В дальнейшем, в ходе оперативно-розыскных мероприятий было установлено, что к взрыву причастны литовские 'лесные братья' из террористической группы Костаса Люберскис-Жвайниса (в реальной истории погиб в бою со спецгруппой КГБ в 1969 г). После войны прибалтийские националисты сопротивлялись очень упорно и долго. В основном их действия ограничивались убийствами на территории Прибалтики своих же сограждан, подозреваемых ими в помощи 'красным'. Таких вырезали целыми семьями, не щадя ни детей, ни женщин.
Амнистию для нацистских пособников в 1955-м году объявлять не стали (АИ), более того, спецслужбы и внутренние войска усилили действия по борьбе с антисоветским подпольем. В результате, к 1960-му году какое-либо организованное сопротивление прекратилось. С началом эксплуатации в Силах специального назначения противопартизанских штурмовиков на базе Ли-2 и Ан-12 (АИ) даже в наиболее глухих и отдалённых лесных районах террористы не могли чувствовать себя в безопасности. В любой момент с неба мог обрушиться свинцовый ливень.
Оставался ещё один важный вопрос — откуда 'лесные братья' могли узнать о минах, заложенных в октябре 1941-го в фундаменты московских зданий? Опрос администрации гостиницы 'Москва' и проверка документации отдела кадров показали, что примерно за год до взрыва в гостиницу устроился электриком некто Петров Иван Николаевич, по документам русский, но говорил с лёгким прибалтийским акцентом, по его словам — доставшимся ему от матери, уроженки Литвы. Электрик работал очень добросовестно, привёл в порядок большую часть проводки в гостинице, и уволился в марте 1962 г. (АИ).
— Мистер Маккоун, я хочу знать, причастны ли Соединённые Штаты к недавним событиям в Москве? — президент был озабочен и серьёзен.
Директор ЦРУ понимал всю сложность его положения. После подписания договора по ограничению базирования ракет средней дальности в отношениях СССР и США наступило некоторое потепление, позволившее начать переговоры о запрещении ядерных испытаний в атмосфере, а также наземных и подводных ядерных взрывов. Переговоры шли трудно, в январе 1962 года они вообще были прерваны, но затем возобновились.
Ещё больше надежд Кеннеди возлагал на совместную космическую программу. Благодаря ей президент рассчитывал быстрее сократить отставание в космосе от главного геополитического соперника, а также, чем чёрт не шутит — 'привязать' русских к возможностям американской промышленности. Для этого были необходимы как можно более широкие контакты между населением обеих стран, а с этим, пока что, как раз были проблемы.
— Если мы сумеем превратить Красную Россию из нашего противника в рынок сбыта для американских товаров, советская угроза будет снята раз и навсегда, — заявил Кеннеди на одном из заседаний Совета Национальной безопасности.
И Кеннеди, и Маккоун хорошо понимали, что террористический акт, подобный произошедшему в Москве, способен похоронить амбициозные планы президента. Тайная война спецслужб не прекращалась ни на секунду. С началом политического 'потепления' она ещё больше разгорелась. Но усилия американской разведки в СССР были сосредоточены на добыче информации о военных и космических разработках русских. Президент запретил проводить диверсионные операции. Поэтому директор ЦРУ искал наиболее осторожный вариант ответа.
— Уровень нашей причастности к этому событию минимальный, сэр, — ответил Маккоун.
Президент удивлённо приподнял бровь:
— Как прикажете это понимать?
— Мы оказывали и оказываем определённую финансовую, техническую и идеологическую поддержку некоторым силам и движениям на территории СССР, оппозиционным коммунистическому режиму, — пояснил Маккоун. — Советы оказывают аналогичную поддержку, к примеру, коммунистической партии США и некоторым левацким, в том числе, троцкистским группам. Они делают это не напрямую, а через Коминтерн.
Я допускаю, что некоторые технические устройства и компоненты из числа предоставленных нами ранее, могли быть использованы в московской акции. Однако ни я, ни другие высшие офицеры Управления не ставили задач по проведению подобных акций перед кем-либо из поддерживаемых нами группировок.
— Тогда каково ваше мнение по поводу произошедшего в Москве?
— Я могу делать лишь предположения об этом, сэр. Это могла быть либо самодеятельность оппозиционных групп, либо операция какой-либо другой спецслужбы.
— Чья именно?
— Мне бы не хотелось делать подобных предположений, не имея на руках никаких доказательств, сэр.
— Мистер Маккоун! Я задал вам прямой вопрос, и рассчитываю получить на него прямой и честный ответ, а вы пытаетесь всеми силами увернуться от него, как намыленный уж!
— Сэр! Управление не 'заказывало' этот взрыв, если говорить прямо. Но ещё задолго до начала вашего президентского срока и наши люди, и английская разведка, возможно, и другие подобные службы, передавали различным оппозиционным группам, действующим на территории красных, различные спецсредства, устройства связи, детонаторы, радиовзрыватели. Они могли храниться годами, после чего их использовали в удобный для оппозиционеров момент, — пояснил Маккоун.
— Но кто мог организовать доставку как минимум пары тысяч фунтов взрывчатки в центр Москвы?
