Сын Солнца 2: Индустриализация

Впрочем, мастер производственного обучения прекрасно понимал, что это сейчас эти станки казались ему древностью. А ведь всего семь лет, когда он только пришел сюда работать — точнее, был отобран жрецами из подмастерий в главных мастерских Куско — плоскорежущий станок казался ему просто чем-то невероятным! После того-то примитивного инструмента, с чем доводилось иметь дело прежде... Плоскорежущий станок позволял быстро и легко сделать то, на что раньше ушел бы не один день! Тогда сам Великий Инка объяснял им, вчерашним подмастерьям и мастерам, что это такое и как им пользоваться — а они поначалу боялись даже близко подойти к чудищу из серого металла, про который большинство из них прежде лишь слышали, но никогда не видели.

Тогда они были первыми станочниками Тауантинсуйу. Великий Инка говорил, правда, что когда-то их далекие предки пользовались такими станками и передали ему свои знания — но ведь это было не одну сотню лет назад! И он тогда сразу же принялся за изучение нового инструмента и того, как им нужно работать — как, впрочем, и все остальные из их группы. До чего-то они доходили сами, что-то объяснял Сапа Инка... Когда-то сразу, а порой, увидев возникшую проблему, он уходил к себе домой и давал ответ лишь через несколько дней — не иначе, как посоветовавшись с предками. Порой Сапа Инка и сам приходил в тогда еще совсем небольшой механический цех и по целому дню что-то делал на станке — но никто, естественно, подсматривать не осмеливался, хотя многим и было интересно. Однако после таких дней, как правило, следовали новые инструкции — будь то изготовление зубчатых колес или расточка отверстий специальным приспособлением... Может быть, то предки учили Сапа Инку тому, как это делается?

Впрочем, 'Вертикальный плоскорежущий станок типа 1', на котором ему доводилось начинать работу, где еще было немало бронзовых деталей, проработал очень недолго... Буквально через полгода его сменил вот такой вот 'Вертикальный плоскорежущий станок типа 2', через год — 'тип 3' или 'тройка', потом 'четверка', где впервые появился привод подач — только в горизонтальных плоскостях, а вот на настоящий момент — уже 'семерка'. А в инструментальном цеху вот уже 'девятки' — на которых работали и двое более удачливых его товарищей. За прошедшие семь лет все они сделали неплохую карьеру, став десятниками (или, как здесь говорили, камайоками участка), сотниками (или камайоками цехов), мастерами производственного обучения (также приравненными к десятникам), а кто-то и учеными-амаута... Все они были неоднократно награждены Сапа Инкой — и дополнительными женами, в том числе 'Девами Солнца', и статусом 'инков по привилегии', и иными привилегиями... В общем, жизнь вполне удалась!

— Ну и куда так погнался? — глядя на действия ученика, спросил мастер производственного обучения, — Меньше подача должна быть. Отойди.

Подойдя к станку, мастер производственного обучения стал, медленно вращая ручку продольной подачи, двигать стол станка.

— Вот так вот, тихонько двигаешь, — прокомментировал он свои действия, — А то перегреешь резец и он прочность потеряет. И никакое масло не поможет. А теперь сам давай.

При мысли о максимально допустимой скорости обработки мастер производственного обучения вдруг вспомнил, что им на этот счет говорил Сапа Инка.

— Быстрорежущего серого металла у меня, увы, нет — так что работать придется углеродкой обычной, — говорил тогда Сын Солнца, — А она на высоких скоростях перегревается и прочность теряет. Предки бы такими резцами и вовсе не стали бы работать — но у нас выбора нету. Потому скорость вращения и подачи минимальные — и обязательно с охлаждением!

Что такое быстрорежущий серый металл, про который говорил Сапа Инка, тогдашний подмастерье-станочник так и не понял. Но, судя по названию, это какой-то сплав, который бы позволил работать на станке на больших скоростях. Вот только с тех пор прошло немало лет, на производстве сменилось несколько поколений станков, еще остававшиеся в исправном состоянии старые оставались лишь в качестве учебных, а никакого быстрорежущего металла он так до сих пор и не увидел.

