Александр. Великий поход - 6

Неудачи штурма быстро отрезвили неистового полководца, который приказал соорудить осадную башню и придвинуть ее к месту пролома. Появление у стен города ранее неизвестного индам осадного сооружения, сильно потревожило души осажденных и в их рядах, быстро образовался раскол. Прежде храбро сражавшиеся наемники решили покинуть город и вступить с Александром в переговоры. Весть об этом очень обрадовала македонского царя, и он поспешил договориться с ними о переходе их к нему на службу.

Воины— индийцы в полном вооружении вышли из города и остановились невдалеке от лагеря македонцев. Однако вскоре выяснилось, что инды не желают сражаться против своих соплеменников и желают только покинуть осажденный город. Известие об этом сильно разгневало Александра, который, едва узнав об отказе индов, приказал фалангитам атаковать индов и, взяв их в клещи и перебить. Не ожидавшие столь коварных действий, наемники не смогли оказать достойного сопротивления, и были все перебиты на глазах у жителей Массаги.

После этого судьба города была решена. Под прикрытием двух осадных башен гоплиты атаковали городские стены в месте пролома и, перебросив с башен на стены мостки, смогли ворваться по ним в обреченный город. Разъяренные столь длительным сопротивлением индов, гоплиты устроили на улицах города массовое избиение всех горожан, которые не смогли убежать. Окровавленные кучи тел встретили вступившего в город македонского владыку.

Однако на этот раз устрашение индов, дало царю обратный эффект. Напуганные столь жестоким насилием два других города ассакенов Ор и Базир закрыли свои ворота перед Кеном и Кратером прибывших под стены городов, в надежде на их быструю сдачу.

Узнав об этом, Александру не оставалось ничего другого как разразиться угрозами и приступить к полномасштабной осаде твердынь индов.

Первым испытал мощь македонской силы Орот, куда царь прибыл, лично желая поскорее привести его к покорности. Соорудив большую осадную башню, Александр придвинул ее вместе с тараном к стенам города. И все вновь повторилось. Потрясенные столь громадным осадным сооружением индусы не смогли долго сопротивляться. Их буквально выбили со стен многочисленные македонские лучники и пельтеки укрывшиеся на верхнем этаже башни и сверху беспрестанно обстреливавших защитников города. Щитоносцы Александра по штурмовому мостку свободно перешли на стену Орота и вскоре вскрыли городские ворота, давая волю остальному македонскому войску.

Разделавшись и Ором, царь немедленно повернул к Базиру, где укрылся владыка Ассакен с конницей и слонами. Узнав о падении Орота, владыка трусливо бежал, укрывшись в неприступной горной крепости Аорн, известной тем, что ее в свое время не мог взять сам Геракл.

Эту сомнительную весть царю спешно сообщили географы, смело интерпретирующие все и вся с легендарным индийским походом Геракла. Ученые мужи тут же привязали легендарную крепость к истокам Инда, породив немедленное желание Александра превзойти своего родича по воинской славе.

Неприступность Аорна заключалась в сильных каменных стенах, глубокую пропасть перед ней и узкой дороги, которая была очень неудобна для движения людей. Узнав у местных проводников единственный проход к крепости, царь послал вперед Птоломея с легковооруженными воинами с целью занятия важного плацдарма.

Сводный брат царя прекрасно выполнил эту сложную задачу, преодолев крутой подъем, он закрепился на склоне холма и, разбив лагерь, окружил его частоколом. Индийцы попытались атаковать с высоты стоянку противника и сбросить его вниз, но потерпели поражение и отступили.

Пока Птоломей удерживал рубеж, ему на помощь двигался сам Александр. Ведомый проводником, которому были обещаны богатые дары, царь с трудом добрался до лагеря Птоломея и совместными силами атаковал индов. Кровопролитное сражение длилось до полудня, но македонцы не смогли взять крепость.

Раздосадованный неудачей Птоломей намеривался повторить атаку, но Александр остановил его. Он приказал засыпать пропасть, что бы можно было использовать метательные механизмы. На это ушло целых пять дней, и когда македонцы смогли обрушить на защитников крепости свои стрелы и камни, они запросили перемирия. На самом же деле они и не думали сдаваться, а просто хотели выиграть время и под покровом ночи бежать в горные поселения.

Узнав об этом от своих разведчиков, Александр приказал снять сторожевые посты, чтобы индийцы могли беспрепятственно выйти из крепости. Едва разведчики донесли об оставлении Аорна его защитниками, как царь с отрядом щитоносцев и телохранителей взобрался на скалу и занял твердыню. После этого Александр отдал приказ преследовать беглецов; пельтеки и лучники принялась обстреливать, не успевших скрыться индов, вызвав в их рядах сильную панику. От этого образовалась толчея и давка ставшая причиной гибели бежавших солдат во главе с владыкой Ассакеном. Словно переспелые яблоки под сильным ветром обрушились они в пропасть из-за страшного желания выжить и тем самым, погубив себя сильным страхом.

Наутро царь приказал поднять тела погибших, желая удостовериться в действительной гибели своего врага. Только после этого Александр устроил маленький праздник по поводу взятия твердыни устоявшей перед легендарным Гераклом. Полководец оставил сильный македонский отряд в горной крепости господствующей над долиной Кофена, закончив, таким образом, за короткий срок покорение горной Индии. Теперь он смело мог идти к Инду, возле которого его уже заждались Гефестион и Пердикка.

Выполнив приказ по замирению индов, стратеги недолго нежились на песчаных равнинах Индостана, дожидаясь подхода царя. Они в спешном порядке строили речной флот с помощью финикийских и греческих мастеров, специально взятых Александром в этот поход. Корабли строились из леса, обильно росшего по берегам реки. Мастера построили два тридцативесельных корабля и множество мелких судов.

Едва корабли были изготовлены, Пердикка с подсказки строителей решил применить новый прием в организации переправы через реку, очень бурную и опасную для людей в выбранном стратегами месте. Для этого македонцы решили применить только что построенные ими суда. Покинув стоянку, все они были поставлены борт, о борт, и таким образом, организовался широкий понтонный мост, раскинувшийся поперек глубокой реки.

Прибыв к месту переправы, царь очень обрадовался столь удачными действиями своих стратегов. Александр неспешно перевел свое войско через столь необычный мост, поблагодарив Гефестиона и Пердикку от лица своих солдат, которым в этот раз не пришлось с риском для жизни, вплавь штурмовать речные просторы, а смогли спокойно переправиться на другой берег.

Перейдя реку, македонцы вступили в Пенджаб область, получившая свое название от пяти рек, чьи воды пересекали ее земли и впадали в Инд. В этой равнинной части западной Индии, шла длительная и жестокая борьба за верховную власть между несколькими мелкими царствами. Разделенные между собой реками, цари постоянно воевали между собой с переменным успехом.

Первым между Индом и Гидаспом, располагались земли царя Таксилы, который еще до прибытия основных македонских сил направил своих послов к Гефестиону и Пердикки с большими дарами и предложениями о мире и союзничестве. Оценив по достоинству силу пришельцев, которые за короткий срок смогли покорить ранее неуступчивых ассакенов и аспасиев, полностью разгромив их города и крепости, хитрый правитель рассчитывал с помощью Александра избавиться от своих главных конкурентов в борьбе за власть; Пора и Абисара Кашмирского.

Отправляя послов, Таксила не скупился и подарил царю двести талантов серебра, три тысячи быков, десять тысяч овец и пятьдесят боевых слонов, диковинных для македонцев. Кроме этого он передавал Александру семьсот всадников-индийцев готовых верно служить своему новому повелителю.

Гефестион благосклонно принял предложение инда, но захотел встретиться лично, желая получше составить понятие о будущем союзнике. Получив предложение стратега, царек, поспешил появиться лично и вновь подтвердил все ранее сказанное им. В самый разгар переговоров подошел Александр, и Таксила смог воочию увидеть и оценить силу македонского войска, столь быстро и свободно перешедших Инд в самом неподходящем для переправы месте. Потрясенный увиденным зрелищем, Таксила поспешил сказать царю, что добровольно сдает ему свой город, и все прилегающие к нему земли на этой равнине между двумя реками.

Когда Александр узнал о появлении у себя столь нужного для себя союзника в доселе неизвестной стране, он пришел в восторг, и едва только войско пересекло Инд, он поспешил воспользоваться предложенным ему союзом. Необходимо было осмотреться и изучить обстановку, и кроме этого солдаты нуждались в отдыхе после длительных марш бросков по горам.

Не разбивая лагеря, Александр прибыл в столицу царства Таксилы, во главе катафрактов, стремясь продемонстрировать новоявленным союзникам правильность их выбора в дружбе с ним. Блистая литыми панцирями и круглыми щитами, обильно украшенные золотыми насечками, четко держа ряды между собой, македонцы казались индами сказочными воителями, с которыми лучше дружить, чем воевать.

Неторопливо и величаво подъезжали катафракты к воротам города, возле которых с толпой приближенных, одетых в лучшие одежды, смиренно ждал гостей Таксила. Как медный хвост огромного чудища, тянулась вслед за кавалерией македонская фаланга, пельтеки и пращники. Все это вызывало громкие крики восхищения у набившихся на городских стенах индийцев, решивших самим увидеть грозного завоевателя.

Как только до стоявших вельмож осталось несколько шагов, конные разом замерли, превратившись в грозные статуи, из рядов которых величаво выехал Александр, в неизменном красном плаще и золотом шлеме с белыми перьями.

Потрясенный энергичным видом полководца, правитель Таксила поспешил почтительно склонить свою голову. Его примеру незамедлительно последовали все остальные вельможи, сразу почувствовав силу и величие приблизившегося к ним человека. Александр легко соскочил с коня и, обняв Таксилу, взмахом руки поприветствовал глазевшую на него толпу зрителей, взвывших от проявленного к ним вниманием великого человека.

И так союз состоялся, царь вместе со своим новым союзником поехали во дворец, а македонцы принялись обустраиваться в диковинном для них городе.

Столица Таксилы располагался на плодородных землях и служил прекрасным местом отдыха для уставшей македонской армии. Сам город Таксилы, не произвел сильного впечатления на Александра из-за своей бессистемной застройки и откровенно слабостью городских стен сделанных из блоков сырцового кирпича. Они не выдержали бы долгой осады, и это в определенной мере объясняла дружелюбие местного владыки.

Но это было ничто по сравнению с тем, что Таксила мог предоставить македонцу своей информацией об остальных частях Индии. Начиная поход, Александр все время двигался почти в слепую, по неизвестной ему территории, ориентируясь на скудные сведения трудов Ктесия и тех новостей, что привозили ему разведчики. Благодаря Таксиле монарх мог в полной мере понять и оценить страну, на которую так поспешно напал. Желая задобрить своих союзников, македонец щедро одарил Таксила и жителей его страны, вызвав при этом сильную зависть у соседей.

Царь пожаловал индийцам окрестной земли, сколько они хотели. Правителю Александр подарил тысячу талантов серебра из собственной добычи, золотые и серебряные сосуды, персидскую одежду и тридцать коней в сбруе очень ценившихся в этих местах.

Так великий полководец карал и миловал своих новых подданных сказочной страны.

Глава III. Потаенные беседы различных людей.

Армия великого завоевателя отдыхала; по желанию Александра воины проводили гимнастические и конные состязания. Каждому из победителей, полководец вручал ценный подарок за его ловкость и мужество. Затевая подобную мини олимпиаду, царь преследовал две цели; отвлечь своих солдат от праздного время провождения выделенного им на отдых дни, и продемонстрировать индийцам высокую эллинскую культуру тела.

На воинские соревнования сбежалось множество людей, которые с восторгом и восхищением наблюдали за мастерством чужеземных всадников, которые скакали наперегонки, метали копья и с силой рубились на деревянных мечах, на потеху публики.

Гимнасты не произвели ожидаемого эффекта, так как красивыми, атлетическими телами соревнующихся заинтересовались только женщины, осторожно оглядывающие прибывших к ним воинов.

После торжественного приема у Таксилы, Александр решил посетить местный храм Брахмы, и был поражен тем существенным отличием религий, который продемонстрировали ему жрецы. Одетые в белые одежды, служители бога выказали полное равнодушие к посетившему их живому божеству, восприняв как должное его подношение богу, и не выказали Александру того восхищения и подобострастия, которым его порадовали жрецы Египта и халдеи Вавилона.

Подобное поведение могло объясниться только двумя вещами, либо жрецы действительно были выше простой житейской суеты и напрямую общались с богами, либо служители культа не воспринимали Александра всерьез и просто ждали, когда он исчезнет с их горизонта, так же как и появился.

Македонец был склонен подозревать последнее, и в его душе, возникло сильное желание основательно встряхнуть этот сонный уютный мирок заевшихся брахманов. Увы, пока это он совершить не мог, и царь решил отложить выполнение своей мечты на потом.

Гораздо больше на него произвели впечатление индийские мудрецы, которые проживали на краю столицы Таксилы и вели чисто аскетический образ жизни. Во многом поведение индов, напомнило царю циника Диогена, с которым ему доводилось иметь дело во время посольства в Афины.

Тогда юного царевича сильно потряс образ неприхотливого человека, который из всех мыслимых милостей от наследника престола попросил не загораживать ему солнце, находясь в огромном пифосе. Но в отличие от грека, софисты не занимались трудом; их единственное занятие состояло в приношении жертв богам за весь народ и предсказывать будущее. Мудрецы ходили полностью обнаженными и всю жизнь проводили под открытым небом; зимой — на солнце, а летом — в тени огромных деревьев.

При этом большинство из них имело вполне достойный вид, что сразу отметил Александр. Они довольствовались тем, что имели и были горды исполняемым им делом. Когда царь пришел к ним в гости, то мудрецы не выказали ни удивления, ни приязни, а только стали топтаться на одном месте. Желая показать, что как бы смертный человек ни суетился на земле, ему принадлежит ее столько, сколько находиться под ногами, а после смерти достанется не больше, чем нужно для погребения.

Подобное поведение софистов вызвало только раздражение у македонца, для которого собирательство земель было основной целью всей его пока что короткой жизни. Получив подобную проповедь своих жизненных воззрений и действий, Александр решил подойти к индам с другого боку.

Решив потягаться с индусами в мудрости, царь призвал к беседе циника Онесекрита, который неизменно сопровождал его с самого начала похода. Приблизившись к индам, он с большим пафосом и красноречием поведал софистам об эллинских философах Сократе, Пифагоре, Платоне и Диогене. Мудрецы внимательно выслушали все сказанное греком, а затем объявили свой вердикт услышанному повествованию. В их понятии эллины прожили свою жизнь, чрезмерно подчиняясь законам государства, и очень мало посвящали познанию окружающего их мира. К огорчению царя, мудрецы не пожелали принять чужие ценности, упрямо продолжая превозносить свои.