Орбитальный утилизатор

Храм любви был окружен водоемом, довольно широким, но глубиной чуть выше щиколотки. Множество фонтанчиков, разной высоты поднималось с его дна. Вокруг храма расположились несколько статуй из розового камня, изображавших совокупляющиеся пары. У их подножий, копошились живые люди, делающие примерно тоже и в тех же позах, что изваяния. Любовь — понятие всеобъемлющее, и проявлений ее множество! "А что будет, если ее преследователи и здесь на особо рьяных молельщиков нарвутся!?" Торея хихикнула про себя, отметив несколько крепких молодцев, с вожделением смотрящих на голые мужские задницы, ритмично двигающиеся в такт стуку большого молота. Молот висел на крыше храма и какой-то служитель, обозревая все вокруг, воодушевленно им колотил. Временами стук менял свой темп, и люди внизу начинали дергаться быстрее или медленнее. Признаться, этот стук, вкупе со всем происходящим вокруг, и у нее самой вызвал приступ чувственности, правда, смешанный с гадливостью.

Чтобы двигаться дальше, ей местами приходилось перепрыгивать через обнаженные целиком или частично, тела, блажено копошащиеся или просто валяющиеся в теплой луже. Пару раз кто-то пытался схватить ее за ногу, но она, не глядя, отмахивалась деревянным мечом и бежала дальше.

Только на ступенях храма Торея опять оглянулась — ее преследователи успели уладить свои проблемы с "драчунами" и достигли внешнего края лужи.

"Страшно и представить, что там внутри!" — она содрогнулась, вспомнив нелепый "бой" в соседнем храме, и вошла.

Первое, что навалилось на нее в царящем мутном оранжевом сумраке — запах. Тяжелый, дурманящий голову, заполняющий собой все. Виднелись мерцающие мягким золотистым светом колонны, в виде изящных, неестественно вытянутых вверх женщин. С их голов призрачными змейками стекали струйки ароматного дыма, заменяя изваяниям волосы.

А вокруг были люди, много людей. Их стоны вплетались в мелодию, тихо, но навязчиво раздававшуюся со всех сторон одновременно, и казались песней — гимном Великой Богине любви, страсти, желания и похоти.

Стряхнув мгновенно накатившую истому и слабость, Торея бросилась в противоположный конец храма. Пол здесь был мягкий, подобно огромному ложу, что всегда готов принять страждущих. А страждущих хватало! Приходилось следить за каждым шагом, чтоб не рухнуть на очередную парочку, пытаясь увернуться от клубящихся комков потных тел, откуда высовывались жадные руки, которые так и норовили притянуть к себе.

У противоположной стены, Торея нашла то, что искала — не первой свежести красавицу, пришедшую сюда в поисках утраченных с годами ощущений. Почтенная дама не рассчитала сил и теперь валялась в стороне от праздника жизни, затраханная до полусмерти. Такие обычно старались маскировать дряблое тело яркими нарядами, вульгарно оголяющими промежность. А морщинистые лица скрывали легкие прозрачные вуали.

На то, чтобы вытряхнуть бесчувственное тело из одежды ушло несколько секунд. Чтобы одеться — примерно столько же. В своем "карнавальном костюме" дама смотрелась, словно затянутая в полупрозрачный шелк кукла, а голая стала простой пьяной похотливой старухой. Торея брезгливо отпихнула ее в сторону и нацепила вуаль, к которой был прикреплен парик.

Она едва успела улечься на полу, неподалеку от входа, ближе к стене, как появились "придурки". Моментальное оцепенение охватило и их. Этого мгновения Торее хватило, чтобы оценить их и выбрать первую жертву. "Носатый" казался опасней — значит, с него и начинать надо!

Преследователи медленно шли по залу, вглядываясь в сношающиеся кучи. "Точно — идиоты! Они думают, я могла присоединиться к этим?!" Из-под вуали можно было совершенно спокойно наблюдать, как, отмахиваясь от тянущихся рук, они медленно и методично приближались к ней. "Придурки-придурками, но в старательности им не откажешь!"

