— Я не считаю тебя убийцей.
— Почему там не возразил? Кикха сказал чистую правду. Вот откуда он узнал? Вопрос другой.
— Не сердись, Элли. Кикха, как я, живет вне миров отца. Он может узнать что угодно. Он считает себя равным отцу. У него есть свой мир. Правда он управляет им по договору. По меркам твоего мира он выполняет роль наместника, но мнит себя не меньше, чем владыкой. Мне до конца не ясно, по какой именно причине он оставил отца. Но по закону, пока отец от него не отказался он считается наследником. Кикха с радостью не участвовал бы в состязании. Он единственный из нас, кому не нужна победа. Но отец посулил ему, что навсегда его отпустит, освободит от роли наследника, если он выступит в состязаниях. Кикха не смог отказаться от такого шанса. Ты задела его. Будь осторожна.
— С Кикхой, более менее, ясно, что остальные. Теперь никто не обвинит тебя в навете.
— Моя сестра Фьюла достигла большого совершенства, в совершенствовании себя. — Лоролан улыбнулся. — Она прекрасна, на это она употребила все врожденные способности. Она обладает даром трансформировать природу вещей и саму материю. Отец наделил ее щедро этим качеством. Она тратит его на трансформацию себя. Прелестный результат ее трудов ты видела. Боюсь предположить, что она может сделать той, что станет совершеннее ее. Но, как мне подсказывает опыт, она не сможет полностью владеть собой в более низких по развитию мирах, чем этот. Она научиться, но не так быстро, как тут.
— Я ей не соперница. — Эл шутливо, облегченно выдохнула.
— У тебя другие достоинства. В тебе искриться жизнь. Ты знаешь много. Это привлекает. Я восхищаюсь твоей выдержкой, достоинством, с которым ты держишься. Мне труднее, я чувствую, как меня здесь ненавидят.
— Ненавидят. Как это прекрасное место может сочетаться с ненавистью?
— Терпеть не могу разбирательств и споров. Мне становиться плохо. Да. Этот мир великолепен. Я бы не посмел нарушать его гармонию. Если бы правил здесь.
— Попрошу без намеков. Кто там следующий. Радоборт.
— Радоборт. Он тебе не соперник. Он старше меня, но не так много достиг. Кикха был для него образцом, но с тех пор как старший брат покинул дворец, Радоборт не пытался познать больше, чем раньше. Ты угрожала Кикхе, он был на его стороне.
— Что он может?
— Он обладает предвидением, он может предсказать судьбу, но только на короткий срок. Но он дал обет Кикхе, еще будучи очень молодым, что будет делиться увиденным только в крайних случаях. Поэтому он скрывает свои знания. Больше он ничем неуникален. Он безобиден. Он убежден, что за свои поступки все несут ответственность. Поэтому лучше их не совершать. Он бросил обучение, считая, что развитие способностей принесет ему одни несчастья.
— Здравая позиция, если учесть с кем он общается.
— Есть еще одно качество. Он умеет видеть кончину. Не знаю. Можно ли говорить тебе об этом. Я рискну. Каждый из наследников имеет слабость. Он знает точку ухода, момент, когда каждый может совершить непоправимую ошибку, которая приведет к гибели. Радоборт знает. Отец запретил ему делиться знанием с нами. Мы много досаждали Радоборту просьбами, но он никому, ничего не сказал. Во время испытаний он может воспользоваться своим знанием, когда станет защищаться. Просто держись от него на расстоянии. Особенно, если они сблизятся с Кикхой.
Близнецы — существа коварные. Главное их достоинство — простые формы силы. Они примитивны по своей природе и очень привязаны друг к другу. Вообразить не могу, что они победят. Вейер более активен, Дорон — пассивный. Но у них есть преимущества. Они видели нижние миры. Отец берет их туда. Они тоже могут попытаться тебя убить. Мы имеем право сражаться друг с другом только в поединке, как равные. Но на такой бой никто еще не решался. Тут тебе будет трудно. Не реагируй на их нападки. Лучше исчезни из поля зрения соперников, как только попадешь в нижний мир.
