Орбитальный утилизатор

— Поэты — это подлые лазутчики слабости, которые пробираются самую душу. А кто спрашивается, их туда приглашал? Вот именно — никто! Значит, все их племя надо извести на корню, чтобы не разносили свою сентиментальную заразу.

— Но ведь стихи приносят в нашу души не только слабость. Известны случаи, когда под воздействием стихов люди наполнялись мужеством, бросались в бой и одерживали победу.

— Чушь! Победу одерживали те, кто подсылал к этим недоумкам поэтов. Недоумки потом мерли, как мухи, а виноват кто?

Арви задумался. В общем-то, он любил порассуждать на подобные темы, но подход Ту-Лака поставил его в тупик. Он вновь налил вина...

В глазах у Арви все расплывалось. Зато стало тепло. Вино согрело его. Он не знал, сколько бутылок уже опустошено, сбился где-то после пятой. Расплывалось не только зрение. Голова тоже перестала соображать. Слова Ту-Лака долетали словно издалека, но и из того, что удавалось услышать, он почти ничего не понимал.

— ... моя коллекция! — гордо закончил полковник.

С чего он начал, Арви пропустил, так как заворожено наблюдал за Барсиком. Клукс сидел на столе в луже вина. Это были уже не те несколько капель, которые ненароком пролил полковник, лужа была огромной — в полстола и добрый хозяин не забывал подливать туда, когда наполнял бокал себе или Арви. Слизень жадно поглощал напиток, взамен источая зеленоватую слизь. Лужа уже давно состояла по большей части из этой слизи. А аромат изысканного вина, расплывавшийся по кабинету, давно перемешался с запахом клуксовых испражнений. Пахло, словно в отсеке Бастера, когда он варит свое пойло. Все это здорово напомнило "помойку". Ну кто бы мог подумать, что можно скучать по ней! Арви все смотрел на лужу слизи и думал — стоит ли сказать полковнику, что любимый Барсик нагадил огромную лужу прямо у него на столе.

— Идем, идем! — засуетился Его Светлость, вставая из-за стола.

Он потянулся к Барсику. Почти схватил его, но отдернул руку и принялся надевать перчатки. Получалось это с трудом, потому, что он никак не мог попасть в них.

— Куда? — Арви поднялся из кресла, но какая-то сила качнула его обратно. Второй раз он вставал уже осторожней, придерживаясь руками за стол.

— Мы с Бр... Барсиком покажем тебе нашу коллекцию.

— Ага... — Арви удалось встать. Теперь он пытался найти хоть что-то, что бы стояло незыблемо, но все вокруг кружилось, и попытки сосредоточиться приводили лишь к тошноте.

Полковнику приходилось не легче. Но ему удалось надеть перчатки и засунуть Барсика в контейнер. Крепко прижав к себе контейнер, он направился к выходу. Арви старался не смотреть в его сторону — Ульбер Ту-Лак шел по такой немыслимой траектории, что головокружение от этого усиливалось.

— ... редкие экземпляры... поразительное уродство... одного я даже... — доносилось со стороны полковника, но Арви и не пытался вникнуть в смысл его слов, поскольку полностью сосредоточился на том, чтобы не упасть.

Он почти не заметил, как они покинули приемную. К тому времени, когда Ульбер Ту-Лак остановился перед какой-то дверью, Арви приноровился идти, почти не шатаясь, лишь немного придерживаясь рукой за стену.

— Прошу! — Его Светлость толкнул плечом дверь. Дверь резко распахнулась, и он едва не упал, ввалившись в комнату.

Чем-то коллекция полковника напоминала коллекцию тараканов на потолке в рубке у Арви. Только вместо тараканов здесь были люди. Много! Целиком и по частям, высушенные и замороженные в прозрачных саркофагах. Некоторые экспонаты состояли из набора разных частей тел, соединенных между собой самым неестественным образом. Например, от плеч росли ноги, а с ягодиц свисало десяток рук. Некоторые экземпляры не нуждались во вмешательстве, столь феноменально уродливы они были от природы.

