Гоблины дальнего космоса (полный текст).

Агнесса едва заметно хмурила холеное лицо, на вид принадлежащее не более чем тридцатилетней женщине — на самом же деле ей было далеко за пятьдесят.

— Восстановленные сенсоры системы дальнего обнаружения оценивают их флот как имеющий подавляющее превосходство! Мы не можем просто сидеть и ждать! — худощавый, черноволосый Сунн Вонг повторял свою мысль на разные лады вот уже который раз, еле удерживаясь, чтобы не вскочить. — Нам следует отходить вглубь человеческого космоса, пока они не потеряют достаточное число кораблей, подавляя орбитальную оборону наших планет.

— Сенсоры ошиблись, — в который раз спокойно отрезала Агнесса. — Вы же знаете, как это бывает. Такому количеству кораблей здесь неоткуда взяться. — Она неспешно подняла с изящного колесного столика чашечку кофе и, аристократично отставив мизинец, отпила глоток.

— Просто они сделали то, на что наш почтенный Аакинг никак не решится, — впервые вступил в дискуссию третий распорядитель флота, Джейкоб Лоу. — Вбросили в дело последние резервы.

И Агнесса отметила непоказное спокойствие его тона, как будто Джейкоб знает нечто, позволяющее ему не беспокоиться об исходе столкновения с негуманоидами. А ведь даже она, 'несгибаемая' леди человеческой армии и политики впервые в жизни была в панике. В панике, что бы она ни демонстрировала внешне своим собеседникам.

— В любом случае, мы не можем бросить Вельм. Миллионы не успеют эвакуироваться, — на самом деле она как раз верила сенсорам. Но приказ отца не оставлял выбора. А тот всегда знал, что может на нее положиться.

— Вы думаете, они успеют эвакуироваться за время битвы? — поинтересовался Джейкоб, и ей почудилось, что он с трудом подавил ехидную усмешку.

Агнесса промолчала. Нет, она так не думала. Но без боя обречь на смерть миллионы людей означало конец политической карьеры для нее и ее обычно непотопляемого отца. А раньше подтянуть последние резервы не позволили донесения разведки — наверняка соседи человечества по космосу только этого и ждали. К тому же никто не верил будто 'ли' способны ради войны с людьми полностью оголить собственные границы. Теперь же было поздно. Сегодня она даже не подумала о благе народа, о том, что конкуренты бездари и недостойны управлять человечеством, а значит, следует до последней возможности цепляться за власть. Нет, в этот момент не было уверенности, что она сама хоть чем-то лучше. Но ее скрытный отец, он ведь мог иметь парочку козырей про запас, приказывая ей, по сути, дать врагу уничтожить флот. Он-то знал, какого риска эта авантюра стоит единственной дочери — не подставиться в бою и оторваться от преследователей, при условии, что на запуск МеЗДЛая для побега ее корабля нужно застопорить другие двигатели не меньше, чем на час...

Джейкоб и Сунн Вонг так и не дождались от Агнессы ответа. И, все поняв по неподвижному, устремленному в никуда взгляду женщины, Джейкоб процедил, едва разжимая челюсти:

— Не бойтесь, мисс, мы не нарушим законы.

Они оставили Агнессу наедине с ее мыслями. И она так и не услышала как в защищенной от 'жучков' кабинке, уже совсем другим, взволнованным тоном Джейкоб Лоу убеждал своего бывшего однокурсника Сунн Вонга:

— И что я тебе говорил? Заносчивая вобла и ее дегенерат папаша всех погубят! Пора спасать то, до чего мы можем реально дотянуться. Семья меня поддержит, присоединяйся!

А утром на своей электронной почте Агнесса обнаружила два сообщения. Сунн Вонг уходил в недельный отпуск, который не использовал несколько месяцев назад. В законах не было запрещающей нормы, если на посту оставалось еще двое распорядителей. 'Ничего, — подумала Агнесса, — заставлю папика вернуть старый военный кодекс', — и открыла второе послание. Джейкоб Лоу уведомлял о сердечном приступе и отбытии на стационарное лечение в клинику на Большую Онегу.

