Сын Солнца 2: Индустриализация

А я вновь возвращаюсь к металлообрабатывающим станкам. И первым делом — внутришлифовальному с поворотным столом. А то изготовление конусов — особенно инструментальных — давно стало проблемой. Чтобы изготовить тот же шпиндель станка его сначала в черновую точат резцом, потом делают получистовую обработку разверткой, а затем в чистовую доводят чугунным притиром. А насколько было бы проще отшлифовать конус! К тому же, тогда появится возможность делать шпиндели не из сырого металла, а цементированные.

Другой проблемой было изготовление наружных конусов — особенно на инструменте. О изготовлении кулачковых или цанговых патронов пока не шло и речи из-за сложности их изготовления с нужным качеством — поэтому каждое сверло, концевая фреза, центр, расточная головка, переходники имели наружный конус. Любой инструмент обязательно подвергается термообработке — при этом геометрия конуса неизбежно уходит. Часть инструмента при этом все же остается в пределах допуска и подходит к шпинделю — а вот не подошедшие приходилось доводить вручную, проверяя по калибру. Весело, блин! Но деваться все равно было некуда... Работать надо же. Здесь решение, казалось бы, тоже на поверхности лежит. Шлифовать. Но для этого нужен круглошлифовальный станок с поворотным столом — который уже начали делать, взяв за основу первый образец. Который, кстати, уже неплохо показал себя в деле, резко увеличив процент выхода качественных деталей, что в ближайшее время позволит увеличить объемы производства промышленного оборудования.

К сожалению, не обошлось и без проблем... Причем, сразу нескольких. Уже не раз ломалась система смазки под давлением. Охлаждающая жидкость постепенно перетекает в масло — и пока сделать с этим не удается ничего, лишь регулярно заменять масло в системе смазки. Возникали и проблемы с толком не отлаженными электроагрегатами... Но и этого мало — после того, как недавно одного из шлифовщиков чуть не убило осколками разлетевшегося на куски камня, желающих пойти работать на 'станок круглого точения' найти стало очень непросто, а уже имеющиеся шлифовщики стали работать чуть ли не вдвое осторожнее — и, соответственно, медленнее. Хотя, казалось бы, в чем проблема-то? Токарные что ли станки безопасны? Или фрезерные? Так и с теми, и с другими уже немало происшествий случалось — хоть и без погибших, к счастью. Но тут больно уж 'эффектно' все произошло — обломки камня аж до противоположной стены долетели... Правда, такое и с плоскошлифовальными уже не раз бывало — вот только там-то обломки летят в сторону от оператора, в стену — из-за чего эти станки всегда размещают так, чтобы с правой стороны от него была стена! А вот с круглошлифовальным не получится такое! Оставалось лишь надеяться, что пройдет со временем эта боязнь... Во всяком случае, если никаких серьезных происшествий не будет...

Кроме того, нужно было собирать долбежный станок, детали на который уже были заготовлены, затем гильотину, пресс... Но тут дело пошло к Инти Райми, когда Сапа Инке желательно все же в Куско быть — во всяком случае, когда он не в походе каком-нибудь... Тем более, незадолго до Инти Райми из Куско пришла новость, что у Чукуй Виры сын родился. От меня, естественно — что не могло не радовать любого нормального человека. Поэтому впервые, наверное, за все годы своего пребывания в этом времени я по возвращению в Куско приказал отложить все государственные вопросы на следующий день, а сам побыстрее вырвался домой во дворец. Один раз можно.

В отличии от дочери, сын у меня был и в прошлой жизни — от моей любимой Катюши. Той девушки, которую полюбил раз и навсегда — и потому сейчас было радостно и грустно одновременно. Радостно — потому, что у меня родился сын. А грустно — потому, что я не мог даже близко представить, что сталось с моими родными там, в будущем. Тот же сын мой как раз через год в первый класс пойти должен был. Вот только каким теперь оно будет, будущее? Не выйдет ли так, что своими изменениями я попросту сделал невозможным само их рождение — а то даже и свое собственное тоже? Или же это невозможно — ведь тогда станет невозможным само попадание в прошлое? Или и вовсе нет единой временной последовательности, и каждым своим действием мы создаем новую ветвь реальности? Кто бы мне на все это ответил...

— Как сына назовешь? — когда мы остались одни, спросила меня Чукуй Вира.

— Даже и не знаю пока, — честно ответил я, — Давай уж вместе придумаем что-нибудь...

Почему-то никакие инкские имена мне так и не приходили в голову. А русскими не назовешь... Не поймут. Так пусть уж жена что ли поможет придумать...

— Знаешь, я так счастлива. Даже и не думала, что у нас еще дети будут.

— Какие наши годы, — улыбнулся я, — Может и не последний еще.

— Не знаю, — пожала плечами женщина, — Майтанчи уже восемнадцать лет — и до того богиня Луны больше не давала нам детей.

— Значит, так было нужно, — пожал я плечами, — Наверное, боги сперва хотели увидеть, смогу ли я стать достойным правителем, кто проведет страну через все испытания. Но теперь я уверен, что боги на нашей стороне. И лишь об одном я жалею теперь. Что ты не койя.

