Магам земли не нужны

— Советская власть это форма представительской демократии. То есть — она наиболее эффективна в промежутке между первым и вторым "барьерами Данбара". Факт проверен ещё в античности. Артели, для работы там механизмов советской власти — мелковаты... А государство — слишком большое. Идеальный объект, живущий по нормам представительской демократии — полис, Вольный Город, коммуна. Руководящая и направляющая роль партии при СССР — как раз и состояла в том, что относительно малая по численности надгосударственная "сетевая структура" управляла работой демократических институтов. — ??? — Ахинеев довольно оскалился. — Такая штука, во времена Союза, называлась "демократическим централизмом". Очень толковое, для своего времени, организационное изобретение... Коммунисты — им заслуженно гордились. — ??? — Ну, мало-мальски вменяемая самоорганизация возможна в коллективе численностью до 230 (в пределе 500) особей, а квадрат этого числа (в диапазоне от 50 тысяч, до где-то полумиллиона человек) — задает пределы работающей "представительской демократии". Дальше — только государство. Или — жопа. Швейцарцы правда, придумали, как скрестить ужа и ежа. Сохранили на своей территории и механизм референдумов (как высшую форму власти) и народное ополчение (как опору такого механизма). Ухитрились поднять численность населения со стабильных много столетий 500 тысяч — до почти десяти миллионов. Это — современный европейский опыт. А наш отечественный опыт — примерно 7-10 миллионов работников советских артелей, живущих "вроде бы в рамках государства" и в то же время независимо. И примерно равное количество членов партии, контролирующих сотни миллионов простых людей, на одной шестой части суши. Но при этом, эффективность работы артелей на порядок превосходила хозяйственную эффективность заводских партийных организаций. В противном случае, они бы не выдержали конкуренции. — ??? — Средняя численность артелей (включая относительно крупные предприятия) — никогда не превышала 200-250 человек... А обыкновенно — она составляла 10-25 человек! Не выгодно! Механизм самоорганизации любой формы производительного труда — может быть каким угодно, но ни в коем случае не демократическим. На работе люди дело делают, а не амбициями меряются. Отчего, выборы начальника цеха или директора завода — заведомый идиотизм... Первый шаг к банкротству. Надо объяснять, почему?

— ??? — вопрос риторический...

— Значит — надо! — главный идеолог глубоко вздохнул, — Это хорошо, что запись идет и не придется десять раз повторяться. О-о-очень удачно я сюда зашел...

— ???

