Орбитальный утилизатор

Марти Бурнов (с)

Орбитальный утилизатор.

Оглавление.

Глава 1. Его Милость Хронкс.

2. Уыэ-э-э-э!

3. А кто теперь Его Милость?

4. Спящая красавица.

5. Ах, Ваша Милость! Как вы прекрасны!

6. Полковник Ту-Лак.

7. А вот Зельфеи райский сад...

8. Дядя и племянники.

9. Планетоид.

10. В осаде.

11. Последний день Гобиана.

12. Железный ОНОнист.

13. Полакомиться репинутами.

14. Мисочка для Барсика.

15. Райский островок.

16. Храм Семи Стихий.

17. Эротический стимулятор.

18. Арви должен жить!

19. Чрево Великого ОНО.

20. Барсик кушает.

21. Политика утилизации отходов.

22. Во славу Великого ОНО.

23. Добрый папочка.

24. Восстание ОНОнистов.

25. Одна большая задница.

26. Подарок для лорда-протектора.

27. Призраки прошлого.

28. Сдохни, папа!

29. Его Сияние Лундер.

Планеты "Великого Сброда" скатились к полному упадку. Власть, некогда принадлежавшая Империи, сумевшей подчинить себе все известные планеты Вселенной и считавшей подчиненными все неизвестные, перестала существовать. Бюрократическая структура и силы правопорядка, оставшиеся без централизованного управления, периодически сталкивались между собой из-за особо лакомых обломков. На многих планетах, планетоидах, астероидах и даже отдельных кораблях появились свои "Великие Властители", грызущиеся друг с другом за тепленькие места. Кругом царила анархия.

1. Его Милость Хронкс.

"Первый помощник оператора межпланетного орбитального универсального сборщика — утилизатора отходов" — гласила обшарпанная табличка над рабочим пультом.

"Черт! Ну и вляпался! Да пропади она пропадом, эта большая летающая помойка!" — Арви Лундер установил кресло пилота в горизонтальное положение и периодически постреливал из игрушечного пистолета липучими шариками по тараканам, которые нет-нет, да пробегали по потолку.

Когда шарик попадал в "середину" таракана — в разные стороны летели брызги. Арви лениво прикрывался от них дисплеем с расписанием различных пунктов и энергетических заправщиков, которые предстояло посетить на этой неделе. А иногда шарик лишь приклеивал таракана за усики или лапки. И тогда несчастное насекомое еще несколько дней тщетно пыталось выбраться из-под липкого силикона, а затем так и засыхало там.

Нельзя сказать, что такая своеобразная энтомологическая коллекция портила убранство этой убогой рубки. Разноцветные силиконовые шарики и мутировавшие тараканы, всех цветов и размеров — это, пожалуй, все, на что здесь можно было полюбоваться.

Да и заняться-то больше было нечем, знай, координаты вводи, а остальное за тебя сделает автопилот. Ручное управление мусоросборщика было заблокировано, а ключ, естественно, у Его Милости оператора Хронкса, чтоб ему пусто было! А ведь раньше все было совсем по-другому...

Арви уныло таращился в потолок. Тараканы больше не ползли. Видимо уснули. "Интересно, а они-то как здесь во времени ориентируются?" Но, тем не менее, такое постоянно происходило. Правда, у тараканов, определенно, была своя "ночь", когда они отправлялись спать.

"Желтые и красные шарики, бурые кляксы тараканов... Омерзительно! А не попробовать ли увидеть в них что-нибудь другое? Может — осенние листья? Точно! Осенние листья. Эх, как давно это было!.." Когда-то, в "прошлой жизни", Арви часто бывал на Зельфее. Как прекрасны ее сады осенью! Да и не только осенью...

— Лундер, твою мать! Чего ты там, сдох, что ли?! Мне сообщили, мы опять выбиваемся из графика! — хриплый рык Хронкса, раздавшийся из динамиков связи, бесцеремонно выдернул Арви из прекрасных садов Зельфеи, обратно, на галактическую помойку, — За работу, придурок! А то отправлю тебя обратно в тюрягу!

Арви подскочил и едва не вывалился из кресла, а очередной липкий шарик, случайно выпущенный из пистолета, угодил прямо в монитор внешнего вида. Он так и не смог привыкнуть к такому обращению, и когда Его Милость Хронкс начинал орать, подскакивал так, как будто слышал это впервые.

— Слушаюсь, Ваша Милость!

Возвращаться в тюрьму Арви совсем не хотел, хотя чем это место лучше, сказать было сложно (некоторые вольности с лихвой перекрывались необходимостью пресмыкаться перед этим жирным уродом).

С год назад, Арви загремел в тюрягу, после того, как "малость помял" грузовой орбитальный транспорт, принадлежащий одной крупной корпорации. Он здорово отчаялся, решив, что это — всерьез и надолго, но тут подвернулся Хронкс, которому как раз нужен был пилот. Договорившись за некоторую сумму с начальником тюрьмы, он и заполучил себе Лундера. При любых других обстоятельствах, Арви на пушечный выстрел не подошел бы к этой проклятой помойке, а тут уж пришлось...

Арви принялся неторопливо вводить координаты следующей точки. Тараканы опять поползли. И на этот раз — нагло, перед самым его носом. "И чем только занимаются в отделе дератизации и дезинсекции?! Да на кой черт вообще нужен этот отдел, если всякие паразиты так и шмыгают везде, мутируя и размножаясь?! Хотя, с таким начальником..."

Начальником отдела дератизации был старый придурок Бастер — законченный алкоголик. Даже думать не хотелось, из чего он варит свое вонючее пойло: не то из реактивов, которые поставлялись для дератизации и дезинсекции, не то из биологических отходов после них же, выгребать которые входило в обязанности его помощника, а так же собутыльника, Стилза — молодого сухощавого идиота. Зачем вообще нужна дератизация? Ответа на этот вопрос не знал никто, но правила есть правила, все просто выполняли свою работу.

"Совсем обнаглели!" Прямо над пультом, из какой-то неведомой щели, выполз таракан поистине исполинских размеров. Упустить такой редкий для коллекции экземпляр Арви не мог. Он не выдержал, отвлекся и, тщательно прицелившись, выстрелил силиконом. Таракан был просто гигантом, так что на его зеленовато-бурой спине расплылась оранжевая клякса, размером с кулак, но она не приклеила его к потолку.

О, ужас! Таракан шмякнулся прямо на сенсорную панель автопилота и судорожно забил лапами. В тот же миг корабль вздрогнул. Несколько секунд, и они отправятся неизвестно куда, по курсу, заданному тараканом!

Арви судорожно попытался отменить запуск. Поздно! Ручное управление заблокировано. Сердце остановилось и рухнуло куда-то вниз. Он похолодел. Пересохли губы. Парализованный ужасом, он не мог шевельнуться. Запуск начался. Мгновения растянулись, а он лишь смотрел на перемигивание панели. А что еще было делать?!

— Лундер! Твою мать! — опять взревел Хронкс, но Арви не успел ничего ответить.

Корабль снова дернулся. Надрывно взвыли аварийные системы. Затем был миг, а может час, пустоты и тошноты, когда все встало с ног на голову и закружилось в истерическом мелькании.

Арви очнулся. Сильно саднил затылок, и звенело в ушах. Хотя нет! Это не в ушах. По всему кораблю визжали аварийные сирены. Уж лучше бы орал Хронкс. Его молчание пугало. Поднявшись, Арви взглянул на управляющие панели и монитор. Что показывал монитор, он не понял, а главная панель его ужаснула. Сбои по всем системам. Навигация выдавала какой-то бред. Все нижние уровни корабля светились на схеме "аварийным" оранжевым цветом.

"Серьезная утечка радиации! Надо срочно связаться с Хронксом!"

Похоже, система внутренней связи сильно пострадала. Ему не удалось не только связаться с начальником, но и вообще вызвать хоть кого-то. "Придется самому идти к этому жирному ублюдку!"

Обычно Арви старался не покидать навигационного отсека (его каюта примыкала прямо к нему). Он не без основания считал пространство корабля вредным для здоровья, а свою драгоценную персону любил и берег. Этому "утилизатору отходов" самому давно пора на утилизацию. Оборудование изношено, реактор дает утечки, не говоря уж обо всей той дряни, что они повсюду подбирали и перерабатывали. Можно себе представить, какую гадость сюда сливали, если, при всем упадке, что царил в этой вселенной, это не пожелали иметь даже на орбите. Конечно, мусоросборщик был приспособлен для нейтрализации всего этого, но как давно это было...

Его Милость повелитель мусоросборщика тоже предпочитал не выходить за пределы своей каюты, оттуда следя за всем процессом. Хронкс старался извлечь максимальную прибыль, не вкладывая в ремонт и замену оборудования ни гроша. И возможно, в чем-то он был прав, ремонтировать тут уже нечего, настолько все устарело и изношено. Вот только вредные излучения, ядовитые испарения и мутировавшие твари, среди которых гиганты-тараканы были самыми безобидными, заставляли ходить по кораблю в защитных костюмах повсюду, за исключением небольших жилых зон.

Арви с отвращением напялил защиту, захватил анализатор частиц и вышел. Сейчас он бы дорого заплатил, чтобы увидеть хоть кого-нибудь живого (даже если этот кто-то и не особенно ему приятен), но вокруг никого не было, только по-прежнему истошно выла аварийная сирена. Даже проклятые тараканы куда-то подевались.

Его Милость оператор утилизатора отходов жил на верхних палубах, на максимальном удалении от всякой дряни как химической, так и биологической, в отличии от большинства остального персонала, который всегда должен был находиться в непосредственной близости от рабочего места. Арви никогда не мог понять, как, находясь в здравом уме и сознании, можно согласиться на такие условия — чаны со всякой ядовитой гадостью — не лучшие соседи, особенно, когда и деться от них некуда.

Предстояло подняться на пару уровней. Анализатор сразу затрещал, и на его экранчике побежали множественные данные. Едва взглянув, Арви, мысленно чертыхаясь, помчался к турболифту. В общем-то, можно было обойтись и без анализатора — сирена зря вопить не будет. Не успел он одолеть и половину пути, как пол под ногами дрогнул. Следующий шаг немного растянулся, а потом Арви взлетел, с разгону треснувшись головой о потолок.

"Только этого не хватало! Похоже, вот-вот накроется система искусственной гравитации. И какой придурок додумался блокировать ручное управление?!"

Придурок был известен. Именно к нему Арви и несся, взлетая через шаг. Коридор вдруг показался ужасно узким и низким. Из-за скачущей гравитации, Арви не мог рассчитывать силу толчков и врезался головой в потолок. Несколько раз его мотнуло, и он ударялся о стены. "Жмоты несчастные! Не могли сделать коридоры попросторнее, чего выгадывать каждый микрон на такой громадине?!" Хотя, если бы потолок был выше, то и падать, когда включается гравитация, было бы больнее...

"Хронкс! Чтоб ты сдох! Параноик несчастный! Пусть только попробует свалить всю вину на меня!" — в ужасе думал Арви.

Если бы не Хронкс, можно было бы отменить команду автопилоту, и аварии бы не случилось. Вообще, надо еще разобраться в том, что случилось. "Но нет же, этот урод так боялся за свое место, что заблокировал вообще практически все! Страшно подумать, какой ад сейчас творится на нижних палубах!"

В случае аварии, многие системы и процессы следовало остановить, и, по идее, это должно было произойти автоматически, но кто знает, как все работает на этой проклятой ржавой помойке!

— Стой! — кто-то окликнул его сзади.

Оглянувшись, Арви увидел Рида Брандта, и подумал, что никогда бы не подумал, что сможет так обрадоваться этому солдафону. Хронкс нанял его для охраны своей драгоценной персоны, небезосновательно за нее опасаясь. Правда, поскольку Его Милость почти не выходил из своей каюты, Брандт не был перегружен работой. Он слонялся по кораблю, от скуки доставая всех бесконечными разговорами. Справедливости ради, надо сказать, что поначалу это импонировало большинству, ибо поговорить с ним было о чем, но потом... Словом, он достал всех.

— Ты к Его Милости? — скороговоркой начал он, и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Все замкнуло, системы глючат и вообще! Кошмар какой-то! А что снизу творится — подумать страшно! Если немедленно не снять блокировку, то...

— Сам знаю! — оборвал его Арви. Повернувшись, он побежал дальше, по-прежнему ударяясь обо все вокруг. Судя по ругани сзади, Брандту приходилось еще хуже. Его громоздкое тело никак не могло вписаться ни в один поворот.

А вот и турболифт. Арви немного смешался перед входом в него. Как-то неосмотрительно лезть в этот ящик, когда в любой момент все может выйти из строя. Пока он раздумывал, ему в спину воткнулся Брандт.

— Ты чего? — Брандт нажал вызов.

— Не стоит. Как мы выберемся оттуда, если все откажет?

Как раз в этот момент дверь турболифта распахнулась, приглашая войти. И без того каменное лицо Брандта застыло еще больше, но в глазах виднелись потуги мысли. Это продолжалось всего несколько мгновений.

— А ну-ка — в сторону! — он бесцеремонно оттолкнул Арви, а затем выхватил плазменный пистолет и выстрелил.

Арви не успел и вскрикнуть, как на месте двери оказалась дымящаяся дыра, воняющая горелым пластиком, дым затягивало по шахте вверх, а обломки самого турболифта улетели вниз.

— Ты что!?

— Ты же сам сказал, что лезть туда нельзя, а нам наверх надо, — Брандт заглянул в открывшуюся шахту лифта, — с такой гравитацией мы легко поднимемся.

Он уже высматривал, за что бы ухватиться:

— Горячо! — отдернул он руку от еще не остывшей поверхности. — Придется немного подождать, — Брандт победоносно посмотрел на Арви, гордый своим нестандартным решением. — Нельзя же было рисковать, ведь пока мы там карабкаемся, лифт куда-нибудь понесется и размажет нас по шахте! — вновь пояснил он, заметив шок в глазах Арви.

— Ты... там... — Арви не мог связать слова, хотя уничтожение лифта и не шло ни в какое сравнение с тем, что случилось раньше, — ...там лестница! — придя, наконец, в себя, он указал пальцем на малоприметную дверь рядом.

— Так... а чего ты тогда: "все откажет... как мы выберемся..."? Чего путаешь-то?!

Брандт с некоторым недоумением осмотрел "дело рук своих", перехватил пистолет поудобнее и шагнул к двери:

— Как будто я сам не знаю, что там лестница?!

"Господи, свела судьба с идиотом!" — Арви кинулся ему наперерез, пока бравый Брандт не разнес и эту дверь, открывавшуюся простым пинком.

Учитывая проблемы с гравитацией, Арви надеялся, что по лестнице они просто взлетят. Не тут-то было. Высоко подлетая, из-за непредсказуемых перепадов они то и дело падали, набивая синяки, и если бы не защитные костюмы, легкими ушибами бы не обошлись. Турболифт взлетал на эти несчастные пару уровней в единое неуловимое мгновенье, но Арви и Брандт выбрались с лестницы минут через пять, задыхаясь и матерясь. Кто про себя, а кто и вслух, да так забористо и используя грязную ругань почти всех народов Великого Сброда, что Арви, едва отдышавшись, сказал:

— Заткнись!

Слава всем богам Вселенной, до апартаментов Его Милости было совсем близко. Вход, естественно, блокировал сложный многоступенчатый замок, код доступа к которому не знал даже Брандт. Арви настойчиво жал вызов, но никто не спешил ответить.

— Что делать будем? — обернулся он к Брандту.

Как раз в этот момент гравитация окончательно сбрендила. Их то прижимало к полу, то подбрасывало вверх, пришлось даже ухватиться за отошедшую от стен обшивку.

— Внизу, наверное, совсем паршиво, — нахмурившись, сказал Брандт.

Арви кивнул. К своему стыду, он только сейчас вновь вспомнил о людях, которые в любой момент могли погибнуть (если, конечно, у них не хватило ума свалить оттуда подальше, а это вряд ли). До сих пор его беспокоило только то, что он не в состоянии справиться с управлением и вытащить свою драгоценную персону из той неведомой задницы, в которую их отправил проклятый таракан.

Брандт решительно достал оружие.

— Отойди-ка.

Арви покосился на дверь. "Сейчас этот дуболом разнесет дверь! Его Милость будет в ярости. Почти что бунт! А я, как зачинщик, снова окажусь в тюрьме! — он оторопело наблюдал, как Брандт устанавливает максимальную мощность. — А и черт с ним! Лучше уж в тюрьму вернуться, чем здесь подохнуть!"

Его Милость страдал некоторой паранойей — дверь оказалась бронированной. Несколько минут Брандт методично выжигал металл, украшая дверь красными горящими подтеками. Арви старался поддерживать его, компенсируя скачки гравитации, но разрез все равно получался зигзагообразный. Жар стоял нестерпимый, а заряд пистолета почти иссяк, когда Брандт закончил обводить чертову железяку по периметру. Как раз в этот момент гравитация снова отказала. Брандт толкнул дверь вовнутрь, и она плавно поплыла, медленно переворачиваясь вокруг своей оси. И тут вернулась сила притяжения. Дверь рухнула на пол, оглушительно лязгнув. Проход был свободен. Арви немного посторонился, пропуская Брандта вперед и сильно подозревая, что с этого ублюдка Хронкса вполне станется приготовить сюрприз незваным гостям.

Края проема дымились, а они уже стояли внутри. Признаться, Арви еще никогда не был здесь. Он и не знал, что на этой убогой помойке, где выгадывался каждый уголок, могли быть такие пространства, не отведенные под утилизацию отходов. Хотя утилизировать здесь было что!

Его Милость не отличался опрятностью, зато отличался редкой домовитостью. Похоже, он не только заключал контракты на утилизацию, но и немного прирабатывал на торговле редкими вещами. Большинство "раритетов", на взгляд Арви, представляли собой абсолютный хлам, но при этом, он не сомневался, что Хронкс найдет, куда это сплавить. А, кроме того, Его Милость никогда ничего не убирал и не имел прислуги, справедливо никому не доверяя. Первая комната больше напоминала склад. По слою пыли на предметах, можно было предположить, как давно они здесь пребывают. Некоторые валялись тут явно не первый год. Хронкса нигде не было видно.

Брандт, не задерживаясь в первом помещении и настороженно оглядываясь, прошел дальше. Арви немного нерешительно следовал за ним, отметив про себя, что телохранитель держится достаточно уверенно, чего не скажешь о нем самом.

Следующая комната оказалась жилой. Хлама здесь было поменьше. Зато повсюду валялись личные вещи Его Милости.

Снаружи доносились всевозможные аварийные предупреждения. Арви только сейчас обратил на них внимание, видимо в коридорах они ревели так громко, что сливались в единый хриплый вой и их смысл ускользал. "Внимание, утечка токсических отходов в секторе шесть! Внимание, сбой в работе главного реактора! Внимание, утечка ионизированных частиц! Внимание..." — слышалось теперь отовсюду.

Арви огляделся в поисках хозяина апартаментов или, хотя бы, пульта. Одну стену целиком занимал экран, под которым располагался пульт, отсюда Хронкс и управлял всеми процессами, часть его панелей тоже была чем-то завалена, Арви обратил внимание только на несколько флаконов М— дозаторов. "Господи, да он еще и ширяется!" В дальнем конце комнаты стояло огромное черное кресло, повернутое к ним спиной. Брандт шагнул в ту сторону:

— Ваша Милость!

В ответ не прозвучало ни звука. Арви опередил Брандта и первым приблизился к Его Милости. Жирная туша Хронкса утопала в подстроившимся под его формы кресле. Его глаза были прикрыты, штаны приспущены. Радом валялся флакончик М-дозатора. Тут же работал голопроэктор. Грудастая голая блондинка, словно живая, широко открыв рот, сладострастно извивалась, стоя на четвереньках.

— А-ах, — блондинка тихо причмокнула и задвигалась еще быстрее.

"Фу!" — от всего этого, Арви захотелось умыться.

— Ваша Милость, — Брандт бесцеремонно тряхнул Хронкса за плечо.

Хронкс никак не прореагировал. Зато, в этот момент, какой-то наглый таракан, видимо решив погреться, заполз на луч голопроэктора. От блондинки осталась только дергающаяся задница.

— Да он под кайфом! — Арви раздавил ботинком таракана, отчего блондинка на несколько секунд исчезла, и возмущенно посмотрел на Брандта.

Тот озабочено перевел взгляд с вернувшейся блондинки на развалившуюся в кресле тушу, тронул Хронкса за руку и глубокомысленно заявил:

— Боюсь, Его Милость Хронкс сдох!

2. Уыэ-э-э-э!

"Черт, черт, черт! — пальцы Арви судорожно сновали по панели. — Угораздило же Хронкса сдохнуть именно сейчас! За что мне все это?!" — ему никак не удавалось найти нужную комбинацию, отключающую блокировку. Вряд ли все могло быть сложно закодировано. Текли драгоценные минуты, внизу в любую секунду могло произойти непоправимое, а Арви все тыркался наугад, пытаясь подобрать код.

— Не пыхти в спину! — огрызнулся он на Брандта. — Терпеть не могу, когда висят над душой!

Тот отодвинулся и отошел, внутренне согласившись, что вряд ли сможет чем-либо помочь. Корабль продолжал биться в конвульсиях. Когда рывки совпадали со сбоями гравитации, кресло вместе с телом Хронкса подпрыгивало. Руки Его дохлой Милости, нелепо болтались по сторонам, словно он бессильно протестовал против столь наглого вторжения в свои апартаменты.

Брандт отвернулся и огляделся. Его заинтересовали вещи, собранные в первой комнате. Можно не сомневаться, если даже Арви сейчас удастся стабилизировать состояние корабля, без ремонта не обойтись, а на борту почти ничего для этого не было. Это он знал совершенно точно из болтовни с техниками, которые, разоткровенничавшись, любили посетовать на скупость Его Милости. Он не мог представить, что им понадобится, но попробовал немного сориентироваться в "богатстве" Хронкса.

"Так, это не то... не то... не то..." — Брандт мимолетно осматривал археологические ценности, вывезенные контрабандой с разных планет, коллекции информационных кристаллов (почему-то он был уверен, что на них порнография), сваленные в кучу старые голопроэкторы (они занимали мало места, и их можно было выгодно обменять на отсталых планетах). Его внимание привлек валяющийся в углу домашний андроид, допотопный и, скорее всего, неисправный, но если окажется, что работать некому, можно будет и на него взглянуть. Вдруг на что сгодится?..

"А вот это интересно!" — среди множества запечатанных контейнеров, куда Брандт еще не совался, выделялся один, выглядевший солиднее остальных.

"Дурак!" — Арви заметил на панели миниатюрный сканер, как раз, чтобы палец приложить.

— Брандт! Тащи сюда Его Милость!

— Зачем? — послышался отдаленный голос.

— Палец его нужен!

В двери соседней комнаты показался Брандт. Он несколько раз перевел взгляд со здоровенной туши Хронкса на противоположную стену.

— Так Хронкса или палец?

— Фу! — до Арви дошло, что предлагает Брандт, и он отвернулся.

— Какой палец-то? — донеслось до Арви.

— Откуда мне знать, будем пробовать все. По очереди, — Арви казалось, что его желудок судорожно сжимается и прыгает едва ли не сильнее корабля.

— Тогда лучше так! — послышался довольный ответ.

Арви не выдержал и повернулся. Брандт, воспользовавшись скачком гравитации толкнул кресло в сторону пульта. На их беду, сила притяжения внезапно вернулась. Кресло рухнуло и перевернулось, не пролетев и половины пути. Его Милость вывалился на пол. Арви поморщился, а Брандт, сокрушенно покачав головой, попробовал поднять тело.

— Мешок с дерьмом! — он бросил Хронкса обратно.

Арви снова отвернулся, заметив, что Брандт потянулся к ножу.

— Прикладывать будешь сам!

— Подумаешь, какие мы нежные, — пробурчал Брандт, и что-то противно шмякнулось на панель рядом с Арви.

— Мне некогда! — Арви изобразил крайнюю занятость, увлеченно рассматривая экран и надеясь, что Брандт ничего не понимает в данных, отображенных на нем, ибо разглядывать там было особо нечего. — Сканер там, — он, не глядя, указал пальцем.

— Ну, как?

— Не тот! — коротко ответил Арви, попробовав ввод. — Нет... нет... стоп!

— Наконец-то! Чем бы руки вытереть? — Брандт куда-то снова убрел, кажется — по направлению к телу Его Милости.

Арви уже не обращал на него внимания. Получив доступ к управлению, он судорожно разблокировал все системы и считывал данные о повреждениях.

"Так, сначала гравитация..." — стоило разблокировать систему ее контроля, скачки прекратились. Похоже, проблема была не так уж и серьезна — простой зациклившийся сбой настройки. "Уже легче — Арви облегченно перевел дыхание, довольный, что перестал прыгать, словно поплавок на волнах. — Теперь — реактор..."

— Твою мать! — донесся голос Брандта из соседней комнаты.

— Что там? — вздрогнул Арви, не ожидая ничего хорошего.

— Баба!

— Оставь голограммы в покое! — "Нашел время, придурок!" Арви вернулся к настройкам.

Спустя несколько минут, он сделал все, что мог. Все блокировки были сняты, а все что можно было отрегулировать отсюда, сделано. Насколько он понял, опасности для корабля нет. Если он не разлетелся в те минуты, пока все его системы действовали разлажено, то "жить" будет и дальше. Вот только несколько серьезных аварий все-таки произошло. И как раз там, где должны были находиться люди. "Господи, надеюсь, ты вложил этим недоумкам хоть каплю самосохранения!"

И все же, кое-что волновало его куда больше. Система навигации была полностью сбита. Они заблудились!

— А ты справляешься, раз мы больше не дергаемся, как лонгарский кролик в брачный период! — по плечу хлопнула тяжеленная лапища. — Пойдем, чего покажу!

Арви вздрогнул и оглянулся. Глаза Брандта как-то подозрительно довольно поблескивали.

— Чего?! — он не успел опомниться, а Брандт уже тащил его в соседнюю комнату. — Эй!..

Арви умолк, протестовать было бесполезно, тем более что они уже стояли перед одним из контейнеров Хронкса.

— Твою мать! — вырвалось у Арви.

— Вот и я о том же!

— И зачем?..

— Зачем ему та дурацкая голограмма? Не знаю. Хронкс вообще был странный тип. Может, ему так больше нравилось. Ну, знаешь...

— Я не о том! — Арви шагнул к контейнеру. — Я о ней.

Это был не просто контейнер, это был криосаркофаг. На верхней панели мигал индикатор запуска. Пытаясь найти что-нибудь полезное, Брандт, не задумываясь о своих действиях, вскрыл контейнер и активировал программу, а уж только потом понял, что это, и кто внутри. Реанимация началась, и, насколько понимал Арви, процесс теперь необратим.

Сквозь прозрачную оболочку виднелось нежное девичье лицо в обрамлении каштановых локонов. Полные губы слегка приоткрыты, беззащитно и трогательно. Арви захотелось вытащить ее оттуда и согреть собственным теплом. Она казалась творением искусного мастера, столь тонким и благородным был весь ее облик. Белоснежная кожа, слегка голубоватая в криостазе, словно светилась, привнося в этот мир неведомое очарование мнимой смерти...

— А сиськи-то у нее ничего. Хронкс может и псих, но не дурак.

— Ты зачем это сделал? — Арви вернулся к действительности.

— Так... вижу важное что-то... а чего? Чего она без дела пропадает?

Арви ощутил, как краска заливает ему лицо, и от этого смутился еще больше.

— А зачем трогал-то? Ты хоть понимаешь... ведь это могло быть что угодно! Да хоть детонатор бомбы! Нас запросто могло разорвать на кусочки! Бам — и все! — Арви взмахнул руками, уводя разговор от смутившей его темы.

— Да не стал бы Хронкс у себя бомбу держать, или там, заразу какую, — однако уверенности в голосе Брандта не было. — Да ладно тебе уже. Пригодится, — он кивнул на девушку.

— Зачем? — Арви старался говорить как можно равнодушней и не смотреть в сторону обнаженной девушки, но его голос все равно предательски дрогнул. — Ты что задумал? У нас тут не бордель. И вообще, в ближайшие дни, можешь не мечтать даже просто о сне, если конечно, хочешь выбраться из той задницы, где мы оказались!

— Так и я о том же, — Брандт смущенно почесал затылок. — Лишние руки нам не помешают. Надо еще вон на того андроида взглянуть, — он кивнул в угол.

Арви почувствовал, что стал просто пунцовым. Бросив мимолетный взгляд на лицо девушки, он отошел, сказав:

— Пока она нам не помощница, реанимация займет почти стандартные сутки. Здесь тоже пока делать нечего. У нас большие проблемы, пошли вниз, к остальным.

Всего на межпланетном орбитальном универсальном сборщике — утилизаторе отходов находилось около тридцати человек. До сих пор, Арви почти ни с кем не был знаком, и его это вполне устраивало. Но того, что он о них знал, хватило, чтобы понять — действовать самостоятельно они не способны. Придется спускаться к ним и руководить этими недоумками лично, не надеясь на связь. Может, у Хронкса это и получалось, но Арви не представлял как. Он уже направился к выходу, когда его осенило:

— Надо бы заморозить Его Милость.

— Зачем? — Брандт невольно посмотрел на криосаркофаг. — Он вроде не красавица...

— Кто знает, что еще нам от него пригодится. Сканирование отпечатка нам уже пришлось делать. С Хронкса сталось бы закодировать что-нибудь еще, и не обязательно на отпечаток пальца. Если он протухнет, могут быть проблемы.

— Так в чем дело? — Брандт потянулся к ножу. — Чего ему еще оттяпать?

— Не пойдет! — отрезал Арви. — Лучше целиком. На всякий случай...

Брандт с сомнением посмотрел на жирную тушу Хронкса. Вернулся к ней, попробовал поднять, проволок пару метров, а затем бросил обратно:

— Ты бы хоть помог!

Арви покосился, шагнул в их сторону, но тут же остановился. Дотащить эту двухсоткилограммовую падаль, даже вместе с Брандтом, до ближайшего холодильника ему не представлялось возможным.

— Думаю, несколько часов у нас есть. Найдем гравипогрузчик, они должны быть в техотсеке, заодно посмотрим, как там справляются, — он развернулся и направился к двери.

По милости Брандта, спускаться тоже пришлось по лестнице, к счастью, технический отсек находился прямо под отсеком управления, и спуститься пришлось всего на три уровня. Только сейчас Арви окончательно осознал, что на корабле не осталось никого, способного направлять весь этот сброд. Настроение от этого не улучшилось. Может, первый помощник оператора межпланетного орбитального универсального сборщика — утилизаторов отходов и звучит не очень, но быть начальником этой летающей помойки ему и вовсе не улыбалось, каким бы заманчивым не казалось это место для многих. Только все же придется взять это на себя, потому что Брандт, бодро вышагивающий следом, был просто интеллектуалом в сравнении с остальными.

— Тут до пищеблока недалеко, — как раз подал тот голос. — Пожрать бы.

— Некогда.

Арви ответил, даже не задумываясь, но от одного упоминания о еде, его начало подташнивать — все случившееся сегодня и весь груз ответственности, что свалился на его плечи, напрочь отбили у него аппетит. Хотя, пожалуй, от глотка воды и он бы не отказался.

— Отбивную бы сейчас, — продолжал мечтать Брандт, — пожирней, да с кровью, — он произнес это так сочно, что Арви почти увидел, как он облизывается.

Отчего-то Арви припомнились окровавленные обрубки рук Хронкса с торчащими наружу костями и вывороченное красное мясо в обрамлении желтого жира.

— Отстань, сейчас не до жратвы! — Арви казалось, еще немного — и его вытошнит.

— Почему это? — искренне удивился Брандт, но все же замолк.

В молчании они миновали несколько коридоров.

— А зайти все-таки надо. В пищеблоке холодильники есть — может Хронкс в какой и поместится, — все мысли Брандта упорно крутились вокруг пищеблока. — А рядом склад. Там и гравипогрузчик найдется.

— Хорошо.

Но добраться до пищеблока так и не удалось. Переборки в этой части корабля, в целях экономии, выполнялись из пластика и пористого кремния и оказались весьма хрупкими. Видимо, во время максимальных скачков гравитации, хлам из складского ангара посыпался, проломил такую переборку и завалил напрочь проход к пищеблоку.

— Может, ты — в техотсек, а я попытаюсь разгрести эту кучу? — призрачная надежда оказаться, наконец, в пищеблоке все еще не покидала окончательно поникшего Брандта, хотя он и сам осознавал, что говорит полнейшую чушь.

— Нет. Вместе пойдем. Не видишь что ли, здесь без антиграв-погрузчика и пневмодомкратов делать нечего! Да еще и людей бы сюда хорошо, — спускаться одному на нижние палубы, Арви совсем не хотелось, — а то один ты тут неделю разгребать будешь.

— Ладно, тогда в техотсек и сразу обратно, а то Его Милость протухнет, — Брандт нашел достойное оправдание своему стремлению поторопиться с расчисткой подходов к столовой.

В техотсеке перед ними предстала ужасная картина. Из-под опрокинувшегося трансбота торчали обломки атиграв-погрузчиков, голова инженера Веллика и ноги механика Лорна. Оба, судя по всему, были мертвы.

Далее, ближайшим располагался отсек дератизации и дезинсекции. Поморщившись, Арви направился туда. Видеть гнусную, спившуюся рожу Бастера и его придурковатого помощника совсем не хотелось, но что поделаешь, в нынешней ситуации привередничать не приходится.

Бастер вальяжно развалился на грязном полу, облокотившись о перевернутый мусорный контейнер. Стилз, угодливо нагнувшись, наполнял его кружку очередной порцией вонючего пойла. В какой-то момент, прядь сальных волос, упавшая на глаза, закрыла обзор, и он судорожно присел, пытаясь не пролить ни капли драгоценной жидкости.

— Бастер, надо срочно расчистить проход к пищеблоку, — как можно увереннее скомандовал Арви.

— Приказ Его Милости? — Бастер напрягся, но не шевельнулся.

— Его Милость погиб, приказы отдаю я!

— Да черть его с ним, с этим пищеблоком, — расслабившись и отхлебнув из кружки, Бастер деловито крякнул, поморщился и занюхнул какой-то сиреневатой дрянью, осклизлой даже на вид.

Арви и Брандт недоуменно посмотрели на него. Арви еще мог это понять, ему и самому было бы наплевать на пищеблок (если бы не разлагающийся труп Хронкса). Брезгуя общей кухней, Арви создавал порядочные запасы провизии в своей каюте. А вот Брандт ел в последний раз давно, поэтому пищеблок на повестке дня стоял для него под номером один. И вообще, он привык навещать столовую по нескольку раз в день — поесть от души, а заодно и встретить хоть какого-нибудь собеседника, поэтому такое пренебрежение к столь насущному вопросу его шокировало.

— А чего! Вот взять, например, слизня, — Бастер бережно подобрал дохлого клукса, которого Брандт перед этим брезгливо пнул обрезиненным ботинком, убирая с дороги. — Поглядите! — он воткнул в тушку зонд анализатора частиц и загрязнений. — Слизень, намного чище ваших пищевых концентратов. Эти твари, пропуская через себя всю дрянь, что сливается в наш отстойник, ничего не впитывают, а только перерабатывают. Вопрос лишь в том, как лучше его приготовить...

С трудом сдерживая рвотный позыв, Арви стрелой выскочил в коридор: "О, боже! Этот урод жрет слизней!" Брандт лишь поморщился и отвернулся. Денек сегодня выдался нервный, и он бы с радостью поговорил с кем угодно и о чем угодно, но обсуждать меню из клуксов — это уж слишком.

— Что с вами, Ваша Милость? — Стилз выскочил в коридор вслед за Арви, пробуя поддержать его под локоть.

— Я... фу... никакая я тебе не "милость"! — хватая ртом воздух, и пытаясь усмирить взбунтовавшийся желудок, Арви отшатнулся и взглянул на сияющее подобострастием лицо помощника дератизатора. — А ты что, тоже?..

— Уверяю вас, Ваша Милость, это очень и очень вкусно! — придурковатая улыбка Стилза обнажила ряд противных желтых зубов.

— Уыэ-э!.. — Арви оперся обеими руками о стену, тут же обдав ее струей блевотины. — Уыэ-э-э!.. — вообще-то он здесь не первый день и повидал много всякой гадости, но сбой гравитации, обезображенный жирный труп Его Милости Хронкса и кулинарные пристрастия этих двух дегенератов, окончательно доконали его. — Уыэ-э-э-э...

3. А кто теперь Его Милость?

"...Его Милость сдох. А кто теперь Его Милость?" — Брандт наблюдал, как Стилз с Бастером плетутся по направлению к пищеблоку. Арви все же согласился, что стоит разделиться и сам направился вниз, поручив Брандту разобраться с пищеблоком и бренными останками Хронкса.

"...Так кто же теперь Его Милость? Явно не кто-то из этой парочки!" — Брандт снисходительно окинул взглядом дератизаторов. "Инженера Веллика тоже больше нет. Если не считать рабочих, остаемся мы с Лундером... Лундер — парень, в общем-то, неплохой, но слабоват. А чтоб быть Его Милостью, нужна железная хватка. Вот я, например... — тут Брандту пришла мысль, что со смертью Хронкса, он теперь вообще никто на этом корабле, — ...зато у меня есть все, что надо, чтобы стать Его Милостью!" — тяжесть пистолета на поясе придавала ему уверенности и подчеркивала собственную исключительность.

"... Хронкс подох-таки, наконец. Туда ему и дорога!" — Арви, чертеня про себя Брандта, спалившего турболифт, спускался вниз по лестнице. Осмотр повреждений он решил начать с реакторного отсека, как наиболее важного, да и располагался он ближе остальных. "Вот только, кто теперь Его Милость?" — отчего-то припомнился услужливо подскочивший Стилз. Тогда его лебезящее "Ваша Милость" вызвало отторжение, но, возможно, дело лишь в отвращении к человеку, произнесшему эти слова?

Арви добрался, наконец, до места. Первым делом, он измерил излучение. Кажется, сейчас все более-менее в пределах допустимого, хотя фиксировался некоторый остаточный фон. С недобрым чувством он открыл дверь.

Так и есть! Первое, что он увидел — лежащего посреди коридора человека. Он еще был жив, но даже если бы Арви знал кого-то из бригады, обслуживающей реактор, то не узнал бы его. Лицо бедолаги покрывали волдыри, как при сильном ожоге. Наверное, когда произошел сбой, удерживающее магнитное поле на некоторое время спало, и все, кто был рядом, получили хорошую дозу облучения. На мгновение Арви ужаснулся, что именно он виноват в произошедшем, но тут же оправдал себя. Сбой всех систем произошел от ветхости всего корабля, а не потому, что курс был задан тараканом. Уж если кто и виноват, то это Хронкс — жмот проклятый, он не только ничего не делал для корабля, экономил на защитной одежде, но и нанял идиотов, согласившихся на такие условия и не способных правильно действовать в аварийной ситуации. И нечего теперь копаться в этом! Арви загнал чувство вины как можно дальше, пытаясь убедить себя, что уж он-то тут не причем. К счастью, даже при такой мощной утечке, изоляция этого отсека сдерживала излучение, и в других отсеках люди не должны были пострадать. По крайней мере, от этого.

Внезапно раненый дернулся и схватил его за ногу. На покрытой волдырями руке лопнула кожа, и сквозь выступившую сукровицу показалась красная плоть. Арви шарахнулся в сторону. Он прекрасно понимал, что этот несчастный — не жилец. Прижавшись к стене, Арви почему-то вспомнил свой игрушечный пистолет. Хотя, нет, даже если бы пистолет был настоящим, ему не хватило бы духу ничего сделать. Жаль, что рядом нет Брандта. Он со своим пистолетом — единственный, кто мог хоть чем-то помочь этому человеку.

Набравшись смелости, Арви перешагнул через раненого и пошел дальше, готовя себя к тому, что сейчас увидит. Но как бы ему не хотелось бежать от этого скопища живых мертвецов как можно дальше и быстрее, он должен был проверить состояние реактора.

Арви постоянно следил за показаниями излучения, готовый в любую минуту рвануть обратно. Защитный костюм у него был, но особо полагаться на него, если излучение достигнет критического уровня, не хотелось. Геройская смерть ради спасения остальных не улыбалась ни в коей мере.

Похоже, остальным досталось еще больше, чем тому парню, что встретился у входа. Наверное, тот был поумнее и пытался сбежать, но, то ли не успел, то ли что-то ему помешало. В общем, эти уже были мертвы. Все семь человек. Хотя кое-кто живой здесь все же обнаружился. Всепроникающие клуксы, которым нипочем любое излучение, уже добрались до нескольких тел и, проев кислотой защитные костюмы, принялись поглощать погибших. Во всяком случае, Арви надеялся, что они уже были мертвы, когда проклятые слизни добрались до них. Вид сизых всепожирающих тварей, местами до костей проевших человеческие тела и оставлявших за собой розовый поблескивающий след, еще сегодня утром ввел бы его в состояние шока, но что-то изменилось в этот злополучный день. Арви даже не пришлось делать усилий, чтобы не смотреть в ту сторону. Он не почувствовал ничего, кроме брезгливости, как если бы оказался в мясной лавке, где на подтухшем мясе обосновались черви. Лишь мелькнуло противное воспоминание о Бастере.

Арви подошел к реактору, отгоняя подленькую мысль, что он рад тому, что никого живого здесь уже нет. Если бы кто-то опять начал хватать его за ноги, он мог уже и не выдержать. Он проверил показания стабильности поля и генератора энергии. "Так, кажется, здесь все в порядке". Облегченно переведя дух, он повернул обратно.

"Может, начальник помойки — это и не особо гордо, но свои плюсы в этом все же есть — продолжал размышлять Арви. — А что? Подлатать немного это корыто, и все будет не так уж и печально. Если вычистить "апартаменты" Хронкса, там станет намного лучше, чем в большинстве трущоб, где мне приходилось обитать. Его Милость Лундер — звучит неплохо!" — Арви, не глядя, перешагнул через лежащий поперек дороги труп. Мимоходом отметив, что теперь это, действительно, труп. "В конце концов, кто-то должен взять ситуацию в свои руки. А никого, кроме меня, для этого... Стоп! Есть еще Брандт..." — Арви немного усмирил полет воображения, в котором он уже был хозяином идеально отлаженного орбитального мусоросборщика, окруженным богатством и роскошью. "Этот дуболом вполне может воспользоваться ситуацией!" — Арви и сам не заметил, как спустился на самые нижние палубы, где располагались сортировочные и перерабатывающие отсеки. В общем-то, они в основном и занимали все пространство корабля, так как верхние палубы были просто крохотными по сравнению с необъятными пространствами этих.

"И что он о себе возомнил!" — Бастер, кряхтя, оттащил очередной кусок переборки. Он и сам не мог точно сказать, кого имеет в виду. Его недовольство одновременно изливалось и на Лундера (что б ему пусто было), который придумал для него эту дерьмовую работенку, и на Брандта (тоже мне, командир, дубина окаянная).

— Бастер! — окрикнул его Брандт. — Пока ты тут задницу почесываешь, Его Милость Хронкс тухнет! — словно показывая пример, он схватил огромный кусок пористого кремния и с боевым ревом отбросил в сторону. — Шевелись!

Бастер неторопливо нагнулся и, выбрав кусок поменьше, потянул в сторону его. "Нет, все же Брандт хуже... — дератизатор искоса посмотрел на громилу. — Раскомандовался, будто он — Его Милость! Так... а кто вообще теперь Его Милость? Этих, снизу, можно не считать, там и людей-то почти нет, только несколько скудоумных бродяг, а так — одни ронги. Пожалуй, старше и опытней меня здесь никого и нет... Его Милость Бастер!" Дератизатор на мгновение протрезвел и ощутил головокружение от привалившего счастья. "Приказы отдаю я!" — прозвеневшие в памяти слова Лундера вернули его к реальности. "Этот мальчишка уже считает себя Его Милостью. Дерьмо, конечно, но что я буду делать? Я же только в дератизации да сортировке мусора немного понимаю. Черть его с ним, с Его Милостью, мне и так неплохо. Так кто же теперь его Милость? — Бастер снова покосился на Брандта. — Во, как пыхтит! Да деловито так за всем посматривает, тоже, наверное, считает себя Его Милостью. Так кто же: недоносок Лундер или дуболом Брандт? Плевать, лишь бы мне жить не мешали".

— Бастер! Твою мать! — снова заорал Брандт.

"Тупая черствая скотина! Совсем как Хронкс", — дератизатор нехотя нагнулся за новым куском.

Прошло несколько часов. Внутренняя связь по-прежнему не работала. Брандт, закончив расчищать подходы к пищеблоку, настолько проголодался, что, попав внутрь, первым делом схватил пару пищевых концентратов и залил их супом, заготовленным к ужину на всех.

— Зря ты это, — Бастер по-хозяйски пошурудил в кастрюле.

Вытащив комок плотной студенистой массы, он смачно откусил и протянул Стилзу, который тут же куда-то испарился. Поморщившись, Бастер выловил еще один кусок слизня.

— Ты что, варил это в общей кастрюле?! — Брандт поперхнулся.

— А что? Кок так мне и сказал — насрать он хотел, чё там варится, лишь бы жрали. А мне зачем лишние хлопоты?

Брандт, почувствовав ком в горле, отставил тарелку в сторону и, взяв новые концентраты, откусил их прямо сухими, запив водой.

— Где этот ублюдок?! — с трудом проглотив застревающие куски, проорал он.

— Стилз? Не знаю, наверное, пошел холодильники обследовать, — равнодушно пожевываясь, ответил Бастер.

— Не он. Кок! Я его самого сейчас в эту кастрюлю засуну!

— Так он еще на позапрошлой орбите смылся. Транспортник его подобрал. Теперь нам со Стилзом суп варить приходится... — дожевывая последний кусок, все так же равнодушно отозвался Бастер. — А Стилз — вон он, гравипогрузчик тащит.

Брандта чуть не вырвало. Он замечал, что стряпня кока отдавала в последнее время каким-то неприятным запахом, да все собирался спросить... "Тьфу... черт! Оказывается, этот урод варил там клуксов!"

Бастер потянулся к карману, откуда торчало горлышко бутылки. Брандт хотел было остановить его, да передумал. Бесполезней старого алкоголика может быть только алкоголик, который только и думает, как бы выпить.

В апартаментах Его Милости ничего не изменилось. Даже голографическая красотка по-прежнему вертелась и восхищенно причмокивала. Разве что появилась парочка слизней. Один даже забрался на грудь Хронкса, но ничего не успел испортить. Брандт теперь испытывал такое отвращение к этим тварям, что, спалив из пистолета ползущих по полу клуксов, он едва не выстрелил и в того, что пристроился на Его Милости.

— Грузите Его Милость, — распорядился Брандт и вернулся в первую комнату, взглянуть на "спящую красавицу". — И руки не забудьте, они на панели управления! — крикнул он дератизаторам.

Девушка заметно похорошела. Ее миленькая мордашка перестала отдавать синевой, словно она уже пару дней как окочурилась. А ладная фигурка и раньше вызывала у Брандта вполне определенный настрой. Пожалуй, он может считать себя ее спасителем и вправе рассчитывать на благодарность... "Как там Лундер сказал — примерно сутки? Да она уже и сейчас кажется просто спящей, даже щеки слегка порозовели. Интересно, а зачем она была нужна Хронксу? Он хоть иногда ее размораживал или предпочитал голографических баб?"

— Готово! — раздался рядом гнусавый голос Стилза. — Ой! Девка!

— Иди, иди отсюда, — легко подтолкнул его Брандт. — Это не для тебя. Это ... — он немного замялся.

— Его Милости? — с готовностью подсказал Стилз.

— Точно! — ничего не уточняя, ответил Брандт.

Немного смутившись, Брандт проверил целостность того, что лежало на антигравпогрузчике. За прошедшие часы Хронкс ничуть не изменился. Можно сказать, что сейчас он даже несколько симпатичнее, чем при жизни, когда его тонкие, затерявшиеся в складках жира губы то и дело извергали ругань. Вот только:

— А руки-то где?! Я же специально напомнил о них. Что мы без отпечатков делать-то будем?

— Да вот они, — Стилз вытащил обрубки из карманов. — Целее будут. А то пока по лестнице тащим, вывалятся — ищи их потом. Ведь могут и клуксы сожрать! — он засунул руки обратно.

Брандт с трудом нашелся, что и сказать:

— Молодец... — отчего-то не к месту вспомнилось слышанное в детстве: "держать руки в карманах неприлично". Абсурд, особенно, когда эти руки не твои.

Арви устало откинулся на спинку кресла. Последние часы он провел в рубке, куда вернулся, как только осмотрелся внизу. Там все было примерно так, как они с Брандтом и предполагали. Из десятка людей уцелело всего трое. Арви обнаружил их, еще не добравшись до самих цехов, когда осматривал целостность контейнеров. Забившись в один из них, они ожидали конца света, или, по крайней мере, этого корабля. Оставалось только гадать, кикам образом это могло их спасти. Арви обратил внимание, что глаза этих придурков как-то странно поблескивали, словно они были пьяны, хотя запаха, подобного тому, что исходил от Бастера и Стилза, от них не чувствовалось.

Остальные погибли. Кто при взрывах, которых здесь случилось десятка полтора, кто — вдохнув ядовитых испарений. Порадовало только одно — ронги выжили почти все. Оно и не удивительно, они и к худшим условиям легко приспосабливаются. Это вообще удивительная раса. При своей уникальной живучести и работоспособности, они запросто могли бы создать великую цивилизацию. Да только мозгами их природа обделила. Вот и нанимались ронги на любую работу, за которую никто не хотел браться. Они еще и размножались с бешеной скоростью, так что их родная планета была не только ужасно нищей и примитивной, но еще и перенаселенной. Поэтому, оттуда уже несколько веков вытекал нескончаемый поток тупой, но дешевой рабочей силы.

Ладно, с нижними отсеками более-менее разобрались. Все оказалось не так уж и плохо. Глобальных утечек не произошло, так, по мелочам. Правда повреждено некоторое отходоперерабатывающее оборудование, но в ближайшее время оно все равно не понадобится. Поручив ронгам ликвидировать следы пусть и мелких, но множественных аварий, Арви поднялся в отсек управления. Троих выживших он тоже оставил внизу, хоть и не был уверен, что они смогут принести какую-то пользу. Видеть этих дегенератов, слоняющихся по всему кораблю, ему не хотелось, пусть уж лучше делают, что привыкли, и раз в несколько часов приходят доложить о ходе работ. Не ронгов же сюда вызывать — они и говорить-то толком не умеют.

А связь все так и не работала. Арви потратил немного времени, пытаясь разобраться в причинах этого, но потом плюнул. Все равно те, кто остался на корабле, выражались весьма сумбурно и неадекватно воспринимали реальность вокруг себя. Ситуацию лучше было прояснять лично.

К тому же имелась проблема поважнее. Система навигации по-прежнему выдавала какой-то бред. У Арви не было ничего, чтобы выяснить, в чем неполадка. Он не только никак не мог определить нынешнее расположение, но и вытащить из компьютера данные о последнем маршруте, чтобы вернуться назад. Проклятый таракан послал их неизвестно куда и отрезал все пути к отступлению. Навигатор вроде бы и работал, только данные координат постоянно менялись, тогда как корабль стоял на месте. Система то ли выдавала случайные данные, то ли непрерывно пыталась вычислить их месторасположение, исходя из противоречивых данных. Оставалось полной загадкой — где она эти данные брала и что вообще делала.

"Вот если бы взять еще один навигатор, не подключенный к центральной системе, это могло бы прояснить хоть что-то..." — Арви закрыл глаза. Надо бы пойти поспать, но напряжение было таким сильным, что нечего и мечтать уснуть. Он не спал уже больше суток, и голова гудела от усталости. Вид цветных пятен тараканов приводил его в бешенство, еще немного и, не выдержав, он начнет отчищать всю эту гадость со стен. Занятие бесполезное и глупое, но что он еще мог сделать в сложившейся ситуации? Проклятые тараканы! Это все из-за них! Арви с удивлением заметил, что сжимает свой игрушечный пистолет и выбирает одного из нескольких тараканов, ползущих по стене. Вот уж кому было наплевать на трагедию, произошедшую по вине их соплеменника!

"Стоп. Это уже бред!" — Арви аккуратно отложил пистолетик в сторону. "Выход должен быть. Нужно поискать хоть какое-то оборудование для ремонта. А где его искать? — он мысленно обшаривал корабль. — Ну, конечно! Загашники Хронкса! Там черт ногу сломит, может найтись что угодно. Брандт-то не такой уж и дурак, раз полез там копаться".

Арви поднялся и поплелся наверх. От мыслей об "апартаментах" Хронкса он перешел к девушке, что все это время находилась там, в криосаркофаге. Хотя, как давно она там? Он и понятия не имел, ни кто она, ни сколько времени провела в замороженном состоянии. Весь ее хрупкий облик и нежные черты лица наводили на мысли о сказочной принцессе, что только и ждет своего принца, который разбудит ее. Он мысленно благодарил Брандта, по своей дурости, запустившего процесс разморозки. Теперь Арви не будет одинок. Такая девушка наверняка окажется натурой утонченной. По-другому просто и быть не может! Как чудесно, что на этом корабле появится еще хоть кто-то кроме него, кого можно отнести к человеческому виду не только номинально. Пожалуй, в такой компании, да еще в апартаментах Хронкса, можно очень даже неплохо проводить время. Дальше ему вспоминалось обнаженное тело девушки. Он взглянул на него лишь мельком, но явственно запомнил каждую линию. Как прекрасно будет любоваться ею после того, как они предадутся любви...

Перед изувеченной дверью, а, вернее, того, что от нее осталось, Арви немного сбавил полет своих мечтаний, но "спящая красавица" все же приютилась где-то в потаенном уголке его души.

Войдя в комнату, он наткнулся на Брандта. Телохранитель Хронкса несколько опередил Арви. Многие контейнеры стояли явно только что вскрытые, а сам он не поленился притащить из соседней комнаты кресло, поставил его перед криосаркофагом и, развалившись в нем, глупо ухмылялся, нагло разглядывая девушку.

Словно споткнувшись, Арви остановился, едва пройдя пару метров. Он вошел совершенно бесшумно, но Брандт обернулся, как будто только того и ждал. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. В эти растянувшиеся мгновения Арви показалось, что комната запульсировала, а Брандт то приближается, то отдаляется вместе со своим дурацким креслом. Он тряхнул головой, отгоняя наваждение и возвращая ясность мысли.

"Шустрый парень! Уже хозяином себя считает!" — Арви решил предоставить первое слово Брандту, потому что считал, что подчиненные должны высказываться первыми, как бы отчитываясь. Он только постарался выглядеть как можно увереннее, словно и не сомневается, что эти апартаменты уже принадлежат ему, а Брандт здесь так, явление временное и незначительное.

"А вот и наш умник!" — Брандт демонстративно не вставал, чтобы, не дай бог, сопляк не посчитал себя хозяином положения.

— Как обстановка внизу? — Брандт припомнил всех, под начальством кого он когда-либо служил и попробовал изобразить начальственные интонации, но поскольку больше привык к свойским и даже панибратским отношениям, даже сам заметил, что вышло не очень.

"Ишь, пыжится!" — Арви сделал несколько шагов вглубь комнаты, он все еще не решил, как правильнее вести себя с Брандтом. Затем его взгляд зацепился за пистолет, висевший на поясе телохранителя. Перехватив этот взгляд, Брандт и сам посмотрел на оружие.

"А из моего пистолета только по тараканам стрелять. Тьфу, опять эти мерзкие твари в голову лезут!" — Арви нервно сглотнул, чувствуя, как пересохли губы.

— Внизу проблем почти нет, или не будет, — он старался не смотреть на пистолет, но тот словно приманивал взгляд. "Глупость какая, да он если захочет и голыми руками мне шею свернет". — Автопилот не работает, навигатор тоже, мы заблудились. Мне... — он подчеркнул это слово, — будет непросто вывести нас отсюда.

Сказав это, Арви немного успокоился, теперь он точно в безопасности. Он не мог себе представить Брандта, вводящего координаты по трехмерной спирали. Это было бы для него поистине невыполнимой задачей.

Брандт тоже осознал это и немного замялся, не зная, что сказать дальше.

— Как она? — Арви кивнул на девушку. Сейчас она показалась ему даже прекрасней, чем в прошлый раз, словно сказочное видение стало реальностью, близкой и теплой, стоило только руку протянуть. Ему даже стало неприятно, что Брандт так откровенно пялится на нее своими бесстыжими глазами, как будто оскверняя его мечту.

— Оттаивает ледышка наша, — Брандт похлопал по криосаркофагу. — Спорим, она будет горячей штучкой? — он криво усмехнулся.

Арви покраснел. Ему внезапно пришло в голову, что не только Брандт зависит от его навыков пилота, но он зависит от этого дуболома — на борту еще пять человек, не считая ронгов. Его Милость хоть и был порядочной скотиной и параноиком, но телохранителем-то обзавелся не просто так. Эти болваны вполне способны прибить его, а уж потом думать, как теперь управляться с этой махиной. Ведь про автопилот знают все, а про то, что он порой отказывает, задумаются немногие. Как ни крути, а они с Брандтом в одной упряжке, по крайней мере, пока не выберутся из этой задницы. Может, с навигатором и не стоит торопиться...

— Отдохнем на славу, компаньон, — Брандт поднялся из кресла и хлопнул Арви по плечу, видимо, он пришел к тем же выводам. — Да не красней ты так! — он непринужденно засмеялся. — Бабы, они знаешь какие?! — Брандт, задрав вверх палец, мучительно подбирал подходящее слово.

Арви скривился от такой фамильярности. Делить эту девушку, прекрасную, словно произведение искусства, как какую-нибудь дешевку — как такое только в голову-то могло придти?!

— Словом, от нее не убудет, — подвел итог Брандт. — Я вот что тут подумал, — значительно начал он новую мысль, — а кто сказал, что Его Милость должен быть только один? Посудина большая, а мы ... мы прекрасно дополняем друг друга. Будем оба Его Милостями!

Несмотря на абсурдность ситуации и некоторые неприятные стороны Брандта, Арви не мог не признать, что это действительно выход. Ему даже показалось, что Брандт рад предложить ему это, ведь в душе он, действительно, был неплохой парень, хоть и дубина. Оставались нерешенными некоторые вопросы (например — кто займет эти просторные апартаменты), но теперь Арви был уверен, что они смогут придти к соглашению. Он протянул Брандту руку, чтобы скрепить их договор. Железная лапа обхватила его ладонь, крепко сжала и энергично затрясла. В этот момент Арви взглянул на спящую девушку. Ее ресницы дрогнули, что-то неуловимо изменилось в выражении лица, и она очнулась. Взгляд мгновенно обрел полную осмысленность, как будто она и вовсе не спала. Губы дрогнули в жесткой усмешке, и раздался резкий голос.

— А ну заткнулись, придурки! Здесь только одна Ее Милость — Торея Ту-Лак!

4. Спящая красавица.

"Спящая красавица" довольно резво, для только что вышедшей из анабиоза, выбиралась из своего "гроба". Несколько ошалев от подобного заявления, Арви во все глаза таращился на нее. Сейчас она казалась еще прекрасней, но стала совсем иной. Полные губы, так доверчиво и трогательно приоткрытые, плотно сжались, а из-под длинных ресниц, так трепетно дрожавших еще несколько мгновений назад, сверкали колючие серые глаза.

— А крошка-то, и правда, горячая! — довольно усмехнулся Брандт, подмигнув Арви.

Торея Ту-Лак, ничуть не смущаясь своей наготы, подошла к ним. Рядом с Брандтом, она казалась миниатюрной, хотя ростом была почти с Арви. От ее облика больше не веяло беззащитностью, напротив, по всему изящному телу перекатывались мускулы, а каждое движение дышало силой и грацией, несмотря на то, что еще чувствовалась некоторая скованность после заморозки.

Она лишь мельком и пренебрежительно взглянула на Арви и затем смерила оценивающим взглядом Брандта.

— Что, нравлюсь? — самодовольно улыбнулся тот.

Арви смущено отвел глаза, предчувствуя свое поражение в "битве" за эту великолепную и сильную женщину. Поэтому лишь краем глаза увидел, как Торея, с невозмутимым видом продолжая смотреть в лицо Брандту, ударила того в пах. Еще одно стремительное движение — и она, сорвав с его пояса пистолет, отпрыгнула в сторону и наставила оружие на них.

— Сучка, — не то простонал, не то просипел, согнувшись, Брандт.

— Верно! — она небрежно чуть опустила пистолет и выстрелила.

Заряд попал в пол рядом с Брандтом, его обрезиненные ботинки немного оплавились.

— Только для тебя, я — Ее Милость Торея Ту-Лак! Хотя... — она снова оценивающе на него посмотрела и перевела взгляд на Арви. — Ты, дохляк белобрысый, наверно — пилот?

Арви судорожно кивнул. Он вообще был настолько ошарашен, что потерял дар речи, словно его самого заморозили.

— Отлично. Пилот мне пригодится. А вот ты, — она с кривой усмешкой снова повернулась к Брандту, который все еще корчился от боли в паху, приплясывая оттого, что расплавленная резина жгла ему ногу, — ты похож на вышибалу или телохранителя. Телохранитель мне не нужен! — Усмешка стала поистине зловещей, она медленно навела на него пистолет, словно наслаждаясь моментом.

— Стой! — ожил Арви. — У нас авария. Экипажа почти не осталось! — он судорожно обдумывал, что бы еще сказать, только бы не остаться один на один с этим чудовищем.

— Что за авария? — она не прекратила целиться, но от нее перестало веять немедленной смертью.

— Авария и все! — истерически взвизгнул Арви. — Ничего не работает, мы потерялись.

— А внизу куча обозленных ронгов! — добавил Брандт. — Как ты одна с ними справишься?

— Обозленные ронги? — она недоверчиво усмехнулась. — В жизни о таком не слышала.

— А о сбоях навигатора ты слышала? А об утечке излучения и токсических отходов слышала? А о... — затараторил Арви.

Торея снова выстрелила. На этот раз, досталось Арви, настала его очередь прыгать на одной ноге.

— Заткнись, — сказала она довольно беззлобно, — я все поняла. Ты, — она кивнула Брандту, — помилован. Пока. Будешь хорошим мальчиком — доживешь до старости.

Она отошла еще на несколько шагов назад и уселась в кресло, изящно закинув ногу на ногу, держа спину прямой, словно к ней палку привязали. От такой позы, ее грудь вызывающе топорщилась, дразня аккуратными, но яркими сосками.

— Похоже, мы застряли в какой-то заднице и просто необходимы друг другу, — она по-прежнему держала их на прицеле.

— И зачем же нам ты? — процедил Брандт.

Арви зажмурился, не желая видеть, как мозги этого дурака разлетятся по всей комнате.

— Думать!

Открыв глаза. Арви с удивлением заметил, что Торее стало ужасно забавно, она даже откинулась в кресле, а из ее тела ушло напряжение.

— Уж не считаете же вы, что у вас хватит мозгов выбраться из этой передряги на этой... — она немного замялась, — ...кстати, а где мы находимся!

— Межпланетный универсальный сборщик — утилизатор отходов класса XXL-78, — ответил Арви.

— Летающая помойка? Фу, — она сморщила носик, — когда я верну свой крейсер, можете и дальше выяснять, кто из вас будет здесь "Милостью".

Брандт и Арви переглянулись. Кажется, дела не так уж и плохи.

— Так что конкретно случилось? — снова подхлестнул их голос Тореи.

— В общем... — Арви немного смутился, — ...произошла ошибка в прокладывании курса. И множественные системные сбои в этот же самый момент. Я сам еще не полностью разобрался.

— Ты что, пьяный, курс прокладывал, если всю систему заглючило?

— Это не я! Это таракан...

— Разные у меня бывали пилоты, но таракана как-то не припомню, это кто же его обучил-то? — продолжала веселиться Торея, хотя Арви не видел в этом ничего веселого. — Обычно, я избавляюсь от облажавшегося пилота. Навсегда! Чтоб другие не расслаблялись, — она перестала смеяться и холодно посмотрела на Арви.

Он сник и съежился, Торея явно непредсказуема, а ну как действительно пальнет. Ее глаза, выражение которых постоянно менялось, пугали даже больше, чем нацеленный на него пистолет.

— Все оборудование изношено, сбой мог произойти в любой момент. Может, это вообще совпадение, — быстро попробовал он оправдаться.

— Ладно, дезинсекцией займемся потом, — снова рассмеялась она, но у Арви осталось неприятное ощущение, что если случится еще один "сбой", он может этого и не пережить.

— Сейчас главная проблема в навигаторе, — перевел он тему, — но я даже не могу понять, что именно с ним случилось. Он выдает данные, в которых не удается разобраться.

— Понятно. А дублирующего нет?

— Не знаем. Мы хотели поискать его среди всего этого. Хронкс все ценное стаскивал сюда.

— Хронкс — это бывшей хозяин вашей слабоумной компании?

Арви кивнул.

— И что с ним стало? — как-то странно оживилась Торея.

— Сдох, — злобно пробубнил Брандт, он явно желал того же и Торее, но не осмеливался высказать это вслух.

— Жаль, — она разочаровано вздохнула. — Не люблю, когда меня в холодном ящике держат. Надеюсь, это вы ему помогли? Его смерть была интересной?

Арви мотнул головой, а Брандт просто злобно уставился в пол.

— А я-то уж начала о вас лучше думать. Ладно, вернемся к навигатору. На корабле есть еще что-то, имеющее собственную навигацию?

— Точно! — осенило Арви (стоило раньше вспомнить, да только ото всего произошедшего это вылетело у него из головы). — Трансбот! Система довольно слабая. Но если удастся подсоединить ее к центральной, может что-то и получится...

— Умница. Получишь дополнительный паек! — хмыкнула Торея.

Инженер Веллик и механик Лорн терпеливо поджидали их в техотсеке. Это и не удивительно, учитывая, что оба были давно мертвы. "Неплохо было бы направить парочку ронгов, чтоб убрали трупы из реакторной и отсюда..." — но это, как многое другое, в суматохе вылетело у Арви из головы.

В техотсек они пришли втроем. Торея Ту-Лак осталась стоять чуть позади. Даже не оборачиваясь, Арви чувствовал, что она по-прежнему готова в любой момент выстрелить, если только хоть что-то заподозрит. Из одежды, на ней был только защитный костюм, который она нацепила прямо на голое тело. Когда, в бесформенном балахоне, ее красота уже не бросалась в глаза, Арви мог рассуждать о ней спокойней, прикидывая свое положение. А положение его было едва ли завидней, чем у Брандта. Логически, она не должна ничего особо против них иметь, и как только они "найдутся", можно надеяться, что сама избавит их от своего общества. Но искорки, порой мелькавшие в ее глазах, говорили, что Торея Ту-Лак не всегда поступает разумно. Попросту говоря, Арви сильно подозревал, что она психопатка! Хотя в уме ей было и не отказать.

— Что это? — она внимательно рассматривала бренные останки Веллика и Лорна, вернее то, что не доели слизни.

— Инженер Веллик и...

— Я не о том. Что это за твари?

— Клуксы, — равнодушно пояснил Брандт, словно этого было достаточно, и открыл шлюз трансбота, благо тот оказался сверху, и не пришлось подбираться под многотонную махину или отключать для этого гравитацию.

Арви полез внутрь. Здесь, на первый взгляд, все уцелело. До аварии эта штука работала вполне сносно. Конечно, далеко на ней не улетишь, но все же... словом, если бы Арви был уверен, что она осталась в исправности, скорее всего он бы рискнул свалить подальше от "родной" помойки. Пусть эта красавица выбирается отсюда, как хочет.

— Ну, что там? — послышался ее окрик.

— Минутку! Надо все отсоединить. Брандт, нужна твоя помощь! Навигатор слишком тяжелый, мне одному не вытащить.

Послышалось глухие удары по корпусу трансбота, и Брандт оказался рядом.

— Че делать-то будем? — шепотом спросил его Арви.

— Прибить бы сучку!

— Как?

Брандт развел руками:

— Осторожная! Близко не подходит и с прицела не сводит. Я уже несколько раз примерялся, как бы ее грохнуть, да только не выходит ничего. Повеселились! Отдохнули, твою мать!

— Знаешь, что, — медленно подбирая слова и отсоединяя навигатор, начал Арви, — ты успокойся. Чем на рожон лезть, да злить ее, может, лучше делать, что она говорит? Сам подумай, зачем ей все это, если у нее свой крейсер?

— Ага, так ее там обратно и ждут! Если вообще не врет, она же сумасшедшая!

— Я как-то об этом не подумал, — Арви ужаснулся перспективам.

— Ладно. Пока я с тобой согласен. Надо немного подождать. А там или она расслабится, или еще что-нибудь случится. А сейчас надо выбираться из этой задницы.

— Эй, вы там! Если не вылезете через десять секунд, я вас поджарю в этой консервной банке и на завтрак съем! — донеслось снаружи.

Арви еще отсоединял последние контакты, а Брандт уже подхватил навигатор и вылетел из трансбота. Арви последовал за ним, на ходу рассуждая, насколько образно она выражалась. Он вполне допускал мысль, что Торея говорила абсолютно конкретно.

Арви и Ее Милость Торея Ту-Лак вошли в рубку. Брандту она приказала восстановить дверь в апартаментах Хронкса. Арви немного даже завидовал ему.

В рубке оказалось ужасно душно, наверно опять вентиляция барахлила. Если так будет продолжаться, в один прекрасный момент, они все тут вообще задохнутся. Он с облегчением скинул защитный костюм, в котором чувствовал себя просто ужасно. И с некоторым злорадством посмотрел на Торею. У нее-то под костюмом ничего не было. Пусть помучается.

Отвернувшись, он занялся системой навигации. Следовало отключить то, подсоединить это и молиться, чтобы что-то из этого вышло. Сзади послышался шорох. Арви обернулся и инструмент едва не выпал из его рук. Торея решила не мучиться, и, скинув костюм, опять предстала перед ним, в чем мать родила. И отнюдь не испытывала от этого смущения. Встретившись с ней взглядом, Арви заметил в ее глазах даже какое-то удовольствие, словно ей нравилось дразнить его.

Покраснев, он вернулся к приборам. Торея подошла настолько близко, что он почувствовал ее дыхание.

— Этот навигатор не совместим с основными системами. Но я попробую подсоединить его, только придется использовать автономный источник питания, — обернулся он к ней через некоторое время.

Торея сделала широкий жест и кивнула, немного посторонившись. Она отодвинулась совсем чуть-чуть, так, что ему все равно пришлось задеть ее. Отходя от пульта, Арви заметил, как напряглась при этом ее грудь, но поспешил отвести глаза, вдруг ей не понравится его внимание.

— Придется использовать синхронизирующий аккумулятор, а для его зарядки потребуется некоторое время, — он подсоединил все контакты и уселся в свое кресло, как-никак, отдых он теперь заслужил.

В тишине прошло около минуты. Торея безотрывно разглядывала Арви. Под ее непонятным взглядом, он начал нервничать. А тут еще проклятые тараканы поползли. Арви, не смея поднять глаза на Торею, автоматически следил за передвижениями мерзких насекомых. Чтобы немного отвлечься, он решил заняться привычным делом: поохотиться на тараканов и хоть немного отвести душу. Его рука почти автоматически потянулась к ящику рядом с креслом. Там хранились кристаллы с навигационными данными и еще его игрушечный пистолет.

Но едва он коснулся любимой игрушки, что-то смело его с кресла, и жуткая боль скрутила настолько, что потемнело в глазах. Спустя несколько мгновений, Арви осознал, что валяется на полу, а на нем сидит голая Торея, вцепившись ему в волосы:

— Я же предупреждала! — яростно прошипела она.

Ее руки напряглись — еще мгновение, и она свернет ему шею! В единый миг Арви осознал, какой же он дурак. Торея приняла игрушку за реальное оружие!

— Игрушка! — сдавлено просипел он в последний момент.

— Что? — она немного опешила, но не спешила ослабить хватку.

— Это игрушка, — он взглядом указал на валяющийся рядом пистолетик.

Она скосила глаза и рассмеялась.

— Ты что, совсем придурок?

Арви не знал, что на это и ответить. По большому счету, она была права.

— А знаешь, это действительно забавно, — Торея взяла пистолет, и направила его в лицо Арви.

Потом она огляделась по сторонам:

— Интересная коллекция, напоминает каюту на моем крейсере, только там трофеи немного другие, — она мечтательно уставилась в потолок. — Ну, знаешь, у каждого свои вкусы — у кого тараканы, — она хихикнула, — а я вот, врагов по стенам развешиваю, — продолжая восседать на нем, она мило улыбалась, словно вела светскую беседу о сортах роз.

Арви закрыл глаза, надеясь никогда не попасть в список ее врагов. Он даже дал зарок никогда больше не стрелять по тараканам. Торея замолчала, и Арви открыл глаза, потому что не видеть, на что она смотрит и не предполагать, что задумала, было еще страшнее. Торея опять внимательно на него смотрела, а глаза ее как-то странно поблескивали. В повисшей тишине он слышал, как участилось ее дыхание. Ее губы вновь слегка приоткрылись, но не так невинно по-детски, как во время крио-сна, а скорее чувственно, став ярко алыми. Арви с ужасом ощутил, что его безмозглая часть реагирует на это прекрасное исчадье ада.

— Говоришь, на зарядку потребуется время? — она сунула дуло игрушечного пистолета ему в рот. — Как бы нам его скоротать?

"Она же сейчас выстрелит! Психопатка! А хватит ли силы выстрела пробить мне череп?" — пронеслось у Арви в единое мгновенье. Он опять зажмурился. В тот же миг, она вытащила пистолет, и раздалось шесть щелчков.

Арви испуганно дернулся, ожидая взрыва боли, но почувствовал лишь сильные удары по рукам, что-то прочно держало его руки. Открыв глаза, он посмотрел на них. Торея выстрелила в его ладони, прочно приклеив их силиконом к полу.

— Хороший тараканчик, — она почти ласково похлопала его по щекам.

Ее лицо раскраснелось. Распущенные волосы рассыпались по плечам и спадали на грудь. Торея наклонилась, ее волосы защекотали Арви нос.

— Ну что, поиграем? — она перепрыгнула с груди Арви на шею, плотно обхватив бедрами его голову.

"Что ей надо?!"

Она снова переместилась, накрыв ему лицо.

Он смог полноценно вздохнуть лишь спустя несколько минут. Торея метнулась к нему на ноги и принялась расстегивать штаны.

"О, боже, что она делает?!" — не будь она такой психопаткой, Арви не задавался бы столь глупым вопросом, но сейчас он и думать не хотел о том, что может придти ей в голову, и не на шутку испугался. В истерике, он задрыгал ногами.

— Будешь дергаться, я тебе сейчас что-нибудь заклею, — со смехом, она просунула пистолет ему между ляжек.

Арви чувствовал себя абсолютно беспомощным, отчего ему было ужасно стыдно. Но, несмотря ни на что, он по-прежнему был возбужден. Затем она схватила его...

— Ой! — Арви в ужасе дернулся, ожидая от нее чего угодно.

— Заткнись! — она немного отвлеклась от его трепетного естества и залепила пощечину.

"Какой позор!" — чувства перемешались внутри него. Он одновременно ощущал страх, стыд и сильное желание. Но Торея, похоже, отвлеклась. Снова заскочив на него, она уставилась в потолок.

Арви с ужасом ожидал очередного поворота ее безумной фантазии. Глубоко вздохнув, Торея вдохновенно произнесла:

— Сопротивление властям, — при этом, вонзив его в себя, она резко стиснула бедра и принялась раскачиваться, — карается немедленной смертью!

"Совсем спятила!" — Арви был дико испуган, но одновременно с этим растворялся в удовольствии.

— Вниманию всех гражданских лиц! — выкрикивала она в потолок. — Запрещается преждевременно покидать рабочие места!

Услышав это, Арви закрыл глаза. Изо всех сил он старался, оттягивая неизбежный и естественный конец.

— Работать в заданном темпе!

Арви уже и так выдавал все, что только мог, с ужасом гадая, что будет, когда силы покинут его.

— Любое уклонение от работы... как и сопротивление властям... карается немедленной смертью! — ее тело содрогалось в оргазме, но она продолжала безумствовать.

Когда Торея слезла с него, Арви осмелился приоткрыть глаза... Она стояла над ним, широко расставив ноги и целилась в него сразу их двух пистолетов — из игрушечного и плазменного.

"Это конец!" — Арви в ужасе зажмурился и тут же ощутил резкую боль между ног. Черт! Она приклеила его измученное естество к полу!

5. Ах, Ваша Милость! Как вы прекрасны!

Арви сидел на кровати в своей каюте. Какая-то странная пустота и нерешительность поселились внутри него. Как бы он не старался отвлечься, мысли вновь и вновь возвращались к Торее Ту-Лак. Он в жизни не встречал такого чудовища (покойный Хронкс ей в подметки не годился). Когда она была рядом, ему хотелось убежать и забиться в самый дальний угол этого корабля, но, в то же время, тянуло просто полюбоваться ею (правда, желательно с безопасного расстояния). "Какая чудесная сила и грация сквозят в каждом ее движении! Как нежна ее кожа! — правда, он так и не осмелился прикоснуться к ней. — А какой у нее чудесный голос! Чистый и звонкий..."

— Лундер, твою мать! — хрипло ожил динамик связи. — Быстро сюда!

Арви вздрогнул и подскочил. Да, что-то он увлекся. Действительность была намного суровее. И голос "прекрасной Тореи" совсем не так чарующ. Он устало поднялся, от чего жалобно скрипнула кровать, словно прося его остаться. Арви вздохнул — он и сам хотел этого больше всего на свете, но...

— Лундер, шкуру спущу! — взвизгнул динамик, вернее — в рубке бесилась Торея.

"С нее станется" — Арви почти бегом понесся на зов.

С тех пор, как они починили навигатор, прошли почти сутки. Кстати, сразу стала ясна причина всех неполадок. Злополучный таракан своей хаотичной командой настолько перегрузил все системы, которые и так уже давно свой срок отработали, что те просто сбросили все настройки, в том числе и навигационные. Просто счастье, что навигатор трансбота был изолирован от всего остального. Еще вышел из строя гипердвигатель. И им крупно повезло, что таракан послал их не так уж далеко. Иначе... быть бы утилизатору этаким космическим скитальцем, пока... пока эта старая помойка не развалилась бы ко всем чертям! А так, несколько дней полета на малых двигателях — и они окажутся на ремонтной станции.

Арви вошел в рубку. Торея сидела в его кресле, положив ноги на панель управления. Теперь на ней была одежда — она надела его лучший костюм. Арви и сам ни разу не надевал его, купив совсем недавно во время короткого отпуска на Зельфее, пока там Хронкс формальности со своим мусором улаживал.

— Что это?! — она возмущенно махнула рукой в неопределенном направлении.

— Что? — Арви испугано сделал шаг назад и даже немного вжал голову в плечи.

— Вот это! — она широко обвела вокруг руками.

