Планета Арес. Прибытие

Алексей подошел к окну. На Огато опускалась ночь. Где-то вдалеке грохотали колеса электромобиля, мелодично позвякивала упряжь атисов. Бесшумно, как приведение, промелькнул черный силуэт крупной птицы на фоне окрашенных закатом в тревожный, алый цвет окон зданий. В городе чувствовался ретро-стиль, точь-в точь как в ретропарке 'Ковчега'. Но стоило оглядеться, и наваждение рассеивалось и чувствовалась искусственность и присутствие супертехнологичной цивилизации, не менее мощной, чем земная.

Он долго стоял, не то медитируя, не то вспоминая. По странной ассоциации откуда-то из глубины памяти всплыло воспоминание об одном из свиданий с Настей.

Память вылепила бесконечно дорогие линии лица. С внезапно забившимся сердцем почти увидел победно улыбающееся, чуть склоненное набок, родное лицо. Вот повернула голову, озорно и любовно, из-под низу разила взглядом малахитовых глаз.

Алексей, со сложенными за спиной алыми крыльями, широко и как-то диковато улыбнулся подружке и решительно подошел к краю прыжкового уступа. Широкие ржавые, красные и бронзовые полосы пород, будто высеченные гигантским скульптором, чередовали путь к дну колоссальной пещеры Ядра. Далеко внизу, в сотне, а то и более метров, светилась в огнях прожекторов, на стенах пещеры, каменистая поверхность; крохотные, размером с муравья, фигуры людей. А над ними — разноцветными бабочками скользили в восходящих потоках горячего воздуха, изредка взмахивая крыльями, 'летуны'. Стремительный, волшебный, будто во сне, полет их ограничивался только стенами.

Благодаря расположению пещеры в геометрическом центре Ковчега, в ней почти не чувствовалась создаваемая вращением псевдогравитация. Это и дало возможность появиться целому созвездию новых, уникальных видов спорта и спортивных игр. Самыми любимыми у молодежи стали полеты с помощью надетых на руки крыльев.

По спине Алексея пробежал холодок восхищения, граничащего с испугом. Несмотря на мизерное тяготение, расстояние до земли приличное, так что при падении в лучшем случае отделаешься переломом ног. Никогда юный пилот не прыгал с такой безумной высоты, но сейчас бесстрашно стоял на прыжковом уступе. Стиснул зубы, ноги были напряжены, тверды, как железо. Повернулся. Настя еще только одевала крылья. Кривовато улыбнулся ей. Его обуяла отвага и торжество, какие испытывали люди, впервые попавшие за пределы земного тяготения. Полеты в бурю по океану, прыжки в черную бездну космоса вызывали такие же ощущения безграничной удали и удачи. Сейчас или никогда! Высота была вызовом, непреодолимо манившим неисправимого авантюриста.

Подмигнул и как был, со сложенными крыльями, шагнул в пропасть. Настя вскрикнула, отбросив снарягу, подскочила к краю. Алексей падал с прижатыми к бокам руками, с каждой секундой ускоряясь. Казалось, это продолжалось бесконечно. И вот-вот он врежется в землю, расплывется кровавой мешаниной переломанных костей, как вдруг... за какой-то десяток метров до неизбежного удара о каменную поверхность, руки с крыльями раздвинулись в стороны, за спиной выросли алые крылья, затрепетали под напором воздуха. Взмахнули раз, другой, падение остановилось. Алексей поймал восходящий поток от нагретого пола и начал медленно подниматься под свод пещеры, изредка взмахивая крыльями.

Настя была потрясена.

Когда безумный мальчишка приземлился обратно на прыжковый уступ, подскочила. Острые кулачки гулко задолбили в грудь парня.

Он хрипло засмеялся.

— Чего ты смеешься! — от возмущения девушка прекратила экзекуцию, — Дурак! Ты мог разбиться насмерть!

— Но ведь не разбился! — Лицо девушки так близко, что Алексей мог коснуться ресниц губами. Воровски повел низко опущенными зрачками опьяневших глаз и рывком притянул Настю за талию.

Девушка успела только протестующе пискнуть, когда мужские губы жадно впились в ее. Это был их первый поцелуй.

Его губы были обжигающе горячими хотя и неумелыми, голова Насти кружилась, и мальчишка был прощен. В укромном уголке пещеры влюбленные целовались пока не онемели опухшие губы...

Сердце билось неровно: Настя, Настя... По телу пробежала ледяная волна. Сияли перед его внутренним взглядом опушенные тяжелыми ресницами малахитовые глаза, бровь дугой, стройный стан. Ноздри раздулись, почти ощутил манящий до дурноты аромат девичьего тела, но... нет. Показалось.

Пальцы сжались в кулаки — до боли, до побелевших костяшек. Он еще раз вздохнул, лег в постель и прикрыл веки.

Говорят, глаза — зеркало души. И, наверное, недаром говорят. Но вот познать душу подруги, он так и не смог. Любить мог, а вот изучать не получалось. Наверное, поэтому она ушла... Слишком сложный объект для изучения: живой, меняющийся, ни на что не похожий, и ни разу не однозначный. От нее возможно ожидать всего, что угодно. Она была непредсказуема и изменчива, коварна и простодушна, близка и далека...

На следующее утро Алексей окончательно пробудился от звука хлопнувшей двери этажом ниже. Поднялся, подошел к окну. Утро выдалось серое, пасмурное, будто и не было накануне солнечного вечера и ясного заката. По небосводу ползла сверкающая точка атмосферного спутника. Он вздрогнул — вдалеке, на другом конце Огато, раздалось железное громыханье. Словно ожесточенно колотили железякой по пустому ведру то ли еще по чему.

Новый день пришел на Тиадаркерал.

Прошел еще час. Алексей валялся, уставясь в экран телефона, на кровати. Даже Машера, любивший поспать подольше, проснулся и привел себя в порядок, когда раздался стук в дверь и на пороге появился тиадар в невзрачном сером комбинезоне. Ни единая черточка не дернулась на лице словно каждый день видел землян. Тиадар поклонился, вкатил в комнату тележку с двумя подносами, переставил их на стол. Еще раз согнув спину, вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.

Люди уставились на завтрак. Прозрачные стаканы с напитком желтого цвета и по три квадратные тарелки. На первой, глубокой — нечто вроде густого овощного супа, странного фиолетового цвета. Следующее блюдо представляло собой что-то вроде каши из белых крупных зерен и последнее — желтые вытянутые плоды, обильно политые синей, вязкой на вид подливой.

Отказываться от угощения нельзя — по тиадарским обычаям это оскорбление хозяев. Алексей почесал затылок, потом нырнул под кровать. Из сумки появился сканер и проверил еду на совместимость с земным метаболизмом. Есть людям можно. По крайней мере не отравишься. Он тяжело вздохнул.

Наклонился над 'супом', осторожно понюхал. Пахло мясом и непонятными травами. С усилием сглотнул. 'Надеюсь, что это не какие-нибудь местные червяки'. Взял с подноса небольшой половник, решительно зачерпнул и поднес к губам. Хммм. Вкусно. К тому же голод не тетка, он стремительно опустошил тарелку, стараясь не думать о том, из чего приготовили суп. От 'каши' несло мокрой псиной. Алексей наклонился и еще раз принюхался. Пахло гадостно... Это есть ни за что не будет! Тарелка последовала в дальний угол стола.

Машера с невозмутим видом забрасывал в рот отвергнутую кашу. Алексей покосился на приятеля. 'Как только ест это?' — скривился мысленно и покосился на Машеру.

— Как ты только ешь эту гадость? — не удержался, с трудом сдерживая рвотный рефлекс.

— Солдат все должен есть, — после паузы внушительно пробурчал Машера, — Раз сканер показал, что это не вредно, значит нечего кочевряжится, — добавил покровительственным тоном.

Алексей с усилием сглотнул слюну и отвернулся.

