Стремительный полет (общий)

Я лихорадочно раздумывал над тем, как нам наладить с этим типом контакт. Ведь, если мы не найдем с ним понимания, то это может закончиться печально для нашей экспедиции.

Посланник поднял руку и сдвинул капюшон с головы. Нам открылось смуглое лицо. Правильные черты. Темно-карие глаза, внимательно и цепко глядящие на нас. Белые волосы, спадавшие на плечи, перехвачены широкой лентой, на которой так же плясали языки пламени. Аккуратные усы и бородка, седые, вопреки достаточно молодо выглядевшему лицу.

— Я вижу вас! — неожиданно глубоким басом, заявил незнакомец.

Я переглянулся с Семеном, выдвинувшимся вперед.

— Мы тоже видим, — наклонил голову я, не спуская, между тем, взгляд с незнакомца.

— Что привело вас в места, где царствует Огонь? — спросил тот.

— Только желание побыстрее эти места миновать, — отозвался я. — Нам нужно пройти на другую сторону гор. Мы не хотели бы нарушать своим присутствием ваш покой.

Незнакомец, между тем, прикрыв глаза, к чему-то прислушивался. Вот он сделал нетерпеливое движение и внимательно еще раз всмотрелся в наши лица.

— В ком-то из вас я чувствую частицу Пламени. Кто это? Что-то знакомое в этом ощущении. Давно забытое, но знакомое.... Дракон! Ну, да! Как же я сразу не понял? Кто из вас дракон?

— Вроде бы, я, — сделал шаг вперед Валера. — А что, это имеет какое-то значение?

— Это дает вам шанс остаться в живых, — усмехнулся мужчина. — Немалое значение, не правда ли?

— Хотелось бы ясности, — вежливо попросил я. — Если тебе все понятно, то мы еще не дошли до этого приятного состояния.

— Следуйте за мной! — повелительно распорядился мужчина, поворачиваясь к проходу. — Сегодня вы будете нашими гостями.

Я пожал плечами и, ведя Джупана на поводу, тронулся за нарэитом (а в том, что это именно он, сомнений у меня уже не было).

Подземный коридор был достаточно высок и широк. На равных расстояниях по всей длине сияли этакие плафоны, дающие ровное освещение. Наш провожатый шел впереди, не оглядываясь, уверенный, что мы не отстаем. Несколько раз мы проходили ответвления от основного коридора. Не берусь сказать, куда они вели. Но четко было видно, что это рукотворные туннели. Нам по пути никто не встретился. Коридоры были безлюдны.

Еще раз опустилась каменная масса перед нами. Мы вышли на широкую площадь, окруженную скалами. Нет. Со скалами — это я немного поторопился. Ослепленный дневным светом, сразу не разглядел. Это скорее были дома, выполненные в этаком модерновом стиле, под скалы.

— Коней можете оставить здесь. О них позаботятся, — остановился нарэит.

Он заметил наши удивленные лица и усмехнулся себе в бороду. А ведь было чему удивляться! Я ни разу не заметил на нашем пути подъемов, но площадка, на которой мы находились, была явно выше дна ущелья.

— Мы живем здесь испокон веков, — ровным голосом пояснил мужчина. — А дом, он таковым является, если ты заботишься о нем, а он заботится о тебе. Предлагаю пройти вон туда. Там мы сможем поговорить.

Показывая пример, нарэит тронулся к кругу, окруженному со всех сторон странными предметами, напоминающими бочонки, или барабаны. Они сияли изнутри багровым светом. Для чего они предназначены, я не берусь сказать. Мы проследовали за хозяином этих мест. И как только мы вошли в этот импровизированный круг, как площадь ожила. Появились люди. Они двигались в разных направлениях, останавливались, заводили между собой беседы. К нашим коням подскочили два подростка, которые, ухватив наш транспорт за узды, быстро увели коней в сторону. Странно, но Джупан и Орис не протестовали, хотя отличались независимостью характеров.

