Планета Арес. Прибытие

Один из тиадаров, в почти целой одежде с редкими грязными пятнами, поднялся с колен. Скрестил руки на груди и поклонился:

— Землевладелец я местный, — он немного поколебался, решая, как обратиться к грозным незнакомцам, — сиятельные, Фао-жи из клана Хун, зовут меня. А это, — повел рукой в сторону остальных тиадаров, — мои боевые рабы. Вчера попался мне беглый холоп мой Чжунга. Как повелевают законы Высших я сжег его на медленном огне. Вы бы слышали, сиятельные, как он визжал и молил о смерти! Но я верный слуга Высших, да правят они вечно и, исполнил все по закону! — горделиво произнес тиадар, — Поведал мне перед смертью вышеозначенный Чжунга, что в развалинах скрывается целая банда негодяев и бездельников. Заготовил я дрова и столбы на всю банду, собрал своих боевых рабов и направился сюда покарать нечестивцев! Могу я сослужить вам службу, сиятельные? — он дважды поклонился в сторону землян, сначала направо, потом налево.

— И вам достойный воин, — снова поклон, но уже в сторону Ойе.

— Высшие, не нуждаются в тебе, можешь удалиться — высокомерно бросил Ойе.

— Слушаю и повинуюсь, — довольный, что не разгневал высшее существо, тиадар еще раз угодливо склонился. Затем шустро попятился к выходу. Сборище тиадаров, все так же на коленях, последовала следом. Спустя мгновенье Алексей услышал топот бегущих ног из коридора и облегченно выдохнул. Открыл шлем и расплылся в улыбке, в которой чувствовалась толика презрения и недоумения:

— Трусы. Что-то мне надоело все, пошли назад, а то и есть уже хочется, — произнес пренебрежительно. Закинул автомат за спину и двинулся на выход.

— Победили бы ревнители и мы бы деградировали, — задумчиво прогудел Машера в окаменевшую спину товарища. Алексей с силой потер лоб. 'Ах Настя, Настя...'

В конце бесконечного, сумеречного коридора показалось светлое пятно выхода, друзья расслабились и заспорили, что приготовить на ужин: что-то из консервов или из сублимированных продуктов.

Все произошло неожиданно и стремительно. Вот только что Алексей спокойно шел чуть позади товарищей, как краем глаза увидел, как что-то стремительно мелькнуло сбоку.

Среагировать не успел.

Страшный удар по шлему, будто огрели бейсбольной битой, отбросил к стене.

Со всего маха приложился спиной о стену. Из глаз брызнули искры. Зашипел от боли. Спас шлем — дубина соскользнула с него.

Перед ним, 'гипнотизируя' тяжелым взглядом и щерясь, поигрывал дубинкой тиадар. Пахнуло опасностью, нет, не опасностью даже — смертью и Алексей с полной ясностью осознал, что сию минуту ему и наступит конец, полный и бесповоротный, если только он ничего не сделает в оставшиеся считанные секунды, тиадар забьет дубиной.

Спустя миг снова ударил, целясь по голове. Алексей только и успел, что подставить под удар локоть, тот бронированный, ему не больно.

'Бах!'

Локоть взорвался болью. Черт, черт, черт! А дубина на считанные сантиметры разминулось с головой.

Урыть паскуду!

Сердце в груди безумно забилось, кровь в висках застучала набатом. Глаза залил оранжевый свет. Звуки и мысли исчезли, осталась только первобытная ярость зверя, стремящегося добраться до горла врага.

Тиадар врезал дубиной сверху вниз.

Алексей вновь подставил руку под удар, но удачнее. Дубинка соскользнула и врезалась в каменный пол, а враг провалился вперед.

Землянин шагнул назад и со всей дури пнул тиадара в грудь. Того смело, словно ударило пушечное ядро. С деревянным стуком он врезался головой в стену, дубина упала на пол, отлетела под ноги Алексею. Тиадар сполз вниз, затих. На губах запузырилась кровь. Разница в росте на две головы и в весе тридцать килограммов — с такими аргументами не поспоришь!

