Калейдоскоп-2. Водовороты Игры. Общий файл

Был, правда, один момент, заставивший грейма поволноваться. Яд дружбы. Нет, сам яд Умара не беспокоил — Сезариан справился с ним на отлично, а вот побочные эффекты заставили ал'Никса вздрогнуть. К счастью, никто из греймов не заметил, что канал открыт, и за ними внаглую подсматривают пьяные куклы. Хотя, надо признать, ее выбор ал'Никсу понравился. С "лошадью" был, конечно, перебор, но от роли "медвежонка" Умар бы не отказался. Зря Верран ее так быстро разбудил.

Наступало самое интересное — встреча с Бохх и поиски ключа. Но... аражев канал решил все по-своему.

Это был очень странный сон. Один Ильсан метался на лежаке, комкая одеяло, а второй стоял у стены и удивленно смотрел на самого себя. Еще утром полуэльфа накрыл очередной приступ, а к вечеру жар только усилился. Ксанталл придерживал мальчика рукой, не давая скатиться с постели, и периодически менял влажную тряпку на его лбу. Рядом с больным, прижавшись теплым боком, разлеглась ласково мурчащая Ланка. Остальных членов группы в пещерке не наблюдалось.

Ильсан-два шагнул ближе и замер, когда лежащий без сознания двойник дернулся и застонал. Талл со вздохом покачал головой и пошел за лекарственным настоем.

— Они, значит, уже сутки где-то шляются, а я с мальчишкой должен возиться, — проворчал он. — Тоже мне няньку нашли! Не дергайся, дружище, сейчас легче станет. Вот так, молодец, пей. Еще чуть-чуть. Хорошо, — клыкастый убрал чашку и уложил мальчика поудобнее. — Тай, зараза, тоже где-то болтается. Сказал, проверит окружающую местность и вернется, и уже два часа его нет.

Ксанталл, потянувшись, встал и подоткнул больному одеяло. Но вскоре мальчик, заворочавшись, сбросил его на пол. Решившая подышать свежим воздухом "нянька" к тому моменту была уже далеко. Ильсан-два хотел подобрать одеяло, но тонкая полупрозрачная рука прошла насквозь. Испуганно отшатнувшись, он поспешил выскочить из пещеры вслед за вампиром.

Уже стемнело, но мальчик видел все очень четко, даже лучше, чем обычно — возможно, это преимущество его странного состояния. Позади почти отвесно поднимались поросшие редким кустарником скалы, впереди темнел глухой лес, наполненный множеством звуков и запахов. Шелестели на ветру листья деревьев и трава под лапами подкрадывающегося к вампиру зверя.

— Вылезай, — хмыкнул Ксанталл, — я все равно тебя заметил. Чего так долго? Ладно-ладно, рассказывай, что выяснил. Я и без тебя знаю, что ни Кэри, ни Сейфи не вернулись. Что еще? Ничего? Тогда меняемся, я тоже прогуляться хочу.

Ильсан хотел вернуться в пещеру к своему телу, но не вовремя проснувшееся предчувствие отчаянно завопило, что Кэрлин в опасности, да и оборотень может серьезно пострадать, если полезет ее спасать. А он полезет, это как пить дать! Страх за друзей захватил полуэльфа целиком.

— Талл! — закричал мальчик, стоящему рядом вампиру (пес вновь растворился в лесу). — Ребята в беде! Талл! Араж! Не слышит! Я должен быть там с ними... Сейчас же!

Паника накатывала темной удушливой волной, прогоняя все мысли, кроме одной — он должен быть там. Он должен быть там. Он должен... Что это?!

Теперь вокруг мальчика высился город — древний город технарей, разрушенный и пустой. Ой нет, не пустой! Около полуразрушенной каменной будки стояла Кэрлин, закрыв глаза и прижав ладони к вискам. За ее спиной прятался гном, который... пел колыбельную. Перед ними полукругом застыли вооруженные люди странного, можно даже сказать, жуткого вида — десятка два, не меньше. Еще несколько притаилось в кустах. На четвертом этаже соседнего дома замер, готовясь к прыжку, скальный кот, а внизу, во тьме развалин, кто-то недовольно бил хлыстом и злобно щелкал зубами.

Время замедлилось. Круглыми от страха глазами Ильсан смотрел, как бандиты вскидывают оружие, и....

