Магам земли не нужны

— Нищим — выбирать не приходится. Уверяю вас, получилось недурно. Лучше, чем утром.

— Куда же мне теперь деваться? — почему-то, я их хлеб больше дегустировать не хочу.

— Вы не беспокойтесь! У нас тут уже нашелся очень талантливый мальчик. Интуитивно, на одном вдохновении, мучные композиции составляет. Главное — вовремя показать правильный пример, — вот так... собственными руками вписала строку в будущую биографию — "лично участвовала в создании индустрии массовой фальсификации продуктов питания". Хорошо, что хоть не сразу в уголовное дело...

Разумеется, на обед в столовую я пошла. И конечно, там офигела. Наравне с прочими, присутствующими и окружающими. Просто потому, что впервые за много месяцев — взяла в рот привычный ломоть совершенно магазинного "белого" хлеба. Потом совершенно магазинного "ржаного" (я даже боюсь подумать, чем они имитировали цвет и привкус). Вот так. Дурной пример заразителен. Ох, не меня, на будущих скрижалях истории упомянут в верхних строчках. Кулинария великая наука. Лев Абрамович прав.

Увы... Человек — скотина неблагодарная. После утреннего эксперимента, я другого не ожидала. Сама такая... Буквально через несколько минут, после первого удивления, пришла мысль — а что, собственно, тут такого? Другими словами — мы в России или где? Ну, хлеб. Да вполне приличный. Будто мы и не уезжали никуда... И что? В принципе — для того и старались. Пошел полезный результат.

С профессиональной ревностью (благо солнце светит прямо в окно и хорошо видно), с разных сторон рассмотрела свежий ломоть "ржаного". Блин! Ну, хлеб и хлеб... В меру пропеченный, с очевидными вкраплениями "жмыха". Точнее — молотой шелухи от кедровых шишек. Характерные волоконца.

А ещё — они явно чем-то подкрасили тесто. При этом — совершенно "хлебный", причем именно "ржаной", вкус! Не иначе — нашли среди солдат или морпехов работничка частной хлебопекарни, поделившегося "рецептами". Простым людям про тайны этой антиобщественной алхимии — лучше не знать. Самый безобидный "тонер", из мне известных — это жженый сахар. В отечественных поездах и столовых, с советских времен, кстати — им до сих пор массово "чай" заваривают. Что забавно, цвет и вкус, для непритязательных отечественных потребителей — вполне. Даже иностранцы — пьют! После "пакетного"...

Догадки к делу не пришить, но вспоминая пожелтевшие листки из "спецхрана", лет так по пять "общего режима" на брата, граждане хлебопеки определенно схлопотали. Да и я, вместе с ними.

Только для очистки совести, прогулялась в пекарню. Работа кипит... Познакомилась с новым "гением суррогатов". На вид ничего особенного. Даже не скажешь, что в этом жилистом и резком на язык парне сидит талант великого дегустатора. Правда, о своих способностях, он сам знает давно. На спор может определить, из какого местного родника (которых тут десятки) и когда набрана вода. И тому подобное. А ещё — он начитанный. Это вообще удивительно. После школы — химию обычно не знают. А тут — уровень хорошего студента второго курса. От щедрот, пообещала ему распечатку справочника о пищевых добавках. Он на электронном носителе, но ведь есть! И пригодился! Начала понимать Ахинеева.

Потом — двинула в бывшую грибную, а ныне сушилку крахмала. Её перенесли. Тоже, всё гудит, трясется, булькает, а попутно наполняет сухим крахмалом порядочно опустевшие (за три месяца зимовки, так как снег выпал в конце октября) "закрома Родины". Сплошная автоматика. Хотя пещерная.

Осенью всё выглядело драматичнее. Мешки с грибами и потные солдаты в противогазах. Экспрессия! Постапокалипсис! Сейчас всё выглядит прозаично. На шланге подающем крахмальную пульпу — стоит счетчик. За ним — самодельный измеритель плотности текущей по шлангу субстанции. И в сушку.

