— То-то мой конь слегка волновался, — задумчиво протянул Ральдерик.
— Значит, конь у него слегка волновался... — пристально посмотрел герцогу в глаза Себас. — Да что ты говоришь? Даже мои люди опасаются соваться в Присосновье меньше чем вдесятером, а у него конь слегка волновался! Ты хоть сам понимаешь, что говоришь?!
— Но мы правда никого там не видели! — вступилась за гендевца Филара.
— Может быть, эти ваши варафелы в спячку впали или передохли от какой-нибудь заразы? — выдвинул "гениальную" теорию Шун.
Себас ответил ему долгим тяжелым взглядом и ничего не ответил. Путникам было настоятельно рекомендовано провести в Зорянице пару дней. Их подселили к одинокому старику, в котором Ральдерик узнал престарелого лучника со стены. Звали его Клез. Казалось, бедняга изголодался по общению, потому что на нежданных, но желанных гостей он обрушил целую лавину рассказов о своей бурной молодости. До самого вечера им пришлось слушать восторженные воспоминания ветерана многих битв и изображать живой интерес, чтоб, не дай бог, не обидеть гостеприимного деда. Правда, в случае Дунгафа, заинтересованность была совершенно искренней, и он разве что не записывал байки слово в слово.
Впрочем, из этих рассказов удалось почерпнуть много полезного. Например, путники узнали, что эта местность буквально кишела различной нечистью, поэтому вообще непонятно, как здесь до сих пор жили люди. Как оказалось, причина заключалась в том, что выхода у них просто не было. Зоряница была основана беглыми преступниками, а также "благородными разбойниками", издревле промышлявшими на оживленных дорогах, ведших из Вера в другие города. Место выбрали такое, куда никакие преследователи бы просто не смогли добраться. Только после этого поселенцы узнали, почему именно сюда никто не заходит. Однако решили, что так просто не сдадутся, и продолжили обустраиваться на выбранной полянке, регулярно давая отпор наиболее наглым тварям, решившим ими подзакусить. Со временем они здесь освоились и обжились. Другие населенные пункты, прежде страдавшие от набегов как разбойников, так и тех же варафел со товарищи, прикинули, что к чему, и пришли к выводу, что существование Зоряницы им очень выгодно. Во-первых, бандиты заняты полезным делом, а во-вторых, поголовье окрестной нечисти несколько снижается год от года. Поэтому города делают все от них зависящее, чтобы крепость существовала и впредь. Зоранчанам регулярно поставляют продукты питания, оружие и все необходимое. Также они не подвергаются преследованию со стороны закона до тех пор, пока живут в Зорянице или представляют ее интересы где-нибудь в других местах. Взамен местные жители обязаны истреблять как можно больше монстров или других существ, представляющих опасность для людей. Человек, покинувший деревню по своей воле в целях поселения в другом месте, лишается всех прав и подлежит немедленному уничтожению в случае обнаружения. С момента основания крепости прошло почти двести лет. Теперь здесь живут не только потомки первых поселенцев, но и многие люди, решившие скрыться от преследований даже под угрозой опасности быть съеденными каким-нибудь варафелом-шатуном. Так что местное население регулярно пополняется свежими силами. Всех пришедших принимают без разговора, потому что тот факт, что они дошли до Зоряницы живыми, считается "зачетом" по профпригодности.
Ральдерик тут же задумался, почему тогда Есека так обеспокоило их появление, если теоретически он должен был отнестись к ним, как к новым боевым товарищам? Клез на это ответил, что человеку миновать Присосновье практически невозможно. Оттуда ни разу никто не приходил, за исключением зоранчан, вышедших большим хорошо вооруженным отрядом на разведку, и то те обычно возвращались неполным составом и сильно потрепанные. Поэтому неудивительно, что люди, прошедшие Присосновье и заявившие, что ничего подозрительного и опасного не заметили, не могут не вызывать сильных сомнений в своей человеческой природе и безвредности. На вопрос, почему же он тогда их не опасается, Клез заявил, что уже слишком долго прожил, чтоб бояться, и если уж на то пошло, предпочел бы смерти от старости погибнуть от рук красивой девушки, даже если та не человек, и с надеждой посмотрел на Филару. Та что-то буркнула про ужин и ушла готовить, безжалостно руша старческие мечты. Дунгаф выпросил у зоранчанина карту местности и принялся любовно ее копировать, заполняя пробелы на том недоразумении, что им удалось достать в Кириде. Этим днем он был более чем доволен.
