Калейдоскоп. В центре чужой Игры. Общий файл

— Ничего, просто так, — поспешно отозвался тот. — И вообще, что за дурацкая привычка первым попавшимся котам верить!

— А зачем ему было врать? Ведь меня действительно кто-то не отпускает.

— Да ты этих ребят первый раз в жизни видишь! — возмутился мой напарник. — Вот зачем тебе вообще эта подвеска понадобилась?

— Красивая... улыбнулась я, снимая с шеи стальной коготь на металлической цепочке и задумчиво покачивая им в воздухе, — стильная. Пригодится, короче.

— Что пригодится, я согласен, — со смешком заявил он. — Вопрос, кому?! Тебе ... или Барсику? Думаешь, погладила мужика, так он влюбился без памяти и кинулся тебе помогать?

— Но ведь помог же! — я беспечно пожала плечами.

— Может, у него на тебя свои планы? Да мало ли куда эта висюлька тебя приведет!

— На рынок, к примеру. Продать же никогда не поздно! — я поднесла подвеску к глазам и изумилась. — Ой, смотри, руны изменились!

Последний значок на металлическом колечке, к которому было прикреплено основание когтя, изменил пару завитушек, а потом, видимо, передумав, вернул одну из них в исходное положение.

— Это точно какой-то амулет! — обрадовалась я. — И наверняка дорого стоит!

— Ага, а этот Арсин полный идиот, раз отдал ценную вещь неизвестной оборванке.

— И ничего я не оборванка! — обиженно надулась я, решительно устремляясь вперед.

— Жаль, луж нет, — насмешливо фыркнул Умник, — а то посмотрела бы на себя: морда... ладно-ладно лицо в земле, волосы дыбом, вместо одежды драная красная тряпка — разумеется, такой женщине я бы отдал все, что у меня есть!

— А я виновата, что ли? — глаза сами собой наполнились слезами.

Запал прошел, и я в полной мере начала осознавать, что вытворяла совсем недавно. Ой, мамочки мои, я ж этого кота чуть за хвост не дернула! Наглость, конечно, второе счастье, но удача — точно первое! Иначе как чудом мое спасение не назовешь! Вожака оскорбила — раз. К Барсику приставала — два.

— А что, — Умник, похоже, веселился от души, — ему, судя по всему, понравилось!

Мальчишку чуть до нервного срыва не довела — три...

Я шмыгнула носом. Давненько мне не было так стыдно за свое поведение.

— Ну-ну, ты еще давай жалеть его начни. Сбежала мышка, не смог несчастный ребенок поохотиться. Ты еще горло ему еще подставь, чтобы "бедный ребенок" не мучился. Лучше бы подумала, что этот парень с той девушкой сделал. Помнишь, вожак рассказывал. Тебе еще повезло, что он захотел мальчишку проучить, иначе валялась бы ты сейчас в ручье!

— Хочешь сказать, он знал, что мне удастся убежать? — опешила я.

— Мог и не знать. А Барсику приказал тебя отпустить, чтобы мальчишку опозорить. Вот что я тебе скажу, уж очень подозрительный тип этот Арсин! Нельзя ему верить. И амулет выбрось, дура! — внезапно рявкнул Умник. — Он опасен!

Поминая этого милого товарища незлым тихим словом, я вылезла из кустов, куда свалилась от неожиданности, и принялась отряхиваться. Ругаясь вполголоса, я выбирала из волос бессовестно осевшую там паутину с запутавшимися в ней листочками, а хозяин этого ажурного богатства печально поглядывал на меня с ближайшей ветки. Обогатив свой словарный запас, паучок отправился готовить новую ловушку, я же наконец перешла на вполне литературный язык.

— Хватит на меня орать! — рявкнула в ответ я. — Девочку для битья нашел, что ли? И подвеску я не выкину! А опасна она или нет, сейчас нет смысла обсуждать! Сначала из леса выйти надо!

— Ты смотри, — насмешливо хмыкнул мой товарищ, — думать начала! Вот что значит с умными людьми... сознаниями беседовать. Так, глядишь, и второй раз подумать получится!

