— Да, скорее всего, так оно и есть, — согласился Уриэль. — Так что делать будем?
Снова все посмотрели на меня, и я почувствовал себя самым глупым в компании.
— Я думаю, — начал я, — что для начала мы должны выяснить, кто такие наши враги.
— Как? — спросил Сссра.
— Посмотреть DNS... хотя нет, DNS у них нет ... маршрутизаторы тоже смотреть бессмысленно... а без этого не получить карту их внутренней сети ... не знаю.
— Думаю, что никак, — сообщил Уриэль. — Мы уже узнали все, что могли узнать, дальнейшее мы можем узнать только от них самих, если они захотят нам что-нибудь сообщить. Но надо ли нам что-либо узнавать о них?
— А как же без этого?
— Ну... смотря что считать нашей целью.
— Как что? Восстановить новое Средиземье...
— Оно уже восстановлено.
— Восстановить в полном объеме. Так, чтобы никто и никогда больше не лез в наш мир.
— Боюсь, это в принципе невозможно, по крайней мере, на том же компьютере. Когда мы выясним, где мы допустили ошибку, нам придется создавать третье Средиземье.
— А как мы выясним, где допустили ошибку?
— Это другой вопрос. Можно попробовать поломать их сеть...
— Бесполезно, — заявил Сссра. — Я уже думал над этим. Взломать их сеть совершенно невозможно — входящих соединений почти нет, каждое новое подключение привлекает внимание, мы просто не сможем проникнуть туда под видом легального клиента, потому что там не бывает легальных клиентов. Теоретически можно попробовать поискать дыры, но похоже, что они хорошо следят за своей защищенностью. Нет, думаю, лучше не соваться.
— Тогда, — продолжал Уриэль, — мы можем попробовать влезть во внутреннюю сеть хостинга.
— Думаешь, эти ребята оставили какие-то следы? Вряд ли, спецслужбы работают совсем по-другому. Они не вламываются в сеть, они просто приходят к администраторам в реальном мире, показывают специальный артефакт, подтверждающий, что его предъявитель действительно работает на спецслужбу, и администраторы хостинга сразу начинают им помогать. И никаких записей не остается.
— Ты уверен?
— Уверен. Я столько фильмов посмотрел...
— Чего посмотрел?
— Фильмов. Это вроде как представления в театре, только в записи. У них один из самых любимых сюжетов — когда бойцы спецслужб раскрывают какое-нибудь преступление. В фильмах в сеть хостинга всегда проникают именно так.
— Значит, мы туда не полезем, — сказал Уриэль и его голос стал звучать куда менее оптимистично. — Тогда остается только один выход — идти с ними на контакт.
— Как?
— Например, подставиться. Допустим, я делаю на всякий случай свою копию, а потом отправляюсь к ним, например, сдаваться. Они меня обо всем расспрашивают, я им рассказываю какую-нибудь сказку...
— Не выйдет! — перебил его Сссра. — У спецслужб есть специальные железяки, которые определяют, когда ты лжешь, а когда говоришь правду.
— В Междусетье они тоже действуют?
— Не знаю... вряд ли. Но они сразу потребуют, чтобы ты сообщил свой физический адрес! Что ты им скажешь?
— Мда... Значит, сдаться не получится. А если подойти к ним как-нибудь так — мы знаем, что совершилось преступление, хотим помочь в расследовании, давайте встретимся где-нибудь в Междусетье, в виртуальных телах... как вам такая идея?
— Может, и сработает, — сказал Сссра, — но зачем так сложно? Можно просто пригласить кого-нибудь из них в одно из Средиземий, он превратится в бота и сам все расскажет.
— Нет! — воскликнул я. — Мы уже пробовали так с Хаммером, он ничего для нас не сделал. Он обиделся и ушел, и я даже не знаю, где он сейчас и что делает. Ты представляешь, Сссра, каково человеку из реального мира в один миг превратиться в бота? Если не представляешь, спроси у Лоры!