Арви первым делом взглянул на индикаторы состояния корабля и курса. Вроде все нормально. Тогда он огляделся вокруг — там тоже не было ничего занимательного или необычного. Конечно не дворец, но, вроде, все как и раньше...

— Тараканы! — категорично заявила Торея. — Здесь повсюду тараканы!

— Это не ко мне, это к Бастеру.

— Кто такой Бастер?

— Начальник отдела дератизации и дезинсекции.

— Тащи его сюда, — Торея вновь огляделась по сторонам. — И коллекцию свою убери!

Арви почесал затылок и поспешно вышел. Он ничего не понял, но был рад свалить от нее куда-нибудь подальше. Определено, воспоминания о ней остались двойственные, но действительность куда хуже.

Скорее бы добраться до ремонтной станции. Арви немного смущали координаты, которые дала ему Торея, на его картах не было этой станции, но мало ли, чего он не знает. Да и за год, проведенный в тюрьме, многое могло измениться.

"Дались ей эти тараканы!" — Арви спускался по лестнице, в очередной раз недобрым словом поминая Брандта с его дурью, разморозившего эту красавицу. "И что значит — "коллекцию убери"?"

Проходя мимо техотсека, Арви поморщился, оттуда явственно тянуло тленом. "Что-то слизни все же не доели... Надо бы послать сюда ронгов".

Из отсека дератизации несло не менее противно. "Похоже, вентиляция барахлит по всему кораблю, срочно необходим ремонт, пока еще есть чем дышать!" Бастер, видимо, как раз варил свое мерзкое пойло.

Так и есть! В каморке, отведенной под оборудование для дезинсекции и дератизации, происходил какой-то сложный технологический процесс, контролируемый пьяным Бастером. Пьяным в стельку.

— Бастер! — Арви старался дышать поверхностно. — Там тебя Ее Милость зовет.

— Какая ищ... ик... ещще Милость? На кой она мне сдалась? — Бастер снова икнул и влил в здоровенный чан какую-то жижу.

— Ее Милость Торея Ту-Лак... — Арви хотел еще что-то добавить, но не нашелся что.

Ну как объяснить этому болвану, какая такая Милость? Если он и понятия не имел о существовании этого чудовища на борту. Кажется, Брандт так и не удосужился сообщить ему о новом начальстве. Самому Арви уж точно было не до этого. За спиной послышалась какая-то возня. Арви оглянулся.

Господи! Сопящий и кряхтящий Стилз волок по полу здоровенный контейнер, доверху наполненный слизнями. Некоторые были еще живы и вяло шевелились, изредка падая на пол. Тогда Стилз останавливался и, противно отклячив зад, подбирал их. Он как-то виновато и заискивающие поглядывал на Арви, причем с каждым шагом беспокойства все прибавлялось.

— Позвольте, Ваша Милость, — приблизился он к Арви.

Только тогда Арви сообразил, что стоит в дверном проеме, не давая тому войти и втащить свой отвратительный груз. В нос ударил запах слизней. Как-то, когда сталкиваешься с одним слизнем, на запах не особо обращаешь внимание, но сейчас этот тошнотворный аромат просто вытеснил из головы все остальное. Что-то знакомое мерещилось в нем, но никак не удавалось припомнить, что именно.

Вид тускло поблескивающих и отливающих то зеленым, то сиреневым, клуксов, заворожил Арви, несмотря на все отвращение, которое они вызывали. Посторонившись, он освободил проход, провожая взглядом контейнер, в котором извивались и подпрыгивали слизни, и только потом очнулся:

— В общем, дело твое, но если ты немедленно не явишься в рубку, Ее Милость придет сама, и прострелит твою глупую башку.

Бастер словно вообще перестал его замечать. Нагнувшись к корзине с клуксами, он взял одного и принялся соскребать с него слизь в небольшую плошку. Стилз помогал ему, виновато и испуганно переводя взгляд с Арви на Бастера и обратно на слизней.

— Я важная пех... персона! — ответил, наконец, Бастер, задрав вверх поблескивающий слизью палец.

— А ей наплевать на это. Ее сумасшедшая персона пристрелит тебя с большим удовольствием, — Арви не знал, что еще добавить. Ему уже было наплевать, что Торея сделает с этими дегенератами. Лишь немного беспокоило, как ей объяснить, почему этот урод Бастер не пришел. "Не тащить же его на себе?" — Что вы тут вообще делаете? — не выдержав, спросил он.

— Слизь клуксов — важный компонент настойки, — охотно пояснил Стилз, довольный, что хоть как-то может выразить свою лояльность.

— Фу! — Арви почувствовал, что его сейчас опять вытошнит.

До него тут же дошло, что ему напомнил запах слизней — именно так всегда воняло от этих двух дегенератов, да кое-кого еще. Наверное, хорошо, что за последние сутки он так и не сумел ничего съесть. "Чувствовал ведь, что лучше не знать, из чего они варят свою гадость!" — он похвалил себя за то, что ни разу не польстился на это пойло. Внезапно пришло в голову, как можно выйти из этого дурацкого положения:

— Тебя она грохнет тоже, просто так, за компанию, — заявил Арви Стилзу. — Так что хватай этого пьяницу и тащи его. Иначе вам обоим крышка! — пусть один недоумок тащит другого.

— Кто она? — в испуге вытаращил белесые глазки Стилз.

— Ее Милость Торея Ту-Лак.

— А я думал, Его Милость — вы?!

— Я тоже так думал, пока не появилась Торея Ту-Лак.

— Откуда? — еще больше удивился Стилз.

— Из криосаркофага, — Арви почувствовал, что еще немного, и он сам убьет этого придурка. Прямо здесь и голыми руками. — В общем, мне пора. Вы идете к ней или она вас грохнет. Мне наплевать, — Арви повернулся и ушел.

Он уже не знал, чего больше желает, чтобы дератизаторы все же явились к Торее, или же, чтобы как всегда не торопились с выполнением приказа. Тогда он будет избавлен от необходимости когда-либо еще с ними общаться.

Возвращаться к Ее Милости категорически не хотелось. Пока Брандт ремонтировал дверь и приводил каюту Хронкса в более-менее пристойный вид, Торея оккупировала рубку, и, судя по всему, не знала, как бы себя еще развлечь.

В памяти Арви крутились ее последние слова об уборке "коллекции". Если честно, соскребать со стен присохших тараканов, ему не хотелось, и потом, а вдруг ей еще чего в голову взбредет. При воспоминании о ее развлечениях, Арви передернуло, он давно счистил остатки силикона с кожи, но ощущение прикосновений этих пут еще жило в его сознании. Ему то и дело хотелось провести рукой по коже и убедиться, что там не осталось и следа этой гадости. Нет уж! Надо прятаться, пока это возможно, не убьет же она его, если он займется другим полезным делом?.. Кстати, а каким?

"О! Брандту наверняка пригодится помощь!" Арви направился в апартаменты Хронкса. Проходя мимо техотсека, он опять вспомнил про уборку и ронгов, но уже в который раз отложил это на потом. "Господи, ну до чего же эта громадина уродлива и убога!" — в который раз поражался он "интерьерам" корабля. Стены узкого коридора такие грязные, что нельзя было точно определить их цвет. Тусклый свет, иногда начинающий мерцать, засохшие следы слизней, поблескивающие даже на низко висящем потолке, все это действовало угнетающе. Даже если стараться не обращать внимания. И так несколько километров коридоров и переходов от одного отсека к другому. Все они различались только по доносящимся с разных сторон запахам, да кое-где было немного шумно. В общем, летающая помойка, огромная почти как какой-нибудь древний имперский крейсер, и развалющая, как старый башмак. А уж какой здесь экипаж! Был... Арви пришла в голову странная мысль, что гибель большинства из этих людей для него ничего не изменила. Наверное, поэтому он почти и не вспоминал о них.

Так, думая обо всем понемногу и ни о чем конкретно, он добрел до апартаментов Хронкса. На восстановленной двери виднелись шрамы швов, но теперь она была цела, правда замок Брандт еще не восстановил (и Арви сильно сомневался, что ему это удастся). Да бог с ней, с дверью! Он толкнул ее и вошел.

В первой комнате Брандта не оказалось. Похоже, его вообще не было здесь. Невозможно себе представить, чтоб этот верзила мог что-то делать в такой тишине. Черное кресло, то самое, в котором сдох Хронкс торчало прямо посреди первой комнаты, всем своим видом приглашая отдохнуть. "Да уж, Брандт здесь не особо напрягался", — с некоторой завистью отметил Арви и плюхнулся в кресло.

"Да он тут еще и развлекался!" — внимание привлек установленный перед креслом голопроэктор. Его самого, ни на какие развлечения, после недавнего, не тянуло. Или тянуло?..

Арви задумался. Торея — отъявленная психопатка, и если бы у него был выбор, он бежал бы от нее на другой конец вселенной. А там... там он бы еще долго вспоминал их странные отношения. Парадокс! Эта женщина пугала и притягивала его одновременно. Скорее бы это все закончилось. Скорее бы они добрались до этой дурацкой ремонтной станции! Потом его мысли немного отвлеклись от Тореи, вернее, он перестал думать только о ней. Что-то здорово настораживало его в пункте их назначения. Но и тут они полностью зависели от этой сумасшедшей — системы корабля вот-вот окончательно выйдут из строя. Средств на ремонт нет (накопления Хронкса пока так и не обнаружили, и у Арви уже были большие сомнения в их существовании, во всяком случае, на борту мусоросборщика), а она заявила, что там у нее какие-то связи и обещала договориться о ремонте. Что бы это все не значило, а выбора у них все равно пока нет (и, кажется, не будет, как бы там не хорохорился Брандт).

Арви устроился поудобнее в мягком и обволакивающем тело кресле. Тяжесть и усталость словно обездвижили его. Мысли скакали хаотично, перепрыгивая от реакторной, куда надо бы наведаться, на мерзких слизней. Внезапно возник образ Тореи, возвышающейся над ним с пистолетами. Он вздрогнул от отголоска тех чувств и ощущений. Да, а все же в этом что-то было... Глаза его слипались, голова клонилась набок, вскоре его мысли стали одним сплошным бредом, разобраться в котором не мог и он сам. Арви спал.

— Лундер!

Он резко подскочил в кресле, но это оказался всего лишь Брандт.

— Лундер, ты представляешь, что она сейчас вытворила?!

Арви откинулся обратно в кресло. Сердце бешено колотилось оттого, что его так грубо разбудили. Во рту пересохло, и очень хотелось снова уснуть, а не выслушивать, как все вокруг плохо. В том, что случилось что-то нехорошее, можно было не сомневаться. А если она и с Брандтом проделала то же, что с ним?! Арви удивился, заметив, что это было бы ему неприятно. И сочувствие к Брандту здесь не причем.

"Вот, черт! Не хватало только ревновать эту психопатку!"

— Не знаю и знать не хочу, что за гадость она еще придумала, — буркнул он.

— Нет, ты только послушай! — глаза Брандта горели, желание с кем-то поделиться просто распирало его изнутри.

— Ну что еще?

— Стилз оттрахал Бастера!

— Че-го?! А Ее Милость-то здесь причем? — Арви резко проснулся, но при этом заподозрил, что все это — лишь продолжение его бредового сна.

— После того, как этот придурок прошепелявил "Ах, Ваша Милость, как вы прекрасны!", она заставила его трахнуть Бастера!

— А как же Бастер?

— Старик был настолько пьян, что, кажется, ничего не заметил, — Брандт уселся на низкий контейнер, стоявший рядом, и вытянул вперед ноги.

— А Стилз? — картинка, описанная Брандтом, все еще не укладывалась у Арви в голове.

— Ха-ха! А парнишка, вроде, вошел во вкус. Стояло-то у него как надо!

6. Полковник Ту-Лак.

Высокая полоса огня окружала небольшую, шагов десять в диаметре, арену. Два человека кружили по ней, без особой охоты делая ленивые выпады. В руках обоих сверкало по паре ножей. Потные полуобнаженные тела в подтеках крови, перепачканные налипшим песком, и никакого энтузиазма в глазах по отношения к тому, чем им приходится заниматься.

Вокруг арены волнами покачивалась толпа разношерстно одетых людей, так же вяло подбадривая выкриками гладиаторов, как те сражались. На поясе у многих болтались пистолеты, а на некоторых — так вообще целые арсеналы. Стена огня — единственный источник освещения в этом темном, душном зале, над которым витал устойчивый запах алкоголя. Глаза некоторых из присутствующих поблескивали уж совсем маслянисто. В старые добрые времена, в таком виде они бы и по улице пройти не смогли, даже если снять все оружие, что на себя понавешали.

На верхнем ярусе была оборудована одинокая ложа, откуда за представлением наблюдали всего два зрителя.

— Что-то сегодня скучновато, — зевнув, произнес толстый, маленького роста человечек. — И зачем я тебя приютил?.. — лениво продолжил он, обращаясь к своему соседу.

Сосед, испуганно забегав глазами из стороны в сторону, резко потерял и без того вялый интерес к происходящему на арене. Он избегал смотреть толстяку в глаза, а губы его слегка шевелились, словно тренируясь, чтобы ответить.

— Ладно, можешь не напрягаться, — все также лениво проговорил толстяк.

На верхней губе его собеседника выступили капельки пота, он судорожно провел языком по губам и ответил надтреснутым голосом:

— Люди вялые, что я могу сделать? Пугать их бесполезно, они и так... долго не проживут.

— А мне-то что? Немедленно сделай что-нибудь, или пойдешь туда сам, — голос толстяка по-прежнему был ленив и нетороплив. — Вот скажи мне, Ккерон, — продолжил он, — зачем они вообще туда выползли? Если пококетничать друг с другом, то для этого есть другое место. Кстати, мысль! — он поднял вверх палец, на секунду задумавшись. — Ну да об этом потом... Так зачем?

Ккерон вытер выступившую на лысине испарину. В глазах толстяка не было ничего, кроме лени и невыразимой скуки, но Ккерон по опыту знал, что для Его Светлости Ульбера Ту-Лака — это самое страшное. Вернее для тех, кому не повезет находиться в этот момент рядом и навлечь на себя его неудовольствие.

— Гладиаторы выходят на арену, чтобы победить и получить свое вознаграждение.

— Нет! — толстяк почти взвизгнул. — Они там, чтобы доставить мне удовольствие! — в его глазах зажегся огонек, не предвещавший ничего хорошего.

Ккерона внезапно осенила мысль. Он потянулся к панели перед собой. В тот же миг огонь вокруг арены взвился вверх, полностью скрыв сражающихся от зрителей. Передние ряды шарахнулись назад. К смраду, царившему в зале, тонко приплелся запах паленого. По рядам прошло оживление, и ругань затмила собой прочие выкрики. Лишь парочка наверху могла и дальше наблюдать за происходящим на арене. Можно себе представить, какой там творился ад. Пламя мгновенно нагрело воздух внутри круга. Гладиаторы, ослепшие от яркого света и одуревшие от жара, хаотично размахивали ножами, стараясь не столько поразить соперника, как не подпустить его к себе. Наверное, в каком-то смысле, можно было сказать, что обстановка стала более накаленной, но...

— Теперь, они пошевелятся! — довольно потер ладони Ккерон.

— Это убого! — фыркнул толстяк. — Пронтор, сюда! — коротко приказал он в коммуникатор.

— Ваша Светлость! — Ккерон рухнул на колени, цепляясь за ноги Его Светлости.

— Фу! — Ульбер Ту-Лак, попробовал отодрать от себя вцепившиеся пальцы. — Ты бы хоть руки иногда мыл.

От неожиданности Ккерон замер и взглянул на свои пальцы. Пожелтевшие от постоянного курения, с въевшейся копотью, с неровно обломанными ногтями и слегка пошелушившейся кожей, они действительно производили неприятное впечатление.

— Знаешь, я мог бы тебя простить, будь ты просто недоумком, но ведь ты еще и не желаешь в этом признаваться. — Ульбер Ту-Лак даже не глядел на него, сосредоточенно рассматривая ногти.

Тут его взгляд упал на арену, о которой он как-то и подзабыл. Гладиаторы уже вовсе перестали пытаться покалечить друг друга. Они просто стояли в центре арены, стараясь спрятаться от невыносимого жара. С такого расстояния сложно было рассмотреть их детально, но только что алевшая кровь застыла коричневой коркой, а сами бойцы прибрели ярко розовый цвет, говоривший, что их кожа сильно обожжена. Его Светлость ткнул пальцем в панель, выключая огненную завесу.

— Потом подумаю, что с ними сделать. Но зажаривать их это... — он немного замялся, — глупо как-то.

— Ваша Светлость! — снова заскулил Ккерон, норовя схватить руку Его Светлости и поцеловать ее. — Я исправлюсь! Завтра, завтра же я...

— Вызывали? — в дверь просунулась квадратная физиономия.

— А, Пронтор, очень вовремя! — толстяк повернулся к Ккерону. — Учись быть исполнительным.

Тот лишь согласно и радостно кивнул, бросившись опять целовать руки.

— Ой, прости, — Ульбер Ту-Лак, брезгливо спрятал руки за спину, — тебе уже поздно чему-либо учиться.

— Завтра, завтра... — как заведенный повторял Ккерон.

— Нет уж, сегодня, — отрезал толстяк. — Пронтор, отправь его на арену.

— Нет! — взвизгнул Ккерон и сильнее уцепился за ноги Его Милости.

— Фу! — произнес свое любимое слово толстяк и закатил поросячьи глазки.

— Не мешай Его Светлости, — Пронтор отодрал бедолагу и поволок его прочь.

— И пусти к нему парочку пиреганских червей.

Послышался протестующий, наполненный ужасом вопль Ккерона. Пиреганские черви — самые отвратительные хищники, каких только можно было приспособить для арены. Длинной примерно с человека и в руку толщиной, он пожирали свои жертвы изнутри, забираясь туда через любые возможные отверстия. От этой извивающейся стремительной смерти практически не было спасения. Ккерон уже чувствовал как тысячи игл-зубов, впиваются в его внутренности. Еще никому на его памяти не удалось справиться с ними, но в то же время, каждый боролся до последнего, столь глубокий ужас и отвращение они вызывали одним своим видом.

"Один, совсем один... — сокрушенно думал Ульбер Ту-Лак. — И в окружении идиотов!" Он печально вздохнул, в который раз вспомнив о своей утрате. С тех пор, как пропала Торея, все вокруг пошло не так. Словно исчезло то, что вносило жизнь в это застоявшееся болото. Он и не подозревал, что был так привязан к девчонке. "Да, и бои теперь совсем не те. И как только она заставляла этих обленившихся недоумков шевелиться?" — его Милость тоскливо посмотрел на арену.

Жалкая тощая фигура Ккерона съежилась посередине, затравлено озираясь. Огненной стены пока не было — червей еще не загнали. Ничто не шевельнулось в душе Ульбера, который со скукой взирал на это. Мелькнула мысль, что Ккерон не так уж и виноват, что не сумел заинтересовать его происходящим на арене. Признаться, в последнее время вообще ничто не вызвало у полковника эмоций. Однако это не повод оставлять этого придурка в живых. Он действительно плохо справлялся со своими обязанностями. "Эх, Торея... И что тебя туда понесло?"

Сзади раздалось робкое покашливание, кто-то пытался привлечь его внимание.

— Ну же, лейтенант, докладывайте, что у вас там, и проваливайте, откуда пришли! Не стойте над душой, — Ульбер, не оборачиваясь, понял, кто у него за спиной.

Хмурый лейтенант службы безопасности, неловко переминаясь, нерешительно начал:

— У нас гости...

— И вы их, конечно же, уничтожили, — едва взглянув на лейтенанта, толстяк раздражено вернулся к своему зрелищу. — Хорошо. Исследуйте останки и доложите, кто это был. Проваливайте!

— Простите, полковник, но мы их не уничтожили! — лейтенант смущенно закашлялся, на этот раз от волнения. — Каким-то образом им удалось обойти всю систему безопасности.

— Что за корабль!? — полковник Ту-Лак вскочил со своего кресла и жестом приказал Пронтору, который как раз выволакивал клетку с червями, остановить представление.

— Мусоросборщик. Старый. Класса XXL-78, кажется...

— Что!? — брови полковника поползли верх, а сам он побагровел от ярости. — Что? Что?.. Мне кажется, я плохо слышу. Повторите погромче и вот в это ухо, пожалуйста! — толстяк немного комично присел и быстро заморгал глазами, указывая пальцем на свое ухо.

Со стороны это смотрелось забавно, но лейтенант хорошо знал полковника Ульбера Ту-Лака, и по его виску покатилась капелька пота, а голос от напряжения дрогнул.

— Это — мусоросборщик. Старый...

— Это что же у нас за система защиты такая, если сквозь нее беспрепятственно проникает старый мусоросборщик класса XXL-как его там? А?! — Его светлость вытаращил круглые глаза на лейтенанта, который и без того был готов сквозь землю провалиться, лишь бы оказаться подальше отсюда, когда "разразится буря".

— Простите, полковник...

— А давно вы у меня служите, лейтенант? — толстяк выпрямился, выпятив вперед осанистый живот, и принял неожиданно серьезный вид.

— Два года... с половиной... Ваша Светлость...

— Ой-ой-ой-ой-ой, лейтенант... это же так долго! Никто еще не занимал пост начальника службы безопасности так долго! Это безобразие! Надо срочно что-то с этим делать! — полковник задумчиво закатил глаза.

— Полковник! — вывел его из задумчивости взволнованный лейтенант, прислушиваясь к сообщениям имплантированного передатчика. — Нас вызывают. Это госпожа Торея! — безмерно радуясь внезапному спасению, сообщил лейтенант, чувствуя, что еще немного, и он обмочил бы штаны. — Она желает поговорить с вами!

— Что это за дерьмо? — полушепотом спросил Брандт.

— Ремонтная база, координаты которой дала Торея, — так же вполголоса ответил Арви.

— Это я знаю. Я спрашиваю, почему здесь система защиты как на военной базе?

— Может они пиратов боятся? — нерешительно высказался Арви.

— Ты сам-то в это веришь? Они их не боятся, они и есть пираты! Чего еще было ожидать от этой... — он оглянулся через плечо. — То-то мне ее имя знакомым показалось, где-то я его уже слышал, — Брандт задумался.

Торея сидела перед панелью управления и вводила какие-то коды. Когда до станции оставалось почти целые сутки, она срочно вызвала их в рубку и заявила что они почти у цели. Арви был немного удивлен таким поворотом, ведь он лично задавал курс, значит, она заранее дала неверные координаты, но учла, чтобы курс пролег мимо нужной точки в пространстве. Однако, задача не из простых. Его уверенность в собственной безопасности, как единственного пилота на борту, резко испарилась.

Ошарашив их в очередной раз, Торея приказала не покидать рубку и сама уселась за управление.

— Знал, что надо придушить эту бешеную сучку, да все выжидал! — Брандт в сердцах повысил голос, и Арви вздрогнул, испуганно оглянувшись на Торею. — Что теперь делать? Может, все же свернуть ей шею, пока занята? — пробормотал Брандт уже тише.

— Не вздумай! Как мы тогда отсюда выберемся?

— Так хоть удовольствие получу, а так... — он махнул рукой, выражая всю безнадежность положения.

— А что — так? Там тоже люди, может не слишком приятные, но люди. Или Хронкс был очень приятным? — разгорячился Арви.

— Ты что — блаженный? Говорю же — пираты! Знаешь, что они с тобой сделают?

Арви не знал, но, вспоминая некоторые "шалости" Тореи, и думать об этом не хотел. Поэтому, он лишь упрямо качнул головой:

— С чего ты взял, что они любого, кто там появится, обязательно должны...

— Вспомнил! — почти вскрикнул Брандт. — Полковник Ульбер Ту-Лак! Этим именем пугают детей на семейных транспортниках!

Арви первый раз слышал настоящий испуг в голосе этого дуболома.

— Точно, точно! — продолжал тот. — Знаешь, я ей сейчас точно башку откручу, может тогда нас хоть прикончат побыстрее, а то у него, говорят, фантазия на это дело!

— Стой! — Арви схватил его за руку. — Я бы попробовал договориться.

— Поговорили уже! — Брандт выдернул руку. — Ты даже не представляешь, с кем мы имеем дело.

— Пусти его, Арви! — раздался насмешливый, мелодичный голосок сзади.

Они оба вздрогнули и обернулись. Увлеченные спором, они немного отвлеклись от самой Тореи. Оказывается, она покинула кресло и теперь стояла совсем рядом, опять держа их на прицеле.

— Что б ты сдохла! — сплюнув, процедил Брандт и демонстративно уставился в другую сторону, по всей видимости, ожидая немедленной смерти.

— И тебе того же, — она выстрелила.

В момент вспышки Арви зажмурился — он не хотел ни наблюдать за смертью Брандта, ни видеть ран на собственном теле, если вдруг ей придет в голову начать с него. Но вместо звука падающего тела или взрыва оглушающей боли, он услышал лишь короткий вскрик. Далее раздалась грязная ругань, вперемежку со стуком, как будто кто-то прыгал на одной ноге. Послышался смех:

— Прямо не знаю, кто из вас забавнее, — хохоталаТорея.

Арви с удивлением открыл глаз. Живой и почти невредимый Брандт действительно прыгал рядом с ним, ругаясь, на чем свет стоит. Злополучный ботинок не выдержал второго выстрела (пусть и не попавшего прямо в него), обугленные лохмотья почти не скрывали обожженную плоть, с которой уже местами слезла кожа. Но в остальном, Брандт был в полном порядке.

— Заткнись, а то смолкнешь навсегда! — рявкнула на него Торея.

Тут уж Арви совсем перестал что-либо понимать. Кажется, она действительно намерена оставить их в живых. Во всяком случае, пока. Брандту, несмотря на боль в раненой ноге, очевидно, пришла в голову та же мысль, во всяком случае, орать перестал. Сцепив зубы, он стоял, поджав ногу, и уставившись на Торею с убийственной ненавистью.

— Вас обоих следует пристрелить. Одного за глупость, а другого, — она уставилась на Арви, — а другого просто так.

Арви похолодел. Признаться, за последние дни, он настолько устал все время бояться, что его чувства немного притупились. Он лишь проклинал тот день и час, когда, польстившись на предложение Хронкса, покинул такие уютные и безопасные тюремные стены. И занесло же его на эту проклятую помойку!

— Но вы забавны, давненько я так не веселилась, — она снова рассмеялась.

Арви в упор не понимал, что здесь смешного, но и спорить не собирался.

— Значит так! — внезапно Торея стала серьезной. — На вашу ржавую помойку у меня некоторые планы. Вы мне не особо нужны, но пока живите. Ты, — она ткнула пистолетом в Брандта, — можешь и дальше пытаться меня убить, — тут она снова рассмеялась. — Твои неуклюжие старания меня веселят. А ты, — перевела она пистолет на Арви, — тоже для чего-нибудь сгодишься, — ее взгляд остановился где-то на уровне его пояса.

— Пошли вон! У меня дела, — Торея махнула пистолетом и, демонстрируя пренебрежение, повернулась спиной и направилась к креслу.

Брандт проводил ее ненавидящим взглядом. Арви просто физически ощущал его желание броситься на нее прямо сейчас. Подозревая, что именно этого она и ждет, он успокаивающе положил на него руку.

— Ну же! — внезапно Торея обернулась. — Быстро! — она выстрелила в пол, прямо им под ноги.

Арви подставил Брандту плечо, и они быстро заковыляли прочь. За спиной сверкнуло несколько вспышек, это Торея, решив еще немного "подбодрить", стреляла прямо по их следам. Бедолаги едва успевали убрать ноги из-под выстрелов. Замешкай они на мгновение, стали бы калеками.

— Куда пойдем? — выскочив за поворот коридора, где Торея уже не могла их достать, спросил Брандт.

— В апартаменты Хронкса. Куда же еще?..

У Хронкса ничего не изменилось. Торея так и не обосновалась здесь. Скорее всего, она и ремонт двери затеяла, только чтобы занять Брандта. Впрочем, те несколько дней, что прошли под командованием Ее милости, Ее милость только тем и занималась, что придумывала, чем бы извести имеющихся на борту людей. Наверное, самыми счастливыми были ронги. Интересоваться их низменными копошениями в мусоросоритровочных и мусоропереабатывающих отсеках было ниже ее достоинства. А может, они просто слишком примитивны, чтобы было интересно глумиться еще и над ними. А может, просто руки не дошли. В общем, их судьбе завидовали все. Да, еще была та троица, что уцелела, спрятавшись в контейнере, но признаться, в сознании Арви, они как-то слились с ронгами. Короче, жизнь внизу текла сама собой, а наверху всячески изгалялась Ее Милость Торея Ту-Лак.

— Ты как? — Арви помог Брандту сесть в кресло Хронкса и попробовал снять с него остатки ботинка.

— Паршиво! — тот ответил с легким свистом, как раз в этот момент Арви отдирал присохшую к обожженной плоти резину.

— Тут хорошо бы регенерирующий спрей "синтекожа" нанести, — едва взглянув, поморщился Арви.

— Стерва! Когда-нибудь я ее кишки по всей этой помойке размажу! — не обратил внимания на конструктивное замечание Брандт.

— Только не сейчас! Не хватает только провоцировать ее.

— Ты что, не понял? Ее и не надо провоцировать! Она сумасшедшая! Просто возьмет и пристрелит, вот так, от скуки! Она и в живых-то нас оставила, чтобы от души поиздеваться!

— Да знаю я. Натерпелся уже! — неожиданно для себя выдал Арви.

— А тебе-то она чего сделала? Вроде цел, — Брандт придирчиво оглядел его.

— Она меня унизила, — Арви почувствовал, как кровь прилила к его лицу.

— Это как?

— Как мужчину, — Арви было очень неловко говорить об этом, но он больше не мог держать это в себе.

— Перед носом задницей покрутила, а потом не дала? Забудь, если на это внимание обращать...

— Дала, да только — как! — не выдержав, прервал его Арви. — Приклеила, словно таракана, а потом поимела. До сих пор без содрогания не могу вспоминать.

— Э-э-э... — Брандт редко не находил, что сказать, но тут растерялся. — Ну, она вроде не урод какой... да и сиськи — тоже ничего...

— Ты что, издеваешься?! Да она меня под прицелом держала, а потом как выстрелит из пистолета прямо туда!

— Куда?.. Ой! Как же ты теперь?!!

— Да нет. Пистолет игрушечный был.

Арви осекся, уловив недоверчивый взгляд Брандта. Про пистолет действительно звучало странновато.

— Пистолет этот мой был. Я из него по тараканам силиконом стрелял. Свой, то есть твой, она в другой руке держала, — счел нужным пояснить он.

— Угу, — Брандт опустил голову вниз, словно осмысливая сказанное. — Взгляни на это с другой стороны, — спустя минуту ожил он. — Баба не может поиметь мужика. Так что это не она тебя, а ты ее.

— Пойду, поищу у Хронкса синтекожу, — закрыл тему Арви.

7. А вот Зельфеи райский сад...

— Девочка моя! — вскочив с кресла, Ульбер Ту-Лак широко развел руки, словно приглашая в свои объятья Торею. — Я уж и не чаял увидеть тебя живой!

— Ту-Лаки так легко не сдаются, — проигнорировав объятья, он прошла мимо и уселась в кресло напротив.

Этот кабинет ей никогда не нравился. Она не понимала страсти полковника к скабрезным картинам и блестящим сувенирам, которыми он увешал тут все стены. Наверное, старик считал эту безвкусицу эпатажными произведениями искусства и антиквариатом эпохи империи. Торея никогда не сомневалась, что это всего лишь поделки дураков, осмелившихся предложить их Ту-Лаку. Полковник с удовольствием украшал этим стены, так же, как и продавцами. Несколько инсталляций, созданных его личным чучельником, красовались там, рядом с кичевыми "шедеврами". Пожалуй, это единственное здесь, что не вызвало у нее раздражения.

— Знаю, знаю, — немного смешавшись, Его Светлость плюхнулся обратно. — Да только я приказал обшарить все обломки того проклятого транспортника, тебя так и не нашли. Этот болван Гобиан ухитрился опередить меня, — он обиженно выпятил вперед нижнюю губу. — Мы засекли их след. Ну ничего, — он выразительно ударил кулаком по подлокотнику, — я еще скормлю его кишки червячкам пиреганским!

— Там еще побывали мародеры, иначе, как бы я оказалась на этой помойке? Их тоже можешь скормить — брезгливо поморщившись, добавила Торея. — Ой! Чуть не забыла, у меня для тебя подарок.

Она протянула ему небольшой контейнер, который принесла с собой. Полковник удивленно приподнял брови.

— Надо же, не забыла старика, — он растроганно улыбнулся. — Что это?

Из контейнера, множеством глаз на тоненьких стебельках, на него уставился здоровенный фиолетово-зеленый слизень, с бахромой коротких, беспрестанно шевелящихся ложноножек.

— Придурки с помойки называют их клуксами. Эти твари могут проесть что угодно. Думаю, если поместить такого красавца кому-нибудь на голое тело, получится забавно.

— Спасибо, спасибо, уважила. Таких бы побольше... — он послал ей воздушный поцелуй и, аккуратно закрыв контейнер, поставил его у своих ног.

— Там они тысячами пасутся. Доставят, сколько хочешь.

— Да ты так и не рассказала, что случилось. Как ты выжила? От транспортника не осталось ни одного целого отсека. Или тебя там не было? — Ульбер ухмыльнулся, шутливо покачав пальцем. — Ай, проказница!

— Была, — буркнула Торея, — Об этом потом. Где объект?

— Если Гобиан убрался оттуда, значит, нашел его. Мародеры побывали там раньше, но они-то не знали что искать, вот и подобрали только тебя.

— Верно. Гобиан так легко не откажется от технологии менкхов.

Ульбер покачал головой.

— Лучше бы его и вовсе не было. Вот скажи, чего тебе не хватает? Живешь как принцесса, — он на мгновение задумался, — даже лучше.

— Скучно, — Торея зевнула.

— Зачем все эти непонятные технологии? От них одни неприятности на голову так и сыплются! — он взмахнул пухлыми ручками и выкатился из кресла. — Ты и так едва не погибла, пытаясь заполучить эту дурацкую штуковину, а ведь даже толком не знаешь, что это такое!

— Ты сам учил меня, что нельзя останавливаться на достигнутом! Это должно принадлежать мне, даже если менкхи подтирали этим задницу. Уж что с ним сделать, я как-нибудь придумаю.

— Брось. Нам хватит дел и без хлама из другой вселенной. В нашей-то не разобраться до конца.

— Сидишь тут, на своем астероиде, и мнишь себя великим правителем! А я хочу действительно им стать! — разогорчившись, Торея подалась вперед и так впилась пальцами в мягкие подлокотники, что прорезала ногтями обивку.

— Ась?! — опомнился Ульбер. — Ты что о себе думаешь?! Скажи-ка еще раз старику, что он о себе мнит? А то глуховат я стал, — в своем излюбленном жесте, он поднес ладонь к уху.

— Я сказала, что не желаю сидеть здесь всю жизнь, изображая грозу вселенной, пока у меня за спиной хохочут даже тараканы! — отчеканила Торея, глядя ему прямо в глаза.

— Где?! — вскочив, он оглянулся и вытаращил глазки на свои инсталляции, — Эти что ли? — он ткнул пальцем в два скалящихся друг другу черепа, — Так это не тараканы, это просто дураки, и свое уже отсмеялись!

— Прости, — Торея потупилась, — я не хотела тебя обидеть.

Она поднялась с кресла, подошла и положила руки ему на плечи:

— Просто ужасно разозлилась, ты же знаешь, как меня бесит твой кабинет, — она чуть приподнялась на цыпочках, и коснулась губами его проплешины, — Мир?

Его Светлость сел обратно, но надулся и молчал и даже слегка покраснел. Девчонка вывела его из себя. Будь на ее месте кто угодно другой, его потроха уже жрали бы черви, а тут...

— Пойми, — Торея присела на пол, рядом с ним. — Вокруг такой хаос, что все только и ждут, когда кто-то приберет все к рукам. И мы можем сделать это! Технология менкхов — маленький, но важный шажок к нашей цели.

Ульбер по-прежнему не отвечал. Торея нисколько не сомневалась в своей безопасности, но ссориться со старым самодуром ей было неприятно. Вздохнув, она опять обняла его:

— Ведь ты-то должен меня понять!

Уже несколько часов Брандт и Арви сидели взаперти в апартаментах Хронкса (или как их теперь называть). За последние дни они вообще привыкли к этому помещению и чувствовали себя здесь как дома. Брандт развалился в облюбованном кресле, беззастенчиво пользуясь ранением. Поначалу он перебирал кристаллы с записями Хронкса, но, бросив украдкой взгляд на Арви, отложил их. Вскоре послышался его мерный храп.

Арви и вовсе не знал, чем себя занять. По сути, ему даже негде было с комфортом отдохнуть. Это кресло, да кровать в соседней комнате — вот вся обстановка, которой удосужился обзавестись покойный Хронкс. Садиться на кровать было противно. Он и сам не знал, что именно вызывало такую гадливость, но не мог себя перебороть, хотя и очень устал. Кроме того, за последние дни он ел всего несколько раз и давно. Следовало бы немного покопаться в "наследстве" Хронкса, но на это просто не было сил, да и голова от всего шла кругом. Никак не получалось на чем-либо сосредоточиться.

Вот так, неприкаянный, бесцельно шатался он среди контейнеров и прочего пыльного хлама. Изредка присаживался и, уставившись перед собой, пытался обдумать свое положение, или просто разглядывал имущество Хронкса. Пока ничто не зацепило его внимания. А нервы, тем временем, сдавали... Мало того, что эта стерва заперла их здесь, и разнесла панель управления Хронкса, она ни словом не обмолвилась, что за планы у нее относительно их корабля. Ужасно начал раздражать храп, становившийся все громче и громче.

— Брандт! — крикнул Арви, особо не надеясь на ответ.

Храп стал потише и немного сменил тембр, но раздражать не перестал.

— Брандт! — Арви тряхнул его за плечо.

— У-у-у... чего тебе?

— Хочешь спать — иди на кровать, а кресло освободи. Я тоже отдохнуть хочу!

— Да чтоб тя клуксы пожрали... — тем не менее, Брандт поднялся и, бормоча какие-то ругательства, доковылял до кровати, неуклюже плюхнулся на нее, перевернулся на спину и вскоре снова захрапел.

А Арви не спалось. Тревожные мысли о том, что ждет их впереди, одолевали его. Да еще этот навязчивый храп... Наконец, он не выдержал, подтащил кресло к кровати и вновь принялся трясти Брандта:

— Рид! Проснись! Мне надо с тобой поговорить!

— Угу, — храп прекратился, но глаза Брандт так и не открыл.

— Я вот все думаю — этот Ульбер Ту-Лак, он кто?

— Старый урод, пират и садист, — пробормотал Брандт и перевернулся на другой бок.

— Да я не об этом, — Арви обошел кровать и снова тряхнул его за плечо.

Нельзя сказать, что услышанное оставило его равнодушным, но он так и не понял, какое отношение к Торее имеет этот "старый урод".

— Кто он?

— Слушай, ну чего ты привязался? — Брандт все же открыл глаза, смирившись с тем, что в покое его не оставят. — Тебе не все равно, кто тебя грохнет?

— Значит, все-таки муж, — Арви окончательно пал духом.

— Чей? А! Ты о своих шашнях с Ее Милостью! — с усмешкой он похлопал Арви по ноге. — Думаешь, ему нужен повод, чтоб с тебя шкуру спустить?

Арви, промолчав, лишь бросил на него затравленный взгляд.

— Можешь упокоиться. Отец... наверное. Только это не важно. Он все равно садист. Я слышал, после него ничего живого не остается, даже жратва в оранжереях дохнет. Так что, если мы и уцелеем, то лишь благодаря какой-нибудь очередной придури Тореи.

— И ты так спокойно об этом говоришь! Да еще и дрыхнешь!

— А чего? Дергаться надо было раньше. А ты все — "подожди", "я договорюсь", "тоже люди"! Тьфу! — сон окончательно покинул Брандта, он сел на кровати, свесив больную ногу, и злобно уставился на Арви.

— А что я? Что, по-твоему, надо было делать?

— Придушить эту гадину!

— И что потом?

— Что, что? Клуксов жрать, вот что! Это лучше, чем когда клуксы жрут тебя!

— Ты что, предлагаешь захватить планету?

Полковник не мог долго сердиться на дочь, слишком она напоминала его самого. Прежняя теплота еще не вернулась в его голос, но визгливые истерические ноты, обычно несущие окружающим смерть, исчезли. Только что бардовое от злости лицо обрело нормальный цвет, а с приподнятыми бровями и пухлым бантиком губ, вообще больше бы подошло этакому старичку-добрячку. При желании, можно было без труда найти у них с дочерью фамильное сходство, например те же полные губы. Удивительно, как одни и те же черты так украшали одного, а второго делали просто карикатурой.

— Не планету, а всего лишь паршивый планетоид, — с легкой улыбкой ответила Торея, она по-прежнему полулежала на полу, выставив вперед ноги и опираясь на локти, — на котором всего лишь один паршивый городишко. Да и тот состоит из резиденции этого паршивого труса Гобиана. Сущий пустяк!

— А как насчет его не такого уж паршивого флота? Как минимум пять крейсеров на орбите против наших двух, — полковник продолжал недоверчиво смотреть на нее, но в его глазах уже появился интерес.

— Сначала я займусь Гобианом, а потом мы вместе займемся флотом, большая часть которого тут же станет нашим. Никто не отличается преданностью мертвецам, — она немного призадумалась. — Хорошо бы мне захватить Гобиана живым. Остальные будут уничтожены, если у них не хватит мозгов сдаться. Ну, это уж ты постарайся.

— И все? Просто гениально! А я-то, старый дурак, уже столько лет голову ломаю, как бы поиметь этого проходимца! А все так просто! Прилететь, напасть и все тут же нам обрадуются! Воистину, гениальность в простоте!

Торея, разглядывая потолок, дала папочке выпустить пар. А потом отрезала:

— Вот для этого нам и пригодится орбитальная помойка. Надо только отремонтировать ее. На ней, без всяких подозрений, я подберусь к Гобиану.

— А его люди? С ними ты тоже одна справишься?

— Помойка огромна! Я даже не знала, что бывают такие. Там поместится сколько угодно людей. Хоть целая армия вместе с истребителями.

— Даже и не знаю.

Полковник нерешительно тер подбородок. Впервые за время разговора он стал серьезен и перестал кривляться и паясничать.

— Да ты посмотри на своих подданных! Жалкие пьяницы, способные лишь крыс распугивать! Им давно пора встряхнуться. Когда они в последний раз участвовали в по-настоящему крупном деле? Думаю, это всем пойдет на пользу.

— А объект? Вдруг, Гобиан решит использовать его мощь против нас?

— Насколько я узнала, это не оружие. Скорее — какой-то портал, способный мгновенно открыть переход в другую галактику или вселенную. Во всяком случае, так говорят. Наше нападение будет столь стремительным, что он вряд ли успеет воспользоваться объектом. Да если и успеет удрать — предприятие-то все равно выгодное. И заварушка будет славная!

Полковник сдался. Торея права — людей надо встряхнуть, да и дела за счет Гобиана неплохо бы поправить.

"Эх, черт возьми!" — ему давно не было так хорошо. От прежней скуки и апатии не осталось и следа. Как же ему не хватало дочери все эти месяцы!

Арви молча следовал за каким-то одноглазым хмырем, по уши увешанным оружием. Второй бесцеремонно подпихивал его в спину. Арви еще не совсем очухался ото сна. Когда в апартаменты Хронкса ворвалась эта парочка, он как раз дремал, сумев немного успокоиться. От шума, с которым они ворвались, Арви подскочил в кресле. Но не успел он окончательно придти в себя, как эти подонки вытряхнули его на пол.

— Лундер? — не дожидаясь ответа, они поволокли ошалевшего Арви прочь.

Брандт попробовал встать у них на пути, но тут же получил прикладом в челюсть и отлетел в какой-то пыльный угол.

Обрывки истерических мыслей проносились у Арви в голове с такой скоростью, что он успевал только паниковать, но не мог на чем-либо сосредоточиться. Главным был пугающий вопрос "Куда?!", но спрашивать своих конвоиров он не решился. Признаться, даже в другой ситуации, он вряд ли стал бы их о чем-то спрашивать, такими тупыми и озверевшими были их угрюмые физиономии. Протащив по коридору вплоть до лестницы, они внезапно бросили его на пол и наподдали пинков, "помогая" встать. Дальше Арви шел своими ногами, чему был безмерно рад. Отчего-то, это придавало уверенности, пусть и не много.

Он убедился в том, о чем и так догадывался: их орбитальный универсальный утилизатор мусора пристыкован к какой-то базе. Поначалу они прошли через технические ангары. Хоть в этом Торея их не обманула — здесь вполне можно было отремонтироваться. Вот только нужно ли после всего случившегося? Пройдя чуть дальше, он понял, что находится внутри какого-то космического объекта, природного происхождения, скорее всего — большого астероида. Туннели с минимальным освещением, проложенные прямо в выбранной породе, говорили о том, что база устроена в заброшенных шахтах.

Длинные коридоры, перемежались просторными залами, но везде было одинаково душно. Кое-где им навстречу попадались люди, по большей части группами. Кажется, здесь вообще было не принято ходить в одиночку — дурной признак, свойственный местам скоплений маргиналов.

"Господи, да что за бред в голову лезет! Меня куда-то тащат, и обратно я, скорее всего, не вернусь. А тут какие-то дурацкие рассуждения об их социальном устройстве! Скорее бы меня прикончили, надоело уже!"

Внезапно шахты сменились техангарами. Видимо, они вышли к какому-то другому стыковочному шлюзу. Арви по-прежнему ничего не понимал. Но не мог не отметить разницы, между душной темнотой основной базы и более-менее освещенными коридорами корабля, куда его привели. Здесь уже никого не попадалось навстречу. "Экскурсия" по кораблю закончилась очень быстро. Он даже не успел толком ничего рассмотреть. Конвоиры засунули его в лифт, а потом, протолкав метров десять по пустому коридору, впихнули в какую-то каюту, куда сами не пошли. Дверь за ним плавно закрылась.

Тут уже царил полумрак. Но первое, что, привыкнув к такому освещению, заметил Арви — распятого на стене прямо перед собой человека. Потеки крови стекали по его обнаженному телу, а на лице застыло страдание. Вскрикнув, он только потом сообразил, что человек давно мертв, и это — лишь искусно выполненное чучело.

— Завидуешь?!

Арви обернулся. Сбоку, в проходе в соседнюю комнату, стояла Торея. Сердце Арви дрогнуло. Как от испуга, так и от предчувствия того, зачем его сюда притащили.

Двойственное отношение к Торее и всему, что с ней связано — это все, о чем он мог думать. Он почувствовал возбуждение, смешанное со страхом, хотя и немного стыдился этого, даже перед самим собой.

— Чему? — ответил он, ощущая, как краска вновь заливает лицо. "Вот ведь, право, как мальчишка!"

— Или кому! — хихикнула она, схватив его между ног и сильно сжав.

Арви со стоном согнулся, но возбуждение, несмотря на столь грубое обращение, не прошло.

— Это не я его так, — отпустив Арви и любуясь "шедевром" на стене, сказала Торея. — Это культовое произведение искусства. С... забыла, как планета называется, в общем, у них там принято святых таким образом увековечивать. Забавно, знаешь ли, по местным храмам разгуливать. Просто выставки художников — таксидермистов.

Она продолжала задумчиво смотреть на чучело:

— Я вот все думаю: а как он умер? Ты знаешь, — она доверительно обернулась к Арви, — страдания искажают лицо каждого человека по-своему. Это радость делает лица всех одинаково глупыми. Чтобы правильно сделать это, — она кивнула в сторону "культового произведения искусства", — мастер должен был видеть его муки вживую.

Арви не знал, что и сказать. Он впервые слышал в ее голосе что-то, помимо стервозности и угроз. Хотя, это как посмотреть... Задумчивость, с которой она переводила взгляд с чучела на него, сильно нервировала. Ему пришло в голову, что Брандт прав — бесполезно бояться или пытаться понять ее. Она все равно сделает то, что придет в ее сумасшедшую голову.

Неожиданно для себя, он схватил ее за волосы и поцеловал. Внутри него все дрожало в ожидании расплаты... Которая не заставила себя ждать.

От резкой боли в животе он согнулся. Вздохнуть было невозможно. От пощечины он отлетел в угол. В краткое мгновение, Арви успел подумать, что ударила-то в живот, а не чуть пониже, значит, он не ошибся в ее планах. Раздался свист, и его обожгло новой болью, током пронесшейся по всем нервам.

"Черт, да у нее энергохлыст!" Прикрывая глаза рукой и даже не пытаясь никак по-иному защитить себя, он пытался пересилить боль и не застонать. И не пробовал подняться, понимая, что этим раззадорит ее еще больше.

— Вставай! — хлыст в очередной раз звонко щелкнул рядом.

Арви резво вскочил на ноги. Торея часто дышала (хотя вряд ли она просто запыхалась от усилий), ее волосы растрепались и немного спадали на лицо, побледневшее от злости. Алеющие ярче обычного губы, были плотно сжаты, даже закушены. Вновь щелкнул хлыст — и опять мимо, но, шарахаясь от него, Арви немного сместился в сторону.

Разъяренная Торея загоняла его в соседнюю комнату. Арви почти ничего не видел. Он по-прежнему прикрывал глаза руками, но свет был таким ярким, что все равно слепил после недавней полутьмы. Он лишь успевал выдернуть ноги из-под очередного удара. Иногда не успевал, и тогда каждая клетка тела взвизгивала от боли.

Отступать дальше было некуда. Арви заскочил на большую, но ужасно жесткую кровать, но тут же упал от сильного удара по ногам. Торея стояла над ним, нанося удары энергохлыстом, правда почти всегда мимо, от этого те, что все же попадали по нему, чувствовались только сильнее. Свет по-прежнему ослеплял, но он все равно держал глаза открытыми, чтобы не пропустить новый удар. Логика подсказывала прекратить сопротивление, которое только раззадоривало ее еще больше, но тело отказывалось слушать разум. Ее силуэт, в обтягивающем черном комбинезоне, был прекрасен и ужасен одновременно. Разглядеть лицо не получалось, и Арви был рад этому — он и думать не хотел, насколько безумие и злоба исказили его.

Внезапно Торея наступила ему на грудь, схватила за руки и мгновенно защелкнула на запястьях наручники. Арви лишь слегка шевельнулся, и шипы, тонкие и острые как иглы, впились ему в кожу. В следующее же мгновение ошейник с шипами охватил его шею, а потом и ноги оказались в подобных оковах. Торея исчезла из поля зрения, а он не смел даже шевельнуться, чтобы посмотреть, куда она делась. Отчего-то ему вспомнилась висящая в соседней комнате мумия и слова Тореи, что он чему-то завидует. Пожалуй, если он пока и не завидовал этому бедолаге, то, похоже, это скоро изменится. Непонятное затишье не сулило ничего хорошего. От испуга и боли его возбуждение совершенно прошло.

— За неуставные отношения и неуважение к старшим по званию, полагается строгое наказание! — откуда ни возьмись, вновь появилась Торея.

"Умеет же стерва бесшумно перемещаться!"

Стараясь не шевелиться, Арви посмотрел на нее. Обнаженная Торея восседала на его ногах, стягивая с него штаны.

— Прогулы и неисполнение обязанностей караются смертной казнью! — выкрикнула она, увидев его недееспособность.

Как ни странно, Арви было уже почти все равно. Ее бредовые высказывания больше не пугали его, как в первый раз, ведь терять уже было нечего. Он почти не сомневался, что не переживет это "любовное свидание". В голове пронеслось, что он все-таки мужчина и просто обязан дать этой сумасшедшей отпор. Вот только как это сделать?!

Тем временем, Торея поняла, что болью и угрозами она ничего не добьется от измученного организма Арви и подошла к делу с другой стороны. Это на время лишило ее возможности выкрикивать свои дурацкие лозунги. И где только она их набралась? От ее усилий очень скоро к Арви вернулась боевая готовность. Она оседлала его и принялась раскачиваться. Только теперь, Арви не сомневался, что это его не спасет.

— Работать в заданном темпе! — раскинув руки в стороны, выкрикивала она в потолок.

И тут Арви осенило — надо ответить ей, выказав моральное превосходство, (раз уж физически он ничего не может сделать). В памяти всплыла романтическая песенка, весьма популярная на Зельфее:

— А вот Зельфеи райский сад,

Куда вернуться буду рад,

Любви с тобой предаться.

Пройдя вселенной звездный путь,

Лишь здесь смогу я отдохнуть

И навсегда остаться, — громко начал он напевать, стараясь как можно меньше фальшивить.

— Заткнись! — она со всей силы ударила его по лицу, отчего его голова мотнулась в сторону и десятки игл впились в шею — Несанкционированные заявления караются...

— Где Алендонский виноград,

Где Ганский яблоневый сад,

Туда хочу опять я.

Где соловьи всю ночь поют,

И где уснуть мне не дают

Любви твоей объятья, — хрипло, задыхаясь от жгучей боли, продолжил Арви, прервав ее.

К этому моменту, в определенном смысле, он стал для нее бесполезен. Не помня себя от ярости, Торея вскочила, схватила энергохлыст и вновь начала бить его.

"Конец!" — закрыв глаза, подумал Арви, но продолжал кричать, петь больше не удавалось:

— И солнца золотистый луч

И дождь из самых темных туч

И птицы в небе ясном...

— Заткнись! Заткнись! Заткнись! — окончательно потеряла над собой контроль Торея, исступленно нанося удары, куда придется.

— ... Любовь завет меня туда

Через парсеки и года!

Зельфея так прекрасна!

Дальше Арви не помнил, но это было уже не важно. Он потерял сознание.

Арви очнулся на кровати в апартаментах Хронкса. Над ним нависал неунывающий Брандт и от души поливал раны регенератором "синтекожа".

— Да, дружище... досталось тебе от этой бешеной сучки.

Арви хотел что-то ответить, но получилось только простонать.

— Видит бог, когда-нибудь, я ее грохну! Или она меня, — Брандт улыбнулся, правда, улыбка вышла натянутая и довольно кривая.

— Нет, Рид... она... она меня не убила, — Арви попытался присесть на кровати, но у него не получилось.

— Лежи! Лежи, рано тебе еще вставать! — сердечно пробасил Брандт, укладывая Арви обратно. — Надо же! Сволочь какая! Не убила! — он озадачено почесал затылок. — Да... я бы на твоем месте тоже расстраивался... И все-таки, я ее грохну, черт возьми! Или она меня!

— Нет, Рид, ты не понял... Она меня не убила, а ведь собиралась... Что-то изменилось в ней... — прошептал Арви и вновь отключился.

Торея Ту-Лак долго не могла придти в себя. После того, как этот наглец потерял сознание и наконец-то заткнулся, она долго сидела рядом. Отчего-то стало не интересно продолжать глумиться над ним. Она даже достала пистолет, чтобы пристрелить его — и не смогла!

Приказав отнести его обратно на "помойку", она долго не могла поверить, что сделала это. От этого ее ярость разрослась неимоверно. Во-первых — она так и не получила того, что хотела, во-вторых — он сильно разозлил ее, и в-третьих — она его не убила... просто не смогла! Рука Тореи Ту-Лак дрогнула!

Добежав до ближайшего ангара, она наткнулась на парочку подвыпивших идиотов. Скривившись от презрения, она вытащила нож. Ничего интересней, с участием этих пьяниц, ей в голову не пришло. Отведя душу, она немного успокоилась. Но что-то продолжало грызть ее изнутри, и было понятно, что это надолго...

8. Дядя и племянники.

Лорд Аэрон Гобиан почти весь день таращился в окно. Не то чтобы он пытался там что-то высмотреть, просто, когда взгляд ни за что не цепляется, сосредоточиться куда легче. Только как бы он ни старался, мысли все равно куда-то уплывали, а решение проблемы так и не появлялось. "Да лучше бы его и вовсе не было — этого дурацкого генератора высокой энергии, вместе с менкхами и всей их проклятой вселенной! Чтоб им провалиться!"

А за окном действительно не на что было смотреть. Унылое серое небо, мелкие снежинки вперемешку с дождем, да грязная, покрытая подтаявшим снегом земля. Вокруг ни души, и так уже не первый день. Только снег постепенно сходил на нет. Да где же теперь этот проклятый генератор?!

— Скажите, дядя!

В кабинет вошел стройный белесый молодой человек небольшого роста. Лорд скривился, словно съел что-то кислое — дурные манеры племянника коробили его каждый раз, когда тот "осчастливливал" своим визитом.

— А почему бы нам не использовать возможности объекта и не увеличить владения Гобианов до размеров вселенной?

Мало того, что юнец не поздоровался, ввалился без приглашения, словно к себе домой, с наглейшим заявлением, так он еще, продолжая покуривать тонкую длинную и ужасно вонючую сигарету, уселся в кресло напротив лорда.

— Подумайте! — он уставился на лорда выкаченными водянистыми глазками. — Со временем мы смогли бы подчинить себе все планеты Великого Сброда, ну, или их большую часть. А вы сидите здесь, на этой паршивой, забытой богом планетке и трясетесь от страха перед каким-то Ту-Лаком — бывшим жандармом бывшей империи! Дядя! Вести себя так, имея в руках технологию менкхов, должно быть стыдно! Если вы не можете справиться с объектом — отдайте его мне!

Лорд Гобиан нервно крутил в руках дисплей с какой-то информацией и старался не смотреть в сторону племянника. Выставить бы мерзавца вон, но... Он не просто мерзавец, под его командованием треть всего флота, а на поясе красовался мощный плазменный пистолет. А провоцировать человека, имеющего при себе такое оружие, Гобиан боялся. Он вообще много чего боялся... Повисла пауза.

— А почему это тебе, Лартис? — в приемную ворвался другой молодой человек — высокий и полноватый, без тени интеллекта на лице, он очень напоминал самого лорда Гобиана в молодости, отчего был любимчиком дяди. — Если уж дядя и доверит кому-то объект, то я уверен, мне!

— Здравствуй, Олрокс! Проходи!

Лорд был несказанно обрадован появлению второго племянника. Сейчас они, как всегда, сцепятся друг с другом и оставят его в покое.

— Тьфу! Придурок! На кой черт тебе технология менкхов, когда ты штаны одеть не можешь без посторонней помощи? — Лартис смачно сплюнул на дядин стол и затушил в плевке окурок. — Терпение мое не безгранично! Имейте это в виду! Оба! — он встал и направился к выходу.

Лорд Гобиан, за последнее время привыкший к такому хамству, никак не отреагировал, он даже голову не повернул, когда, выходя, Лартис пнул дверь. Это всего лишь еще одна проблема в длинном списке. А вот Олрокс проводил брата гневным взглядом.

— А действительно, дядя, почему бы нам не использовать силу объекта прямо сейчас? Ну, хотя бы просто посмотреть, что из этого выйдет?

— Всему свое время, сынок. Всему свое время... — лорд устало взглянул на племянника и вновь уставился на дисплей. — Ты лучше пойди за братом последи, чтоб не натворил чего. На изучение объекта ведь время нужно. А то разнесет здесь все к чертям! — Гобиан всплеснул руками и сделал страшные глаза.

— Угу... Как скажешь, дядя, — Олрокс вышел.

Брандт никак не мог определить, сколько времени они уже сидели взаперти. Арви и подавно было не до этого. Сначала он по большей части спал, а потом уж и вовсе запутался. Раны его поджили и лишь розовые полоски на теле напоминали о случившемся кошмаре. Изредка разные угрюмые типы приносили миски наполненные клейкой серой массой. Условно посчитав это едой, они ели, но ориентироваться во времени это не помогло, потому что кормили их совершенно не регулярно.

Время от времени корабль вздрагивал, словно его системы проверяли, но определено можно было лишь сказать, что все к чему-то готовились.

— Как думаешь, что теперь будет? — с отвращением глядя в миску, спросил Арви.

— Ну... я жру это уже не первый раз, поноса пока нет, — с набитым ртом ответил Брандт.

— Да я не об этом, — Арви зачерпнул пальцами из миски и, сморщившись, съел, — я о нас. Обо всем корабле. Торея говорила, что у нее какие-то планы.

— Если честно, прямо сейчас меня больше волнует, что это, — Брандт ткнул пальцем в миску. — Уж больно похоже на перемолотых клуксов.

— Фу! — Арви отставил миску.

— Шутка! — заржал Брандт. — Ну откуда я могу знать, что она еще придумала? — отсмеявшись, Брандт покосился на миску Арви. — Ты точно не будешь? А то знаешь, тебе нужно силы восстанавливать.

— Не уверен.

— Да брось, — Брандт ободряюще хлопнул его по плечу и взял его миску. — Нам с тобой еще жить да жить. Я тут вот что подумал: уж если пока живы, то еще какое-то время продержимся! — он подмигнул. — Усек?

— Нет.

— Эта сумасшедшая явно какую-то авантюру задумала. Поверь моему опыту, такие моменты — самое время, чтоб свалить куда подальше. Надо только ухо востро держать.

Арви озадачено потер ухо, пожалуй, это было одно из немногих мест не раскрашенных "в полосочку":

— Осталось только сохранить эти самые уши.

— А ну брось хандрить! На-ка вот, хлебни, — он сунул Арви под нос фляжку. — В нос ударил сильный мятный запах.

— Что это?

— Хлебни, хлебни! Здорово настроение поднимает, — Брандт глотнул сам. — Не удивительно, что Бастер все время пьян.

— Это что, его варево?!

— А чего? Хорошая вещь. Вот только пахнет не очень. Так я туда мятного порошка подсыпаю.

— Да ты хоть знаешь, из чего он это варит?

— На кой мне это? Берет он недорого, а так...

— Из слизней! Сам видел. Он с них слизь соскребает, а потом туда добавляет.

— Тьфу ты черт! — Брандт в сердцах запустил открытую фляжку. — Ну кто тебя за язык тянул?! Хорошая вещь пропала, — он сокрушенно посмотрел на пол, где расплылась небольшая лужица.

Арви сел на кровати, свесив ноги и опустив голову. На сердце было ужасно гадко и тоскливо. Хотелось взвыть и забиться в самую темную нору, никогда не вылезая на свет божий, но в тоже время... хотелось увидеть Торею. В их прошлую встречу пару раз на ее лице мелькнуло такое одиночество и затаенная боль, что ему было жаль ее едва ли не больше себя самого. Как жаль, что пытаться помочь ей — практически самоубийство.

— Эта штука точно поднимает настроение?

— Как стриптизерша тонус, — уныло кивнул Брандт.

Арви тихонько сполз с кровати, удивляясь, что, кажется, кроме души почти ничего не болит, и подобрал флягу. На донышке еще кое-что осталось. Зажмурившись и не дыша, он единым глотком выпил остатки этой дряни.

Уже битый час Стилз наблюдал, как капли драгоценной жидкости размеренно и неторопливо падали в чан. В их с Бастером каморке можно было запьянеть от самого воздуха. Сначала, когда по кораблю начали шататься эти головорезы, Стилз был в ужасе. Вообще-то интереса к ним проявляли не больше чем к ронгам, то есть — не замечали. Но кто их знает, возьмут да прирежут! Бастеру-то ничего. Он был настолько пьян, что кажись и не замечал особо, что происходит. А вот ему... вот скажите, кого называть Его Милостью? Понятно, что не Бастера! Но должна же быть Милость! Да и вообще — никакой определенности...

Так было до тех пор, пока какой-то бандит не вырвал фляжку из рук Бастера и не попробовал. Вот тут начались удивительные вещи! Оказалось, что настойку Бастера можно продавать, причем довольно выгодно. Просто очередь выстроилась. Какой-то громила пробовал забрать у них весь запас бесплатно, но тут Бастер, чудесным образом обретя ясность мысли, заявил, что или пусть платит или катится. Иначе он больше ни капли не сделает! Может, громиле и было бы на это наплевать, да только это слышали еще несколько человек, из тех, что в очереди стояли. Что тут началось! Умник сам едва ноги унес!

С тех пор, бизнес процветал. Знай только клуксов подтаскивай. Но Стилз немного поднатужился и родил идею — нанять одного из громил. А что? Налить ему пару кружек, да он клуксов со всего корабля стащит. Очередная партия, за накоплением которой наблюдал Стилз, была раскуплена уже заранее. В уплату за настойку принималось все — от мелких платиновых монеток, времен империи, до самых разнообразных вещей, полезных в хозяйстве. Кое-что Стилз припрятал в своих личных закромах.

На корабле царило черте что, дератизация никого не интересовала, и, воспользовавшись этим, Бастер почти не приходил в сознание. Он продирал глаза только для того, чтобы сделать очередной глоток и захрапеть дальше. По сути, весь этот заработок, Стилз смело мог считать своим.

"А что такого этот старый выпивоха сделал? Подумаешь, придумал технологию, а кто тут на него несколько лет корячился? Нет уж! — Стилз отложил в свой карман еще немного монеток. — А дверь-то лучше пока закрыть, а то бродят тут всякие!" — он встал и запер дверь на замок. Усевшись, он вновь уставился на монотонно падающие капли, — "Скучно".

Стилз впервые в жизни кем-то распоряжался и принимал самостоятельные решения. "Здорово быть Его Милостью! А что, если я тут командую, почему бы не считать себя Его Милостью!? Ну, хотя бы в этом отсеке... хотя бы, пока Бастер спит. У Его Милости есть все — деньги, женщины..."

Тут Стилз немного смутился и покраснел, вспомнив то, что недавно заставила его сделать Ее Милость Торея Ту-Лак. А, в общем-то, было не так и плохо. Он покосился на Бастера, потом на запертую дверь. Скучно, делать-то нечего. Красавиц, готовых ублажить Его Милость Стилза, что-то пока не наблюдается... Эх!

Стилз подошел в Бастеру, потряс того за плечо, и, убедившись, что начальник отдела дератизации беспробудно спит, стянул с него штаны...

Брандт был прав. Пойло Бастера действительно забирало. Вот только действие нескольких капель скоро закончилось, во рту остался мерзкий запах слизней, мучила головная боль, и сильно тошнило, особенно от мысли, из чего это сделано. Арви дал себе слово больше не поддаваться таким сомнительным соблазнам.

Вскоре они почувствовали, что что-то изменилось, словно корабль слегка завибрировал. Универсальный орбитальный сборщик-утилизатор мусора, конечно, не какой-нибудь там истребитель, но Арви всегда чувствовал, когда корабль начинал движение.

— Началось! — он посмотрел на Брандта.

— Будем ждать, — в ответ тот завалился на кровать рядом с Арви.

"Ждать" для Рида Брандта означало — как следует всхрапнуть. Поэтому Арви решил немного побродить по апартаментам Хронкса. За последние дни эти две комнаты опостылели настолько, что если они выкрутятся, сбегут от Тореи и сохранят корабль, он ни за что не поселится здесь. Пусть Брандт сам наслаждается этой "роскошью".

Усевшись в кресле, он уставился на голопроэктор, который все еще стоял перед ним. Самое время что-то осмыслить, увидеть уязвимое звено и найти способ спастись, но в голове царила полная пустота. Да и как можно что-либо предполагать, если имеешь дело с сумасшедшей! И все-таки, он врал самому себе, считая, что в голове пустота. Там царила Торея. Сумасшедшая психопатка, которая едва не убила его и, возможно, еще сделает это, но в то же время такая беззащитная, уязвимая и прекрасная...

Тьфу! Только этого еще не хватало. Брандт прав, надо бежать отсюда любыми путями, и пусть эта стерва мучает кого-нибудь другого. Тем не менее, Арви не желал ее смерти, он просто хотел перестать завесить от нее, выкинуть ее из головы. Взгляд опять уперся в голопроэктор. Рядом валялась куча кристаллов из коллекции Хронкса. Можно себе представить их содержание! Арви бы предпочел что-нибудь поинтеллектуальнее, например — про экзотических животных, кометы или астероидные поля, но выбора не было, сойдет и это. Он нагнулся и включил запись.

Две жгучие брюнетки жадно облизывали друг друга. Третья — блондинка, томно глядя на него, стояла на коленях и, одной рукой сжимая грудь, другой — ласкала себя между ног. В руках брюнеток появилось по фаллоимитатору, а блондинка начала постанывать.

Отчего-то Арви стало противно. Он встал и направился немного покопаться среди "наследства" Хронкса, как-никак, а дело полезное. А выключить запись поленился — "пусть себе развлекаются".

Контейнеры, контейнеры, множество контейнеров. Большинство уже были вскрыты Брандтом, но Арви не мог точно сказать, что в них находится. Он сильно подозревал, что и сам Хронкс мог этого не знать. "Взять, к примеру, Торею — вряд ли он подозревал, какое чудовище хранится у него в заморозке. Черт! Опять о ней!"

"Так, а что у нас здесь?" — Арви целиком залез в один из контейнеров, на дне которого валялась женская одежда огромного размера. "Да уж не любил ли наш Хронкс переодевания?!" Из-под кружевного белья торчал какой-то прибор, и Арви захотелось получше рассмотреть его.

Чуть свистнула открывающаяся дверь. Сквозь постанывания и повизгивания голографических девиц, послышались тихие шаги. Секунду помедлив, Арви высунулся из контейнера и тут же об этом пожалел, но убраться обратно не успел. Сверкнуло несколько выстрелов. Сладострастные виртуальные красавицы исчезли вместе со сгоревшим голопроэктором.

— Развлекаетесь? — посреди комнаты стояла Торея Ту-Лак. — У меня к вам дело.

9. Планетоид.

Большой планетоид, наверное, его даже можно было бы назвать планетой, если бы кому-то было до этого дело. А так — просто планетоид с кодовым названием ПТ-6751. На внешних мониторах быстро увеличивался грязно-серый шар, большую часть которого скрывали облака. Но Брандт знал, что под ними лишь снег и лед. По большей площади, весь планетоид был покрыт льдом. Не ослепительно-белым, как на недавно открытых ледяных гигантах Пирея, а грязно-серым. Наверное, дело в той дряни, что серым смогом висела над порядочным куском суши. "Черт знает, чем они здесь занимаются! Не хотелось бы провести всю жизнь в таком поганом местечке. Если, конечно, я вообще буду жить..."

Лишь небольшая часть единственного материка на экваторе, временами немного оттаивала. Торея не удосужилась сообщить ему, но, вглядываясь в стремительно приближающуюся планету, можно было предположить, что лето почти наступило.

Местные красоты Брандта мало интересовали. Он просто рассчитывал унести отсюда ноги, когда закончится этот дурацкий спектакль, в котором "Безумная Тори" (так он про себя называл Торею) отвела ему роль Его Милости Хронкса. По легенде, хозяин помойки в сопровождении своей шлюшки (Тореи) спустится на эту богом забытую планетку, чтобы немного отдохнуть и развлечься.

Брандт изо всех сил старался усвоить как можно больше информации. Он не сомневался, что под конец "спектакля" здесь начнется ужасающая кровавая неразбериха, и унести ноги от Ее Милости, прихватив с собой Арви, будет несложно. Сложнее будет выжить...

Какое-то мгновение космопорт лежал под ними, как на ладони. Зажмурившись, он постарался сохранить эту картинку в памяти. Серый неровный прямоугольник, ничем не огороженный, зато по периметру на порядочном расстоянии друг от друга расположились орудийные установки, достаточно мощные, чтобы поражать цели даже на орбите. В промежутках виднелись орудия попроще, рассчитанные на ближний бой. Не удивительно, что ограждений он не заметил — в них просто не было необходимости. На самом краю мелькнуло убогое административное здание. Такие безликие серые коробки, сливающиеся с самим полем, можно встретить на многих планетах, где не желают тратить ресурсы и средства впустую.

На самом поле стояло несколько боевых кораблей разных типов. С такого расстояния и на такой скорости, нельзя было точно определить их состояние, но Брандт был уверен, что все они уже порядком пожили и перенесли не одну модернизацию. В придачу к ним, на орбите кружило несколько крейсеров.

Торея не посвятила их с Арви в те детали своего плана, которые не касались их непосредственно, и Брандт искренне надеялся, что ее сумасшедшая тактика предоставит им возможность смыться, потому что других вариантов выйти из этого капкана, он не видел.

Все подобные космопорты одинаковы снаружи, а внутри всегда поджидают различные проблемы. Их можно разделить на несколько категорий. Это могут быть постные рожи чиновников, в каждом движении которых так и сквозит превосходство над "простыми смертными" — такие могут просто до смерти замучить своим крючкотворством. Тут лучше проявлять смирение — быстрее отделаешься. Или наглые таможенники, больше похожие на разбойников, только и ждущие часа, чтоб нагреть руки на незадачливом путешественнике. С этими надо наоборот, пожестче, иначе — разденут до трусов. Изредка штат может включать иные биологические виды и андроидов. Тогда вообще чтобы закончить это все с минимальными потерями, приходится здорово напрячься, ведь надо еще вспомнить, что это за уроды. А уж об остальной публике и вовсе не хотелось думать, главное — не терять бдительности, а то непременно что-нибудь сопрут. Это общие черты для всех космопортов, а вот дальше начинается неисчислимое количество вариаций.

Торея и Брандт вошли и огляделись. Так, здесь вроде обошлось без иных форм, если не считать нескольких ронгов, мелькавших в проходе грузового ангара. Ну, на них давно никто не обращает внимания — содержание грузчиков-ронгов намного дешевле, чем эксплуатация автоматических гравипогрузчиков, к тому же ронги могли выполнять и другие работы. Механизмы предпочитают беречь и используют, только если ронгам не справиться. Или в наиболее респектабельных портах, где это своеобразный шик и показатель преуспевания планеты (что в последнее время случается все реже и реже).

— Цель вашего визита?! — здоровенный детина с упитанной физиономией, торчавший за грязной импровизированной стойкой, видимо выполнял функции охраны и таможни одновременно. Даже не попытавшись придать себе официальный вид, и не обращая никакого внимания на Хронкса-Брандта, он, плотоядно облизнувшись, уставился на бюст гостьи.

— Его Милость Хронкс желает немного отдохнуть в вашем свинарнике. — Торея облокотилась о стойку, обращаясь к офицеру, но небрежно смотрела в другую сторону.

— Этот, что ли? — не отрывая взгляда от своего объекта для созерцания, охранник вытащил из-под стойки грязную бутылку и отхлебнул какой-то сомнительной мутной жидкости. — Пущай проходит! А ты, милашка, останешься для личного досмотра.

Брандт положил руку на пистолет, который ему вручила Торея перед посадкой, и мгновенно приготовился к драке, а то и к чему-нибудь похуже. Сейчас эта сумасшедшая перережет придурку глотку.

"А не выдать ли ее с потрохами? Или все же поддержать?" — мгновенно пронеслось в голове.

— Насколько личного? — промурлыкала Торея, перебирая пальчиками его мундир.

Брандт перепугался еще больше. Даже ему было понятно, что за досмотр имелся в ввиду. Эта стерва задумала что-то похуже простого мордобития. А что делать ему?!

— Полному досмотру.

— Ну, если совсем полному и глубокому, то только ты один, — она подмигнула офицеру, — а то я такая стеснительная.

Брандт все никак не мог уловить, чего она хочет. Неужели ждет, что он вступится за "честь своей спутницы"? Тут "дама" сама повернулась к нему и слегка покраснев прошептала:

— Ваша Милость ведь не против? Мы постараемся побыстрее.

"Чтоб ты сдохла, стерва сумасшедшая!" — скривившись, мысленно пожелал ей Брандт. Не хотелось торчать тут, среди охранников и ждать, пока она там развлекается. Он наблюдал, как Торея удаляется в сопровождении офицера. Тот уже приступил к "осмотру" выискивая что-то у нее в декольте.

— А ты чего уставился? — разочаровано спросил у него оставшийся охранник. Наверное, он и сам рассчитывал поучаствовать в "досмотре", да обломался, когда красотка пообещала что-то особое лично начальнику. — Тебя что-то не устраивает?

— Желание дамы — закон... — пробормотал Брандт. — Тьфу, да насрать мне на эту шлюху! Пусть делает что хочет! — он демонстративно отвернулся и направился к выходу.

Уж если Торея и ждала чего-то от него, надо ей было выражаться попонятнее. Пусть сама выкручивается. Тут он немного поежился — методы Тореи его пугали, но что теперь поделаешь...

Кроме них, других "гостей" этого замечательного планетоида не наблюдалось. Да и вообще, планета казалась достаточно запущенной. Следы грязной слякоти, цепочкой тянулись по всему залу, виднелись и просто высохшие пятна грязи, но никого это не беспокоило. Убогий пустой зал, где не было никого и ничего кроме троих скучающих охранников. Если сейчас Торея свернет шею этому кретину, придется срочно убить и эту троицу. Пожалуй, двоих Брандт успеет подстрелить прежде, чем они очухаются, а третьего... "Интересно, кому из них не повезет быть убитым безумной Тори?"

Брандт вздохнул: "И черт бы ее побрал! Зачем было так сиськи выпячивать!?"

Не отрывая взгляда, он следил за дверью, где скрылась парочка. Что-то подозрительно долго их нет. Неужели она и правда позволит ему "глубокий" обыск? Брандт прислушался. Конечно, глупо было полагать, что могут донестись какие-то звуки, но ему все же померещился тихий стон и звонкий смех. Что, черт побери, там происходит?!

В этот момент открылась дверь и появилась слегка запыхавшаяся и покрасневшая Торея. В руках она держала увесистый сверток. Брандт поморщился, ожидая, что из него вот-вот начнет капать кровь.

— Не ревнуй, дорогой, — она подошла и поцеловала его. — Смотри, у меня подарок! — она сунула ему в нос сверток. — Офицер был так щедр, — она мечтательно закатила глаза. — Вперед, казино ждет нас!

Пока Брандт старался определить ускользающий запах, идущий от свертка, Торея танцующей походкой быстро направилась к выходу. Едва оказавшись снаружи, она зашвырнула сверток подальше. Брандт проводил его взглядом, все еще боясь спросить, то стало с охранником.

— Да жив он, — словно уловив его мысли, рассмеялась Торея. — Посидит там немного без штанов, и позовет кого-нибудь. Мы к этому моменту уже далеко будем. Жаль, — она вздохнула, — жаль, нельзя было его убить. Догадываешься, что бы я ему первым делом отрезала? — она покраснела от удовольствия при одной этой мысли. — Хотя, нет. С этим бы пришлось повременить, чтоб раньше времени от потери крови не загнулся.

— Чокнутая, — не удержавшись, процедил Брандт.

— Ну и что? — Торея была на редкость добродушной.

"Радуется предстоящей заварушке, сучка. Да она со своими головорезами сегодня столько кровушки пустит, что думать противно". Вообще-то ему приходилось участвовать и в куда более масштабных операциях, но отчего-то Брандт был уверен, что Торея, испытывая удовольствие от убийств, постарается лично убить как можно больше людей, не разбирая, необходимо ли это. И это было ему неприятно и непонятно. Оказаться бы отсюда подальше. Уже не первый раз мелькнула мысль — рискнуть, послать все к черту и выдать эту гадину в руки лорда Гобиана. Рискованно, но вполне может получиться. Если бы только не этот мальчишка! Ну почему он такой нелепый?! Сложно сказать, каким образом, но очень быстро, он стал Брандту не только другом, но почти младшим братом. Эта стерва обещала потрошить Арви несколько дней, если только Брандт попробует что-нибудь выкинуть. Черт! Ну откуда только этот дурачок свалился на его голову?! Да какая разница — ведь нельзя бросить его на растерзание!