Последнее блюдо. Наклонился над тарелкой, принюхался — пахло маринованными огурцами. Плоды, напоминали по вкусу варенную земную кукурузу, а приправа оказалась острой, но неожиданно вкусной, все пошло на 'ура'. Запив все стаканом чего-то похожего на густой сок, Алексей ощутил себя вполне сытым.

Земляне едва закончили с завтраком, когда в дверь вновь осторожно постучали, она открылась, зашел уже знакомый тиадар — слуга.

— Старейшины ждут вас, достойные! — произнес торжественно. Потом низко поклонился, отступил к стене и замер, дожидаясь пока друзья соберутся. Земляне украдкой проверили спрятанное в одежде оружие и вышли в коридор.

Еще подходя к выходу, Алексей услышал громкие, но неразборчивые, рычащие голоса. Машинально провел рукой волосам, толкнул тяжелую даже на вид дверь и вышел на площадь перед гостевым домом.

По углам площади виднелись неровные квадраты тиадаров в грязно-зеленой одинаковой униформе с черно-белыми гербовыми изображениями многолистного цветка на груди. На здании напротив, во всю стену, застыло изображения зала заседаний Совета 'Ковчега'. На переднем плане капитан, с недовольным лицом, позади, вокруг стола, остальные члены Совета. Стоп-кадр.

Посредине площади оживленно о чем-то спорила группа тиадаров в одеждах, похожих на металлические. В таких вчера встречали людей старейшины клана Тайрако. Двоих Алексей узнал. Это были Зен из рода Вайер, верховный старейшина и, Элор из рода Келлай. Рядом, но отдельно от них, стоял Ойе. Слишком порывистое движение, с которым он повернулся к людям, выдавало степень его тревоги.

Алексею показалось, что здесь собрался весь клан. Все боеспособные бойцы, кто был в городе.

Настороженные, словно разведчики, только что перешедшие сквозь нейтралку на ту сторону, Алексей с Машерой направились к центру площади, остановились напротив замолчавших старейшин. Слуга стоял рядом, фиксируя взглядом каждое движение землян. Алексей не сомневался, что и оружие у него имеется.

Ощутили спиной, по неуловимо изменившейся атмосфере, по замолкавшим наемникам, что на них скрестились пристальные, неприязненные, удивленные, разные взгляды. Не было только равнодушных. Решалась судьба клана. Будет ли он как прежде подчиняться Высшим или изберет собственный путь?

Зен, как показалось Алексею, доброжелательно посмотрел на людей, а потом выразительно старейшину рядом:

— Достойный Лио, ты сомневался, не смотрим ли мы фильм, сотворенный искусными лицедеями Высших? Так вот живое свидетельство, что это не так! — тиадар протянул руку в сторону людей.

Голос верховного старейшины, усиленный неким приспособлением, был хорошо слышен на всей площади.

Тот, к кому он обращался, небольшого роста, с заметным брюшком, склонил голову.

— Я рад, достойный верховный старейшина и брат, что мы не стали жертвами чудовищной фальсификации, но я не уверен, что подобает выслушивать инопланетников. Ибо сказано: наемник не оставит нанимателя даже в том случае, если число его подчиненных сократится со ста до одного! А наши наниматели Высшие!

— Достойный старейшина Лио считает, что я плохо знаю Кодекс Наемника?

— Сожалею, достойный, что приходится напоминать о законах Кодекса! — вежливо склонил голову с 'звериными' ушами торчком старейшина и, слегка оскалил зубы.

— Ты полагаешь что это правило применимо сейчас? У нас нет действующих контрактов с Высшими и потому они нам не наниматели! Я отрицаю саму возможность Высших править. Многими прегрешениями и святотатствами они утратили право быть нашими господами! Есть ли среди клана Тайрако хоть одна семья, которая не пострадало от жестоких законов Высших? Нет такой!

Ответом стало глухое, совершенно собачье рычание из сотен глоток рядовых клановцев.