— Лора более чем довольна своей новой жизнью, — не согласился со мной Уриэль. — Ты забываешь, что реальный мир не так уж и хорош, виртуальное Средиземье лучше во всех отношениях.
— Кроме того, что виртуальный мир может прекратить существование в любую секунду!
— Кроме этого. В остальных отношениях — лучше. Средиземье — это сказка, а сказка всегда лучше реальности.
— Например, сказка про Красную Шапочку.
— В том числе и сказка про Красную Шапочку. В реальной жизни волк не стал бы тратить время на разговоры, он съел бы и Красную Шапочку, и ее бабушку. А если бы охотники вдруг пришли раньше, они бы волка убили, бабушку ограбили, Красную Шапочку изнасиловали, а пирожки съели. А в сказке все кончилось хорошо для всех, кроме волка. Нет, Хэмфаст, наше Средиземье намного лучше реального мира.
— Тогда почему Хаммер посчитал иначе?
— Хаммер — особый случай, он один из немногих людей, которым по-настоящему нравится жизнь в реальном мире. Мы сделали неудачный выбор.
— Думаешь, бойцам спецслужб не нравится жизнь в реальном мире?
— Не знаю, может, нравится, а может, и нет. Сссра, ты смотрел фильмы, что скажешь?
— Когда как, это от человека зависит.
— Мда... пожалуй, ты прав, Хэмфаст, делать еще одного бота слишком рискованно. Остается попробовать пообщаться с противником лицом к лицу. Другие мнения есть?
Других мнений не оказалось.
17.
Мы с Уриэлем сидели за столиком "Красной шапочки". Одно место пустовало, его должен был занять тот, кто придет на встречу с нами.
Сссра тихо стоял в углу обеденного зала, прикрывшись заклинанием невидимости. Его задача — подстраховывать нас, если что-то пойдет не так, он должен вмешаться точно в тот момент, когда никто не ожидает постороннего вмешательства, и исправить ситуацию. По-хорошему, ему надо было сесть за какой-нибудь другой столик, и делать вид, что он не знает двух остальных, но от такого варианта Сссра категорически отказался, он объяснил, что в человеческом теле ему неудобно двигаться, без хвоста и крыльев он чувствует себя так же, как я мог бы себя чувствовать без одной ноги. Именно поэтому он всегда носит в Междусетье тело дракона, даже тогда, когда лучше было бы нарядиться человеком. Сссра считает, что подвижность важнее незаметности.
Неприметный человечек с неприметным лицом и в неприметном сереньком костюмчике, пришел точно в назначенное время.
— Приветствую вас, — произнес он. Он посмотрел на Уриэля, на меня и спросил: — Кто из вас человек?
Уриэль подавил непрошеный смех и ответил:
— Никто. Я эльф, а он — хоббит.
— Очень смешно, — сказал человечек, но уголки его губ не только не поднялись, но даже опустились еще чуть ниже. — Я очень ценю ваше чувство юмора. Если бы вы не ограбили Ап-банк, я бы даже посмеялся вместе с вами.
— Мы не грабили Ап-банк! — возразил Уриэль. — Мы догадывались, что произошло преступление, и, как законопослушные граждане, мы готовы сотрудничать с правоохранительными органами.
— Как законопослушные граждане, вы должны сообщить мне ваши настоящие имена и физические адреса. Правоохранительные органы не сотрудничают с эльфами и хоббитами. А также с троллями, кащеями, бабами ягами и гаррипоттерами.
Из всех перечисленных рас я слышал только про троллей, да и то у нас в Средиземье они давно вымерли и многие ученые считают их легендой.
— Мы не можем назвать наши физические адреса, — сказал Уриэль. — Про вас ходят всякие слухи, говорят, что, стоит раскрыть менту свои настоящие координаты, как в реальном мире тебя сразу же хватают, сажают в тюрьму и начинают пытать, пока ты не сознаешься во всех преступлениях, которые происходили в Междусетье за последние пару лет.
Наш собеседник недовольно поморщился.