Потом пришел незнакомый путникам человек и попросил их немедленно зайти к Себасу. Оставив девушку кашеварить, мужчины послушно поплелись в уже знакомую избу, где и застали главу крепости в крайне мрачном настроении. Тот жестом велел им садиться за стол, а сам устроился напротив и пристально посмотрел в лицо каждому.
— Что-то случилось? — не выдержал Гудрон.
— Я сегодня после разговора с вами послал в Присосновье отряд своих людей... — медленно начал Себас и замолчал, постукивая указательным пальцем по краю столешницы.
Его гости кинули друг другу встревоженные взгляды и дружно уставились на правителя деревни, ожидая продолжения.
Задумчиво помолчав еще немного, тот встал, накрыл стол старым плащом, подобрал с пола какой-то мешок и вывалил его содержимое на зеленую ткань. Путники испуганно отшатнулись. Перед ними лежало существо длиной примерно с метр. У него было четыре достаточно длинных и очень мускулистых лапки, заканчивавшихся мощными, острыми когтями крайне устрашающего вида. Голова существа чем-то походила на крысиную, если б только у крыс имелись огромные черные фасетчатые глаза, крупные уши-локаторы и нереально большие зубы-клыки, выпиравшие из челюсти чуть ли не во все стороны. Холка существа была покрыта густой длинной щетиной, скорее напоминавшей стальную проволоку, чем волосяной покров. Также варафел (а это был именно он) обладал длинным лысым хвостом, заканчивавшимся небольшим жалом. Все тело этой весьма непривлекательной твари было скользким, покрытым серо-зеленой слизью. И еще. У животного была сломана шея. Дунгаф тут же пожалел, что оставил тетрадь с пером в избе у Клеза. Себас еще раз внимательно окинул взглядом всех четверых, ожидая увидеть какие-нибудь эмоции, кроме омерзения и удивления.
— Мои люди не стали заходить далеко, — продолжил он, — однако нашли пять трупов варафел. У всех сломаны шеи. Вы себе хоть представляете, что такое пять трупов варафел?! При условии, что за всю историю Зоряницы нам удалось убить всего шестерых! Притом, что эти шестеро в свою очередь забрали с собой двадцать восемь зоранчан! А тут вдруг на территории в пятьдесят квадратных метров сразу пять убитых тварей и ни капли крови. И еще вы со своим "То-то у меня конь волновался"!
— А может быть, у них и вправду эпидемия? — неуверенно поинтересовался Шун, чувствуя себя крайне неуютно от осознания, что они спокойно шли через местность, где кишмя кишат такие вот "милашки".
— Ну-ну... Насморк, от которого голову сносит! Ты меня лучше не зли!
— Нам правда ничего об этом не известно, — Ральдерик постарался, чтобы его голос звучал убедительно, стараясь не смотреть, как гном исследует варафела, чтобы потом его по памяти зарисовать и описать. — Я вас очень прошу, уберите, пожалуйста, эту тушку, пока он ее препарировать у меня на глазах не начал!
Дунгаф бросил на герцога гневный взгляд и обиженно засопел, когда, немного посомневавшись, Себас таки спрятал труп обратно в мешок. Порасспрашивав друзей еще какое-то время и убедившись, что ничего полезного от них не узнает, глава крепости позволил им идти. Гендевец отправил остальных обратно, а сам остался под предлогом, что ему нужно поговорить. Пожав плечами, те послушно пошли в дом, где их ждала Филара. Девушка светилась гордостью и стряхивала с одежды муку.
