Скай

Как ни пытался вспомнить что-то из прошлого, что-нибудь необычное, ничего... Да еще из-за сегодняшних событий в голове полный сумбур. Никаких оснований стать избранным припомнить так и не смог. Ну и ладно. Если это поможет спасти Федьку и свалить отсюда, то какая разница почему?

Охранника не было, видно, не очень-то боялись, что кто-нибудь поможет мне бежать. Но проблема все же была, существенная. Я просто не знал, куда идти и где искать мерзкий разрушитель.

Как я понимаю, бродить по лабиринтам этого комплекса можно бесконечно, а ведь есть еще лифты, или как они тут зовутся? Стоять на месте мне тоже не улыбалось, в любой момент меня могут захотеть навестить. Дарт, к примеру, наверняка захочет приободрить. Или эта стервозная принцесса Амун. Неужто Дарт сделал ей предложение? Стоп. Не о том думаю. Тут вообще не думать, а трясти надо. В смысле, искать... И почему к избранности не прилагается инструкция?

— Эй, — я посмотрел на высокий потолок, — слышишь, ты, безумец старый! Ты для меня карту не оставил случаем, или там проводника какого-нибудь?

Сам не знаю, на что рассчитывал.

Воздух передо мной заколебался, и я приготовился к чему угодно — к призраку лохматого Эйнштейна, или какого-то чудища, то есть волосы уже готовы стать дыбом от ужаса, но появился лишь комочек теплого желтого света размером с теннисный мяч и неподвижно завис на уровне моей груди. Опаньки. Я вздохнул с облегчением. Да уж, красота. Приятно, что все так получается хорошо, стоит только пожелать. Читай я про это в какой-нибудь фантастике, непременно бурчал бы уже по поводу больших черных бронероялей в кустах. Но в жизни ох как неплохо такие иметь.

— Ну, дружок, что ты умеешь?

Световой шарик не пожелал ответить. Ну и ладно.

— Веди уже к разрушителю!

Несколько секунд ничего не происходило, а потом шарик качнулся, дернулся и неторопливо поплыл вправо от двери моей камеры. Ну, поехали. Не успел я свернуть, следуя за проводником, как в конце следующего коридора увидел охранника. Благо, он стоял спиной. Пришлось срочно рвануть назад и стоять, прижавшись к стене с колотящимся сердцем. Вот ведь! Да их же тут сотни! И как мне теперь догонять проводник? Не успел озадачиться, а он уже снова парил возле меня, как ни в чем не бывало.

— Значит так, — прошептал я. — Постарайся впредь предупреждать меня об опасности, вообще о любых людях, то есть о всех аборигенах. Лады?

Не знаю, внял ли проводник моим просьбам, но стоило мне шевельнуться, как он снова поплыл вперед и свернул за угол. С замиранием сердца выглянул. Никого. Уф. Идем дальше. Стоило пройти несколько коридоров, маленьких лестниц, разворотов с развилками,как я убедился, что проводник отлично меня понял. Как только впереди готов был появиться охранник или кто-то еще, он начинал мигать, предупреждая. Правда, делал это достаточно замедленно, потому реакция, чтобы не попасться, от меня требовалась невероятно быстрая. Каждый раз думал, что уж в этот раз не успею. Но все получалось. Потому, хоть и весь на нервах, я продолжал двигаться к ЦЕЛИ, отчетливо понимая, как туго мне пришлось бы самому без этого заторможенного комочка света.

Огромный зал я узнал сразу, именно сюда я попал из туннеля, ведущего к порталу. Замер перед только что открытой дверью, вовремя вспомнив про пол. Тогда впереди шла Ксюша и за ней тянулась безопасная тропинка. И где мне взять волшебные ботинки? А что вообще случится, если наступить?

Вопросы, вопросы... А кто мне ответит?

И еще, тут же охранники всюду, а судя по тому, куда направлялся проводник, придется пересечь зал, находясь на виду. Мне бы крылья и шапку невидимку. Ну или мантию на крайняк. Как у Гарри Поттера. Совсем размечтался, что требуемое тотчас материализуется, ан нет, тишина и пустота.