Если бы только она задала компу побудку в случае подобных сообщений! Тогда еще можно было заставить Лоу вернуться и пройти проверку в медблоке линкора под ее присмотром. Но кто же мог подумать... Теперь-то и Вонга не достанешь — небось сымитирует на своей бронеяхте поломку оборудования стандартной связи. Что они возомнили о себе! Думают, с отцом покончено? Ничего, закончится война и мы найдем способ отомстить. А пока... Пока она оставалась одна. И до подлета 'ли' — всего несколько часов.

*

Перестроившись в 'сеть' негуманоиды атаковали. Крейсеры приближались с центра, флангов, условных 'верха' и 'низа', покусывая импульсами лучевых установок. Строй огибал планету, норовя атаковать одновременно со всех сторон. Линкоры и авианосцы, подкрадывающиеся в арьергарде, пока молчали.

Космолеты людей огрызались. Они сосредоточились на прикрытии материков, но это скорее жест пропаганды, чем военная тактика. Ведь когда флот будет разбит, людей внизу все равно ждет бомбардировка из космоса. И пускай гравитрон планетарных сил обороны не позволит энергоимпульсам и ракетам точно попадать в цель, пусть супертонатор не подпустит вражеские корабли слишком близко к планете, а самые мощные заряды детонирует еще на подлете. Все равно вражеский флот слишком велик и может выжечь озоновый слой, буквально засыпать попаданиями средней мощности населенные зоны материков... Словом, много чего может. А вот для того чтобы после поражения на орбите сопротивляться такой армаде дальше противокосмических сил на самой планете катастрофически не хватает.

И вот корабли сторон сходятся на расстояние, называемое в штабах дистанцией оптимального огня. Рой ракет покидает каждый крейсер. Те из них, что не попадут в корабли 'ли', пропадут, взорвутся в открытом космосе. А вот выпущенным негуманоидами в крайнем случае всегда можно упасть на планету. Конечно, от части еще на подлете убережет супертонатор, но большинство намеренно сконструировано многофункционально — они не слишком слабы, чтобы повредить боевой космокорабль, но и не обладают достаточной мощностью, чтобы их детонировало искусственно измененными тонатором полями.

На экранах перед Агнессой один из крейсеров 'ли' взрывается ослепительными брызгами МеЗДЛая. Однако и космолеты людей получают попадание за попаданием — и вот крейсер 'Техас' начинает бесконтрольное падение на планету, разукрашенный потоками горящего воздуха, вырывающегося из пробоин. Но подлетев на супертонаторную дистанцию, разлетается на части — детонировал межзвездный двигатель. Между тем другие корабли с обеих сторон теряют куски обшивки, надстройки, целые фрагменты корпусов. И все более частыми стали вспышки погибших космолетов.

Линкор 'Земля', прикрываемый с фронта ракетной космостанцией, все бьет и бьет импульсами центральной энергоустановки по обходящим с фланга крейсерам. Умело маневрируя, приближается целый рой негуманоидных 'шершней', им на встречу вылетают человеческие аналоги. Бой превращается в беспорядочное кувыркание, за которым Агнесса уже не может уследить, лишь компьютер выдает статистику — один сбит, другой, третий выведен из строя и падает на планету. Женщина морщит лоб как от боли: за каждые два негуманоидных 'шершня' приходится отдавать три своих, вот что значит пилот против устаревшего человеческого компьютера.

Крейсеры 'Шарджа' и 'Тебенка', бывшие республиканские, захваченные 'ли' еще во время самой первой атаки, не обращая внимания на возню шершней вокруг, устремились к человеческому авианосцу. Прерывистые росчерки излучателей протянулись к космокораблю Республики, шахты выплюнули десятки ракет. Корабль, не обладавший сопоставимой огневой мощью, вяло отбивался. Счет пошел на минуты, но некому было прийти на помощь.

