Приключения посланников нам рассказал Сэм, вернувшись из этого необычного путешествия. Когда они добрались до столицы и до королевского замка в частности, то им пришлось еще пол дня ждать. Пока король не спустился к ним. Посмотрев на невнятное блеянье в дупель пьяных представителей народа, Сэм попросил разрешения зачитать письмо, переданное с ними, и получил королевское разрешение.
— Эти идиоты проигнорировали Ваш знак защиты и поставили под сомнение саму Вашу способность принимать правильные решения, а так же Ваше право действовать по своему усмотрению. Усомниться в правильности и действенности Вашего решения! Да это почти бунт!!! Поскольку к кольцу не прилагалось инструкции по применению, то я посчитала себя в праве наказать преступников, как физически, так и материально, за оскорбление Вашего Величества, — здесь Сэм сделал небольшую паузу.
После этих слов в ближайшем окружении короля раздались хмыканья и агаканья: "ктобы сомневался", "и тут своего не упустила", "вот бесенок" ...
Его Величество и его Советник, с трудом сдерживали смех.
— Виновные были выпороты именно тем количеством ударов, каким грозили Вашему защищаемому. Так же у них были изъяты все деньги и драгоценности в качестве моральной компенсации. Как несколько колосков не являются отражением поля, так и несколько идиотов чиновников или придворных, не отражают короля. Ваша репутация и доверие народа в ваших руках, — закончил читать Сэм.
— Хм... Хм... Ребенок оказался даже более активным, чем я мог предположить... А уж умен... не по годам, — озабоченно нахмурив брови, произнес Его Величество.
— Да как она смеет так говорить самому королю! Такая наглость, достойна наказания, — возмутился один из стоящих в свите короля.
— Вы считаете, что я неправильно поступил, подарив кольцо девочке? Сомневаетесь в моей способности принимать верные решения? — грозным голосом спросил король.
Он явно искал кого-нибудь, на ком сорвать свое раздражение. Придворный рухнул в обморок.
Недовольно скривившись, король отвернулся, а придворный шустро уполз от греха подальше.
— Насчет придурков придворных, это она конечно права... Мда... Ну и как ты посоветуешь выйти из этого щекотливого положения, Советник? — то ли грозно, то ли ехидно спросил Его Величество.
— Такая маленькая девочка и такие большие проблемы... — заулыбался Советник, — и что самое удивительное, что надо еще угадать, какое решение ее устроит. Остальные же проглотят любое и не поморщатся, — он почти смеялся.
— Все действия и решения совершенные и принятые в городе ... ребенком, имеющим королевскую защиту, признать правомочными и справедливыми. От имени короля, за урон, нанесенный королевскому слову, добавить провинившимся по десять батогов, лишить должности и отправить обратно. Кто еще повторит подобную ошибку, будет казнен. — Такое королевское решение было объявлено глашатаями.
В затуманенные вином мозги послов города долго доходило, что ребенок ДЕЙСТВИТЕЛЬНО находится под защитой и покровительством короля. Но когда дошло, у них перед глазами возникла картина, что могло бы произойти с городом и его жителями, не освободись девочка сама. С фантазией у них было все в порядке и от ужаса они почти протрезвели. В приказе не было уточнено, кто будет проводить исполнение. Решив не затягивать исполнение приговора и побыстрее свалить с монарших глаз, так называемые представители полупоставили-полуположили приговоренных на край телеги, всыпали тем причитающееся, и забросили их в повозку. Пока трое послов восхищалось и расхваливало мудрость и дальновидность короля, остальные быстро разворачивали транспортное средство. Скорость, с какой они сваливали на своих телегах, была просто потрясающей. Раскланивающиеся горожане, задержавшись лишь на пару минут, потом еще полчаса бегом догоняли, да и то смогли это сделать только у ворот.
Мы же быстро распродали все, что привезли, а так же вещи и часть драгоценностей, снятые с нахалов, наехавших на меня. Затем уехали в соседний город, где и ожидали наших парней, отправленных с представителями. Место встречи мы оговорили заранее. Все же последние события оказались для меня немалым стрессом, из-за чего, мне не хотелось выступать в трактирах, и мы большую часть времени тренировались в ближайшем леске. Недавние воспоминания придавали некоторый стимул и стремление заниматься.
Дня через четыре после столь бурных событий, мы сидели в трактире и обедали. Вдруг слышу, сзади двое разговаривают о чем-то. Все слова не были слышны, но по отдельным из них — малый... исполнитель... мелочь наглая... король... можно было догадаться о чем речь. Ох, меня и злость разобрала. Скоты, они еще меня обсуждать будут! Только начал разворачиваться, как один из говоривших вскочил, что-то в окно увидев, и быстро выскочил на улицу. Я, тихо подойдя к оставшемуся, сунул ему под нос руку с королевским перстнем:
— Ты что же это, скотина этакая, болтаешь про меня? Да как ты смеешь оскорблять меня своей негодной интерпретацией моих действий? Только материальная компенсация может помочь мне восстановить мое здоровье, нарушенное, такой некачественной сплетней, — как можно более грозным голосом, негромко выдал я.
