— А зачем он мне нужен? — от удивления мои брови поползли вверх.
— Ты посмотри какая гравировка, а серебряные розы у свеч, это старинная работа, только поскольку он большой, то с ним в руках танцевать, да и просто общаться неудобно. Поехали домой? — соловьем заливался он, тыкая здоровую и тяжелую железку мне в руки.
Так! С нужным типом разобрались, хотя и несколько по-другому, чем планировали. Моя видуха, и поведение, похоже, несколько не вписываются в рамки принятого, иначе чего это Ник пытается меня утащить отсюда. А подсвечник... Хм. Почему бы не взять. Действительно красив. Ножка его была сплетена из трех прутов, один из которых серебряный, а два бронзовых. Чашечки для свечей были бронзовые, но вокруг них в два ряда располагались серебряные лепестки, и немного ниже несколько небольших роз и листиков
— Что здесь происходит? — подошел к нам пожилой и представительный мужчина.
— Мне подсвечник подарили, только вот со свечами его неудобно нести, — ответил я, задул свечи и отдал их мужику.
Стоявшие возле меня Ник и Фрэнсис, судорожно сглотнули и подняли глаза к потолку, делая вид, что увлечены рассматриванием росписи. У подошедшего мужчины от моих слов вытянулось лицо, но он ничего не сказал.
— Мы уже уходим. Счастливо вам оставаться, — сообщил я и двинулся к выходу.
Оглянувшись у двери, заметил, что ребята шли за мной на прямых ногах, при этом старались не смотреть на мужика. Как только за нами закрылись двери зала, парни шумно выдохнули. Не останавливаясь, я двинулся по коридору, попросив предупредить, если надо будет поворачивать.
Так мы и шли, я с подсвечником на плече, парни за мной. Дойдя до разветвления коридора, шедший сзади Фрэнсис сказал: "налево", я завернул и оказался у двери. Не долго думая, дернул за ручку и вошел. Посреди комнаты стояла кровать и на ней парочка народу занималась любовью. Я резко тормознул.
— Ты зачем нас сюда привел? — повернулся я к Фрэнсису.
Любовники обратили на нас внимание. Мужик замер, а дамочка заорала, как пожарная сирена.
— Выключи ее. Подушкой что ли накрой, — поморщился я.
Мужик на автопилоте нашарил небольшую подушку и накрыл лицо дамы. В этот момент меня резко дернули сзади, и как только я вылетел из комнаты, захлопнули у меня перед носом дверь.
— Я... ты... подсвечником... — зарычал Фрэнсис.
— Ну ты же сам сказал поворачивать, — удивился я.
— Налево!!! Я сказал На-ле-во!!! А ты поперлась направо!!! — заорал он дурным голосом.
— Ну извини, перепутала. С кем не бывает. Теперь-то куда? — пытаясь его успокоить, ласковым голосом спросил я.
-Хватай ее с другой стороны и бегом к дверям, иначе я за себя не ручаюсь! — не выдержав, зашипел Ник.
Забрав у меня подсвечник и подхватив меня под руки, они рванули по коридору. Не успевая перебирать ногами, я их подогнул. Не сбавляя скорости парни добежали до двери, но проем двери оказался несколько узковат для трех человек в ряд. Ник без задержки пронесся через порог и протащил меня. Фрэнсис, держащий меня с другой стороны, немного не прошел по габаритам. Благодаря чему он и врезался в косяк двери. Ударившись, он выпусти меня. Я еле успел ноги выпрямить, и мы с Ником пробежали по инерции еще метров пять-десять.
Когда мы остановились, я потребовал подсвечник себе. Ник молча протянул его. В это время сбоку послышался шум шагов, и еще одна рука потянулась к этой железке. Резко выдернув из рук Ника подсвечник, я ударил по грабителю. Мужик со стоном осел. Это оказался начальник дворцовой стражи. Два других стражника рванули к нам.
— Не трогайте их. Девушка немного не в себе. Не подходите к ней... близко, — пошатываясь и держась за рассеченный лоб, к нам приближался Фрэнсис, не вписавшийся в дверь.
— Да, господин, — поклонились стражники.
— Подайте им коней и унесите капитана. Николло, я тебя приглашаю на ужин. Завтра, — пытаясь стереть кровь со лба, пробормотал он.
— А меня почему не приглашаешь? — возмутился я.
— Приглашаю, — каркнул охрипшим голосом парень, и, пытаясь изобразить обморок, опустился на ступеньки.
Глава 20. Жизнь в столице.
В это время нам подвели коней. Ник, смеясь как ненормальный, чуть не промахнулся мимо лошади. Усевшись, мы попрощались с Фрэнсисом и медленно выехали за ворота. Подсвечник я держал в руках, пристроить его куда-либо не было возможности. Проехав метров двести, мы повернули на улицу ведущую к дому, и не успели отъехать метров двадцать от угла, как раздался крик "жизнь или кошелек".
Кто-то ухватил мою лошадь за узду, а меня дернули за платье. От неожиданности я не удержался, и вместе с подсвечником, рухнул с коня. Чудом не сломав себе шею, кувыркнулся, сжимая эту железку обеими руками, и быстро вскочил. Только разобрались с одной порцией проблем, как снова неприятности. Да что за жизнь?! Я психанул. Сколько можно?! Убью!
Попытался осмотреться. Вокруг темно, глаза еще не привыкли к темноте, ни фига не видать. Передо мной что-то мелькнуло. Перехватил поудобнее подсвечник и со всей дури навернул ближайшую движущуюся тень. Судя по силе воя попал куда надо. Не замедляясь, по инерции понесся дальше, размахивая осветительным прибором как дрынком, и крича — Ура-а-а. Судя по ржанию, попал по коню, затем, судя по крику, мужику досталось... еще одному.
-Идио-о-отка!!! Это же я-я! Убьешь же! — заорала следующая тень.
Я попытался остановиться, но не успел, железка то тяжелая, и замах от души сделан. Удалось только слегка замедлиться и с трудом чуть отклониться. Ударило только вскользь. Тень, качнувшись, заткнулась и осела. Ну, блин! Кажись своего прибил.
Остановившись, оглянулся. Глаза уже немного привыкли к темноте. Вокруг никого стоячего не оказалось, коней тоже не было видно. Приглядевшись к последней жертве, узнал Ника. Левая половина лица в крови. Хлопнув его пару раз по щеке, начал поднимать, чтобы потащить обратно.
— С-с-сте-ерва! Чуть не убила. Ду-ура припадочная, — зашипел он, пытаясь подняться.
— Если не заткнешься, добью. Шевели ногами. Шагаем обратно, откуда ехали, там помощь окажут, — с трудом его поднимая, прорычал я.
Шатаясь как пьяные, мы добрели до ворот. Я затарабанил по воротам погнутым подсвечником, который, как оказалось, не бросил. Выглянувшие стражники выпучили глаза.
— Мы только что от вас выехали. На нас напали грабители, за углом, — хрипло просипел я.
Ворота быстро распахнулись, и двое стражников подхватили Ника под руки, а один попытался отобрать у меня подсвечник. Но пальцы мои не разгибались, поэтому, я, положив эту железяку себе на плечо, повис на руке у мужика. Нас потащили к доктору.
Когда нас завели в комнату, доктор заканчивал обрабатывать рану парню, что подарил мне подсвечник и бегал с нами по замку. Фрэнсис, увидев окровавленного Николло, а затем ободранную, грязную и разлохмаченную меня, с погнутым подсвечником в руках, совершенно обалдел.
— Ты что, у нее попытался подсвечник отобрать? — поинтересовался он у Ника.
— Подсвечник, это да. Но не я, а несколько придурков, а мне за компанию досталось. Под руку попал, — скривился тот.
— Судя по нервному ржанию, и по тому, как быстро они ускакали, эта сумасшедшая и коням настучала, — добавил он, шипя от боли, поскольку доктор уже взялся за него.
— Будешь говорить про меня гадости, добью, чтобы не мучился, — зарычал я, скорее от стыда, чем от злости.
