Магам земли не нужны

— Какой же это солидол? — подозреваю, зря я усомнилась, но радость сдержать трудно.

— Самый настоящий! Точнее, основная его составляющая... Суспензия кальциевого мыла в воде. Самодельная, естественно. Будем мы ещё на всякую ерунду настоящее машинное масло тратить...

Капнула из носика распылителя немного жидкости на ладонь. Зажмурилась. Понюхала... Открыла глаза. Неплохо... Ни цвета, ни запаха. Немного липнет к коже. Ну, так он и должен липнуть. Стеарат кальция — основа множества тональных кремов и косметических композиций. А ещё — он пищевая добавка Е470а. Зря паниковала. Всё можно было устроить значительно грубее. И тошнотворнее. А тут — люди постарались и результат их усилий — можно взять в рот. Тем не менее — надо кое-что уточнить...

— А почему она не расслаивается? — бич любых водных суспензий с эмульсиями, это их расслоение и последующее оседание. Обычно, при борьбе за стойкость коллоидного раствора, применяют всякие "поверхностно-активные вещества" (сокращенно ПАВ). В прикладной кулинарии, чаще всего — это самый обыкновенный стиральный порошок. Благо, обычно они не ядовитые. Своего стирального порошка — у нас ещё точно нет. Вообще-то, очень жаль. Однако, в свете последних событий, неиллюзорно радует.

— Посмотрели справочник. Прикинули, что из химии жиров у нас уже освоено. Ну, идет же производство хлоратита. При перегонке в вакууме, под конец, остаются самые труднокипящие жирные кислоты. Первыми улетучиваются самые низкомолекулярные. Смастерили установочку и их аккуратненько разделили. Посчитали общий выход. Прикинули разные варианты. Для приготовления хорошей смазки...

— Машинной... — обратите внимание, я никого за язык не тянула.

— Любой, — сказал, как обрезал, — надо обеспечить стабильность будущего коллоида. Устранить возможность его расслоения. Самый простой и дубовый метод, ухнуть туда побольше активной химии. Хотя, обычно — она ядовитая. Так не для себя же. На продажу! Но, есть и более тонкие методы.

— Знаю. До Второй Мировой войны и некоторое время после, основным "стабилизатором" консистентных смазок служила обычная вода... До сих пор, во всех классических "жировых солидолах" — всегда есть несколько процентов воды. Если солидол перегреть — вода испаряется и смазка мгновенно расслаивается, теряя большинство своих полезных качеств. Из прочного геля — становится жидкостью...

— И какой самый очевидный способ с этим недостатком бороться? Про цену — молчу...

— Подобрать масло и загуститель с максимально близким удельным весом. В идеале, не отличимые друг от друга, по удельному весу. Тогда коллоидный раствор остается самим собой до почти полного (теоретически на 25-50% от общего объема смазки) испарения самого низкокипящего компонента.

— Тогда, почему так не делают?

— Дорого. Разгонять компоненты по температуре кипения под вакуумом, с шагом в пару десятков градусов — это только для какой-нибудь точной механики или космоса. В жизни не окупится...

— А для себя? А для еды?

— ??? — уел, буквально парой слов.

— Занимаясь готовкой, извините, пищевого продукта — лучше чуть перебдеть. Много-то пищевой смазки нам и не надо. Давно вопрос обсуждался. Разогнали "по фракциям" доступный нам набор жирных кислот. Омылили их все негашеной известью. И выбрали те, у которых удельный вес полученного кальциевого мыла — почти не отличается от воды. Напомню, что в воде кальциевое мыло нерастворимо. Прогнали смесь через молекулярную мельницу, при температуре кипения воды. Потом развели полученный результат "до молочной вязкости". Скоро сутки, как оно не расслаивается и не отстаивается. С чего бы? Вот и пользуемся... Всё остальное — пойдет на настоящие солидолы. Полного спектра. Вы кушайте, кушайте... Образцы для анализа, — знают с кем связались! — мы вам потом отдельно, с собою завернем.

