Ухмыльнувшись, Госпожа взяла со столика книгу, открыла на заложенной странице и углубилась в чтение.
* * *
Гарри неторопливо шёл по улице, прокручивая в памяти недавний разговор. Значит, Дамблдор... Человек, превративший его жизнь в кошмар — директор школы, в которой он будет учиться. Плохо... Но не смертельно. В конце концов, зная о ловушке, ты можешь позволить себе в неё попасться и обернуть её против охотника — а если ловушки нет, то ты просто останешься при своих. Как говорит мисс Дороти, даже если у вас паранойя, это не значит, что за вами не следят... И кстати, а какова в этом её выгода? В человеческое бескорыстие он не верил, тем более — в бескорыстие мисс Дороти, и значит, ей что-то от него нужно. Что именно? Догадаться несложно — она же сама и рассказала, кем его считают маги. Слово победителя Волдеморта, пусть даже и невольного, кое-чего стоит, не так ли?.. Пока что, наверняка — не слишком много, но... Слово молодой и не слишком сильной иностранки со странными идеями стоит во много раз меньше. И если она планирует использовать таким образом... Это честная сделка. Он получает знания, она — его поддержку, и ничего личного. Цинично? А чего ещё ожидать от человека, которого посадили в клетку с ненавидящими его злобными скотами?..
И при этом Гарри не слишком доверял Дороти Сент-Жак. Хотя бы потому, что она была великолепным психологом, без всякой магии способным несколькими словами вывернуть наизнанку любого человека, подчинить, даже убить... или спасти. Спившийся провинциальный ловелас, спьяну угодивший под машину и новенькая учительница, которую местные кумушки едва не довели до самоубийства — только самые яркие примеры...
А ещё она уж слишком не скрывала свою слабость как мага. Конечно, можно было бы порассуждать на тему "прими и полюби себя со всеми недостатками"... Но только одной из первых книг, которые она рекомендовала Гарри, было "Искусство войны", и подчёркнутая слабость Дороти подозрительно походила на советы Сунь-цзы. Разумеется, имя тоже вряд ли настоящее... Но всё это никакого значения не имело, пока их интересы совпадали — и он, Гарри, собирался сделать всё, чтобы это так и оставалось. Желательно — навсегда...
И уже на самом крыльце Гарри подумал, что необходимо побольше узнать о трансгуманизме — тогда станет понятнее, чего ждать от его... наставницы.
* * *
Альбус Дамблдор отложил пергамент и устало вздохнул. Пришла пора в очередной раз пересматривать планы — и опять по вине черноволосой канадки. Едва появившись в Англии, Сент-Жак моментально спутала все расклады... И продолжала их путать. Совершенно случайно...
Вот только случайностей не бывает. Таких — тем более.
Молодая слабая — а иначе зачем ей искать магловскую работу — волшебница приезжает из Канады, селится среди маглов — и тут же спасает от злобных родственников несчастного сиротку... Просто подростковый роман, не хватает только красавца-наследника древнего, но угасающего рода. Кстати, наследник-то был... И как бы его исчезновение тоже не было частью этого дела.
Слабая волшебница из Канады, где у неё есть все возможности для блестящей карьеры, приезжает в Британию, где ей не будут рады. Может быть, она приехала по магловским делам — ведь она психолог? Но она селится в Литл-Уингинге и походя решает проблему, о которой он, великий и светлый, даже не догадывался! Слишком велик, похоже, стал — как бы не лопнуть! Не подумал, до какой степени Петуния ненавидела сестру... Но Сент-Жак берёт ситуацию под свой контроль — и моментально становится самым близким человеком для Гарри. Они встречаются каждый день — и о чём говорят?..
Слишком много совпадений. Слишком естественно они выглядят. Конечно, в жизни всегда есть место немыслимому, но... Но почти всегда немыслимое тщательно готовят. Немыслимое создают не герои и не монстры, а скромные клерки в тишине кабинетов, где действительно вершатся судьбы мира. Мальчик-Который-Выжил — слишком важная фигура, чтобы его не заметили с берегов Потомака... И хорошо, если просто заметили и решили понаблюдать — а могут ведь и попытаться влиять.
Альбус Дамблдор снова вздохнул, снял очки и помассировал переносицу. Столько дел, а теперь ещё и это... И вдобавок, словно этого мало, куда-то исчез Фенрир — не иначе замышляет нечто масштабное — ну, насколько ему ума хватит. Мерлин, как они все надоели... Но Сент-Жак, конечно, важнее всего. Надо бы самому с ней пообщаться, но для этого нужно больше информации, да и времени сейчас нет. Придётся отложить до рождественских каникул, а до тех пор велеть старой Фигг держать ухо востро и докладывать обо всём.
Вернув очки на место, Дамблдор сделал пометку в календаре, оглядел опустевший стол и снова вздохнул — на сей раз облегчённо.
1990. I
Этого гостя Госпожа ждала давно, и если он надеялся застать её врасплох, то сильно ошибался.
— Сам Альбус Дамблдор... — протянула она, открыв дверь. — Не ожидала, что моя скромная персона вызовет ваш интерес, почтенный мэтр... Проходите. Вино какой страны вы предпочитаете в это время суток?
— Пожалуй, немного токайского не повредит, если это вас не затруднит, конечно, — улыбнулся Дамблдор.
— Не затруднит, — достав два бокала, Госпожа плеснула гостю токайского, наполнила свой бокал калифорнийским рислингом и осведомилась:
— Итак, профессор, что привело вас в моё скромное жилище?
— Гарри Поттер, — ответил Дамблдор, пригубив вино. — Прежде всего, я должен кое-что вам рассказать — так вы поймёте мои мотивы... и, надеюсь, сможете указать на мои ошибки. Всё началось задолго до рокового Хеллоуина...
Госпожа внимательно слушала гостя — её интересовала степень его откровенности и осведомлённости... И пока что и то, и другое её устраивало. Дамблдор рассказал всё, что имело значение, и либо считал её именно той, за кого она себя выдавала, либо был сильно круче даже Костоправа... что было исключено. Конечно, сущности, превосходящие его, тут имелись — но это были местные боги, слишком занятые междуусобной грызнёй...
— Вот, собственно, и всё, — тем временем закончил Дамблдор.
— Знаете, Альбус... Вы ведь позволите так вас называть?.. Так вот, ваша ошибка в том, что вы ставите знак равенства между магами и маглами, — неторопливо ответила Госпожа. — Нет, я не придерживаюсь нелепой идеи чистоты крови, я просто констатирую факт: мы — два разных, хотя и близких, биологических вида. Может быть, будь Гарри младенцем, этого бы не случилось... Но в этой ситуации биологические механизмы очень неудачно столкнулись с социальными — и результат вы видите сами.
— Биологические?..
— Детёныш чужого вида, претендующий на те же ресурсы, что и её собственный — как на это отреагирует самка? В случае с новорождённым сработали бы другие инстинкты, и, как я уже говорила, положение Гарри было бы лучше...
— Значит, маглов вы считаете животными...
— Как и магов, — перебила Госпожа. — Мы с вами — просто ещё один вид обезьян, как и Дурсли — другой. Такова реальность...
— Значит, вот какова ваша точка зрения... — протянул Дамблдор. — Не могу сказать, что она мне импонирует, но, во всяком случае, заслуживает внимания. Итак, я мыслил, как волшебник...
— А волшебник инстинктивно ориентируется на сходство магии, которое очень велико у кровных родственников. То есть, будь Петуния волшебницей, она неосознанно считала бы его своим ребёнком, и вам казалось очевидным, что она поступит именно так...
— Различие в мышлении... — Дамблдор отпил вина. — Полагаю, проблема действительно в этом, хоть ваша трактовка и не кажется мне верной. Но вам, кажется, удалось исправить ситуацию?