Другие крейсеры сторон смешались, беспорядочно кувыркаясь и паля во все стороны. Линкор и космостанцию связали боем линкоры негуманоидов. Причем один из них, 'Литл Рок', сошедший с пеннинских орбитальных стапелей, тоже недавно принадлежал людям.

Поблизости от 'Земли' ослепительными вспышками расцвели крейсеры 'Лунный Тяньцзинь' и 'Звездный Гуанчжоу'. В ответ, со стороны негуманоидов, взорвался лишь один. Правда, получив множество попаданий, тяжеловесно развернулся, пряча пробоины, и вышел из боя линкор 'ли'. Но и космостанция перестала огрызаться, темнея кратерами попаданий на месте излучателей и ракетных шахт. Постепенно на экране перед Агнессой потухли почти все значки человеческих крейсеров, и она поняла, что настало время уходить.

Перебравшись в жидкостную кабинку и переключив управление межпланетными ускорителями на себя, она по ломаной траектории, стараясь минимизировать попадания, рванула прочь от планеты. Крейсер 'Новый Техас', до того державшийся в стороне от основной схватки, прикрывал отход. Корабли 'ли', бросившиеся было на перехват, оказались вынуждены сначала заняться им. 'Еще немного, совсем немного в открытый космос, — в мыслях твердила Агнесса, — и, пока погоня разобьет 'Техас', я успею запустить межзвездное ускорение'.

Но не довелось. 'Новый Техас' внезапно перестал отстреливаться от преследователей, а в следующий миг перенес огонь на 'Землю'. Боевые контроллеры 'ли', которые до того умудрялись лишь вызывать отдельные глюки в компьютерных системах человеческих кораблей, на этот раз перехватили управление 'Техасом'. А под огнем, особенно когда подойдут другие вражеские корабли, МеЗДЛай не запустить...

Автоматика осушила кабинку, и Агнесса отправилась на камбуз. Огромное, неуклюжее тело корабля содрогалось от прямых попаданий. Автоматика вела бой, но к атакующим присоединялись все новые крейсеры, а также остаток 'шершней', разделавшихся со своими человеческими аналогами. Отдельные человеческие корабли попытались было прорваться на помощь к линкору, но их быстро оттеснили. Жить дочери самого влиятельного министра Республики оставалось всего ничего.

Налитый автоматом стакан ликера поначалу лишь обжег горло, но глоток за глотком, и она начала ощущать вкус жидкости. Агнесса в изнеможении присела на самодвижущийся стул, невидяще уставившись на серую стену камбуза. Отдышавшись, позволила механизму отвезти себя к транспортным шлюзам. Будь ее дух чуть потверже, могла бы взять под управление одну из огневых секций линкора и наделать во врагах дырок чуть побольше, чем автоматика. Но она оказалась не готова умереть. Рискнуть собой — да, но не умереть, до последнего направляя заряды, выбирая фрагменты целей, когда ясно, что МеЗДЛай сдетонирует раньше, чем разобьют последний излучатель на твоей батарее.

Линкор отстрелил спасательную капсулу за час до того как начал разваливаться на отдельные секции и за час десять до взрыва МеЗДЛай. Но в открытом космосе не было человеческих кораблей, чтобы подобрать фемтокомпозитный овал с самкой Homo sapiens внутри.

А в отдалении пылала планета. На этот раз начали не с десанта, а с орбитальной бомбардировки. Догорали города, а наземные батареи излучателей и пусковые шахты уже превратились в пепелища. Люди еще прятались в лесах, но своей очереди ждали десантные челноки. И не с варварами 'ро' — которых гоблины называют 'жабами' — на борту, а с цивилизованными 'ли', десятками тысяч воинов в 'зеркальном' доспехе. А с ними и самоходные дробберы, чтобы додавить любые замаскированные остатки обороны и без помощи с орбиты.

Пройдут годы, прежде чем люди снова поселятся на планете Вельм.