Все же проговорился! Солидол они варили, солидол! А на смазку пошли отходы. Скорее всего, рафинированную столичную барышню (это меня) для того и выбрали "главным дегустатором", что бы развеять предубеждения и "легализовать" их печево. Уж именно эта — точно говна есть не станет! Ошибаетесь — бывало всяко. Поскольку отступать некуда, а "подовая" буханка оказалась даже вкуснее.

— Признавайтесь, Галина, — вдоволь насладившись бесплатным цирком, Ахинеев подошел ближе, — Вы ведь здесь каких-нибудь неприглядных ужасов ждали?

— Я тут уже четыре месяца живу, как в сказке. Чем дальше, тем страшнее... Привыкла.

— А почему вы именно к смазке хлебных форм так прицепились?

— Изучала вопрос. Поверхность соприкосновения хлебного мякиша с горячим металлом — зона очень интенсивных химических реакций. Даже безобидные вещества, содержащиеся в обычном масле, при температуре 300-400 градусов, часто превращаются черт знает во что. А попытка использовать для этой цели "термостойкую химию" — обычно придает выпечке весомую добавку канцерогенов. "Тефлоновые" покрытия сковородок и прочие "антипригары", если подумать — гадость невероятная. Ан, едят и хвалят.

— Ясно... Чуть подождите. Сейчас будет новая закладка теста в формы. Посмотрите...

Ничего удивительного или неожиданного я больше не увидела. Один человек достает из печки формы с готовым хлебом и вытряхивает из них буханки. Второй, опрыскивает эти формы эмульсией из распылителя и передает третьему, для заполнения тестом. Получается быстро и довольно слаженно...

Несколько раздражает непрерывный "мотивчик без слов", звучащий во время процедуры. Уф-ф-ф... Выключили таки свою музычку. Полные формы — отправились в печку. Готовый хлеб — в короба с крышками. Видимо, для отправки в столовую... Или — сразу на удаленные "точки". Всё предусмотрено.

— Менее отвратительной мелодии для "звукового сопровождения" — у вас не нашлось?

— Специально под хронометраж мотивчик подобрали. Что бы не отвлекаться на окрики...

— Смысл?

— Процедура заполнения форм и загрузки-выгрузки печи, у нас механизирована до того крайнего предела, что только позволяет ручное разделение труда. На этой стадии сосредоточенности — щелчки метронома, например, уже начинают бесить. А хорошая песня — казаться отвратительной. Вот...

— Ну, до "потогонной системы" Тейлора — вам ещё далеко...

— Почему? Это она родимая! Просто механизировали все трудоемкие операции. Мощность мясорубки — полтора киловатта. Переводя на "человеческие силы" — она заменяет 35-40 работников. А пекарь только задает темп. В стародавние времена, пекарем ставили "штрейкбрехера" из самых заядлых.

— Вопросов — больше не имею! — глумятся, — Претензий тоже. Где-то надо расписаться?

— Хватит записи "прослушки". Галина! Впечатление, что вас ещё что-то беспокоит?

— Вечером будет лекция. Расскажу...

До вечера ещё надо дожить... Завтрак, ради которого куча народа полные сутки рвала жилы — прошел скучно и обыденно. Именно так! Просто, к обычному набору продуктов, выставляемых на столы, добавились тарелки с нарезкой из "белого" (реально) и "серого" (на самом деле зеленоватого) хлеба. Ни ажиотажа, ни восторгов... Плевков, правда, тоже не было. И никого не сдурнило. Привыкли, за время "робинзонады", жрать всё, что дают. Отчего, в глубине души, разочарование, на грани обиды.