— Еще один. Ты сказал вас девять. Остался еще один.
— Он живет в самом нижнем мире. О нем я ничего не знаю. Он — уродец. Неудача отца, — ответил Лоролан и смутился. — Я его не видел, он никогда не появлялся здесь.
— Забавная у вас генеалогия. Ты не знаешь, как он выглядит?
— Я видел его однажды. Я был в нижнем мире. Отец прогнал меня, я оказался там. Он открыл мне дверь.
— То есть помог тебе уйти?
— Похоже. Больше я его не видел, — Лоролан требовательно посмотрел. — Только не обольщайся.
Эл сжала правую руку в кулак и прижала к губам.
— Постараюсь. Я не хочу убивать, Лор, что заставляет меня надеяться, найти общий язык. Пусть будет состязание, а не бойня.
— Элли, что ты хочешь сказать?
— У меня есть условие.
— Раньше их не было.
— Твой отец сказал, что мне не придется поступиться совестью. Я ему поверила. Так вот. Если однажды я пойму, что ты впутал меня в нечистоплотную историю — я уйду.
— Элли.
— Сомневаешься — иди сам.
— Надеюсь, у тебя не будет повода. Ты пугаешь меня? Ты мне не веришь? Не веришь? — Лоролан выглядел смущенным, его голос слегка дрогнул. — Элли, если бы я мог пойти сам.
Он вел себя так, словно потерял надежду. Эл стало жаль его.
— И я надеюсь, что повода не будет. — Она улыбнулась и обняла Лоролана за плечи.
Они сидели рядом и больше не говорили. Эл рассматривала сад и не думала при Лоре о предстоящих испытаниях, о его семействе. Она избегала мыслей о моральной стороне вопроса, у нее будет время подумать, но где-нибудь подальше от этого мира.
— Ты не ответила, останешься ли ты, если мы победим? — спросил он.
— В моем народе есть хорошее выражение: "делить шкуру неубитого медведя", предпочту следовать мудрости предков и не торопить события. Ты спросил меня о вере. А сам ты веришь, что у меня выйдет принести тебе победу? Тебя не смущает, что ты доверяешься существу несовершенному, да еще с сомнительным прошлым.
— Я доверился тебе. Я уже сказал, что у меня нет выхода.
Эл кивнула.
— Не мог бы ты оставить меня одну. Я хочу уединения.
— Уединение? Здесь? Сомнительно.
Лор все же исчез. Эл поднялась на ноги и пошла к дому Браззавиля, ориентируясь по дворцу.
— Нет. Здесь так не принято. Достаточно представить себя в моем доме, — послышался голос слуги. Эл очутилась в той самой овальной комнате, где спала. — Такой способ путешествий гораздо приятнее. Пользуйтесь им, пока есть возможность. В других мирах у вас не выйдет стремительно перемещаться с места на место, там потребуется особая сила.
— Ага. Там придется ножками передвигать? Первая информация. Уже легче. — Эл рассмеялась.
— Вам интересно, что там?
— Естественно, — кивнула она в ответ.
— Устаивайтесь, госпожа. — Браззавиль указал ей на овальный топчанчик, а сам сел на сидение поодаль.
— Благодарю.
Эл сняла плащ, отстегнула оружие, сняла сумку, сложила на топчанчике и села рядом.
— Вы были там? — спросила она. — В других мирах?
— Да, я родом оттуда. Мой род всегда служил владыке этого мира.
— Вы такой же древний?
— Нет. Но я достаточно древний. Я четвертый из управляющих дворцом при этом владыке. Мой отец передал мне все знания, абсолютно все. Я заменил его, а меня заменит мой сын, когда будет готов. Он сейчас живет в одном из миров. Это секрет. Он еще очень не скоро примет мой сан. Он появляется здесь время от времени, но очень редко. Моя супруга тоже служит здесь, но она стесняется показываться вам на глаза. Вы произвели впечатление на нее.