— Думаю, вы еще доживете и до его появления, — как-то на его вопрос ответил Великий Инка, — Пройдет лет двадцать-тридцать — и Тауантинсуйу изменится до неузнаваемости... Когда в домах будут светильники, работающие на невидимой силе, а по улицам будут ходить самоходные телеги — то, что есть у нас сейчас, будет казаться несусветной древностью. Будут и новые металлы и сплавы, и новые станки, и новые машины... Люди смогут, затрачивая те же усилия, что и сейчас, делать во много раз больше полезных вещей и станут жить еще лучше.

А Тауантинсуйу и впрямь менялась до неузнаваемости... Взять хотя бы то, что когда он только пришел работать в Хатун Ирриру — руду и уголь для плавильных печей везли сюда на лодках, а теперь для этого использовалась металлическая дорога. Еще одно новшество, о котором прежде никто бы и не подумал... Или невидимая сила? Он уже своими глазами видел металлорежущие станки, которые вместо сложной системы валов и приводных ремней приводятся в движение каким-то небольшим устройством, к которому подходят несколько медных проволок в тряпичной оплетке... Правда, рядом с каждым таким станком стоит по большому ящику с выключателями и переключателями и еще какими-то устройствами, про назначение которых им не говорили, поскольку в работе они им не нужны — в них даже мастера по невидимой силе не больно-то хорошо разбирались... Могли заменить сломавшиеся механизмы при поломке, но как они работают — практически никто не понимал. А их и вовсе предупреждали даже не прикасаться к этим устройствам — а то невидимая сила может и убить.

— В случае поломки 'девятки' ни в коем случае не пытайтесь отремонтировать станок самостоятельно! — предупреждали их, — Переведите входной выключатель в положение 'выключено' и сразу вызывайте мастеров-ремонтников, а они при необходимости вызовут мастера по невидимой силе.

'Невидимая сила'... Еще совсем недавно никто и не знал о ее существовании, а теперь она уже на службе людей... А сколько еще всего нового может появиться в будущем? Такого, что сейчас вряд ли кто-то сможет себе даже представить? При Сапа Инке Уаскаре мир стал меняться все быстрее и быстрее — и, сравнивая то, с чего все начиналось, с тем, что он видел вокруг сейчас, мастер был твердо уверен, что все еще только начало. Так, может быть, слухи о том, что в Уаскара вселился дух его предка, Пачакутека, и в самом деле верны?

Еще в детстве он слышал рассказы стариков о тех славных временах, когда, разгромив захватчиков-чанка и присоединив их земли, Пачакутек объявил о том, что мир и процветание будут достигнуты лишь тогда, когда все земли Анд будут объединены в айлью всех айлью и начал свои завоевательные походы. Впрочем, с куда большим интересом слушал он тогда не про военные походы, а про то, как Пачакутек вместе с архитекторами разрабатывал новую планировку Куско, создавал проекты мостов, храмов и дворцов. Как Пачакутек без страха выступил против жрецов, исказивших в угоду себе божественные заповеди и проводивших массовые жертвоприношения. Как при том же Пачакутеке по всей стране стали строить хранилища продовольствия на случай неурожая или стихийных бедствий. Страна, которую оставил после себя Пачакутек, очень сильно отличалась от той, что была до него. И что-то подсказывало, что при Уаскаре будет достигнуто еще больше...

Однако многие люди уже обратили внимание на одно сходство. Что Пачакутек, что Уаскар до определенного момента себя никак особо не проявляли. Но когда над страной возникала серьезная угроза — они начинали действовать, и их действия меняли мир. Видимо, и впрямь предки помогают им своими знаниями и советами...

Глава 7.

После поражения в яростном бою у Куско воины армии Кискиса пали духом.

