— Угу, — подтвердил герцог. — К твоей кулинарии мы все давно привыкли...
— Он хотел сказать, — перевел Гудрон окончательно обидевшейся спутнице, — что в основном его волнует проблема, где помыться и переодеться во все чистое...
— А также очень бы хотелось выспаться в нормальной постели, — весомо добавил гендевец, соглашаясь со словами кузнеца.
— Лично меня все же больше волнует вопрос, где взять продукты, — мрачно сказал питомец покойного мага. — Грибы это, конечно, замечательно, но я хочу мяса. И молока!
— А чего вы все на меня-то смотрите? — возмутился Дунгаф, поймав на себе требовательные взгляды своих спутников. — Я в этих местах тоже впервые и не имею ни малейшего представления, когда мы доберемся до города!
— Ну вот, — упал духом Шун. — Если уж даже ТЫ не знаешь... Сколько у нас там сухарей?
— Не торопись отчаиваться, — буркнул гном. — Лучше попытайся думать логически. Мы идем по дороге. Она куда-то ведет. Мы направляемся в сторону моря, и воздух уже им пахнет. Что это может значить?
— Что мы почти дошли до моря? — предположил бывший кот после краткого раздумья.
— Дорога не может вести в никуда, — подал голос Ральдерик. — Нет смысла прокладывать путь к простому побережью... Думаешь, портовый город?
— Не исключаю, — подтвердил Дунгаф. — Ты прав, там обязано что-то быть. Что бы это ни было, скоро мы все увидим...
— Кстати, у нас еще с деньгами проблема, — высказался иролец с набитым ртом.
— С чего бы это? — поразилась Филара. — Насколько я помню, у нас было много денег...
— Много, только большая их часть — те жутко старинные и бешено дорогие золотые монеты, которые нам дал дракон, — пояснил кузнец. — Еще у нас осталось чуть-чуть мелочи, на которую мало что купишь...
— Все же хорошо, что в Гирастане пользуются той же валютой, что и в Калануре с Верхним Сурчуком, — вздохнул гендевец. — А то мы б замучились все время менять деньги...
— Это все потому, — Дунгаф назидательно поднял вверх указательный палец, — что в свое время Гирастан проводил активную экспансионистскую политику. Оба этих города были основаны выходцами из него. Так что ничего удивительного в этом нет.
Вскоре товарищи снова тронулись в путь. Они шли по холмистой местности. Уже начинавшая жухнуть трава покрывала пологие склоны, кое-где перемежаясь редкими лиственными деревцами. Ветер гнал по земле зелено-желтые волны, играл ветвями и верхушками осин с тополями. Лето уже миновало свою середину, дело плавно шло к осени. Трудолюбивые дикие пчелы деловито собирали пыльцу с блеклых и невзрачных цветов, прятавшихся среди стеблей.
— А у нас сейчас гораздо красивей, — заявил Ральдерик, придирчиво оглядывая пейзаж, пока Мерзавец неторопливо шагал по пыльной дороге. — Весной в Гендеве цветут вишни и персики! Ветви покрыты белыми и розовыми цветками так, что практически не видно листьев, а если дует ветер, лепестки срываются и осыпают тебя с ног до головы. У всех на окнах стоят большие кадки, в которых растут азалии. Здесь я не видел ни одного вишневого дерева. А в Верхнем Сурчуке в горшке у кого-то из местных жителей торчала петрушка. И вообще, луга здесь такие неинтересные... У нас, например, можно увидеть крокусы и нарциссы, выросшие сами по себе...
— Да ты поэт, оказывается, — подивился Дунгаф, закуривая трубку. — Вот уж не думал...
— Да ну тебя, — разозлился герцог. — При чем здесь поэзия? Я просто говорю, какая ущербная у вас природа.