От двери раздались какие-то странные звуки. Я удивленно посмотрел туда. Привалившись к косяку двери, стоял пожилой мужчина, которому я отдавал свечи и тихо смеялся. Вскоре к нему присоединились и два раненых. А через минуту уже ржали все находящиеся в комнате.
— Сударыня, может, вы все же отдадите подсвечник? Он же совсем погнут. Я вам целый дам, а этот выбросим, — сквозь смех проговорил пожилой.
Похоже, это хозяин дома, раз предлагает заменить. Ну надо же, а я ведь ему свечи в руки сгрузил, забирая его же подсвечник.
— Ни в коем случае не выбрасывайте! Я заберу себе, на память. Чтобы не забывать о том, что если находишься рядом с женщиной, то держись у нее за спиной, особенно если ее пытаются грабить, — кривясь от боли, смеялся Ник.
В комнату вошел стражник и доложил, что найденные на месте нападения трое мужчин живы и, после оказания некоторой помощи, вполне могут самостоятельно передвигаться. Затем, слегка поколебавшись, добавил, что городская стража, во главе с капитаном туда же подошла и требуют объяснений.
— С капитаном? Так поздно? Хм. Странно даже. Ладно, веди к ним, — скомандовал я.
Стражник удивленно и вопросительно посмотрел на хозяина дома, и, дождавшись кивка, развернулся к выходу.
— Сударь, прошу выделить нам пару лошадей, чтобы иметь возможность добраться до дома, — обратился я к хозяину дома. Тот уверил, что нам их тут же подведут.
— Николло, догоняй, — бросил я напоследок, с трудом разогнул пальцы держащие подсвечник, и пошел за стражником.
Когда мы подошли к месту происшествия, капитан уже орал не понятно на кого конкретно. Двое слуг из замка держали в руках факелы, благодаря которым можно было хоть что-то увидеть. Капитан оказался старым знакомым. Классно.
— Приветствую, капитан. Чего кричим? Если вас интересует, кто им натыкал и почему, то сообщаю: настучала я, чтобы денег не требовали. У меня, знаете ли, нервы слабые, реакциа неадекватная, — громко и командным голосом выдал я.
Капитан резко заткнулся и пару минут молча разглядывал меня. С одной стороны, вроде как грязная оборванка, а с другой стороны командный голос и конкретно к нему обращающийся. С чем-то похожим и опасным он уже сталкивался.
— Капитан! Алле! Вы что, меня не узнаете? Я понимаю, это сложно, но это уже не моя вина, — оборвав часть кружева и попытавшись стереть грязь с лица, улыбнулся я.
Побледнев, капитан соскочил с лошади и вытянулся передо мной.
— Вижу, что узнали. Что этим красавчикам полагается за нападение на высокородных? — я постарался улыбнуться как можно приветливее.
Странно, но капитан, кажется, побледнел.
— Так точно, Ваша Светлость! Если вам не нанесли телесных повреждений, то до пяти лет каторжных работ, — четко отрапортовал капитан.
Подошедший Френсис с отцом и стражники, как городские, так и замковые, с вытянувшимися лицами наблюдали за нашим диалогом. Только стоящий с забинтованной рожей рядом с Фрэнсисом Ник, ухмылялся.
— Я, конечно, за процветание родины, однако меня больше устроит, если эти типы отработают наказание в моем трактире. Полноценную каторгу не гарантирую, но работы хватит. Конюшни убирать, полы мыть, двор чистить. Кормежка наша. Как вы считаете, капитан, воможно ли это организовать? — меня совершенно захватила эта идея.
Не заниматься же в самом деле, грязной работой кому-то из команды? А тут и народ наказан, и у нас чисто. И что самое классное, не надо зарплату платить.
— Так точно, можно. Завтра их оформят в канцелярии, наденут кандалы и приведут к вам на работы, — стоя на вытяжку, отрапортовал капитан.
Окружавший нас народ ошеломленно молчал. Я ухмыльнулся. Какая удача. Вот так порой и бывает, думаешь с тобой неприятность произошла, а со временем оказывается, что в результате этого события ты оказываешься в более выгодном положении.
— Всем спасибо за внимание. Спасибо за коней, господа. Николло поехали, — поблагодарил я, садясь на приведенного коня.