Стиснув зубы, Брандт пошел следом за Тореей, уставившись на ее обтянутую комбинезоном фигурку: "Вот, когда молчит, не пялится бешеными глазищами, и вообще видна одна задница, да ноги от ушей — вполне приличная баба!"

Планетоид в действительности оказался еще более поганым местом, чем представлялось с орбиты. Не удивительно, что на его космодроме не было никого, кроме нескольких кораблей, принадлежавших местному флоту.

Сырой ветер захлестывал порывами, несшими то мокрый снег, то противный дождик. Мутная пелена скрывала почти все, за исключением самых близких строений. Брандт постарался запомнить расположение ангаров и флигелей, примыкавших к космопроту, но убедился что это бесполезно. Отдельные куски, которые удавалось рассмотреть, упорно отказывались складываться в полную картину. Поэтому он опять уставился на задницу Тореи, мелькавшую впереди, словно яркая красная бабочка.

Среди этого серого слякотного безмолвия им почти не попалось никого на встречу, кроме парочки оборванцев, проводивших их оценивающим взглядом. Мрачная и внушительная фигура Брандта, а также пистолет на его поясе, отбили всякое желание приставать. На их же собственное счастье, потому что Брандт заметил так же взгляды Тореи. Уличные оборванцы — не охрана космопорта, их можно и прирезать в свое удовольствие.

В целях безопасности, во владениях Гобиана, как и практически везде, любые попытки совершить посадку вне космопорта пресекались немедленным уничтожением снижающегося объекта. Космопорты, так же в целях безопасности, располагались за городской чертой. Гости эту планету посещали нечасто, и, конечно же, ни прокатного транспорта, ни такси здесь не оказалось. Торее и Брандту, прежде чем войти в город, пришлось порядочно попетлять среди каких-то складов, ангаров и помоек. Все это серое убожество вкупе с лужами, а порой и грязью, чавкающей под ногами, навевало уныние, но Торея бодро вышагивала впереди, иногда ловко перепрыгивая через лужи. Ни вонь, вырывавшаяся с паром из-под земли, ни полуразложившиеся трупы каких-то крысоподобных тварей, встречавшиеся по пути, не портили ей настроения. Изредка, она даже весело попинывала их, не то — убирая с дороги, не то — поддразнивая своего спутника.

Брандту все это порядком надоело. Задумавшись, он даже не заметил, как они вошли в город. Да и городом-то это назвать язык не поворачивался: те же помойки, пар, да серые ангары, разве что имеющие по несколько замызганных окон. Лишь некоторые из них были подсвечены разноцветными огнями: по всей видимости — развлекательные заведения, заманивающие клиентов. К одному такому Торея и направилась.

К этому моменту Брандт уже от всей души ненавидел этот слякотный планетоид. Термокостюм не подпустил к его телу холод и сырость, но все вокруг казалось невыразимо пакостным. Зато Торея веселилась все больше, она уже не просто шла танцующей походкой, вызывавшей интерес у каждого встреченного ими мужчины, она просто подпрыгивала, как девчонка, в предвкушении праздника.

"Вот стерва кровавая! Не терпится ей!" — Брандт уставился на Торею, которая, совершив просто выдающийся по красоте и длине прыжок, вошла внутрь казино.

Брандт решительно последовал за ней. Но, протянув руку к двери, внезапно унюхал резкую кислую вонь и взглянул себе под ноги.

— Чтоб вас клуксы пожрали, уроды проклятые!

Он стоял прямо посреди огромной лужи розовой блевотины. Можно было различить кусочки непереваренной пищи, перемешанной с какой-то желтовато-зеленой гноистой слизью. Наверное, перед входом все еще и плевались. В этом месиве выделялось пятно серого цвета, чем-то напоминавшее студень из слизней. Видимо тут вывернуло кого-то еще. Все это, перемешавшись с талым снегом, приняло просто угрожающие размеры. Брандт почувствовал, что еще немного — и тоже внесет свой вклад в эту зловонную лужу.

Из двери со смешком выглянула Торея. Она-то перепрыгнула, гадина! Хрипло вздохнув, Брандт сжал зубы и вошел, даже не вытерев ноги о более-менее чистый снег.

Вокруг шумела толпа. Такое ощущение, что все население этого дурацкого городишки собралось здесь. Большое помещение делилось на несколько секторов, отгороженных друг от друга металлической сеткой. Кабак со стриптизом, казино с игровыми столами, ресторан, выглядевший чуть приличней и находившийся в самой удаленной и тихой части.

Брандт окинул посетителей пристальным взглядом. В основном — солдаты, видимо состав флота Его Светлости. Эти шумели больше всех, а по хамским ухваткам их можно было отличить даже в штатской одежде, кое-какое единообразие в их облике все же присутствовало. Несколько меньше рабочих — в основном, с радостными рожами, они сидели в части, отведенной под кабак. Сновало множество девиц — потасканных и не очень. Начиная с самых юных, со следами "вчерашнего порока" на грязненьких, но симпатичных мордашках, и заканчивая старыми шлюхами, готовыми отсосать прямо под столом за стакан самого дешевого пойла из бара. Еще некоторое количество жуликоватых личностей, которые могли заниматься чем угодно — от сутенерства и торговли наркотиками, до слежки на службе у Его Светлости.

"Игорный зал! Какого черта Торее взбрело в голову, что Его Милость Хронкс должен предпочесть это надувательство для дураков всем остальным развлечениям, что можно здесь найти?" — Брандт хмуро стоял за спиной Тореи, которая азартно раскручивала рулетку. Ее глаза горели искренним весельем и восторгом, а алый ротик приоткрывался в нетерпении всякий раз, когда рулетка, медленно останавливаясь, завершала свой круг. Даже Брандт не мог точно сказать, то ли она так ловко притворяется, то ли ей и вправду весело. Тут тоже было о чем поспорить — веселье Тореи могло не иметь никакого отношения к рулетке. Эту психопатку вполне могла будоражить мысль о том, скольких людей она и ее головорезы сегодня отправят на тот свет. Скорее всего, так оно и было.

Негромкая, но навязчивая музыка, шум голосов, монотонность которых не нарушали даже выкрики пьяных солдат, дымная духота и некоторый сумрак, в котором все сливалось в какую-то копошащуюся кучу — от всего этого Брандт немного отупел. Он столько времени провел вне в тишине и спокойствии корабля, что сейчас оторопело тряс головой, пытаясь вернуть чувство реальности.

Он в очередной раз тоскливо осмотрелся и покосился в сторону сетки, сквозь которую просматривались мелькающие и извивающиеся, блестящие от пота женские тела. Он был совершенно уверен, что настоящий Хронкс уж точно предпочел бы стриптиз-бар со спецобслуживанием. Как и он сам. Хотя... Брандт оглядел Торею. Такой он ее еще не видел. Изображая подружку хозяина орбитального мусоросборщика, она вырядилась в ярко-красный обтягивающий комбинезон, оставляющий полуобнаженной грудь, все остальное было так затянуто, что создавался эффект второй кожи. А вот обувь была простой и без каблуков. Заранее подумала, стерва, что придется бегать и постреливать. Оружие иметь при себе подобной девке было бы странно, поэтому она навесила на Брандта двойной арсенал. Вообще-то Рид любил, когда у него много оружия, но сейчас сам себе напоминал какую-то чокнутую карикатуру.

Пользуясь моментом, он с превеликим удовольствием и от всей души шлепнул Торею по заднице. Ничего, если уж изображает его подружку, все должно быть натурально. Она резко обернулась, сузившиеся глаза метали молнии, но на губах по-прежнему цвела простецкая улыбка. Нежно улыбаясь, она обняла его и, больно сжав его член, прошипела в ухо:

— Еще раз — и я тебе это отстрелю. Не сейчас, а когда все закончится. Не сомневайся.

— Ну, ты же сама просила, чтоб все было натурально.

Брандт поспешил стереть довольную ухмылку. Ведь с нее станется так и поступить. Он не особо доверял ее обещанию их отпустить, как только она расправится с местным лордом, но нарываться все равно незачем. Зато, это немного встряхнуло его.

Арви остался на орбите, все же он был пилотом универсального орбитального сборщика-утилизатора отходов. А именно в таком качестве они и подошли к этой занюханной обреченной планетке. Уж если эта "Безумная Тори" за что-то взялась, можно не сомневаться — конец всему живому на несколько парсеков в округе. Во всяком случае, всем, кому не посчастливится привлечь ее безумный интерес.

— А-а-а! — резанул его слух радостный вопль, и Торея повисла у него на шее. — Нам так везет, дорогой!

"Дорогой" вымучено ухмыльнулся. Это ей везет, а всем остальным — не особо.

Арви уставился на панель управления перед собой так, словно тысяча тараканов собралась там и строила ему рожи. Через несколько минут, он нажмет кнопку сброса и все начнется. Он никак не мог отвязаться от вопроса — если бы не было этой парочки, что целится ему в затылок, сумел бы он удрать, наплевав на Брандта? Бедняга Рид сейчас внизу с Тореей, и она обещала здорово развлечься, убивая его, если Арви попробует что-нибудь выкинуть. Хотя, чего тут думать?! У этих двоих — по плазменному пистолету, а у него — только игрушечный. Силиконовым шариком никого не убьешь, разве что смертельно насмешишь.

Интересно, что станет с их громадным и неповоротливым кораблем, когда начнется бой? Арви как-то наблюдал космическое сражение. Красиво! Разноцветные всполохи, которые ничего не озаряли, а только расцветали, словно огненные цветы. "Подходящий букет для Тореи!" — горько усмехнувшись, подумал он. Меленькие кометы горящих истребителей — мимолетные, но порхающие, словно бешеные светлячки... Но только в тот раз, это было представление в честь 100-летия Пранайской битвы. Зрителей тогда еще бесплатным обедом накормили. А что будет сегодня? Что станет с ними потом, когда битва закончится? Бог с ним с обедом, лишь бы это самое "потом" вообще настало...

Арви глубоко вздохнул и нажал сброс.

"И где же этот проклятый генератор?!" — лорд Гобиан нервно барабанил пальцами по столу. Скоро уже мозоли на пальцах появятся. И чем больше он думал, тем все больше склонялся к выводу, что генератор достался мародерам. Если бы его заграбастал Ту-Лак, то это давно бы уже всплыло. Отобрать объект у мародеров — не проблема, вот только где их теперь выловить. В космосе развелось столько всякой нищенствующей швали, что искать их можно до бесконечности. Надо попробовать прошерстить места скупки подобного барахла, вот только кому бы доверить? Если племянники узнают, что он потерял технологию менкхов, они могут разом утратить всю лояльность. А если попробовать натравить их друг на друга, а потом спокойно заняться поиском потери? Нет, не пойдет, пока суд да дело, объекта и след простынет. Хотя идея стравить "любящих" братцев понравилась. Надо подумать над этим...

— Ваша Светлость! — в дверях показался взволнованный секретарь. — На орбите орбитальный мусоросборщик. Он...

— Да знаю я! — раздраженно прервал его лорд Гобиан. — Они уже предложили свои услуги. Я что, должен и мусором сам заниматься? Пошел вон!

— Но он, — отшатнувшись назад, секретарь все же никуда не делся, — он выкинул много контейнеров с мусором на нашей орбите.

— Что?! Сколько?

— Мы не подсчитывали, но орбитальное пространство целиком заполнено мусором и отходами.

Его Светлость медленно багровел, но молчал. Мысль, что кто-то имел наглость устроить из его орбиты свалку, не укладывалась у него в голове.

— Вот запись со спутника, как это произошло, — быстро положив на стол запись, секретарь поспешил убраться.

"В порошок сорту!" Плотно сжав губы, удерживая рвущиеся оттуда ругательства, лорд Гобиан взял запись. От злости пальцы слегка дрожали, и он едва не выронил кристалл.

Включив воспроизведение, он уставился на огромный орбитальный сборщик мусора. Он и не знал, что эти монстры мусорного бизнеса, создававшиеся еще во времена империи до сих пор в строю. По крайней мере, один-то все же остался.

Неповоротливый гигант, совершал какие-то сложные и непонятные маневры. При этом его кидало из стороны в сторону. Присмотревшись, можно было заметить, как раскрываются и закрываются разные шлюзы. Вдруг эта громадина, резко набрав скорость, развернулась в совсем уж нелепом вираже, сделав неожиданный поворот в обратном направлении.

По широкой дуге из его "брюха" посыпался мусор. Много! Лавиной вываливались контейнеры, какие-то бесформенные обломки и ошметки. Прямо в открытый космос выливались расплывающиеся кляксы каких-то жидкостей, рассеиваясь по орбите. Большая помойка продолжала изливать на его планету нескончаемый поток. Словно специально, она прибавила скорость и успела обогнуть по орбите пол экватора, пока поток помоев не иссяк. Остальное доделали инерция и сила притяжения различно влияющая на разные массы. Вся орбита была безнадежно изгажена!

Лорд Гобиан онемел и впервые забыл о проклятом генераторе, о котором в последнее время помнил даже во сне. С тихим сдавленным сипением, переходящим в удивительно тонкий для такого громоздкого человека писк, он потянулся к коммуникатору.

— Немедленно дайте мне эту проклятущую помойку!!!

Судя по тому, что его требование было выполнено мгновенно, уже многие были в курсе произошедшего и ожидали этого.

Лорд Гобиан в ярости уставился на белобрысого юнца, пытаясь выдавить членораздельную фразу.

— Какого черта происходит?! — взревел он, наконец.

— Приношу свои извинения Ваша Светлость, — немного затравлено озираясь, начал тот.

— В задницу их! Почему все это на моей орбите?! Немедленно убрать или я разнесу вашу помойку на куски!

— И прибавите еще немного мусора? — ехидно улыбаясь, отчего-то обнаглел мальчишка.

— Да ты!..

— Еще раз приношу извинения, но ничего не могу сделать. Вы же знаете, сколько лет нашему кораблю. Ему давно требуется основательный ремонт. К сожалению, все автоматические системы неожиданно дали сбой, а ключ к ручному управлению — у Его Милости оператора Хронкса, который как раз спустился посетить вашу гостеприимную планету.

Не медля ни секунды, Гобиан переключился на канал своей охраны:

— Доставить сюда этого выродка Хронкса!

— Кого?

Лорд перевел дыхание и выразился конкретней:

— Оператора помойки. Найти его будет несложно — наверняка в каком-нибудь притоне засел. Или он будет здесь немедленно, или я с вас всех шкуру спущу!

Он отключил связь и откинулся в кресле, закрыв глаза. Видение плавно, но неотвратимо разлетающихся помоев продолжало преследовать его, затмевая сознание бордовой яростью.

10. В осаде.

От беспрестанного визга Тореи у Брандта заложило уши. Особенно с той стороны, где она висела, намертво вцепившись в него и норовя расцарапать лицо каждому, кто пробовал их рассоединить. Охране лорда Гобиана оказалось не по силам отодрать от "Хронкса" истерично орущую "шлюху", и они притащили к Его Светлости лорду обоих. На это Торея и рассчитывала. Оружие, навешанное на Брандта, естественно, отобрали, но оставили в приемной перед кабинетом.

Едва они предстали пред "светлые очи", Торея выхватила у ближайшего охранника пистолет и снесла ему выстрелом голову.

В тот же миг, Брандт отпихнул подальше второго, а сам шарахнулся в сторону приемной, чтобы следующий выстрел его случайно не задел.

— Следи за входом! — услышал он за спиной, хватая свое оружие, лежавшее на столе.

Краем глаза Брандт видел, как, молниеносно нагнувшись, Торея подобрала пистолет второго охранника, продолжая держать на прицеле Гобиана.

Лорд, онемев от изумления, в ужасе прижался к стене, потеряв те мгновения, что могли его спасти.

— Где объект?! — послышался крик Тореи.

Дальше Брандт перенес все свое внимание на дверь, из-за которой вот-вот должна была появиться остальная охрана. Понятно, что только такая сумасшедшая могла рассчитывать, что он сможет долго продержаться. "Черт! И о чем я думал, соглашаясь на это?! Или у нее какой-то другой план?"

— Завари дверь, идиот! — послышалось из кабинета.

Точно! Заварить дверь! Окна-то наверняка бронированные — так что вполне можно и продержаться до подкрепления. Вот тут-то ему здорово пригодились навыки, полученные при вырезании и ремонте дверей в апартаментах настоящего Хронкса.

— Где объект ?! — Торея направила пистолет Гобиану в лицо.

— Откуда мне знать?! Это же ты его украла!

Торея молча выстрелила в пол, под его ногами. Лорд тут же запрыгал на одной ноге, как и все остальные "простые смертные".

"Хорошая шутка, но пора придумать что-то новенькое" — Торея вновь выстрелила, равнодушно наблюдая, как Гобиан едва не упал от боли обрушившейся на вторую ногу. От души пнув, Торея помогла ему повалиться на пол.

— Сучка! Тебя...

Лорд, не договорив, завопил, когда Торея со всей силы ударила его по обожженным ногам. Затем она, воспользовалась личной связью Гобиана и связалась с отцом.

— Все как мы планировали. Начинайте.

Нервно барабаня пальцами по панели управления, Арви наблюдал за монитором внешнего вида. Операция началась, он увяз в ней по уши, и сделать что-либо уже не мог. Уже! Какого черта? Мог ли он вообще что-либо сделать с самого начала?

Арви покосился на парочку головорезов Тореи, находившихся в рубке весте с ним. Один из них нервно посматривал на барабанящие пальцы Арви, ожидая какого-нибудь подвоха. Арви убрал руки с панели — не хватало только провоцировать этих бандитов.

Внезапно, космическое пространство вспыхнуло, словно Поляна Таинств на Зельфее, когда во тьме сотни светлячков одновременно начинают сиять, озаряя все волшебным светом, пришедшим из древних времен. Оттуда, где живет сказка. Напоминая, что мифы и легенды совсем рядом, надо только...

"Господи, да какие светлячки! Совсем рехнулся!" — вздрогнул Арви, вернувшись из волшебных воспоминай о Зельфее к реальности. Вылетающие из разваливающихся мусорных контейнеров истребители пиратов Ту-Лака не имели с зельфейскими светлячкам ничего общего!

Торея предложила спрятать внутри каждого мусорного контейнера по два истребителя. Затем, в результате "технической ошибки" они рассеются по орбите. Контейнеры, рассчитанные на опасные отходы, поливающие все вокруг различным излучением, оказались совершенно непроницаемы для радаров лорда. Выстрел из орудий — и истребители свободны и готовы атаковать беззащитную планету. Наземная система защиты будет уничтожена в несколько минут, а крейсерами флота Гобианов займется дорогой папочка, занявший позицию совсем неподалеку.

"Светлячки" угасли мгновенно, зато к поверхности планетоида устремилось множество черных жучков. Некоторая их часть осталась на орбите, атаковав крейсеры Гобиана.

В мгновенно вскипевшем вокруг бое, орбитальный сборщик — утилизатор мусора был совершенно беззащитен. Он не мог защитить себя даже новым потоком помоев, ибо уже израсходовал все резервы. Спасти его могло только то, что никому не было до него дела, а тратить силы время и боеприпасы, когда вокруг снует множество опасных противников — просто глупо.

Арви вздохнул и выключил монитор. "Ничего красивого, вроде того юбилейного представления. Так и знал, что действительность всегда обманывает ожидания! Лучше уж и не смотреть туда, гадая, переживу я все это или нет".

"Или я срочно чем-то займусь, или сойду с ума!" — проклятые жучки, несущиеся к планете, так и стояли перед глазами. Навстречу им летели яркие искры зарядов плазмопушек. Тараканы поползли...

"Тараканы! Проклятые твари!" — с некоторых пор, Арви начал особенно ненавидеть тараканов. "Черт с ним, с обещанием! Мне надо успокоиться!"

— Я возьму это? — спрашивая пиратов, он кивнул на игрушечный пистолет, лежащий перед ним.

— Зачем? — насторожился один из них — он давно обратил внимания на эту игрушку, и отобрал бы, но личный и тайный приказ госпожи Тореи — не обижать пилота, удерживал его.

— Тараканов пострелять.

— Чего?! — совсем обалдев, спросил второй.

— Нервы успокоить, а то как я буду этим управлять, если у меня руки трясутся?

Пират молча кивнул. Несколько минут оба охранника сосредоточено наблюдали, как Арви методично расстреливает тараканов. Разноцветные кляксы расплывались на потолке и на стенах, во все стороны летели брызги тараканьих внутренностей. Из-под силикона торчали шевелящиеся усы и лапы несчастных насекомых.

— Все как мы планировали. Начинайте, — Торея на мгновение исчезла с монитора, а когда появилась вновь, уже держала за шкирку лорда Гобиана, прижав пистолет к его виску.

— Умница, дочка! — восторженно хлопнул себя по ногам Ульбер Ту-Лак, расплываясь в сладчайшей улыбке, у него даже кончики ушей покраснели от азарта.

Больше обсуждать было нечего. Все, оговоренное заранее, пока шло по плану. Торея отключила связь.

— Истребители вышли на позиции! — раздался сзади голос лейтенанта (того самого, что едва не закончил свою "затянувшуюся карьеру" в день возвращения Тореи).

— Покажем этим засранцам! — вскрикнул полковник, потирая ручки. — Немедленно в гиперпрыжок!

В тот момент, когда крейсер Ту-Лака выскочил вблизи орбиты владений лорда Гобиана, его истребители уже вступили в бой с крейсерами. Один из крейсеров пробовал развернуться и атаковать неожиданно возникшего врага, но в этот момент на него накинулась половина всех истребителей, и он так и не завершил свой маневр.

— Огонь по этому гаду! — вперив палец в монитор завопил полковник.

— Надо подойти ближе!

— Что с их наземными установками? — привстав в кресле, вывалив вперед брюшко, полковник жадно смотрел на разгоравшийся бой, на лице его отражалась борьба кровожадных желаний и инстинкта самосохранения.

— Поступили данные, что почти все уничтожены, — отозвался лейтенант, — Мы потеряли треть истребителей, но уцелевшие вернулись на орбиту, надо бы их поддержать.

— Тогда вперед! Полковник Ту-Лак никогда не отсиживается, пока его люди храбро сражаются! — Ульбер вскочил со своего места и, скрестив на груди руки, задрал подбородок, осматривая свой экипаж. — Там, — он, не оборачиваясь, ткнул в монитор пальцем, — там нас ждут веселье, богатство и слава! Вперед! Все бордели и бары Гобиана теперь наши! — вопил он, зная, что сейчас его слышит весь "флот".

Огромный крейсер Ту-Лака ринулся на врага, открыв огонь из всех орудий сразу по нескольким целям. Полковник выхаживал туда-сюда по рубке, глядя на монитор и подпрыгивая от восторженного нетерпения. Лишь на минуту он помрачнел, когда заметил, что двум кораблям противника удалось-таки смыться.

— Черт возьми, лейтенант, немедленно окружите остальных! — от возбуждения Ульбер перешел на визг. — Если хоть один еще смоется — я вас поджарю!

Лейтенант, не отрываясь от пульта, отдавал команды, координируя действия истребителей и подоспевшего к разгару битвы второго крейсера Ту-Лаков. Он даже не посмотрел на полковника, чтобы не потерять драгоценные секунды. Лишь капельки холодного пота, выступившие у него на лбу, свидетельствовали о том, что он прекрасно понял полковника, и понял буквально.

Вскоре, один из крейсеров Гобиана, получив множество повреждений, начал медленно рассыпаться на части. Кое-где, из образовавшихся трещин вырывались клубы пламени, мгновенно исчезая в безвоздушном пространстве. Сотни спасательных капсул спешили покинуть его. Практически одновременно с этим, оставшиеся два крейсера противника, оказавшись в совершенно безнадежном положении, перестали отстреливаться.

— Прекратить огонь! Штурмовикам на выход! Корабли — захватить, с живой силой — по обстоятельствам! — скомандовал лейтенант, и только тогда позволил себе вытереть пот со лба. — Ваша Светлость, мы победили!

— А кто сомневался? Кто сомневался, лейтенант? — Ульбер Ту-Лак продолжал подпрыгивать перед монитором, иногда взмахивая руками.

— Никак нет, Ваша Светлость, в победе не сомневался никто! Когда вы с нами... — капельки холодного пота вновь выступили у лейтенанта на лбу: "Боже мой, как я люблю ночные дежурства, когда Его Светлость спит! Боже мой, как я хочу оказаться подальше отсюда, когда он на радостях что-нибудь ужасное выкинет! Боже мой, за что мне все это?.." Лейтенант судорожно думал, что бы еще сказать.

— Лейтенант, а сколько вы у меня служите? — судя по всему, Бог не услышал молитвы лейтенанта, и полковник Ту-Лак все-таки прицепился именно к нему.

— Два с половиной года, Ваша Светлость! — лейтенант окончательно побледнел, и струйка пота скатилась по его виску.

— Ой-ой-ой-ой-ой, лейтенант, то-то вы мне так надоели! Ну сколько можно: лейтенант-лейтенант, лейтенант-лейтенант, — полковник развернулся, отошел к монитору, снова развернулся, достал из кобуры плазменный пистолет и нацелил его прямо в голову несчастному лейтенанту. — Нет, такой лейтенант мне определенно больше не нужен! — губы полковника скривились в ироничной ухмылке, а брови сложились "домиком", как бы сожалея об утрате.

Лейтенант словно окаменел. Несколько струек пота прокатились по его вискам, а еще одна, тепленькая — по ноге, расплываясь на штанах неприличным пятном.

Полковник постоял так еще несколько мгновений, а затем щеки его раздулись, и он прыснул от хохота, согнувшись чуть ли не пополам:

— Да шучу я, шучу! — рукой, с зажатым в ней пистолетом, он вытер слезы, выступившие на глазах от смеха. — Я имел в виду, что раз мне лейтенант надоел — вы теперь капитаном будете! — полковник продолжал ржать, он любил, когда шутки удавались.

— Рад служить Вашей Светлости! — севшим голосом выдавил новоявленный капитан, так и не очухавшись от "столь удачной шутки".

Остальные громким смехом поддержали полковника. Раскаты хохота прервал связист.

— Госпожа Торея на связи...

Отшвырнув связиста, Ульбер метнулся к монитору.

— Где подкрепление!? — Торея казалась побледневшей и притихшей от испуга, но родной отец прекрасно понял, что дочь просто в крайней степени ярости. — Если через пять минут здесь не будет штурмовой команды мне конец! — она отключилась.

Ульбер был уверен, что дочь продержится намного дольше (ведь не зря он сам занимался ей с детства), а конец придет нерасторопным гобиановским придуркам, но все же огляделся вокруг страшными глазами и, немного присев, завопил:

— Вниз! Все! В резиденцию Гобиана! Быстро!

— Все истребители немедленно на захват резиденции Гобиана! — скомандовал новоиспеченный капитан, который был на связи с истребителями.

— Вот скажи мне, Гобиан, — ласково глядя лорду в глаза начала Торея, — тебе больно?

Его Светлость затравлено глядел на нее, понимая бессмысленность ответа.

— Ты, наверное, думаешь, что больно — склонив голову на бок, ответила она сама себе. — Могу доказать, что ты ошибаешься.

— Что тебе надо, психопатка проклятая?! — не выдержав, вскрикнул лорд, и сам удивился, насколько жалкий получился писк.

— Ты знаешь, мне нужен объект. И все материалы, что ты успел собрать по нему.

— Ты его украла! Помнишь?! Или совсем с ума сошла, и память у тебя отшибло! Ах да, как же я забыл — у вас все семейство сумасшедшие! А мамочка, мамочка-то наша с собой покончила или ее любимый папочка прирезал?! Вот интересно...

Дальше лорд продолжать не смог, так как снова взвыл.

Брандт, одновременно прислушиваясь к допросу лорда и звукам, раздававшимся из-за двери, инстинктивно вжал голову в плечи — он просто ненавидел, когда кто-то начинал истошно орать дурным голосом, а именно к этому все и шло.

"Ну, чего хочет этот лорд — понятно. Чтоб его поскорей пришили. Он, похоже, хорошо знает семейство Ту-Лаков и не питает никаких иллюзий. А Тори — тоже хороша! Нет бы к делу перейти — заставить его сдаться и отозвать своих шавок! А то вон уже, копошатся под дверью... — Брандт взглянул на индикаторы заряда пистолетов. — Пока полны, но хватит ли отбиться от всей шоблы, что сейчас навалится?"

В этот момент ему стало не до болтовни в соседней комнате. Возня в приемной приобрела деловой порядок, а на заваренной им двери начало проступать раскаленное алое пятно. Брандт в панике вспоминал, сколько времени у него ушло на заваривание двери и пытался прикинуть, сколько осталось до того момента, когда придется оторвать Тори от "задушевных" разговоров. Иначе им обоим крышка!

— Мне не психиатр нужен, а объект! — холодно ответила Торея, задумчиво переводя пистолет с паха лорда на его живот и так дальше, словно прикидывая — куда бы выстрелить, чтобы он подольше прожил и помучался.

— Да нет его у меня! Думаешь, я сидел бы иначе в этой дыре и ждал... — в голосе Гобиана визжала паника.

— Ладно, — неожиданно спокойно отозвалась Торея, — предположим, я тебе верю. А теперь, прикажи своим придуркам на орбите сдаться.

Вместо ответа, Гобиан спрятал лицо руками и зажал его между коленей.

— Брось, ты же понимаешь, что так будет лучше для всех, — она говорила необычайно мягко, и от этого Гобиан только глубже закапывался в себя.

— Ничего не может быть хуже, чем сдаться бывшей имперской ищейке с замашками садиста! — раздался приглушенный ответ.

— Послушай, половины твоего флота уже наверняка нет. Отец с минуты на минуту расправится с остальными и прибудет сюда. Хочешь поговорить с ним лично?

— Что бы вы все сдохли! И ты! И твой папочка!

— Когда-нибудь обязательно, но не сейчас. Сейчас — твоя очередь, — она по-прежнему была подозрительно спокойна.— Слушай, ты мне надоел! — Торея внезапно заорала и без предупреждения выстрелила ему в ногу, на этот раз чуть пониже бедра.

Гобиан катался по полу, то прикладывая к ране руки, то отдергивая их. Обожженная плазменным выстрелом плоть не кровоточила и вообще такая рана не несла угрозы жизни, если не задевала жизненно важных органов, зато боль была просто ужасной. Выждав чуть меньше минуты, она снова схватила его за одежду и, ткнув в бок пистолет, заорала прямо в ухо:

— Быстро! Быстро прикажи им сдаваться!

Гобиан к этому моменту растерял остатки воли (он вообще никогда не страдал ее избытками) и, немного "подбодренный" ощущением пистолета под ребрами, тяжело всхлипывая, оперся руками о стол и набрал трясущейся рукой секретный код вызова капитанов своих крейсеров. Из пяти ответили только два.

Брандт наблюдал, как растет полоса раскаленного металла. "Черт! Еще пара минут, и они будут здесь!" Он переводил взгляд с пистолета в своей руке на дверь и осматривал кабинет, в поисках хорошего укрытия, которое позволит продержаться хоть сколько-то. "Нет, надо придумать что-то другое! Просто так мне не отстреляться!"

Краем уха он слышал вой Гобиана и злобные выкрики Тореи, которая чего-то от того требовала, но все внимание было сосредоточено на двери, которой недолго осталось прикрывать их от охраны лорда.

И тут в голову пришла замечательная идея. Вспомнив, как по приказу Тореи, он ремонтировал дверь в апартаментах Хронкса, Брандт принялся заваривать образовавшийся шов изнутри. Дверь сильно раскалилась, и стоять рядом становилось все труднее и труднее. Брандт плавил металл таким образом, чтобы он затекал в уже образовавшиеся прорези и застывал там, сводя на нет все усилия противника. Судя по особо громкой ругани, раздавшейся с той стороны, его работу заметили и "оценили". "Ну вот, соревнование сварщиков вместо перестрелки!" — довольно отметил он.

— Тори! Я здесь долго не продержусь! — по раскаленному металлу двери змеились уже несколько прорезей, навстречу друг другу, и совершенно не представлялось возможным справиться одновременно со всеми.

— Еще раз меня так назовешь, и тебя это уже волновать не будет! — раздраженно огрызнулась Торея.

— Простите, Ваша Милость, я лишь хотел полюбопытствовать — долго ли еще нам ждать ваших головорезов?

— Как только поймешь, что не справляешься — бегом ко мне! Будем прикрываться славным лордом!

— От него еще что-то осталось?

Торея оценивающе посмотрела на Гобиана. Здоровый мужик, совсем недавно строивший из себя властителя, сидел на полу и мелко трясся, то ли от боли, то ли от шока, изредка проводя руками по взмокшему от страха лицу, отчего там виднелись кровавые следы. На его месте, она бы или постаралась не даваться живой, или бросилась бы на мучителя с когтями и зубами, но не стала бы терпеть эти унижения. Ей стало настолько противно, что захотелось пристрелить его немедленно. Стоило немалых усилий, удержаться от этого. И почему-то, не вовремя вспомнился этот упрямый мальчишка Лундер с дурацкой помойки. Арви... Чтоб они все провалились!

— Лорда может уже и нет, но этой жирной туши хватит на двоих! — она брезгливо ткнула ногой Гобиана.

— Пора! — раздался крик Брандта и несколько выстрелов.

Торея встряхнулась. Этот паршивый трус, все же вывел ее из себя, если до сих пор не вспомнила, что надо связаться с отцом. На вызов и разговор ушла почти минута. Все это время, она держала Гобиана под прицелом, просто удивляясь, как такой слизняк мог столько времени удерживаться у власти. Да пусть он хоть трижды лорд, а мозгов, отваги и задатков вождя у него просто ноль!

Сначала она хотела оглушить его, чтобы он не попытался что-нибудь выкинуть, пока они с Брандтом отбиваются. Но, взглянув еще раз, решила, что не стоит. Эта куча дерьма уже ни на что не была способна, а в случае, если придется действительно использовать его как живой щит, не хватало только держать на весу эту падаль.

— Даже не шевелись! — она пнула Гобиана и, выскочив из-за стола, присоединилась к Брандту.

"А парень-то ничего! Не зря я взяла его с собой!" — она пальнула по краешку чего-то, осмелившегося высунуться из проема.

Несколько тел уже лежало в проеме, перевалившись через вырезанную дверь и с шипением поджариваясь на ее раскаленных краях.

— Убьем побольше — и они не смогут войти! — весело подмигнула она Брандту.

— А мы выйти! Где твои придурки?! Вдвоем мы долго не продержимся! — Брандт оглянулся, заметив краем глаза оживленное движение сзади, у большого панорамного окна.

Человек десять из солдат Гобиана пытались пробить окно. Да только оно покрепче металлической двери будет! Даже плазменный резак оказался бессилен. Зато на заднем плане, Брандт заметил с дюжину приземлявшихся истребителей.

— Эй! — окрикнула Торея, и резким толчком отбросила его в строну.

Обжигающий заряд плазмы пронесся мимо.

— Спасибо! — он вернулся в боевую позицию, и, стараясь особо не высовываться из-за перевернутого стола, служившего укрытием, продолжил отстреливаться.

— Я тебя сама убью, когда надо будет, — крикнула Торея, — а пока — не зевай!

Охрана лорда напирала с непонятной настойчивостью. Уже с десяток энтузиастов валялись в дверном проеме.

— Там твои бандиты показались! — Брандт мельком взглянул на шкалу заряда — "работа сварщика" заметно истощила его.

— Знаю! — Торея, почти не прицеливаясь, снесла голову очередному "рвущемуся в бой". "Просто удивительно, как красиво разлетаются мозги, вскипевшие под воздействием плазменного заряда!"

Раздался приглушенный грохот. Послышался сдавленный писк Гобиана (о котором, если честно, вообще забыли). И свет в приемной приобрел красный оттенок. Не удержавшись, Брандт вновь оглянулся:

— Мать честная!..

Прекрасное панорамное окно, только что открывавшее вид в заснеженный сад, было покрыто тонкой красной пленкой с бардовыми ошметками, подозрительно смахивавшими на фарш. Кое-где виднелись тряпки и клочки длинной шерсти. "Господи, да это волосы!"

Приземлившиеся истребители просто-напросто расстреляли людей Гобиана из носовых орудий, бивших разрывными снарядами, рассчитанными на бой в космосе. Окно покрылось тонкой паутиной трещин. Это было слишком даже для бронированного прозрачного металлосиликата. Просто чудо, что оно еще держалось, и Торея с Брандтом остались живы. Похоже, феерическое появление десанта убавило энтузиазма у последних преданных своему лорду солдат. Больше к ним никто не рвался.

— Твои придурки могли убить нас, — выдохнул Брандт.

— На то они и придурки, — согласилась Торея. — Хотя голову я кое-кому все-таки снесу.

За окном уже суетились люди Ту-Лака. Несколько ударов по изувеченному стеклу — и, с металлическим звоном, оно мельчайшими осколками осыпалось на пол.

— Ваша Милость, с вами все в порядке? — спросил сунувшийся первым, здоровенный пират.

— Идиот! — вскочила Торея.

Тот испуганно отпрянул назад, а остальные расступились, не желая стоять рядом с навлекшим ее гнев.

— Вы все — идиоты! — она развернулась и кивнула на Гобиана, по-прежнему корчившемуся на полу в соседней комнате. — Брандт, и вы, двое, тащите лорда к ближайшему истребителю!

Торея вышла во двор, наслаждаясь свежим воздухом. Копоть и запах паленого мяса в приемной лорда, не позволяли глубоко вздохнуть, а на глазах, от дыма, выступили слезы. Она огляделась — как бы все вокруг не было уныло и серо, а это намного лучше, чем затхлый воздух астероидных шахт, где она выросла. Теперь все это принадлежит Ту-Лакам! "Как просто! А отец столько лет думал, как бы прижать Гобиана. Это только начало — с объектом или без, но я не остановлюсь!"

Тем временем, на улицу выволокли бывшего властителя этого планетоида. Хотя он и не сопротивлялся, его все равно подталкивали довольно грубо (у людей полковника Ту-Лака вообще была манера пихаться по любому поводу).

— Давайте его сюда! — она кивнула в сторону ближайшего истребителя.

11. Последний день Гобиана.

В рубку вошли Брандт, Торея и трое людей из ее личной охраны.

— Как у вас тут мило, — она раздавила каблуком непонятно откуда выползшего огромного таракана. — Думаю, вам следует прибраться на орбите, а то загадили нам все пространство...

Брандт уселся в кресло пилота и вытянул перед собой ноги. После всего случившегося, ему было просто необходимо отдохнуть, и катись оно все к черту... "Когда уберется эта сумасшедшая — пойду в каюту Хронкса и как следует высплюсь, а уж потом буду думать, как нам с Арви выпутываться из этой задницы..."

Арви молча стоял и смотрел на Торею. В запачканном ярко-красном комбинезоне, с растрепанными волосами, она была просто неподражаема. Ее глаза странно поблескивали, и если бы Арви не знал ее, то решил бы, что это — слезы. "Господи, до чего же она прекрасна! Черт возьми! Сколько людей только что отправило на тот свет это чудовище?!"

Торея задумчиво стояла посреди рубки, по ее губам пробегала какая-то странная улыбка. Она так и не решилась посмотреть Арви в глаза, а уставилась куда-то в пол, ни то на раздавленного таракана, ни то вообще в никуда. Потом она повернулась, собираясь выйти, но остановилась. Затем подошла к Арви и нежно провела ладонью по его щеке.

— После "уборки" зайдешь ко мне. Я буду ждать, — так и не взглянув ему в глаза, она развернулась и вышла.

Арви стоял и не смел пошевельнуться. Он хотел обнять Торею, прижать к себе, но не сделал этого. Не потому, что боялся, а просто стеснялся присутствия Брандта и охранников.

— Хорошо... — просто сказал он ей в след.

"Хорошо! Просто здорово! — Брандту резко расхотелось спать. — Как будто его кто спрашивал?!"

Он со вздохом поднялся, сожалея, что отдых придется надолго отложить — сейчас самый удобный момент свалить от этой стервы подальше! Как жаль, что оружие у него отобрали еще на поверхности, перед посадкой в истребитель.

— Ты все слышал? — хлопнул он Арви оп спине. — Ее Милость дала нам приказ.

— Что? — Арви посмотрел на него немного затуманенным взглядом и покраснел.

"Ой, как мы смотри-и-им! — Брандт усмехнулся. — Нет, надо срочно его отсюда вытаскивать. Иначе, если она его и не грохнет — сам загнется".

— Ты чего, не слышал?

Арви покраснел еще больше. Какое отношение к Брандту имели слова Тореи?

— Помои, говорю, что ты тут пораскидал, убирать нам приказали! А не то, о чем ты думаешь. Тьфу, господи, ну прям мальчишка озабоченный! — Брандт поглядел на него с некоторой насмешкой.

— А... — Арви стал просто пунцовым, оттого, что прекрасно понял, над чем так потешается товарищ.

— Начнем, пожалуй, с верхней орбиты.

— Почему?

— Так удобней! — многозначительно посмотрел на него Брандт.

— Да мне, в общем-то, все равно.

Арви начал потихоньку понимать, что Брандт к чему-то клонит и пытается что-то ему сказать. Сказать так, чтобы парочка головорезов Тореи, что находилась с ними в рубке, ничего не поняли. Процессом забора мусора, всегда занимался лично Его Милость оператор Хронкс. Конечно, ничего сложного, но Арви сидел в своем кресле, тупо уставившись на управление. Понять бы, чего хочет Брандт! А потом и приступать к делу...

— Кстати, реактор в порядке? А то в прошлый раз, когда рухнуло магнитное поле, из-за этой неисправности погибли люди, — Рид стоял, привалившись к стеночке, неподалеку от охранников.

"Реактор? Что он хочет этим сказать?... Там парочка людей Ту-Лака — следят, чтоб, если что — реактор вырубить... Да он хочет, чтобы я поле выключил!" Сердце Арви замерло. Он прекрасно понимал, что это простой способ избавиться от них. Но перед глазами словно живой (то есть почти мертвый) встал тот несчастный, что хватал его за ногу. Обожженная сочащаяся сукровицей рука... Он никак не мог решиться.

— Эй, ну долго ты там копаться будешь?! Госпожа Торея приказала! — раздался окрик одного из пиратов. — Знаешь, что она делает с теми, кто не торопится выполнять ее приказы?

Внезапно, Арви увидел другую картину — распятую на стене мумию. "Да пропади оно все..." — он нажал кнопку перезагрузки, и кубарем скатился с кресла.

Взвыла аварийная сирена. В тот же миг, Брандт бросился на одного из охранников. Вцепившись ему в руки и не давая возможности выстрелить, он постарался развернуть его, сделав заграждение между собой и вторым пиратом. Тот выхватил пистолет, но секунду медлил, не желая ранить приятеля.

Тут Арви наткнулся взглядом на игрушечный пистолет. Схватив его, он пальнул в свободного пирата. Меткий выстрел попал четко в переносицу и залепил тому глаза ярко-оранжевым силиконом. "Любимый цвет", — подумал Арви.

В следующий миг, Брандт выхватил пистолет у своего противника. Раздалось тихое шипение и они вместе упали на пол — пират мертвым, а Брандт, уходя из под хаотичных выстрелов, которыми поливал все вокруг второй. Перекатившись, Рид сделал второй выстрел. В рубке остались только они с Арви в компании двух трупов.

— Молодец! — немного запыхавшись, похвалил его Брандт.

— Не уверен, — Арви немного удивленно смотрел на пистолет в своей руке, он чувствовал себя убийцей, но изменить ничего уже было нельзя.

— Да. Поэтому врубай защиту реактора и пошли.

— Куда? — Арви еще не пришел в себя. Слишком быстро все случилось. Он и сам не мог поверить, что сделал все это.

— Помои вычищать!

— Что? — Арви показалось, что Брандт немного не в себе, хотя, казалось бы — уж он-то должен был привыкнуть к подобному. — Ты что, теперь, хочешь заняться уборкой мусора с орбиты?

— Я хочу сам убраться отсюда. А для этого надо вычистить наш корабль от всех Ту-Лаковых уродов, что могли здесь остаться!

— Тогда, иди один, — Арви полностью пришел в себя и отвернулся к пульту. — А я займусь подготовкой к немедленному старту, — он положил рядом игрушечный пистолет и занялся курсом.

— Лундер!

Арви оглянулся и поднял глаза на Брандта. Тот протягивал ему пистолет одного из пиратов:

— Возьми лучше это. А то как-то смешно, право слово.

Торея, на небольшом истребителе, направлялась к крейсеру отца. Туда уже доставили Гобиана. К нему у полковника Ту-Лака было много вопросов, и не только касательно объекта менкхов. На орбите, вперемежку с мусором, плавали спасательные капсулы с уничтоженного крейсера. Торея словно растягивала полет, желая немного поупиваться своей победой. Одна среди холодного и такого прекрасного свечения звезд. Ей всегда казалось, что одни лишь звезды понимают ее по-настоящему.

"... Пройдя вселенной звездный путь

Лишь здесь смогу я отдохнуть

И навсегда остаться..." — отчего-то всплыла в памяти дурацкая песенка Арви.

Торея немного прибавила скорость, надеясь, что это вытеснит навязчивые слова.

"... Где соловьи всю ночь поют

И где уснуть мне не дают

Любви твоей объятья!" — зазвучало в голове еще громче.

Чудесное настроение Тореи испарилось, будто его и не было. Гадкое чувство, что поселилось в ее душе в тот вечер, когда она впервые услышала эти сроки, вернулось с новой силой. Удовлетворение от сегодняшнего дня, от всей той заварушки, что она устроила, и откуда вышла победительницей, потускнело. Ей даже пришло в голову, что совсем не это на самом деле сделает ее счастливой.

"Чушь! Убью этого засранца! Сегодня же!" — Торея немного отклонилась от курса, направила свой истребитель к группе спасательных капсул и открыла по ним огонь. Несколько капсул разлетелись на кусочки, добавив мелкого мусора на орбите, а остальные замерли в ожидании своей участи. Словно статуя, Торея застыла над орудийной панелью. Вид уничтоженных капсул, а вместе с ними и людей, не вызвал ни малейших эмоций. Пожалуй, на душе стало только гаже.

"Черт возьми! Это просто глупо! — разозлившись, она, как и обычно, когда приходила в волнение, начала наизусть цитировать устав имперской полиции, и на полной скорости вернулась к прежнему курсу. — Сначала объект — потом все остальное!"

Когда Торея вошла в каюту отца, допрос Гобиана был в самом разгаре. Здоровенный клукс, ставший домашним любимцем полковника, пристроился на груди лорда и приступил к трапезе. Гобиан кричал и выкручивался, но что он мог сделать?

— А, деточка! — взмахнул руками и выкатился из кресла Ульбер, на его лице расцвела счастливая улыбка. — А я-то уж соскучился! Начал, не дожидаясь — прям утерпеть не мог, — он скорчил огорченную мину. — Ты же понимаешь, Барсика ведь кормить надо. Проголодался любимец мой! — он кивнул на слизня, который за последние дни явно здорово прибавил в размерах, уж чего-чего, а питания ему хватало.

— Ничего, папа, — Торея устало села в кресло. — Мне сегодня и без того весело было, — добавила она, равнодушно глядя в сторону.

— Ты не ранена?! — кинулся к ней полковник. — Вид у тебя какой-то нездоровый. Давно я тебе говорил — нечего лезть в самое пекло! — он сурово свел густые брови и погрозил пальцем.

— Все нормально. Он что-нибудь сказал?

— О, да! — Ульбер с энтузиазмом вернулся к Гобиану. — Но я разочарован, у Его Светлости очень ограниченный словарный запас. Ты случайно не знаешь почему?

Все "м-м-м", да "м-м-м-м", зато громко-то как! — он блажено зажмурился.

— А ты у него изо рта кляп вынимать пробовал? Зачем ты вообще ему рот заткнул?

— Ой, забыл совсем! — хлопнул себя по лбу полковник. — Прости уж старика, так за тебя волновался, что о таком пустяке и позабыл. Хотя, подожди! Вот сейчас прикажу других слизнячков принести — тогда-то он у меня запоет!

Полковник вызвал охрану и приказал отнести лорда Гобиана в зал для совещаний. Туда же он велел доставить еще несколько клуксов и привести весь командный состав с захваченных им крейсеров. Людей, особенно грамотных, ему всегда не хватало, но перед тем, как они начнут ему служить, их надлежало как следует запугать. И демонстрация мучительной смерти Гобиана была неплохим способом сделать это.

— Знаешь, папа, Гобиан действительно не знает, где объект, — Торея, немного приведя себя в порядок, шла под ручку с отцом к залу для совещаний. — Если б знал, то сказал бы мне еще там, на планете.

— А я в тебе и не сомневался! Поэтому и кляп не вытащил. Только зря орать будет. Ты же знаешь, какой у меня нежный слух... — Ульбер Ту-Лак важно вышагивал рядом с дочерью.

Сегодня он был горд за нее и счастлив, как никогда:

— А знаешь, я думаю — и черт-то с ними!

— С кем? — Торея, вновь о чем-то задумавшись, потеряла ход его мысли.

— Ну, с объектом с этим и с Гобианом! — полковник широко улыбнулся. — Одного скоро не станет, а другого не было — и не надо!

— Ну, да...

— Что?! — полковник подпрыгнул на месте, не поверив своим ушам.

— Объект я все равно найду! — опомнившись, отрезала Торея.

На самом деле, совсем не объект занимал сейчас все мысли Тореи. Она думала об Арви. Неожиданно для себя, она поняла, что хочет быть рядом с ним. Всегда! Как только представление с Гобианом окончится, она отправится к нему и скажет ему о своих чувствах. "Плевать на все! А если он не обрадуется этому — придется его убить!"

Несколько десятков офицеров с крейсеров Гобиана собрались в "зале совещаний" Ту-Лака. На самом деле, это была простая столовая на крейсере, которую полковник, любивший помпезность, переоборудовал под "официальные" нужды.

Голого Гобиана уже закрепили в прозрачном кубе, куда запустили несколько клуксов. Динамики, размещенные по залу, усиливали его вопли, донося до самых дальних уголков помещения. Несколько мониторов развешанных по стенам демонстрировали происходящее в увеличенном виде. Ульбер Ту-Лак вообще любил преувеличения.

Торея впервые в жизни скучала на подобном представлении. Отец устраивал их регулярно, каждый раз придумывая новые способы казни провинившихся. Наверное, впервые в жизни, она хотела того же, что и остальные зрители — чтобы это поскорее закончилось. Она хотела к Арви!

Внезапно, ее внимание привлек лейтенант службы безопасности. С бегающим взглядом, он подошел к ним с отцом и, встав чуть поодаль, несколько раз слегка кашлянул, явно не зная, с чего начать. Полковник, увлеченный зрелищем, не обратил на него внимания.

— Ну что там у тебя? — обернулась к нему Торея.

— Э... помойка... то есть орбитальный утилизатор отходов только что совершил гиперпрыжок и скрылся.

— Куда? — чувствуя, как леденеет вся ее душа, безжизненным голосом спросила Торея.

— В неизвестном направлении.

— Да и хрен-то с ней! — оказывается, полковник все слышал, но был слишком увлечен.— Ты посмотри, посмотри на это! — он оторвал задницу от кресла и вперил в несчастного лорда палец. — Сейчас они его дожрут!

Не досмотрев до конца потрясающе отвратительное представление с лордом Гобианом и клуксами, Торея ушла к себе. Войдя в каюту, она погасила свет и уселась на кровать. Такой одинокой и несчастной она не была никогда в жизни! "Арви! Будь ты проклят!" — она поднесла ладонь к губам, вспоминая жгучий поцелуй, который подарил ей Арви. "Я его люблю — я его убью!" — крутилось у нее в голове. "Он — единственный во всей вселенной человек, который понял меня!" — по ее щекам покатились слезы. Она тихонько плакала, забившись в тот угол кровати, где до этого, сжавшись в комок, лежал истязаемый ею Арви. Она плакала впервые за много лет и не могла остановиться. Ее руки судорожно сжимали покрывало на котором лежал Арви и она была готова целовать это покрывало. Торея схватила его и разорвала в клочья, а плач перешел в рыдания. "Я его люблю — я его убью!" — проносилось в ее мыслях с головокружительной скоростью.

Наконец она взяла себя в руки и вытерла слезы лоскутами истерзанного покрывала. "Но сначала, мне надо найти его! А пока пойду и кого-нибудь прирежу!" — разъяренная, Торея выскочила из своей каюты.

12.Железный ОНОнист.

— Лундер, и где мы по твоей милости очутились теперь? — Брандт, обрадованный тем, что кроме троих несчастных пиратов, что находились в реакторном отсеке, на корабле никого не оказалось, зашел в рубку. Он хотел подбодрить немного Арви, пожелать ему спокойной ночи, а затем отправиться отсыпаться в апартаменты Хронкса.

— Чтобы наверняка оторваться и нигде не засветиться, я задал координаты неисследованного пространства, — задумчиво сказал Арви.

— Прости, дружище, не то что бы я тебе не доверяю, но это мне ни о чем не говорит, — Брандт почесал затылок, — а, впрочем, какая теперь на хрен разница?! Ладно! Я пойду, вздремну маленько, да и тебе того же советую.

Арви по-привычке направился в свою каюту. После всего, апартаменты Хронкса его совсем не привлекали. Он лежал на своей кровати, уставившись в потолок ничего не видящим взглядом. Все его помыслы, так или иначе, сводились к Торее. Он просто не мог не думать о ней. Ему вспоминался ее странный задумчивый взгляд, когда, после сражения, она пришла к нему в рубку. Ведь, по-сути, ей совершенно незачем было это делать, могла бы и прислать кого-нибудь... Значит, она пришла только ради него? Теперь ему казалось, что он предал ее и бросил. Но потом он утешал себя тем, что ничего бы у них все равно не вышло. Ведь рано или поздно, она или ее папочка убили бы его. Да и не его одного! Брандт-то здесь вообще не причем, и подставлять его было бы подло. Арви с удивлением отметил, что Рид стал ему другом. Лучшим другом. Таких друзей у него еще никогда не было, и он бы себе не простил, если б Рид погиб по его вине, от рук этой сумасшедшей. "Господи! До чего же все запутано!" — думал он, глядя в потолок, а сон так и не шел.

Все же некоторый план действий у Арви был. Он направил Утилизатор к ближайшему неисследованному пространству от Зельфеи. В дальнейшем, он рассчитывал осесть на этой планете, оставив весь этот помоечный бизнес, который так неожиданно на них свалился, Брандту. Устроившись как-нибудь на любимой планете (да хоть таксистом), он хотел просто пожить в свое удовольствие. И забыть все! А главное — забыть Торею... "Правда, возможно ли это?.."

Проснувшись, Брандт обнаружил в соседней комнате спящего Арви. Такая привычная картина — Лундер, пулусидя-полулежа, нелепо свернувшись калачиком, спал в кресле Хронкса. "Наверное, зашел о чем-то поговорить".

Тут Арви пошевелился во сне, и стало видно то, что он крепко к себе прижимал, не выпустив, даже когда уснул — дисплей с изображением Тореи. Улыбаясь неизвестно чему, шла она по коридору их корабля. Арви просто занес на этот дисплей данные с одной из внутренних камер.

"Совсем парень умом тронулся. Ну чего он в этой стерве сумасшедшей нашел? Да он теперь, можно сказать, Его Милость... как и я. Да у нас теперь от девок отбоя не будет, и без такого гонора, и не норовящих то и дело башку кому-нибудь снести. А он... тьфу ты, черт! Надо срочно чем-то его отвлечь".

Брандт огляделся. Девок вокруг, естественно, не оказалось. Зато опять встал вопрос "наследства" Хронкса. Множество контейнеров, по-прежнему стояли и ждали, пока их содержимое вытащат на свет божий и выберут из всей этой кучи дерьма более-менее ценные вещи. Отчего-то пришло в голову, что на всем корабле они опять остались одни. Внизу по-прежнему копошились ронги, да трое пропивших мозги людей. Наверное, на борту остались и Бастер со Стилзом, но в этом Брандт не был уверен. Когда он проверял корабль, дверь в отсек дератизации была заперта, и они не пожелали ее открывать. Поскольку пираты Ту-Лака вряд ли стали бы запираться там, Рид решил не тратить на этих придурков времени. В общем, на лицо нехватка рук.

В очередной раз его внимание привлек стоявший в углу робот. Глядя на него, Брандт заподозрил, что у покойного Хронкса все же было чувство юмора. Робот стоял, согнувшись пополам, с торчащей к верху задницей, так что лицо выглядывало между ног. Какая-то странная модель с нелепым бочкообразным туловищем. Брандт не считал себя знатоком древностей, но даже ему было очевидно, что это очень, очень старый робот. Квадратная голова имела подобие лица, а "нос" подозрительно напоминал кнопку включения.

Помедлив секунду, без какой-либо определенной мысли, он пнул робота по носу. В глазах-линзах зажглись тусклые красноватые огоньки, механизм слегка шевельнулся. Брандту показалось, что робот смотрит прямо на него. От этого пронзительного взгляда стало немного не по себе. Спустя несколько секунд, робот заговорил негромким механическим голосом, лишенным всяких интонаций:

— Ведущий грешников в пустыне.

Оставь напрасные труды.

О, человек, прошу отныне

Лишь об одном: налей воды.

Жара, пустыня... и песок...

Налей воды... воды глоток...

Воды... воды... воды...

Голос робота все стихал, пока не превратился в невнятное бормотание о воде, а потом и вовсе смолк, а тусклые огоньки глаз погасли. Брандт озадаченно почесал затылок.

— Лундер! Иди-ка, погляди!

Резко проснувшись, Арви вновь чуть не вывалился из кресла, отметив, в последствии, что кресло Хронкса в этом отношении намного удобнее — из своего, пилотского, он бы вывалился точно.

— Ну что там еще? — вылезать из удобного кресла и окончательно просыпаться ему совсем не хотелось: пока его так бесцеремонно не разбудили, ему снился удивительный сон, где они с Тореей гуляли по яблоневому саду на Зельфее. На Торее было красивое зелено-голубое платье. Такой, она нравилась ему еще больше. Странно! Раньше он никогда не представлял ее в платье...

— Лундер, ты только глянь на этого урода!

— Какого еще... — Арви подошел к Брандту и уставился на нелепую фигуру робота. — Да видел я его. Какое-то старье. Ума не приложу, зачем он был нужен Хронксу, небось, поломался еще в прошлом веке.

— Он только что говорил со мной.

— Говорил? Странно, роботы вообще-то не особо болтливы, особенно старые и поломанные. Хотя, ты разговоришь кого угодно, — рассмеялся Арви, посчитав это шуткой.

— Я серьезно.

— И что же он сказал? — по тому, как обиженно нахмурился Рид, Арви понял, что тот не шутил.

— Чушь какую-то! Чего-то там про напрасные труды грешников в пустыне и глоток воды.

— Да... Действительно странный робот. Может, и не стоило его трогать, а то знаешь, тут у Хронкса некоторые... вещи непредсказуемы.

Арви сказал это, и повисла пауза. Каждый подумал об одном и том же, но по-своему. Брандт, чертыхнувшись, вспомнил криосаркофаг с "Безумной Тори", а Арви опять ощутил щемящую боль оттого, что потерял что-то очень важное.

— Да ладно, это всего лишь робот. Что он может сделать? В смысле — плохого... Если что — мы его обратно в металлолом превратим, — Рид еще раз осмотрел нелепый механизм и добавил: — На боевого андроида он уж никак не тянет.

— Ладно, давай посмотрим. Что ты сделал, прежде чем он заговорил? — Арви присел перед роботом.

— Да пнул его по носу.

— Зачем? — Арви перевел удивленный взгляд на Рида.

— Просто так.

"Конечно, для чего же еще! Он и Торею разморозил "просто так"! Мы от его "просто так" когда-нибудь загнемся!" — мысленно проворчал Арви. Сам он ни за что бы не стал активировать неизвестные механизмы.

— Еще раз — что он тебе сказал?

— Какую-то чушь про пустыню песок, грешников и воду. Я что, должен был дословно запомнить весь этот бред?!

— Было бы неплохо. Роботы иногда настроены так, чтобы при аварийном включении сообщать о причине неполадок.

— А! Тогда давай по порядку. Причем здесь пустынные грехи и думать не хочу, а вот больше всего он просил воду. Странно, никогда не слышал, чтоб роботы пили.

— Воду? — Арви заинтересованно уставился на робота. — Знаешь, наверное в этом и есть смысл. Он такой старый, что вполне может работать на допотопном дейтериевом генераторе. В принципе неплохая штука, только слишком громоздка. У нашего друга такое большое "брюхо", что просто не могу предположить, для чего оно еще может служить, если не прятать нечто подобное.

— А попроще можно? — Брандт не понял ни слова, кроме "большого брюха".

— Он на воде работает. Наверное...

— И куда ее лить? — Брандт осматривал робота. — Никаких видимых отверстий, даже в заднице!

— Давай-ка вытащим его из угла и посмотрим, — Брандт попробовал взять и просто переставить его, но робот оказался на редкость тяжелым. Арви ринулся помочь, но Рид его остановил, перетащив робота волоком. — Ну, вот! Посмотрим, где у него что.

Но и повторный осмотр никаких результатов не дал.

— Я думаю, надо его перевернуть. Так будет как-то естественнее, — Арви предполагал, что отверстие для воды располагается где-то в районе головы, но в таком положении, изучать ее было крайне неудобно, да и залить жидкость снизу вверх вряд ли получится.

— Что б тебя слизни сожрали! — пыхтел Брандт, переворачивая робота.

— Рид, он ведь железный!

Перевернутый робот оказался в еще более нелепом положении, чем до этого: он сидел на заднице, облокотившись спиной о контейнер и задрав ноги вверх.

— Я вот думаю, а зачем ему рот? — Брандт задумчиво глядел на робота, а затем, без предупреждения, врезал роботу по челюсти.

Арви открыл рот, Брандт потряхивал ушибленной кистью, а у робота выехала вперед челюсть, открыв на всеобщее обозрение вполне подходящее отверстие для залива воды.

— Рискнем? — Арви покосился на Брандта.

— А чего? Хуже ему уже не будет.

Струйка воды исчезла в "пасти" робота.

— Что-то не работает. Он точно говорил — воды?

Брандт почесал затылок и щелкнул робота по носу. Что-то затрещало внутри, загудело, постепенно повышая тон и потихоньку переходя в ультразвук. Затем робот плавно опустил ноги на пол, по-прежнему сидя, прислоненным к контейнеру. В его глазах засветился красноватый огонек, и он произнес:

— А вы верите в ОНО?

— Чего?! — от неожиданности Брандт отпрянул назад.

Арви спрятался за его спину, осторожно оттуда выглядывая.

— Я всего лишь спросил — верите ли вы в ОНО? — робот, как бы "доверительно", наклонил голову на бок, "заглядывая" Брандту в глаза.

— Какое такое ОНО?..

— Вы не знаете о Великом ОНО?! — робот всплеснул руками, изобразив крайнее удивление.

— Я думаю, что не только не знаем, но и знать не хотим!

— Как же вы можете?! — неожиданно робот поднялся на колени и сложил ладони в "мольбе". — Позвольте! Я вас умоляю, — он опустил голову, — позвольте рассказать вам о Великом ОНО!

— Да ладно, пусть расскажет, — Арви уселся на ближайший контейнер, — все равно делать-то нечего. До ближайшей планетарной системы еще пара дней пути.

— Валяй, — Брандт уселся рядом с Арви и без энтузиазма уставился на робота.

Робот поднялся с колен, плавно развел руки в стороны и медленно, словно стараясь придать значимость своему невыразительному голосу, начал:

— Вне времени и пространства существовало ОНО. ОНО не имело границ и являлось Всем и Ничем одновременно. И вот однажды, ему взбрело в голову... Правда, была ли у него голова? — робот развел руками, наклонив голову, не то — задумавшись, не то — адресовав этот вопрос слушателям.

Арви и Брандт переглянулись: они не знали, была ли у ОНО голова, да им до этого и дела-то не было.

— Так вот, Великому ОНО однажды взбрело в голову, — быстро продолжил робот, не давая слушателям заскучать, — что неплохо было бы оглядеться. И обзавелось ОНО Оком. Долго Око его вглядывалось в бесконечное Ничто и постигало себя, ибо ОНО и было Ничем. А затем Око долго обозревало Все, так же познавая себя, ибо было ОНО и Всем. И наскучило это ему. Ибо Око было слепо, так как не видело облика Великого ОНО. И создало ОНО облик. И узрев его с одной стороны, возлюбовалось им, ибо облик сей был прекрасен, а, узрев с другой — ужаснулось, ибо страшен был сей облик. Так появилось две стихии. Называют их по-разному: Добро и Зло, Радость и Боль, Любовь и Смерть. И находятся они в божественном равенстве, подобно материи и антиматерии. И мы, ОНОнисты — дети этих стихий! — робот поднял руки в благословляющем жесте и явно собирался продолжить.

Брандт соскочил с контейнера и щелкнул робота по "носу":

— Заткнись.

Огоньки в линзах глаз погасли, и робот так и остался стоять с поднятыми руками, ожидая возможности продолжить проповедь.

— Робот — сектант! Надо же, никогда о таком не слышал! — Арви почесывал затылок, переняв любимый жест у Брандта. — Какого только хлама у Хронкса не хранится! И что теперь делать с этой переглючившей консервной банкой? Может, удастся речевые функции отключить...

— Да, уж. Бог с ним, об этом потом подумаем. Давай-ка посмотрим, что там еще у Хронкса в загашниках валяется.

— Тебе что, мало?

Арви несколько испуганно обернулся на Брандта, но тот уже занырнул вглубь контейнера, около которого стоял.

— А Хронкс-то наш — выдумщик был! — послышалось оттуда. — Ты только посмотри! — он показался, держа в руках невиданных размеров женский балахон нежно-розового цвета.

— Это я тоже видел, — равнодушно отозвался Арви.

Отчего-то поток его мыслей вернулся к Торее. Как она была разгневанна, когда вошла и увидела голографических девиц! И как прекрасна была она в тот момент. Что же именно тогда вызвало ее гнев?

— А это еще что?!

Арви вздрогнул, увлекшись воспоминаниями, он совсем позабыл о Брандте. Тот с пыхтением вытаскивал что-то "на свет божий".

— Слышь, ты вроде немного понимаешь в этих штуках — это что? — он кивнул на вытащенный предмет.

Это был тот самый прибор, который уже заинтересовал Арви, но за всем произошедшим, это как-то вылетело у него из головы. Больше всего это напоминало толстый цилиндр с несколькими наростами и выпуклостями, а на "крышке" находилась выемка. Сложно сказать из чего этот прибор был сделан, но он оказался необычайно мягким и пружинистым на ощупь. Арви осматривал его, не решаясь прикасаться. Он вообще, зарекся трогать что-либо из наследства Хронкса. До сих пор от этого были одни неприятности.

— А знаешь, по-моему, это стул, — не успел Арви ничего сделать, как Брандт уселся на неведомый прибор.

— Сейчас же слезь! — Арви с ужасом ожидал немедленного возмездия за очередную выходку Брандта.

— Да ладно тебе, — отмахнулся тот. — Между прочим, очень удобно.

— Да мы не знаем, что это! Ты уж и так чего только не натворил! А чего нам стоила твоя идея "немного отдохнуть в компании красавицы"!

— Это ты — "отдыхал" в ее компании, а я между прочим, жизнью расковал! Ладно, прости, — заметив, каким потерянным стал внезапно Арви, Брандт решил закрыть эту тему, — кстати, могу предположить, что это такое.

— У меня пока нет никаких мыслей на этот счет. Так что не стоит рисковать и сидеть на этом задницей, если ты ею, и тем, что рядом, дорожишь. Я первый раз вижу подобный материал, никогда не встречал такой странной конструкции и вообще не понимаю, для чего это может служить и как этим управлять.

— Это ты просто молод еще.

— А это еще здесь причем?!

— Ты вспомни, с чем это лежало?

— С каким-то барахлом.

— Не с барахлом, а с одеждой для эротических игр. Улавливаешь?

Арви слегка покраснел, но ничего не ответил.

— Наверняка какой-нибудь сексуальный стимулятор, или еще что-нибудь в этом роде.

— А... Ну ты тут развлекайся, а я пойду... Посмотрю, что в рубке творится, и загляну к дератизаторам нашим, и вниз, к рабочим. Надо все-таки знать, кто у нас на борту, — Арви направился к выходу.

— Лундер! — окрикнул его Брандт. — Ты зачем приходил-то?

— Да так...

Арви смутился и уставился в пол, потом кинул взгляд на кресло и заметил дисплей, на котором вышагивала улыбающаяся Торея. Неловким от смущения движением, он подобрал его и молча вышел.

В рубке он не узнал ничего нового. Корабль послушно следовал заданным курсом, все приборы работали исправно. Как ни странно, но ремонт на пиратской станции был выполнен отлично. Арви даже и не думал, что эту посудину можно привести в такое пристойное состояние. "Да уж, Ту-Лаки умеют заставить всех работать!"

Отремонтировали даже лифт. Внизу, все оказалось примерно так, как Арви и предполагал. Никакого мусора их утилизатор давно не собирал, поэтому ронгам совершенно нечего было делать. Но это мало кого заботило. Ронги вообще никогда никого не интересовали, на них даже пираты не обратили внимания, когда занимались кораблем. Ронги вообще приспособились выживать везде и при любых условиях. Можно сказать, это они "колонизировали" орбитальный сборщик мусора. Ронги наладили здесь примитивное хозяйство, прямо в мусороперерабатывающих отсеках. Они развели там какую-то сомнительную живность, по сравнению с которой, даже клуксы казались аппетитными. Наверняка не брезговали и тараканами. В общем, у них все шло так прекрасно, что Арви надо было беспокоиться только об одном — чтоб они не начали слишком быстро размножаться. В пределах такого ограниченного пространства это станет настоящей проблемой. Не начнешь же их отстреливать — они ведь разумные.

Трое людей тоже оказались в полном порядке. Признаться, Арви немного беспокоился, что с ними стало после того, как на корабле похозяйничали пираты. Но, то ли в этих отсеках их вообще не нашли, то ли еще что-то, но он опять обнаружил всех троих среди контейнеров. Их лица светились неописуемым блаженством.

Арви попробовал поговорить с ними. Как-никак, а это люди — нечего им тут среди всякой гадости с ронгами обитать. Корабль большой, можно подыскать им более подходящее место. Самому ему, конечно, не очень хотелось слишком часто видеть их тупые физиономии, но и пойти против совести он не мог.

Троица никак не прореагировала. Лишь один из них вообще соизволил открыть глаза и пробормотать что-то типа:

— Идит нах... оссюда... — после чего снова погрузился в транс.

В общем, жизнь внизу наладилась сама по себе. Его помощь никому здесь не требовалась. Не зная, как ко всему этому относиться, Арви побрел обратно. "Нет, ну вонь здесь все-таки ужасная!" — поморщившись, подумал он, заходя обратно в лифт. Предстояло еще проведать отсек дератизации.

Сложно сказать, стало ли больше всяких паразитов на борту, с тех пор, как Хронкс сдох и перестал истошно орать на Бастера, пытаясь заставить его сделать хоть что-то. Но, выходя из лифта, Арви наступил на огромного таракана. Такого здорового и жирного, что, размазав его, Арви поскользнулся и упал, угодив задницей прямо в его раздавленные внутренности. Чтобы подняться, пришлось опереться руками о грязный пол, пропахший слизнями.

— Да что б вас всех!

"Это просто переходит всякие границы! Когда тараканы вырастают больше крыс, дератизаторов надо скормить всем тем тварям, которых они развели!" — Арви поднялся, потирая ушибленный копчик и отряхивая грязь. Он уже не просто хотел узнать, все ли у них в порядке, он хотел напомнить этим засранцам, что власть на корабле все же есть, и им придется выполнять свою работу. "Или я ... Или я что? Что я им сделаю?" — он задумался. Надо было сразу решить, чем пригрозить этим дегенератам. "Сломаю тот агрегат, на котором они варят свою мерзость! Пусть попробуют только новый собрать! А вообще-то это проблема. Что б такое придумать?" — Арви уже почти подошел в каморке, где обычно обитали Бастер и Стилз. "Проблемы надо собирать вместе, тогда они будут изводить сами себя!" — вспомнились ему слова отца. Наверное, они всплыли в памяти потому, что Арви долго не мог понять, что именно хотел сказать старый алкоголик. "Точно! Сплавлю им чокнутого робота, а настройки его заблокирую так, чтоб они не смогли его выключить!"

На этот раз дверь оказалась открытой. Арви вошел и увидел весьма любопытную картину. В углу валялся пьянющий Бастер, отчего-то без штанов, а в противоположном углу кучей было свалено всякое барахло. Куча, собранная здесь, по своему разнообразию и нелепости вполне могла соперничать с барахлом Хронкса. Пока Арви обозревал ее, сзади послышалась возня. Обернувшись, он увидел Стилза. Тот опять тащил полный контейнер слизней. "Все вокруг меняется, не меняются только эти придурки!" Хотя, присмотревшись получше, Арви заметил, что что-то в Стилзе все же поменялось. Одежда его выглядела намного новее и напоминала те "костюмы" что носили пираты Ту-Лака. "И как он уговорил их поделиться одеждой?"

— Ой, Ваша Милость! — прошепелявил Стилз, заметив Арви.

Вообще-то, Стилз давно запутался, кто теперь Его Милость и, на всякий случай, называл так всех подряд. Потом он посмотрел на валяющегося в углу Бастера.

— Ох, беда! — отчего-то он сильно смутился. — Совсем плох начальник стал! Как гадить надумает, так штаны где попало стаскивает, да потом одеть забывает... — отчего-то его глазки забегали из стороны в сторону.

Арви поморщился. В памяти всплыл рассказ Брандта о том, как Торея заставила Стилза оттрахать Бастера, и что тому, кажется, понравилось... Какая гадость! Что бы здесь на самом деле не происходило, в любом случае — гадость!

— А вы неплохо устроились, — проигнорировав сумбурную тираду Стилза, Арви решил перейти к делу, — Чтоб всех слизней и тараканов извели, иначе я вас им же и скормлю! — сказал он как можно внушительнее.

— Но это невозможно, — побледнев, Стилз бросил на него испуганный взгляд.

— А мне насрать! — Арви попробовал разговаривать на языке, доступном пониманию этого дегенерата.

— Для этого понадобятся люди, — выдавил Стилз, — а у нас никого нет!

— Я пришлю вам робота. И чтоб очистили корабль от этой напасти!

13. Полакомиться репинутами.

— Нам несказанно повезло! — Арви считывал показания приборов, и с каждой секундой его лицо светлело все больше. — Здешнее солнце с "правильным" спектром, а среди планет одна класса ЗТ. А метеорологические характеристики...

— А если человеческим языком? — Брандт оборвал его, устало подперев голову кулаком.

— У нас намечается отдых! Там просто курорт!

— С прекрасными и угодливыми аборигенками? — Брандт ожил прямо на глазах.

— Все может быть... — Арви увлеченно уставился на монитор. — Вижу на орбите какие-то обломки, а на планете — признаки разумной жизни.

— Чего там?

— Какие-то постройки... странные... и никакой техники. Даже самых примитивных аэроботов не летает. И еще эфир чистый... абсолютно чистый!

— Странно это. Может, жили они там, да передохли от чего-то? — энтузиазма у Брандта поубавилось. — Это может быть опасно. Надо сначала обломки с орбиты подобрать, хоть посмотрим, кто это был, а, может, и что-нибудь ценное отыщется.

Подобранные обломки действительно рассказали многое. Это были части старого корабля. Определить его тип точно, Арви не сумел. Но, судя по всему, это было просто огромное судно. Скорее всего, один из тех исследовательских кораблей, что так любила рассылать империя несколько веков назад, еще до появления гипердвигателей. Корабли направлялись в неисследованные области космоса, с тем, чтобы образовывать колонии и трудиться во славу Империи.

Приборы все же зафиксировали на планете людей, только не очень много.

— Одичавшая колония, — подвел итог Арви.

— Никогда не бывал на таких. Это чего же они там делают?

— Ну там... еду выращивают... жизни радуются... птичек слушают... Да не знаю я! Давай лучше спустимся и посмотрим.

По дороге к транспортному отсеку, где находились трансботы, Брандт был необычайно молчалив. Чему Арви не преминул порадоваться. От болтовни друга у него уже немного побаливала голова.

— Я вот что думаю, — медленно начал Брандт, когда они покинули корабль.

Арви, занятый управлением и своими мыслями, вздрогнул и покосился на Брандта, если Рид начал думать — жди беды.

— Я вот что думаю, — вдохновившись чем-то, продолжил тот, — если у них там никакой цивилизации, то почему бы нам этим не воспользоваться?

— Что?

— Подумай сам! — в глазах Брандта зажегся небывалый энтузиазм. — Даже на нашей помойке... то есть, орбитальном мусоросборщике, технологий больше, чем они себе могут представить. Да мы здесь не то что Их Милостями станем, а все местные Светлости будут у нас в ногах валяться!

— Не знаю... мне хотелось просто где-то отдохнуть.

— Так и я о том же! Станем Их Светлостями, самыми Наисветлейшими. Да у нас на это пара дней уйдет, ну может чуть больше, а потом — чего только душа пожелает, то нам подавать будут и еще умолять, чтоб мы их осчастливили своим вниманием! Жратва, бабы и так далее!..

— Давай сначала все же посмотрим, что там. А то мы с нашим кораблем-то не знаем, как управиться, а ты всей планетой хочешь заниматься. Не уверен, что это хорошая идея.

— Хорошая, хорошая! Да чего ей заниматься-то! Она без нас жила? Жила. Вот и дальше жить будет. Только с нами!

Арви хмыкнул и отвернулся. Что-то в рассуждениях Брандта ему явно не нравилось, но обдумывать, что именно, ему сейчас не хотелось. И вообще, еще надо взглянуть на эту планету, а то разное бывает...

— Где приземляться будем? — Брандт елозил на своем месте, поминутно вглядываясь в монитор, иногда мешая при этом Арви.

— Не решил еще.

— Давай посреди самого большого города.

— Нет у них городов.

— Тогда выбери поселение побольше. Представляешь — толпа народу и тут мы с неба спускаемся. Я слышал, что в таких случаях и за богов принять могут!

— Какие боги?! Ты чего несешь? Они же сами сюда на корабле добрались. Ты что, думаешь, они совсем все позабыли?

— Один хрен — посреди самого большого поселения садиться надо! Чтоб все знали — новые правители прибыли! — выпалил Брандт, упрямо поджав губы.

— Мне уже все равно, — сказав это, Арви и сам удивился, насколько ему было безразлично все происходящее, словно какая-то пустота поселилась у него в душе и все продолжала разрастаться. — Кроме того, здесь всего одно поселение.