Гудит в знакомой бочке газовая горелка. Шевелятся от напора горячего воздуха мешки-накопители. Чисто, сухо, безлюдно... Даже запаха особенного нет. И ещё. Почему-то, когда подходила к участку, не заметила над вентиляционной трубой шлейфа пара. Осенью, отработанный влажный воздух, конденсируясь на холоде — стелился над сушилкой "лисьим хвостом". Но сейчас зима и мороз, а хвоста пара — нет. Видимо, придумали ещё как-то полезное тепло утилизировать. Или в подземелья его гонят.

Набрала в несколько пробирок готового крахмала. На вид — снежно-белый. Безвкусный. Умом понимаю, что мусора там — не меньше процента. Тем же умом понимаю, что по сравнению с мукой — это почти стерильная чистота. В считающейся "белой" муке на самом деле полно всевозможных примесей.

Уже на выходе из подземелья зацепилась взглядом о несуразно белый (!) лист плотной бумаги с каким-то объявлением. Задним числом — осознала, насколько диким расточительством выглядит расклейка где ни попадя одноразовых бумажек. Совсем недавно по вопросу скандалили. Задницу было не чем вытереть! Отчего вернулась и прочла... Ничего особенного важного. Приглашают всех, на 19-00 по местному времени, в актовый зал. Обещают "свежее кино" и пару интересных лекций (вот не более и не менее!) на злободневные темы. Культпросвет, однако.... Одна лекция — это я. Видно, кому-то ещё не лень вечером потрепать языком. Но, бумага! И ведь это не простая бумага, а прямо манифест какой-то.

Не удержалась. Оглянулась и уголок от листа объявления — оторвала. И — тоже сунула в пробирку. Интересно, чего они туда намешали? Очень красиво выглядит бумажка. Аж глянцем блестит! Как в цветных журналах и на рекламных проспектах. Понятно, что очередной "суррогат". Но — в тайге?

Пока шла, торкнуло. Настолько ярко, что даже не стала затевать бодягу с "глубоким" анализом состава обрывка. В конце концов, сама же стояла у истоков. Могу задним числом просчитать логику дальнейшего развития событий... Особенно, вспоминая всяческие проговорки, мечты и жалобы...

Технологию получения целлюлозы — предложила я. Технологию получения из целлюлозы в водяной ванне пористой бумаги фильтровального качества — предложила я. Но, я то сделала бумагу для хроматографии. Которая, с обывательской точки зрения — "пипифакс". А нам нужна бумага "кабельного" качества, для упаковки. При этом, годная для печати на ксероксах и лазерных принтерах. Желательно — гарантированно водостойкая. И гладкая, поскольку мечты вояк о бумажных гильзах для патронов — уже становятся материальной силой. Что предполагает опять же гарантированные "антипригарные" свойства. Что сделали наши от рождения хитрые и при этом, феноменально ленивые мужики? Убили одним выстрелом нескольких зайцев... Они развели целлюлозу для бумаги эмульсией на основе мела и кальциевого мыла!

