* * *
Зевая и ещё не отойдя ото сна, Джек Росс вошёл в лабораторию. Сун Чоу облегчённо выдохнул, увидев коллегу. Кажется, его ночной кошмар закончился. Однако Сун слишком рано этому обрадовался. Джек не глядя махнул ему рукой. Его цель — электронный ключ от морозильника на столе Лауры. Росс покидал лабораторию так же молча, как и зашёл.
— Ты куда? — Чоу сделал всё, чтобы Джек не почувствовал его страха.
— На камбуз, Лаура попросила привезти с утра еще рыбы этим проглотам, — Росс кивнув в сторону аквариума. И только сейчас разглядел на лице Суна напряженность и капли пота.
— Ты что, тут всю ночь круги нарезал? Спортом решил заняться? — усмехнулся Джек.
— Нет! — резко ответил Чоу. Он замялся, не разделив веселья и не зная, как описать происходящее ночью, но порадовался, что в столь раннее время в лаборатории оказался именно их штатный психолог. — С акулами всю ночь творилась какая-то чертовщина...
Сун отошёл от аквариума, давая Россу разглядеть его обитателей. Заинтересовавшись проблемой, он приблизился к бассейну и с подозрением посмотрел на хищников. Акулы стояли в воде, не двигаясь, каждая на своем месте. Джек не помнил, как они располагались вчера, но предположил, что и сегодня ничего не изменилось. Лазарь лежал на дне в центре. Пенелопа в правом углу, Астрагон в левом. Прошло несколько минут томительного ожидания, но за это время ни одна акула не повела и хвостом.
— Может, тебе приснился дурной сон? — Росс устало покосился на Суна.
— Нет, черт возьми! Я глаз не сомкнул сегодня! — раздраженно выпалил Чоу, и по его состоянию Джек охотно в это поверил. Лаборант подскочил к аквариуму, ударил по стеклу рукой:
— Давайте, твари, покажите, как вы это делаете!
— Вот это точно плохая идея, — Росс на всякий случай отступил назад. Вот это уже действительно вызывало беспокойство, и не из-за мифического поведения акул. Состояние Чоу выглядело куда опасней. — Не горячись, Сун. Что они делают, в чем это проявляется?
Росс встал рядом, увлеченно рассматривая хищников, но лишь для того, чтобы успокоить коллегу. Вспомнил золотое правило любого психолога: хочешь помочь человеку — просто выслушай его.
— Они меняются местами, бесшумно и с какой-то сумасшедшей, мистической скоростью... — Чоу понизил голос, он тяжело дышал, но медленно успокаивался. У кофе-машины набрал воды. — Я хотел позвонить Лауре, но не решился. Черт, это действительно жуткое зрелище...
— Да, смысла звонить Лауре нет. Через час она уже будет здесь, — Джек посмотрел на часы. Пропуск в руках напомнил ему об истинной цели визита в лабораторию. — Давай сделаем так: я быстро схожу за рыбой, вернусь, и посмотрим на акул поподробнее. Побудешь тут один еще минут тридцать?
— Да, — Чоу залпом осушил стакан. Росс побоялся предлагать ему успокаивающие таблетки, Сун мог неправильно его понять.
Не теряя времени, Джек вышел в коридор. Дверь за ним закрылась, оставив лаборанта наедине со своими страхами. Росс озадаченно смотрел на фигуру ученого через стеклянные прорези, не в силах понять, что с ним происходило.
Отбросив лишние мысли, Джек сосредоточился на работе. Тележка для рыбы хранилась за неприметной дверью и после вчерашнего пиршества была пуста. Лаура сказала, что выпросила для лаборатории еще один лимит на корм в этом месяце. Росс заботливо подготовил пропуск. В этот раз ему не придется подлизываться к Янсену и довольствоваться отходами. Бодро толкая тележку перед собой, он направился по безлюдному коридору к лифтам комнат управления.
Он шёл как можно быстрее, помня уговор с Суном; как назло, громоздкую тележку постоянно заносило на поворотах, норовило ударить об стену. Росс добрался до лифта без приключений, но впереди ждала ненавистная аллея комнат управления. Он надеялся, что и сегодня ему удастся проскочить её нахрапом. Только в кабине лифта Джек снова вспомнил о Суне. Вспоминая свой недавний разговор с Виктором и зная, насколько порядочным был Чоу, понимал, что мысли о суициде наверняка посещали его чаще обычного. Джек отогнал плохие мысли; в любом случае он должен сначала привезти рыбу, а уж потом поговорить с Чоу по душам. Надеялся, что до его возвращения лаборант не натворит каких-нибудь глупостей. Росс толкнул тележку, когда лифт остановился и открылись створки дверей. Он взял влево, сбавил ход, выглядывая из-за угла в поисках потенциальных конкурентов. К счастью, узкий коридор был пуст, и Джек рванул с места. Он набирал скорость, переходя на бег. Высматривал развилки и повороты, невольно улыбнулся, вспоминая вчерашний вираж и незадачливого инженера, которого подрезал, надеялся, что сегодня они не встретятся вновь. Тот мужчина назвал Росса чумной лабораторной крысой. Джеку стало интересно: видел ли он крыс хоть раз вживую? Тогда, в детстве, их было много. Детройт кишел ордами этих коричневых тварей с облезлыми противными хвостами. Росс уже никогда не забудет их, но глубже всего в его памяти засели более опасные животные. Собаки. Джек помнил их подлые укусы; раны на ногах давно затянулись, но дикая ненависть к этим тварям осталась навсегда. Он помнил, что в детстве даже хотел купить себе пистолет, чтобы извести эту нечисть из Кроктауна. Росс усмехнулся, но в следующее мгновение в памяти всплыло лицо Спенсера, чернокожего мальчика двенадцати лет. Его застывшие, остекленевшие глаза с укором смотрели на Джека. Лицо заливало кровью, бездыханное тело содрогалось от мощных укусов. Росс вздрогнул, прогоняя от себя наваждение, мысленно отругал Марту. Это она напомнила ему о детстве, пробудила воспоминания. Джек не заметил, как из очередного поворота выкатился край чьей-то тележки. Он слишком долго думал; идти на обгон или нет. Когда Росс пришел в себя, сжал зубы от злости: ему пришлось затормозить, чтобы избежать столкновения, мужчина в робе инженера оказался проворнее и вывернул в коридор, преградив Джеку путь. Мужчина бросил на него короткий взгляд и криво усмехнулся.
В этот раз Россу не удалось прийти к лифту первым, он занял очередь, устало теребил ручку тележки. Кабина опускалась мучительно долго, хуже всего, что Джеку придется ждать её два раза, и это серьезно задерживало ученого. В обещанные тридцать минут Росс уже не укладывался. Инженер, стоявший впереди, самодовольно взглянул на попутчика, усмехнулся:
— Не повезло сегодня?
— Бывало и хуже, — Росс вяло махнул рукой в ответ, стараясь незаметно прочитать фамилию на бейджике рабочего.
— Но не хуже, чем сидеть здесь уже двадцать пять лет, да? — мужчина издевательски хмыкнул, он больше не смотрел на Джека.
— На что намекаешь, приятель?
— Просто сегодня ночью на первом посту жизнеобеспечения вышел из строя модуль опреснительной системы. Думаешь, город остался без воды? Ребята починят его уже через пару часов. Знаешь, почему?
— Нет, — сухо отозвался Росс, не до конца понимая, куда клонит собеседник.
— Потому что они не зря едят свой хлеб. Ты же из лаборатории, верно? Ученый... А ты не зря ешь свой хлеб?
Джек молчал, играя скулами. Он проклинал лифт, что шёл так долго. Створки открылись, когда Росс подобрал слова для ответа. Мужчина не стал ждать, вкатил свою поклажу в кабину, взглянул на попутчика в последний раз.
— Я так и думал, ученый...
Взгляд Росса похолодел, но ему пришлось проглотить обвинение. Когда двери закрылись, он наконец свободно вздохнул.
* * *
Сун Чоу судорожно провёл по лицу рукой, когда дверь за Джеком закрылась. Он со страхом покосился на аквариум. Акулы продолжали смотреть на одинокого биолога с мистической пронзительностью. Их тихое противостояние возобновилось.
— Да черт бы вас побрал! — выругался Чоу, недоверчиво прищурившись. Поведение хищников стало прилежным непосредственно перед приходом Росса, странная аномалия. Стараясь отвлечься от навязчивой мании преследования, Сун снова мучил кофейный аппарат. Кофе уже не лез в глотку, и каждый раз ему приходилось вливать его в себя силой. Хищники оставались на своих местах вот уже больше получаса. Может быть, Джек прав и всё это лишь плод его воображения? Ещё вчера вечером Чоу хотел покончить с собой. Угрызения совести не давали спокойно дышать, а вот теперь эта странная ситуация с акулами. Они словно специально хотели свести Чоу с ума. Задумавшись, Сун взял несколько кубиков рафинада, но вместо того, чтобы положить их в чашку, сжал в кулаке. Он отстраненно побрел мимо аквариума к столу Лауры. Мысли о бегстве заползли в голову. Он мог бы прямо сейчас выйти из лаборатории, использовать пропуск в порту и прыгнуть в ближайший Скарабей, чтобы добраться до Экзорции. Чоу кинул один кусок рафинада в рот, сделал большой глоток кофе. Наверняка он успеет связаться с Сальви и скрыться из поля зрения Анклава и Совета Городов раньше, чем они заблокируют его паспорт. Двери лаборатории манили Суна. Они закрыты, но чтобы оказаться снаружи, достаточно одного касания электронного замка. Но как жить с воспоминаниями потом? Йонг. Он никогда не простит себе того, что сделал...
Чоу встряхнул головой. С другой стороны, если его хотели поймать, уже давно бы надели наручники. Сун закрыл карточный пасьянс, который так и не успел закончить. Кинул в рот ещё один сахарный кубик. Акулы в бассейне снова поменялись местами, и Чоу даже не заметил этого. Его передёрнуло от прошедшего по спине холодка. И сколько это могло продолжаться?! Сун кинул вызов своему страху Не спуская с обитателей аквариума глаз, он приблизился к стеклу.
— Да что вы вообще делаете?! — процедил Чоу сквозь зубы. В этот раз Лазарь поменялся местами с Пенелопой. Маска Элиаса придавала особую зловещесть его силуэту.
— Делайте что хотите! Я вас не боюсь! — Сун показательно повернулся к обитателям бассейна спиной. Он полночи убирал лабораторию после дневного эксперимента, но так и не добрался до операционной. Сун боялся входить внутрь из-за непосредственной близости к акулам, но должен был доделать начатую работу. Утром придётся отчитываться перед Лаурой, и его рассказ она точно посчитает выдумкой. Благо лаборатория оснащена видеокамерами. Одна из них висела в углу, над автоматической ретортой. Он подумал, что после дежурства уговорит Лауру взглянуть на запись. Единственное, что его смущало, это ракурс камеры: ее объектив едва выхватывал край бассейна. Сун перешагнул порог операционной. Ему пришлось собрать волю в кулак, чтобы не показать страха. Пенелопа чуть приподнялась, теперь стояла на уровне его груди, смотря с изматывающей разум пристальностью. По спине Чоу забегали мурашки. Их разделяло толстое стекло, но биолог явственно чувствовал исходившую от хищника опасность. Он смахнул со лба капли пота, но не выдержал этого противостояния. Отступил, закрыв дверь. Сун побрёл к кулеру у стола Разина, от напряжения у него пересохло в горле, этот раунд был проигран.
— Чертова смена, чертовы акулы! — угрюмо прошептал он, но тут же встал как вкопанный. Вместо Астрагона в углу бассейна как ни в чем не бывало покачивался Лазарь. Чоу приоткрыл рот от ужаса. Новичок преодолел расстояние от одного края аквариума до другого за несколько секунд, не создав при этом никакого следа движения. Чоу поднёс дрожащую руку к лицу, взглянул на часы. Отпущенные Россом полчаса давно прошли, но он так и не появился. У Суна больше не было сил терпеть всё это. Со злости он кинул перчатки на пол, косясь на акул, приблизился к стационарному видеофону. Быстро набрал номер Лауры. Она уже должна была проснуться.
* * *
— А акулы еще живы? — Эмили вдруг зашептала, как матерый заговорщик.