— Ты же сам понимаешь, что это невозможно, — ответила Чукуй Вира, — Ведь во мне нет крови дочерей Луны.

— Знаю, — ответил я, — И все же жаль...

Вот почему все же в Тауантинсуйу такие дурацкие порядки? Я ведь обратил внимание на эту проблему еще задолго до попадания... С точки зрения закона, наследником мог стать любой из сыновей умершего Сапа Инки — тот сам выбирал, кому в дальнейшем передать власть. Вот только сын этот непременно должен был быть от 'старшей' жены Сапа Инки — койи, кем могла быть лишь женщина из ближайших родственников Сапа Инки. Кто была бы 'дочерью Солнца и Луны' — то есть прямой наследницей Великих Инков. Его родной или двоюродной сестрой, племянницей или кем-то еще из ближайших родственниц — и тут, увы, все было решено еще до моего попадания. По факту-то и до моего попадания Чукуй Вира по своему положению не уступала койе, а после моего попадания это и подавно усилилось — но с точки зрения закона это ничего не меняло. Назначить наследником сына Чукуй Виры я не могу — особенно после китонского мятежа. Ведь именно это было и главным обвинением в адрес Атауальпы — и тут вдруг самому то же самое предложить! Не поймут.

Обидно... Все же Чукуй Вира и Майтанчи стали для меня единственными близкими людьми в моей новой жизни. Несмотря на вселение моего сознания, в этом теле все же осталось что-то от чувств Уаскара — ведь хоть это и было не больно-то принято среди представителей 'Клана Инки', но до прихода к власти Чукуй Вира была его единственной женой, которую он любил еще с тех пор, как еще в свои 24 года взял ее в жены из 'Дев Солнца'. И пусть я и люблю другую, которую никогда больше не увижу, но вот все же что-то перешло мне 'по наследству' от Уаскара и его чувств к этой женщине. Пусть даже и не любовь — но симпатия и привязанность точно. В отличие от остальных окружающих — к кому никаких особых чувств я не испытывал, а оттого мог оценивать их максимально беспристрастно.

— Знаешь, — подумав еще немного, сказал я Чукуй Вире, — Тебе, наверное, известно, как часто у великих людей вырастали дети, кто своими деяниями лишь позорили память предков. Кого родители незаслуженно разбаловали, не уделив должного внимания их воспитанию — а в итоге и сами не заметили, как вырастили или властолюбивых чудовищ, или слабохарактерных хлюпиков, боящихся решительных действий. Да что далеко ходить... Вспомни хотя бы меня в молодости. Лишь когда предки открыли мне глаза на ту беду, что нависла над Тауантинсуйу — я осознал, что лишь решительными действиями смогу спасти свой народ от порабощения сначала предателями-китонцами, а затем белокожими чужаками. Что предателей надо давить, а не вести с ними переговоры в тщетных попытках образумить.

— Я тебя понимаю, — кивнула в знак согласия Чукуй Вира, — И сделаю все, что смогу, чтобы наш сын не опозорил своих предков.

— Спасибо, — только и смог ответить я, — Я надеюсь на тебя.

Почему у великих людей часто бывают ничтожества-дети — мне было вполне понятно. Занятые важными делами, семейные проблемы они зачастую пускали на самотек, не уделяя им должного внимания. До них ли дело, когда кругом решаются проблемы, касающиеся судеб миллионов людей — порой вопросы самого существования государства и народа? Вот и вырастали в итоге такие как Василий Сталин, Светлана Аллилуева или Егор Гайдар... А также и многие другие подобные им. Но вот смогу ли я уделять больше внимания семье? Ведь поставленные задачи по сложности мало отличались от тех, что стояли перед тем же товарищем Сталиным — и все они по важности не уступали индустриализации в СССР в одном целом с послевоенным восстановлением народного хозяйства...

А уже на следующий день вновь начались государственные дела — и, решив накопившиеся за мое отсутствие текущие вопросы, на следующий день я собрал давно запланированное совещание по вопросам градостроительства.

— Я долго думал над планировкой наших городов, — после вступительного слова начал я, — И пришел к выводу, что нам нужно полностью пересмотреть принципы планировки.

— Первым дело, — не дождавшись никаких комментариев, продожил я, — нужно решить два вопроса. Во-первых, нужно расширить все основные улицы до ширины не меньше 50 метров.

— Но зачем? — послышался удивленный голос одного из архитекторов.

— Здесь все просто. Все вы уже знаете про работающий на невидимой силе транспорт. И пусть пока его мало, и пока он будет использоваться лишь для грузоперевозок на большие расстояния, но пройдет совсем немного времени — и транспорт на невидимой силе появится и в городах. Тогда по центру главных и даже некоторых второстепенных улиц проляжет, как ее стали часто называть, лунная линия, окруженная садом из деревьев и кустарников. И каждый день тысячи людей будут пользоваться самоходными повозками чтобы добраться на работу. Параллельно лунной линии будет проложена пешеходная дорожка, по которой люди будут добираться к нужной им остановке, ходить на небольшое расстояние или, например, гулять с девушкой после работы.