— Идиотов хватает везде, — сказал он, — и больше всего идиоты любят распускать слухи, и чем бредовее слух, тем лучше.
Уриэль подавил торжествующую усмешку. Я понял, в чем дело — если бы этот человек работал не на милицию, а на более достойный ковен, он немедленно обиделся бы и начал говорить, что менты действительно делают всякие гадости и глупости, а вот мы выше этого, мы такой ерундой не занимаемся, и поэтому вы, ребята, ничего не бойтесь... ну и так далее. А раз он не начал возмущаться, а только поморщился, значит, он — мент. Это хорошо, по словам Сссра, все хакеры признают, что менты в сетевых делах — полные профаны.
— Эти слухи — полная ерунда, — продолжал мент. — Думаете, легко навесить на человека несовершенное им преступление, тем более в компьютерной сфере? Да в наших судах даже очевидные дела, бывает, не проходят. Судьи в компьютерных делах вообще не разбираются и получается, что прав тот, у кого язык лучше подвешен. А язык обычно лучше подвешен у того, кому больше платят денег. Вот и получается, что из десяти пойманных за руку хакеров в тюрьму садится в лучшем случае трое. А если чужое преступление навешивать... хакеры тоже не дураки, начнешь его пытать, он во всем как бы признается, а в протоколе такую бредятину напишет, что на первый взгляд все нормально, а потом любой эксперт сразу говорит: дело сфабриковано. И преступник на свободе, а следователь в лучшем случае без звезды, а скорее всего без работы. Нет, ребята, на вас чужие дела никто вешать не собирается, вам и своего с лихвой хватит. Вы не так уж и плохо поработали, некоторые идеи вообще встретились впервые, например, как вы запутали финансовые потоки, так вообще никто еще не делал. Но банковское дело надо знать лучше, на этом почти все хакеры горят.
— Где мы допустили ошибку? — спросил Уриэль.
Мент рассмеялся.
— На этот фокус меня не поймаешь. Думаешь, я не понимаю, зачем ты меня сюда пригласил? Ты понял, что кража не удалась, и хочешь узнать, почему, чтобы в следующий раз тебя не заметили. Нет, парень, так не выйдет.
— Я слышал, что у вас, ментов, не слишком большие доходы...
Мент снова рассмеялся, еще более добродушно.
— Правильно, так оно всегда и бывает. Вначале косят под дурачка, потом предлагают деньги. Зарплаты у нас действительно небольшие, но твои деньги мне не нужны. Не потому, что я такой уж честный, а потому, что эти деньги все равно засвечены, их уже не потратишь. Что у нас следующим номером, угрозы?
Уриэль смутился и как-то даже растерялся. Похоже, он столкнулся с мастером психологии, нисколько не уступающим ему по умению. Но Уриэль быстро справился с собой и произнес, нарочито спокойно и лениво:
— Какие тут могут быть угрозы? Чтобы угроза подействовала, она должна быть реальной. А чем я могу тебе угрожать? Разве что вашу сеть взломать, так это нереально.
Мент удовлетворенно крякнул.
— Приятно поговорить с умным человеком. Обычно именно этим и угрожают, а потом обижаются, когда я начинаю смеяться. Еще бывает, говорят, типа, я установил твой физический адрес, я поубиваю твою семью и все такое.
Уриэль недовольно поморщился.
— Ты вошел из своей ментовской сети, физический адрес там не вычислишь. Кстати, у вас все внешние запросы рубятся на входе?
— Нет, не все. Наиболее наглые обрабатываются ровно столько времени, сколько нужно, чтобы установить адрес взломщика. А потом связь обрывается, а на следующий день он получает повестку в суд. Ну так что, чем будем угрожать?
Уриэль пожал плечами.
— Да пожалуй, что и ничем.
— Вот и замечательно. Какие технологии будешь предлагать?
— Какие технологии? — не понял Уриэль.
— Когда угрозы заканчиваются, хакеры обычно пытаются договориться, обменять какие-то свои знания на свободу.