— Человек средних способностей может управлять двумя-тремя подчиненными. Опытный — пятью-семью (типичный армейский "полувзвод" или "отделение"). Когда народа надо больше — возникает пирамида власти. Но, если каждый "знает свой маневр", команда может быть увеличена, до одного-двух десятков человек. На войне (а это самый эффективный полигон для проверки организационных решений), в боевых подразделениях уровня "отделение-взвод" — оптимально. В малых солидарных коллективах тоже обычно не ломают комедию выборов. Генерального руководителя "проекта" — сразу признают таковым все участники (обычно он и является инициатором затеи), а при необходимости — все внутренние отношения гибко и мгновенно перестраиваются. Что интересно, без ссор и претензий! Мы одно дело делаем! Это — нормальная система взаимоотношений в бригаде, группе добровольцев и у спецназа на "боевом выходе". Никакая демократия — так не умеет. Демократия — уже стадия согласования конфликтов, что бы никому не было обидно. Грубо говоря, когда команда пиратского корабля идет на абордаж — демократией там и не пахнет. Какая-то демократия у пиратов — начинается не раньше, чем настает время делить добычу... — ??? — Вожака в артели — никогда не "выбирают голосованием"! Поэтому, "назначить артели начальника сверху" — нет никакой возможности. Ни мытьем, ни катаньем. Любые попытки "организовать" этакий трюк — завершались всегда одинаково. Артель — самораспускалась и ликвидировалась... А потом собиралась заново. Обычно — под каким-гибудь другим названием, в прежнем составе и без навязанного властями "командира". Благо, что "рекомендованный в руководство", всегда — был рядовым работником, который вступал в артель без своего "личного пая". "Засланных казачков" — не любят нигде... Тем не менее, похоже, что специально для поддержания возможности чужакам "протиснуться" в состав артели — строгие советские законы, до самого конца официально разрешали артелям (причем только им) нанимать работников. "Кустарям-индивидуалам", например, любую форму найма рабочей силы запрещали однозначно. — А как же "руководящая роль партии"? — главный идеолог добродушно оскалился... — С партийным руководством в артелях было особенно интересно. По Уставу ВКП(б) от 1926 года все потенциальные кандидаты в её ряды — строго делились на три неравноправных категории. Первую ("элиту") — составляли заводские рабочие. Вторую ("соратников") — красноармейцы, крестьяне, батраки и прочие непромышленные работники. Третью (всяких "попутчиков") — владельцы своих хозяйств или члены артелей. Увы... Считалось, что даже если в артели не используют наемный труд, это проект совладельцев "средств производства", а следовательно — честными пролетариями её члены не являются. Скорее — подозрительными "хозяйчиками". До начала Перестройки это слово в СССР было ругательством. Пролетариат, по определению классического марксизма, всегда (!) — "наемные работники". Не имеющие ничего кроме своих цепей. Ни своего собственного жилья, ни запасов на черный день, а тем более (!) личного "пая" (в форме некоего имущества, приносящих владельцу доход). Как книга — кормит автора... — Зачем так? — Индивидуально занятые (писатели, поэты, художники) и "коллективные собственники" средств производства, не подконтрольные властям, при Союзе — всегда воспринимались с недоверием... Как "чрезмерно независимые" от государства личности. Артельщики — доверием партии не пользовались. Стать коммунистом, для члена артели — было задачей примерно на два порядка более трудной, чем для представителя неимущих слоев населения. Рядового военнослужащего или обычного заводского рабочего. — ??? — Например, — Ахинеев скосил глаза к потолку, — рабочему, для вступления в ВКП(б), требовалось получить две рекомендации членов партии, с годичным стажем. Батраку — две рекомендации членов партии, с двухгодичным стажем. Крестьянину-единоличнику (до коллективизации) или "кустарю" — три рекомендации членов партии с двухгодичным стажем. А вот артельщику, как совладельцу имущества приносящего доход — требовалось пять (!) рекомендаций от членов партии, с не менее чем пятилетним стажем у каждого. Что, в обстановке всеобщей подозрительности к "попутчикам", было почти нереально. — Круто... А как же ленинские принципы построения социализма и его заветы о "строе цивилизованных кооператоров"? — Ну, при живом Ленине — примерно так оно и было... Однако, "кот за двери — мыши в пляс". Как водится, первое, что замутили поцы, именующие себя "верными ленинцами" — так это смачно плюнули на все его "заветы". После чего — принялись делить власть. И укреплять своё положение. Они уже не искали "соратников по борьбе" и "братьев по морали". Начиная с 1925 года — ВКП(б) усиленно пополняла свои ряды за счет исполнительных и безропотных (по причине крайне шаткого материального положения) "подчиненных"... Ах, пардон — сознательных членов "низовых" организаций. Выполняльшиков приказов сверху. Человека живущего "на свои" и поэтому не зависящего от прихотей начальства, нагло морочить сиюминутными хотелками и гонять, как собаку, по скучным "партийным поручениям" — трудно... — Так это — ещё при НЭПе было... А что потом, уже при твердой власти Сталина? — Сталин, как "самый верный ленинец" (кстати, за право так называться, он все 30-е годы заочно полемизировал с Троцким, ибо тот тоже считал себя "самым верным ленинцем"), описанную политику "политической сегрегации" слишком самостоятельных членов общества — расширил и углубил. В тексте Конституции 1936 года уже отсутствует категория "лишенцев" и всем гражданам страны дарованы равные избирательные права. Но стать коммунистом артельщику сделалось труднее. Согласно Уставу ВКП(б) с 1934 года, для вступления "в ряды" — "попутчику" требовалось уже пять рекомендаций от членов партии с десятилетним стажем. Или — пять рекомендаций от членов с пятилетним стажем плюс отдельная рекомендация от местного райкома ВКП(б). Короче — "легче верблюду пролезть через игольное ушко..."