Лио суетливо оглянулся, сгорбился. В его суетливых движениях чувствовалась нечто от грации гадюки, готовившейся к внезапному броску. Повернувшись, крикнул громко и возмущенно:

— Достойные члены клана Тайрако, я не понимаю, почему мы вообще внимаем инопланетным низшим! Что такое один клан против силы Высших, за которыми вся планета? Закон Высших гласит: да будет выполото поганое семя из мира сего! Это их право, это их сила и они сделают это! Нас раздавят! За измену Праведности Высшие вырежут до третьего колена!

— Истинная храбрость в том, чтобы жить, когда правомерно жить, и умереть, когда правомерно умереть!

— высокомерно бросил верховный старейшина, — Угроза смерти — не повод сдаться! А сила Высших... люди уже разгромили флот Высших. Кто сказал, что они не способны уничтожить их?

Один из старейшин, худой как жердь и едва ли не на голову выше других тиадаров, вопросительно посмотрел на верховного, и получив утвердительный кивок, спросил:

— Зачем вам наш клан? Таких кланов как Тайрако, несколько десятков! Есть и сильнее... и намного, чем мы.

Алексей замер. Если старейшины почувствуют фальшь, все зря. Жестокая и длительная война между землянами и туземцами станет неизбежной. Откашлялся.

— Достойные старейшины и клановцы! Я хочу, чтобы вы понимали, что мы уважаем и весь народ тиадаров и ваш клан. Мы не враги вам, это Высшие напали 'Ковчег' и пролили кровь землян. А свою кровь мы не прощаем! — на секунду остановился, нервный спазм сжал горло. Оглядев старейшин, продолжил с каждой секундой все яростнее, так, что в конце почти кричал, — Или мы или они, кто-то исчезнет! Вместе с вами или без вас, но мы уничтожим Высших!

Тишина вокруг была оглушающая. Между зданиями на площадь и на замершими квадраты клановцев падали косые столбы яркого и горячего солнечного света. Жаркий ветер откуда-то издали донес приглушенный рев мотора.

Верховный старейшина полуобернулся к Ойе:

— Каковы они, разумные с другой планеты? Можно ли им верить, есть ли в них честь?

Тот низко, но с достоинством поклонился.

— Достойный верховный старейшина они странные, но у них есть честь! У них нет кланов, как у нас, но за свою стаю они готовы драться. И драться с доблестью и честью! Пример этому двое достойных людей, которые представляю перед вами, о старейшина. Порукой их чести моя жизнь, которую они могли прервать одним взмахом клинка и...

— Достойно ли тебе рассуждать о чести? — прервал старейшина Лио, недобро покосился на Ойе коричневыми глазами и ткнул в его сторону когтистым пальцем, — ты сдался, а потом преступно пошел против своих нанимателей! В тебе самом нет чести!

Ойе согнулся. Верхняя губа приподнялась, обнажая клыки, будто у собаки, предупреждающей, что укусит. В этот момент он напоминал дворнягу, загнанную в угол и собиравшуюся дорого продать свою шкуру. И если не победить, но взять за свою жизнь с врага достойную цену кровью. Обвинение серьезное. Очень серьезное. За нарушение Кодекса клановый суд мог приговорить к позорной казни. Жизнь наемника подчинялась простым правилам, среди которых было: если у вас нет чести — у вас нет ничего и даже жизни.

— Разве есть постановление кланового суда, что я нарушил Кодекс Наемника? Нет его! Тогда почему ты обвиняешь меня в бесчестии? Меня захватили, когда я был без сознания и в том нет умаления чести! И договор был лично с командиром корабля и, когда он погиб, у меня не стало нанимателя и значит я был свободен от обязательств!

Ответ понравился рядовым клановцам.

— Хея! — завопили, над головами замелькали мечи, казалось, еще чуть-чуть и они бросятся устанавливать справедливость.

— Ответ Ойе из рода Дзен, удовлетворил тебя, достойный старейшина Лио? — холодно осведомился верховный, уши его дрогнули.

Тот покосился на вопящие толпы, склонил голову, утвердительно наклонил голову, а Ойе продолжил: