Александр. Великий поход - 6

Молодой стратег с победою возвратился в Сангалу к явному недовольству Гефестиона, рассчитывавшего, что преследование Абисара займет много времени. Топран был раздосадован не меньше македонца, но не подал виду и первым поздравил стратега с победой. Больше никто не решался оказать сопротивление пришельцам, и конные разъезды скифов смело вышли к четвертой реке Пенджаба Гидраоту. Здесь Пердикка проявил благоразумие и решил дать солдатам отдых перед броском в земли малов.

Александр был в восторге от донесений своих стратегов. Находясь со всем двором в Калимасе, полководец вызвал к себе Пора и объявил ему свою царскую милость.

— Еще недавно Пор мы были с тобой врагами и отчаянно бились на берегах Гидаспа. Теперь же ты мой близкий советник, к мудрым словам которого я не перестаю прислушиваться. Хочу сообщить тебе, что кашмирский наглец Абисар убит и все его царство покорилось моим стратегам Гефестиону и Пердикке.

— В знак моего уважения к тебе, я решил передать все земли Абисара в твое управление и этим искупить перед тобой, то горе, которое причинил тебе своим вторжением. Надеюсь, что в твоем лице эти земли обретут достойного владыку и верного помощника моей державы.

Услышав подобное предложение, владыка с радостью согласился, ибо в одно мгновение возвращал себе все ранее утраченные земли и получал то, за, что так долго сражался с Абисаром. В одно мгновение македонский монарх превратился в благодетеля для жителей Калимасы, которые приветствовали своего повелителя громкими криками радости.

Надежно закрепившись в царстве Абисара, Александр теперь намеривался заняться покорением земель малов, полностью завершая покорение Пенджаба, и одновременно намеривался устранить старую опасность, исходящую от Оксикиана, верного стража ворот в Индию. Поэтому, дав две недели отдыха солдатам Гефестиона и Пердикки, полководец приказал стратегам перейти Гидраот и приступить к покорению малов, чьи территории простирались до самого Гифасиса, последней из рек этой области.

Вместе с этим, царь потребовал от Неарха и Пифона скорейшего завершения подготовки речной экспедиции вниз по Инду и Гидаспу.

Столь обширные приготовления к новым действиям, естественно не могли укрыться от глаз Калана, который поспешил явиться к монарху со своим очередным предостережением.

Великие боги вновь открыли мне свою волю во время моей недавней медитации — громко вещал софист, бесстрашно глядя в лицо грозного царя, от чего македонец вновь чувствовал себя крайне неудобно. Подобное ощущение он испытывал в далеком детстве, когда отец или мать были недовольны его успехами в учебе или поведением.

— Всевидящее око бессмертных богов видит все, что твориться в твоем сердце и разуме царь. Твоя алчность вновь одержала вверх над твоим разумом, от чего ты жаждешь проглотить гораздо больше власти, чем того нужно для простого властелина. Теперь ты готовишься, напасть на свободолюбивых малов, которые ни в чем оскорбили тебя подобно Пору или Абисару. Они не нападали на твоих солдат, не уничтожали твое имущество, но ты готовишься покорить их, как покорил все другие земли Пенджаба.

— Мне только нужна их крепость на Гифасисе, — смиренно отвечал Калану македонец, с трудом заставляя себя смотреть даже не в глаза обличителю, а лишь в его сторону, — если малы, уступят мне ее миром, то обещаю тебе Калан, что не будет пролита ни единой капли крови индов.

— Ты, ненасытно жаждущий чужих земель, узнай же то, что открыли мне великие боги. Они погубят все твои корабли, если ты поведешь их в земли малов — отчеканил софист завоевателю — это твое второе предупреждение Александр и вспомни, что милость всевышнего очень переменчива. В назидание к этому боги отнимут у тебя не близких тебе существ, а часть твоих верных солдат, которые подобно глупым баранам безоглядно бегут за своим вожаком.

Вылив столь грозное пророчество, софист с гордо поднятой головой покинул комнату свиданий, оставив Александра переваривать услышанное.

Монарх тяжело откинулся на троне и яростным взглядом буквально просверлил дверь, давно закрывшуюся за неистовым пророком. Александр проглотил тяжелый ком гнева, восстановил дыхание и уже сдержанным голосом приказал:— выходи!

В течение всей короткой встречи, здесь присутствовал третий человек, спрятанный в небольшом проеме занавешенный пестрым занавесом. Это был египтянин Нефтех, в которого Александр специально пригласил присутствовать, едва узнал о появлении Калана во дворце. Монарх обратился к жрецу и гадателю интуитивно чувствую, что только он из всех служителей религиозного культа может на равных противостоять силе проповеди софиста.

Египтянин послушно покинул свое убежище и смиренно встал возле македонца, ожидая дальнейшего продолжения.

— Ты все слышал Нефтех, что ты можешь сказать мне на это пророчество софиста? — с плохо скрываемым раздражением в голосе спросил воитель.

Египтянин с пониманием склонил на бок свою бритую голову и сочувственно вздохнул, давая понять правителю, что он тоже не в восторге от всего им услышанного.

— Индусы продолжают давить на тебя государь из подлого страха, что ты сможешь полностью завоевать все земли этой страны и превзойти Семирамиду и персов по значимости своего деяния.

Блеск глаз Александра показал гадателю, что его слова упали на благодатную почву. Именно это и хотел от него услышать потревоженный в своих замыслах завоеватель брахманом

— Царство малов, это последнее из значимых препятствий на твоем пути, поэтому софист так и обеспокоен твоими приготовлениями против них.

— Ты считаешь, что его откровение с богами обман?

— Вне всякого сомнения, царь. Его предсказания появляются почему-то всегда в тот момент, когда ты начинаешь поход против индов. Подобное совпадение всегда маловероятно и однозначно наводит на мысль о скрытом тебе противодействии со стороны части местных жрецов.

— Он угрожал гибелью моих солдат и это непустые слова.

— Подобное могу сказать тебе, и я сам, будучи полным приверженцем твоих планов господин. Относительно судоходны Инд и Гидасп, остальные реки Пенджаба очень опасны из-за мелей, подводных камней и быстрого течения. Не имея лоцманов этих вод, любая экспедиция, неизменно обречена на потери при плавании по этим рекам.

— Значит, ты не видишь опасности для меня в этом предсказании, Нефтех? — спросил Александр, внимательно изучая лицо собеседника.

— Я вижу только его желание сорвать твой индийский поход царь, а что касается потерь, то не думаю, что они будут больше обычных.

— Царь отвел свой пытливый взгляд от лица говорившего, и в этот момент гадатель ввернул давно подготовленное им сравнение.

— Ты заметил господин, что гнев богов больше не обрушиться на голову твоих близких, которые находятся под надежной и бдительной защитой, а только на твоих солдат, которые и так в любой момент могут погибнуть.

Александр резко повернулся к Нефтеху, но тот преданно смотрел на повелителя македонцев немигающим взглядом.

— Остерегайся его происков государь, ибо мое чутью подсказывает мне, что это не последнее из его откровений.

— Иди, благородный Нефтех, — бросил Александр после краткого раздумья. — Я рад, что ты помог развеять мои сомнения относительно Калана, но предупреждаю тебя, держи язык за зубами для своей же пользы. А что касается софиста, то за ним проследят. Теперь он будет постоянно под моим неусыпным присмотром.

Жрец низко склонил голову и незаметно исчез из комнаты, оставив повелителя огромной империи наедине с его проблемами и заботами.

Бурная ночь с Роксаной помогла македонскому монарху, полностью навести покой и порядок в своей душе перед новым витком своего похода в эту сказочную страну. Супруга была нежна и податлива во всем, надежно прикрывая своего повелителя от жизненных невзгод и трудностей периодически возникавших на их пути.

На другой день полководец получил известие, что Неарх с Пифоном уже начали движение по реке в направлении крепости малов закрывающей выход всех рек Пенджаба.

Глава VI. Проба сил на Инде.

Исполняя волю царя, Пердикка первым форсировал Гидраоту, которая имела более спокойное течение, чем Акесин и Гидасп. Малы, не оказывали какого-либо сопротивления, полностью очистив противоположный берег реки, разрешив коннице стратега беспрепятственно миновать водную преграду.

Гефестион переправлял свои войска на плотах и бурдюках заранее приготовленные воинами Пердикки в ожидании приказа Александра продолжить поход. Вместе с македонцами реку перешли и вспомогательные индийские отряды Пора, к которому должны были отойти земли непокорных малов. С ними магараджа воевал много лет, но никак не мог привести их под свою властную руку.

Продолжая применять практику нескольких колонн, Гефестион и Пердикка направились к столице малов городу Пимпаре находившейся в двух днях пути. Двигавшаяся легкая конница быстро разбила несколько разрозненных отрядов малов пытавшихся преградить путь македонцам. Стратеги не особенно торопились и поэтому, отрыв между двумя отрядами был не большим.

На подступах к городу малы, устроили лагерь за тройным рядом телег, сцепленных между собой. Пердикка вначале бросил своих конных стрелков, которые засыпали малов своими стрелами, нанеся большой урон впереди стоящим воинам. Затем в дело вступили катафракты которые буквально растоптали всех тех, кто пытался сражаться впереди телег. Но не зря малы, считались самыми храбрыми воинами во всем Пенджабе, они не дрогнули и не обратились в бегство перед лицом столь грозной силы звенящей железными доспехами и убивающей своими длинными копьями. Они отошли за свои телеги и принялись метать стрелы в людей и лошадей, нанося этим ощутимый урон ударной силе македонцев.

Тогда Пердикка приказал спешиться катафрактам и вместе с гоплитами бросил их на новый штурм столь необычных укреплений. Индийцы не ожидали столь быстрого маневра со стороны своего противника, и поспешно отошли ко второму более плотному ряду телег. Пердикка атаковал вновь, беспорядочно наступая, так как все пространство было забито повозками противника.

У второй линии завязалась более жестокая битва между противниками. Малы не уступали македонцам в желании одержать победу и бились с ними отчаянно своими мечами и пиками. Исход сражения решили скифы, которые вплотную подъехали к первой линии телег и принялись расстреливать воинов противника из своих сильных дальнобойных луков.

Гоплиты усилили натиск, и индийцы были вынуждены отойти, оставив свои телеги врагу. Они не смогли задержаться у третьего ряда и, бросив все, укрылись в городе, захлопнув ворота пред самым носом разгоряченных боем македонцев.

Подошедший к бою Гефестион окружил город своей фалангой, а у мелководного озера поставил конные сторожевые посты. Ночью малы, пытались бежать, но, наткнувшись на македонскую стражу, возвратились обратно. На вторую ночь индийцы вновь предприняли вылазку, но гоплиты Пердикки заставили их возвратиться в город.

Пока стража стерегла противника, все основное воинство готовилось к штурму, усердно сооружая штурмовые лестницы. Македонские стратеги предприняли его на третий день осады, решив обойтись без сооружения осадных машин.

Под прикрытием лучников штурмовые отряды бросились к стенам Пимпары и овладели городом. В начавшейся резне погибло огромное количество малов, которым не позволили улизнуть из города конные посты македонцев. В истреблении беглецов пришельцам активно помогали воины Пора, которых Гефестион специально отправил в сторожевое оцепление. Всего воины насчитали около семнадцати тысяч тел погибших и свыше тридцати, было взято в плен. Кроме этого македоняне нашли триста колесниц и десяток слонов, собранных в специальном загоне возле города и почему-то неиспользованных малами. Захватчики буквально стерли столицу малов с лица земли, оставив после себя только одни руины.

Столь жестокое обращение сразу дало нужный стратегам эффект, оставшиеся племена тут же признали власть грозных властелинов и были переданы под управление Пора. После этого македонцы беспрепятственно вышли к Гифасису, пересекли его и, разбив лагерь, послали радостное известие своему царю о своей победе.

Сам же великий полководец начал двигаться вместе с Кратером и Кеном вдоль Акесина на встречу с основными силами Неарха и Пифона. Всего они вели вниз по реке не менее двух тысяч судов, включая восемьдесят тридцативесельных и несколько десятков для перевозки лошадей.

Все это огромное воинство уверенно двигалось по течению Гидаспа и Инда несущих свои воды по пересеченной местности с огромным числом холмов и скал. Царский наварх сильно рисковал, пускаясь в столь рискованное мероприятие, и вся его надежда была на опытных мореходов: египтян, карийцев, финикийцев и киприотов, которых прагматичный критянин заботливо прихватил с собой в этот поход.

Для быстроты движения Александр приказал посадить часть воинов на суда, а сам вместе с кавалерией двинулся вдоль берега, стараясь не потерять из виду свою флотилию. И здесь македонцам пришлось испить полностью горестную чашу. Их плоты и суда постоянно садились на мель, сталкивались друг с другом, что значительно срывало темпы общего продвижения к месту встречи всех сил македонцев. Александр нервничал, раздавал упреки и приказания и вновь двигался вниз по реке.

На всем своем пути царь активно покорял племена малов, но одновременно не задерживался долго на одном месте, стремясь застать врасплох главную твердыню индийцев Сопифу.

Прошло пять дней похода, когда произошла радостная встреча с судами Пифона на месте слияния Гидаспа и Акесины. Однако вместо радости, этот день принес македонянам много горя. В этом месте река имела крайне бурное течение с большим количеством водоворотов и подводных камней. Многие суда ведомые Александром разбились, а их экипажи погибли в мутных водах быстрой реки. Суда же Неарха, ведомые более опытными флотоводцами понесли минимальные потери и благополучно высадили все свое войско на твердую землю.

Потери не остановили Александра ни на один день. Взяв всех конных лучников, половину всех катафрактов и пехоту Пифона, царь устремился к Гидраоту, где расположились крупные силы малов и оксидраков. В этом месте пустыня глубокой полосой врезалась в плодородные земли индов вплоть до самой реки. Поэтому индийцы расположились вдоль берега Гидраота в ожидании прибытия Александра со стороны реки. Но полководец перехитрил их. Взяв с собой большой запас воды, он совершил марш бросок через пустынную местность и вышел в тыл ничего не подозревавшему противнику.

Индийцы не ожидали македонцев с этой стороны и не были готовы к битве, во множестве бродя возле своего лагеря. Столь неожиданное появление противника внесло панику и разлад в разношерстное войско малов и оксидраков. Каждый из командиров сам командовал своим солдатам, от чего единое войско распалось на множество самостоятельных отрядов, которые дрались каждый сам за себя.

Конный клин катафрактов без особого труда прорвал сопротивление противника, и грозные воины принялись истреблять врага. Потеряв общее командование, инды уже не думали о сражении с Александром, а старались лишь спасти свои жизни. Бой был скоротечным и вскоре, легкая кавалерия преследовала бегущего врага, безжалостно истребляя всех, до кого могли дотянуться их стрелы и дротики.