Пока испанцы проводили беспокойную ночь на холме над городом, индейцы

оставили свои костры в лагере гореть, а сами ускользнули в темноту. К тому

времени, когда занялась заря, армия Кискиса уже исчезла. 'На следующее утро

с первыми лучами зари губернатор построил пехоту и кавалерию и выступил,

чтобы войти в Куско. Они тщательно соблюдали боевой порядок и были

настороже, так как были уверены, что враг нападет на них по дороге. Но никто

не появился. И таким образом губернатор со своими людьми вошел в великий

город Куско без боя, не встретив дальнейшего сопротивления, а случилось это

в час торжественной мессы в субботу 15 ноября 1533 года'. *(90)

(Юг Мексики. Ноябрь — декабрь 1534 года).

'А вот теперь, кажется, мы влипли', — подумал Силью Пума, глядя на лагерь испанцев в районе небольшой оставленной жителями деревни. После прошлой попытки почти на полгода установилось какое-то странное затишье. Местные плантаторы, побросав свои асьенды, сбежали куда-то на север, и повстанческая армия без боя захватывала не только индейские деревни, но даже и мелкие городки у себя на пути, пополняя свои ряды за счет добровольцев и мобилизованных из местных племен.

К октябрю численность армии Лжекуаутемока достигла двадцати тысяч человек. Только вот большая часть ее не солдаты — ополченцы. Вооружение самое что ни на есть примитивное, зачастую сделанное из подручных средств, боевого опыта — никакого. Против вооруженных конкистадоров — ничто, что прекрасно понимали и Силью Пума, и Лжекуатемок. Вот только установившееся затишье было странным. Не могут испанцы позволить им хозяйничать на тех землях, которые уже давно считают своих. А, значит, неспроста это... Какую-то подлянку белокожие готовят...

И вот недавно от разведки пришло донесение, что на юг Мексики движется крупный карательный отряд. По предварительным данным, он состоял из не менее полутысячи конкистадоров и еще нескольких тысяч союзников-тласкальцев. Причем, в составе отряда было около сотни кавалеристов и десять пушек. Значит, власти в Мехико наконец-то восприняли всерьез угрозу с их стороны и решили побыстрее от нее избавиться. И вот они уже здесь — в чем Силью Пума может убедиться собственными глазами... Да, силища... В этот раз и по частям разбить не факт что получится — испанцы-то к этому уже готовы и вряд ли станут разъезжать по окрестностям малыми силами. Похоже, настала пора просить помощи у Кискиса — он ведь не заинтересован в поражении повстанческой армии. Она отвлекает силы и внимание белокожих пока он укрепляет свое государство.

В течение месяца повстанческой армии удалось разгромить несколько сравнительно небольших отряда карателей — но то были, в основном, вооруженные примитивным вооружением тласкальцы из вспомогательных отрядов, а не испанцы, но существенного влияния на общий ход боевых действий это не оказало. Когда к делу подключались конкистадоры — повстанцам приходилось срочно уходить. Несколько устроенных на них засад не дали существенного результата — сказывалось явное преимущество конкистадоров в вооружении и выучке. За месяц повстанцы потерли почти половину контролируемой территории — вот только при отступлении они успевали уничтожить все, что только можно. Конкистадорам доставались лишь пепелища от деревень и небольших городков, уничтоженные поля и разрушенные мосты. В результате в скором времени запасы продовольствия у них стали подходить к концу — планы пополнить их на месте оказались невыполнимы, и пришлось отправлять на север целый вооруженный караван для доставки продовольствия из центральных областей Мексики.

— Если нам удастся перехватить и разгромить этот караван — можно будет считать, что треть дела сделана, — узнав про это озвучил свои мысли Силью Пума.

— Согласен, — поддержал его Лжекуаутемок, — Пусть конкистадоры жрут червей и кору с деревьев... Чем слабее будут они — тем сильнее станем мы.

