Сын Солнца 2: Индустриализация

Однако, хорошенько подумав, решили, что и этого мало. Неплохо было б еще и союзниками обзавестись — чтобы ударить сразу с нескольких направлений. Тут-то мне помогла и прочитанная история о войне арауканов с техуэльче — их южными соседями. Уже в это время арауканы начали постепенно расширять свои владения на юг, постепенно захватывая себе их земли, а когда в реальности в Чили пришли испанцы и захватили часть северных земель арауканов — этот процесс ускорился еще больше. В конце концов, часть земель техуэльче тогда была завоевана арауканами, а остальные, по сути, попали под их влияния. Даже правители их с определенного момента стали из арауканов. Что ж, а мы сейчас малость поможем этим техуэльче...

Огнестрельного оружия давать я, конечно, не собирался. Нет уж, ребята, обойдетесь... Огнестрел только для своих. А вот холодное оружие — почему бы и не дать? Стальные топоры, ножи и наконечники для копий, арбалеты...

Несколько арбалетов, которые прозвали попросту самострелами, досталось нам еще после разгрома экспедиции Писарро — и хоть большинство из них и было в неисправном состоянии, но наши мастера быстро разобрались в их конструкции и даже изготовили парочку опытных экземпляров самостоятельно. Впрочем, от дальнейшего их производства тогда решено было отказаться — незачем тратить дефицитную рессорно-пружинную сталь еще и на дуги арбалетов... И так с ней постоянные проблемы... То, что мы смогли получить, по свойствам ощутимо не дотягивало до стали 65, а уж по качеству не прошло бы ни по каким ГОСТам. В 21 веке такую подделку никакое ОТК не приняло бы. Потому Качество рессор получалось в итоге непредсказуемым. Хотя для арбалетов, пожалуй, требования куда ниже, чем для железнодорожных вагонов. В Европе их вон вообще по примитивным технологиям сейчас делают...

Вот только металл оттого не переставал быть дефицитом — до постройки железной дороги каждый килограмм укукулая на счету был. Потому все производство арбалетов ограничилось парой опытных экземпляров. Снова эта идея 'всплыла' когда один из мастеров-оружейников вдруг предложил мне делать дугу самострела из склеенного во много слоев бамбука — который был ничуть не дефицитом. Сказано — сделано!

Новый вариант самострела, конечно, не дотягивал до металлических образцов, о сравнении с огнестрельным оружием и вовсе не шло и речи, но при этом показал себя гораздо лучше любого лука или пращи, а для производства не требовалось специального оборудования или оснастки. В связи с чем было решено начать производство таких самострелов на экспорт — первая же серийная партия пошла в Центральную Америку к Кискису. Ну а теперь было принято решение и о продаже таких самострелов техуэльче...

Так что в скором времени решено было снарядить экспедицию из нескольких кораблей на юг континента. В первую очередь — к техуэльче, а затем и дальше — тут уж командир экспедиции будет действовать по обстоятельствам и самостоятельно принимать решение о том, когда возвращаться назад...

* * *

(Южная Америка. Февраль — июнь 1535 года)

В этих землях инки были впервые — и о местных жителях они не знали практически ничего, кроме их арауканского названия — техуэльче. Прежде ни торговцы, ни кто другой не отваживался плавать мимо заселенного воинственными арауканами побережья — поскольку те сразу же пытались атаковать всякого чужака, кто появлялся в этих водах. Ибо любой чужак для арауканов всегда относился к одной из двух категорий. Или враг, или добыча.

Однако все стало иначе... Теперь у них были большие лодки, были большие и ручные громовые трубы — и теперь расклад сил становился совсем иным. И когда завидевшие их арауканы попытались атаковать корабль на плотах и своих лодках — инкские моряки без зазрения совести расстреляли их из громовых труб и поплыли дальше. Потом через день пришлось еще раз повторить. После чего арауканы нападать на них больше не пытались — видимо, полученного урока хватило вполне... И вот они наконец-то здесь... Там, куда прежде не ступала нога ни одного кечуа или аймара.

Все, что знали инки о местных жителях — это про их большой рост и про то, что они — извечные враги арауканов, ведущие с ними нескончаемую войну. Впрочем, арауканы воевали со всеми подряд. Друзей среди других племен у них не было. Впрочем, это был обычный образ жизни не только арауканов, о и их соседей. Все они жили по простому принципу: 'Мое — это мое, а твое — это то, что я пока еще не смог забрать'. Из этого и состояние извечной вражды. Как можно жить в мире с соседом, если тот только и мечтает тебя ограбить? Что, ты сам тоже не прочь соседа пограбить? Ну так ты — это ты, а он — это он! Как там в 'Ералаше'-то говорилось: 'А нас-то за что'? Другое дело — когда делить нечего, поскольку просто нет физически возможности кого-то пограбить...

Поэтому хоть местные жители поначалу сильно удивились их появлению, но отнеслись к инкам вполне себе дружелюбно. Ну в самом деле — что им делить? Да нечего! А вот попробовать свою пользу заиметь — почему бы и нет?

— Я много воевал с арауканами — и потому вижу, что вы не арауканы. Хоть вы и знаете их язык, — говорил старейшина селения командиру эскадры, — Но как вы прошли мимо их земель?

— Мои моряки — могучие воины, которым не страшны никакие арауканы, — ответил он тогда, — К тому же у нас есть оружие из очень редкого серого металла. Оружие, какого нету больше ни у кого. И которое во много крат острее и прочнее меди.

'А самое главное, — добавил про себя командир эскадры, — У меня есть громовые трубы, да только Сапа Инка про них не велел говорить'. С этими словами и мыслями он показал старосте висящий но поясе стальной топор.

— А еще, — добавил он, — У нас есть стрелометы, которые мощнее любого лука. И с наконечниками из серого металла они пробивают любые доспехи.

В ходе дальнейшего разговора было принято решение на следующий день провести соревнования между воинами техуэльче и моряками инков — и сравнить эффективность оружия. К этому времени старейшина приказал срочно изготовить мишени для стрельбы и собрать лучших воинов их рода.

На следующий день буквального после завтрака начались учения. Первым делом сравнивали топоры — рубили деревья сначала местными медными топорами, а затем топорами инков из серого металла — и разница сразу же стала очевидна. Мало того, что дерево топором из серого металла свалили куда быстрее, так еще и при последующем осмотре убедились, что на медном топоре за это время появилось немало зазубрин — в то время как стальной остался таким же, каким был и до этого! Следующим этапом соревновались в стрельбе — и тут преимущество пришельцев стало еще более очевидным. Моряки инков из своих стрелометов поразили мишени на таком расстоянии, куда воины техуэльче в большинстве своем не смогли даже дострелить, а если у кого это и получалось — стрела не попадала даже близко к мишени.

Поэтому когда соревнование закончилось — старейшина деревни был готов на все лишь бы заполучить такое оружие! В честь пришельцев немедленно устроили грандиозное пиршество, куда приглашали всех моряков — однако командир эскадры решил на всякий случай большую часть воинов оставить на кораблях, а отправляться туда лишь самому с небольшой частью офицеров и солдат. А то мало ли... Решат еще местные их ограбить... Кроме того, офицерам экспедиции предлагали отдать в жены женщин из своего рода — но тут командир экспедиции максимально вежливо отказался, сославшись на традиции своего народа. Ведь взять себе вторую жену можно лишь с разрешения Сапа Инки или наместника — им же таковое никто не давал. Хотя этого он объяснять местным и не стал.