— Построим и другие!

— Зачем?! — вот тут Арви уже по-настоящему испугался.

— Чтоб было, чем править!

Тут они оказались прямо над этим самым поселением. Арви заложил крутой вираж, специально, чтобы Брандт шмякнулся обо что-нибудь головой и заткнулся, и пошел на снижение. Замысел удался, и разговор оборвался, хотя Брандт продолжал шевелить губами, жадно вглядываясь в свои новые владения.

Естественно, их появление в воздухе не осталось незамеченным. Арви немного беспокоился, чтоб при посадке ненароком кого-нибудь не придавить. Опасения оказались напрасными — собравшаяся толпа разбежалась сама собой, как только стало понятно, что неведомое нечто сейчас опустится прямо им на головы.

— Что теперь, Ваша Светлость? — Арви повернулся к Брандту.

Он действительно не знал, как теперь быть. Будь его воля, он бы просто приземлился где-нибудь в красивом тихом месте, и катись оно подальше это "правление". Если Брандту так хочется побыть "Его Светлостью" — пусть сам с этим морочится.

— Теперь надо объяснить им — кто осчастливил их своим визитом! — с этими словами, Брандт открыл шлюз.

Они приземлились посреди небольшой площади, которую окружали покосившиеся двухэтажные дома, выполненные из какой-то местной растительности, да пара доисторических модульных блоков. Не глядя спрыгнув на землю, Брандт угодил прямо в лужу и просто утоп в грязи. Вокруг не было никого, но, присмотревшись повнимательнее, он заметил мелькание в окнах и кое-где торчащие из-за углов головы.

— Принимай владения, Ваша Светлость, — хлопнул его по плечу Арви, спрыгнувший чуть правее и избежавший таким образом приземления в грязь. Он остался стоять у трансбота, предоставив Брандту полную свободу действий.

— Ты уверен, что это главная площадь? — Брандт с сомнением огляделся.

Крохотные, приземистые дома. В грязи под ногами виднелась кучка чьих-то экскрементов. Неуклюжая телега, прислоненная к одной из построек, и никаких признаков цивилизации. Да у ронгов и у тех, какая-никакая, а техника все же есть, пусть и не своя...

— Главная! Ничего главней у них тут нет, — Арви усмехнулся. — Думаю, по их меркам — это просто огромная площадь, здесь все население может поместиться.

Откуда-то издалека послышался жуткий вой. Брандт, на всякий случай, положив руку на пистолет, тихо спросил Арви:

— А они по-нашему понимают?

— Должны, корабль-то был имперский. Может, язык и видоизменился, но то, что ты — их новая Светлость поймут, — все происходящее уже просто забавляло Арви, он ну никак не мог себе представить Брандта в этой роли.

— Дети мои! — внезапно во всю мощь, подняв руки вверх, заорал Брандт. — Мы пришли к вам, чтоб нести мудрость, свет и знания. Ибо мы посланы вашими предками для наставления вас на путь истинный! Вы не забыты. Поклонитесь нам, и да будут всегда сопутствовать вам успех и достаток!

— Ты чего несешь?! — с ужасом шепнул ему Арви, воспользовавшись тем, что "Светлость" ненадолго заткнулась.

— Не мешай. Я по трехмерному что-то подобное видел. Сейчас они нас за посланцев богов примут и праздник устоят.

Арви в ужасе прикрыл глаза. У Брандта явно проглядывалась навязчивая идея, и сделать с этим что-либо не представлялось возможным. Оставалось лишь сожалеть, что вообще согласился в этом участвовать.

— Ты выглядишь полным придурком, — тихо прошептал он.

Но Брандт, набрав побольше воздуха, вдохновенно продолжил:

— Выходите, вам нечего бояться! Отныне будем мы вам защитой от всех напастей и бед! Огонь небес будет вам защитой! — и в подтверждение своих слов, он вытащил пистолет, и прежде, чем Арви успел его остановить, выстрелил в какой-то огромный куст, произраставший посреди площади.

Это возымело странное действие. В тот самый миг, когда куст вспыхнул, над площадью пронесся не то стон, не то многоголосый вой, а, может — крик ужаса. А через несколько секунд, из-за одного из домов показался первый человек. В потрепанной одежде, где на линялом зеленом фоне серыми пятнам зияли заплатки, слегка прихрамывая, он подошел к ним. Стало видно, что это — старик, косит на оба глаза, а во рту почти не осталось зубов. Отчего-то, глядя на него, Арви вспомнил курс биологии, которую пусть и мельком, но изучал, и что-то там о вырождении в ограниченной среде. Все признаки были на лицо. Кажется, Брандту придется распрощаться с мечтами о прекрасных и угодливых аборигенках. Во всяком случае, с иллюзией об их красоте.

— Мы будем грязью под вашими ногами, о, грозные пришельцы! — он рухнул на колени прямо в грязь, уткнувшись в нее лбом.

"Да, уж, действительно грязь!" — подумал Арви, ему захотелось провести рукой по своему лицу и убедиться, что оно не забрызгано.

— А я что тебе говорил, — Брандт тихонько ткнул Арви локтем в бок.

— Что можем сделать мы для истребителя суринигаммы?! — подняв перемазанное грязью лицо, спросил старик.

Но не успел Брандт сказать, что им просто необходимо срочно пожрать и оценить достоинства местных шлю... то есть красавиц, как от ближайшего дома, с жутким криком, на них кинулся какой-то оборванец.

Арви шарахнулся в сторону, спрятавшись за спину Брандта. У того, как-никак, пистолет! Старик так и замер, распростертый ниц, а бравый Рид, как стоял, так и остался стоять. Что случилось потом, Арви не успел понять. Но в следующее мгновение — оборванец валялся в грязи, а Рид, придавив его ногой, наставил пистолет на старика:

— Это что еще за дерьмо? — он слегка кивнул на оборванца.

— Великий жрец суринигаммы, — старик смачно плюнул прямо тому в лицо. — Сожги! Сожги и его!

— Чего за суринигамма такая?

— Проклятое растение, посланное нам самим дьяволом! Оно нас ело, а он — заставлял нас приносить ему жертвы! Сожги его!

— Сожги его! Сожги его! — послышалось со всех сторон.

Люди начали потихоньку выползать из своих укрытий. Многие прихрамывали, кто-то был скособочен или горбат. В одинаковой одежде, грязной и оборванной, они все казались одной большой семьей, таким сильным было их сходство друг с другом. Женщин в этой толпе, можно было выделить по роскошным волосам, но на этом их "прелести" заканчивались. Больше всего они все напоминали паринеанских горилл. Потихоньку ропот нарастал. Сначала он напоминал негромкий гул, но довольно быстро все они принялись орать гнусавыми хриплыми голосами, плюясь и брызжа слюной.

— Так чего же вы сами... того... не избавились и от него и от куста этого?

— Так ведь это от дьявола растение! Оно и не растение вовсе было, а искушение и наказание, посланное нам за грехи наши и наших предков! Как же на это можно руку поднять? Говорят, давным-давно были такие умные, так их тут же и сожрали!

— Кто?

— Да жрец с суринигаммой.

— Он такой старый?

Брандт с сомнением посмотрел на оборванца, который все еще валялся у него под ногой и уже перестал делать попытки подняться. Не то чтобы Рида сильно интересовала история этих придурков, но все это здорово смахивало на сумасшедший дом, и ему захотелось в этом разобраться.

— Не, то другой был. Суринигамма всегда здесь росла, и при ней всегда был Великий жрец. — А что в ней такого особенного, и почему бы вам просто было отсюда не уйти, если уж вы ее саму трогать боялись.

— Слушай, тебе не все равно? — шепнул ему на ухо Арви.

— Дьявол, что сидит в ней, знает наши мысли. Оно заманивает, а потом накидывается и сжирает. Предки велели жить рядом, да подкармливать.

— Какой-то ментальный хищник, — шепнул ему Арви. — Колонисты специально посадили его здесь, чтоб отпугивать простых хищников, а эти придурки все исказили и перепутали.

— Да черт с ним! — Брандт пнул "великого жреца", таким образом, предлагая убраться по-добру — по-здорову. — У меня сейчас только одна мысль — пожрать бы.

Словно кто-то или что-то свыше услышало его слова и мгновенно притворило их в жизнь. По плотным рядам обступившей толпы пробежала судорога, словно выдавливая из людской массы грязную тощую старуху. Угодливо улыбаясь, карга сунула ему под нос старую корявую металлическую миску. Брандт взглянул в нее и принюхался. В тот же миг, его голова резко дернулась назад. Он взглянул на Арви, и, как тому показалось, взглянул просто-таки обиженно.

Арви все это уже порядком надоело. Он начал откровенно тяготиться ситуацией, обдумывая, тащить Рида в трансбот силой, подождать пока тому надоест изображать "Великого Брандта" или же лететь отсюда одному. Едва взглянув в миску, он понял, что сейчас его мучения закончатся в любом случае.

На дне миски в розовом слизистом киселе, плавали мелкие серые куски мяса, вперемежку с какими-то белесыми жуками, размером с палец и здорово напоминавшими личинок мух. На поверхности этого великолепия аппетитно красовались три зеленых листика, на каждом из которых извивалось по несколько очаровательных красных червячков. А какой от этого исходил аромат! Арви захотелось срочно "занюхнуть" клуксом, только чтобы навсегда вытравить этот непередаваемый букет из памяти.

Брандт оторопело уставился на "угощение". Старуха — то, облизываясь, смотрела на миску, то вскидывала голову на Брандта, и постепенно, счастливая улыбка на ее лице гасла.

— Али репинутов мало? — обеспокоено спросила она. — Ты уж прости, другие еще не подросли. Но теперь, когда вы с нами, мы только одних репинутов и будем есть! — она радостно закивала сама себе, ухитряясь при этом подобострастно заглядывать им обоим в глаза, словно ожидая подтверждения своих слов.

Кто такие репинуты — белесые жучки, красные червячки или все же безобидные листики (хотя, вероятно, "уникальный аромат" принадлежал именно им), уточнять не хотелось. Арви повернулся к Брандту, который все еще пялился в миску, словно отказываясь поверить, что судьба так зло над ним пошутила:

— Слышь, Брандт, ты бы подумал, надо ли тебе ими править?

— В смысле, как это, "надо ли"? — Брандт сумел оторвать взгляд, загипнотизированный движением червячков.

— Ну, в том плане, что богатств у них никаких нет, кроме тряпья вонючего. А эти "прекрасные" аборигенки... я, конечно, почти не сомневаюсь, что они будут угодливыми, только вот не уверен, надо ли это тебе. Так что, конечно, можешь тут ими править, сколько влезет, а я — на корабль. Вроде как уже и пообедать бы неплохо, — Арви выдернул ногу из жадно чавкнувшей грязи и направился к шлюзу.

— А знаешь, мне чего-то тоже их жратва не симпатична... Я лучше с тобой, в пищеблок! А там поглядим. Эх, а так поправить кем-нибудь хотелось!.. Только представь: Его Светлейшая Светлость Брандт... ну, или, Его Милейшая Милость Лундер! — Брандт ухитрился заскочить в трансбот первым.

— Да иди ты...

14. Мисочка для Барсика.

Торея задумчиво смотрела на приближающуюся Зельфею. Она издалека любовалась этой планетой, словно ожидала от нее спасения от тоски, что грызла в последнее время, не оставляя ни днем ни ночью. А в голове продолжали крутиться строчки дурацкой песенки. Поначалу она пыталась с ними бороться. Чего только не перепробовала, чтоб заглушить их! Торея поморщилась от воспоминания о последней попытке: она попробовала заняться сексом с одним из папочкиных прилипал. В какой-то момент ей захотелось просто пристрелить его. Убить максимально быстро, даже не насладившись красотой его мучений. Убить! Просто потому, что его общество внезапно стало противно.

Пока уносили тело, она отправилась немного побродить, но от этого стало еще хуже. Она внезапно поняла, что отвращение это на самом деле к самой себе! И осознала она это несколько раньше, а бедный дурачок лишь поплатился за то, что стал свидетелем этого озарения. "Ну и черт с ним!" — говорила она себе, но на душе по-прежнему было скверно...

Торея многого ждала от Зельфеи. Эта планета — первое, что пришло ей в голову, когда она стала думать, куда мог сбежать Арви. Конечно, он мог оказаться в любом другом месте, даже на другом конце вселенной, но ей хотелось начать поиски именно отсюда. Образ Зельфеи запал ей в сердце после того злосчастного... или счастливого дня... и преследовал ее постоянно. Она просто должна навестить это место!

Признаться, чем больше проходило времени, тем в большее смятение она погружалась. В том, что рано или поздно она найдет Арви, Торея не сомневалась. Но она больше не была уверена, что скажет ему при встрече. Правда, было еще кое-что. И именно этим она объясняла свои поиски отцу — объект.

Ульбер Ту-Лак захотел сопровождать ее в поисках, заявив, что не намерен больше отпускать любимую дочь одну в полный опасностей мир. Конечно, большую роль тут сыграла скука, которая постоянно мучила его в отсутствии "обожаемого чада". Да и на Зельфею полковник был не прочь взглянуть.

Немного подумав над тем, куда мог деться объект, Торея пришла к выводу, что, скорее всего, его заграбастали те же самые мародеры, что подобрали ее криосаркофаг. А значит, он вполне может оказаться на "орбитальной помойке". И, в любом случае, сейчас надо искать этот корабль, а там видно будет... Уж свои отношения с Арви она как-нибудь выяснит, не будь она Торея Ту-Лак!

— Никто мне не посоветует, куда отправиться на Зельфее? — Полковник Ту-Лак в нетерпении выхаживал по рубке своего огромного крейсера, ожидая чего-то необыкновенного от этой сказочной планеты, а также предвкушая превосходный отдых, которого не позволял себе последние годы. — Лейтенант! Тьфу, ты, прилипло-то как... все же вы слишком долго были лейтенантом! Итак, капитан, что вы можете сказать мне о Зельфее и об этом городе, как его там... Столица-то...

— Фриллиан, ваша светлость! — капитан напрягся, ожидая какой-нибудь выходки полковника, находившегося в отличном настроении и склонного в таком состоянии ко всевозможным шуткам, не всегда безобидным.

— Точно! Фриллиан! — полковник сильно ткнул указательным пальцем капитану в живот, — Я знаю — вы бывали на Зельфее. Так что там такого интересного? Какие места стоило бы посетить? Заранее оговорюсь: кабаки, бордели, игорные дома меня не интересуют!

Полковнику, по-видимому, так понравилось тыкать пальцем в живот капитана, что он хотел было еще раз это сделать. Но капитан, предвидя это, как бы невзначай, немного отстранился за свою панель, отдалившись таким образом на безопасное расстояние.

— Я родился и вырос на Зельфее. — "И будь проклят тот день, когда я покинул ее и поступил к вам на службу!" — Я знаю ее вдоль и поперек. Подскажите, что именно вас интересует, и я составлю вам самый оптимальный маршрут!

— Я бы посетил какие-нибудь культурные достопримечательности, возможно, компанию мне составит дочь... — не получив возможности ткнуть капитана пальцем в живот, Ульбер Ту-Лак деловито потряс им в воздухе, — ...но хотелось бы что-нибудь не очень утомительное! Да! И еще! Капитан, а на этой планете есть какие-нибудь особенные бои?

Глаза полковника загорелись нездоровым огоньком: всевозможные бои были его страстью.

— Я бы посоветовал вам посетить знаменитые Зельфейские сады в окрестностях Фриллиана, а так же Фриллианский исторический музей, по-праву считающийся лучшим в этой галактике... если его еще не разграбили, конечно, — "А бои вам дочка устроит где угодно!" Капитан был немного раздражен поведением Тореи, так как на днях, она пристрелила его приятеля.

— Отлично, капитан! Отлично! — полковник, с выпяченным вперед пальцем, обходил панель управления, чтобы все-таки ткнуть еще раз капитана в живот. — А сопровождать нас будете вы!

— Рад служить, Ваша Светлость! — "Господи, за что-о-о?!"

Планы полковника немного нарушила Торея, заявив, что сначала должна уладить кое-какие дела, то есть выяснить, не появлялся ли в последнее время, поблизости орбитальный сборщик-утилизатор мусора.

Капитан Лоринган (именно так звали злосчастного бывшего лейтенанта) остался один на один с Его Светлостью. Лоринган даже не знал, радоваться отсутствию Тореи или огорчаться. С одной стороны — вдвоем отец и дочь представляли куда большую опасность для окружающих и него самого. С другой, так они могли быть заняты друг другом, и не обращать на него внимания. Теперь у полковника осталась только одна мишень для постоянных шуточек. "Господи! За что-о-о?!" — в сотый раз кричал про себя капитан.

Начать решили со знаменитых своей красотой садов. Полковник прогуливался по благоухающим аллеям, где каждое растение казалось уникальным творением природы, исполненным неподражаемого совершенства. И в то же время, как удивительно гармонично смотрелось это разнообразие флоры. Огромные рахнильские папоротники укрывали от солнца тенелюбивые ламинианские орхидеи, способные менять окраску, в зависимости от времени суток. Цветущие паюрские лианы вились по ветвям многовековых туабов — больших деревьев с крупными мясистыми листьями. И вдобавок к этому разнообразию дикой природы — вдоль аллей росли всевозможные фруктовые деревья и виноград. Все они были завезены с разных планет, поэтому, в то время как некоторые из них цвели, другие радовали посетителей сочными спелыми плодами.

Надо сказать, что с каждой минутой, круглая физиономия полковника все мрачнела. Его Светлость явно заскучал. Лоринган чувствовал себя словно на вулкане, который вот-вот начнет извержение. Пару раз, когда взгляд полковника останавливался на одном из прогуливающихся рядом с ними людей, сердце капитана падало. Ход мыслей Ту-Лака был ему слишком знаком, и ничем хорошим для бедолаг подобное внимание кончиться не могло. Но пока беда проносилась мимо, видимо, полковник не посчитал повстречавшиеся объекты достойными.

Так было до тех пор, пока большой нежно-голубой цветок не вспорхнул прямо у них из-под ног. Брови полковника поползли вверх, но в следующее мгновение, он сообразил, что это лишь бабочка.

Капитан Лоринган взглянул на его лицо и сжался. Рыскающий заинтересованный взгляд Ту-Лака не предвещал ничего хорошего. "Ну что он еще придумал?! — капитан уже проклинал не только тот день и час, когда поступил на службу к Ту-Лаку, но и свой длинный язык. — Зачем было признаваться, что хорошо знаю Зельфею?!"

И если ответ на второй вопрос он так никогда и не узнал, то первый разрешился почти сразу. Его Светлость выхватил пистолет и, почти не целясь, навскидку выстрелил в ближайшие кусты, которые тут же вспыхнули.

— Ну, как я ее? А?! — физиономия полковника светилась счастьем.

А ведь вокруг были люди! С криками ужаса одни попадали на землю, другие бросились врассыпную. У капитана от "восторга" пропал дар речи. Он даже не мог вспомнить ни одну молитву зельфейским божествам или хотя бы законодательство, регулирующее общественное поведение на Зельфее. Другими словами — их пристрелят на месте или сперва дадут высказаться? А лучащийся искренним восторгом Ту-Лак, так и не дождавшись ответа, снова выстрелил:

— Нет, ну как я ее! О, да их тут много! — прошипели очередные выстрелы — и вспыхнуло еще несколько кустов.

"Господи! Он стреляет по бабочкам!"

Вокруг с треском горели кусты. В чадящем дыму, носились люди, пугая самих себя собственными криками, создавая панику и полностью дезориентируя всех остальных. Его Светлость довольно улыбался, любуясь делом рук своих. Затем он рассмеялся и присел, хлопнув себя по коленям.

Лоринган обладал удивительной зоркостью, как и большинство зельфейцев. Он первым заметил, как в дальнем конце широкой аллеи, почти на горизонте, мелькнули мундиры стражников правопорядка.

— Ваша светлость! Неплохо бы поскорее убраться отсюда! — он искренне надеялся на благоразумие полковника, хотя... "Боже мой! Да откуда там благоразумие?! Он же безумен!"

— Капитан, подержите мой пистолет! — Ту-Лак сунул ему в руку пистолет.

Затем, дружески подмигнув капитану, полковник схватил его за другую руку, подпрыгнул и истошным голосом завопил:

— Это он стрелял! Я видел! Скорее сюда! Я держу его!

Одновременно с этим, он дернул впавшего в шоковое состояние капитана, и побежал. Не смотря на весьма тучную комплекцию, бегал он быстро. Лоринган бежал следом, временами оглядываясь. Со всех сторон к месту пожара спешили стражи правопорядка. От их вида у капитана подкашивались ноги, и если бы не Ту-Лак, он просто не смог бы бежать дальше. Крики остались далеко позади, вокруг опять встречались неспешно прогуливающиеся люди, которые бросали на них удивленные взгляды. Только тогда Ульбер остановился. Дышал он тяжело, но раскрасневшееся вспотевшее лицо сияло непередаваемым восторгом. Задыхаясь и хрипя, он продолжал смеяться.

— Нет, ну как я их всех! А ты... — полковник с трудом смог продолжить, — а ты-то... видел бы ты свою рожу!

Следующим пунктом культурной программы капитана Лорингана был Фриллианский исторический музей. Если бы капитан мог, он бы испарился. Исчез. Провалился сквозь землю. Делся куда угодно, лишь бы не сопровождать полковника дальше. Даже забытые молитвы вспомнились! И словно в ответ на это, удалось убедить Ту-Лака оставить пистолет в гостинице. Вытирая выступивший на лбу, не то от жары, не то от нервного напряжения пот, Лоринган исподтишка осматривал Его Светлость, выискивая на кругленьком тельце иные предметы, способные причинить вред окружающим. В конце концов, он пришел к выводу, что таким предметом был сам полковник и с этим нужно смириться, ибо сделать с этим что-либо невозможно.

Знаменитый на всю галактику Фриллианский музей оказался цел. Возможно, парламент Зельфеи хранил его, как символ стабильного благополучия в том хаосе, что царил повсюду, а, возможно, его сокровища стали своеобразным неприкосновенным запасом. Охранные системы при входе оказались на высоте. Даже полковник оценил предусмотрительность Лорингана.

— Ай-я-яй, — шутливо погрозил он пальцем, проходя сквозь сканеры, — мне даже неудобно, что такой умник до сих пор у меня служит.

Капитан даже не знал, как и отнестись к очередному заявлению. Чуть подумав, решил не обращать внимания. Уж если полковнику приспичит его убить — он это сделает, и предсказать капризы Его Сумасшедшей Светлости невозможно. "И какого черта я все еще у него на службе?!"

Исторический музей богатством и великолепием экспозиции впечатлял и восхищал всех, но полковник, переходя из зала в зал, лишь равнодушно крутил головой. Изредка он останавливался у одного из десятков тысяч монументальных шедевров, помимо всего потрясавших своими огромными размерами. Несколько секунд рассматривал, слегка причмокивая губами, и шел дальше.

Лоринган молча следовал за ним. Сначала он хотел вести импровизированный рассказ о тех предметах, что представали перед ними, благо знал он достаточно много. Но потом решил, что не стоит привлекать внимание полковника к чему-либо. Авось, беда пройдет мимо.

Очередным, на пути впавшего в скуку Ту-Лака, оказался зал памятных регалий. На этот раз он застрял перед тумбой в центре, где красовалась чаша периода ранней империи. Это был символический подарок какого-то там правителя Зельфескому парламенту. По платиновой поверхности, украшенной замысловатым орнаментом, разноцветными драгоценными камнями были выложены имена всех членов Зельфейского парламента. В центре, на самом дне, красовался приличных размеров алмаз, весьма оригинальной огранки. Когда "задумчивое любование" полковника затянулось, Лоринган понял — беда пришла. Он затравлено оглянулся, но так и не понял, чего следует ожидать.

Неожиданно полковник перешагнул через ограду, подошел к тумбе и взял чашу в руки. От визга внезапно ожившей сигнализации, капитан подскочил на месте.

— А сколько стоит эта безделушка? — полковник растерянно огляделся и слегка поморщился от оглушающего воя. — Черт возьми! Эта сирена так некстати. Что у них там, пожар что ли?

— Ваша Светлость! — капитан закашлялся и начал слегка заикаться. — Б-боюсь, музейные экспонаты не продаются...

— Да бросьте вы, капитан! Сейчас нет ничего, что бы не продавалось. Должен же я привезти хоть какой-нибудь сувенир своему любимцу? Вы только представьте, какая замечательная будет у Барсика мисочка!

Полковник непринужденно крутил в руках переливающуюся драгоценными камнями чашу, прикидывая, удобно ли будет Барсику в нее заползать, или же придется приказать техникам сделать для него прорезь.

Тут из обеих дверей зала, словно горох из мешка, посыпались охранники. Их было так много, что они тут же заполонили собой все пространство. Опасаясь за драгоценную реликвию, все нерешительно застыли в паре шагов от полковника с капитаном:

— Немедленно положите экспонат и отойдите!

— Что это за придурки? — Ту-Лак недоуменно уставился на капитана.

В этот момент несколько охранников схватили полковника за руки, а самый важный (видимо, их начальник), попытался разжать его пальцы и высвободить чашу. Полковник дико зарычал, выпустил вазу и принялся отбиваться. Лоринган так и не успел сообразить, как же следует поступить в сложившейся ситуации. Он поднял руки в успокаивающем жесте и хотел было что-то сказать, но получил достаточно сильный удар в челюсть. Последнее, что он заметил, оседая на пол и притворяясь, что теряет сознание — трое охранников, которых полковник уже отправил в нокаут, и падающая чаша.

Выяснить, что ни о каком мусоросборщике здесь никто и не слышал, удалось почти сразу. Торея сделала это, еще находясь на орбите.

"Что ж, это было бы слишком легко..." — с этими мыслями, она спустилась на Зельфею, чтобы просто побродить там в одиночестве. Так хотелось найти хоть немного покоя на этой планете, но все вышло наоборот.

Прогуливаясь по чудесным садам, она наслаждалась окружающей красотой. Как отличался этот воздух от того, к которому привыкла она с детства! А краски вокруг — все это не имело ничего общего с тем, что всегда окружало ее. Впервые за последнее время, мысли об Арви отступили на второй план, зато отчего-то стало еще больнее. Ей хотелось забыть не только его, но и вообще всю свою прошлую жизнь. Начать все заново, никого больше не убивать, лишь бродить по этому прекрасному саду, наслаждаться ароматом цветов и следить за играми разноцветных птиц и огромных бирюзовых бабочек, что легко порхали вокруг.

Когда послышались первые крики, а вслед за ними ветер донес запах дыма, Торее показалось, что это — адресованное лично ей оскорбление. Рука непроизвольно дернулась к поясу, где обычно висел пистолет (сегодня она не взяла его с собой). В следующее мгновение, стало стыдно и противно за свой порыв, ведь если бы виновник этого переполоха попался ей в этот краткий миг, она убила бы его. Убила за то, что по его вине, нарушилась та хрупкая гармония в душе, что впервые за всю жизнь, поселилась там.

"Да какая к черту гармония?! — горечь заполняла ее все больше. — Ведь я опять захотела кого-то убить!" Крики слышались достаточно далеко, и постепенно затихали, но настроение испортилось окончательно. "Ну что я еще могу сделать, чтобы изменить себя? Или что надо сделать, чтобы все вновь стало как прежде?!"

Она еще долго гуляла по саду в поисках утраченной гармонии, но все оказалось без толку. Это долгожданное чувство пряталось от нее, словно испуганная птица. Все вокруг было как и раньше — солнце, воздух, цветы — но она больше не чувствовала единения с ними. Торея покинула сады в еще большем смятении, чем пришла сюда.

Она взяла такси и отправилась в тот отель, что указал отец. Возможно, стоило вернуться на крейсер или снять свой номер, но она, не задумываясь, назвала именно этот адрес.

Таксист, профессиональным взглядом определив в ней приезжую, посчитал своим долгом, предложить полет над самыми красивыми местами города. Торея лишь отрицательно качнула головой. К сожалению, это не избавило от его назойливого присутствия. Он бодро болтал что-то, совершенно не обращая внимания, что Торея отстраненно смотрит в окно, стараясь игнорировать экскурсию. Лишь однажды она обратила на него внимание, когда монотонно-веселый тон сбился. Пролетая над Фриллианским музеем, он предложил остановиться и осмотреть его. И в тот же миг, взглянув вниз, завопил:

— Ой, да там, кажется, ограбление! Во, дают! А! Да их уже поймали, вон в полицейский транспорт засовывают!

Этот крик болезненно резанул Торее слух, она поморщились и демонстративно отвернулась в другую сторону.

— Посмотрите, посмотрите! — продолжал восторженно орать таксист, он искренне недоумевал, как можно добровольно пропустить такое зрелище.

— Долго еще до отеля? — холодно спросила его Торея.

— Да почти уже прилетели.

— Тебе повезло.

— Почему?

Торея не смотрела ему в лицо, но была уверена, что он глупо хлопает глазами.

— Потому, что еще немного, и я бы тебя убила, — ответила она равнодушно.

Неизвестно, обиделся ли таксист или что-то в голосе Тореи его напугало, но остаток пути они пролетели молча. "Ну, вот опять! Что б добиться хоть чего-то, надо угрожать! Господи, да что же это за мир!?" — Торее стало горько, она больше не знала, во что ей верить.

Отца в номере не оказалось. Этого следовало ожидать — наверное, носится где-то по сувенирным лавкам, торгующим новомодными "шедеврами" искусства или антикварным, ему в общем-то без разницы, лишь бы красиво да ярко.

Послонявшись по роскошному номеру, она включила какой-то канал местного вещания, но вскоре выключила. Подобная ерунда всегда раздражала, а сейчас она вообще не могла на чем-либо сосредоточиться.

Торея прилегла на кровать и попробовала уснуть. В голове крутились хаотичные обрывки разных мыслей, мелькали сцены, увиденные сегодня, а сознание металось от всего этого к старому и привычному. Временами, хаос в сознании превращался в полный бред, и она словно проваливалась в черную яму, в беспокойную дрему на грани сна и яви.

Когда Торея открыла глаза, за окном стояла ночь. В безупречном кондиционированном воздухе номера, ей все равно было душно. Еще не вполне проснувшись, она посмотрела на небо. "Звезды! Как привычно смотреть на них и как странно видеть их такими".

Отца по-прежнему не было. Торея поднялась и вышла на балкон. Лихорадочное возбуждение, так мучавшее ее перед сном, исчезло, а душу заполнила тихая грусть. В ее голове больше не кипели тысячи мыслей одновременно, наоборот она была абсолютно пуста, лишь где-то в отдалении слышалась тихая мелодия. Что-то знакомое угадывалось в ее ритме. Торея начала тихонечко подпевать, и тут сообразила, что мелодия удивительно соответствуем словам, что так навязчиво засели в душе. Тут до нее дошло, что мелодия не внутри нее, а раздается откуда-то снизу. Словно приближался кто-то, напевавший знакомые слова под аккомпанемент дивной мелодии...

— Где соловьи всю ночь поют

И где уснуть мне не дают

Любви твоей объятья... — старательно пел невидимый кто-то.

Сердце Тореи сильно ударило и замерло. В какой-то миг ей показалось, что это Арви, неведомо откуда взявшийся, поет для нее. Но тут она увидела, как на балкон, расположенный ниже, выходит девушка. В теплом свете, попадавшим из комнаты, и в одежде из розовой ткани, полупрозрачной и струящейся, которая так подчеркивала ее хрупкий облик, незнакомка казалась нежным златовласым видением.

— И солнца золотистый луч

И дождь из самых темных туч

И птицы в небе ясном.

"Какая же я дура!" — Торея злилась на всех: на себя, на Арви, на неведомого певца и на девушку, которой на самом деле предназначалась эта песня. На глаза навернулись слезы. Сквозь их пелену она видела себя, затянутую в один из тех комбинезонов, которые так любила. А потом переводила взгляд на девушку внизу, такую трогательную, хрупкую и беззащитную. "Конечно, только таким песни и поют... про соловьев. Кому же еще! А я?! Что остается для меня?!" Слезы полились ручьем, но она уже и не пыталась их остановить. Она просто стояла и плакала.

— Ничего себе, штраф! Тридцать тысяч имперской платиной! За что?! — дверь номера открылась, и с шумом и руганью туда ввалился полковник Ту-Лак, крайне возмущенную физиономию которого украшал здоровенный фингал. — Всего лишь за то, что я хотел купить у них какую-то безделушку!

Со всей силы захлопнув за собой дверь, полковник скорчил отвратительную рожу:

— Мисочку для Барсика! Ну, я им покажу еще! Они у меня попрыгают! Всех поджарю! И мисочка все равно будет моей! Вернее — барсиковой! — он улыбнулся и слегка оттаял, вспомнив своего питомца, подаренного любимой доченькой. — У Барсика будет эта мисочка! А вся эта дрянная планетка — станет моей!

Выйдя на балкон, полковник наткнулся на рыдающую Торею, которая отворачивалась, тщетно пытаясь скрыть слезы.

— Тореечка, доченька, что случилось?

Но ответом были лишь всхлипывания. Тогда Ульбер заметил юношу, стоящего внизу на дорожке между деревьев и самозабвенно распевающего какую-то глупую местную песенку. Надо сказать, певец принялся орать достаточно громко, чтобы заглушить ругань полковника.

Мигом оценив ситуацию, Ульбер Ту-Лак схватил увесистый горшок с орхидеей, стоявший на балконе и, с воплем: "Заткнись! Никому не позволю обижать мою дочь!", зашвырнул его в незадачливого певца. Бросок вышел удачный. Горшок попал парню в голову, от чего тот опрокинулся на спину, выронив свой инструмент. А затем, сразу же поднявшись на четвереньки, он куда-то пополз, воя и потряхивая головой.

Довольный тем, как удачно решились все проблемы, сияющий отец повернулся к дочери. Но ответом были лишь еще более глубокие рыдания, переходящие в непрекращающиеся всхлипывания.

— Папа! Мне очень плохо! — Торея бросилась ему на шею, обняла и уткнулась мокрым носом ему в щеку.

Полковник поморщился, но потом обнял дочь и похлопал ее по спине:

— Ну, все... все... успокойся. Найдем мы твоего Брандта. Никуда он от нас не денется. Успокойся, доченька, парень он неплохой, стреляет отменно... Мне такие нравятся...

— Да не Брандта! — Торея перестала рыдать, вытерла лицо рукавом и с недоверием посмотрела на отца: "Догадался, что не в объекте дело!" — А ты откуда про Брандта-то знаешь?

— Так, понимаешь... Переживал я за тебя... Ну, думаю, странно это, что на такое рисковое дело ты какого-то чужака с собой берешь. Да и любопытно стало. Вот я Рамера-то и допросил, командира звена истребителей. Он говорит — хороший парень, этот Брандт, толковый... — полковник замялся, не решаясь что-то еще сказать, чтобы случайно не обидеть дочь, но любопытство взяло верх. — Постой! Так если не Брандт, то кто же?

— Лундер! — Торея всхлипнула и еще раз утерла нос. — Пилот этой дурацкой помойки!

— Этот белобрысый мальчишка?! Да он же еще...

Торея отвернулась и вновь зарыдала.

— Ладно, доченька, прости старика, — полковник крепко обнял ее сзади, почти оторвав от пола. — Лундер, так Лундер... значит, Лундера твоего найдем.

15. Райский островок.

Уже вторую неделю Арви и Брандт болтались на орбите "своей собственной" планеты, а спускаться туда им что-то не хотелось. Вернее, им не хотелось видеть отвратительные рожи поселенцев, что с нетерпением поджидали их внизу.

— Ну, чего, Арви, загрустил-то опять? Может, в картишки перекинемся?! — Брандт слез с койки, потянулся и уселся на "эротический прибор", что они откопали в контейнере Хронкса.

— Да надоело уже... И, кроме того — ты жульничаешь! — Арви поспешил спрятать дисплей с изображениями Тореи, пока Брандт его не заметил.

— Нет, не жульничаю!

— Нет, жульничаешь!

В этот момент раздался сигнал вызова. Они испуганно переглянулись. Кто-то "звонил" к ним в дверь. А такое случалось не часто. Вернее, еще не случалось... Брандт вытащил пистолет и пошел открывать, жестом предлагая Арви убраться куда-нибудь. Но Арви тоже вытащил пистолет и пошел вслед за Брандтом.

Дверь открылась. На пороге стоял Бастер.

— Заберите этого робота! — начальник отдела дератизации рухнул на колени. — Все, что хотите сделаю, Ваши Милости — изведу тараканов, переловлю всех клуксов, все, что угодно! Клянусь Великим ОНО! Ой, тьфу ты черт! — он вползал в комнату, норовя схватить их за руки. — Вот видите, видите, до чего он меня довел?! А Стилз, Стилз-то совсем с катушек съехал! — старый пьяница продолжал преследовать их, не вставая с колен.

Признаться, давненько они не видели его в таком трезвом состоянии.

— Если не заберете, я тут у вас поселюсь! — неожиданно заявил Бастер, вставая с колен. — Мне у себя все равно жизни нет! А выкинете, так под дверью спать буду! — по всему было видно, что старик доведен до крайней степени отчаянья.

Иметь, пусть даже под дверью, Бастера, никому бы не захотелось (кроме, разве что, Стилза).

— Ну ладно, — увидев, что Бастер норовит опять плюхнуться на колени, Арви, на всякий случай спрятал руки за спину, — робота заберем. Но тараканов чтоб извел!

— И мы есть продолжение ОНО, ибо две его стихии живут в нас. Добро и зло, свет и тьма, женщина и мужчина... — робот тащил контейнер груженый клуксами, а рядом шел Стилз.

"Добро и зло. Женщина и мужчина?!" — с каждым днем Стилз все больше проникался словами робота. Впервые у него был учитель, готовый повторять по тысяче раз, и внимательный собеседник, не оставлявший без ответа ни один его вопрос.

"Так что есть добро, а что есть зло? И зло ли использовать мужчину вместо женщины, если это две половины единого целого, то есть суть одно и то же?" — Стилз задумался, и, как всегда, робот, уловив это его состояние, остановился и смолк, давая ему возможность все обдумать. "Или все же зло, ибо зачем-то разделило Великое ОНО эти свои половины, и я нарушаю Великий закон!? Но с другой стороны — возвращая все к истокам, не приближаюсь ли я к совершенству? Ибо оттуда все и началось..."

Стилз так и не пришел ни к какому выводу, а ведь он рассуждал над этим уже несколько дней. С тех самых пор, как в его жизни появился преподобный робот, многое изменилось для него. Прежде такие простые и приятные вещи, внезапно обрели новый смысл, и он уже боялся делать что-либо, что могло бы навлечь гнев божественного ОНО. Хотя, особой возможности делать что-либо такое у него и не было. Потому что первое, что он сделал, прислушавшись к словам робота, разобрал и запрятал некоторые части аппарата для изготовления настойки. Бастер ходил трезвый и злющий. С утра до вечера заставлял его собирать клуксов, которые накапливались огромной кучей. Утилизировать их было жалко, а использовать невозможно, так как аппарат безнадежно испорчен. Стилз уже и не знал, как выйти из этого ужасного круга, а преподобный робот все усиливал и усиливал неразбериху в его голове.

На этот раз размышления его так ни к чему и не привели. Впрочем, как и обычно. Разница была лишь в том, что обычно он сдавался сам, а сейчас, его мысли оборвались от звука шагов сзади по коридору. За последнее время, он так привык к тишине, пустоте и безмолвию этой части гигантской помойки, что просто испугался. А когда, обернувшись, увидел оживленного Бастера и следующих за ним Их Милостей, то и вовсе не знал, что подумать. Наверное, если бы он не стоял посреди пустого коридора, то попробовал бы куда-нибудь спрятаться. А так, хоть в контейнер с клуксами лезь. Может, и залез бы, да поздно — Бастер уже заметил его и преподобного робота и радостно показывал на них рукой.

С тех пор, как Арви отключил робота, прошла неделя или полторы. Тараканов стало только больше, а о вездесущих клуксах старались вообще не думать.

— Надо навестить Бастера, — Арви скучающе обводил взглядом каюту Хронкса, — тараканы так и снуют повсюду. Надоело уже! Кажется, он обещал их извести.

— Точно! Пойдем, промоем ему мозги! — Брандт подскочил, обрадовавшись хоть какому-то развлечению (перекидываться в картишки надоело даже ему).

Вонь, что стояла по всему уровню, где находился отсек дератизации и дезинсекции, говорила о том, что Бастер снова принялся варить свое пойло. "Вот, ублюдок!" — хором подумали Арви и Брандт, входя в его каморку.

Бастер полулежал на полу, привалившись к контейнеру, а Стилз стаскивал в дальний угол контейнеры с клуксами, по-видимому, заготовленные на завтра.

— Здравствуйте, Ваши Милости! — оглянулся он, не выпуская контейнер из рук.

Бастер же, взглянув на начальство, видимо, сразу понял, зачем оно пришло, и состроил ужасно кислую мину:

— А знаете, Ваши Милости, беда-то у меня какая?! — на этот раз, Бастер был как обычно пьян. — Доктора-то у нас нету, а вам как-то и говорить неудобно.

— Да ладно, Бастер, валяй! Мы тут все свои! — ухмыльнулся Брандт.

— Да что тут скрывать — задница у меня болит, вот оно что! С того самого дня, как Ее Милость Торея нас со Стилзом к себе вызывала. Я то, так сказать... пьян был, грешным делом... Так не помню ничего. А вот Стилз говорит — била меня Ее Милость. Била! Прям по заднице била...

Арви с Брандтом переглянулись, не зная, смеяться им в такой нелепой ситуации или плакать. Стилз покраснел, стал совсем пунцовым, и, отвернувшись к контейнеру, принялся ковыряться в клуксах. А Бастер отхлебнул из фляги и продолжил:

— Так вот у меня задница и болела, до того самого дня, пока вы нам своего робота ентого не подсунули. А потом — подживать стала! Не знаю, как это связано, но стала подживать и все тут! Чертовщина прям какая-то! Может и впрямь енто Великое ОНО так действует, не знаю даже... — Бастер отхлебнул еще и расплакался. — Так вот, представляете, как только робота вы отключили — опять разболелась задница-то! Сил моих больше нету, болит как... прям ходить не могу!

Дальнейшая речь Бастера перешла в одни сплошные причитания. Арви вышел в коридор, Брандт последовал за ним:

— Знаешь, Арви, думаю — надо Стилза вниз свезти. Пусть воздухом подышит, да и девки там какие-никакие имеются.

При воспоминаниях о "девках" Арви передернуло. Ему вообще после рассказа Бастера стало как-то нехорошо.

— Отвезем. Завтра же! — подытожил он.

Узнав, что "в оздоровительных целях" его хотят высадить на поверхность планеты, Стилз запаниковал. Мало того, что он не покидал этот корабль уже несколько лет, он вообще почти никогда не бывал на планетах, а тем более — с такой примитивной организацией. Во всем этом ему виделось провидение воли Великого ОНО. Но стоило подумать о великом божестве, как тут же пришла спасительная мысль, не иначе как им же и посланная — взять с собой преподобного робота. С таким спутником и наставником, ничто не пугало Стилза.

Никто не имел ничего против этой просьбы. Арви и Брандту так стало даже немного спокойней. Стилз не вызывал у них никаких добрых чувств, но они не желали его смерти от рук деградировавших поселенцев (мало ли что им в голову взбредет). А под защитой робота с ним уж точно ничего не случится. Бастер — так тот и вовсе был счастлив — он очень надеялся, что внизу, что-нибудь навсегда выведет робота из строя. Перспектива вечно выводить тараканов, лишь бы на него не натравливали металлического проповедника, пугала настолько, что даже чудесное снадобье из клуксов не помогало успокоить нервы.

На этот раз, Арви совершил посадку чуть поодаль от поселения, и, высадив Стилза и введя роботу необходимые координаты, поспешил вернуться в трансбот. После всего увиденного здесь, сама эта земля вызывала у него чувство гадливости.

— А ведь не будь здесь этих уродов — хорошее было бы местечко, — задумчиво проговорил Брандт, он полной грудью вдыхал свежий воздух. — Неплохо было бы провести здесь пару дней.

— Ты что — опять?! — Арви поежился. — Хочешь править местными придурками? Тогда поторопись, а то мы только что высадили тебе конкурента. Местным красоткам вы оба придетесь по вкусу, — он скривился и поднял трансбот в воздух.

— Да я не о том. А что если найти какое-нибудь красивое местечко и немного там отдохнуть. Посуди сам, нам здесь еще черт знает сколько времени торчать, пока Ту-Лаки не уймутся. А от каюты Хронкса меня уже воротит больше, чем от него самого... даже когда этот кретин был еще жив.

— И куда ты предлагаешь отправиться?

— Да вот хотя бы сюда! — Брандт ткнул пальцем в монитор.

Твердая земля на этой планете распределялась не лучшим образом. Большие материки на полюсах — покрытые льдом и совсем не привлекательные. И небольшие группы островов, по большей части — голых и каменистых. Люди поселились на самом большом острове в центре архипелага, растянувшегося от зоны умеренного климата, до материка на одном из полюсов. Большинство других островов представляли собой голые камни. Но ближе к экватору, имелась небольшая группа островов, сочно зеленевшая на фоне лазурных волн.

— Места там мало, — оживившись, продолжал Брандт, — так что никаких задрипаных потомков "отважных поселенцев" мы там точно не встретим. Не стали бы они так разбрасываться, слава Великому ОНО, эти придурки размножаются медленнее клуксов! А для нашего отдыха — самое то!

— Как хочешь, — равнодушно отозвался Арви.

— И чего мы раньше об этом не подумали? Сидели как дураки в вонючей каюте! То ли дело, сейчас развлечемся! — Брандт ерзал на сиденье, прямо как в прошлый раз, иногда мешая пилоту.

Арви не задумываясь, направил трансбот к указанным Брандтом координатам. Отчего-то ему было совершенно все равно, что нежиться под солнышком на пляже, что сидеть, уставившись в потолок, где-нибудь на корабле. Какая разница что вокруг, если хочешь видеть совсем другое? Наверное, поэтому они до сих пор и не подумали, что стоит просто высадиться подальше от местной "цивилизации" — и наслаждаться природой. Брандт пребывал в упадке настроения от крушения всех планов по становлению "Его Светлостью", а Арви было настолько безразлично, что он и не думал на эту тему.

Зато он постоянно думал о другом, и с каждым днем, все больше крепло в нем желание, наплевать на все и вернуться к астероиду Ту-Лаков. В тот последний раз, когда он видел Торею, в ее взгляде мелькнула тень чего-то неясного, но отличного от того, что было там раньше. Если бы они увиделись еще хоть раз... Мысль, что он по трусости упустил единственный шанс выдернуть Торею из того ядовитого гнезда, которое было ее домом, и показать ей новую жизнь, мучила его безостановочно. Если бы только он не был таким трусом! Оставить Брандта здесь и на трансботе вернуться туда... А там — будь что будет!

— Всю жизнь мечтал поселиться на таком вот райском островке! — Брандт радостно выпрыгнул на каменистый пляж. — По-моему, так здесь намного лучше, чем в той луже грязи, где обитают эти... как бы их еще обозвать? — Брандт задумался. — Да черт с ними! Лишь бы сюда не приперлись!

— Надеюсь, что причина в их больных головах, а не в этом месте, — Арви аккуратно спрыгнул на камни.

Вокруг действительно было просто чудесно. Широкий каменистый берег, который местами переходил в сплошной каменный массив. Влажный пряный зной, идущий от густого темного леса, развеивался прохладным бризом с океана.

— Ты о чем? — Брандт подозрительно осмотрелся. — Все замечательно. И не смей портить мне настроение своим нытьем. Все самое паршивое на этой планетенке мы уже повидали!

— Я о том, что они могли поселиться в другом месте потому, что сочли, что им понадобится больше места для жизни, чем есть здесь, а могли потому, что здесь уже живет кто-то. И этот кто-то не любит соседей.

— А вот мы этому кому-то хвост-то и поджарим! — Брандт состроил кровожадную рожу и рассмеялся, — Кстати, насчет поджарим, а не поохотиться ли мне? Нет ничего лучше свежеподжаренного куска мяса!

— Ну вот, ты опять. Тебе только бы жрать!

Арви уселся прямо на камни, неподалеку от трансбота. Немного полюбовавшись набегавшими волнами, он побрел вдоль берега, разглядывая разноцветную гальку под ногами. Иногда он подбирал камешки и зашвыривал их в воду. Гальки было не так уж и много, кое-где она встречалась между огромных валунов и в расщелинах горной породы, образующей береговую линию. Морского дна почти не было видно, не смотря на то, что вода казалась абсолютно чистой — берег так резко обрывался в воду, что на расстоянии пары шагов глубина казалась уже весьма внушительной. Купаться его не тянуло совершенно. После душного воздуха корабля, от свежего ветра с моря немного знобило, несмотря на жару.

Неожиданно его внимание привлек продолговатый золотистый кристалл. Арви подобрал его и разглядел. Ни одна царапинка и ни один скол не портили его идеальной формы. Оглядевшись по сторонам, Арви обнаружил еще несколько таких же, но разных размеров. Ни один минерал, включая алмаз, не мог так хорошо сохраниться среди окатанной гальки на морском берегу. Если, конечно, кто-нибудь специально не добыл эти кристаллы из породы и не раскидал здесь, что было бы полным абсурдом! Ни один... Арви с недоумением крутил в руках абсолютно идеальной формы кристалл, поблескивающий гранями на солнце. И только тут его осенило:

"Бета-рутиллит! Только он настолько тверд, что практически не поддается темпорально-механическому воздействию! Только он может пролежать миллионы лет и не получить ни единой царапинки! Если это так — мы богаты! Черт! Надо срочно на корабль, чтобы получше его исследовать, вдруг я все-таки ошибаюсь?.."

В этот момент кто-то тронул Арви за плечо. От неожиданности он вскрикнул, выронил кристалл и плюхнулся прямо в воду.

"Я убью Брандта!" — успел он подумать, прежде чем волна накрыла его с головой. Сквозь ледяную воду, он увидел протянутую к нему руку, и, уцепившись, вынырнул, хватая воздух ртом.

— Придурок!.. — Арви так и замер с разинутым ртом.

Над ним, с радостной улыбкой до ушей, нависал человек. И это был не Брандт! Первой мыслью было нырнуть обратно. В следующее мгновение, осознав всю глупость такого поступка, Арви вскарабкался на берег.

Брандт широко шагал среди зарослей. Плазменный пистолет на поясе — и никакие местные чудовища его не пугали. Признаться, подстрелить кого-нибудь на обед он мог уже давно, но хотелось просто побродить по лесу. От корабля уже тошнило так, что он пару раз прикладывался к пойлу Бастера. Конечно, втихаря от Арви, только видеть его скрюченную физиономию еще не хватало. Парень и так в последнее время сам не свой. Может и ему немного взбодриться настойкой из клуксов... В еду что ли втихаря добавить? А то ходит с такой кислой рожей, что самому от тоски взвыть в пору. Жаль парня!

"Настойка, если забыть, из чего сделана (и черт тогда Лундера за язык дернул!), вещь просто волшебная. А сны-то какие потом снятся! Вот этот лес и был словно из того чудесного сна. Только там еще девок много было! Вот прям сейчас пора бы им уже и появиться!" — Брандт усмехнулся своим мыслям.

Впереди виднелся небольшой просвет, словно заросли там редели. "Чудесная поляна для прекрасных аборигенок" — он направился прямо туда.

"Что за черт?!" — поляна оказалась небольшим озером. Но главное — посреди него купались три голые девицы! В воде мелькало еще какое-то существо, вроде большой пушистой собаки.

"Сплю! Опять сплю! — с некоторым разочарованием подумал Брандт. — Что ублюдок Бастер подмешал туда на этот раз?" — он с некоторым удивлением рассматривал купальщиц. Что-то в них определенно было не так. А раньше его эротические сны всегда были в пределах нормы. "Эх, надоело все! Вот пойду сейчас и трахну их! Всех троих! Плевать, что ненастоящие! И тварь эту лохматую тоже!"

Не скрываясь (а чего прятаться-то в собственном сне), он вышел из-под тени деревьев и направился прямо к девицам, которые, увлекшись игрой друг с другом, до сих пор еще не заметили его. "А ничего! Сиськи как надо! А то, что голова немного треугольная, да глазищи желтые — так фиг с ними, лишь бы между ног — все как положено оказалось! А то разное бывает... Тьфу ты черт! Только не думать об этом, а то сейчас все и обломается — это же сон!"

В этот момент одна из девушек высоко подпрыгнула в воде. "Хвост! — Брандт немного удивился, такое как-то раньше не приходило ему в голову — А что? Даже интересно. Кисточка такая на конце... хорошенькая... Лишь бы у них и с другой стороны ничего не болталось! Тьфу, опять! Чтоб ему икнулось, Стилзу этому, извращенцу проклятому, это из-за него всякая дрянь в голову лезет!"

И тут его, наконец, заметили. Три пары желтых глаз с любопытством уставились на него. Брандт уже стоял у самой воды и помахал им рукой. Потом, он быстро скинул одежду. Девушки, как и положено эротическим сновидениям, терпеливо ждали, и по мере того, как он к ним приближался, улыбались все шире.

"Ну, надо же, как натурально!" — Брандт уже зашел в воду чуть выше колена, чувствуя ее теплое щекочущее прикосновение. Вдруг одна из девушек, звонко рассмеявшись, нырнула. Брандт разочарованно остановился. В тот же миг, исчезли оставшиеся две. "И что теперь? Надо срочно придумать новых! Так, что я хочу — блондинку или брюнетку?" — Брандт закрыл глаза, силясь "приснить" себе новых красавиц, и тут кто-то схватил его за ноги.

Нежные маленькие ладошки скользнули вверх, и, открыв глаза, он увидел экзотическую треугольную мордашку, с желтыми глазищами в пол лица. Девушка обняла его за плечи и, обхватив ногами бедра, прижалась к нему. Маленькое обнаженное тело, на ощупь оказалось удивительно упругим и шелковистым. Одного ее вида было достаточно, чтобы сразу возбудиться, а она принялась еще и шаловливо поглаживать его самые интимные места. Вздрогнув, он почувствовал, как по спине словно мокрый зверек пробежал — это она принялась водить хвостом по нему. Эротические сны снились ему, прямо скажем, не редко, особенно на этой дурацкой помойке, но такого натурального еще не было.

"А если это не сон?!" — Брандт на мгновение замер, уж слишком странным казалось все вокруг. Словно почувствовав его замешательство, девушка прижалась к нему еще плотнее, щекоча язычком его кожу. "Да и наплевать!" — его возбужденный орган плавно и глубоко вошел внутрь нее. Брандт двигался неторопливо, прислушиваясь к почти забытым ощущениям. Девушка довольно взвизгнула и принялась нетерпеливо подгонять, слегка похлестывая кончиком хвоста ему по заднице. Уловив ее желание, он ускорил темп, стараясь попасть в унисон пошлепываниям влажной кисточки. Сзади раздался всплеск. Не останавливаясь, Брандт оглянулся — еще две девицы, очень похожие на его подружку, стояли прямо за спиной. "Эти на очереди!" — подумал он, чувствуя, как игривые ручки забегали по нему...

16. Храм Семи Стихий.

"Мисочка для Барсика!" — фыркнула Торея раздеваясь. "Конечно, папочка, как всегда, не в меру эксцентричен, но идея прибрать Зельфею к рукам мне нравится!"

Улыбаясь, она залезла в небольшой бассейн, примыкавший к гостиничному номеру, и погрузилась в ароматную пену. В тот вечер, когда он влетел в номер и понес какую-то чушь про "мисочку для Барсика", она, признаться, ничего не могла понять (да и внимание у нее в тот момент было немного... рассеяно). Тут Торея покраснела от воспоминаний о своей слабости и с головой ушла под воду, пытаясь утопить их. "Неплохое начало для завоевания галактики!" — она вынырнула, набрала в ладонь пены и с удовольствием сдула ее. Радужные пузырьки взлетели вверх и, кружась, начали медленно опадать. Торея поочередно тихонько дула на них, не позволяя упасть и лопнуть. "Прям как планетки! И все мои будут!" — в отличие от отца, желавшего отомстить и получить "мисочку для Барсика", одной планеты ей было мало! Она снова рассмеялась и ткнула пальчиком в самый крупный пузырь.

Новая идея настолько захватила ее, что даже отодвинула все личные переживания. Некоторые мысли, совсем недавно так занимавшие ее, казались просто глупыми. А может, она просто старались себя в этом убедить, всячески прогоняя воспоминания о том волшебном состоянии гармонии, посетившем ее в саду. Теплая вода нежно ласкала тело, Торея прикрыла глаза, пытаясь уйти в блаженную негу. Но мозг не желал расслабляться, прокручивая вновь и вновь все, что удалось узнать за последние дни.

Кое-что, она уже выяснила — на чем же зиждется такое невиданное, по нынешним временам, благополучие Зельфеи. Пусть Его Светлость Ту-Лак и не особо крупный властитель среди множества "Их Светлостей" в этой вселенной, но связей у нее хватило, чтобы узнать, кто заведует всеми делами Зельфеи. Лорд Гуннилиан — генерал-протектор Зельфеи. А парламент, которым тут все так гордятся — всего лишь дань традиции, не более.

Вот тут-то и начинается самое интересное! Этот самый Гуннилиан заведовал секретным отделом имперских лабораторий. Уж если ее отец, воспользовавшись счастливым моментом, сумел прихватить себе несколько крейсеров, то можно представить, какой простор для деятельности был у славного лорда! Мелькали какие-то слухи про технологию пространственных порталов. Например, что незадолго до краха империи, были достигнуты определенные успехи, что ключом к этой технологии, являются кристаллы бета-рутиллита, а их единственный поставщик в этой части вселенной — все тот же лорд Гуннилиан!

"Очень интересно!" — Торея открыла глаза, и, высунув из теплой пены ножку, поболтала ей в воздухе, любуясь собой. Многое еще не понятно, но известно достаточно, чтобы сделать вывод — надо узнать, где он берет бета-рутиллиты. Кристаллы настолько дороги, что если удастся наладить их добычу и продажу, то уважаемому лорду придется подвинуться. Потеряв монополию на эту ценность, он потеряет все! А если удастся еще и освоить технологию порталов, то уже ничто не встанет у нее на пути.

Мысль о том, что если все так просто, то почему Гуннилиан по-прежнему все держит в своих руках, ее ничуть не смущала. Она — Торея Ту-Лак, а все остальные — нет! На остальных ей наплевать, а вот тот, кто встанет у нее на пути — может считать себя мертвецом! И потом, где-то далеко есть та дурацкая "помойка", а на ней объект технологии менкхов. Хотя можно уже и перестать называть его объектом. Получив результаты исследований Гобиана, она была уверена, что это генератор высокой энергии, а значит, он как раз и связан с пространственными порталами. Надо найти "помойку"! А ведь там еще и Арви...

Торея опять погрузилась в воду, наслаждаясь шелковисто-щекочущими прикосновениями пены. Она провела рукой по ноге, затем скользнула выше, задержавшись на груди, слегка сжав соски. "Чего-то не хватает... не чего-то, а кого-то..." Ее мысль мгновенно переключилась на другую сторону своей жизни, не менее важную, чем планы стать императрицей. Она хотела мужчину. Немедленно! А где его взять? "Вроде, их полно вокруг. Да хоть бы тот тип из соседнего номера, который так пялится, что так бы и пристрелила... а глаза его наглые положить бы в баночку. Интересный экспонат для коллекции... Да только что-то во всем этом не то..." Торея поморщилась, вспомнив, чем закончился ее последний "роман", и вылезла из бассейна. "Пока обойдусь...как-нибудь, а там — или Арви найдется, или мозги на место встанут!"

Выйдя из бассейна, она, не вытираясь, направилась в комнату. Хотелось прямо так улечься в постель, ощущая как прохладный воздух, подсушивает капельки воды...

Торея и сама не поняла, что ее насторожило. Возможно, это был едва уловимый чужой запах, возможно — тихий шорох, она так и замерла перед дверью. Как была, голая и с четким чувством, что за дверью опасность! "Вот черт! Знала же, что пистолет надо брать даже в сортир!" Мгновенно окинув взглядом ванную комнату, ничего опаснее мраморной вазы в углу она не нашла. Зато здесь было окно!

Окно выходило в небольшой сад. До земли — несколько этажей, но как раз напротив — росло высокое раскидистое дерево. Торея влезала на подоконник. "Или допрыгну до дерева, или узнаю, каково это, когда мозги по земле растекаются!" За дверью раздался шум. Не теряя ни секунды, Торея прыгнула.

Мягко приземлившись на спружинившую крону, она уцепилась за ветки, быстро переползла к середине и прижалась к стволу. Она знала, что сильно поцарапалась об острые ветки, но прилив адреналина свел всю боль на нет.

"Ну и дура же я буду... прыгаю тут голая по деревьям! А вдруг это папа кого-то послал?!" — она взглянула в свое окно. В светлом проеме маячил какой-то тип. Он высунулся наружу, и в его руке был пистолет. Вот тут она порадовалась ночной тьме и густой листве, скрывавшей ее. Что может быть легче беззащитной мишени, сидящей на дереве, в каких-нибудь нескольких метрах от убийц?

— Сбежала, стерва! Выпрыгнула! Как была, прям из бассейна и сиганула! Совсем без башки, как и предупреждали! — сказал он кому-то.

"Так! Этих придурков, как минимум, двое! — она тихо начала спускаться. — А кто тут скоро без башки останется, мы еще посмотрим!"

— Не, я прыгать не буду, — послышалось сверху. — Куда она голая оттуда денется. Быстро к выходу, мы... — дальше она не расслышала, так как "придурки" ушли от окна.

"И все-таки, я не дура!" — Торея мягко спрыгнула на землю. Влажная от ночной росы земля холодила ступни. "Какое приятное ощущение — надо ходить так почаще!" Она взглянула вверх. Вернуться, взять пистолет и пристрелить их, не было никакой возможности. Прятаться в саду — бесполезно. Найдут ее здесь в два счета, а без оружия шансов почти нет.

"Надо бежать дальше!" — она быстро сориентировалась, где выход из сада. Там всегда полно такси. Торея бросилась в ту строну. Ночной ветер обдувал и холодил кожу. Ей хотелось остановиться и прокричать какой-нибудь охотничий зов. "Эти придурки и не подозревают, кто теперь стал добычей!" Спастись — нет ничего проще, надо лишь выбраться туда, где много людей, а на Фриллиане это не проблема, даже ночью. Но ей хотелось другого — поймать этих нахалов (как-никак, они помешали ее планам), узнать, что им надо, и убить. "Убить сразу или немного помучить?" — рассуждала она на ходу. А впереди уже маячили массивные фигурные ворота.

— Вот она! — послышалось сзади.

"Надо же, какие резвые!" Торея, не останавливаясь, пригнулась, и в тот же миг, воздух над головой раскалился от плазменного выстрела.

— Придурок! Она живая нужна!

"Очень интересно! Это кому же я так понадобилась?" — она со всех ног бросилась через освещенную площадь напрямик к ближайшему такси. "Можно бежать не таясь, раз нужна живая — попробуйте взять!"

Каменная брусчатка под ногами — совсем не то, что земля, а мелкие камешки больно впивались в кожу, но сейчас она была готова бежать хоть по битому стеклу, а из чувств остался лишь дикий азарт. Азарт охотника! Какая легкость движений, словно все то, что тяготило в последнее время, внезапно слетело. Остались лишь инстинкты, а главным в ней всегда был инстинкт охотника и убийцы. И не важно, что пока, это она голая улепетывает от двух вооруженных мужиков — это они не доживут до рассвета! "Как же давно я так не веселилась!" — она была почти благодарна своим преследователем за подобное развлечение, ведь сама себе такое ни за что не устроишь!

— Ой!!! — сказал тощий усатый таксист, увидев, что к нему в кабину влетела абсолютно голая девушка.

— Ай!!! — завопил он, когда в то же мгновение, эта стерва вышвырнула его.

"Что дальше?" — Торея поднялась в воздух и, оглянувшись назад, убедилась, что еще один таксист лишился своего транспорта.

Площадь скользнула вниз и через мгновение осталась позади. "Можно сколько угодно петлять над городом, но что сделать, чтобы поймать их в ловушку? Если направиться в людное место, они затаятся — ищи их потом! Можно отправиться к малонаселенным местам или каким-нибудь трущобам, где никого не удивишь перестрелкой, но мне-то стрелять нечем! На худой конец — можно пойти на таран, но лучше попробовать что-нибудь другое..."

Торея выжимала из такси все, что было возможно. Вой встречного воздуха прорывался даже сквозь обшивку, флаер швыряло из стороны в сторону, где-то сзади злопыхали преследователи, и все это наполняло Торею безмерным чувством эйфории. Она едва удерживалась от того, чтобы сделать мертвую петлю. Еще решат, чего доброго, что она над ними издевается, заподозрят неладное и уберутся куда-нибудь, на всякий случай.

Отель, где она остановилась, располагался на окраине Фриллиана, практически в пригороде. Внизу мелькали яркие пятна частных владений и участки темного леса. Но эта полоса быстро приближалась к концу. Надо было срочно решать, куда направляться дальше. Впереди светился многоярусный мегаполис — там хоть до бесконечности можно играть в "догонялки", но чем это поможет? Разве что полицию привлечет.

"Храмовый комплекс!" — Торея резко повернула вправо, туда, где возвышался гигантский купол, подсвеченный разноцветными огнями. "Там столько сумасшедших, что еще трое никого не удивят — делай что хочешь. А эту парочку все это здорово собьет с толку! Лучше места для моей сегодняшней охоты и специально не придумаешь!" — задумавшись, Торея и не заметила, что сильно оторвалась от преследователей, и ей пришлось сбавить на время скорость, чтобы эти придурки ее не "упустили".

Подобные храмовые комплексы являлись особой достопримечательностью Зельфеи. Но комплекс Фриллиана выделялся своими размерами среди всех остальных. Поистине гигантский купол, полупрозрачный и пропускающий свет днем, накрывал собой огромную территорию. Ночью купол полыхал множеством огней, сам озаряя все вокруг. Внутри, в окружении великолепного сада, располагались несколько отдельных храмов, для служения семи стихиям: любовь (похоть во всех ее проявлениях), плодородие (считай обжорство), храбрость (воинственность), вакханалия (пьянство), искусство (зельфейцы предпочитали лицедейство и чтение своих стихов), мудрость (философы здесь встречались просто на каждом шагу), порядок (власть манит каждого, и садомазохизм в чистом виде, лишь одно из ее проявлений).

Но даже не грандиозные размеры всего этого делали комплекс столь привлекательным для посетителей, а способы служения. Прихожане в храме прославляли богов, предаваясь тем стихиям, которые эти боги олицетворяли. Кто-то почитал одного бога, а кто-то старался угодить сразу нескольким, а то и всем. Изначальная суть этих стихий давно потерялась и исказилась, и в своем служении прихожане старались переплюнуть соседа, отчего все это превращалось в совершенно фантасмагорическое действие.

Вход в комплекс был возможен только через ритуальное омовение в бассейне. Затем, поднырнув под стену, "страждущий" попадал внутрь. Других входов и выходов не было (кроме грузовых, но они всегда были закрыты), так что, хочешь приобщиться к святости — изволь немного промокнуть.

Торея неслась с бешеной скоростью, и купол рос прямо на глазах, уже закрывая собой половину неба. Почти не тормозя, она направила флаер прямо в бассейн. Плеск, фонтан взлетевших брызг, и вот она уже покачивается на поверхности воды, словно огромный поплавок.

Выбравшись из такси, Торея, задержала дыхание и нырнула. Ледяная вода словно обожгла ее... или это погоня так разгорячила ее тело, а вода обыкновенная? Бассейн подсвечивался снизу, а разноцветные перекрестные лучи сходились на подводной арке. Наслаждаясь каждым мгновением этой бодрящей прохлады, Торея поплыла ко входу. Сзади послышался глухой удар и всплеск. "Надеюсь, эти придурки не расшиблись от усердия!" — и тут она почувствовала под ногами ступеньки.

— Боги приветствуют тебя! — проорал кто-то над головой, едва она показалась над водой, радуясь возможности снова дышать. — Да будет благословен каждый входящий в этот храм!

Торея повернулась и увидела долговязого типа, с благообразной жидкой бороденкой, закутанного в какую-то серебристую ткань.

— Пожертвуй на храм, и да прибудет с тобой милость богов! — еще громче и певуче проорал он и протянул к ней мешок, куда предполагалось бросать пожертвования.

На мгновение у Тореи мелькнула мысль засунуть его самого в этот мешок, да утопить (она терпеть не могла попрошаек), но потом ей пришла в голову другая идея:

— Я благородная дама! — от всей души возмутилась она. — Деньги у охраны, что следует прямо за мной. Пожертвования будут щедры! — она полностью вышла из воды и направилась к храмовой площади.

Благообразный тип так и замер на месте, нерешительно подергивая своим мешком. За несколько лет его службы на этом месте, он многое повидал, но все безумства творились уже на территории храма, в каком только виде здесь не бегали прихожане, но вот чтобы кто-то приходил уже голый, да еще с охраной — такого раньше не было! Он бы и не поверил ей, но датчики движения с той стороны показывали, что вот-вот действительно появится кто-то еще.

Торея огляделась, и быстро побежала к ближайшим кустам. "Сейчас скроюсь, а там посмотрим!" Не успела она спрятаться, как из воды показались "недоумки" (как она их мысленно называла). Теперь она могла получше рассмотреть их физиономии. Один отличался поистине замечательным носом, огромным и переломанным, а второй с поросячьими глазками, вызывал большое желание немедленно его прирезать и избавить мир от такого убожества. Дольше Торея любоваться на них не стала. Надо немного замаскироваться, а найти их — она теперь найдет.

"Ну кто же все-таки послал этих недоумков? Лорд Гуннилиан? Не похоже, он нашел бы кого-нибудь поумнее или использовал бы полицию. Тогда кто? А черт с ним, поймаю и спрошу у них самих!"

"Благообразный" рьяно кинулся к ним со своим мешком. Что с ним произошло, Торея не увидела, потому что побежала дальше. Только сзади раздалась какая-то ругань, а потом что-то или, наверное, кто-то плюхнулся в воду.

Проход к храмовой площади терялся в живом лабиринте из мелких деревьев и раскидистых кустов. Поскольку сейчас была ночь, в воздухе медленно проплывали светящиеся разными оттенками шары, освещавшие храмы. Зрелище было куда более волшебное и чарующее, чем днем. Возможно поэтому прихожане предпочитали "молиться" именно по ночам. В самом лабиринте почти никого не было видно, лишь где-то справа раздавалось характерное шуршание и пыхтение, перемежающееся стонами. Наверное, там какая-то стеснительная парочка старательно "молилась" Любви, или попросту трахалась во славу Великой Похоти.

Торея понеслась дальше. Не успела она свернуть за ближайший поворот, как кто-то схватил ее за руку.

— О, дева, восхищения достойна!

Позволь рабом упасть у ног твоих! — восторженно пропел какой-то юнец, с едва вылезшими усиками, зато облаченный в церемониальную одежду древних поэтов.

— Отстань, придурок! — злобно прошипела Торея.

Не хватало только, чтобы из-за него ее обнаружили раньше времени. Вырвавшись, она убежала.

— Куда же ты? Красавица, постой!

Надень любви моей оковы! — раздалось ей в след.

"Разорался! Надо было свернуть ему шею! Еще раз увижу — так и сделаю!" — Торея бежала все дальше, хаотично сворачивая по лабиринту.

За полосой лабиринта виднелись семь храмов. Именно вокруг них и кипела жизнь на этом острове веселья. Сотни человек самозабвенно старались достичь высшей добродетели, предаваясь всему дурному и низменному, что было связано с этими стихиями, дабы таким образом изгнать это из себя, оставив лишь высшую составляющую. Поэтому люди вокруг вдохновлено жрали, пили, совокуплялись, дрались, орали, визжали, кривлялись на разные лады, стараясь, чтобы как можно больше народу увидело их рвение. А летающие светящиеся шары освещали все это зеленым, красным, фиолетовым, желтым, оранжевым и прочими цветами, от чего происходящее казалось еще большим бредом.

Не задумываясь, она ринулась в Обитель Храбрости, там можно было разжиться хоть каким-то оружием. Бежать быстро не получалось, поскольку площадь перед храмом была переполнена людьми, одни из которых сражались друг с другом, а другие только наблюдали, комментировали, делали ставки, причем иногда комментаторы принимались драться почище самих бойцов. В ход шли кулаки, плети, деревянные мечи, щиты, пистолетики, стреляющие краской или силиконом (тут отчего-то не к месту опять вспомнился Арви, чтоб ему провалится).

Кто-то опять схватил ее за плечо и, притянув к себе, сильно стиснул грудь, жадно впившись в губы.

"За шлюху принял!" — Торея со всей силы ударила неизвестного коленом в пах. Раздался стон, бедняга, согнувшись, рухнул на землю. "Надо срочно найти одежду, а то замучаюсь от этих уродов отбиваться! Да и заметно слишком, даже здесь". Она уже бежала по ступеням, лавируя между дерущимися, неуклюже размахивающими всевозможным "оружием".

Внутри храма все оказалось именно так, как и должно было быть. Несколько статуй воинственного божества, фрески на стенах, полыхающие красным огромные шары под сводчатым потолком, бросающие кровавые отсветы на всех вокруг, и круглая арена посередине. На арене шло сражение, вернее представление. Торя поморщилась. Если такая халтура имела место во время тех "милых" забав, что устраивал отец, то он скормил бы клуксам и этих вояк и устроителя и даже того, кто просто готовил песок на арене. Убожество редкостное, но самое главное — никакого оружия.

На нее уже жадно уставились несколько мужиков. "Сейчас лапы потянут!" — Торея разозлилась еще больше: "Пусть только попробуют. Все кости переломаю!" Делать здесь было нечего, и она резко выдернув у ближайшего ротозея деревянный меч, выбежала обратно.

Зачем могло понадобиться такое грозное оружие, Торея и сама не знала, но с ним она почувствовала себя увереннее. Да и похотливых взглядов немного поубавилось, словно она вывесила на себе табличку, что пришла не Любви поклоняться.

"Куда дальше? Нормального оружия здесь нет, значит — отберу у этих придурков. Но для этого надо хоть немного замаскироваться!" — она снова огляделась, в поисках того, кто согласился бы одолжить одежду, да такую, в которой она смогла бы подкрасться неузнанной.

И тут она встретилась глазами со своими преследователями (пока еще преследователями). Те тоже заметили ее и ломанулись через площадь, беспардонно расталкивая сражающихся. Рванув с места, Торея поняла, что ближайший к ней храм — храм Любви. Оглянувшись назад, она заметила, что у "придурков" проблемы — они столкнулись с несколькими довольно внушительного вида прихожанами, и завязалась потасовка. Это немного задержит их!

Храм любви был окружен водоемом, довольно широким, но глубиной чуть выше щиколотки. Множество фонтанчиков, разной высоты поднималось с его дна. Вокруг храма расположились несколько статуй из розового камня, изображавших совокупляющиеся пары. У их подножий, копошились живые люди, делающие примерно тоже и в тех же позах, что изваяния. Любовь — понятие всеобъемлющее, и проявлений ее множество! "А что будет, если ее преследователи и здесь на особо рьяных молельщиков нарвутся!?" Торея хихикнула про себя, отметив несколько крепких молодцев, с вожделением смотрящих на голые мужские задницы, ритмично двигающиеся в такт стуку большого молота. Молот висел на крыше храма и какой-то служитель, обозревая все вокруг, воодушевленно им колотил. Временами стук менял свой темп, и люди внизу начинали дергаться быстрее или медленнее. Признаться, этот стук, вкупе со всем происходящим вокруг, и у нее самой вызвал приступ чувственности, правда, смешанный с гадливостью.

Чтобы двигаться дальше, ей местами приходилось перепрыгивать через обнаженные целиком или частично, тела, блажено копошащиеся или просто валяющиеся в теплой луже. Пару раз кто-то пытался схватить ее за ногу, но она, не глядя, отмахивалась деревянным мечом и бежала дальше.

Только на ступенях храма Торея опять оглянулась — ее преследователи успели уладить свои проблемы с "драчунами" и достигли внешнего края лужи.

"Страшно и представить, что там внутри!" — она содрогнулась, вспомнив нелепый "бой" в соседнем храме, и вошла.

Первое, что навалилось на нее в царящем мутном оранжевом сумраке — запах. Тяжелый, дурманящий голову, заполняющий собой все. Виднелись мерцающие мягким золотистым светом колонны, в виде изящных, неестественно вытянутых вверх женщин. С их голов призрачными змейками стекали струйки ароматного дыма, заменяя изваяниям волосы.

А вокруг были люди, много людей. Их стоны вплетались в мелодию, тихо, но навязчиво раздававшуюся со всех сторон одновременно, и казались песней — гимном Великой Богине любви, страсти, желания и похоти.

Стряхнув мгновенно накатившую истому и слабость, Торея бросилась в противоположный конец храма. Пол здесь был мягкий, подобно огромному ложу, что всегда готов принять страждущих. А страждущих хватало! Приходилось следить за каждым шагом, чтоб не рухнуть на очередную парочку, пытаясь увернуться от клубящихся комков потных тел, откуда высовывались жадные руки, которые так и норовили притянуть к себе.

У противоположной стены, Торея нашла то, что искала — не первой свежести красавицу, пришедшую сюда в поисках утраченных с годами ощущений. Почтенная дама не рассчитала сил и теперь валялась в стороне от праздника жизни, затраханная до полусмерти. Такие обычно старались маскировать дряблое тело яркими нарядами, вульгарно оголяющими промежность. А морщинистые лица скрывали легкие прозрачные вуали.

На то, чтобы вытряхнуть бесчувственное тело из одежды ушло несколько секунд. Чтобы одеться — примерно столько же. В своем "карнавальном костюме" дама смотрелась, словно затянутая в полупрозрачный шелк кукла, а голая стала простой пьяной похотливой старухой. Торея брезгливо отпихнула ее в сторону и нацепила вуаль, к которой был прикреплен парик.

Она едва успела улечься на полу, неподалеку от входа, ближе к стене, как появились "придурки". Моментальное оцепенение охватило и их. Этого мгновения Торее хватило, чтобы оценить их и выбрать первую жертву. "Носатый" казался опасней — значит, с него и начинать надо!

Преследователи медленно шли по залу, вглядываясь в сношающиеся кучи. "Точно — идиоты! Они думают, я могла присоединиться к этим?!" Из-под вуали можно было совершенно спокойно наблюдать, как, отмахиваясь от тянущихся рук, они медленно и методично приближались к ней. "Придурки-придурками, но в старательности им не откажешь!"

Когда они почти дошли до нее, во входном проеме появились новые посетители. С десяток поклонников "храбрости", вооруженные своими деревянными мечами, были чем-то очень разгневаны, раз явились сюда прямо с ними. И с воплями кинулись вперед.