Посреди круга горел огонь. Непонятно только, что его питало. Никаких дров я не заметил. Под пламенем был каменный пол. Никаких намеков на отверстия! По периметру были разложены толстые меховые маты, на один из которых и опустился наш провожатый. Я пожал плечами и последовал его примеру. А что? Не стоя же выслушивать его! Остальные опустились на маты вслед за мной.

— Меня зовут Гоонэй, — представился мужчина. — Я главный жрец Храма Пламени.

Мы представились в ответ. Главное внимание Гоонэй уделял почему-то Валере. Впрочем, это скоро выяснилось.

— Вы удивлены этим приемом? — спросил Гоонэй. — Вам повезло, что среди вас оказался этот юноша. Иначе прием был бы очень горячим, я бы сказал, сжигающим.

— Не имею оснований сомневаться в этом, — сказал я. — Но хотелось бы знать, чем вызвано такое радушие? И почему вы так неравнодушны к нашему другу?

— Когда-то мы жили одним народом с драконами, — приговорил Гоонэй, задумчиво щурясь на пламя, неутомимо танцующее свой извечный танец. — Тысячелетия за тысячелетиями, шли своим неизменным чередом. Ничто, казалось бы, не в силах было изменить тот порядок, что установился среди нас. Но, подтвердилось правило, что ничто не вечно в этом мире. Однажды драконы решили уйти. Нет, не было между нами распрей! Не было вражды. Просто они решили жить отдельно. Своим народом. Мы не стали им перечить....

Жрец замолчал, все так же, не отрывая взгляда от пламени.

— ...И что? — осторожно спросил Валера. — Это единственное объяснение мирной встречи?

— Тебе этого мало? — очнулся Гоонэй, кинув пронзительный взгляд на нашего драконоида. — Если бы ты знал, всю историю наших народов, то понял бы, что мы никогда и ни при каких условиях не причиним вреда драконам.

Гоонэй еще немного помолчал и обратил взгляд на Семена.

— С эльфами нас ничего не связывает. Они не трогают нас, мы не трогаем их. Ты первый из эльфов, вступивший на наши земли. А вот с вами, троими....

Жрец обратил на меня взгляд.

— С вами я не могу разобраться. С виду вы — люди. Но я чувствую в вас воздушную стихию. Как такое может быть?

— Наверное, потому, — пожал я плечами, — что мы не совсем люди. Или, что вернее, совсем не люди. Как и Валери, мы имеем вторую ипостась. Только он имеет ипостась дракона, а мы — айранов.

— Айранов? — удивленно переспросил Гоонэй. — Подожди, уж не то ли крылатое племя, которое сюда занесло Бурей Миров?

Мы с Катриной удивленно переглянулись. Я повернулся к Онтеро, который невозмутимо восседал на мате, внимательно прислушиваясь к разговору.

— Почему я ничего об этом не слышал? — задал я вопрос. — Почему мне никто об этом не сказал?

— Я сам об этом в первый раз услышал, — отозвался тот. — Видимо, это было настолько давно, что даже память об этом событии стерлась.

— У них же не стерлась! — ткнул пальцем в сторону нарэита я. — Склеротики несчастные!

— Не надо так эмоционально воспринимать это известие, — вмешался Гоонэй. — Это, действительно, было очень давно. В те дни творилось что-то неимоверное. Некоторые сущности оказались тут, так и не поняв, что поменяли мир. Я вас, кстати, в первое время воспринял, как элементалей воздуха.

— А что, есть и такие? — спросила Катрина. — Мы об этом ничего не знаем.

— Не удивительно, — пожал плечами жрец. — Ибо только мы смогли удержать память о произошедшем. Элементали воздуха обитают на Крыше Мира. Только иногда, и очень редко, они спускаются в этот мир. Огонь, не очень-то с ними дружен.

— А вы не могли бы поделиться знаниями об истории? — жадно спросил Сема. — Ты рассказываешь вещи, о которых наши ученые и не догадывались.

Гоонэй кивнул.

— Вы о многом не догадывались, лесное племя. Мы подумаем об этом. Надо ли говорить о том, что и с Лесом Огонь не очень ладит.

— Ну, да! — буркнул я. — Огонь скорее рассматривает лес, как пищу. Кто будет договариваться с едой?

— Ты склонен упрощать, — покачал головой жрец. — А на самом деле, все не так просто. Но мы хотели бы знать, что вас привело сюда? И почему собрались вместе столь разные народы? Кстати, у тебя за плечами находится артефакт. Я чувствую, что он прошел смертельный холод и жаркое пламя. Что это такое?

— Отвечаю по порядку, — я повозился, удобнее устраиваясь на мате. — Нас привело не сюда! Тут мы проездом. Нас влекут те земли, что находятся за вашими. Если быть более точным, мы ищем народы родственные нашим. Мы только знаем, что они были до "Проклятого Ветра". Но связь с ними была утеряна. Мы хотим узнать, что с ними стало.

Гоонэй кивнул, давая понять, что ответ его удовлетворяет.

— Собрались вместе мы потому, что мы — друзья. И подружились мы еще до того, как стали разными народами.

— Объясни! — потребовал Гоонэй. — Это как такое могло быть?

— Ты же сам говорил о Буре Миров. Значит, ты знаешь о том, что есть еще миры, кроме этого. Так?

Жрец кивнул.

— Вот имеется среди них и такой, где живут одни люди. Там нет магии. Довольно скучный и небезопасный мир. Но он нам родной. Именно оттуда мы пришли сюда. И вот именно здесь оказалось, что мы не люди. Так уж сложилось. Но дружба осталась.

Гоонэй еще раз кивнул.

— Уж не из пророчества ли вы?

— Из него, родимого, — поспешно сказал я. — Надеюсь, что только "Следом Проклятого Ветра" оно и ограничится.

— У тебя за спиной Кройцваген? — скорее утвердительно, чем вопросительно, сказал Гоонэй.

— Он, — коротко отозвался я.

— А что со "Следом"?

— Стерт.

Гоонэй замолчал, вновь всматриваясь в пляшущие языки пламени.

— Я не слышал о других пророчествах, — наконец, нарушил он молчание. — Хотя это и не означает, что их нет вообще. Сейчас вам накормят и дадут отдохнуть. А я, с твоего позволения Валери, хотел бы с тобой еще побеседовать....

Глава 28

Как нам потом рассказывал Валера, жрецу хотелось с ним поговорить о своем, о девичьем. Нарэиты хотели восстановить утерянные связи с драконами, и Гоонэю показалось, что сама судьба прислала ему Валерку, в качестве такого средства. Я не особо беспокоился о том, что будет обсуждать Гоонэй с Валерой. Чем будет лучше отношение к нам у этого народа, тем легче будет достичь намеченного. А Валера, несмотря ни на что, умел нравиться.

Мы же посвятили время осмотру такого незнакомого города этого племени. Надо сказать, что было на что посмотреть. На меня, к примеру, произвел впечатление огненный фонтан. Выстреливающие на многометровую высоту языки пламени, складывающиеся в фантастические рисунки.

На следующий день, значительно подобревший Гоонэй, самолично проводил нас к выходу из ущелья нарэитов.

— Там, дальше, орки, — указал рукой в степи жрец. — Вам лучше не сталкиваться с ними. Они понимают только один язык — язык силы. И слушают только один голос — голос своего желудка. Они агрессивны и сильны. В ваши земли ведет два прохода через горы. К счастью, оба они труднопреодолимы. Сила Огня им не по зубам.

— А второй? — спросил Семен.

— Второй стерегут горные тролли, — усмехнулся Гоонэй. — Существа очень несговорчивые и голодные. Учитывая, что они обладают немалой силой и ловкостью, каждый, кто появляется в их владениях, рискует стать центральным блюдом дня.

— Тем не менее, оркам пару раз все же удалось договориться с ними, — с досадой заметил Сема.

— А ты знаешь цену, которую они за это заплатили? — поднял брови Гоонэй.

— Цену? — Семен насупился. — Не знаю. Но чтобы это ни было, что оркам может помешать заплатить ее еще раз?

— Только их численность, — спокойно сказал Гоонэй. — В прошлый раз они расплатились своими самками и детенышами. После сокрушительного поражения, которое они потерпели от эльфов, в степи стало множество пустых стойбищ. Чтобы восстановить свою численность, оркам понадобится немало лет. Не уверен, что они еще раз захотят платить такую цену.

— Что там, за степью? — спросил я, всматриваясь вдаль.

— Горы, — пожал плечами Гоонэй. — Более точно я сказать не могу. Нам просто это не интересно. А вы разве не для того туда идете, чтобы узнать?

— И для того тоже, — вздохнул я. — Семенэль, давай, накладывай иллюзию!

Сема кивнул, возвел очи к небесам, и вдохновенно что-то зашептал, шевеля пальцами обоих рук.

— По-моему, раньше иллюзия накладывалась по-другому, — пробормотал, стоящий рядом со мной, Валерка.

— Это особая иллюзия, — пояснил я. — Эксклюзивное изобретение Мармиэля. Не мнется и не отстирывается.

— Кармат мунду надеяться, — пророкотал ...орк.

— Красавец! — оценивающе осмотрел я преображенного Валеру. — И варг твой очень неплох!

Лицо Гоонэя искривила гримаса брезгливости.

— Отвратительное зрелище! — с чувством произнес он. — Даже притом, что орков, вообще, нельзя назвать красавцами, прокаженные орки поистине ужасающи! Ваша идея может пройти! Идите в направлении вон того кургана! Именно там начинается тропа прокаженных.

— Вот только куда она ведет? — прокряхтел я, взгромождаясь на Джупана, которой флегматично пощипывал травку, не подозревая о том, что варги травой не питаются. Надо будет указать на этот недочет Семе.

— Возможно, что к месту смерти, — сообщил Гоонэй. — Но не исключено, что в той стороне живет какой-нибудь сильный шаман, которому по силам избавлять от проказы своих соплеменников.

— Не увидим — не узнаем, — заметил Онтеро. — Поехали!

Он укрепил длинный шест со свисающим с его окончания облезшим хвостом какого-то животного (над этим долго корпели маги эльфов, добиваясь полной схожести). Это был, так называемый бунчук прокаженных.

Я привстал на стременах, из-под ладони рассматривая просторы степи. Уже третий день мы двигались по этим, поистине бескрайним, просторам. Только узкая тропа указывала на то, что степь не так уж безжизненна. Мы определили, что надо двигаться от одного источника воды до другого. Впрочем, такое решение напрашивалось с самого начала. Тропа-то, как раз и вела нас по этому маршруту. Расстояния, которые мы покрывали за переход, были разными, но неизменно встречались места (как правило, в оврагах и низинах), где можно было остановиться и переночевать. Такие места издали не были заметны.

Несколько раз мы видели и орков, передвигавшихся отрядами из пяти — семи голов. Мармиэль был прав, предположив, что они к нам приближаться не будут. Завидев нас, а вернее наш бунчук, они опрометью бросали своих варгов в сторону от нашего пути.

По некоторым признакам, мы определили, что впереди движется еще один отряд прокаженных. Не все выдерживали до конца путешествия. Иногда, по сторонам тропы, встречались одинокие прутики, повязанные ленточками белого и черного цветов. Это были места захоронения погибших от заразы орков.

Каждое место стоянки Семен орошал заклинанием "Утренней росы", начисто уничтожавшим всю заразу вокруг, сколько бы ее ни было. На ехидное замечание Валерки, мол, чего стараться, если эльфы не болеют проказой, Семен невозмутимо отвечал, что береженого, Бог бережет.

Вот так мы и двигались. У меня появилась надежда, что мы сможем без приключений добраться до цели, тем более, что на третий день мы смогли рассмотреть далекие контуры горной цепи.... Ну, признаю, что с этим я поторопился. Кто же знал?

Мы поужинали сухим пайком (топлива для костра не везде можно было найти) и готовились отойти ко сну. Как правило, мы всегда оставляли одного из нас сторожить ночью. Стражи менялись через каждые два часа. Вернее, два промежутка времени, похожих на два часа. Семен и Валерка обладали чутьем на время. Мне почему-то кажется, что мои два часа — это значительно дольше, чем у других.