Калейдоскоп-2. Водовороты Игры. Общий файл

— Дегенераты! — прорычал Винфорд, вырывая сына из воспоминаний. — Кто это сделал? Кто?! Я вас спрашиваю! В Аражев предел на службу захотели?!

На узкий длинный стол конференц-зала перед "дегенератами" лучшего научного проекта Ди-рактиона шлепнулась пластиковая табличка.

"Пи-суар", — черными ровными буквами безапелляционно информировала она.

— Кто?!

— А что, хорошо сказано, — хихикнул Шин, стоящий неподалеку от укрытия Сэма. — Ругательство, доведенное до математического совершенства.

— Я сейчас это математическое совершенство кое-кому в зад воткну и скажу, что так и было! — рявкнул Антерис, обладатель поистине эльфийского слуха.

Скрыть что-либо от драгоценного шефа (отца) не представлялось возможным, разве что молчать, как у мага на допросе, да и то не факт, что получится — коршуны тоже не дремлют. Хм, а ведь и они слышат куда лучше простых сантерцев...

А не замешаны ли тут прототипы того фантика, который Сэм у папули из ящика рабочего стола выудил? Новая прослушка была куда мощнее старых, а в идеале (пока еще не воплощенном в жизнь) должна была стать не заметной на ощупь. А там, глядишь, ее можно будет и в кровь вводить... Стоп! Новая, старая, какая разница... запрещено ведь! Хотя, когда это отца останавливало...

— Шин, твоя работа? — кивнул на табличку шеф, к которому наконец вернулись привычная выдержка и самообладание.

— Моя, — вздохнул тот.

И как, спрашивается, с такими наклонностями и почти полным отсутствием тяги к науке, его до сих пор с проекта не выперли? Нет, дедушкино наследие иногда в Шине просыпалось, и тот подкидывало весьма дельные мысли, но и его легкомыслию границ, похоже, не было.

— Ну что я скажу... — улыбнулся ему научный руководитель, — идея неплоха. Но ты, Шин, вероятно, заблудился, когда табличку вышел. Дюран, — окликнул он одного из коршунов, — прибей это на дверь шестой лаборатории. А себе я новую сделаю, тем более что мне скоро новую ученую степень присуждать будут...

С этими словами Антерис, так и не заметивший сына (впрочем, как и всегда), покинул конференц-зал, прихватив с собой безопасников.

Рабочий день подходил к концу, и Гюнтер, обещавший позаниматься с Сэмом химией, закончил серию опытов пораньше и, тщательно записав результаты, убрал документы в стол. Столь же тщательно запер шкафчик с реактивами и, сдав тестовые пробирки с НЭА-43 в хранилище, сделал о том соответствующую запись в журнале. С вирусами, знаете ли, шутки плохи. Вот Гюнтер и не шутил, он работал. Создавал, как и все в их отделе, превентивное оружие против магов. Хотя, как он часто жаловался Сэму, вирусология не его конек, вторая составляющая проекта Пи нравилась ему куда больше. Но все же Гюнтеру, как бы он не хорохорился, было приятно осознавать, что он находится на переднем рубеже, защищая соотечественников от всепоглощающей агрессии магов.

Как показали тяжелые годы после Катастрофы, аражевы колдуны довольно серьезная сила и игнорировать их существование нельзя. Предки современных технарей проявили преступную беспечность, уверовав в свое превосходство. Но многочисленные потери и уничтоженные города пребольно щелкнули их по носу, заставив активизировать все ресурсы — люди работали на пределе сил и возможностей, разведка тоже, и маги были отброшены. Правда, к огромному сожалению, не разбиты.

Сэм не мог понять, отчего все миры ополчились против сантерцев, обвинив тех, ни много ни мало, в самой Катастрофе. Можно подумать, они тоже не пострадали. Четыреста лет уже прошло, а ненависть не утихла. Границы технарских зон были надежно защищены, как техническими средствами, так и антимагическими камровыми усилителями. Надежно, но не идеально. Массовых нападений не было уже давно, но фанатики не успокаивались — локальные прорывы с той стороны происходили с регулярной настойчивостью. За пределы технарских зон выходить было нархански опасно, а про развлекательные казни, устраиваемые так называем "мирным населением" Мэйдеса, да и прочих миров, не слышал только глухой.

