Калейдоскоп. В центре чужой Игры. Общий файл

Пешкова Н.Ю. Калейдоскоп. В центре чужой Игры.

Глава 1. Как Барбариска на шашлыки ездила.

Барбариска

Андрюха с Татьяной ушли за грибами. Казалось бы, что тут удивительного. Ну, подумаешь, май на дворе и корзинок нет. В конце концов, это их личное дело. А вот то, что искать их пришлось именно мне...

Что обычно делает народ первого мая? Точно, едет на шашлыки. А мы что, рыжие, что ли? Тоже решили поехать. Взяли все, что нужно, строго по списку: мангал металлический прокопченный, пес болонистый громко-лающий, гитара с неприличными картинками, семья молодая начинающая — Иван-да-Марья и детеныш их мелкий сопливый с игрушками на полмашины, Андрюха с Танькой и одна милая, очаровательная, добрая (и не надо меня под руку толкать, когда я список составляю!)... ладно, одна вредная, но жутко симпатичная особа по имени Барбариска.

Вот уже неделю у нас стоит восхитительно теплая погода. Обычно она нас редко балует, а тут как подарок к приближающемуся празднику. Весеннее яркое солнце жарит совсем не по-уральски, заставляя народ снимать с себя все лишнее. Намерзнувшиеся за зиму деревья и кустарники, уверенные, что уже наступило лето, радостно тянут вверх свежие молодые листочки. А малышня вместо того, чтобы на уроке слушать мои объяснения и решать задачи, любуется в окно и пускает солнечных зайчиков. Да мне и самой, если честно, уже в отпуск хочется. Так почему бы не воспользоваться моментом и не устроить себе небольшой отдых?

Все, решено — едем на озеро! Осталось только ребят обзвонить и сообщить об этом. Думаю, особых возражений не будет. В конце концов, сами виноваты — не надо было меня бессменным организатором назначать! А то заладили: мне, видишь ли, как генеральской дочке сам бог велел командовать. Нет, ну я разве против? Но одно дело солдатами командовать, а совсем другое мою безответственную банду на какое-то путное дело сподвигнуть. Разве что только на Андрея и можно положиться — он человек военный, ответственный, даже серьезный (большую часть времени). Так что все самой, все самой.

Возмущенная трель будильника вырвала меня из сладкого сна. Восемь утра?! Мама дорогая! Я что, с ума сошла в выходной так рано вставать? Ах да, сегодня ж первое мая и культурно-массовое мероприятие.

Не успела я собраться, как в комнату влетел ураган в лице моего друга Андрея и, прихватив меня и мою сумку, помчался на встречу с ребятами. Буквально минут через двадцать наш форд тормознул около дома Татьяны. Стройная симпатичная блондинка прыгнула на первое сиденье рядом со своим женихом, погладила короткий ежик его светлых волос и ласково чмокнула в щеку:

— Привет, мой герой! Барбарисик, привет!

— Привет, Танюш! — улыбнулась я, радуясь подруге и новому замечательному дню.

Солнце призывно подмигивало нам с высоты, намекая, что не мешает поторопиться, ведь мест на пляжах куда как меньше, чем желающих там отдохнуть.

— А чего твой спиногрыз с нами не поехал?

— У них там сегодня в сети какое-то страшно важное соревнование.

— Что, — хмыкнула я, — не всех монстров еще замочил?

— Нет, — рассмеялась в ответ подруга, — там этих чудовищ еще и на твоих наследников хватит. Вот заведешь своего...

— Э нет, — я решительно перебила эти намеки, — такого счастья мне не надо!

— Зря ты из себя буку строишь, — покачала головой Таня, — мы ж все равно знаем, что в душе ты добрая.

— Ага, — хихикнул Андрей, присоединяясь к нам, — только где-то глубоко-глубоко!

Чернецовых, на удивление, ждать почти не пришлось. Иван с Костиком и Мария с Рексом под мышкой уже стояли у своей машины. Песик восторженно тявкал, пытаясь поймать мелькающий перед его носом большой желтый бант, вплетенный в длинную косу Маришки, а мелкий обиженно ныл на руках у отца. Уговорить Костика залезть в машину удалось только обещанием сделать из него великого чародея. С волшебными словами "да куда ж эта зараза запропастилась!"... тьфу ты, "сим-салабим", конечно же, я жестом заправского фокусника извлекла из недр сумки старенький детский калейдоскоп.

Любимая игрушка моего детства, ставшая талисманом. Удачу она, может быть, и не приносила, но настроение поднимала на раз: стоило поднять синюю потертую трубку к свету, как перед глазами оживали сказочные цветы. Игрушка была торжественно вручена Машкиному сыну со строгим указанием обязательно произносить волшебные слова, только про себя, а то не сработает!

Ух ты! А все ж таки мой талисман удачу приносит: мальчишка наконец-то заткнулся и соизволил сесть в машину.

Красиво у нас: леса кругом, озера. Подальше от города отъехал, как в другой мир попал — чистый, нетронутый. Я прижалась к стеклу, любуясь окружающим пейзажем, но мысли упорно возвращали меня к предложению Игоря, моего парня. Похоже, уже бывшего. Неделю назад, как раз перед отбытием на корабль, он привычно предложил мне выйти за него замуж. А я также привычно отказалась. Ну что тут поделаешь? Не создана я для семьи. И детей на дух не переношу. По крайней мере, маленьких. Правда, по иронии судьбы работаю в начальной школе. Папочка мой, совершенно не обращая внимания на современные реалии, считает, что учитель — это профессия благородная. Вот и работаю. С папочкой не поспоришь. Папочка у нас генерал — сказал, как отрезал!

Стоп. А чего это мне всякие размышления в голову лезут в такой чудесный день? Не иначе Танюшкины слова их навеяли. Нет, хватит! У нас по плану шашлыки, пикник, отдых! Так что, как говорила незабвенная Скарлетт, не буду я сейчас об этом думать, подумаю об этом потом, когда первомайские праздники кончатся.

Место мы нашли высший класс: лес, озеро, поляна, солнце, чистый воздух, клещи, толпа народу — самое то для опытного шашлыковода! Шашлычки жарятся, солнышко припекает. А дамам можно и позагорать, пока мужчины у огня колдуют. Благодать!

Уж не знаю почему — может, дымом или благодатью навеяло? — но я решила вести дневник. А что? Многие девицы этим занимаются. Ну ладно-ладно, и не девицы тоже.

Перевернувшись на живот и подтянув к себе блокнот, я старательно вывела: Что, еще не догадались кто это?!

Ну, я это, я! Борисова Лариса Витольдовна. Возраст тоже писать? А никому не скажете? Двадцать четыре! Не верите! Уууу, какие. Ладно, тридцать два. Рост метр семьдесят. Отличная фигурка... И ничего не вру! Вы просто не дочитали! Отличная фигурка от топ-моделей (килограмм на десять, ладно-ладно, на двадцать). А что, хорошего человека должно быть много! Русые волосы, каре вот недавно сделала. Глаза голубые, красивые, выразительные. Одного не хватает. Что?! Ну, Андрюха, ты и гад! Даже в мой дневник залез, ни на минуту отвлечься нельзя! Два их, два. И все вместе очень даже миленько выглядит.

Да я, можно сказать, писаная красавица! А весы врут! И люди завидуют! А зеркало вообще, блин, кривое! Что?! Проще водопад заткнуть, чем мне рот? И ничего я не хвастаюсь, я описываю объективную реальность! Должны же люди знать, с кем общаются!

Ну, вот... ручку отобрали... ну и черт с вами, у меня карандаш есть!

Что значит, бросай дневник? Ах, шашлыки... ну это святое.

Куда я должна пойти? Какие еще поиски?

— У нас все готово, — заявил Иван, отбирая у меня блокнот. — Только Андрюхи нет. Где-где... С Танюшкой в лес удрал, по грибы.

— Какие весной грибы? — не поняла я.

— А я знаю? — усмехнулся в усы Чернецов. — По крайней мере, нож и корзинку они с собой взяли.

— Эй, а что, идти кроме меня некому? — возмущенно надулась я. — Я, между прочим, делом занята! Важным! Проверяю эффект воздействия солнечной радиации на организм человека. И дневник пишу, и... И вообще, я боюсь — там клещи!

— Парео одень, — хихикнула Марья, — оно у тебя ядовито-красное, всех клещей перепугаешь!

— А если они целой толпой на меня кинутся? — попробовала всхлипнуть я, но не сработало, пришлось идти. — У, злыдни, посылают бедную девушку в темный лес. Оружие хоть дайте. Какое-какое? Клинское, холодненькое!

Миновав кусты и соседние полянки с отдыхающими, я углубилась в лес, где было куда прохладнее. Да и солнце проникало лишь частично, маленькими прогалинами среди темной влажной хвои.

— Эй, Андрей, Таня! — что есть силы закричала я, плотнее заворачиваясь в парео и радуясь, что догадалась кроссовки надеть.

Никакого ответа, лишь сосны лениво покачивают колючими лапами, пряча от меня солнце, и шепчутся насмешливо, наблюдая за несчастной девушкой, посланной в лес злой... общественностью.

И чего их в лес понесло? Гуляли бы себе по берегу озера. Там, правда, народ, но зато деревьев мало и тепло, вот что главное! Я с тоской оглянулась туда, откуда еще доносились отзвуки цивилизации. Далеко, так и заблудиться недолго.

— Танька, Андрей! Ау! Вы где? Бросайте ваши грибы! Шашлык готов!

Может, я не там ищу? Заметив в хвое что-то блестящее, я наклонилась и выудила перочинный нож с яркой сине-зеленой вставкой. Ага, правильной дорогой идем, товарищи! Если Андрюхин нож здесь, то и сам парень где-то поблизости.

Та-а-ак, а это что такое?! В глазах двоится? Зажмуриваемся, открываем. Двоится, блин горелый! Да еще странно так... Я ж вроде только одну бутылочку пива приговорила, да и ту не до конца. А перед глазами почему-то все плывет: марево — не марево, дымка — не дымка, не пойму.

А вот деревьев почему-то больше стало. Господа алкоголики-тунеядцы, подскажите, когда двоится, деревья одинаковые должны быть, да? А эти разные, да еще и полупрозрачные. Ой, мама... Нам здесь только Бермудского треугольника не хватает!

Так, Барбариска, успокойся!

Успокоишься тут, как же, когда лишние деревья начали не только не исчезают, наоборот, только материальнее становятся.

Я осторожно попятилась, но сбежать уже не успела. Накрыло меня основательно: изнутри так распирает, что и пискнуть не можешь. Будто в твое тело кроме тебя еще кто-то влез, как в трамвае в час пик. И каждая твоя клеточка отчаянно пихается, пытаясь отвоевать хоть чуточку свободного места. Ощущения премерзкие, доложу я вам! Кто не верит, прошу в трамвай. Что? Он уже забит доверху, ни вздохнуть, ни п.. повернуться? Все равно влезайте! Вы внутри? Ага, хорошо. Теперь заталкиваем туда еще столько же народу. И не возмущайтесь! Так, сверху еще десяточком человек утрамбовываем! Ну что? Как ощущения? Вот теперь вы меня поняли!

Ну что, воспользуемся опытом трамвайных поединков — к счастью, он у меня большой благодаря папулиному запрету на покупку машины. Я отчаянно рванулась в сторону и с трудом, но все-таки выбралась. Сильное давление пропало, но вместе с ним, вежливо попрощавшись, ушло и сознание. Только в голове напоследок мелькнуло: "Это что же мне в пиво намешали?"

Сознание из своей норки возвращаться упрямо не хотело, несмотря на все требования организма. Но и тому упорства не занимать, немного усилий и хозяйское сознание изловлено и на свет божий вытащено.

— Уй-е! — зажав ладонью рот, пискнула я и бросилась к ближайшим кустам, мимоходом подивившись их наличию.

Выворачивало меня долго, заставляя порадоваться тому, что поесть я так и не успела. Когда же спазмы закончились, я с трудом отползла от кустов и привалилась спиной к березке. Самочувствие на удивление быстро восстанавливалось, даже мерзкий вкус во рту пропал, после пары глотков пива. Я блаженно закрыла глаза, успокаиваясь и выравнивая дыхание. Открывать их не хотелось, и, оглядевшись, я даже поняла почему.

Вокруг по-прежнему был лес. И это лес был чужой. Вроде бы ничего необычного — невысокий густой кустарник, несколько разлапистых елей, березки и сосны, плотным кольцом окружающие мою полянку.

— Ну разумеется, совершенно ничего необычного! — ехидно передразнил меня незнакомый мужской голос, заставив подскочить, испуганно озираясь. — Березы, елочки... Какие березы? Какие елочки? И кустов тут никаких не было! Сосны одни. Сосновый бор как-никак. А под ногами шишки были, ежели кто не помнит, а не трава вовсе.

Мои глаза распахнулись еще шире. А ведь этот умник прав: вокруг совсем не та местность, что несколько минут назад. Мама дорогая! От накатившей паники я сжалась в комок, вцепившись что есть сил в березку, показавшуюся единственным якорем в этом море безумия.

— Так, ты мне это брось! — прикрикнули на меня. — Лучше подумай, разве "белочка" появляется после полбутылки "Клинского"?

— Ну, это смотря, какая бутылка! — привычно огрызнулась я, а подключившаяся логика подсказала, что этот неизвестно кто прав — для "белочки" рановато.

Я решительно тряхнула головой, крепко зажмурилась и вновь открыла глаза. Блин горелый! Ничего не изменилось. И лес незнакомый, и еле видимая дымка в воздухе, и тип этот невидимый, но болтливый.

— Эй, кто здесь? — набравшись смелости, крикнула я. — Выходи!

— Куда я тебе выйду, дура? — огрызнулся голос, и только сейчас я сообразила, что звучит он у меня в голове. — Вот именно, что внутри. Сознание я твое. Разум.

— Высший, — фыркнула я.

— Можно и так сказать, — самодовольно ответил он.

— Знаешь, я как-то раньше своим собственным разумом обходилась.

— Так я и есть твой собственный, просто меня раньше не слышала.

— А сейчас почему слышу?

— Предполагаю, что это воздействие магического фона планеты, — торопливо пояснил он. — В твоем... нашем мире его нет, вот ты и не слышала.

— Ты что уверен... слышь, умник, как к тебе обращаться-то?

— Да так и обращайся — Умник!

— О да! — засмеялась я. — От скромности ты точно не умрешь. Почему в мужском роде-то?

— Все бабы — дуры! Я умный, значит, мужчина!

— Ежели ты такой умный, где ты был, когда я отца послушалась и в пединститут поступила?

— Ну, я и говорю, дура! — фыркнул он.

Возмутиться я не успела — резкое жжение в груди заставило согнуться пополам и застонать сквозь зубы. Ощущения были странные: словно из середины груди нить протянулась, и за нее кто-то тянет.

— Умник, что это? — испуганно закусив губу, прошептала я.

— А я знаю?

— Эй, кто здесь? Отзовись! — осторожно позвала я.

Ответа не последовало, зато появилось ощущение дискомфорта: неуютно, холодно и есть сильно хочется. А еще сильное чувство одиночества. И оно точно не мое, так как благодаря болтовне с Умником я уже и переживать почти перестала.

— А то! — напыщенно отозвался тот. — Стараюсь, как могу! Сумасшедшая ты мне не нужна!

— А какая нужна, — с подозрением уточнила я, — и для чего?

— На ужин хочу пригласить, — вдруг зло выпалил мой собеседник, — я ж злобный инопланетный монстр-пришелец, пожирающий чужие мозги! Довольна?

Он вздохнул и продолжил уже спокойнее:

— Сама подумай, что мне с тобой сумасшедшей-то делать. Я же твое сознание, вот и забочусь о тебе! Не у каждого психика легко переход в другой мир воспримет.

— Другой мир?! — изумленно округлила глаза я.

— А ты в нашем мире много елок видела, на которых яблоки растут? — съехидничал он. — Или это делянка юных мичуринцев?

— Где?

— А глазки раскрыть и посмотреть?

Блин горелый!

Реальность обозначилась передо мной со всей беспощадностью. Все то, что раньше не осознавалось, теперь встало на свои места. Местность вокруг не просто поменялась, она была вообще чужая. К привычному нам голубому цвету неба примешался легкий, но явный фиолетовый оттенок. Береза, около которой я сидела, приветливо шелестела ярко-оранжевыми листочками. На пышном кустарнике покачивали головками большие голубоватые цветы. А на елках блестели крупные синие яблочки...

Я подошла поближе и протянула руку, срывая плод. Яблоко как яблоко, ничего особенного, кроме цвета.

— Не трожь!

От неожиданности я подпрыгнула, уронив добычу.

— Ну и какого черта так орать?

— А тебе если жить надоело, так обо мне бы подумала,— продолжал кричать Умник. — Я, может, еще молод, я жить хочу! А она жрет все подряд, еще и не мытое.

— А если помою, — фыркнула я, — можно есть?

— Ешь, — разрешил он, — если хочешь, чтобы кусты стали твоими лучшими друзьями на ближайшие дни. И это в самом благоприятном случае!

Я подняла яблочко, повертела в руках. Ладно, пока мы тебя есть не будем, прибережем про запас, вдруг так оголодаю, что наплюю на любые отравления и съем что угодно. Я сорвала еще парочку фруктов.

— Ты зачем эти еблоки собираешь?

— Что собираю? — хихикнула я, потянувшись за следующим фруктом.

— Раз на елке значит еблоки! — заявил этот наглец и пафосно продолжил. — Поприветствуем доблестных сборщиков урожая еблок! Ура, товарищи! Кто не работает, тот не ест, товарищи! Да здравствует международная солидарность трудящихся!

— Ну, Умник, ты кадр! — расхохоталась я. — Что б я без тебя делала!

— Ясно что, сидела б и ревела белугой!

Я подошла к березке, отрезала небольшую ветку, нанизала на нее яблоки. Как же вовремя Андрюха ножик потерял, а то б совсем безоружная была!

— Вы это слышали? — с ехидным смешком вопросил мой собеседник. — Вооружилась она, умереть — не встать!

— И ничего смешного! Уж лучше что-то, чем ничего. Ты мне другое скажи, что мне делать-то? Надо, наверное, как-то выбираться, — размышляла я, прогуливаясь туда-сюда по поляне. — Людей найти. Не сидеть же здесь весь день. Сейчас утро, до вечера время есть. Только вот куда идти?

Размышления оборвала резкая боль в голове, и сознание вновь покинуло меня.

Я проваливаюсь в пустоту и падаю-падаю...

Вокруг ничего нет, только непроглядная темнота. И тишина. Оглушающая, звенящая. Мне очень страшно. Кричу, но звука нет. Меня тоже нет: ни голоса, ни тела, только страх, липкий и тягучий. Я уже не Барбариска, я — робкий дрожащий комочек, маленький-маленький, ощетинившийся иголочками отчаяния.

Плыву куда-то в пустоте. Куда? Зачем? Слышу чьи-то голоса. Вижу тени. Звук то появляется, то исчезает. Вспышка света. И темнота. Снова темнота.

Я шарик, я маленький грустный шарик...

— Какой шарик, дура?! Какая темнота? Глаза открыть не пробовала?

— Умник! — была б у него шея, точно кинулась бы. — Со мной такое было!

— Ну и что такое было?! Ну, звезданулась башкой о камень, тоже мне великое происшествие!

— Но... — я огляделась.

Сижу на траве, сзади огромный камень, на голове шишка такая... хорошо, что не вижу. Перед глазами мушки драку устроили, и лес чужой никуда, зараза, не делся. Глюки опять же. А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо!

— Умник, а ты точно их не видел? — робко уточнила я.

— Видел: и елки видел, и камень тоже! Ходят тут некоторые, под ноги не смотрят, а другим из-за них в отключке валяться! Хватит мне голову своим бредом забивать!

— А вдруг это важно? Может, эти тени виновны в том, что я сюда попала?

— Ты что-то помнишь? — с тревогой спросил Умник. — Рассказывай, что слышала.

— Да не особо. Тени какие-то. Ругались, спорили. И вот что это, по-твоему, значит?

— У меня две версии происходящего, — с облегчением вздохнул он, — одна реалистическая, другая фантастическая. Тебе какую?

— Обе!

— Это ты местных богов видела.

— Интересно, — вымученно улыбнулась я, голова болела все сильнее, — а это которая версия?

— Фантастическая, естественно!

— А реалистическая?

— А реалистическая — это просто галлюцинации, что неудивительно при таком сильном ударе.

Пить хотелось неимоверно. Пиво не особо спасало, к тому же давно кончилось. В конце концов, наплевав на все намеки Умника, что лучше никуда пока не ходить, я направилась в ту сторону, откуда доносилось еле слышное журчание.

Огненный шар в груди возмущенно затрепыхался и принялся расти с каждым шагом. Идти становилось все труднее, на каждый пройденный метр уходило столько сил, что казалась, будто марафон пробежал. Вернее, проплыл — воздух сгустился, мешая мне идти, и чертовски напоминал толщу воды.

Вдруг меня что-то резко развернуло и рвануло назад. Не удержавшись, я покатилась по траве, собирая на себя хвоинки и мелкие камешки. Мало мне раскалывающейся головы! Теперь еще и это...

Навязчивый шар в груди неровно пульсировал, то сжимаясь и успокаиваясь, то вспыхивая и обжигая меня нестерпимым жаром. А из его центра будто невидимая нить протянулась. А теперь какая-то сволочь на том конце еще и дернула! Ну, что ж мне так не везет-то?

Мысленно и вслух помянув всех богов добрым ласковым словом, я взмолилась все тем же богам, но ответил только шар. Он успокоился, стоило мне клятвенно пообещать, что я непременно вернусь. И нить, удерживающая меня, тоже ослабла.

Лес вокруг поредел, а вскоре и вовсе сменился невысоким оранжевым кустарником, усыпанным ярко-алыми цветами. Тропа петляла, словно заяц, удирающий от лисы. То и дело приходилось продираться сквозь колючие ветки, а то и проползать под ними. Можно было бы двинуться в обход и поискать дорогу поприличнее, но подозреваю ни шару в груди, ни тому, кто прячется на другом конце нити, это не понравится.

Последний ряд кустов, на этот раз привычно зеленых, вывел меня к широкому ручью, по обеим берегам которого тянулись полосы мягкого серебристого песка. Почти бегом миновав его, я рухнула на колени и принялась жадно глотать воду. Холодненькая! Никогда лучше не пробовала!

~ А древние греки, между прочим, — влез в процесс наслаждения Умник, — утоляли жажду вином.

— И как?

~ Греки были правы. Водой так не напьешься!

Сбросив парео и кроссовки, я плюхнулась в воду целиком и блаженствовала ... секунд десять, а потом выскочила на берег, стуча зубами и мечтая поскорее согреться. Хорошо хоть, жара этому вполне способствовала.

Но долго рассиживаться на песочке, любуясь прозрачными волнами, перекатывающими по камушкам, мне не позволили. Грудь вновь налилась жаром, причиняя почти нестерпимую боль. Поднявшись на ноги, я собралась было идти, но тут заметила кое-что интересное на том берегу. За узкой линией песка, прямо по кромке леса пролегала лесная дорога с вытоптанной травой и хорошо заметными колеями от колес. А чуть ниже по течению располагалась небольшая полянка, не раз использовали для привала. Рядом с выложенным потемневшими камнями костровищем валялись стесанные бревна, охапки сухих веток и какой-то мусор.

Пообещав себе обязательно сюда вернуться, к единственному пока признаку разумной жизни, я завернулась в парео, которое неумолимо превращалось в грязную тряпку, и надела кроссовки. Пора идти назад.

— Стоп! — мелькнула здравая мысль. — Надо бы воды с собой набрать.

— Вот дура! — не преминул отозваться Умник. — Куда ты воду собираешься наливать? Бутылку же ты не взяла. Удивительно, что голову не позабыла!

— А напомнить не мог?! — я с возмущением скрестила руки на груди, ничуть его не впечатлив.

— Хозяйственные проблемы, — наставительно произнес этот паразит, — должна решать женщина, а мужчина мыслит глобально!

Вопреки всеобщему мнению Умар ал'Никс везунчиком себя не считал. Ну да, с семьей ему повезло. Тут не поспоришь. Мама — сильный маг, единственная носительница уникального дара. Отец... геройски погиб, спасая мать. Дядя и вовсе ни сегодня-завтра может сменишь ишрэ "ал" на "ар". Разумеется, если кто-то из членов Совета соизволит покинуть теплое местечко. В чем Умар очень сильно сомневался. И что? Считать его везунчиком только из-за семейного положения?

Девушки? А что девушки? Ну да, много. И в чем тут везение? У Такина их и того больше, а парень не очень-то этому рад. По крайней мере, Умару так показалось, когда они изредка встречались на вечеринках, куда ал'Ферьон являлся регулярно, как на работу, и каждый раз с новой пассией. Умар одно время даже завидовал такому вниманию и пытался найти ему объяснение. Особых отличий во внешности он не нашел. Оба светловолосые, что для носящих ишрэ "ал" не удивительно, синеглазые, красивые, о чем неоднократно твердили Умару липнущие к нему девицы. Лесть быстро приелась, как и глупые вечеринки, так что их с Ферьоном дорожки надолго разошлись. И вдруг такая встреча...

Кроме Такина в зале было еще одно знакомое лицо — Тигара, старая подруга его матери. В ожидании Координатора грейма недовольно постукивала острым каблучком и, небрежным пассом меняя пейзаж за одним из окон на гладкую зеркальную поверхность, поправляла прическу. Необходимости в этом Умар не видел — кудри и кудри, чего там укладывать? — как и в стремлении Такина накручивать на голове странные башни из тонких витых косичек. К тому же в сочетании с форменными серо-серебристыми комбинезонами, которые согласно все тех же трижды проклятых правил требовалось надевать на собрания, любые вычурные прически смотрелись, по меньшей мере, глупо.

Заметив недовольный взгляд Ти, ал'Никс поспешно отвернулся и щелчком пальцев сменил лесной пейзаж за окном бушующими волнами. Сообразив, что созданная картинка выдает присутствующим его чувства, усилием воли заставил успокоиться и себя, и волны. Украдкой понаблюдав за остальными игроками, Умар ничего особо утешительного для себя не заметил. Вряд ли эти семеро станут ему помогать. Скорее наоборот — подтолкнут. А что? Одним конкурентом меньше.

Он бы и сам, наверное, поступил именно так. А если учесть, какие усилия, а главное, связи пришлось использовать, чтобы попасть в Центр, то иначе как везением это не назовешь. Может, не врут слухи, и он, ал'Никс, на самом деле везунчик?

Ну, уж точно нет! Участие в игре не более чем случайность. Попасть сюда мог любой, носящий ишрэ "ал". Представителям низших каст банально не хватило бы на это либо денег, либо связей. Так что везение тут ни при чем. Тем более что дальше-то все пошло наперекосяк. Своей вины в этом Умар не видел, разве что самую незначительную малость, но вот Координатор мог иметь на этот счет свое, прямо противоположное, мнение. Иначе зачем это внеочередное собрание?

Все правила им еще в прошлый раз озвучили. И ладно бы только озвучили. Контракт заставили подписать и магией скрепить. Теперь рувал нарушишь. По крайней мере, большую часть пунктов. В комнату Координатора не ходи, магию не используй, с внешним миром не общайся.

Интуиция, в отличие от везения, Умара никогда не подводила. Объявившийся наконец Координатор прошествовал к своему столу, уселся, расправив ритуальную розовую юбку, и долго-нудно повторял содержимое контракта, делая особый упор на полной секретности и крайней осторожности. Лицо мужчины скрывала призрачная дымка, мешающая оценить его чувства, но дрожащий от злости голос выдавал их целиком. И Умар не без причины подозревал, кто является причиной этих самых чувств. Но когда Координатор перешел на личности, не выдержал:

— Мы так не договаривались, — подскочил он, даже ладонью по столу ударил. — Согласно контракта мной был сделан совсем другой выбор!

— Ты внимательно контракт читал? — на этот раз в голосе Координатора сквозило ледяное спокойствие.

— Разумеется, читал! И знаю свои права! — Умар гордо забрал подбородок и скрестил на груди руки. И очень удивился, когда Координатор вместо обвинений принялся оправдываться.

— Пункт 7.4, — по памяти зачитал он. — Стороны освобождаются от ответственности за частичное или полное неисполнение своих обязательств по настоящему контракту, если их исполнению препятствуют чрезвычайные обстоятельства (иначе форс-мажор).

— Какой еще форс-мажор! — почти радостно вскричал к ал'Никс, продолжая наступление.

— В данном случае стечение непредвиденных обстоятельств, — холодно ответил мужчина, — думаю, произошла небольшая накладка.

— Накладка! И это, — Умар с искренним возмущением ткнул пальцем в сторону, где, чуть дальше по коридору, располагались индивидуальные кабинки, — вы называете накладкой?! По-вашему, с этим чучелом я смогу получить Планшет?!

— Ты в любой момент можешь отказаться от контракта и покинуть Центр, — уже откровенно издевался Координатор.

— Чтобы ал'Никс сдался? Да никогда!

— Могу предложить в качестве компенсации выбрать один из бонусов.

Один из бонусов в качестве наказания за проступок? Ничего себе! Да, ал'Никс, от звания везунчика тебе точно не отделаться.

— Тогда я выберу... — задумчиво протянул он, но закончить ему не позволили.

— Никс, ты идиот! Отключаться, по-твоему, кто будет?!

Глава 2. Кто ищет, тот всегда найдет.

Барбариска

Наверно, мы могли бы еще долго спорить — объявившиеся из ниоткуда сознание, именующее себя Умником, оказалось на удивление наглым и болтливым. Но доказать на собственном примере поговорку, что наглость — второе счастье, Умник не успел, раздавшийся от ручья полный боли женский крик заставил его заткнуться, а меня насторожиться и нырнуть в ближайшие кусты, по закону подлости ужасно колючие.

Лежать под кустом, вжавшись в землю и затаив дыхание, было не очень-то удобно, а крики все не смолкали. Самый первый, громкий и безысходный, захлебнувшись плачем, резко оборвался, но вслед ему раздались другие — тоже женские, насмерть перепуганные и становившиеся все громче. Мужская ругань и злобное шипение, сопровождающиеся отрывистыми щелчками, похожими на удар хлыста, снизили уровень шума до сдавленных рыданий, но полностью остановить не смогли. А вскоре к ним еще и надрывный детский плач добавился, сменившийся хрипом. Завершилось же это звуковое шоу сильным плеском, будто в воду бросили что-то тяжелое.

Набравшись смелости, я отогнула одну из веток и еле успела зажать себе рот ладонью — по ручью мимо меня медленно проплыл женский труп. От ужаса перехватило дыхание и мелко задрожали руки. А непонятно с чего усилившееся зрение во всех красках показало перекошенное болью лицо погибшей. Это была совсем юная девушка, лет восемнадцати, не больше, с длинными рыжими волосами и большой резаной раной на животе.

— Ой, мамочка! — пискнула я.

— Прекрати трястись, кусты уже ходуном ходят! — мрачно отозвался Умник.

— Не м-м-о-г-г-у!

— Не может она... Есть такое слово "надо"!

Любимые слова отца в исполнении Умника помогли собраться и взять себя в руки.

Все хорошо, Барбариска! От тебя немного требуется — просто незаметно посидеть, пока они не уберутся. Только вот незадача: убираться-то они как раз не хотели. Напротив, процессия, состоящая из троих мужчин, перегруженных разной поклажей, и восьми совсем юных девушек, без труда занявших бы первые места на любых конкурсах красоты. Сопровождали же их семеро... котов, вооруженных мечами и арбалетами.

Как бы их описать поточнее... Придумала, сделаем так. Ловите кошку, ставите ее на задние лапы, росту добавляете немного, метра полтора, лапки выдергиваете. И ничего я не садистка! Ладно, лапки аккуратно меняете на руки-ноги соответственно, мордочку слегка очеловечиваете. И получаете искомое.

А если серьезно, то сходство и впрямь огромное. Невысокие мускулистые фигуры покрыты мягкой на вид шерсткой от светло-серого или рыжего цвета до насыщенно черного. Лицо чем-то напоминает человеческое, но кошачьего в нем явно больше — глаза зеленые с вертикальным зрачком, нос, усы, и шерсть там очень светлая, почти незаметная. Все как один, коты могли похвастаться роскошными длинными волосами, заплетенными в тугую косу, немного темнее остального окраса. Того же окраса был и хвост, торчащий из прорези в плотных серых штанах, на поясе которых закреплены кнуты и изогнутые кинжалы в ножнах. Из украшений только ожерелье из деревянных пластинок и камней на шее командира.

Рабы же ничем не отличались от людей, и на ногах они держались, по-моему, только за счет страха или ненависти, которая плескалась в карих глазах мужчин. С девушками коты обращались куда бережнее — хоть они и были одеты в такое же рванье, как и мужчины, но ран и ссадин не было, как и непосильной ноши. Небольшие корзины и котомки не шли ни в какое сравнение с огромными тюками, которые тащили их товарищи.

Черный кот, окинув недовольным взглядом рабов, фыркнул в длинные усы и скомандовал "привал". Сняв с плеча плотную кожаную котомку, он вольготно развалился на бревне, раздраженно помахивая черным хвостом с несколькими серыми пятнами. Охранники, с завистью на него глянув, прищелкнули кнутами и стали торопливо сгонять рабов в центр поляны. Шедший последним юноша, совершенно обессилев, споткнулся и уронил свою ношу под ноги одному из котов. Тот злобно зашипел и схватился за плеть, оставляющую на спине парня кровавые полосы.

Рабыни, прижавшись друг к другу, тихонько заскулили. Мужчины, успевшие снять груз, беспомощно сжали кулаки, не решаясь дать отпор надсмотрщикам. Те же получали от экзекуции неподдельное удовольствие, подзуживая товарища, пока вожак, с усмешкой наблюдавший за избиением, не прикрикнул на подчиненного:

— Лорс, хватит. Забьешь до смерти, сам все потащишь.

Лорс с раздражением фыркнул и, убрав кнут, велел рабам собрать рассыпавшиеся вещи. Одна из девушек, помогла пареньку подняться и отвела к остальным рабам, затем, получив разрешение симпатичного дымчато-серого кота, переплетающего растрепавшуюся косу, отправилась к ручью. Набрав в бурдюк воды, она выпрямилась, и я смогла ее хорошенько разглядеть.

Мамочки мои! Была б я завистливой, умерла бы на месте! Широкая рубаха до середины бедра почти не скрывала стройной фигурки. На уставшем лице ярко блестели огромные голубые глаза, роскошные черные волосы были стянуты на затылке в пышный хвост, а обычные человеческие ушки в прах разбивали мои предположения, что я вижу эльфийку.

Красавица быстро и незаметно для котов осмотрелась и, удовлетворенно кивнув, озорно мне подмигнула. Перепугавшись, что чересчур высунулась, я осторожно отползла назад и сдвинула ветки, оставив самую мизерную щель для подсматривания. Повинуясь жесту командира, молодой воин, почти мальчишка, с длинной рыжеватой косой и злыми зелеными глазами, подтащил к нему девицу, еле успевшую передать бурдюк с водой своим товарищам.

— Похоже, Кэрлин, ты забыла, что являешься моей личной рабыней и должна прислуживать только мне? — злорадно протянул черноволосый вожак.

Сильный удар по лицу сбил девушку с ног. Мальчишка-раб кинулся было ей на помощь, но был остановлен сидевшим рядом мужчиной, под ехидные смешки надсмотрщиков, рассевшихся вокруг расстеленного прямо на земле полотенца с разнообразной снедью.

Предводитель котов еще какое-то время разглагольствовал на тему, как рабам следует себя вести, но Кэрлин не особо его слушала. Выждав немного, девушка неожиданно вскочила, оттолкнула главаря и, схватив лежащую рядом с ним кожаную котомку, рванула в сторону ручья. Охранники преспокойно наблюдали за беглянкой, даже не думая сдвинуться.

— Фору ей дают, гады! — прокомментировал Умник, когда девица, миновав ручей, промчалась мимо меня и, зашуршав ветками, скрылась из глаз азартно подобравшихся котов.