Шарик света уплыл уже почти на середину.

— Эй, шаровая молния! — Говорил тихо, почти шепотом. — Назад. Не видишь, у нас проблемы!

Проводник задумчиво мигнул, сделал разворот по дуге и поплыл обратно.

Все-таки проверю пол. Вдруг ерунда. Осторожно коснулся серой субстанции носком ботинка — удобные они у Дарта, к слову — и едва удержался от крика. Ботинок прирос к полу, и вверх по ноге начала медленно тянуться заморозка, причиняя страшную боль.

Без паники! Стоп. Успокоиться было не так легко. Сжав зубы, сосредоточился. Заморозка остановилась и стала так же медленно сползать с ноги. Как только ботинок был свободен, отдернул ногу и даже сделал несколько шагов назад. Проклятье, так и подохнуть недолго без всяких охранников! В двух шагах от цели. Просто всем нутром чувствовал, что разрушитель уже близко.

Дорожку бы мне! И желательно от начала сразу до разрушителя, короче, через весь этот пол. Так нет ее... Я задумался и даже глаза прикрыл. А когда открыл, офигел буквально, ларчик-то просто открывается. Дорожка уже посверкивала зеленоватым свечением, поражая точностью линий. Она словно вся состояла из мелких геометрических фигур со светящимися гранями. Елки, по-моему, та, что тянулась за Ксюшей, была несколько другой.

Проводник, решив, что все в ажуре, снова поплыл вперед, и так как светился он ровным светом, показывая, что путь свободен, я с опаской, ожидая новой порции боли (от предыдущей до сих пор потряхивало), ступил на дорожку. Уф. Нормально. Медлить не стал. И появления охранников опасался, и дорожка как-то не внушала доверия, так что получился недурственный забег на стометровку.

Вот и очередная дверь, похожая на все остальные в этом огромном зале. Открываю, как обычно, прикосновением или мыслью, уж не разбирался. Оказался в просторном тамбуре и сразу приказал двери закрыться. Не дай Бог, появится охрана и увидит раскрытую дверь. Вот преждевременная паника в рядах работников комплекса мне как-то не улыбается. Впереди опять дверь, но на сей раз вместо мутного стекла монолитная металлическая плита.

Ого, приехали. На поверхности двери экран, видно склонившегося над каким-то прибором парня. Чисто повезло, что он отвлекся. Так, без паники, отключаем, соглядатаи нам ни к чему. Прикосновение, мысленный приказ, и экран гаснет. Дальше что? Куча мелких кнопок и экран поменьше. Какие-то закорючки мигают зеленым цветом. Эх, перевести бы.

— Введите код. — Произнес нежный женский голос, заставив вздрогнуть. — Введите код. Введите код...

— Стоп. — Молчание. — А нельзя без кода? — Спрашиваю без всякой надежды на ответ. — А то мне как-то в лом искать двух хранителей.

Любезная леди помалкивала.

Ну что ж. Проверим старый добрый способ. Касаюсь ледяной поверхности двери и мысленно приказываю открыться. Ничего. То есть не совсем. Зеленые закорючки на маленьком экране перегруппировались и часто замигали.

— Перевести!

— Внимание! Попытка взлома бункера! Внимание! Попытка взлома бункера! Внимание...

— Хватит!

Голос пропал, но мигание не прекратилось. Вот ведь попал.

Сейчас сюда примчится рота спецназа или что тут у них по части безопасности?

Елки! Сколько у меня времени?

Мало! Проводник, до этого безучастно висящий где-то возле правого уха, начинает мигать.

— Эй, я так не играю, — слышу в своем голосе панические нотки и быстро спрашиваю, почти без надежды: — Дружок, а ты не мог бы открыть для меня эту дверь?

Чего только не придет в голову в минуту опасности.

Проводник качнулся, полетел к двери, скользнул в щелку над маленьким экраном, которую я даже не заметил. Две секунды, три, четыре, пять... Что так долго? Есть! Дверь начинает отъезжать в сторону. Протискиваюсь, как только щель становится достаточной. За спиной уже слышу шипение первой стеклянной двери. В панике кричу проводнику:

— Закрывай!

Дверь застопорилась и медленно поползла назад. Быстрей же! В уже совсем узкую щель успевает просунуться ствол стаммера и выпустить заряд, точнее, луч красноватого света. Отшатнулся, хотя стоял правее линии огня, и с удовольствием увидел, как металлическая плита сминает стаммер, словно игрушку. Задымивший, искривленный ствол еще несколько секунд повисел на линии стыка, а потом отломился и упал вниз, загремев о камни.

Камни? Только теперь оглядываюсь и понимаю, что нахожусь в темной пещере. О как! Прощай цивилизация! Свет исходил только от маленького проводника. Его едва хватало, чтобы осветить дверь, остальное тонуло во мраке.

Глава двенадцатая.

Ну вот, надо шустренько идти дальше. А еще лучше ― бежать. Есть надежда, что два хранителя, знающие код, не сразу доберутся до кодового замка, но понятно, что и медлить они не станут. А вот идти быстро, тем более бежать, не получалось. Проводник плыл впереди, и его света катастрофически не хватало, поэтому я постоянно спотыкался о неровности пола, ударялся о выступы да еще шарахался от каждой подозрительной тени. Это же не Земля, кто знает, какие твари здесь водятся?!

Честное слово, нашли, куда засунуть этот кровожадный разрушитель. Хотя, если подумать, двести лет назад всего этого комплекса здесь могло и не быть, а потом пещеру трогать не решились. Может, это как-то влияло на работу бомбы. Эх, мог ведь спросить у Федора, что это за зверь такой, вечно так — хорошая мысля приходит опосля.

Очередной выступ на неровном полу, и я лечу вниз, больно ударяясь коленом о камень. Фигово, руки, похоже, тоже рассадил, но колено болит просто невыносимо.

Проводник успел улететь на несколько метров, пришлось потребовать, чтобы остановился и подождал.

— Послушай, дружок, — голос гулко отдается от стен, — не мог бы ты светить чуть-чуть поярче? Мне, знаешь ли, не хочется стать калекой раньше времени.

Комочек света задумчиво покачался и все-таки решил мне помочь, со странными хлопками он начал расти, пока не превратился в огненный шар размером с футбольный мяч. Вокруг сразу стало светло, почти как днем.

— А сам не мог догадаться? — Ворчал я, прихрамывая, шагая за ним.

Шар опять задумчиво стал останавливаться.

— Нет, нет, все нормально. Идем дальше, а то времени у нас в обрез. То есть, у меня его почти нет. Придется двигаться побыстрее... Да не так быстро! Ох, ёлки!

Теперь я почти бежал за ним, что с больным коленом было довольно проблематично, но лучше уж так, чем дожидаться, пока спину располосуют или поджарят какие-нибудь лазерные лучи.

Теперь я ясно видел, что пещера была похожа на звериный лаз, только какого-то весьма крупного зверя. Неровности обходить и перепрыгивать стало проще, развилки, которые встречались уже раз пять, не составляли проблемы ― проводник даже не замедлялся, чтобы выбрать направление. Я все ждал, когда же появится эта бомба, наверняка огромная, даже высматривал ее в нишах и углублениях, потому совсем оказался не готов к тому, что буквально свалюсь в огромный правильной формы зал.

Вот ведь болван. Так засмотрелся по сторонам, что не заметил крутых ступенек. Теперь, кроме колена, болело еще правое бедро и локоть. Поднялся, ругаясь сквозь зубы. Стараясь не обращать внимания на боль, бывало и хуже, увидел, что нахожусь в большой круглой пещере с высокими сводами. Ступил на каменный пол, но он был каким-то уж слишком гладким и волнистым. Это смахивало на водную гладь, превращенную в камень. У них здесь тоже вулканы есть? Впрочем, это мне было не до местных достопримечательностей. Высоко вверху имелось множество неровных отверстий, сквозь которые лился яркий свет, потому, видимо, проводник потускнел и снова стал маленьким. Он терпеливо ждал, пока я поднимусь, только после этого полетел вперед. Ага ― еще дверь ― на противоположной стене. Надеюсь, это уже вход к бомбе, наконец. Ковыляя, с трудом потащился к ней, почти не обращая внимания на проводник. Эта дверца была круглая диаметром чуть больше моего роста, метра два, и сделана из того же красноватого камня, что и стена. Как ее открывать? Подойдя вплотную, прикоснулся рукой и тут же отдернул. Горячая, сволочь! И тут заметил надпись прямо на ней. Выдолблена прямо в камне. И самое странное ― русскими буквами, немного корявыми, но вполне читаемыми.

