Рождение легенды (Главы 1-25)

— Похоже, ты всё-таки был прав, — шепнул он, обращаясь к Кролику.

Тот кивнул.

— Если что, — также шёпотом продолжил Путешественник, — даём стрекача.

— Бежим в сторону Бобровой Запруды, — тихо добавил Кролик.

В толпе показались Колючая Голова и Карр-Кар. Они пытались разнять дерущихся, но безуспешно. Видимо, склока продолжалась давно, потому что ёж совсем охрип, и его почти не было слышно.

— Что случилось? — громко спросил Кролик.

Дерущиеся отвлеклись друг от друга и повернулись к нему.

— Это ты виноват! — раздалось в ответ несколько голосов

Но то, что говорили дальше, потонуло в поднявшемся гвалте, и ничего нельзя было разобрать. Наконец, вперёд вышел какой-то кривой заяц и поднял вверх руку, призывая к тишине.

— Кролик, — начал он тонким противным голосом, когда шум поутих, — это ведь за тобой сюда заявилось столько хищников.

— За мной.

Заяц победоносно окинул своим единственным глазом собравшихся и продолжил:

— А стало быть, если мы отдадим тебя и твоих друзей хищникам, они уйдут из леса и оставят нас в покое!

Снова поднялся шум, но теперь поднял руку Кролик.

— Меня и моих друзей хватит хищникам только на обед. А на другой день уже настанет ваша очередь.

Наступила тишина. Толпа обдумывала услышанное. Одноглазый заяц нахмурился и вдруг взвизгнул:

— Хватайте их!

И все разом бросились вперёд, одни — чтобы схватить Кролика, другие — чтобы помешать первым.

— Бежим! — скомандовал Путешественник.

Трое друзей, развернувшись, пустились наутёк. Кролик сразу же рванул в одну сторону, Путешественник — в другую. Трусишке полагалось по всем правилам бежать в третью сторону, однако он от страха, что останется один, увязался за Путешественником.

Крики преследователи становились всё ближе. Трусишку почти догнали, один из догонявших зайцев некоторое время даже бежал с ним рядом, но потом крики стали стихать, и вдруг как-то все разом отстали. Но Путешественник мчался дальше, и Трусишка старался не отставать от него. Только отбежав от Большого Дуба на порядочное расстояние, они перешли на шаг.

— Как ты думаешь, — тяжело дыша, спросил Путешественник, — почему они отстали?

Трусишка пожал плечами. Он никак не мог отдышаться и не мог ещё говорить.

— Может, они поймали Кролика?

Об этом Трусишка как-то не подумал. Он весь похолодел и, остановившись, уставился на Путешественника. Тот тоже остановился.

— Ты не заметил, убежал Кролик, или его догнали?

Трусишка помотал головой. Некоторое время зайчата молча смотрели друг на друга.

— Будем надеяться на лучшее, — произнёс наконец Путешественник. — Идём к Запруде.

Всю дорогу они оба молчали. Трусишка не хотел высказывать вслух свои опасения. Почему молчал всегда говорливый Путешественник, он не знал и не имел никакого желания спрашивать.

К Бобровой Запруде друзья вышли на том же пригорке, где Трусишка и Кролик познакомились с бобрёнком. На берегу никого не было. Но зато их внимание привлекла какая-то чёрная птица, парившая над водой. Заметив зайчат, птица сразу же изменила направление полёта, и стало ясно, что она летит к ним.

Трусишка настороженно всматривался в птицу, готовясь в любой момент юркнуть обратно в кусты. Когда та подлетела ближе, он облегчённо выдохнул. Это была Карр-Кар. Она села на ветку ближайшего дерева и сходу спросила:

— Где Кролик?

— Его не поймали? — ответил вопросом на вопрос Путешественник.

— Нет.

У Трусишки словно камень упал с души. Он подошёл и встал рядом с Путешественником.

— Значит, он где-то рядом. Мы условились встретиться у Запруды, но ещё не нашли его. Что там происходит у Большого Дуба?

— Почти все разошлись, остался только этот Кривой с несколькими товарищами.