— Сэр, это не так уж сложно организовать, например, используя хлебный фургон. Хотя у нас есть непроверенные данные, что это мог быть один из объектов, заминированных самими красными в первый год войны, когда джерри едва не захватили Москву.
— То есть, они сами заложили взрывчатку, а потом забыли её убрать? — скептически переспросил Кеннеди. — По мне, звучит неубедительно. И если это организовали не мы, то кто?
— Сэр, я склоняюсь к тому, что это могла быть внутренняя инициатива, — ответил Маккоун. — Хрущёв и компания в процессе восхождения к власти действовали достаточно жёстко. Они проредили пару мафиозных торговых кланов, уже начавших срастаться с властью и партийной верхушкой, безжалостно раздавили националистические освободительные движения на Украине и в Прибалтике, прижали национальную мафию в Закавказье.
У Хрущёва в рядах партийной элиты есть не только друзья. Он безжалостно отодвинул от кормушки номенклатурную клику, 30 лет паразитировавшую на народе, получавшую не облагаемые налогами доплаты в конвертах, питавшуюся в спецраспределителях, жившую на полном государственном обеспечении, включая роскошные автомобили, квартиры, дачи, мебель, даже посуду. В то время, как обычные люди жили в бараках и подвалах. У русских даже говорят: 'Народ и партия едины, раздельны только магазины'.
По приказу Хрущёва у номенклатуры отобрали доплаты в конвертах и персональные автомобили с выделенным водителем, теперь автомобиль нужно заказывать в гараже, обслуживающем райком или обком (Реальная история, см. С.Н. Хрущёв 'Реформатор'). Закрыли спецраспределители и заставили отовариваться на общих основаниях, в одних магазинах с населением. (АИ, см. гл. 02-36). Государственные квартиры и дачи пока оставили. При этом развернули широчайшую программу жилищного строительства, предоставляя людям жильё бесплатно.
— М-да, действительно, запредельная жестокость и цинизм, — хмыкнул президент.
Маккоун усмехнулся:
— Для партийных функционеров — да. Недовольство среди партийной верхушки было очень серьёзным. Хрущёву даже пришлось пойти на показательное устранение внутрипартийного клана во главе с Козловым, это немного охладило его противников. Любая из этих сил могла организовать ответную операцию. Я также не исключаю, что им мог кто-то помочь информацией, техническим оснащением и методическими указаниями. Как минимум, у них были информаторы в партийных органах, сообщившие время проведения очередного пленума.
— Вы уже выяснили, кто именно пострадал при взрыве?
— Пока нет. Ясно одно — удар пришёлся не по самой верхушке, а по среднему звену делегатов пленума. Партийные лидеры из республик вернулись в свои национальные образования. Что удивительно — красные не пытались засекретить сам факт теракта, вероятно, потому, что скрыть его последствия нереально. Хрущёв в тот же вечер выступил по телевидению и радио, буквально через час после взрыва.
С другой стороны — фамилии жертв не сообщаются, видимо, родственников известили в индивидуальном порядке. Центр Москвы уже несколько дней оцеплен, идёт разборка завалов, весь транспорт направляют в объезд, внутрь кольца оцепления не пропускают иностранцев, даже дипломатов. Вежливо извиняются за временные неудобства. Для русских проход по документам, но без ограничений. Непосредственно к месту взрыва, впрочем, не пропускают никого, кроме спасателей и дознавателей.
Весьма интересно будет послушать выступление Хрущёва с трибуны Мавзолея на 1 мая. Как он преподнесёт народу результаты расследования. Впрочем, за неделю оно явно не будет завершено, скорее всего, он скажет что-то вроде 'следствие продолжается'.
— Вероятно... А что пишет красная пресса?
— Да какая разница, что пишет их пресса, полностью контролируемая режимом? — усмехнулся Маккоун. — Печатает гневные статьи, написанные как под копирку. У красных это называется 'всенародное осуждение'. Намного интереснее реакция населения.
Люди вовсе не напуганы, они, скорее, разозлились, сплотились и приняли все возможные меры предосторожности. Повсюду идут проверки документов, по квартирам ходят так называемые 'дружинники' — это что-то вроде наших помощников шерифа на Среднем Западе, активисты из представителей населения. Официально ищут нарушителей паспортного режима, но на самом деле — задерживают и проверяют всех, у кого есть хоть малейший намёк на прибалтийский акцент.
Милиция проверяет поезда, самолёты, междугородние автобусы. На дорогах выставлены блок-посты. Для западных дипломатов введены временные ограничения на перемещение, намного более жёсткие, чем раньше, официально — в целях обеспечения их собственной безопасности. Мои сотрудники в Москве и других городах практически лишились возможности проводить какие-либо мероприятия — их так плотно 'пасут', что проводить нелегальные встречи стало вообще нереально. Надеюсь, эта паранойя постепенно спадёт до привычного уровня, иначе резидентуру в России можно будет просто закрывать.