— Спасибо, Браззавиль. Долгое время я жила в одиночестве. Лоролан навещал меня, но общение с вами напомнило мне тех немногих друзей, с которыми мне удавалось сесть вот так, как мы сейчас, и искренне поговорить. Меня согревает ваше расположение. Я его не стою. Мне кажется, что я нарушила ваш покой. Вы пристально следите за мной, как все здесь, но ваше внимание мне приятно.
— Вы редкостный гость. Владыка считает, что ваше появление сделает состязание интересным.
— Если меня не убьют, если я не заблужусь в ваших мирах. В отличии от прочих участников, я не имею представления о том, что из себя представляют эти миры.
Она впервые услышала его смех, даже не смех, а длинный добродушный смешок.
— Их беда в том, что они так же не имеют представления, — он сказал довольным тоном, беззлобно, но с иронией.
Глаза Эл округлились, она скосилась недоверчиво. Уж не шутит ли слуга? Эл внимательно прислушалась к своим ощущениям. Он не шутил.
— Неужели?
— Да, госпожа. Прежде они там не бывали. Только мельком. Они знают о мирах, но только...
— Теоретически? — догадалась она.
— Совершенно теоретически. Они знают законы, которыми управляется мир, они знают законы, которые положено соблюсти, чтобы не вызвать гнев отца, но не знают их реального следствия. Вы существо, прошедшее опытом плотных миров, взаимодействием с существами разных степеней развития. Полагаю, что это ваш опыт вызвал интерес Лоролана к вам. Меня порадовало, что он посвятил вам какую-то часть жизни. Прежде он не проявлял такого интереса к другим существам.
— Я догадалась. Лор рассказал мне о других наследниках, а вы, Браззавиль, решили рассказать о Лоролане?
— Вы умны, госпожа. Да, владыка позволил мне некоторые речи. Я знал Лоролана до ухода, я помню его другим. Он изменился, и тяга к вам сделала его смиреннее. Он объяснил, почему не может сам выдержать состязание?
— Ему трудно в плотном мире.
— Им всем трудно. Он был неточен. Лоролан знает законы.
— И один гласит, что можно выбрать доверенного и вести его.
— Да. Был ли у вас вопрос, почему другие не нашли доверенных?
— Был и есть. Бояться доверить такую ответственность кому-либо. Рассчитывают на свои силы.
— Почти. Проще. Проще. Они слишком горды, чтобы избрать того, кто может их заменить. Они полагают себя великими. Лоролан преодолел себя и позвал вас.
— Он всего-то хочет выжить, — чужой голос разрезал тишину.
— Ваше высочество, — Браззавиль чинно поднялся. — Владыка просил не тревожить гостью. Он позволил мне беседовать с ней.
— А мне не нужно дозволение, я ему не слуга, — презрительно бросил Кикха, потом брезгливо покосился на меч, который Эл подтянула к себе. — Как это ты рассталась с оружием? Боишься меня? Бойся, мне нравиться твой страх.
— У тебя не получиться спровоцировать меня, — спокойно произнесла Эл, — а вызывать меня на бой, ты считаешь ниже своего достоинства.
— Она быстро усвоила твои советы, слуга, — заметил Кикха.
— Я не давал советов, ваше высочество, — возразил Браззавиль.
— Я тоже хочу сказать несколько фраз о своем братце Лоролане. Его ненависть, Элли, может принять самые изощренные формы, как и его способность лгать. Если кого тебе и следует опасаться, то не нас. Ты нам не соперник, ты мало нас интересуешь, тратить на тебя силу никто не станет. Однако, чтобы тебе не казалось, что я клевещу на него, я скажу, что желаю твоей победы. Пусть он, чем кто-либо из нас. Я победы не жажду, а остальным далеко даже до Лоролана. Могу я чем-нибудь облагодетельствовать тебя?
— Да. Буду признательна, если ты станешь называть меня Эл. Элли в твоих устах звучит унизительно, — попросила она.
— Не так сладко, как в устах Лоролана, Элли? — Кикха завораживающе красиво произнес ее имя. У Эл мурашки пошли по коже. — Видишь, и я могу быть привлекательным.
Кикха исчез. Эл тряхнула головой.