— Ну а что ты хочешь? Гендева — южная страна, Гирастан — северная. И я уверен, многие гирастанцы глубоко с тобой бы не согласились. Они бы рассказали тебе о прелести хвойных лесов, укрытых снегом до прихода весны, о зарослях черники и о том, как на болотах растет клюква с брусникой. На самом севере страны ты бы смог увидеть северное сияние и бескрайние равнины никогда не тающего льда. Так что не спеши судить то, чего ты практически не видел...
— Вы меня оба удивили, — встрял Шун, пока Герань поднимался по очередному склону. — Ладно Дунгаф, но чтобы РАЛЬДЕРИК говорил о природе, это...
В этот момент конь добрался до вершины холма, и в лицо всадникам ударил соленый ветер, разметав рыжие волосы и черную гриву. Юноша широко распахнутыми глазами смотрел на представшую перед ним панораму и потрясенно молчал. Отсюда открывался подавляющий своим масштабом вид на огромное, распростертое вперед, вправо и влево море, набегавшее на береговую гальку упрямыми волнами. В небе плакали чайки, разрезая острыми крыльями низкие темные облака. Немного штормило. Свинцовые толщи воды обрушивались на побережье с ворчанием, грозившим в скором времени перерасти в рев. Белая пена, вынесенная на берег, оседала на камнях. Горизонт был темен. Собирались тучи.
Филара остановила Герань и тихо сказала: "Ой...". Шун, большую часть жизни проведший в маленьком домике в лесу, был с ней полностью согласен. Перед колоссальными размерами и мощью тысяч тонн воды, сотрясавших сушу, он чувствовал себя как-то неловко и неуверенно.
— Сегодня ночью будет шторм, — возвестил гендевец, когда остальные кони поднялись на холм и встали рядом с Геранью, позволяя своим седокам насладиться зрелищем. — По крайней мере, мне так кажется.
— Это и есть море? — скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Гудрон. — Я никогда не думал, что оно ТАКОЕ...
— Да, это оно, — подтвердил Дунгаф, шаря глазами по берегу. — А вон там, — он указал пальцем куда-то в сторону, — и долгожданный городок. Как я и предполагал...
— Ральдерик, а у тебя дома тоже есть море, да? — проигнорировал слова гнома не могший оторвать взгляд иролец.
— Да, — подтвердил воин.
Вид большой воды не произвел на него такого впечатления, как на большую часть его спутников.
— Получше этого, — добавил он сварливо, чуть подумав. — Идемте в город, а то ведь и впрямь шторм начнется. Хотелось бы встретить его под крышей.
Они тронули коней и начали спускаться с холма. Лошади осторожно шли вниз, стараясь не переломать себе ноги на достаточно крутом спуске. Тем временем ветер нагнал облаков со стороны водного горизонта. Затянуло уже все небо, а не только ту его часть, что нависала непосредственно над морем. Ветер крепчал. Он хлопал одеждой, разметывал волосы и доносил до всадников соленые брызги.
Город оказался средних размеров портом. Домики здесь преимущественно были двухэтажные, сложенные из камня. Возле деревянной пристани стояли пара крупных судов и несколько десятков рыбацких лодочек. Они опасно раскачивались на волнах, угрожая перевернуться и затонуть в любой момент. Туда-сюда сновали люди, вытаскивавшие из челнов все имущество и отволакивавшие их самих подальше на берег. На ветру трепыхались вывешенные для просушки сети.
Путники ехали по опустевшим улицам. Достаточно быстро они нашли местный аналог гостиницы. Это было массивное и с виду очень надежное каменное здание с тяжелой дубовой дверью, над которой на цепях раскачивалась потемневшая от времени и морского ветра вывеска с изображением рыбины. У последней были потрясенно выпученные глаза и выражение полного непонимания на морде. Возможно, это объяснялось тем, что из нее торчали вилка и нож, что, по идее, должно было стать для бедняги неприятной неожиданностью.