"Лучше и не придумаешь!" — в тот самый миг, когда "храбрецы" набросились на ее "добычу", Торея вскочила. Оказавшись за спиной у "носатого", единым движением она свернула тому шею. "Как просто!" — с некоторым сожалением подумала она, выхватывая у падающего тела пистолет.

Тут и поклонники "любви" заметили, что происходит что-то из ряда вон выдающееся. Некоторые, расцепившись, отползали к стенам, кто-то, не отрываясь от дела, просто перекатывался в уголок поспокойней, а кто-то присоединялся к дерущимся, на время сменив "молебен". В образовавшейся сумятице, никто и не обратил внимания, что один из участников свалки покинул их ряды навсегда.

— Эй! — крикнула Торея второму "придурку", почти в самое ухо.

Стоило тому обернуться, она сорвала с головы вуаль, подмигнула и бросилась к выходу. За спиной творилось черт знает что, впервые за долгое время бог войны получал настоящие жертвы. Крики боли и ярости смешались с чавкающими звуками ударов по обнаженным телам и полностью заглушили монотонную музыку любви. А вонь пота, и до того довольно сильная, грозила перебить запах благовоний.

От свежего воздуха снаружи храма, голова сначала закружилась, зато через какие-нибудь несколько шагов, петляющего бега, начала соображать яснее прежнего. Наверное, это пистолет в руке окончательно привел ее в чувство. Она точно знала, куда бежать дальше. Главное — чтоб "придурок" не струсил.

Торея оглянулась — сзади маячил знакомый силуэт. "Отлично! Мозгов, чтобы самому попробовать удрать, пока не поздно, у него нет!" Торея бежала, и встречавшиеся изредка на пути люди шарахались по сторонам. Пару раз пришлось отпихнуть с пути замечтавшихся поэтов или каких-то других лоботрясов — ораторов.

Дорожка под ногами извилисто вела к следующему храму— храму Власти. Вот уж где поистине процветали извращения! Да половину этих прихожан выгнали бы даже из храма любви — настолько своеобразно, они понимали и проповедовали власть. Тут можно сколько угодно истязать добычу, извлекая из него необходимые сведения прямо у всех на виду. Никто не обратит на это внимания, разве что переймет некоторые приемы. Это куда веселее, чем замучить его где-нибудь в темном углу, хотя и немного рискованно. А Торея любила развлекаться, балансируя на краю пропасти.

Залюбовавшись на монументальное величие храма, Торея споткнулась о какого-то пьяницу, из находящегося неподалеку другого храма. Едва не полетев на землю, вперед головой, она пригнулась, сохраняя равновесие. И это спасло ей жизнь. Заряд плазмы сжег кусты поверх ее головы.

"Все! Шутки кончены. Он больше не старается заполучить меня живой. Жаль... хотя, так еще веселее!" — Торея нырнула в кусты. Чудесный розовый костюмчик, тут же превратился в лохмотья, когда она вывалилась на соседнюю дорожку. Но костюмчику повезло — он сгорел бы целиком, замешкайся она хоть немного. Сгорел бы вместе с ней! Кусты, где она только что была, вспыхнули прямо за ее спиной, опалив ей волосы.

Торея тут же кинулась в следующую полосу живой изгороди и затаилась. "Придурок" не заставил себя ждать. Оглядываясь, словно спер у кого-то кошелек, он высунул из кустов голову и осмотрелся. Ничего не высмотрев, он выполз и замер.

"Наверное, думает, что так его не видно!" — мысленно хихикнула Торея, прицеливаясь. Даже в такой темноте, она играючи могла попасть ему в руку, спалив ее вместе с пистолетом. И тут, от дыма, сработала автоматическая система пожаротушения. На них обрушились потоки воды. Судя по удаляющемуся топоту и повизгиваниям, ливень прогнал тех, кого не отогнал пожар.

"Придурок" немного замешкался, и Торея выстрелила. Его вой смешался с другими криками, раздававшимися со всех сторон. Торея подошла к катающемуся по земле, типу с поросячьими глазками. Ей и разговаривать-то с ним было противно, хотелось сразу пристрелить, но надо было все выяснить.

— Кто тебя послал?

* * *

— А вы знаете, капитан, бывшие владения Гобиана мне нравятся все больше и больше! — полковник Ту-Лак раскручивался в кресле убитого им лорда. Капитан-стена-стол-пульт-панорамное окно, капитан-стена-стол-пульт... "Забавное креслице! И как это у меня раньше такого не было?!"

Полковник остановился напротив стола и взял в руки контейнер со своим любимцем, клуксом Барсиком.

— Что скажете, капитан, вам здесь больше нравится или на астероиде? — полковник лукаво прищурился, глядя на Лорингана сквозь стекло контейнера.

Капитан судорожно сглотнул. Ему сразу вспомнилось, как этот самый Барсик с сотоварищами пожирали лорда Гобиана в таком же прозрачном контейнере, только большом. От этого стало совсем не по себе.

— Здесь неплохо, Ваша Светлость, но на астероиде как-то привычней было... — "И вас я пореже видел! Сидел себе в центре управления. А здесь его нет, и приходится все время рядом с вами торчать! Господи, за что мне все это?!"

— А знаете, я ведь все еще не могу решить, где мы представления устраивать будем. Бои, казни... На астероиде такой прекрасный зал, а как же здесь? — полковник, по-прежнему держа на руках Барсика, отвернулся к окну. — Не знаете, капитан, где Гобиан казни проводил?

— Да он... может, в грузовом ангаре? Тут есть один большой. Если его обустроить... — "Да Гобиану бы и в голову не пришло из казни представление устраивать!"

— А что если здесь? — полковник кивнул на заснеженный дворик за окном, — В ангаре как-то тесновато, а тут я мог бы любоваться представлением прямо из рабочего кабинета.

— Как пожелаете, Ваша... — неожиданно прозвучавший сигнал вызова не дал капитану договорить. — Ваша Светлость! Это вызов с Зельфеи!

— Черт возьми, как включается эта штуковина?! — полковник колошматил рукой по панели, но монитор не загорался.

— Позвольте, — капитан, угодливо склонившись над пультом, под недоуменным взглядом полковника попытался включить. — Простите, Ваша Светлость, я еще с этим не очень разобрался.

По вискам Лорингана струился пот, а монитор так и не включался.

— Так позовите же кого-нибудь, болван!

— Сейчас... минуточку... вот! — капитан облегченно вздохнул и вытер пот.

— Да отойдите же, дайте мне посмотреть, — Ту-Лак успел два раза стукнуть капитана, прежде чем тот отскочил.

Монитор включился. На экране появилась взлохмаченная и расцарапанная Торея. И она была в ярости!

— Почему эти уроды — племяннички Гобиана еще живы?!

— Торея, доченька, да что с тобой?! — подскочив на месте, запричитал полковник.

— Прогулялась по местным культовым заведениям... под огнем противника! Эти недобитые сволочи послали за мной охотников!

— Надеюсь, ты славно повеселилась, — полковник успокоился и принялся нежно поглаживать контейнер с Барсиком, так как поглаживать самого клукса, было все же неприятно, да и небезопасно.

— Нет! Было гадко! Они противней твоего ненаглядного Барсика!

— Барсик, ты слышишь, — обратился полковник к клуксу, — наша девочка считает тебя противным, — он обиженно надул губы. — Мы с Барсиком можем и обидеться!

— Сколько угодно, главное — чтобы избавили меня от этих "мстителей" за любимого дядюшку!

— А почему я? У меня и тут дел невпроворот. Столько еще всего надо сделать! Ты не представляешь, как тут все запущено. Даже зала для представлений нет... Дисциплины никакой, уважения к Его Светлости — тоже!

— А мне наплевать на это! Можешь передать Барсику, что если он хочет получить свою мисочку, пусть подумает, как бы сожрать этих долбанных племянников!

17. Эротический стимулятор.

Арви угрюмо уставился на гору фруктов перед собой. Такие ароматные, красивые, сочно поблескивающие спелой мякотью, аппетитно лежащие на большом зеленом листе. Ничего общего с той гадостью, которой пытались попотчевать их оборванные поселенцы. Только чувство тошноты начали вызывать уже и фрукты. Арви ими попросту объелся, хотя еще недавно, давясь пищеконцентратами, и не подозревал, что в его жизни такое может произойти. Хотя, скорее всего, его уже тошнило от всего, что происходило вокруг. Вернее, ничего не происходило, кроме ежедневного пожирания фруктов (от которых уже понос начался) и непрерывного заигрывания хвостатых аборигенок. В последнее время, заметив, что он игнорирует все призывы самок, ему начали игриво улыбаться и подмигивать молодые самцы. От такого кого угодно затошнит!

Откуда-то сбоку, послышался довольный рев и повизгивания. Арви поморщился — "Пожалуй, не всем тут тошно! Рид вон — опять со "зверюшками" развлекается! И не надоело ему?!" Так продолжалось уже несколько дней. Сначала, когда выяснилось, что на острове обитает разумная жизнь, это показалось очень интересным. Тем более что аборигены оказались весьма человекообразными. Особенно это оценил Брандт — он от секса отрывался только чтобы поесть. Наверное, иногда ему все же приходилось спать, но Арви об этом мог только догадываться, потому, что все время видел его с очередной хвостатой подружкой или слышал их громкую возню.

Нет, первый день оказался просто чудесным. Эти "хвостатые", как их про себя называл Арви, оказались весьма любопытными созданиями. Довольно примитивные, но необычайно дружелюбные. Арви сначала пытался строить предположения, относительно их происхождения, но потом ему надоело. Это могла быть как случайная мутация людей, так и самостоятельный вид, изначально обитающий на этой планете и не имеющий никакого отношения к тем вырожденцам, что жили на соседних островах.

Хвостатые общались на примитивном языке, содержащим несколько десятков слов, но если он и имел отношение к межгалактическому, то давно настолько исказился, что определить это было невозможно. С другой стороны, он скорее бы признал родственный вид в милых желтоглазых существах с пушистыми хвостами, чем в тех уродах, что пожирали червей и скармливали друг друга хищному растению.

Прохладные ладошки накрыли ему глаза. Раздался тихий смешок и кто-то уселся к нему на колени, щекоча ухо шелковистым кончиком хвоста.

"Пожалуй, даже слишком милые!" — Арви, бесцеремонно скинул девушку на землю и сам поднялся. Сначала он был крайне вежлив и деликатен, но скоро понял, что бороться с этими приставаниями можно только хамскими способами. К сожалению, хвостатые не обижались, но хотя бы на какое-то время оставляли его в покое. Чем было продиктовано такое назойливое сексуальное внимание, он мог только догадываться.

На этот раз, его достали окончательно! Если уж не удается вытащить из этого эротического рая Брандта (его даже известие о бесценных бета-рутиллитах не особо взбудоражило), надо спасаться самому. Арви давно бы уже вернулся на корабль — хотелось уже отдохнуть от фруктов и женского внимания, но его немного пугала перспектива остаться на корабле одному в компании лишь Бастера да клуксов. Жителей нижних уровней он вообще в расчет не брал, они давно уже существовали, словно в другой вселенной.

Он мечтал о покое. Отправляться одному на корабль не хотелось. Лететь на другой остров тоже. Что делать? И тут Арви пришла в голову мысль! Пару дней назад, он отправился немного побродить по острову. Очередная "воздыхательница" увязалась за ним, и никак было от нее не отвязаться, пока он не дошел до большого скалистого утеса, возвышавшегося прямо посреди леса. Хвостатую — как ветром сдуло. Тогда он просто немного удивился, но сейчас подумал, что скорее всего — это какое-то запретное место. А если так, то почему бы не отдохнуть там немного? Нельзя сказать, что Арви ничего не боялся, но пугаться суеверий каких-то там "зверюшек" было ниже его достоинства.

"И все-таки приятно иногда немного размять ноги!" — Арви стоял перед утесом в несколько метров высотой. Место как место. Ничего особенного, типа следов гигантских чудовищ или еще чего-нибудь вроде этого, не наблюдалось. Такие утесы повсеместно торчали на островах этой планеты прямо посреди леса. Немного постояв, Арви огляделся. Все шло свои чередом, повсюду копошились какие-то мелкие твари, которым он не брался дать не то что названия, но и определения.

"Вполне мирное и безопасное место. По крайней мере, никто не норовит червяками накормить или немедленно поиметь!" — в последнее время, это стало для него главными критериями хороших мест.

Он начал неторопливо обходить утес, внимательно осматривая его со всех сторон. И тут он увидел это.

Невысокий, чуть ниже человеческого роста вход в пещеру. "А вот это уже интересно! И что такого хвостатые знают об этой пещере?" — он попробовал принюхаться. Все известные Арви хищники здорово воняли. А уж около их логова и подавно должно было порядком смердеть. А тут ни чем не пахло. И звуков никаких оттуда не доносилось.

Сжав в руке пистолет, Арви осторожно направился к входу. Едва он заглянул внутрь, как понял, что пистолет не понадобится. В полутьме небольшой пещерки, не более чем в нескольких шагах от входа, виднелась железная дверь. И, судя по ее виду, стояла она здесь давно, а прибыла сюда с космического корабля.

На всякий случай бросив вперед себя камешек, он вошел в пещеру. Прохладно, сумрачно, сухо и чисто, если здесь и было что-то, способное испугать аборигенов, то это скрывалось за дверью. Арви, не особо надеясь на успех, толкнул дверь. Тихо скрипнув, она поддалась. Немного потоптавшись на пороге, он вошел. В тот же миг густая, бархатная и немного затхлая тьма сменилась ярким светом.

Просторная пещера, скрывавшаяся внутри утеса, была облагорожена и имела вид древней лаборатории. Как если бы ее перенесли сюда с какого-нибудь мало-мальски приличного исследовательского корабля времен империи, когда такие корабли еще вообще имели место быть. Где-то тихо гудел генератор энергии, автоматически включившийся, получив сигнал движения внутри помещения.

Спецоборудование Арви не заинтересовало, он все равно ничего в этом не понимал, поэтому, лишь мельком взглянув в ту сторону, направился к компьютеру.

"Что бы еще сожрать?" — Брандт, отбросил подальше огрызок, сыто отрыгнул и автоматически облапал задницу приютившейся рядом сонной милашки. Они устроились в прохладной тени у подножия большого дерева на шелковистой нежной траве.

"Здорово, что у них имен нет, а то начнешь путать — будут потом визжать да царапаться! Или все-таки есть? Да и фиг с ними, с именами, главное об этом не спрашивать!" Он блаженно прищурился: "И чего еще для счастья надо? Бабы, тепло, фруктов столько, что и не сожрать. И главное — делать ни хрена не надо! Знай себе трахайся. Чего мальчишке неймется? Кристаллы какие-то откопал. Нафига они нам, спрашивается? И так всего вдоволь! Пусть он, как хочет, а я свое место нашел!" — Брандт повернулся на бок и почесал задницу. Что-то в последнее время у него постоянно чесался кобчик. Дальше мысли его текли так лениво, что он даже не пытался разобраться, о чем они. Хотелось лишь немного вздремнуть, пока эту сонную красавицу не сменила другая, порезвее. "И чего так чешется-то?!" — он вновь почесался. Признаться, постоянный зуд здорово донимал и даже мешал спать. Хорошо хоть для всего остального это не было помехой!

По приближающемуся треску сучьев и сбивчивому сопению, Брандт догадался, что к нему несется Арви. "И чего ему надо? Вот прям сейчас и скажу, что никуда и никогда не уйду с этого острова!" — он перевернулся на живот, и даже не удосужившись нацепить штаны, посмотрел на приятеля, который уже стоял рядом.

Арви подбежал к Брандту и остановился, поскольку так и не сумел подобрать правильные слова, пока мчался сюда из лаборатории. Он внимательно вгляделся в друга, пытаясь высмотреть в нем изменения. "Кажется, немного пожелтели глаза, да и зрачок сплющился! — с ужасом заметил он. — Сейчас начну ему про глаза говорить, так он мне не поверит и вообще, к Стилзу отправит!"

— У тебя задница не чешется? — неожиданно выпалил Арви.

От удивления, Брандт сел и немного помедлил с ответом, думая — стоит ли признаваться: "На что он намекает?!"

— С чего ты взял?

— Чешется! — уверенно и вместе с тем обреченно заявил Арви и плюхнулся рядом. — Мутируешь уже. Через пару дней у тебя и хвост отрастет!

— Ты че?! Какой хвост? Это клуксы да тараканы на нашей помойке мутируют, а у меня все в порядке!

— У тебя глаза желтеют. Еще немного и начнешь по деревьям прыгать да чушь всякую нести. От тебя прежнего один — член останется!

— Ты чего несешь?! Врешь ты все. Хочешь меня на помойку вернуть, да хныкать там по стерве своей. Далась она тебе!

— Еще раз так скажешь про Торею, в морду дам! — обиделся Арви. — На вот, любуйся! — он сунул Брандту в лицо осколок зеркала, которое нашел в лаборатории.

— Твою мать! — вырвалось у Брандта, едва он взглянул туда. — А ты почему... — он немного смутился, — с тобой-то все в порядке. Может, просто болезнь какая?

— Ага! Венерическая! Нечего трахать все, что вокруг прыгает!

— А это здесь еще причем?

— Это я тебе на "помойке" объясню, иначе так и останешься хвостатым. Там оборудование есть, да и поторопиться надо, а то придется тебя к ронгам поселить, пусть потешаются!

— А жить буду? — Брандт неуверенно почесывал затылок.

— С ронгами?

— Нет, здесь, если с хвостом остаться. Оно вроде и не плохо пока.

— Это пока. Ты здесь старых видел?

— А на черта мне старые бабы?

— А их здесь и нет. У них метаболизм ускоренный.

— Чего?

— Уже и отупеть успел? Не живут они долго!

— Быстро домой, то есть на родную помойку! — Брант вскочил, и, не удосужившись надеть штаны, подхватил их в руки и побежал туда, где стоял трансбот. — Ну, чего ты там копаешься. Я уже подыхаю! — истерически заорал он.

"Подыхать" — это Брандт поторопился. В любой корабельной аптечке всегда есть блокиратор генетических мутаций. Даже такой скряга, как Хронкс не пренебрег этой необходимостью. Рида сильно тошнило, знобило и трясло, но от этого не умирают. Арви просто ввел ему снотворное и оставил отдыхать.

Очнувшись, Брандт чувствовал себя преотвратно, словно накануне выпил бочку бастерова пойла. Да и воспоминания сильно смахивали на бред. "Поймать бы этого Бастера, да... а... с ним уже Стилз разобрался..." — вяло подумал он. Кряхтя и охая, он ощупал задницу — хвоста не было, и ничего не чесалось. От этих усилий порядком замутило, он едва успел метнуться к краю кровати:

— Уыэ-э-э-э...

Когда измученный Брандт поднял голову, то увидел Лундера. Мальчишка стоял неподалеку и ехидно улыбался:

— Как себя чувствуешь?

— Издеваешься? А что это было-то?.. — спросил Брандт немного неуверенно.

— Если в общих чертах — ты ухитрился подхватить искусственно запрограммированную генную мутацию, передающуюся половым путем.

"Зря я на беднягу Бастера грешил..."

— Это что еще за хрень? Никогда о таком не слышал, — он со стоном сел и свесил ноги, старясь не вспоминать о здоровенной луже, воняющей с другой стороны кровати.

"Хрень" оказалась действительно редкостной. После серьезной аварии вблизи от этой планеты, поселенцы оказались в сложном положении. Пути назад не было и возможности связаться с имперскими силами и попросить помощи тоже. Оставалось только осесть здесь и пытаться выжить самостоятельно. Планета оказалась очень даже ничего, и для жизни вполне годилась, но вот в чем была проблема — людей не так уж много. Забили тревогу, что же делать? Ведь если всерьез думать о колонизации, то, без вливания свежего генетического материала, через несколько поколений, людей ждало вырождение.

В составе подобных первопроходческих групп, всегда было несколько ученых (в то время их вообще было, как клуксов на помойке, и никто их особо не жалел). Они-то и предложили идею скреститься с местным видом, который условно можно было отнести к человекообразным. Эта идея вызвала множество споров. А когда было научно подтверждено, что естественное скрещивание невозможно, то поселенцы и вовсе разбились на два враждующих лагеря. Одни ратовали за сохранение чистоты вида, в надежде на то, что в скором времени здесь появятся другие корабли империи. Другие же настаивали на том, чтоб любыми путями сохранить разумную жизнь на этой планете. Они утверждали, что деградировавшие потомки ничуть не лучше, чем результат межвидового скрещивания, и даже намного хуже, так как приведет, в итоге, популяцию в тупик.

Дело кончилось тем, что были основаны два обособленных поселения. Жизнь пошла полным ходом. В результате, как и было предсказано, борцы за чистоту вида скатились к моральной и физической деградации, червепоеданию и какой-то грязной возне. История "прогрессивного" поселения развивалась намного интересней. Удалось создать катализатор биологических процессов, за несколько лет приведших к необходимым генетическим мутациям. Начали рождаться первые потомки. А дальше все покатилось, как снежный ком. Изменение одного процесса тянуло за собой другие. Всех последствий предсказать было невозможно, ибо не такие уж высококлассные специалисты занимались этой проблемой. По сути, это были всего лишь агроном и корабельный врач. Остановить процесс уже не удалось. И хвост, вообще, неизвестно от кого доставшийся, оказался еще не самым страшным побочным эффектом.

Метаболизм метисов был на порядок выше, чем у людей, в результате, они вырастали буквально за несколько лет, но и умирали, не дожив до десяти. Их интеллект соответствовал интеллекту пятилетнего ребенка. Но самое страшное — заражение, ведущее за собой мутацию, передавалось половым путем. То есть, когда стали известны последствия эксперимента, все население оказалось зараженным. Кроме, разве что, тех самых умников, которые все это и затеяли. Им за работой как-то не до секса было. Они-то и оставили информацию обо всем произошедшем, на случай, если какой-нибудь имперский корабль все же заглянет на эту планету. Привив "хвостатым потомкам" табу на посещение лаборатории, престарелые ученые оставили записи обо всем и покончили с собой, не в силах дальше жить с таким грузом на совести.

— А по мне, так эти хвостатые все равно лучше тех ублюдков, что пытались меня отравить!.. — немного подумав, подвел итог Брандт.

— Ну, да, сдохнуть от секса — намного приятней, чем, обожравшись похлебки с репинутами и червячками, — язвительно посмаковав, усмехнулся Арви.

— У... уы... — Брандт явственно вспомнил злополучную вонючую похлебку. — У... уыэ-э-э...

— Не буду я с тобой больше играть! — возмущено бросив карты на пол, заявил Арви и, демонстративно поднявшись, отправился в другую комнату.

Делать там было совершенно нечего, поэтому, постояв немного посередине, он вернулся и плюхнулся обратно в кресло. Брандт сидел на "эротическом стимуляторе", который облюбовал в последнее время, и задумчиво крутил в руках кристалл бета-рутиллита.

— Чего, правда, он такой дорогой?

— Ты в руках сейчас держишь пару килограмм платины, — буркнул Арви, уставившись на изображение Тореи.

— Так давай их продадим.

— Одно дело — несколько кристаллов, а другое — разработать месторождение. Тут нужен тонкий подход, иначе башку открутят, за бесплатно! Так что, надо малость подождать, да подумать, как бы лучше это все устроить.

Разговор на эту тему шел уже не в первый раз. Брандт и сам все понимал, только сидеть в этой каюте опротивело пуще прежнего. Вот и начинал говорить об одном и том же.

"Сейчас опять хвостатых вспомнит или начнет на Торею обзываться", — подумал Арви, но Брандт молчал. Немного удивившись, Арви взглянул на него. Сосредоточено сопя, он рассматривал отверстие на своем "троне".

— Я вот все думаю, зачем эта дырка?

— Засунь туда что-нибудь.

— Например, что?

— Ну это же эротический стимулятор? Подумай сам, что туда можно засунуть, — отмахнулся Арви.

— Не, я сначала на чем-нибудь менее ценном поэкспериментирую.

— После твоих недавних смелых экспериментов — очень предусмотрительно, — хихикнул Арви.

— Да ну тебя, — Брандт огляделся в поисках чего-нибудь "не столь ценного". — О!

И не успел Арви ничего сказать, как в отверстие полетел кристалл бета-рутиллита.

— Совсем сдурел!

— А чего ему сделается? Ты же говорил, что эти кристаллы самые прочные во вселенной. Вот сейчас и проверим.

Ничего не происходило, и Брандт опять уселся на "троне" задумчиво подперев рукой голову.

— Скучно.

— Угу.

Арви опять разглядывал изображение Тореи. "Какая же она все-таки красивая! Это не правильно... не справедливо, что мы не можем быть вместе. Или, все-таки можем?.." — в такие моменты, Арви многое бы отдал, чтобы немедленно переместиться к ней, разом покончив со всеми сомнениями.

— Че-то у меня опять задница чешется! — встревожено заявил Брандт.

— Да ну тебя, с твоей задницей. Сходи вон, Бастеру пожалуйся. У него тоже такие проблемы были, может, чего подскажет...

— А вдруг там опять хвост растет?!

— Нет там никакого хвоста.

— А если мутация вернулась?

— Рид! Мутация — это не геморрой, после устранения инфекции, полной блокировки и устранения всех последствий, ничего вернуться не может! Хотя, постой... Кажется, я знаю, в чем дело!

— Это опасно?! — Брандт уже впал в панику, ему казалось, что у него не только чешется задница, а как будто он уже хвостом помахать может.

— Очень! Это у тебя совесть прорезается.

— Чего?!

— Чтобы в карты не жульничал! — рассмеялся Арви.

— Да пошел ты!

Какое-то время, они провели молча. Брандт обиженно сопел, вертясь на своем "троне", а Арви опять смотрел на дисплей. Только сейчас он не обращал внимания на изображение, перед его мысленным взором была живая Торея. Такая, какой он никогда ее не видел в жизни. Он представлял ее тихо прогуливающуюся по тенистым садам Зельфеи, с мягкой улыбкой, в зеленовато-лазурном платье, изящных туфельках и без всяких там пистолетов на поясе. Такой он видел ее лишь во сне. Несбыточная мечта...

Вдруг, боковым зрением, он заметил что-то странное. Он медленно обернулся и в ужасе замер. У Брандта не было башки! Вместо нее, над телом зиял провал в пустоту. Выпрыгнув из кресла, Арви почти пролетел те несколько шагов, что разделяли их и, что было сил, толкнул друга, морально приготовившись к самому худшему.

Брандт полетел со своего "трона" и неуклюже растянулся на полу. Зато голова с выпученными глазами вновь была на своем месте.

— Твою мать! — выдал он. — Я только что видел Бастера!

— А я только что видел тебя без головы! Будем считать, что у нас обоих галлюцинации.

Они молча уставились друг на друга. Затем, Арви перевел взгляд туда, где он только что видел провал пустоты. Все было как обычно.

— Не бывает у меня никаких галлюцинаций! — возмутился Брандт и тоже взглянул вверх.

— Это еще что за хрень?!

Арви немного сместился в сторону, посмотрев на это место под другим углом. И снова увидел зияющий провал. Это штука не имела объема!

— Это то, к-куда делась т-твоя голова, — немного заикаясь, сказал он.

— Моя голова делась к Бастеру. Это я точно знаю, — Брандт склонил голову на бок, глубоко задумавшись. — Только не знаю, какого черта, эта галлюцинация переправила мою голову к этому строму уроду. Уж лучше бы показала мне кого-нибудь посимпатичнее.

— Сдается мне, тут не все так просто, — Арви задумчиво рассматривал "эротический стимулятор".

— Да уж куда проще! Вот пойду сейчас и сверну шею старому засранцу. Мало того, что так и не вывел всех тараканов, так опять принялся подмешивать всякую дрянь в свое пойло! — возмутился Брандт (он как всегда был склонен во всем обвинять Бастера и его настойку).

— Да причем здесь он? — Арви присел на колени около "трона", над которым по-прежнему зиял провал.

— А кто ж еще? Пойло его! Видел-то я кого?! Тоже его ведь! И вообще, вся чертовщина, что творится здесь, так или иначе связана с этим недоделанным дератизатором. Давно пора положить этому конец!

— Оставь старика в покое. Если так боишься галлюцинаций, нечего эту гадость вообще пить...

— Да ведь скукотища-то какая! Чего еще делать?

— Ты на свою задницу, и на мою тоже, проблем всегда найдешь.

— Причем здесь я?

— Притом, что все идет нормально, пока ты не начинаешь повсюду лезть! Ты что, не понял, что это за дыра такая?! — Арви указал пальцем на провал, висящий над "троном".

— Я в дырках побольше твоего понимаю! Только эта хрень на них никак не похожа...

— Потому, что если я не ошибаюсь, эта "хрень" называется "пространственный портал". А ты у нас по другим дыркам больше специализируешься. Вот уж не думал, что когда-нибудь его увижу!

— Вот те раз! — Брандт уселся в кресло, и опасливо покосился на портал. — А как бы это проверить?

— Надо что-нибудь туда запустить.

Бастер, стараясь не выпустить клукса из слегка трясущихся рук, соскребал с него слизь. Делал он это старательно, поминая недобрым словом всех вокруг и особенно нахала Стилза, сбежавшего развлекаться на планету. Одна радость, что робота ентого проклятущего забрали, да задница болеть перестала. Досталось и Их Милостям, оставившим его без помощника:

— Да чтобы Вашим Милостям самим до смерти за тараканами бегать! Чтоб вас клуксы пожрали! Чтоб вас обоих, ронги всем скопом оттрахали! Чтоб... — Бастер осекся.

На него, прямо из стены, смотрел Его Милость Брандт.

Бастер в ужасе мигнул и начал тихо оседать на пол. В ту же секунду, Его Милость исчез. Бастер деловито перехватил клукса и продолжил свое занятие. Чего только не бывает, что ж теперь, от дела отрываться, этак и без настойки недолго остаться! Только ругаться, на всякий случай, он продолжил молча. И уж думать забыл о голове Его Милости Брандта, торчащей из стены, когда на его глазах, из той же стены вылетел башмак, ударив его прямо в лоб.

— Чур тебя! — не выдержал он. — Чур! — и запустил в стену недочищенного клукса.

— Ну и как ты теперь в одном башмаке будешь? — спросил Арви у Брандта.

— Так он же у Бастера. Схожу, да и ... — Из провала вылетел дохлый клукс, угодив Риду прямо в лицо. Влажный скользкий слизень медленно сполз вниз и упал на пол, оставив на коже поблескивающий след. — Я его убью! — заорал Брандт под хохот Арви.

И тут раздался сигнал вызова.

— Ваши Милости! — жалобно и перепугано начал Бастер. — Прям не знаю, как и сказать. Да только странные дела вокруг творятся. У меня из стены только что башмак вылетел. А перед этим, я вас, Ваша Милость Брандт, видел! Вот хоть режьте меня, а было и все тут!

— Это еще что! Ну какие ж это странные вещи? Подумаешь, башмак?! — отстранив Арви в сторону, заявил Брандт. — Вот если розовые трусы, к примеру, полетят — это другое дело! Это значит, Бастер, в психушку тебе пора. А то и еще хуже... может, это Его Милость Хронкс сам за тобой с того света явится!

— Да что же вы смеетесь-то! Я же ей-богу...

Брандт прервал связь, и, занырнув в контейнер, вылез оттуда с огромными розовыми трусами из "потайного" гардероба Хронкса. Покрутив на пальце, он зашвырнул их в провал, а затем злорадно захихикал, потирая руки:

— Нечего клуксами кидаться!

Арви покачал головой и уселся в кресло. Пусть Брандт уймется, тогда можно будет спокойно разобраться с тем, что попало к ним руки.

— Ваша Милость! — заорал с монитора Бастер. — Полетели!!! Чего делать то?!

— Чего делать, чего делать?! — довольно хихикал Брандт. — На голову себе надень. И бегом тараканов травить! А то точно за тобой кто-нибудь с того света явится... да, и сперва — башмак нам сюда принеси, для дела нужен.

Брандт снова отключил назойливого Бастера.

— Спорим на наш первый миллион, что он сейчас, в самом деле, в трусах на голове припрется? — азартно потирая руки, спросил он у Арви.

— Может быть, может быть, — ухмыльнулся тот, приседая к "трону". — Повезло еще тебе, что Стилза на борту нет!

— А это почему? — все еще хихикал Брандт. — Думаешь, они бы трусы не поделили, кому их на голову напяливать?

— А вот представляешь — перенес бы этот портал твою задницу, да прямо к нему. Вот бы он тебя "эротически простимулировал"!

— Так кто же мог подумать? Я и знать не знал, что бывают такие штуковины. Ну, сам посуди, что еще у Хронкса могло быть?

— А он, скорее всего, и сам не знал, что это такое. И думать не хочу, что он туда вместо кристалла засовывал. Жаль, что ты не попробовал, может, и впрямь какие-то небывалые ощущения получил бы... А ты точно не знал, что это? А то вон сколько времени на нем просидел, словно прирос. Смотри, так через этот "эротический стимулятор" недолго еще чем-нибудь и заразиться! — Арви больше не мог сдержать смех.

Отсмеявшись, он вернулся к осмотру "эротического стимулятора". Оказалось, что при нажатии на определенные выступы, провал, увеличивается или уменьшается. Таким образом, можно было регулировать размер портала. Вот только как его выключать, он так и не разобрался. Брандт сидел в кресле, красный от этих насмешек, беззвучно шевеля губами и иногда вытягивая вперед шею, чтобы рассмотреть, что же делает Арви. За этим делом их и застал Бастер.

Сгорбившись, стоял он у порога, держа в руке башмак Брандта, и жалко выглядывая из-под падающих на глаза, огромных розовых трусов.

— Так чего делать-то, Ваши Милости?

— Не, ты видел! Надел-таки! — заржал Брандт, отбирая башмак и захлопывая дверь.

18. Арви должен жить!

"И что он такого в ней нашел?" — Торея прогуливалась по Фриллианскому музею и сейчас стояла перед той самой чашей, что так приглянулась папе. Ей самой это вычурное и слишком аляповатое творение ипрудианских мастеров не нравилось совершенно. "Только и годится — под "мисочку для Барсика"", — Торея зевнула.

Вообще, большинство экспонатов этого музея ей не понравились. Какое-то все блестящее, вылизанное и без грамма истинного чувства, а именно это всегда и привлекало ее в произведениях искусства. Она бродила по залам, лишь изредка останавливаясь перед действительно редкими по своей красоте вещами. Большинство из них принадлежали к эпохе ранней империи, когда стандартизированная культура еще не заполонила собой все вокруг, подменяя тонкую красоту индивидуальности яркими шаблонами. Про себя она уже решила, что как только приберет Зельфею к рукам, отправит все это помпезное уродство куда-нибудь подальше. Да в одном ее мумифицированном святом настоящего искусства больше, чем во всем этом музее.

В последние дни, она совершенно измаялась и уже не знала, как бы еще время убить. Торее удалось выяснить, что у Гуннилиана всего два корабля-добытчика, и она нашла способ поместить маяк на каждый из них. Как бы почтенный лорд не старался создать вокруг этих кораблей атмосферу секретности, а люди — они везде люди. Торею вновь посетило подзабытое желание по-возможности уменьшать поголовье этого убогого племени, к которому она и сама, по досадному недоразумению, имела несчастье принадлежать.

"Вот ходишь по садам да паркам, природой наслаждаешься, и тогда кажется, что так неправильно, несправедливо и недостойно — убивать себе подобных. А как побегаешь по ночным храмам — притонам, да потом пообщаешься с ублюдками, готовыми продать все на свете, так и хочется всех истребить, чтоб их грязное присутствие не оскорбляло этот прекрасный мир".

Торея уже посетила все самые известные места Зельфеи. При этом она отметила, что Гуннилиан довольно халтурно относится к внутренним делам планеты. Парламент, состоящий из множества Их Милостей, ничего не решал на межпланетном уровне, но каждая отдельно взятая Милость творила, что хотела во вверенном ей округе. Мощная длань генерала пока удерживала Милостей от взаимных склок, но в любой момент эти недоумки могли начать рвать друг у друга куски пожирнее. И этим можно воспользоваться... и даже — нужно.

"Бедный Барсик! Надеюсь, такая мисочка не испортит ему аппетит", — Торея пошла дальше.

Вызов от дежурного с крейсера, застал ее в тот момент, когда она покидала музей, прикидывая, куда направиться теперь. Один из горнодобывающих кораблей готовился к старту.

— Ведомый корабль движение закончил! — отрапортовал связист.

Торея задумалась. Собственно, она не переставала думать все дни, что продолжалась эта погоня. Просто смешно, что многие световые годы преодолеваются в считанные секунды, а потом приходится ползти, корректируя курс на обычных двигателях, чтобы случайно не вынырнуть посередине какой-нибудь звезды.

Естественно, горнодобывающий корабль сопровождался вооруженным крейсером Гуннилиана. Хотя, по нынешним временам, надо было отправлять сразу целую эскадру, или не заморачиваться на охрану вообще. Такое сопровождение только привлекало внимание пиратов. Это Торея знала совершено точно, из собственного пиратского опыта. Гуннилиан перехитрил самого себя, стараясь не привлекать особого внимания к кораблям-добытчикам.

Крейсер-то был один, но, скорее всего, вооруженный получше ее корабля. Все же рано еще Ту-Лакам тягаться с всесильным лордом. Жаль, что нет времени дождаться помощи отца, вдвоем справиться было бы куда легче. Придется решать эту проблему самой. И вот тут Торея никак не могла ни на чем остановиться. Вступать в прямой бой, попахивало самоубийством. Что бы такое придумать?..

— Остановиться. Просканируйте пространство вокруг кораблей, — отдав распоряжение, Торея отправилась на мостик. Ничто не мешало и дальше оставаться в своей каюте, но в ответственные моменты, она любила находиться среди своих людей, это здорово поднимало их боевой дух.

— Планета ЗТ. Корабль — добытчик и крейсер охраны зависли на орбите. Добытчик забирает с поверхности планеты грунт... — внезапно размеренный тон отчета сменился: — На орбите еще один корабль! Он на противоположной стороне, скрыт планетой!

— Какого типа?!

Мелькнула пока смутная и неоформившаяся мысль, но, кажется, она нащупала путь к победе.

— Не знаю даже... — отчего-то замямлил связист. — Огромный но...

"Огромный это хорошо, они его долго громить будут, а мы тем временем..." — Торея нетерпеливо отпихнула связиста от пульта и застыла, уставившись на показания приборов.

"Неужели?.. О, черт! Ну почему сейчас! Что они вообще здесь делают?!"

Неизвестным кораблем на орбите оказалась огромная "помойка". Душа кричала, что это та самая, которую она хотела найти едва ли не больше, чем захватить Зельфею.

— Приготовить орудия к бою! — автоматически приказала она, так и не готовая ни на что решиться.

То, что в ближайшие минуты крейсер Гуннилиана нападет на "помойку" — совершенно ясно. Любой корабль, не принадлежащий лорду-протектору Зельфеи, должен был им восприниматься, как потенциально наносящий ущерб интересам лорда. А значит, подлежал немеленому уничтожению. Она может подождать, пока крейсер отвлечется разгромом "помойки", и, воспользовавшись этим, подойти с тыла и ударить. Это обеспечивало выгодную позицию и давало все шансы на победу. Но тогда Арви погибнет!

Или выступить прямо сейчас, и попробовать выиграть несколько минут, необходимые "помойке", чтобы сбежать? В таком случае, хорошо, если ей самой удастся унести ноги. Обо всем остальном можно забыть, а Гуннилиан будет предупрежден.

Впервые в жизни (что-то частенько с ней стало подобное приключаться) Торея не знала что делать.

— Госпожа Торея! Куда стрелять?

Остальные с удивлением смотрели на нее. Торея Ту-Лак стояла перед монитором с невидящим взглядом, перед началом боя! И это вместо того, чтобы, ликуя перед схваткой, поливать всех руганью, грозя содрать шкуру, если: "хоть один урод попробует спать, пока все идут на дело!" (а ведь пару раз и правда пристрелила кого-то). А такого, как сейчас, еще не бывало! Не к добру...

— Ждем! — рявкнула Торея.

Ответ вырвался сам собой (просто потому, что, сознательно, она так и не могла ни на что решиться). В следующее мгновение, она уже была готова отменить его, скомандовав немедленную атаку, и будь что будет. "Арви должен жить! Вот поймаю... тогда посмотрим... может, и сама его убью!"

— Приготовиться...

И тут действия начали развиваться независимо от ее воли. Крейсер Гуннилиана атаковал "помойку".

— Быстро туда! Маневрировать! Заходим с тыла! Беспрерывный огонь из всех орудий! Помойка... — тут Торея осеклась, — "Помойка должна уйти! Арви должен жить!" — продолжила она про себя. — Да шевелитесь вы, идиоты! Помойка должна уцелеть!

Ее команды раздавались по всему кораблю. Экипаж вздохнул с облегчением — даже предстоящий бой пугал их меньше, чем странная растерянность и задумчивость капитана.

"Помойка" пока держалась, все же размеры корабля были просто колоссальны, и уничтожить ее сразу не представлялось возможным. На ее обшивке то и дело вспыхивали взрывы ракет, но они пока не причиняли серьезного вреда. Помойка развернулась к противнику заборными шлюзами, похожими на челюсти огромного насекомого и предназначенными для измельчения крупных объектов, подлежащих утилизации. Этим "челюстям" обычные ракеты не могли причинить серьезного ущерба, но другие части не имели никакой защиты.

Атаковавшие "помойку", перли напролом. Никакой гениальной стратегией здесь и не пахло. Кроме того, они сильно увлеклись. Помойка выпустила из своих недр кучу какого-то хлама, немного прикрывшего ее от обстрела. "Ну, хоть чему-то научились!" — от чего-то Торее было приятно думать, что мысль использовать мусор, Арви и Брандт почерпнули у нее.

Это как раз то, на что и рассчитывала Торея. Бой начался. Не крейсере лорда наконец-то заметили противника пострашнее огромной неуклюжей помойки, и начали перестраиваться, но было слишком поздно — они уже потеряли свое изначальное преимущество в силе.

Корабли шли на сближение. Торея поняла, что едва не упустила самое главное:

— Вызвать "помойку"!

— На какой частоте?

— На всех, вашу мать! Или я с ними поговорю, или ...

Она не успела договорить, испуганный связист исхитрился соединить их быстрее, чем даже сам мог предположить. На мониторе возник Арви с взлохмаченными волосами и растерянным взглядом. Все слова мигом вылетели у нее из головы. "Ну почему так?!"

И тут крейсер Тореи сильно тряхнуло. Это противник немного пришел в себя и начал ответный огонь.

— Выслать истребители? — спросил ее старший офицер.

Торея, по привычке, обернулась на его голос, такой лишний и никчемный, а когда повернулась обратно к монитору, Арви уже отключился.

— Вызовите их снова!

— Они только что ушли в гиперпрыжок.

— Никаких истребителей, придурок! — заорала Торея на офицера, словно это он был виноват, что Арви исчез, а они так ничего и не сказали друг другу. — Быстро добейте их ракетами, пока мы сами целы!

"Ну и где теперь снова искать эту проклятую помойку?!" — она вернулась в свое кресло.

Жар подступил к ее лицу, и что-то сильно давило на глаза. Торея с трудом сдерживала слезы. "И объект пропал вместе с ними..." — рассеяно подумала она, удивляясь собственному равнодушию.

— Противник уничтожен! — рапортовал старпом.

— Свяжите меня с горнодобытчиком, — она затолкала слезы обратно, и повернулась к монитору.

— Что вы хотите?! — капитан горнодобывающего корабля старался сохранить достоинство, но нервно бегающий взгляд выдавал его волнения.

— Мне не нужны лишние жертвы. Покиньте корабль — и останетесь живы, — по сути, ей не было никакого дела до этих людей, просто не хотелось портить свой будущий корабль.

— Какие у нас гарантии? — он изо всех сил старался делать вид, что от него еще что-то зависит.

— Никаких! — Торея разозлилась и, не поворачиваясь, отдала приказ: — Залп по этим рудокопам! В пол силы. Пока в пол силы!

Капитан растеряно оглянулся. Торея видела, как заметались люди за его спиной.

— Постойте...

Он подался вперед, словно мог прямо через экран дотянуться до Тореи. В этот момент начались сильные помехи на линии связи, послышались приглушенные выкрики, подошел какой-то офицер и что-то зашептал капитану в ухо.

— Мы согласны, — сдавлено закончил он.

— Даже не сомневалась в этом, — все так же равнодушно ответила Торея.

"И где же теперь Арви?" — это единственное, что занимало ее мысли.

Сдача кораблей давно стала рутиной, порой даже хотелось, чтоб кто-то посопротивлялся — хоть какое-то разнообразие. Сейчас ей хотелось этого еще больше чем обычно, она бы лично приняла участие в штурме — и хоть как-то отвлеклась бы, отвела душу.

— На борту должен остаться капитан и десять человек команды, — автоматически продолжила она перечислять свои обычные условия.

— Зачем? — капитан искренне удивился.

— Мне не нужны сюрпризы. Ну, всякие там бомбы и тому подобная ерунда. У остальных пять минут на эвакуацию.

— Но!..

— Время пошло! Через пять минут, вы должны мне ответить, капитан, иначе я уничтожу ваш спасательный транспорт, — Торея жестом приказала прервать связь.

"Как мне все это надоело!" — Торея смотрела на монитор, но видела там не холодную черную пустоту космоса, а лицо Арви. Она совсем не так представляла их встречу. С того дня, как она осознала, что он ей необходим, прошло так мало времени... Но только сейчас она поняла, как многое изменилось в ней самой с тех пор. Тогда она точно знала, что хочет сказать ему, а сейчас... Слова и мысли путались. То ей хотелось просить у него прощения, то просто сказать, что любит, то бежать, как можно дальше, вырвав все чувства, пусть даже вместе с ними придется убить частицу себя... "Как мне все это надоело!"

Аварийный транспортник выплыл из "брюха" горнодобытчика через четыре минуты. Торея с облегчением встрепенулась, сейчас ей было чем заняться. Предусмотрительный связист уже вызвал горнодобытчик.

— Итак, — обратилась она к капитану, за спиной которого толпилось несколько человек, — будьте готовы принять моих людей, — связь снова прервалась. — Штурмовую команду туда. Этого капитана сюда.

— А их транспортник?

Торея ждала этого вопроса. Ждала и боялась. Нельзя оставлять экипаж в живых, это ясно — Гуннилиан не должен узнать ничего о том, что именно произошло здесь. Но как противно отдавать этот приказ!

— Уничтожить! Немедленно! — произнесла она будничным тоном, пытаясь отогнать как можно дальше пакостное чувство щемящей тоски.

"Будь ты проклят, Арви! Будь ты проклят! Это ты во всем виноват!" — а затаенная боль, словно застрявший в груди колючий ком, продолжала ее грызть.

19. Чрево Великого ОНО.

— А не спуститься ли нам вниз? — Арви крутил в руках один из кристаллов, что прихватил с собой с планеты.

— Зачем это?! Видеть их всех больше не хочу!

Брандт едва не подавился. Он давно уже не скрывал, что продолжает употреблять напиток Бастера. Скука одолела его окончательно.

— Какой ты жестокий, Рид. Сидят красавицы, скучают, томятся страстною тоской...

— Издеваешься? Лучше бы подумал, как мы теперь выкручиваться будем. У нас топливо на исходе.

— Я об этом и думаю. Это ты все о бабах, да о бабах. Это, — Арви сунул ему под нос кристалл, — целое состояние. Этими кристальчиками "хвостатые" разве что задницу друг другу не почесывают. А мы соберем немного, нам не то что — на топливо, на новую жизнь, подальше от этой "помойки", хватит.

— А зараза эта... вдруг снова привяжется?

— А ты никуда не лезь, и ничего к тебе не привяжется. Кстати, надо бы Стилза оттуда забрать. Если не поздно...

Золотистое тепло вечернего солнца окутывало и расслабляло. Красноватые блики на каплях, от только что прошедшего дождя, поблескивали на сочной зелени листьев. Мягкий ветер ласкал кожу чуть ощутимыми прикосновениями и нес смешанные запахи цветущих джунглей и прохладу с моря. В монотонный шепот набегавших на берег волн вплетались переливчатые трели птиц, прятавшихся где-то поблизости, невидимых и неуловимых, словно загадочные духи леса...

— Лундер, твою мать! Ты что там застрял?!

Арви вздрогнул. Как будто Хронкс с того света вернулся и так и будет теперь по пятам ходить да орать в самое ухо. Волны стали почти не слышны, птицы в ужасе заткнулись, а может, и вообще улетели, остался только злющий Брандт, с "троном" в руках.

Устройство, открывающее портал в каморку Бастера, после некоторых колебаний решили взять с собой. Раз уж спускаться, так почему бы не набрать еще и еды? Запасы пищевых концентратов подходили к концу, а тут можно и нормальными продуктами запастись, и биомассы для концентратов набрать. В трансбот много не загрузишь, так почему бы не переместить запасы сразу на корабль, воспользовавшись порталом?

— Ну что, идем? — Брандт посмотрел на джунгли, как на своего личного врага.

— Лучше бы ты один, а я пока кристаллы поищу.

Арви шарил взглядом по прибрежным камням, высматривая поблескивающие кристаллы. Но он отправлял Рида подальше еще и потому, что хотел остаться один. Побродить по берегу, послушать музыку волн, зайти по колено в воду. Насладиться неумолимой силой освежающего океана, словно в его власти было смыть и унести всю боль, что накопилась внутри него. Немного поиграть с волнами, набрав полные ладони воды, а потом подбросить ее вверх, любуясь, как переливаются в лучах заходящего солнца бриллиантовые капли, как они падают, и море поглощает это иллюзорное сокровище...

— Ни за что! Мне хвост на заднице на хрен не нужен! — Брандт схватил его за руку и решительно поволок в лес, другой рукой прижимая к себе генератор портала (сам портал сжали до минимальных размеров, в него теперь разве что муха бы пролетела).

— А я тут причем? — Арви попробовал вырваться, но Брандт даже не заметил его усилий.

— Пока мы вместе, им нас не одолеть!

— Хочешь, чтобы я взял палку побольше, да твоих подружек отгонял? А они на тебя неотразимого все равно накинутся, да поимеют всей толпой! Еще и меня за компанию!

— Может вообще без них обойдемся? — Брандт остановился. — Наберем этих кристаллов, да еды, сколько сами сможем, и обратно. А?

Арви устало закрыл глаза. Это препирательство надоело ему еще на корабле. Он предлагал привлечь к сбору "хвостатых", существа они дружелюбные, помогут с удовольствием, а если не уединяться с ними в ближайших кустах, то и риску никакого. Брандт же, хоть и понимал, что поступить так намного логичней, упорно сопротивлялся.

— Мы уж это... — начал Арви.

-А!.. Э-э... Чтоб вас клуксы!.. — дрогнувшим голосом выдохнул Рид, указывая в сторону моря и бледнея прямо на глазах.

— Ну что еще? — Арви обернулся, и в тот же миг, ноги его подкосились.

Где-то на горизонте, земля тянулась к небесам. Словно перевернутый смерч, елозил по земле, засасывая все внутрь себя. Казалось, разверзлись врата ада, и сам дьявол начал пожирать мир. Медленно, но неумолимо, методично уничтожал он на своем пути сушу. ЭТО было далеко, даже сложно угадать, насколько далеко, и насколько ЭТО огромно!..

Никаких деталей рассмотреть не удалось, ни звука не долетало с той стороны. Но Арви живо представил, как взлетают, перемешиваясь в единую массу, камни, растения, земля и животные, сталкиваясь, и перемалывая друг друга в этой жуткой мельнице. Словно ожил давний кошмар, от которого нет спасенья. Хотелось упасть, и, скуля, ползти, прижавшись к земле, вцепившись в нее руками, ногами и зубами...

— Валим! — Брандт опомнился первым.

Арви бежал, не в силах оторвать взгляд, от "пасти ада", надвигавшейся прямо на них. Ему казалось, деревянные ноги почти не слушаются, а сердце вырывалось из груди, но не от бега, а от ужаса. Если не смотреть в ту строну, то вокруг по-прежнему был просто рай, но Арви уже видел, как все эти камни, песок, взлетают в воздух, перемешиваясь со стеной воды, вздыбленной все той же воронкой. Ужас немного схлынул, стоило залезть в трансбот. Чтобы ЭТО ни было, оно их не догонит!

— Надо забрать Стилза! — заявил Брандт.

Арви на секунду смешался, но автоматически продолжил подъем. Он хотел только одного — как можно скорее оказаться на родной "помойке". Это желание настолько поглотило его, что какой-то там дератизатор совсем вылетел из головы.

— А может, ну его... — неуверенно начал он. — Да чтоб его! — скрипнув зубами, он повернул в сторону поселения, одно дело, когда ты косвенно виновен в смерти людей, а другое, когда умышленно бросаешь кого-то на смерть, пусть и такого дегенерата, как Стилз.

— И остальных тоже заберем! — увесисто кивнул Брандт.

— Спятил?! Наш трансбот, больше двух не заберет!

— А мы их прямехонько к Бастеру отправим, — Брандт похлопал по генератору, зажатому под мышкой

— Если они согласятся — буркнул Арви. — Я ни секунды лишней здесь не останусь!

— А куда они денутся? — Брандт опасливо глянул на приближающуюся жуткую воронку. — Что это за хрень такая?

— Похоже на псевдозахват горнодобытчика. Видать, не мы одни эти кристаллики обнаружили. Эта модель разработана для "мертвых" и "тяжелых" миров. Какой урод вздумал эту мясорубку здесь использовать?! Все лишнее, потом на нижнюю орбиту вышвырнут, чтоб сгорело в атмосфере. Надо убраться, пока они наш корабль не заметили.

— А если уже?..

— Может, все-таки, ну его, Стилза этого? — Арви не мог сам принять такое решение, но принял бы его от Брандта.

— Если уже заметили, значит, мы в любом случае опоздали, — размеренно заметил Брандт.

У Арви крутился еще один вопрос. "А как же "хвостатые", такие милые, веселые и доброжелательные?! Уж если кого и спасать, то они заслуживали этого куда больше. Но он так же знал и ответ: глупо, опасно и бесполезно спасать обреченных разносчиков инфекции!"

— И узрело Великое ОНО красу и уродство этого мира. И ужаснулось ОНО, как извратили люди все прекрасное, созданное им, превознося уродство, и втаптывая в грязь красоту. И задумало Великое ОНО создать мир заново...

— Великое ОНО! — брызжа слюной, сквозь гнилые зубы, визжали люди в передних рядах, указывая руками на Стилза.

"А что, быть Великим ОНО — еще лучше, чем быть Его Милостью" — Стилз ответил им такой же кривозубой улыбкой, высматривая в толпе девушек. Признаться, они не сильно отличались друг от друга, семейное сходство было налицо. Но парочку мордашек посвежее, он уже приметил. "А почему бы и нет? Если во мне Великое ОНО, и преподобный вроде как мне подчиняется, то может, я и есть Великое ОНО? — он приосанился, а улыбка стала поистине лучезарной. — Вот оно, мое предназначение. Мое место. Мой рай!"

— Великое ОНО — есть чистая сила духа. Так найдите в себе ее частицу, ибо все мы дети ОНО, и живет ОНО в нас! — простерши руки над толпой, вещал Преподобный Робот, и сильный голос его, лишенный эмоций, но зажигающий всех страстью слов, казался гласом свыше.

— Великое ОНО!!! — продолжали бесноваться ряды.

— И узрело Великое ОНО все несовершенство этого мира, как люди извратили всю красоту, созданную им, и превознесли уродство. И решило ОНО пожрать уродство, пропустив его через себя, и вновь освятив своей благодатью. И выпустило в мир ЧРЕВО.

Последующие слова робота потонули в визге. Народ, накрыв головы руками, истерически заметался по площади, сталкиваясь и роняя друг друга, бросая обезумевшие от ужаса взгляды на небеса.

— Я Великое Оно, и я не трону вас! — вскинув руки вверх, подражая преподобном роботу, завопил Стилз.

— Куда же вы? — кричал робот.

Но никто не обращал на них внимания, площадь опустела в считанные секунды. Обнаженной шеей, Стилз почувствовал, как сзади пала тень. Холодок ужаса подкрался и к нему. "Неужто я разгневал Великое ОНО?! Но как я мог разгневать сам себя?" Он хотел обернуться, но боялся, чувствуя, как каменеет тело, и в то же время, каждая его клеточка норовит сбежать, причем в разные стороны.

— Чрево ОНО! — обернувшись, равнодушно выкрикнул робот (в его программу страх не был заложен).

Стилз скорее упал на колени, скручиваясь винтом, чем обернулся. И тут он увидел ЭТО.

Бурлящая стена заслоняла собой полнеба. Легкий ветер казался ее дыханием. Словно разгневанный бог вдыхал, поглощая все живое. Послышался далекий гул, низкий и мощный, вселяющий ужас.

— Да пребудет с нами благость Великого Оно! — Стилз пал ниц и, распростершись на земле, приготовился ждать единения с изначальным.

"Великое ОНО, я твой самый преданный слуга. Всегда я следовал твоей изначальной сущности, соединяя в себе все стихии, стремясь к познанию истины. Трудился, не покладая рук своих. Благословенны твои дары мне на прощанье, но я желаю и дальше жить и прославлять имя твое..." — неистово молился он, стараясь быстро переосмыслить свою жизнь, найти в ней "Путь Великого ОНО" и вымолить себе прощение и спасение.

Рядом что-то бормотал робот, но Стилз не слушал его. Для него осталось лишь два существа в этом мире. Он сам и Великое ОНО. Он ждал. Ждал, что Великое ОНО отзовется на его мольбы, ибо Великое ОНО — высшая справедливость, а кто как не он заслуживает ее больше всех на свете? Великое Оно должно ответить.

— Вставай, придурок! Чего разлегся? Сваливаем!

Не смея поверить в великое чудо, что милость Великого ОНО все же снизошла на него, Стилз поднял влажные от слез глаза. Над ним стоял Его Милость Брандт:

— Да чтоб тебя клуксы пожрали! — заорал он и подбодрил Стилза увесистым пинком под ребра. — Развалился здесь, как в храме! Где остальные?

— Вел... Ваша Милость?!

Стилз привстал, но ссутулился и, согнув колени, со страхом и благоговением заглядывал снизу Брандту в глаза. Мысли в голове крутились с бешеной для него скоростью. "Это Его Милость Брандт, или Великое ОНО приняло его облик. А может, это лишь Посланец Великого? А был ли Его Милость раньше частью Великого ОНО?! — застыв, он судорожно припоминал. — А всегда ли я был послушен Его Милости? Ведь если он не просто Его Милость, а часть ОНО или само ОНО..."

— Придурок, твою мать! — Брандт плюнул на землю и повернулся к роботу. — Где люди?

— Прихожане отправились готовиться к встрече Великого ОНО.

— Куда?

— Они тоже видели это, — к ним подошел Арви, он испуганно оглянулся назад, — торопятся рипенутов для ОНО приготовить, пока не сдохли. У тебя три минуты, чтоб собрать всех, потом сваливаем! — Арви пошел обратно.

Он старался не смотреть на небо впереди, которое с пугающей равнодушной медлительностью заполняла собой гигантская воронка. Находясь в кабине трансбота, он чувствовал себя намного увереннее. Они направились сюда, желая спасти людей, но в этом убогом поселении, среди ветхих, грязных домишек, прежнее отвращение к жителям вернулось с новой силой. "Не хватало только бегать тут по лачугам и выискивать этих придурков! А Брандт... пусть сам возится со своими несостоявшимися полоумными подданными. За него можно быть спокойным — он задницей чует, когда дела плохи, сразу на все плюнет и придет". Крохотный червячок раскаяния шевельнулся в нем от таких мыслей, но Арви тут же его придавил: "Мы сделали все, что могли, пусть и эти... уроды сделают хоть что-то для своего спасения".

— Великое ОНО...

Стилз все еще пытался что-то промычать, но Брандт уже не обращал на него внимания. Он оглядывался по сторонам. Все, как и в первый раз — мелькали какие-то едва уловимые тени, слышались истерические выкрики. Только за спиной все росла и росла стена тьмы, засасывающая все на своем пути. Ветер усиливался с каждой секундой, неестественно мрачные тени укутали все вокруг, а в воздухе повеяло сыростью. "Времени в обрез. Как их вразумить?!" — и тут он наткнулся взглядом на робота, тот тоже что-то бормотал про свое дурацкое ОНО. "А чем они здесь посреди площади занимались? Чем мог заниматься этот чокнутый робот и его придурковатый приятель?" — и тут Брандта осенило:

— Ты! Быстро врубай свои динамики на полную мощность! Пусть каждый в этой паршивой дыре, каждый придурок пусть услышит, что Великое ОНО послало спасение от великой напасти.

— Я так счастлив, что Ваша Милость захотела присоединиться к нашей пастве! Могу произнести проповедь о благости Великого Оно и его милосердии, но это займет довольно много времени. Боюсь, я не успею, закончить. Люди так и не узнают, как велики его щедрость и благосклонность к ничтожным тварям, что копошатся в тени его величия...

— Идиот! — не выдержал Брандт. — Скажи им, что ОНО являет им великую милость, открыв врата к спасению прямо здесь и сейчас! — он поставил на землю генератор и осторожно настроил его, открыв портал, в который можно было запускать по несколько человек одновременно.

— Узрите чудо Великого ОНО! — грянул робот.

От звука его голоса, казалось, дрогнули дома, стоявшие вокруг площади. Стилз опять пал ниц, а Брандт болезненно поморщился: "Не хватало только оглохнуть!"

— В неимоверной милости своей, послало ОНО вам Великое спасение, через врата свои! — продолжал робот. — ОНО послало вам спасение в последний миг, ибо вы уверовали! Узрите же Врата спасения и войдите в них, отрешившись от помыслов скверных и покаявшись!

Робот продолжал нести какую-то чушь об очищении, великой милости и тому подобному, а из всех углов вылезали оборванцы, похожие на бездомных псов в середине линьки. Зато их глаза горели светом глубокого познания и чистой радостью перед свиданием с Великим ОНО. И чем ближе они подходили, тем медленнее шли, ибо в благоговении не решались приблизиться к чуду Великого ОНО.

— Быстро туда, чтоб вас!.. — Брандт втолкнул первого приблизившегося в портал. Насрать ему было на их благоговение, да и времени оставалось мало.

Над площадью пронеся вздох, перекрывший вой все усиливавшегося ветра. И люди повалили в провал один за другим, входя сразу по несколько человек и едва не давя друг друга.

"А готов ли я к встрече с Великим ОНО?" — Стилз не торопился в манящий провал, дарующий спасение перед грядущим ужасом. "Не шел ли я против сущности Великого ОНО, разъединившего мужское и женское начало, совокуплением с мужчиной поправ великий закон? Но с другой стороны, бы ли этот закон изначально послан Великим ОНО, или это люди извратили любовь ближних друг к другу, запретив единение с себе подобными, потому что это могло привести к появлению совершенства? Такого совершенства, как я!"

Толпа стремительно уменьшалась, осталось лишь пара десятков недотеп, не успевших еще присоединиться к Великому ОНО. А Стилз так и не мог решить, достоин ли он этой милости. "Так кто я? Преступник или подобие Великого ОНО, живое воплощение Его среди людей? И кто же Его Милость Брандт?.."

— Стилз! — мощная длань сгребла его за шиворот. — Вот ведь придурок!

В этот момент Стилза осенило — "Его Милость лишь бездумное орудие в руках Великого ОНО! И я не Великое ОНО, я лишь его посланец! — думал Стилз, залетая в портал. — И если Великое ОНО не встретит меня с той стороны, значит, путь мой еще не окончен".

Свет загаженного многолетними испарениями светильника резал глаза, словно ножом. Бастер, кряхтя и щурясь, сидел на полу. "Да, задница больше не болит, но вот башка гудит пуще прежнего! И свет еще этот, едрить его клуксами!" — он со стоном нащупал валявшуюся под боком фляжку и отхлебнул, подавляя желание запустить чем-нибудь в этот проклятый светильник. "Ну вот, теперь и глаза раскрыть можно".

Дохлые клуксы и живые, пожирающие дохлых, шмыгающие между ними тараканы, кучи хлама, облепленные экскрементами этих паразитов, какие-то емкости с химикатами, ну, и так далее — все, как всегда, вызвало у него тошноту. "А бывает ли вообще пробуждение без тошноты?" Желудок обожгло выпивкой, в ту же секунду голова немного утихла, зато тошнота усилилась в несколько раз.

— У... — Бастер никогда не сдерживал естественных порывов, — ...уыэ-э-э! — рядом с подзасохшей уже блевотиной, добавилась свежая.

"Вот так-то лучше, только настойки жалко, пропала большая часть добра-то. И фляжка пустая..." — горестно покачав головой, от чего она снова разболелась и закружилась, он со стоном поднялся. Ближайший чан с готовой настойкой оказался пуст, зато на дне довольно примостились десятка два клуксов. "Вот сволочи! Все выжрали!"

Бастер, в гневе потянулся к ним трясущимися руками, чтобы забросить этих всепроникающих паразитов в контейнер для переработки, но до дна не дотянулся. В самом начале наклона, у него так схватило поясницу, что он не мог ни склониться дальше, ни разогнуться.

— Чтоб вас клуксы пожрали! И ронги поимели! — как был, в наклонку, он побрел к другому чану. С тех пор, как этот прохвост Стилз сбежал развлекаться, дела обстояли просто ужасно. Запасы дохлых клуксов, а, значит, и сырья для новой настойки подходили к концу, а готовую настойку повадились потреблять сами же клуксы. И не было никакого спасения от этих вконец обнаглевших тварей! Единственная радость, неведомым чудом зажившая задница — блекла на фоне грядущего ужаса.

"Вот клуксы енти, всю жизнь мне отравляют! Но с другой стороны — от них же и самое великое благо в моей жизни. Вот как тут разобраться, что есть добро, а что зло?" Второй чан оказался почти цел, на его краешке пристроились штук пять клуксов, добрались они сюда недавно и почти ничего не успели высосать.

Бастер быстро наполнил фляжку и с восторгом тут же наполовину ее опустошил. Затем наполнил снова, и только после этого, уже твердой рукой, схватил нахальных слизней и зашвырнул их в контейнер, стоявший неподалеку. Второй глоток пошел уже хорошо. Голова больше не болела, а лишь слегка кружилась, зато в ней поселилась необычайная легкость. "А жизнь — хорошая штука!" — он с удовольствием сделал очередной глоток. "Неплохо я все же устроился, а с тех пор, как Его Милость Хронкс сдох, так и вовсе расчудесно!" От прежнего отвращения не осталось и следа. "А чего еще, в сущности, можно желать? Ну, разве что, чтоб Стилз вернулся, да клуксов опять насобирал. А справятся ли с этим ронги?.. Не, ронгам доверять нельзя, эти твари начнут настойку для всех своих сородичей таскать, мне вообще ничего не останется! Не будет здесь ни одной корявой ноги ронгов! Уж лучше как-нибудь сам. Вот и задница, опять же, теперь не болит. И поясницу вроде отпустило. Чудодейственная все-таки вещь — моя настойка! Может продавать ее как лекарство?.." Бастер унесся в блаженные мечты, совсем позабыв о несчастных клуксах.

На одну из стен, с некоторых пор, он старался не смотреть, по возможности переставив туда все контейнеры, которые получилось сдвинуть с места. И вдруг что-то привлекло его внимание. Помимо воли, его взгляд метнулся к проклятой стене, из которой не так давно глядела на него голова Его Милости Брандта. Оттуда слышался какой-то грохот и возня. Бастер в ужасе увидел, как из-за контейнеров, прямо из стены появляются люди.

Заметив его, они, испуганно озираясь, замерли, но сзади на них напирали новые, и им приходилось продвигаться вперед. Внезапно, лицо одного из них осветила радость, словно его настигло откровение свыше:

— Это жрец Великого ОНО! — хрипло завопил он, и слова эти болью отозвались в голове Бастера. — Он приготовил нам джат! — пришелец бросился к чанам с настойкой и тут заметил клуксов. — О! Какие репинуты! Какое счастье жить под сенью Великого ОНО! — он зачерпнул ладонью настойку и закусил подрагивающим в руке клуксом.

С гомоном, остальные присоединились к нему. Они все прибывали и прибывали. На Бастера уже не обращали внимания, а Бастер не обращал внимания на них. В его голове царил туман. Он отказывался верить в происходящее. В ужасе уставившись на контейнеры, он ожидал, что вот-вот сквозь них пролетят, приземлившись прямо ему на голову, огромного размера розовые трусы.

Пришельцы уже не помещались в его каморке. Большинство, ритуально приложившись к настойке и откушав клуксов, вываливались в коридор. А Бастер все ждал розовые трусы. Последним из-за контейнеров вышел Стилз. Этого Бастер уже не вынес, провалившись в блаженное забытье.

— Нас пока не заметили.

Арви запускал двигатели. От пережитого напряжения и волнения перед ближайшим будущим у него подрагивали пальцы. Он изо всех сил старался взять себя в руки, чтобы не заслать корабль подальше, чем тот злополучный таракан. Проблема состояла в том, что топливо было на исходе, и чтобы сэкономить его, они выключили реакторы гипердвигателя. Теперь требовалось какое-то время, прежде чем они будут в состоянии совершить прыжок.

— Это пока... — мрачно кивнул Брандт. — Сколько еще надо времени?

— Не знаю, отстань.

— А что мы будем делать, если нас все-таки заметят?

— Что, что... как обычно — мусором кидаться! — Арви все никак не мог решить, куда же направить корабль.

— Давай заранее.

— Чего — заранее?

— Мусор раскидаем, а то когда палить начнут, поздно будет!

— А... — и тут Арви осенило, куда им следует направиться.

Топливо на исходе. Денег нет. Кристаллы достанутся этим изуверам, применяющим запрещенные методы. А что остается Арви Лундеру и Риду Брандту, Его Милостям орбитального сборщика-утилизатора отходов? Собирать мусор! Они порядочно просидели в этой дыре, можно уже и вылезать. С некоторым облегчением он начал вводить координаты той самой планеты, куда они должны были попасть давным-давно, если бы не тот злосчастный таракан.

— Выбрасывай мусор, твою мать! — взревел Брандт.

Было поздно. Они ощутили легкую вибрацию, а на панели зажглись сразу несколько тревожных огоньков.

— Говорил я — заранее надо! — орал Брандт, подпрыгивая за спиной Арви, так как сам не мог ничего сделать.

— Заткнись! — Арви бросил взгляд на индикатор заряда гипердвигателя. Чуть больше половины — на прыжок не хватит. Зато, простые и маневровые двигатели работали. Он принялся вводить команды на совершение пространственных маневров, разворачивая корабль заборными шлюзами к противнику.

Корабль дрожал не переставая, а на панели вспыхивали все новые и новые огоньки, но Арви смотрел только на шкалу заряда. Все еще рано! А вот выпустить из мусорного отсека обломки старого корабля, подобранного на этой орбите — самое время. Он быстро ввел команду. "Помойка" продолжала совершать маневр, и пространство вокруг усеивалось металлическим мусором.

Большинство снарядов противника теперь терялось в этом мусорном поле. Но к этому моменту, их уже здорово потрепало.

— Я же говорил! — снова заорал за спиной Брандт. — Вечно ты в облаках витаешь!

— Отстань, — устало отмахнулся Арви и прикрыл глаза. Мусорной защиты надолго не хватит, а накопление энергии идет так медленно.

— Да чтоб вас клуксы пожрали! — выдохнул с непонятной интонацией Брандт.

— Ну что еще, — Арви взглянул на монитор.

В этот момент, ему уже стало почти безразлично все происходящее. Непредвиденные опасности и неприятности сыпались со всех сторон, так какой смысл переживать? Да и вообще, все случившееся в последнее время, казалось сплошным бредовым сном, наполненным страхами и кошмарами. А Торея...

Но увиденное отодвинуло эти мысли на второй план. К ним приближался еще один крейсер!

— Нам конец! — Брандт стукнул кулаком по креслу Арви. — Давай прыгнем прям так, как есть, хоть куда-нибудь.

— Ага, на тот свет! — Арви бросил взгляд на индикатор: двигатель заряжен на три четверти.

И тут неизвестный крейсер выстрелил. Арви зажмурился. У них был небольшой шанс продержаться против одного крейсера, но два — это уже слишком. Сейчас от "помойки" останется куча обломков и немного биомассы.

— Во дают! — снова выкрикнул Брандт, чему-то восхищаясь.

Только что появившийся крейсер, внезапно атаковал. Но атаковал не "помойку".

— Так им! Так! Чтоб сдохли, гады! — Брандт радостно жестикулировал, едва не задевая голову Арви.

Их оставили в покое. Два крейсера плавно маневрировали в безразличной ко всему пустоте космоса. Ледяная тьма тут же поглощала крохотные огненные звездочки, что вспыхивали на их обшивке. Зрелище волнующее и прекрасное, если забыть, насколько оно смертоносное. "А Торее бы понравилось..." — внезапно подумал Арви. Отгоняя эту некстати всплывшую мысль, он взглянул на индикатор. Зарядка гипердвигателя почти завершилась. Он уже чувствовал себя далеко отсюда. Бой, развернувшийся перед глазами, казался не более чем красочным зрелищем, которое уже не имеет к ним отношения. Осталось меньше минуты, и они будут в безопасности.

"Кто бы вы ни были — спасибо! — мысленно обратился он к неизвестным спасителям, хотя прекрасно понимал, что их с Брандтом задницы здесь никого не волновали, и у противников свои счеты. — Но все равно — спасибо!"

— Нас вызывают! — и прежде чем Арви успел что-то сказать, Брандт принял вызов.

Торея! На него смотрела Торея! Как всегда, убийственно прекрасная. И очень взволнованная. Боем? Или чем-то еще? Арви застыл, не смея шевельнуться, боясь спугнуть видение. Слишком часто она посещала его во снах, ужасных и прекрасных, но всегда волнующих. Он смотрел лишь в ее глаза, а она смотрела на него. "Сон? Ну откуда она здесь взялась? Сон?!" — мысли мелькали так быстро, что он не сумел ухватиться ни за одну. Казалось, их нет вообще. "Бежать или остаться? Что ей здесь надо? Или все же сон?" — хаос в голове и душе, дыхание перехватило, а может, он просто забыл дышать. "А нужен ли я ей, и если нужен, то зачем?" — он нерешительно смотрел в серые глаза, обычно такие колючие, а сейчас растерянные и злые одновременно, и видел, как в них прячется что-то еще. Он смотрел, словно надеялся увидеть в них ответы на вопросы, которые не успел или не решился задать вслух.

— Да чтоб вас! — рявкнул Брандт и экран погас.

Торея исчезла, как и положено чудесному видению.

— Зачем?! — Арви хотел восстановить связь, но Брандт схватил его за руку.

— Совсем спятил?

— Это Торея!

— Вижу! Поэтому валим немедленно, пока она до нас не добралась. Да я скорее сдохну, взорвавшись на этой проклятой развалюхе, чем снова попаду в прекрасные ручки этой психопатки и ее папаши! — и он с размаху нажал пуск.

— Не-е-ет!

Было поздно, время растянулось, взвисло, и каждый удар сердца казался невероятно длинным и заунывным низким звуком. Шевелиться стало невозможно, остановились даже неутомимые тараканы. А мысли? Мысли растянулись, но продолжали литься нескончаемым потоком.

"Зачем? Зачем? Зачем? Столько зачем, которым нет ответов!" — образ Тореи все стоял перед мысленным взором. Хотелось дотянуться до него и нежно погладить, провести рукой по волосам и поцеловать. Она была какой-то иной. Хотя, каждый раз, когда они виделись, Торея была не такой, как прежде. Как ее понять? Арви пытался вспомнить, что же он увидел в ее глазах. Сам взгляд запомнился ему навсегда. Но вот понять, что он выражал, было не так-то просто. Словно она и сама не понимала этого. "Ну почему, почему мы молчали?!"

— Где мы?

Законы природы вернулись на свое место, время неспешно и размеренно пошло вперед. Вместе с ним побежали по стенам тараканы, они, казалось, даже и не заметили, что буквально миг назад все было иначе. "Проклятые твари, ничто их не берет!"

— Неподалеку от Вееалуры. Они подавали заявку на наши услуги, — равнодушно ответил Арви.

За долгие мгновения гиперпрыжка, он понял очень важную вещь — они с Тореей должны быть вместе, и бороться с этим бесполезно. Он отправится к ней, и пусть сама судьба решает, как им дальше быть!

— Значит, опять мусор собирать? Да здравствует орбитальная помойка!

20. Барсик кушает.

— И где же нам искать каких-то там племянников этого убогого лорда? — Ульбер Ту-Лак, сидя в кресле, крутился из стороны в сторону и улыбался, вспоминая, как Барсик сожрал Гобиана. — Капитан! А вот у меня идея! Соберите-ка всех бывших гобианских командиров, разденьте, посадите в прозрачные контейнеры и напустите к ним клуксов. Я уверен, кто-нибудь из них должен знать.

Полковник вскочил на ноги, обрадовавшись идее о таком замечательном представлении:

— Да! И еще — шлюхи! — он задумался, потрясая в воздухе пальцем.

— Шлюхи, Ваша светлость?

— Да, капитан, шлюхи! — Ульбер снисходительно взглянул на капитана. — Какой же вы все-таки тугодум! Эти придурки наверняка таскались по местным притонам. Разузнайте про это и соберите всех шлюх, что трахались с этими племянниками.

— Их тоже в контейнерах с клуксами разместить?

Полковник заулыбался еще шире, представляя себе такое развлечение, но потом неожиданно помрачнел:

— Нет. Боюсь, клуксов на всех не хватит. Заприте пока где-нибудь. Я подумаю, как с ними поступить...

Ульбер разочарованно уставился на голого человека, кожа которого была обожженной, местами разъеденной, а из многочисленных глубоких ссадин сочилась кровь.

— Ай-ай-ай, — сокрушенно покачал головой полковник, — разочаровали вы меня, молодой человек.

— Так ведь я... я же все сказал... все, что знаю! — сбивчиво пробормотал тот, едва не падая на колени от безысходности.

— В этом-то и беда, — печалился полковник. — Ну вот, что мне теперь делать? Скажите? А?!

Голый человек, он же лейтенант одного из кораблей, сдавшихся Ту-Лаку, затравленно поглядел на капитана, ожидая от него подсказки, но тот демонстративно уставился в другую сторону.

— Капитан! Так что теперь делать-то?! — на этот раз, сам полковник обращался к капитану.

"Черт, теперь не отвертеться!"

— Э-э... Отправляться к системе Ниенны, раз Гобианы там.

— Ой, дурак, — еще больше расстроился полковник. — Может, я тебя капитаном-то и зря сделал... — он задумчиво уставился на капитана.

От страха, у того остановилось сердце. Руки-ноги похолодели, губы онемели, единственное, что двигалось в его теле, это противная капелька пота, стекавшая по виску.

— А может, сделать так, чтоб они сами сюда явились, — неожиданно для себя выдавил он.