— Он сердиться на вас. Кикха справедлив. Безразличие и надменность свойственны ему. Он холоден к братьям и сестре. Он не желает знать свою семью, но он — лучший из них. Жаль, что он жаждет покинуть миры, — со вздохом сожаления заключил Браззавиль.
— Ты старше их, Браззавиль?
— Нет. Я не старше Кикхи.
— Что за ссора у него вышла с отцом?
— Опасайтесь, госпожа, вы вторгаетесь в недозволенное.
Глава 2
Владыка медлил с объявлением начала состязания. Эл не выходила из дома Браззавиля, чтобы не попадаться на глаза конкурентам.
Мысли о доме приходили все чаще, вызывали щемящее чувство тоски и радости, трепет предвосхищения. Эл стала почти бредить возвращением на Землю. Она не могла предсказать, как и когда вернется. Говорила себе, что вернется непременно.
Браззавиль наблюдал за ней молчал, смотрел пристально. Когда он пришел в особом состоянии, чтобы позвать ее на последнюю встречу перед испытаниями, он не выдержал и спросил:
— Госпожа, вы не думали об испытаниях, только о доме, только о возвращении, так почему вы не вернулись туда прежде, чем оказались здесь?
— Потому что мне нужно иметь внутренне право вернуться. Прежде я не считала возможным вернуться. Натворила много дел, которые грызли мою душу. Возвращение не принесло бы мне радости. Даже, если теперь мне будет высочайше предложено снова выбрать: пойти ли вместо Лоролана или вернуться, я выберу первое, — с достоинством ответила она.
— Владыка не спросит. Решение было принято. Берите оружие и ступайте за мной.
— Да.
— Могу я посоветовать вам, пристегнуть ножны поверх плаща? — заботливо спросил Браззавиль.
— Я принимаю совет.
Он помог ей одеться, и они вышли в сад.
Последним в зал, где собрались наследники, явился Кикха. Он возник позднее отца. Примерив гримасу скучающего, он намеренно встал за спинами Лора и Эл.
— Условия, — строго сказал владыка. — Победителем будет признан тот из вас, кто отыщет нужные двери и вернется первым. Не важно, в каком месте этого пространства он окажется. Победит тот, кто возвратиться первым. Испытайте на себе воздействие миров и возвращайтесь, если сочтете себя достойными. Заблудившихся искать никто не станет. Не рассчитывайте, что я смягчусь. Если победителей будет двое или трое, или все, тогда исход испытаний решит поединок. В поединках участвуют только наследники лично, доверенных я не приму. Теперь о доверенном. Я счел ее достойной действовать самостоятельно. Поэтому я запрещаю Лоролану давать ей указания.
— Но отец! По закону..., — хотел возразить Лор.
— Я здесь — оплот закона. Не согласен — иди на состязание сам.
— Подумай, Эл, — раздался за спиной голос Кикхи, — ты можешь уйти.
Эл посмотрела на Лоролана, он на нее. Она многозначительно подняла брови, словно спрашивая. Ей показалось, что Лор дрогнул. Он переживал острый момент борьбы.
— Я могу узнать причину решения, — подала голос Эл. — Я рискую жизнью, хочу знать, чем заслужила подобное отношение?
— Жизнью ты рискнешь, если будешь вести себя бездумно, — сказал владыка. — В остальном тебе нечего опасаться. Я уравниваю тебя в правах с остальными. Вы не можете покушаться на ее жизнь ни прямо, ни косвенно. Если я узнаю, что доверенный погиб из-за интриги одного из вас, то покараю жестоко. Я разрешаю ей защищаться любыми способами. Если кто погибнет от ее рук, она не понесет наказание. Бейтесь с ней в поединке, если решитесь соперничать таким образом. Больше условий не будет.
— Отец, за что ей такое расположение?! — возмутилась Фьюла.
— Отвага должна быть вознаграждена, — ответил Вдадыка.
Окружающее изменилось. Все погрузилось во мрак. Наступила оглушительная тишина. "Началось", — мелькнуло у нее в голове.