Ральдерик с Гудроном пошли искать конюшню, а всех остальных послали в помещение занимать места и договариваться по поводу номеров и питания. Филара потянула за массивное металлическое кольцо, и дверь с протяжным скрипом отворилась. Внутри оказалось весьма неплохо. У противоположной стены приветливо горел камин, потрескивая сухой древесиной. Возле него стояла пара старых кресел, в которых сидели две увлеченно вязавшие старушки. Пол помещения был сложен из толстых палубных досок, примерно такие же пошли на обшивку стен. С балок достаточно низкого потолка свисали керосиновые лампы и старый штурвал, выполнявший исключительно декоративные функции. Справа от входа располагалась стойка, за которой суетился худощавый растрепанный паренек, чем-то напоминавший воробушка. Большую часть пространства зала занимали столы и стулья, такие же массивные и деревянные, как и все вокруг. В углу находилась лестница, ведшая наверх. На стенах кое-где висели дешевые картинки, а также разнообразные панно морской тематики.
В зале было полно народа. Очевидно, шторма здесь случались довольно часто и воспринимались не как стихийное бедствие, а как лишний повод не ходить на работу. Шумно смеялись какие-то неопрятные мужчины (по виду — моряки, сошедшие на берег впервые за много недель), за соседним столиком два ребенка с серьезным видом ели яичницу, также присутствовало некоторое количество женщин, тихо шушукавшихся о своем, о женском. Судя по всему, гостиничный трактир с оригинальным названием "Рыба-сюрприз" был главным местом сбора населения города. Сюда приходили все, кому не хотелось сидеть дома, выпить кружечку пива или какао в зависимости от предпочтений. На вошедших не обратили внимания. Видимо, здесь привыкли к разным посетителям, кем бы те ни являлись. И уж тем более, местных жителей было не удивить парнем, девушкой и гномом.
Шун окинул помещение оценивающим взглядом и остался доволен. Отобрав у Филары сумку и легко закинув ее себе за плечо, он целеустремленно зашагал к стойке. Дунгаф какое-то время постоял, надеясь, что юноша возьмет и его вещи тоже, но, поняв, что в очередной раз жестоко ошибся в нынешней молодежи, тяжко вздохнул и поплелся следом, подволакивая за собой тяжелый гремящий мешок с полным гномьим доспехом.
— Прошу прощения, — окликнула девушка паренька за стойкой, разливавшего по кружкам пиво из бочки.
Трактирщик обернулся, ища глазами того, кто его звал. Его взгляд тут же сфокусировался на ожидавшей Филаре и остекленел.
— У вас пиво льется мимо, — ехидно предупредил Шун, кисло наблюдая за перекошенным выражением лица жертвы красоты.
— А? — непонимающе переспросил местный житель, переводя пустые глаза с девушки на юношу, минуя гнома.
Наконец, до него дошел смысл сказанного, и он тупо уставился ну струю ценной жидкости, выливавшейся через край кружки и капавшей на пол.
— Вот черт! Ай... — парень спешно завернул кран бочки и кинул на лужу замызганную тряпку. Решив эту проблему, он вновь повернулся к с интересом наблюдавшей за ним Филаре и взволновано сказал. — Здравствуйте! Добро пожаловать! Чем могу помочь?
— Скажите, вы ведь трактирщик, да?
— Да! То есть, нет! То есть да... Э-э-э... — собеседник попытался взять себя в руки и ответить вразумительно. — Папа трактирщик, я ему помогаю. Он сейчас болеет. Поэтому сейчас я как бы трактирщик. Да! Но на самом деле это не так. Вот.
Дунгаф устало покачал головой и закатил глаза, глядя, как исполняющий обязанности трактирщика застенчиво колупает пальцем столешницу и медленно краснеет, стараясь не смотреть на девушку. Шун нетерпеливо забарабанил пальцами по стойке и решительно взял разговор в свои руки.
— У вас свободные комнаты есть? — спросил он, сурово глядя на не в меру впечатлительного юношу.
— Есть, — кивнул тот, тупо глядя в пространство и все больше заливаясь густым румянцем.
— Сколько?
— Много.
— Сколько именно?
— У вас есть пять свободных комнат? — не выдержал гном.
— Четыре, — поправил его Шун. — Нам нужны четыре свободные комнаты, еда и возможность помыться.