Мел, во вполне товарных количествах, кстати — у нас производится регулярно. Пока и тупо — как "отход возгонки" ацетата кальция. "Жижку" после сухой перегонки древесины, нейтрализуют известняком или мрамором. Тут его полно. Это неэффективно, с точки зрения химии. Лишний "передел". Даже два. Из упаренной по ходу фракционной перегонки "жижки" выпадает в осадок ацетат кальция. При прокаливании он распадается на очень чистый мел (буквально "чистый для анализа" или ЧДА) и ацетон. Каменный век! В промышленном производстве, пары уксусной кислоты прогоняют через слой мела при 350-400 градусах Цельсия, получая тот же самый ацетон сразу, в одну стадию. Но, у Льва Абрамовича иной взгляд на жизнь. Ему надо всё! Любой полупродукт! И побольше, побольше! Ацетат кальция — применяют как "средство от снега" и основу для получения "сухого спирта". Особо чистый мел, с большой помпой предложили обществу в качестве зубного порошка. Что не очень порадовало, однако прокатило. Гигиена это святое. И мела — много! Про кальциевые соли жирных кислот — я узнала сегодня. Осталось сложить два и два. Вообще-то, для пропитки бумаги — традиционно используют канифоль. Но, она желтая. И при получении качественных сортов приходится всячески изгаляться. Обесцвечивать, подкрашивать и те пе. Граждане подошли к проблеме творчески. Замутили в "техническую смесь" продукты изначально имеющие снежно-белый цвет. А потом прокатали подсохшее сырьё между зеркально гладкими горячими цилиндрами. И получили глянцевую бумагу. Водоотталкивающую. Один черт, водорастворимыми чернилами уже никто не пишет. А принтеру по фиг, пленку, бумагу или ещё какой-то тонкий материал в него загрузили. Это не перышком корябать Принципиально другой принцип создания изображения. Вот... Судя по небрежности, с которой начали расходовать новый материал — глянцевой белой бумаги у нас уже завались. А мне никто ничего не сказал... Нехорошо! Тут скоро пробы не во что паковать будет...

Глава 77.

Соблазны регресса.

Главный недостаток любого нашего самопального производства — это экономия на всем. В кинопрокате, например, завели дурацкую манеру жмотиться на свете. Если смотреть фильм на экране компьютера, так со светом всё нормально. Но, оно роскошь. Поскольку расход невосполнимого ресурса. Дисков или "флешек". Отчего, желающим посмотреть новинки — добро пожаловать в кинозал. Прей, минут десять-пятнадцать в полном мраке, дожидаясь, когда адаптируется к темноте зрение. Тогда — терпимо. Хорошо, хоть на звуке не экономят... А самое противное, что все перечисленные меры — оправданы! Не скоро у нас заведется своё производство "высокотехнологичных" расходников к вычислительной технике.

Скорее всего, придется заново привыкать к фотопленке и классическому кино с лентой на прозрачном носителе и покадровой фиксацией изображения. Вот в это, я уже верю. После ощупывания (сегодня после обеда) самодельной глянцевой бумаги — твердо. А там и до магнитофонов дело дойдет. Или, что более вероятно, до каких-нибудь, самопальных же, "оптических дисков". Ещё не знаю из чего.

А пока, нищета и сопутствующий ей "махровый "совок", как полагается — прут из всех щелей. Местный киножурнал — откровенно косплеит ветхозаветные "Новости дня". Вплоть до музыкальной темы и сопутствующего видеоряда. Посреди моря звезд — на зрителя летит из космоса планета Земля, а заполнив весь экран разворачивается в бесконечную равнину из какого-то фентазийного фильма. Потом, бреющий полет камеры над верхушками деревьев, уже из военного боевика. Причем, переход аккуратный, практически естественный. Потом, впереди загорается алая точка. Растет, блин, как "Багровое Око" и рывком становится знакомой и уютной красной звездой над Спасской башни... уже из далекого детства. Финальный аккорд — всем привычный бой кремлевских курантов. Бом-м-м! Боксерским хуком в глаза бьет надпись: Киностудия "Мордор XVII век" — сегодня представляет! Короче, стильно... Не скажу, что эта замшелая эстетика меня цепляет, но отдаю должное талантам. Закадровый текст обычно начитывает сама Ленка. Другого "диктора-профи" у нас в расположении нет. Отчего "эффект совка" сильно смазывается. С одной стороны, таким голосом можно читать сводки "Совинформбюро". С другой стороны чувственность интонации — очень многое сглаживает. Диктором в программу "Время" — Ленку бы не взяли однозначно...

Как легко было догадаться — темой хроники оказалось "обретение хлеба". Без особого пафоса, скорее в стиле "науч-попа". Себя в кадре — я узнала только один раз. С залепленной снегом физиономией — обреченно несусь куда-то по канатной переправе, для верности — вытянув вперед руки и ноги. Хорошо, не показали мою драматическую встречу с соломенным матом. Впрочем — радоваться рано. Вполне возможно, её засняли, но применят в другом "блокбастере". Например, по технике безопасности.