— Кончай ржать! Лучше скажи, как от этой Блуждающей отделаться. Да и выбираться отсюда надо быстро, сам же слышал, "зона не стабильна". Вот интересно, что это за зона?

— Так и спросила бы котиков вместо того, чтобы песни распевать! — оставил за собой последнее слово Умник.

Я и не заметила, как добралась до поляны, после недавних событий показавшейся почти родной: вот они милые елочки с синими яблочками, позабытая мной бутылочка, коварный камушек. Плюхнувшись на траву возле последнего, я с наслаждением вытянула ноги. Давненько я столько не бегала, да что там, даже не ходила! Бедные мои ножки, вы так устали! Эх, сейчас бы домой, в горячую ванну, а потом массажик!

— Размечталась она. Какая ванна? Чащоба кругом! — эти слова выдернули меня из мира сладких грез и вернули на грешную землю.

— И как мы эту Блуждающую заразу искать будем?

— Также как сюда возвращались, — беззаботно ответил Умник. — Если она хочет, чтобы мы ее нашли, то покажет дорогу. Походи вокруг, — предложил он, — если не туда свернешь, жжение наверняка появится. И поторопись. Полдень уже. Не хочешь же ты здесь ночевать?

Следующий час я ходила кругами, тычась во все стороны, как слепой котенок.

— Котенок?! — раздался в голове очередной смешок. — Нет, вы только посмотрите, люди добрые, видит парня впервые в жизни, а уже руки распускает и про котят думает!

— А что, — приосанилась я, — мужчина он видный! При деле опять же. На хорошем счету у руководства.

— И колечко уже подарил!

— Какое колечко? — я недоуменно нахмурила брови.

— А вот то, с рунами, что у тебя на шее висит!

За такими разговорчиками я, похоже, проскочила место, куда меня столь упорно вели — непонятная сила, к которой я уже почти привыкла, резко развернула меня и подтолкнула в нужную сторону.

— Ого! — заржал Умник. — Опять кусты! Так вся жизнь под кустом и пройдет!

Ну что, Блуждающая, давай знакомиться, — подумала я, подходя к невысокому кустарнику с вытянутыми бархатистыми листьями и осторожно раздвигая ветки.

— Это что? — с трудом выдавила я, тряхнув головой и ущипнув себя за ногу, но видение никуда исчезать не собиралось.

— А кто тут о котятах мечтал? — расхохотался Умник. — Вот и получай!

— Что-то оно на Блуждающую не очень-то похоже! — ошарашенно пробормотала я, не в силах поверить в увиденное.

На меня смотрели огромные серебристые глаза, удивительно серьезные для младенца. Да-да, маленького такого, худенького мальчика с черно-белыми волосиками.

— Ой, ты моя лапочка! — ласково зашептала я, склоняясь к ребенку. — И зря эта ехида на тебя наговаривает — на котов ты совсем не похож, скорее на маленького человечка.

— Не трожь!!

Я непроизвольно шарахнулась в сторону, закрыв уши и напрочь забыв, что этот дебил внутри орет.

— Чего?! — возмущенно рявкнул он.

— Добрый друг, я хотела сказать, — поспешно исправилась я. — И чего так вопить?! Что он мне сделает? Укусит?

— Этот может! Ты на его когтищи-то посмотри. Жуть какая! Брось каку, кому сказано!

— Отстань, — велела я, закутывая малыша в собственное парео.

— Не вздумай его брать!

— Почему это я не должна брать такую прелесть? — пропела я, погладив малыша, который молча смотрел на меня, не проявляя никаких эмоций. Не лицо, а маска какая-то застывшая.

Зато Умник очень даже активно реагировал на происходящее, продолжая горестно стенать:

— Почему мне так не везет? Что ж мне за дура-то досталась? Ну, сама подумай! Это тебе человек, что ли? А когти? А волосы? А глаза, наконец? Да брось ты этого фракката уже! На кой он нам сдался?!

— Кого? — удивленно воскликнула я. — Ты знаешь, кто он?

— Кто-кто, демон в пальто!