Орис первым бросился вслед добыче. Около моих кустов он на миг притормозил, принюхиваясь, но ничего не заметил и продолжил погоню. Оставив троих воинов охранять рабов, Лорс и вожак, в очередной раз потирающий свое ожерелье, подошли к ручью и замерли в ожидании.

Прошло не так уж много времени, когда вновь раздался треск веток, и чрезвычайно довольный собой Орис протащил мимо меня не сопротивляющуюся Кэрлин, победно улыбающуюся. Наши с девушкой взгляды встретились. "Забери его. Это важно. Я найду..." — промелькнуло у меня в голове и тут же пропало, когда мальчишка резко дернул девушку за руку, заставив отвернуться.

Черноволосый вожак, дождавшись, когда девушку швырнут ему под ноги, выхватил из ее рук свою котомку, заглянул в нее и, облегченно вздохнув, протянул сумку Лорсу:

— Охраняй!

Я так увлеклась разворачивающимся передо мной зрелищем, что схватившая меня за волосы рука оказалась полнейшей неожиданностью. Меня грубо выволокли из кустов и, отвесив профилактически пинок под зад, поставили пред светлые, а если точнее, темные очи вожака. От ужаса я перестала соображать, что делаю. На меня иногда находит — от страха наглеть начинаю и нарываюсь сверх всякой меры. Но дома-то меня двое крепких молодцов из папиной охраны прикрывает, а здесь и помочь-то некому. К сожалению, все здравые мысли напрочь вымело из головы.

— Ой, сколько пушистиков! А погладить можно? — восторженно заявила я, без зазрения совести погладив дымчатого по плечу. — Барсичек, мягонький! Пушистенький!

И чего, спрашивается, у всех, включая Кэрлин, глаза такие огромные?! Удивились, что ли? Особенно Барсик. Но, судя по смешинкам в его желтых глазах, быстро взял себя в руки. Хм, в лапы.

— Тварь, — замахнулся когтями Орис, обозлившийся вместо Барсика.

Доигралась ты, Барбариска, — успела подумать я, испуганно зажмурившись, но удара не последовало.

Осторожненько приоткрыв глаз, заметила, как командир, недовольно помахивая хвостом, крепко держит вспыльчивого юнца за руку. Наблюдающий за ними Барсик насмешливо покусывал губы, пытаясь не рассмеяться в голос, а Кэрлин почти откровенно хихикала, прикрывая рот ладошкой. Тогда я смело распахнула и второй глаз, еле удержавшись, чтобы не показать Орису язык.

Ощущение нереальности происходящего не проходило и толкало на безумные поступки.

— А ну живо пришла в себя! — грозно рявкнул в моей голове Умник. — Это реальная опасность! Реальная!

Этот вопль заставил меня подскочить от неожиданности и подобраться.

— Не трогай ее, Орис, — вожак оценивающе оглядел меня, — вдруг продать сумеем.

— Но, вэррак, она нас оскорбила! Ее надо наказать!

— И что, хочешь взять на себя эту миссию? — с плохо скрытой насмешкой протянул дымчатый.

— Нет, это право вэррака, — мальчишка неохотно склонил голову, окатив меня злобным взглядом, — я всего лишь хочу пригласить ее на охоту!

— Знаете, я тут немного спешу, поэтому вынуждена отказаться от столь любезного приглашения!

Я медленно попятилась, но черно-серый кот, одним плавным движением оказавшись за моей спиной, остановил мою безнадежную попытку бегства.

— Орис, хватит, — гневно рыкнул вожак. — Из-за твоей несдержанности мы уже три отличных экземпляра потеряли. Плохо Рек-ган-лирр тебя учит, ох, как плохо! Товар-то на дороге не валяется!

— На дороге, может, и не валяется, — засмеялся Барсик, — а вот в кустах очень даже!

Умник, — фыркнула я, — вы с этим пушистиком случайно не родственники? Еще один приколист на мою голову!

— Рек-ган-лирр, хватит чушь нести! — вожак задумчиво погладил деревянные пластинки ожерелья. — Что-то в ней есть странное...

Разве? — заржал в моей голове Умник. — Вроде ничего необычного. Голая девка в кустах. Что тут такого?!

Вэррак непонимающе уставился на хихикающую меня, брезгливо скривил тонкие губы и, закрыв глаза, провел раскрытой ладонью вдоль моего тела, почти касаясь кожи. Когда его рука замерла напротив моего солнечного сплетения, в груди разлился приятный холодок, и тянущая боль, заставляющая меня вернуться в лес, исчезла. Не успела я облегченно вздохнуть, как кот вдруг резко отшатнулся, зашипев сквозь зубы, и все вернулось на свои места — и боль, и жжение.

— Она нам не подходит, — разочарованно протянул он. — Забрать ее отсюда не получится, Блуждающая не отпустит. Орис, Арсин, делайте с ней что хотите, — вожак с усмешкой глянул на мальчишку и с некоторой долей мстительности добавил, — если догнать сумеете.

— Ха, если уж я Кэрлин догнал, — прихвастнул мальчишка, — то этой пухлой от меня точно не уйти.

Барсик же хвастаться не спешил, молча разглядывая густые заросли кустарника и лес, который за ними начинался.

— Что стоишь, мышка? — ласково спросил Орис, откинув за спину тугую рыжую косу, и скомандовал. — Беги!

И тут моя выдержка, помахав мне на прощанье ручкой, испарилась в неизвестном направлении. Что ж, как говорится, двум смертям не бывать, а одной не миновать. Хоть повеселюсь напоследок.

— На охоту, так на охоту! — беспечно заявила я. — Можно я только одну историю расскажу?

— Рассказывай, — разрешил вожак.

Ой, зря он это сказал! — насмешливо прошелестело в голове.

Я не менее ласково улыбнулась наглому рыжему чуду и начала:

— Приходит как-то Орис к вэрраку и говорит: " Ну что, вэррак, сегодня мы идем на охоту?" "Нет, парень, сегодня ты идешь зрение проверять", — грустно отвечает тот, вытаскивая стрелу из задницы.

Полюбовавшись на ошарашенные усатые морды, я рванула в лес. В своей способности оторваться от преследователей, тем более в незнакомом лесу, я не была уверена. Но Барбариски не сдаются!

Правда, удрать получилось не так уж и далеко — загонщики на удивление легко поравнялись со мной.

— Ой, — нервно хихикнула я, подмигнув Орису, — а хвост-то как распушил, охотничек!

В ответ мальчишка, злобно зашипев, вскинул руку, собираясь разорвать мне горло, но резкий толчок откинул меня в сторону, и когти с шумом резанули пустоту.

— Не убивай сразу, — заявил отшвырнувший меня Арсин, — не порть игру!

Несколько минут они гоняли меня как.... да, как коты мышь, под заковыристую ругань Умника. Эх, жаль, что они его не слышат, много б нового о себе узнали!

Упасть без сил мне не позволили — резкая вспышка боли в груди едва не впечатала меня в дерево. Ухватившись за эту боль, как за соломинку, я взмолилась всем богам разом и этой непонятной силе в частности.

Не знаю, кто ты... да и плевать, хуже-то уже точно не будет. Короче, если я тебе нужна, спасай!

Не знаю, что сработало — то ли мольбы, то ли угрозы — но меня потащило в сторону первой поляны с такой скоростью, что я буквально летела, даже не пытаясь переставлять ноги. Котики опешили поначалу, но бросать добычу было не в их правилах, и они мчались следом, раздраженно шипя и все больше отставая. Правда, когда я почти обрадовалась спасению, моя скорость стала стремительно падать — похоже, неведомый помощник также стремительно уставал. По инерции пробежав несколько метров, я остановилась, пытаясь отдышаться. Кое-как смахнув набежавшие слезы и усилием воли выровняв дыхание, я гордо выпрямилась, готовясь достойно встретить врагов.

Вот только... надолго ли мне сил хватит?

Появившийся из-за деревьев Орис радостно взвыл и бросился ко мне, но Барсик перехватил его, оттащив назад.

— Стой! Туда нельзя!

— Арсин, ты рехнулся? — стряхивая руку напарника, возмутился мальчишка. — Пусти, я ее достану!

— Идиот, — рявкнул тот, — не видишь, что ли? Зона не стабильна! Еще занесет куда! Лично я не хочу рисковать и тебе не позволю.

Хоть котеныш и горел желанием меня выловить, "нестабильная зона" его все-таки напугала.

— Иди сюда, мышка! — нежно оскалив клыки, позвал он.

— Нашел дуру! — заявили мы с Умником одновременно.

Ага, значит, идти сюда вы боитесь! Отличненько! Тогда я сейчас за все отыграюсь: за свой страх, за кошачьи оскорбления, за плети и рабов.

В отсутствие где-то спрятавшегося здравого смысла бесшабашность разошлась не на шутку, напомнив об одной веселой песенке из мультфильма. А что? Ситуация очень даже подходящая! Я приосанилась и запела:

Мы терпеть не можем кошек,

Мы терпеть не можем кошек

От хвоста и до ушей.

Кот не может быть хорошим,

Кот не может быть хорошим

С точки зрения мышей.

Мы вам скажем по секрету,

Мы вам скажем по секрету

Без намеков и угроз

Ничего приятней нету,

Ничего приятней нету

Чем тянуть кота за хвост.

Орис рычал в такт песне, в ярости хлеща себя хвостом по ногам, а вот Арсин преспокойненько улыбался. Странный кот, очень странный.

— Если ты думаешь, что сможешь уйти от меня, то ошибаешься! — крикнул мальчишка, гневно сверкая зелеными глазищами. — Мы скоро встретимся!

Он говорил что-то еще, но я не слушала — мое внимание привлек Барсик, за спиной товарища подававший мне какие-то знаки. Сняв с шеи подвеску в виде когтя, охотник незаметно кинул ее под куст и подмигнул мне, предлагая забрать эту штуку.

— Идем, Орис, — позвал он, — вэррак ждать не любит. А эту девку мы потом найдем!

И дымчатый красавчик скрылся в лесу, прихватив с собой недовольного мальчишку.

Я тоже рассиживаться не стала, припустив к поляне со всех ног. И откуда только силы взялись? Второе дыхание открылось, не иначе. Таинственный помощник больше не вмешивался, позволяя мне действовать самостоятельно. Правда, ровно до тех пор, пока мне не вздумалось сделать несколько шагов назад. Вот тут-то Блуждающая — или как там ее котяра назвал? — показала себя во всей красе. Меня резко развернуло и наставило на пусть истинный. Что ж, будем следовать. Все равно ничего иного мне не остается.

Блин горелый, мне что, теперь до скончания веков на этой поляне сидеть?!

— Не, до скончания веков, не надо, — хихикнул Умник, — а вот пару недель тебе только на пользу пойдут — похудеешь!

— Скорее с голода помру!

— На крайний случай у нас еблоки есть!

— Так они на поляне остались. А если я заблужусь? Да я в лесу, как обезьяна в супермаркете.

— Такая же красивая? — ехидно уточнил мой собеседник.

— Также дорогу не найду! — возмущенно рявкнула я.

— Заблудишься тут, как же, — притворно вздохнул Умник, — когда шаг в сторону расценивается как побег, а прыжок на месте как попытка улететь!

Ну, это мне точно не грозит — летать-то я не умею.

— А вот это можно исправить! — задумчиво протянул он. — Если очень захотеть, то можно всему научиться.

Пока единственное, чему я научилась — это не обращать на его болтовню внимания, и попыталась вернуть разговор в серьезное русло.

— Интересно, а эта Блуждающая — она кто? Богиня? И чего она ко мне прицепилась? Умник, ты чего ржешь?!

— Ничего, просто так, — поспешно отозвался тот. — И вообще, что за дурацкая привычка первым попавшимся котам верить!

— А зачем ему было врать? Ведь меня действительно кто-то не отпускает.

— Да ты этих ребят первый раз в жизни видишь! — возмутился мой напарник. — Вот зачем тебе вообще эта подвеска понадобилась?

— Красивая... улыбнулась я, снимая с шеи стальной коготь на металлической цепочке и задумчиво покачивая им в воздухе, — стильная. Пригодится, короче.

— Что пригодится, я согласен, — со смешком заявил он. — Вопрос, кому?! Тебе ... или Барсику? Думаешь, погладила мужика, так он влюбился без памяти и кинулся тебе помогать?

— Но ведь помог же! — я беспечно пожала плечами.

— Может, у него на тебя свои планы? Да мало ли куда эта висюлька тебя приведет!

— На рынок, к примеру. Продать же никогда не поздно! — я поднесла подвеску к глазам и изумилась. — Ой, смотри, руны изменились!

Последний значок на металлическом колечке, к которому было прикреплено основание когтя, изменил пару завитушек, а потом, видимо, передумав, вернул одну из них в исходное положение.

— Это точно какой-то амулет! — обрадовалась я. — И наверняка дорого стоит!

— Ага, а этот Арсин полный идиот, раз отдал ценную вещь неизвестной оборванке.

— И ничего я не оборванка! — обиженно надулась я, решительно устремляясь вперед.

— Жаль, луж нет, — насмешливо фыркнул Умник, — а то посмотрела бы на себя: морда... ладно-ладно лицо в земле, волосы дыбом, вместо одежды драная красная тряпка — разумеется, такой женщине я бы отдал все, что у меня есть!

— А я виновата, что ли? — глаза сами собой наполнились слезами.

Запал прошел, и я в полной мере начала осознавать, что вытворяла совсем недавно. Ой, мамочки мои, я ж этого кота чуть за хвост не дернула! Наглость, конечно, второе счастье, но удача — точно первое! Иначе как чудом мое спасение не назовешь! Вожака оскорбила — раз. К Барсику приставала — два.

— А что, — Умник, похоже, веселился от души, — ему, судя по всему, понравилось!

Мальчишку чуть до нервного срыва не довела — три...

Я шмыгнула носом. Давненько мне не было так стыдно за свое поведение.

— Ну-ну, ты еще давай жалеть его начни. Сбежала мышка, не смог несчастный ребенок поохотиться. Ты еще горло ему еще подставь, чтобы "бедный ребенок" не мучился. Лучше бы подумала, что этот парень с той девушкой сделал. Помнишь, вожак рассказывал. Тебе еще повезло, что он захотел мальчишку проучить, иначе валялась бы ты сейчас в ручье!

— Хочешь сказать, он знал, что мне удастся убежать? — опешила я.

— Мог и не знать. А Барсику приказал тебя отпустить, чтобы мальчишку опозорить. Вот что я тебе скажу, уж очень подозрительный тип этот Арсин! Нельзя ему верить. И амулет выбрось, дура! — внезапно рявкнул Умник. — Он опасен!

Поминая этого милого товарища незлым тихим словом, я вылезла из кустов, куда свалилась от неожиданности, и принялась отряхиваться. Ругаясь вполголоса, я выбирала из волос бессовестно осевшую там паутину с запутавшимися в ней листочками, а хозяин этого ажурного богатства печально поглядывал на меня с ближайшей ветки. Обогатив свой словарный запас, паучок отправился готовить новую ловушку, я же наконец перешла на вполне литературный язык.

— Хватит на меня орать! — рявкнула в ответ я. — Девочку для битья нашел, что ли? И подвеску я не выкину! А опасна она или нет, сейчас нет смысла обсуждать! Сначала из леса выйти надо!

— Ты смотри, — насмешливо хмыкнул мой товарищ, — думать начала! Вот что значит с умными людьми... сознаниями беседовать. Так, глядишь, и второй раз подумать получится!

— Кончай ржать! Лучше скажи, как от этой Блуждающей отделаться. Да и выбираться отсюда надо быстро, сам же слышал, "зона не стабильна". Вот интересно, что это за зона?

— Так и спросила бы котиков вместо того, чтобы песни распевать! — оставил за собой последнее слово Умник.

Я и не заметила, как добралась до поляны, после недавних событий показавшейся почти родной: вот они милые елочки с синими яблочками, позабытая мной бутылочка, коварный камушек. Плюхнувшись на траву возле последнего, я с наслаждением вытянула ноги. Давненько я столько не бегала, да что там, даже не ходила! Бедные мои ножки, вы так устали! Эх, сейчас бы домой, в горячую ванну, а потом массажик!

— Размечталась она. Какая ванна? Чащоба кругом! — эти слова выдернули меня из мира сладких грез и вернули на грешную землю.

— И как мы эту Блуждающую заразу искать будем?

— Также как сюда возвращались, — беззаботно ответил Умник. — Если она хочет, чтобы мы ее нашли, то покажет дорогу. Походи вокруг, — предложил он, — если не туда свернешь, жжение наверняка появится. И поторопись. Полдень уже. Не хочешь же ты здесь ночевать?

Следующий час я ходила кругами, тычась во все стороны, как слепой котенок.

— Котенок?! — раздался в голове очередной смешок. — Нет, вы только посмотрите, люди добрые, видит парня впервые в жизни, а уже руки распускает и про котят думает!

— А что, — приосанилась я, — мужчина он видный! При деле опять же. На хорошем счету у руководства.

— И колечко уже подарил!

— Какое колечко? — я недоуменно нахмурила брови.

— А вот то, с рунами, что у тебя на шее висит!

За такими разговорчиками я, похоже, проскочила место, куда меня столь упорно вели — непонятная сила, к которой я уже почти привыкла, резко развернула меня и подтолкнула в нужную сторону.

— Ого! — заржал Умник. — Опять кусты! Так вся жизнь под кустом и пройдет!

Ну что, Блуждающая, давай знакомиться, — подумала я, подходя к невысокому кустарнику с вытянутыми бархатистыми листьями и осторожно раздвигая ветки.

— Это что? — с трудом выдавила я, тряхнув головой и ущипнув себя за ногу, но видение никуда исчезать не собиралось.

— А кто тут о котятах мечтал? — расхохотался Умник. — Вот и получай!

— Что-то оно на Блуждающую не очень-то похоже! — ошарашенно пробормотала я, не в силах поверить в увиденное.

На меня смотрели огромные серебристые глаза, удивительно серьезные для младенца. Да-да, маленького такого, худенького мальчика с черно-белыми волосиками.

— Ой, ты моя лапочка! — ласково зашептала я, склоняясь к ребенку. — И зря эта ехида на тебя наговаривает — на котов ты совсем не похож, скорее на маленького человечка.

— Не трожь!!

Я непроизвольно шарахнулась в сторону, закрыв уши и напрочь забыв, что этот дебил внутри орет.

— Чего?! — возмущенно рявкнул он.

— Добрый друг, я хотела сказать, — поспешно исправилась я. — И чего так вопить?! Что он мне сделает? Укусит?

— Этот может! Ты на его когтищи-то посмотри. Жуть какая! Брось каку, кому сказано!

— Отстань, — велела я, закутывая малыша в собственное парео.

— Не вздумай его брать!

— Почему это я не должна брать такую прелесть? — пропела я, погладив малыша, который молча смотрел на меня, не проявляя никаких эмоций. Не лицо, а маска какая-то застывшая.

Зато Умник очень даже активно реагировал на происходящее, продолжая горестно стенать:

— Почему мне так не везет? Что ж мне за дура-то досталась? Ну, сама подумай! Это тебе человек, что ли? А когти? А волосы? А глаза, наконец? Да брось ты этого фракката уже! На кой он нам сдался?!

— Кого? — удивленно воскликнула я. — Ты знаешь, кто он?

— Кто-кто, демон в пальто!

— Ты назвал его фраккатом!

— Ну, надо же его было как-то назвать, вот и назвал. А что? Слово красивое! Вроде в твоих книжках так демонов называли.

— Не было там такого.

— Как скажешь, не было, так не было. Но вот в городе я тебе обязательно таблеточек для памяти прикуплю, а то не помнишь ни фига!

Умар ал'Никс в раздражение откинулся на спинку кресла и сорвал с виска синхронизирующую связь пластину. Все равно сбоит постоянно. С третьего, а то и с четвертого раза удается на нужный канал настроиться. Бездна Рувала! Да он уже практически всю жизнь этого мальчишки изучил! Еще бы понять, какое отношение имеет этот наглый полукровка к самому Умару. И почему при сбоях именно к нему выкидывает?

Почти наверняка, такая круговерть началась из-за самого Умара. И главное, пожаловаться никому нельзя. Что, теперь из-за малюсенькой ошибочки вся игра насмарку? Да и разве он многого хотел? Ну да, пытался слегка улучшить свое стартовое положение. Но не слишком ли суровое наказание он за это получил? Еще и был вынужден благодарить за него Координатора, чтобы с проекта не выгнали. Да и остальные игроки до сих пор злятся. Но разве Умар виноват, что Координатор им дополнительную лекцию по безопасности устроил?

— Думаете, собрать пазл легко? — ворвался в мысли злой властный голос. — А если неудача приведет к гибели целого мира? Вы еще новички здесь. И вам, чтобы не вылететь с первого раза, необходимо соблюдать предельную осторожность! Промежуточные достижения позволят вам сделать несколько ходов, но не забывайте, что любая ошибка может стоить кому-то жизни. И хорошо, если не вам! Хотя ненужных жертв постарайтесь избежать. Лишнее внимание нам ни к чему. Вы должны были ознакомиться с правилами еще на стадии подписания контракта. Так почему я должен напоминать вам об этом?

— Простите, Координатор! — Кэстар локтем вытолкнул Умара вперед, вынудив того извиняться и кланяться, хотя более всего он мечтал оторвать одному грейму язык, а второму руки.

— Еще раз напоминаю — не смейте привлекать к себе внимание! — продолжал нудеть Координатор. — О вашем присутствии никто не должен знать. Это ясно?

— Да!

— Если вас постигнет неудача, деньги не возвращаются. Смерть автоматически исключает вас из числа участников.

С трудом успокоившись и выкинув из головы Координатора и его нравоучения, Умар вернул пластину на место и, закрыв глаза, вновь активировал прибор. Голова привычно закружилась, сознание поплыло, чтобы через миг показать маленькую пыльную каморку, заваленную разным хламом и избитым до посинения мальчишкой.

Бездна Рувала! Опять этот Вест! Еще и в прошлое, похоже, закинуло. Вроде бы, в последний раз аражев полукровка постарше был?

Умар потянулся было к выключателю, но не успел. Контакт был установлен, подарив ал'Никсу полный набор ощущений. Чтоб их аражи драли! И ноющую спину, где основательно погуляла плетка, и дергающую боль в ноге, кое-как перетянутой какими-то грязными тряпками, и онемевшую руку, похоже, вывернутую в плече, и пересохшие потрескавшиеся от жажды губы. И что самое противное, чужие мысли, полные той же боли, изрядно приправленной ненавистью и обидой.

В этом году мой день рождения прошел на удивление удачно. Папуля каждый год отмечает это событие с большим размахом. Причем, на моей спине. В этот раз я хотя бы до комнаты добраться сумел, а вот взобраться на кровать сил уже не хватило. Так и провалялся на полу три дня. Ни обработать раны, ни принести мне еды никто не удосужился. Да я собственно этого и не ждал. Кто станет возиться с полукровкой? Хорошо еще, что Динира немного воды притащила. Так мелкая она, сестренка, не понимает, почему "ее дорогого Ильсанчика все обижают", даже помогает иногда. Правда, я стараюсь ее отвадить: не хватало, чтобы Роддук, узнал, как его распрекрасная, а главное — чистокровная дочурка смеску помогает, и ее, как меня, обучать взялся. Я-то привык уже, а малышку жалко!

Да ничего, и в этот раз прорвемся! В течение года папуля, мамин муж который, тоже психует и через раз моего отца-эльфа вспоминает. А на моей спине, видимо, зарубки на память ставит, но и в половину не так сильно, как в день рождения. Я бы давно ушел. Только куда идти полукровке? Тем более без документов. Любой патруль тут же назад вернет — на практике уже дважды проверено. О последствиях этих попыток лучше вообще не вспоминать.

Да и есть ли место в этом мире, где полукровке хорошо будет? Нет, далеко не все полукровок ненавидят. Некоторые даже жалеют. Иногда. Когда никто не видит. Подкармливают. Но если толпа собирается, тут уж жалости ждать не стоит. Толпа — вообще, страшный зверь, которому лучше не попадаться. Хорошо еще, что наш Монт — городок тихий, спокойный, не то что столица. У нас даже на рынок можно почти без опасений сунуться. Народ там деловой, сознательный. Больше чем пару затрещин точно не получишь. Главное, в таверне не появляться и пэру Нарфу на глаза не показываться. И жить можно.

Еще бы Роддкука куда-нибудь спровадить...

Воспоминания — высокий небритый мужчина с грязными чёрными волосами до плеч и резким запахом перегара, плеть и гортанный хохот — заставили мальчишку застонать и сжать кулаки. Умар же подумал, что на месте Ильсана давно бы, не задумываясь, придушил урода. Но ему никогда и не доводилось бывать в подобной ситуации. Да и леди Эришаль никому бы не позволила даже волосок на голове любимого чада тронуть. И уж точно не стала бы безучастно смотреть, как кто-то — даже собственный муж — из года в год издевается над ее ребенком. А вот Тассе Вест происходящее даже нравилось. По крайней мере, пару раз Умар заметил в ее холодных серых глазах злорадное торжество и непонятное удовлетворение.

Мальчишка, закусив до крови губу, прогнал негативные воспоминания и сосредоточился на светлых кудряшках и капризно надутых губках Диниры. Эта смешная малышка вызывала только улыбку и желание ее потискать. Хотя раньше таких желаний за ал'Никсом не водилось. Похоже, установившаяся связь не просто передавала чужие мысли и ощущения, но влияла на твои собственные, наделяя несвойственными тебе эмоциями и чувствами. Умар постарался было дистанцироваться, но просунувшая в дверь светловолосая головка заставила расплыться от умиления.

— Динирка, а ну брысь отсюда! — попытался грозно приказать Ильсан, но из сорванного от крика горла вырвался лишь хрип.

— Ты не бойся, — заговорщицки прошептала сестренка, протягивая чашку с водой, — они во дворе. На, — в его ладонь опустилось что-то маленькое и липкое.

— Чашку забери, — велел мальчишка, — и сегодня больше не приходи!

Малышка погладила брата по голове и, шепнув: "Ильсан — хороший", — убежала. Он же раскрыл ладонь, и... искусанные в кровь губы сами собой растянулись в улыбке — конфета! А Умар вслед за пареньком порадовался, что у Ильсана есть такая замечательная сестра, единственное, что скрашивает последние пять лет его жизни.

Глава 3. Есть много на свете путей и дорог.

Барбариска

Тщательно обыскав и кусты, и поляну, я не обнаружила ничего полезного. Ни пеленок с вышитыми инициалами, ни корзинки, в которой могли бы принести сюда ребенка, ни записки, объясняющей его происхождение. Что за ребенок? Как он оказался один в этом лесу? Где его родители? Где хоть какие-нибудь признаки людского присутствия?

Не считать же за важную улики найденную в тех же кустах широкий кожаный ремень с узорчатой серебряной застежкой. Пустой кошель, закрепленный на этом ремне, вполне объяснял его происхождение. Наверняка сняли его лихие люди с какого-нибудь путника, выпотрошили да выбросили в кусты. Куда, по странному совпадению, подкинули и младенца. Не кусты, а бюро находок какое-то!

Пояс пришелся мне впору, но свет на появление ребенка не пролил. Как и странный черный альбом-папка, найденный неподалеку от поляны, на дорожке, по той которой я от котов удирала. Толстая, толщиной примерно с палец, папка поначалу меня обрадовала, но открыть ее при всем моем старании не получалось. Золотистую резную застежку невозможно было открыть ни руками, ни ножом, крепления с противоположной стороны альбома тоже не поддавались, а на черной гладкой коже не оставалось даже царапин. Если там и были какие-то ценные бумаги, добраться до них мне не удалось. В надежде, что эта штуковина мне еще пригодится, я запихала ее себе за спину за пояс, и вернулась к ребенку.

— Интересно, а где его родители? — прижимав к себе малыша, я уселась на землю, ожидая услышать очередную глупую шуточку, но никто так и не отозвался.

И это изрядно меня напугало. Оставаться одной в чужом страшном лесу как-то не хотелось. Но и сидеть здесь, пытаясь дозваться непонятно кого, не было никакого смысла, тем более что солнце давно перевалило за полдень. И неизвестно, как быстро здесь темнеет. А одинокая практически голая женщина в ночном лесу — чем не подарок для маньяков. Или сумасшедших котов. Нет, сидеть на этой поляне — не выход. Нужно искать людей. И срочно.

Решительно поднявшись, я двинулась по узкой петляющей между деревьев тропинке. Единственное ее преимущество было в том, что она вела в противоположную реке и болтающимся на ее берегах котам-убийцам сторону. Правда, вскоре появились сомнения, правильно ли я поступила. Лес становился все гуще, солнце почти не пробивалось сквозь плотную листву, а высокая трава скрывала тропинку, сбивая с пути. Приходилось возвращаться и тратить время на поиски неуловимой тропинки. Правда, возвращаться было еще более глупо. Так что шла я вперед, практически на одном упрямстве. И оно принесло свои плоды. Где-то через час физических и моральных терзаний мироздание наконец надо мной сжалилось — тропка стала шире и четче, лес слегка поредел, и появилась надежда на спасение. А вместе с ней объявился и кое-кто еще.

— Ну и где ты был? — словно ревнивая жена возмутилась я.

— Где-где, — передразнил он. — Тебе в рифму ответить?

— А если серьезно?

— А если серьезно, — с тихим вздохом отозвался Умник, — сбоило просто. Вот ты меня и не слышала. Магическая буря, энергетический всплеск поля планеты или еще что. Ты мне лучше скажи, этого спиногрыза ты зачем с собой потащила?

— Умник, мы же уже это обсуждали! Ты хочешь, чтобы я оставила погибать ребенка, которого бросили одного в лесу?!

— А может, никто его не бросал? Может, его здесь спрятали.

— Спрятали, в лесу? Рехнулся, что ли? — опешила я. — Здесь же наверняка полно хищников.

— Хищники порой бывают гораздо милосерднее людей.

— Ага, найдут и в стаю примут, как Маугли! — усмехнулась я.

Но Умник на шутку не откликнулся.

— Не примут, — с горечью сказал он, — но и смерть смерти рознь.

Я внутренне содрогнулась — совсем не хотелось представлять смерть, которая может быть хуже, чем съедение заживо, но Умник поспешил развеять эти мысли:

— Думаю, Кэрлин понадеялась, что его кто-то спасет. Например, ты.

— Подожди, ты думаешь, это она тут малыша оставила? — я смахнула набежавшие слезы. — Для меня? Откуда она могла знать, что я его найду? Вдруг бы я мимо прошла? И вообще, — я задумчиво повертела в руке амулет, — разве она не кулон имела в виду?

— Тогда получается, что она с твоим Барсиком заодно. Смотри, уведет парня!

— Умник! — негодующе воскликнула я. — Хватит ко мне с этим Барсиком приставать!

— Это я пристаю?! — наигранно возмутился тот. — Между прочим, это не я его лапал!

— Хватит. Лучше скажи, откуда, по-твоему, Кэрлин ребенка взяла?

— Да, с наблюдательностью у тебя проблемы, — протянул Умник. — Надо будет заняться. Пора уже блокнотик заводить и записывать, что улучшать будем: фигура — раз, магические способности — два, наблюдательность — три, умение летать — четыре!

— Размечтался! Интересно, как ты все это делать будешь?

— Фигурой сам займусь, — пояснил этот юморист и со смешком добавил. — Или Ориса приглашу тренером по бегу с препятствиями. Пара-тройка занятий — и ты в норме! А вот про остальное надо подумать. Амулетики прикупить, эликсирчики попить.

— Ха, а сам кулончик брать не хотел, — я погладила пальцем блестящий коготок. — Может, это тоже амулет?

— Лезь на дерево! — неожиданно рявкнул Умник.

Испуганно вздрогнув, я заметалась в поисках дерева, на которое смогла без проблем взобраться, и лишь потом додумалась поинтересоваться:

— А зачем-то мне наверх?

— Будем испытывать свойства твоего когтя. Залезаешь на верхушку, прыгаешь. Если полетишь — хороший амулет, берем, а вот если в лепешку — бракованный, не подходит!

— Юморист, блин! — улыбнулась я. — Охота испытания проводить, сам по деревьям и лазай. А меня больше интересует Блуждающая. Она что, тоже с котами в сговоре?

— Не обязательно, — серьезно ответил мой товарищ. — Ты же в книгах читала про нечисть, которая своих детенышей людям подкидывает. Чем не версия? Поэтому и не отпускала тебя, пока не заберешь эту мелочь.

— Так это фэнтези! — фыркнула я. — Там сплошной вымысел!

— А если не сплошной?!

— Понятно, — печально пробормотала я, — что ничего не понятно.

Уютно устроившись в заполненной листвой ямке между корней и прислонившись к мощному шершавому стволу, я принялась рассматривать лежащего на моих коленях малыша. Он занимался тем же самым, внимательно изучая мое лицо. Кстати, у него удивительно осознанный взгляд для такого малыша.

— Или вот еще одна версия, откуда младенец взялся, — нагло заявил Умник. — Ехал себе путешественник через лес на верном коне. Притомился, лег отдохнуть под кустом. А тут такая красота неописуемая ... в красной тряпке. Он влюбился без памяти и ... впал в детство!

— А голый тогда почему?

— Обрадовался, что ты уже раздета, и сам давай быстренько готовиться! — уже вовсю веселился Умник. — Разделся старичок и думает: "Что ж я с такой красотой делать буду-то? Я ж за сто лет подзабыл все". Хлебнул омолаживающего эликсирчика, и вуаля!

Я прикусила губу, чтобы не расхохотаться в голос и не напугать "старичка", мирно дремавшего на моих руках.

— А конь и одежда тоже омолодились? — решила уточнить я.

— Неа, они, наоборот, резко постарели и прахом рассыпались. Или вот еще одна версия. Ребенка тебе боги подарили, или нет, не подарили, а дали в качестве аванса за спасение мира!

— Спасение мира? — насмешливо приподняла бровь я.

— А зачем нас, по-твоему, сюда перенесли, грязные пеленки стирать? — ядовито припечатал тот. — Ну, уж нет! Пусть сами этим занимаются. И спасительница мира звучит куда лучше, чем нянька.

— Что бы ты ни говорил, я ребенка в лесу не брошу! Здесь опасно! — твердо сказала я.

— С тобой, можно подумать, безопасней, — хмыкнул Умник и, немного поразмыслив, добавил, — но с точки зрения хищников так даже лучше.

— Лучше? — удивилась я. — Чем?

— Зверюшке два раза на охоту ходить не нужно: тут тебе сразу и обед, и полдник!

— А не лопнет? — засмеялась я.

— А это смотря, сколько гостей к обеду придет!

— На всех меня точно не хватит, разве что по маленькому кусочку. Но ребенка я на съедение не отдам. Да и нет меня другого выбора.

— Почему это нет?! — фыркнул хохмач. — Даже если вас съели, у вас всегда есть два выхода!

Я взглянула на малыша, который спокойно спал, не ведая, что сейчас решается его судьба. Кто же ты такой, малыш? На эльфа не похож, на гнома тоже...

— Ты, интересно, как хочешь мелкого гнома от человека отличить? Думаешь, они уже с метровой бородой рождаются? — не преминуло хихикнуть мое личное наказание. — Интересно, где ты таких детей-то видела?

Вот тут он прав — не видела. Ни таких, ни каких-либо других. Я всеми силами старалась ограничить свое общение с маленькими детьми. Плач, пеленки, вскакивания по ночам мне определенно не нравились. Другое дело, когда ребенку лет десять — вот это уже по мне. Только, похоже, некие высшие силы решили меня испытать — сколько я не убегала от роли мамочки, эта участь меня таки нагнала. Деваться-то некуда — разве что его нерадивых родственничков поискать.