— А вот это мысль. Чего это я за ними гоняться буду! — полковник перевел взгляд на сад за окном. — Мне здесь больше нравится! А ты — умница. Будь пока капитан, а там посмотрим.

Как всегда ответ полковника можно было трактовать по-разному. Но пока беда пронеслась мимо.

— Но вообще-то я спрашивал, что с ним теперь делать? — он кивнул на голого офицера, который замер и попытался съежиться, словно от этого, полковник мог про него забыть. — Я рассчитывал хорошенько повеселиться, пока узнаю, куда эти засранцы запропастились. А он, — Ту-Лак, выставил вперед пухленький палец, — взял и испортил представление, сразу все выложив. Клуксы, опять же, голодные остались...

— Могу предложить, пока изолировать его и остальных. На тот случай, если это ложь, и никого в системе Ниенны нет.

— Хорошая мысль, опять... Но, как же клуксы? Может скормить хоть этого? Нехорошо кусок изо рта выдергивать, они ж его уже и понадкусать успели...

— Ваша Светлость... — неуверенно начал капитан.

У раненого задрожали губы. Красные ожоги на теле побледнели, словно у него прекратилось кровообращение. А выглядел он так, словно сейчас рухнет без сил прямо на пол.

— Шучу, шучу! — засмеялся полковник. — Подлечите и к остальным. А если соврал, я что-нибудь поинтереснее клуксов придумаю.

Лартис Гобиан с отвращением смотрел в монитор на младшего брата, за спиной которого маячила полуголая девица. С тех пор, как пришлось бежать с родного планетоида, приходилось постоянно быть вместе, несмотря на неприязнь друг к другу. Кому еще можно доверять кроме родного брата? Они потеряли все, кроме двух крейсеров. А двум крейсерам выгоднее держаться вместе. Братья и в лучшие времена не брезговали пиратством, а теперь это стало единственным источником дохода. Дохода весьма скудного, так как пиратством сейчас промышляли все, кому не лень.

— И что ты предлагаешь? — Олрокс повторил вопрос. Возможно, не в первый раз.

Лартис по-прежнему молчал. За последнее время Олрокс опротивел ему еще больше. Хотя раньше казалось, что больше некуда. Стоило пришить его намного раньше. Тогда сейчас не пришлось бы ломать голову, как избавиться от скудоумного братца, и не потерять половину флота. Тьфу, ты! До чего же скатились Гобианы — называть два паршивых крейсера флотом...

— Да ответь же, наконец! — Олрокс, хлопнул себя по бокам, и, покраснев от злости, уселся в кресло. Полуголая девица тут же кинулась массировать ему плечи. Он раздраженно отмахнулся от нее, словно от назойливого насекомого. Девица отлетела в сторону, да там предпочла и остаться.

"Да... Если бы остался всего один корабль, под общим началом, все было бы куда хуже, — Лартис неторопливо раскурил сигарету. — Хамит пуще прежнего... как же он надоел!"

— Что делать?! — подавшись вперед, и покраснев еще больше, почти прорычал Олрокс.

— Успокойся, братец, — Лартис не спеша затянулся и выпустил облако дыма в монитор, откуда на него таращились выпученные от злости глаза Олрокса. — Такое предложение надо как следует обдумать.

— А чего тут думать-то? — взорвался Олрокс и снова вскочил. Девица заранее шарахнулась в сторону. — Ты уже достаточно надумал. Сидим в этой дыре, а надо было остаться и наподдать этому Ту-Лаку, еще тогда... Умник, твою мать! Трус!

— Заткнись, Олрокс, — спокойно ответил Лартис, представляя как медленно срезает с братца кожу, а тот визжит и брыкается, как поросенок. — Тебе думать, действительно, незачем. Ибо нечем. Ты такой же дурак, как дядюшка, и если бы не я, сдох бы вместе с ним.

— Да ты...

— Заткнись, я сказал! Ту-Лак хочет объект — мы дадим ему объект. А он, взамен — отдаст нам базу.

— Объект у тебя?! Ах, ты сволочь...

Лартис вздохнул и выключил связь. Какой смысл разговаривать с этим идиотом в ближайшие минуты? Объекта не было. К сожалению. Иначе имя Лартиса Гобиана уже гремело бы на всю вселенную, а надоедливый братец давно стал бы досадным воспоминанием. Но объяснять суть своей идеи, пока тот на взводе, не хотелось. "Пусть этот говнюк немного выпустит пар... девку свою прибьет или трахнет, или и то и другое..."

Накануне, окольными путями, до них дошла информация, что полковник Ульбер Ту-Лак предлагает вернуть захваченный им планетоид, в обмен на объект. Это вызвало замешательство.

"Вот, старый придурок! Ну кто ж согласится отдать объект технологии менкхов, за какой-то паршивый планетоид? Но объекта-то нет. Так почему бы не согласиться и не поиметь старичка? Надо только хорошенько все продумать".

Лартис уже давно продумывал, как бы сцепиться с Ту-Лаком, но на выигрышных для себя условиях. А тут старый дурак сам полез в яму. А под шумок, и от братца можно избавиться. Главное — обстряпать все спокойно, хладнокровно и на радостях что-нибудь не упустить.

— Ну что, успокоился? — он снова связался с Олроксом.

— Сволочь! — но голос младшего брата стал уже почти нормальным. Шлюхи нигде не было видно, а Олрокс потирал ладонь, на которой виднелись следы крови.

— Я тоже тебя люблю братик, — усмехнулся Лартис. — Теперь слушай. Объекта у нас нет. Но этого никто не знает. Видимо, наш придурковатый дядя держал его на флагманском крейсере, который уничтожен. Ту-Лак даже не знает, как он выглядел. Что это может нам дать?

— Пошел на фиг со своими загадками. У меня уже голова болит.

— Ой, дура-а-ак...

— Пошел ты... — снова начал закипать Олрокс.

— Фу, ты не только туп, но скучен и однообразен. Слушай внимательно: мы согласимся на сделку, но Ту-Лак должен будет заранее убрать своих ублюдков с нашей базы и прибыть к месту встречи лично и без лишнего сопровождения. Там-то мы его и накроем.

— А он такой идиот, что полезет в твою ловушку? Сам-то ты полез бы? Так что, дурак — все-таки ты!

— Конечно, он попробует нас обмануть. Но этому тупому жандарму никогда не обставить лорда Лартиса Гобиана! Все, что нам надо — это подобраться к нему поближе.

— Почему это лорд — ты?!

— По старшинству. И потому, что ты — дурак.

— Ути-ти-ти, — Ульбер Ту-Лак "пощекотал" клукса через прозрачный пластик контейнера.

— Ваша Светлость...

— Да что же это такое?! — полковник вздрогнул и едва не выронил контейнер со своим любимцем. — Капитан, ну когда же вы оставите меня в покое? А?!

— Простите, Ваша Светлость, — бледнея, забормотал Лоринган.

— Не прощу! Ни минуты покоя, — полковник развалился в кресле, прижав к груди ненаглядного Барсика, и, уже спокойнее, спросил: — Ну что там у вас еще?

— Я лишь хотел доложить, что наземные установки деактивированы, а люди готовы к отправке.

— Ты слышишь, Барсик! — полковник поднес контейнер к лицу, словно старался заглянуть клуксу в глаза, — И такой вот ерундой меня отвлекают весь день. Вот скажите, капитан, зачем мне это знать?

Лоринган давно знал, что отвечать на подобные вопросы не стоит. Правда, частенько и молчание лишь провоцировало дальнейшую истерику Его Светлости. В такие минуты, он желал оказаться где угодно, даже в преисподней, лишь бы подальше отсюда.

— Нет, вы мне ответьте, капитан, — Ту-Лак спрыгнул с кресла и, подскочив к капитану, сунул ему в лицо контейнер, — и Барсик тоже желает знать, почему нас постоянно дергают?!

Истекающий ядовитой слизью клукс распластался по стенке контейнера и слегка подрагивал, словно почуяв живую плоть. Капитану пришлось собрать все мужество, чтобы не отшатнуться, но он с ужасом заметил, как, помимо воли, брезгливо сморщилось лицо.

— А что вы так морщитесь, капитан? — поинтересовался Ту-Лак, подозрительно доброжелательно.

— Сожалею, что побеспокоил вас, полковник.

— А у Барсика прощения попросить вы не хотите? — Его Светлость с силой вдавил контейнер в лицо капитана, от чего у того нос съехал на бок.

— Прости, Барсик, — прогнусавил Лоринган, и облегченно перевел дыхание, потому что проклятый контейнер снова оказался прижат к груди полковника.

— Прощаем, — отмахнулся Ту-Лак, возвращаясь в кресло. — Так что, собственно, вы хотели от меня?

— Ваша Светлость, крейсера готовы к немедленному старту.

— И что же их задерживает?

— Но вы собирались сами отправиться на встречу с Гобианом.

— Ты что думаешь, я забыл?! Все, уже иду, — по-прежнему прижимая к груди Барсика, полковник покатился к выходу. — А ты, — он обернулся и погрозил капитану пальчиком, — смотри у меня здесь... В смысле присматривай за всем. Да, и еще, захвати-ка ты этот крейсер. Великому Ульберу Ту-Лаку нужен великий флот!

— Ты все запомнил?

Лартис Гобиан развалился в кресле, не переставая дымить сигаретой. Вентиляция не справлялась и в прокуренном воздухе каюты, все казалось сизым и призрачным. А маячивший на мониторе ненавистный братец, вообще виделся призраком с того света. И это особенно грело душу.

— Да хватит уже! — разозлился Олрокс. — У меня и так башка трещит от твоих поучений! В мозгу уже, наверное, дырка.

— Нет там никакой дырки, потому что мозга у тебя нет! — отрезал Лартис. — Повторяю последний раз! Я отправляюсь к нашей базе. Высылаю вперед человека, который подтвердит, что Ту-Лаковых ублюдков поблизости нет. Затем проверяю все лично. Связываюсь с тобой. И только после этого, ты появляешься на месте встречи.

— А почему не наоборот? Почему к Ту-Лаку должен отправляться я? А?! Он же псих!

"Да потому, придурок, что здорово надеюсь, что старый урод грохнет тебя. Жаль, конечно, крейсер, но на базе меня ждут два других".

— Мы это уже обсуждали, — вздохнул Лартис, старясь говорить спокойно. — Дальше, ты отдашь Ту-Лаку эту штуковину. Он приказывает остаткам своих людей покинуть планетоид. Ты активируешь бомбу и быстро сваливаешь. Сделаешь все правильно — и от тупого жандарма и его крейсера останется только куча космического мусора. — "Если, конечно, тебя не грохнут раньше".

— Если все так просто, почему бы нам не поменяться местами?

— Потому, что я лучше тебя разбираюсь во многих вещах. Ту-Лак, наверняка, устроил нам сюрприз на базе. Я это увижу, а ты — нет! Хочешь опять все просрать?

— Почему это опять?!

— Хватит! — Лартис выплюнул сигарету и подался вперед. — Ты летишь туда и все! Бояться тебе нечего. Старый дурак так хочет получить объект, что не рискнет причинить тебе вред.

— Вот знаешь, Барсик, за что я тебя люблю? — Его Светлость Ульбер Ту-Лак почесывал любимцу брюшко, вернее водил пальцем по стенке контейнера.

Барсик молчал, но выразительно зашевелил псевдоподиями, отчего по его тельцу побежали волны.

— За то, что тебя не любят другие, — полковник открыл контейнер и бросил клуксу кусок мяса. — Они и друг друга не любят, но притворяются, что это не так. А ты вот — совершенен!

Он с любовью наблюдал, как слизень наполз на истекающий кровью кусок. Его пищеварительные железы заработали в полную мощность. По мясу потекла слизь, и оно начало растворяться прямо на глазах. Кусочек под клуксом таял, а сам он наливался нежным розовым цветом. Волны, пробегавшие по тельцу, становились все медленнее и медленнее.

— Вот взять хотя бы этих дураков. Ну, прям скучно с ними, — он бросил Барсику еще один кусочек. — А ведь, небось, думают, что очень умные, что могут обмануть самого Ульбера Ту-Лака! Да я таких сопляков — на завтрак пачками ел, ем и есть буду, и еще тебя покормить останется. Кушай, кушай, мой хороший, — полковник с ласковой улыбкой наблюдал, как слизень лениво заползает на новый кусок.

— Ваша Светлость, крейсер Гобиана вышел на связь, — отрапортовали ему с мостика.

— Иду уже, иду.

Он бережно поставил на стол контейнер, проверил, надежно ли закрыта крышка, и направился к выходу.

— Не скучай, я скоро вернусь и принесу тебе что-нибудь вкусненькое! — улыбнулся полковник Барсику на прощание уже из коридора.

Оставшись один, Барсик окончательно перестал шевелиться и замер. Только потоки слизи продолжали течь, растворяя мясо. Вскоре он уже плавал в бордовой луже, пребывая в состоянии абсолютной нирваны.

— Да пошла ты! — Олрокс Гобиан махнул рукой, отпихивая девицу.

Несколькими минутами ранее, он сам послал ее, принести "чего-нибудь пожрать". От брата пока не было никаких известий. Время еще не вышло, но дурные предчувствия не оставляли его. Он чувствовал, что в гениальном плане Лартиса есть какой-то изъян. Но сколько не думал, ничего кроме головной боли не получил.

"И какого черта я дал себя уговорить? Надо было избавиться от Лартиса, пока дядя был жив! Это из-за него мы сбежали с базы. Трусливый ублюдок! Надо было остаться и покончить с Ту-Лаком..."

— Ваш обед! — раздался сбоку писклявый голос.

К этому моменту Олрокс так увлекся мыслями о гибели Лартиса, что забыл о ней. И о том, что приказал принести что-нибудь перекусить.

— Да пошла ты!

Он, не глядя, оттолкнул девицу. Краем глаза Олрокс заметил какое-то движение в воздухе, обернулся, но было поздно. Поднос, на котором стояли тарелка с едой и бокал вина, взлетел в воздух. Горячее мясо из тарелки обжигало ему ноги. Соус выплеснулся и стекал с рубашки на штаны. Темные пятна вина виднелись по всей одежде и на полу.

— Сука!

— Простите!

— Дрянь! — он от души пнул ее и девица покатилась по полу.

Она встала на четвереньки, пытаясь подняться. Короткая юбчонка при падении задралась почти до пояса. Олрокс требовал, чтобы она ходила без нижнего белья. Вставая, она попыталась поправить юбку.

— Шлюха! — он снова ударил ее, на этот раз в живот. — Шлюха должна быть с голой задницей!

— Не надо! — успела взвизгнуть девица, прежде чем скорчиться, в попытке глотнуть воздуха.

— Что "не надо"?! — очередной удар пришелся прямо между ее немного раздвинутых ног. — Тебе нравится?! Нравится?!

Она снова упала на четвереньки, и уже больше не пыталась подняться, лишь старалась отползти в сторону.

— Куда?!

Наклонившись, Олрокс намотал на кулак ее волосы и размахивал ее головой в разные стороны. Девица больше не кричала. Она лишь судорожно всхлипывала, пытаясь вздохнуть. Она вцепилась ему в руку, стараясь немного ослабить хватку на волосах. Вся ярость, накопившаяся у Олрокса, изливалась сейчас на маленькую шлюху, подвернувшуюся так кстати.

Оттянув ее голову назад, он взглянул ей в лицо, покрасневшее, мокрое от слез, с припухшими веками, откуда на него затравленно смотрели красные глаза. На искривленных в немом крике губах, виднелась кровь, смешанная со слюной.

— Фу! — скривившись, он смачно плюнул ей в лицо. — Уродина!

Мелкая лихорадочная дрожь сотрясала ее. Подобное происходило уже не впервые. И с каждым разом, ей доставалось все больше. И так — изо дня в день, и с каждым разом Олрокс становился все более жестоким. Давно был проклят тот день и час, когда она ступила на этот корабль, были прокляты деньги. Проклято все... Вот сейчас он ...

"Господи, пусть он не убьет меня сегодня!" — с этой мыслью она почувствовала, как он грубо вошел в нее.

— Сдохни!... Сдохни!... Сдохни!...

Ей было все равно, к кому относились эти слова, но она точно знала, что не к ней. Потому что Олрокс Гобиан никогда не замечал, что она — живое существо...

— Орбита чиста, наземные установки небоеспособны, — докладывал Лартису Гобиану высланный на планетоид лейтенант.

— А крейсеры? — Лартис нервно теребил зажженную сигарету.

— Два крейсера в полной боеготовности, ждут вас на космодроме.

— Вы заметили что-нибудь странное?

— Нет, — лейтенант ответил, даже не задумываясь.

— Скоро буду.

Сигарета почти догорела. Огонек подступил к самым пальцам Лартиса, а он, по-прежнему, не шевелясь, сидел в кресле.

"Что-то явно не так. Ту-Лак, наверняка, приготовил ловушку. Понять бы, в чем она. Все слишком гладко..."

— А, черт! — он выронил окурок и взмахнул обожженной рукой.

"Отступать поздно и незачем! Что бы там старый прохвост не придумал, пока он не получит объект, я в безопасности. А когда получит... когда он его получит, мне опять будет не о чем беспокоиться".

— Курс на базу, — распорядился Лартис.

В этот момент, единственное, о чем он сожалел — что никому вокруг нельзя доверять. Заручиться поддержкой парочки наемников было бы неплохо. Только он прекрасно понимал, что они тут же превратятся в соперников.

Полковник Ту-Лак, ласково улыбаясь, поглаживал контейнер с Барсиком. В последнее время, он вообще с ним не расставался, вот и сейчас, почувствовав себя одиноко, он пожалел, что оставил Барсика в каюте и велел капитану принести его. Клукс уже доел мясо, и полковнику казалось, что множество круглых маленьких глаз глядят на него с благодарностью. Вдоволь налюбовавшись слизнем, он, наконец, обратил взгляд на монитор. Олрокс Гобиан уже давно ждал его ответа, с каждой секундой мрачнея все больше.

— Так ты высылаешь своего человека? — не выдержал Гобиан.

Ту-Лак слегка поморщился, от чего его глазки, превратились в узкие щели на круглом румяном лице.

— Нет, ты только посмотри на этого дурака, Барсик, — полковник немного приподнял клукса, чтоб тот оказался на одном уровне с монитором. — Этот зануда нам уже надоел, правда? — он снова обращался к Барсику.

— Что?! — взревел Гобиан, чувствуя неладное, но ничего при этом не понимая.

— Отойди-ка в сторонку, не мешай, — махнул ручкой полковник. — Да, да, это я тебе! — в Гобиана уперся тяжелый взгляд, никак не вязавшийся с добродушной внешностью Ту-Лака.

— Какого?!..

— Я сейчас не к тебе обращаюсь, а к твоему экипажу. Сдавайтесь! Вам нужна жизнь, мне нужен этот корабль. Подарите мне труп вашего дурака-капитана и все будут довольны.

— Я уничтожу объект! — истерически выкрикнул Олрокс.

— Да и фиг-то с ним, — Ту-Лак зевнул. — У вас минута. Потом я начну обстрел.

Полковник блажено прищурился, от дальнейшего он рассчитывал получить истинное удовольствие. Канал связи оставался открытым, и он наблюдал все, что происходит в рубке Гобиана. А подобные представления, в которых обнажалась человеческая сущность, ему нравились даже больше, чем бои и казни с участием клуксов и пиреганских червей.

Гобиан затравленно оглянулся, словно пытаясь предугадать, кто же из подчиненных первым на него бросится.

— Он врет! Не слушайте, его! Ту-Лак убьет всех! — в голосе Гобиана слышалось паническое повизгивание, которое никак не вязалось с его массивной тушей, в этом он был просто копией своего дяди, старого лорда Гобиана. — Приготовиться к бою! Ну! Чего встали!?

Но полковник прекрасно видел, что никто не торопится выполнять команды. В глазах команды, Гобиан уже был мертв, только никто не мог отважиться и совершить это финальное действие.

— Вот видишь, Барсик, именно об этом я тебе и говорил, — вздохнул Ту-Лак, — ты и твои сородичи — просто ангелы, по сравнению с нами, людьми.

— Я отдал приказ! — заорал Гобиан и ринулся со своего места.

Дальнейшее, полковник видел урывками. Гобиан выхватил пистолет. Ринулся к оружейному пульту. Оттолкнул кого-то из своих людей. Потом мелькнул кто-то маленький и быстрый. Раздался визг. Несколько офицеров, стоявших недалеко от Гобиана резко отпрыгнули в стороны. Одновременно с этим сверкнули выстрелы.

Гобиан еще стоял на ногах, но с дырой в груди. Рука и пол головы были сожжены.

— Сдохни! Сдохни! — какая-то полуголая девица, измазанная в крови, истошно визжала, продолжая стрелять в плавно оседающее на пол тело.

— Ай, умница! — восхитился полковник.

Девица заткнулась и, бешено озираясь, направила пистолет на стоявших перед ней офицеров.

— И вы! Вы тоже! — она быстро перемещала пистолет, целясь то в одного, то в другого.

Все произошло в считанные секунды, никто из присутствующих в рубке не успел среагировать.

— Браво! — захлопал в ладоши полковник, поставив контейнер с Барсиком на панель управления. — Умница, девочка, будешь у меня офицером! А вы, придурки, сдайте ей оружие и приготовьтесь принять моих людей.

В ошалевших глазах девицы появились проблески разума. Пистолет больше не трясся. Не сводя с офицеров прицела, она подошла и со всей злости пнула бренные останки Олрокса.

Тело Лартиса Гобиана почти скрылось под поедавшими его слизнями. В центре этой отвратительной кучи копошился клукс раза в два превосходивший остальных размерами.

— Кушай, Барсик, кушай мой хороший, — ласково повторял полковник Ту-Лак, не сводя маслянистых глаз с завораживающего зрелища пиршества клуксов.

Не отрываясь, один за другим он отправлял в рот сочащиеся маслом румяные пончики, щедро посыпанные сахарной пудрой. Он пребывал в чудесном расположении духа. После такой блестяще проведенной операции, что может быть чудесней, чем славная казнь врага? Он сожалел лишь об одном, что казнь пришлось проводить в одном из ангаров, и без должного оснащения. Все, что было оборудовано для казни старого Гобиана, разобрали, а обустроить новую площадку перед кабинетом не успели. Вот и пришлось приспосабливать один из ремонтных ангаров. Но удовольствие все равно было ни с чем не сравнимое.

— Ваша Светлость!

Полковник едва не подавился пончиком, когда настырный капитан опять возник за спинной в самый неподходящий момент. Клуксы как раз прогрызли несколько дыр в животе Гобиана и по очереди заныривали туда, поближе к мягким и сочным внутренним тканям.

— Ну что еще?! Не видишь, у нас обед! — Ту-Лак, засунул в рот очередной пончик и вытер жирные пальцы о мундир капитана.

— Вас вызывает госпожа Торея.

— Так что ж ты сразу не сказал! Прекратите представление, — скомандовал полковник и, всучив капитану миску с пончиками, направился к выходу.

— Хотя нет, не надо, — внезапно обернувшись, он жестом остановил нескольких человек, бросившихся вытаскивать клуксов из контейнера с телом Гобиана, который, на свое счастье, уже умер. — Пусть хоть Барсик спокойно поест, — он со вздохом отправил в рот очередной пончик. — Идемте, капитан, идемте!

Капитан следовал за ним по пятам, держа наготове миску с пончиками. С размаху плюхнувшись в кресло, полковник повернулся к монитору:

— Торея, доченька, ну как дела на Зельфее?

— Папа, а что это ты сегодня без Барсика? Надеюсь, с ним все в порядке?

— Тьфу, тьфу, ну что ты такое говоришь?! Барсик кушает. Они с друзьями как раз доедают Лартиса Гобиана.

— А.. Ну тогда приятного им аппетита. А что со вторым?

— Его уже съели. Вот только, — тут лицо полковника стало обиженным, — Барсику не понравилось, он гарью вонял. И, вообще, мало что от него осталось. Он...

— Расскажешь потом, — оборвала его Торея. — Что с крейсерами?

— Один целый, а второй...

Тут полковник зацепил очередной пончик из миски, которую капитан поставил на стол. Сам капитан отошел в дальний конец комнаты, поскольку полковник не дал никаких указаний.

— Второй... — он внимательно рассматривал пончик, — ... второй... этот дурак его чуть не угробил!

С этими словами полковник швырнул пончик в капитана. Пролетев через всю комнату, пончик попал тому прямо в глаз. Капитан оторопело моргал, вытирая с носа сахарную пудру и размазывая по лицу жир.

21. Политика утилизации отходов.

"Что он при этом чувствовал? Что думал? Зачем ему все это?" — как много раз Торея задавала себе эти вопросы, глядя на мумию распятого десятилетия назад святого. В страданиях, навеки застывших на его лице, ей мерещилось тайное знание. То самое, что позволит ей идти по жизни, не оглядываясь, не сомневаясь. Знание, перед которым отступит то мучительное чувство одиночества и пустоты, что отравляло ее явь и превращало сны в кошмары.

Она вглядывалась в высохшее лицо, навеки искаженное болью, но в оскале обнажившихся зубов, ей виделась улыбка, слегка насмешливая, но бесконечно мудрая. Словно уйдя за последнюю черту, святой познал ту самую истину. Теперь он наблюдает за ней и слегка подтрунивает, дразнит и не спешит поделиться тайной.

— Что скажешь? — Торея частенько к нему обращалась.

А у кого еще она могла спросить? Кому она могла доверить все, до последнего, без утайки или стеснения? Порой она доверяла ему то, что боялась сказать самой себе и лишь после долгих бесед, этот давным-давно умерший человек заставлял ее признать, что и она уязвима. Но никто кроме него не должен был этого знать... никто.

— Ну, что молчишь? — Торея подняла бокал вина, словно чокаясь с мумией.

Вопрос, который она ему задавала, уже давно не имел значения. Бутылка вина, что стояла на столике перед ней почти опустела. Она пыталась вспомнить, что же так занимало ее, но голова кружилась. Порой чудилось, что святой шевелится. Стоило отвести взгляд, начинало казаться, что он пытается махнуть рукой. Словно хочет сказать что-то на языке жестов, ведь язык ему вырвали, когда мумифицировали.

"А не за тем ли отняли язык, чтоб он никому ничего не рассказал? — Торея вылила остатки вина в бокал. — Да какая разница! Что он может знать о делах Гуннилиана?" — она пыталась убедить себя, что думает только о том, как идут дела по захвату Зельфеи.

Дела шли прекрасно. Ей удалось стравить двух самых влиятельных членов парламента, предложив каждому поддержку, за приличное вознаграждение и намекнув, что у лорда Гуннилиана скоро будут большие проблемы. Ну кто же откажется захапать власть, стоит только генералу-протектору немного упустить ситуацию? Вот эти два дурака и вцепились друг другу в глотки, уже чувствуя себя безраздельными властителями родной планеты.

А лорду-протектору в этот момент было не до Зельфеи. После исчезновения корабля-добытчика, он послал туда второй, собрав для охраны почти все свои силы. Он не без основания полагал, что настали тяжелые времена, и кто-то покусился на его вотчину и основной источник дохода.

Флоту Гуннилиана по силе не было равных в этой части вселенной. Но Торея и не собиралась с ним сталкиваться, время для этого еще не настало. Она просто раскидала по островам с жилами бета-рутиллитов несколько сотен бомб. На это ушла огромная сумма, зато, без всякого риска, таким образом, она уничтожила второй и последний добытчик лорда.

— Представляешь себе его рожу, когда он узнал, что его добытчик развалился на куски! — Торея прыснула от смеха и залпом осушила бокал.

Она смеялась, стараясь заглушить другие воспоминания. Смеялась долго, выдавливая из себя смех, словно боялась, что стоит смолкнуть и польются слезы. Святой смотрел с немым укором. Он не верил ее веселью.

— Да ну тебя! — Торея в сердцах бросила в мумию пустой бокал. — Что? Что ты такое знаешь обо мне?!

Осколки бокала упали под ноги святого, а он все так же равнодушно смотрел, куда-то вдаль, словно видел там счастье.

Она сидела в кресле, обняв себя за колени и поджав ноги. Смеяться больше не было сил. Голова кружилась все сильнее, а тело словно онемело. Она не чувствовала рук и ног, не чувствовала, как медленно скатывается по щеке слезинка. Торея закрыла глаза, надеясь, что головокружение отступит, она провалится в сон, а потом заботы отгонят боль.

Все шло по плану. Все было просто замечательно. У Барсика скоро будет новая мисочка. А что будет у нее?

Глаза были закрыты, но она видела Арви. Такого, каким он был в тот краткий миг, когда случай столкнул их на орбите затерянной планеты. Взлохмаченный и растерянный, он смотрел на нее. Тогда она ничего не поняла, зато сейчас она была уверена, в его голубых глазах, она увидела отражение себя, той Тореи, которую знал только распятый на стене мертвый святой. Чушь... но тогда она не знала, что сказать Арви. Зато знала теперь.

— Спасибо, — она открыла глаза и взглянула на мумию, — спасибо за все...

Мумия, как и прежде, неподвижно смотрела куда-то вдаль, но Торее показалось, что впервые за многие годы, выражение мертвого лица изменилось. По-прежнему, из-под высохших губ скалились желтые зубы. Но теперь, он словно ободряюще улыбался ей, не насмехаясь, а как будто радуясь, что она, наконец, поняла то, что он знал всегда, но никак не мог до нее донести.

— Спасибо. И ты мне больше не нужен, — сказала Торея, удивившись, как твердо и громко прозвучал ее голос. — Завтра тебя похоронят. Наконец...

— Тьфу! Да чтоб вас клуксы пожрали! — Брандт в сердцах плюнул и отошел от монитора.

— Да вы подсчитайте, какой штраф успел набежать за время вашего опоздания! — возмущенно неслось ему в след.

— Но мы же объяснили, что возникли особые обстоятельства, — как можно мягче попробовал возразить Арви.

В таком духе продолжалось уже почти час. Терпение Брандта закончилось уже давно. Он лишь изредка подбегал к Арви, который вел переговоры. Выслушивал пару реплик и с руганью отходил обратно. Уполномоченные со стороны планеты Вееалура требовали, чтобы мусор с орбиты был забран бесплатно, ссылаясь на договор и прописанные в нем штрафные санкции за опоздание. На самом деле штраф успел превысить оплату, но правительство Вееалуры готово было пойти навстречу и не требовало выплаты остатка суммы. Оно даже соглашалось продлить договор, если в этот раз мусор будет немедленно убран безо всякой оплаты.

— У нас закончилось топливо! Мы и убраться-то отсюда не сможем, — в который раз пытался объяснить положение вещей Арви.

— А нам какое дело? И вообще, зачем вы сюда прилетели, если не можете выполнить свою работу? — уполномоченный зевнул. Такие переговоры были его работой, поэтому, в отличии от Арви и Брандта, он был совершенно спокоен.

Арви начал понимать, почему у Хронкса был такой дурной характер. Несколько лет общения с подобными типами морально изуродуют кого угодно.

— Все! Хватит, надоело! — Брандт в сердцах отключил связь.

— Ну, и что теперь делать? — Арви устало потер лицо.

— Что, что... Не знаю я что! Да только болтать с ними дальше тоже без толку. Мы им одно и они нам другое!

— Значит, будем здесь висеть.

Брандт угрюмо молчал. Он представлял себе жизнь Его Милости Брандта совсем иначе.

— А еще поселенцы, дармоеды эти, — продолжил Арви, — хорошо хоть они внизу обосновались. У них с ронгами прям идиллия. Скоро смешанное потомство появится, — он хихикнул, пытаясь разрядить обстановку.

— Тьфу ты, гадость какая! Ну какое еще потомство?! Да если бы ронги могли с другими расами скрещиваться, их ублюдки давно бы заполонили все вокруг!

— Это они в нормальных условиях не могут, а там внизу, все условия для мутации! — Арви казалось забавным немного отвлечь Брандта, да и самого себя. — Ты представляешь себе, сколько там всякой дряни, да от этого ронги не только с людьми, они с клуксами потомство дадут!

— Ага, а Бастер потом из них пойла своего наварит! — поддержал его Брандт. — Стоп! Что ты там про гадость сказал?!

— Ничего. Только то, что у нас внизу полно всякой дряни.

— О! Это то, что надо! Ну-ка, соедини нас обратно с этим гаденышем.

— Зачем?

— А хочу кое-что ему сообщить! Давай, давай, соединяй!

— Ну что еще?

— То, о чем этот умник и не догадывается!

— А о чем он не догадывается? — насторожился Арви.

— О том, что если он нам не заплатит, то помоев у него на орбите здорово прибавится!

Арви ухмыльнулся. Помойные недра корабля были опустошены недавними событиями, и того, что осталось, вряд ли хватит, чтобы сильно загрязнить орбиту. Но ведь об этом никто не знает...

— Рад, что вы одумались, — спустя минуту, самодовольно улыбнулся поверенный. — Не хотелось бы, чтобы наше продолжительное сотрудничество закончилось так печально.

— Ты еще не знаешь насколько печально! — Брандт отпихнул Арви в сторону.

— О чем вы? — глаза поверенного забегали. — В договоре...

— Засунь свой договор... В общем, обстоятельства изменились и насрать нам на него! Ты немедленно переведешь на наш счет деньги, а мы выполним свою работу. А если откажешься, то мы будем вынуждены избавиться от накопившихся отходов прямо здесь. И учти, мы только что с Шибули.

— Да как вы...

— Сам знаешь, что они у себя на планете творят, — перебил его Брандт, — так что, все ихнее дерьмо окажется у вас. Вам придется срочно эвакуироваться, ввиду надвигающейся экологической катастрофы! Наш утилизатор последний в своем классе, так что вам вряд ли кто поможет...

— Мы будем вынуждены принять меры по... — но закончить угрозу, уполномоченный не успел.

— И что вы сделаете? — хищно улыбнулся Брандт. — Пальнете по нам и взорвете? Валяйте! Пусть наши кишки вперемешку с помоями Шибули разлетятся по всей вашей орбите! Нам терять нечего!

— Мы вышлем команду захвата!

— Перегрузка реактора займет несколько минут, ваши люди не успеют! — выступил в диалог Арви.

— Вы не похожи на самоубийц!

— Хочешь проверить? — Брандт перестал улыбаться. — У нас действительно нет другого выхода.

— Психи!

— Нет, просто хотим выжить! — Арви отключил связь. — И учителя хорошие, — сказал он, обращаясь к Брандту.

— Вот уж никогда бы не подумал, что вспомню Торею добрым словом.

Арви отвернулся. Произнесенное вслух имя Тореи полоснуло по сердцу. Он понял, что хочет выиграть бой с противным бюрократом, только затем, чтобы иметь возможность отправиться к ней.

— Ха! Опомнились! — Брандт подскочил и принял вызов.

— Правительство нашей славной планеты, самое справедливое правительство в этой галактике, — с вымученной улыбкой на кислой физиономии сообщил уполномоченный. — Мы вошли в ваше тяжелое положение и великодушно готовы списать долг по штрафу.

— Вот и прекрасно. Справедливость, так редка в наше смутное время, — проникновенным голосом, в тон своему грустному настроению ответил Арви. — Будем надеяться на дальнейшее сотрудничество.

— Сотрудничество — залог будущего! — гордо вскинул голову поверенный, создалось такое впечатление, что он процитировал какой-то популярный на Вееалуре лозунг.

— Подгоните заправщик, а список всего необходимого мы сейчас отправим! От вашей пустой болтовни, дело не сдвинется! — безапелляционно заявил Брандт. — И без шуток! Помните, перегрузка реактора — минутное дело!

Справедливость — явление редкое, а вот опасение за собственную шкуру — повсеместное. Да и потом, этот орбитальный утилизатор действительно был последний в своем роде. Поэтому, корабль с топливом прибыл почти сразу. Остальное обещали доставить в течении суток.

Ронгам впервые за долгое время было чем заняться. Недра мусоросборщика жадно поглощали накопившийся на орбите мусор, а прибывавшие с планеты корабли доставляли цистерны с ядовитыми отходами.

Арви и Брандту пришлось провести больше суток без сна. В любой момент, можно было ожидать какой-нибудь агрессии со стороны Вееалуры, но благоразумие восторжествовало, и до конфликта не дошло. К тому моменту, когда на корабль были доставлены все необходимые запасы, весь мусор с орбиты переместился в необъятное брюхо мусоросборщика, а жидкие токсические отходы булькали в цистернах, словно в пищеводе. Затем орбитальный мусоросборщик поспешил покинуть пространство этой гостеприимной планеты.

— Куда теперь? — Брандт смачно откусил свежий фрукт. Среди пополненных ресурсов пищевые были на первом месте.

— На Шибули, куда же еще! Они в нашем расписании следующие.

— Я вот что думаю...

Брандт сосредоточенно чавкал, но было видно, что тщательно что-то обдумывает. Это случалось с ним редко и, как правило, ни к чему хорошему не приводило. Арви насторожился.

— Так вот, — продолжил Брандт, — а может, ну его на фиг, мусор этот!

— То есть?

— Ты вот сам посмотри. Зачем нам его с орбит вычищать, если достаточно только припугнуть, что мы сейчас добавим туда все, что в недрах нашего кораблика скопилось?

— Ты что, предлагаешь, заняться экологическим шантажом?! Да это похуже пиратства будет!

— Ну а что?! Они заплатят куда больше, только чтобы мы убрались. А что они швыряют нам за нашу работу? Свои объедки! — он отбросил в сторону огрызок. — Так почему бы не нажиться на этом, пока можно?

— Потому... — устало вздохнул Арви, больше всего он сейчас хотел спать, — потому, что после парочки таких визитов, нас поймают где-нибудь подальше от своей планеты и разнесут на мелкие кусочки. Давай лучше отдохнем, пока можно. Чувствую, на Шибули начнется та же песня.

— Ну... как хочешь, — пробурчал Брандт. — Но цену поднять надо! И с этим не спорь, куда они денутся? Без нас — все равно в собственном дерьме потонут!

— Ага, — равнодушно зевнул Арви, он как раз обдумывал, как сказать Брандту о своем решении.

Проснулся Арви с ясной головой и готовым решением. Как только они уладят дела на Шибули, он возьмет трансбот и направится к планетоиду Гобианов. Кажется, Ту-Лаки собирались приспособить его под свою базу. А чтоб его сразу не убили, он прихватит с собой подарок. Брандт говорил, что Торея требовала от того лорда какой-то объект, который она же перед этим у него и украла. Арви здорово подозревал, что генератор высокой энергии, найденный среди барахла Хронкса, и есть тот самый объект.

"Вот такой вот свадебный подарок!" — он усмехнулся, прекрасно понимая, что из всей этой затеи может выйти, и что он может не свадьбу сыграть, а в ящик...

Подобные мысли крутились у него уже давно, но он никак не мог на это решиться. Еще казалось бесчестным так поступать с Брандтом. Ведь находка принадлежала им обоим. Но вчерашняя идея Рида о шантаже подтолкнула к мысли, что подобная ценность в руках Брандта опасна для него самого. "Нет, уж! Оставлю ему помойку в единоличное владение, пусть остается единственной Его Милостью на этом корабле. А я отправлюсь к Торее. Чем всю жизнь мусор чужой собирать да сожалеть, что так и не попробовал что-то изменить, и закончить как Хронкс, лучше уж рискнуть! Вот доведу помойку до Шибули, а там Брандт себе другого пилота наймет!.."

— Тореечка, доченька! — Ульбер Ту-Лак, прижав к груди ненаглядного Барсика, расплылся в довольной улыбке. — Ты просто умница!

— Я знаю, папа, — вздохнула Торея. — Итак, что мы имеем: добытчик Гуннилиана уничтожен. А значит, уничтожен источник дохода. В междоусобном конфликте на Зельфее уничтожено около половины его воинских сил. Сам уважаемый лорд-протектор благоразумно скрылся с Зельфеи в неизвестном направлении. Наверное, хочет переждать, пока бунтовщики перегрызут друг друга, а ему останется лишь срубить головы уцелевшим.

— Это он зря, — полковник поглаживал Барсика. — Нельзя такие чудесные мисочки без присмотра оставлять! Правда, Барсик?

— Да, папа, конечно, — улыбнулась Торея, — Барсик уже и так заждался свою новую мисочку.

— Ты знаешь, мне кажется, он все понимает. Вот так и смотрит, как будто недоумевает, почему до сих пор ее не получил.

— Передай Барсику, что уже скоро, — рассмеялась Торея. — Ладно, а теперь серьезно. Наступление лучше начать дней через десять. К этому времени в войну ввяжутся остальные лорды. И нашему появлению вообще не будет оказано никакого организованного сопротивления. На орбите осталось четыре крейсера, но с ними мы как-нибудь справимся. Надеюсь...

— Тореечка, объясни старику, а почему нельзя продать побольше этих кристаллов, как их там... прикупить еще пару крейсеров, да действовать наверняка?

— Папа! — Торея разозлилась. — Потому, что как только появится информация, о продаже крупной партии бета-рутиллитов, пара крейсеров нам уже не поможет! Нам придется отбиваться от всей своры Гуннилиана, да еще нескольких охотников до чужого добра. Ты же и сам это прекрасно понимаешь!

— А, ну да...

Вообще-то, Ульберу Ту-Лаку неплохо сиделось и на своем старом астероиде. Но планетоид Гобианов оказался намного удобнее. А Зельфея... скорее всего, там заживется еще вольготнее. Полковник не был труслив, но не был и жаден. Если бы не Торея, то вряд ли бы решился на захват чужих территорий, ведь и на родном астероиде его все устраивало. А тут еще эта оскорбительная история с мисочкой... Но если он за что-то брался, то всегда доводил дело до конца и старался подстраховаться со всех сторон. Мысль о несметном богатстве, попавшем в его руки, и невозможности его использовать выводила его из себя настолько, что он забывал о причинах, препятствующих этому. А когда вспоминал, то делал вывод, что во всем виноват Гуннилиан и представлял себе смерть это лорда. Представлял каждый раз по-новому, сожалея, что умереть человек может только один раз. Ульбер Ту-Лак не был злым или мстительным, но очень не любил когда его права и желания ущемлялись. И очень не любил тех, кто был в этом виноват. Не любил всего лишь за само их существование!

— В общем, папа, жду тебя здесь через десять дней. Надеюсь, наши люди готовы? — Торея оторвала его от размышлений о мучительной кончине Гуннилиана.

— Конечно, доченька, конечно! Мы с Барсиком скоро прилетим к тебе.

— Буду ждать. Почеши от меня Барсика за ушком.

— Барсик, а где у тебя ушко?

Оставшись перед монитором, на котором теперь не было ничего, кроме звезд, полковник задумчиво смотрел на клукса. Он знал, что уши у подобных созданий могут оказаться на самом неожиданном месте. Внезапно в голову пришла ужасная мысль, а что делать, если Барсик заболеет? У него на службе были врачи, но вряд ли среди них отыщутся специалисты по клуксам. Надо бы разобраться в анатомии этих замечательных животных. Но как!? Жестоко экспериментировать над собратьями Барсика ему претило. Так что же делать?!

После разговора с отцом, Торея хотела отправиться принять душ. Последние недели она провела на своем крейсере, поскольку оставаться на Зельфее стало опасно. А жаль, за то время, что она провела на этой чудесной планете, она успела привыкнуть к комфорту, который нельзя было себе позволить на корабле. Как ей не хватало бассейна, наполненного ароматной пеной, теплого ветра, несущего благоухание садов в приоткрытое окно и мягкого света луны, которая нашептывала ей странные, но такие волнующие мысли.

Но не успела она подняться с кресла, как загорелся сигнал вызова. "Ну что еще? — она подумала, что отец хочет что-то добавить. — Надеюсь, не про Барсика..." Но это оказался всего-навсего ее дежурный офицер.

— Госпожа Торея, только что сообщили, что орбитальный мусоросборщик класса XXL-78 появлялся на орбите Шибули.

22. Во славу Великого ОНО.

— И каждый должен узнать о Великом ОНО! Проникнуться благодатью Его! Постичь истинный смысл бытия, дабы следовать высшему предназначению и узреть Великое ОНО в конце пути. И приблизит тогда Великое ОНО верных детей своих, ибо они — есть частица Его! — вещал преподобный робот.

Паства внимала, приоткрыв рты, откуда у многих вытекали тонкие струйки слюны. Они словно надеялись, что через это отверстие в них влетит благодать, поселится в их прогнившей утробе и в нужный момент отправит прямиком к Великому ОНО. Среди собравшихся в сортировочном отсеке оборванных поселенцев, виднелось несколько ронгов. Они стояли немного обособлено, тесно прижавшись друг к другу, впрочем, они всегда вели себя так.

Стилз, как обычно, находился за спиной у преподобного. Ему нравилось смотреть на людей, поклоняющихся Великому ОНО. Их лица отражали священный трепет, благоговение и готовность следовать высшей воли, многие стояли на коленях. Стилз давно успел перепробовать всех женщин из этой толпы (ронги не в счет, он так и не научился определять, какого они пола). Вызывавшие смятение отношения с Бастером — давно остались в прошлом. С тех пор, как вернулся на корабль, Стилз ни разу даже не заходил в отсек дератизации. Один из оборванцев прекрасно справлялся с его прежними обязанностями, а у него теперь были совсем другие интересы. Можно сказать, что Стилз заново родился и теперь, словно новорожденный младенец, искал свое место в этой жизни.

Как чудесно ловить эти молящие взгляды и знать, что часть их принадлежит и тебе, а не только Великому ОНО. Ведь в глазах этих людей, он уже стал одним из приближенных Великого ОНО, посланным к ним, дабы нести свет Его мудрости.

Слова робота почти не мешали плавному течению его собственных рассуждений, ведь он знал их наизусть и даже мог сам произнести небольшую проповедь. Стилз давно посещал эти проповеди, лишь чтобы вкусить упоение преклонением, ну и еще — выбрать себе новую подругу.

Сегодня его определенно никто не устраивал. Как и всегда в минуты нерешительности, он обратился к воле Великого ОНО.

— Так идите и несите всем радость единения с Великим ОНО! — прорвались к его сознанию слова робота.

"А ведь точно! Почему бы не разнести весть о Великом ОНО по вселенной? Тогда на меня будет обращено не несколько десятков взглядов, а гораздо, гораздо больше. Это даже лучше, чем стать Его Милостью!" Внезапное волнение пронзило Стилза. Лица стоявших перед ним людей слились в единое пятно, голова пошла кругом, а в желудке что-то неприятно заворочалось. "Неужели студень из клуксов оказался несвежим?"

Волнение все больше захватывало Стилза, он совсем забыл, что так и не выбрал подругу на сегодняшнюю ночь. Зато воображение услужливо подбрасывало ему образы красавиц, видящих в нем воплощение Великого ОНО. Желудок крутило все сильнее. Стилз понял, что ему срочно требуется отлучиться, но было поздно. Пронзительный переливчатый звук перебил вдохновенную речь преподобного. Облако миазмов окутало Стилза, но на его лице ничто не дрогнуло. Он стойко дослушал проповедь.

Единственной компанией Стилза этой ночью стал унитаз. Волнения души словно передались всему взбунтовавшемуся организму. Казалось, кишечник давно опустел, но мучительные боли вновь и вновь возвращали его на унитаз. Возможно, если бы он мог отправиться спать, подмять под себя чье-нибудь мягкое тело, а после закусить студнем из клуксов любимую настойку, революционные мысли навсегда покинули бы его, не оставив и следа в незахламленном сознании. Но болезненные спазмы не прекращались. Что еще оставалось делать в эти бесконечные часы? В итоге результатом расстройства кишечника стал грандиозный план — как разнести по вселенной волю Великого ОНО.

"Прости, что вынужден так неожиданно и тайно покинуть тебя. Оставляю честь быть Его Милостью на этом замечательном корабле тебе одному.

Теперь о том, куда я направляюсь. Я лечу к Торее. Посмотрим, что из этого выйдет, но хуже, чем сейчас мне все равно не будет. Я захватил с собой генератор высокой энергии. Если я ей не нужен, то может, такой подарок, немного ее смягчит. Черт, звучит так, как будто я надеюсь ее купить... На самом деле, я просто надеюсь, что она не грохнет меня сразу, если я заявлюсь не с пустыми руками. А что еще подарить такой девушке?

Теперь, самое важное — лучше найди какого-нибудь дурака и продай эту помойку. Она того и гляди развалится, но это еще не все. Как ты знаешь, генератор открывает портал у нас в отсеке дератизации. Я, конечно, вытащу кристалл бета-рутиллита, но рано или поздно, они поймут принцип работы генератора, а вот как его перенастроить, могут разобраться не сразу. Тогда у тебя будут гости.

За последний, оставшийся в рабочем состоянии, орбитальный мусоросборщик можно неплохо выручить. Тебе хватит на беззаботную жизнь до самой смерти. Уверен, так будет лучше для тебя.

Еще раз прости, но думаю, так для всех будет лучше. Надеюсь, мы еще когда-нибудь встретимся. Встретимся друзьями. Арви Лундер, твой друг".

— Твою мать!.. — прорычал Брандт, вцепившись в подлокотники кресла, — Да чтоб тебя клуксы пожрали!

Он даже не пытался разобрать, что именно бесит больше всего. То, что он внезапно остался один, если не считать придурков снизу, или то, что Арви прихватил с собой генератор. Обида и злость кипели внутри него, перемешиваясь в адскую смесь. Дослушав прощальную запись Арви, он так и замер в кресле, без единой мысли, что теперь делать.

"Сопляк!.. Да она ж его грохнет!.. А генератор только зря пропадет!.. Поймать! Может, еще успею его поймать?! А, черт! Я же не умею управлять этой чертовой помойкой!.. Все равно поймаю и вправлю мозги паршивцу!.. Если Торея его перед этим не прирежет. Вот, дурак! Срочно нужен пилот!"

Сзади послышался какой-то шорох. "Арви!" — мелькнула радостная мысль. Брандт обернулся и увидел Стилза и несколько вонючих оборванцев за его спиной. "Приперлись. Сейчас начнут ныть и что-нибудь клянчить!"

— Ну, что еще?!

— Э-э-э, — замявшись, промычал Стилз и неуверенно сделал несколько шагов к нему.

С тех пор, как Стилз вернулся на корабль, он пытался придать значительности своей убогой фигуре. Он по-прежнему шаркал на каждом шагу, но руки теперь сцеплял сзади, выпятив костлявую грудь, и выставлял вперед острый подбородок. Раньше его взгляд всегда бегал по полу, перескакивая с раздавленного таракана на слизистое дерьмо клуксов, размазанное по всем стенам. А теперь он старался смотреть прямо перед собой, но беда в том, что он ужасно косил, просто раньше это сложно было заметить. Встретившись с ним взглядом, Брандт поморщился.

— Чего приперлись? — спросил он уже спокойней.

— Тут такое дело, — по-прежнему мямля, ответил Стилз, продолжая подходить. — Видите ли...

Оборванцы у входа закопошились. Несколько из них, вжав голову в плечи, вошли в рубку. Словно подражая Стилзу, который стал у них чем-то вроде лидера, они держали руки за спиной. Поселенцы вызывали у Брандта стойкое отвращение. Мало того, что с ними было связанно множество неприятных воспоминаний, так они еще считали клуксов — особым даром Великого ОНО, и питались исключительно ими. От токсичных выделений слизней, их взгляд стал совсем мутным и бессмысленным, под носом частенько болтались зеленые сопли, и на задранном, опять же, в подражание Стилзу, подбородке — поблескивала слюна.

— Потом! — отрезал Брандт и отвернулся. Вид этих дегенератов действовал на нервы, если уделить им сейчас внимание — потом не отвяжешься. — Проваливайте, я занят! Подойдешь потом, — не глядя, кивнул он Стилзу, который стоял уже почти за спиной. — Только один, без этих. — Брандт брезгливо скривился.

Дегенераты снизу всегда слушались беспрекословно, и, мысленно, Брандт уже был один. И думал опять об Арви:

"Надо быстро связаться с Шибули и нанять оттуда пилота. Плевать, во сколько это обойдется. Надо вернуть дурака Лундера, пока эта красавица не выпустили ему кишки!"

— А мы по-быстрому! — неожиданно нагло заявил Стилз.

Брандт раздосадовано обернулся...

— Ты вызвал их? — Торея старалась скрыть свое волнение от экипажа, но голос все равно слегка дрогнул.

— Да, госпожа Торея, но они пока не ответили, — связист прятал глаза, такая нервозность в голосе их капитана ни к чему хорошему обычно не приводила.

— Так вызови еще раз! Попробуй на другой частоте! — так продолжалось уже достаточно долго.

— Я делаю все, что могу...

— Недостаточно, если они не отвечают! — Торея сама понимала, что связист тут не причем, дело в "помойке" — что-то случилось там, но продолжала отторгать эту мысль.

— Есть ответ! — воскликнул связист.

Торея вскинула голову в надежде увидеть Арви. Она сразу забыла все заготовленные слова, но знала, что найдет что сказать. Хотя, вызов мог принять и Брандт... Она вздрогнула — на мониторе появилось изображение робота, древнего и нелепого, как сам корабль, с которого он отвечал.

— Приветствую желающих приобщиться к мудрости Великого ОНО! — монотонно, но очень громко начал он, задрав руки вверх. — Да пребудет его благодать с каждым из нас...

— Заткнись, железка! — в ярости Торея не контролировала себя. — Где люди?

— Приобщаются к благости.

— Так позови их!

— Его Милость Стилз сейчас подойдет.

Торея застыла. На мгновение, она подумала, что ослышалась, потом, что это бредовый сон или, что подобный бред — сбой программ робота. Она вглядывалась в изображение на мониторе, надеясь высмотреть то, что поможет разобраться в ситуации.

Все было как обычно: обшарпанное оборудование и следы размазанных тараканов. Затем она увидела входящего в рубку Стилза. Тот, едва бросив на монитор беглый взгляд, замер на месте и с ужасом вжал голову в плечи.

— Ваша Милость Торея Ту-Лак?.. — сипло выдавил он и тут же взвизгнул: — Немедленно выключи! Выключи ее!

— Но мы не можем оттолкнуть страждущего, желающего приобщиться к свету Великого ОНО.

— Это очень, очень плохая Милость! Стилз бросился к пульту и попытался оттолкнуть робота и отключить связь.

— Она заблудшая дочь Великого ОНО, — упирался робот и, пассивно сопротивляясь, не давал Стилзу дотянуться до пульта.

— Здесь я Его милость! Я приказываю тебе! — орал Стилз и, упершись руками в бочкообразное тело и отклячив задницу, пытался сдвинуть робота с места.

— Уроды! — Торея сама отключила это безобразное зрелище.

В рубке ее корабля воцарилась тишина. Привлечь внимание Ту-Лаков, когда они злы — почти самоубийство. Торея оперлась руками о панель управления. Она чувствовала себя обманутой в своих ожиданиях и от этого разозлилась. Больше всего хотелось приказать немедленно обстрелять "помойку", уничтожив и эту уродливую громадину, и ту убогую пародию на человека, с которой она только что разговаривала, и всех остальных мерзких тварей, что существовали в брюхе этого монстра.

Но в следующее мгновение ее пронзила мысль, отозвавшаяся болью. Зародившись в груди, она волной прокатилась по всему телу и осела тупой ноющей занозой в сердце.

"Где Арви?! Он все еще может быть на помойке. Надо это проверить и быстро, пока они не сбежали! Если этот урод что-то с ним сделал — скормлю его Барсику!"

Торея выпрямилась, мимолетом отметив, что слегка дрожит.

— Я оправляюсь туда! Со мной ... — она замялась.

В момент прошлой встречи с Арви, ей не хотелось лишних глаз. Мысль о том, что любимый может ей не обрадоваться пугала куда больше, чем десяток придурошных Стилзов. В таком случае, ей придется убить свидетелей своего позора. А Арви... Арви пусть живет, она уже однажды пыталась его убить и не смогла — пусть в этом будет воля судьбы.

— Я иду туда одна! — отрезала Торея. "Со Стилзом как-нибудь справлюсь сама!" — Всем оставаться на месте в полной боевой готовности и ждать от меня сообщений.

Брандт приоткрыл глаза, но тусклый свет тут же отозвался пронзительной болью в голове, звоном в ушах и тошнотой. "Или в ушах зазвенело после того, как я попробовал встать?" — он со стоном повалился обратно. Резонанс от стона больно резанул пересохшее горло. Стараясь особо не крутить гудящей головой, он огляделся.

"Каюта Хронкса!" — он не сомневался, что его здесь заперли, только не мог припомнить, что случилось. "Когда выберусь — ни за что больше здесь не поселюсь. Оборудую себе другие апартаменты! Каюта Его Милости Брандта — звучит намного лучше. Или продам эту чертову помойку, как советовал... Арви! Твою мать!" — сумбурные мысли в голове Брандта немного прояснились. "Арви сбежал к этой стерве. Ко мне пришел Стилз со своими ублюдками, а потом..." Последнее, что он помнил — набросивившиеся со всех сторон поселенцы. Они завалили его своими зловонными телами. Задыхаясь, он пытался сбросить их с себя и дотянуться до пистолета. Но на каждой руке висело как минимум парочка вонючих оборванцев, вцепившись в него зубами.

Брандт понес к глазам руку и убедился, что она исцарапана и покрыта синяками от укусов. Какое-то время он отпинывался ногами, но это не спасало от веса нависшей на нем своры. Они молотили кулаками по голове, а потом головой о панель управления.

То ли от воспоминаний, то ли от головной боли затошнило еще сильнее. Он глубоко вздохнул и закашлялся от боли в груди. Но глоток воздуха изгнал воспоминания о том душном зловонии, что исходило от дегенератов. Еще припоминались вскрики и повизгивания, когда он ухитрялся попасть в кого-нибудь.

"Надеюсь, я отшиб им яйца! Если нет, то выберусь и оторву нафиг!"

Брандт вновь попробовал сесть, на этот раз осторожно, но все равно перед глазами все поплыло. Жгло переломанные ребра, а в голове произошло извержение боли, отчего мир вокруг потемнел и покрылся яркими искрами, от тошноты заложило уши. Он понял, что переоценил свои силы, но было поздно. Плюхаться обратно было бессмысленно, поэтому он лишь свесился с кровати, не обращая внимания на протестующую боль в груди. Желтая зловонная струя ударила в пол и разлетелась мелкими брызгами.

— Тьфу ты, черт, — простонал он, вытирая рот. — Опять!

"Да чтоб вас всех клуксы пожрали!" — Брандт откинулся на кровати и прикрыл глаза, надеясь, что каюта перестанет вращаться вокруг него, усиливая вновь и подступающую тошноту.

Торея направлялась от стыковочного шлюза "помойки" к рубке. Она быстро шагала вдоль стены, не особо осторожничая, но держа в руке пистолет. Да и кого было здесь бояться? "Возможно, Арви с Брандтом сами бросили эту убогую посудину, ведь они провели какое-то время возле залежей бета-рутиллитов. И зачем тогда им возвращаться к жизни на помойке?"

Впереди раздалось гулкое дребезжание. Торея сразу узнала этот звук — ?Стилз катит тележку с клуксами. Она быстро дошла до очередного поворота и осторожно выглянула. Помощник дератизатора, во всей свой красе, катил на нее тележку, с горкой нагруженную дохлыми клуксами.

Торея молча направила на него пистолет.

— А! Ваша Милость! Как я рад вас видеть! — шепелявя, завопил он издалека.

— Стой на месте придурок! Что здесь происходит?

— А?! Что?! — орал он, толкая перед собой тележку, которая дребезжала все громче. — Ничего не пойму! Гремит проклятая! — он выразительно ударил руками по тележке, и налег на нее всем телом.

— Стой! — крикнула Торея.

Стилз уже так разогнал тележку, что буквально бежал за ней, почти не подталкивая. Грохот стоял ужасающий, а его тщедушная фигура полностью скрылась за металлическим коробом.

Секунду Торея смотрела на надвигавшуюся тележку, на слетавших с нее клуксов.

— Стой! — она выстрелила несколько раз.

Но в Стилза было не попасть, а на замызганном корпусе тележки лишь появилась пара черных пятен. Между ними оставалось всего несколько метров. Торея отпрыгнула в сторону. Но Стилз чуть толкнул тележку вбок. Угол контейнера врезался в стену. По инерции телега немного повернулась, зажала Торее руку и придавила к стене. Она попробовала освободиться, но контейнер весил не меньше тонны. В тот же миг, горка слизней зашевелилась, и оттуда выскочил человек.

Торея оказалась беззащитной. Пистолет остался в зажатой руке. Покрытый слизью оборванец, замахнулся на нее палкой. Она наклонила голову, принимая удар на плечо. Из контейнера показался еще один оборванец. Стилз, гнусно осклабившись, стоял чуть поодаль. Торея зарычала, но никак не могла себя защитить.

Учащенно дыша и в холодном поту Брандт вынырнул из тяжелого сна, где вонючие маленькие чудовища размахивали шипастыми хвостами и били ими его по голове. Головная боль немного успокоилась, тошнота тоже. Но стоило вдохнуть кислую вонь от желчной блевотины возле кровати, как снова стало дурно. Он осторожно попробовал подняться. На этот раз — удалось. Кряхтя, он добрался до аптечки, обработал раны, принял болеутоляющее и развалился в кресле, подальше от вонючей лужи.

"Все-таки неплохо, что меня заперли именно здесь, а не где-нибудь внизу, среди ронгов!" Ему вдруг показалось забавным, что все норовят запереть его именно здесь. Вот Стилз, например, мог бы сам поселиться в этой каюте, а его бросить куда-нибудь к ронгам. "А и черт с ним! Придурок — он и есть придурок! Если привык, что я сижу в этой каюте, так и запер меня именно здесь!" Пытаться отсюда выбраться — бесполезно. Брандт прекрасно знал это. Они с Арви чего только не перепробовали, когда оказались здесь взаперти по милости Тореи.

Он потянулся в кресле. По всему телу бегали мурашки. Начали действовать лекарства. Анестезируя и одновременно заживляя повреждения. "А что? Раз я еще жив — не все потеряно. Точно! Они же не умеют обращаться с кораблем!" — он хрипло рассмеялся и тут же ребра отозвались тупой болью. "А все равно, пока на корабле нет Тореи — дела не так уж плохи!"

Брандт зевнул и прикрыл глаза. "Сейчас немного поспать. Вот придут эти уроды — тогда и будем разбираться!" Как он собирается с ними разбираться, Брандт пока не представлял. Да и какой смысл пытаться предугадать непредсказуемое поведение придурков?

Принятые лекарства обладали легким наркотическим эффектом. Тело расслабилось. Из забытья всплывали приятные мимолетные образы. Он почти провалился в сон, когда послышался шум. Дверь открылась, и в каюту впихнули кого-то с надетым сверху большим пластиковым мешком. В такие мешки, обычно, Стилз собирал клуксов, ползая по вентиляции и другим труднодоступным местам, а потом пересыпал их в тележку. Не успел Брандт очухаться, как уроды ушли, оставив его наедине с новым пленником. Вернее — с пленницей.

"Заботливые! Бабу мне подсунули, чтоб не скучно, значит, было!" — он с интересом разглядывал стройные ножки. Ни у одной из поселенок таких не было. Это он знал точно, поскольку давно отчаялся найти среди них хоть одну, приемлемую хотя бы на ощупь.

— Тинарейские фуги! — донесся из мешка знакомый голос.

"Твою мать! — вздрогнул Брандт. — Торея! Накликал! Чтоб ее клуксы пожрали! Все! Хуже не куда!"

— Клуксоеды вонючие! — продолжала орать Торея. Она извивалась всем телом и пыталась избавиться от мешка.

"И откуда она знает, что эти уроды клуксов жрут?" — первый шок от ее присутствия прошел. Теперь Брандту даже казалось забавным, что они с Тореей оказались в одной беде. Из мешка доносилось сопенье и невнятное злобное шипенье. "С ней можно попробовать договориться..."

Он подошел к мешку. Торея услышав чье-то присутствие, замерла, потом вскочила на ноги, словно это делало ее менее уязвимой.

— Привет, красавица! — усмехнулся Брандт и, не удержавшись, шлепнул ее по заднице.

Приятно было хоть чем-то отплатить ей за все прошлые оскорбления. Шлепок получился звонкий, потому что задница вся была перемазана слизью клуксов. Но ради такого удовольствия, он не побрезговал испачкать руки.

— Убью! — взвизгнула Торея.

— Ты бы что-нибудь новенькое придумала, — вздохнул он и стянул с нее мешок. — Ваша Милость, вы так прекрасны! — сквозь смех прошепелявил он, подражая Стилзу.

— Иди к черту!

Торея любила лакированную одежду, поэтому ее защитный комбинезон, измазанный слизью, выглядел почти нормально. А вот волосы, слипшиеся от крови и слизи, свисали сосульками. Один глаз немного заплыл, зато второй сверкал неукротимой яростью. Разбитые губы и ссадина на скуле дополняли это очаровательное зрелище.

— Где Арви?! — Торея отвернулась и попробовала вытереть размазанную по лицу слизь.

— А клукс его знает! — Брандт поспешил занять кресло, пока эта стерва его не опередила.

— То есть? — Торея опешила и повернулась к нему.

Перемазанными руками слизь вытереть не удалось, зато она размазала кровь, медленно капающую со лба.

— Он к Вашей Милости удрал.

— Куда?!

— А фиг его знает, где он собирался тебя искать!

Торея смолкла и задумалась. Потом, немного прихрамывая, подошла к креслу и присела на подлокотник. Брандт поморщился, от нее здорово несло клуксами. Тошнота тут же подкатила обратно. Он судорожно сглотнул:

— Фу! Ты воняешь, как тысяча дохлых клуксов!

— Не нравится — не нюхай!

— Тогда я задохнусь и умру!

— Плевать! — она по-прежнему сидела на его кресле, со взглядом, обращенным внутрь себя и механически огрызалась.

— Ты отвратительна. И чего только в тебе Арви нашел!?

— Он так и сказал?! — встрепенулась она.

— Тьфу! — сплюнул Брандт и некоторое время рассматривал розовый плевок у себя под ногами. — Как вы мне оба надоели!

— Так что он говорил!?

— Отстань, мне и без ваших разборок дурно. Если я начну пересказывать его нытье, которого я тут наслушался — меня вообще вытошнит.

Торея замолчала. Немного посидела неподвижно. Брандт уже не знал, радоваться тому, что она оставила его в покое, или нет. "Надо бы поговорить с ней о том, как отсюда выбраться!" Он попробовал прикинуть, с чего начать, но сознание, все еще одурманенное лекарствами, упорно отказывалось родить хоть одну мысль на этот счет. Он взглянул на рану Тореи на голове. "И раньше-то сумасшедшая была, а теперь еще и по голове битая. Похоже, у нее контузия, вон какой взгляд пустой. Повезло, твою мать!"

— Надо выбраться отсюда! — неожиданно твердым голосом заявила она.

23. Добрый папочка.

Арви боялся. В тот момент, когда он покидал "помойку", его сердце билось в предвкушении перемен и с надеждой на счастье. Но чем ближе становился планетоид, где он рассчитывал найти Торею, тем больше к его волнению примешивалось страха. Порой ему хотелось просто взять и повернуть обратно.

"Черт с ней, с Тореей! "Мы" существуем лишь у меня в голове, а она сейчас наверняка затеяла очередное смертоубийство, ели не что-нибудь похуже. А если и думает обо мне, то лишь прикидывает, как бы поинтереснее прикончить! Рид прав — я дурак, а она..." — он хотел сказать что-то грубое, но все ругательства мгновенно потерялись в закутках его памяти.

"Черт с ней", — но на этот раз, это был скорее вопрос. Тот самый вопрос, который он задавал себе десятки раз за последние дни. "Я еще могу повернуть. Генератор — вещь ценная, так что, не пропаду... устроюсь где-нибудь в чудесном местечке, да хоть на Зельфее! Скоро и забуду эту..." — он опять не смог никак обозвать Торею.

Арви протянул руку изменить курс. Он медлил, хотя и не знал, чего ждет. Он был готов ввести новый курс, но еще не принял окончательного решения. Словно в поисках подсказки, он оглядывался по сторонам. Собственно, осматривать было нечего. Кабина трансбота совсем крохотная. Брошенный на пол матрас, на котором он спал, валялся почти под ногами. Из-под подушки торчал дисплей. Арви и сам не знал, зачем прихватил его с собой, покидая утилизатор. Он часто гадал, чему улыбалась Торея на этом изображении. И каждый раз хотел думать, что в этот момент, она думала о нем.

"Я поверну, спрячусь, забуду... может быть... А что станет с ней?!" Арви помнил этот холодный колючий взгляд, словно она знала то, что заставляло ее ненавидеть весь мир. Но он помнил и о том, как менялось ее лицо временами, когда она забывала о ненависти. И почему-то казалось, что чем ближе они становились, тем чаще наступали подобные моменты просветления. "Я сбегу, а она останется наедине с собой! Тогда окажется, что она права, и никто не заслуживает снисхождения, а я — лишь жалкий клукс, и относиться ко мне надо как к слизню!" Он убрал руку от пульта. "Торея — сумасшедшая! Но все равно ее люблю! И наплевать, если это лишь мое воображение. Я должен попытаться показать ей сады Зельфеи!"

— Эх, Барсик... как ты мог? — Ульбер Ту-Лак печально смотрел на опустевший контейнер.

— Куму ж я теперь, мисочку-то...

Он не договорил, почувствовав, как дрогнул голос. Кусочек мяса, что он держал в руке, за пеленой слез, виделся расплывчатым пятном. Барсик пропал еще несколько дней назад, но полковник лично дважды в день менял мясо в его контейнере. Вдруг вернется?

— Как же я теперь, один-то?

Весна на планетоиде выдалась необычайно холодной. Заснеженный сад сиял чистотой и покоем. Полковник долго наблюдал, как ветер наметает небольшие сугробы вокруг деревьев, и надеялся, что этот снегопад принесет покой и в его измученное тревогой сердце. Торея затеяла грандиозный переворот на Зельфее и куда-то исчезла, лишь коротко сообщив, что успеет вернуться. "Все ищет новые приключения на свою задницу!" — тут он улыбнулся, словно вспомнив что-то, ведомое ему одному. "Прямо как ее мать!" — он нахмурился. "Где ты теперь, доченька?.."

А тут еще и это... Обосновавшись на планетоиде, Его Светлость частенько выпускал своего любимца погулять. Барсик всегда возвращался в свой уютный контейнер, где его постоянно ожидала сочная и вкусная еда. Но вот однажды полковник так и не дождался его возвращения. Поначалу, полковник не сильно беспокоился, но уже на следующий день, он поднял на ноги всех. Клукса искали техники и простые солдаты, офицеры и пилоты. Поваров заставили прочесать весь пищеблок, но все безуспешно. Его Светлость пребывал в отчаянии! Пропал не просто любимец — он потерял родственную душу. Кто, кроме этого милого животного, был так же беззаботен и непредвзят в своем отношении к миру?!

— Полковник! — раздался голос надоедливого капитана.

С тех пор, как пропал Барсик, Ульбер Ту-Лак пребывал в дурном расположении духа и никто не рисковал беспокоить его без серьезной причины.

"Каков нахал! У меня горе, а он с какими-то глупостями пристает! Ей богу, скормлю Барсику!" — тут печаль с новой силой обрушилась на полковника, ведь Барсика-то больше нет.

— Пошел вон! — полковник обернулся и запустил в капитана куском мяса, который все еще держал в руке.

Капитан, в которого частенько летели различные предметы, привычно уклонился. Мясо шмякнулось о стену и оставило кровавый след. Но Его Светлости уже было наплевать и на мясо и на капитана, потому, что в руках капитан держал большого клукса.

— Барсик!

— Его нашли в вентиляции пищеблока.

— Иди ко мне, мой хороший! — полковник схватил контейнер. — Он проголодался!

— Бедное животное, — как можно натуральней изображал сочувствие капитан, брезгливо снимая испачканные слизью перчатки.

— Так покорми его! — взвизгнул полковник, прижав к груди контейнер, и кивнул на валяющееся мясо.

Капитан пожалел, что поспешил снять перчатки.

— Как ты? — Его Милость внимательно осматривал Барсика. Тот уже наполз на мясо, и дно контейнера покрылось едкой слизью. — Нам срочно нужен специалист по клуксам!

— Один уже несколько часов ожидает вас, — невозмутимо ответил капитан.

— Что?! И я узнаю об этом только сейчас?! Капитан! И как это меня угораздило дать вам столь ответственный пост?

— Но вы приказали не беспокоить вас.

— Не беспокоить по пустякам, а специалист по клуксам — это не пустяк, — кричал полковник, а тем временем, Барсик постепенно розовел. — Да, а откуда он взялся?

— Один из экипажа той самой "помойки", которую мы использовали для захвата этого планетоида. — Поскольку, и клукс оттуда, думаю, он должен разбираться в этих существах.

— Что?! — полковник прижал контейнер одной рукой, а другую поднес к уху. — Ты думаешь?! Ты идиот, а идиоты думать не умеют!

— Простите, полковник, но он сказал, что будет разговаривать только с вами или с госпожой Тореей, — капитан смущенно пялился в пол.

— Надо не думать, а обо всем докладывать мне! Мне-е-е!!!

— Но вы приказали...

— Заткнись, — отмахнулся полковник, усаживаясь в кресло. — Как зовут это специалиста?

— Арви Лундер.

— Идиот! — заревел полковник, а затем вскочил и подбежал к капитану, ухитряясь снизу уничижающе смотреть тому в глаза. — Быстро сюда его!

— Так точно! — капитан поспешил удалиться для выполнения приказа и избавиться от общества полковника.

— И чтоб не один волосок с его головы не упал!

Капитан едва не споткнулся на ровном месте. Для Ульбера Ту-Лака такое заявление было, как минимум, странным. "Да кто такой этот Арви Лундер?"

Арви стоял перед закрытыми дверями кабинета Ульбера Ту-Лака. Сзади его буравил взглядом начальник службы охраны Его Светлости. Хотелось оглянуться, но Арви усилием воли преодолевал это желание. После духоты корабля, здесь казалось ужасно холодно. Тело задеревенело, а нервозность только добавляла ему неуклюжести. Арви никогда не видел отца Тореи, но благодаря рассказам Брандта о старом пирате Ту-Лаке, нарисовал его портрет. Отец Тореи представлялся высоким, с изрезанным шрамами волевым лицом и жестоким прищуром серых глаз. Отчего-то, он был уверен, что глаза Торее достались от отца.

Арви прижал к себе мешок с генератором. Пришлось выдержать небольшую стычку с охраной. Они не хотели пускать к Его Светлости незнакомца с неизвестным устройством, но Арви заявил, что это принадлежит Торее. И она убьет любого, кто хоть коснется этого устройства. Упоминание Тореи немного охладило пыл охранников, они лишь просканировали генератор и убедились, что это не взрывное устройство.

"Что ему сказать?" Отсутствие на планетоиде Тореи поставило Арви в тупик. Самым правильным было бы улететь, но ему не позволили сделать этого. Пришлось напустить на себя важности и требовать лично полковника. Арви не знал, насколько такое решение было разумным, но что еще оставалось? "Вот ведь вляпался!" На этом его мысли оборвались. Дверь кабинета открылась, и стоявший за спиной начальник охраны подтолкнул его.

— А! Мой мальчик! — всплеснул ручками круглый человечек с капризным лицом.

От удивления, Арви едва не выронил из рук генератор. Капитан был удивлен еще больше. Он еще внимательнее осмотрел мальчишку, но так и не понял, что в этом задрипаном юнце особенного.

— Проходи, проходи! — толстяк выкатился из кресла, резво подошел к Арви и подтолкнул его ко второму креслу, стоявшему около окна. — А ты, пшел вон, дурак!

Последняя фраза, адресованная капитану охраны, немного вывела Арви из состояния замешательства. На какой-то момент, он засомневался, что перед ним тот самый кровожадный пират. Но кто еще, кроме отца Тореи, мог так разговаривать с подчиненными?

— Садись, садись! — добродушно улыбаясь, полковник усадил его. — Что это у тебя? — он ткнул пальчиком в мешок. — Подарок? Это замечательно!

— Э... — Арви не успел ничего сказать, как полковник вновь затараторил.

— Мы с Барсиком так любим подарки! — он схватил контейнер с осоловевшим от обжорства слизнем. — Знакомься — это Барсик. Мы будем дружной семьей! — неожиданно заявил он и уставился на Арви. — Наверное...

"Семьей?! С клуксом?! Да он сумасшедший!" — Арви онемел. Своей загадочной тирадой, отец Тореи окончательно поставил его в тупик. Он автоматически поставил мешок с генератором к ногам.

— Ты часом не немой?

— Нет, я просто ... просто — немного ошеломлен, — выдавил Арви. Это не имело ничего общего с тем, что он собирался сказать Ту-Лаку, но в обществе безумца мысли покинули и его самого.

— А, — полковник прижал поближе к себе слизня. — Это бывает. Вот, не поверишь, отчего-то любой, кто приходит ко мне сначала чувствует себя ошеломленным. Сам знаю, что великолепен! — он рассмеялся.

— Ага.

— А что ты нам принес? — полковник наклонился вперед, выставив перед собой контейнер, словно предлагал слизню первому ознакомиться с подарком.

— Вот, — промямлил Арви, окоченевшими руками стаскивая мешок.

— Что это за ерундовина? — насупился полковник.

— Генератор.

— У меня своих генераторов полно, — Ту-Лак разочаровано откинулся в кресле и обиженно надул губки, — впрочем, этот маленький такой, пригодится...

— Это генератор высокой энергии. Торея искала его...

-А-а-а... Так подарок не нам... — вздохнул толстяк.

Вот тут Арви действительно испугался. "Этому чокнутому не нужен генератор высокой энергии из вселенной Менкхов?! Не нужна технология, стоящая целого состояния?!"

Ту-Лак выглядел разочарованным, а по слухам, когда он расстроен, это грозит кому-то смертью. И Арви сильно подозревал, что это коснется именно его — как виновника этого расстройства.

— Это очень ценный предмет. Технология менкхов и...

— Да знаю я. Торея уже всю плешь мне проела, — он звонко похлопал себя по проплешине. — Только зачем он мне? Поставь в угол.

— А когда вернется Торея? — Арви затаил дыхание. Теперь он понял, кто может быть более безумным, непредсказуемым и пугающим, чем его возлюбленная.

— Не знаю.

— Ну... тогда я, пожалуй, пойду.

— Куда?

— Я ведь больше вам не нужен? — Арви затаил дыхание.

К этому моменту, от улыбчивого и радушного добрячка не осталось ничего. Полковник Ту-Лак, молча рассматривал Арви. Спрятавшиеся за толстыми щеками, серые глаза Ту-Лака смотрели с такой же цепкой жестокостью, как и у его дочери.

— Я лишь хотел отдать это вам... — сбивающимся голосом продолжил Арви. — Зачем такому скромному человеку, как я — это сокровище. Вы распорядитесь им лучше, — он пытался придумать что-то еще, чтоб полковник забыл о нем, позволил незаметно выскользнуть из кабинета и улететь как можно дальше от места, где заправляет этот безумец.

— Ты куда-то торопишься?

— Не хочу отнимать ваше драгоценное время.