— Отчасти. Дурслей пришлось просто припугнуть — провал с профессиональной точки зрения, но сработало — а с Гарри работать и работать... Мне удалось предотвратить посттравматическое расстройство, но он стал довольно недоверчивым и циничным — и с этим уже ничего не сделать. Единственное, что я могу — не дать ему сломаться окончательно... Но в целом, я бы сказала, что его состояние на удивление хорошо.
— Вот как? Что ж, спасибо вам, — Дамблдор допил вино и поднялся, — и позвольте откланяться — дела, увы...
— До свидания, — профессионально улыбнулась Госпожа. — Не откажусь как-нибудь побеседовать с вами...
Дамблдор исчез. Отойдя от окна, Госпожа снова наполнила бокал, уселась в кресло и усмехнулась.
Дамблдор был хорош. Достаточно хорош, чтобы быть противником, а не мелким неудобством... Да, он ей уступал — но их хотя бы можно сравнивать. И Дамблдор действительно мог угрожать её планам — хотя пока даже не подозревал о них. А ещё он смог заглянуть под одну из её масок — немалое достижение для этого мира... Что ж, тем слаще будет победа — нет никакого интереса в том, что далось слишком легко.
Госпожа поставила на стол опустевший бокал и усмехнулась.
Бродяга, как обычно, явился без предупреждения — просто вывалился из камина и уселся прямо на полу.
— Понятия не имею, что она сделала, — сообщил он, — но Фенрир, по сути, мёртв. Он и раньше был больше зверем, чем человеком, но теперь это просто голые инстинкты без всякого подобия разума. Себя он явно не осознаёт... Но хозяйские приказы как-то понимает, правда, только простейшие.
— Это было ожидаемо, — пожала плечами Госпожа. — Моя сестра никогда не отличалась терпением, а без моих способностей Взятие требует запредельной концентрации. Она, впрочем, на этом не остановится и рано или поздно добьётся успеха... Ты хорошо знаешь Дамблдора?
— Не смешно. Но, скажем так, я его знаю лучше, чем ему бы понравилось.
— Сегодня утром он решил нанести мне визит и поведал весьма любопытную историю...
Рассказ Дамблдора Госпожа повторила почти дословно. Бродяга слушал молча и лишь изредка кивал своим мыслям. И когда она закончила, сказал:
— В его мотивы я не верю, но о пророчестве он, во всяком случае, не соврал. Не знаю, как всё остальное, правда... И с защитой крови что-то не сходится — не может она быть завязана на абсолютно чужой дом и семью, тем более — такую. Вот это точно или заблуждение, или ложь. И ещё... Он открытым текстом сам признал свою ошибку, чего старается не делать. Собственно, я вообще не могу такого вспомнить, чтобы он первым заговорил о своей ошибке... Даже не знаю, как это понимать.
— Вероятно, он посчитал, что это поможет завоевать моё доверие, — предположила Госпожа. — Да, по одной беседе профиль не составишь... Но уже ясно, что это мой уровень. Ты пока что свободен, но вскоре можешь понадобиться, поэтому оставайся на острове.
— Будет исполнено, — Бродяга поднялся и бросил в камин горсть порошка. — База.
* * *
Гарри привычно потёр шрам на лбу. Иногда он сам себе удивлялся, и сейчас как раз был один из таких моментов.
Вот уж точно, на всякого мудреца довольно простоты. И если десятилетний мальчишка, пусть и умный, на мудреца не тянет, то почему об этом не подумала Учитель, оставалось только гадать. Наверно, привыкла к канадским порядкам...
Так или иначе, подать запрос о наследстве и о порядке опеки они сообразили только несколько дней назад. И даже получив ответ, Гарри не мог понять, почему не подумал об этом раньше...
А документы оказались весьма занимательными, и даже написаны почти нормальным английским языком, а не хитроумным юридическим.
Начали с завещания — и выяснилось, что Гарри Поттер довольно богат — вместе с причитавшейся ему долей в имуществе Блэков получалось больше трёхсот тысяч галлеонов. Ещё был участок с разрушенным домом в Годрикс-холлоу... И всё. Никаких замков, сокровищниц и прочего, о чём Гарри иногда потихоньку мечтал, но тоже неплохо.