— Возьмите охрану, сударыня, — предложил Фрэнсис, подавая мне целый подсвечник, а погнутый вручая Нику.
— Спасибо, не надо, а лошадей вам вернут утром, — улыбнулся я.
— Да-а-а. Не надо. Это у нас метод такой специальный, бесплатных слуг на живца ловим, — хмыкнул Ник, забираясь на лошадь.
Народ вокруг засмеялся. Даже капитан слегка улыбнулся.
— Да, вспомнила! Капитан, у нас убежали две оседланные лошади, не могли бы ваши стражники найти их и привести по известному адресу? Я была бы очень признательна, — попросил я.
Он заверил, что и разыщут, и приведут. Пространно поблагодарив, мы направились домой.
Криста чуть в обморок не рухнула, увидев нас на пороге трактира. Не обращая внимания на уверения, что с нами все в порядке, все забегали, засуетились. Нас потащили мыться. После мытья, послав всех подальше, я пошел спать, а вымытого Ника девчонки утащили в гостиную рассказывать, как мы дошли до такого состояния. Сквозь сон я слышал дружный смех, но меня это уже не волновало.
На следующий день мы долго обсуждали, чем бы занять семейство Кракодимов, затеявших захват Лииного поместья. Да так, чтобы больше ни на что другое времени у них не было. После моей фразы "мы с Николо...", Ник побледнел и предложил любопытный вариант. Правда настоял, чтобы никаких совместных действий со мной. Я чуть не обиделся, однако решил, что так даже лучше. У меня и так хватает забот и проблем.
Признавшись, что у него имеется пароска знакомых прекрасно подделывающих почерки, Ник предложил написать с десяток компрометирующих писем: к любовникам и от любовников, ругань и наезды на врагов, клевету на друзей... а затем подбросить их людям, любящим скандалы разносить. Мне эта идея понравилась. Ведь в этом случае не придется драться и убивать. Убивать направо и налево я не стремился, мне никогда не нравились силовые методы решения проблем.
Реализацию плана Николо взял на себя. Для большей достоверности компроматов в особняк Кракодимов был запущен Сэт. Как только наступали сумерки, четверка наших парней из команды с амулетом-привязкой нашего привидения, располагались поблизости особняка, и Сэт летел на охоту. Он подслушивал беседы хозяев с посетителями, запоминал имена, заглядывал в разложенные бумаги, а затем пересказывал все Николо и нам. На основании данной информации мы и составляли компроматы.
Через неделю, после начала больших и не очень, скандалов вокруг семейства Кракодимов, дядюшка объявил себя выздоравливающим. Уволил всех слуг, подчинившихся этому семейству. Уволенных заговорщиками слуг позвали обратно. Мы переехали жить в особняк Беруччи. Граф сразу же озаботился нашим образованием и нанял учителя танцев и словесности. Далее потекли дни насыщенные учебой. Нас также обучали этикету и правилам поведения в столичном высшем обществе, чтобы поразить это самое общество, на предстоящем весеннем балу. Нашли даже преподавателя ведения интриг. Вечера и ночи я проводил в трактире, а утром бежал на тренировки и уроки. Сплетни и слухи приносил Николо. Подготовка к выходу в свет шла полным ходом.
В следующие пару месяцев в трактире еще делались попытки дебоша, но после запуска в полет пятерых и сдачи одного особо настойчивого страже, народ успокоился. Посещать нас стали в основном для заключения деловых сделок, тайных свиданий, просто посидеть в спокойном месте и послушать музыку. Для этого в зале отгородили с десяток кабинок. На втором этаже можно было снять комнату или номер из двух комнат. Для большего уюта в зале почти постоянно играла музыка, и иногда пели песни.
Моя работа заключалась в наблюдении за порядком. На протяжении первых двух месяцев показав народу, что безобразий мы не потерпим, в дальнейшем я лишь отслеживал первые признаки скандала и производил ментальный удар, чтобы сбить с агрессивных мыслей. Если это не помогало, то активировал у желающих поскандалить мощное желание посетить местный туалет. Проделывал данную процедуру до полного успокоения клиента.