'Оставь надежду всяк сюда входящий. А если ты — Избранный, иди смело'.

Ага. Вот откуда избранный. Или не только отсюда. Ладно, нет времени на размышления. Как тебя открыть-то?

— Эй, дружок! — Проводник беспечно висел рядом. — Открывай дверь, что ли.

Шарик света покачался из стороны в сторону, видимо, отказывая в просьбе.

— Что? Сам должен?

Теперь покачивания сверху вниз. Надо же, какой умный.

Сняв рубаху, оставшись по пояс обнаженным, обернул руку толстым слоем ткани, и стал нажимать на края. Ручек никаких все равно не было, уцепиться не за что, так что, вполне вероятно, открывается вовнутрь. Так и есть ― очередное нажатие, и камень стал поворачиваться. Когда он остановился, с правой стороны образовалось достаточно широкое отверстие вдоль внешней поверхности с письменами. Задняя же часть была выпуклой, то есть слева пройти было нельзя. Внутри виднелось синеватое свечение. Стараясь не касаться двери — горячей она быть не перестала, в чем убедился, задев ее плечом — осторожно пролез внутрь. Не успел ступить на пол, как дверь начала сама закрываться, едва меня не задев. Еле успел отскочить подальше внутрь. Ну вот, теперь еще и замурован. Как буду открывать изнутри, даже не мог представить. Хотя сейчас это дело десятое. Пора посмотреть на бомбу.

Откуда исходит синеватое свечение в этой маленькой пещерке, сразу не понял, но вскоре стало ясно, что свет дают сами стены — его было достаточно, чтобы все здесь рассмотреть. А рассматривать-то почти нечего. У дальней от входа стены, то есть метрах в трех от меня, стоял ни больше, ни меньше — хрустальный гроб с откинутой крышкой. Похоже, там кто-то лежал. Жуть. Почему хрустальный ― не знаю, но такая была ассоциация. Гроб этот стоял на кубическом пьедестале из толстого стекла. Не матового, а совершенно обычного. Впрочем, обычного тут вообще ничего нет. И в толще прозрачного стекла, словно опровергая все мои выводы, находились очень похожие на земные — электронные часы. Точно такие, как у меня дома на тумбочке. Ух, опять ошибся ― цифр на этом приборе побольше-таки. Одно приятно, светящиеся цифры вполне соответствовали тому, что я знал: 29. 11. 29. 14. 35. Прямо в этот момент, последняя цифра мигнула и превратилась в 34. Ага, точно — таймер. На двадцать девять лет, одиннадцать месяцев, двадцать девять дней, четырнадцать часов и тридцать четыре минуты. Полагаю, и Федору осталось жить как раз эти четырнадцать с половиной часов. Уф. Ясно.

А мне, значит, надо отключить таймер вообще. Но как? Никаких проводов к нему не тянулось. И вообще, кроме гроба тут ничего не было.

Поняв , что этого не избежать, не без душевного трепета заглянул, наконец, внутрь гроба. Пришлось встать на небольшую каменную скамеечку, видно, для этого и предназначенную. Внутри лежала девушка. И ведь непонятно, настоящая или искусственная. Елки, она что ― живая? Меня прошиб холодный пот. Типа, спит тут двести лет? Розовые губы приоткрыты. Густые ресницы отбрасывают тень на бледно-розовые щеки. Грудь еле заметно вздымается. Или мне только показалось?