— Чего ж тогда сбежал? — без насмешки уточнил Айверин. — Неужто и впрямь надеешься найти эти мифические документы?

— Не такие уж они и мифические, — покачал головой технарь. — Отец уверен, что они существуют.

— Вот сам бы их искал, — не сдавался Шей'тар. — Сына-то зачем посылать?

— А он и не посылал, — вздохнул Сэм, откидываясь на спинку кресла. — Поди, и не заметил еще, что я сбежал.

— Как это? — изумилась Лерка. — Вон уже сколько дней прошло.

— И что? — горько усмехнулся мальчишка. — Отец уже давно на меня внимания не обращает. С Шином и то чаще общается. В космический бой почти каждый день режутся.

— Во что режутся? — не поняла хайта.

— Это игра такая.

— К аражу игры! — перебил ее Айверин. — Из-за отца, значит, сбежал? Хочешь доказать ему, что чего-то стоишь? Знакомая тактика, — кивнул он, — но, к сожалению, плохо работающая. А что с остальными родичами? Неужто так просто отпустили?

— Мама давно пропала. Думал, а вдруг найти удастся...

— В наших зонах пропала? — уточнил Шей'тар. — Тогда вряд ли...

— Молчи! — прикрикнула на него Лерка, усаживаясь на подлокотник кресла и обнимая Сэма за плечи.

— Да я и сам знаю, что вряд ли. Но...

— Погоди, ты вроде говорил, что у тебя сестра есть, — припомнил хитрец. — Не жалко ее? Волнуется ведь.

— Ага, как же, — хмыкнул технарь. — Шефлина у нас еще та стерва. Без выгоды для себя и пальцем не пошевелит.

— Н-да, семейка, — осуждающе вздохнул Айверин. — Ты-то у нас в кого такой добрый?

— В Барбариску! — хихикнула Лерка.

— Точно, — улыбнулся ей Сэм. — Она единственная, кто меня ходячим бедствием не считает.

— Мы тоже не считаем! — возразила хайта. — И Гюнтер. Он ведь твой друг.

— Друг, — согласился мальчишка.

— А не его ли братец тебе эту дурацкую кличку выдумал? — догадался Шей'тар.

— Он самый. А ты-то откуда знаешь?

— Уж больно паренек талантливый, — пояснил хитрец, чувствуя родственную душу.

— Это да, — согласился Винфорд. — Причем, без всяких шуток талантливый. Не зря же отец его личным помощником сделал. Да и в проект Пи он немалый вклад внес.

— Думаешь, он тебя искал?

— Шин? — переспросил технарь, удивленно взглянув на хайту. — Нет, конечно. Он неплохой парень, и мог бы даже организовать поиски, если бы ему такое в голову пришло. Только она так плотно забита всякой всячиной, что лишней мысли там просто не поместиться. А вот Гюнтер наверняка искал. Но за пределы нашей зоны выбраться не так-то просто. Я-то отцовский допуск утащил. А Гюнтеру придется с коршунами договариваться.

— Не отпустят? — шмыгнула носом Лерка.

— Официально — нет. Но Гюнтер, если захочет, лазейку найдет. Не зря же его брат пароль к складу коршунов подбирал. Правда, не сказал, зачем. Заявил, что не мое дело. Да и не все коршуны — гады. Может, кто и согласится на сигнал моего маячка слетать. Только впустую это, меня там уже нет. Зато хотя бы скайдер вернут.

— А у вас там что, аражи водятся? — полюбопытствовала хайта.

— С чего ты это взяла? — удивился мальчишка.

— Сам же рассказывал, что твой папа хотел к ним на работу кого-то отправить. В Аражев передел.

— В Аражев предел, — со смешком поправил Сэм. — Так сектор КХ-м46 называется. Его еще во времена первых Сдвигов к нам занесло. Там буквально все магией пропитано. А наши приборы либо сбоят, либо вообще не работают. Его поначалу изучать пытались — магии-то на Сантеро отродясь не было, а потом плюнули. Все равно ж толку нет. Датчики вокруг понаставили, блокираторы магии, чтобы не расползалась. Сейчас там только дети шастают. В сражения с магами играют.