— ??? — Это иллюстрация к знаменитой легенде, что Сталин поддерживал артельную отрасль в советском народном хозяйстве. Правильнее говорить, что он использовал эту отрасль, для поддержания здоровой конкуренции в том же самом народном хозяйстве. Наличие артелей — не позволяло раслабиться государственным предприятиям. Они мгновенно закрывали узкие места, толкали вперед прогресс, а ещё — задавали уровень оплаты труда технических специалистов. Артельные инженеры и техники — получали в несколько раз больше, чем их коллеги по специальности, из государственного сектора. Уронить оплату труда заводских инженеров ниже, чем у неквалифицированных (!) рабочих, как это умудрились сделать при Брежневе, стало возможным, только когда артели наглухо запретили. Вождь — и тут оказался велик. — А потом? — Лютая подозрительность партийных вождей к работникам разных "малых предприятий", которым скромная численность работников позволяла поддерживать неформально-доверительную атмосферу в коллективе — с упразднением артелей не закончилась. В том же 1956 году, в Уставе КПСС — дописали запрет создавать "первичные" партийные организации на отдельных предприятиях (даже в цехах!), если численность коммунистов в такой организации менее пятидесяти человек. Партию сделали стадом быдла. Что самое печальное, партия такой метаморфозе не противилась. Те самые "сознательные люмпены", уже выслужившие изрядный "партийный стаж" и прочно засевшие на средних руководящих должностях — артели и разнообразную "творческую интеллигенцию" (от Главных Конструкторов космических ракет, до рядовых изобретателей-рационализаторов) ненавидели чудовищно. Резонно чуя в них (а совсем не в мифических злых буржуинах или родных уголовниках!) уже собственных (причем опасных!) политических противников.

— Так это же — дурь!

— Это сейчас, из полувековой дали, с высоты послезнания (включая личный опыт жизни при "рыночной экономике"), оно может казаться дурью. А на середину 50-х годов — всё было ясно, как стеклышко. Какой вопрос политэкономии является самым главным? Если серьезно, без занудливой фигни, как завещал нам злой волшебник Карла-Марла?

— Да удлинится бесконечно его борода... — само вырвалось. "Толкиенизмом" навеяло...

— Воистину! Аминь! — браво гаркнул главный идеолог, а молодежь испуганно притихла. Ей, наше жонглирование древними словесными мемами — глубоко чуждо. Значит, отвечать придется мне...

— Вопрос о собственности, разумеется! — Ахинеев снова уважительно показал мне под столом большой палец. Типа — не ждал от вашего поколения. А что я? Времена не выбирают. Ну, знаю...

— Точно так! Кто владеет собственностью, в том числе на средства производства, тот и является в обществе господствующим классом, диктующим свою волю остальному населению. "Диктатура пролетариата" — вовсе не пустой звук, если партия в основном состоит из лиц "пролетарского замеса".

— А причем тут инженеры, писатели или клоуны? У них же, как обычно — собственности ни шиша. И живут от получки до получки, — поморщился один из солдатиков, — мне родичи рассказывали.

— Огромное количество народа в нашем несовершенном мире, по ту сторону "дыры" и по эту, "не имеет ни шиша" и при том — очень неплохо живет. В романе "Три мушкетера" — хорошо описано как. За счет своего "социального капитала"... При царизме, огромная куча захребетников — прекрасно кормилась являясь всего лишь "носителями культуры"... Тусили там и сям, ходили в театры и в гости, по мере сил — музицировали в салонах... пели, вальсировали с дамами... читали стишки, поигрывали в картишки. Заводили "знакомства", в буквальном смысле "торговали жопой". И ничего! Концы с концами сводили. Десятилетиями! "Солнце русской поэзии" и "наше всё" А. С. Пушкин — яркий пример. Вариант?

— Так и сейчас такие в количестве. Всякие "обозреватели" и прочие "певцы ртом". Ни черта не умеют делать, почти ничего не знают, но при этом не вылезают из "ящика". Реально забодали.

— Хорошо подмечено. Люди овладели достаточно сложным "искусством нравиться другим" и с этим "социальным капиталом" — прекрасно себя чувствуют. Формально — прозябая в нищите. Многие — даже своего жилья не имеют и годами живут в гостиницах. Казалось бы — чем артисты не пролетариат? А вот не считали их в партии "за своих", а начальство и буржуи — вовсе даже наоборот. С Никулиным, сам Ельцин не гнушался за ручку поздороваться. А с Задорновым, он же — в одном подъезде проживал...

— Вы ещё порномоделей в "пролетариат" запишите, — угрюмо буркнул второй солдатик, — Тоже совершенно голяком скачут и дикие деньги зарабатывают. Им, по идее — больше ничего и не надо.

— Правильно мыслите, молодые люди. Образование, воспитание или красивая внешность — это тоже "капитал". Способный приносить доход и что особенно противно — неотчуждаемый. Уничтожить такой "капитал" вместе с носителем — можно, а отнять или украсть — никак. Что во все времена бесит.

— А чего тогда все наши партийные рожи, при Советском Союзе — себя в "пролетариат" зачисляли? — зло поморщился первый солдатик, — Жили во дворцах, катались на "персональных" авто и питались из "спецраспределителя" — а туда же... Разве это можно называть "диктатурой пролетариата"?

— Вполне! — не поддержав тона, вполне серьезно, отбил выпад главный идеолог, — Для членов высшей партийной номенклатуры личная собственность, как правило, ограничивалась "носильными вещами", наградами и предметами гигиены. Власть давала им всё, но с отлучением от власти они сразу становились нищими. Что доказал пример Хрущева. Тот совершенно точно считал себя пролетарием и при случае, этот факт обосновал. Когда в 1964 году его сковырнули с поста генсека. Так прямо товарищам по партии и заявил, что жить ему теперь не на что и негде. Отчего, он планирует идти побираться... Причем, никто из присутствующих, даже не усомнился — этот пойдет. Просто из вредности... Тот ещё был кадр! Срочно назначили ему персональную пенсию и выделили для проживания государственную дачу.

— Вопросов — больше не имею... — более грамотный солдатик — понял, что нарвался на опытного полемиста и не стал обострять отношения.

— Всегда рад! Обращайтесь, если что... — достаточно любезно отозвался его оппонент. Исторические "ретроспекции" — традиционный конек Ахинеева. На тему "почему в Союзе просрали Советскую власть" — он способен трындеть бесконечно. Связно и не повторяясь... Я в курсе, что это надолго. Да и ладно... Как известно, чужие логические рассуждения — благоприятно влияют на собственное мышление. Умудренная опытом подобных посиделок — не сидела без дела. Краем уха слушая речи — запустила стационарный кипятильник. А когда он замигал сигналом готовности, никого не спрашивая (я тут хозяйка или погулять вышла?), смела со стола весь "демонстрационный реквизит", а вместо него — расставила кружки. Заварочный сосуд у меня теперь специальный, сделан "на заказ" из новой керамики. Чего-то они там хитро намешали. Говорят — хотели повторить рецепт фарфора. Врут! В сортах фарфора — я более-менее разбираюсь. Химическое образование и лабораторный опыт предполагают знание некоторых специфических тонкостей техники безопасности. Например — никогда не лейте крепкий реактив в химическую посуду китайского производства! Она вполне может "распасться на куски". Прямо на лабораторном столе. Или вообще оказаться не керамикой (как указано на этикетке), а "пластмассой с минеральным наполнителем". И неожиданно полыхнуть огнем... Хотя, с виду, обычно, как настоящая... Сосудец с притертой крышкой, рекомендованный в качестве пилотного образца фарфора — не выдержал простейшей пробы "царской водкой". Сразу стал бурно пузыриться, а попутно — потерял в весе несколько граммов. Ковырять пробу, из чего именно это поделие слепили — не стала из принципа. Заварочный чайник — в хозяйстве тоже нужен. Крутой кипяток и местные "травяные сборы" — городушка успешно выдержала. Причем, это не отнять — смотрится красиво. Ну, а притертая крышка (кто понимает толк в "чайной церемонии") — так вообще отличная штука... — Печеньки выставлять? Или, будем дегустировать как полагается? В смысле — натощак? — Что?! — "Сахар из опилок", естественно... Первая экспериментальная партия! Здесь он, в банке. Разбирайте ложки — и пробуйте. А вот чайные ложки — на столе правильные. Из настоящего, уже "местного" мельхиора. Их только правильно чистить надо. Тогда смотрятся, совсем как серебрянные... К сожалению, комплект единственный. По здравому размышлению, после первых опытов — ценный сплав, целиком, пошел на более важные цели. У меня экспериментальные образцы. Что логично. Штатные шпатели по чуть-чуть портятся. — Не сладко! — надо видеть это стандартное разочарование, на физиономиях городских жителей, привыкших ложками лопать магазинный рафинад. А последнее время — крахмальную патоку. Она, может и с горчинкой, но сладкая, как мед. А тут — голимый суррогат, из древесины. Чистая глюкоза... — Естественно! — ???