С опекунством всё оказалось куда сложнее — Учитель даже пригласила своего поверенного-мага, чтобы во всём разобраться. Очень уж запутанно и бестолково всё было сделано — как всегда у магов.
По идее, его опекуном был тот самый Альбус Дамблдор, но он передал эту обязанность "добродетельной семье сквибов" (тут поверенному пришлось объяснять Гарри, что это не издевательство, а традиционное выражение вроде "Корона против такого-то"), оставив за собой доступ к деньгам. Впрочем, брал он только причитающееся опекуну, обменивал на фунты и переводил Дурслям. Что, само собой, не мешало им орать, что он нахлебник, которого терпят лишь из милости.
Однако же с магической точки зрения никаких Дурслей не существовало, и опекуна у Гарри не было, несмотря на то, что им был Дамблдор...
— Какая-то бессмыслица, — заключила Госпожа. — И что с этим делать?
— Ничего, — развёл руками юрист. — Тут получается по принципу "не сломано — не чини" — что бы мы ни предприняли, будет только хуже... И нет, всё это — не злой умысел, а просто глупость. Столкновение противоречивого законодательства со столь же противоречивой бюрократией.
— Вот как... Что ж, благодарю вас. Не желаете вина?
— Пожалуй, глоток чего-нибудь лёгкого был бы уместен, — согласился поверенный.
— Значит, вот как... — выдохнул Гарри. — Интересно, у Дурслей тоже "не было злого умысла"?
— Доказать уже не получится, — ответила Госпожа. — Но это не значит, что надо простить и забыть. Сейчас Дурсли нам ещё нужны, но так будет не всегда...
— Нам, Учитель?
— Да, Гарри, именно нам. Ты ведь помнишь, что доверие...
— ...Может быть только взаимовыгодным, — кивнул Гарри. — И моя выгода совершенно очевидна и достаточно велика, чтобы доверять вам — по крайней мере, в этом.
— А ты прилежный ученик, Гарри Поттер, — усмехнулась Госпожа. — Вот что, возьми у меня в библиотеке книгу "Оптимизм-один" — потом расскажешь, что ты об этом думаешь. Да, и будешь уходить — захлопни дверь, я буду медитировать.
* * *
— Да ты гонишь!
— Я гоню?! — возмутился мальчишка лет семи, ткнув себя пальцем в грудь. — Я — гоню?! Еретик! Давай сюда ложку!
— Какую ложку? — его собеседник даже попятился от такого напора.
— Которую всегда с собой таскаешь. Ну же, Тим! Боишься, что я прав?
— Да на! — Тим вытащил из кармана маленькую железную ложку на цепочке. — Спорим, ты врёшь?
— Покайся, нечестивец! — мальчишка отобрал у Тима ложку, приложил ко лбу и убрал руку.
Ложка осталась висеть.
— Деннис... — протянул кто-то. — Ну ты прямо как Магнето...
— Магия! — заявил Денис, отлепив ложку и вернув хозяину. — Кстати, Тим, ты зачем её таскаешь?
— Так мне дедушка её подарил — раньше он с ней ходил, а зачем — не говорит... А мне по приколу просто. Ну что, до завтра?
— Ага. Колин! Пошли домой!
Со стороны всё выглядело обыкновенно: двое мальчишек идут из школы, младший о чём-то задумался, время от времени чему-то улыбаясь...
Всё так и было — и всё же не совсем так. Младший мальчишка — Деннис Криви — был в то же время Костоправом, некогда лекарем Чёрного Отряда, а ныне могущественным демоном. Он шёл по улице сонного английского городка — и восседал на троне в бесконечно древней крепости на Равнине Сверкающего Камня.
Одновременно.
— Костоправ, — коснулась его разума чужая мысль. — Ты опять куда-то пропал...
— Прости, — ощущение ласкового прикосновения. — Просто это слишком хорошо — быть ребёнком в нормальной семье... Так вот, я нашёл в библиотеке одну из тех книг. Скажу честно: я понял далеко не всё, и меньше всего — чем тебя это так заинтересовало.