— Караван непременно будут сопровождать конкистадоры, — высказался один из присутствующих на совете тысячников, — Нужно очень хорошо все продумать, чтобы суметь их разбить...

— Вот для этого-то мы здесь и собрались, — согласился Силью Пума, — Разгромить караван будет все же проще, чем засевших в укрепленном лагере конкистадоров. Но для этого нужно заранее знать, каким они пойдут путем. И тщательно приготовиться...

* * *

(Тауантинсуйу, Хатун Ирриру — Куско. Октябрь 1534 — январь 1535 года)

На доработку опытного головного моторного вагона ушел почти год. За это время после целого цикла стендовых испытаний были фактически заново спроектированы и построены редуктора, доработаны тяговые электродвигатели, изменены обмоточные данные силового трансформатора, усилена рама вагона. А также разработаны сразу два варианта тормозной системы — пневматическая и электрическая обратного действия. У обоих, впрочем, были свои недостатки. У пневматической — частые поломки компрессора из-за низкой надежности клапанной системы, необходимость применения дополнительного электродвигателя для привода компрессора и отсутствие системы автоматической регуляции давления. А также трудоемкость изготовления поршневой группы компрессора и пневмоцилиндров — мешала недостаточная точность имеющегося оборудования, из-за чего каждую деталь приходилось подгонять друг к другу. И это не говоря еще и про необходимость создания воздухораспределителя для многовагонного состава... Главным же недостатком колодочного электротормоза обратного действия было слабое тормозное усилие и практически полное отсутствие его регулировки. Фактически у тормоза было только два состояния: 'заторможен' и 'расторможен'. Поэтому оба варианта системы годились пока лишь в прототипы и требовали доработки.

Тем не менее, к октябрю 1534 года было построено сразу два прототипа головных моторных вагонов с различными типами редукторов и тормозными системами. После тщательной проверки оба прототипа были признаны годными к испытаниям — и утром 15 октября 1534 года оба головных вагона сразу несколькими дрезинами потащили на испытательную линию — пока не используемый в регулярной эксплуатации второй путь железной дороги Хатун Ирриру — Пайтити, где еще год назад была смонтирована контактная сеть.

— Да помогут нам предки! — залезая внутрь вагона, произнес я перед собравшимися у начальной точки маршрута рабочими и 'инженерами'.

'Помощник машиниста' уже ждал меня внутри — на сиденье с правой стороны. 'Так, что мы имеем? — мысленно произнес я, взглянув на 'приборку' вагона, — А имеем мы то, что еще неизвестно, кто кого отымеет', — мысленно усмехнувшись, закончил я. Контроллер машиниста на десяток ходовых позиций, тумблеры включения компрессора и реверса, манометр, вольтметр, рычаг подъема-спуска токоприемника, тормозной кран, кнопка звукового сигнала (звонка по примеру трамвайного), рукоятка ручного привода тормоза... Воздух в тормозную систему уже накачан, токоприемник поднят... Пора отправляться! Отпускаю тормоза, поворачиваю рукоятку контроллера в 1 позицию. За перегородкой кабины загудел трансформатор, под полом вагона — тяговые электродвигатели — и вагон медленно тронулся со своего места и начал разгоняться. А теперь проверка тормозов. Поворачиваю кран — раздается шипение выходящего из системы воздуха, и вскоре вагон останавливается. Вроде бы работает... Снова в разгон. Постепенно перещелкиваю контроллер на более высокие позиции — и станция Хатун Ирриру начинает растворяться вдали... Через пару километров скорость достигает где-то 15 км/ч — точнее установить невозможно за отсутствием спидометра. Единственный ориентир для определения скорости — расстояние между столбами контактной сети. А теперь еще одна проверка тормозов — вагон вновь начинает замедляться и вскоре полностью останавливается. Поворачиваю кран в ходовое состояние, щелкаю тумблером включения компрессора. Отключить его по достижению нужного давления помощник.