— И ты играл?

— И я, — кивнул мальчик. — В свое время. Сейчас-то понял, что не все маги нам враги.

— А почему ваша лаборатория "лепестком" называется? — продолжала допытываться хайта. — Вы там цветы выращиваете?

— Ага, вирусные, — хохотнул Сэм. — Не злись. Лаборатория тут не при чем. Просто наша база в форме цветка построена. В сердцевине располагаются столовая, конференц-зал, бассейн и небольшой спортивный комплекс, их окружает широкий прогулочный коридор с лавочками и настоящими деревцами в кадках. Он же дает начало восьми маленьким коридорам-шлюзам, ведущим к зданиям-лепесткам, где размещаются лаборатории, жилые помещения, библиотека и склад.

— Для которого твой дружок Шин пароль подбирал? — усмехнулся Шей'тар, но Сэму было не до смеха.

Последнее время Шин был сам не свой. Сэм столкнулся с ним в одном из залов столовой. Черноволосый красавчик, которого частенько путали со старшим братом, сидел за круглым столиком и лениво ковырял ложкой в тарелке с кашей. И это, как раз, удивительным не было. За неприметной дверью кухни проводились эксперименты похлеще, чем в шестой лаборатории, прозванной с легкой руки Шина Пи-суаром. А контрольной группой, судя по всему, являлось все население Ди-рактиона.

Сэму всегда было любопытно, что же такое повара добавляют в еду, если даже после каши в туалет очереди выстраиваются. Сэм как-то пожаловался коменданту, но тот лишь отмахнулся, толкнув речь на тему, что "все мы должны всячески поддерживать выдержку и боевой дух наших ученых". Ну, что-что, а дух они точно такими блюдами вырабатывали. Вторая смена готовила получше, и тогда столовая был забита до отказа. Но в тот день, кроме Шина, в зале никого не было.

— Привет, — окликнул его мальчик.

— Привет, — улыбнулся в ответ Алрайт-младший.

Улыбнулся, а глаза злые, колючие. Хотя нет, не злые, чужие просто. Гюнтер говорил, что после смерти родителей Шин иногда становился таким... чужим, холодным и жестоким. Даже пугал его иногда. Мог наговорить такого, чего раньше себе не позволял, да и сделать тоже. А самое противное, вел себя потом как ни в чем не бывало, дескать, "не делал, не помню и вообще меня здесь не было".

— Шин... — осторожно, будто ступая на тонкий лед, протянул Сэм, готовясь в любой момент пойти на попятный. — Я тут у тебя на компьютере странную программу заметил. По подбору паролей.

— А что ты вообще около моего компьютера делал? — Шин иронично изогнул бровь, демонстрируя внимание, и вновь вернулся к каше.

— К Гюнтеру заходил.

— Вот и шел бы... к Гюнтеру!

— Зачем тебе эта программа?

— Не догадываешься? — Шин и не думал смущаться и, хотя бы приличия ради, все отрицать. — Подобрать пароль.

— Скорректируем вопрос, — хмыкнул Сэм. — Зачем тебе пароль?

— Лучи нынче хорошо идут, да и за шампуры неплохую цену дают.

— Ну ты как скажешь! — злость на раздолбая почти прошла.

— Ну ты как спросишь! — бумерангом вернул он.

— А если серьезно?

— Да так, что ценное поискать, вдруг пригодится...

Окатив наглеца осуждающим взглядом, Сэм выбрал единственное верное решение — молча встал и ушел.

Не стоило и начинать. Знал ведь, когда он такой, разговор все равно не сложится. Хотя и в обычном-то состоянии толку от таких бесед чуть. Либо нахамит, либо отшутится. Может, это отец на него так влияет? Таскает Шина постоянно за собой. Совещания эти ежедневные, секреты. Это Сэм еще мог понять. А вот откуда у "гениального во всех отношениях" Винфорда-старшего столько уважения к обычному ученому, мальчик даже не догадывался.