По мере того как я говорил, лицо этого типа вытягивалось и бледнело, глаза округлялись, а челюсть начала мелко дрожать. Сидевшие за соседним столиком Арни и Криста еле сдерживались, чтобы не заржать. Этот тип, придерживая дрожащей рукой дрожащую челюсть, замемекал:
— Ме... Ме-е... Че-его?..
— Материальную компенсацию давай, — коротко резюмировал я.
Не видя ни малейшего просвета в глазах у этого придурка, рявкнул:
— Деньги гони за оскорбление!
Тот дрожащими руками отвязал кошель с деньгами и протянул мне. Там оказалось десять золотых и столько же серебра, по нынешним временам весьма приличная сумма. Я выгреб половину, оставшееся бросил ему. Стукнув рукой по столу, отчего придурок аж подпрыгнул, я пересел за свой стол. Через минуту вернулся второй мужик. Не замечая полной одеревенелости и остекленелости собеседника, он похлопал того по плечу, усаживаясь за стол:
— Ну, что ты там про сволочь малую рассказывал?
У его собеседника чуть глаза из орбит не вылезли. Судорожно вскочив, с прямой спиной, на негнущихся ногах, боком и молча, он попрыгал к дверям. Пришедший удивленно смотрел на уходившего, как вдруг перед его глазами возникла маленькая ручка с королевской печаткой.
— Так говоришь, сволочь малая? — стараясь не заржать, по возможности грозно, проговорил я.
Сидевший, с постепенно расширявшимися глазами посмотрел на кольцо, затем на ускакавшего приятеля. Некоторое понимание промелькнуло в его глазах, сменившееся ужасом.
— Ты в курсе, что я еще ребенок? А ты меня жутко оскорбляешь. Психика у меня ранимая, только некоторая материальная компенсация может меня вылечить. — С некоторым завыванием произнес я, помахивая рукой у него перед глазами. Видя непонимание, проступившее на его морде, зарычал:
— Де-еньги...
Тот, глядя на меня круглыми глазами, на автопилоте достал кошель. Отсыпав половину, я вернул ему оставшееся. Этот придурок, как и предыдущий, тем же макаром вылез из-за стола и рванул к двери. Только у этого произошла заминка с выходом. Много желающих пыталось проделать тот же фокус, в смысле выйти. Удивленно оглянувшись, я заметил, что в трактире, кроме нас никого нет. Даже трактирщик под стойку забрался, только башмаки торчали. Арни с Кристой смеялись в полный голос. Тут же мне пришла идея... и мы рванули по ближайшим и не очень трактирам и городам...
Молва о грозном ребенке имеющим покровительство короля и обладающим правом казнить и снимать с постов разнеслась по стране. Но разговаривали об этом шепотом и с оглядкой. Поскольку, как рассказывали, этот ребенок время от времени незаметно подходил к сплетничающим о нем, тыкал под нос королевское кольцо и требовал материальной компенсации за моральный ущерб, нанесенный ранимой детской психике оскорбительной интерпретацией его действий. Не все и не до конца понимали, что он говорит, но все и сразу понимали чего ему надо. Если денег в кошельке оказывалось мало, приходилось снимать украшения. Правда, не менее чем пару золотых всегда оставлялись — на дорогу домой.
Слухи росли и множились. С полом ребенка тоже ни как не могли определиться, одни утверждали, что это девочка, другие, что мальчик. Но были и такие, что твердили, что он появлялся им в виде бесенка. Судя по всему, сумма, изъятая этим предприимчивым ребенком, была столь большой, что у отдающего от жадности темнело в глазах.
Говорили так же, что Его Величество, слушая сплетни, приносимые его тайным отделом о проделках или слухах об этом ребенке, веселился вовсю. Одной из наиболее распространенных версий удивительной благосклонности Его Величества, было предположение, что это его внебрачный ребенок.
Но самым удивительным последствием всех этих событий было то, что при детях старались не обсуждать короля и политику, малышей меньше ругали, не били и почти не сажали в тюрьмы. Вся страна с содроганием вспоминала судьбу городового, ювелира и королевского исполнителя и к детям старалась относиться уважительно и предупредительно.
Глава 15. Котята.
Вернулись мы в имение после наших пробежек по городам, заметно поправив наше финансовое положение. И пока деньги не рассосались по мелким дыркам и чужим карманам, развернули капитальный ремонт замка.
Ремонт он и есть ремонт, независимо от того замок это или квартира. Везде мусор и грязь; тут что-то пилят, там стучат, вещи переезжают с места на место... Кэран и тетушка Оливия почти сразу же сбежали домой. Папик продержался немного дольше, но в один день зайдя в спальню и не найдя там кровати и шкафа с одеждой, не стал их разыскивать, а поехал проведывать Ирвина. Уезжая, попросил сообщить когда ремонт закончится.
Для ремонта была приглашена бригада строителей из Торнска. За ней приходилось постоянно присматривать, а то стоило только отойти куда, и тут же начинался перекур. На уборке мусора и прочих вспомогательных работах были задействованы все члены команды и две бригады из крестьян имения. Если пустить все на самотек, то ремонт может затянуться года на два, а хотелось поскорее закончить приводить в порядок имение.
Мне местному весной исполнилось четырнадцать, а Ниране и Лори шестнадцать и семнадцать. В возрасте моих сестер в данном мире девушек уже выдавали замуж. Собрав информацию про всех соседей и возможных вариантах для моих сестер, понял, что ничего подходящего для них в округе нет. Мне ведь нужны наследники богатых поместьев.
Смотался в Торнск, проведал графов Нэрро и Сочено, с ними побеседовал. Хорошо хоть Арни со мной был, придавал некоторую солидность беседе, а то графья как-то странно на меня поглядывали. Похоже, четырнадцатилетняя девчонка беседующая, о возможных кандидатах в мужья для ее старших сестер, казалась им полной экзотикой. А после длительной беседы с магистром Трэвором о возможных вариантах в Торнске, и по его рекомендации решил следующей весной двигать в столицу. Для воплощения данного плана нужны деньги и крепкая охрана. Потому и решено было ехать не этим летом, а следующим. В горы постоянно отправлялись бригады на сборы лекарственных трав и поиска руд.
Девочки из поместья тети настолько интенсивно и самоотверженно тренировались, что догнали моих парней в скорости и четкости выполнения движений. За первую неделю пребывания в нашем замке, они сломали пару рук, одну ногу и выбили пару зубов шутникам и ухажерам, и с тех пор их обходили стороной, что еще больше вдохновило девочек. Глядя на эти успехи, я решил именно их взять в качестве охраны с собой в столицу. Поскольку там не побегаешь с арбалетами, особенно девчонкам, то следовало перейти на нунчаки и ножи. Нунчаки на шею повесить, косынку на них привязать и никто не догадается что это оружие. Предупредив о моем решении, я добавил время тренировок девчатам и старался не дергать их на мелкие дела.
Сэта мы поселили в лаборатории и познакомили с ним всех членов команды, попросив не показываться слугам на глаза. Лучше всего он сошелся с Яджиной и ее дочерью Юнэей. Когда они делали зелья или чего-то алхимичили, Сэт без перерыва носился вокруг них и постоянно задавал вопросы. Я бы не выдержал и послал бы его, а они на все вопросы отвечали ему обстоятельно и доступно. Уходя в горы на несколько дней, я брал его с собой, в смысле брал амулет, к которому он привязан, а по ночам на стоянках Сэт исполнял роль охраны.
Однажды, взяв с собой Рода и Сэма, я, еще за пару часов до восхода, отправился в горы. Расписав за каждой бригадой свой участок, я закрепил ближайшую к замку местность исследовать другим командам, а сам хотел уйти как можно дальше.
Время было уже к обеду, стоило искать место под стоянку. Не смотря на усталость, настроение было просто прекрасным. Бродить по горам в компании немногословных спутников мне нравилось больше, чем болтаться на балу. Я поднялся еще на один уступ, и моему взору открылась очень удобная площадка, защищенная с трех сторон от ветра. Махнув ребятам на нее, крикнул, чтобы начинали готовить обед, а сам решил подняться выше и осмотреть окрестности. Почти добравшись до намеченного выступа, я вдруг услышал странный писк. Звук доносился немного выше и сбоку от того места, где я находился. Попискивание напоминало птенцов, либо плач маленького животного. Медленно, постоянно оглядываясь, я пополз в том направлении.
Приподнявшись над камнем, я увидел на расстоянии вытянутой руки беленького котенка. Тот с жалобным мявом полз к краю пропасти. Я еле успел его ухватить. И тут же увидел, что рядом ползали и пищали еще двое. Судя по состоянию и виду котят, им было пару недель от силы, а так же можно было предположить, что их мама отсутствовала пару или более дней. Котята, это конечно мягко сказано. Размером они были с домашнюю кошку. В руках они явно не помещались, пришлось снять рюкзак и затолкать их в него. Самое удивительное, что они даже не сопротивлялись. Видно, чувствовали, что хочу их спасти.
Когда я, стараясь быть максимально осторожным, спустился к своей группе, вода уже закипела, Сэм бросал в кипящий котелок травы, а Род уже заканчивал раскладывать хлеб, сыр и мясо. Когда я достал из рюкзака притихших котят, парни в ужасе отшатнулись. Как оказалось, у этих кошек плохая репутация. Охотники старались их близко к себе не подпускать и в их владениях не охотиться. Мои попытки успокоить парней результата не принесли.
Плюнув на их страхи, я занялся котятами. Как только их достали, они тут же начали ползать вокруг меня и нявчать, смешно поводя носиками. Размочив сыр и хлеб в травяном чае, я разложил их на очищенных камнях тремя кучками. Им бы молочка, но где ж его здесь взять; если голодные, то и это съедят. Они быстро проглотили свои кучки и, запищав еще громче, стали ползать уже не только вокруг меня, но и по мне. Пришлось приготовить этой смеси еще немного, а потом напоить теплым чайком. Наевшись, они улеглись на меня, двое на колени, а один на плечах, и заснули. Даже последующее раскладывание их по рюкзакам и дорога в них до замка не разбудила котят.