Как учебный материал — фильм получился. Толково показаны все элементы технологии. От быстрой доставки канатными переправами к камышовым плавням рабочей силы и до кормления голодных уток "отходами производства". Расжевана (с привлечением кинохроники) принципиальная разница между ручным трудом и "механизацией" тех же самых действий самыми простейшими средствами. Оказывается, в 30-х годах бурлаки не только баржи таскали, но фарватер чистили. В том числе — от зарослей камыша. И это кто-то снимал. А пронырливая филологиня где-то добыла кадры. Контраст безусловно впечатляет.

Но лично меня особенно зацепило совершенно другое. Спокойный тон повествования. Ни пафоса, ни ажиотажа. Рутинные "вести с полей", блин... Даром, что эти "поля" никто и никогда сеять-пахать и не собирался. А "поля", между прочим, знатные. С летящего "беспилотника" хорошо видны на десятки километров тянущиеся вдоль южного берега Байкала камышовые топи. Судя по зелени, их ещё до снега снимали, поздним летом или ранней осенью. Скорее всего, как раз когда планировали экспедицию на лодках во время первого мерцания "аномалии". Этак ненавязчиво — фильм дает понять, что в случае нужды — даровой еды вокруг валом. Что характерно — в любое время года. Если, конечно, знать, как правильно к ней следует подступиться...

С моторными лебедками, якорями-кошками, "крахмалопроводами" и взрывчаткой — многое доселе невозможное на этом свете становится возможным. Концовка фильма, на мой вкус — гениальна. В одном кадре (разбитом на шесть секторов) одновременно показаны добыча из полыньи корней камыша, их разделка на механической терке, текущая из шланга "крахмальная пульпа", её сушка, получение теста и работа пекарей, без устали грузящих в горячую печь формы с готовой "газированной" опарой. Жесть!

Конечно, финал несколько опровергает завиральные планы Ахинеева, согласно которым любую нашу текущую проблему, должна решать группа из, самый максимум, 5-7 человек. Побольше народа работает... А с другой стороны — не так уж он и фантазирует. Ближайшие делянки камышовых зарослей — почистят за несколько дней и на этом всё. А сухой крахмал — лежит тихо и никуда уже не денется... В этом смысле, потребности в рабочей силе при обеспечении всего общества хлебом, сожмутся до труда обслуживающих пекарню пары-тройки солдатиков. А свободные рабочие руки — автоматически примутся за организацию "промышленного птицеводства". Опять же, до достижения необходимого уровня механизации.

Киножурнал закончился. На экране пошли титры художественного фильма. Какая-то, уже пару раз виденная (по телевизору) в прошлой жизни французская комедия. Абсолютно чужая реальность. Не цепляет и не впечатляет. Кто эти люди? Зачем они живут? Какое отношение к нам имеют их ужимки с прыжками в богато декорированном кадре? Смыться обратно в "модуль", как я сделала бы неделю назад — не имеет смысла. После сеанса — лекция. Но и ожидать, когда закончится абсолютно мне неинтересный фильм сидя в общем зале нестерпимо нудно. Странная такая тоска. Томление незагруженного интеллекта.

Перед глазами продолжают мелькать сцены только что увиденного киножурнала. В ушах — звучит голос Ленки и крутятся разные мысли. К чертям собачьим кривляющихся на экране французов! В этом месте есть хоть какой-нибудь тихий уголок, где можно присесть и спокойно подумать в одиночку?

Уголок нашелся сразу за дверью. Ну, не уголок, а центральный холл "фаланстера". По сравнению с недавними временами "Большого Аврала" он успел приобрести заметно более обжитой вид. В нишах под лестничными маршами, например, обнаружились достаточно удобные и мягкие сидушки. И кулер с газированной водой — на самом видном месте. И двери с сакраментальными буквами "М" и "Ж" — рядом.