— Да, брось! Мне как раз не хватало собеседника, а у нас так много общих тем, — Его Светлость снова расплылся в добродушной улыбке, но Арви она показалась пугающе фальшивой.

"Он все знает о наших отношениях с Тореей! Что делать? Отпираться или клясться в великой любви?! А что ему сказала Торея? И как вообще, этот псих относится к личной жизни дочери?!" — эти мысли мелькнули в единый миг, когда Арви сел обратно в кресло. Чем-то этот разговор напомнил ему жестокие игры Тореи. Теперь понятно, кто подавал ей пример. Ту-Лаки умели довести собеседника до состояния, когда собственное воображение испугает до полусмерти!

— Ты знаешь, у меня большая, очень большая проблема, — проникновенно начал полковник, с легкой улыбкой поглаживая контейнер, где копошился клукс.

— Надеюсь, она не касается меня? — немеющими губами выдавил Арви, стыдясь своего севшего голоса.

— Как посмотреть, как посмотреть...

— Мне очень жаль, если я как-то обеспокоил вас.

— Что? А-а-а! Нет, ну что ты! Твое появление как нельзя кстати.

— Я счастлив, что вам все же... понравился мой подарок, — Арви старался поддерживать разговор, но по возможности, уводить его как можно дальше, от скользкой для себя темы. Глядишь, пират проговорится, чего ему надо.

— Подарок? Ну что ты! Зачем он старику? — толстяк даже не глянул в сторону валявшегося в углу генератора. — Вот доченька вернется — пусть себе тешится! — он рассмеялся и в упор уставился на Арви.

"Все, конец! Он заговорил о Торее!" — Арви почувствовал, как замерло сердце, хотя только что бешено колотилось от страха.

— У нас с Барсиком беда. Вернее, беда у меня, потому, что я не знаю, как Барсик себя чувствует!

"Барсик! Какой еще Барсик?!" — подумал Арви.

— Понимаешь, он недавно сбежал. Вернее, не сбежал конечно, он у меня воспитанный. Просто я отпустил его побродить, а он немного загулялся. Вот я теперь и беспокоюсь, а вдруг его здоровью был нанесен серьезный вред, — полковник нежно поглаживал контейнер с клуксом.

"... Знакомься — это Барсик..." — всплыло в памяти Арви. В тот момент, он как-то пропустил это трогательное отношение к мерзкому паразиту.

— Я попробую помочь Барсику справиться с этим стрессом, — Арви так и не понял, к чему клонит полковник.

Он не мог поверить, что старый пират говорит о слизне на полном серьезе, но не нашел ничего лучше, чем подыграть ему.

— Мы с Барсиком будем тебе очень благодарны!

— А что я могу для вас с Барсиком сделать?

Полковник почесал подбородок и хитро взглянув, ответил:

— Торея просила почесать его за ушком. Где у Барсика ушко?

— Это сложный вопрос, — тянул время Арви. — Пока могу лишь только заверить вас, что от продолжительной прогулки никакого вреда его здоровью быть не может. Эти существа необычайно живучи. Наверное, они самые живучие из всех известных мне параз... животных этого класса.

— Это хорошо. Так где ушко-то, а то я уже и так прикидывал, и так — и не пойму никак. А очень хочется его почесать.

"Где? Где?" — об анатомии клуксов Арви знал только одно, опираясь на это он мгновенно выдал ответ:

— Согласно последним исследованиям, эти уникальные животные воспринимают звуковые колебания нервными окончаниями, рассредоточенными по всей поверхности тела.

— Чего?

— Иными словами — все их внешние покровы — одно большое ухо!

Арви слышал собственные слова, как будто со стороны, успевая только удивляться, как в мозгу генерируется подобный бред. "Хорошо, хоть он не спросил, где у клуксов задница!" Кстати, единственное, что он совершенно точно знал про клуксов — это, что продукты пищеварения они выделяют в виде слизи, так же — всей поверхностью тела. "Вот как бы я ему сказал, что весь его ненаглядный Барсик — одна большая задница!?"

— Значит, буду поглаживать его целиком! — удовлетворенно кивнул полковник. — Давно пора. Бедняжка, обижается, наверное, что его трогать никто не хочет.

— Нет, ну что вы, клуксы необычайно добродушные животные.

— Правда? Я всегда это знал. Чувствовал. Мы ведь с ним родственные души!

— Вы очень тонко чувствуете окружающих, — поддакнул полковнику Арви, нервно ерзая в кресле.

— Да. Этого у меня не отнимешь. Вот взглянул на тебя и сразу понял, что в тебе Торея нашла!

Второй раз за разговор полковник резко сменил тему. Но теперь Арви был готов ко всему. "Если они так похожи, значит надо вести себя с ним, примерно как с Тореей. А как я вел себя с Тореей, чтоб она мне башку не открутила? Не читать же ему стихи?!"

— Я люблю вашу дочь! — заявил он и в ужасе замер.

Ходить кругами больше не имело смысла. Каким бы сумасшедшим не был полковник, но пытаться его запутать — лишь усугублять свое положение.

— Ага, — подозрительно равнодушно отозвался Его Светлость.

— Я... вот... — такая реакция сбила Арви с толку. — А когда она вернется?

— Ты уже спрашивал.

— А... точно... вы не знаете...

В кабинете повисла тишина. Арви нервно ерзал. Полковник, развалившись в кресле, крутился в разные стороны и поглаживал Барсика. Неожиданно он остановился и протянул руку, чтобы вызвать адъютанта.

"И зачем я это ляпнул? Дурак!" — успел подумать Арви. "Сейчас меня убьют!"

— Принесите мне перчатки от защитного скафандра, — приказал Ту-Лак.

"Перчатки ему! Это чтоб ручки об меня не испачкать?!" — Арви решил, что терять больше нечего.

— Вы об этом пожалеете, когда вернется Торея!

— Почему? — бровки полковника удивленно сложились домиком, — Она сама просила меня об этом.

— Сама?!

"Торея просила его убить меня?!" Арви был готов к самому плохому, когда пришел сюда, но такое заявление все равно ошарашило. Он похолодел и судорожно вздохнул. Бешено заколотилось сердце, и не хватало воздуха. "Если повезет, я умру до того, как этот садист займется мной!"

— Ну конечно, я же говорил, что она просила почесать Барсика! — довольно воскликнул полковник. — Я бы и рад погладить его голыми руками, но, боюсь, что его кислота обожжет мне кожу.

"Перчатки для этого мерзкого слизняка? Чтоб погладить его!?" — Арви вздохнул спокойней. Во рту у него пересохло, и гадкий привкус страха преследовал по-прежнему.

— Я, конечно, не виню его в этом — он ведь не специально, — продолжал Его Светлость.

— Ему понравится — пробормотал Арви.

— Какой-то ты все-таки странный.

— Нет, нет! Я самый, что ни на есть обыкновенный.

— Ты случайно не поэт?

Тут принесли перчатки. Арви улучил несколько секунд, чтобы обдумать, что мог означать последний вопрос. Любил ли полковник поэзию? Если да — то Арви знал несколько стихов, а парочку даже сам написал, и это могло помочь заполучить расположение старого пирата. Говорят, они бывают сентиментальны. А если нет? Тогда лучше следить за каждым словом, чтобы случайно чего-нибудь не срифмовать. Чтоб и подозрений не возникло. И хорошо бы их обругать, поэтов этих!

— Принесите вина, — бросил полковник, натягивая перчатки. — Да самого лучшего. И побольше! Ненавижу поэтов! — на счастье Арви, полковник увлекся вытаскиванием клукса из контейнера и забыл, что не успел получить ответ на свой вопрос.

— Да и я тоже!

— А ты-то за что?

— Так чего от них хорошего ждать? Только болтать и могут! Словоблуды... Мне их словесный понос глубоко противен.

— Ой, дурак... — вздохнул полковник.

Барсик лежал на руках хозяина и млел от блаженства, истекая ядовитой слизью.

— Ну, разве что некоторые из поэтов заслуживают внимания, — осторожно ответил Арви, жадно провожая взглядом адъютанта, который как раз принес вино и пару бокалов.

Арви мало что понимал в винах, но необычная форма бутылок намекала, что вино коллекционное. От волнения, во рту по-прежнему было сухо, а измученные страхом нервы требовали успокоения — сейчас он не отказался бы и от пойла Бастера.

— Дурак, — повторил полковник, отложил клукса, взял в руки вино и попробовал его открыть.

Он сморщился от прилагаемых усилий. Арви привстал с кресла предложить свою помощь, но тут пробка с хлопком выскочила. Бутылка по инерции дернулась в сторону и густое темное вино выплеснулось на стол. Недолго думая, Его Светлость взял Барсика и положил его в лужицу.

— Пусть немного полакомится, — подмигнул он Арви. — Интересно, как вино подействует на его организм?

— Думаю, нормально. У нас на корабле, клуксы иногда проникали в чаны с алкоголем, который... — тут Арви смолк, подумав, что не стоит говорить полковнику, из чего делает свою настойку Бастер.

— Вот и чудесненько, — рассмеялся Ту-Лак. — Значит, ему понравится. Барсик, — обратился он к слизню, — как воспитанный молодой человек, ты должен сказать спасибо лорду Гобиану, который любезно оставил нам запасы рианурского вина.

— О! Я слышал — это особое вино! — воскликнул Арви, принюхиваясь к утонченному аромату, расплывавшемуся по кабинету (правда, вонь от Барсика не позволяла насладиться им в полной мере).

Обсуждение поэзии и гурманских предпочтений клуксов в компании сумасшедшего пирата — дело настолько абсурдное, что страх почти покинул Арви, как в тот раз, когда Торея едва не убила его.

— Жаль, я не догадался угостить им Барсика, когда он лакомился самим лордом, — полковник хитро взглянул на Арви.

— Да, да... Это было бы лучшей закуской.

Ульбер Ту-Лак раскатисто засмеялся, откинувшись назад. Объемистое брюшко затряслось, а сцепленные на груди ручки бессильно повисли по бокам, словно у полковника от смеха не осталось сил.

— А ты нравишься мне все больше и больше, — он смахнул выступившие от смеха слезы. — Хотя дурак, и не понимаешь смысла поэзии.

Арви молчал. Он надеялся, что хозяин кабинета, наконец, сам выскажет свое отношение к этому вопросу. В конце концов, понятно, что единственная возможность безопасного разговора с этим человеком — вообще ничего не говорить. Даже соглашаться следовало крайне осторожно. Ведь разговаривая с самим собой, полковник привык высказываться за обоих собеседников, и сложно сразу угадать, что из высказанного на самом деле ему ближе.

Арви окончательно осмелел и наполнил свой бокал, предположив, что коли уж принесли два бокала — он имеет на это право. Ведь не для Барсика же второй? Сложно представить слизня, потягивающего вино из бокала. Лужица на столе подходила ему куда больше. Рианурское вино по-праву считалось одним из лучших. От первого же глотка приятное тепло растеклось по всему телу, изживая озноб и изгоняя остатки страха. Как ни странно, но даже полковник Ту-Лак начал видеться в ином свете — просто эксцентричный и забавный человек, к которому лишь требуется особый подход. Так же, как и к его дочери...

— Поэты — это подлые лазутчики слабости, которые пробираются самую душу. А кто спрашивается, их туда приглашал? Вот именно — никто! Значит, все их племя надо извести на корню, чтобы не разносили свою сентиментальную заразу.

— Но ведь стихи приносят в нашу души не только слабость. Известны случаи, когда под воздействием стихов люди наполнялись мужеством, бросались в бой и одерживали победу.

— Чушь! Победу одерживали те, кто подсылал к этим недоумкам поэтов. Недоумки потом мерли, как мухи, а виноват кто?

Арви задумался. В общем-то, он любил порассуждать на подобные темы, но подход Ту-Лака поставил его в тупик. Он вновь налил вина...

В глазах у Арви все расплывалось. Зато стало тепло. Вино согрело его. Он не знал, сколько бутылок уже опустошено, сбился где-то после пятой. Расплывалось не только зрение. Голова тоже перестала соображать. Слова Ту-Лака долетали словно издалека, но и из того, что удавалось услышать, он почти ничего не понимал.

— ... моя коллекция! — гордо закончил полковник.

С чего он начал, Арви пропустил, так как заворожено наблюдал за Барсиком. Клукс сидел на столе в луже вина. Это были уже не те несколько капель, которые ненароком пролил полковник, лужа была огромной — в полстола и добрый хозяин не забывал подливать туда, когда наполнял бокал себе или Арви. Слизень жадно поглощал напиток, взамен источая зеленоватую слизь. Лужа уже давно состояла по большей части из этой слизи. А аромат изысканного вина, расплывавшийся по кабинету, давно перемешался с запахом клуксовых испражнений. Пахло, словно в отсеке Бастера, когда он варит свое пойло. Все это здорово напомнило "помойку". Ну кто бы мог подумать, что можно скучать по ней! Арви все смотрел на лужу слизи и думал — стоит ли сказать полковнику, что любимый Барсик нагадил огромную лужу прямо у него на столе.

— Идем, идем! — засуетился Его Светлость, вставая из-за стола.

Он потянулся к Барсику. Почти схватил его, но отдернул руку и принялся надевать перчатки. Получалось это с трудом, потому, что он никак не мог попасть в них.

— Куда? — Арви поднялся из кресла, но какая-то сила качнула его обратно. Второй раз он вставал уже осторожней, придерживаясь руками за стол.

— Мы с Бр... Барсиком покажем тебе нашу коллекцию.

— Ага... — Арви удалось встать. Теперь он пытался найти хоть что-то, что бы стояло незыблемо, но все вокруг кружилось, и попытки сосредоточиться приводили лишь к тошноте.

Полковнику приходилось не легче. Но ему удалось надеть перчатки и засунуть Барсика в контейнер. Крепко прижав к себе контейнер, он направился к выходу. Арви старался не смотреть в его сторону — Ульбер Ту-Лак шел по такой немыслимой траектории, что головокружение от этого усиливалось.

— ... редкие экземпляры... поразительное уродство... одного я даже... — доносилось со стороны полковника, но Арви и не пытался вникнуть в смысл его слов, поскольку полностью сосредоточился на том, чтобы не упасть.

Он почти не заметил, как они покинули приемную. К тому времени, когда Ульбер Ту-Лак остановился перед какой-то дверью, Арви приноровился идти, почти не шатаясь, лишь немного придерживаясь рукой за стену.

— Прошу! — Его Светлость толкнул плечом дверь. Дверь резко распахнулась, и он едва не упал, ввалившись в комнату.

Чем-то коллекция полковника напоминала коллекцию тараканов на потолке в рубке у Арви. Только вместо тараканов здесь были люди. Много! Целиком и по частям, высушенные и замороженные в прозрачных саркофагах. Некоторые экспонаты состояли из набора разных частей тел, соединенных между собой самым неестественным образом. Например, от плеч росли ноги, а с ягодиц свисало десяток рук. Некоторые экземпляры не нуждались во вмешательстве, столь феноменально уродливы они были от природы.

Арви огляделся. Зрелище было тошнотворное. Спертый воздух немного отдавал тленом. Желудок болезненно сжался, а во рту появился кислый привкус. От духоты голова закружилась еще сильнее. А полковник тем временем что-то восторженно бормотал, слегка заикаясь. Арви стало дурно. Пытаясь удержать равновесие, он, не глядя, облокотился обо что-то рукой.

— Осторожней! — воскликнул полковник. — Это моя гордость!

Арви оглянулся — обнаженная красная плоть, вывернутые в обратную сторону ребра, пульсирующие сердце, двигающиеся легкие, содрогающийся кишечник и отовсюду торчали глаза. Много глаз, которые, не переставая, вращались в разные стороны!

Арви застыл. Показалось, что все глаза внезапно остановились и вопросительно уставились на него.

— У... — он согнулся по пополам.

— Я знал его еще при жизни, — радостно начал полковник. — Ужасный зануда был. Таким — он нравится мне куда больше.

Арви почти удалось справиться с тошнотой. Он выпрямился, но совершил ошибку, случайно снова взглянув на "шедевр". Где-то меж ребер мелькнул тонкий хвост.

— Чтобы он не скучал, я поселили внутрь него арипенского червя. Они прекрасно смотрятся вместе!

Последние слова полковника Арви не услышал:

— Уыэ-э-э!..

Очнулся он уже в кабинете Ульбера Ту— Лака. Над Арви нависал какой-то сморщенный тип, а сам полковник стоял над типом, недовольно брюзжа:

— Да что же это такое?! Доктор, проверьте вино!

— А что вы хотите о нем узнать, Ваша Светлость? — сморщенный тип оставил Арви в покое и подошел к столу.

— Как что?! Не отравлено ли оно? С чего иначе его... — он кивнул в сторону Арви, который все еще полулежал в кресле и с замиранием сердца прислушивался к разговору и ощущениям внутри себя. — С чего еще он мог так обезобразить пол в моей сокровищнице?

— Уверяю вас, Ваша Светлость, — доктор смело взял бутылку и отхлебнул прямо из горлышка, — вино прекрасное, а у нашего пациента просто слабый желудок.

— Вы уверены? Ему ничего угрожает? — полковник внимательно смотрел, как пустеет бутылка.

— Чудесное вино! — доктор поставил бутылку обратно. — У него обыкновенное интоксикация алкоголем, иначе бы он уже умер. Последствия отравления я снял. Отдыхайте дальше.

— Доктор, вы наглец, — Ту-Лак грустно смотрел на пустую бутылку. — Наглец и вор и удивительно уродливы — мне давно следовало добавить вас к своей коллекции.

— Верно, — равнодушно кивнул доктор, — но именно поэтому я у вас и работаю. Кому еще вы сможете доверять? — он повернулся и направился к двери.

Арви наблюдал за ними. Он по-прежнему был пьян, но тошнота больше не беспокоила. Разговор казался полным бредом, но и это его не трогало. Его вообще больше ничего не трогало, кроме того, что Торея была где-то далеко. Несмотря на все, что он сделал, она по-прежнему оставалась недосягаемой. Он почувствовал, как что-то сдавило горло, и теплая слезинка скатилась по щеке.

— Ну что ты, друг мой! — воскликнул полковник.

Арви вздрогнул, как ни странно, он почти забыл о присутствии рядом это забавного человечка.

— Не надо так расстраиваться. Твоя реакция — лучшая оценка моей коллекции!

— Да?... "О чем это он?" — Арви, мучительно залипая в собственных мыслях, словно в застывшей слизи клуксов, пытался разобраться в происходящем, но вместо этого окончательно запутался, так как понял, что последнее, о чем он более-менее ясно помнит — пространный разговор о поэтах.

— Настоящее искусство должно вызывать сильные эмоции! — полковник плюхнулся в свое кресло и схватил контейнер с клуксом. — И ты их продемонстрировал! Честно. Без утайки. И именно это я ценю в людях и клуксах!

— Ага, — Арви устроился поудобнее в кресле, но на душе у него от это уютнее не стало.

— Ты как себя чувствуешь? — полковник натягивал перчатки.

— Да вроде ничего... доктор же сказал.

— Да про тебя я уже знаю, — Его Светлость не отрывая взгляды от Барсика, махнул ручкой. — Меня Барсик беспокоит, вернее — его здоровье.

— А что с Барсиком?

— Тебе вот плохо стало. А Барсику каково? Знаешь, сколько он вина выпил, вернее всосал?

Арви отрицательно покачал головой, от чего опять чуть замутило. Дальше он сидел, стараясь особо не шевелиться.

— Много! А ведь с ним такое впервые. Как я мог быть столь неосторожным? А если и его сейчас тошнит? — полковник бережно достал клукса и положил на стол.

Барсик не двигался, лишь медленно выступала на нем слизь, образуя ленивые тягучие подтеки. Небольшая лужица вокруг него образовалась совершенно незаметно, но довольно быстро.

"Тошнит? Клукса? Хотя... если есть кожей, гадить кожей, то и блевать должен кожей. Тьфу! И дался ему этот Барсик!.. Интересно, а может ли клукс блевать?.."

— Может и тошнит, — наконец согласился Арви.

— Он может умереть?! — Его Светлость пьяно всхлипнул и прижал к себе слизня, даже не замечая, как пачкает одежду.

— Если честно, — Арви задумался, — не припомню, чтоб клуксы от обжорства дохли.

— Но ты не уверен?

— Да кто же их разберет? На помойке их тысячи — и живых и дохлых, а уж от чего они сдохли, как-то никто не задумывался. Хотя... есть у нас один специалист — он точно знает, от чего они дохнут, а от чего — нет.

— Надо срочно доставить его сюда! — полковник грохнул кулаком по столу, жалобно звякнула пустая бутылка, но Барсик так и не шелохнулся. — Вот видишь? Видишь, как ему плохо?!

— Бедный. Может, ему еще вина подлить. Людям помогает.

— И отравить еще больше?! — взвизгнул полковник. — Нет уж, мы немедленно отправим к твоей помойке корабль, пусть тащат сюда этого специалиста, — он потянулся вызвать адъютанта. — Где там твоя помойка?

Арви призадумался. Вернее, он пытался поймать хоть одну свою мысль, но в голове все перемешалось. Словно вспышки воспоминаний, всплывали кошмарные образы множества мертвых уродов — не иначе, как пьяный бред. Ему очень хотелось увидеть Торею, обнять, прижать к себе и рассказать какую-нибудь легенду со счастливым концом. Было очень жаль себя. Невообразимо обидно, что все всегда против него, и, за что бы он не брался, все выходило как-то не так. И даже, как не странно, было жалко полковника и его Барсика... "А это еще почему?" — тут Арви немного удивился и поток мыслей остановился, застопорившись на жалости к полковнику.

— Мне будет так одиноко, если с ним что-то случится. Торея вечно где-то носится, мне и поговорить-то не с кем, а Барсик...Ты не поверишь, но Барсик такой внимательный собеседник и удивительно отзывчивый, — печально, словно услышав эти мысли, ответил Ульбер Ту-Лак.

— Корабль может не успеть, — неожиданно для себя сказал Арви. — Есть другой способ немедленно доставить сюда Бастера.

Не слова больше не говоря, он нашарил в кармане кристалл бета-рутиллита. Кристалл совсем истончился, видимо, генератор потреблял энергию, выделяемую при его расщеплении. Арви обнаружил, что кристалл уменьшился, только сейчас, когда доставал его из генератора. Но для того, чтобы попасть через портал на помойку, а потом вернуться обратно вместе с Бастером, его должно хватить.

Почти не покачиваясь, Арви пересек кабинет и, со второй попытки, вставил кристалл в генератор.

— Вот!

Но комментарии уже не требовались. Посреди кабинета открылся портал. Ульбер Ту-Лак недоверчиво на него смотрел, автоматически поглаживая Барсика.

— Этот портал перенесет меня сразу на помойку.

— Может, пошлем туда сначала кого-нибудь еще? — полковник встал из кресла. Он крутил головой, разглядывая портал с разных сторон.

— Не стоит, переброска вещества требует затрат энергии, а у нас ее мало. Да я уже несколько раз этим пользовался, — Арви махнул рукой и направился к порталу.

— Стой! — схватил его за рукав полковник. — Сначала что-нибудь туда кинем, вдруг что-то изменилось? Торея потом меня пилить будет, что я тебя не уберег. Расстроится, опять же, а у нас большие планы на ближайшее будущее — ей расстраиваться ни к чему.

Услышав это, Арви почувствовал себя необычайно счастливым:

— А она расстроится, если со мной что-то случится?

— Думаю, да.

— Так это же замечательно! — Арви шагнул в портал, пока Его Светлость снова не схватил его за руку.

24. Восстание ОНОнистов.

— Надо отсюда выбираться и быстро, — Торея сделала несколько шагов к контейнерам и поморщилась. — Болеутоляющего точно не осталось?

— Точно. Оно почти закончилось, еще когда ты тут развлекалась. Помнишь? — Брандт развалился в кресле и насмешливо смотрел на Торею.

— Отстань.

— Давай напомню. У меня сначала были обожжены ноги, потом сломана челюсть, пара ребер и чего-то еще, не помню точно, но было больно. Затем ты принялась за Арви. Думал, совсем паренек окочурится. Кстати, а зачем ты вернулась? Прикупила новый хлыст или что-нибудь поинтереснее?..

— Заткнись, — Торея обернулась и угрожающе пошипела: — И оторви задницу от кресла, у нас почти не осталось времени.

— Забавно, пока ты не появилась, я считал, что времени полно. Куда они без меня денутся? Ты тоже можешь особо не беспокоиться. Ты, конечно, красотка, и Стилз бы с удовольствием развлекся с тобой, только он тебя боится, так что расслабься и...

— Придурок! — оборвала его Торея. — Ты что думаешь, я сюда на прогулочной яхте явилась? Мой экипаж с минуты на минуту начнет штурм этой дурацкой помойки.

— Но они ведь знают, что ты здесь...

— Сначала они попробуют выслать штурмовую команду. А что будет делать Стилз, когда увидит, что к нему приближается трансбот с моего крейсера?

— Драпать.

— А он умеет управлять этой посудиной?

— Нет.

— Вот именно! В лучшем случае, мы окажемся черт знает где, в худшем — он перегрузит системы. Дальше — гадай сам, как мы умрем. Это конечно, если не считать того, что мой старший офицер может занервничать и выстрелить по нам из всех орудий...

— И знать не хочу, какие орудия на твоем крейсере. Так что делать-то, Ваша Милость?

— Заткнуться и искать выход или оружие!

— Так нету тут ничего подобного. Мы с Арви все обшарили, когда вы нас тут запирать изволили.

— Что в контейнерах?

— Хлам и маскарадные трусы Его Милости Хронкса. Ой, простите, трусов уже нет, мы их Бастеру в отсек дератизации вышвырнули.

Торея замерла, потом поморщилась.

— Как вы тут развлекались, мне не интересно. Надо попробовать сломать дверь. Если найти что-то тонкое и прочное, то может получиться.

Брандт призадумался, потом тяжело поднялся, разминая затекшие и ноющие мышцы, и направился к одному из контейнеров.

— Вот, — он протянул ей длинный металлический стержень.

— Что это?

— А фиг его знает. Мы еще тогда хотели разломать этим двери и попробовать сбежать. Только потом решили, что деваться от твоих бандитов нам все равно некуда, — он направился к двери.

Но не успел сделать несколько шагов, как дверь открылась. Из-за спин двух оборванцев выглядывал Стилз. Еще несколько дегенератов стояли рядом.

— Ваша... тьфу, — он задрал подбородок и начал, слегка заикаясь, срывающимся на визг голосом: — Торея... пусть твой крейсер убирается отсюда.

— Да здравствует Великое ОНО! — выкрикнула Торея.

Брандт вздрогнул и оглянулся на нее. Лицо Тореи сияло священным восторгом. Она медленно приближалась к Стилзу.

— Великое ОНО! — воскликнули оборванцы, а Стилз попятился.

— Стой! Свяжите ее! Чтобы приказать крейсеру убираться, руки не нужны, — он направил на нее оружие. Брандт покосился на собственный пистолет — очень неприятно видеть его в чужих руках.

— Воля Великого ОНО — есть свобода! — воскликнула Торея, но ей уже связали руки.

Она хотела сказать что-то еще, но Стилз выразительно сунул ей в лицо пистолет.

Арви шагнул в портал и оказался в отсеке дератизации. Он и не сомневался в успехе. Он вообще ни в чем не сомневался, потому что ни о чем не думал. Мысли сейчас заменяли эмоции, и он плавал в них, словно в безбрежном океане с множеством течений.

В отсеке дератизации его охватило странное чувство. Словно он никогда и не уходил с этого корабля. Тепло, уютно и безопасно, но в то же время очень скучно мерзко и тоскливо. Какое-то время он постоял на месте, пытаясь разобраться в самом себе. Все вокруг по-прежнему немного расплывалось перед глазами и слегка покачивалось.

Потом он пригладил волосы и попробовал вспомнить, что вообще тут делает. Барсик... клуксы... Бастер. Точно! Ему нужен Бастер, потому что Барсик мог отравиться вином!

Отчего-то Арви не хотелось бегать по кораблю и искать старого пьяницу. Одно дело пройти сквозь портал созданный технологией менкхов, и совсем другое — таскаться по огромной загаженной помойке без защитного костюма. Да и встретить Брандта не хотелось бы... Стыдно как-то... Арви так и стоял посреди отсека, плавая в избытке собственных переживаний.

— А... Ваша Милость! — раздался дребезжащий голос.

Арви огляделся. Незаметный в полумраке, старина Бастер валялся за одним из контейнеров с химикатами. Почему-то, появление Бастера разрушило ту странную гамму чувств, что обуревала Арви только что. Теперь ему хотелось как можно скорее сбежать из этого грязного, темного места, где даже запах дохлых клуксов не перебивал остального зловония.

— Я всегда говорил, что наша помойка — лучшее место во вселенной. Все так считают, — Бастер встал на четвереньки и начал подниматься, цепляясь за стену. — Все сюда возвращаются.

— Кто сюда возвращается?

— Да Ее милость Торея, вот давеча прибыла. Чтоб ее клуксы пожрали!

Арви замер. Мир вокруг закружился, сердце остановилось, а в голове звучало — Торея... Торея... Торея... и все вокруг перестало существовать. Бастер доковылял до чана, скинул с него клукса и наполнил фляжку, которую держал в руках.

— Эх! — крякнул Бастер, глотнув. — Уж думал — все, конец нам, опять командовать примется, зараза! Только, молодцы ребята, уже о ней позаботились!

Мир вокруг остановился. Осталась лишь звенящая пустота вокруг и глухие неровные удары сердца. Арви чувствовал, как спина холодеет. Духота в отсеке стала нестерпимой, а в горле что-то невыносимо защемило.

— Что с ней? — словно со стороны услышал он свой голос.

— Да, делов-то оказалось! Дали по башке и заперли.

— Она жива? — выдохнул Арви.

— А чего ей сделается? Хотя, я даже не знаю... Мне енти ОНОнисты тоже не нравятся!

Бастер уверенно стоял на ногах, но, судя по тому, что он уже несколько раз прикладывался к фляжке — это ненадолго.

— Что у вас тут случилось?

— Так после того, как вы, Ваша Милость, покинули нас... Эта... А как вы здесь оказались?

— Я вышел оттуда, — Арви указал на стену, где висел портал, — долго объяснять... Не важно! Что здесь творится?!

— Да-а... Всегда мне эта чертова стена не нравилась. С ней точно что-то не так... — Бастер задумчиво уставился на стену.

— Бастер! — Арви схватил его за плечи и тряхнул, — Кто запер Торею? И где?!

— Кто, кто!.. Да придурки эти, прости господи... вот уже не думал, что от них какая-то польза может быть. Как только вы улетели, они заперли Его Милость Брандта и захватили нашу помоечку. Меня вот, старика — совсем все бросили, — он жалобно всхлипнул, — и клуксов никто не помогает собирать...

И с каждым новым словом Бастера, Арви начинал воспринимать окружающее все яснее и яснее. И дело не в том, что старик выражался понятнее, он как раз наоборот бормотал все неразборчивее, а в том, что опьянение стремительно покидало его самого. Голова все еще кружилась, но скорее — от волнения за Торею.

"Надо привести помощь!" Он хотел вернуться через портал к Его Светлости Ту-Лаку, но тут вспомнил, что генератор в любой момент может перестать работать. Тогда Торея останется без помощи.

— Стилз теперь у них за главного, — Бастер сплюнул и принялся размазывать крупный зеленоватый плевок по полу. — И железяка эта чокнутая надоела уже. Может, сделаете что-нибудь? А, Ваша Милость!? И все станет как раньше... с вами... с вами так хорошо было! Ваша милость, а?!

Бастер всхлипнул и грузно плюхнулся на пол, прямо на размазанный плевок, и принялся тереть лицо руками.

"Бросать Торею нельзя!" — Арви точно понял, что он должен сейчас сделать. Он схватил Бастера за шкирку и попробовал поднять. Тот обмяк, словно мешок с дерьмом, и лишь жалобно посматривал на него пьяненькими глазами.

— Вставай! — Арви безжалостно подбодрил его пинком. — Расскажешь полковнику Ту-Лаку, что здесь произошло. Пусть высылает помощь через портал, если сможет.

С этими словами и надеждой, что хоть что-то удержится в пропитых мозгах, а если нет, то полковник сам догадается, что надо делать, Арви пихнул Бастера к порталу. Бастер оглянулся, в его глазах мелькнуло недопонимание и ужас, но в следующий миг портал поглотил его.

Торея стояла в рубке. За ее спиной психовал Стилз с пистолетом, рядом с ним, как всегда, толпилось несколько вонючих оборванцев. Торее было ужасно гадко стоять поблизости от них. При виде подобных личностей, ей всегда хотелось избавить мир от такого убожества. А сейчас она не могла сделать это, потому что была безоружна и даже руки связаны. И это просто бесило ее!

— Скажи, скажи им — пусть сейчас же убираются отсюда! — взвизгнул Стилз.

— Во имя Великого ОНО! — Торея оглянулась на оборванцев, пытаясь скрыть отвращение. — Мои люди всегда чтили его божественную волю. Позвольте им придти сюда, и вместе мы разнесем Слово Его по Вселенной!

Глова все еще гудела и Торея с трудом подбирала слова. Она надеялась посеять разлад среди оборванцев.

— Заткнись, — Стилз нервно дергался и брызгал слюной сильнее обычного.

— Разве не в этом высшее предназначение каждого из нас?! Нести волю Великого ОНО. Так пусть это станет первым шагом на нашем праведном пути! — продолжала Торея, заметив отклик в глазах ОНОнистов.

Еще немного, и ее слова могли бы возыметь действие. Оборванцы нерешительно поглядывали друг на друга и на своего предводителя. Скудного разума Стилза хватило, чтобы почувствовать угрозу своему авторитету. Но на это усилие ушел весь его умственный потенциал, и дальше он действовал, уже совсем не задумываясь. Он просто хотел, чтобы Торея немедленно замолчала.

— Заткнись! — он ударил ее пистолетом по голове.

Пронзительная боль мгновенно заполнила собой все. Торея почти ослепла — зрение застилало пятно ослепляющего света. А в следующий миг, ее заполнило желание убить его. Немедленно! И не важно, что за этим последует. Лишь, падая на колени от внезапной слабости, она вспомнила о пистолете в руках Стилза. Затем она погрузилась во тьму.

— Стерва! Стерва! — продолжал пинать ее Стилз, но она уже ничего не чувствовала.

— Идиот! — крикнул ему Брандт.

Его тоже притащили в рубку. Вернее, он сам напомнил, что никто больше не знает, как сдвинуть корабль с места, а значит его присутствие в рубке в столь ответственный момент необходимо. На самом деле, он почти ничего не понимал в управлении кораблем, в отличие от Тореи, но чувствовал, что лучше держаться вместе, а там — будь что будет.

— Запускай двигатели! — ему развязали руки и пихнули в сторону пульта.

Брандт бросил взгляд на Торею. Она чуть пошевелила головой, приходя в себя.

— Быстро! — орал Стилз, заметив на мониторе, что от крейсера к ним уже направился трансбот.

— Ага, — Брандт судорожно пытался вспомнить, что делал Арви, и, самое главное — решить, а надо ли убегать?

— Что ты возишься?! — визжал Стилз.

К этому моменту все системы были уже запущены. Во всяком случае, Брандт считал, что они запущены. Оставалось только ввести курс или не вводить его вовсе и положиться на людей Тореи.

— Нужно время для... — Брандт никак не мог придумать, чтобы такое завернуть Стилзу, чтобы тот оставил его в покое, — ...для того, чтобы ввести курс по трехмерной спирали! — выпалил он, подумав, что иногда и правду сказать полезно.

— Да ведет нас воля Великого ОНО! — внезапно ожил преподобный робот.

Про него как-то и забыли в напряжении последних минут.

— Да, да, воля Великого ОНО... — пробормотал Брандт, вся эта чушь здорово сбивала его с толку.

— Так вверим себя Его воле! — с этими словами робот шагнул к панели управления и ввел какую-то команду прежде, чем кто-либо успел его остановить.

Брандт, наверное, мог бы остановить его, так как стоял ближе всех, но он никак не мог подумать, что робот может сам проложить курс. Кроме того, у Арви на это уходило порядочно времени, а робот справился за секунду! Когда панель вспыхнула предстартовыми огнями, было поздно. Наверно, команду еще можно было отменить, но Рид понятия не имел, как это сделать.

— Что?!.. Что?! А!?— в последний раз взвизгнул Стилз.

Рид успел поудобнее устроиться. Внутри корабля что-то надрывно загудело. Тяжесть вдавила Брандта в кресло. Остальные попадали прямо на пол. Рухнул и робот, громыхнув металлическим корпусом. Дальше была невесомость, тошнота и вспышки яркого света, перемежавшиеся тьмой.

Сначала Риду показалось, что этот прыжок неимоверно затянулся. Потом он подумал, что полет никогда не кончится. Потом всплыл в памяти тот злополучный прыжок, с которого все началось, и который они совершили когда-то по воле таракана.

"Интересно, у кого мозгов больше, у таракана-мутанта или у сломанной жестянки? Кто из них ближе к воле Великого ОНО?" В следующий момент Брандт подумал, что если уж он сам бредит волей Великого ОНО, то возможно, этот прыжок уже убил их всех, и это лишь предсмертный бред. Или посмертный?..

А дальше чувство нереальности закончилось. Тошнить перестало, глаза немного болели, но видели довольно отчетливо. Последняя вспышка оказалась самой яркой. Даже сквозь плотно сжатые веки, ослепляющий свет высветил алым все вокруг. Но за ней не последовало непроглядного мрака, который так пугал Брандта в этот бесконечно долгий миг, заставлял леденеть от ужаса, полагая, что эта тьма — теперь навсегда.

— Твою мать! — Брандт тряхнул головой и обрадовался головной боли. По крайней мере, это означало, что голова на месте.

Зрение понемногу восстанавливалось. Перед глазами еще маячили красные пятна вперемежку с кружившими звездочками, но он уже мог рассмотреть, что творится вокруг. Оборванцы валялись на полу. Стилз лежал в другом конце рубки — там находилось второе кресло, наверное, он пытался добраться до него, когда корабль начал прыжок. В его руке по-прежнему был зажат пистолет. Торея вроде так и не приходила в себя, лишь небольшая лужица крови растекалась от ее головы.

"Это худший полет в мой жизни!" — Брандт попробовал шевельнуться. Тело слушалось плохо, отзываясь болью в мышцах на каждое движение, а в голове и вовсе, словно бомба взорвалась. Стиснув зубы, он встал и шагнул к Стилзу. "Надо взять пистолет, пока этот ублюдок не очнулся".

Но не тут-то было. Брандт не успел сделать и пары шагов, как Стилз открыл глаза. И выдавив какой-то сиплый стон, направил на него пистолет.

"Успею?! — подумал Брандт. — Ведь ему сейчас должно быть еще хуже, чем мне..."

Он бросился, буквально выбросив вперед собственное тело и в полете пригибаясь к полу. Сверкнул выстрел. Раздался тонкий визг Стилза. Брандт упал на пол, не долетев до предводителя ОНОнистов. Упал и сразу откатился в сторону, чувствуя, как следом ложатся выстрелы. До стены оставалась пара метров, и дальше катиться было некуда.

— Да пребудут все в благости, — раздался механический голос. — Да примирит вас благодать Великого ОНО!

Выстрелы стихли. Брандт уперся в стену, поднял голову и взглянут на Стилза. Стилз все еще валялся на полу. Его руки тряслись так же, как и подбородок.

— Стой! Стой на месте! — заверещал он.

Брандт замер. Конечно, благость Великого ОНО — великая сила, но злоупотреблять ей не стоит. Если Стилз немного смутился при упоминании божества, не стоит провоцировать его.

— Да свершится воля Великого ОНО, да снизойдет на всех покой, — заунывно продолжил робот. — Да овеет всех мир, исходящий от прародителя всего сущего.

Брандту захотелось заткнуть уши. Монотонный бред робота здорово напоминал ему навязчивый сон. От этого все происходящее казалось ненастоящим и сильно подмывало снова броситься на Стилза, ведь во сне смерти нет. Остатки разума твердили, что это все от небольшой контузии, полученной во время этого чертового прыжка, или еще раньше, когда эти засранцы били его по голове.

Он внимательно всмотрелся в Стилза. Стилз наблюдал за ним, истерически бегая взглядом из стороны в сторону. Даже робот заткнулся, словно выбирая подходящую проповедь из тех вариантов, что хранились у него в памяти. С сопеньем поднимались на ноги дегенераты-оборванцы. Тихо застонала Торея. Еще не придя в себя окончательно, она слегка шевельнула рукой. Это привлекло внимание Стилза. У него нервно задергался левый глаз. Он резко перевел на нее пистолет.

— Она еще нужна вам! — воскликнул Брандт, опасаясь, что Стилз впал в такую истерику, что вполне может убить Торею.

— Ее крейсер далеко! Эта стерва — источник греха и бед!

От визга Стилза, который, брызгая слюной, тряс пистолетом, у Брандта заломило зубы. "Что бы ему сказать, чтобы он не убил Торею?" — в мгновение пронеслось у Брандта в голове. Он и сам не знал, зачем ему спасать Торею, ведь еще недавно он и сам бы с удовольствием с ней расправился. Но на рассуждения о собственных мотивах у него уже не было времени.

— Она единственная, кто умеет пилотировать корабль, — выпалил он.

— Неправда! Ты тоже умеешь! — Стилз вскочил на ноги и стоял, опираясь на стену.

— Правда! Я только примерно представляю, что надо делать. А ваш чокнутый робот и вовсе выкинул какой-то сумасшедший трюк, который едва не угробил нас всех!

— Я вверил нас воле Великого ОНО! — встрял робот.

— Заткнись! — крикнул на него Брандт — Мы даже не знаем, где оказались. Этот прыжок был совсем не нормальный. Без квалифицированного пилота — мы можем никогда отсюда не выбраться, да и с кораблем черте что случилось, и я не смогу с этим разобраться. Мы все умрем, и некому будет нести слово Великого ОНО!

— Тогда, мне не нужен ты! — Стилз направил пистолет на Брандта.

— Идиот! — простонала Торея.

Стилз вздрогнул при звуке ее голоса и перевел пистолет обратно. Потом опять на Брандта. И так еще несколько раз, словно так и не мог решить, кого из них все же следует убить.

— Только тронь его и ничего от меня не добьешься, — с угрозой сказала Торея. Она словно и не замечала направленного на нее оружия. — Вы все тут сдохнете на своей вонючей помойке. Да, и еще — тут вот-вот появятся мои люди. Вы же не думаете, что они не смогут выследить направление этого прыжка? Что тогда будете делать?

— Я!.. Мы!.. Заткнитесь оба! — Стилз несколько раз выстрелил.

Выстрелы легли хаотично, никого не задев. Словно придурок и вовсе никуда не целился, просто трясущиеся в истерике пальцы не совладали с оружием. Оборванцы к этому моменту уже поднялись и сгрудились около него. Внешний вид рубки после стрельбы почти не изменился, ее пол и до этого украшали несколько оплавленных дыр, лишь запах паленого пластика стал совсем невыносим.

— А ну уймись, придурок! — Торея, по-прежнему не обращая внимания на оружие, поморщившись, встала. — Развяжите мне руки, я должна проверить координаты. Где мы, черт возьми, по вашей милости оказались?! — и это прозвучало как приказ.

"Как кучка опарышей, прижавшихся друг к другу... или тараканов..." — с омерзением подумала она и тряхнула головой, отгоняя видение, где по стенам этой грязной рубки, вместо тараканов висели приклеенные силиконом засохшие дегенераты. Голова отозвалась взрывом боли. Торее было очень плохо. Она словно чувствовала запах собственной крови на слипшихся волосах, Казалось, из всех чувств остались только дикая головная боль и тошнота. А из эмоций — непреодолимое отвращение к этим уродам и желание убить их всех.

— Ты задействовал автопилот? — спросила она у робота.

— Я вверил нас воле Вел...

— Заткнись! — Торея поморщилась.

— Не смей так обращаться с преподобным! — неожиданно просипел один из оборванцев, агрессивно шагнув вперед.

"Да что б вас всех!.." — Брандт неодобрительно покосился на Торею, из-за которой Стилз опять вцепился в пистолет.

— Полагаю, что — да, — ответила себе Торея.

Руки ей так никто и не развязал, но она повернулась к панели и взглянула на индикаторы. Неграмотные команды Брандта и действия робота привели к тому, что многие системы оказались разлаженны. От этого прыжок и получился таким тяжелым. Она видела сообщения о множестве неполадок.

Пока ничего катастрофического кораблю не угрожало, но оставлять все в таком состоянии было опасно. Судя по всему, робот ввел команду автопилоту вернуться к месту последнего прыжка. Ничего другого он так быстро вести не мог. А значит они где-то неподалеку от Вееалуры.

— У нас неполадки по всем системам! — вскрикнула она, изображая панику и пытаясь напугать дегенератов, чтобы они развязали ей руки. — Если немедленно не ввести необходимые команды, реактор может взорваться!

Стилз ничего не ответил. Без его распоряжения остальные и пальцем не шевельнут, а Брандт по-прежнему стоял далеко, не смея подойти к ней, чтобы не провоцировать Стилза. Бывший помощник главного дератизатора, а ныне пророк Великого ОНО, все еще держал их на прицеле, забившись в дальний угол рубки. Его рот то открывался, то закрывался, словно он хотел что-то сказать, но, в процессе, то ли забывал что, то ли передумывал.

— Ну же, быстро! Я не хочу сдохнуть из-за вашей тупости! — прикрикнула Торея.

— А откуда мне знать, что ты не врешь?

Противный голос Стилза резанул Торее слух.

— Ниоткуда, придурок! Просто если ты этого не сделаешь, ты вообще больше никогда ничего не узнаешь. Не знаю, можно ли думать тем говном, что у тебя в башке, но сам посуди, что я могу тебе сделать?

Стилз призадумался. Образ Тореи Ту-Лак вызывал у него странные чувства. Он ее боялся. Не по какой-то причине, а просто панически боялся. И еще, при виде ее, он всегда вспоминал Бастера, и то, как забавлялась она, когда... В общем, ему очень хотелось от нее избавиться, но он боялся сделать даже это! Стилз зажмурился. Выпить бы сейчас настойки Бастера, да... Тут он вздрогнул: теперь присутствие рядом этой гадины уже не только вызывало в нем воспоминания, но и порождало те желания, от которых он мечтал избавиться.

— Да прикажи же своим идиотам развязать ее! — Брандт тоже видел тревожные сигналы на панели, хотя и не мог сказать, насколько серьезно их положение. — Или я сделаю это сам! Уж лучше ты меня пристрелишь, чем мучительно подыхать, когда корабль начнет разваливаться.

Стилз тяжело дышал, уставившись на Торею. Ему казалось, что взгляд его тяжел и внушителен, что она должна почувствовать к нему уважение, как и все остальные вокруг, ведь он столького добился с тех пор, как они виделись в последний раз, когда она заставила его... Тут его мысли испуганно шарахнулись в сторону. Он кивнул одному из своих людей, приказывая развязать Торею. Жить ему все же хотелось.

Торея смотрела на Стилза. Она даже на расстоянии видела, как взмокло его лицо, она чувствовала запах его пота, пропитанного страхом. Уж что-то, а запах страха она знала прекрасно. Смрад вообще стоял отвратительный, потому что вонял не только вспотевший Стилз, отвратительно смердели грязные оборванцы, что столпились вокруг него. И отчего-то ей пришло в голову, что она никогда не понимала, откуда берутся подобные убожества, как эта компания. И каким был бы мир без них.

Связанные руки онемели и, прежде чем приступить к делу, она немного размяла их. А заодно — обдумывала, что делать.

— Ну, что ты тянешь! — заверещал Стилз. Оборванцы за ним слегка заколыхались, тихо ропща.

Торея повернулась к пульту. Она вводила команды, приостанавливая некоторые процессы и запуская их вновь. Это не требовало особой сосредоточенности. Отчего-то ее сознание словно разделилось. Одна часть была занята кораблем. Торея старалась, насколько позволяло состояние корабля, растянуть этот процесс и дать своим людям дополнительное время, чтобы обнаружить эту чертову помойку. Вторая часть сознания как будто отстраненно размышляла о том феноменальном явлении, что представляли собой уроды, собравшиеся в этой рубке. Она не только не воспринимала их отдельно друг от друга, но и вообще не воспринимала как людей. Раньше ей нравилось убивать, но сейчас, ей казалось, что в чем-то она допускала ошибку. Возможно, если до конца понять, что же она чувствует по отношению к этим существам, которые формально относятся к людям, она сможет понять что-то несравнимо большее, что вернет ей покой.

"Что за бред рождается в моей голове? У меня точно контузия!" — Торея пыталась отвлечься от этих размышлений, но они упорно возвращались. Она постепенно, все больше и больше уходила в них и даже едва не допустила несколько ошибок в командах. Но даже угроза нанести вред кораблю не могла избавить от навязчивых мыслей. Она чувствовала, что разобраться в этом очень важно, и каким-то образом это связанно с Арви и тем чувством, что она к нему испытывает и бог знает, с чем еще, что она должна понять...

Головная боль стала почти невыносимой. Торея уже готова была потерять сознание, только чтобы немного отдохнуть, все вокруг плыло, и отключиться было несложно. Лишь неимоверным усилием воли она заставляла себя держаться на ногах.

— Ну, что там у тебя? — неуклюже поигрывая пистолетом, спросил Стилз, в его развязном тоне сквозил все тот же вонючий страх.

— Я работаю. Не мешай, — Торея разозлилась на то, что этот шепелявый голос внес сумятицу в ее мысли, а ведь казалось, еще немного — и удалось бы все понять...

Внезапно ожили радары. Рядом из прыжка выходил корабль. Наверняка — ее крейсер. Но радар привлек и внимание Стилза:

— Что это?!

"Этот придурок ничего не понимает, надо соврать ему. Пока они разберутся, что к чему, с крейсера успеют выслать трансбот". Но Торея не успела ничего сказать.

— Это сигнал Великого ОНО, что приближаются приспешники порока! — робот снова шагнул к пульту.

— Не смей! — вскрикнула Торея, понимая, что тот намеревается опять задать команду автопилоту. — Корабль не готов к прыжку, — отчасти это было правдой.

— Это ее крейсер?! — вновь заистерил Стилз. — Ты!.. Ты послала им сигнал!

— Ничего она не делала! — вступился Брандт, но на него никто не обратил внимания.

— Я предупреждала, что они все равно найдут нас. Позволь мне связаться с ними и сказать, что вы сдаетесь! — Торея решила действовать — она потянулась, чтобы связаться со своим кораблем.

— Не смей! — заорал Стилз.

— А что еще делать?! — вновь сказал Брандт, но его слова потонули в гуле голосов скопившихся оборванцев.

— Я... я убью тебя! — с трясущихся губ Стилза слова слетали вперемежку со слюной.

— И сколько по-твоему ты после этого поживешь? Сдавайся, и я отпущу тебя! — Торея не убрала руку от пульта.

"Он не смотрит на меня" — Брандт прикинул расстояние до Стилза.

— Заткнись! — Стилз визжал, наводя на Торею пистолет.

— Ты убог! Хватит командовать, иначе мы все тут сдохнем! — отрезала она.

— Стерва! — лицо Стилза приняло совсем уж безумное выражение, но рука его перестала трястись.

"Он сейчас в нее выстрелит!" — Брандт прыгнул. Еще в полете, он заметил какую-то фигуру, падающую на Стилза, и услышал выстрел.

Дегенераты-ОНОнисты застыли, как стадо ронгов. О роботе все забыли.

Раздался стон. Брандт приземлился рядом со Стилзом, на котором кто-то лежал. Отшвырнув этого кого-то, Брандт выхватил у Стилза пистолет и с размаху заехал ему кулаком в челюсть.

— Арви! — закричала Торея.

Только тут Брандт взглянул в лицо неизвестного.

— Арви... твою мать! А ты откуда взялся?!

— Да будет на все воля Великого ОНО! — провозгласил робот.

И все растворилось в тошноте гиперпрыжка...

25. Одна большая задница.

"Темно... больно... я не могу дышать... помогите!.."

Арви снова бежал по коридору. Вот она — рубка. О боже! Стилз сейчас выстрелит в Торею. Нет! Он прыгнул, лишь краешком сознания отметив, что проживает это уже в который раз. А дальше будет боль... Он знал, что будет больно. А потом темно и страшно... Жар сменялся ледяным ознобом. Кажется, кто-то находился рядом, но Арви не мог до него докричаться. Вновь и вновь начинался этот бег по коридору, а потом боль и провал в черную пустоту... Торея... Торея... он пытался высмотреть ее в конце коридора или уловить ее силуэт в обволакивающей тьме, но замечал лишь смутные тени. Возможно, он видел самого себя, несущегося навстречу боли, возможно — это призрак тьмы или его собственного страха... Торея! Торея! Но в ответ лишь монотонный стук, который смутно что-то напоминал, тонкий писк, на грани слышимого, и гадкое хихиканье, что вгрызалось в мозг. Бежать... бежать! И снова коридор и боль...

Торея сидела рядом с Арви. Наверное, ей стоило находиться в рубке, но она не могла заставить себя уйти. Брандт несколько раз пытался что-то ей втолковать, потом он даже кричал. Лишь бессвязные обрывки его фраз долетали до ее сознания, но, в конце концов, он ушел. Оставил их с Арви в покое.

Она вытирала испарину на лице Арви и прислушивалась к неровному биению его сердца. Несколько раз казалось, что оно и вовсе остановилось, тогда замирало и ее сердце. Несколько секунд, и они, словно повинуясь какому-то необъяснимому закону, начинали вновь биться вместе. Отчего-то она знала, что стоит уйти, и его сердце остановится, забудет, как надо биться, и некому будет напомнить ему об этом. Она будет рядом. Рядом до тех пор, пока Арви не очнется. И потом навсегда, пока однажды их сердца все же не остановятся одновременно... Но это будет через много-много лет. Так что сейчас, пусть Брандт разбирается с кораблем сам. Она должна быть здесь!

Торея снова вытерла Арви лицо. Она старалась не смотреть на рану. Большая опаленная рана в боку, еще немного, и заряд выжег бы ему внутренности. Он и сейчас метался на грани, а она могла лишь сидеть рядом и ругать себя за израсходованные на себя лекарства.

Граница жизни и смерти... Она всегда хотела понять, что чувствует человек в этот момент. И впервые в жизни, ей стало это не интересно. Ей было больно. Торея хотела быть сейчас на месте Арви. Как странно... как будто когда-то она уже чувствовала это. Когда? Воспоминания, погребенные очень-очень глубоко не хотели возвращаться. Торея закрыла глаза. Так когда же ей было так больно от того, что рядом умирал любимый человек? Она день за днем разматывала прошлую жизнь. Ничего... Лишь любопытство или ненависть, иногда презрение или отвращение.

Арви пошевелился. Торея встрепенулась, но он лишь глубоко вздохнул, тяжело, с пугающим свистом, и снова затих. Она еще некоторое время прислушивалась к его дыханию, но потом вернулась к своим воспоминаниям.

Что-то проснулось в ней в тот самый миг, когда она шагнула чтобы убить Стилза. Арви лежал на полу, она переводила взгляд с его ужасной раны на лицо, такое бледное и такое любимое, искаженное болью. Арви еще был в сознании. Внезапно желание убить Стилза стало непреодолимым. Этот урод отравлял все вокруг себя. Он хотел убить ее, и возможно, убил Арви!

Она шагнула к Стилзу, который шарахнулся в сторону. Бежать ему было некуда, поэтому он лишь вжался в стену, неуклюже выставив перед собой руки. Торея хотела убить его, хотела свернуть ему шею. Кажется, рядом размахивал пистолетом Брандт, держа на расстоянии остальных, но она видела только Стилза.

Внезапно она посмотрела на Арви. Он словно пытался что-то сказать, но вместо слов раздался стон. Сначала она подумала, что он просит убить Стилза, потом, что он просит убить его и прекратить мучения, но потом... Потом она взглянула в его глаза. И остановилась. Что-то знакомое отражалось в них. Что-то давно забытое, но неизмеримо важное. То, что она тщетно пыталась понять с момента их встречи.

Стилз остался жив. Торея лишь не глядя, процедила ему — "убирайся" и наклонилась к Арви.

— Как он? — раздался голос Брандта.

Торея вздрогнула и оглянулась. Она окинула его рассеянным взглядом, словно еще не возвратилась из мира воспоминаний.

— По-прежнему. Он выживет. Я видела много умирающих. Он не похож на них.

— Ну, да, — Брандт встал рядом с кроватью Арви.

Они находились в той каюте, где Арви жил в старые добрые времена, еще при Хронксе. Она сообщалась с рубкой, и Брандт, который пытался разобраться с системами корабля, постоянно заходил справиться о состоянии раненого. Рид не стал уточнять, что такого видит Торея. По нему, так Арви выглядел самым настоящим умирающим, но говорить и думать об этом не хотелось.

"Жаль, вот уж не думал, что так привяжусь к парнишке... И Торею жаль".

— Я стабилизировал состояние корабля. Но мы не в состоянии совершить прыжок. Реактор разряжен и... — он умолк, заметив, что она почти не слушает его.

Торея лишь равнодушно кивнула.

— Что будем делать с этими ОНОнистами, чтоб их клуксы пожрали?!

Брандт спросил это, надеясь вызвать хоть какие-то эмоции. На его взгляд, Торея выглядела слишком спокойной. Зная ее, можно было предположить, что добром это не кончится. Он был готов к взрыву ярости, готов к тому, что Торея вскочит и побежит лично их убивать. Он и сам был не прочь расправиться с ними, по крайней мере, со Стилзом, но хотелось разделить это неприятное решение с кем-то еще.

— Пусть сами решают свою судьбу, — тихо ответила Торея.

— Это как? — опешил Брандт.

— Высади их на планету. Мы ведь рядом с какой-то планетой, не так ли?

— Откуда ты знаешь? — Брандт так обрадовался, что Торея вступила в разговор, что спросил то, что по сути его и не интересовало.

— Брось, у меня легкое сотрясение, но я еще соображаю. Робот просто задал обратный курс автопилоту, а предыдущей точкой наверняка была какая-то планета, — устало сказала она.

— Ага... А знаешь, это даже справедливо. Мы около той планеты, где подобрали этих уродов. Пусть возвращаются репинутов своих жрать... пока их в задницу Великого ОНО не засосало.

Торея мало что поняла из последних слов Брандта. Она вновь погрузилась в воспоминания и даже не заметила, что, не дождавшись ответа, тот ушел. Арви спокойно дышал, пот больше не скатывалась крупными каплями, лишь слегка поблескивала испарина на его лбу. Торея закрыла глаза. Так на чем она остановилась?..

Вот она снова маленькая девочка. Как-то вечером, когда уже давно пора было спать, она вылезла из кровати и направилась в комнату мамы. Сейчас Торея словно опять шла тем коридором, что и много лет назад. Вот она раскрывает дверь... На этом сердце болезненно сжалось. Захотелось открыть глаза и больше ничего не вспоминать. В горле встал комок, в висках заломило. Зачем вспоминать? Зачем?! Лучше вскочить и убежать, туда, где нет боли, нет страха, нет ничего...

Торея судорожно вздохнула. Сейчас она уже забыла, где находится и что происходит на самом деле. Осталась лишь та страшная дверь, которую надо открыть. Просто надо! Как давно это было... и как настойчиво она отгоняла эти воспоминания, так упорно, что почти удалось и вовсе изжить их. Это так легко, когда тебе всего 4 года, а все вокруг повторяют, что это был лишь сон.

Дверь распахнулась. Мама на полу. Ее белоснежное платье испачкано красным. Вокруг вообще много красного, лишь мамино лицо бледное и спокойное. А рядом стоит отец и недоуменно переводит взгляд с мамы на что-то в своих руках.

— Торея? — смущено говорит он, виновато пряча что-то за спину.

Она бежала. Бежала к себе в комнату. Потом забилась в постель и спряталась под одеяло, зажмурилась и сказала себе, что нельзя разгуливать по ночам. От этого снятся страшные сны. Надо быстро спать, а когда проснется, мама будет рядом и поцелует ее. Торея пообещала себе, что никогда больше не высунется из своей комнаты, если ее уже уложили спать.

Утром мамы рядом не оказалось. Торея вообще никогда больше не видела ее. Она боялась спросить, боялась вспомнить, что видела. Отец лишь спросил, как она себя чувствует, хорошо ли спала. Потому, что когда плохо спишь, снятся кошмары.

— Где мама? — спросила Торея.

— Мама ушла от нас. Она нас бросила, — немного смутившись, ответил отец, присел и обнял ее. Его смущение что-то смутно напомнило Торее, но она уткнулась носом в его плечо и сказала себе, что по ночам иногда снятся плохие сны.

— Да, папочка, — тихо прошептала она, забывая страшный сон.

— Да... папочка... — Торея открыла глаза и посмотрела на Арви. Он еще не пришел в себя, но дышал по-прежнему спокойно. — Я люблю тебя, Арви! Все будет хорошо, — она наклонилась и поцеловали его, чувствуя на губах соленый привкус, то ли его пота, то ли собственных слез.

Теперь она знала, что напомнил ей взгляд Арви, когда она хотела убить Стилза. Наверное, саму себя в тот миг, когда увидела мертвую мать. Во многом, что мучило ее, еще предстояло разобраться. Но время было — Арви еще не скоро очнется, а значит, она будет сидеть здесь, вспоминать ту девочку, которой была и искать то, что все еще связывает их.

— Эх, Барсик, Барсик, пропал парнишка, — сокрушенно вздохнул Ульбер Ту-Лак, переводя взгляд с зияющего бесцветного провала посреди собственного кабинета на клукса.

Клукс ничего не ответил. Он вообще уже так объелся, что не был склонен вступать в какое-либо общение. Во всяком случае, полковник предпочитал думать, что дело именно в чрезмерной сытости, а не в плохом самочувствии из-за поглощенного вина. Так или иначе, специалист по клуксам не помешал бы.

"Неужели мальчишка сбежал? А может дырка эта... дурацкая его сожрала? И что я теперь Тореечке скажу? Расстроится девочка..."

Его светлость уже почти потерял надежду на возвращение Арви и задумчиво поглядывал на портал, прикидывая, как бы узнать, что происходит на другом его конце. Лезть туда самому? Упаси боже! А кого бы туда заслать? Не стоит посвящать кого попало в то, что полковник Ту-Лак владеет технологией менкхов. Можно, конечно, послать капитана... Тут полковник задумался еще больше. С одной стороны — капитан здорово ему надоел, дано пора что-нибудь с ним сделать, но с другой — временами он был полезен. Вот особенно он пригождался, когда надо было поднять себе настроение — столь забавную реакцию на свои шутки полковник встречал редко. Да, как ни крути, а капитан — ценный человек. Пожалуй, и его не стоит засылать в неизвестность...

Полковник продолжал подливать себе вина. А мысли его неторопливо крутились вокруг Арви, портала, капитана, Барсика и всегда возвращались к Торее. Он убеждал себя, что с дочерью все в порядке, но через несколько минут опять начинал выдумывать всяческие напасти, которые могли с ней приключиться. Начиная от происков лорда Гуннилиана до случайного столкновения с кем-то из многочисленных недругов. А таких был полный космос, ведь во всей вселенной не осталось никого, кто не был бы враждебен всем остальным.

"Торея... Она так похожа на меня". Он всегда старался найти общие черты с дочерью, радуясь каждой новой черточке, в которой видел себя. "Конечно, Торея намного красивее меня, в ней все же много от матери..." — тут Ульбер Ту-Лак разозлился и вновь наполнил себе бокал, вылив последние капли из бутылки. Он выпил его залпом и принялся задумчиво крутить в руках бутылку, стараясь вновь думать только о Барсике или, на худой конец, о Зельфее, ведь до назначенной Тореей даты ее захвата оставалось всего пара дней. Уже начали поступать первые сведения о беспорядках на этой планете.

Но мысли, безо всякого уважения к его желаниям, возвращались к жене. Поделом ей досталось! Если бы он мог сделать это опять, то и секунды бы не раздумывал! Или раздумывал?.. Он вздохнул, почти всхлипнул. Столько лет прошло, а он по-прежнему вглядывается в лицо дочери, боясь увидеть там ответ... Вернее, много ответов: помнит ли она, понимает ли, что тогда произошло, простит ли, если узнает, поступила бы она так же? Но самое главное — не ошибся ли он сам тогда? То есть, конечно, полковник Ту-Лак не ошибается, но вдруг...

Он и сам не заметил, что давно рассуждает обо всем этом, уставившись в манящую пустоту портала. Внезапно ему показалось, что там мелькнул чей-то образ. Отчего-то (то есть, от количества выпитого вина) пришло в голову, что воспоминания о жене вызвали ее призрак. От испуга, он едва не сполз с кресла. Только объяснений с дохлой стервой ему сейчас не хватало! Слава богам, отделался много лет назад...

— Пошла прочь! — он кинул бутылку в сторону портала.

Его Светлость был пьян и бутылка пролетела мимо. Зато из портала вывалилась фигура. Полковник едва не умер от ужаса, но в следующее мгновение рассмотрел, что тело принадлежит мужчине, одетому в замусоленную робу.

— Хг.. ид.. де я? — с третьей попытки выговорил грязный старик. А вот встать на ноги ему так и не удалось, поэтому он так и остался стоять на четвереньках, обводя вокруг мутным взглядом.

— Ты кто? — почти так же мутно посмотрел на него полковник, брезгливо морщась, незнакомец привнес в устоявшиеся запахи его кабинета какое-то зловоние.

— А ты хто?

Ту-Лак подозрительно всмотрелся в незнакомца. На Арви тот точно не походил, что бы с парнем не приключилось.

— Где Арви? — спросил полковник.

— Его Мл.. лость Лундер, что ли?

— Он самый! Кому — Его Милость, а кому — мальчишка глупый!

Полковник немного успокоился, по крайне мере, он убедился, что это грязное существо не имеет никакого отношения к его жене. Он заинтересованно уставился на незнакомца, так как, наконец, догадался, что это — обещанный специалист по клуксам. Вот только можно ли доверить Барсика этому... тут полковник немного замялся, так и не подобрав подходящего определения.

— А... он там остался! У нас там хорошо, кто ж сам по себе уйдет с нашей помоечки-то?! — Бастер недоброжелательно покосился в окно, за которым виднелся заснеженный сад. — Тепло там... и клуксов много! — Бастер сосредоточился и выпрямился. Слегка раскинув руки, он балансировал, чтобы не плюхнуться обратно, на лице отражались мучения, но взгляд уже уверенно вперился в контейнер с Барсиком. — Ух ты! Отличный экз...емп...ляр, с него одного сока — литра на полтора хватит. Давно отловили?

Голос Бастера внезапно обрел некоторую уверенность и даже деловитость, словно присутствие в этом месте клуксов помогло ему сосредоточиться, а значит, немного придти в себя.

— Какого сока? — подозрительно поинтересовался полковник, на всякий случай, взяв контейнер с Барсиком в руки и отодвинув подальше от хищного взгляда "специалиста". — Зачем сока?

— Как зачем? Настойку делать знамо! Зачем еще эти твари нужны?!

Полковник еще сильнее прижал к себе Барсика и тряхнул головой. Нет, конечно, ему всегда нравились разговоры, смысл которых не совсем был понятен собеседникам, и чем абсурднее, тем веселее, но шутить с жизнью и здоровьем Барсика, ему не нравилось! Категорически!

— Где у Барсика ушки? — полковник нахмурился. Он был готов вызвать капитана и приказать скормить этого специалиста клуксам, но решил проверить, действительно ли он бесполезен.

— На заднице, — не моргнув глазом, ответил Бастер. — Там же, где и все остальное, они вообще — одна сплошная задница! — Бастер был горд собой: ни смотря ни на что, он не растерял профессионализм.

Его светлость медленно багровел. Он уже готов был заорать что было мочи: "Капитааан!" и приказать убрать из кабинета этого урода, но тут призадумался. Мысленно он уже видел, как клуксы лакомятся этим проходимцем. Не слишком конечно аппетитный кусочек, тощий да вонючий... может не стоит отдавать его клуксам? Во всяком случае, Барсику надо приготовить что-то пожирнее, а то отравится еще любимец.

— Но с другой стороны, мы все — одна большая задница и в заднице живем, — продолжал рассуждать вслух Бастер. Он вполне освоился и уселся в кресло напротив Ту-Лака.

Эти слова привлекли внимание полковника, ему показалось, что слова старика близки его собственным мыслям о единстве сущности клуксов и человеческой души. Он оставил мысль немедленно избавиться от этого странного человека, во всяком случае — пока...

— Так ты считаешь, что все люди, как и клуксы — одна большая задница? — спросил он, и замер, так как очень боялся разочарования.

— Не-е, — протянул Бастер, трясущейся рукой он вцепился в бутылку с вином. — Мы все разные задницы. Кто-то больше, кто-то меньше, а кто-то... — тут он задумался, потом зубами выдернул пробку и глотнул вина. Послышались булькающие звуки и бутылка опустела. — Фу, ну и гадость и из чего только это делают?!.. Вот я... — тут он смолк, словно вспомнил предыдущую оборванную мысль, — ...бывают задницы вонючие, как например мой помощник — Стилз, бывают старые и больные, как я, — тут он жалобно сморщился. — Как-то мне казалось, что от меня действительно осталась только одна больная задница. Когда госпожа Торея изволила на меня разгневаться.

— Торея?! — вскрикнул Ту-Лак.

Рассказ о задницах так заворожил его, что лишь при упоминании имени дочери, он вынырнул из-под гипноза этих слов.

— Да, Ее светлость Торея тоже задница, только она из тех задниц, которые не обсирают все вокруг, а поглощают, — тут он задумался, словно пытаясь представить себе задницу, которая что-то поглощает.

— Где ты ее видел?!

— Так, на помоечке на нашей... недавно. Тока ее, кажись, тоже поглотили. Вонючие такие задницы, мелкие, а справились. Значит, на каждую задницу, найдется своя задница!

— Что с моей дочерью?! — полковник вскочил из кресла и схватил Бастера за плечи (даже руки испачкать не побоялся).

— А я откуда знаю? — Бастер испуганно стрельнул глазами в сторону бутылки, словно ища моральной поддержки.

26. Подарок для лорда-протектора.

Больше десяти дней Фриллианский исторический музей был закрыт. Не просто закрыт — у всех дверей стояла вооруженная охрана. Уже несколько раз музей атаковали стайки мародеров, желающих поживиться сокровищами. Охрана открывала огонь — грабители откатывались обратно. Вокруг музея валялось несколько тел.

В первые же дни беспорядков, директор Феллон и несколько сотрудников музея засели в главном хранилище. Хранилище было оборудовано, подобно огромному сейфу, здесь можно было укрыться хоть от массированной бомбардировки. Даже если стены самого музея падут, хранилище останется невредимым. Сюда же он приказал перенести наиболее ценные экспонаты из залов.

Перед тем, как засесть в сейфе, он вызвал подкрепление охраны. Конечно, никто бы не выделил ему военных просто так, пришлось, действуя на свой страх и риск, договариваться в частном порядке. Благо, нужные знакомые имелись.

Конечно, у директора появлялись грешные мысли прихватить под шумок наиболее ценные экспонаты и свалить куда подальше. Да только куда убежишь с планеты, где объявлено военное положение. А хозяин Зельфеи скоро определится. Так или иначе, но его заинтересует, куда делся директор главной сокровищницы планеты и его ценности. А директор Феллон был человеком осторожным, если не сказать — трусливым, неприятности и сюрпризы не любил. Уж лучше всеми силами постараться сохранить целостность музея и заслужить благодарность нового хозяина.

Что ни говори, а быть директором такого музея — должность не только престижная, но и весьма прибыльная. Возможно, доходы от некоторых махинаций даже превышали те суммы, которые он мог выручить в случае простой кражи экспоната. Ведь украденную вещь можно продать только одни раз, а вот копий (под видом оригинала, конечно) — сколько угодно! Но для этого надо быть директором Фриллианского музея. Признаться, директор сейчас и сам не сразу мог вспомнить, какие из экспонатов настоящие, а какие — нет, и сколько каких копий он уже продал.

Вот и предпочел он не рисковать положением, а нанять за собственный счет дополнительную охрану и ретироваться в хранилище. Конечно, был небольшой риск, что охранники сами могут пожелать кое-что прихватить, но, как говорится — из двух зол выбирают меньшее. И на военную дисциплину он тоже наделся, вернее на некоторое военное скудоумие, которое не позволит нарушить приказ.

— Как вы думаете, кто победит? — робко спросила хрупкая девушка, которая все эти дни просидела в уголочке, словно испуганная мышка.

Директор смутно припоминал ее юное личико, но никак не мог вспомнить, где же она работала. Кажется, кем-то в отделе археологических находок.

— Все будет хорошо, — он доверительно обнял ее за худенькие плечики и сверху покосился в вырез кофточки.

Директор обладал приятным баритоном, и после нескольких слов, сказанных так интимно-доверительно, женщины обычно начинали бросать на него влюбленные взгляды.

— Вы так думаете? — крошка не оказалась исключением.

"Хм, а грудь у нее — маленькая, но аппетитная" — директор начал сожалеть о том, что вокруг многовато народу. В конце концов, сидеть им здесь еще черт знает сколько времени! А девочка очень даже мила...

— Ну, подумай сама — какая разница: придет к власти лорд Ринак или лорд Дингер? Наш музей — это гордость планеты. Надо лишь переждать смутное время, — он обнял ее.

— Но наши родные? Что сейчас с ними? На улицах кошмар! Мародеры бесчинствуют. Кругом взрывы! Люди гибнут... По трехмерке передают, что уже погибло несколько тысяч, а военные... — она задрожала и зарыдала. — Мне страшно!

— Крепись, — он поглаживал ее по спине, постепенно спускаясь все ниже. — Лучшее, что ты можешь сделать для родных — остаться живой! — убедившись, что уставшие люди уставились в панорамник трехмерки и не обращают на них никакого внимания, он похлопал ее по аккуратной упругой попке.

Затем, с сожалением пришлось отстранить милашку от себя. Мало того, что для продолжения отношений не было никаких условий, так девчонка еще и принялась всхлипывать у него на плече, грозя перепачкать соплями его новенький дорогой костюм.

Он отошел и уселся в свое кресло, которое приказал принести сюда вместе с остальными ценностями. Его взгляд лениво перебегал с экспоната на экспонат. Расположение нового властителя, помимо прочего, зависело и от того, какой подарок ему преподнести. Директор не любил делать подарки, но умел их выбирать.

"Лорд Ринак — старый педант... Кажется, он предпочитает жить в загородной резиденции... Ему вполне подойдет собрание мраморных статуй Лаурелии эпохи ранней империи — прекрасное украшение его оранжереи. Лорд Дингер..." — тут директор призадумался. Этот лорд был достаточно молод, ценил удовольствия, может быть даже слишком... в чем-то пресыщенный, в чем-то слащавый и всегда лицемерный... "Вот чем такому угодить?"

"Скорее бы уже они между собой разобрались. Надоело сидеть здесь, надоели эти недотепы, — директор Феллон с неприязнью взглянул на десяток человек, что находились поблизости. — Девица эта, истеричная... надоела!" — он с еще большей неприязнью взглянул на девушку, которая все еще всхлипывала. Ее лицо покраснело, нос распух, ресницы слиплись от слез, и она уже вовсе не казалась такой очаровательной. Директор уже пожалел, что обратил на нее внимание, теперь не отвяжешься — будет строить глазки и липнуть при каждом удобном случае.

"И зачем мне это было надо?" — он посмотрел как можно холоднее и строже, надеясь все же отвадить ее от себя.

— Скажите, капитан, что вам это напоминает? — Ульбер Ту-Лак махнул рукой в направлении монитора, где медленно вращалась Зельфея.

— Планету, Ваша Светлость, — капитан устало закатил глаза.

Он был на ногах уже больше суток и чертовски устал, чтоб играть в дурацкие загадки. Все дела по координированию подготовки флота к операции свалились на него. Полковник лишь расписал ему, что примерно требуется, а потом, пожирая пончики и почесывая через стенку контейнера Барсика, принимал отчеты. Капитан давно возненавидел пончики.

— Фу! — полковник сморщился и надул губки. — У вас скудное воображение, полное отсутствие фантазии и образного мышления. Ведь это так похоже на головку сыра! Замечательного ругилианского сыра, того, что долго зреет, порастая голубой и зеленой плесенью. А я люблю сыр! А ты, Барсик? — полковник повернулся к любимцу.

Клукс равнодушно поливал слизью очередную порцию мяса и до ответа не снизошел.

— Полагаю, ему не очень нравится сыр, — ответил за клукса капитан. — Он предпочитает, что-то посвежее и посочнее, — от усталости капитан уже не очень соображал, что говорит, он мог думать только о том, как чудесно было бы оказаться в кровати.

— Вкусная, сочная планетка, — облизнулся Ту-Лак. — А вы, капитан, скучны!

Капитан устало понурил голову и тяжело вздохнул.

— Но именно поэтому, я вас и ценю! — полковник развернулся к капитану.

— За то, что я сучен?

— Нет, за полное отсутствие воображения. Это бывает забавно!

Капитан еще обдумывал последние слова Его Светлости, а полковник уже подкатился к голографическому симулятору и запустил наглядную демонстрацию предстоящего плана.

Очаровательная планета Зельфея, в полупрозрачной пелене облаков, так и притягивала к себе. Вокруг нее висело пять темных точек. "Словно мухи навозные!" — подумал Ту-Лак про сторожевые крейсеры Гуннилиана и любовно посмотрел на пять золотистых точек, которыми были обозначены его крейсеры.

Вот золотистые точки, отрезали три из пяти вражеских крейсеров. Бах! И их не стало. В тот же миг к планете устремилось множество десантных трансботов. Какое-то время на Зельфее вспыхивали веселенькие огоньки. А золотистые крейсера занялись оставшимися двумя темными. И вот она — Зельфея, приветствует нового лорда-правителя!

Таков был план. Никто не мог сказать, настолько реальность будет соответствовать ему, какими будут потери и как все сложится. Но это было не так уж и важно. В общем-то, план непосредственно военной операции был достаточно прост. Он лишь подводил итоги того, что затеяла Торея.

"Торея..." — полковник помрачнел. Сколько он не пытался уговорить себя, что дочь как всегда выкрутится, а беспокойство не унималось. И настроение было пресквернейшее. Со слов Бастера стало понятно, куда так резко сорвалась Торея, но совершенно непонятно, что с ней теперь, и где искать эту проклятую помойку. И выйти на связь с ее крейсером тоже не удалось. Генератор высокой энергии перестал работать, и портал закрылся. А чтоб разобраться, как работает прибор из вселенной менкхов — уйдет время. Слишком много времени. Да и опасно это наверняка. Оставалось только ждать. А ждать Ульбер Ту-Лак ненавидел!

Захват Зельфеи, на самом деле, уже почти не радовал его, он просто доводил до конца задуманное и наделся, что дочь вот-вот вернется. И может быть, даже успеет к началу боя. Поэтому, он всячески оттягивал этот момент.