Остановить! Их надо остановить! Всех! Сейчас!

Больно... как же больно! Голова просто раскалывается. Перед глазами все плывет, скрывается за плотной золотисто-желтой пеленой. Эта призрачная завеса растет, расползается, пытаясь захватить весь город. Накрывает разбойников, ловит в свои сети Сейфи, стремится к Кэри, но не может пробиться сквозь защитное поле, окружающее девушку. А коротышка, почти прижавшись к спине Кэрлин, поет про малыша, который должен сладко спать и набираться сил, а утром они с отцом разожгут в кузне огонь и застучат молоточками по стальной пластине, и родится в этом пламени новый клинок — верный друг и защитник.

Падают один за другим уснувшие бандиты, засыпает прямо в прыжке оборотень, камнем падает вниз, но не разбивается — из кустов выскакивает огромный цветок и ловит кота в надежные объятия.

— Вставай! Проснись! — кричит Ксанталл.

— Вставай! Проснись! — вторит ему Кэрлин.

— Очнись! — орет грейм, но его, разумеется, не слышат.

Сильный, обжигающий удар по лицу, второй, третий...

Умар ощущает их, как и боль, заполонившую сознание Ильсана, но сил протянуть руку и отключиться нет. Кажется, что перепуганный мальчишка не желает его отпускать, непонятно как удерживая канал.

Но вскоре боль отступила, и мальчик открыл глаза. Золотистой пелены вокруг уже не было, как и Сейфиттина с провидицей. Только привычные стены пещеры, взволнованный вампир, жалобно мяукающая Ланка и недовольно рычащий ЛоурСан.

— Очнулся наконец! — облегченно вздохнул Ксанталл, вливая Ильсану в рот очередную порцию лекарства. — Я уж думал все!

* * *

На завтрак кроты принесли все ту же бурду, но так как многие пленники еще не отошли от прошлого угощения и просыпаться не желали, охранников ждал просто царский пир — столько дармовых порций им еще не перепадало. Вместо обеда хват Шовер произнес торжественную речь об Охоте и "ящерицах", а сладким десертом стала пущенная тощим Биром сплетня.

— Этого урода Рохмура вчера обокрали, — передавалось из уст в уста, — правда, ничего толком и не унесли, но все ж приятно.

А на ужине кроты решили сэкономить — все равно ж сдохнут, так чего на них ценные продукты переводить. Под эти дружеские напутствия пленных вытащили из клеток и погнали на Полигон.

В тусклом желтоватом свете Варто он казался мрачным и таинственным. Пленники растерянно оглядывались по сторонам. До Охоты оставался еще час — кроты любезно предоставили "ящеркам" фору, чтобы те могли убежать и спрятаться. Но Кэрлин прятаться не собиралась, им с Костиком нужно найти ключ (и оборотня, если не внял доброму совету и остался на Полигоне) и свалить отсюда как можно дальше.

Костас, стараясь не показывать своего страха, шел рядом с девушкой и изрядно шумел. Н-да, проблема спасения отдельно взятых гномов резко усложнялась.

Тысяча дохлых медуз! Уж лучше б на его месте был Сейфи: оборотень хотя бы передвигаться бесшумно умеет. Но отступать уже поздно — не бросишь ведь доверившегося мальчишку кротам на растерзание.

Стоило, наверно, эльфов с собой прихватить — хорошие воины им не помешают. Хотя... чем больше отряд, тем сложнее выбраться. Ладно, инструктаж по выживанию на Охоте Кэрлин провела. А дальше каждый сам за себя.

Девушка внимательно осмотрелась по сторонам. Вроде здесь. Все, как и в прошлый раз: оплетенная плющом высотка, полуразрушенная будка с двумя уцелевшими стенами, знакомая табличка. Ага, вот и тайник.

Что? Якорь им в глотку! Ничего нет! Не может быть! Шаум не мог ее обмануть.

Позади раздался шум шагов и едкие смешки.

— Тысяча дохлых акул! — хмыкнула девушка. — Теперь-то мне все ясно. Костас, назад, — велела она, оттаскивая гнома под прикрытие одной из стен.

— Что там? — испуганно прошептал он, вцепившись в ее руку.

— Хват со своей шайкой.