С точки зрения постороннего наблюдателя — нормально. Про прокладку трассы к местам произрастания камыша — знали все. Про начало работ по получению камышового крахмала — знали все. А печенюшки из самого первого крахмала — успела оценить добрая треть коллектива. Без всякой помпы. В этом отечественном равнодушии к жизненным благам — есть что-то посконно-фундаментальное... Следует самокритично предположить, что если бы сегодня хлеба на столах не появилось, то народ бы воспринял данный факт так же спокойно. Ну, значит — что-то ещё не получилось. Совместное переживание бытовых трудностей формирует философское к ним отношение. Хотя, гораздо вернее признать, что мы все слегка зажрались. Даже не так. Устали бояться, лень удивляться. "Опасный быт" ведет к душевной черствости.

Чисто из научного интереса, спросила — какой сорт "экспериментальной выпечки" идет лучше? Ответ — шокировал. Вообще без разницы! На некоторые "точки" доставили короба с только одним сортом хлеба. Кому-то достался "ореховый". Кому-то "грибной". Ноль эмоций. Спокойно смолотили всё.

В любом случае, новости требуют осмысления. Хлеб — это основа и символ современной цивилизации. Без балды. В принципе, любая цивилизация начинается с какого-то "пищевого продукта" и способ добывания упомянутого "продукта" жестко задает её судьбу. На столетия и тысячелетия вперед.

Поскольку сегодня выходной и срочные дела уже сделаны — можно предаться неспешному размышлению над описанным феноменом. А заодно — в спокойной обстановке изучить творчество Ленки на тему исторической преемственности, параллелей и аллюзий от всего происходящего. Но сначала хвосты. Вернулась в "модуль". Поставила на прогрев кипятильник. Протерла рабочий столик. Развернула пакет с "образцами". Половина буханки "серого" и половина кирпичика "белого". Впервые за много недель — включила "бестеневую" подсветку. Достала фотоаппарат (взять его с собой в пекарню не хватило ума) и открыла новый документ в компьютере. Экспертиза должна быть экспертизой, даже если задним числом.

"Внешний вид изделий", понятно, не выдерживает строгой критики. Тем не менее — все поверхности, соприкасавшиеся с металлической формой — гладкие и блестящие. Без пригара. Это плюс. Насчет равномерной пористости мякиша — увы. Где густо, а где пусто. Можно предположить "непромес", хотя его — как раз и нет (шнековый растиратель перемешивает сурово). Скорее всего, будущая буханка с крупными пузырями дожидалась своей очереди в духовку долго, отчего мелкие газовые пузыри внутри — успели слиться. Пропекло, однако, на всю глубину. Признаков сырости ни малейших. Сделала крупным планом несколько хороших кадров. Как хлебцов в сентябре. Для истории. Помните, что ели и вот такое.

Считается (строчка формы в нормативных документах), что вкус и аромат хлеба должны быть приятными и соответствовать сорту изделия. С этим плохо. Оба образца опытные. Сравнивать их — не с чем. Ставим прочерк... Влажность считаем нормальной. "Кислотности" (в бездрожжевом-то хлебе) — взяться неоткуда. Строгость соблюдения рецептуры, опять же не с чем сравнить. Уникальный случай...

Кипяток готов. Наполняем кружку и ставим под вытяжку. По заветам древних — в живую дегустировать хлеб следует примерно через час или два после еды (ни в коем случае не на голодный желудок!), запивая его теплой кипяченой водой (или чаем без сахара). Под это дело — будем читать. Свежую периодику. Благо, второй выпуск "Еда и РежимЪ" — под рукой. Отщипнула комок мякиша, открыла журнальчик, вчиталась... И, неожиданно для себя — промахнула все статьи подряд, от корки до корки.

Это трудно объяснить. Точнее, наверное можно. Но — чужими словами и по аналогии... Почти час — совершенно другой жизни. Сидя на другой планете и неспешно щипая мякиш невообразимого произведения местной кулинарии — спокойненько читаю местную периодику. С чем-то соглашаясь, что-то для себя отмечая, но опять же — спокойно. Как будто так и надо. Свои статьи — прочла, как чужие. У Ленки хороший талант имперсонификации. Сделать из интервью текст, с сохранением стиля — она умеет.

Но! Письменная речь и речь устная — это две огромные разницы. Статьи в журнал — не пишутся разговорным языком! Если, конечно, это не "желтая пресса", где печатают всякую хренотень...