Но медлить дальше было нельзя. Смута уже приняла столь глобальные размеры, что грозила масштабными разрушения на поверхности, да и Гуннилиан мог очнуться в любой момент. Надо выступать немедленно.

— Где же ты, доченька... — прошептал полковник, высморкавшись в рукав и пытаясь унять рвущиеся наружу слезы.

"Что-то я совсем сентиментален стал, старею... И стерву эту постоянно вспоминаю... не к добру это, — мысли о жене окончательно добили его. — Надо срочно встряхнуться".

Полковник обернулся к капитану и притянул к себе тарелочку с пончиками. Тарелочка стала его постоянной спутницей в последнее время.

— Начинайте! — скомандовал он и запустил в капитана пончиком.

— Начинаем! — ответил капитан, привычным жестом пытаясь увернуться, но он так устал, что это не удалось. Жирный пончик застрял в волосах: "Ненавижу пончики!"

Пять тяжелых крейсеров зельфейского флота, кружили на орбите. Многие на них чувствовали себя "подвешенными в воздухе", настолько непонятным было их положение. Гуннилиан словно забыл о них, приказав охранять ближнюю и дальнюю орбиты, но не вмешиваться в конфликт на планете. С какой-то стоны, это многих устраивало, не зачем лишний раз рисковать жизнями, с другой — совершенно непонятно, чем все закончится, а ведь от этого напрямую зависело и их будущее.

Боевую готовность поддерживали постоянно, но долгое пассивное ожидание сделало свое черное дело. Когда из подпространства вынырнули пять неизвестных крейсеров, лишь два корабля флота Зельфеи оказались готовы оказать мгновенное сопротивление. Остальные три потеряли драгоценные минуты. Противник играючи навязал им свои правила и волю. Жалкие попытки защитить себя — вот все, что им оставалось.

Пилоты вводили команды маневров. Десантники неслись к транспортному отсеку. А крейсеры неведомого агрессора без предупреждения отсекли зазевавшихся и открыли огонь.

— Точно по плану! — радовался Ту-Лак.

Сотни десантных трансботов и истребителей неслись навстречу зельфейским кораблям. Зельфейские истребители прямо из выпускных шлюзов попадали в бой. В самое пекло. Истребители Ту-Лака, словно стая жалящих насекомых, не оставляли шанса противнику выстроиться в боевом порядке.

Это было скорее методичное истребление, чем битва. А помощи от крейсеров ждать не приходилось. Разбитый на две группы флот Зельфеи, мог лишь отражать атаки, с каждой минутой теряя мощь.

Похожие на крохотные кометы залпы, несущие смерть, метались между противниками. Вспышки огня беспрерывно освещали ледяной мрак космоса. Броня покрывалась кратерами. Местами сквозь трещины вырывался воздух. Вокруг царил хаос.

Никто давно не помнил планов и учений — осталось лишь разрушение, боль и смерть. И крохотная надежда выжить.

На улицах Фриллиана царила анархия. Мародеры, хулиганы и просто любопытные бездельники бродили повсюду, пока все остальные сидели по укромным углам.

Полиции до всего этого не было никакого дела. У них и начальства-то толком не осталось, зато время смуты — удачное время немного подзаработать. Многие богатеи в истерике нанимали их для охраны.

Военным тоже было не до простых граждан — они добросовестно и с пылом уничтожали друг друга, обеспечивая эту самую смену власти и подпитывая беспорядки.

Замкнутый круг. Все ждали избавителей. И никто не знал, кто тут может помочь, ведь Бог, и даже лорд-протектор Гуннилиан — забыли о них. Соседи искоса глядели друг на друга, не доверяя никому.

Так было, пока в единый миг небо не вспыхнуло множеством огней. Словно звезды пали средь бела дня, освещая все яркими белыми вспышками. Все, кто видел это, забыли распри и неприязнь. Единое желание овладело ими — спрятаться. Укрыться. Выжить. Ведь штурм из космоса — самое страшное для всего населения планеты.

Кто-то бежал и прятался в глубоких подвалах. Кто-то спешил в направлении космопорта, в надежде, что еще не поздно покинуть эту планету. Кто-то торопился к храмовому комплексу, здесь и в дни хаоса хватало прихожан, желающих забыться. Лишь единицы пытались прорваться к военным и предложить свою помощь.

Но беспорядок на улицах был лишь слабой тенью того, что творилось в умах. И хуже всего пришлось военным. Беспрестанные стычки и без того вымотали их. Конфликт постепенно перерастал в войну терактов и провокаторов, и конца ему не было видно. И когда в небе появился неожиданный противник, многие с облегчением подумали, что это Гуннилиан, наконец, решил вернуть себе власть над Зельфеей. Но на позывные никто не отвечал. Радары фиксировали бой на орбите, но ни один сигнал не прорывался со сторожевых крейсеров.

На военных космодромах царил ад. В мгновение ока на них обрушился заряд такой силы, что испепелил всю жизнь в огромном радиусе. В пламени термоядерного взрыва разлетались и испарялись наземные постройки и корпуса кораблей.

Одновременно были стерты с лица Зельфеи загородные резиденции главных соперников в борьбе. Леса, окружавшие их, превратились в черную пустыню. Пеплом стали люди, растения, дома. Пеплом стали их честолюбивые мечты. Казалось, сам воздух превратился в пепел, таким черным и горячим он стал.

Храмовый комплекс был переполнен, но лишь двум стихиям поклонялись сегодня здесь — Пьянству и Власти. Не верящие в спасение пытались забыться, заливаясь вином и стараясь не смотреть в ту сторону, где поднимался к небу огненный шар. Другие же наоборот смотрели именно туда и со слезами обращали мольбы к богам, вспомнив об истинном значении веры.

— Отличный план, капитан, — похлопал его по плечу Ту-Лак. — Торее будет приятно посмотреть запись боя, когда она вернется, — он засунул в рот очередной пончик.

У полковника давно пропал аппетит. И он продолжал поглощать пончики только потому, что никак не мог остановиться — поедание пончиков немного успокаивало его. Он с отвращением покосился на блюдо и вытер жирные пальцы о капитана.

— Благодарю вас, Ваша Светлость, — поклонился капитан, немного пятясь, ведь пончиков на блюде было еще много, а на его плече уже и так расплывалось темное масляное пятно.

— Я ошибался, — мрачно заявил полковник, глядя, как на поверхности расцветают ядерные вспышки.

Капитан лишь недоуменно посмотрел на него.

— Да, я ошибался! Эта планета похожа не на сыр. Она похожа на жаровню, где готовят пончики. Надеюсь, мы их не пережарим? — он обернулся к капитану.

Капитан хотел, как всегда отмолчаться, но Его Светлость сделала к нему шаг, уперся пальцем в живот и повторил.

— Мне не нужна пережаренная планета. Что я потом с ней делать буду? Мертвых планет и астероидов — вокруг и так полно!

— Ну что, вы, полковник! Полный распад радиоактивных элементов произойдет через несколько часов. А пережарим мы лишь ваших врагов, — капитан знал, что прав, но губы пересохли, и сохранять невозмутимый вид получалось с трудом. — Пора приступать ко второй части плана.

— Да, да! Действительно, пора. Жаль, что Гуннилиана сейчас на Зельфее нет, но ничего, я с ним потом разберусь, — полковник резко повернулся обратно к монитору, на котором отражалась панорама происходящей битвы. — Отключите глушитель сигналов и вызовите на связь всех этих... храбрецов!

Зельфея пала. Вернее, радостно сдалась, приветствуя нового лорда-протектора. Не считая тех, кто погиб при бомбежке, все были счастливы и почитали Его Светлость Ту-Лака избавителем от кровавой междоусобицы. По крайней мере, официальная версия звучала именно так.

Прежний лорд-протектор так и не дал о себе знать. Ходили слухи, что дела его совсем плохи, что-то там о потери влияния и переделе власти во множестве миров. Зельфея всегда была его любимой игрушкой, но сейчас ему стало не до нее. Поговаривали, что Гуннилиан был вынужден бежать и где-то прячется.

Сегодня Его Светлость Ту-Лак должен был символически принять от парламента владение Зельфеей. Традиционно, церемония проводилась во Фриллианском историческом музее.

Директор с утра страшно нервничал. Все его предположения оказались несостоятельны. Он совсем ничего не знал об этом Ту-Лаке и вовсе не был уверен в правильном выборе подарка. А ведь это так важно, если он и впредь хочет быть директором этого замечательного музея. После мучительных раздумий он остановил выбор на роскошной голопанораме, где в мельчайших деталях, снова и снова разворачивались самые знаменитые сражения в истории империи. Оформлена она была как истинное произведение искусства и считалась одним из самых знаменитых экспонатов. Таких знаменитых, что он даже ни разу еще не осмелился продать ее копию. Знаменитому пирату и воителю такой подарок должен понравиться. Но директор все равно очень нервничал, шестым чувством предвидя беду.

Полковник появился раньше назначенного времени. Внезапно возникла суета, близкая к панике, и около музея приземлилось несколько трансботов. Из одного вышел невысокого роста круглый человечек в окружении охраны, показавшийся чем-то смутно знакомым директору. Директор успел лишь открыть рот, приветствуя его, но Его Светлость заявил:

— Вы рады видеть меня, я вас. Вы меня конечно же помните, я вас тоже. Так, где мой подарок?

Директор ничего не понял, но, смешавшись, захлопнул рот и жестом приказал принести галлопанараму, сердцем предчувствуя провал.

— Что?! Это мне? — полковник взмахнул ручками. — Нет, ну право же, какая отвратительная у вас память! — от возмущения, Его Светлость покраснел и огляделся вокруг, словно призывая всех в свидетели.

В следующую секунду директор вспомнил, где и когда он видел полковника Ту-Лака. И этот миг стал самым страшным в его жизни. Досадное недоразумение и несущественный штраф, который, кстати, он тогда положил себе в карман — означал крах всей карьеры. Да и жизни вообще.

Директор стоял, жалко шевеля губами, но слова никак не рождались. Он лишь перевел взгляд на приготовленный подарок, потом оглянулся на подчиненных. Бывших подчиненных. Его падение было очевидно для всех, и это явственно читалось во взглядах.

— А ведь я предупреждал, что вернусь за этой мисочкой! — Ту-Лак погрозил пальцем, прямо у него перед носом, и прошествовал дальше, больше не обращая внимания на директора.

Директор остался один. Совсем один. Даже девочка из отдела древностей прошла мимо, не оглянувшись.

27. Призраки прошлого.

Торея молча смотрела на Арви. Арви молча смотрел на Торею. Они так долго представляли себе эту встречу, но реалии разрушили весь смысл приготовленных заранее слов.

Арви пришел в себя несколько часов назад. Он все еще был очень слаб, но взгляд его больше не скрывался за мутной пеленой, из-за которой многие не возвращаются. Торея улыбнулась, потом скрыла лицо ладонями, отвернулась и вышла. Он ждал ее и мысленно задавал тысячи вопросов, но когда она вернулась смог лишь молча любоваться ею, не замечая запекшейся в волосах крови и ссадин. Он, не глядя, принимал от нее пищу, чувствуя, что глупо улыбается, но ничего не мог с собой поделать.

— Брандт говорил, ты улетел отсюда, чтобы найти меня? — спросила она.

— А твой отец сказал, что ты куда-то внезапно исчезла. И теперь я знаю куда! — улыбнулся Арви.

Торея смутилась. Она колебалась с ответом: "Еще не поздно сказать, что всего-навсего искала здесь объект... А! Черт с ним, с объектом!"

— Я хочу, чтобы ты был рядом! — выпалила она, чувствуя, что краснеет.

Арви откинулся на подушку. Он торжествовал. Сумев подавить первый порыв обнять ее и прижать к себе, он молча наслаждался моментом.

— Надолго? Или потом ты планируешь сделать из меня чучело и повесить у себя в каюте?

Торея закусила губу и опустила глаза.

— Я... — по ее щеке скатилась слезинка.

"Боже, какая я дура! И с чего я взяла, что нужна ему?! Может, он и не ко мне улетел, а Брандту наврал, чтобы артефакт продать! — ей захотелось вскочить и убежать, забыть все, что произошло в последнее время. — А Арви... Арви можно убить, можно отпустить... какое это имеет значение, если я ему не нужна! Бежать, бежать, как тогда... лишь бы забыть!"

От сдерживаемых слез заломило горло, лицо полыхало, и щипало в носу. Она поднялась, чувствуя, как тело становится словно чужим. "Бежать? А потом всю жизнь строить догадки, а правда ли это было, и так ли это было? Как в тот раз?!" Торея опять видела себя бегущей по коридору от комнаты матери. Вспоминала многие ночи, как, спрятавшись в кроватке и страшась окружающей темноты, она спрашивала себя — сон то был или нет.

— Я люблю тебя...

Арви рывком поднялся с кровати и ринулся к ней, чтобы все же обнять:

— Это я и хотел услышать, потому... — он не сумел договорить, так как потерял сознание, падая на пол. На повязке выступили пятнышки крови.

Торея кинулась к нему и успела подхватить. Арви оказался не очень тяжелым, но Торея запыхалась, затаскивая его обратно на кровать, ведь последние дни и для нее были изматывающими.

— Что здесь происходит?!

В каюте неожиданно возник Брандт. Он увидел расплывающееся на боку Арви кровавое пятно и кинулся к ним, намереваясь отшвырнуть Торею прочь.

— Ты опять за свое?! — он потянулся к пистолету на боку.

— Брандт! Дай я тебя поцелую! — кинулась к нему Торея.

Брандт испуганно шарахнулся в сторону. На лице Тореи цвела ненормально счастливая улыбка.

— Т...ты чего это?! Совсем с ума сошла?!

— Ой, дурак! — рассмеялась она и отвернулась к Арви.

Тот тихо простонал и пришел в себя. Но едва открыл глаза, как засиял такой-то дурацкой улыбкой. Как и Торея. Она нежно поцеловала его и повернулась к Брандту.

— Так зачем ты пришел?

— Точно! Рехнулись... оба. Да ну вас!.. — он почесал затылок, и махнул рукой в сторону рубки. — Там на радарах крейсер какой-то. Кажись, твой!

Часть своего экипажа Торея перевела на помойку — надо было заняться ее ремонтом. Рана Арви затягивалась "на глазах", ведь вместе с крейсером они получили не только ремонтников, но и медикаменты. Торея хотела, чтобы Арви перешел на ее корабль, но тот отказывался оставить Брандта без пилота. Ей пришлось отправить на помойку еще и своего пилота с крейсера.

Торея поддерживала Арви, когда тот вставал с кровати. Вообще-то, ее поддержки не требовалось — он стоял на ногах вполне уверенно, и рана совсем его не беспокоила, но руки ее не выпустил.

Торее отчего-то стало смешно. А в груди поселилось ощущение щемящего счастья. Так, держась за руки, они и пошли дальше. Она чувствовала себя очень странно, и даже не могла понять, кто из них кого ведет. По дороге она украдкой бросала на него взгляды, стараясь прочесть его мысли, понять настроение.

Арви казался совсем другим. Он больше не напоминал того белобрысого дохляка, каким показался ей сперва. А за открытым, немного мечтательным выражением его лица ей виделась какая-то загадка. Торея могла лишь надеяться, что он думает о ней. А что если нет? Вдруг все это ложь?..

Она знала, что чудовищно обращалась с ним. Неужели после этого, он действительно любит ее? Тревога и сомнения вновь начали грызть ее.

Раньше она без труда угадывала мысли мужчин. Или думала .что угадывала... Да в общем-то они ее не особенно интересовали. Значение имели лишь желания и мысли Тореи Ту-Лак.

Сейчас противоречия разрывали ее. Она была счастлива, но в то же время боялась потерять это хрупкое счастье. Боялась опять упасть в черную бездну ненависти.

Ненависть... Торее вдруг стало тоскливо. Она знала, кто виноват в том, что лишь это чувство долгое время владело всей ее сущностью. И от этого знания становилось еще больней.

— Как там папа? — это был первый раз, когда Торея решилась спросить Арви об отце.

— Хм, — Арви поперхнулся и едва не споткнулся на ровном месте. От общения с полковником Ту-Лаком у него остались весьма смутные воспоминания. Кажется, там было много вина и один огромный клукс. — Я не очень хорошо познакомился с полковником... вот, скажи, поить клукса вином и кидаться пончиками — для него нормально?

— Вполне.

— Тогда у него все прекрасно.

Торея немного помолчала. Ей очень хотелось поделиться с Арви размышлениями и чувствами об отце, но она не знала, с чего начать.

— Знаешь, папа очень противоречивый человек, — начал она. — Даже мне порой с ним нелегко...

— А мне он показался даже забавным, — Арви заулыбался, вспомнив, как трогательно Ульбер Ту-Лак беспокоился о своем клуксе. — Знаешь, этот его Барсик...

— Он, что кормил при тебе Барсика?! — мрачные мысли об отце окончательно овладели Тореей. Ей живо представилось, как тот скормил кого-то своему отвратительному слизню. И все это при Арви. "Теперь он точно должен считать меня чудовищем, порождением другого чудовища!"

— Нет... всего лишь напоил вином, — Арви опешил от такой резкой реакции.

— А... — она смешалась и отвернулась.

Они как раз подошли к стыковочному шлюзу. Здесь были несколько человек. И Торее не захотелось продолжать разговор при них.

Стоило перейти на крейсер, они словно очутились в другом мире. Воздух здесь был чище и свежее. Стены сияли чистотой. Освещение работало в полную силу. Но Торее отчего-то захотелось обратно на помойку, словно этот крейсер мог вернуть ее к прежней жизни, наполненной ненавистью.

— Да что с тобой? — Арви остановился и, взяв ее ладони в свои, заглянул ей в глаза.

— Ничего... просто папа... он пугает меня, — внезапно на Торею навалилось все напряжение, накопившееся за последние дни. — Я боюсь... — она едва не разрыдалась.

— Боишься отца?! Торея, каким бы он не был, он любит тебя. В этом я уверен!

— Ты не понимаешь! Он убивает меня! Медленно, день за днем, он выпивает мою жизнь!— едва эти слова вырвались, Торея пожалела о них.

Арви застыл. Он прижал ее к себе, чуть поглаживая по спине. У него не было слов.

— Забудь, — внезапно выпрямилась Торея. Она вытерла выступившую слезу. — Я сама не знаю, что говорю. Я просто устала.

— Ты плачешь... — он провел ладонью по влажному следу на щеке. — Как я могу забыть, если ты плачешь?

— Я сказала — забудь! Я сама разберусь! — на миг Торея вновь стала прежней — жесткой и властной.

Арви не стал спорить. Сейчас это было бесполезно. Он решил вернуться к этому разговору позже.

Перед дверью в каюту он как-то сник и помрачнел. Она заметила это, но не стала ничего спрашивать, лишь не сводила с него глаз, когда открывала дверь.

Когда они вошли, Арви сразу метнул неприязненный взгляд на стену. Мумии там не оказалось.

— Я похоронила его, — улыбнулась Торея, прежде чем он успел что-либо сказать. Она любовалась тем, как напряжение на лице Арви спадает.

— Давно пора.

— Знаешь, он многое рассказал обо мне самой, — она обняла Арви. — Но что-то все же не успел. Остальное я хочу узнать от тебя.

Арви замер. Торея почувствовала, как он вздрогнул. Его теплое тело словно окаменело в ее объятьях. Это вызвало воспоминания у них обоих. Ее дыхание стало прерывистым, Торея закрыла глаза и прижалась к нему. Так волнующе, чувствовать свою власть над мужчиной, знать, что и он понимает это. Видеть в его глазах страх смешанный с желанием, чувствовать, как он разрывается между плотским наслаждением и боязнью за собственную шкуру. Играть с этим, то даря ему наслаждение, то загоняя в угол, где есть лишь боль, стыд и отчаяние.

Она взглянула Арви в лицо и поняла, что все это осталось где-то в прошлой жизни, а сейчас она хочет чего-то другого. Но чего именно, еще не разобралась...

— Глупый, — она рассмеялась и потянула его во вторую комнату. — Я не имела в виду, что ты займешь его место. Хватит с меня мертвецов! Есть вещи, о которых могут рассказать только живые, и я хочу узнать об этом от тебя!

Торея обняла его и мягко подталкивала к кровати.

— А те жуткие наручники ты тоже куда-нибудь выкинула? — целуя ее, спросил он.

— Нет. Как-то не успела еще, — она нежно толкнула его.

Падая на кровать, Арви оглянулся. Мельком успел заметить висящие в изголовье наручники, отсвечивающие тусклым металлом шипов. Он неуклюже махнул рукой, отталкивая их. Ощерившиеся острыми зубами наручники звонко клацнули, словно огрызаясь.

— Не...

Торея не позволила ему договорить, жадно поцеловав. Тяжелые шелковистые волосы накрыли ему лицо. Он ничего не видел, лишь ловкие пальчики сновали по его телу, стаскивая одежду. Арви собрал ее волосы и, зажав их, резко оторвал Торею от себя.

— На этот раз давай наоборот! — он перевернул ее и обрушился сверху.

У Тореи вырвался смешок, но в этот момент наручники хищно сомкнулись вокруг ее запястий.

— Что ты делаешь?!

— Хочу тебе кое-что рассказать... Так где твой энергохлыст?

Арви поднялся. Он смотрел на нее сверху вниз, но за показным грозным видом, Торея видела смешинки, мелькавшие в его глазах. Она изогнулась, предлагая ему себя. Наручники сковывали лишь руки. Она медленно развела ноги и приставила к его груди острый каблук сапожка.

— Ты даже не разденешь меня? — она улыбалась, поддразнивая его.

С глухим стуком на пол упал один сапог, потом другой, затем тихо взвизгнула молния на ее комбинезоне.

— Черт с ним, с хлыстом! — Арви стянул с нее оставшуюся одежду.

Он нарочито медленно щекотал каждый пальчик на ее ноге. Почти незаметно, передвигаясь по ее телу, доводил до исступленья. Торея давно хотела большего. Губы пересохли. Обнаженная кожа еще хранила следы былых прикосновений, а новые уже обжигали. Острые иглы впивались в запястья. Не больно, лишь усиливая желание. Забывшись, повинуясь импульсу, она то и дело рвалась к нему, пыталась протянуть руки, но лишь вскрикивала, когда шипы сильнее вонзались в кожу. Эти вскрики перемежались с тихими стонами, которые извлекал из нее Арви.

"Как странно чувствовать себя такой беззащитной и беспомощной... Странно и приятно... Жаль, что я не пробовала этого раньше... Нет!.. Не жаль... Сейчас... Сейчас... Да!.."

Она ощущала его все телом. Снаружи и внутри. Растворяясь в страсти, наслаждении и нежности. Ловя в его глазах отголосок своих чувств, она посылала их обратно, а затем они вновь возвращались к ней, лишь приумножаясь в отраженье. Напряжение между ними нарастало по мере того, как сплетались их тела. Вскоре Торея уже не понимала, где она, а где Арви, в чьи запястья впиваются шипы и с чьих губ слетают стоны...

Арви измождено прилег рядом. На его спине поблескивали капельки пота. Торее было приятно вдыхать его запах. Он напоминал о том, что только что произошло. Остатки ощущений еще блуждали в ней, вызывая сладостную дрожь, но неудержимо тянуло закрыть глаза и утонуть в блаженной неге.

— Мой господин, позволь сказать

Я в девственных садах Зельфеи

Твоею лишь желаю стать

Подобно тихой, робкой фее... — нежно пробормотала Торея, прижимаясь к Арви.

— Это мне нравится больше тех дурацких правил, — улыбнулся он.

— Да.

Торее не хотелось ничего говорить. Она просто наслаждалась покоем. Прислушивалась к тихому дыханию Арви. "Забавно, в последнее время, я только и делаю, что прислушиваюсь, как он дышит. Странно, как много можно узнать и понять, просто вслушиваясь в то, как воздух наполняет легкие и выходит из них". Мысли текли лениво, вяло цепляясь одна за другую, но непредсказуемо перескакивая на разные вещи. В мерном дыхании Арви начали мерещиться легкие дуновения ветра... Торея уснула.

Она брела по длинному коридору. Пятна тусклого желтого света выхватывали из полумрака грязный пол. Но Торея была рада и этому — стены вокруг сжимались и извивались. Она пыталась касаться рукой стены, но рука то и дело проваливалась в пустоту. Пятна света на полу давали возможность зацепиться за что-то хоть взглядом. Без них она боялась провалиться в никуда и навсегда остаться блуждать по этому бесконечному коридору.

Духота, в которой вязли все звуки, кроме глухого неровного стука, окружала ее. Временами, воздух становился таким вязким, что она почти не могла двигаться дальше. Лишь страх продолжал гнать ее, ведь если остановиться, то она так и останется здесь в этой липкой духоте. Так и не узнает, куда ведет этот коридор и что находится за этими стенами. И страх, так никогда и не узнать этого, был сильнее того страха, что шевелился у нее за спиной и подкарауливал впереди. Она давно уже запуталась, где начало и конец этого бесконечного коридора, который словно жил собственной жизнью.

Ей казалось, что она проходила здесь тысячи раз, но так и не нашла выхода. Смутно мелькали какие-то воспоминания: белое платье в кровавых пятнах, золотистые волосы, рассыпавшиеся по полу, испуганный шепот, тихий плач. И в тоже время было что-то новое в этом месте. Торея шла все медленнее и медленнее. Она знала, что делает что-то неправильно, но не понимала, в чем именно ошибается. Хотелось бежать вперед, что есть сил. Бежать, пока может. Успеть поймать ускользающий выход. Но вместо этого она остановилась. Зачем бежать туда, где лишь пустота, наполненная страхом? Повернуть обратно? Там — то же самое!

Рука, которой она придерживалась о стену, внезапно провалилась в пустоту. Догадка молнией озарила ее сознание. В единый миг она познала все. Познала и забыла! Повинуясь неосознанному желанию, она шагнула в эту пустоту, надеясь вернуть потерянное.

Какое-то мгновение вокруг не было ничего. Исчез даже липкий воздух, который она успела возненавидеть. Но главное — больше не было страха, а значит — вот он, выход!

Яркий свет ослепил ее. Торея упала на колени и, заслонив лицо руками, осторожно смотрела меж пальцев.

Все вокруг утопало в зелени. Легкий ветерок ласково обдувал, поэтому горячие солнечные лучи не обжигали, а лишь сладко грели кожу. Она медленно отвела руки от лица, не смея поверить, что, наконец, нашла выход из проклятого коридора, боясь, что это лишь призрачное видение, а она по-прежнему зажата в стенах своего страха, откуда не может быть выхода.

— Тореечка... — послышался сзади знакомый смущенный голос.

Она резко обернулась. Отец. Чуть моложе, чем она привыкла его видеть.

— Папа? Где мы?.. — но вопрос застыл на ее губах, как только отец шагнул к ней.

Ульбер Ту-Лак шагнул навстречу дочери, и трава завяла под его ногами. След розоватой слизи блестел позади него. Она в ужасе смотрела, как волны омертвения расходятся за его спиной. Трава ссохлась в считанные мгновения. Вместо деревьев уже торчали корявые остовы, словно скелеты, тянули она голые ветви верх, но и те ломались и осыпались прахом. Казалось, даже солнце чуть потускнело. Ветер стих.

— Не подходи... — она попятилась.

— Ну что же ты, доченька! — отец продолжил приближаться к ней.

Омертвевшая трава уже не просто высохла, она истлела. Обнажилась черная, поблескивающая влажной гнилью земля.

— Не подходи! — она побежала прочь.

Страх застилал глаза. Она споткнулась и упала. Кто-то протянул ей руку. Вцепившись в нее, Торея вскочила, но тут же отшатнулась. Святой, что много лет украшал стену ее каюты, как всегда загадочно-пугающе улыбался ей в лицо.

— Прости! — вскричала она, и хотела бежать, но ноги, словно приросли к месту.

Торея вновь упала. Она уже слышала, как приближаются шаги, но боялась оглянуться. Она закрыла глаза, но стало лишь еще страшнее, словно увидела вдруг все вокруг и отца, и стоящего рядом мертвеца. Видела, как разбегаются в разные стороны насекомые, предчувствуя погибель, разлетаются птицы.

Не в силах выдержать этого, она взглянула на святого, что по-прежнему стоял рядом, даже не пытаясь прикоснуться к ней. Он смотрел куда-то вдаль. Тем же загадочным взглядом, что и всегда.

"Я должна знать!" — Торея оглянулась. Отец остался где-то далеко. Но земля вокруг была черной. Истлевший прах перекатывался по ней, словно сам по себе, поднимаясь вверх легкими клубами, словно во время песчаной бури, а ведь воздух вокруг как будто умер вместе со всем остальным. Торея чувствовала, как вдыхает прах. Она хотела задержать дыхание, но лишь вдохнула еще глубже, увидев, как рядом зашевелилась земля. Несколько бурых жирных и длинных червяков вылезли и, вяло шевелясь, клубились около ее ног. Она пробовала отодвинуться. Но не могла даже шевельнуться.

Внезапно ожил мертвец, он наклонился, подцепил копошащийся клубок обтянутыми высохшей кожей костяшками и отправил его в рот. Несколько червяков, извиваясь, вывалились меж редких зубов. Внезапно, мертвец ей подмигнул и указал пальцем куда-то вдаль.

"Отец!" — с ужасом оглянулась она. Но Полковник Ту-Лак исчез. Вокруг была лишь вымершая черная равнина. Казалось, местами земля шевелится сама по себе. Торея не видела, но знала, что это — черви! Скоро все вокруг будет покрыто червями и тленом, ведь это — все, что остается после смерти. Она смотрела на это, и горечь заполняла ее душу. Боль от мысли, что именно это и пытался показать ей все эти годы святой!

Она взглянула на него. Знакомое до последней трещинки лицо. Сейчас у него было совсем иное выражение, словно он чего-то ожидал. Торея вновь оглянулась. Совсем рядом земля вздыбилась.

"Если это очередной клубок червей — то они смогут сожрать и меня". Словно зачарованная ужасом, она наблюдала, как сам собой образуется небольшой холмик земли, словно на поверхность пробирался гигантский крот. Хотелось вскочить и убежать, но тело не слушалось. Что-то заскрипело прямо над ухом, раздался невнятный шепот, и плечо сжала костлявая рука. Торея вздрогнула, но не отвела взгляда от разрастающегося холмика. Сейчас единственное, что она слышала — глухие удары собственного сердца, которое готово было выскочить из груди, и тихий шорох осыпающейся земли.

Внезапно из холмика, уже напоминавшего могилку, показалась чьи-то руки. Они жадно шарили по краю, словно в поисках опоры. А в следующий момент, они вцепились в кучи земли. Грязь выдавливалась между пальцами, но через секунду над поверхностью показались волосы.

Торея замерла. Сознание словно раздвоилось. Одна ее часть хотела бежать прочь и сейчас беззвучно кричала от ужаса, запертая глубоко внутри обездвиженного тела. Вторая половина — отстраненно наблюдала. Она понимала, что происходит, знала, что это лишь ответ на те вопросы, которые Торея задавала себе всю жизнь.

Когда над землей показалась голова, Торея даже не вздрогнула. Она почти не помнила это лицо, но уже знала, кого сейчас увидит. Золотистые волосы стали пепельными от грязи. А вот лицо, с бескровными губами, по-прежнему было безмятежным и бледным. Белоснежное платье пестрело от черной земли, но даже теперь на нем ярко алели кровавые пятна.

Торее показалось, что до нее донесся запах — такой знакомый запах крови и смерти. Но она не была в этом уверенна, все ее чувства притупились. Лишь зрение оставалось нормальным, пожалуй, она видела даже как-то неправдоподобно хорошо. Торея отчетливо видела каждый комочек земли, каждую застывшую капельку, каждый волосок на голове матери. Еще она видела нож, который та держала в руках.

Было что-то странное в движениях матери, когда та сделала несколько шагов.

— Зачем?! — кричала часть Тореи, которая билась в истерике, заходясь от ужаса.

Внезапно, она поняла, что удалось прокричать это вслух.

— Зачем? — повторила она, чувствуя, как по лицу катятся слезы.

— Чтобы освободиться! — раздался голос сверху.

Сухой, чуть дребезжащий — такой, какой и должен принадлежать мумии.

— От кого освободиться? Кому освободиться?! — кричала Торея, наблюдая, как мать с ножом подходит к ней.

Со сверкающего лезвия стекали капельки неведомо откуда взявшейся крови. Они мерно падали на землю, оставляя бурые следы, там, где ступала мертвая женщина.

— Оставьте меня в покое! — Торея попробовала отскочить, но сумела лишь чуть шевельнуть ногой.

От ужаса, сердце колотилось уже под самым горлом, мешая дышать. Она была готова бежать, пусть даже придется оставить куски собственной плоти в окаменевших костяных пальцах мумии, что вцепились ей в плечи. Но сумела лишь поднять голову. Ее взгляд, словно манило к лицу матери.

Острый нож пугал Торею меньше, чем тьма, клубившаяся в мертвых глазах. Она боялась заглянуть туда и утонуть в той равнодушной мгле, что придавала лицу матери такую безмятежность. Однажды она уже заглянула туда, и след смерти навсегда остался в ее душе. Второй раз ей не выбраться.

— Мама! — всхлипнула Торея.

Покойница стояла рядом. Обида, боль и гнев исходили от нее. Это так не вязалось с ее безмятежным лицом. У Тореи больше не было сил сопротивляться, и она заглянула в мертвые глаза.

За ними не было ни тьмы, ни злобы. Лишь безупречная зеркальная гладь, где отражалась она сама.

И в этот миг, Торея поняла, что свободна. В ее тело больше не впивались костлявые пальцы. Она была одна. Она стояла посреди мертвого поля, одетая в белое, с пятнами крови и грязи, платье, и держала в руках окровавленный нож...

Липкий водоворот сна еще не совсем отпустил ее. Сердце бешено колотилось, отдаваясь болью в висках. Но с каждым глотком воздуха, казавшегося необычайно свежим, оно успокаивалось. Часть ее все еще стояла посреди черного поля, но в то же время она уже осознавала, что лежит в своей каюте. Рядом мирно посапывал Арви. Его присутствие окончательно привело ее в чувство.

Торея села на постели и откинула со лба влажные волосы.

"Освободиться!.. Освободиться!... Освободиться!.." — звенело у нее в голове. "Он убил маму, чтобы освободиться... Он убьет Арви, чтобы освободить меня... Я должна убить его, чтобы освободить себя и Арви... чтобы спасти Зельфею!.. Я должна освободить отца от самого себя, потому что иного выхода для него давно уже нет!"

Мысли все еще были немного сумбурны. Она словно плавала меж размытых образов и навязчивых фраз. Но одно Торея поняла точно — она будет вечно блуждать по душному коридору, страшась теней за спиной, если не решится разрушить его стены, которые выстроил отец. И отец же стоял на страже этих стен — он никогда не выпустит ее! А вокруг останется лишь безжизненное пространство и несколько истлевших мертвецов. Она сама превратится в мертвеца, еще при жизни. Станет как отец! Ведь он, по сути, тоже давно мертв!

Она чуть коснулась губами Арви, чтобы только не разбудить, тихо оделась и вышла, даже не оглянувшись.

Когда она вошла в рубку, старший офицер вскочил из ее кресла, вытянулся в струнку и испуганно замер, ведь никто не имел права занимать кресло ее Светлости Тореи. За такое можно было и поплатиться.

— Госпожа Торея! — его голос звучал чуть хрипло, как если бы он спал, а ведь спать на дежурстве — еще большее нарушение.

— Я оставлю вас на несколько дней, — она даже не заметила этого нарушения. — Пока меня не будет, вы подчиняетесь Ар... Его Светлости Лундеру.

Офицер изумленно открыл рот, намереваясь что-то уточнить.

— Во всем! — оборвала его Торея, предупреждая дальнейшие вопросы. — Но он не должен покидать крейсер. Если он будет против — заприте его в моей каюте. Но чтобы не один волос с его головы не упал! Надеюсь не надо говорить, что будет, если вы не справитесь?

Офицер помотал головой.

— Отлично, — кивнула Торея. — Оставайтесь здесь и ждите моего возвращения.

Несколько дней назад она сумела, наконец, связаться с отцом. Вернее, собралась с мыслями, чтобы сделать это, потому что технически это стало возможно чуть раньше. Захват Зельфеи прошел точно по плану. По плану, который составила она сама! Папочка восторженно рассказывал, как Барсику нравится новая мисочка, а Торея лишь молча выслушивала его, в то время, как перед ее мысленным взглядом стояли прекрасные сады Зельфеи. Отчего-то виделись клуксы, гирляндами свисающие с ветвей, разрушенные парки в которых вместо бабочек порхает гонимый ветром мусор. Стало так больно, что она так и ничего и не сказала ни об Арви, ни обо всем остальном, о чем готовилась сказать несколько дней, прежде чем решилась на этот разговор. А потом ей приснился этот сон, и все встало на свои места: полковник Ту-Лак должен умереть, чтобы все остальные могли жить! И не важно, что он ее отец, что она любила его таким, каким он был. Ему нет места в этом мире. Раз его душа мертва, то мертво должно быть и тело!

Торея взяла трансбот и задала курс на Зельфею.

Не открывая глаз, еще погруженный в сладкую дремоту, Арви улыбнулся и протянул руку к Торее. Но постель оказалась пустой и холодной. Он проснулся окончательно. В каюте Тореи не оказалось. Он потянулся и огляделся, раздумывая, что бы такое вытворить, чтобы удивить ее, когда она вернется. На глаза не попалось ничего интересного. Тогда он прикрыл глаза и попробовал сочинить для нее стихи. Но в голову приходили одни только непристойности, да еще и совсем не рифмующиеся.

"Пойду-ка, прогуляюсь по кораблю. Найду Торею, а заодно посмотрю, что тут да как... раз уж жить мне на этом крейсере, похоже, придется".

Решив, что Торея, должно быть, находится в рубке, Арви отправился туда. Пришлось здорово поблуждать, но он, собственно, никуда и не торопился. Несколько раз ему встретились какие-то люди из экипажа Тореи. На этот раз они показались ему куда симпатичнее, чем в прошлую встречу. Конечно, добронравными милашками они не выглядели, но кто в наше время так выглядит? Подумаешь, пара пистолетов, да шрамы на мордах. Жизнь у них тяжелая — вот и приходится приспосабливаться. Завидев его, они шли чуть медленнее, провожая внимательными, но несколько удивленными взглядами. Арви в ответ чуть улыбался. Может, эти люди и не заслуживали улыбки, но настроение у него было замечательное.

В рубке находился лишь неприятного вида субъект, правда, одетый чуть аккуратней остальных. Он развалился в кресле капитана, мечтательно уставившись вверх. Что он там рассматривал, для Арви осталось загадкой, на потолке даже тараканов не было.

— Думаю, госпоже Торее не понравится, что кто-то расселся в ее кресле! — тихонечко подкравшись, громко сказал он в ухо замечтавшемуся дежурному. Когда у Арви было такое чудесное настроение — ему всегда хотелось немного пошалить.

Тот вздрогнул и выпрыгнул из кресла, вытянувшись перед Арви. Спустя секунду его испуганный взгляд немного изменился, став скорее удивленным и оценивающим.

— Расслабься, — со смешком похлопал его по плечу Арви, — я ей не скажу!

— Ее Светлости Тореи сейчас на крейсере нет, — дежурный, действительно, немного расслабился, но не сводил с Арви настороженного взгляда.

— Как нет?

— А никак! Она уже несколько часов как отправилась куда-то на трансботе, — дежурный офицер покосился на кресло.

— Куда? — Арви не мог поверить своим ушам.

— Ее Светлость никогда не докладывает, куда она изволит отправляться.

— Но хоть что-то она сказала?!

— Да, что вы не имеете права покидать крейсер, — офицер немного помялся, словно сомневаясь, стоит ли продолжать. — И еще, что пока она не вернется, вы здесь главный, — добавил он, решив, что не стоит играть с приказом капитана. — То есть главный, пока не захотите куда-нибудь смы... то есть покинуть крейсер. Вот. А еще, что мы должны ждать ее здесь.

Последние слова Арви уже не слушал. Он пытался понять, что могло заставить Торею куда-то исчезнуть. Вот так — без предупреждения и объяснений. Просто взять и бросить его здесь, среди стаи своих подонков (экипаж головорезов сразу перестал казаться ему милым, разве что, немного колоритным).

Но главное — куда она отправилась? Что это, очередная выходка сумасбродки? В последние дни ему казалось, что Торея сильно изменилась. Они строили столько планов... Она не могла просто взять и кинуться в очередную авантюру!

— ... конечно, если у вас не будет других приказов... — донесся голос дежурного, но Арви не обратил на него внимания.

В груди что-то сильно защемило, как было не раз, когда он предчувствовал беду, но не мог понять с какой стороны она придет. Сейчас он понимал, что что-то произойдет с Тореей, но не мог разобраться в этом. Не мог, но знал, что должен, что от этого зависит их будущее.

"Ну куда она могла помчаться?! Стоп! Надо рассуждать спокойно. Что занимало ее в последнее время больше всего? О чем она думала? Что ее огорчало? Вот! Это, наверное, то, с чего надо начинать. Торея не любит, когда ее что-то не устраивает или мешает. Значит, она собирается устранять какую-то проблему. Но почему одна? На крейсере было бы куда сподручнее. И почему она не взяла меня с собой? Так что ее больше всего беспокоило?.."

И тут Арви похолодел. Он вспомнил, их разговор накануне "...Ты не понимаешь! Он убивает меня! Медленно, день за днем, он выпивает мою жизнь!.."

Внезапно он понял, чего больше всего боялась Торея. Что причиняло ей боль, и от чего она желает избавиться. Вернее — кто. Это ее отец!

Она говорила: "Я сказала — забудь! Я сама разберусь!" А Торея Ту-Лак знала только один способ решать проблемы!

Арви очень хотел ошибиться, ведь если Торея убьет отца, то может опять сорваться в пропасть безумия. Да и ее старик показался ему не таким уж и страшным, было в нем что-то, даже вызывающее симпатию, когда узнаешь этого кровожадного пирата поближе... Хотя, они выпили столько вина, что Арви мало что помнил.

— Мы должны отправиться за ней! — обернулся он к дежурному, который все еще стоял около него, словно что-то ожидал. — Немедленно!

— Госпожа Торея приказала другое. Так что, согласно ее приказу, я сейчас посажу вас под замок, — с удовольствием заявил офицер. Выскочка-мальчишка, которому он почему-то должен был подчиняться, здорово раздражал.

— Сажай! — кивнул Арви, понимая, что физическое сопротивление ни к чему не приведет, и уж о том, чтобы захватить крейсер в одиночку или прорваться к трансботам — и думать нечего. — Только сперва выслушай.

— Валяй, — во взгляде офицера появилась снисходительность, он предвкушал небольшое развлечение, да и времени у него было навалом.

— Как тебя зовут?

— Лондар, только что с того?

— Почему ты служишь на этом крейсере, Лондар?

— А чего? Хороший крейсер, ребята неплохие в команде и госпожа Торея... она конечно бывает крута, зато с ней мы всегда при деле. Еще умная она, напрасно нами не рискует. Так чего мне еще надо?

— А в команду ее отца никогда не хотелось перейти, вы ведь вроде одна шай... то есть команда?

— Не, спасибо! Здесь я старший помощник и мне нравится это местечко. А у старого Ту-Лака помощники отчего-то долго не живут.

— А теперь представь, что Торея станет вести себя так же как ее отец? Вот представь! Долго ты проживешь? — Арви радостно ухватился за способ надавить на больное место этого головореза.

Честно сказать, когда он заводил этот разговор, то не знал, на что следует давить, чтобы заставить пирата нарушить приказ. Он лишь надеялся, что тот сам даст зацепку. И вот она — все боятся за свою шкуру! А что случается с помощником при сбрендившем капитане? Он или сам становится капитаном или умирает. Капитаном этот пижон-тугодум вряд ли станет...

— А чего это мне такое себе представлять? Я лучше пойду к себе, включу голопроэктор и представлю, что красотка настоящая. Вот это я понимаю — представление! — рассмеялся Лондар. Арви казался ему странноватым пареньком, но больше не внушал опасений.

— У Тореи сейчас сложное время, — медленно начал Арви, осторожно подбирая слова и размышляя, как бы правильнее донести мысль, что Торея отправилась грохнуть папочку, и что им всем после этого грозит. — Боюсь, она может сделать то, о чем всю жизнь будет сожалеть. А что делает Торея когда о чем-то сильно сожалеет и злится? Она убивает всех вокруг! Возможно, ты станешь первым. Точно, ты станешь первым — потому что я лично ей подскажу, кто на этом корабле лишний!

— Ты чего несешь-то, Твоя Милость?! — рука пирата дернулась к пистолету.

Но Арви было уже все равно. Он понимал, что, угрожая пирату, рискует, но продолжал:

— Она отправилась на Зельфею, чтобы убить Его Светлость Ту-Лака! В каком, по-твоему, она настроении вернется?

Физиономия Лондара вытянулась:

— Да не может такого быть! — он как-то неуверенно посмотрел на собственный пистолет, словно тот мог что-то подсказать. — Они всегда здорово ладили и вообще...

— Хорошо, если я ошибаюсь, если на Зельфее ее не окажется, мы просто вернемся сюда и будем ждать, пока Торея не вернется.

— Во-первых, она приказала ждать ее здесь. Я и вспоминать не хочу, что она делает с теми, кто ослушался приказов. Во-вторых — ты псих, и я тебе не верю.

— Подумай сам — с чего это вдруг Торея не торопилась на Зельфею? Вот подумай — они с отцом только что подгребли под себя одну из самых богатых планет в этой части вселенной. А Торея вместе со всеми вами продолжала болтаться посреди пустого пространства. В середине какой-то непонятной задницы! Вместо того чтобы нестись к папочке обживать новые владения! Тебе не кажется это странным?

На лице Лондара отразилась сложная смесь переживаний, из чего Арви сделал вывод, что подобные мысли об уплывавшей из рук наживе, уже бродили среди экипажа. Наверное, только авторитет Тореи и удерживал эту шайку от открытого недовольства.

— А теперь представь, что это только начало! — чувствуя колебания пирата, Арви усилил натиск. — Если она убьет собственного отца, у нее окончательно сорвет крышу, что тогда начнет приходить ей в голову?

— Ну, ты уж загнул!

— Да?! Не веришь? Отлично! — Арви откинулся в кресле. — Вернется Торея — сам все увидишь. Только я тебе обещаю, что ты сдохнешь в любом случае. Уж я об этом позабочусь!

— Да ты... да я тебя!.. Щенок!

— Ты, что? — пряча страх, нагло ухмыльнулся ему в лицо Арви. — Убьешь меня? Валяй! Только как ты потом объяснишь это Торее? Впрочем, плевать, что ты будешь пытаться ей сказать, все равно не успеешь. Хотя... может, она начнет убивать тебя медленно, как сам-то думаешь?

— Что б ты сдох!

— Как скажешь. Только я хочу, что бы все остались живы и старый полковник тоже. Ну, что скажешь, могу я ввести курс на Зельфею?

Лондар затравленно переводил взгляд с пульта на Арви, а потом на свой пистолет.

— Будем считать, что ты не против, — Арви отвернулся к пульту.

Затылком он чувствовал тяжелый взгляд Лондара. По спине от страха бегали мурашки. Но он старался держаться свободно, представляя, что именно так и вела бы себя Торея, а не зря она была капитаном этого крейсера.

— Дальше все проблемы с Тореей я беру на себя, — словно между делом, кинул Арви. — Свободен! — он постарался отдать команду так, словно всю жизнь был Его Милостью.

Сейчас его беспокоило только одно — успеть.

28. Сдохни, папа!

Торея стояла в дверях нового кабинета отца. Естественно, полковник Ту-Лак организовал свою резиденцию не где-нибудь, а во Фриллианском историческом музее.

— Тореечка?! — просиял улыбкой отец.

Ее сердце болезненно сжалось. Это слово, голос, интонация так напомнили ей сон. Тот, что она видела накануне, тот, который и сном-то, наверно, не был. Она пришла сюда, с одной мыслью — убить его. И хотела сделать это как можно быстрее. Но рука отказывалась вытащить пистолет и сделать один единственный выстрел. Всего один, но самый тяжелый в жизни.

— Почему? — неожиданно для самой себя спросила Торея.

Она по-прежнему не сделала и шага вперед. Желание покончить со всем скорее и желание разобраться, узнать ответы на вопросы, которые мучили, боролись в ней.

— Что почему? — не переставая улыбаться, полковник недоуменно вытаращил глаза. — Ну наконец-то ты вернулась! Мы с Барсиком уж заждались! Ты посмотри, как ему мисочка понравилась! — он феерически крутанулся на месте и торжественно ткнул пальцем в контейнер. — Надеюсь, с твоим парнишкой все в порядке? Ты так ничего про него и не сказала! — протараторил он.

С того момента, как Торея видела клукса в последний раз, Барсик здорово вырос. Теперь он жил в новом контейнере, посередине которого красовалась драгоценная чаша. Клукс так увеличился, что когда он заползал покушать, его толстый хвост свисал с края чаши и капельки розовой слизи стекали с него. Торея тряхнула головой, отгоняя видение, где клуксы, словно серые жирные листья, свисали с мертвых деревьев.

— Почему?!

Она хотела сказать и спросить намного больше, но что-то сдавило ей грудь, губы онемели, дыхание давалось с трудом. "Почему" — было единственное слово, которое ей удавалось выговорить.

— Да что с тобой, доченька? — полковник подошел и озадаченно заглянул ей в глаза.

— Со мной? Со мной все нормально... — внезапный спазм прошел так неожиданно, как и наступил. — То есть ненормально! — выкрикнула она, сделав к нему шаг. — Ненормально с того дня, как ты убил ее!

Его Светлость отшатнулся. Пухлые ручки, которые он прижимал к груди, упали вниз. Он наклонил голову и весь как-то сник:

— О чем ты?

Но Торея почти не слышала сами слова. Она уловила только интонацию — виновато-растерянную. Она смотрела на отца, а видела намного больше. Отца, таким, каким он был сейчас, его же, каким он представал в тяжелых снах-воспоминаниях, которые она всегда старалась забыть, как и лежавшую на полу в луже крови мать. Образы смешались, к горлу опять подступили рыдания, но в то же время, она словно со стороны наблюдала происходящее. Где-то мелькал еще образ маленькой испуганной девочки. Но Торея уже окончательно запуталась.

— Прекрати! — рука, как будто по собственной воле, навела на него пистолет.

Торея со смесью ужаса и удивления наблюдала, как держит отца не прицеле и осознавала, что может выстрелить в любой момент и не в силах это контролировать. Рыдания душили ее, и она уже вовсе не была уверенна, что действительно хочет сделать это. Но знала, что должна... или не знала... она запуталась.

— Тореечка... — он смешался и даже не пытался убежать или выхватить у нее пистолет.

— Не ври мне!

— Так ты знаешь...

— Ты убил мою мать! Ты — кровавый выродок, такой же, как и твой Барсик! Что ты сделаешь с Зельфеей? Превратишь ее в охотничий загон? В питомник для клуксов?! Ты и меня хотел сделать под стать себе! Тореечка убей того, он дурак! — она скривила рот, гримасничая и подражая отцу. — Тореечка, убей этого — он нас не любит, он плохой! Ты убил свою душу, а теперь хочешь убить и мою!

— Доченька... не надо... — полковник выглядел жалким, как никогда.

Торея ожидала, что он будет сопротивляться, кричать, защищаться хоть как-то, но вместо этого, он просто стоял и смотрел на нее так же потерянно, как в тот вечер. Даже весь его облик, от которого всегда веяло неиссякаемой энергией, внезапно напомнил воздушный шарик, сдувающийся прямо на глазах.

— Не смей так на меня смотреть! Ты уже мертв. Мертв давно! Я лишь хочу знать, почему ты ее убил?

Полковник молчал. Он лишь перевел взгляд с нее на пол, и уставился туда, так, словно рядом и не было Тореи, размахивающей пистолетом.

— Молчишь?! Ну и молчи, я и так все поняла. Ты любил ее, а потом решил — "Как это так, Его Светлость Ту-Лак любит кого-то, кроме себя?! Надо от нее избавиться!" Так? Ведь так?!

Ответа не было. Молчание отца, который, погрузившись в воспоминания, словно впал в транс, выглядело для нее признанием.

— Ну и черт с тобой! Сдохни! А я буду жить, буду любить и буду любима! А сады Зельфеи будут цвести и дальше!

Она пыталась совладать с рукой, которой держала пистолет. Проклятые пальцы предательски дрожали, а ей не хотелось выстрелить мимо. Добивать собственного отца после неудачного выстрела — это уж слишком! Ждать его ответа она больше не могла, потому что чувствовала, что если не выстрелит немедленно, то возможно, уже и вовсе не сумеет сделать это.

"Он молчит, значит, я права!". Руки не унимались, в носу щипало, а слезы застилали глаза.

— Прости... — она прицелилась, как могла.

Сама не зная, кому говорит "прости" — отцу, матери или себе, Торея закрыла глаза и выстрелила.

Что-то смело ее и прижало к полу. Торея попыталась вырваться, но у нее не было сил, словно все они ушли на этот выстрел.

"Охрана отца... поздно..." — равнодушно подумала она и взглянула в лицо напавшему.

— Арви?!

Арви сидел на ней, прижимая ее к полу, но смотрел он совсем в другую сторону.

— Зря ты это, мальчик, — послышался оттуда дребезжащий голос.

Торея даже не сразу узнала голос отца. Узнала, и не знала, чего сейчас в ней больше — обиды или радости.

— Нет уж! Вы уже и так достаточно убивали. Пора остановиться! — Арви, убедившись, что с Ту-Лаком все в порядке, рявкнул в раскрытые двери: — Убирайтесь! Без вас обойдутся!

Только тут Торея заметила, что в дверях действительно маячит охрана. Отец посмотрел туда же и чуть махнул рукой, прогоняя их.

— Зря ты это... — повторил Ту-Лак, — раз уж хотела меня доченька убить, то пусть уж... раз уж ей, я, старик, не нужен... пусть... только Барсика кормите, а? — он всхлипнул.

— Вы что, оба рехнулись?! — Арви переводил взгляд с Тореи на полковника.

Торея отводила глаза, стараясь не смотреть ни на него, ни на отца.

— Так было бы лучше, — прошептала она.

— Лучше, — повторил Ту-Лак.

— Ни фига не лучше. Объясните, что тут у вас, черт возьми, произошло! Если будет надо, я сам вас убью... или Брандта попрошу, — их небывалая покорность напугала Арви.

Он отобрал у Тореи пистолет и отпустил ее. Что-то подсказывало, что не бросится она на отца с голыми руками. Торея сидела на полу, обхватив колени и, уткнувшись в них лицом, тихо вздрагивала, как будто беззвучно плакала. Она молчала. Полковник тихо сопел. Торея промахнулась, вернее, Арви успел вовремя толкнуть ее под руку. Заряд плазмы разбился о бронированное стекло за его спиной, но двигался полковник так, словно внезапно постарел на пару десятков лет. Он сел в свое кресло, обнял контейнер с Барсиком, опустил голову и заговорил, уставившись на клукса.

— Вот Барсику я уже все рассказывал. Не хотел я... красивая она была... как ты, Тореечка, — он снова всхлипнул.

Арви, начиная догадываться, о ком идет речь, посмотрел на Торею, но та не даже не подняла головы.

— Да только не права ты, не потому я ее, что... знал ведь, что подлюку к себе беру, а надеялся... Мне ж ее убить, как себя было... Теперь вот, только Барсику и могу доверять, да тебе.

Полковник встал из-за стола и забрал у Арви пистолет. Тот безропотно его отдал, какое-то странное чувство подсказало, что вреда никому от этого не будет. Его Светлость подошел к Торее и протянул пистолет ей:

— Вот. Возьми. Только выслушай сначала. Не хотел я тебе ничего рассказывать. Раньше думал, зачем тебе знать гадости всякие. А сегодня, когда пришла ты — подумал, может и правда, так лучше будет.

Торея молча приняла пистолет, но смотрела на него как на что-то странное и невиданное, словно и не знала, с какого конца его держать следует.

— Но раз уж так... — вздыхая, продолжил полковник. — Красивая она была, пела замечательно... — он сел рядом с дочерью и принялся возить пальцем по полу. — Ты помнишь ее колыбельные? Только она после тех колыбельных мне совсем другие песенки напевала. Я уши заткну и любуюсь, но она знала, как заставить себя слушать. Это ж она меня и крейсер наш первый захватить подговорила, когда полиция-то разбежалась. И на астероиде обосноваться, да в базу его превратить. Мне-то так много и не надо было. А ты вот, все-таки, в нее пошла — вот видишь, время пришло — и империю тебе подавай.

Полковник горько усмехнулся.

— Империю! Империя — дело-то, конечно, хорошее, да не по мне, — он принялся смущенно ковырять пуговицу на своем мундире. — Вот она мной и крутила, как хотела. Да мне-то что, я и счастлив был радовать ее. И жили бы мы себе так припеваючи, да видно надоел я ей... — на лице полковника проявилась застарелая обида, он покраснел, но, прежде чем он отвернулся, Арви все же увидел, как влажно блеснули его глаза. — Меня, еще до свадьбы, братец ее предупреждал, что изведет она меня. Я все любовался на нее, да не верил. Думал, это он оттого говорит, что сам ее ненавидит. Нет бы прислушаться, да призадуматься. Братец ее, тот еще гаденыш был, и меня терпеть не мог. Мы с ним старые знакомые, нужен я был ему, когда в полиции служил... В общем, она наши коды доступа к базе ему передать пробовала. На блюдечке ему мою голову хотела преподнести... Узнал я вовремя. Остановить ее успел. Своими руками... Ага... — он совсем понурился. — Ты не думай, что мне все равно было. Я с тех пор только и думаю, что я сделал не так? За что она так со мной? А?! Тореечка, может, ты подскажешь? — руки полковника тряслись, он пытался спрятать их за спину, но они безвольно висли по бокам. — Я частенько ее вижу. Ходит вокруг да около, да к себе зовет. Вот и думаю, а может и правда пора мне. Вот как ты решишь, так и будет!

По щекам Тореи катились слезы. Губы слегка дрожали.

— Почему ты мне не рассказывал?

— Да к чему это... надеялся, что не помнишь ты ничего. А потом бояться стал, зачем тебя расстраивать, ты у меня такая чувствительная. Боялся, что братец ее, дядька твой, все тебе расскажет. Кстати, может, он и рассказал чего?

— Какой дядя? — Торея всхлипнула, но Арви порадовался ее голосу, в нем снова звучала жизнь.

— Так лорд Гобиан! Чего ты думаешь, мы с ним так друг друга ненавидели? Вот он твой дядя и был.

— Пытался... да не успел он... Ой, папа! — Торея с рыданиями бросилась ему на шею.

— Ну, ну, — он обнял ее, поглаживая по спине. — Успокойся. Вот, давай, лучше, Арви нас со своими родителями познакомит! А?

— Это... — почесал затылок Арви. — Нет у меня родителей. Инкубаторский я, — он подумал, что мать давно умерла, а с отцом-алкоголиком лучше никого не знакомить.

29. Его Сияние Лундер.

На столе и под столом валялись пустые бутылки. Арви переводил взгляд с них на Ульбера Ту-Лака, и дальше, на Барсика. Так продолжалось уже некоторое время. Они с полковником никак не могли решить, послать за очередной бутылкой или отправиться спать. Арви очень хотел к Торее, но она умчалась на другой конец Зельфеи, что-то там улаживать. Он пытался вникнуть в суть вопроса, но, запутавшись в хитросплетениях экономических и политических, предпочел остаться с полковником и продегустировать вино из знаменитых погребов. Многие бутылки хранились там со времен империи, и некоторым было больше сотни лет. Дегустация затянулась.

Несколько раз с ними связывалась Торея, но лишь взглянув, поджимала губы и обещала убить обоих, когда вернется. Воспоминания об этих угрозах несколько раз прорывались к плывущему сознанию Арви сквозь болтовню полковника. От чего-то, угрозы не пугали его. Он с нетерпением ждал, когда же она вернется и приступит к их выполнению. Что будет с полковником, который вместо того, чтобы разбираться с текущими делами на только что завоеванной планете, пьянствовал во дворце, Арви не знал. Но вот для себя видел наказание в виде бархатных наручников, которыми Торея недавно обзавелась, и тому подобных штучек...

Старик совсем расчувствовался. Он рассказывал что-то о жене. Причем он то говорил, что Торея — вылитая мать, то заявлял, что к счастью, Торея пошла в него. По мнению Арви — правдой было то и другое. Он начинал рассказывать Его Светлости, как сильно он любит его дочь. Откупоривалась очередная бутылка и так далее...

— Нет! Ну ты только посмотри, как он на меня глядит?! — всплеснул руками Его Светлость

От его потрясения не осталось и следа, во всяком случае, внешне. Но Арви казалось, что если раньше он был похож на бомбу, готовую в любой момент взорваться, то теперь, он стал бомбой с изъятым взрывным механизмом. То есть, он по-прежнему был смертельно опасен для многих, но теперь — куда чаще и стабильнее пребывал в благодушном настроении.

— Кто глядит? — не оторвал взгляд от бокала с вином Арви. Ему все казалось, что на дне бокала, в золотистых разводах движутся какие-то фигуры, и очень хотелось рассмотреть их повнимательнее.

— Да Барсик же! Я вот все думаю, а может и ему немного вина стоит налить? А?

— Не, не стоит, — Арви разочарованно вздохнул, так как фигуры на дне куда-то исчезли, словно встревоженные жизнерадостным голосом полковника, и выпил вино. — В прошлый раз, вы потом здорово беспокоились за его здоровье. О! — вдруг он встрепенулся и хлопнул себя по лбу. — Я ж тогда все-таки послал к вам специалиста по клуксам. Надеюсь, с ним все в порядке?

— А, старина Бастер!

От того, с какой теплотой полковник произнес это имя, у Арви отлегло на сердце, а ведь он на секунду едва не почувствовал угрызения совести. Мало того, что он послал бедного алкоголика к непредсказуемому псих... то есть — к не всегда милому человеку, так до сих пор и не удосужился спросить, как тот поживает.

— Интереснейший человек! — задрав вверх палец, изрек Ту-Лак, с сожалением взглянул на пустую бутылку и нажал кнопку, чтоб вызвать адъютанта. — Философ просто...

Арви, услышав такое о Бастере, поперхнулся вином и закашлялся:

— В каком смысле?!

— У него интереснейшая концепция устройства мира. Она объясняет все то дерьмо, что лезет из людей. К сожалению, бедняга иногда теряет сознание, иногда вовсе неспособен рассуждать и разговаривать, а мне хочется ознакомится с его мыслями целиком. Вот я приставил к нему отдельного человека, чтобы тот обеспечивал его всем необходимым, да записывал его мысли. Потом изучу на досуге, — Его Милость уловил недоуменный и немного недоверчивый взгляд Арви и обиделся. — Хочешь, позовем его?

Арви потрясенно кивнул. Вот уж чего он не ожидал, так это того, что Его Светлость Ульбер Ту-Лак проникнется идеями алкогольного бреда старого убогого маразматика. Признаться, он и не подозревал, что у Бастера вообще могут быть какие-либо идеи, кроме рецепта настойки из клуксов.

"Интересно, а Бастер и рецептом этой настойки с Его Милостью поделился? — Арви призадумался. — Вряд ли, этого бы ему все-таки не простили! Да и Барсик был бы против..."

Вслед за адъютантом, принесшим вино, вошел Бастер. Признаться, Арви ожидал какого-то чуда. Что сейчас он увидит преображенного человека, чья уникальная личность скрывалась от всех под неприглядной оболочкой, но который воспрял из грязи, как только представился шанс. Взглянув на него, Арви сник: немного отмытый и переодетый, Бастер оставался все тем же вечно пьянющим засранцем с брюзгливым выражением на сморщенной физиономии. Чуть покачиваясь из стороны в сторону, он вошел и обвел присутствующих мутным взглядом.

— А, Ваша Милость Лундер! — внезапно оживился Бастер. — Заберите! Заберите меня отсюда! — он рухнул к его ногам.

Арви немного виновато и недоуменно посмотрел на полковника. Тот ответил ему таким же недоуменным, но обиженным взглядом.

— Бастер, тебе чего-то не хватает? Так ты только скажи, — Его Милость надул губы.

— Я обратно хочу, домой! Там тепло, уютно, над душой никто не висит и клуксы повсюду! А здесь... — он сплюнул, — не в обиду Вашей Светлости, но чего мне тут делать-то?

— Мысли записывать. Вернее, задиктовывать, раз ты сам писать не можешь.

Арви откинулся назад и засмеялся. Уж больно сцена была уморительная. А еще, он почему-то подумал, что Бастер сейчас опять про задницу вспомнит. Он всегда о ней вспоминал, когда у него было такое вот несчастное выражение лица, как сейчас.

— Да какие там мысли?! — возмутился Бастер. — Ну, ей богу, Ваша Светлость, опустите вы меня. А мы вам с помоечки робота вышлем! Вот уж кто любитель мысли-то толкать!

— Никаких роботов! — опомнился Арви. — Мы эту заглючившую жестянку гнить дальше отправили в обществе его поклонников. Туда ему и дорога!

— Ну, отправили, так отправили, — вздохнул Бастер. — Но меня отпустите, а?

— А... — полковник задумался, — проваливай! Про клуксов ты все равно ничего толком не знаешь, а идея, что мир — это задница уже не кажется мне такой уж замечательной!

— Про клуксов я знаю все! — задрал голову вверх Бастер. — Вот, на прощанье, могу рассказать как...

— Идея! — воскликнул Арви.

И все уставились на него. Арви смущенно смолк. Дело в том, что идеи у него не было, просто он понял, что сейчас Бастер начнет рассказывать, как делать из клуксов настойку. Каким бы добродушным не был в последнее время Ульбер Ту-Лак, но при нем и при Барсике не стоило это рассказывать.

— Идея! — повторил он, пока Бастер не вернулся к своему рассказу. — А давайте немедленно отправим Бастера на помойку? Заодно и сами туда наведаемся. Брандта навестить надо, как он там...

— Так свяжись с ним, делов-то, — кивнул полковник на монитор.

— Нет. Это не то! Надо лично, я должен быть уверен, что у него все хорошо. И вам, Ваша Светлость, не мешает немного развеяться. — "Господи, что я несу?! Делать ему больше нечего".

— Здорово! Это будет весело! — загорелись глаза полковника. — Я ваш корабль еще в прошлый раз хотел осмотреть, но как-то не собрался. Только немедленно не получится.

— Получится, получится, — воодушевился Арви, которому действительно очень захотелось повидаться с Брандтом. — Генератор у вас, да и кристаллы бета-рутилита где-нибудь в этом дворце наверняка завалялись. Так что нам мешает? Пока Торея не вернулась?

Брандт уставился на голопроэктор. Не тот, что разнесла вдребезги Торея, а новенький, последней модели. Это первое, что он лично приобрел, как только оказался вблизи цивилизации. В руках он крутил несколько кристаллов с записями: пара фильмов, какие-то спортивные передачи и порно. Но что-то его смущало. Брандт пытался понять, что же именно вызвало его недовольство. Вроде бы все замечательно — он остался единственным Его Милостью этого замечательного корабля. На его век хватит этого старого корыта, и жить ему теперь да радоваться. С Арви вот тоже все неплохо устроилось, кому расскажешь — не поверят, до чего трогательная история.

"Только вот — кому рассказывать-то? — он сплюнул под ноги, ничуть не заботясь о чистоте пола. — Внизу только ронги, да три ублюдка, которые, кажется, уже вообще разучились разговаривать. Один я..." — он вздохнул. И тут чувство досады стало просто невыносимо. Брандт внезапно вскочил и принялся пинать голопроэктор.

— Твою мать! — он бросил под ноги кристаллы с записями и растоптал.

"Так недолго превратиться в такую же свинью, как Хронкс! — Рид мрачно плюхнулся обратно в кресло. — Может, стоит завести парочку подружек? А что? Неплохая мысль, я могу себе это позволить. Будем развлекаться целыми дням и..." — что "и", Брандт придумать не смог. А при мысли, что владельцу орбитального мусоросборщика надо еще и с клиентами разбираться, например, как ни Шибули — ему вообще делалось тошно.

Тоска все больше овладевала им. Одно дело — подрядиться в телохранители к Хронксу, нашел бы потом местечко поинтересней, но совсем другое — застрять на этой убогой посудине навсегда. Отчего-то опять припомнился Хронкс — он маячил перед Брандтом, словно призрак его собственного будущего. И никакие подружки от этого не спасут, пока он здесь!

— Только не это, — жалобно простонал Брандт.

"Прав был Арви, надо продать эту дурацкую помойку и свалить куда-нибудь, где полно красоток, еды, солнца, туда, где всегда найдется парочка веселых ребят! А то, так и буду слоняться от одной мусорной ямы к другой, как Хронкс. Тьфу! — он скривился. — Да чтоб его клуксы пожрали!"

Образ Хронкса прочно привязался к его мыслям. Внезапно он вспомнил, как противно колыхалась гора жира, когда пришлось отрезать у трупа руки.

"А пальчики-то так и не пригодились..." — подумал он с досадой.

Он вдруг вспомнил, что тело Хронкса все еще лежит в холодильнике пищеблока. Настроение испортилось окончательно. Надо срочно что-то делать!

— Я так одинок... — печально вздохнул Брандт и поднялся с кресла, чтобы связаться со своим новым пилотом и... тут же рухнул обратно.

На пороге стоял Арви.

— Пора бы заделать эту дыру! — проворчал Брандт, пытаясь скрыть, что рад до слез появлению старого друга. — А то появляются все, вот так, без предупреждения, — он вскочил и обнял Арви. — Ты ведь через портал пришел? — тут он смешался, увидев за спиной Арви полковника Ту-Лака.

— Привет, дружище! — хлопал его по спине Арви. — Как я рад!

Тут Брандт заметил, что у Арви заплетается язык, а полковника здорово покачивает.

— Да, да! Все рады, — старый пират подкатился к Брандту и принялся ковырять пальчиком стену. — А кораблик-то ваш — трухлявый! — он продемонстрировал кусочек оторванной обшивки.

— Вот и незачем его ковырять! — буркнул Брандт. — Хотя, мне, в общем-то, все равно. Я решил продать эту рухлядь.

— Тогда не стоит портить товарный вид! — полковник попытался приделать оторванный кусочек обратно. — А что у вас тут еще есть интересного? — в его глазах сверкнуло любопытство и он начал присматриваться к каюте за спиной Брандта.

— Да нет тут ничего интересного. Хлам один.

— Есть! — вдруг осенило Арви.

Он давно раздумывал, что бы подарить новому родственнику и вот только что вспомнил о предмете, который наверняка заинтересует полковника Ту-Лака.

— У нас тут завалялся замечательный экземпляр для вашей коллекции уродов! Идемте, Ваша Светлость, — Арви, схватив полковника и Брандта под руки, потащил их в направлении пищеблока.

— Его Милость Хронкс — потрясающий урод! — кивнул Брандт, который уже понял, о чем речь, и был наслышан о собрании Ту-Лака. — Украшением будет однозначно!

— Вот так, — Торея застегнула на Арви наручники.

Теперь это были мягкие, нежно поглаживающие кожу бархатные наручники, те самые, о которых в тайне мечтал Арви. Многое изменилось в каюте Тореи. Зеркальный потолок отражал ее обнаженное тело, а вместо боевых трофеев, стены украшали цветы. Словно частица зельфейских садов поселилась здесь.

— Теперь, ты не убежишь! — она мечтательно улыбнулась.

— Да я никуда и не собирался, — он нетерпеливо куснул ее за грудь и подергал скованными руками.

— Подожди! — хихикнула она и свесилась с кровати.

Арви скосил глаза, любуясь ее задницей.

— Вот! — когда Торея обернулась, на ней красовалась форменная фуражка.

Арви не особо разбирался в военной форме, но, кажется, это была адмиральская фуражка. Из-под элегантного козырька выбивались растрепанные локоны, падавшие на обнаженную грудь.

— Где ты это взяла?.. Тебе идет.

— У адмирала Кин... Кер... черт, все время забываю, как звали того придурка, который отвечал за оборону Зельфеи.

— Да какая разница!? Он ведь больше не адмирал, во всяком случае, обороной Зельфеи ему точно не заниматься!

— Да! — она сняла фуражку и любовно переводила взгляд с нее на Арви. — У Зельфеи теперь будет новый адмирал — адмирал Лундер!

Арви застыл и попытался представить себя на месте адмирала. Честно говоря, он вовсе не был уверен, что хочет этого, и уж тем более — не был к этому готов. В последнее время все так смешалось, что он вообще перестал пытаться что-либо загадывать.

— Адмирал Торея Лундер! — со смехом, Торея вновь надела фуражку, чуть набекрень, от чего стала выглядеть еще шаловливее и привлекательней.

Внезапно, она перестала смеяться и как-то странно посмотрела ему в глаза, чуть покусывая губы.

— Арви, я хочу стать твоей навсегда.

Арви замер. Торея, как всегда, ошеломила его внезапной сменой темы и настроения. В первое мгновение он подумал, что неправильно ее понял. Потом он взглянул в ее глаза. Увидел там нежность и трепет, так несвойственные ей. В этот миг то же самое родилось в его душе. Он даже забыл, что должен что-то ей ответить. Арви просто лежал и любовался ею, наслаждаясь этим удивительным чувством. Да и какой тут мог быть ответ? Он чувствовал, как на его лице расцветает счастливая улыбка, и даже ощущал себя немного глупо.

Но Торея, тщетно пытаясь скрыть волнение, по-прежнему вглядывалась в его лицо и покусывала губы. Потом она неуверенно улыбнулась.

— Так да или нет? — словно пытаясь обернуть все в шутку, она вытащила откуда-то маленькую плеточку и провела по его груди.

— Да. То есть, нет. А можно я потом отвечу? — ему вспомнился тот день, когда между ним впервые что-то пробежало и захотелось немного поиграть с ней.

— Можно. То есть, нет! — она рассмеялась, потому что теперь ясно видела на его лице любовь и счастье.

Торея прижалась и обняла его, целуя все настойчивее. Арви встречал ее ласки, мечтая выпутаться из наручников. Ему хотелось схватить ее в охапку и подчинить себе, заставляя выполнять его желания... И он знал, что она подчинится...

Внезапно из соседней комнаты послышался противный сигнал вызова.

— Это может быть только папа, — простонала она, падая Арви на грудь.

— Не отвечай, — прошептал он, сожалея, что не может заткнуть уши или швырнуть чем-нибудь в пульт.

Вызов продолжал настырно действовать на нервы.

— Я на минутку, — шепнула Торея.

На том месте, где раньше страдал распятый святой, сейчас висело огромное голопанно. Словно окно в один из самых прекрасных зельфейских садов. Легкий ветерок нес аромат цветущего яблоневого сада. Казалось, вот-вот, и нежные лепестки, кружившие за этим окном, влетят в комнату. Порой Торее хотелось самой разбросать эти лепестки по каюте и сделать иллюзию совершенной. Казалось, можно сделать лишь один шаг и оказаться там — среди свежего и благоухающего великолепия. В такие моменты Торее хотелось бросить все и поселиться на Зельфее, а ведь так многое еще предстояло уладить... Она и сейчас на мгновение замерла перед экраном, прежде чем ответить на вызов.

Как она и ожидала, пейзаж яблоневого сада сменился взбудораженной физиономией полковника Ту-Лака.

— Послушай, доченька! — восторженный блеск глаз выдавал его крайнее возбуждение. — Ко мне тут случайно попала трехмерная запись чемпионата шибулийских боев. Это восхитительно! Мы с Барсиком засмотрелись! Ты должна это увидеть!

— Конечно, папа. Но давай как-нибудь потом, — Торее не терпелось вернуться к Арви.

Физиономия Ту-Лака вдруг сделалась серьезной и задумчивой. Он посмотрел на Барсика, доедающего очередной кусок мяса. Такой маленький, кругленький кусочек, чем-то напоминающий планету... может, прослойки жира напоминали вид облаков с орбиты... полковник задумался, взглянул на Торею, а потом вновь уставился на клукса.

— Послушай, дочка! А я вот тут подумал, а не захватить ли нам Шибули? Дело-то плевое. Помоги своему старику! У нас будет еще одна планетка, а я заполучу шибулийских бойцов. Это воистину лучшие бойцы во вселенной!

Торея улыбнулась:

— Хорошо, пап, я подумаю. Свяжемся завтра.

— До завтра, дочка! — Ульбер Ту-Лак мечтательно закатил глазки и помахал на прощание ручкой.

Пока Торея в соседней комнате разговаривала с отцом, Арви удалось снять наручники. Он приготовил Торее небольшой сюрприз — хотел немного освежить воспоминания их первой встречи. Накануне, он раздобыл силиконовый пистолет, такой же, как был у него на помойке.

— Представляешь, Арви — вселенная Ту-Лаков?! — задумчиво рассуждала Торея, входя в комнату. — Ведь на каждой планете найдется что-нибудь оригинальное, ради чего ее надо захватить. На Зельфее — мисочка для Барсика, на Шибули — лучшие во вселенной бои...

Арви так и застыл посреди комнаты, пряча за спину пистолет. Ее вопрос, как всегда, застал его врасплох. Он не знал, что и сказать. Такой вариант развития событий как-то не приходил ему в голову.

— А ты только представь, когда папе надоест (а случится это достаточно скоро), управлять всем этим придутся мне... то есть нам. — Торея усмехнулась, прошла мимо остолбеневшего Арви и присела на постель. На ее лице появилось странное выражение, как будто мысли уже унесли ее далеко отсюда. — Ты только подумай... только представь... императорский дворец, ликующая толпа на площади... Люди кричат: "Да здравствует Его Сиятельное Сияние Император Лундер!" Разве это плохо?..

Последняя фраза так впечатлила Арви, что он нечаянно выстрелил из своего пистолета. Шарик силикона тут же приклеил его ногу. От неожиданности, он попытался шагнуть назад и нелепо растянулся на полу. Его Сияние Император Лундер!

Марти Бурнов (С)

Оглавление:

Глава 1. Его Милость Хронкс.

2. Уыэ-э-э-э!

3. А кто теперь Его Милость?

4. Спящая красавица.

5. Ах, Ваша Милость! Как вы прекрасны!

6. Полковник Ту-Лак.

7. А вот Зельфеи райский сад...

8. Дядя и племянники.

9. Планетоид.

10. В осаде.

11. Последний день Гобиана.

12. Железный ОНОнист.

13. Полакомиться репинутами.

14. Мисочка для Барсика.

15. Райский островок.

16. Храм Семи Стихий.

17. Эротический стимулятор.

18. Арви должен жить!

19. Чрево Великого ОНО.

20. Барсик кушает.

21. Политика утилизации отходов.

22. Во славу Великого ОНО.

23. Добрый папочка.

24. Восстание ОНОнистов.

25. Одна большая задница.

26. Подарок для лорда-протектора.

27. Призраки прошлого.

28. Сдохни, папа!

29. Его Сияние Лундер.