— Что ж, благодарю вас, мистер Маккоун, — президент встал, показав, что встреча окончена. — Держите меня в курсе событий. Мне бы не хотелось, чтобы этот прискорбный инцидент стал причиной срыва тех усилий, которые мы предпринимаем уже более года в части совместной космической программы.
— Да, сэр, непременно.
Теракт в Москве и его возможные последствия обсуждали не только в Белом Доме. На уединённой частной вилле в Вирджинии собрались несколько человек, причислявших себя к настоящим хозяевам мира.
— Итак, господа, борцам за свободу Прибалтики удалось нанести ощутимый ущерб красному Молоху, — с удовлетворением заявил Аллен Даллес. — Передать им информацию о минах, заложенных под здания ещё при подготовке к эвакуации Москвы в 41-м, оказалось неплохой идеей.
— Откуда вообще вы об этом узнали, Аллен? — спросил Гарольд Хант.
— Не я. Информация поступила от британской разведки MI-6. А вот откуда узнали они — это вопрос. Возможно, им сообщил кто-то из информированных чинов русской госбезопасности, знавших об операции, и, впоследствии, оставшийся не у дел после смены власти в 1953-м. Но это лишь наши предположения. Британцы не раскрыли свои источники информации.
— Либо проговорился кто-то из бывших минёров, — предположил Хант. — Как бы то ни было, первая фаза прошла успешно. Теперь нужно передать сообщение Москве, что за взрывом стоит ЦРУ, и что акция проведена с санкции администрации президента.
— А я-то думал, почему вы рекомендовали мне не приглашать на нашу встречу старого ирландца... — Даллес ухмыльнулся, ненадолго вынув изо рта пустую трубку. (имеется в виду отец президента Джозеф Кеннеди)
— Гм... Вряд ли ему понравилось бы, узнай он, что кто-то из партнёров по бизнесу ставит его сыну палки в колёса, — хмыкнул Рокфеллер. — Джек — неплохой парень, хотя и идеалист, но эта его дурацкая идея лететь на Луну вместе с красными...
— А вы не думали о том, что на программе освоения Луны, даже совместной, можно будет заработать не хуже, чем на военных заказах? — спросил Никсон.
— Ерунда, — возразил Уильям Мартин. — Вся программа 'Аполло' оценивается в 25-30 миллиардов долларов. Капля в море.
— Это не мало. Весь военный флот Соединённых Штатов стоит дешевле! — заметил Джон Макклой.
(Имеется в виду доллар 1962 г, обеспеченный золотом по цене $35 за тройскую унцию 31 г)
— Но по сравнению со всей массой военных заказов — слишком мало.
— Эта цифра относится к первоначальной программе, — возразил Линдон Джонсон. — В неё входила разработка корабля, лунного модуля, двигателей, внутренних систем, носителей 'Сатурн-1' и 'Сатурн-5', постройка примерно 20 кораблей 'Аполло', 10 носителей 'Сатурн-5' и 10 'Сатурн-1', и отправка ориентировочно 8 исследовательских экспедиций.
В Вене президент вместе с Хрущёвым обсуждал варианты лунной программы с яйцеголовыми, и этот чёртов красный гений Королёв предложил свой план освоения Луны. А наши яйцеголовые, во главе с этим чёртовым эсэсовцем Брауном, и доктором Гилрутом, тут же уцепились за их предложение. План красных сложный, он больше похож на русский балет на орбите. Они предполагают использовать две орбитальные станции, на орбитах Земли и Луны, и отдельный корабль для перелётов между ними. Но такой план позволяет не строить сразу гигантскую ракету, а обойтись несколькими запусками ракет средней грузоподъёмности. Их можно производить серийно, для запусков на геостационарную орбиту — так, кажется, яйцеголовые её называли. Для нас важно, что у красных разработано уже почти всё, что нужно, кроме лунного модуля.
— Тогда какой в этом смысл для нас, если у красных уже всё готово? На чём наши военные корпорации будут пилить бюджет, мистер Джонсон? — спросил Рокфеллер.
— Попробуйте хоть раз заглянуть чуть подальше своего носа, господа! Я долго беседовал с умниками из NASA, они разъяснили мне наше сегодняшнее положение, и все преимущества, которые мы можем из него извлечь.
— Мы вас внимательно слушаем, господин вице-президент, — Макклой уселся в кресле поудобнее.
— В общем, хотя мы превосходим красных по возможностям промышленности и по финансированию, они явно начали подготовку намного раньше нас, и, главное, они действуют по единому, заранее проработанному плану, — сообщил Джонсон. — Это понятно хотя бы потому, что они начали работать над стыковкой ещё до того, как впервые запустили человека в космос (АИ). Я не сомневаюсь, что план космической экспансии у Советов существовал в самом начале их космической программы, и Луна занимает в нём одно из центральных мест.
Поэтому, как считает доктор Драйден, в этой ситуации единственный шанс для нас не отстать совсем уж безнадёжно — это сесть на хвост красным. Устраивать лунную гонку для нас сейчас невыгодно. У красных слишком большая фора. Гонку за первенство на Луне мы заведомо проиграем. Яйцеголовые считают, что нам надо сосредоточиться на коммерческом освоении ресурсов Луны и пояса астероидов.