— Ты назвал его фраккатом!

— Ну, надо же его было как-то назвать, вот и назвал. А что? Слово красивое! Вроде в твоих книжках так демонов называли.

— Не было там такого.

— Как скажешь, не было, так не было. Но вот в городе я тебе обязательно таблеточек для памяти прикуплю, а то не помнишь ни фига!

Умар ал'Никс в раздражение откинулся на спинку кресла и сорвал с виска синхронизирующую связь пластину. Все равно сбоит постоянно. С третьего, а то и с четвертого раза удается на нужный канал настроиться. Бездна Рувала! Да он уже практически всю жизнь этого мальчишки изучил! Еще бы понять, какое отношение имеет этот наглый полукровка к самому Умару. И почему при сбоях именно к нему выкидывает?

Почти наверняка, такая круговерть началась из-за самого Умара. И главное, пожаловаться никому нельзя. Что, теперь из-за малюсенькой ошибочки вся игра насмарку? Да и разве он многого хотел? Ну да, пытался слегка улучшить свое стартовое положение. Но не слишком ли суровое наказание он за это получил? Еще и был вынужден благодарить за него Координатора, чтобы с проекта не выгнали. Да и остальные игроки до сих пор злятся. Но разве Умар виноват, что Координатор им дополнительную лекцию по безопасности устроил?

— Думаете, собрать пазл легко? — ворвался в мысли злой властный голос. — А если неудача приведет к гибели целого мира? Вы еще новички здесь. И вам, чтобы не вылететь с первого раза, необходимо соблюдать предельную осторожность! Промежуточные достижения позволят вам сделать несколько ходов, но не забывайте, что любая ошибка может стоить кому-то жизни. И хорошо, если не вам! Хотя ненужных жертв постарайтесь избежать. Лишнее внимание нам ни к чему. Вы должны были ознакомиться с правилами еще на стадии подписания контракта. Так почему я должен напоминать вам об этом?

— Простите, Координатор! — Кэстар локтем вытолкнул Умара вперед, вынудив того извиняться и кланяться, хотя более всего он мечтал оторвать одному грейму язык, а второму руки.

— Еще раз напоминаю — не смейте привлекать к себе внимание! — продолжал нудеть Координатор. — О вашем присутствии никто не должен знать. Это ясно?

— Да!

— Если вас постигнет неудача, деньги не возвращаются. Смерть автоматически исключает вас из числа участников.

С трудом успокоившись и выкинув из головы Координатора и его нравоучения, Умар вернул пластину на место и, закрыв глаза, вновь активировал прибор. Голова привычно закружилась, сознание поплыло, чтобы через миг показать маленькую пыльную каморку, заваленную разным хламом и избитым до посинения мальчишкой.

Бездна Рувала! Опять этот Вест! Еще и в прошлое, похоже, закинуло. Вроде бы, в последний раз аражев полукровка постарше был?

Умар потянулся было к выключателю, но не успел. Контакт был установлен, подарив ал'Никсу полный набор ощущений. Чтоб их аражи драли! И ноющую спину, где основательно погуляла плетка, и дергающую боль в ноге, кое-как перетянутой какими-то грязными тряпками, и онемевшую руку, похоже, вывернутую в плече, и пересохшие потрескавшиеся от жажды губы. И что самое противное, чужие мысли, полные той же боли, изрядно приправленной ненавистью и обидой.

В этом году мой день рождения прошел на удивление удачно. Папуля каждый год отмечает это событие с большим размахом. Причем, на моей спине. В этот раз я хотя бы до комнаты добраться сумел, а вот взобраться на кровать сил уже не хватило. Так и провалялся на полу три дня. Ни обработать раны, ни принести мне еды никто не удосужился. Да я собственно этого и не ждал. Кто станет возиться с полукровкой? Хорошо еще, что Динира немного воды притащила. Так мелкая она, сестренка, не понимает, почему "ее дорогого Ильсанчика все обижают", даже помогает иногда. Правда, я стараюсь ее отвадить: не хватало, чтобы Роддук, узнал, как его распрекрасная, а главное — чистокровная дочурка смеску помогает, и ее, как меня, обучать взялся. Я-то привык уже, а малышку жалко!