— Но ведь до начала Охоты еще минут двадцать. А как же правила?

— Думаю, Шоверу плевать на правила. Так, действуем следующим образом: сейчас ты начнешь петь. Ты колыбельные знаешь? Отлично. Встаешь позади меня и во весь голос поешь колыбельную. Главное, не высовываешься.

— Зачем? — гном уставился на девицу круглыми от изумления глазами.

— Слушай сюда! — пэри Хорн с силой тряхнула его за плечи. — Я смогу воздействовать на кротов, заставив их делать то, что мне нужно. Но их слишком много. А под музыку влиять на чужой разум проще. Так что ты поешь, а я их усыпляю.

Хорошо, что подчинение старшим у гномов в крови — мальчишка даже спорить не стал. А поет он замечательно — что баллады, что колыбельные.

Кроты поначалу расхохотались, увидев, чем занимается их добыча. Но вскоре шум смолк, прекратились смех и дурацкие шуточки, а глаза послушно закрылись. Нескольким бандитам удалось, превозмогая давление на разум, вскинуть оружие...

И тут на Полигоне непонятно откуда возник Ильсан. Окутанный золотисто-желтой дымкой мальчишка стоял позади банды Шовера, изумленно хлопая глазами.

Перепугавшись за него, девушка переборщила с воздействием. Голова нещадно разболелась, зато бандиты падали, как подкошенные.

Стоп! А ведь это не она!

Ильсан без усилий перехватил у Кэрлин нить заклинания, подпитал его новой силой, подняв на несколько уровней. Еще и вектор расстояния увеличил, включив в него практически весь город.

Ничего себе! Это что, получается, весь Полигон уснет?

Вот это сила! И как она раньше не заметила, что Ильсан — маг?

Город затянула все та же золотисто-желтая дымка, Шовер и его подручные, не успев выстрелить, рухнули на землю. Заснул прямо в прыжке большой скальный кот...

Что? Кот? Нет! Сейфи!

— Вставай! Проснись! — закричала девушка, надеясь разбудить оборотня.

Ильсан дернулся, как от пощечины, и... растаял в воздухе.

Кэрлин метнулась к тому месту, где должен был упасть Сейфи.

Тысяча вонючих китов!!! Им только цветов-людоедов не хватает!

— Отпусти его, тварь зеленая! — заорала она.

Растение нежно притянуло к себе добычу и угрожающе затрещало, выпустив ядовитые шипы и замахнувшись корнем. Девушка легко увернулась, но подобраться ближе не смогла. Странный цветок, которому полагалось бы обездвижить жертву и с удовольствием ее сожрать, старательно оберегал Мейра от яростно хлещущих по земле корней и упрямо продолжал их с Кэрлин забавный танец — девушка пыталась вытащить оборотня, а колокольчик атаковал, не выпуская кота из своих надежных объятий.

Собрав последние силы, провидица запустила в оборотня пробуждающим импульсом. Хватило бы и обычных пощечин, но аражев цветок ее и близко не подпускал.

Ну слава богам, проснулся.

— Костик, дружок, заткни-ка ушки, — усмехнувшись, велела она. — Не слушай, что нехороший дядя говорит!

Пока Сейфиттин ругался на все лады и очумело тряс головой, колокольчик, вообразив себя дозорным, накручивал вокруг него круги, внимательно следя за противниками и предупреждающе прищелкивая корешками. Наконец оборотень встал, удивленно уставившись на кротов.

— Ваших рук дело? Молодцы! А сколько они так спать будут? — уточнил он, задумчиво потирая висок.

— Если бы Ильсан не вмешался, спали бы где-то час, — честно ответила Кэрлин. — А теперь даже не знаю.

— Ой, — испуганно воскликнул Костас, — так ведь к ним теперь любой хищник подобраться сможет.

— Ты-то чего переживаешь? — фыркнула девчонка. — Эти бандиты нас сюда не в стихоплетстве соревноваться притащили и не цветочки нюхать. Сейфи! — взвыла она, отскакивая назад, — немедленно убери от меня эту гадость!

— Сорняк, фу, не трогай каку!

— Что?! — от возмущения Кэрлин потеряла дар речи, но очень быстро нашла. — Якорь тебе в глотку, собака бешеная! Костас, чего встал, пошли!