А вот старейшина времени даром не терял... Нет, он и прежде слышал от пленных арауканов и про живущих на севере инков и про то, что у них есть очень могучее оружие, какого нет больше ни у кого. Но теперь, увидев это все лично и оценив сполна качество оружия инков, он сразу же сообразил, какое оно им даст преимущество. И немедленно отправил гонцов в соседние селения с новостью о появлении с севера неведомых пришельцев и предложением о проведении в ближайшее время совета вождей техуэльче, на котором предлагал обсудить вопрос о торговле и союзе с инками.

Вот только собрать совет вождей было делом небыстрым. Пока гонцы донесут новости до всех родов их племени, пока вожди обсудят услышанные новости со старейшинами и шаманами, пока потом доберутся до места, где предстоит провести совет... Так что инкам пришлось задержаться на целых полтора месяца. За то за это время инки успели неплохо изучить язык техуэльче — и потому на начавшемся совете командир экспедиции обращался к собравшимся вождям уже на их языке — пусть и с примесью слов из арауканского.

— Великие вожди народа техуэльче, — начинал он свою вступительную речь, — Многие годы вам, как и нашему народу, приходится постоянно воевать с разбойниками-арауканами, устраивающими набеги на ваши земли, захватывающими в рабство ваших братьев и сестер, женщин и детей. Сколько земли ваших предков было захвачено арауканами, сколько лучших воинов не вернулось в свои дома?

— Они погибли как герои на войне с нашими врагами! — возразил на последнее один из вождей.

— Бесспорно, это так, — согласился командир экспедиции, — Они погибли как герои, защищая землю своих предков от захватчиков. Погибли за то, чтобы жили их жены и дети, а их сыновья могли отомстить разбойникам-арауканам за смерть своих отцов. Месть — вот о чем мы и должны сейчас думать!

Последняя реплика вызвала одобрительный говор среди собравшихся. Еще бы! У каждого техуэльче обязательно найдется кто-нибудь, кто или погиб во время набега арауканов, или был угнан в рабство, или погиб когда сами техуэльче вторгались на земли арауканов. Но только какая для них разница, как погиб этот их родственник? Во время набега арауканов — значит, защищал землю предков. Во время набегов на земли арауканов? Ну и что! Это ж они, а это — мы! Когда арауканы набег устраивают — это, несомненно, нехорошо! А самим устроить набег — это ж их святое право! Они лишь забирают себе то, что по праву им принадлежит! Ведь все, что их окружает, боги дали именно им — техуэльче. А не каким-то там дикарям-арауканам, которые по какому-то недоразумению завладели их имуществом!

— Но отомстить нужно так, — продолжал тем временем инка, — Чтобы арауканы навсегда запомнили этот урок и впредь забыли про всякие набеги! Чтобы каждый араукан дрожал от страха перед воинами инков или техуэльче! Чтобы арауканы платили нашим народам такую дань, какую мы только захотим им назначить! И для этого мой главный вождь, Великий Инка, послал меня в ваши земли. Он предлагает заключить между нашими народами вечный союз и договориться о взаимовыгодной торговле. Мы продадим вам такое оружие, которое поможет вам одержать полную и безоговорочную победу в священной войне с арауканми.

Против этого никто против не имел — и в дальнейшем началось обсуждение уже конкретных пунктов договора. На что ушло еще почти полмесяца, наполненных почти ежедневными совещаниями вождей техуэльче, во время которых говорили длинные и практически лишенные смысла речи о заветах предков, вспоминали вождей былого времени и легенды о прошлых войнах и, разумеется, блистательных победах над арауканами, подолгу говорили и на религиозные темы. Потом буквально до хрипоты и драки спорили по каждому пункту договора с инками, пытались выторговать себе дополнительные привилегии — чтобы, например, инки им построили и продали 'большие лодки' и так далее... Но в конечном счете по всем основным вопросам была достигнута договоренность — в честь чего, естественно, устроили грандиозное пиршество с участием всех вождей техуэльче и офицером инков.

Когда же это все наконец-то закончилось — командир экспедиции отправил один из кораблей обратно в Тауантинсуйу, а сам же отправился дальше на юг...

* * *

(Тауантинсуйу, Хатун Ирриру. Март — апрель 1535 года).

Можно ли считать уже имеющиеся производства большим успехом в деле индустриализации Тауантинсуйу? Потомки, наверное, будут считать именно так. А вот меня это все не больно-то радовало... Да, у европейцев нет и того — но и догнать нас пока не так уж и сложно. Если, конечно, знать, куда двигаться — а с этим как раз главная проблема. И это — единственная надежда на то, что промышленность Тауантинсуйу сможет уйти далеко вперед. До многих уже примененных технических решений в реальности доходили еще не одно столетие.

Впрочем, это потомки, может быть, будут считать то, что уже создано, грандиозным успехом. А вот мне после 21 века это все казалось таким мелким... Один только завод, на котором я работал, мог сделать куда больше продукции — и куда лучшего качества. Разве что с некоторыми крупногабаритными изделиями проблемы могли бы возникнуть — но лишь из-за отсутствия соответствующего оборудования. По производительности же труда местные производства и близко не стояли. А уж точность изготовления вообще вызывало одну только тоску — по современному оборудованию. В сложных механизмах вроде редукторов или тех же электродвигателях буквально каждая деталь — каждый вал, каждая втулка — подгонялись индивидуально. Чтобы заменить какую-то деталь придется одновременно точить и новые втулки. Валы при термообработке часто ведет так, что их остается только в брак отправлять — каленый вал с имеющимся оборудованием и инструментом проточить в чистовую просто нечем. Потому стараемся использовать валы из не каленного металла — кроме тех мест, где без этого никак. Ну и какое массовое производство в таких условиях? Массово тут можно делать разве что ножи с топорами. Но никак не технически сложную продукцию. Каждый станок, каждый электродвигатель или генератор, каждый моторный вагон будет индивидуален.

Частично решить эту проблему должен был круглошлифовальный (к которому впоследствии будет создана головка для внутренней шлифовки) станок. Хоть и были у меня сомнения в том, какую он даст точность — но это в любом случае будет лучше, чем уже имеющиеся токарные станки — а также позволит проводить чистовую обработку после термообработки. Что позволит сразу повысить точность обработки и добиться взаимозаменяемости большинства деталей без индивидуальной подгонки. Правда, изготовление этого станка стало чуть ли не вершиной этих 'танцев с бубнами' — для получения максимальной, какую только возможно получить в имеющихся условиях, точности буквально каждая деталь подгонялась индивидуально. Брак при изготовлении станка превысил все разумные пределы — но это сейчас не имело никакого значения. Конечную подгонку деталей и сборку проводили уже непосредственно под моим руководством — при этом все тщательно проверялось-перепроверялось. Пришлось подумать и над системой смазки шпинделя под давлением — для чего решено было использовать поршневой насос с электроприводом, а также и над балансировкой камня — иначе в результате биений и точности нормальной не получится получить, и втулки шпинделя быстро разобьет — и толку от станка не будет никакого. Кстати, это будет первый наш станок со смазкой под давлением. Знаю, что в мое время такая система применялась на станках любого типа, но вот что там использовалось — понятия не имею, я все же никогда не был инженером-станкостроителем. Шестеренный масляный насос? Роторно-пластинчатый? Или какая другая система? Увы, понятия не имею.*(92) В реальности шлифовальные станки оснащались еще и гидроприводом. В чем смысл такой системы — этого я, к сожалению, не знал, т.к. не был никогда инженером-станкостроителем, но в наших условиях это все равно было неприменимо. Пришлось довольствоваться винтовой подачей с ручным переключением направления подачи. А также — вдобавок к штангенциркулю — пришлось создавать микрометр и микрометрический индикатор, что стало той еще работой — хорошо, что к этому времени у меня уже появились весьма неплохие инструментальщики...