Снова появился звук — жуткая какофония из оглушительного рева, смачных шлепков ударов, шарканья подошв и криков:

— Бей инопланетных демонов!

Будто кто-то включил головизор с дурацким боевиком из времен до объединения Человечества.

Алексей заорал что-то невнятное и бросил руку за спину, за автоматом, но не успел. Ощеря рот в крике, на него летел, с высоко поднятой над головой дубинкой, тиадар.

Не успеваю. Стремительно присел, проваливаясь, подхватил с земли дубинку. Распрямляясь, подставил ее под удар.

В ответ изо всех сил ударил дубьем.

Тиадар отпрыгнул. Ловок!

Будто гипнотизируя тяжелым взглядом, щерясь, тиадар поигрывал дубинкой, обходя человека по кругу.

Алексей быстро огляделся.

Ойе недвижно лежал на каменном полу, лицо с закрытыми глазами повернуто к Алексею. На физиономии застыло выражение недоумения. Орава оборванцев самозабвенно пинала беспомощное тело, подлетавшее после особенно сильных ударов. Судя по всему, он так и не успел ничего понять, как прилетело. Слабоват оказался наемничек.

Рядом, в тщетных попытках подняться с четверенек, ворочался и ошеломленно тряс головой в толпе тиадаров Машера. Ясно... снял шлем вот и получил по голове. Четверо тиадаров висели на землянине, тянули за руки и ноги, пытались повалить на землю, остальные утробно хекая, пинали. Автомат свалился с плеча после удара и лежал в нескольких метрах на камнях пола, но так, что до него не дотянуться. 'Плохо дело, сейчас с Машерой покончат и всей оравой примутся за меня. Их слишком много, мне не продержаться'

Заорав что-то невнятное, противник ударил справа, сверху. Парировал — помогло увлечение казачьей шашкой, землянин саданул в ответ дубинкой. Туземец, не рискуя парировать удар более крупного противника, снова увернулся. Утробно хекая, несколько секунд обменивались ударами.

Вдруг, к восторгу Алексея, Машера с рычанием, более подобающем медведю, потревоженному охотником в берлоге, чем человеку, рывком поднялся с пола. Тиадары разлетелись, будто кегли при удачном броске шара в кегельбане, лишь двое висели на человеке. В искаженном яростью веснушчатом лице не было ничего человеческого — будто в теле Машеры проснулся покарать врагов древний берсеркер.

Толпа аборигенов яростно взревела.

Машера схватил висящих на нем тиадаров за загривки, будто нашкодивших котят, столкнул лбами. Сухой деревянный стук, тиадары обмякли, тела полетели под ноги человека.

Вокруг бесновались тиадары, били дубинками, подпрыгивая, пинали. Но землянин не обращал на них внимания. Что ему до их жалких усилий! Он был занят. Прикрыв лицо локтем правой руки, короткой и толстой левой не глядя щупал пространство перед собой. Вот попался очередной тиадар, рука сомкнулась на одежде, рванула на себя.

. Правая распрямилась в богатырском хуке (классическом фланговом ударе из традиционного бокса. 'Хук' в переводе с английского означает 'крюк').

'Бам!' — Полетели алые брызги, тиадар повис безжизненным кулем. Тело, отброшенное в сторону, рухнуло на пол, а рука уже искала новую жертву.

— Бей их Юрка! — исступленно-яростно проорал Алексей в полутьму коридора.

Все дальнейшее произошло стремительно.

Тиадар взорвался серией ударов, вынуждая Алексея спешно разрывать дистанцию. Воодушевленный абориген наступал, тесня землянина, но то ли слишком поторопился, то ли по другой причине, но последний удар вышел неуклюжим, и Алексей легко парировал, одновременно шагнув назад и тут же, атаковал, удачно приложив врага дубьем по голове.

Тот беззвучно рухнул, дав возможность землянину вытащить из-за спины автомат.

'Бац' — сатанея от наслаждения, встречным ударом впечатал окованный металлом приклад очередному напавшему. Тиадар отлетел и с костяным треском впечатался в стену, сполз вниз, оставляя мокрый след на стене. Несколько раз рефлекторно затих.

