Калейдоскоп-2. Водовороты Игры. Общий файл

— Тогда только гному остается идти своей дорогой, — усмехнулся оборотень, подмигивая девушке.

— Костика беру я! — Кэри показала Мейру кулак. — Араж! Придется вместе идти.

— Не переживай, — хихикнул Мейр, — так даже лучше. Мы можем теперь не прятаться. Нам главное врага на землю завалить, а там всей толпой затопчем!

— Как смешно! — обиженно вздохнула девушка.

— Ты лучше расскажи, что вы там еще нашли, — Ильсан поспешил отвлечь ее от грустных мыслей.

— Да на самом деле ничего интересного. Мы поначалу слегка заплутали в этом аражевом лабиринте и уперлись в какой-то тупик. Ну... психанула я тогда немножко. А нечего было меня злить!

— Ничего себе немножко, — ехидно фыркнул оборотень, — да она там такую дыру в каменной кладке пробила, что артель гномов-землекопов обзавидуется. Ты бы с ней, Ильсан, поосторожнее. А то, ишь, сидят тут, обнимаются. Да ежели она камень голыми руками рушит, то про твою шейку и говорить нечего!

— И вовсе она не голыми руками проход пробила, — возмутился Костас, ратующий за справедливость, — там прут железный валялся. И вообще, это ты виноват! Кто тебя просил нагибаться? Глядишь, и кладка целее была бы!

— Ого! — восхищенно протянул Ильсан. — Кэри, ну ты даешь!

— Да ты больше их слушай! — засмеялась девица. — Всего-то один мелкий камень и вышибла. С той стороны еще одно помещение оказалось. Нооль подогнал поближе к дыре магический шарик, которым освещал нам путь, и я сумела рассмотреть какие-то металлические ящики. Потом Костик быстренько нам дыру расширил.

— Да этот проход в спешке перегораживали, — пояснял Костас, — некачественно заделали.

— Короче, — продолжила девушка, — за каменной кладкой была техническая лаборатория. Практически целая, если не считать раскиданных то тут, то там вещей. Видать, торопились куда-то хозяева. Мародеры оставили бы куда больший разгром, и точно бы не оставили золото.

— Что за золото? — заинтересовался Ксанталл. — Вы про него не говорили.

— Кэри, тебя аражи за язык, что ли, тянут? — возмутился Сейфиттин. — Теперь еще и с упырями делиться придется. И вообще, слитки нашел я, так что нечего к чужой собственности свои загребущие лапки тянуть!

— Золото — это громко сказано, — усмехнулась пэри Хорн, — всего-то два малюсеньких прямоугольных слитка. Наверняка, для исследований использовали.

— А чего его исследовать? — удивленно воскликнул Костас. — Я и без всяких исследований могу сказать, что это золото.

— Во! Молодец! — обрадовался кот. — Наш человек, то бишь, гном. Ты, дружище, как золото где увидишь, сразу мне говори!

— Хорошо, — кивнул польщенный похвалой бородач.

— А что там за лаборатория? — спросил Ильсан.

— Оборудование явно технарское, — ответила Кэрлин. — В центре огромный, под самый потолок, агрегат. В углу кресло какое-то с панельками да проводками. Рядом полки с ящиками и стол. И вот в столе эти тетради и лежали. Правда, прочесть их никто из нас не смог. Я уверена, что писали до Катастрофы. Там цифры стоят рядом с каждой записью, а число четыре тысячи восемьсот шестьдесят семь постоянно повторяется, причем, следующие за ним два числа всегда разные. Предполагаю, что это даты.

— Это может быть код эксперимента, — вмешался золотоволосый эльф, задумчиво теребя кончик длинной косы, — а меняющиеся числа — это порядковые номера опытов. Я думаю, что это научный журнал какого-то эксперимента. Там внутри много разных формул. И бумага, кстати, чем-то пропитана, иначе так долго тетради не сохранились бы.

— Я могу прочитать, — предложил свою помощь Ксанталл.

Вампир взял у Кэри тетрадь, перелистал, просмотрел остальные и огорченно покачал головой:

— Нет, этот язык мне не знаком, он точно не с Мэйдеса.

Кэрлин и Сейфи понимающе переглянулись — похоже, этот вампир не так прост, как пытается казаться.

После обеда, приготовленного Сараной, Сейфиттин вытащил из кармана простенькую золотую сережку из двух скрепленных друг с другом колечек и, взмахнув ее перед носом Кэрлин, потребовал объяснить, какого аража он рисковал жизнь ради этой безделушки. Но ответить девушка не успела.

Ланка пушистой молнией пронеслась через всю пещерку и, ухватив зубами сережку, грозно зарычала, предупреждая, что так просто она свою новую игрушку не отдаст. Но буквально через миг кошка выгнулась дугой и, жалобно мяуча, упала на бок. Распушившийся от страха и боли хвост беспомощно метался из стороны в сторону, а когти чертили борозды на каменном полу. Оборотень, изменившись в лице, бросился к сестре.

— Стой! Не подходи! — крик Кэрлин заставил его на мгновение замереть и окинуть девицу недовольным взглядом.

Когда же Сейфиттин обернулся, на каменном полу, тяжело дыша, лежала обнаженная девушка лет семнадцати, в судорожно сжатых губах которой поблескивала золотая сережка. Первым к ней подскочил Ксанталл и, укутав в сорванное с лежанки одеяло, крепко прижал к себе. Мейр хотел забрать девчонку у клыкастого, но тот не позволил, буркнув что-то себе под нос, и девушку окутало теплое красноватое облачко, согревая и успокаивая. Незнакомка постепенно расслабилась, перестала стонать и теснее прижалась к своему защитнику.

— Лана, Ланочка! — ласково позвал ее Сейфиттин.

И тут живой кокон на груди Талла завозился, захныкал и позвал маму. Все опешили, даже вампир от неожиданности ослабил хватку — девица вырвалась и принялась испуганно озираться по сторонам.

— Мамочка, где ты? — совершенно по-детски плакала она.

Первой ей на глаза попалась Сарана, заставив "малышку" разрыдаться пуще прежнего, потом огромные зеленые глазищи с восторгом уставились на Ильсана.

— Мама!! — радостно вскричала Ланка, бросаясь вперед.

— Я-я-я?! — от шока мальчишка даже заикаться начал.

Но Сейтлана, не обратив на него ни малейшего внимания, промчалась мимо, вцепившись в Кэрлин обеими руками.

— Мамочка, я тебя нашла! — счастливо щебетала она, целуя новообретенную "мать".

— Я?! — Кэри ошарашенно хлопала глазами.

— Мамочка! — ликующе раздалось в ответ.

— Костас, напомни мне, пожалуйста, — раздраженно фыркнув, велела молодая "мать", — как только мы найдем твоего дядю, я самолично оторву ему голову! И Лорду тоже!

— А при чем тут дядя? — удивленно спросил гном, на всякий случай отодвигаясь подальше от разозленной девицы.

Ильсан откровенно хихикал, да и остальные неплохо развлекались за чужой счет. Хорошо еще, что Сорняк незадолго до этой неразберихи умотал куда-то. А то б не преминул поучаствовать в обнимашках.

Возмущенная всеобщим весельем Кэри хмыкнула и мстительно протянула:

— Детка, познакомься, а вот это твой папа!

— Где?! — с радостным возгласом Ланка развернулась, ища взглядом "папу".

Два потенциальных кандидата на роль папочки, симпатичные и ушастые, резко отскочили в сторону, делая вид, что не знали в своей жизни ничего более занимательного, чем разросшаяся на камнях сизая плесень. Внешность Сараны заставила "детку" капризно надуться, а вот Костас малышку заинтересовал, вернее, его главное гномье украшение.

— Деда! — восторженно пискнула девчонка, дергая того за бороду. — Деда, а где папа?

— Там! — прохрипел бедняга, вырывая из "детских" рук свое достояние и принимаясь его бережно расчесывать.

"Девчушка" с надеждой бросилась к оставшимся двум мужчинам и замерла, завороженная красными косичками Талла.

— Папа? — прошептала она.

— Нет! — поспешил заявить клыкастый. — Я — твой муж!

— Муж?! — эхом отозвалось множество голосов (недоуменных, удивленных, насмешливых) и один разъяренно-злобный рык, заставивший вампира попятиться к стене.

— Муж, значит? — едко уточнил Мейр, скрежетнув когтями по камню, и ласково-ласково пообещал. — Щас, мы этому мужу кое-что оторвем!

— А кое-что — это что? — сунулась под руку оборотню любопытная "малышка", придерживая рукой сползающее одеяло.

— Да так, — замялся Сейфи, — одна лишняя деталь. Совершенно, на мой взгляд, ненужная штука для этого вампира. Вот же урод аражев, лезет, куда не просят!

— А кто такой аражев урод?

— Ну это... хороший парень!

— А куда его не просят? — Ланка теребила братца за рукав, доверчиво заглядывая ему в глаза. — Пап, ну что ты молчишь? Ну, куда?

Остальной народ тихо ржал, наблюдая эту сцену.

— Потом расскажу, — ответил несчастный парень, — вот только с "мамой" поговорю! А ты пока погуляй, что ли.

— Урррааа! — возликовал "ребенок", хватая за руку вампира. — Пошли гулять, урод! А ты мне кое-что покажешь?

— СТОЯТЬ!! — заорал Сейфиттин под дружный хохот собравшихся и сдавленные смешки "урода". — Ты с ней не идешь! — оборотень завертел головой, пытаясь выбрать сопровождающего для "малышки". — Сарана, сходи с Ланой на прогулку, пожалуйста.

— Ладно, — нехотя кивнула орка, — только не мешает девушку сначала одеть.

Дамы утащили "девчушку" в угол пещеры, сунули Ильсану одеяло, велев поработать ширмой и не подсматривать. Просьба сопровождалась двумя сильными аргументами — внушительным кулаком орки и подзатыльником от Кэрлин.

Одежда Кэрлин "дочке" была слегка тесновата в груди, и это заставляло "мамочку" завистливо хмуриться и кусать губы. Но совместными усилиями они Сейтлану все-таки нарядили. И тут в пещерке появилось новое действующее лицо — Сорняк с огромной дохлой мышью в лапах-листочках. Увидев ее, "малышка" истошно завизжала... от радости.

— Вкуснятина! — закричала она, выхватывая лакомство и собираясь засунуть его в рот.

— Брось гадость! — Кэрлин попыталась отобрать мышь, ухватив за торчащий розовый хвост.

— Ааааа! — завопило очнувшееся "лакомство", упираясь всеми лапками. — Пусти, зараза! Кто тебе позволил честных нарханов за хвост таскать?!!

Глава 10. А оно мне надо?

Барбариска

Купец согнал мальчишек с насиженного места, заявив, что хватит им тут штаны протирать, пора и ноги размять, помог мне и Зару забраться на телегу, подхлестнул лошадей, и мы поехали.

— Я, значится, Олгар, — улыбнулся он, — это сынок мой, Стигар, а вон тот обалдуй, стал быть, племяш, Ислай. А тебя как звать, красавица? — подмигнул мне торговец.

"Ишь обнаглел! — возмутился Умник. — Кому и кобыла красавица!"

— Лариса, — представилась я. — Это мой сын, Зар.

Фраккат, прячущий свою настоящую внешность под личиной человека, изобразил на лице кривоватую улыбку.

— Это наш друг, Верран.

— Ой, зря ж вы его с собой взяли, ой, зря! — жалостливо протянул купец. — Хороший вроде ж парень, а пропадет почем зря!

— Не собираюсь я пропадать! — насмешливо фыркнул "хороший парень". — Мы быстро закончим с делами и сразу уедем.

— Упрямый он у нас, — вздохнула я, — но я с ним согласна, нам лучше не разделяться. Вы же сами говорили, что не все урсы болеют, может, и пронесет.

"А я на твоем месте не стал бы на это надеяться!" — хихикнул Умник.

"Почему?"

"Так ведь ежели этого кота пронесет, то вместо поисков тали придется вам сортиры по всему городу искать!"

"Как смешно! — прошипела я. — Ты что, совсем уже совесть потерял?"

"Так уж и потерял,— с наигранным возмущением ответил он. — Просто выкинул за ненадобностью!"

"Тьфу на тебя, зараза приставучая! Дай послушать, что человек говорит!"

— Хороший у тебя сынок, — добродушно заявил Олгар, — а у меня доченька еще есть. Умница, красавица. А вот...

Через десять минут я поняла, почему купец решил нас подвезти и терпеливо ждал, пока мы примем решение: меня избрали на почетную должность — "собеседник Олгара". Правда, сочувственные взгляды подростков сразу же дали знать, что должность эта не столько почетная, сколько утомительная. Я повесила на лицо дежурную приветливую улыбку, не забывая кивать в нужных местах, и принялась думать о своем, о женском — о мужиках, то бишь. И вот что странно, опять перед глазами встал тот светловолосый симпатичный Тень. Последнее время он что-то слишком часто вспоминается. К чему бы это? Он, конечно, красивый и все такое, но ведь сволочь же. А вот если ему мозги вынуть да прополоскать, как следует, чтобы больше в дурацкие игры не играл, классный парень получится!

"Умник, ты-то чего ржешь? Подожди, не сбивай с мысли, сейчас..."

"О да! — восхитился тот. — Чего только не сделает настоящая русская женщина — и в избу горящую войдет, и коня на скаку остановит, и грейму мозги прополощет — лишь бы не стирать, не гладить, не готовить".

"Э нет, — разулыбалась я, — это чисто мужские обязанности! Женщина должна мыслить глобально: например, почему был неурожай бобовых в Гренландии, или как повлияет резкий скачок курса евро на сбережения алкоголика Сидорова, спрятанные им от жены в банке... трехлитровой".

"Хорошо, — расхохотался Умник, — тогда предлагаю компромисс. Мы что, зря столько детей насобирали? Вот и пусть работают: Зар стирает, Сэм гладит, Лерка готовит!"

"А если появятся новые обязанности, что будем делать?"

"Как что? Новых детей!"

Мы покинули основной тракт, убегающий дальше, к темнеющей вдалеке реке, и свернули на выложенную камнем дорогу, ведущую к Нисколену. Подъехав к большим металлическим воротам, купец остановил телегу и несколько раз стукнул серебряным кольцом по широкой пластине, прикрепленной к небольшой дверце воротах. Створка маленького окошечка приоткрылась, пожилой стражник окинул нас цепким взглядом, постучал себя пальцем по лбу, заметив Веррана (да сам он придурок!), и распахнул ворота.

Торговец, оплатив пошлину и помахав нам рукой на прощанье, двинулся дальше. Мы же немного задержались, рассматривая казарму и грубо сколоченное деревянное здание напротив нее. Его окна были плотно занавешены серыми тряпками, а у дверей стояла охрана.

Под бдительным присмотром хмурого типа в сером комбинезоне, больше напоминающем противорадиационный костюм с дурацким балахоном вместо шлема, барак покинули двое урсов. Поравнявшись с нами, коты синхронно вздохнули и стали наперебой уговаривать сородича повернуть назад. Дескать, опасно в городе, а чтобы выбраться, нужно неделю в карантинном бараке торчать. Верран, философски пожав плечами, пояснил, что выбору него просто нет, дело уж очень важное.

Дружески хлопнув Веррана по плечу и пожелав ему удачи, урсы со всей возможной поспешностью (не теряя, впрочем, достоинства) покинули Нисколен.

— Непонятно, зачем этих урсов держали в карантине... — задумчиво протянул Зар, глядя им вслед.

— Чтобы чуму не разносили, — предположила я.

— Но Нисколен накрыт защитным куполом, зараженный не сможет пройти сквозь него. Хорошая защита, сильный маг ставил.

Низенький полноватый "врач" колобком подкатился к нам, окинул урса подозрительным взглядом, сощурив маленькие поросячьи глазки, и убрался обратно в свое "логово", мучить других котиков. Неудивительно, что у них тут зараза процветает, при таких-то лекарях.

Настроение у меня было гаже некуда, и особого желания любоваться красотами Нисколена не возникало. Да и не было там никаких красот — так, мелкий невзрачный городишко. С утопающим в зелени Янкаром точно не сравнишь. Здесь же ряды довольно однообразных одно— или двухэтажных домиков с чахлыми кустиками у входа сменялись такими же темными и мрачными деревянными заборами, единственным украшением которых была кривоватая рожица с подписью: "Прутик — казел!".