— Четыре? — удивленно переспросил Дунгаф.
— Молодым девушкам опасно спать в одиночестве в подозрительных местах, — пояснил бывший кот. — А то мало ли кто здесь по ночам ходит со всякими намерениями... Буду защищать.
Филара фыркнула и отвернулась, давая понять, что вполне способна сама за себя постоять, и вообще, почему это к ней ночью кто-то должен лезть?
— А вы — муж? — обреченно спросил трактирщик, игнорируя вопрос о комнатах.
— Брат!
— Ну что, договорились? — подошли Ральдерик с Гудроном.
— Вы — муж? — парень поднял лучившиеся надеждой глаза.
— Муж? — нахмурился герцог, обменявшись с ирольцем недоуменными взглядами.
Потом он заметил раздраженно стучащего пальцами по столешнице Шуна, муку и усталость на бородатом лике гнома, старающуюся выглядеть подчеркнуто непричастной Филару и уже привычное выражение лица сына трактирщика, обычно появлявшееся у абсолютного большинства мужчин в возрасте от тринадцати до семидесяти пяти лет, видевших девушку впервые.
— Я все понял. Филара, иди пока посмотри, что здесь к чему. Или погуляй где-нибудь.
— Ладно, — пожала плечами спутница, направляясь к лестнице.
Через пять минут у них уже были комнаты, горячее питание, доступ к личной бане хозяина гостиницы, максимально заботливое отношение к лошадям, а также огромные скидки на все услуги и титул "самых желанных клиентов".
— Как тебе это удалось? — спросил у Ральдерика кузнец, пока они поднимались в свои номера.
— Просто надо знать, куда давить, — пояснил дворянин.
Комнаты всем понравились. Они были чистыми и довольно уютными. Шун, как и настаивал, поселился с Филарой. Все уже давно свыклись с их неожиданным названным родством, поэтому никто особенно не возражал. Пока все помылись, устроились и переоделись, наступил вечер.
Море разбушевалось не на шутку, погода совсем испортилась. Накрапывал мелкий дождик, добавлявший в общую соленую сырость немного пресности. Выходить на улицу не хотелось совершенно, да и делать там, в общем-то, было нечего. Поэтому, чтобы хоть как-нибудь занять себя, путники решили поужинать пораньше.
— А я знаю, как город называется! — похвасталась Филара, когда они вновь спустились в общий зал и отыскали свободный столик.
— Ну и как же? — равнодушно спросил герцог, ища взглядом трактирщика.
— Кирид! — возвестила девушка. — А еще в данный момент у причала стоят два корабля, один из которых поплывет куда-то на восток, а второй как раз идет на юг. Правда, не в Гендеву, а куда-то в Вер.
— Нам это не подходит, — покачал головой Дунгаф. — Вер находится слишком далеко от Гендевы. Это порт южнее Каланура.
— Мы в любом случае решили идти пешком, — напомнил Ральдерик, убедившись, что трактирщик их заметил и направился в их сторону.
— Вообще-то у нас принято возле стойки заказывать, — смущенно произнес тот, застенчиво поглядывая на девушку.
— Ну, ты же уже все равно подошел, — отмахнулся дворянин. — Значит так. Принеси нам, что у вас тут самое вкусное. Пять порций. Так... Еще мне вина. Лучшего, понятное дело. Еще стакан кефира и... Вы что будете? — поинтересовался он у Гудрона, Дунгафа и Филары.
— Я бы не отказался от чашечки кофе, — задумчиво произнес гном.
— Даже не знаю... — протянула девушка. — Чай какой-нибудь...
— Мне все равно, — не стал ломать голову кузнец.
— А я... — начал Шун.
— А тебе я уже кефир заказал, — оборвал его герцог.
— Предлагаю сегодня пораньше лечь спать, — произнес библиотекарь, когда исполняющий обязанности трактирщика ушел выполнять заказ. — Неизвестно, когда нам еще удастся нормально выспаться.