* * *

Рейтинг: Первый (Несанкционированное ознакомление карается физическим уничтожением субъекта. До окончания следствия предписывается полная изоляция подозреваемого. Исключения не допускаются).

Адресат: Общее руководство разведслужбы народа 'ли'.

Адресант: Итн-молчаливый (Повелитель народа 'ли' и прочая, прочая).

Что: официальное поздравление.

Предписываемые действия один: подать списки и обоснования на поощрение.

Предписываемые действия два: убедить гоблинов войти в Империю 'ли' на правах, аналогичных вассалитету 'ро' с подчинением боевого космофлота гоблинов стратегическим инструкциям 'ли'.

Обоснование: не приведено.

Уточнения: возможны по запросу.

* * *

Бронеплита отползла, открывая желтоватую бульбу излучателя. Ослепительный луч рванул навстречу цели, почти не рассеиваясь в пространстве-времени и не теряя фокусировки. Рванул с такой скоростью, что наблюдатели увидели лишь результат — удаляющийся в открытый космос огненный росчерк там, где энергия встретила вещество, и распадающийся на части астероид, в который, собственно, и целились.

— А Старик не многовато энергии вложил? Он там, в космосе, никого не поджарит? — поинтересовалась императрица Лиля, вместе со мной стоявшая напротив двух экранов: стандартного сенсора и обычного видео.

— Если бы, — ответствовало мое императорское величество и слегка приложило ее открытой ладонью чуть пониже спины. Девушка даже не пискнула, привыкла, что наедине с ней я легко прихожу в игривое настроение. — Даже если космос чист, сколько энергии не вложи, а гравитационные поля все равно фокус рассеивают. Смотри!

На экране сенсора луч, разбивший астероид, уже расходился розовым маревом. А обычный видео датчик тем временем передавал на другой монитор видеоизображение тяжело заезжающей на место бронеплиты. На борту линкора 'Император Келум' я наслаждался демонстрацией боеспособности новопостроенной — в основном из нанокомпозита и отловленных в космосе каменных глыб — космостанции.

— Ну? — прогрохотал в наушнике Старик, затем последовал хлопок и звук потираемых друг о друга ладоней.

— Лучевики приняты. А с ракетами как?

— Могу засыпать несколько планет.

— Посыпáть ненужно, а вот по цели стрельни.

— Без проблем, — и вот уже левый экран показывает другую бронеплиту, а на правом подсвечен еще один астероид-цель.

Но досмотреть 'кино' до конца мне не дали.

— Старик, уступи-ка мне видео-канал, — вторгается в эфир граф Берсерк, — да и сам посмотри, стрéльбы потом закончишь.

Старик недовольно пыхтит в микрофон, но картинка на левом экране меняется. Мое недовольство Берсерком — мог ведь, собака, еще какой-нибудь монитор запустить — испаряется. На экране один из наших старых знакомцев, толстун. Я с достоинством расправляю плечи и включаю обратную связь.

— Какими судьбами? — интересуюсь.

— Ваше императорское величество, — неожиданно человек начинает без знакомого вызова в голосе, — хочу представить своего хозяина...

Где-то там, далеко, откуда ведется передача, камера чуть поворачивается, являя моему взору исконного врага и причину нашего существования — 'мохнатца'. Если бы не они — старший Плывун и Проныра были бы живы. И, если бы не они, Империя гоблинов осталась бы сказкой. Правильно значит догадывались, кто может стоять за Толстуном.

— Сигнал идет в аутентике, — раздается в наушнике шепот Берсерка.

Ну что ж, раз это не подстава, воспримем слова 'хозяина' всерьез.

— Сегодня я не имею собственного имени, — важно изрекает 'мохнатец', по человеческим меркам интересный способ начать переговоры, но я храню внешнюю невозмутимость, не меньшую, чем когда его только увидел. По играм оборот этот мне хорошо знаком.

— Моими устами говорит Наследственный Повелитель народа 'ли' и народов 'ро' Итн-молчаливый, — продолжает инопланетная тварь. — Он обращается к тебе, младший брат.