Эл беспрепятственно вошла в круг гладколицых, ее охрана стояла на достаточно далеком расстоянии. Эл склонилась над телом раненного. Он лежал к ней спиной, ей пришлось повернуть его на спину, он надрывно застонал. Эл рассмотрела лицо. По человеческим меркам он был не слишком привлекателен, скорее обычный подросток, уже юноша. Эл провела рукой по его лбу, и он с трудом открыл глаза. Больной взгляд и полное безучастие.
— Он скорее всего не жилец в этом мире. Снаружи ран у него нету, но кто знает, что у него внутри. Среди нас нет лекаря, — сказал кто-то.
— Вы лечите себя сами? — спросила Эл, чтобы поддержать нарождающуюся беседу.
— Каждый воин сам знает, как себя лечить. Он молод и к тому же слишком нахальный. Потому и пострадал. Гренмуд верно говорит, его воспитательница останется недовольной.
— Не болтай лишнее, — раздался голос за спиной Эл. — А тебе, незнакомец, ни к чему лишние заботы. Смотри, что хочешь, и иди назад.
Эл провела руками над телом юноши.
— Не могу сказать, будет ли он жить, но я могу помочь, если эту ночь он проведет со мной.
— Уже сегодня нас заставят уйти отсюда.
— Значит, вы не пленники? — спросила она.
— Нет, незнакомец, мы нарушители границы. Ты вступился за нас, что не делает тебе чести. Король останется недоволен, а разговаривая с нами, ты делаешь хуже. Идие к своей цели.
Эл обернулась к нему. Его тон, хоть и учтивый был слишком холоден.
— Я не прошу совета, что мне делать, — строго сказала она. — Позвольте мне забрать раненого.
— Нет, незнакомец. Ступай, — так же сурово ответит он. — Я не смею советовать, но и ты не спросил: хотим ли мы твоей помощи? Мы ее не хотим. Мы примем пищу, потому что нам нужны силы, но не более того, незнакомец. Благодарим тебя.
Он дал понять, что она должна уйти. Эл вздохнула, посмотрела на юношу. Он словно почувствовал взгляд и поднял веки.
— Светлая, — прошептал он.
Эл приложила палец к губам.
— Береги силы, малыш.
Эл ушла на прежнее место. Вернулся Гренмуд и, бросив дубину на землю, и заявил:
— Король спрашивает, знакомы ли тебе гладколицые, что пристали к нему по дороге сюда?
— Да. Знакомы. Мы путешествовали вместе, — согласилась Эл.
— И ты не будешь возражать, что ты им слуга.
— Я? Слуга? Это ложь! — возмутилась Эл.
— Король хочет беседовать с тобой, но не смей давать подношений и подходить к нему ближе того расстояния, которое тебе укажут. Просить его ты тоже не можешь. Не смей лгать! Нарушишь правила, мы тебя казним. Согласен?
Гренмуд говорил важно и грозно. Угроза казни, по его мнению, должна бы испугать незнакомца. Но в его лице Гренмуд не прочел никакого ответа. Он только тряхнул уже короткими волосами и пошел к шатру без приглашения.
— Стоять! — окрикнул Гренмуд. Он поднял дубинку и погрозил незнакомцу. — Тебя не учили своду приличий? После меня!
Эл сделала шутливый жест, приглашая рыжего пройти вперед.
Она вошла в шатер и остолбенела. Здесь была целая толпа, удивительно, как они здесь уместились. Шатер был увешан несметным количеством украшений, аж, в глазах рябило. Помимо низкорослого народца по периметру шатра стояли высокие гладколицые люди похожие на нарушителей границы. В центре шатра восседал король, как и положено королю, на троне, а рядом с ним, в высоком кресле, надменная и гордая собой Фьюла. Это обстоятельство и заставило Эл замереть на месте.
— Там и стой! — приказал король. — Отвечай. Зачем ты вступился за преступников и избил моих подданных?
Эл представления не имела, как обращаются к королю в этих местах, пришлось искать ответ в умах присутствующих. Эл отыскала не только возможное обращение, но и увидела целую череду воспоминаний, касающихся ее самой. Многие человечки глядели с опаской и недовольством. Им было на что обижаться. Эл за несколько мгновений увидела сцены той самой стычки, о которой ничего до сих пор не вспомнила.
Одна из картин демонстрировала, как она яростно расшвыривает навалившихся на нее людей, среди них оказалось поровну и лохматых и гладколицых. Со стороны, их глазами, она выглядела разъяренной и неуправляемой. К сожалению Эл, полноты картины эти отрывки не давали, а значит, ответить на вопрос она не может.
— Сложность в том, всеми почитаемый господин этих земель, что я не помню точно, что тогда случилось. Я не помню, как началась битва, и причины не знаю, а мое участие в ней является результатом нелепой случайности.
— Ты так замысловато изъясняешься, что мне трудно тебя понять, — сказал король. — А голос его действительно очень красив, мои подданные. Отвечай внятно и не говори громко, чтобы не смущать окружающих чарами своего голоса. И бойся, если я распознаю в тебе чары! Ты умрешь страшной смертью — тебя разорвут на части. Говори.
— Я не помню, как сражался с твоими подданными.
— Как ты можешь не помнить, что делал вчера?! Лжец!
— Позволь я освежу его память, мой король! — вызвался Гренмуд и махнул дубиной.
— А есть другие вопросы? — спросила Эл. — Может быть, я знаю на них ответы?
В ответ наступила тишина. И вдруг король рассмеялся. Фьюла взглянула на Эл с презрением.
— А ты не глуп! — сквозь смех сказал король. Он смотрел на Эл с нескрываемым любопытством. — Что в твоей стране делают с детьми, если они лезут в драку?
— Спрашивают, почему они так поступили? — сразу ответила она.
Короли еще смеялся, когда Фьюла что-то шепнула ему. Эл уловила конец фразы, что-то об уважении и воспитании. Король слабо ей кивнул в знак согласия.
— Моя великолепная дама считает, что тебя следует позорно наказать за дерзость, — тон его не предвещал возможного наказания. — Ответь мне из каких ты мест? Где твоя родина?
— Я родом из очень дальних мест. Из страны, которая лежит за звездным океаном, — ответила Эл.
— Странник... — полетел шепот по кругу собравшихся.
— Тебя разорвут на части, если ты лжешь! — голос короля стал грозным.
Шепот усилился.
— Тихо! — воскликнул король.
Эл ждала расспросов, король — тишины. Он смотрел изучал фигуру в серой куртке, со странно торчащими волосами. Этот странный незнакомец имел действительно привлекательный облик, во всяком случае, прежде король не видел таких людей, а его обмен волос на еду для пленников король расценил как благородство. Он стоял ровно без напряжения, смотрел прямо и уверенно, но без вызова, он знает себе цену. Черты его лица больше подошли бы женщине и он был похож на одного из пришелших высоких гостей. Король согласился с характеристикой своих подданных — он, скорее, дух, чем человек, но Гренмуд распознал в нем человека, а Гренмуду король верил больше.
А потом по шее пошел холодок, словно от чужого прикосновения. Король почувствовал некоторое смятение, внезапно холод сменил жар в спине и тело стало словно не его, словно чужое. Он нахмурился, хотя мгновение назад не имел намерения сердиться. И вот незнакомец не кажется ему красивым, а во взгляде холодное ожидание, точно он уверен в благополучном конце этой встречи. Он слишком спокоен и не чувствует за собой вины.
Король долго молчал.
— Он лжет. Убейте его, — твердо произносит король.
Рыжий Гренмуд поворачивается и выталкивает ее из шатра. Эл оказывается снаружи и слышит, как внутри нарастает шум.
— Что произошло? — спрашивает она.
— Зря ты сказал про звезды, — угрюмо, но совершенно беззлобно ответил Гренмуд.
— Это был правдивый ответ. Мне запретили лгать. Что не правильно?
Гренмуд помрачнел. Он смотрел на Эл, она узнала нотки сожаления. Гренмуда раздирало противоречие. Решение короля казалось неожиданным и странным.
— Ты не согласен? — спросила Эл.
— Только король должен судить, что — верно, что — нет. Не важно, что мне видится. — Он сделал паузу. Его замешательство усилилось. — Эх, незнакомец. Где они эти звезды?
Эл подняла брови.
— У тебя над головой?
— Они так устроены, что не видят твоих звезд, они не видят так же далеко как ты, о странник, — раздался поблизости насмешливый голос Кикхи. — Я думал, ты уже мчишься прочь отсюда.
Гренмуд насупился, когда Кикха вышел из шатра.
— Гордость не позволяет сбежать? — с усмешкой разочарования спросил Кикха.
— Здравый смысл? — ответила Эл. — Гренмуд, что грозит мне за побег?
— Казнь.
— Вариантов нет.
— Казни не будет пока не выпроводят проклятых, — выказал сочувствие Гренмуд.
— Когда случится это событие? — спросил Кикха у рыжего.
— Уже сегодня. Король скоро позовет Ладо к себе.
— Ладо. Это тот высокий? — спросила Эл.
— Он.
— Кто он у них?
— Самый главный. Иди на свое место незнакомец, за тобой присмотрят.
— Благодарю. — Эл поклонилась, потом достала из сумки последнюю прядь волос. Она чуть склонилась и протянула рыжему локон. — Возьми.
— За что? — Гренмуд был озадачен, его маленький глазки впились в Эл.
— За храбрость.
Эл с улыбкой отошла от Гренмуда и Кикхи. Кикха хотел следовать за ней, но Гренмуд сурово махнул дубиной.
— Иди в шатер, чужак. Беловолосому перед смертью нужно быть одному, — грозно сказал Гренмуд.
— Зачем?
— Пусть проститься.
— С чем?
— С этим миром. Пусть увидит свой. У него дальний путь.
— Ты действительно веришь, что его казнят? — спросил Кикха.
— Король так решил!
— А если тому, кто повыше короля его решение не понравиться? — спросил Кикха и заискивающе посмотрел на рыжего. — Сказал бы ты королю, что он рискует своим авторитетом. Чужак ничего не сделал. Разве что, подрался, если я верно понял, он даже никого не убил.
— Решение короля — закон, — отрезал Гренмуд.
— Тогда иди к королю и скажи, что я желаю беседовать с ним наедине, — завил Кикха.
— Король сам решает с кем ему беседовать, — грубо ответил Гренмуд.
— Поторопился бы лучше, чем спорить, а то натворит твой король глупостей, если совсем своей должности не лишиться. Ступай.
Гренмуд даже не нахмурился, механически повернулся и пошел к шатру.
— Так-то лучше, — усмехнулся Кикха.
— Зачем ты тратишь силу внушения на столь мелких созданий? — раздался поблизости голос Фьюлы.
— Ну, ты же действуешь на короля, — ответил ей Кикха с любезностью. — Я думаю, что моего внушения, в добавление к твоему, этой королевской особе будет многовато. Еще запутается.
— Ты странный, зачем его жалеть? Зачем ее защищать?
— А ты не понимаешь? Ты только что нарушила волю отца, а это, если я знаю все случаи, уже раз третий, когда ты пытаешься уничтожить Эл. Ты достаточно превысила мое терпение. Если ты вмешаешься в мои планы, я, во-первых, расскажу Радоборту о твоих тайных переговорах со мной, а во-вторых, вызову тебя на битву. Подумай, сестрица.
Угроза подействовала на Фьюлу, захватила на столько, что она не заметила выскользнувшего из шатра Радоборта. Ему надоели малозначительные переговоры местных обитателей, он вышел наружу вдохнуть свежего воздуха.
— Твои настроения мне не понятны, — заговорила Фьюла. — С тех пор как появилась эта Эл, ты себя ведешь странновато. Она захватила тебя? Ты то кидаешься спасать ее, то предлагаешь мне владычество, то угрожаешь битвой. Ты странный, Кикха.
Кикха видел, как меняется выражение лица Радоборта.
— Так ты же была не против уйти со мной. Я же просил оставить в покое Эл. — Кикха с удовольствие произнес эту фразу. Она предназначалась не Фьюле.
— Что? Что я слышу? — не выдержал младший брат.
Фьюла заметила его присутствие, на мгновение потеряла самообладание, а потом расцвела всем доступным ей обаянием. Кикха ждал развязки.
— То, что тебе давно стоило узнать, — ответила ему Фьюла, — Кикха покровительствует Эл, а нам демонстрирует презрение к ней. Он умеет отлично плести интриги.
— Я не о Кикхе, мне все равно, какие у него предпочтения, и в его добрые намерения я никогда не верил. Ты клялась мне в верности! Клялась, Фьюла! Сейчас я узнаю, что ты даешь такие же обещания моему брату? — возмутился Радоборт.
— Я не исключаю, что у нее были и другие договоры, — добавил Кикха.
— Замолчи! — огрызнулся Радоборт.
— Я вас оставлю, — удовлетворенно сказал Кикха и направился в шатер.
Через какое-то время обитатели шатра стали его быстро покидать, они обходили чужаков стороной, их вид внушал им опасения. Радоборт смерил Фьюлу взглядом.
— Тебе стоило бы понять, мой наивный братик, что в тебе нет той силы, которая могла бы обеспечить мне безопасное будущее. Тем проще нам будет расстаться, 0 сказала она.
Гнев Радоборта превратился в страдание.
— Почему? — спросил он.
— Что "почему"? Я могу ответить на много твоих "почему". Почему я обманывала тебя? Потому что ты слишком доверчив и внушаем. Если бы ты знал, как легко ты веришь глупостям. Ты верил и мне, и Кикхе, и близнецам, иногда ты даже верил этой беловолосой, неистребимой бестии. Ты так охотно заблуждался, что избрать тебя верным союзником было очень кстати. Ты полукровка, — презрительно заявила она. — Ты никогда не станешь владыкой.
— Ты давала обещания! Ты играла моим отношением к тебе.
— Меня интересуют истинные наследники, а не полукровка. — Фьюла рассмеялась.
— Твоя мать тоже смертная! Не смей называть меня полукровкой. Ты такая, как я.
Фьюла поморщилась с презрением.
— Я позаботилась о том, чтобы использовать наследство оставленное моей смертной матерью. Ты же — не пытался. Где способности, которыми тебя наделила твоя матушка? Тебе был дан дар предвидения, а ты не в состоянии его верно использовать. А стоило мне прельстить тебя, и ты выдал мене секреты смерти своих братьев.
— Но не твоей собственной, — злобно произнес Радоборт.
— Я буду жить очень долго! Подальше от всех вас. Отец благоволит мне. Ему понадобятся другие наследники, лучше, чем вы все. Я стану владычицей этого мира! И править этим миром будет мой наследник. — В лице Фьюлы появилось торжество.
— Я не встречал существо омерзительнее, чем ты. Мне противно иметь такую сестру, — поморщился Радоборт.
— Ты так много знаешь разных существ?! — Фьюла расхохоталась. — О отец, ты слышишь его? Эл по сравнению с тобой — древний мудрец и знаток смертных, не льсти себе. А я тебе не сестра, я твоя соперница. У меня нет к тебе никаких родственных чувств. Я не намерена вас больше видеть, не намерена продолжать с вами путь. Я желаю, чтобы вы оба погибли от рук этой Эл. Уж ей удаться сделать то, что пока не удалось мне — избавиться от вас. В то мгновение, когда я узнаю, что она прикончила Кикху, я испытаю настоящий восторг и наслаждение.
— Не тебе судить, кто и как погибнет. Желаю тебе не найти двери.
Радоборт не мог больше выносить ее присутствия, повернулся и пошел прочь, не разбирая дороги.
Он шел и не видел впереди Эл. Она сидела на своем месте. Вокруг было только три конвоира, Эл подала им знак, чтобы они не волновались. Радоборт почти споткнулся об нее. Заметил, посмотрел пустым взглядом.
— Отвратительно, — произнес он и пошел дальше.
— Гость чем-то не доволен? — спросил один конвоир у другого.
Эл увидела три вопросительных взгляда, словно она должна была знать ответ на их вопрос.