— Ужин готов! — провозгласила она.
— Да? Это хорошо, — отозвался Гудрон. — Ну и чем ты нас удивишь на этот раз?
— Пирожки с картошкой! Клез мне любезно разрешил воспользоваться его продуктами и печкой.
На столе стояло большое блюдо с горячими пирожками. Филара упорхнула на кухню заваривать чай, а остальные сели ужинать, надеясь как можно скорее забыть покойного варафела, изрядно испортившего им аппетит (еще они не забыли проследить, чтобы гном тщательнейшим образом вымыл руки, под угрозой, что иначе их всех стошнит).
— Да. Удивила, так удивила, — Дунгаф внимательно посмотрел на надкушенное угощение.
Другие ничего не сказали, лишь молча кивнув. Скоро вернулся Ральдерик. Какой-то воодушевленный.
— Что на ужин? — спросил он с порога.
— Пирожки с картошкой, — ответил Шун, отвлекаясь от еды.
— Ух ты! А почему такие круглые?
— Тебе ж сказали "пирожки с картошкой".
— Картошка в тесте, — уточнил Гудрон.
Герцог на секунду замер и задумался.
— Не волнуйся, не в мундире! — утешил его кузнец.
— Это радует, — решил наконец герцог, садясь за стол.
— Да все нормально! — привычно вступился за "сестру" готовый съесть что угодно, лишь бы это приготовила Филара, Шун. — Только попробуйте сказать, что невкусно!
— Вкусно-вкусно, — успокоил его Дунгаф, — Кстати, ты чего у Себаса оставался-то?
Зажав в зубах "картошку в тесте", Ральдерик полез в карман и извлек клочок бумаги.
— Меня уже достало это бесцельное блужданье, — пояснил он, вынимая "пирожок" изо рта и кладя записку на стол. — Не забывайте, что прежде чем идти в Гендеву, мы обязательно должны угробить кого-нибудь драконоподобного и отрубить ему голову. До этого мы просто шли без определенной четко выраженной цели — не удивительно, что до сих пор никого не встретили. Поэтому я выспросил у Себаса, не знает ли он, где могут водиться крупные и очень крупные монстры. Что же вы думаете? О чудо! Он это знал! Более того, проникшись ко мне искренней симпатией и уважением, даже не счел за труд написать парочку адресов. Так что сразу же после ужина ложитесь спать — утром мы выступаем дальше...
— А зачем вам дракон? — спросил Клез, который, как оказалось, тоже сидел за столом, ел "пирожки" и с интересом слушал беседу (при этом никто не заметил, когда он успел подсесть, и его присутствие явилось для всех полной неожиданностью).
— Если Ральдерик до Нового Года не добудет голову дракона или кого-нибудь на него похожего, то лишится своего герцогства, — объяснил Гудрон, решив, что нет смысла лгать.
— Эк ведь... Эх, не там вы дракона ищете, сынки, не там... — протянул старик мечтательно. — Это я вам точно сказать могу. Сам однажды на него ходил...
— Победил? — подался вперед герцог.
— Нет, — покачал головой дед, с трудом поборов в себе желание немного приврать. — Это было более пятидесяти лет назад... Я ведь сам-то родом из Савараха. Решил я тогда дракона победить. Молодой был, дурак еще... Узнал, что живет на северо-востоке один, огромный да серебряный, и отправился в дорогу. Ох, и досталось мне тогда от него... Чудом выжил. Ни амулет не помог, ни меч... Клинок я свой там, кстати, и оставил. Еле сбежал. Интересно, как сейчас змеюка та поживает?..
— Там, чисто случайно, неподалеку резного каменного столба не было? — на всякий случай уточнил иролец.
Клез наморщил лоб и задумался. Потом его лицо просветлело, и он радостно закивал.
— Был столб! Точно был! Если от пещеры бежать вниз и направо. Я там от него схорониться пытался. А что?
— Замечательно твой дракон поживает, — ответил за кузнеца Ральдерик. — Женился на принцессе саварахской, остепенился. Дочка у него есть. Его, кстати, Валеном зовут, если что...
— ЧТО? — у старика отпала челюсть. — Правда что ли? А откуда вы знаете?
— Сам на него ходил, — мрачно признался герцог. — Оттуда и знаю.
Восторгам зоранчанина не было предела. Он заставил гендевца пересказать ему все подробности его постыдного похода к драконьему логову и в конце чуть ли не окрестил сыном родным. Предоставив другу разбираться с впечатлительным дедом, растроганным до глубины души этим совпадением, остальные пошли спать. Клез жил небогато, поэтому гостям пришлось размещаться на полу. Под утомленное бубнение Ральдерика, сильно пожалевшего, что вляпался в этот разговор, друзья быстро уснули.
Ночью они проснулись от криков, раздававшихся на улице. Филара лежала с открытыми глазами, настороженно прислушиваясь к звукам, доносившимся снаружи.
— Что случилось? — прошептал кузнец, садясь в постели.
— Не знаю, — так же шепотом ответила девушка. — Это минут пять назад началось. Клез побежал разбираться.
— Пошли посмотрим, — предложил ее "братец", скидывая одеяло и поднимаясь на ноги.
На бегу натягивая сапоги, Ральдерик, Шун и Гудрон выскочили из избы. По территории крепости бегали люди. Большая часть из них сжимала в руках луки и колчаны со стрелами. На всех домах горели факелы, освещая главный двор Зоряницы, лестницы, ведущие наверх стены, и силуэты людей, желтыми пятнами выделявшиеся на фоне черного неба и верхушек деревьев. На площадке для лучников уже стояла пара десятков человек, пускавших горящие стрелы куда-то в темноту за частоколом. Слышались топот ног, треньканье тетивы и приглушенные взвизги неизвестных существ, попавших под обстрел за стеной.
— Что происходит? — крикнул гендевец, ловя за рукав пробегавшего мимо них растрепанного зоранчанина.
Тем временем на крыльцо вышли заспанный Дунгаф и завернувшаяся в свой плед Филара, решившие не путаться под ногами у защитников крепости и посмотреть со стороны.
— Ничего особенного, — раздался за спиной у герцога знакомый голос. — Просто очередное нападение на крепость. Идите в дом, это скоро закончится.
Рядом с Шуном из тени вырос силуэт главы крепости, меланхолично окидывавшего сонным взглядом округу.
— А кто напал-то? — поинтересовался Гудрон, дивясь спокойствию и отстраненности Себаса.
— Не знаю, — пожал плечами тот, вынимая из кармана трубку. — Мне отсюда не видно. Соседи какие-нибудь...
— А разве вам не положено быть в первых рядах и командовать обороной? — ядовито поинтересовался Ральдерик, глядя на собеседника с плохо скрываемым недоумением.
— А зачем? Они и так прекрасно справляются, — вновь пожал плечами глава деревни, чиркая спичкой. — Вряд ли это что-то серьезное. Так у нас часто бывает.
Тут все остальные звуки заглушил пронзительный птичий крик, и над двором, закрывая собой звезды, взмыл черный силуэт гигантского крылатого существа. При виде его Себас на секунду пораженно замер, а потом кинулся к стене, на ходу бросая горящую спичку и трубку.
— Мы можем помочь? — догнал его дворянин возле единственной каменной постройки укрепленной деревни.
— Вам было сказано идти в дом! — злобно бросил глава крепости, натягивая на себя кольчугу, лежавшую на ступеньках в куче себе подобных.
— Но мы, правда, можем помочь!
— Я в третий раз повторять не намерен!
В этот момент до этого парившее где-то в вышине крылатое создание стало стремительно снижаться, выставив перед собой когти, целясь куда-то в сторону, где находились герцог и спешно готовившийся к битве правитель Зоряницы. Рука Ральдерика при виде этой картины привычно дернулась к мечу, который, как с ужасом вспомнил гендевец, у него конфисковали.