При последних словах собравшиеся даже улыбнулись — это хорошо. Значит, идея им в принципе нравится.

— Но ведь это огромная работа, — неуверенно спросил один из собравшихся.

— Я и не спорю. Но сейчас она будет гораздо меньше, чем если этим придется заниматься потомкам. Смотрите сами. Со времен Пачакутека население Куско выросло в несколько раз — а при Манко Капаке это был и вовсе маленький городок. Что будет спустя сто, двести лет — можете спрогнозировать сами. Но одно могу сказать сразу. Индустриализация приведет к многократному росту численности городского населения. Впрочем, я еще не закончил. Помимо лунной линии, со временем появятся и самоходные повозки, работающие на тепле от сжигания земляного масла, которые смогу привезти людей или груз прямо к домам. И по бокам от лунной линии и пешеходной дорожки будет предусмотрена вымощенная дорога для их движения в два направления. Пока хватит по одной полосе в каждую сторону, а остальное пространство будет засажено деревьями — но со временем придется делать дополнительные полосы.

— Второе, — увидев, что возражений больше не последовало, продолжил я, — Нужно строго разделить производственные и жилые помещения. Все производства должны быть компактно собраны в нескольких местах, а не разбросаны по всему городу в виде мелких мастерских. Те производства, где работают с ядовитыми, взрывоопасными или сильно горючими веществами, должны быть вынесены за город и ограждены от проникновения посторонних людей, как то сделано с мастерскими по производству гремучего порошка. За город должны быть вынесены и производства, которые производят много дыма или сливают ядовитые отходы — такие как медеплавильные или кожевенные мастерские.

— Но как люди будут добираться туда? — спросил один из собравшихся.

— А вот это должно делаться одновременно с постройкой системы транспорта общего пользования, которая позволит людям быстро добираться хоть даже в другой конец города.

— Третье, — продолжил я, — Нужно создавать и испытывать технологии по постройке многоэтажных каменных зданий — особенно актуально это будет для правительственных и учебных зданий, а также для будущих больших мастерских. Это поможет намного более экономно использовать имеющуюся площадь, особенно в центре города. Четвертое. Имеющаяся система отведения сточных вод достаточна в настоящее время, но с дальнейшим ростом численности населения Куско уже перестанет справляться со своими задачами. Со временем то же самое ждет и другие крупные города. Поэтому требуется создать более эффективную систему отведения сточных вод с их последующей очисткой. А также напорный водопровод, который позволит подавать воду непосредственно в дома — в том числе, в расположенные на возвышенности и на верхние этажи будущих многоэтажек. И, наконец, пятое. При строительстве городов в планах заранее должны быть предусмотрены места под лекарские дома, храмы, дома учения, парки, искусственные водоемы и так далее. Это общие требования к принципам градостроительства. Конкретные же предложения буду ждать от вас на пятый день после Инти Райми, когда мы проведем следующее совещание...

Глава 9.

Писарро немедленно начал подстрекать нового правителя, чтобы тот собрал армию для освобождения Куско от китонских захватчиков. Манко хотел ни много

ни мало как отомстить за преследование его семьи. 'За четыре дня он собрал

5 тысяч хорошо вооруженных индейцев'. Пятьдесят испанских всадников под

командованием Эрнандо де Сото сопровождали это войско в погоне за

Кискисом, который вместе со своей армией отступил в горы западной части

империи, которая имела название 'кунти-суйю', и находился у верховьев реки

Апуримак, в 25 милях к юго-западу от Куско. Союзническая экспедиция

продолжалась десять дней, но успеха не имела. Авангард Кискиса оборонял редут

у прохода в горах и предупредил главные силы китонской армии о приближении

кавалерии де Сото. Армия Кискиса при отступлении перешла через Апуримакское

ущелье недалеко от деревушки Капи, сожгла подвесной мост и градом метательных

снарядов отразила попытку союзнических сил переправиться через него. Эта

местность ужаснула испанцев, так как она была 'самой дикой и недоступной из того,

что они до этого видели'. Но Манко был доволен, что его воины хорошо проявили

себя в жестоком бою с частью армии Кискиса. Хотя армия китонцев и избежала встречи

с этой карательной экспедицией, третье поражение поколебало ее боевой дух. Кискис

не мог более заставить своих воинов оставаться вблизи Куско, а тем более ответить

чужеземным завоевателям контратакой. Его воины думали только о возвращении

домой и начали долгий путь в сторону Кито. *(91)

(Юкатан, Чакан Путум. Июнь 1535 года).

'Иногда жизнь делает странные выверты', — думал Кискис, стараясь проанализировать достигнутое им за прошедшие годы. Бывший генерал Северной армии Уайна Капака, бывший генерал армии Руминьяви — а затем бывший пленник инков, которому вместо казни Уаскар нашел лучшее 'применение', выслав вместе с частью его же бывших солдат и офицеров в земли майя, был теперь правителем очень немаленького по местным меркам государства. И хоть он и нисколько не жалел о том, что все так случилось — но одно 'но' не давало ему покоя.