Алексей отжал предохранитель, палец нажал спусковой крючок автомата. На конце ствола расцвел ярко-желтый мерцающий цветок, громовая очередь над толпой заставила тиадаров застыть в недоумении.

Пули с хищным стуком впивались в стены, намекая, что время 'диких' закончилось.

— Бежим! — раздался полный животного страха крик.

Спустя несколько мгновений исчезли. Вонь разгоряченных тел смешалась с жутким железистым запахом крови. На поле битвы окровавленные тиадары в нелепых позах: без сознания и слабо шевелящиеся. Внезапно и остро заболела ушибленная об тиадара нога, противно заныл локоть, по которому прошлась дубина.

— Ты как? — спросил Алексей Машеру, не опуская автомат и, прислонился к стене.

Нахлынула настоящая слабость, коленки подгибались так, что какой-то миг он всерьез опасался упасть — ничего, выстоял! Он быстро оправился — рассусоливать некогда, надо еще из дворца живыми выбраться.

— Да нормально, — буркнул Машера, прикоснулся шишке на макушке, болезненно скривился и со злостью пнул дубинку. С сухим треском она врезалась в стенку, упала, — Еще не выстругана та деревяшка, которая пробьет мою черепушку! Свалили с ног, неожиданно, но это мелочи! — добавил хвастливо и осторожно надев шлем, с самодовольной улыбкой оглядел поле боя, — Турок, ну и как я их?

— Ну ты и зверюга! Монстр! Завидую, — произнес Алексей с некоторой завистью, — Кто бы рассказал, не за что бы не поверил! — потом оглянулся настороженно, — Короче дикие могут вернуться с настоящим оружием. Хватай Ойе и побежали.

— Подожди, — Машера согнулся над бесчувственным телом Ойе, приставил два пальца к шее. — посмотрю, что с ним.

— Живой? — с беспокойством спросил Алексей. Без Ойе земляне не смогут связаться со старейшинами клана Тайрако, и их миссия теряла смысл. К тому же он успел привыкнуть к тиадару и почти подружиться.

— Ага, живой! — облегченно выдохнул Машера через пару секунд, распрямляясь.

Закинул автомат за плечо, поднял легкокостного тиадара на руки, будто ребенка и, по-медвежьи косолапя, двинулся наружу. Алексей, с автоматом в руках, бежал впереди. Мимо пролетали освещенные последними лучами заходящего солнца коридоры, темные провалы комнат и залов. У выхода притормозили. Лучше места для повторного нападения трудно найти, поэтому первым осторожно выглянул Алексей. Никого. Погребальным костром неистово пылал закат, окрашивая в кровь траву. Ветер с легким шелестом гнал мусор по двору, откуда-то издалека доносились крики неведомых зверей. Тиадаров и след простыл, лишь с десяток дубинок валялись на плитах двора. Словно и не произошло ничего, ни встречи с дикими, не внезапного нападения. Алексей выскочил наружу и мгновенно прижался к стене, настороженно поводя по двору стволом автомата. Следом — Машера.

* * *

Симбал — гроза степей, матерый, больше двух метров длиной, таился засаде в густых кустах на краю заросшей буйной травой поляны, посреди густой рощи. Внешностью: отвисшим животом, короткими, кривыми задними лапами и облезлым хвостом, удлиненной мордой с острыми клыками и остроконечными ушами, он напоминал земную гиену. Вот только размером и весом соответствовал льву. Зверь был голоден, в животе жалобно урчало. Сквозь серую, грязную шерсть торчали острые ребра. Он ждал. Давно прошли времена, когда в одиночку выходил на стадо. Когда гигантским прыжком нагнав в несколько раз превосходящую размерами добычу, валил ее на землю, перекусывал или ломал шею и вырывал из трепещущего тела куски теплого, кровоточащего мяса. Он был стар, и большая часть привычной еды успешно избегала его когтей и зубов, теперь симбал мог рассчитывать только на зазевавшегося одиночку, но таких ничтожно мало. Слишком мало, чтобы постоянно не испытывать муки голода Одна надежда — что по звериной тропке, проходящей по поляне, пройдет неосторожный.