Арви огляделся. Зрелище было тошнотворное. Спертый воздух немного отдавал тленом. Желудок болезненно сжался, а во рту появился кислый привкус. От духоты голова закружилась еще сильнее. А полковник тем временем что-то восторженно бормотал, слегка заикаясь. Арви стало дурно. Пытаясь удержать равновесие, он, не глядя, облокотился обо что-то рукой.

— Осторожней! — воскликнул полковник. — Это моя гордость!

Арви оглянулся — обнаженная красная плоть, вывернутые в обратную сторону ребра, пульсирующие сердце, двигающиеся легкие, содрогающийся кишечник и отовсюду торчали глаза. Много глаз, которые, не переставая, вращались в разные стороны!

Арви застыл. Показалось, что все глаза внезапно остановились и вопросительно уставились на него.

— У... — он согнулся по пополам.

— Я знал его еще при жизни, — радостно начал полковник. — Ужасный зануда был. Таким — он нравится мне куда больше.

Арви почти удалось справиться с тошнотой. Он выпрямился, но совершил ошибку, случайно снова взглянув на "шедевр". Где-то меж ребер мелькнул тонкий хвост.

— Чтобы он не скучал, я поселили внутрь него арипенского червя. Они прекрасно смотрятся вместе!

Последние слова полковника Арви не услышал:

— Уыэ-э-э!..

Очнулся он уже в кабинете Ульбера Ту— Лака. Над Арви нависал какой-то сморщенный тип, а сам полковник стоял над типом, недовольно брюзжа:

— Да что же это такое?! Доктор, проверьте вино!

— А что вы хотите о нем узнать, Ваша Светлость? — сморщенный тип оставил Арви в покое и подошел к столу.

— Как что?! Не отравлено ли оно? С чего иначе его... — он кивнул в сторону Арви, который все еще полулежал в кресле и с замиранием сердца прислушивался к разговору и ощущениям внутри себя. — С чего еще он мог так обезобразить пол в моей сокровищнице?

— Уверяю вас, Ваша Светлость, — доктор смело взял бутылку и отхлебнул прямо из горлышка, — вино прекрасное, а у нашего пациента просто слабый желудок.

— Вы уверены? Ему ничего угрожает? — полковник внимательно смотрел, как пустеет бутылка.

— Чудесное вино! — доктор поставил бутылку обратно. — У него обыкновенное интоксикация алкоголем, иначе бы он уже умер. Последствия отравления я снял. Отдыхайте дальше.

— Доктор, вы наглец, — Ту-Лак грустно смотрел на пустую бутылку. — Наглец и вор и удивительно уродливы — мне давно следовало добавить вас к своей коллекции.

— Верно, — равнодушно кивнул доктор, — но именно поэтому я у вас и работаю. Кому еще вы сможете доверять? — он повернулся и направился к двери.

Арви наблюдал за ними. Он по-прежнему был пьян, но тошнота больше не беспокоила. Разговор казался полным бредом, но и это его не трогало. Его вообще больше ничего не трогало, кроме того, что Торея была где-то далеко. Несмотря на все, что он сделал, она по-прежнему оставалась недосягаемой. Он почувствовал, как что-то сдавило горло, и теплая слезинка скатилась по щеке.

— Ну что ты, друг мой! — воскликнул полковник.

Арви вздрогнул, как ни странно, он почти забыл о присутствии рядом это забавного человечка.

— Не надо так расстраиваться. Твоя реакция — лучшая оценка моей коллекции!

— Да?... "О чем это он?" — Арви, мучительно залипая в собственных мыслях, словно в застывшей слизи клуксов, пытался разобраться в происходящем, но вместо этого окончательно запутался, так как понял, что последнее, о чем он более-менее ясно помнит — пространный разговор о поэтах.

— Настоящее искусство должно вызывать сильные эмоции! — полковник плюхнулся в свое кресло и схватил контейнер с клуксом. — И ты их продемонстрировал! Честно. Без утайки. И именно это я ценю в людях и клуксах!

— Ага, — Арви устроился поудобнее в кресле, но на душе у него от это уютнее не стало.

— Ты как себя чувствуешь? — полковник натягивал перчатки.

— Да вроде ничего... доктор же сказал.

— Да про тебя я уже знаю, — Его Светлость не отрывая взгляды от Барсика, махнул ручкой. — Меня Барсик беспокоит, вернее — его здоровье.

— А что с Барсиком?

— Тебе вот плохо стало. А Барсику каково? Знаешь, сколько он вина выпил, вернее всосал?

Арви отрицательно покачал головой, от чего опять чуть замутило. Дальше он сидел, стараясь особо не шевелиться.

— Много! А ведь с ним такое впервые. Как я мог быть столь неосторожным? А если и его сейчас тошнит? — полковник бережно достал клукса и положил на стол.

Барсик не двигался, лишь медленно выступала на нем слизь, образуя ленивые тягучие подтеки. Небольшая лужица вокруг него образовалась совершенно незаметно, но довольно быстро.

"Тошнит? Клукса? Хотя... если есть кожей, гадить кожей, то и блевать должен кожей. Тьфу! И дался ему этот Барсик!.. Интересно, а может ли клукс блевать?.."

— Может и тошнит, — наконец согласился Арви.

— Он может умереть?! — Его Светлость пьяно всхлипнул и прижал к себе слизня, даже не замечая, как пачкает одежду.

— Если честно, — Арви задумался, — не припомню, чтоб клуксы от обжорства дохли.

— Но ты не уверен?

— Да кто же их разберет? На помойке их тысячи — и живых и дохлых, а уж от чего они сдохли, как-то никто не задумывался. Хотя... есть у нас один специалист — он точно знает, от чего они дохнут, а от чего — нет.

— Надо срочно доставить его сюда! — полковник грохнул кулаком по столу, жалобно звякнула пустая бутылка, но Барсик так и не шелохнулся. — Вот видишь? Видишь, как ему плохо?!

— Бедный. Может, ему еще вина подлить. Людям помогает.

— И отравить еще больше?! — взвизгнул полковник. — Нет уж, мы немедленно отправим к твоей помойке корабль, пусть тащат сюда этого специалиста, — он потянулся вызвать адъютанта. — Где там твоя помойка?

Арви призадумался. Вернее, он пытался поймать хоть одну свою мысль, но в голове все перемешалось. Словно вспышки воспоминаний, всплывали кошмарные образы множества мертвых уродов — не иначе, как пьяный бред. Ему очень хотелось увидеть Торею, обнять, прижать к себе и рассказать какую-нибудь легенду со счастливым концом. Было очень жаль себя. Невообразимо обидно, что все всегда против него, и, за что бы он не брался, все выходило как-то не так. И даже, как не странно, было жалко полковника и его Барсика... "А это еще почему?" — тут Арви немного удивился и поток мыслей остановился, застопорившись на жалости к полковнику.

— Мне будет так одиноко, если с ним что-то случится. Торея вечно где-то носится, мне и поговорить-то не с кем, а Барсик...Ты не поверишь, но Барсик такой внимательный собеседник и удивительно отзывчивый, — печально, словно услышав эти мысли, ответил Ульбер Ту-Лак.

— Корабль может не успеть, — неожиданно для себя сказал Арви. — Есть другой способ немедленно доставить сюда Бастера.

Не слова больше не говоря, он нашарил в кармане кристалл бета-рутиллита. Кристалл совсем истончился, видимо, генератор потреблял энергию, выделяемую при его расщеплении. Арви обнаружил, что кристалл уменьшился, только сейчас, когда доставал его из генератора. Но для того, чтобы попасть через портал на помойку, а потом вернуться обратно вместе с Бастером, его должно хватить.

Почти не покачиваясь, Арви пересек кабинет и, со второй попытки, вставил кристалл в генератор.

— Вот!

Но комментарии уже не требовались. Посреди кабинета открылся портал. Ульбер Ту-Лак недоверчиво на него смотрел, автоматически поглаживая Барсика.

— Этот портал перенесет меня сразу на помойку.

— Может, пошлем туда сначала кого-нибудь еще? — полковник встал из кресла. Он крутил головой, разглядывая портал с разных сторон.

— Не стоит, переброска вещества требует затрат энергии, а у нас ее мало. Да я уже несколько раз этим пользовался, — Арви махнул рукой и направился к порталу.

— Стой! — схватил его за рукав полковник. — Сначала что-нибудь туда кинем, вдруг что-то изменилось? Торея потом меня пилить будет, что я тебя не уберег. Расстроится, опять же, а у нас большие планы на ближайшее будущее — ей расстраиваться ни к чему.

Услышав это, Арви почувствовал себя необычайно счастливым:

— А она расстроится, если со мной что-то случится?

— Думаю, да.

— Так это же замечательно! — Арви шагнул в портал, пока Его Светлость снова не схватил его за руку.

24. Восстание ОНОнистов.

— Надо отсюда выбираться и быстро, — Торея сделала несколько шагов к контейнерам и поморщилась. — Болеутоляющего точно не осталось?

— Точно. Оно почти закончилось, еще когда ты тут развлекалась. Помнишь? — Брандт развалился в кресле и насмешливо смотрел на Торею.

— Отстань.

— Давай напомню. У меня сначала были обожжены ноги, потом сломана челюсть, пара ребер и чего-то еще, не помню точно, но было больно. Затем ты принялась за Арви. Думал, совсем паренек окочурится. Кстати, а зачем ты вернулась? Прикупила новый хлыст или что-нибудь поинтереснее?..

— Заткнись, — Торея обернулась и угрожающе пошипела: — И оторви задницу от кресла, у нас почти не осталось времени.

— Забавно, пока ты не появилась, я считал, что времени полно. Куда они без меня денутся? Ты тоже можешь особо не беспокоиться. Ты, конечно, красотка, и Стилз бы с удовольствием развлекся с тобой, только он тебя боится, так что расслабься и...

— Придурок! — оборвала его Торея. — Ты что думаешь, я сюда на прогулочной яхте явилась? Мой экипаж с минуты на минуту начнет штурм этой дурацкой помойки.

— Но они ведь знают, что ты здесь...

— Сначала они попробуют выслать штурмовую команду. А что будет делать Стилз, когда увидит, что к нему приближается трансбот с моего крейсера?

— Драпать.

— А он умеет управлять этой посудиной?

— Нет.

— Вот именно! В лучшем случае, мы окажемся черт знает где, в худшем — он перегрузит системы. Дальше — гадай сам, как мы умрем. Это конечно, если не считать того, что мой старший офицер может занервничать и выстрелить по нам из всех орудий...

— И знать не хочу, какие орудия на твоем крейсере. Так что делать-то, Ваша Милость?

— Заткнуться и искать выход или оружие!

— Так нету тут ничего подобного. Мы с Арви все обшарили, когда вы нас тут запирать изволили.

— Что в контейнерах?

— Хлам и маскарадные трусы Его Милости Хронкса. Ой, простите, трусов уже нет, мы их Бастеру в отсек дератизации вышвырнули.

Торея замерла, потом поморщилась.

— Как вы тут развлекались, мне не интересно. Надо попробовать сломать дверь. Если найти что-то тонкое и прочное, то может получиться.

Брандт призадумался, потом тяжело поднялся, разминая затекшие и ноющие мышцы, и направился к одному из контейнеров.

— Вот, — он протянул ей длинный металлический стержень.

— Что это?

— А фиг его знает. Мы еще тогда хотели разломать этим двери и попробовать сбежать. Только потом решили, что деваться от твоих бандитов нам все равно некуда, — он направился к двери.

Но не успел сделать несколько шагов, как дверь открылась. Из-за спин двух оборванцев выглядывал Стилз. Еще несколько дегенератов стояли рядом.

— Ваша... тьфу, — он задрал подбородок и начал, слегка заикаясь, срывающимся на визг голосом: — Торея... пусть твой крейсер убирается отсюда.

— Да здравствует Великое ОНО! — выкрикнула Торея.

Брандт вздрогнул и оглянулся на нее. Лицо Тореи сияло священным восторгом. Она медленно приближалась к Стилзу.

— Великое ОНО! — воскликнули оборванцы, а Стилз попятился.