— Жалко их, — вздохнул гном. — Они ведь даже не почувствуют, как чудовища их грызть будут.

— Еще как почувствуют! — хохотнул оборотень. — Да забудь ты про этих кротов.

— А другие пленники?

— Хорошо, — кивнула девушка, — кого из ящерок по дороге встретим, того разбудим.

— А...

— А специально искать не будем! — рявкнул на него Мейр. — Но ты, если хочешь, можешь оставаться и всех будить! Кэри, Сорняк, за мной!

— Во-первых, — провидица гневно уперла руки в бока, — гном идет с нами. Если бы не он, ты бы так и не узнал, что с твоей сестрой сделали! Во-вторых, за мной — это куда?

— Ну...

— Вот! Раз не знаешь, куда идти, так и не командуй. О! — она хлопнула пушистика по плечу. — Я придумала. Мы уходим, а твой цветок пусть сбегает и всех ящерок разбудит.

— Как это?

— Просто, — хихикнула девчонка, — подходит и хрясь корнем по лбу, проснутся как миленькие.

— Так ведь он ядовитый, — вмешался потрясенный до глубины души Костик, — они же умрут.

— Не переживай, — пэри Хорн покровительственно обняла гнома за плечи, — не умрут. Эта ж собака наглая жива, хотя с цветочком-людоедом вовсю тискалась. Может, этот сорняк вообще на диете? Кстати, Сейфи, ты ведь не собираешься тащить это растение с нами?

Колокольчик словно понял ее слова — жалобно взвыл и вцепился в ногу своей "пушистой мамочки", а на девчонку замахнулся корнем с кучей шипов.

— Ясно, — тяжко вздохнула она, — куст-переросток идет с нами. Тогда так, Сорняк будит "ящерок", а потом догоняет нас. Эй, зеленый, ты пленников от бандитов отличить сможешь?

Никакой реакции.

— Сейфи, повтори ему вопрос!

— Сорняк, ты пленников от бандитов отличить сможешь? — послушно повторил кот.

Сорняк согласно кивнул головой-бутоном.

— Отлично. Ползи вот в те заросли, основная часть "ящерок" туда направилась. Как разбудишь, нас догоняй. А мы тебя подождем. Сейфи, повтори!

Растительный кошмар молча выслушал оборотня и умчался в нужном направлении. Ждать его девушка, разумеется, не собиралась.

— А нам сюда, — велела она, раздвинув пышные ветви желто-красного кустарника, и первой ступила на узкую еле заметную тропинку. — Воспользуемся лазом, через который я в прошлый раз выбралась. Раз все кроты спят, засады можно не опасаться.

— Ну и зря ты так думаешь, — раздался позади насмешливый голос.

Из-за обломков стены вышел бодрый и довольный жизнью Рохмур.

— Там, кроме засады, еще ловушек целая куча. И механических, и магических, — крот дружески хлопнул Кэрлин по спине. — Туда идти нельзя.

— А ты почему не спишь? — недоуменно уставился на толстяка Костас.

— Я что, акулку свою не знаю, что ли? Когда она за виски схватилась, я сразу за камни нырнул да уши поплотнее заткнул. Вот что, подружка, проверь-ка ты четвертый лаз. Помнишь, в прошлый раз показывал.

— Ага.

— Там, кроме обычной охраны, не должно быть препятствий.

— А ты?

— Я тут останусь, хвата охранять. Не в моих интересах, чтобы Шовер погиб. А с тем гадом, что на его место метит, у меня это, как его... конфликт интересов.

Часа через полтора пыльные и злые они выбрались из лаза обратно на Полигон — почти у самого выхода проход был перекрыт обрушившимся сводом. Наверное, поэтому и охранник у входа был всего один. За время их отсутствия ничего не изменилось — кроты все так же мирно дрыхли, зарывшись носами в землю. Солнце почти зашло, и в густой тьме кустов что-то угрожающе копошилось. А после радостно выскочило и принялось восторженно тискать Сейфи.

Араж, и с чего это такая любовь?

— Сорняк, отвяжись! — оборотень оторвал от себя обиженно заскрипевший цветочек и, нервно дернув хвостом, заявил. — Ну и куда мы теперь? Кучу времени потеряли из-за твоего дружка! Не будут же кроты вечно спать!