Сын Солнца 2: Индустриализация

Вскоре, проверив техническое состояние, бригада села на дрезину, в вагон (обычный грузовой для угля) сели Титу Атаучи, верховный жрец и несколько человек из руководства железной дороги. Диспетчер станции отправил сообщение об отправке станции на следующую и, получив ответ о готовности принять поезд, открыл семафор...

Глава 2.

После пятичасового перехода они сделали привал перед Вилькасуаманом

и въехали в город на заре 29 октября. И опять скорость их передвижения

застала индейцев врасплох; на подходах к городу они не встретили

сторожевых постов: китонские воины были на охоте. 'Они оставили свои

палатки, женщин и нескольких индейцев-мужчин в Вилькасе, и мы их всех

захватили в плен, а также забрали все, что там было в этот ранний час,

когда мы вошли в Вилькас. Мы подумали, что войск больше нет, кроме тех,

которые были на месте. Но в час вечерней молитвы, упрежденные о нашем

приходе, индейцы появились со стороны самой крутой горы и напали на нас,

а мы на них. ... Мы были вынуждены отступить на площадь Вилькаса и провели

всю ночь не снимая оружия и доспехов. Воодушевленные, индейцы напали на нас

на следующий день. Они несли бунчуки, сделанные из гривы и хвоста белого коня,

которого они убили. Нам пришлось расстаться с трофеями, которые мы у них

захватили: с женщинами и индейцами, которые ухаживали за их скотом. И тогда

они отошли'.*(83)

(Тауантинсуйу, неподалеку от Тамписа. Июнь-август 1532 года)

Севший на мель испанский корабль был разгружен — после чего во время прилива его удалось вытащить на воду и на буксире дотащить до подходящей бухточки, где, в соответствии с инструкцией Сапа Инки, в первую очередь приступили к окуриванию серой для изгнания злых духов и уничтожения 'крыс', которые, как говорил Сапа Инка, могут их переносить. Когда уже через несколько дней снова спустились в трюм — там действительно было обнаружено множество трупов небольших черных животных, отравившихся ядовитым дымом.

После этого кораблестроители Тамписа принялись за изучение новой конструкции. Оказалась она несколько сложнее, чем те большие лодки, несколько экземпляров которых было построено по приказу Великого Инки, однако не было и ничего невозможного. Когда вскоре прибыл осмотреть трофейный корабль Сапа Инка, кораблестроители уже с уверенностью заявили, что смогут сами строить такие же корабли.

— Корабли, конечно, хреновые, но пока придется обходиться такими, — заявил после осмотра Великий Инка, — Вот как будут у нас свои инженеры — можно будет создать получше конструкцию...

* * *

(Тауантинсуйу, вблизи Хатун Ирриру. Октябрь — декабрь 1532 года)

'Ну вот мы и изменили историю, — думал я на обратном пути, — Нет больше никакого великого завоевателя инков Писарро, конкистадоры частично уничтожены, а частично разуверились в возможности легко захватить Тауантинсуйу. И хоть это и не последняя экспедиция — еще практически гарантированно будет и Альворадо, будут и другие конкистадоры, но чем дальше — тем меньше останется любителей легкой наживы. Тем более, что должна еще и дезинформация помочь — якобы практически все 'золото инков' фальшивое. А заставить конкистадоров переться туда, где нечем поживиться — задача малореальная.

На обратном пути заглянул в одно из мест, где была обнаружена руда вольфрама. По сопоставлению с картой получалось, что это было примерно там, где в будущем было известно месторождение Мундо-Нуэво. После опроса работавших здесь людей удалось найти жилу. И хотя основные запасы явно находились в глубине и нужно было сначала все обследовать, а затем строить шахту для добычи, но это уже дело геологов. А пока некоторое количество можно было добыть и практически на поверхности — для первых экспериментов по получению вольфрама и этого хватит...

Закончив с этим вопросом, я отправился дальше в Хатун Ирриру, впрочем по дороге сначала заглянул на строительство железной дороги. К этому моменту был введен в эксплуатацию участок длиной в 20 километров с тремя станциями. Еще 3 километра пути было уже уложено, но пока там было только техническое движение по доставке всего необходимого для строительства.

— Здесь мы можем построить еще 5 километров пути, но дальше проблемы начнутся, — комментировал начальник строительства, — По-хорошему надо было бы строить туннель длиной в 3 километра — но мы таких не строили никогда. И не могу сказать, какие трудности могут возникнуть в ходе работы. Потому лучше пока построить 12 километров обходного пути с 2 небольшими туннелями и 4 мостами.

— Сколько времени уйдет на это? — спросил я.

— Месяца три-четыре.

— Нормально, — ответил я.

По плану дорогу длиной в 180 километров должны были ввести в эксплуатацию в 1534 году. Скорость постройки — всего около 150 метров в сутки. За это время должны были закончить трассировку пути, провести подготовительные работы, построить почти полсотни небольших деревянных мостов и туннелей, два больших моста (с чем ожидались основные сложности), уложить пути, построить линию связи и три депо. На стройке сейчас работало по мите от 10 тысяч человек в сезон полевых работ до 20 тысяч в межсезонье — проводило взрывные работы, а затем расчищали трассу от завалов. Делали, где это необходимо, отсыпку насыпи. Заготавливали и пропитывали хлоридом цинка дерево твердых пород для мостов и шпал и транспортировали материал к месту постройки. Укладывали рельсы со шпалами и проводили подбивку. Добывали камень и проводили засыпку балласта. И это только часть работ. Когда с этим будет закончено — придется заняться следующим этапом: постройкой вторых путей, возведением защитных стен на участках, где существует опасность оползней и т.д. Так что даже когда года через три дорога будет готова — она, по сути, будет работать в режиме временной эксплуатации.

Помимо этого, уже сейчас начиналось строительство каскада малых ГЭС на притоках Апуримака. Типовой проект малой гидроэлектростанции был разработан совместно с местными строителями плотин, которые имели по этой специальности немалый опыт и хорошо умели работать с местными материалами. По проекту планировалось построить на притоках Апуримака около 15 малых ГЭС, каждая из которых будет давать в перспективе 2-4 МВт электроэнергии, снабжая электроэнергией участок железной дороги в 10-15 километров, что в перспективе — после постройки вторых путей и создания мощных тяговых двигателей — обеспечит работу на нем 4-6 поездов (2-3 в каждом направлении) с суммарной мощностью всех тяговых двигателей в 500-1000 кВт — примерно половина мощности электровоза ВЛ61. Однако это все перспективы. Пока такие мощности не нужны, а из всех 18 малых ГЭС пока будет построены лишь 6 мощностью в 200-300 кВт, каждая из которых будет обеспечивать около 2-3 участка длиной в 10-15 километров. Вместо турбин (которые еще нужно создать) пока будут использоваться водяные колеса, но уже заранее будет предусмотрена возможность перестройки. Вместо мощных синхронных генераторов на сотни кВт (а то и мегаватты) — генераторы постоянного тока (чтобы меньше морочить голову с синхронизацией) на 15-20 кВт и преобразователи из электродвигателя постоянного тока и синхронного генератора переменного тока мощностью в 50-70 кВт. Пока не будет отработана технология изготовления турбин — придется обходиться этим.

До Хатун Ирриру добирались по железной дороге. Работала она пока только в светлое время суток. От рассвета до полудня пустые дрезины шли из Хатун Ирриру, во вторую половину дня направление движения менялось — и уже загруженные углем дрезины шли в Хатун Ирриру. В ночное время движения по дороге не было, т.к. на дрезинах не было никаких собственных источников света, а ехать, обходясь только светом Луны, было попросту опасно. Сегодня же, помимо грузовых, к станции ?3 (собственного имени она пока не имела) приехала и специальная 'пассажирская' дрезина, на которой мы и поехали до города. И хоть скорость движения и была небольшая, но всего часа за полтора мы преодолели лишь немногим меньшее дневного перехода расстояние. За три километра от города дорога расходилась на два пути, а в междупутье появились столбы с кронштейнами-держателями контактной сети — второй путь был уже электрифицирован. Здесь предстояло проводить испытания тягового подвижного состава железных дорог Тауантинсуйу.

В городе к моему прибытию уже накопилось немало работы. Уже утром следующего дня ко мне явились с отчетами руководители основных производств города. В черной металлургии и станкостроении все шло своим чередом. Шла отработка технологии производства, рабочие приобретали опыт, потихоньку росла культура производства — но каких-либо радикальных изменений. Шли исследования свойств различных сплавов и технологии их обработки. Налаживалось серийное производство некоторых наиболее важных видов продукции — как военного назначения, так и ширпотреба. В цветной металлургии было налажено производство цинка и, на основе него, латуни. На счет электроприборов мне сообщили, что недавно был изготовлен коллекторный электродвигатель мощностью в 5 кВт, которые нужно будет испытать на железной дороге. Помнится, первый электровоз 'Ампер' мощностью в 20 кВт имел 2 оси и при массе в 2 тонны возил 10 тонн груза со скоростью 17 км/ч. ТЭД мощностью в 10 кВт у меня пока нет, так что получится подвижной состав в 2 раза послабее — но все же это куда лучше дрезин. К тому же, внезапно появилась интересная идея — а что мешает использовать моторвагонный подвижной состав? Грузовая электричка — в мое время, конечно, это звучало бы смешно, но мы ведь не в 21 веке? Вполне реализуемо ведь. Как минимум, можно сделать моторными 2 головных и 1 промежуточный вагон — и получить 5-вагонный поезд, суммарная мощность всех тяговых двигателей которого составит 30 кВт. И будет везти около 15-20 тонн груза — очень даже неплохой результат. Одного такого поезда хватит на снабжение углем около 1,5 домен. Так что проект вполне стоил рассмотрения. Следующим делом провел осмотр основных производств. На металлургическом заводе, рассчитав выработку стен, продлил срок эксплуатации новой печи на 3 месяца. Изучил положение дел со станкостроением и оружейным производством. А затем предстояло решить в вопрос со школой.

К этому времени в школе примерно освоили курс начального образования моего времени и было решено, что пора принимать экзамены у первого набора. Для этого была собрана экзаменационная комиссия в составе Сапа Инки Уаскара как председателя комиссии, верховного жреца Солнца и нескольких жрецов и военных более низкого ранга, которые до того участвовали в обучении школьников традиционным предметам — изучению местной природы, военному делу, 'теории управления', религии и т.д. Система сдачи была такой: сначала каждый из 40 учеников сдавал 'традиционные' предметы, которые изучались и в обычных школах для инков и военачальников, а затем уже мне сдавали экзамены по 'Основам кечуа', математике и некоторым нововведениям по другим предметам. Сдавшие на 'удовлетворительно', 'хорошо' или 'отлично' будут переведены в следующий класс, остальные отправятся доучиваться в обычную школу для детей инков и военачальников или, для девчонок, в дом 'Дев Солнца'. Экзамен начался около 8 утра и закончился вскоре после полудня. 10 человек сдали на 'удовлетворительно', 22 на 'хорошо', 6 на 'отлично' и лишь двое, получив 'неудовлетворительно', были отчислены. Среди сдавших экзамен оказались и Манко с оценкой 'отлично' и Майтанчи с 'хорошо'. Теперь все они переводились в 4 класс, где будут изучать новые науки — в том числе, физику и химию, хотя в 21 веке их начинали изучать и гораздо позже.

* * *

(Юкатан. Июнь — декабрь 1532 года)

Первое столкновение армий Кискиса и испанцев произошло около города Текох — столицы государства Ахкинчель. Разведка обоих сторон обнаружила противника практически одновременно, тем не менее первый удар нанесли испанцы. Рассчитывая на преимущество наличия лошадей, они попытались неожиданно напасть на лагерь индейской армии — но попали под картечный залп и были вынуждены отступить, потеряв несколько солдат и лошадей. Однако, опасаясь засады, преследовать их солдаты Кискиса не стали, а вместо этого стали готовиться к обороне. Однако новых атак противника не последовало. Тогда, снявшись с места, индейская армия двинулась дальше в сторону города — неподалеку от которого уже расположились враги.

Через день солдаты двух армий встретились на поле вблизи города, где состоялось крупнейшее сражение начинавшейся войны. С обоих сторон в нем участвовало до пяти тысяч человек, что по меркам майя было очень много — хотя для инков это был лишь средний уровень. После короткого артиллерийского обстрела позиций противника, солдаты Кискиса перешли в наступление. Пока два войска двигались навстречу друг друга, стрелки успели сделать еще по 3-4 выстрела, несколько проредив ряды противника, а затем воины сошлись в рукопашной — и, как скоро оказалось, здесь преимущество было не на стороне Кискиса. Союзники из местных племен были слабыми противниками, но когда доводилось столкнуться с вооруженным саблей испанцем — как правило, удача оказывалась на его стороне.

Однако в целом ситуация оставалась не в пользу испанцев. Большая часть союзников из местных племен полегло в первые же часы сражений. Многие испанцы оказались убиты пулями стрелков или пушечными ядрами, кое-кого все же достали и индейские топоры. Пытаясь переломить ход сражения в свою пользу, Монтехо решил задействовать свой последний резерв — кавалерийский отряд, ударив в тыл войск Кискиса. Около полудня, совершив обход, испанская конница попыталась атаковать. Однако их перемещение уже было замечено — и кавалеристов встретили дружными залпами картечи, а затем к ним присоединилась и часть стрелков.

К концу дня стороны разошлись по своим лагерям. Потери обоих сторон были огромны. Испанцы лишились четырех сотен конкистадоров и более 2,5 тысяч союзников. Кискис потерял почти полтысячи солдат-китонцев и около полутора тысяч воинов союзников. Этой же ночью испанцы оставили свой лагерь, отправившись обратно в Саламанку, но это был уже совсем иной поход. Весть о поражении белокожих чужаков (а, учитывая отступление, индейцы восприняли это именно так) быстро облетела окрестные деревни — и теперь испанцев здесь встречали лишь пустые дома и стрелы из кустов, а многие союзники мигом сделали вид, что они не имеют ничего общего с белокожими чужаками и даже отправили своих воинов на помощь армии Кискиса. Практически в то же время пришла и весть о захвате армией Гонсало Герреро столицы Экаба. Его правителя и всех мужчин его рода торжественно принесли в жертву, а всех женщин продали в рабство.

К концу августа армия Кискиса, насчитывавшая к тому моменту около трех тысяч человек (половина из которых — китонцы) вышла к Саламанке — 'последнему оплоту' белокожих чужаков на землях майя — и после нескольких дней боев взяла город. Почти полторы сотни конкистадоров было уничтожено, еще столько же попало в плен. Среди них оказались и оба Монтехо — но, вопреки обещанию сохранить жизнь, Кискис приказал их немедленно повесить. Здесь же, в Канчече (который испанцы переименовывали в Саламанку) Кискис решил и организовать свою временную столицу.