Когда они почти дошли до нее, во входном проеме появились новые посетители. С десяток поклонников "храбрости", вооруженные своими деревянными мечами, были чем-то очень разгневаны, раз явились сюда прямо с ними. И с воплями кинулись вперед.

"Лучше и не придумаешь!" — в тот самый миг, когда "храбрецы" набросились на ее "добычу", Торея вскочила. Оказавшись за спиной у "носатого", единым движением она свернула тому шею. "Как просто!" — с некоторым сожалением подумала она, выхватывая у падающего тела пистолет.

Тут и поклонники "любви" заметили, что происходит что-то из ряда вон выдающееся. Некоторые, расцепившись, отползали к стенам, кто-то, не отрываясь от дела, просто перекатывался в уголок поспокойней, а кто-то присоединялся к дерущимся, на время сменив "молебен". В образовавшейся сумятице, никто и не обратил внимания, что один из участников свалки покинул их ряды навсегда.

— Эй! — крикнула Торея второму "придурку", почти в самое ухо.

Стоило тому обернуться, она сорвала с головы вуаль, подмигнула и бросилась к выходу. За спиной творилось черт знает что, впервые за долгое время бог войны получал настоящие жертвы. Крики боли и ярости смешались с чавкающими звуками ударов по обнаженным телам и полностью заглушили монотонную музыку любви. А вонь пота, и до того довольно сильная, грозила перебить запах благовоний.

От свежего воздуха снаружи храма, голова сначала закружилась, зато через какие-нибудь несколько шагов, петляющего бега, начала соображать яснее прежнего. Наверное, это пистолет в руке окончательно привел ее в чувство. Она точно знала, куда бежать дальше. Главное — чтоб "придурок" не струсил.

Торея оглянулась — сзади маячил знакомый силуэт. "Отлично! Мозгов, чтобы самому попробовать удрать, пока не поздно, у него нет!" Торея бежала, и встречавшиеся изредка на пути люди шарахались по сторонам. Пару раз пришлось отпихнуть с пути замечтавшихся поэтов или каких-то других лоботрясов — ораторов.

Дорожка под ногами извилисто вела к следующему храму— храму Власти. Вот уж где поистине процветали извращения! Да половину этих прихожан выгнали бы даже из храма любви — настолько своеобразно, они понимали и проповедовали власть. Тут можно сколько угодно истязать добычу, извлекая из него необходимые сведения прямо у всех на виду. Никто не обратит на это внимания, разве что переймет некоторые приемы. Это куда веселее, чем замучить его где-нибудь в темном углу, хотя и немного рискованно. А Торея любила развлекаться, балансируя на краю пропасти.

Залюбовавшись на монументальное величие храма, Торея споткнулась о какого-то пьяницу, из находящегося неподалеку другого храма. Едва не полетев на землю, вперед головой, она пригнулась, сохраняя равновесие. И это спасло ей жизнь. Заряд плазмы сжег кусты поверх ее головы.

"Все! Шутки кончены. Он больше не старается заполучить меня живой. Жаль... хотя, так еще веселее!" — Торея нырнула в кусты. Чудесный розовый костюмчик, тут же превратился в лохмотья, когда она вывалилась на соседнюю дорожку. Но костюмчику повезло — он сгорел бы целиком, замешкайся она хоть немного. Сгорел бы вместе с ней! Кусты, где она только что была, вспыхнули прямо за ее спиной, опалив ей волосы.

Торея тут же кинулась в следующую полосу живой изгороди и затаилась. "Придурок" не заставил себя ждать. Оглядываясь, словно спер у кого-то кошелек, он высунул из кустов голову и осмотрелся. Ничего не высмотрев, он выполз и замер.

"Наверное, думает, что так его не видно!" — мысленно хихикнула Торея, прицеливаясь. Даже в такой темноте, она играючи могла попасть ему в руку, спалив ее вместе с пистолетом. И тут, от дыма, сработала автоматическая система пожаротушения. На них обрушились потоки воды. Судя по удаляющемуся топоту и повизгиваниям, ливень прогнал тех, кого не отогнал пожар.

"Придурок" немного замешкался, и Торея выстрелила. Его вой смешался с другими криками, раздававшимися со всех сторон. Торея подошла к катающемуся по земле, типу с поросячьими глазками. Ей и разговаривать-то с ним было противно, хотелось сразу пристрелить, но надо было все выяснить.

— Кто тебя послал?

* * *

— А вы знаете, капитан, бывшие владения Гобиана мне нравятся все больше и больше! — полковник Ту-Лак раскручивался в кресле убитого им лорда. Капитан-стена-стол-пульт-панорамное окно, капитан-стена-стол-пульт... "Забавное креслице! И как это у меня раньше такого не было?!"

Полковник остановился напротив стола и взял в руки контейнер со своим любимцем, клуксом Барсиком.

— Что скажете, капитан, вам здесь больше нравится или на астероиде? — полковник лукаво прищурился, глядя на Лорингана сквозь стекло контейнера.

Капитан судорожно сглотнул. Ему сразу вспомнилось, как этот самый Барсик с сотоварищами пожирали лорда Гобиана в таком же прозрачном контейнере, только большом. От этого стало совсем не по себе.

— Здесь неплохо, Ваша Светлость, но на астероиде как-то привычней было... — "И вас я пореже видел! Сидел себе в центре управления. А здесь его нет, и приходится все время рядом с вами торчать! Господи, за что мне все это?!"

— А знаете, я ведь все еще не могу решить, где мы представления устраивать будем. Бои, казни... На астероиде такой прекрасный зал, а как же здесь? — полковник, по-прежнему держа на руках Барсика, отвернулся к окну. — Не знаете, капитан, где Гобиан казни проводил?

— Да он... может, в грузовом ангаре? Тут есть один большой. Если его обустроить... — "Да Гобиану бы и в голову не пришло из казни представление устраивать!"

— А что если здесь? — полковник кивнул на заснеженный дворик за окном, — В ангаре как-то тесновато, а тут я мог бы любоваться представлением прямо из рабочего кабинета.

— Как пожелаете, Ваша... — неожиданно прозвучавший сигнал вызова не дал капитану договорить. — Ваша Светлость! Это вызов с Зельфеи!

— Черт возьми, как включается эта штуковина?! — полковник колошматил рукой по панели, но монитор не загорался.

— Позвольте, — капитан, угодливо склонившись над пультом, под недоуменным взглядом полковника попытался включить. — Простите, Ваша Светлость, я еще с этим не очень разобрался.

По вискам Лорингана струился пот, а монитор так и не включался.

— Так позовите же кого-нибудь, болван!

— Сейчас... минуточку... вот! — капитан облегченно вздохнул и вытер пот.

— Да отойдите же, дайте мне посмотреть, — Ту-Лак успел два раза стукнуть капитана, прежде чем тот отскочил.

Монитор включился. На экране появилась взлохмаченная и расцарапанная Торея. И она была в ярости!

— Почему эти уроды — племяннички Гобиана еще живы?!

— Торея, доченька, да что с тобой?! — подскочив на месте, запричитал полковник.

— Прогулялась по местным культовым заведениям... под огнем противника! Эти недобитые сволочи послали за мной охотников!

— Надеюсь, ты славно повеселилась, — полковник успокоился и принялся нежно поглаживать контейнер с Барсиком, так как поглаживать самого клукса, было все же неприятно, да и небезопасно.

— Нет! Было гадко! Они противней твоего ненаглядного Барсика!

— Барсик, ты слышишь, — обратился полковник к клуксу, — наша девочка считает тебя противным, — он обиженно надул губы. — Мы с Барсиком можем и обидеться!

— Сколько угодно, главное — чтобы избавили меня от этих "мстителей" за любимого дядюшку!

— А почему я? У меня и тут дел невпроворот. Столько еще всего надо сделать! Ты не представляешь, как тут все запущено. Даже зала для представлений нет... Дисциплины никакой, уважения к Его Светлости — тоже!

— А мне наплевать на это! Можешь передать Барсику, что если он хочет получить свою мисочку, пусть подумает, как бы сожрать этих долбанных племянников!

17. Эротический стимулятор.

Арви угрюмо уставился на гору фруктов перед собой. Такие ароматные, красивые, сочно поблескивающие спелой мякотью, аппетитно лежащие на большом зеленом листе. Ничего общего с той гадостью, которой пытались попотчевать их оборванные поселенцы. Только чувство тошноты начали вызывать уже и фрукты. Арви ими попросту объелся, хотя еще недавно, давясь пищеконцентратами, и не подозревал, что в его жизни такое может произойти. Хотя, скорее всего, его уже тошнило от всего, что происходило вокруг. Вернее, ничего не происходило, кроме ежедневного пожирания фруктов (от которых уже понос начался) и непрерывного заигрывания хвостатых аборигенок. В последнее время, заметив, что он игнорирует все призывы самок, ему начали игриво улыбаться и подмигивать молодые самцы. От такого кого угодно затошнит!

Откуда-то сбоку, послышался довольный рев и повизгивания. Арви поморщился — "Пожалуй, не всем тут тошно! Рид вон — опять со "зверюшками" развлекается! И не надоело ему?!" Так продолжалось уже несколько дней. Сначала, когда выяснилось, что на острове обитает разумная жизнь, это показалось очень интересным. Тем более что аборигены оказались весьма человекообразными. Особенно это оценил Брандт — он от секса отрывался только чтобы поесть. Наверное, иногда ему все же приходилось спать, но Арви об этом мог только догадываться, потому, что все время видел его с очередной хвостатой подружкой или слышал их громкую возню.

Нет, первый день оказался просто чудесным. Эти "хвостатые", как их про себя называл Арви, оказались весьма любопытными созданиями. Довольно примитивные, но необычайно дружелюбные. Арви сначала пытался строить предположения, относительно их происхождения, но потом ему надоело. Это могла быть как случайная мутация людей, так и самостоятельный вид, изначально обитающий на этой планете и не имеющий никакого отношения к тем вырожденцам, что жили на соседних островах.

Хвостатые общались на примитивном языке, содержащим несколько десятков слов, но если он и имел отношение к межгалактическому, то давно настолько исказился, что определить это было невозможно. С другой стороны, он скорее бы признал родственный вид в милых желтоглазых существах с пушистыми хвостами, чем в тех уродах, что пожирали червей и скармливали друг друга хищному растению.

Прохладные ладошки накрыли ему глаза. Раздался тихий смешок и кто-то уселся к нему на колени, щекоча ухо шелковистым кончиком хвоста.

"Пожалуй, даже слишком милые!" — Арви, бесцеремонно скинул девушку на землю и сам поднялся. Сначала он был крайне вежлив и деликатен, но скоро понял, что бороться с этими приставаниями можно только хамскими способами. К сожалению, хвостатые не обижались, но хотя бы на какое-то время оставляли его в покое. Чем было продиктовано такое назойливое сексуальное внимание, он мог только догадываться.

На этот раз, его достали окончательно! Если уж не удается вытащить из этого эротического рая Брандта (его даже известие о бесценных бета-рутиллитах не особо взбудоражило), надо спасаться самому. Арви давно бы уже вернулся на корабль — хотелось уже отдохнуть от фруктов и женского внимания, но его немного пугала перспектива остаться на корабле одному в компании лишь Бастера да клуксов. Жителей нижних уровней он вообще в расчет не брал, они давно уже существовали, словно в другой вселенной.

Он мечтал о покое. Отправляться одному на корабль не хотелось. Лететь на другой остров тоже. Что делать? И тут Арви пришла в голову мысль! Пару дней назад, он отправился немного побродить по острову. Очередная "воздыхательница" увязалась за ним, и никак было от нее не отвязаться, пока он не дошел до большого скалистого утеса, возвышавшегося прямо посреди леса. Хвостатую — как ветром сдуло. Тогда он просто немного удивился, но сейчас подумал, что скорее всего — это какое-то запретное место. А если так, то почему бы не отдохнуть там немного? Нельзя сказать, что Арви ничего не боялся, но пугаться суеверий каких-то там "зверюшек" было ниже его достоинства.