Оказывается, и от нарханов бывает польза — благодаря Шррррру удалось найти предмет, к которому злобная ведьма привязала душу несчастного графа. Вернувшись с ужина, Сэм обнаружил, что мерзкий нархан пробрался в его комнату и внаглую шарит по шкафам в поисках чего интересного. Разозлившись, парень запустила в него первым, что под руку подвернулось — подарком Вальта, который так и валялся в коробке около кровати. Шррррр повертел в лапках золотую жуть, радостно взвизгнул и исчез. А через полчаса появился злой и растрепанный Руфинарис, нежно прижимающий горшок к груди. Призрак, в кои-то веки свободно покинувший замок, смог догнать нархана лишь у озера, где и отобрал свою ценность. Так что теперь их здесь ничто, вернее никто не задерживал.

А утром к Миклошу заглянула заплаканная Эвелина и, изящно промокая шелковым платочком слезы, прошептала, что она не хочет обманывать такого замечательного человека, как граф Дракт, ведь она полюбила его всей душой. Но, к сожалению, на бедной девушке лежит страшное проклятие, притягивающее к ней разную нечисть. И поэтому она вынуждена уехать очень далеко, чтобы из-за нее, не дайте Стражи, не пострадали добрый граф и его семья, и даже готова увести за собой вредного призрака. И в своем уединении, в несчастье и бедности, безутешная дева будет вспоминать своего героя, мечтательно вздыхая над его портретом.

Ггаф так расчувствовался, что велел слугам приготовить для леди карету с четверкой лучших вороных лошадей и сундучок с драгоценностями, на память. В итоге сундучков почему-то оказалось три, а когда слуги попытались снять два лишних, дедушка Руфи поднял такой шум, что дамы снова поспешили рухнуть в обморок. Призрак долго распинался на тему наглых нищебродов, отбирающих у "настоящих графов" предметы первой необходимости (какое счастье, что Ай уговорил деда не брать рояль!). В конце прочувствованной речи старик заявил, если ему не вернут им самолично собранные сундучки, то с места он ни за что не сдвинется.

Услыхав это, графиня поспешила выйти из обморока и велела мужу отдать Руфинарису все, что он просит. Зря она это сказала, ой, зря! По тому, как загорелись глазки алчного привидения, Сэм понял, что все — это реально все. На горизонте вновь замаячила тень рояля. Заметив его недовольный взгляд и исподтишка показанный кулак, Айверин поспешно уволок призрачного скрягу в сторонку, что-то усиленно ему доказывая. Вскоре стороны пришли к соглашению, и дело ограничилось всего лишь украшениями графини и ее дочки, которые дамы с радостью поснимали, надеясь никогда больше не видеть "дорогого дедушку".

Узнав, с чем связала его душу старая ведьма, Руфинарис просто горел желанием творить добрые дела, чтобы "никогда боле не видеть сей позорящий честь благородного графа Эра'стуар предмет". И первое он совершит прямо сейчас, ведь как только он покинет замок, проклятие с семьи Дракт будет снято, а Вальт и его родственники станут нормальными, насколько это возможно.

Н-да, с такими добрыми делами Сэму до скончания века с этим ночным горшком таскаться.

* * *

Сердобольные кроты, промурыжив пленников полдня, все же принесли им ужин. Все та же зеленоватая бурда, противная, но питательная. В прошлый раз до начала Охоты Кэрлин тут почти месяц просидела, так что к здешней похлебке привыкла, стараясь не спрашивать, из чего она делается. А сейчас даже пробовать не стала — если она все правильно просчитала, лучше это не есть.

Девушка демонстративно поднесла ко рту пару ложек, не проглотив при этом ни капли. Скривила недовольное лицо — пусть охранники порадуются, не только им эта мерзость не нравится. Гномик же наяривал это варево будь здоров. А что? Организм молодой, растущий, витаминки опять же нужны! Кэри протянула ему свою порцию, пусть питается. Ей ведь не жалко.

Золотоволосый эльф, брезгливо глянув на содержимое тарелки и приподняв тонко очерченную бровь, уточнил: