Александр. Великий поход - 6

Наконец-то Калан узнал своего неведомого противника, и горечь отравила сердце отважному брамину, ибо он совершенно не принимал египтянина во внимание, заранее относя его к простым проходимца, трущимся у трона правителя. Индиец хотел разразиться проклятиями, но дым плотно закрыл его лицо, софист яростно закашлял, и вскоре потеряв сознание, рухнул в огонь, который уже в полную силу ревел на погребальном помосте.

Так было сделано последнее пророчество индийского брамина, над которым перешептывалось все войско.

Александр был в ярости и одновременно в страхе от столь величественной смерти, на которую мало кто мог решиться. Царское смятение мало кто видел, поскольку все внимание было обращено к горящему помосту, и благодаря этому Нефтех успел успокоить испугавшегося монарха.

— Вот истинные доказательства его враждебности по отношению к тебе государь, — быстро говорил египтянин, не отрывая взгляда от костра, — он, открыто усомнился в твоей божественности, оскорбил твою мать и сделал все, что бы сорвать твой дальнейший поход. Вот какую змею ты пригрел на своей груди светлейший, убаюканный его философией и необычностью суждения.

Александр с трудом проглотил сухой ком, в горле не отрывая взгляда от догорающего костра.

— Все его предсказания двойственны и если ты сегодня же не отдашь команду к выступлению, то породишь массу сомнения в душах своих воинов государь.

Александр очнулся от необычного вида столь яркой смерти и встал. Немедленно зазвучали трубы, и все воины обратил взоры к своему вождю.

— Почтенный Калан славно порадовал нас необычным зрелищем, но видно страх смерти тронул ум у этого человека и он посмел оскорбить меня. Я великодушно прощаю ему все сказанное в мой адрес, потому — что я выше этого и не принимаю всерьез его якобы пророческие слова.

Царь встал во весь свой рост и, сложив руки на груди, уверенно говорил стоящим перед ним воинам.

— Наше славное войско не смогли сгубить ни персы, ни азиаты, ни наемники Мемнона. Вы сами видели, как трусливо бежали от нашего оружия инды, которых не могли покорить Кир, Дарий и Семирамида. И теперь сумасшедший философ пророчит смерть все моему войску, хотя перед нами нет опасного врага, — снисходительная улыбка озарила лицо монарха, — пусть тот, кто верить в это выйдет вперед и скажет мне в лицо свои сомнения.

Тишина была ответом полководцу. Никто не рискнул совершить предлагаемое ему деяние, но и не спешил поддержать своего кумира.

Положение спас Кратер, который громко и заразительно засмеялся над царской шуткой и его веселье, незамедлительно подхватили другие стратеги, затем гоместы и простаты, и только после этого все остальные.

Насмеявшись вдоволь, Александр приказал войску собираться в поход, а слугам залить остатки костра водой и бросить найденные останки софиста в Инд. Но, несмотря на столь веселое окончание, Калан сделал огромное дело, посеяв семена сомнения, в сердца македонцев дав божественную основу в сомнении о правильности действия царя.

Антигона была в восторге от всего случившегося, прекрасно поняв, какое мощное оружие дал ей в руки покойный брамин, предсказав скорую гибель всего войска.

Нефтех был недоволен случившимся, поскольку не смог предвидеть подобного смелого хода со стороны покойного пологая, что тот будет только скрыто интриговать против Александра, продолжая давать ему тревожные пророчества.

Софист обыграл его своей самопожертвенностью, отрицательные последствия которой никак нельзя было свести к нулю. Предсказание было сделано всем, и разубедить каждого воина было практически невозможно. Однако, поразмыслив над случившимся, египтянин пришел к неожиданному выводу, что Калан полностью сыграл на руку тайному триумвирату, своим словами только приблизив и подогрев все то, к чему так усиленно готовились заговорщики поневоле.

Нефтех еще раз переговорил с Эвменом и решил более не встречаться с Александром без особой на то надобности.

От Опианы, македонцы шли вдоль Гефасиса, уверенно покоряя малов которые еще не поспешили выказать царю свою покорность и согласие платить дань. Из-за крайне низкой судоходности реки, Александр решил оставить в Опиане все речные суда и поэтому двигался по суше, разбив войско на уже привычные две колонны. Обе из них двигались по одному из берегов реки, постоянно держа друг друга в условиях прямой видимости.

От Пердикки и Гефестиона поступали обнадеживающие сведения о состоянии войска и о том, что к ним пришел знатный индус, прибывший с его слов с самого Ганга. Звали его Чандрагупта, и бежал он от страшного узурпатора Аграмеса, хитростью уничтожившего всю правящую на Ганге династию.

Прибывший в македонский лагерь вельможа, много лестного слышал о великом царе Александре и предлагал македонцам любую нужную помощь против узурпатора.

Это известие очень обрадовало монарха, поскольку именно на Ганге он и собирался закончить своей поход и, увидев великий Океан вернуться на родину.

Непокорные малы, плохо учли преподанные ранее индийцам наглядные уроки со стороны великого царя. Их крепости, несмотря на убогие стены из камня и дерева не желали сдаваться покорителю Ойкумены, вызывая его божественный гнев.

Весь путь до стоянки стратегов, македонцы только и делали, что выжигали деревни, вытаптывали поля, штурмовали крепости, а самое главное безжалостно вырезали тех, кто посмел оказать любое сопротивление их вождю.

Одна за другой превращались в черные руины некогда цветущие поселения индов, после того как через них проходили македонские гоплиты. Теперь воины не грабили и не брали в плен, они уже были пресыщены своей добычей. Подобно некой машине, они выполняли приказы своего полководца об уничтожении противника.

И вновь Александр сумел вселить в души непокорных индийцев рабский страх перед своим именем и гордые малы, признали его власть, прислав для переговоров своих вождей.

Монарх принял переговорщиков посреди лагеря, сидя на походном троне под охраной телохранителей. Они выстроили индов небольшим полукругом перед своим властелином, внимательно наблюдая за всеми действиями прибывших послов. И интуиция Леоната, начальника стражи Александра не подвела верного сторожевого пса.

Во время хвалебных речей сидящему перед индами монарху, один из малов выхватил из своей одежды тонкий кривой нож и бросился на ничего не подозревавшего царя. Видимо индиец решил отомстить свирепому македонцу за все страдания, которые принес этот человек его народу, одним взмахом отравленного клинка расплатиться за все.

Воины были начеку, и едва мститель с горящими глазами пробежал четыре из семи шагов отделявших его монарха, как незамедлительно получил в грудь смертельный удар тяжелым копьем, которое буквально нанизало инда, как цыпленка на вертел.

Остальные члены посольства видно ничего не знали о намерениях своего товарища, потому что удивленно таращились на все происходящее, вокруг не предпринимая каких-либо активных действий. Впрочем, это не остановило царскую стражу, которая по собственной инициативе изрубила на куски несчастных индийцев.

Едва малы, узнали о провале своего посольства, как все, как один немедленно снялись со своих насиженных мест и бежали в пустыню, спасаясь от страшной мести великого Александра.

Македонец решил не преследовать бежавших, а поскорее выйти на соединение с Гефестионом, что и произошло через три дня. На радостях царь решил дать войску трехдневный отдых, что и явилось его роковой ошибкой.

Глава VIII. Фиаско на Гифасисе.

Над македонским лагерем шел нудный, непрерывный дождь. Он лил постоянно вот уже больше месяца, с того самого дня едва Александр отпраздновал свое воссоединение с Гефестионом и Пердиккой, а так же началом похода к Гангу.

С огромным упоением слушал полководец рассказы Чандрагупты о великолепии и прелести царства Магадхи расположенного в долине Ганга, роскошь и величие которого в разы превышало все то, что видел македонец на Инде. То была незначительная часть "страны чудес", о столь давно которой мечтал Александр.

По словам перебежчика, коварный Аграмес, будучи главным воеводой династии Нандов, поднял восстание против законного владыки и полностью уничтожил весь правящий род индийских царей. Для оправдания своих действий, он пустил слух, что является, незаконнорожденным сыном предыдущего правителя, у которого его мать была дворцовой танцовщицей.

В этот рассказ мало кто из знати поверил, но острые мечи преданного узурпатору войска заставляли умолкнуть недовольные голоса благородных господ. Многие несогласные, подобно Гупте бежали из страны, но те, кому было, что терять остались, льстя себя надеждой, что когда-нибудь смогут сквитаться со своим обидчиком.

Слова Гупты, полностью подтвердили Фегей и Пор, которые горячо заверили Александра во внутренней слабости своего восточного соседа, несмотря на то огромное войско, которое он может собрать за короткий срок. Александру стоит только пройти песчаные пески пустыни, отделяющие Магатху от Пенджаба и одержать очередную блистательную победу над низкородным Аграмесом.

Так строились новые планы в походной палатке македонского царя, но в них внезапно вмешалась коварная индийская природа. Хлынули долгие непрерывные дожди, Александр решил переждать их в надежде на скорое окончание и попал в коварную ловушку.

Индийцы, для которых подобная погода была не в диковинку, просто не придали небесной влаги значение и не предупредили Александра о столь необычном природном явлении. Сам же великий полководец не догадался поподробнее расспросить своих союзников о длительности ливней и вскоре стал пожинать горькие плоды своей стратегической ошибки.

Долгое выжидание хорошей погодой, обернулось скрытым разложением солдатской массы, которая от вынужденного безделья начинала задумываться о целесообразности своего дальнейшего продвижения на восток. Многих из воинов вдруг стал пугать предстоящий переход через пустыню, другие стонали от необычного для них тропического климата. Самые же вредные и хитрые принимались ныть о невообразимой давности похода, целью которого сначала было азиатское побережье Ионии, затем все побережье Срединного моря, затем Персия, Азия и, наконец, неведомая Индия.

Все это было благоприятной почвой, на которую стремительно обрушила свою деятельность рыжеволосая Антигона. Видя, что солдаты страдают от безделья, она предложила Мелеагру разрешить ей развлекать славных воинов своими танцами, дабы скрасить их серый досуг.

Мелеагр был неплохим воякой, но никудышным психологом и поэтому согласился с доводами хитрой фиванке и разрешил ей ее коварный план. С того момента юная мстительница принялась танцевать в солдатских шатрах, демонстрируя воинам все свое искусство обольщения. С едва прикрытой грудью и откровенно открытыми бедрами и задом, под звуки свирелей и кифар, Антигона лихо плясала перед жадными мужскими глазами, не зная усталость весь вечер.

Ее номера стали быстро пользоваться большим успехом, и танцовщица получила среди солдат почетное прозвище "пышнозадая" за свое неподражаемое умение крутить и трясти этой частью тела.

Отплясав свой очередной танец, фиванка неизменно садилась для отдыха на солдатские ложа и терпеливо сносила азартные поглаживания, похлопывание и даже щипки своих восторженных поклонников ее разгоряченного танцем красивого тела.

Однако самое главное было в ее речах. Антигона неизменно расспрашивала воинов об их жизни, непрестанно жалела опасное солдатское ремесло и обязательно спрашивала, что они собираются делать после окончания похода.

Все эти вопросы открывали перед ней загрубелые солдатские души подвыпивших людей, и каждый стремился рассказать обольстительной красотке, что-то свое сокровенное.

От этого люди начинали заводить самих себя, непроизвольно жалея свое нынешнее положение, и Антигоне оставалось только умело дирижировать настроением солдат в нужном для себя направлении что, собственно говоря, она и делала.

Так ее танцы плавно перетекали в межсолдатские диспуты, которые медленно, но верно разлагали непобедимую армию македонского царя.

Нефтех первым заметил появление опасного брожения в воинской среде, когда во время своего очередного лечения, услышал от своих пациентов несвойственные им ранее стенания о неоправданно длительности похода. При этом слова жреца о большой добычи которая ожидает воинов на Ганге не вызвали былого энтузиазма, а порождали только горький скепсис.

Жрец не стал определять источник появления этого настроения, а незамедлительно поспешил к своим друзьям, которые спешно собрались на тайный совет. Итогом этого собрания послужил быстрый отъезд Пердикки в Сангалу за продовольствием без особой на то надобности.

Так продолжалось еще около двух недель. Жаркое индийское солнце по несколько раз в день пробивалась сквозь густую пелену дождливых облаков, что бы согреть и подсушить своим теплом раскисшую от дождей землю и воинов македонского царя, но тучи его неизменно поглощали его, обрушивая на головы людей новую порцию столь ненавистной всеми ими влаги.

Танцы Антигоны и безделье солдат продолжалось и, в конце концов, все это вылилось в появлении солдатского выборного комитета, который и был направлен ими к своему герою.

Двенадцать человек, в основном фалангиты, гоплиты и пельтеки явились к Александру с общей просьбой от македонского войска о своем положении. Царь уже давно не собирал общее воинское собрание, полностью заменив его своим собственным усмотрением монаршей воли.

Последние разы, воинское собрание было собрано для утверждения царского приговора по поводу заговора Филоты и заговора пажей. Тогда воины охотно проголосовали за смерть заевшихся вельмож, прекрасно понимая, что окончательное решение уже принято их царем.

Теперь же солдаты не рискнули сами собрать собрание, а только решили просить Александра внять их мольбам. Двенадцать представителей предстали перед монархом в грязных хитонах, рваных сандалиях. Тела многих были покрыты ранами или давними повязками источающих сильное зловоние.

Александр вышел к ним из своего шатра и милостиво спросил о цели их визита.

Что привело вас ко мне мои славные солдаты и почему на вас такой жалкий вид. Разве добыча, взятая нами на Инде, не позволяет вам выглядеть более достойно перед своим царем.

— О, царь наш Александр, индийской добычей нас никто не обидел, но этот жалкий вид отражает наше внутреннее состояние нашей души. За восемь лет этого похода, в котором мы верой и правдой шли вслед за тобой износились, и устали наши тела и души от непрерывной войны с врагами. Затупились наши копья и мечи, порвались тетивы на луках и ремни на пращах. Мы уже давно забыли, как выглядят наши жены, дети и родные. У многих из нас на родине погасли очаги. Поэтому мы молим тебя закончить этот поход, ибо сами небеса не желают его дальнейшего продолжения.

Стоя перед выборными Александр, не верил своим ушам и глазам. Все это казалось ему жутким сном, от которого хотелось поскорее проснуться.

— Вы ли это с кем я начал свой поход против персов? — горько воскликнул монарх, окидывая скорбным взором солдат. — С вами ли я бился на Гранике, под Иссами и Гавгамелами. Что я слышу из уст солдат, которые покорили всю Персию, Азию и половину Индии. Передо мной жалкие женщины, обрядившиеся в мужские латы и своими горькими слезами стремящиеся разжалобить своего царя в тот момент, когда осталось сделать последний шаг до славного завершения всего похода.