— Конечно! — Лаура ответила ей так же вполголоса, поддержав эту игру. — Их, кстати, теперь у нас три!
— Да?! — глаза Эмили загорелись азартом. — Вам удалось поймать еще одну? Как вы назвали новенького? Опять дядя Виктор придумал имя?
— Да, — Уотерс выдавила улыбку. Она не хотела, но заставила себя произнести это слово вслух. — Лазарь.
— Фу... — Эмили откровенно поморщилась. — Некрасивое имя!
— Это точно! — нервно усмехнулась Лаура. — Не слишком удачное...
— И как его встретили Пенелопа и Эстроген?
— Астрагон! — Уотерс поправила дочку, не удержавшись от смеха. Дочь никак не могла запомнить его имя.
— Да, точно, Астрагон! — Эмили улыбалась во весь рот, но не слишком хорошо понимала, почему это слово так рассмешило маму. — Они не кусались?
— Нет, что ты! — Лаура с грустью подумала о Лазаре. Разин и Росс хорошо поиздевались над ним, запустив в бассейн в наморднике. — Пенелопа и Астрагон — воспитанные акулы, они не кусаются! И, кстати, вчерашний ужин съели весь до последней рыбёшки!
Уотерс кивнула на почти нетронутую тарелку Эмили. Девочка выпила весь чай, но завтрак, как обычно, объела только по краям. Она виновато улыбнулась, запихивая в рот печенье.
— Ты неисправима! — Лаура умиленно покачала головой. Дочь охотно закивала в ответ.
Звук входящего вызова прервал их разговор. Уотерс нехотя встала, взглянула на часы. До начала рабочего дня оставалось еще сорок минут.
— И кто же так рано нас беспокоит? — она обернулась на дочь, задорно подмигнула. Эмили осталась за столом, усердно пережевывая печенье.
Лаура приняла звонок. Её улыбка сползла с лица. Из черноты информационного пространства появился Чоу. Он выглядел взъерошенным и напуганным.
— Здравствуй, Лаура! — Сун взял себя в руки, но его голос дрожал. Он нервно оглядывался по сторонам. — Ты уже проснулась?
— Да, здравствуй! — Уотерс напряглась. Окружение лаборатории за спиной Чоу выглядело обыденным и нетронутым. Она нахмурилась: подозревала, что могло случиться, но начала издалека. — Как прошло дежурство, Росс уже там? Вы покормили акул?
— Нет, прости, мы не успели! — дрожащей рукой Сун потер лоб. — Тут с акулами беда...
— Они напали на новенького... — на выдохе произнесла Лаура. Она начинала тихо ненавидеть коллег за их сомнительные эксперименты.
— Нет-нет! Они его не трогают, но с ними что-то неладное! — Сун перебил Уотерс, не дав договорить. Чоу приблизился к монитору, заслонив собой весь обзор лаборатории. Лаура изменилась в лице, уже откровенно ничего не понимая. Эмили молчала, но внимательно следила за происходящим.
— Что у тебя там происходит? — осторожно спросила Уотерс. Ей не хотелось, чтобы дочка услышала что-то слишком тяжелое для её возраста.
— Я не знаю, как это объяснить! — Чоу вздохнул, помотал головой. Лаура заметила, как он периодически бросал в сторону аквариума испуганный взгляд, судорожно вытирал пот с виска. — У них странное поведение!
— Они не дерутся? — Лаура старалась услышать всплески воды или другие признаки происходящей драки, но в лаборатории царила зловещая тишина.
— Нет! — ответ Суна снова поставил её в тупик. Уотерс скрестила руки на груди. — Они странно передвигаются по бассейну. Всю ночь тут творилась настоящая чертовщина! Пожалуйста, Лаура, приди! Тебе надо увидеть все своими глазами!
— Я поняла тебя, Сун, уже выхожу! — Уотерс окончила сеанс связи, уверенно зашагала к столу. Она протянула руку, чтобы взять кофту со спинки стула, но замерла в нерешительности. Эмили безучастно наблюдала за происходящими событиями — она не могла изменить их. В её взгляде снова сквозили боль и обида. Лаура опустила плечи, посмотрела на дочь с сожалением.