Да ничего, и в этот раз прорвемся! В течение года папуля, мамин муж который, тоже психует и через раз моего отца-эльфа вспоминает. А на моей спине, видимо, зарубки на память ставит, но и в половину не так сильно, как в день рождения. Я бы давно ушел. Только куда идти полукровке? Тем более без документов. Любой патруль тут же назад вернет — на практике уже дважды проверено. О последствиях этих попыток лучше вообще не вспоминать.

Да и есть ли место в этом мире, где полукровке хорошо будет? Нет, далеко не все полукровок ненавидят. Некоторые даже жалеют. Иногда. Когда никто не видит. Подкармливают. Но если толпа собирается, тут уж жалости ждать не стоит. Толпа — вообще, страшный зверь, которому лучше не попадаться. Хорошо еще, что наш Монт — городок тихий, спокойный, не то что столица. У нас даже на рынок можно почти без опасений сунуться. Народ там деловой, сознательный. Больше чем пару затрещин точно не получишь. Главное, в таверне не появляться и пэру Нарфу на глаза не показываться. И жить можно.

Еще бы Роддкука куда-нибудь спровадить...

Воспоминания — высокий небритый мужчина с грязными чёрными волосами до плеч и резким запахом перегара, плеть и гортанный хохот — заставили мальчишку застонать и сжать кулаки. Умар же подумал, что на месте Ильсана давно бы, не задумываясь, придушил урода. Но ему никогда и не доводилось бывать в подобной ситуации. Да и леди Эришаль никому бы не позволила даже волосок на голове любимого чада тронуть. И уж точно не стала бы безучастно смотреть, как кто-то — даже собственный муж — из года в год издевается над ее ребенком. А вот Тассе Вест происходящее даже нравилось. По крайней мере, пару раз Умар заметил в ее холодных серых глазах злорадное торжество и непонятное удовлетворение.

Мальчишка, закусив до крови губу, прогнал негативные воспоминания и сосредоточился на светлых кудряшках и капризно надутых губках Диниры. Эта смешная малышка вызывала только улыбку и желание ее потискать. Хотя раньше таких желаний за ал'Никсом не водилось. Похоже, установившаяся связь не просто передавала чужие мысли и ощущения, но влияла на твои собственные, наделяя несвойственными тебе эмоциями и чувствами. Умар постарался было дистанцироваться, но просунувшая в дверь светловолосая головка заставила расплыться от умиления.

— Динирка, а ну брысь отсюда! — попытался грозно приказать Ильсан, но из сорванного от крика горла вырвался лишь хрип.

— Ты не бойся, — заговорщицки прошептала сестренка, протягивая чашку с водой, — они во дворе. На, — в его ладонь опустилось что-то маленькое и липкое.

— Чашку забери, — велел мальчишка, — и сегодня больше не приходи!

Малышка погладила брата по голове и, шепнув: "Ильсан — хороший", — убежала. Он же раскрыл ладонь, и... искусанные в кровь губы сами собой растянулись в улыбке — конфета! А Умар вслед за пареньком порадовался, что у Ильсана есть такая замечательная сестра, единственное, что скрашивает последние пять лет его жизни.

Глава 3. Есть много на свете путей и дорог.

Барбариска

Тщательно обыскав и кусты, и поляну, я не обнаружила ничего полезного. Ни пеленок с вышитыми инициалами, ни корзинки, в которой могли бы принести сюда ребенка, ни записки, объясняющей его происхождение. Что за ребенок? Как он оказался один в этом лесу? Где его родители? Где хоть какие-нибудь признаки людского присутствия?

Не считать же за важную улики найденную в тех же кустах широкий кожаный ремень с узорчатой серебряной застежкой. Пустой кошель, закрепленный на этом ремне, вполне объяснял его происхождение. Наверняка сняли его лихие люди с какого-нибудь путника, выпотрошили да выбросили в кусты. Куда, по странному совпадению, подкинули и младенца. Не кусты, а бюро находок какое-то!