Воистину, журналистика — "вторая древнейшая профессия". Умение всех зацепить и всё опошлить. При всем своем уважении к данной представительнице данной профессии — в следующий выпуск я буду писать сама. Своими руками. Не надо мне вольных пересказов. О серьезных вещах так не пишут!

Зеленоватый "серый" хлеб закончился неожиданно быстро. Подавила в себе порыв взять из "неприкосновенного запаса" пару ложек экспериментальной глюкозы и заварить чай, по настоящему. Надо себя уважать. Раз уж взялась дегустировать — держи фасон. Не на публику, а чисто для себя. По второму разу наполнила стакан чистым кипятком и попыталась поймать промелькнувшую в голове мысль...

Вот не тот кадр наша филологиня, что бы попусту тратить время на пересказы чужого. Однако, истратила довольно много невосполнимого жизненного ресурса, выдав на-гора то, что я прочла.

Не иначе — умысел имела. Весь журнальчик — сплошная провокация. Манипуляция умами. Небесталанная попытка заставить (!) народ писать в него статьи. Поскольку, в противном случае — их напишут другие. Не так, как надо. Вот же, какую змеюку на своей груди пригрели! Серый кардинал, не?

А ещё эта вечерняя лекция. Ни дать ни взять — новая реинкарнация общества "Знание". — Ту-ту-у-у!!! Ту-ту-у-у!!!

Блин! Только начала обдумывать, что бы такое народу интересное рассказать. И опять селектор. Поскольку я сейчас свободна, на вызов надо отвечать. Раздражает отсутствие "определителя номера", кстати. Раньше не раздражало, а сейчас — как иголкой кольнуло. Нет, мы всё таки зажрались. — Ту-ту-у-у!!! Ту-ту-у-у!!! — Слушаю...

— Галочка! Вы на месте? — чему это Лев Абрамович так обрадовался? — Вы нас навели на гениальную идею! У нас такое получилось! Умоляю о срочной консультации! — вот же старый позер...

— ???

— Вы сказали, что "правильный вкус" хлебу придает исключительно дрожжевой субстрат.

— Ну...

— Так он у нас есть! А ещё есть рафинированный желатин. Не фотографический, а для технических целей. Но, совершенно без вкуса и запаха. Типа — "чистая" белковая добавка к крахмалу.

— Это тот, который вы для производства сапожной "кирзы" заготовили?

— Ага... Если лить в смеситель не чистую воду, а горячий раствор желатина — тесто получается совершенно как настоящее. Лучше держит в себе газ. А если добавить дрожжевой субстрат...

— Дрожжевым субстратом вы называете барду, после выделения "гидролизного" этанола?

— Какая вы догадливая...

— Химический состав этой самой барды, полученной в наших пещерных условиях, я даже представить не могу! Там же все высшие спирты, гидролизный скипидар, фурфурол и черт знает что ещё!

— Отогнали, Галочка, всё отогнали... Очень аккуратно, по фракциям, под вакуумом...

— Вы что... — страшная догадка поразила, как выстрел, — Уже испекли и попробовали?

— Даже полных четыре часа после события прошло... Все живы и очень-очень довольны.

— Мазохисты!

— Почему?

— Гм! Ваш "желатиново-бардовый" хлеб не содержит в себе полного набора необходимых человеку веществ. Получается заведомо неполноценное питание.

— Зато, на вид, на вкус и запах — в точности, как родной, "магазинный"... Который, положа руку на пузо, в смысле полноценности — совершенно такой же. Если надо — витаминов добавим...

— Всё-то вы без меня знаете.

— Санкционируете выкладку нового сорта "настоящего хлеба" в обед? И сами приходите.

— Он такой же "настоящий", как маргарин из пальмового масла... или восковые яблоки в музее! Хотя, признаю, что можно и так... Умоляю не добавлять в ваш хлеб гуталин и рыбью чешую! — короткий смешок был мне ответом... Предсказуемо.