— Ничего! — усмехнулся Путешественник. — Им всё равно не справиться с нашим Братством.

— С каким таким вашим Братством?

— С Заячьим Братством! — Путешественник хлопнул Трусишку по плечу. — Мы будем устраивать всякие ловушки хищникам.

Ворона недоверчиво усмехнулась.

— Зря смеёшься, Карр-Кар. Между прочим, Рыжий Лис уже успел посидеть в нашей западне.

Путешественник кивнул Трусишке, и тот с удовольствием рассказал, как лис попался в ловушку, но сбежал, прорыв нору. Про потайной ход же он умолчал.

Карр-Кар пришла в восторг от этой истории.

— Возьмите и меня тоже в ваше Братство!

Трусишка хотел возразить, что это Заячье Братство и что в нём могут состоять только зайцы, но его опередил Путешественник.

— Последнее слово, конечно, за Кроликом, — сказал он, напустив на себя важный вид, — но я думаю, что он согласится. Ведь ты можешь нам помочь.

— Конечно! — с жаром воскликнула ворона. — Но как?

— Слетай к Пропащей Пещере и разузнай, что там делают хищники.

— Это я запросто!

— Только никто не должен знать об этом!

— Я умею хранить секреты, — кивнула ворона. — Только где вас потом найти?

В самом деле! К Большому Дубу-то им теперь нельзя.

— Встретимся у Старой Крепости, — подумав, ответил Путешественник.

Неуёмная ворона тут же сорвалась с ветки и улетела. Трусишка проводил птицу взглядом и повернулся к Путешественнику, чтобы разрешить гложущее его сомнение.

— Думаешь, ворона может состоять в Заячьем Братстве?

— Конечно! Вон лис Чернобур в своё Братство кого только не брал! И медведей, и волков, и шакалов...

Трусишка кивнул. Теперь он был спокоен. Путешественник же, наоборот, выглядел обеспокоенным.

— Где нам теперь найти Кролика? Скоро уже стемнеет...

— Я знаю, — сказал Трусишка. — Идём.

Он должен был сразу догадаться, где их ждёт Кролик, но сообразил только сейчас. Трусишка повёл Путешественника к тому Плавниковому Затону, который им показал Острозуб. Уже начало смеркаться, когда зайчата добрались до места.

— Наконец-то! — облегчённо вздохнув, встретил их Кролик. — Что так долго?

— Мы встретили Карр-Кар. Она согласилась слетать в Пропащую Пещеру, и мы с Трусишкой решили принять её в наше Заячье Братство, несмотря на то, что она ворона.

— Хорошо, — улыбнулся Кролик. — А теперь в воду!

— Так совсем же стемнело! — охнул Трусишка.

Лезть в холодную воду совсем не хотелось.

— Как раз это нам и нужно! Никто нас не заметит.

— Куда это мы? — спросил Путешественник.

— В секретное место, — ответил Кролик, снимая рубаху.

— Наверное, вы никогда не перестанете меня удивлять! — и Путешественник первым последовал примеру Кролика.

— Вещи берём с собой.

— Промокнет же всё, — уныло заметил Трусишка, тоже стаскивая с себя рубаху.

— Не промокнет.

Кролик сложил одежду в свою торбу и, держа её над головой, полез в воду. Он прошёл по грудь в воде к одному из стволов, в множестве здесь плавающих, и привязал свой мешок к суку, торчавшему высоко над поверхностью залива.

— А это бревно не перевернётся? — спросил Трусишка.

— Всё надёжно, я уже проверял, пока вас ждал.

Трусишка полез в воду последним. Вода, вопреки его ожиданиям, оказалась довольно тёплой. Закрепив свои сумки, зайчата схватились за торчащие сучья и все вместе толкнули плавник. Тяжёлое намокшее дерево еле поддалось и медленно поплыло прочь из лагуны. Сначала было трудно, но друзья неустанно гребли и гребли. Путешественника учить не пришлось: он сам быстро приловчился, следуя примеру товарищей.