Когда в небе с едва слышным тарахтением промелькнула размытая тень, зверь прижал уши. Все непонятное возможно опасно, но пока эта опасность тебя не касается, лучше притаиться и подождать.

Тень опустилась совсем рядом, на поляне. Застыла. Сквозь едва угадывающуюся шкуру существа проглядывала трава и земля. Чем-то она напоминала жирную птицу сап, только ростом с вековое дерево, с печально опущенными крыльями, головой и хвостом. Чуткий нос втянул воздух и сморщился. Существо было не из живой плоти — от него пахло мертвым и чем-то твердым, словно камень, так не могло пахнуть живое.

Несколько мгновений ничего не происходило и, симбал уже почти отважился приблизиться и посмотреть на жуткую птицу вблизи — вдруг она все же съедобна, когда в брюхе птицы открылось отверстие и в нем показалось двуногое существо. Симбал слишком хорошо их знал — палки, которые они носили, больно жалили шкуру — однажды он уже встречался с ними. Хищник беззвучно оскалил внушительные, впору крокодилу, клыки. Он подождет ночи, когда двуногие станут в лесу слепыми. Попятился, ветки кустов беззвучно расправлялись за гигантской тушей...

Машера, тяжело спрыгнул на землю с автоматом в руках и замер, по колено в густой траве. Алексей — следом.

На поляне было великолепно. Стояло странное безмолвие — лесные обитатели, устрашенные механическими звуками, попрятались, тишину нарушали только негромкие голоса людей и тиадара. Некоторые деревья походили на земные ели, другие на кактусы размером в десяток человеческих ростов, а часть не имела аналогов в земной природе. А над ними возвышались, будто корабельные мачты, гигантские деревья со стволами всех цветов радуги, купаясь в кроваво-красных лучах заходящего в багровых тучах солнца. Бездонное небо стремительно темнело, лес вокруг сливался в серую, постепенно темнеющую массу.

Стоянку оборудовали быстро. По периметру поляны лег электронный сторож — этого вполне достаточно. На десятки километров вокруг поселений нет, а если со спутников засекут огонь, то решат, что это дикие.

Алексей нырнул в вертолет. Вылез, в руках держал тяжелый, размерами с футбольный мяч, грязно-зеленый, сверкающий огоньками 'шар'. Окинул взглядом поляну. Найдя подходящее местечко, положил на землю, прикоснулся к сенсору активации и отошел на пару шагов назад.

Несколько секунд ничего не происходило, затем шар стремительно распух, заворочался словно живой, вырос выше человеческого роста. Выбросил в стороны отростки, глубоко вонзившиеся в землю. Прошло всего несколько десятков ударов сердца и посредине поляны стояла вместительная палатка. Сразу за тамбуром — спальня с кроватями на троих, совмещенная со столовой, дальше отсек с умывальником: механизмы палатки способны за ночь извлечь из воздуха до полусотни литров чистой воды и туалет. Путешественники вытащили из вертолета вещи и занесли внутрь палатки.

Алексей вышел из палатки и поднял голову. Ощутимо посветлело и можно читать, не напрягая зрение, от деревьев протянулась зыбкая тень — в небесах проступили очертания гиганта Футэива. Подальше от гигантской планеты волками смотрели с неба звезды. Странное небо! Небо с чужими созвездиями... Некоторые, например, Большую Медведицу, еще возможно опознать. Но другие изменились неузнаваемо. Только сейчас Алексей почувствовал, насколько оно неземное — он не мог найти на небе Плеяды, Орион, Персей... Созвездия, даже вечные и неизменные созвездия, здесь были иными.

Путешественники решили развести костер. Машера остался охранять лагерь, а Алексей с тиадаром двинулись по лесной тропинке за валежником.

Человек словно очутился в каком-то заколдованном круге. Призрачный свет Футэива выхватывал из тьмы исполинские деревья с податливой чернотой между ними; лес звенел от треска мириадов псевдонасекомых, перекликался голосами множества мелких зверьков и перепончатокрылых 'птиц' и, казалось, еще миг и он увидит что-то необычное, что-то сказочное, волшебное.