— Только на свободу?
— Некоторые хотят и большего, только это бессмысленно. Самое большее, что можно получить в обмен на чистосердечное признание — срок по нижней границе. Устраивает?
— А сколько составляет нижняя граница в данном случае?
— Семь лет.
Уриэль хмыкнул, и мент истолковал этот звук по-своему.
— Убегать будешь или сразу сдашься? — деловито спросил он.
— Думаешь, убегать бессмысленно?
— Абсолютно. Но если не веришь, попробуй, только это даст тебе плюс год.
Сссра, приготовься!
Сссра!
Сссра, ты где?
Мент тоненько хихикнул.
— Что, вирус потерял? Очень хороший вирус, кстати, грамотно написан. Он к твоему сроку еще лет семь прибавит.
Хэмфаст, уходим!
Заклинание не сработало. Кажется, все Междусетье куда-то исчезло.
Они поставили какой-то фильтр на сетевые интерфейсы. TCP не работает, я пробую NPFS, ты — SPX.
Не работает.
У меня тоже.
Мы попались?
Не сдавайся раньше времени! Сейчас мы устроим здесь кое-что веселое... доступ запрещен? Что за ерунда?!
У меня ключ силы в порядке.
У меня тоже Не понимаю. Попробуй ты!
А что делать?
Что-нибудь. Хотя бы, дематериализуй его.
Доступ запрещен. А ключ силы в порядке, дает полный доступ. В чем дело, Уриэль?
Невидимость!
— Бесполезно, — сказал мент, который к этому времени уже улыбался во весь рот. — Ваши хэндлы захвачены на полный доступ, визуальный образ больше не нужен для идентификации. Отключать модем вручную уже бесполезно, это надо было делать в самом начале. Судя по тому, что ваши виртуальные образы все еще функционируют, слепок души каждого из вас позволит восстановить не только физический адрес, но и многое другое, включая картину преступления. Вы получите по пятнадцать-двадцать лет, потому что чистосердечное раскаяние вы уже прощелкали. Прощайте, виртуальный хакеры! До встречи в реальном мире!
Мир погас.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. В ТЮРЬМЕ.
1.
Мы сидим внутри колонны и беседуем под завывания монстров, которые чуют добычу, но никак не могут до нее добраться. Сссра боязливо держится вдали от стен.
Это небольшая полость внутри массивной колонны, возвышающейся посреди одного из залов какого-то исполинского дворца, в котором проходит один из многочисленных этапов игры.
В Красной Шапочке ничего не изменилось, если не считать того, что мы с Уриэлем заказали обед не на четыре доллара, а почти на пятьдесят.
Сссра назвал четыре трехзначных числа. Совершенно обычный адрес, ничего примечательного.
Администрация хостинга сообщила, что происходило плановое отключение компьютеров для профилактических работ, а то, что Уриэля не уведомили заблаговременно, объясняется ошибкой одного сотрудника, который будет наказан.
Уриэль сделал несколько шагов, вошел в невидимое обычным зрением жерло канала и исчез.
Я лежал на смятом плаще, брошенном прямо на траву. Я рассеянно жевал травинку и смотрел в небо, затянутое темно-серыми облаками.
Уриэль раздраженно потер лоб.
Натка вздохнула.
Мы с Уриэлем, Нехалленией и Долгастом сидели за столом. Долгаст уже достаточно подрос, чтобы обзавестись собственным стульчиком, который я изготовил с помощью высшей магии.
— Дальше смотреть нет смысла.
2.
Нет ничего. Ни материи, ни сущностей, ни пространства, ни времени.
— Кто ты? — спросил голос, и появилось время.
— Хэмфаст, сын Долгаста из клана Брендибэк.
— Где живет клан Брендибэк?
— В Хоббитании.
— Где находится Хоббитания?
— В Средиземье.
— Где находится Средиземье?
Я молчу.
В разговор вступает второй голос, тем самым рождая пространство.