Вскоре плавник отплыл от берега, его подхватило течением и понесло в середину Запруды. Теперь можно было грести, и зайчата просто плыли, держась за дерево. Ночь уже полностью вступила в свои права, но здесь, на воде, было светлее, чем в лесу. Впереди хорошо просматривались очертания островов.

Когда до островов осталось рукой подать, стало заметно, что плавник течением несёт в пролив между островами. Зайчатам снова пришлось грести, чтобы направить дерево именно к Высокой Земле. Трусишка на мгновение поднял голову, чтобы оценить, сколько ещё плыть до острова, как вдруг заметил, как с берега в воду скользнула какая-то чёрная тень.

Испуганный Трусишка присмотрелся ещё раз, внимательнее, но никого уже не увидел. Тень пропала. Привиделось что ли? Не переставая грести, он продолжал смотреть в ту сторону. Иногда ему казалось, что из воды торчит чья-то голова, причём, с каждым разом всё ближе, иногда — что это всего лишь причудливая игра волн в темноте. Наконец, он ясно увидел, что к ним кто-то плывёт, но ничего не успел сказать.

— Привет! — сказала голова, фыркнув.

Это был Острозуб! От радостного облегчения Трусишка забыл, что здесь нужно говорить с особой осторожностью, и только открыл рот, чтобы поздороваться, как тут же глотнул воды и закашлялся.

Бобрёнок помог направить плавник к нужному острову и пристать к берегу. Зайчата отвязали свои сумки и выбрались на берег. Пока они одевались, бобрёнок нетерпеливо бегал вокруг них и всё рассказывал:

— Я как увидел, что идёт плавник, сразу подумал: это неспроста. А когда плавник стал заворачивать сюда, к Высокой Земле, у меня отпали последние сомнения.

Наконец, все трое зайчат оделись и нацепили свои сумки.

— Идёмте скорее! — заторопил бобрёнок. — У меня уже там всё готово!

— Что готово?

— Шалаш!

Бобрёнок зашагал первый, показывая дорогу. Зайчата последовали за ним. Они поднялись на то же самое плато на вершине холма, что и в прошлый раз. Отсюда даже ночью вся Бобровая Запруда просматривалась как на ладони. Неудивительно, что бобрёнок ещё издалека заметил плывущее бревно на поверхности воды.

На вершине под раскидистым клёном был сооружён из сучьев и покрыт травой большой добротный шалаш. Пока зайчата с восторгом осматривали постройку, бобрёнок уже разжёг маленький костерок в нарочно вырытой ямке у самого входа. Войдя внутрь, зайчата устало опустились на разложенные пучки травы. Только сев, Трусишка понял, как он устал.

— Думаю, что и Острозуба можно смело принимать в наше Братство, — сказал Кролик.

— Конечно! — в один голос воскликнули Путешественник и Трусишка.

— В какое Братство? — спросил бобрёнок.

Путешественник вкратце рассказал ему о Заячьем Братстве, и бобрёнок с воодушевлением согласился. Зайчата принялись перекусывать нехитрыми запасами из своих сумок, а неуёмный Путешественник, не забывая и подкрепиться, стал рассказывать Острозубу о пережитых ими злоключениях. Трусишка сначала тоже вставлял словцо-другое, но навалившаяся усталость постепенно брала своё, и он, улёгшись там же, где сидел, заснул...

Кролик разбудил всех рано утром, ещё затемно.

— Что случилось? — пробормотал Трусишка.

— Нужно уходить, пока темно, чтобы нас никто здесь не видел.

Нацепив сумку и зевнув, Трусишка выбрался из шалаша и потопал за остальными. Было зябко и хотелось спать. Кролик по дороге что-то говорил Острозубу, но Трусишка не слушал. Кажется, давал какие-то наставления. На берегу они остановились, и спросонья Трусишка не сразу сообразил, что нужно раздеваться.

Едва он ступил в воду, как сон мигом слетел. Брр! От холода Трусишка чуть не выпрыгнул обратно. Вчетвером они оттолкнули вчерашнее бревно от берега и поплыли по течению.

— А почему мы не остались здесь, на острове? — спросил Трусишка.

— Это секретное место, — ответил Кролик, — если придётся убегать от хищников.

— А зачем убегать? Можно просто сидеть здесь и прятаться.

— Чтобы просто сидеть и прятаться, не нужно собирать Братство. А мы идём бороться.

И Кролик ободряюще похлопал его по плечу. Трусишка вздохнул. Иногда он очень трусил, но ничего не мог с собой поделать. Пристав к плотине, зайчата простились с бобрёнком, обещавшим присмотреть за секретом, и двинулись к Крепости. Большой Дуб на этот раз они благоразумно обошли стороной.

Уже совсем рассвело, когда они добрались до Крепости. К полудню к ним прилетела Карр-Кар и рассказала, что хищники сидят в Пропащей Пещере и, судя по всему, ничего не делают, а просто залечивают свои раны. Ей даже удалось подслушать их разговоры, поскольку голоса из грота доносились почти до самого выхода.

Такое спокойствие продолжалось несколько дней, пока однажды ворона не прилетела с вытаращенными от ужаса глазами. Сразу стало ясно, что случилось нечто страшное.

— Чёрный дым! — завопила Карр-Кар ещё с порога. — В пещерах никого нет, но над Чёрной Крепостью поднимается чёрный дым!

Трусишка непонимающе переглянулся с Кроликом.

— Что это означает? — спросил Кролик.

— Ах, вы же не знаете! Это означает, что скоро начнётся Большая Охота. Чернобур всегда пускал чёрный дым, перед тем как начать Большую Охоту.

— Стало быть, все хищники теперь в Чёрной Крепости... — задумчиво проговорил Кролик.

— Вот именно!

Все переглянулись.

— Ой, — только и смог сказать Трусишка.

В душе начал просыпаться былой страх.

— Глава 19. Братство (Барсук 16 072)

(Всегда самая свежая и полная версия здесь: http://samlib.ru/j/jarow_e/legend.shtml)

Только вблизи стало ясно, насколько Чёрная Крепость огромная. Барсук почти с ужасом осматривал высокий почерневший частокол из мощных брёвен, огораживающий двор Крепости. Даже рослый волк не смог бы дотянуться до острых верхушек частокола. Хищники, а следом за ними барсук, прошли внутрь через большие и широкие ворота, открытые нараспашку и со временем немного покосившиеся.

Сама крепость, сложенная из толстенных брёвен, высилась над частоколом ещё почти вдвое. Насколько барсук уяснил из расположения узких окошек, крепость состояла из трёх этажей. Первый этаж был самый большой и самый высокий. Второй этаж был наполовину меньше, а третий и вовсе имел вид небольшой башенки. Крыша была соломенная, местами проваленная. Наверняка, протекающая, покачал головой барсук, поправляя тяжёлую суму. Большому хозяйству нужен большой уход.

Барсук заметил несколько дверей, самая большая из них была с крыльцом. К ней и направился волк. Чем ближе они подходили к Крепости, тем как-то нерешительнее становился Хозяин. Это было очень странно, потому что барсук привык видеть Рыжего Лиса всегда главным.

С силой дёрнув тяжёлую дубовую дверь, волк махнул остальным рукой и ступил внутрь. Лис шагнул за ним, следом барсук. Они попали в довольно просторное, но душное и чем-то пропахшее помещение. Рассмотреть что-либо подробно было невозможно из-за царящей здесь темноты. Справа только барсук заметил огромный очаг, выложенный из камней, с котлом впечатляющих размеров. В центре стоял длинный стол в окружении скамей.

— Здорово, Толстый! — радостно гаркнул волк ещё с порога.

В левой части комнаты послышалось шевеление.

— О! — пробасил кто-то без всякого выражения. — Белый, ты что ли?

— Я!

Снова послышалось шевеление, что-то заскрипело, и к гостям неспешно вышел из тёмного угла огромный медведь. Барсук оторопело уставился на него, запрокинув голову. И непроизвольно сделал шаг назад, чтобы встать за спину Хозяину. Он ещё никогда так близко не подходил к медведю.