Хотя, если честно, страшновато — уж очень необычная раса. Дело даже не в легкой чуждости черт, ни в острых коготках на руках и ногах. Этот маленький фраккат на самом деле очень даже очаровательный ребенок. Это, если в глаза не смотреть! И глаза-то какие прелестные — огромные серебристые, любой эльф от зависти лопнет. А вот взгляд — мама дорогая! — холодный, цепкий, внимательный. Такое ощущение, что тебя на мельчайшие детали разобрали, изучили под микроскопом, всю подноготную выяснили. И самое странное — мальчик про эту свою особенность знает и старательно прячет от меня взгляд, чтобы не пугать еще больше.

Но раз теперь мы вместе, то надо как-то его назвать.

— Васьком назови? — внес предложение Умник. — Соскучилась по нему поди? Как-никак любимый ученик.

— Еще как соскучилась, — улыбнулась я. — Век бы его не видеть!

Нет, имя Васек точно не подходит — у меня ж мальчик умненький, не то что этот двоечник Терентьев! И вообще, если этот ребенок действительно демон, то ему нужно какое-то необычное имя. Сезариан, к примеру. А что, красиво звучит. Грозно. А если ласково, то можно...

— Зар, — произнесла я, пробуя имя на слух, — Зар! А что, неплохо звучит. Тебе нравится, дружок? — спросила я и застыла с открытым ртом.

Юный демон совершенно серьезно мне кивнул. Мамочки мои, кого же я нашла?!

— Хватит рассиживаться, — оборвал мои мысли Умник, — в пусть пора. Только ты это... травы, что ли, нарви, этот красный срам прикрыть!

— Что?

— Купальник, говорю, замаскируй! Хочешь, чтобы к нам хищники со всего леса сбежались?

— Раньше ведь не сбежались...

— А сейчас сбегутся!

Убедившись, что спорить с этим наглецом бесполезно, я всерьез озаботилась маскировкой. Идея, конечно, хорошая. Можно вон с того куста веток нарвать. Листья у него широкие, отличная юбочка выйдет. И веревочки от купальника наконец пригодятся. А я-то все думала, какой дурак... хм, гениальный дизайнер эту веревочную сеть между лифчиком и плавками придумал. И только любимый мужчина мог такую чушь купить. Лучше бы подумал, как я загорать буду. А он, оказывается, о будущем думал. Теперь можно и юбочку закрепить, и мелочи разные на поясе, и люльку из парео сварганить. Голь, как говорится, на выдумки хитра.

Лесная тропинка, сменившая гнев на милость, больше не петляла, прячась в траве, а словно ковровой дорожкой стелилась под ноги. И вскоре вывела меня к еще одной реке, более глубокой и полноводной, нежели первая, с прибрежной полосой, покрытой мягким золотисто-желтым песком. Идти приходилось медленно, оставляя в этом рассыпчатом золоте глубокие следы.

Ребятам сейчас хорошо — они на таком же песочке загорают, а я бреду, сама не зная куда, по чужому незнакомому лесу, почти убедительно прикидывающемуся обычным земным. Но синие камыши, покачивающиеся около самой воды, оранжевые березки, шелестящие листвой, голубые цветы с оригинальным геометрическим узором убеждали меня в том, что до дома мне ой как далеко.

Солнце в этом мире было куда больше нашего, и несмотря на то, что день уже клонился к вечеру, припекало весьма неслабо. Но кто знает, какие здесь ночи? Надеюсь, я успею найти людей раньше, чем замерзну. Правда, вопреки моим опасениям, становилось только жарче.

Малыш, кстати, на удивление, спокойно переносил и жару, и дорогу. Если честно, за все время пути они ни разу не заплакал. Да что там заплакал, даже не пищал почти. И есть не просил. Спал, в основном. Я перепугалась было, что ему плохо. Но дыхание было ровным, температура, по моим прикидкам, нормальной. А кормить его все равно не чем. Пусть уж лучше спит.

А как до людей доберемся, там уже и будем решать. Что с ребенком делать? Кто такая Блуждающая и что ей от меня понадобилось? А ну как она действительно нечисть? Тогда стоит от нее держаться как можно дальше. Отпустила меня Блуждающая, и хорошо! От добра добра не ищут. По мне, так лучше синица в руках, чем журавль в небе. Тем более что этот, который в небе, может вовсе и не журавлем оказаться, а вполне себе таким... птеродактилем!

— В руках это хорошо, только ежели тут синицы такие когтистые, — хихикнул мой товарищ, намекая на Зара, — то журавлей даже представить страшно!

— Да ну тебя, — отмахнулась я, возвращаясь к дороге, которая бежала вдоль реки.

Хотя нет, не бежала — тянулась, уныло так, соответствуя моему настроению. Ну, не привыкла я к дальним переходам, с моей-то комплекцией.

— А зарядку ты делать не пробовала? — уточнил Умник. — Глядишь, и стала бы стройняшкой.

— Да как-то лень было, — пожала плечами я, перекладывая малыша с одной руки на другую, а то затекла совсем.

— Разве папочка-генерал не заставлял тебя спортом заниматься?

— Неа. У сурового генерала оказалась одна маленькая слабость — он не мог отказать детским, а потом девичьим слезам. Так что моя зарядка проходила следующим образом: сначала поднятие тяжести, то бишь меня любимой с кровати, потом бегом до ванной, ладно, спортивным шагом, только медленным-медленным. Потом пара приседаний или наклонов за валяющимися на полу носками.

— Ага, — захихикал Умник, — а потом главное упражнение — отжимание... денег у папы.

Кисло улыбнувшись, я продолжила путь, пока не уперлась в густой кустарник, стеной вставший посреди дороги. Огибая его, я вышла к совершенно новому участку дороги. Накатанная грунтовая полоса сменилась ровными бетонными плитами, совершенно чуждыми для этой местности. Возникло стойкое ощущение, что этот кусок современной трассы просто выдернули из какого-то хорошего шоссе и перекинули сюда.

Устав удивляться разным странностям, я лишь порадовалась, что идти стало куда удобнее. Корни перестали путаться под ноги, мечтая повалить тебя на землю. Трава не могла пробиться свозь плотные плиты. Но, как говорится, все хорошее быстро заканчивается. Не прошло и полчаса, как бетонный участок так же внезапно сменился обычной лесной дорогой, вновь вернувшейся к речушке.

От размышлений меня отвлекло ощущение на руке чего-то мокрого и неприятного пахнущего.

— Вот негодяй! — возмущенно зашипел Умник. — Мы об этом мелком чудовище заботимся, на руках таскаем, а он на нас ссыт! От этого младенца одни неприятности! Ты еще пожалеешь, что потащила его с собой.

— Умник, хватит, — велела я, подходя ближе к реке. — Все разговоры на эту тему закрыты. Я ребенка одного в лесу не брошу. Что я, сволочь какая?

Я уложила ребенка на траву, сгрузила рядом все свои пожитки и разделась. Проверив дно и температуру воды, я подхватила Зара и вместе с ним вошла в воду. Малыш спокойно перенес купание, совершенно не капризничая. Ни игры, ни ласковое сюсюканье его не заинтересовали. В отличие от кулона, который подкинул мне Барсик. Схватив амулет, малыш попробовал зажать его в кулачке, но пальчики слушались плохо, и подвеска выпала. Подцепив шнурок, я показала мальчику украшение, которое он долго рассматривал. За этим последовал явно недовольный рев, и маленькая ручка оттолкнула амулет от себя, а после и вовсе попыталась засунуть его мне за лифчик. Я, засмеявшись, отобрала кулон, позволив ему свободно болтаться на груди. Зар предпринял вторую попытку убрать непонравившуюся ему вещицу, после третьей цапнул меня за руку. Решив не расстраивать ребенка, я сама спрятала украшение.

— А ты у нас своевольный товарищ! — усмехнулась я.

— Вот! — тут же вмешался Умник. — Нечего было всякую гадость подбирать! Придется теперь тебя от заражения крови лечить, или уколы от бешенства ставить!

Вспышка агрессии у малыша прошла, как будто и не было. Хотя почему как будто? Эмоций на его личике и так никаких не наблюдалось. Укус, и снова полное спокойствие, даже бесстрастность, я бы сказала. Робот он, что ли? На ощупь вроде живой! Ладно, потом разберемся!

Закончив купание и выстирав парео, я призадумалась. Видок, похоже, у меня еще тот — практически голая, с ребенком на руках. Впору сесть, Зарчика на коленях пристроить и затянуть: "Помогите, люди добрые! Сами мы не местные! Отстали от поезда! Документы на пожаре сгорели! Подайте, кто сколько может на пропитание!"

— А ничего так ария, — хихикнув, одобрил Умник, — вот как в ближайшую деревню зайдем, так и запевай! Только в тряпку свою красную сперва завернись.

— Зачем?

— Боюсь, как бы у нас вместо одного младенца двух не оказалось! — заявил этот хохмач.

Нет, вы подумайте, ну откуда у такой милой и доброй меня, такое противное и вредное сознание! Да еще и своевольное какое-то! Очень надеюсь, что у меня не обычная шизофрения, а Умник таки монстр-пришелец, который в чужих мозгах живет. А что? Такие бывают — я читала.

— Обломаешься! Я твое, личное, родное, единственное. Наверное, я под воздействием окружающей среды начал свое становление как самостоятельная личность!

— Что-то мне не хочется дожидаться окончания этого становления, — усмехнулась я, собирая лопухи, которые планировала использовать в качестве пеленок. — Хотя с тобой не так страшно. Ладно, живи. Только запомни — здесь командую я. Если сам хочешь командовать, ищи себе другое тело!

— Да куда я от тебя теперь денусь, — с горечью сказал этот тип.

С горечью?! Вы подумайте, оно еще и недовольно! Нет, срочно домой! Там его хоть не слышно!

— Эй-ей-ей! Какое домой! Какое домой! Мы еще мир должны спасти и прославиться! А я так уж и быть даже этого твоего сыночка новоявленного потерплю, — заявил Умник и добавил шепотом,— тем более от него может быть польза.

— Польза? Какая? — уточнила я, пробуя лопухи на жесткость.

— Пойду подумаю, — нагло заявил Умник и надолго замолчал.

— Умник, ты что обиделся? Умник, ты где? — позвала я, но ответа вновь не дождалась.

Опять, что ли, магические бури? Ох, темнит он что-то, ох, темнит.

Город был настолько стар, что даже бессмертные Владыки эльфов и дроу не застали его Создателей. В те незапамятные времена Город уже стоял, пугая юных эльфов своей древностью и величием. Не решились они поселиться здесь. И роскошные дворцы, и шикарные парки оставались пустыми. Лишь бродяга-ветер гулял по проспектам и площадям Города, да птицы пели в ветвях деревьев. А вот животных там не было — не пускал их Город, охраняя свою территорию в ожидании Создателей.

Шли годы, века, тысячелетия, но пусто было в Городе: не слышен был смех на его улочках, не целовались украдкой влюбленные в тенистых скверах, не кричали торговцы, предлагая свой товар, даже слезы и брань очень давно не нарушали тишину, царившую здесь. И птицы, казалось, пели гораздо тише.

Город скучал, не надеясь вновь увидеть тех, кто создал его. Он уже был не рад, что напугал и прогнал эльфов, и теперь готовился впустить любых жителей, лишь бы закончилось уже это утомительное одиночество. Город ждал долго и терпеливо, а его магия хранила великолепные дворцы и изящные фонтаны, берегла изысканную мозаику площадей и мостовых, защищала от времени большие удобные дома и живописные сады.

И вот наконец они появились — новая молодая раса — люди.

Город ожил, радуясь поселившемуся на его улицах шуму. Зажурчала, заискрилась вода в богато украшенных фонтанчиках, предлагая путникам утолить жажду, распахнулись двери домов, приветствуя своих жильцов.

Людям Город понравился, и был он этим безумно горд и счастлив. С каждым днем, с каждым годом людей становилось все больше и больше — множились их строения, ложась огромной тяжестью на плечи Города. Менялся Город, подстраиваясь под своих новых жителей и их суматошный ритм жизни, каждый раз теряя при этом частицу себя. И вскоре пожалел он, что впустил людей: разорялись дворцы, из изящных настенных украшений выламывались драгоценные камни, рушились фонтаны и памятники, разбивалась под колесами множества телег искусная мозаика.

Сначала Город, собрав остатки магии, чинил, восстанавливал разрушения, пытался докричаться до своих жителей, образумить их. Но люди думали лишь о себе, наслаждаясь жизнью и даже не замечая, что медленно, но верно убивают Город.

Долго терпел он, но ничего не менялось, а силы таяли. И в надежде, что повзрослеют люди, услышат и поймут его, уснул древний Город, сберегая силы, чтобы, как проснется, вернуть свое былое величие и порадовать своих любимых жителей.

Постепенно все приходило в упадок: превратились в руины старинные дворцы, но не стали люди их восстанавливать, возводя на их месте новые дома, которые не шли ни в какое сравнение с прежней красотой и изысканностью. Заполнялся Город жителями, и росли-множились убогие постройки, захватывая всю его территорию.

Появились в Городе и другие расы, но и они включились в привычное людям течение жизни, используя, а не созидая. Суета, шум, раздоры царили на улицах Города, превращая его в огромный Муравейник. Все больше становилось жителей, и все меньше счастья и радости было на их лицах.

Рождались и умирали поколения, но не менялись люди, и спал крепким сном древний Город. И лишь тот сумеет отыскать его Сердце...

— Все! Не могу больше! Уже двадцатый раз эту чушь читаю! — Ильсан решительно закрыл книгу с легендами разных миров, и Умар мысленно с ним согласился.

Легенда, конечно, хороша. Кукле бы точно понравилась. Но двадцать раз подряд это слишком. Ильсан не знал, почему из всех легенд сестренке нравится именно эта, но послушно читал ее раз за разом.

Ал'Никс уже не раз пожалел, что во время этих, надоевших до чертиков, сбоев, связь устанавливается лишь односторонняя, и мальчишка просто-напросто его не услышит. А сказать хотелось многое. По большей части глубоко нецензурное. Или хотя бы слегка ругательное. У куклы на этот счет оказался весьма богатый словарный запас, вроде тех же чертиков и страшного зверя под названием песец. Правда, понять, чем же так опасен этот пушной зверек, даже если он полный, Умар не мог. Но был уверен, что очень скоро это узнает. И не отказался бы от удовольствия лицезреть нападение сего жуткого зверя на Роддука, который успел достать несчастного грейма за несколько часов. Что уж говорить о юном полуэльфе. Умар не знал, как можно выносить такое почти пятнадцать лет. Да что там, грейм даже не представлял, что такие издевательства вообще существуют.

И если бы связь работала столь же хорошо, как с его собственной куклой, ал'Никс без сомнения посоветовал бы мальчишке пару-тройку способов поставить дорогого папулю на место. Но и с учетом столь негативного фактора, как Роддук Вест, Умар не отказался бы заполучить в куклы вместо одной глупой клуши ловкого и удачливого мальчишку. Раз уж с нормальной куклой не сложилось. Но что бы она там не говорила, греймы тоже не сдаются.

Динира, кстати, сдаваться тоже не собиралась, капризно выклянчивая у брата еще один пересказ полюбившейся легенды.

— Динир, — со вздохом отозвался мальчишка, — ну с чего ты взяла, что это про Кадар? Здесь же везде только "Город" написано. Что значит, "я просто знаю"? Стук слышишь? Какой? Сердца Города? Выдумщица! Лично я ничего не слышу! Да это древний город, но.... Ладно-ладно, молчу! Извини, но мне к папуле на рынок пора.

Чмокнув сестренку в щеку, Ильсан выскочил за дверь и со всех ног бросился к торговой лавке, которую снял на время ярмарки Роддук. И где, закончив домашние дела, должен был торговать сам Ильсан. В принципе, не так и сильно он опаздывал, но от наказания это время равно не спасало.

Отмахнувшись от грустных мыслей, мальчишка решил наслаждаться каждым свободным мгновением и ясным солнечным днем. Здесь в Кадаре, столице Зеленой зоны, он чувствовал себя почти счастливым. В Монте-то Ильсана каждый араж знает, а здесь уши волосами прикрыл, и порядок, никто и не поймет, что он полукровка. С цветом волос, как и с цветом глаз, парнишке очень повезло — кареглазых среди эльфов не встречалось, а волосы обычно варьировались от белого до сверкающе серебристого оттенка, либо отличались глубокой насыщенной чернотой. Так что русый цвет служил Ильсану отличной маскировкой, а неровно отрезанные пряди, падающие на лицо, скрывали эльфийский разрез глаз. Косу Ильсан не заплетал принципиально — уж очень удобно было накручивать ее на руку — а стянутые лентой волосы, которые мальчишка самолично отрезал, стоило им отрасти до середины спины, легко рассыпались по плечам в случае необходимости.

Умар собрался было отключаться, но неожиданная фраза задержала, а последовавший за ней пинок заставил болезненно дернуться — болевые ощущения односторонняя связь передавала вполне исправно.

— Вали с дороги, смесок! — сильный удар сил Ильсана с ног, а знакомый злобный хохот заставил быстро откатиться в сторону и резко вскочить, развернувшись к обидчику.

Так и есть — Тойн! Полноватый черноволосый парень, ухмыльнувшись, склонился к сопровождающей его миловидной девушке лет семнадцати:

— Смотри, Неор, как я этого смеска отделаю! — самодовольно заявил он, попытавшись вновь пнуть противника.

Попытка оказалась неудачной. Что, впрочем, совсем не удивило Ильсана. Дожив до двадцати лет, Тойн, и так не отличающийся особой ловкостью и силой, ничему путному не научился. Разве что нападать во главе целой стаи дружков, отчего и заработал кличку пэр Нарф. Ильсан же, напротив, дрался весьма неплохо — когда тебя с рождения каждый ударить норовит, поневоле учишься себя защищать. Лихой подсечкой отправив урода на землю, полуэльф изящно поклонился даме:

— Прекрасная пэри, пэр Тойн у Ваших ног! Позвольте ему облобызать Ваш башмачок!

"Прекрасная пэри" хихикнула и сунула под нос опешившего Тойна свою ножку, обутую в узкую туфельку на высоком каблучке.

— Вы так галантны, пэр Тойн! — пропела она, лучезарно улыбнувшись.

И Умар невольно заулыбался в ответ. Девчонка разительно отличалась от его куклы, и мужскому взгляду было за что зацепиться. Стройная фигурка, аппетитно округлая в нужных местах. Чарующие зеленые глаза и изящные локоны длинных черных волос. Не то что у этой — ни фигуры, ни прически. Единственное, что глаза красивые. Еще доброта и отзывчивость. Но это, скорее, недостатки. Победить в игре он вряд ли помогут.

А эта красотка, к тому же, из знатных. И одета хорошо, и головку эдак надменно держит. Тут бы приударить. А глупый мальчишка только и думает, не ее ли сговорил в жены своему сынку градоправитель Монта. Хотя тут Ильсан прав — будет жаль, если такая красотка станет женой этого тупого Нарфа.

Нет, плюсы у него, разумеется, есть. Во-первых, папа — градоправитель Монта.

Во-вторых, папа — при деньгах (наверняка в казну лапки свои аражьи частенько запускает!). В— третьих, опять же папа — хитрожоп... хитроумный негодяй: ни перед чем не остановится. Говорят, даже Стража обмануть может. Но Ильсану слабо в это верилось. Умар же не верил совершенно, точно зная, что любые махинации со Стражами чреваты весьма неприятными последствиями.

Перечислять минусы заклятого недруга Ильсану нравилось куда больше, как и представлять этого урода в защитной маске, чтобы несчастную девушку не пугать. Ал'Никс не согласился бы, что этот Тойн такой уж редкостный урод. Да, с лицом парню не повезло. И до эльфа ему, разумеется, далеко, но рядом с шаффтом пэр Тойн смотрелся бы весьма неплохо. Но девушку все же было жаль.

Пока Ильсан мысленно перемывал ему кости, Тойн продолжал пялиться на туфельку Неор и возмущенно пыхтел, подтверждая свое прозвище. Целовать ноги было ниже его достоинства, а не поцелуешь — невеста обидится. Нет бы сообразить дураку, что ежели знатную девицу выдают замуж за простолюдина, там что-то серьезное замешано, и родственников мало волнует мнение невесты.

— Ну, — настойчиво протянула красавица, устав ждать.

— Простите его, прекрасная пэри! — вылез вперед Ильсан. — Пэр Тойн так сражен Вашей несравненной красотой, что и слова вымолвить не может!

— Р-р-р-пафф, р-р-р-пафф, — тут же раздалось сбоку.

О, вот и пэр Нарф объявился: у Тойна еще с детства проблемы с дыханием, при сильном волнении получается что-то похожее на "пафф", а в сочетании с рычанием очень похоже на крик нарфа, отсюда и прозвище.

— Р-р-р-пафф, — рычание только усилилось. Обычно Тойну требовалось приличное время, чтобы вернуться к членораздельной речи, но, видимо, присутствие прекрасной пэри сыграло свою роль. — Какого аража тебе в Кадаре понадобилось, полукровка?! Мир спасать явился? — это должно было звучать насмешливо и язвительно, но получилось довольно жалко. И только сам Тойн этого не замечал.

Шуточки, касающиеся древнего пророчества пэра Латсайра, уже давно стали привычными и обыденными. Можно подумать, других полукровок, кроме Ильсана, на Мэйдесе не существует. Или, что куда вероятнее, пэру Нарфу просто не хватает ума выдумать что-то новенькое. Даже огрызаться желания нет. Но не молчать же, когда девушка смотрит.

— Вот как только ты на эльфийской Княжне женишься, так я мир и спасу. Хотя спасать мир, в котором живут такие идиоты, не очень-то хочется.

Кстати, именно этот момент в споре нравился Тойну меньше всего, и дальше следовала банальная драка, которой на этот раз Ильсан решил избежать. Причем, самым прямым способом.

— Милая пэри! Я вынужден вас оставить, — элегантно поклонился он, целуя протянутую руку девушки. — Бегу выбирать подарок для такой чудесной пары!

— Вы очень любезны. Думаю, ленцир будет отличным подарком, — горько улыбнулась девушка и, подмигнув мне, картинно упала в обморок прямо на руки подошедшего Тойна.

Такую помощь парнишка оценил по достоинству, а его скорости могли позавидовать даже нарфы. Остановился он у самого рынка, нырнув под раскидистую иву, чтобы передохнуть.

С каждой минутой полуэльф все больше нравился Умару. Парню и самому несладко, а он готов помогать первой встречной девчонке. Хотя надо признать, девчонка эта чудо как хороша. Умар и сам не отказался бы ей помочь, где-нибудь в темной комнате под одеялом. Но Ильсана такие вещи пока интересовали мало, и переживал он несчастной судьбе девушки, предназначенной в жены такому идиоту, как пэр Нарф. Почему-то иного развития событий мальчишка не предполагал.

Ал'Никсу уже и самому стало любопытно, что же такого произошло с Неор, раз в подарок она просит сильнодействующий яд. И вот тут Ильсан прав, что бы ни случилось, ленцир точно не выход, бороться нужно до конца, даже если на это нет никаких сил. И вот в этом ему с куклой повезло — несмотря на все свои недостатки сдаваться она не собиралась. Легко приняла и новый мир, и непрошенного "помощника", а главное, даже не пыталась хлопнуться в обморок, как любая уважающая себя девица. Или Умару просто не те девицы встречались?

А Ильсану вот встретилась. И совместный побег был бы неплохой идеей, если им было куда идти. И полуэльф понимал это не хуже грейма. На удивление рассудительный мальчишка ал'Никсу попался, просчитывающий свои действия дальше, чем на один шаг вперед. Да и куда ему деваться? К папаше-эльфу, о котором известно, что был он "восхитительно красив"? Да и не жалуют ушастые полукровок. Никто не жалует, особенно после Катастрофы.

Насколько мог судить Ильсан, в Калейдоскопе смешанные браки были большой редкостью. Да и среди простых семей идеальные встречали нечасто. Наверное, только в Белой зоне. Разве можно в наше время к кому-то привязываться? Уехал на пару дней в соседний городок, а тут раз — Сдвиг — и ты где-то в новом месте, в любом из четырех миров. И нет никакой гарантии, что когда-нибудь увидишь своих близких. Это сейчас еще ничего, обычно раз в полгода — год Сдвиги бывают, и худо-бедно можно распланировать свои дела и вовремя вернуться домой, а вот лет четыреста назад такая жуть была!

Умар, знавший о Сдвигах не понаслышке, был полностью согласен с мальчишкой. Четыреста лет назад был реальный ужас. Нет, самому ал'Никсу четыреста лет еще не стукнуло, но ведь книги и кристаллы с записями, позволяющими и увидеть, и почувствовать происходящее в те годы, еще никто не отменял.

Ежегодная Ярмарка в Кадаре всегда собирала целую кучу разномастного народа. На две недели забывались межрасовые и межзонные склоки и распри. Здесь все были равны, а то, что некоторые немного равнее других, так это норма жизни.

Протиснувшись сквозь толпу, мальчишка выбрался к лавке Роддука, считавшегося богатым и удачливым купцом, потому как помимо арендованной на время Ярмарки лавки держал еще и пару палаток в разных частях рынка. И лишь Ильсан знает, на чем его удача зиждется.

Поговаривают, Роддук Вест скоро и в столице Белой зоны лавку прикупит. Поди, сам Роддук эти слухи и распускает, чтобы самолюбие свое потешить. Кто ж его в Виссэр пустит-то? Чтобы получить туда пропуск, нужно быть либо аристократом, либо миллионером. А Роддук, если на такую взятку расщедрится, вмиг разорится. А что делать нищему в Виссэре? Побираться! А что, хорошая идея! Надо Роддуку рассказать, вдруг заинтересуется....

Значит, не врут слухи про переезд в Белую зону, и Неор — прямое тому подтверждение. Получается, Огнар Ишвари, папаша Тойна, на пару с Вестом какую-то аферу с женитьбой готовят. Огнар через девушку с аристократами породнится, в Белую переедет. А Роддук это предприятие оплачивает, надеется, что его дружок-собутыльник с собой возьмет. Но что-то Ильсан в этом сильно сомневался. Градоправитель Монта не такой дурак, чтобы кредитора за собой тащить: стоит ему пересечь границу Белой зоны, и Роддуку до него вовек не добраться.

Глава 4. Посадил змейку на свою шейку

Барбариска

От реки подуло свежим ветерком, и я поспешила завернуть малыша лопуховую пеленку, перевязав очередной отрезанной от купальника тесемочкой. Расстеленное на пышном зеленом кусте парео было еще влажным, и все шло к тому, что на уходящей жаре сохнуть ему придется на моей спине, развивая на манер красного плаща.

В ожидании Умника я успела обыскать берег и ближайшие кусты, набрав полный лопух золотисто-желтых ягод, на которые долго облизывалась, но съесть так и не решилась. Зато набрала полную бутылку воды и, напившись, принялась сооружать из нее соску. Малыш до сих пор не капризничал, но даже отсутствующий напрочь опыт общения с младенцами подсказывал, что за несколько часов он должен был проголодаться. Вода, разумеется, не могла заменить молоко, но уж лучше что-то, чем ничего. Соска получилась довольно корявой, но роль свою выполняла исправно — с грехом пополам ребенка напоить удалось.

Чрезвычайно гордая своей сообразительностью, я подумывала было истолочь собранные ягоды в кашу, но решила отложить это на самый крайний случай. Не хотелось бы накормить малыша кашей из каких-нибудь волчьих ягод. Надеюсь, люди нам встретятся раньше, чем мы совершенно одуреем от голода. И спросить-то не у кого. Все-то меня бросили.

— Только ты меня понимаешь, — печально улыбнулась я малышу, внимательно следившему за каждым моим движением и согласно кивнувшему в ответ на мои слова.

Блин горелый, это что?! Опять совпадение?

— Понимаешь?

Утвердительный кивок просто вогнал меня в ступор.

Мамочки мои! Это что ж такое творится-то?

— Закрой глаза столько раз, сколько пальцев покажу, — я подняла два пальца.

Малыш послушно закрыл глаза. Два раза, как и просили.

Черт, еще и считать умеет!

— И говорить можешь?

Уф, ну хоть что-то понятное. Не может он говорить, и это правильно.

Стоп. Что, неправильно? И говорить ты умеешь?

Умеет. Да что ж мне за ребенок такой попался?

— А почему молчишь? Не хочешь со мной общаться?

"Нет", — детская головка отрицательно мотнулась из стороны в сторону.

— А что тогда? Тебе что-то мешает?

"Да".

— Не бойся, — улыбнулась я, — никто не узнает, здесь же никого нет.

"Нет".

— Узнает?

"Да".

— А кто? Ой, прости, вопрос снимается, — я вовремя сообразила, что ответить на данный вопрос "да" или "нет" весьма проблематично и ясности все равно не внесет.

Устав удивляться происходящим со мной странностям, я просто приняла на веру, что здесь водятся младенцы с рождения умеющие говорить, а главное соображать.

— "Нет".

Нет? Не водятся?

Черт! Этак я вообще свихнуть. Короче, не буду я думать об этом сейчас. Подумаю позже, когда соберется побольше фактов.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила я, решив, пока есть возможность, прояснить некоторые моменты. — Что-то болит?

"Нет".

— Может, ты спать хочешь?

"Нет".

Укачивая ребенка и мимоходом удивляясь тому, что в груди вновь поселилось странное тянущее чувство, сопровождающееся привычным жжением, я воздохнула и прошептала:

— Отдыхай, мой хороший. А как выйдем к людям, найду тебе новую мамочку.

"Нет".

— Что нет? — недоуменно тряхнула головой я. — Со мной хочешь остаться?

"Да".

— Ну, еще бы! — насмешливо прозвенело в этой же самой голове. — Кто ж такое чудовище к себе возьмет?

— Умник! — чуть не подскочила я. — Ты где был? Почему я тебя не слышала?

— Сбой сети.

— Какой еще сети?

— А такой, — передразнил он, — абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети!

— Хватит чушь пороть!

— Вот и хватит чушь спрашивать! Я-то откуда знаю? Это ты куда-то пропала! А я виноват?! Давай вон лучше ребенком занимайся! — попытался перевести стрелки он. — Или тряпку свою постирай! Хотя это вряд ли поможет, вонь жуткая, только выкинуть и остается.

— Между прочим, — раздраженно прошипела я, — она уже давно постирана. Меньше где-то шляться надо! И вообще, это парео мне дорого как память о Родине!

— Да ты что? — восхищенно присвистнул Умник. — А я и не знал, что ты из Китая!

— Чего? При чем тут Китай?

— Так на твоей тряпке русским по белому написано "Made in China".

— Дурак! — фыркнула я, любуясь малышом и легонько дуя на черно-серебристые волосики, которые смешно ерошились. — Умник, ну за что ты невзлюбил такую прелесть?

— А за то, — серьезно ответил он, — что ты так неожиданно его возлюбила. Кто неоднократно заявлял, что детей не любит и терпит их исключительно с семи лет? А младенцев ты сколько раз за свою жизнь в руках держала? Два? И то только потому, что их мамочек обидеть не хотела. А кто срочные дела выдумывал, когда надо было с племянницей посидеть? А тут, на тебе, такая любовь!

— Думаешь, он на меня как-то воздействует?

— А есть другие версии? — ядовито поинтересовался Умник. — Разумеется, воздействует. По-твоему, канал, что вас связывает, это просто так?

— Какой канал?

— Вот же дура мне досталась, — печально вздохнул он. — Тот, который ты как жжение воспринимаешь. Неужели не заметила, что чем дальше ты от этого монстра, тем жжение сильнее? А когда он рядом все в порядке.

— Ты хочешь сказать, — опешила я, лишь крепче прижав к себе ребенка, — что я из-за него с поляны уйти не могла? И это он меня спас, утащив от котов? А вэррак про Блуждающую говорил...

— Я тебе что, большая советская энциклопедия? Может, это Блуждающая вас соединила. А может, кот вовсе не это имел в виду. Но канал между вами точно существует, я так и чувствую, как он энергию у тебя вытягивает.

— Энергетический вампир? — ничуть не испугавшись, предположила я.

— Думаю, да, — вздохнул Умар.

Мальчик, все это время внимательно за мной наблюдавший, отрицательно мотнул головой.

— А Зар говорит, что он не вампир, — улыбнулась я.

— Так тебе вампир признается, что он вампир!

— А что это за канал между нами? — спросила я у малыша.

— Ага, сейчас он тебе еще и письменный отчет составит, — хихикнуло мое персональное наказание,— аж, в трех экземплярах. Вопросы правильно задавай! А лучше молчи, я сам с ним поговорю. Давай, повторяй для него. Итак, мелкий поганец, между нами есть канал?

— Зар, между нами есть канал?

"Да".

— Энергетический?

"Да".

— И ты забираешь у меня энергию?

На этот вопрос малыш отвечать не спешил, но после небольшой паузы все же согласно кивнул. Да, энергию он у меня забирает.

— Вот! — торжествующе заявил "следователь". — А что я тебе говорил? Как сиамские близнецы, блин! Была б ты магом, быстренько бы от этого паразита избавились. А пока придется с ним таскаться. Может, и пригодится. Кстати, сделаем зарубочку на память, заполучить магические способности в самое ближайшее время.

— И как, интересно, мы это сделаем?

— Будем думать!

Передвинувшись так, чтобы наглые солнечные зайчики не лезли в глаза, я с удивлением размышляла о том, почему же Умник разозлился. Никакой угрозы от ребенка я не чувствовала.

— Это опасно для меня?

"Нет", — ответил маленький вампир.

— Ты наверное немного берешь? Чтобы самому выжить?

"Да".

— Вот видишь, Умник, ничего страшного.

— Ты бы лучше у него узнала, что он понимает под словом "немного". Для него это немного, а ты скоро без сил свалишься!

— Да пока все нормально. Только есть хочется. Ой! Зар, ты, наверно, тоже голоден?

"Да".

— Удивительно, — съехидничал мой напарник, — столько энергии у нас сожрал, и все еще голоден!

— А разве можно энергией питаться?

— Тебя чему в школе учили? — раздраженно заявил Умник. — Ты для чего ешь? Чтобы энергию получить. А он ее у тебя напрямую вытягивает, без всякой пищи.

— Это же хорошо, — обрадовалась я, — получается, без еды он вполне может продержаться. А то я уже голову себе сломала, чем же его кормить. Выходит, мне теперь за двоих есть надо.

— Кто о чем, а вшивый о бане! Совсем голову с этим подкидышем потеряла! И так ешь как не в себя. Вон какие бока отъела!

— Да иди ты, — беззлобно отмахнулась я. — Целый день уже не ела. Пара яблок не в счет. Лучше бы сказал, чем мне в этом мире питаться.

— А ты у своего любимчика спроси!

— Зар, — я показала малышу лопух я ягодами, — это можно есть?

"Да".

Ладно, рискнем. Я протянула руку к ягодам, но была остановлена очередным идиотским комментарием:

— Дура, лучше бы уточнила, может, он лопух имел в виду!

Ответить я не успела, да и не успела я еще сойти с ума, чтобы с пустотой разговаривать.

— Похоже, мой маленький,— хмыкнула я, забрасывая в рот горстку золотистых сладких ягод, — связь здесь ни к черту. Абонент снова недоступен. Зато пообедаем в тишине, без всяких зануд.

— Ну что, Зарчик, твоя очередь обедать.

Теплый комочек, поселившийся в груди и временами дающий о себе знать сильным жжением, разросся до огненного шара, выстреливая горячими искорками куда-то в район солнечного сплетения. Но через несколько секунд все неприятные ощущения исчезли.

— Наелся?

"Да".

После "подкормки" вампира мое самочувствие не изменилось: я ощущала себя почти сытой и вполне довольной — видимо, энергии мальчишка забрал у меня совсем немного. И только гудящие ноги портили всю картину.

— Знаешь, дружок, пожалуй, мы здесь еще немного отдохнем. Часик, не больше.

Я улеглась на спину, положила фракката (или вампира?) себе на живот, прижав одной рукой, и стала разглядывать небо.

Хорошо— то как! Красивое фиолетовое небо, облачка белые плывут. Благодать. Главное, не уснуть...

-Ай! — от неожиданности я вскочила раньше, чем проснулась.

Хорошо, что ребенка удержать сумела.

— Зар, это ты меня укусил?

"Да".

— Зачем?

Мальчик закрыл глаза, подождал несколько мгновений, затем широко их распахнул, одновременно укусив свой пальчик.

— Ты хотел, чтобы я проснулась? — догадалась я.

"Да".

— Спасибо, мой хороший, нам действительно пора идти.

Я хотела поцеловать малыша, но меня весьма ощутимо хлопнули по губам — лопух-пеленка долго не продержался, уступив настойчивости Зара.

— Что случилось, мой хороший? — ласково улыбнулась я. — Тебе что-то не нравится?

Маленькая ручка снова попыталась закрыть мне рот, а вторая впилась коготками в плечо, и все это в полной тишине.

— Да что случилось? — я отодвинула его ладошку, и получила новый укус. — Зар, ты что-то хочешь?

Зар повернул голову и указал глазами в сторону леса.

И что же его там напугало? Лес как лес. Вроде все спокойно. Высокая трава, сплошной стеной вставшая между моей полянкой и лесом, даже не шевелится. На всякий случай проверила и противоположный берег — река, лес, протока — и тоже никакой видимой и слышимой опасности.

Стянув с куста уже высохшее парео, заново изготовила люльку, уложила туда Зара, который выдал короткий недовольный рев, стараясь привлечь мое внимание.

— На дерево! Живо! — Умник вернулся неожиданно, в привычной ему манере.

— Умник! Сколько можно? Нельзя же так пугать! — возмущенно заявила я.

— Наверх, дура!

— Зачем?

— Быстро! — от крика у меня заложило уши, а колени испуганно дрогнули.

— А вещи? — пискнула я, ища глазами подходящее дерево.

— Мертвецам вещи не нужны!

Словно в ответ на его слова со стороны леса послышалось грозное шуршание, а зеленое цветущее море пошло волнами — что-то, скрытое среди густой травы, приближалось ко мне быстрыми скачками.

Очередной переброс произошел, когда Умар его вовсе не ожидал. Прямо во время прямой связи с куклой. Ал'Никс как раз собирался толкнуть речь о правильном питании и эффекте женской фигуры на мужское восприятие, как его вновь зашвырнуло в голову мальчишки-полуэльфа, с тоской в глазах взирающего на своего дорогого папулю. А торжественная речь, кстати, состоялась. Правда, на этот раз Умар ее не толкал, а слушал. В исполнении подвыпившего купца Роддука Веста.

— Радуйся, Тасса, что мы в Зеленой зоне живем, — вещал он. — Без меня тебя с твоим выродком только в Красную и пустили бы! Да ты у меня в ногах валяться должна. Столько лет твоего смеска терплю. Кормлю дармоеда, одеваю. Фамилию свою дал. А кто это ценит? Никто. Ни ты, ни щенок этот. Третий день, гаденыш, на Ярмарку опаздывает. Народу невпроворот, торговать надо, а его нет.

Терпит он, как же! — мысленно проворчал Ильсан, и Умар полностью с ним согласился.

Да если бы не способность мальчишки, приносить всем окружающим удачу, Роддук давно бы его прибил и в местную речушку выкинул. Там частенько кого-нибудь вылавливают, в излучине сразу за городом, как-никак Пахола из самого Кадара течет.

Вот и сегодня потащил парня на очередную сделку. Ничего особо сложного от Ильсана не требовалось, просто стоять тихонько за ширмой позади Роддука и транслировать купцу свою легендарную удачу. А легенды о ней давно по Монту ходили, да и до Кадара зачастую добирались. Разумеется, богомерзкий смесок в них и не фигурировал. Все чудеса приписывались исключительно Роддуку Весту. Его уму, сообразительности и деловой хватке. И эти качества не подвели купца и на этот раз — гномы подписали контракт на поставку огромной партии своего эликсира по удивительно низким для бородатых сквалыг ценам. От продаже этого чистейшего как слеза младенца спирта Вест планировал получить неплохой барыш и на радостях отпустил мальчишку восвояси не дожидаясь закрытия рынка.

Передав все дела Клайру, двоюродному племяннику Роддука, Ильсан поспешил удрать из лавки, пока дорогой папуля не передумал. Солнце перевалило далеко за полдень, но свободные вечера выпадали Ильсану не часто, и этот должен был стать многообещающим. Можно было заглянуть в гости к Неор. Делиться с девушкой своей новой идеей парнишка пока не планировал. Нужно было хорошенько все обдумать, проработать в мельчайших деталях. И тогда побег окажется весьма успешным, а Неор притянет к себе удачу. Почему-то на самом Ильсане его удача никак не сказывалась. Ничего, за пятнадцать дней, оставшихся до закрытия Ярмарки, он все успеет. Если вообще решится — риск-то огромный, причем для себя, любимого!

Быстро покинуть рынок не удалось, дорогу перекрыла взбудораженная толпа, целенаправленно топающая в сторону главной площади, вплотную прилегавшей к рынку и служащей для выступлений градоправителя, обнародования новых законов и правил, а также казней и прочих развлечений для народа.

— Любезный, не подскажите, что случилось? — Ильсан осторожно, опасаясь получить оплеуху или чего похуже, тронул за рукав мужичка победнее с круглым добродушным лицом.

Подняв на парнишку взгляд, мужчина брезгливо сморщился, опознав в нем полукровку. Но в морду дать не решился — мало ли кто он такой — над бастардами из знатных семей простолюдину надсмехаться чревато, их только свои бить могут, а Ильсан благодаря папуле одет очень даже прилично. Разумеется, выдавая мальчишке шикарные костюмы, Роддук меньше всего о пасынке заботился — ему нужно было на деловых партнеров впечатление произвести. Взглянет на них надменно, рукой взмахнет и заявит небрежно: "Вам, друзья, достаточно взглянуть на обноски, которые эльфячий выродок за мной донашивает, чтобы понять насколько я успешен".

Вот и прохожий, по достоинству оценивший "обноски", только сплюнул сквозь зубы и ответил нехотя:

— Так на площади казнь будет, парень. Технаря поймали! Араж его задери!

— А это точно технарь? — усмехнулся я.

— Так он сам, араж, сознался! — радостно заявил мужик, торопливо устремляясь к площади, чтобы место получше занять.

Ильсан поспешно шагнул в сторону, пропуская и мужика, и прочих любопытствующих. Глазеть на казнь, он не собирался. Жалко несчастного. Да и не факт, что это действительно технарь. После часа "беседы по душам" в чем угодно признаешься. А удар у стражников очень даже неплохо поставлен. Ильсан это на себе проверил, и не раз. Правда, он шуточек все равно не отказался. А кадарская стража поди покруче будет, чем их провинциальная.

— Так этим технарям и надо, — злобно буркнула дородная тетка с пустой корзиной под мышкой, — из-за них все! А как мы раньше хорошо жили! Как сейчас помню, такого хаоса не было.

Это высказывание рассмешило не только Ильсана. И в отличие от мальчишки Умар мог себе позволить расхохотаться в голос. Все равно никто его не услышит.

Помнит эта толстуха, как же! Неужели четыреста лет прожила? Что-то на эльфийку эта тетка не очень-то тянет, до греймы ей и вовсе, как гному до неба. Хотя, стоит признать, очевидцы Катастрофы наверняка остались, те же эльфы или дроу, да и некоторые орки до шестьсот лет доживают.

В отличие от Ильсана, тетки с корзиной и остальных, спешащих на казнь, обывателей, ал'Никс точно знал, какая сила четыреста лет перетасовала миры, будто шулер колоду карт. Видел разлетевшиеся осколки, просматривал записи, читал обвинительное заключение. И был полностью согласен с приговором. Восемь дней четыре мира содрогались от катаклизмов, грозящих уничтожить все живое. А чего стоило эти миры спасти, удержать... Да и следующие несколько месяцев были кошмарными. Зоны притирались друг к другу: пустыня к возникшей из другого мира реке, море к выдвинувшемуся посреди него горному хребту, селянин к выросшему на месте его огорода холму, чувствительные и утонченные эльфы к появившемуся в их священной роще грязноватому городку шаффтов-людоедов, жители прогрессивной столицы к подступившим со всех сторон болотам.

— Такой мир загубили технари аражьи! — продолжала вопить баба. — А какие тут у нас места были. Загляденье просто. И жары этой проклятущей не было, и море под боком. А теперь, — с тяжким вздохом голосила она, — что и говорить. Из-за них все! Всех их переловить надо и повесить!

— Сжечь их надо, сжечь! — грозно потрясал кулаками пожилой орк. — Столько лет из-за этих технарей приходится на Мэйдесе торчать, а мне бескрайние степи Варто до сих пор снятся. А здесь и степей-то нет. Ну что это за степь, когда, куда ни плюнь, то холмы, то овраги, то горы, то вообще лес проклятущий.

— Не, — шипел серый урс, раздраженно помахивая хвостом. — Лучше четвертовать!

— Это градоправитель хорошо придумал — казнь по выбору! — радовался юноша-человек. — Мы с ребятами сегодня за "кресло императора" голосовать будем!

Услышав удар гонга, спорщики поспешили на площадь. Но, как заметил Ильсан, не все были в восторге от происходящего — проходивший мимо пожилой мужчина укоризненно покачал головой, глядя им вслед, а молодая женщина с ребенком на руках украдкой смахнула слезу.

Оказывается, есть еще те, кто к технарям терпимо относится. Но лучше бы жителям Сантеро не покидать свои зоны, защищенные силовыми полями, на остальной территории ничего кроме смерти их не ждет. Только разве может целый народ отвечать за то, что совершили единицы. А парень, которого сегодня казнят на площади, так и вовсе родился после Катастрофы. Но его это не спасет. Вот когда задумаешься о том, что полукровки, оказывается, еще очень неплохо живут.

И в этом Умар был вполне солидарен с мальчишкой — Ильсан находится в куда более выигрышном положении, нежели парень с площади. К тому же, далеко не все в Калейдоскопе ненавидели полукровок. Парню просто нархански не везло со знакомыми. И это несмотря на всю его удачу.

Решив не испытывать больше судьбу, Ильсан свернул к набережной, где в пышных ивовых зарослях облюбовал себе укромное местечко. Перекусив купленными у торговки пирожками, мальчишка завалился на украденное у Роддука одеяло и принялся размышлять о будущем. И строить далеко идущие планы.

Умар с умилением подумал, что и сам нередко погружался в подобные размышления. Особенно, в академии, на лекциях. А что его храп мешал остальным учащимся, то это, согласитесь, уже их проблемы.

Легкий ветерок, гуляющий по реке, проникал и под густые ивовые своды, Трепал волосы Ильсана и шуршал фантиками от конфет, которые тот бессовестно спер по дороге к набережной. Шум, доносящийся с причала, странным образом успокаивал. Но что-то мешало Умару расслабиться вслед за мальчишкой. Что-то скребло изнутри. Непонятное беспокойство, острые коготки которого цепляли сердце, требуя немедленно вмешаться и спасти.

Но кого? Незнакомого ему технаря? Грейм еще не сошел с ума, чтобы идти наперекор толпе. Да и не станет никто слушать полукровку, даже если Умар сумеет до него достучаться. Прибор, раз за разом перекидывающий сюда Умара, почему-то не позволяет устанавливать полноценную связь. Вот если бы удалось сменить куклу.

Куклу... Бездна Рувала! Как он мог забыть!

Сразу же вернуться назад не получилось. Пришлось тратить драгоценное время, отключая и вновь активируя прибор.

Даже мимолетный взгляд, брошенный вокруг, показал, что дела плохи. А эта дура упорно ничего не замечала. Так и вылететь из игры недолго.

— На дерево! Живо! — заорал Умар, в красках представляя ухмылки других игроков, если его куклу сожрут в первые же дни игры.

Барбариска

Больше не раздумывая и не споря, я рванула к могучему дубу, росшему неподалеку. С моей комплекцией да еще и с примотанным к тебе младенцем по деревьям особо не полазаешь, но раздавшееся позади рычание оказалось столь мощным стимулом, что я даже не поняла, как умудрилась забраться на самую верхушку дерева, что есть силы в него вцепившись. Прижитый к стволу Зар протестующе пискнул, и хватку пришлось ослабить. Отважившись открыть глаза и посмотреть вниз, я тут же об этом пожалела — у подножия моего убежища бесновались волки, вернее, их жалкие подобия.

Семь невысоких мерзкого вида тварей кружило под дубом, периодически издавая тот самый напугавший меня рык. Очень необычный — я аж заслушалась — сначала вроде распевочка, потом само рычание, под конец фырканье: ня-а-а-а-р-р-р-рф, ня-а-а-а-р-р-р-рф, ня-а-а-а-р-р-р-рф. Серо-коричневая с отвратительными проплешинами шерсть встала дыбом, отчего звери казались больше и опаснее. Вытянутые худые тела, узкая уродливая морда с внушительными клыками, светящиеся зеленые глаза, оскаленная пасть, с которой капает слюна — ни дать, ни взять, сама доброта и очарование. Нет, эти твари не то что до благородных волков не дотягивают, даже шакалы по сравнению с ними просто красавцы.

— Это к-кто? — дрожа, спросила я.

Ня-а-а-а-р-р-р-рф! — зло ответили мне снизу.

— Ага, приятно познакомиться, — истерически хихикнула я. — Только спускаться, чтобы пожать вашу лапку, я не буду, уж не обессудьте.

Чуть выше того места, где я сидела, обнаружилось вполне удобное местечко в сплетении веток — узковато, но зато не свалишься. Устроившись там, я смогла немного расслабиться.

— Умник, что делать-то будем?

— Как что? — насмешливо отозвался тот. — Этого мелкого упыря к ветке привязываешь, достаешь нож и отправляешься на охоту за тварями!

— Как смешно!

— Так нечего глупые вопросы задавать! — обозлился он. — Что тебе еще остается? Только здесь сидеть, пока эти не уберутся.

— А вдруг они вообще не уйдут?

От нечего делать я сорвала узкий бардовый желудь и запустила им в назойливых песиков, услышав в ответ возмущенное "ня-а-а-а-р-р-р-рф".

— А ты прям Робин Гуд! — восхитился Умник. — Вожаку точно промеж рогов запулила!

Я пригляделась внимательнее: ага, рожки — маленькие такие, совсем незаметные.

— Видать, — хихикнул мой товарищ, — жена не так часто изменяет, или кальция пушистику не хватает! А давай теперь вон тому, мордатому, по рогам!

— Не стоит их злить, как бы хуже не сделать.

— Чем хуже? — с удивлением фыркнул он. — По деревьям они лазать не умеют.

— Если тебе, Умник, волю дать, ты их так достанешь, что они и летать научатся в срочном порядке. А мне здесь долго без воды не просидеть, — я с тоской смотрела, как один из шакалов раздирает на части мою любимую, а главное, единственную бутылочку.

Вожак, раздраженно рыкнув, бросил покусанную добычу и заинтересовался альбомом — понюхал, осторожно тронув лапой, на зуб попробовал, а затем с силой рванул черную обшивку, на которой и следа не осталось. Досадливо нарфкнув, он принялся яростно драть альбом задними лапами. Не добившись успеха, зверь плюхнулся задом на альбом, обвил лапы хвостом и, видимо, решив усладить мой сдух "чудесным пением", самозабвенно завыл. А остальные твари ему дружно поднарфкивали. Под конец концерта Зар заворочался и закряхтел.

— Зарчик, что ты хочешь? Кушать? — выпутывая его из парео, поинтересовалась я.

— Сдается мне, — заявил Умник, — что он не есть хочет, а вовсе даже наоборот. Вон смотри, тот темненький под нами болтается: давай наводи Зара на цель! Целься! Готовсь! По вражескому подразделению одиночными пли!

Шакал резво отскочил и несколько минут объяснял мне всю глубину моего нехорошего поступка. А стая удобно расположилась на безопасном от артобстрела расстоянии и, похоже, уходить не собиралась, справедливо полагая, что рано или поздно добыча созреет и с дерева свалится.

Не знаю, сколько мы так просидели, наблюдая друг за другом, но мне показалось, что целую вечность.

— Какую вечность, — насмешливо возразил Умник, — еще и темнеть не начало!

Он собирался сказать что-то еще, столь же доброе и дух поднимающее, но шакалы вдруг забеспокоились, прижав уши и тихонько рыча, а вскоре и вовсе заметались под дубом, изредка поскуливая. Теперь и я услышала то, что их так напугало — шум работающего двигателя.

Двигатель?.. Люди!

— Люди! — радостно закричала я. — Эй! Сюда! Сюда!

— Отсюда! — не менее громко заорал Умник. — Не видишь, что ли, эта штука падает!

По мере приближения летательного аппарата шум возрастал, заставив шакалов со всех лап рвануть в чащу. Через несколько минут, ломая верхушки деревьев, неподалеку пронесся неопознанный летающий объект и рухнул где-то в лесу. Взрыва не последовало, но тряхнуло знатно. К счастью, дерево, за которое я цеплялась, устояло.

Спустившись с дуба в рекордные сроки, я помчалась к месту падания. Стенания и ругань Умника, пугающего меня болтающимися где-то рядом шакалами, я пропустила мимо ушей. И пилот, вполне возможно, не человек, но это не значит, что стоит отказывать ему в помощи. Растратив все аргументы, Умник устало махнул на меня рукой и обиженно замолчал.

Ну как он не понимает, что нельзя ждать от кого-то помощи, если сам никому помогать не собираешься.

Да, подходить к потерпевшей аварию машине, тем более незнакомой, опасно, и если дело серьезное, я вряд ли смогу помочь. Но я могу попробовать вытащить пилота. Перевязать. Или хотя бы просто напоить. Но ничего не делать я себе позволить не могу. Это неправильно. Да и совесть потом жить не даст. Только вот некоторые, считающие себя моим сознанием, этого почему-то не понимают.

Обнаружить корабль не составило труда — широкая просека, проложенная НЛО в плотном массиве высоченных деревьев, четко показывала его траекторию. Окрашенный светло-фиолетовой краской люк со скрежетом приоткрылся, раздвинув колючие ветки кустарника, и в узкую щель с трудом протиснулся человек, бормочущий себе под нос про каких-то недоумков, не способных могут до конца заправить скайдер.

Кое-как закрыв люк, пилот выбрался на полянку и настороженно осмотрелся. Заметив меня, он так широко и задорно улыбнулся, что я не смогла не улыбнуться в ответ. Пилотом неопознанной летающей штуковины оказался невысокий мальчишка лет шестнадцати с короткими, торчащими во все стороны светлыми волосами. Его стройную фигурку обтягивал бирюзовый комбинезон, местами порванный и чем-то заляпанный. Паренек озорно сверкнул зелеными глазами и выпалил:

— Господа встречающие и провожающие! Боевой скайдер "Молния" совершил посадку у причала "куст шипара". Командир корабля и экипаж в моем лице приветствует вас! А приземление так себе, на троечку! — добавил он, печально оглядев место падения, нажал пару кнопок на поясе, и вокруг скайдера заискрилось силовое поле. — Так, при минимуме энергии защиты хватит месяцев на семь. Только вряд ли его потом забрать можно будет, наверняка сожгут, придурки!

— Послушай, — начала я, но договорить мне не дали.

— Ладно, мне пора сваливать, — перебил меня пилот. — Не вздумай никому говорить, что меня видела, это в твоих же интересах. Ах, да...

Паренек стянул с себя одежду и ботинки, и скомкав, отбросил в сторону. Скрылся он так быстро и бесшумно, что я даже опомниться не успела. Машинально подняв с земли комбинезон, я бросилась за ним, но была остановлена грозным окриком:

— А ну стоять, дрянь технарская! Не двигаться!

Из-за кустов на противоположной стороне поляны вышел бородатый мужик, а стрела взведенного лука в его руках смотрела мне прямо в лоб.

Вслед за ним из леса выбрались еще двое коренастых крепышей, злобные физиономии которых особой надежды тоже не внушали. Молодчик с круглым лицом с глубоко посаженными серыми глазками и носом-картошкой был бы идеальной копией бородатого бандита, если бы оная борода имелась в наличии. Третий же, как и товарищи, был темноволос, сероглаз и угрюм. Для разбойников эти люди были слишком прилично одеты. Хотя что я в разбойниках понимаю? Тем более из чужого мира.

— Технарка? — строго спросил бородач постарше, и не думая убирать лук.

— Больше на нищенку похожа, — хихикнула его молодая копия, почесав лохматые грязные волосы.

Схлопотав подзатыльник, юнец тут же заткнулся и, насупившись, отступил назад.

— Технари, — терпеливо пояснил третий мужчина, — такие хитрющие, кем угодно прикинутся. Это из-за них, гадов нарфовых, Сдвиги и прочие безобразия происходят.

— Точно! — подвел итог бородатый. — Доекспермантировались, собаки!

— Да какой я технарь! — сделав честные-пречестные глаза, заявила я, решив, что Землю мне даже заикаться не стоит. — Чистый гуманитарий!

— Кто? Какой — такой гумантарий? — рявкнул первый мужик, стрела недвусмысленно покачнулась.

Я резко присела и зажмурилась, кто его знает, как эти луки стреляют, одно неосторожное движение, и стрела в ...

-... в заднице, — со смешком закончил Умник. — А что? Или ты убегать спиной вперед будешь?

— Не буду я убегать, — вздохнула я. — Стрела по любому быстрее меня бегает.

— Эй, ты, чего молчишь? — раздраженно зашипел бандит. — А ну говори, что за тарии такие?

Осторожненько приоткрыв один глаз и удостоверившись, что лук соизволили опустить, я решилась встать и, проклиная себя за длинный язык, ответила:

— Есть технари, а есть гуманитарии, это противоположное слово...

— Энто против технарей, что ли? — проявил сообразительность юнец.

— Точно, — возликовала я.

— Тоды хорошо, — благосклонно кивнул бородатый. — У нас, девка, почитай целое село гумантариев!

— Не верь ей, — вмешался третий, поглаживая рукоять топора за поясом, — врет она! Ее это корабль! Костюмчик-то сняла, а сбежать уже не успела.

— Какой костюмчик? Этот? — опешила я. — Да он мне даже на одну ногу не налезет.

Торопливо отброшенный сверток шмякнулся прямо под ноги бандиту. Тот развернул измятую одежку, проверяя, подходит ли она мне. Убедился, что я права, но отказываться от своей версии не спешил.

— Может, к старосте ее? — растерянно предложил он напарникам. — Пусть сам разбирается.

— Хорошо, — бородач, закинув лук за спину, ухватил меня за локоть и потащил за собой в лес.

Глава 5. Ну вот и встретились...

Барбариска

Когда мы выбрались из негостеприимного леса и вошли в деревню, уже стемнело, но единственный фонарь около двухэтажного деревянного дома худо-бедно разгонял тьму. Его огонек уверенно трепетал на ночном ветерке, прячась за стеклянными стенками круглой банки. Электричества в деревушке не было, как и прочих следов технологического прогресса. Суонт был обычным для здешних мест поселением, как пояснил юнец, и технарей и все их приспособления здесь люто ненавидели.

Но и без технологий они обустроились весьма неплохо. Деревеньку окружал высоченный деревянный забор, надежные железные ворота изнутри запирались крепким брусом. Одноэтажные бревенчатые домишки мирно спали за закрытыми ставнями. Правда, ждать чего-то хорошего от местных жителей мне не приходилось. Трое уже знакомых мне суонтцев добрыми и милыми совсем не показались.

Мои конвоиры остановились у добротного двухэтажного дома рядом с небольшой площадью. Их бородатый главарь настойчиво забарабанил в дверь. Остальные уселись на широкие лавки вокруг стола, который стоял как раз под фонарем, покачивающимся на крюке. На стук выглянула невысокая полноватая тетка лет сорока.

— Нархана тебе за пазуху, Рук! Чего стучишь-то? — недовольно буркнула она, потирая заспанные глазки.

— Староста где? — перебил ее Рук.

— Поехал господина зейта встречать, — женщина криво улыбнулась, плотнее закутываясь в шаль. — За налогами к нам пожаловали. В соседней деревушке вчерась были, тепереча к нам едут. А чего это вам от моего муженька надобно? — подозрительно прищурилась она, уперев руки в бока. — Опять пить собрались, окаянные?

— Не, Юрла, мы технарку поймали! — радостно сунулся вперед парнишка.

— Ах, ты ж, аражья душа! — всплеснула руками баба. — Щас я с ней разберусь.

Ей на помощь или просто поглазеть откуда ни возмись набежала целая толпа. Да уж, по скорости распространения информации эта деревушка всем нашим СМИ сто очков вперед даст.

Если вы никогда не сталкивались с взбешенной толпой, вам меня не понять. На мои объяснения и жалобные крики о том, что это ошибка, никто не обращал внимания. Вскоре дело дошло и до рукоприкладства. Защищаться я даже не пыталась, лишь закрывала собой ребенка. Заполучив несколько царапин и пару синяков, нырнула под стол, но и это меня не особо спасло. Хорошо, что парнишка вмешался — оттолкнув особо рьяных борцов с технарями, он заявил, что "они не дикари, а значится, технарку судить надобно".

— Правильно, — заявил дедок в ушастой зимней шапке, — вот пусть староста и господин зейт, как приедут, этим и займутся.

— Точно, — закричала худющая девица с куцей косичкой, — судить и казнить! А то скучища...

Меня решительно выудили из-под стола, вырвав из рук разразившегося ревом Зара. Мама дорогая, я даже не знала, что он умеет так орать.

— Нет! — закричала я. — Ребенка не троньте!

— Твой? — насмешливо приподняла бровь Юрла.

— Мой! Отдай! — я в отчаянии рванулась к женщине, но один из мужчин перехватил меня, так заломив мне руку за спину, что я даже пошевелиться не могла.

— Да об дерево его, выродка! — разразилась воплями толпа. — Смерть им!

— Посмотрите, люди добрые, на эту погань технарскую, — заявила жена старосты, поднимая ребенка за ножку над столом. — Вот уж урод, так урод!

Плач малыша раззадорил толпу еще больше, каждый азартно предлагал свои варианты расправы. А я молчала, круглыми глазами уставившись на Зара. Ребенка будто подменили — от человека больше ничем не отличался. Мало того, он походил на меня как две капли воды. Ни у кого даже сомнений не возникло, что он мне не сын.

— Да что ж вы делаете-то? — возмутилась миловидная молодая женщина, забирая у Юрлы ребенка и, растолкав селян, унесла его в дом.

— Перта, ты чего, рехнулась? — удивленно понеслось ей вслед. — Ты этого технарского выродка жалеешь?

— Дык помешалась она, — пояснила бабка в цветастом платке. — Как ейного сыночка урсы забрали, она на всех деток и кидается. Ну ее, пущай пока поиграется.

— Точно, — подхватил пожилой мужчина, — может, не будем мальца убивать? Им же в следующий раз от урсов откупиться можно.

— Ты чего это, — хмыкнул Рук, — хочешь этого выродка вместо своего внучка котярам подсунуть?

— Ну, хочу!— подбоченился дедок. — А что? Котам какая разница из кого свои зелья варить. На ем же не написано, что он технарь.

Меня, отвесив пару дежурных оплеух, запихали в сарай, заваленный всяким хламом, где я бессильно сползла на пол у окна, тихо радуясь, что этот кошмар закончился, хоть и на время. От страха и усталости я плохо соображала, и часть дальнейших событий милостиво ускользнула из памяти: вроде бы я плакала, ругалась, просила, требовала, кричала что-то ...

— Блуждающая, говоришь... — раздался от двери насмешливый мужской голос, вырывая меня из полосы беспамятства.

Я вскинула голову и невольно залюбовалась вошедшим: высокий черноволосый мужчина лет тридцати с потрясающей спортивной фигурой. Только выражение лица подкачало: надменное, словно он принц крови, а я распоследняя нищенка. А ярко-голубые глаза таким холодом обжигают, что в дрожь бросает.

Хм, что-то этот парень мне уже разонравился.

Красавчик тем временем захлопнул за собой дверь и присел передо мной на корточки, пристально рассматривая, затем грубо вздернул на ноги и властно приказал:

— Говори. Расскажешь все — отдам ребенка.

Ну и что мне оставалось делать? Я же не радистка Кэт, чтобы хранить мужественное молчание под плач ребенка. Да и ничего секретного в моей истории не было. Умник же опять куда-то подевался, как раз тогда, когда он мне так нужен. Не видя другого выхода, я рассказала этому зейту все. Вернее, почти все — про Зара наврала, что он мой сын, и парня-технаря неправильно описала (жалко мальчишку). Ни коты, ни вещи, которые я подобрала, мужчину не заинтересовали — расспросы касались в основном места, где я оказалась, как туда попала и как выбралась. Мои предположения о Блуждающей вызвали лишь смех.

— Необычная история, — протянул, азартно сверкнув глазами, незнакомец. — Пожалуй, я поверю, что ты не технарка.

— Меня отпустят? — обрадовалась я.

— Не торопись, — ледяная улыбка вновь поселилась на красивых чувственных губах. — Поедешь со мной, потом я решу, что с тобой делать. И не вздумай селянам про Блуждающую ляпнуть, пожалеешь. Для них ты — технарка, которую я везу в столицу на показательную казнь.

— Но я не технарка! — с отчаянием пролепетала я.

— Будешь об этом молчать, будешь жить! — зейт решительно развернулся и направился к выходу.

— Стой! — я схватила мужчину за руку и горячо зашептала. — Клянусь, и слова не скажу! Зара отдай, ты обещал!

— Обещал, — красавчик брезгливо сбросил мою руку. — Но разве сказал, что именно сейчас? — и негромко рассмеявшись, вышел.

А вскоре объявилась та самая женщина, которая забрала Зара. Перта, кажется.

— Держи, я принесла тебе поесть, — она протянула мне крынку и кусок хлеба.

— Где мой ребенок? — спросила я, набрасываясь на еду: блин горелый, ничего вкуснее не ела.

— У меня, — девушка перекинула длинную черную косу на грудь и принялась нервно теребить ее. — Не беспокойся, я его накормила. Молоко-то у меня еще не пропало. Как сыночка забрали, всего пара деньков и прошла. А все урсы проклятые! — заплакала она.

— Что за урсы?

— Ты же сама с ними у реки встречалась, — недоуменно подняла брови женщина. — Нам об этом господин зейт рассказал. Какой же он красивый, пэр Алинир Шантар, — мечтательно протянула она. — Перта Шантар. Звучит.

— О, да, звучит отлично, — кивнула я, — ты мне лучше про урсов расскажи. Это те коты у реки, что ли?

— Ага, они, — горько вздохнула моя собеседница. — Только не вздумай при них такое ляпнуть. Урсы жутко злопамятные. Одно слово, и ты им враг на всю жизнь.

Да уж, везет мне — всего первый день здесь, а желающие меня убить уже в очередь выстраиваются.

— Слушай, — прошептала Перта мне на ухо. — Староста, гад, чтобы свою внучку спасти, моего сына вместо нее урсам отдал, без очереди. Сейчас в доме сидят, казнь твою обсуждают. Нархана им в штаны, а не казнь! Ты спать ложись, отдохни, а через пару часиков, как все уснут, я тебя выведу. Утром по реке баржа идет, заплатишь и через день в городе будешь. Аража лысого они тебя там найдут!

— А мой сын?

— Принесу, — кивнула она, отведя взгляд, — не бойся. Я сама мать, я понимаю.

Селянка торопливо ушла, а я улеглась, свернулась калачиком и попыталась уснуть. Но сон как назло все не шел.

Ну почему я? Зачем? И что в этом мире всем от меня надо? Разве нельзя оставить меня в покое? Так и хочется спрятаться, забраться в тихую безопасную раковину, но не получается — все время обратно вышибает. Как тут вообще можно успокоиться, когда с одной стороны казнь и непонятное предложение зейта Шантара, а с другой побег в никуда. Не знаешь, что и выбрать. Тут ведь не угадаешь... Блин горелый, как бы хуже не оказалось.

Умар никогда не считал себя знатоком психологии, но тут и не вооруженным глазом видно, что невысокий невзрачного вида парень с трудом сдерживается, чтобы не засветить кулаком в наглый фиолетовый глаз. А его собеседник, высокомерный эльфийский красавчик, этого даже не замечает. Видимо, считает ниже своего достоинства повнимательнее всмотреться в серые глаза с вертикальным зрачком. Хотя мог бы и догадаться, что не стоит таким тоном говорить с оборотнями. Этим вспыльчивым ребятам глубоко плевать на то, кто перед ними — обычный эльф или их ушастый Лорд. И если бы все сложилось по правилам, получил бы Умар в куклы кого-то из этих героев, пользы всяко было бы больше, чем от не владеющей никакими способностями человечки. Может, стоило довериться жребию и не пытаться что-то изменить?

А сероглазый, надо признать, еще неплохо себя контролирует. Иначе отправился бы Лорд восвояси, радуя прохожих живописными лохмотьями элегантного некогда костюма и глубокими царапинами. Ушастый же, не подозревая о грозящей ему участи, продолжал отчитывать оборотня, удивительно знакомым жестом перекатывая в пальцах одну из золотистых прядок, уложенных в замысловатую прическу.

— За что, спрашивается, я тебе плачу? Целый день прошел. Где результаты? Где информация, которую я запрашивал?

— Ищу, — оборотень склонил голову, выражая покорность, на деле же скрывая злой блеск глаз. — Один из Ваших конкурентов уже ликвидирован.

— Отлично. Твоя работа?

— Нет. Я опоздал. Скорее всего, кто-то из ваших постарался. Уж больно смерть глупая.

— Ну и в Бездну его! — тонкие губы эльфа искривила довольная усмешка. — Выходит, еще шестеро осталось. А Предметы?

— Еще не найдены, — оборотень докладывал четко, по-деловому. — Один упоминался в описи предметов, подаренных эльфами Туллину, королю гномов, во время подписания мирного договора более двухсот лет назад. А если что-то попало в загребущие лапки гномов, то, думаю, это можно больше не искать.

— Сейфи, тебе не надо думать, — зло процедил остроухий Лорд, — это буду делать я. А ты ищи. Понадобится, и в гномью сокровищницу полезешь! Не забывай, оборотень, чем ты мне обязан!

— Помню, Ваше Сиятельство, очень хорошо помню, — кивнул серый, пригладив волосы.

И, похоже, только Умар заметил металлический блеск в темно-серых волосах парня, стянутых на затылке в тугой хвост. Нож? Острозаточенная спица? Впрочем, неважно. Если оборотень решится использовать оружие, эльфа уже ничто не спасет.

Опасный парень. Очень опасный. Вот бы Умару такую куклу. Но чего нет, того нет. Придется играть с тем, что есть. Вернее, с той. И почему-то возникало стойкое ощущение, что происходящий внизу разговор как-то с ней связан. Ал'Никс и сам не понимал, как именно, но старательно ловил каждое слово.

Ильсану же ситуация явно наскучила. Он частенько забирался на это дерево вблизи порта — отсюда открывался шикарный вид на реку и огромное озеро, порт и заходящее солнце, путающее в парусах, ну и в прохожих можно чем-то покидаться при случае. Но желания подсматривать не было, а любоваться закатом мешал настырный эльф, продолжавший угрожать сероглазому.

— Новая встреча через неделю, и берегись, если твой доклад мне не понравится, — окатив оборотня ледяным взглядом, эльф смахнул несуществующие пылинки с роскошного темно-фиолетового сюртука с затейливой вышивкой и, надменно задрав нос, покинул прибрежную улочку.

Оборотень же уходить не спешил, то и дело бросая внимательные взгляды в гущу ветвей. Увидеть Ильсана он не мог — это было проверено и не раз. Зато мог почуять.

— Эй, парень, вылезай, — насмешливо крикнул оборотень, подмигнув затаившемуся мальчишке. — Попробуем выяснить, зачем ты этому ушастому гаду понадобился.

— Чего надо? — сообразив, что скрываться больше нет смысла, Ильсан спрыгнул на землю.

— Это мне чего надо? — наигранно удивился сероглазый. — Это, значит, я чужие разговоры подслушиваю, на дереве спрятавшись? Бездарно, кстати, спрятавшись. Я тебя сразу заметил.

— Да если бы не нюх, — фыркнул мальчишка, — аража дохлого ты бы меня засек!

— Дело не только в нюхе, парень, — оборотень многозначительно поднял бровь и от дальнейших объяснений воздержался.

— Чего тогда не выдал? И зачем, по-твоему, я этому ушастому гаду понадобился? — Ильсан настолько точно скопировал интонации оборотня, что Умар невольно рассмеялся.

— Скажем так, — спокойно ответил сероглазый, — не выдал, потому что это не в моих интересах. У нас с Лордом свои счеты. А вот ответ на второй вопрос, я надеялся получить от тебя. Ты точно никогда не видел эту надменную рожу?

— Нет. Я стараюсь с эльфами не сталкиваться. Они еще меньше полукровок любят, чем люди.

— Значит, не знаком... — задумчиво протянул оборотень. — Знаешь, парень, лучше бы тебе покинуть город, и поскорее.

— Да с чего ты взял, что он именно меня ищет? Ты же меня первый раз видишь.

— Ну, предположим, не первый, — парень подкинул на ладони небольшой кристалл. — На рынке уже сталкивались.

Такие камни, насколько знал Умар, использовались магами для записи информации. Просмотреть ее мог любой, имеющий доступ, а вот записать... Магом сероглазый не был, и сомневаться в происхождении кристалла не приходилось. Но если Лорд знает, как выглядит Ильсан, почему не знает, как его найти. И зачем ему мальчишка понадобился? На данный момент у ал'Никса было только одно предположение. И, похоже, оборотень считал точно так же. Протянув руку, он срезал прядку волос мальчишки, заставив и того догадаться.

— Неужто папочка объявился?

— Проверим-узнаем, — улыбнулся ему сероглазый. — Только я очень сомневаюсь, что дело здесь в родственных чувствах. Если они есть, конечно же. Этот Лорд — еще та сволочь. Ладно, мне пора. Найдешь меня вечером в библиотеке. Может, успею что-то выяснить.

— Так уже вечер, — фыркнул мальчишка, указав на бегущую по воде дорожку, пока еще соединяющую берег с опускающимся за горизонт солнцем.

— Значит, ночью. Короче, захочешь, найдешь. И поменьше на улицах светись. Эвринэ мог не только меня нанять.

С этими словами оборотень исчез, словно призрак растворившись в воздухе. А мальчишка остался стоять столбом, растерянно хлопая глазами и размышляя об этой странной встрече. И новой причине сбежать из Кадара.

Умар подумывал было отключиться или вернуться к своей кукле, но там ничего интересного до утра не намечалось, а тут кипела жизнь. Но он ошибся. С каждой минутой Умара все больше охватывало разочарование, но упрямство заставляло наблюдать и надеяться на лучшее.

Вопреки совету мальчишка весь вечер болтался по улицам, никого не замечая вокруг. И что удивительно, на него тоже не особо обращали внимание. Если только полуэльф в задумчивости не врезался в кого-нибудь. Четвертая по счету оплеуха привела его в чувство, а пинок указал путь — переулок, в который его отшвырнули, вел к Центральному проспекту, а тот в свою очередь к Университетской площади. Ильсан уже бывал там. Студиозус, с которым мальчишка познакомился еще на прошлой Ярмарке, всего за пару комплементов его учености и уму провел целую экскурсию по Университетской площади и расположенной там библиотеке.

Трехэтажное каменное сооружение и поздним вечером выглядело очень величественно. Мощные мраморные колонны удерживали покрытую коричневой черепицей крышу, по краю которой змеился замысловатый рунный узор, который еще и светился в темноте. Поговаривали, что "сие есть древнее заклинание, оберегающее и дом, и его обитателей". А что? Очень даже может быть — если здание и во время Катастрофы уцелело, и Сдвиги его не разрушили, то защита здесь сильная. Фасад здания украшали искусные скульптуры, разместившиеся в специальных нишах и подсвеченные мягким голубоватым светом — юные читатели и читательницы, увековеченные в белом мраморе.

Кадарская библиотека в точности копировала Библиотеку Виссэра. И в Кадаре этим безумно гордились, тщательно берегли свою библиотеку, восстанавливали и даже пополняли по мере сил.

Днем через большие стрельчатые окна первого этажа в читальный зал проникал солнечный свет, а вечерами там зажигались магические световые шары, но сейчас библиотека уже спала, погрузившись в полную тишину. Ильсан очень сомневался, что искомый тип обнаружится именно там, но уходить не спешил, прогуливаясь вокруг здания.

— Так и знал, что ты сюда придешь, — раздался над ухом ехидный голос. — Что, эльфеныш, любопытство замучило? Ну, пошли, — оборотень поманил мальчика за собой, — или боишься?

— Делать мне больше нечего, как тебя бояться! — вспылил тот, на что перевертыш лишь ухмыльнулся и, обняв его за плечи, повел к черному входу в библиотеку. — Скажи лучше, что вам с эльфом от меня нужно? И почему ты меня не сдал? Ты ж наемник, сразу видно. А они за деньги все что угодно сделают.

— Наемник, — с улыбкой кивнул тот, — по особым поручениям. А про деньги ты не прав. Они решают многое, но далеко не все. Есть вещи, которые ни за какие деньги не купишь.

— Это я, что ли? — усмехнулся мальчишка.

— Нет, — вернул усмешку оборотень, — за тебя как раз очень даже хорошо заплатили.

— Тогда почему?

— Ну не знаю... Месть. Такой ответ тебя устроит?

— Устроит. Только хотелось бы услышать подробности.

— Подробности?.. Знаешь, с Эвринэ шутки плохи. Я вот попробовал, теперь на коротком поводке хожу. Так что многого сказать не могу, для твоей же безопасности. У нас с Лордом свои счеты. Если есть хоть один шанс, что ушастый имеет на нее влияние, то рисковать нельзя. И я буду только рад, если конкуренты подсуетятся и наше драгоценное сиятельство шлепнут. Но не раньше, чем я кое-кого найду. А что касается тебя... Эльф точный срок не назначил, можно и время потянуть, а там, глядишь, ты и удрать успеешь. Ну что, ты мне веришь?

— Не знаю...

— Отлично, — улыбнулся оборотень, — значит, веришь. Тогда пошли, быстрее все упоминания о Городе найдем.

— О Городе? Это же сказка. Зачем тебе?

— Кое-кто верит, что это самая настоящая быль, и хорошо мне заплатит за любую информацию.

Запасной вход в библиотеку был, естественно, заперт, то Сейфи это не смутило. Один из ключей с его связки идеально подошел к замку, да и в библиотеке он неплохо ориентировался, похоже, бывал здесь ни один раз.

— А вот и моя норка. Заходи, — Сейфиттин радушно распахнул неприметную дверцу в самом дальнем зале библиотеки.

Норкой оказался маленький закуток за книжными стеллажами, куда еле поместились небольшой диванчик, столик и укрытое пледом кресло. Мейр, недолго думая, плюхнулся с ногами на диван и удобно расположился, подложив под спину цветную подушечку.

— Падай, — кивнул он на кресло, — вон книги, начинай искать.

— Что искать?

— Как что, — делано удивился тот, — информацию о Городе. Если найдешь что-то ценное, так и быть поделюсь гонораром, выделю пару медяков, — он весело рассмеялся. — Да не жмись ты, садись, поговорим.

Ильсан послушно сел в кресло и взял один из лежащих на столе фолиантов.

Умар не особо хорошо разбирался в древностях, но даже на первый взгляд этой книге было лет четыреста, не меньше. Она, похоже, вообще до Катастрофы была издана.

— Откуда? — благоговейным шепотом выдохнул полуэльф, тоже оценивший раритет. — Разве такие книги есть в свободном доступе?

— Разумеется, нет, — фыркнул Сейфи. — Просто ты еще маленький. Вот подрастешь, узнаешь, чем тети и дяди наедине занимаются, тогда и книги из Закрытого Фонда будешь получать, и не в пыльном хранилище их читать, а на мягком диванчике, — он с улыбкой похлопал ладонью по спинке дивана, а затем взял толстую книгу со стола и углубился в ее изучение, искоса поглядывая на парнишку.

Какое-то время Ильсан мужественно терпел, уткнувшись носом в древний фолиант. Но вскоре эти взгляды стали нархански его раздражать.

— Чего тебе? — недовольно буркнул мальчишка

— Ничего, — улыбнулся оборотень. — А если я просто любуюсь?

— Что я тебе девка, что ли, чтобы мной любоваться? Говори прямо, чего надо!

— Ладно, скажу. А ты объяснишь, что тебя связывает с Лордом, хорошо?

— Да не знаю я его, — вспылил Ильсан, — и знать не хочу!

— Расскажи о себе. Вдруг поймем, что ему нужно.

— Ага, сейчас, только нархана расцелую и все тебе расскажу!

Оборотень пожал плечами:

— Не хочешь, не говори, — и снова уткнулся в книгу.

Мальчишка, злобно фыркнув, последовал его примеру. Перевернув несколько страниц, он наткнулся на интереснейшую легенду о противостоянии эльфов и гномов и больше не обращал внимания на ухмыляющегося напарника. Если верить этой книге, первая война между этими расами началась из-за того, что эльфийский принц украл гномью принцессу. И даже портрет ее имелся, повергший мальчишку в настоящий шок. Какого аража эльфу эта "красавица" вообще понадобилась? Там же росту чуть выше тумбочки и рожа — орков в пивнушках пугать. И этот квадрат с ножками осмелился заявить, что эльф недостаточно хорош для нее.

Дочитав до конца ответ эльфа, Ильсан чуть под стол не свалился от смеха. Да и Умара эта ситуация изрядно позабавила. Даже оборотень подошел и, заглянув через плечо, заявил:

— Да, серьезный повод для столетней войны. Ты давай не отвлекайся, про Город ищи, ночь она не бесконечная. Хотя... слушай, я могу тебе пару историй вроде этой рассказать, если хочешь.

Они просидели почти всю ночь, болтая как давние приятели. Сейфи рассказывал легенды и разные случаи из своей жизни, только почему-то после каждой такой истории беседа плавно перетекала на жизнь Ильсана. Мальчишка и не заметил, как выболтал перевертышу практически все о себе. С ним еще никто так хорошо, по-дружески, не разговаривал.

Только про Город никакой информации они так и не нашли путевых заметок какого-то путешественника, который бывал в Городе еще до Катастрофы, так что пользы от них было нархански мало. Зато Ильсану удалось заглянуть в дорожную карту Мейра, когда тот выходил. Она была довольно схематичная — точных карт вот уже давно не существует. Да и какой в этом смысл, если они будут меняться каждые полгода. Но для побега и такая информация пригодится.

Еще не рассвело, как Сейфиттин собрался уходить. На прощанье он похлопал мальчишку по плечу и сказал, что времени у него мало. Лучше поспешить и следующей же ночью покинуть Кадар. Оборотень ему поможет на первых порах. А дальше он сам должен справляться.

Оказавшись на улице, Ильсан двинулся было к дому, но передумал. Времени слишком мало. А еще нужно все с Неор обсудить, чтобы потом претензий и скандалов не было. Хотя про скандалы он, наверное, погорячился. Как любила говорить его матушка: "Настоящий мужчина не дает женщине поводов для скандалов. Настоящей женщине для скандала повод не нужен". Мудрые слова, но поинтересоваться мнением девушки все же стоит.

Найти дом Неор не составило труда — семья Эра'стуар была богата и знаменита, развешивая свой герб где только можно. На воротах, к примеру. И на кованой ограде. Хорошо, что Ильсан догадался поискать этот самый герб в геральдической книге. Вернее, это Мейр ему книгу подсунул и велел герб рассмотреть как следует. Но это ничего не значит — Ильсан и сам бы мог догадаться.

Благодаря папочке-эльфу Ильсан прекрасно видел в темноте да и по деревьям не хуже ушастых скакал, так что пробраться на балкон к девушке не составило труда. Была. Правда, одна сложность — как определить, то ли это окно, и может ли букет цветок на подоконнике служить достаточным этому подтверждением. Но мальчишке повезло — он с первого раза попал, куда нужно. Вернее, это девице повезло — какой бы позор ее ждал, если бы он в чужую спальню ворвался. А так... а так можно, если осторожно.

Обстановочка в комнате просто жуткая: кружавчики, статуэточки, подушечки, картиночки с котятами и эльфами. Надо кое-кто предпринять для улучшения интерьера, а то всю жизнь проживет в таком кошмаре. Картинки с эльфами, разумеется, останутся, только слегка видоизменятся в лучшую сторону. Сейфи долго ржал, когда Ильсан у него этот журнальчик выпрашивал. А на вопрос: "На кой ему такое?" — оборотень сначала чуть не прибил парня, полчаса по всей библиотеке гонял, потом смилостивился и объяснил, что это не его журнал, а библиотекарши. И даже свою любимую подборочку... хм, прессы показал. А там такие девушки!

И уж лучше девушки, чем знаки дурацкие. Мальчишка, споткнувшись, случайно рассыпал стопку книг, которые Мейр приготовил себе для изучения. В одном из фолиантов обнаружился странный знак в виде ядовито-желтого треугольника с черным кругом внутри и непонятной надписью.

— Если, дружище, ты где-то увидишь подобный знак, беги оттуда как можно быстрее, — пояснил Мейр, перехватив взгляд мальчишки. — Там опасно. Шагра-излучение.

— Шагра-излучение?

— Технарские станции Сантеро работали на шаграле. Это минерал, при обработке которого получается очень много энергии. В открытом виде шагран-энергия очень опасна и вызывает мутации. На каждой станции ставили такой предупреждающий знак, — он указал на рисунок в книге.

— Как же технари там работали, если это так опасно? — не поверил Ильсан.

— Ну, — Сейфиттин усмехнулся, — технари ж не дураки, защиту наверняка ставили. Но после Катастрофы, боюсь, эта защита больше не действует.

— А что тут написано?

— Станция Ди-Шалд. Есть версия, что взрыв на этой станции и привел к Катастрофе. Там технари что-то новое изобретали. Ладно, не будем о грустном, — улыбнулся Мейр. — Ты мне лучше скажи, зачем тебе неприличные картинки понадобились? А лучше адресок девицы дай, которой ты такую красоту тащишь.

Ильсан, понятное дело, ни слова не сказал, только, сдавалось Умару, этот наглый перевертыш при желании и сам все прекрасно выяснит.

Выкинув посторонние мысли из головы (выкинуть постороннего Умара у него вряд ли бы вышло!), Ильсан решил сосредоточиться на деле. Но и здесь ему не повезло. Неор трещала без умолку, попутно пичкая паренька конфетами из большой вазы на маленьком круглом столике. В принципе, мальчишка был сыт — Сейфи еще ночью сгонял в ближайший кабак и притащил много вкусностей — но отказаться от сладкого было выше его сил. Правда, конфеты быстро кончились, чего не скажешь о рассказах болтушки. Ильсан даже задремал с открытыми глазами, уютно откинувшись на спинку мягкого кресла. Очнулся, услышав свое имя.

— Ильсан, ну, Ильсан, а что там с пророчеством?

— С каким пророчеством? — не понял он.

— Ну то, про полукровок. Тойн еще говорил...

— Ах это, — невесело усмехнулся Ильсан (это пророчество успело уже изрядно ему опостылеть). — Древнее пророчество Латсайра. Оно, похоже, еще до Катастрофы появилось. Неужто никогда не слышала?

— Неа, — девица подалась вперед, азартно подперев кулачками подбородок.

— Ну тогда слушай, — вздохнул он.

— Рассеется в Грядущем мрак,

Коль Князь, одобрив странный брак,

Закону Счастье предпочтет;

А Дух, сломавши Зла печать,

Сумеет восторжествовать,

И полукровка мир спасет!

— Ух ты! — восторженно пискнула Неор. — А что это значит?

— А я знаю, — пожал плечами мальчишка. — Духи какие-то, печати. Никто разгадать не может.

— А Тойн?

— А что, Тойн? Он тоже ни аража в пророчествах не смыслит. Прицепился ко мне, будто репей. Спасай мир, да спасай мир. Можно подумать, других полукровок в мире не существует.

— А знаешь, Ильсан, — мечтательно протянула Неор, — а я, кажется, догадалась, о чем это пророчество.

— И о чем?

— О свадьбе.

Ильсан чуть не расхохотался, услышав это. Еле сдержался. А Умару и вовсе прятаться не нужно было. Повеселился он от души. Кто о чем, а бабы о свадьбе. Причем, все бабы, невзирая на расу и возраст. Интересно, его кукла как это пророчество расшифрует?

— Какой свадьбе? — покусывая губу, уточнил Ильсан.

— Не знаю, — вздохнула девушка. — Повезет же кому-то. За Князя замуж выйдет.

— За нашего князя, кадарского? — спросил мальчишка, не уточняя, что про свадьбу князя там как раз ничего не говориться. Он всего лишь должен этот брак одобрить. А мало ли кого он там одобряет, может, и вовсе шаффтов.

— Ты чего! — обиделась девица. — Эльфийского, конечно же. Эх, вот бы здорово было, если бы это про меня...

— А что, — засмеялся Ильсан, — все может быть. Первая половина пророчества про тебя, вторая про меня. Не зря же мы встретились.

— Ага...

— Слушай, Неор, — Ильсан решил не упускать такого удобного случая, а то когда она еще замолчит, — а что ты скажешь на счет побега?

— К эльфам?

Вот ведь араж драный! Кто о чем, а нархан о пакостях. Зря он ей о пророчестве рассказал.

— Можно и к эльфам, — осторожно начал он. — А можно и еще куда. Где нас не найдут.

— Ага, к эльфам...

— Эй-эй, очнись! Значит, на счет самого побега возражений нет?

— Неа, я и сама сбежать хотела. Вот и вещи собрала, — Неор ткнула пальчиком во внушительную гору разномастных мешков, сумок и баулов, занимавших целый угол комнаты. А Ильсан-то удивлялся, чего это у богатых шкафов, что ли, нет.

— Это хорошо, — кивнул Ильсан. — Только вещей лучше бы поменьше взять. Кто это все тащить будет? Не-не-не, не я, — поспешил откреститься он, заметив ее заинтересованный взгляд. — И вообще зачем тебе вещи? Ты же замуж за эльфа собралась. Вот пусть он тебе все и купит.

— Ага! — зеленые глазки вновь мечтательно закатились.

— Слушай, а чего сразу к эльфам? Есть ведь и другие зоны. Вот, смотри, — он развернул по памяти зарисованную карту, — это Кадар. Он находится практически на границе Зеленой зоны, на севере — Красная зона, на юге — Синяя, на востоке — Белая, на западе — если пройти Красную и Черную, еще часть Зеленой. Можем в любую из этих зон двинуть.

— А ты куда хочешь?

— Я... С одной стороны, можно попробовать затеряться на нашем участке Зеленой зоны. Он довольно большой, но здесь нас будут искать в первую очередь. В Белую без специальных документов нас никто не пустит, и это наши родственнички не хуже нас с тобой понимают. Можно сунуться в Синюю, но людей там мало, в основном эльфы и дроу живут, надеются, что при следующем Сдвиге их вместе с лесом на родной материк выкинет. Спрятаться сложнее будет. К тому же там опасно, постоянные стычки. Эльфы то с дроу отношения выясняют, то в гномами, облюбовавшими горы на границе Синей зоны.

Но напугать девчонку, как на то надеялся Ильсан, не вышло.

— А давай мы у эльфов убежище попросим, — с воодушевлением предложила Неор, — в тебе же половина их крови.

— Только самих эльфов это мало волнует, — вздохнул Ильсан, понимая, что путь они уже практически выбрали. — А с чего ты взяла, что эльф в тебя обязательно влюбится? Чтобы понравиться кому-то из ушастых, надо иметь просто потрясающую внешность.

— Твоя мамочка тоже не красотка, — Неор обиженно надула губки, — а эльф какой-то клюнул.

— Не злись, — примирительно сказал он, — лучше четко понимать, что нас в Синей ждет, чем вляпаться по уши. А с мамой... там другая история.

— Расскажи!

— Когда-нибудь расскажу, но точно не сейчас. Давай о деле. Есть еще один путь. Через Красную зону.

— Через Красную? — неуверенно спросила девушка. — Там же опасно.

— Опасно, — согласился мальчишка, — Сдвиги там чаще всего бывают, и неизвестно, куда может занести. Все нормальные люди оттуда давно уехали, да и законы там... араж отдыхает. Но в Красной зоне нас точно не искать не будут. Короче, сейчас расходимся. Нужно хоть немного выспаться. Днем встретимся около моей лавки.

— Твоей? — округлила глазки девица.

— Роддука. Отчима моего. Лавку "Сладкие сласти" знаешь?

— Ага.

— Вот напротив нее, через две лавки, наша. Скажешь, что решила. А если подойти не сумеешь, то просто вплети в косу ленту нужного цвета, и я пойму, куда мы направляемся, — закончил Ильсан, почти не сомневаясь, каким будет завтра ее ответ. — Спи давай! И пусть тебе твой эльф приснится, — хихикнул он.

Девушка послушно улеглась в постель, завернулась в одеяло и почти сразу мечтательно засопела.

— Будут тебе эльфы, будут, не переживай, — не менее мечтательно протянул мальчишка, любовно поглаживая спрятанный за пазухой журнал.

Глава 6. Убегай — не убегай, а путь все равно один.

Барбариска

Я думала, что просто не усну. После всего случившегося-то. Чужой мир. Чужие люди. Чужие законы. Чужие интриги. И такие знакомые чувства. И свои, и чужие. И мысли, от которых не сбежишь. Как, впрочем, и из этого сарая. Простукав стены, попинав в бессилии дверь, я забилась в дальний угол, завернулась в какое-то тряпье и приготовилась ждать.

Утро началось в духе предыдущего дня — с оплеухи.

— Да вставай ты, — зло шипела Перта, тряся меня за плечо. — Скоро рассвет, идти пора. Хочешь в лапы к зейту попасть?

— А? Что? — бормотала я, пытаясь очнуться.

Хлынувший в лицо поток воды помог мне это сделать.

— Ааа! — подскочила я. — Что случилось?

— Наконец-то, — женщина подала мне полотенце, — я уж не чаяла тебя разбудить. У нас времени в обрез, одевайся, — она ткнула пальцев в валяющийся на полу сверток.

Приподняв парочку вещиц из того, что гордо именовалось "одеждой", я поняла, что Перта им безбожно льстила. Либо это носили еще при динозаврах, либо долго и качественно мыли где-то пол.

— Что от мужа осталось, то и принесла, — заметив в тусклом свете лампы мой недовольный взгляд, заявила Перта. — Мои платья тебе не налезут. Сама подумай, ну не буду же я ходить по деревне и просить: "А не найдется ли у вас платьица? Я тут технарке побег готовлю".

— Извини, — вздохнула я, выбирая штаны и рубашку почище и поцелее.

Н-да, судя по состоянию одежды, любовь к мужу у дамочки была пламенная! Хорошо, что здесь зеркал нет. На паперти б села, никакой конкуренции б не было — нищие б от зависти удавились.

— Идем.

— Зар где? — уходить без ребенка я не собиралась.

— Тихо ты, вон он, в корзинке. Стой, — женщина схватилась меня за руку, оттаскивая от корзины, — Спит он. Всю ночь проплакал, только-только заснул. Что ж ты за мать-то такая? — возмутилась она, осуждающе поджав тонкие губы. — Зачем мальца беспокоишь?

Мне даже стыдно стало: она вон всю ночь с ребенком провозилась и теперь не спит, да Зарчик поди утомился.

— Спасибо тебе, — горячо прошептала я, обняв Перту.

Аккуратно поправив полог из легкой ткани, я перекинула широкий ремень через плечо и прижала корзинку к себе. Задув лампу и бросив на меня странно торжествующий взгляд, Перта выскользнула за дверь.

Деревню нам удалось миновать без всяких проблем. Еще не рассвело, и три луны еще господствовали на небе, рассылая вокруг тускнеющие с каждой минутой лучи. Народ мирно спал в своих кроватях. Даже фонарь еще не горел. Разве что псы провожали нас подозрительными взглядами да изредка пытались лаять. Но Перта на корню пресекала эти попытки. Эх, я бы тоже от кусочка колбаски не отказалась.

У ворот, кстати, запертых всего лишь на один засов, тоже никого не оказалось.

— А у вас что, охраны нет? — удивилась я.

— Вон, в кустах дрыхнут, — безразлично пожала плечами Перта. — Пить меньше надо. Настои они, знаешь ли, разные бывают.

Тропка, проложенная вдоль забора, свернула к ухоженным садам и вскоре вывела нас к лесу, в предрассветной тьме кажущемуся особенно мрачным. Отошли мы не так и далеко, как в груди разлилось знакомое жжение.

— Перта, постой, — позвала я. — С Заром что-то не то!

— Что опять не так? — пробурчала она. — Хочешь, чтобы нас схватили?

— Но Зар, он голоден... — как еще объяснить жжение, я не знала.

— Да кормила я его, кормила. Потерпит часок, не помрет. А вот если ты здесь стоять будешь, тогда кормить уже будет некого и некому!

Вздохнув, я двинулась дальше. Идти было тяжело — я и так-то не спортсменка, а уж путешествие по темному лесу мне и страшном сне не могло привидеться. Хорошо хоть света более-менее хватало, чтобы ориентироваться в пространстве и не попадать в коварно притаившиеся под ногами ямы.

А жжение все усиливалось. Для малыша это все, конечно, огромный стресс, но чтоб так сильно проголодаться...Идиотка! Такое ведь уже было. Как я могла забыть?!

Не слушая больше вопли Перты, я плюхнулась на колени и принялась лихорадочно разматывать тряпки.

— Ах, ты тварь! — заорала я, швыряя в гадину полено, которое она в люльку вместо Зара засунула.

Стерве, правда, удалось увернуться, но на ногах устоять не вышло, что меня несказанно порадовало. Подобрав полено, я двинулась к ней, требуя объяснить, где мой сын, и недвусмысленно намекая, что лучше бы ей ответить по-хорошему. Угрозы ее не испугали, а судя по безумному блеску глаз и истерическому хохоту ее уже давно и качественно испугали. Разве что прикладную силу использовать — поленом, то бишь, приложить. Но, к сожалению, этому не суждено было сбыться: вспыхнул яркий свет, орудие возмездия вырвали из моих рук, а сильный удар отправил меня на землю.

— Вот видите, господин зейт, — заявил невысокий толстенький мужичок, с подобострастной улыбочкой глядя на мужчину в черном, — убегла эта стеврь, как есть убегла! А ежели невиновна, то чего драпать, значится?

Блин горелый, вот и вся компания в сборе — бородачи, которые меня поймали, надменный господин зейт в черном элегантном костюме, Юрла с фонарем и говорливый мужик, видать, тот самый староста. Он увлеченно трещал об великом подвиге по поимке особо-опасной меня, а также об их беззаветной преданности делу революции... то бишь, королю в целом и зейту Шантару в частности, а упомянутая "частность" по-барски рассматривала меня, испуганно вжавшуюся в корни огромного дуба..

— Господин зейт, господин зейт, — кинулась к нему Перта, — вы только не забудьте, что эту опецию... перацию... я это все придумала, чтоб технарку проклятую на чистую воду вывести. Теперь вы отдадите ребеночка мне, да? — целуя края камзола, выла она. — Это мой сыночек! Она, нарфова тварь, его украла.

Я изумленно глядела на разворачивающееся передо мной представление и не могла понять, как же я раньше не заметила, что она попросту сумасшедшая.

— Не переживай, — вздохнул Умник, — иногда сумасшедшие очень хорошо маскируются. Сразу и не поймешь.

Зейт брезгливо оттолкнул от себя женщину, подозвав охотников.

— Заберите это, — он указал глазами на Перту, а затем велел старосте, — Налат, иди за мной, поговорить надо.

Они отошли не так и далеко, но разговора все равно слышно не было.

— Еще бы, — недовольно протянул Умник, — эта тварь воет как пожарная сирена. Да, вляпалась ты, подруга, по-крупному. Эй-ей-ей, стой, только к этой не присоединяйся. Две сирены я уже не выдержу. О, анекдот слушай, как раз в тему: "Мужик попал в ад, его встречает черт и говорит: "У нас теперь демократия, выбирай себе место", и повел его по комнатам. В первой на сковородках грешников жарят, во второй в котле с водой кипятят, а в третьей стоят мужики по грудь в дерьме и курят. Мужик говорит:

— О! Вот здесь останусь! Только встал, закурил, а тут приходит дежурный черт и заявляет:

— Все, парни, перекур закончился — теперь встаем на руки!"

Я нервно хихикнула — веселее мне после этого бородатого анекдота не стало, но хоть успокоилась чуток.

— А почему в тему-то? — брякнула первое, что взбрело в голову.

— Как почему? Так у тебя ж сейчас перекур, а вот зейт со старостой вернутся, придется на руки вставать, — заржал он.

Н-да, похоже, этого наглеца даже смерть не исправит.

— Ты это... — виновато отозвался Умник, — извини. Вот что, как только они придут, делай, как я скажу. Поняла?

Я встала и, ожидая своей участи, гордо поняла голову. Как говорится, если ты попал в одну ловушку, то в другую можешь идти смело — хуже уже не будет. Да и что может быть хуже казни?

— Начинай, как учил! — велел Умник.

— Господин зейт, — я преданно уставилась в глаза красавчику. — Мне надо поговорить с вами конфиденциально, у меня есть для вас и для короля важная информация.

Алинир удивленно приподнял бровь. Я же набрала побольше воздуха и на одном дыхании выпалила:

— Я, конечно, понимаю тенденцию парадоксальности ваших иллюзий, но с точки зрения банальной эрудиции не каждый индивидуум способен на ряд стратегических абстракций.

Присутствующие обалдело уставились на меня. А вот зейт похоже улыбнулся. Всего на миг, но я успела это заметить.

Или это мне от страха кажется.

— Вот, господин зейт, — возликовал староста, — как есть технарка. Разве ж простой человек такие слова знает?

— И что это значат?

— Отвечай, господину зейту! — староста попытался меня пнуть, но был остановлен тем же самым способом.

А вот теперь мне точно не померещилось — господин зейт однозначно ухмылялся.

— Это часть шифра, которую магически поместили мне в голову, — не моргнув глазом, соврала я, — только советник короля сможет его расшифровать.

— И что там дальше? — опять влез Налат, поглаживая короткую окладистую бородку.

— Не могу сказать, — я самозабвенно продолжила ездить по ушам, — любой, кто услышит сообщение до конца, оглохнет. Только советник в состоянии это выслушать без последствий. Поэтому меня надо доставить во дворец в целости и сохранности.

— Я все равно собирался отвезти тебя в столицу, по дороге отправлю сообщение советнику, — кивнул зейт, хитро сощурив ярко-синие глаза. — И если он все подтвердит, то... — мужчина повернулся к старосте, — ты все приготовил в дорогу, как я велел?

— Но это... я... там, — замялся тот.

— Все приготовим, господин зейт, не сомневайтесь, — засуетилась Юрла. — Все, как скажете. Вот в деревню вернемся, все быстренько соберем. — Рук, — приказала она охотнику, — бери эту дуру и бегом деревню, чтоб все приготовили для господина зейта. Список у моей дочери.

— Да-да, скорее назад, — радостно вскинулась Перта, — там мой сыночек!

— Ребенка у этой отобрать, я его с собой возьму, — Шантар небрежно откинул назад длинную челку. — Юрла, иди с ним и все проконтролируй. За технаркой я сам прослежу, от меня не сбежит. Вы двое, — тонкий палец с кольцом брезгливо ткнул в сторону старосты и второго охотника, — идите впереди и показывайте дорогу.

Подхватив меня под локоть, Алинир неспешно двинулся вслед за селянами.

— А ты это хорошо соврала про советника, — шепнул он, — я уж и не знал, что еще придумать, чтобы мое вмешательство странным не показалось.

Его губы на миг тронула улыбка и тут же пропала.

— Лицо попроще сделай, — недовольно прошипел этот странный парень.

Да кто он такой? Ни на йоту мне не поверил, но подыграл. Что-то ему от меня надо. Но что?

— Ну, у меня есть несколько версий, — засмеялся Умник, — во-первых,...

Дальше я уже шла, слегка подхихикивая, за что получала чувствительные щипки от зейта, но остановиться не могла. Уж больно версии хороши были.

В деревне, пока я сидела на улице под охраной недовольного Рука, зейт Шантар о чем-то совещался в доме со старостой и его женой. Их дочь, симпатичная светловолосая девушка, принесла и поставила рядом со мной дорожный мешок и небольшую закрытую тканью корзинку, к которой была прикреплена длинная широкая лямка. Окинув меня оценивающим взглядом и, видимо, решив, что все технари тугодумы, пояснила, ткнув пальцем в мешок:

— Это повесишь на спину, а сюда ребенка положишь. Теперь иди за мной.

Рук вопросительно приподнял бровь, и девушка, брезгливо сморщившись, заявила:

— Зейт велел ее помыть, чтоб не воняла.

— Нет, это ж надо, и это мы, значит, воняем?! — возмутился Умник. — И вообще, пусть передаст этому своему зейту, что старые пердуны отличаются от молодых вонючек только стажем и накопленным опытом!

— Не такой уж он и старый! — хихикнула я.

— Ну и ладно, главное, что по другим пунктам возражений нет!

Селянка, стараясь не коснуться меня даже случайно, отвела в местную баню и кивнула на лежащий на лавке сверток.

— Наденешь это платье, зейт велел.

— А может мне лучше штаны надеть? — осторожно, чтобы не разозлить девицу, спросила я. — В платье по лесу не походишь.

— Вы по дороге пойдете, а не по лесу, — фыркнула она. — Хотя ладно, штаны принесу, зейт приказал обеспечить тебя подходящей одеждой.

— Где мой ребенок?

— У нас дома, — светловолосая впервые и, кажется, искренне улыбнулась. — С малышом все в порядке, Перта его не обижала, ты не думай. Вот на столе еда, поешь.

— Спасибо, — кивнула я.

Девушка еще раз улыбнулась и вышла.

— Бойся данайцев, дары приносящих, — тут же ввернул Умник.

Точно, что-то и я сама стала сомневаться в доброжелательных улыбочках. Лучше это не есть, вдруг борцы с технарями мне показательную казнь от диареи решили устроить.

Быстренько ополоснувшись, я натянула серый дорожный костюм, оказавшийся впору. Платье тоже забрала, в качестве моральной компенсации.

Зейт, весьма недовольный задержкой, уже ждал во дворе. Староста вертелся тут же и что-то ему шептал, льстиво кланяясь. Вскоре Юрла вынесла завернутого в пеленку ребенка и протянула Алиниру, тот от такого подношения аж в сторону испуганно шарахнулся, торопливо указав на меня. Я схватила малыша и первым делом развернула: проверить, он или нет. На меня спокойно смотрел яркими голубыми глазками обычный человеческий младенец. Блин горелый, это Зар или нет? Словно в ответ на мой невысказанный вопрос глаза ребенка на несколько мгновений стали серебряными. Я поспешила положить мальчика в корзину и ситцевый полог задернула, от греха подальше. Вещевые мешки староста, не забывая подобострастно гнуть спину, закрепил к седлу вороного коня с длинной светлой прядью в гриве, а один мешок велел мне на спину закинуть. Желая поскорее убраться из этой гостеприимной деревни, я послушно выполнила приказ и повесила на плечо корзинку.

Господин зейт, снисходительно махнув рукой на прощание, вскочил в седло и направил коня к воротам, где нас уже поджидали охотники. Те самые, которые втравили меня в эти неприятностей (чтоб им всю жизнь жить на одну пенсию!). И три коня. Мне, похоже, предстояло отправляться в путешествие пешком.

Ровная грунтовая дорога, словно ножом рассекающая светлый лиственный лес, осточертела мне уже через час. Казалось, что я бреду уже целую вечность, подгоняемая злобными тычками "охраны", внимательно следящей за каждым моим шагом. Да и язвительные комментарии господина зейта сил не прибавляли. А пахнущая полынью и летним зноем пыль бессовестно лезла в лицо, усугубляя мое и без того бедственное положение.

Около ручья селяне, попрощавшись с зейтом и отвесив мне на прощание пару пинков, развернули коней в сторону деревни. Господин зейт смилостивился и разрешил сделать небольшую остановку, правда, почему-то дергался и бросал встревоженные взгляды на дорогу, все больше утверждая меня в мысли, что мы от кого-то убегаем.

Ближе к полудню мужчина свернул на небольшую полянку, вплотную примыкающую к дороге, и спешился, привязав коня к дереву.

— Сиди здесь!

Этот приказ явно запоздал — я уже давно лежала, без сил свалившись в тенечек, который нам любезно предоставила пышная крона большого дуба. Трава была изрядно утоптана — похоже, привалы здесь устраивали частенько. Я с тоской глянула в сторону родника, который бил среди камней, на дальнем конце поляны и почему-то не горел желанием приблизиться ко мне и напоить восхитительно-прохладной водой. Пришлось ползти самой.

Зар терпеливо и молча ждал, когда я смогу уделить ему внимание.

— Господин Шантар, мне надо... — начала я, вытаскивая мальца из корзинки.

Алинир брезгливо глянул на меня и, буркнув, что он за хворостом, быстренько смылся в лес.

— Господин зейт, — насмешливо крикнула я, — а вы не боитесь, что я сбегу?

— Не боюсь, — красавчик с улыбочкой помахал мне рукой, — бежать ты сейчас вряд ли способна.

Закончив возиться с Заром, я разложила на полотенце наши продукты. Как мне было заявлено, припасами должна ведать женщина. От моего логичного замечания, что с моим опытом путешествий, а главное, аппетитом, эти самые припасы закончатся за один день, просто отмахнулись. Честно выполнив поручение и припрятав часть продуктов "на потом", я съела свою порцию, немного пооблизывалась на его, но решила не наглеть. Молока для Зара, к счастью, надолго не хватит. К продуктовой сумке крепился специальный амулет, сохраняющий еду свежей. Эх, хорошо быть магом. Наши о таких переносных холодильниках могут только мечтать.

Пока Алинир где-то шастал, я успела и пеленки выстирать, и даже вздремнуть, а этого стахановца все нет! И зачем нам вообще хворост? Солнце жарит, что впору раздеваться и загорать, а не костры разводить. Или мы на этой поляне ночевать будем? Нет, это вряд ли. Уж больно господин Алинир спешит куда-то. И уж точно не на мою казнь. А вот что ему от меня надо, это вопрос.

— И что ты о нем думаешь, малыш? — спросила я, усаживаясь спиной к дереву и баюкая Зара.

Тот по своему обыкновению даже не пискнул. Черт, и Умника опять нет, уж он-то бы выдал целую гору версий, выбирай — не хочу. Ничего, я и сама не дура, как бы не утверждали некоторые. Итак, какие факты мы имеем: во-первых, Алинир забрал меня из деревни, буквально с костра выдернул, но если бы действительно на казнь вез, то хотя бы связал. Во-вторых, он велел выдать мне одежду, прихватил все мои вещи. Зачем наряжать приговоренную? Налицо явная забота. В-третьих, не только "сына" моего у селян забрал, но и люльку с них стряс, молоко, пеленки. Хочет жизнью малыша меня шантажировать? Возможно. Но и в этом случае явный перебор с заботой. Терзают меня смутные сомнения, что я зачем-то господину зейту понадобилась. Умник бы сейчас точно про любовь с первого взгляда ввернул, но в синих глазах Шантара этой любви ни на грош, только выгода и голый расчет.

В одном Алинир прав, идти мне некуда, снова вляпаюсь по самые уши. С этим хитрецом тоже не фунт изюма, но все ж безопасней. Он хоть понимает что здесь к чему. Знать бы еще, что ему от меня надо, и какие козыри у меня на руках, и тогда можно будет сыграть на равных.

Умар был нархански зол. И дело было вовсе не в очередном сбое, вновь закинувшем его к мальчишке-полуэльфу. Грейма злил его собственное невезение. Нет, ну почему так — кому-то мужчина, маг, еще и Лорд, кажется, а кому-то жирная бесполезная корова? Наглая и невоспитанная. Еще и к богам никакого почтения. Такими словами Блуждающую покрыла, что будь она и в самом деле богиней, продолжать бы Барбариске свою жизнь в каком-нибудь болоте зеленой мерзкой лягушкой. Кстати, а тот раз, когда Блуждающая сюда девицу притащила, считается? Это что, теперь всего два хода осталось? Выходит, в один из миров ему путь заказан?

Зато у него есть возможность проследить за дорогим другом Ферьоном, если это и вправду он рядом с Ильсаном вертится. Только какого аража мальчишка ему понадобился? Ни ключей, ни планшетов у него нет. Иначе Умар бы это знал. Тогда зачем? Еще и наемник этот по особым поручениям... Что-то у него морда уж больно знакомая. Где-то Умар его видел. И видел совсем недавно.

Надо бы вывести его на чистую воду. Так что давай, малыш, бросай свою лавку и иди колоть нарфова оборотня.

Но связь, к сожалению, была односторонней, и Ильсан его не слышал. И уж точно не собирался выполнять его приказы. Ой, советы, конечно же. Он все утро торговал в лавке. Вернее, честно пытался не уснуть.

Лавка Роддука, отобранная когда-то за долги у одного из кадарских купцов, располагалась в самом выигрышном месте, рядом с небольшой площадью, где выступали комедианты. Отцы, приводившие на представление детишек, всенепременно заглядывали к нам за эликсирчиками. Так что торговля шла бойко, особенно к вечеру. В остальных папулиных точках — переносных палатках, установленных на рынке — трудились нанятые работники. Главную же лавку он чужим не доверял, обычно покупателей обслуживал его главный помощник, родной племянничек, но сегодня он вместе с папулей за товаром умотал. Нарханов им в собутыльники! А Ильсану мучайся!

Но ничего, недолго мучиться осталось. Вещи он уже собрал, припрятав на заднем дворе корчмы, где они остановились. Теперь осталось Сейфи дождаться. Оборотень обещал заглянуть и принести подорожные. Намекнул, что собирается их с Неор родственниками записать, чтобы проблем в дороге меньше было. Останется только цель путешествия вписать. А главное, ее придумать, чтобы правдоподобную звучало.

Ха, не зря говорят, вспомни аража, он и появится!

В заявившемся в лавку подвыпившем типе сложно было узнать наемника по особым поручениям. Стал он куда ярче и заметней — черные слипшиеся волосы, темно-красная куртка со следами чьих-то ног на спине, бардовый кровоподтек на скуле и только глаза были прежние — серые и хитрые.

— Эт-то что, тута наливают? — запинаясь, выдавил он, заставив двух покупателей более презентабельного вида брезгливо шарахнуться в сторону.

— Простите, пэр, — Ильсан торопливо склонился в поклоне, закусывая губу, чтобы не расхохотаться. — Вам, наверное, нужна рюмочная "Эликсиры от Веста"? Это через пару кварталов отсюда.

— Вот еще, — рыгнул оборотень, — на кой мне одна рюмка? Меньше чем на бутылку я не согласен! Нет, на две! У меня ж две расписочки-то. Где это они? — парень принялся азартно рыться по карманам, выкладывая на прилавок всякую ерунду. — Ага, вот они.

В руку Ильсана ткнулись сложенные пополам бумаги. Осторожно их приоткрыв, мальчишка увидел то, что и ожидал — подорожные на него и Неор.

— Ну! — требовательно протянул Сейфиттин. — Чего замер? Где мой выигрыш? Гони сюда самое лучшее!

Ильсан, понимающе хмыкнув, выставил на прилавок пару бутылок самого лучшего эльфийского вина и, чтобы не нарушать конспирацию оборотня, пузатую бутыль с гномьим эликсиром. Не жалко. Все равно его завтра здесь не будет.

— Ага! В самую точку! Это я сам оприходую, — оборотень запихал за пазуху бутыль с самогоном, — а это, — вино исчезло в бездонных карманах куртки, — с дамой своей разопью. Сегодня в полночь. Надо еще где-нибудь книг раздобыть, чтобы как в библиотеке было. Неор у меня дама ученая, давно просится в библиотеку ее сводить — вот и совместим полезное с приятным.

Сейфиттин убедился, что его намек понят правильно, подмигнул мальчишке и пошатываясь вышел на улицу. А бедному парню пришлось выкручиваться, объясняя покупателям, где-то это можно такие дорогие вина выиграть. В итоге, довольные мужички, прикупив три бутылки обычной водки, пошли сочинять оду Роддуку и его лавке. Завтра собирались вернуться и исполнить ее. Ильсан даже пожалел, что не увидит физиономию дорогого папули, когда с него за невнятное хоровое пение потребуют лучшего эльфийского вина.

День потянулся своим чередом. Вдохновленный Сейфиттином Ильсан еще нескольким покупателям рассказал о проходящем завтра конкурсе. Правда, конкурсы от раза к разу менялись. Но так ведь даже интересней. Роддук получит завтра истинное удовольствие — тут тебе и песни, и танцы, и частушки и даже жонглирование пустыми бутылками. Эх, и почему он до такого раньше не додумался.

После обеда поток будущих конкурсантов потихоньку иссяк, и Ильсан, присев на лавочку у входа, принялся размышлять, все ли он приготовил для побега и хватит ли денег, которые ему удалось скопить, накидывая небольшую сумму к каждой проданной бутылке. И не заметил, как задремал. Разбудили его истошные женские крики:

— Неор, ты куда! Стой! Я батюшке твоему пожалуюсь. Недостойно леди так быстро бегать! Вот леди Иванна такого себе не позволяла!

Распахнув глаза, Ильсан понял, что его ожидание было вознаграждено. И еще как! Он от смеха чуть под лавку не свалился: по улочке, почти не оглядываясь, мчалась Неор. И на ней все, абсолютно все было синим: и платье, и шляпка, и туфли с чулками, и веер, и лента в волосах. Еще бы синий нос, как у местных покупателей, вот тогда бы Ильсан сразу же догадался, какую зону она выбрала.

Мальчишка спешно распахнул дверь своей лавки, и юная графиня нырнула туда за миг до того, как ее преследовательница, дородная богато одетая дама, показалась из-за поворота. Ильсан спокойно прикрыл за девушкой дверь и подпер ее своей спиной, посвистывая незамысловатую мелодию.

— Неор, негодница, ты где? — растерянно звала дама, устало обмахиваясь веером.

— Простите, пэри... — позвал ее мальчишка.

— Пэр-эри, — поправила она.

— Неужели? — с почти искренним удивлением воскликнул Ильсан. — Никогда бы не подумал, что такая юная девушка уже замужем.

— Правда? — дама кокетливо поправила высокую пышную прическу.

— Конечно же, — ответил мальчишка, делая честные-пречестные глаза, не раз отрепетированные на Роддуке. — А вы свою сестренку ищите?

— Сестренку?.. Ах да, сестренку, — дама просто расплылась от удовольствия. — Не видел, куда она пошла?

— Вниз по улице. Там лавка с игрушками есть, и ювелирная мастерская. Наверняка она там.

— Спасибо, — благожелательно кивнула дама и медленно поплыла в указанном направлении.

Когда она удалилась на достаточное расстояние, Ильсан преспокойненько вернулся в лавку и запер за собой дверь.

— Добрый день, прекрасная пэри! — поприветствовал он девушку, прячущуюся за стойкой. — Что желаете? У нас есть товар на любой вкус! Даже для молодых пэри!

— Хватит придуриваться, — злобно зашипела Неор, выбираясь из убежища. — Вы, два идиота, что ночью у меня в комнате натворили? Из-за вас теперь ко мне тетушку приставили в сопровождающие!

— О! Так с нами еще и тетушка поедет? Вот здорово!

— Я серьезно говорю! — нахмурила бровки девица.

— Неор, ты что шуток не понимаешь? — примирительно сказал он. — Сняла бы картинки утром, и всех делов!

— Ах, всех делов! Нарфа вам в штаны! — она гневно засверкала на него зелеными глазищами. — Ладно картинки, этот гад блохастый мне весь дом перебудил!

— Сейфи? — я от удивления даже рот открыл. — Он что, к тебе приходил? Я думал, он пошутил, когда про тебя спрашивал...

— Ничего себе у вас шуточки! Просыпаюсь под утро, а на подоконнике посторонний мужчина сидит и ржет! Я сначала даже не поняла над чем, думала надо мной.

— Нет, ты что! — улыбнулся Ильсан. — Вовсе не над тобой. Ты красивая!

— Потом-то я поняла, — заявила она, мило покраснев. — А картинки симпатичные. Слава богам, папа их не видел!

— Ты успела их убрать?

— Нет, не успела, их матушка потом себе забрала, — захихикала девушка. — а отец на Сейфи отвлекся. Знаешь, оказывается, второй этаж это не так уж высоко, когда за тобой гонится чей-то разгневанный папаша с тесаком. А потом, для убедительности, я папочке под нос пустую шкатулку из-под драгоценностей сунула.

— Мейр тебя обокрал? — ошеломленно выдавил я.

— Неа, — девушка принялась кокетливо накручивать на пальчик длинный черный локон, — должна же была я как-то объяснить отцу присутствие мужчины в моей спальне. А так получилось, будто бы вор залезал. А украшения, кстати, я еще вчера припрятала для побега.

— Это ты отлично придумала. Подожди, а граф в стражу на Сейфи не заявит?

— Уже заявил, — виновато опустила голову красавица. — Я его отговаривала, но отец за деньги удавится. А Сейфи жалко, он такой симпатичный, — мечтательно вздохнула она. — Думаю, когда мы сбежим, отец про оборотня забудет, меня искать станет.

— Все равно нехорошо получается, — покачал головой Ильсан, — он нам помогает, а ты его подставила.

— А давай пушистика с собой возьмем? — воскликнула девушка. — Ты не подскажешь, где его можно найти. Он у меня кое-что забыл... — опустив глаза, прошептала она.

— Что забыл? Надеюсь, не трусы, — расхохотался полуэльф, прячась за прилавком.

И вовремя — еле от веера увернулся! А реакция-то у девчонки хорошая. Отличная парочка из них с Сейфи получилась, бы и привычки одинаковые — бедного мальчишку вокруг стола гонять.

Когда девчонке надоело ловить Ильсана, чтобы "оборвать бесстыжие острые уши", она, обмахиваясь злополучным веером, плюхнулась на стул.

— Пэр Вест, не смейте обо мне гадости говорить! — обиженно надув губки, заявила она. — Между прочим, я вас старше! Мне уже семнадцать!

— Ха! Старше она! На два года всего. Мне пятнадцать. Ну, скоро будет.

— Вот когда будет, тогда и поговорим, — горделиво задрала нос девчонка. — Кстати, Сейфи у меня пакет забыл, а не то, о чем ты подумал. Я его просто вернуть хотела.

— Что за пакет? Покажи.

Ильсан удивленно уставился на конверт с печатью дорожной службы.

— Подорожные? Но ведь он их уже принес... — мальчишка вытащил из-за пазухи полученные ранее документы и положил рядом с конвертом.

— Ты что?! Не распечатывай! — испуганно воскликнула девушка, но Ильсан уже надорвал край и вытащил еще две подорожные.

На первой было изображение Неор и новое имя Роен Араж.

Вот шутник лохматый! Не мог фамилию поприличнее выдумать, стража со смеху помрет. Что им потом делать с мертвой-то стражей?

Пэри Эра'стуар схватила второй документ, пробежала его глазами и начала просто неприлично ржать.

— На, полюбуйся! — смахивая слезы, протянула бумагу мальчику.

Ничего себе! Да уж, все познается в сравнении — "араж" вместо моей фамилии уже не казался чем-то неприличным. Еще бы, на фоне такого! Портрет там, разумеется, был, причем, по пояс, как и положено, только наглый оборотень использовал для него картинку из того самого неприличного журнала, причем нижнюю ее часть.

Ильсан злобно скомкал бумагу.

Пусть только ему попадется, гад блохастый! Хвост ему бантом завязать, как минимум!

К счастью, первые подорожные оказались в полном порядке. И уже ничто не могло помешать побегу.

— Ну что, Неор, ты готова уехать со мной? Отлично. Тогда встречаемся в полночь...

— У Моста Влюбленных, — мечтательно захлопала пушистыми ресничками девушка.

— У моста, так у моста, — согласился Ильсан, до библиотеки там рукой подать. — Жду тебя в полночь, — еще раз повторил он. — Кстати, в кровать каких-нибудь тряпок накидай, чтобы все подумали, будто ты спишь.

Неор послушно кивнула и, обмахиваясь веером, выскользнула за дверь.

Ну что ж, дело сделано. Теперь высказать обнаглевшему Мейру все, что Ильсан о нем думает. И про бантик не забыть!

Освободился Ильсан только вечером: Роддук, еле стоящий на ногах, явился лишь к закрытию лавки. Отвесив парню дежурный подзатыльник и разрешив проваливать к аражам драным, он, пошатываясь, подошел к кассе, забрал дневную выручку и самолично запер дверь.

На улице Ильсана уже ждали. Донельзя элегантный Сейфиттин сидел на лавочке в скверике, лениво обмахиваясь свернутой вдвое газетой. Полуэльф недовольно поджал губы и, гордо задрав подбородок, прошествовал мимо. Как он и ожидал, оборотень догнал его и, усмехнувшись, пошел рядом. Надолго терпения Ильсана не хватило

— Ты что натворил, собака злобная! — рявкнул он, пытаясь пнуть наемника, и, разумеется, промазал, чуть не свалившись в кусты с краю дорожки.

— А почему это сразу собака? — хихикнул тот, удерживая мальчика за руку. — Может, я этот как его... хомячок?!

— А если серьезно, Сейфи, в кого ты превращаешься?

— А ты как думаешь? — улыбнулся оборотень. — Ты давай, отгадывай, а я при следующей встрече расскажу!

— При следующей встрече? Сегодня в полночь? Ты что, с нами поедешь?

— Поеду, но не с вами. Твоя истеричная подружка сделала для этого все возможное. И чего спрашивается было орать? Ну, потискал ее чуток. Вопить-то зачем? А теперь мой портрет на всех столбах висит. Придется уходить из Кадара, пока все не утихнет. И вам опасно будет рядом со мной находиться. С вами мой товарищ отправится.

— Какой товарищ?

— Надежный. Он будет ждать вас с полуночи до часа ночи в подсобном помещении Библиотеки, вход с переулка. Надеюсь, часа вам хватит, чтобы добраться туда от Моста Влюбленных?

— Да там всего пятнадцать минут идти.

— Один ты и за пять добежишь, а вот с прынцесской и за час можете не уложиться.

— Уложимся.

Глава 7. Как возник Калейдоскоп.

Барбариска

Ничего путного я так и не придумала. Что бы ни задумал пэр Шантар, выбора у меня все равно нет. Одной мне тут не выжить, тем более с ребенком. Правда, кое-кто наглый и совершенно бессовестный, утверждает, что я не одна. Только пользы от его советов практически никакой, да и сам все время где-то шляется под надуманными предлогами. И главное, с фантазией у него бедновато. Мог бы что-то и поинтереснее в свое оправдание выдумать.

— Ааа! — вскрикнула я, от боли и неожиданности выныривая из размышлений.

Да когда же этот ребенок кусаться-то прекратит?

Зар молча указал глазами направо, но обернуться я уже не успела — над ухом грозно рявкнули:

— Кто такая? Что здесь делаешь? Документы!

Я резко развернулась и испуганно замерла от такого внимания к моей скромной персоне. Четверо солдат в темно-зеленой форме взяли меня в полукольцо и, ухмыляясь, ждали, решусь ли я удрать в так любезно предоставленную для побега сторону, а пятый, единственный из всех восседавший на лошади, брезгливо скривившись, рассматривал меня. Ноги от страха отказывались слушаться, а может, это благоразумие наконец проснулось и подсказало, что удирать не стоит. Если бежишь, значит, виновен. Зачем давать лишний повод для подозрений? Только и оставалось, что в наглую глазеть на незнакомцев.

И там было на что посмотреть. Всегда была неравнодушна к ребятам с крепкими мускулистыми фигурами и военной выправкой. Вот и мой бывший парень тоже военный, капитан дальнего плавания. Но мы, как сейчас говорят, не сошлись характерами. Он хотел жениться и завести детей. А я была принципиально против. Нафига мне муж, которого никогда нет дома. А дети... вечный плач, пеленки, памперсы. Этого кошмара я всеми силами стремилась избежать. Вот если бы детей выдавали сразу взрослыми...

— Чего молчишь?! — то ли сказал, то ли прокаркал всадник.

Вот уж кто точно не был похож на воина. Разве что в этом мире стандарты другие. И выдающийся пивной животик, маленькие поросячьи глазки и пухлые пальчики, никогда не державшие оружия, неизменные атрибуты бравого воина. Начальник, не иначе — вот и знаки отличия есть на еле застегнувшемся камзоле.

— Долго нам ждать?! — рявкнул невысокий воин с гладко зачесанными назад черными волосами. — Документы показывай!

Я, повесив на лицо самую ясную и открытую улыбку, изумленно похлопала ресничками и наивно уточнила:

— Документы? Какие?

Поджав тонкие губы, вояка недвусмысленно потянулся к мечу, а я испуганно попятилась. Документов у меня не было, и, как мне думается, у Алинира тоже. Хм, придется выкручиваться.

— Господин офицер! Вы такой храбрый! — кинулась я вперед, одной рукой прижимая к себе Зара, другой хватая командира за руку. — Наверно, много бандитов поймали?! Благодаря Вашей отваге и самоотверженности, этот мир становится чище и безопаснее. Вы и Ваша великолепная команда — пример для всей стражи!

В том же духе, с абсолютно серьезным и искренним выражением лица, я могла трещать часами, изображая наивную дурочку. Ни папуля, ни его подчиненные давно уже не покупались на эту игру. Про Игорька и говорить нечего, его мне и не было нужды обманывать. А вот местная стража к грубой лести иммунитета не имела. Толстяк аж надулся от гордости, самодовольно улыбаясь и задирая вверх все три подбородка. Стражники тоже приосанились, благосклонно кивая. Только не все, как оказалось, попали на мою удочку. Молодой воин с абсолютно седыми короткими волосами и цепким колючим взглядом недовольно покачивал головой.

— Господин Розжелт, мы на задании, — напомнил он офицеру.

Но толстяк лишь отмахнулся, радостно подставляя уши под щедро навешиваемую туда лапшу. Еще и рот распахнул от изумления.

Стоп. Изумление? Это что-то новенькое. Вроде бы я не такой реакции добивалась. И куда это они все пялятся?

Обернувшись, я чуть на землю не рухнула, а размеру моих выпученных глаз позавидовала бы любая эльфийская красавица. Рядом с бархатистым кустарником, прямо на фоне сохнущих пеленок, стоял Алинир, высокий, статный, красивый и... абсолютно голый. Ну, не считать же за одежду огромный букет полевых цветов!

На губах парня играла широченная улыбка, а в глазах озорно скакали чертики, которых быстро спугнули четыре живые статуи в форме и одна, чуть не свалившаяся с коня. Мой синеглазый красавчик уставился на нас с тревогой и недоумением, а его очаровательная улыбочка исчезла без следа.

— Что здесь происходит? — воскликнул он с неподдельным волнением в голосе. — Что вам надо от моей жены?

А фигурка-то у "муженька" очень даже подходящая! Только самое главное не оценишь — букетом, гад, прикрылся!

Я закусила губу, пытаясь не рассмеяться и не испортить Шантару игру. К сожалению, не вышло. Я еле успела развернуться и уткнуть лицо Зару в живот, как меня скрутил жестокий приступ хохота.

— Что случилось? Почему моя жена плачет? — воскликнул Алинир.

Отбросив букет под куст, он схватил одну из пеленок, быстренько в нее завернулся и подскочил ко мне, обняв и чмокнув в макушку. Я затряслась от смеха еще сильнее, не помог даже чувствительный щипок "супруга".

— Вы кто такие? — очнувшись, прошипел толстяк. — Что здесь делаете?

— О, пэр Розжелт, я сейчас вам все объясню, — Шантар бросился к толстяку, не упустив случая погладить "жену" по мягкому месту напоследок. Удрал он так быстро, что адекватное ему ответить я не успела — руки ребенком заняты, а ногами уже не достанешь.

Хитрец же, не обращая на меня ни малейшего внимания, обрабатывал главного стражника, что-то горячо нашептывая тому на ухо. Розжелт похабно хихикал и что-то шептал в ответ. Прям лучшие друзья после долгой разлуки.

— Господин окур! — снова влез противный стражник. — Надо их проверить.

— Ах, да, — вспомнил толстяк и, величественно выпятив животик, велел Шантару, — покажи-ка подорожную.

— Прошу, — Алинир протянул ему бумагу и ткнул в меня пальцем, — а это жена моя. Дура! Читать не умеет, на днях свою подорожную вместо растопки использовала.

— Да я б за такое убил! — возмущенно хлопнул кулаком по колену окур.

— Так и я чуть не убил, — согласно кивнул Алинир, — но эта гадина на дерево влезла. Всю ночь там, зараза, просидела, спуститься боялась.

— И правильно боялась, — мерзко рассмеялся толстяк. — Учить таких надо. И желательно розгами.

— О! Отличная идея, — обрадовался "муженек", — так и сделаю!

— А ты, дружище, случайно не видел здесь подозрительного человека, выдающего себя за зейта? — начальство неожиданно вспомнило про свои обязанности.

— Нет, пэр окур. Мы с женой из Калиби едем, никого по дороге не встретили. Да и в поселке о нем никто не слышал. Вот урсы были недавно, — Шантар призадумался, почесывая затылок, — неа, зейта точно не было. Он, наверняка, в сторону Зменара двинулся, там много разных... — он многозначительно улыбнулся, выделив последнее слово, — поселений.

— Спасибо за помощь, — Розжелт заговорщицки подмигнул Алиниру и велел солдатам. — Едем в Зменар.

— Калиби тоже следует проверить, — снова вмешался седой, — и это гораздо ближе.

— Здесь я командую, — злобно рявкнул толстяк. — Я сказал в Зменар, значит, в Зменар! Вот вернемся в казарму, я с тобой разберусь!

Окур, похотливо облизнувшись, развернул коня и пустил его в галоп. Седой громко свистнул, из-за кустов, сплошной стеной стоявших вдоль дороги, раздалось радостное ржание. Оказывается, транспорт у стражников был. Стоило б догадаться.

Вскочив в седла, парни умчались за своим командиром, а я, почти не чувствуя ног, без сил опустилась на землю.

— Алинир, ну и что это было? — возмутилась я, опуская Зара в корзинку, до которой с трудом дотянулась. — Сначала наезд, потом...

— Отъезд! — хихикнул Шантар.

— Вот именно! С чего это они так быстро от нас отстали? Что этому толстяку наболтал?

— Точно хочешь знать? — хмыкнул парень, протягивая мне бутыль с водой. — Да ничего особенного не сказал. Я разве ж виноват, что в Зменарском борделе завтра последний день больших скидок?

— Чего? — расхохоталась я. — Ну, ты даешь! Ради такого можно и поторопиться!

Мы дружно хохотали, смакуя подробности трудовых будней зменарских ночных бабочек, пока оголодавший Шантар не потребовал от "любящей жены накормить благоверного". Без зазрения совести ткнув пальцем в рассыпавшиеся по земле продукты, я заявила, что обед давно готов, просто благоверный слишком долго где-то шляется. И не пора ли женушке сковородку для скорейшего взаимопонимания купить.

— Да ты что, дорогая, — с почти искренним удивлением воскликнул парень, — я ж за букетом ходил. Для тебя, между прочим!

Алинир, пошарив в траве, разыскал изрядно потрепанный и восхитительно пахнущий букет и торжественно вручил это чудо мне. Пришлось накрывать "стол", собрав выделенные для его доли продукты в виде пары сырных лепешек, куска колбасы и вареного яйца.

— А куда мы теперь? — спросила я, когда мужчина, сыто облизнувшись, откинулся назад, используя шершавый ствол дуба в качестве спинки кресла.

— В столицу.

— Скорректируем вопрос: зачем мы едем в столицу?

— Как зачем? — с деланым изумлением воскликнул он. — Узаконить наши отношения, разумеется!

— Чего?! — опешила я.

— А что ты хотела, милочка, когда подсматривала за голым мужчиной? — нахмурился он. — Теперь, как честная женщина, ты просто обязана на мне жениться! — закончил, согнувшись пополам от хохота.

Я весело фыркнула, но сбить себя с мысли не позволила.

— Может, ты мне все-таки расскажешь, что тебе от меня надо?

— Я похож на идиота?

— Нет, — вздохнула я, понимая, что выудить из него правду будет чертовски сложно. — Но хоть что-то ты мне можешь объяснить? Про этот Мир, про Блуждающую?

— А у меня есть предложение получше? — заявил мужчина, усаживаясь поближе. — Давай лучше чем-нибудь другим займемся?

Шантар, широко улыбнувшись, притянул меня к себе и самым бессовестным образом запустил руку в вырез рубашки.

— Ты что себе позволяешь?! — возмущенно рявкнула я, вытаскивая наглую конечность.

Но та не растерялась, тут же переместившись на талию, и медленно, но уверенно поползла вниз, не обращая внимания на мои попытки ее спихнуть. А потом еще и вызвала группу быстрого реагирования в лице второй такой же нахалки.

По-хорошему, значит, не понимаем? Ладно, разберемся! На первый раз, так и быть, не будем применять главный прием женской самообороны, выберем чего-нибудь попроще.

— Ай! — завопил парень, спешно отодвинувшись. — Чего кусаешься?! Уже и пошутить нельзя?

— Не нравятся мне такие шутки! — грозно сказала я. — А в качестве наказания ты мне расскажешь свою самую страшную тайну!

— Самую страшную тайну, говоришь? — хмыкнул он. — Изволь. Я вовсе не зейт, — заговорщицки шепнул мне на ухо.

— Это я и так уже поняла! — также шепотом отозвалась я. — И как же тебя зовут на самом деле?

— Айвенир Шей'тар.

— А, ну-да, ну-да, — протянула я.

— Ну вот, — печально вздохнул синеглазый красавчик, смахивая несуществующую слезу, — в кои-то веки правду сказал, и то не верят!

— Так может правду чаще надо говорить? — усмехнулась я. — Глядишь, и поверят. Может, даже я поверю, если все-все-все расскажешь!

— Все-все-все?! — насмешливо приподнял бровь этот хитрец.

— Все-все-все!

— Ну, я столько и не знаю...

— Тогда, просто все!

— Хорошо, — кивнул он, — вечером расскажу. Давай отсюда убираться поскорее.

Господин зейт помог мне подняться и даже проявил благородство, предоставив в мое распоряжение своего коня со смешным именем Колючка, но, полюбовавшись представлением "Барбариска на лошади", отказался от этой идеи. Времени на обучение у нас нет, дела впереди важные, а позади... с теми, что позади, нам лучше не встречаться. Так пришлось мне, как и раньше, идти пешком. Несмотря на спешку Алинир... тьфу ты, Айверин меня больше не подгонял, а корзинка с Заром и вовсе перекочевала к нему на седло. Умник за время пути появлялся всего раз, узнал, какой цирк пропустил, обругал меня последней дурой и, обиженно надувшись, замолчал. И не отзывался, как бы я его не звала. Потом и я обиделась. Да нужен он мне больно. У меня вон Айверин есть.

Эх, какая я все-таки ветреная женщина — мужчин, как перчатки меняю. И не важно, что один из них лишь плод моего больного воображения.

Стемнело быстро, на небе зажглись крупные звезды, сложившись в незнакомые, но очень красивые созвездия. Одна за другой взошли две луны — та, что побольше, желтая и тускловатая, а вторая, маленькая, яркая и серебристо-серая. Луны старательно разгоняли обнявшую нас тьму, создавая приятный полумрак, и позволяли почти спокойно идти, не рискую свалиться в какую-нибудь яму.

На ночлег мы расположились на небольшой полянке, полностью окруженной высокими колючими кустами. В это, довольно-таки уютное, гнездышко пришлось пробираться сквозь узкую щель среди хищных ветвей, так и норовивших оцарапать незваных гостей. Колючку Айвенир припрятал неподалеку — здесь бы лошадка попросту не поместилась.

— Зато никто незамеченным не подберется, — самодовольно заявил он, оглядывая наше убежище.

— Так и нам не удрать, если что.

— Нам не удрать в любом случае, — покачал головой мой попутчик, — тебя даже черепаха догонит.

— А ты, стало быть, как истинный джентльмен, нас не бросишь? — усмехнулась я, усаживаясь на траву рядом с парнем и доставая из корзинки Зара.

Малыш не плакал и не капризничал. Питаться он уже научился на расстоянии — время от времени в груди возникало привычное жжение, исчезавшее так же внезапно, как и появляющееся. Ребенок вообще не доставлял особых проблем, но я чувствовала, что у меня на руках ему нравится гораздо больше, хотя никаких эмоций на его личике по-прежнему не было.

— Не буду врать, что стану защищать тебя, не жалея сил, — вздохнул Шей'тар и посмотрел мне в глаза, — но сделаю все, что смогу. Если это не будет угрожать моей жизни. А вот во всех остальных случаях помогу с превеликим удовольствием! Здесь, — парень покровительственно приобнял меня за плечи, — нас никто не заметит, если шуметь не будем. А от зверей и нежити я круг проведу, не пролезут.

— Нежить? — потрясенно прошептала я, непроизвольно придвигаясь ближе к мужчине.

— Не бойся, — снисходительно кивнул тот, — даже если какая-нибудь тварь сюда и забредет, линию ей точно не переступить.

— Так ты маг? — я уставилась на него с неподдельным восхищением. — Умеешь защитные круги проводить?

— Да какой я тебе маг? — усмехнулся Айвенир. — Просто у меня амулет специальный есть: круг провел — поле активировалось. Правда, на двадцать раз всего хватает, потом у мага заряжать надо. Кстати, нежить здесь обычно не водится, это ведь Желтая зона, а вот в Красной... этого добра хоть отбавляй! А заклинание, оно одно и на зверье, и на мерзость всякую.

— Желтая, Красная, Блуждающая, — пробормотала я. — Блин горелый, что это все значит-то?

— Ладно, расскажу, — хмыкнул Ай. — Только сначала поем. Меня питать надо!

Ужин наш был хоть и не роскошен, но вполне питателен. А под легкое красное вино, переданное старостой Суонта пэру Шей'тару вместе с другими продуктами, и остатки колбасы и лепешек деликатесами покажутся.

Уложив меня и даже заботливо подоткнув одеяло, получив при этом по наглым загребущим лапам, мужчина соизволил начать рассказ. Правда, только после соответствующей отплаты его информационных услуг. А целуется он, кстати, весьма неплохо. Я и сама еле от продолжения удержалась. Думаю, с этим торопиться не стоит.

— Хорошо, слушай, — мужчина недвусмысленно облизнул губы и со вздохом отодвинулся, укладываясь на бок, чтобы лучше меня видеть, и подпирая голову рукой. — Лет четыреста назад, а если точнее, то четыреста шесть, существовали четыре мира: Мэйдес, Варто, Эрл'лария и Сантеро. Первые три мира жили тихо-мирно, никого не трогали. В общем, вели обычную жизнь обычного мира: любовь, битвы, открытие новых земель, месть, первый смех ребенка, интриги, путешествия... да много всего. Но жителям Сантеро этого было мало — единственное, что их привлекало, это научные опыты и исследования. И чем сложнее опыт, чем оригинальнее открытие, тем больше славы и денег. Вот и старались ученые переплюнуть друг друга. Так и доплевались до Катастрофы. Я, к счастью, тогда еще не родился, но один мой знакомый орк говорил, что это было просто ужасно — целую неделю как в аду жили.

Айверин на миг закрыл глаза, собираясь с мыслями, и продолжил:

— Разлетелись все четыре мира на кусочки, перепутались и сложились в произвольном порядке, как стекляшки в детском калейдоскопе. Несколько месяцев зоны притирались друг к другу: реки пробивали новые русла, куски, безжалостно выдранные из середины океана, затапливали поля и леса, появлялись новые моря, горы и бездонные трещины в земле. Недовольна была природа — землетрясения, ураганы, цунами, смерчи, извержения вулканов долгое время сотрясали вновь собранные миры. Люди и нелюди вторили природе: не прекращались войны за безопасную территорию, повсюду лилась кровь, заполняя собой русла исчезнувших рек. Эльфы и гномы вновь сцепились друг с другом, и эта война была в два раза длиннее предыдущей, и намного страшнее. И если природа постепенно успокаивалась, то якобы разумные существа останавливаться не собирались. Лишь одно их объединяло: ненависть к тем, кто подверг их таким испытаниям. Сантерцы уничтожались везде и всюду, слово "технарь" стало ругательным. Охота на технарей мирила даже извечных врагов. Полвека продолжался этот кошмар. И тогда появились Стражи.

— А дальше? — поторопила парня я, изнывая от нетерпения.

— Слушай, — взмолился он, — я засыпаю уже. Давай, дальше завтра расскажу?

— Ну, Ай, ну пожалуйста, — попробовала поныть я, — ты же обещал, что расскажешь все!

— А я от своих слов и не отказываюсь. Сказал "все", значит, все! — отрезал мужчина. — Спим! Надо отдохнуть, иначе ты завтра идти не сможешь. А нам надо поторопиться и как можно быстрее покинуть Желтую зону, а в Зеленой своя стража. Там нас не будут искать.

— Подожди, это что, получается, в этом мире можно встретить куски территории еще с трех миров?

— Ага, — ответил Шей'тар, переворачиваясь на другой бок. — Отстань, я сплю.

Вздохнув, я поплотнее завернулась в одеяло, устроив Зара у себя на животе и придерживая его одной рукой: и он не упадет, и будильником сможет поработать, в нужный момент цапнув меня за палец. Закрыв глаза, я попыталась осмыслить все, что произошло со мной за последнее время, но незаметно задремала. Проснулась рано утром от возмущенных девичьих криков: "Уйди, придурок! Нарф тупой! Не тронь, меня!"

Айверина на месте не было, а вот его насмешливый голос очень даже присутствовал.

— Постой, милочка! — нежно звал он. — Всего-то пара поцелуев! От тебя убудет, что ли?

Переложив Зара в корзинку, я выбралась из кустов и пораженно застыла, рассматривая чудную картинку: Айверин азартно ловил симпатичную девчонку лет пятнадцати, а та, ловко выскальзывая из его объятий, бегала вокруг дуба, даже не пытаясь удрать.

— Ага, странно! — согласился со мной внезапно объявившийся Умник. — Твой "муженек", умственные способности которого недалеко ушли от произрастающих в этой рощице дубов, пристает сейчас к посторонним девкам, а тебе хоть бы что! Хотя я его понимаю, ничего так куколка!

— Эй, — крикнула мне девчонка, — убери от меня этого извращенца!

— Почему извращенца?! — от возмущения, густо перемешанного с изумлением, парень резко затормозил, словно налетел со всего маху на препятствие.

— Нет, ты посмотри, посмотри, какая красотуля! — восхищался мой личный шут. — Что?! — он на миг заткнул, но тут же добавил ехидненько. — Ничего, шута я тебе еще припомню!!

Ну что за вредный товарищ? Хотя в одном он прав — девчонка действительно красивая: стройная изящная фигурка, аппетитная грудь, рыжие волнистые локоны, пылающие щечки, горящие праведным гневом большие ярко-зеленые глаза. Просто маленькое миленькое чудо.

Но любоваться девчонкой мне не позволили. В глазах на миг на миг потемнело, а когда зрение вернулось — мир вокруг стал гораздо четче, ярче, а самое главное... Я посмотрела на незнакомку и начала тихонько хихикать.

— Видишь, значит... — улыбнулась мне девчонка.

Она на миг отвлеклась, чем и воспользовался Айверин, схватив красотку и намереваясь потискать ее пышную грудь. Я быстренько сменила ракурс обзора, чтобы полюбоваться на его физиономию. Эльфов я еще не видела, но думаю, что таких огромных глаз, как сейчас у Айверина, нет даже у них.

Мужчина резко отскочил назад, глядя на нас с девушкой глазами несчастного котенка, которому дали лизнуть вкуснейшую колбаску и тут же отобрали.

— Это что? — жалобно спросил он. — Как это?

Большие зеленые глазищи девушки наполнились слезами.

— Ты меня опозорил, — всхлипнула она. — Теперь я не смогу вернуться в родную деревню. Вы должны взять меня с собой.

— Возьмем-возьмем, — кивнула я, кусая губы, чтобы не расхохотаться в голос.

Умнику-то хорошо — его дикий хохот никому, кроме меня, не слышен!

— Не возьмем! — обиженно заявил Ай.

— Возьмем, — настаивала я.

— Не возьмем!

Умар ал'Никс вышел из комнаты отдыха, сладко потягиваясь. Он отлично выспался, а стрельба по иллюзорным мишеням сняла раздражение. Приятно все-таки запустить в своего врага огненным шаром или пустить стрелу в глаз. Жаль, попинать нельзя. Он бы этого Айверина в два счета размазал. Выдумал тоже к его кукле приставать. И ладно бы просто лапшу на уши вешал, как у нее на Земле говорят, так ведь этот урод еще и руки распускать стал. Как этот Шей'тар вообще смеет целовать его куклу?! Он ведь даже себе этого не позволяет!

Вернее, чертов прибор не позволяет. Нельзя игроку живьем в Калейдоскопе появляться. Как и магию свою использовать. Только то, чем владеет кукла. А эта ни магией не владеет, ни боевыми приемами. Да и Умар сильно сомневался, что она захочет чем-нибудь тяжелым этого Айверина приложить. Уж больно он ей понравился. Как бы не влюбилась.

Осознание этого почему-то безумно злило. Ну какая Умару разница, в кого влюбится его кукла? Разве что это может помешать игре и его планам. Точно, так и есть. Именно это Умара и злит. А еще то, что какие-то посторонние парни дурят голову его девушке. И вообще, два афериста на одну Барбариску — это все-таки много. И если Умар ей только добра желает — ну и себе, естественно, то этот фальшивый зейт — лошадка темная, и что задумал, непонятно. Шел бы себе на х... хм, своей дорогой.

Бездна Рувала! Надо бы за языком последить, а то уж больно речь у этой Барбариски заразная. Не пристало Лорду так выражаться. Хотя временами очень хочется. Особенно, когда этот аферюга вокруг его куклы вертится! Уютно ему, видите ли! Умару, может, тоже уютно, но это же не причина столь бессовестно врать девушке и использовать хорошее к себе отношение. И если с Шей'таром все ясно, то ей-то какого аража этот Айверин понадобился, когда у нее цельный Лорд есть?!

Не совсем Лорд, правда, но это и не важно. Да и к чему все эти лорды, светлости и сиятельства? Путаница одна. Вот на Эршании все ясно и понятно. Ишрэ включает в себя и титул, и звание, и должное уважение. Ал'Никс. Звучит? Ар'Никс звучало бы лучше, но это потом, в будущем. И вообще, Умар не страдает от излишних амбиций. Это дядина мечта — войти в Совет. Умара и ишрэ "ал" вполне устраивает. Правда, Ферьон его опускать в разговоре повадился, вслед за Координатором. Нет, формально они правы — между равными это допускается, но до чего же неприятно.

И эта тоже хороша — верит всяким наглецам. Эх, правильно говорят, все бабы — дуры. Ведутся на лживые сказки. Ценила бы лучше, когда мужчина ей правду говорит. Никто же всерьез в такую корову не влюбится. Там и смотреть-то особо не на что. Разве что глаза красивые. Только ведь Шантара явно не глаза интересуют. Да и нет никаких глаз под юбкой, куда он свои ручонки наглые тянет!

И что самое обидное, нарфов вариатор сбоил просто безбожно. Словно специально мешал ему приструнить Барбариску. Из-за него и все веселье с букетом пропустил. Хотя у мальчишки тоже очень даже весело было. Одна Неор чего стоит. Еще бы вовремя научилась на свидание приходить.

Как и предсказывал Сейфи, девица сильно опоздала, а с учетом того, что Ильсану пришлось выдержать настоящий бой и сократить почти вполовину количество притащенного Неор барахла, к библиотеке бежали со всех ног. Впереди Ильсан с тремя увесистыми мешками, следом графиня, требующая прихватить и оставшиеся два.

Из переулка в библиотеку вела всего одна дверь. Аккуратно повернув ручку, Ильсан толкнул створку и заглянул в помещение. Там было темно и тихо.

— Спрячься за деревом, — велел он Неор, ловко уворачиваясь от удара веером, — я схожу проверю.

Свет зажигать мальчишка не стал, благодаря эльфийской крови он прекрасно видел в темноте. Комната больше походила склад старой рухляди, которая уже не нужна, но и выкинуть ее жаль. Вдоль стен громоздились кособокие стулья, обшарпанные столы и большой потрескавшийся шкаф с одной дверцей. Пыльное зеркало в старинной деревянной раме примостилось на низенькой тумбочке, заваленной какими-то тряпками. И только одно нарушало покой этого старого мебельного кладбища — вполне себе живой эльф, рассевшийся в накрытом плащом кресле в дальнем углу комнаты.

Самый настоящий эльф, каких на Ярмарке много. Правда, хороший дорожный костюм и дорогой чехол с луком, лежащий на полу у кресла, утверждали, что эльф этот далеко не прост. Об этом же свидетельствовали и презрительная усмешка на тонких губах.

— Проходи, садись, — эльф изящным движением руки зажег магический светильник.

Оглядевшись, Ильсан приметил еще одно кресло, стряхнул с него тряпье и вытащил в центр комнаты, куда и уселся, демонстративно скрестив на груди руки.

— Ты кто? — недовольно буркнул он. — Сейфи где?

— Во-первых, не ты, а делар Эйрифисейнталь — брезгливо бросил эльф, сверкнув голубыми глазищами. — Во-вторых, Сейфиттин уже покинул город, у него возникли неотложные дела, требующие немедленного отъезда. В-третьих, он попросил, а я любезно согласился стать вашим проводником на некоторое время. В-четвертых, вы должны беспрекословно слушаться меня. В-пятых, ...

— А "в-пятых" можешь засунуть себе сам знаешь куда! — обозлился мальчишка, не ожидавший от оборотня такой подставы.

Он вскочил и решительно двинулся к двери.

— Стой! — эльф в несколько быстрых шагов преградил ему дорогу и застыл каменным изваянием, лишь его золотая коса недовольно покачивалась, будто жила собственной жизнью. — Сейфиттин тебе письмо оставил, прочти.

"Привет, эльфеныш! Если ты читаешь это письмо, значит, вы таки не опоздали на встречу с моим товарищем. Этот Эйри-как-то там — придурок, конечно, но вам без него не выбраться. Думаю, ради свободы можно немного и потерпеть. Он проведет вас через Синюю зону. Слушайтесь его во всем. Тогда и проблем не возникнет. Кстати, мелкий, ты догадался, в кого я превращаюсь? Подсказываю, оно пушистое!"

Ильсан растерянно скомкал в руках письмо. Что же делать? Поверить эльфу?

— Зови девушку, — поторопил тот, — у нас времени мало. А вам еще переодеться нужно.

Мальчишка вздохнул. Выбора у него, действительно, не было. Если что, разбежаться они всегда успеют.

Неор, шагнув в комнату и увидав золотоволосого красавчика, впала в самый настоящий ступор, приоткрыв ротик и восторженно хлопая ресничками. Что несказанно порадовала мальчишку, испугавшегося, что девчонка на шею ушастому кинется.

Эйрисифи... Эйрифиси... Эйри вывалил на стол гору эльфийской одежды. Неор тут же отмерла, со счастливым визгом зарывшись в шуршащую кучу платьев, Ильсан же взял себе костюм попроще, темно-зеленый с минимумом вышивки, и такого же цвета рубашку. Эльф покачал головой и пододвинул к нему другую рубашку, светло-салатового цвета с отложным воротничком.

— Эта больше подойдет, — улыбнулся он.

Переодевшись, Ильсан глянул на себя в зеркало, которое Неор уже оттерла от пыли и перед которым с упоением вертелась. Костюм сидел как влитой, да и удобные эльфийские сапожки пришлись впору.

— Откуда ты так точно наши размеры угадал? — подозрительно хмыкнул мальчик.

— Сейфиттин Мейр подсказал, — лениво приподнял бровь Эйри.

Пэри Эра'стуар перемерила уже кучу платьев, но так и не определилась.

— Одень светло-салатовое с темными вставками по бокам, — посоветовал ей эльф.

— Точно, — обрадовалась девчонка, — у меня к нему и украшения есть.

Сообразив, что выбор наряда затягивается, эльф усадил Ильсана в кресло и достал из своего мешка небольшую сумочку, в которых девицы обычно хранили косметику.

— Зачем это? — опешил мальчишка. — Я что, девка, чтобы краситься?

— Это маскировка, — пояснил остроухий. — Или тебя никто искать не будет?

— Будут, — вздохнул Ильсан. — Еще как будут!

И ладно бы они искали именно его. Мальчик был бы этому даже рад. Но нет, все дело в его способностях. Интересно, как Роддук без его удачливости обходиться будет? Единственный, на кого удача Ильсана не распространяется, это сам Ильсан. Правда, и на окружающих не каждый раз действует. С перерывами. Но уж лучше что-то, чем ничего.

— По-твоему, они не догадаются расспросить о тебе стражников на воротах? — спросил Эйри, отвлекая мальчишку от грустных мыслей.

— Догадаются.

— Дальнейшие объяснения нужны?

— Нет, — буркнул Ильсан, послушно подставляя свое лицо для маскировки.

Эльф тут же взялся за дело. Кисть порхала легко и уверенно, явно не впервые оказавшись в этих руках. Под конец мальчик даже задремал, в себя его привел восторженный вскрик.

— Ой, какая прелесть! — радостно трещала Неор, вытащив Ильсана с кресла и самозабвенно тиская.

— Уйди, дура, — заорал он, пытаясь вырваться. — Взбесилась, что ли?

— Ты такой красивый. Как самый настоящий эльф!

— Что?! — мальчишка испуганно рванул к зеркалу.

Из пыльных зеркальных глубин на него смотрел юный эльф в элегантном дорожном костюме. Единственное, что портило золотоволосого красавчика, это дикий ошалелый взгляд больших фиалковых глаз. Схватив с пола тряпку и, понадеявшись, что это все ему лишь мерещиться, мальчишка принялся лихорадочно стирать с зеркала остатки пыли. Но его ожиданиям не суждено было сбыться — эльф из зазеркалья никуда не делся, более того, он стал передразнивать Ильсана, также поправляя одежду и волосы.

— Зачем это? — от потрясения мальчик позабыл все остальные слова.

— Мне повторить уже сказанное? — на губах Эйри на миг мелькнула очень знакомая ухмылка.

— Повторять не надо, — Ильсан показал ушастому насмешнику и своему отражению язык. — Ты лучше скажи, почему именно в эльфа?

— По-твоему, орк в эльфийском городу будет смотреться уместнее.

— Понять-то я понял, — обиженно надулся парнишка, — но быть эльфом все равно не хочу!

— Ты должен гордиться, что в тебе течет наша кровь! — пафосно воскликнул Эйри и, обернувшись к Неор, велел. — Поторопись, нам еще из города выбираться.

Неор они одевали в четыре руки, вернее, усиленно пытались впихнуть девицу в выбранное эльфом платье и отобрать лишние, что оказалось значительно труднее.

— Тебе что, никогда такие платья не покупали? — шипел Ильсан, отцепляя ее пальчики от очередной вещицы.

— Покупали, — чуть не плакала она, — но платьев много не бывает. Я их с собой возьму!

— Все?! — ужаснулся он, и, судя по мелькнувшей в голубых глазах панике, Эйри в этом вопросе был с ним полностью солидарен.

Красавица быстро-быстро закивала, испугавшись, что драгоценную добычу отберут.

— Хорошо, — вздохнул эльф, — возьмешь столько, сколько в мешок влезет.

Девчонка зашарила взглядом по комнате, выискивая мешочек побольше.

— Вот в этот! — усмехнулся остроухий, протягивая ей небольшую котомку.

Как он ошибался! В одну малюсенькую сумочку, где раньше там с трудом помещались два небольших свертка, Неор умудрилась запихать целых пять платьев и кружевную шаль в придачу. И торжествующе уставилась на нас.

— А ее под эльфийку маскировать не будешь? — удивился Ильсан, видя незамутненное спокойствие Эйри.

Тот лишь усмехнулся и протянул Неор изящный серебряный обруч с черным камешком по центру, который она тут же водрузила на голову.

— Прикоснись к камню.

Неор послушно погладила камешек. И в этом миг Ильсан почувствовал легкое покалывание в пальцах, какое всегда появлялось, если рядом использовали магию. Вот и сейчас без магии не обошлось. Пэри Эра'стуар разительно переменилась. Теперь и ее невозможно было отличить от эльфийки. Очень красивой эльфиечки с миленькими острыми ушками, роскошной копной золотых волос и огромными фиалковыми глазами.

— Отлично, — Эйри довольно потер руки, — и даже некое сходство есть. Шпионы однозначно решат, что Альси пытается таким образом их обдурить.

— Шпионы? — нахмурился Ильсан.

— Все в порядке, — улыбнулся эльф, — я настроил иллюзию так, чтобы было небольшое сходство с одной из знатных дам, для больше достоверности. Так будет проще выбраться из Кадара и пройти сквозь наши земли.

— Но стража ведь потребует снять морок.

— Я это прекрасно знаю, малыш, — кивнул Эйри. — Но делари из Высшего Дома имеет право не снимать иллюзию столько, сколько хочет. Только присутствие Владыки обязывает ее открыть свое лицо, причем исключительно для него. Эртуарсаль допускает выборочную проницательность. Любая попытка проникнуть сквозь маску делари делает придурка, посмевшего это сделать, врагом всего Дома, что вовсе не способствует долгой и счастливой жизни.

Хм, и какого аража эльфийки свои личики прячут? Может, их красота слегка преувеличена?

— Интересно, — задумчиво протянул Ильсан, — если эльфы и так владеют магией иллюзий, зачем нужны эти эртуарсали?

— Далеко не все эльфийки способны создать полноценную иллюзию и поддерживать ее достаточно долго, — пояснил Эйри. — А заглянуть сквозь иллюзию, созданную эртом, могут только маги высшего уровня.

— Эй, болтуны, — перебила их новоиспеченная эльфиечка, тяжко вздохнув, — а что, остальные платья здесь останутся?

— Утром все вещи отсюда заберут и спрячут, — ответил эльф, поднимая с пола лук и колчан со стрелами. — Уходим.

— Пусть хорошо спрячут. Я их потом заберу!

Глава 8. Побег — версия вторая. А вдруг получится.

Умар выключил вариатор и, сняв с виска пластины, сладко потянулся. На Мэйдесе была ночь, и грейма тоже клонило в сон. Не стоило заглядывать к Барбариске — знал же, что она уже мирно дрыхнет в объятиях этого проходимца Шей'тара. А все-таки хорошо она ему врезала — и правильно, нечего к чужим бабам приставать. Только ж некоторым, чтобы заучить урок, одного пинка мало. Дождался, паразит, пока Барбариска уснет, и снова к ней под бочок подкатился.

Увидеть этого Умар не мог — не будить же девушка ради этого — а вот посторонние прикосновения чувствовал. Особенно чью-то наглую длань, собственнически расположившуюся на ее груди. Неплохой такой груди. Не в силах справиться с искушением, он взял под контроль ее руку и сбросил наглую захватчицу с чужой собственности. Хотел еще локтем кое-куда заехать, но не рискнул (возможно, из мужской солидарности), зато не отказал себе в удовольствии эту самую собственность слегка погладить. Ощущения были странные, хотя, стоит признать, весьма приятные. Ал'Никс даже пожалел, что не может прийти сюда лично. Интересно было бы сравнить ощущения. Очень интересно.

Может, ему не так уж и не повезло с куклой. С лотереей тоже — неплохой попался мир. Уж точно лучше песков Варто или бетонных дорог Сантеро. Планшет, к тому же, нашелся. Что не может не радовать. Как и вчерашний шум в Центре. Вот уж ал'Мэй крик поднял, когда его из Игры вышибали. И кукла у него вроде бы неплохая была, и все шансы на успех. А надо же, и дня не продержался. Наверняка помог кто-нибудь. Тот же Ферьон запросто мог бы. Или Тигара. Или Кэстар. Да любой мог. Даже странно, что ему самому такое в голову не пришло. Хотя... неспортивно это, как бы сказала Барбариска.

А вот другая девушка сказала бы: "Ой, мамочки, какой ужас!" И запрыгнула бы ему в объятия в поисках защиты. Вовремя он, кстати, Неор вспомнил: спать сразу расхотелось — уж больно веселая у них ночка вышла. Жаль, что Ильсан почти и не глазел на девчонку, когда она платья мерила.

Улыбнувшись, Умар вновь включил прибор и прикрепил пластины к вискам. Реальность смазалась, сознание привычно поплыло, а чертов сбой на этот раз сработал, как ал'Никс и планировал — мир окрасился яркими красками новой реальности. Хотя краски, стоит признать, были не такими уж яркими. До рассвета было еще далеко, да и эльф, показывающий Ильсану и Неор дорогу, выбирал самые темные улочки. Оно и правильно — свидетели им точно не нужны. И поторопиться бы не помешало. Но мальчишка, как нарочно, не пропускал ни одного столба. Вернее, развешанных там плакатов, на которых помимо перечисления особых примет красовалась физиономия Сейфиттина Мейра. Мало на него похожая, надо сказать. Особенно умилила награда. Там и десятой части от того, что якобы украл Мейр, не было. Видимо, граф предполагал, что остальное герои должны получить лично с оборотня.

— Пэр Вест, вы нас задерживаете, — одернул мальчишку эльф. — Зачем тебе эти бумажки понадобились? По Сейфиттину соскучился? — насмешливо закончил он.

— Точно, — кивнул Ильсан, срывая очередное объявление, — хотел ему письмо написать, да бумагу дома забыл!

— Думаю, — усмехнулся Эйри, — бумаги тебе не то что на письмо, на целую поэму хватит. Может, ускоримся?

Мальчишка недовольно надулся, но шаг послушно прибавил и даже обогнал товарищей.

— Не переживай, — эльф положил руку ему на плечо, — Мейру это не повредит.

— И ничего я не переживаю, — буркнул Ильсан, сбрасывая его руку, а следующее объявление так и осталось висеть на своем столбе.

У ворот, к счастью, уже открытых, народу было немного — несколько крестьян, спешащих на рынок и старательно подпихивающих худую клячу, впряженную в большую перегруженную телегу, да пара всадников в серых дорожных костюмах на гнедых лошадях, нетерпеливо и беспокойно переступающих ногами. Охрана, четверо преисполненных собственной важности солдат и вольготно развалившийся на лавке окур, закинувший ногу на ногу, не спешила выполнять свои профессиональные обязанности. На старика-крестьянина, желающего оплатить пошлину, они вообще не обращали внимания, сосредоточившись на всадниках, с которых надеялись получить побольше. Но просчитались — переплачивать "за срочность" те не желали, и спор, похоже, продолжался уже довольно давно.

Эльф же не подумал даже притормозить, двинувшись прямиком в узкий промежуток между конниками и застрявшей в воротах телегой.

— Стой! Куда? — заволновался высокий щекастый стражник, попытавшийся ухватить Эйри за рукав, но нарвавшись на ледяной взгляд эльфа, резко убрал руку. И даже за спину ее спрятал, на всякий случай. — А пошлина? — осторожно уточнил он. — И это... подорожные?

Ответом его Эйрифисейнталь не удостоил, молча протянув бумаги. Вчитавшись, стражник побледнел, сравнявшись в цвете с будкой-караульной, и возвращал документы, поминутно кланяясь.

— Проходите, Пресветлая Леди, — прошептал он, распахивая перед Неор калитку справа от ворот.

Стоп! Какая еще леди? Ведь в подорожной было написано...

Араж драный! А ведь те подорожные Ильсан даже из кармана не доставал, у Эйри были какие-то свои, особые, документы и на Неор, и на него, Ильсана. И что гораздо хуже — свои планы, о которых мальчишка не имел ни малейшего представления. И которые нархански мешали радоваться только что обретенной свободе. И свободе ли?

Задавать вопрос он пока не спешил, слишком много было вокруг посторонних ушей. Вон как к тому лесочку доберемся...

Лесок, редкий и протоптанный вдоль и поперек, приближался нархански медленно. Или Ильсану это только казалось от злости и нетерпения. Как только кусты скрыли их от глаз стражи, мальчишка ухватил эльфа за руку и, не особо церемонясь, потащил его прочь от хорошей каменной дороги, которая в этом месте и так разветвлялась, огибая лесок с двух сторон. Через лес шла и своя дорога — грунтовая, местами поросшая травой, где, как оказалось, их уже поджидали.

Они появились, словно из ниоткуда — еще миг назад их не было, и вот стоят, склонившись в поклоне. Высокие, прекрасные и ужасно раздражающие в своем совершенстве.

Подслушав эти мысли мальчишки, Умар невольно рассмеялся — видел бы он греймов. Эльфы, как говорит Барбариска, могут нервно покурить в сторонке. Даже интересно, как бы среагировала Неор, увидев ал'Никса собственной персоной. Ну или Ферьона, если ей кудри не нравятся. Нет, точно не нравятся. Вон как на эльфов уставилась. Так и гляди, бросится и живьем проглотит. Ну или оближет слегка. Единственное, что спасало перворожденных от застывшей в восхищении графини, рука Эйри, сжимавшая ее плечо.

— Пресветлая леди, рады вас видеть! — вперед шагнул золотоволосый эльф, в белоснежной легкой рубахе, поверх которой была надета плотная зеленая туника с вышивкой.

Внешне он был также молод, как и остальные, но Умар повидал немало этих спесивых красавчиков, чтобы научиться различать их возраст. Этому могло быть от двухсот до шестисот лет, максимум не больше тысячи. Остальные были явно младше. И одеты попроще, хотя принцип в одежде тот же — рубашка с широким воротничком, туника или легкая куртка, плащ, скрепленный застежкой в виде зеленого листа, и узкие штаны, заправленные в сапоги или ботинки из мягкой кожи.

Прически тоже не отличались особым разнообразием. Волосы командира, стянутые в тугую косу, скрепляла широкая зеленая лента с золотыми разводами. Большинство, кроме троих самых молодых, тоже предпочитали косы. Мальчишки же, видимо, для особой красоты и таких дур, как Неор, оставили волосы распущенными, скрепив их несколькими тонкими косичками. Правда, было и одно исключение. Напыщенный черноволосый мальчишка, вряд ли разменявший и сотню лет, накрутил на голове нечто замысловатое и явно неудобное в походных условиях. Обтягивающие кожаные штаны, темно-зеленые, с декоративной шнуровкой по бокам, и черная куртка из мягкой кожи с золотыми узорами и нашивками тоже разительно выделяли его среди остальных. О взгляде и говорить нечего — будто сам эльфийский Князь на прогулке.

Красив, конечно, тут уж не поспоришь. А некоторым и спорить не нужно — стоят, в глаза его распрекрасные пялятся и разве что не облизываются.

— Пресветлая Леди! — командир с трудом сумел привлечь к себе внимание. — Вам надлежит немедленно вернуться домой к отцу. Он велел нам сопроводить Вас в Таиндэ.

Домой в Таиндэ? — опешил Ильсан. — Ничего себе! Они что, Неор за настоящую эльфийку приняли?

А Умар понадеялся, что со стороны мальчишка получше Неор выглядит. Интересно, а ей кто-нибудь говорил, что ротик истинным леди следуют прикрывать и не таращиться на собеседника столь изумленно. Легкое должно быть изумление, легкое. А с учетом каких-то хитрых планов Эйри, этого изумления и вовсе быть не должно. Вот Барбариска бы на раз с этой задаче справилась. Обругала бы, правда, красавчика разными хитрыми словами, но уж такой дурой точно бы не смотрелась.

— Иначе срок жизни Вашего любовника существенно сократится! — с легкой угрозой закончил эльф, кивнув на Эйри.

— Да как вы смеете меня оскорблять?! — гневно воскликнула пэри Эра'стуар, сразу же справившись с изумлением, у нее даже голосок поменялся, хотя, возможно, это тоже артефакт постарался. — Я честная девушка! Этот эльф мне просто помогает выбраться из города! Да вы вообще смеете со мной так разговаривать!

Интересно, она сообразила, за кого ее приняли, или из врожденной вредности орет?

Неор оказалась девицей не промах и устроила для ушастиков целое представление в духе женских романов. Ильсан однажды взял на маминой полке, заставленной яркими томиками, подобную книгу, глянул для интереса и оторваться уже не смог — всю ночь дико ржал. А еще сообразил, почему девицы всегда с платочками такие произведения читают. Правда, лично ему платочка не хватило, пришлось полотенце брать.

Неор же любовные романы знала досконально и наглядно это демонстрировала. Тут было и заламывание рук, и всхлипы, и пафосные восклицания про "двух отважных героев, которые, рискуя жизнью, спасли юную деву из рук коварных похитителей!". Какого аража эта дура похитителям вообще понадобилась, было, к сожалению, не ясно.

Слезы сменялись пламенными взглядами, томными вздохами и снова проливались в три ручья. "Теперь у меня столько сильных и мужественных защитников!" — с этими словами графинюшка исполнила свою давнюю мечту, и спектакль закончился крепкими объятьями с поцелуями. "Спасители" же, которых не успела дотянуться девица, увидав, к чему все идет, испуганно шарахнулись в сторону и решили взять пример с Ильсана и Эйри, прикинувшихся неотъемлемой частью местного ландшафта.

Ильсан изображал роскошную статую "Великий герой обозревает окрестности". Совершенно случайно поскользнувшемуся и упавшему Эйри досталась роль мраморного монумента "Подайте убогому на пропитание". Для полноты картины мальчишка даже кинул ему медянку, а от подзатыльника привычно увернулся.

И чего это у эльфов лица такие вытянутые? Странно... Парнишке всегда казалось, что они существа культурные и должны ценить искусство.

Вдохновленные видом прекрасной скульптурной композиции "защитники" не сумели увернуться, и были самым жесточайшим образом затисканы и зацелованы. Интересно, а кто сказал, что эльфы — красивая раса? Наверняка извращенец какой-то. Глаза навыкате, рот приоткрыт, руки трясутся — и это кому-то нравится?!

А Ильсан — молодец! Давненько Умар так не смеялся.

В путь они отправились не скоро: пока отряхнули "убогого", пока он пытался поймать Ильсана и надрать тому уши, пока оторвали Неор от находящегося на грани шока черноволосого эльфика, уже окончательно рассвело. Запасных лошадей, которых щедро предложил им делар Найвэнмуаринтаэль Линтаравэй, командир этой группы, было всего два. Ильсан с Эйри растерянно переглянулись, но Неор спасла положение, заявив, что лошадок она передает в их с Эйри безраздельное пользование, а сама поедет с кем-нибудь из эльфов.

Черноволосый красавчик в кожаной куртке хитро усмехнулся и шагнул было к девушке, но его опередил другой мальчишка — тоже черноволосый, но с куда более открытой и доброжелательной улыбкой. Тот самый, с которым только что самозабвенно обнималась Неор.

— Княжна поедет со мной, — заявил он, бесцеремонно подхватывая графиню под ручку и увлекая вглубь леса, где, за деревьями, слышалось тихое ржание.

Следующий час пэри Эра'стуар трещала без умолку, обсуждая с ошалело улыбающимся Имарианзинтэлем разную ерунду. Вернее, это эльфы и Ильсан думали, что ерунду, а вот девица была свято уверена, что исключительно важный вопрос, подходит ли цвет ее башмачков к масти лошади и не стоит ли ей пересесть вон на ту коричневую кобылку. Золотоволосый владелец означенной кобылы насмешливо сверкнул синими глазами и на всякий случай отъехал подальше, делая вид, что отряхивает пыль со своей темно-зеленой замшевой куртки.

Делар Линтаравэй попытался допросить Ильсана и Эйри, но не смог и слова вставить в болтовню едущей рядом девушки и после третьей неудачной попытки бросил это безнадежное дело. Выходит, и Неорки бывают полезными!

Барбариска

Утро было просто чудесным. Проснувшееся солнышко уже слегка припекало с ясного голубого неба, на котором, несмотря на ранний час, не было ни облачка. День обещался быть жарким, как и предыдущий. Но пока утренний ветерок активно мешал этим планам, даря, возможно и мимолетную, надежду на прохладу.

И только одно мешало наслаждаться новым днем — чертов Айверин продолжал упорно и весьма энергично спорить, требуя избавиться от "наглой девки".

— Она будет нас тормозить! — сдвинув брови, повторил он.

— Не буду! — пискнула девчонка.

— Вот видишь, — хихикнула я, — она не будет!

— Дура! — озлился он. — Мне и одной дуры хватало. Какого аража мне вторая?!

— Для маскировки.

— Чего?

— Искать-то двоих будут, а не троих, — пожала плечами я.

— И как я объясню свое путешествие с двумя девками? — гневно сверкал синими глазищами Ай. — Заморский шейх с гаремом?

— Ну почему с двумя? — насмешливо фыркнула девица и, напоследок кокетливо крутанувшись, скинула морок. — Могу за евнуха сойти.

— Пока нет, а вот если обрезать кое-что — точно сойдешь! — обиженно буркнул Шей'тар, припомнив, как только что беззастенчиво лапал этого наглого мальчишку.

— Эй, — возмущенно взвыл вслед за ним Умник, — девкой-то краше был! Эй, пацан, вертай все взад!

А вот тут я бы с ним не согласилась — мальчишка был вполне симпатичным. Стройная невысокая фигурка, короткие растрепавшиеся волосы, ясный открытый взгляд и широкая, хоть и немного грустная улыбка. Всяко лучше слащавой пышногрудой красотки.

— А я бы поспорил, — Умник привык оставлять последнее слово за собой. — У девицы были явные преимущества.

— Ага, — мысленно хихикнула я, — целых два. Спереди. Еле в лифчике помешаются.

— И правильно. Нечего сокровища в лифчиках прятать. А тебе просто завидно!

Завидно мне не было. Я вообще мало заморачивалась по поводу внешности. Как своей, так и чужой. Одежда и украшения тоже не были моей ахиллесовой пятой. Чистенько, аккуратненько и ладно. Ну, еще элегантно и женственно. А вот устраивать соревнования и мериться с кем-то красотой — явно не мой стиль.

Мальчишка, похоже, за красотой тоже не гнался, иначе такие грубые штаны грязно серого цвета и шитую-перешитую рубашку ни за что бы не надел. Разве что выбора у него не было. Хорошо хоть от селян уйти удалось. А одежку поди на какой-нибудь свалке раздобыл. Надо бы новую прикупить, а то, как говорит Шей'тар, демаскирует.

Правда, сам Шей'тар говорил на данный момент совершенно иное, высказывая юному технарю с разбившегося корабля вполне обоснованные претензии.

— Ах ты, аражий сын, сразу сказать не мог, что ли?! — грозно рычал он, пытаясь выудить парнишку из-за моей спины.

— Так я тебя предупреждал, что лучше руки не распускать!— хихикнул тот.

— Мог бы прямо сказать!

— Ага, разумеется, я ж такой дурак, — фыркнул мой старый знакомый, — что стану всем подряд про иллюзию рассказывать.

— А снял тогда чего?

— А я знал, что ты лапать меня полезешь?

— А бы и не лапал, если бы ты образ попроще выбрал! — язвительно возразил "господин зейт". — Парнем бы прикинулся, и проблем бы не было.

— Да не я эту иллюзию выбирал, — слегка покраснел тот, — чужой ил'яхзи схватил. Сестрица свою игрушку в моей комнате позабыла. Этот образ, кстати, там самый простой, вы еще четвертый не видели! — мальчик заговорщицки подмигнул Айверину.

— О-о-о! — простонал Умник. — Давай запускай четвертый, дружище! Барбариска, чего молчишь, озвучь ему живо!

— Тебя как зовут-то, красавица? — засмеялась я.

— Сэм Винфорд, — улыбнулся в ответ он.

— А я Лариса.

— Откуда у тебя ил'яхзи, Сэм Винфорд? — перебил меня Айверин, наконец-то задав правильный вопрос.

Мальчик же, бросив на меня быстрый взгляд, уверенно сообщил:

— Отец прикупил на Ярмарке, мне и сестре. Жизнь сейчас опасная, а нам скоро в столицу ехать, на учебу. Мало ли что в пути случиться может.

— Врешь! — вынес вердикт мужчина.

— Не вру! — нагло заявил паренек.

— А здесь чего делаешь? — с подозрением сощурился Ай, понимая, что проверить слова паренька все равно не выйдет.

— Путешествовать отправился.

— Вот теперь точно врешь!

— Ну ладно, — вздохнул мальчик, — сбежал.

Не знаю, врал ли Сэм, то явно многого не договаривал. Только выдавать его я не собиралась — Айверин вон тоже хитрит, пусть и у меня тайна будет. Надо бы с парнем поговорить, когда "господина зейта" рядом не будет.

— А нам ты зачем сдался? — протянул Айверин. — Нам от тебя какая польза?

— Могу тебе ил'яхзи одолжить, когда понадобится, — предложил мальчик.

— Что мне мешает браслетик у тебя просто так отобрать?

— А вот она, — хмыкнул Сэм, кивая на меня. — Силой прибор не снять — сломается. Если же попробуешь меня заставить, Лариса тебе доверять не будет.

Эти слова заставили Шей'тара задуматься, еще раз подтвердил, что планы у этого хитреца практически наполеоновские, и мне там определено явно не последнее место.

— Ладно, я возьму мальчишку с собой, — заявил Ай, обращаясь ко мне, — но ты дашь обещание, что будешь во всем меня слушаться.

— Хорошо, — вздохнула я.

— Отлично, — радостно потер ручки хитрец, — проверим. Что бы такое для тебя придумать? Ага, вот — займемся-ка мы восстановлением твоей формы.

— Чего? — опешила я, недоуменно хлопая ресницами.

— Того! — хохотнул он. — Нам предстоит дальняя дорога. Хочу привести тебя в форму, чтобы тебе легче было идти.

— А если я не хочу никуда идти? — поинтересовалась я.

— А этот вопрос не обсуждается!

— Точно, — поддакнул Умник, — молодец Шей'тар, наш мужик! Соглашайся давай!

— Да это же бред! — возмутилась я. — Какая еще физкультура? И так по лесам таскаемся, ноги сбиваем. Теперь еще и заниматься?! — и добавила мысленно. — Умник, ты-то чего ему поддакиваешь?! И зачем нам вообще куда-то тащиться?

— Я же говорил — мир спасать! — торжественно возвестил тот.

— Какая из меня спасительница? — пожала плечами я. — Ну ты сам подумай!

— Так мы с моим новым лучшим другом Айверином, тебя немного потренируем, может, толк и выйдет, — хихикнул он.

— Толк, может, и выйдет, — грустно отозвалась я, — а вот бестолочь останется. Умник, ты что-то знаешь? А ну говори, зачем я здесь.

— А что я могу знать? — вполне серьезно ответил мой напарник. — Если хочешь домой вернуться или на худой конец стать чем-то большим, чем рабыня у котяр, то нельзя стоять на месте. И не только в прямом смысле этого слова. Ты же слышала, что это за мир. Одной и без способностей тебе здесь не выжить, а под лежачий камень вода не течет.

Айверину, похоже, надоело ждать, и он по-своему расценил мое молчание.

— Пацан с нами не идет!

— Подожди, мне подумать надо, — поспешно ответила я.

В глазах мальчишки мелькнуло что-то похожее на обиду. Интересно, с чего это Сэм решил, что я из-за него должна так мучиться?

— Вот же лентяйка, — вздохнул Умник, — даже ребенка ей не жалко. И между прочим, физическая подготовка в моем списке по твоему улучшению стоит на первом месте! А тут такая помощь!

— Вообще-то, — поддела его я, — на первом месте были магические способности.

— А я переставил! — фыркнул он. — И нечего в мой блокнотик свой длинный нос совать! Спортом лучше занимайся!

— У-у-у, какие! — притворно надулась я. — Вдвоем на одну беззащитную меня! Ладно, буду заниматься! — уже вслух произнесла я.

— А беспрекословно слушаться? — заинтересованно приподнял бровь Ай.

— Не, он офигел, да?! — негодующе рявкнул Умник. — Слушаться ты должна только меня!

— Развелось, блин горелый, командиров на один квадратный метр! — злобно буркнула я. — Ладно, физкультурой я заниматься буду, а вот слушаться — исходя из ситуации!

— Хорошо, — самодовольно улыбнулся Шей'тар. — Только без согласования со мной во время этих "ситуаций" ничего не предпринимать!

— Согласна!

— Ну что ж, парень, тогда пойдешь с нами, — Айверин хлопнул Сэма по плечу. — Надеюсь, польза от тебя будет.

Мужчина повернулся ко мне и предвкушающе потер руки:

— Начнем тренировку. Сначала что попроще — приседания. Ты приседаешь, я считаю, как скажу "десять", останавливаешься. Согласна?

— Ага, — кивнула я, начиная упражнение.

— Один, два, — размеренно считал красавчик, — три, четыре, пять, шесть, семь, семь, семь...

— Какое "семь"? — опешила я. — Я десять раз приседаю и все!

— Нет, не все! — усмехнулся хитрец. — Ты приседаешь, пока я не скажу "десять". Ты сама согласилась!

— Ого! Классный мужик! — восхитился Умник. — Он мне все больше и больше нравится! Давай приседай!

— Семь, восемь, девять, девять, восемь,...

— Что?!!!!

— Восемь, — произнес Ай с нажимом, и я, скорчив недовольную физиономию, продолжила тренировку, решив побыстрее закончить свои мучения, — восемь, семь, семь, семь, восемь, восемь, девять, де... де...

— Кончай издеваться!

— Ладно, десять!

Уф! Я в изнеможении плюхнулась на траву.

— Садист! — всхлипнула я. — Мы так не договаривались!

Н-да, вот что значит физкультурой не заниматься!

— Проблемы? — притворно изумился Айверин. — Можем отменить наше соглашение.

— Блин горелый! Да буду я заниматься, буду. Только без издевательств, хорошо?

— Хорошо, — улыбнулся мужчина, хищно сверкнув синими глазами. — Собираемся, уходим.

Собирать нам особо было нечего, так что этот процесс не затянулся. Наш путь лежал в Зеленую зону, о чем нам любезно сообщил Айверин, правда, уточнить, какого черта мы там забыли, он не удосужился.

Дорога, хоть и была наезженной, пролегала вдали от основных торговых путей. С тех пор, как гномы за хорошее вознаграждение проложили новый каменный тракт, изрядно сокративший путь к Зеленой зоне, эта дорога оказалась заброшенной и уже частично заросла травой. Айверин же, не желая быть узнанным, решил, как и все настоящие герои, идти в обход. С одной стороны дороги стеной вставал лес, иногда отдаляясь и уступая место полям, с другой вздымал к небу свои вершины горный кряж, обрывисто спускающийся к дороге.

Зар мирно спал в своей корзинке, которую аккуратно придерживал рукой "господин зейт", на правах главного восседающий на единственном коне. Колючка, словно осознавая, что везет ребенка, шел ровно, не капризничая.

— Сэм, а что такое ил'яхзи? — я подхватила паренька под руку.

— Это такой технический прибор, — ответил он, — может создавать зрительные иллюзии, можно смоделировать и записать от пяти до десяти образов. Магией его действие не засечь.

— Технический? — удивилась я. — Но ведь здесь все техническое уничтожается.

— Нет, — горько вздохнул мальчик, — уничтожаются только технари, а вот их приборы очень даже широко используются.

— То есть хранить эту штуку не опасно?

— Как сказать, — поджал губы Сэм, — в деревнях редко у кого технические приспособления есть, а вот в городах найти можно. Но если на тебя донесут, то придется очень постараться, доказывая, что ты не технарь. И чем звонче ты постараешься, тем быстрее стража тебе поверит. Так что лучше все техническое хорошенько прятать.

— Да, — усмехнулась я, — взяточников никакой Катастрофой не уничтожить.

— А еще учитель Руводан объяснял, — парнишка от избытка чувств забежал вперед, азартно размахивая руками, — почему технарей все народы так ненавидят!

— И почему? — задала напрашивающийся вопрос я.

— Потому что остальные три мира были связаны друг с другом и до Катастрофы, а Сантеро только потом появился. Вот на чужаков всю вину и свалили!

— Конечно-конечно, — ехидно прокомментировал Айверин, — четыреста лет никто ничего понять не мог, а появился какой-то Руводан, и все расставил на свои места!

— И не какой-то, — надулся мальчуган, — мастер Руводан — наш учитель биологии. Он специалист по расам Калейдоскопа, и уже давно этой темой занимается!

— Ой, как интересно, — я поспешила отвлечь Сэма, — я бы тоже не отказалась узнать побольше о местных расах.

— Хорошо, — улыбнулся мальчик, на миг прикрыл глаза и принялся шпарить, как по написанному. — В Калейдоскоп входит четыре мира. На Сантеро до Катастрофы проживали только люди. На Варто существовали три расы: люди на равнинах и в крайне редких для этого мира лесах, орки в бескрайних степях и шаффты в чащобах и предгорьях. В густых лесах Эрл'ларии скрывались эльфы, их темные собратья предпочитали пещеры, частенько воюя из-за них с гномами, среди высоких холмов селились урсы, а в джунглях — гоблины. Людей же можно было встретить практически везде. На Мэйдесе разумных рас было четыре: люди, гномы, оборотни и вампиры. Но много тысячелетий назад три мира связали множественные порталы, естественного происхождения. Народы стали тесно общаться, сотрудничать, торговать, воевать иногда. И если на Варто никто особенно и не стремился переселяться из-за сухого климата, а на Эрл'ларии сложно было отвоевать у эльфов их территории, то на Мэйдесе рас стало куда больше — и эльфы, и дроу, и орки оттяпали себе неплохие куски, где основали новые колонии. Только шаффтов до Катастрофы здесь не было, так как никто и близко не подпускал их к порталам. Три мира долгое время жили вместе, то мирно, то не очень. А про Сантеро никто и не знал. И когда произошел катаклизм, во всем обвинили чужаков-технарей.

Увлекшись занимательным рассказом, я не заметила небольшую ямку, споткнулась и чуть не упала, но Сэм успел меня подхватить. Но в глазах неожиданно потемнело, лицо мальчишки растворилось в сероватой дымке, и сознание покинуло меня.

Очнулась я в совершенно другом месте. Блин горелый, похоже, у меня дежа-вю. Уже знакомые декорации, те же действующие лица: пустота, тишина и тени. Но зато маленькому испуганному шарику куда как лучше слышно.

— Легка ли твоя Дорога? — иронично спрашивает спокойный, размеренный голос.

— Как будто в моем положении можно далеко продвинуться! — с возмущением отвечает второй голос, молодой и будто бы знакомый.

— Результат зависит не от положения, а от твоих способностей, — вежливо объясняет первый.

— Вы думаете, легко это до ума довести! — раздраженно бросает второй и тяжко вздыхает.

— Исправить можно все, даже это, — насмехается его собеседник. — К тому же у тебя есть пара весьма весомых преимуществ.

— Это случайность, которая лишь немного компенсирует Вашу ошибку, — недовольно бурчит второй голос. — К тому же Вы обещали мне бонус.

— Моя ошибка?! Не слишком ли ты наглеешь?! — почти рычит первый. — Ты уже использовал свой Бонус, еще в первый день!

— Ну, я бы и еще от одного Бонуса не отказался...— вздыхает второй.

— Никс, придурок, что ты творишь? — вот теперь первый точно рычит. — Тебе что, первого раза не хватило?!

И тут на маленький несчастный шарик обрушивается целый водопад странной силы, швыряя из стороны в сторону.

Первое, что я увидела, открыв глаза, встревоженное лицо Ая.

А почему это я вся мокрая? И зачем у Сэма фляжка в руках?

— Ты как? — спросил Айверин.

— Все нормально. Просто голова закружилась, — вздохнула я, мысленно добавив. — Умник, ты здесь? Ты это видел?

— Видел, — мрачно буркнул тот, — дороги какие-то, бонусы. Но главное я все же понял.

— И что же это?

— Нервная мне какая-то дамочка попалась. Чуть что — сразу в обмороки падаешь.

— Вот же гад, — беззлобно пробурчала я, и не ожидавшая другого ответа.

К счастью, были и те, кто беспокоился обо мне побольше Умника. Мне и полотенце подсунули, чтобы лицо вытереть, и фляжку с чем-то крепким, тут же ударившим в голову. Даже на Колючку попытались усадить, но после обоснованных аргументов, что с коня падать куда хуже, отказались от этого решения. Айверин сам вскочил в седло, прихватив с собой Зара, а Сэм весь оставшийся путь держался рядом, страхуя меня даже на относительно ровных участках.

День давно перевалил за половину, мы прошли по моим расчетам просто неприлично огромное расстояние, но Ай чертовски возмущался нашей медлительностью и обзывал нас с Сэмом черепахами. Сейчас он ради разнообразия решил прогуляться пешком, передав Зара мне.

— Сэм, ну что там дальше, — окликнула я мальчишку. — Про Катастрофу я уже от Ая слышала.

— Слышать-то слышала, — усмехнулся он, — только правды так и не узнала. Технари к Катастрофе не имеют никакого отношения.

— Даже так? — искривил красивые губы Айверин. — Из-за чего же, по-твоему, все это случилось?

— Не знаю...

— А раз не знаешь, — припечатал мужчина, — нечего языком трепать!

— Не ссорьтесь, — я поспешно встала между ними. — Ай, ты лучше про зоны расскажи.

— Я тебе что, менестрель? — фыркнул Шей'тар. — Вон пусть Сэм рассказывает.

— И расскажу! — мальчишка, не удержавшись, показал спине "зейта" язык. — И вообще, давай лучше я корзинку понесу.

Он повесил ремень через плечо и, придерживая люльку рукой, пошел рядом со мной.

— Всего зон семь, — начал рассказ технарь, — Белая, Зеленая, Желтая, Синяя, Красная, Черная. Белая — самая безопасная, Сдвигов там нет. Далее по возрастающей: Сдвиги все чаще бывают. Больше всего их в Красной.

— А Черная?

— Черная... — парнишка на миг замолчал, — это выжженные зоны, которые возникли из-за аварий на шагра-станциях. Жить там нельзя.

— Вот, — торжествующе сказал Шей'тар, — я же говорил из-за технарей.

— Но аварии произошли из-за Сдвигов!

— А Сдвиги из-за технарей! — оставил последнее слово за собой Айверин.

— Класс! — захихикал Умник. — Сейчас подерутся! Дамы и господа, занимайте места в партере! Представление начинается!

— Ну нет! Представления мне не нужны! — с возмущением отозвалась я, вслух добавив. — Сэм, слушай, ты сказал, что зон семь, а перечислил шесть. Что еще за зона?

— А я думал, ты про нее знаешь. Ты же с ней сталкивалась.

Ай недовольно глянул на паренька, но вмешиваться в разговор не стал.

— Когда? — не поняла я.

— Ты же в ней оказалась. Блуждающая.

— Что? — опешила я. — Блуждающая — это просто зона?

— Зона, — кивнул Сэм, — и ничего не просто.

— Я думала это богиня, раз она меня держала.

— Блуждающая держала? Первый раз такое слышу, — нахмурился мальчик. — Эта зона все время перемещается — если попал в поле ее действия, то тебя выкинет в новом месте. Стражи ей как транспортом пользуются. Но чтобы она кого-то удерживала, это бред. Я знаю одного парня, его к нам с Варто именно Блуждающей занесло. Он ничего похожего не рассказывал. С чего ты вообще взяла, что тебя именно Блуждающая держала?

— Вэррак сказал: "Блуждающая ее не отпустит", — пояснила я.

— Ты, наверно, не так его поняла, — предположил технарь. — Эти шаманы все поголовно чокнутые. А может, там какая-то местная аномалия?

Я лишь плечами пожала. Все равно правильных ответов у меня не было. Странно это все. И если эта зона меня с Земли забрала, то...

— Сэм, — я схватила мальчика за руку, — а эта Блуждающая, она только по мирам Калейдоскопа гуляет?

— Ну да.

— Но тогда получается, — испуганно прошептала я, — что раз меня она на Земле зацепила, то мой мир тоже на куски разлетится.

— Успокойся, — улыбнулся Сэм, положив руку мне на плечо. — Блуждающая не причина Катастрофы, а следствие. Она не в состоянии мир на куски разбить.

— А как же она на Земле оказалась?

— Никто точно не знает всех ее свойств. Может, она и в другие миры заглядывает.

— А ну, заткнулись оба, — неожиданно прошипел Айверин. — Впереди кто-то есть...

Дорога сворачивала к холмам. Мы замерли, с тревогой прислушиваясь — там происходило что-то страшное. Громкие женские крики смешивались с испуганным ржанием лошадей, изредка слышались мужская ругань и странный свист — исссссааааааа, исссссааааааа.

— Стой, — я потянула за рукав Ая. — Что-то мне не хочется туда идти.

— Другой дороги нет, — ответил он, решительно шагнув вперед, — надо проверить, что там.

— А если другой путь поискать?

— А ты куда предпочитаешь, — криво усмехнулся мужчина, — в чащу леса, в горы или обратно в теплые, я бы даже сказал, горячие объятия селян? Не бойся, — он осторожно отцепил от себя мои руки. — Я аккуратненько гляну, что да как.

Оставаться на месте было куда страшнее, поэтому я осторожно прокралась за Шей'таром. И тут же пожалела об этом, не в силах справиться с охватившей меня дрожью. Группа людей, сгрудившись у перевернутых повозок, отбивалась от четырех жутких тварей. Мимо меня, чуть не сбив, пронеслась обезумевшая лошадь, еще несколько рвануло в противоположную сторону. Не успевшими сбежать животными закусывала еще парочка тварей, обед третьей напугал еще сильнее — оказаться ее ужином мне очень не хотелось.

— Не может быть! — прошептал Сэм, не осознавая, что больно сжимает мою руку. — Ведь аражи стаями не охотятся!

— Уходим, быстро! — приказал Айверин.

Раздавшееся позади нас тихое проникновенное "исссссааааааа" очень хорошо объяснило, что путь назад уже заказан.

Глава 9. Вот первый бой, и нам покой не светит.

Барбариска

Обернувшись, я замерла от ужаса, не в силах даже закричать — тварь, стоящая напротив меня, раздраженно хлестала себя по бокам длинным хвостом, оканчивающимся зазубренной иглой, и протяжно выла, ощерив острые клыки. Я крепче прижала к себе Зара и медленно попятилась, не отрывая испуганного взгляда от красных глаз монстра.

Больше всего это существо походило на жертву научных экспериментов по скрещиванию животных. Разыгравшееся не к месту воображение нарисовало местного доктора Моро, худого старичка в очках и в белоснежном халате, с огромным сачком отлавливающего маленького паучка. Далее ученый, безумно подхихикивая, запихал несчастного в банку и принялся накачивать его стероидами. Отчего тот вымахал ростом с человека, вдребезги разорвав банку. Призадумался гений селекции, да и создал своему питомцу кудрявую черную шерстку, как у барашка, а каждую лапку снабдил острыми шипами и когтем на конце, а широкую пасть огромными жвалами. И в качестве изюминки пара добавил кожистых коричневых крыльев (у кого сумасшедший вивисектор их ободрал, я даже не поняла!).

Араж, будто красуясь, расправил эти крылышки, несколько раз громко хлопнул ими в воздухе, на удивление громоздкая туша слегка приподнялась над землей и сдвинулась вперед. И вот тут я не выдержала, порадовав монстра мощной вокальной арией, плавно преходящей в ультразвук. Несчастная зверюшка аж в сторону шарахнулась, резко сложив крылья и припав к земле. Воспользовавшись замешательством твари, Айверин схватил меня за руку и потащил за собой к телегам. А рванувший к лесу Сэм был отброшен нам за спину метким ударом хвоста.

Твари неторопливо приближались, уверенные, что добыча никуда не денется. Действовали они четко и слаженно, загоняя нас, словно дичь. Отчаявшись привести меня в чувство, Шей'тар отвесил мне оплеуху такой силы, что я прикусила язык и невольно заткнулась. Правда, ощущение реальности так полностью и не вернулось.

"Столовая" соответствовала всем требованиям пирующих чудищ — сбежать оттуда "обед" не мог при всем желании: одна стена отвесной скалой поднималась вверх, другая пугала жуткими свистящими тенями, притаившимися в густом лесу. А оба выхода были надежно перекрыты пауками. Люди заняли оборону у поваленных телег, ощетинившись мечами и копьями, и просто так сдаваться не собирались. И если им, да и нам тоже, не повезет — у монстров будет не только знатный обед, еще и на ужин немного останется.

Айверин подтолкнул нас с Сэмом к группе женщин, прятавшихся под деревянной повозкой с высокими бортами, а сам присоединился к воину с двумя с саблями и пожилому мужчине с копьем. Втроем они самоотверженно отгоняли гневно шипящего аража от этого ненадежного убежища. Сэм, метнувшись в сторону, подобрал с земли длинный кинжал, который не очень-то помог прежнему владельцу, и закрыл меня собой. Какого черта! Да он этой зубочисткой пауков-переростков даже не поцарапает!

Я глупо улыбалась, не знаю, что делать. Сообразить, что и мне не помешает нырнуть под телегу, я была не в состоянии. Зар поспешил привести меня в чувство, по своему обыкновению пребольно цапнув за руку. От неожиданности я чуть не упала, споткнувшись о тело старика, то ли присевшего отдохнуть, то ли отправившегося на вечный покой. Зато приглядела себе оружие — небольшую дубинку. Защита так себе, но лучше что-то, чем ничего!

А Шей'тар, оказывается, неплохо дерется. Вместе с молодым крепким воином они уже отрубили твари несколько лап, но та продолжала атаковать.

— Хорошо саблями машет, чертяка! — с восхищением протянул Умник. — Ой, а чего это у него лицо такое зелененькое? Поди, болеет чем-то, бедолага! Или похмельем мучается!

— Не отвлекай! — велела я, прижимаясь спиной к борту телеги и напряженно наблюдая за набирающим силу сражением.

Люди еще держались, но силы были неравными. Охрана обоза гибла от ран и от яда тварей, их же потери ограничивались лишь лапами. Человеческие крики, стоны и плач, раздававшиеся со всех сторон, пугали еще сильнее. Умник, подбадривая меня, азартно комментировал происходящее:

— Смелее, смелее! По кумполу ее бей, по кумполу! Ты, зеленый, слева обходи! Слева говорю, бестолочь! Ура! Гол!! Счет два-ноль в нашу пользу. Айверин, даешь третью лапу! Так-так-так... Наш зеленый полузащитник обходит нападающего, выходит на удобную позицию, еще немного и ... Противник показывает нашему игроку желтую карточку мощным ударом задней лапы. И тот выбывает с поля на две минуты. Пока все колючки из задницы не вытащит.

Араж, сообразив, что напрямую ему не пробиться, провел неплохой отвлекающий маневр: отступил назад и сделал вид, что все его внимание поглощено выбирающимся из кустов парнем, затем, резко развернувшись подсек хвостом ноги Айверина. Тот кубарем полетел на землю и, ударившись головой о камень, потерял сознание. Паук же времени даром не терял — не обращая внимания на копье, которое успел всадить в него с трудом поднявшийся на ноги пожилой воин, араж подобрался ближе, собираясь закусить Айверином.

И вот тут меня... не знаю, как сказать... переклинило, что ли. Снова усилились слух и зрение, а руки закололо ледяными иголочками. Почти ничего не соображая, я подскочила к пауку и, зажмурившись, врезала ему битой по башке, завизжав для усиления эффекта. И этот эффект превзошел все мои ожидания: в груди словно огненный шар взорвался, расплавленный огонь пробежал по руке, через кончики пальцев нырнул в дубину, осыпавшуюся серым пеплом, и шарахнул по твари. Араж истошно взвыл, завалился на бок и, несколько раз судорожно дернув дымящимися лапками, затих. Правда, до этого успел когтем распороть ногу Айверину.

Сила покинула меня также внезапно, как и появилась. В глазах потемнело, и я кулем рухнула на землю, в последний момент извернувшись так, чтобы не придавить Зара. Дальнейшее помню урывками. Два аража оказываются совсем близко, из пальцев Сэма бьют яркие изумрудные лучи, пахнет паленой шерстью, и твари падают рядом, разрубленные на части. Воины возмущенно кричат "хардвэ", направив на Сэма оружие. Плачут женщины, что-то кричит Ай, старик, сжимая копье, закрывает собой Сэма. Снова спор, снова крики. Какая-то женщина помогает мне приподняться, Сэм осторожно сжимает мою ладонь. И наступает благословенная тишина.

Умар уже несколько минут ходил из угла в угол, то хватаясь за ручку двери, то отступая назад, и коса раздраженно покачивалась в такт его шагов. Он никогда не думал, что станет так волноваться из-за какой-то куклы. И ведь вроде бы закончилось все хорошо — Барбариска жива, остальные тоже, Айверин если помрет, невелика потеря, но странное беспокойство не отпускало. Напротив, оно настойчиво требовало вернуться и самолично покрошить всех аражей на мелкие кусочки. И неважно, что все они уже сдохли. А уж чего ему стоило всякую ерунду во время боя нести, Барбариску успокаивая, и вовсе никто не знает.

Он то и дело порывался покинуть комнату, но что-то его останавливало, заставляя в последний момент растерянно отдергивать руку. И это вовсе не занудные вопли Координатора на тему правильного обращения с вариатором. Ну, подумаешь, забыл вовремя отключиться, и кукла увидела чуть больше, чем должна была. Собственно, вообще не должна была. Особенно начало разговора, где он свои претензии Координатору высказывал. Не совсем обоснованные претензии — Умар уже давно поменял свое мнение и был практически уверен в победе, но если промолчишь, то и дополнительные бонусы не получишь. И ведь почти получилось. Если бы открытый канал не засекли...

Возвращаться к Барбариске пока не имело смысла — она еще не скоро в себя придет. Для девушки это чересчур сильное потрясение. Но и покидать комнату не хотелось. Казалось, стоит ему уйти от вариатора, и произойдет что-то непоправимое. И проигрыш — далеко не самое главное. Хотя проигрывать тоже не хотелось.

Приняв наконец решение — вернее, сбежав от оного — Умар уселся в кресло и вновь активировал вариатор, собираясь взглянуть, как там дела у мальчишки. Ал'Никс уже привык играть на два лагеря. Иногда даже получалось подключиться с первого раза к нужной кукле. Если как следует сосредоточиться и убрать посторонние мысли.

С Ильсаном, правда, полноценная связь так и не установилась, и мальчишка не знал, что за ним кто-то наблюдает. Но, похоже, подозревал. Нет, определенно подозревал. Стоило Умару появиться, как полуэльф начинал озираться, выискивая возможных шпионов. Ал'Никс с удовольствием подсказал бы ему, где именно следует искать. И не шпиона вовсе, а друга и советчика. Хм, а может, просто советчика.

Мальчишка, без сомнения, получше бы к этим советам прислушивался. Не то что Барбариска. Нашла себе, блин горелый, героя. Хотя... Айверин действительно неплохим парнем оказался. Барбариску вот спас. Он, Умар, тоже не сволочь какая. Так и быть позволит Барбариске за лекарством съездить. Тем более что это все равно по пути. Наверное.

Ильсана он обнаружил там же, где и покинул — верхом на лошади. В отличие от той же Барбариски полуэльф отлично держался в седле. Вернее, держался бы, если не умирал сейчас со смеху. Причем, смех вызывало все подряд — дорога, бегущая через обширные луга, уже частично скошенные, невысокие деревца, с двух сторон сжимающие выложенное камнем полотно дороги, все быстрее темнеющее небо, эльфы, прицепившиеся, как пиявки к задн... важному стратегическому месту. А главное, Неор, едущая на одном коне с черноволосым эльфийским мальчишкой, которого уже вконец достала своей болтовней.

Ильсан уткнулся в гриву лошади, пытаясь скрыть смех и не видеть укоризненные взгляды едущих рядом эльфов. А до прочих ему и вовсе дела не было. Собственно, встречный поток желающих побыстрее попасть на Ярмарку давно иссяк, и редкие припозднившиеся путники обращали на хихикающего мальчишку куда меньше внимания, чем на то указывал Найвэн.

Командир отряда, делар Линтаравэй, оказался донельзя занудным типом. И если Неор морочила голову Имару и его другу Илиасу, то Найвэн вплотную занялся воспитанием самого Ильсана. И самозабвенно этим занимался практически всю дорогу. Один раз всего и заткнулся, когда проезжали через небольшой, но довольно темный участок огромного мрачного леса, где уже несколько месяцев обитала неуловимая банда Смирра. Интересно, в какую сумму им обходилась эта самая неуловимость? Наверняка немаленькая, иначе им бы не позволили разбойничать в такой близости от столицы. Всего-то полдня пути. Еще столько же и ночь до Монта. Но туда эльфы и не собирались.

К сожалению для Ильсана, сворачивать с Главного Тракта делар Линтаравэй планировал куда позже, чем того хотелось мальчишке. Но слушать его все равно никто бы не стал, так что полуэльф стоически молчал, безуспешно борясь теперь уже не просто с весельем, а с нервным, почти истерическим смехом. И пугало его не столько ближайшее испытание пустыней, сколько неминуемо приближающаяся граница зон. Всего-то пару раз он и покидал Зеленую зону, когда Роддук таскал его за собой по торговым делам, но те ощущения, что возникали у мальчика при переходе границы, сложно было забыть. Такой боли он и при самых сильных побоях не испытывал. Но ведь никто не заставлял его сбегать, сам решил, так что и отступать теперь некуда.

За день пути они миновали множество мелких сел и городишек, жмущихся к Кадару, как котята к кошке. Последние поселения проехали с час назад, и теперь вокруг высилась лишь роскошная зеленая изгородь из деревьев, кустарников и прочей растительной гадости, столь любезной сердцу ушастых. Иногда в зелени мелькал узкий просвет убегающей в сторону тропинки, и Ильсан, невольно хихикнув, представил, как торопыга-селянин в потертых старых штанах выламывает в лесном заборе пару досок, чтобы беспрепятственно добираться до своего маленького хуторка.

А впереди их поджидало весьма неприятное испытание, которого так боялся и ждал Ильсан. В прошлый Сдвиг прямо посреди тракта появился небольшой кусок порченой пустыни, самым зловредным образом влияющий на проезжающих через него. К счастью, воздействие это было кратковременным. За три месяца, прошедших с момента появления этой напасти, лес с трудом, но отвоевал часть своей территории: вездесущие сорняки первыми ринулись в контратаку, прокладывая путь другим растениям, но до окончательной победы было еще далеко.

Тратить целый день, объезжая пески, не хотелось, пробиваться через непролазную чащу, расположенную с другой стороны, тоже — вот и решили миновать этот участок на полном ходу. Почти час мчаться под палящим солнцем сквозь плотную завесу, поднимаемую копытами коней — это, разумеется, нарфово, зато немного терпения, и вот ты снова на привычной дороге. И самое худшее — это не жара и даже не песок, бьющий в лицо, а премерзкие ощущения, будто в животе ежики пляшут. Одно хорошо, музыку им периодически отключают, и наступает благословенное затишье: долго б Ильсан эти кошмарные танцы не вынес.

С трудом выдержав этот час, мальчишка с облегчением вздохнул, когда пустыня осталась позади. Давно он так обычному ельнику не радовался, а уж когда вдоль дороги, бросая на нее спасительную тень, выстроились лиственные деревья, был и вовсе счастлив, подставляя лицо прохладному ветерку. Жаль только, что очень скоро, не дав толком передохнуть, чаща сменилась редколесьем, а затем и вовсе уступила место широким лугам, залитым слепящим, несмотря на приближающийся вечер, солнцем. Среди душистых трав яркими островками поблескивали цветы, и вот тут-то Ильсан очень пожалел, что "ее Светлость" обладает такой неудержимой тягой к прекрасному. Похоже, эльфы пожалели об этом еще в момент их первой встречи.

— Прелесть какая! — радостно взвизгнула девушка, велев Найвэну немедленно остановиться.

Спрыгнув с коня, она со всех ног бросилась к "чудесным цветочкам". Пока девчонка охотилась за бабочками и плела венок, Найвэн настойчиво предлагал своим подчиненным привилегию — ехать с Княжной на одной лошади. Имар, от оной привилегии отказавшийся, и его друг держались в сторонке и старательно делали вид, что их здесь нет. Не найдя желающих, эльф еще раз тоскливо оглядел присутствующих, и, в сердцах помянув аражей, непререкаемым тоном объявил:

— Чести ехать с Княжной на одной лошади удостаивается, — он сделал многозначительную паузу, заставив эльфов настороженно замереть, — Алейсталь!

Хм, судя по глазам последнего, одним кровником у командира стало больше. Но спорить с начальством Алейсталь не посмел и смиренно отправился вылавливать девушку из непроходимых зарослей "прелести". Неор жутко обрадовалась новой золотоволосой игрушке и с восторженным воплем: "Смотри, как красиво!" — плюхнула парню на голову огромный венок из травы и желтых цветов. Ильсан искренне посочувствовал парню, наверняка, таскать на голове этот лохматый ужас нархански неудобно. Алейсталь, всеми силами удерживая на лице любезную улыбку, то и дело кисло морщился, сдувая травинки с глаз, но избавиться от украшения не пытался, справедливо полагая, что тогда Ее Светлость придумает чего похуже.

— Что случилось с Пресветлой Леди? — Найвэн с тревогой поглядел на девушку. — Она странно себя ведет. Альси и раньше была весьма взбалмошной особой, но сейчас явный перебор.

— Когда я ее нашел, — состроив печальную мину, сообщил Эйри, — она находилась под воздействием чар. Колдун как раз закончил читать заклинание. Увидав у меня в руках камр, этот гад удрал телепортом раньше, чем я блокировал магию. Но чары, направленные на Альсарианнэль, к сожалению, уже успели сработать. Я не маг, но могу предположить по ее поведению, что это заклинание высвобождающее истинную сущность.

Ильсан невольно восхитился — это ж надо так вдохновенно врать, да еще с таким искренним выражением на лице. Вот у кого ему стоит поучиться.

— Это что, навсегда? — спросил Имар, теребя кончик черной косы. — Это ж как мы теперь будем?..

— Нормально будете, Имарианзинтэль, — усмехнулся Эйри, — магу ее сдадите и порядок.

— Но до Таиндэ четыре дня пути, как минимум, — растерянно воскликнул Имар, своей эмоциональностью выдав юный возраст, а вот остальные слушали молча.

Хм, надолго ли им терпения хватит?

Барбариска

Просыпаться не хотелось. Мне снился дом, Игорек возвращается из рейса, ну и ... сами понимаете — сильная мужская рука на моей груди, и все такое. Хорошо-то как! Я аж замурлыкала от удовольствия. Сладко потянувшись, открыла глаза и пораженно застыла. Сон прошел, а рука осталась, причем останавливаться она явно не собиралась.

Какое-то время я пыталась понять, в чем же здесь дело, а поняв, поспешно сбросила наглого оккупанта с суверенной территории. Резко развернувшись к Айверину (второго такого наглеца поблизости просто не было), собралась отвесить ему оплеуху и только тут заметила его неестественную бледность, черные круги под глазами и хриплое, прерывистое дыхание. Ругаться сразу же расхотелось.

— Ай, что с тобой? — встревоженно воскликнула я.

— Араж зацепил, — поморщился он и, с трудом приподнявшись на локте, вновь попытался меня сцапать.

— Ты чего делаешь, придурок? У самого сил нет, а туда же!

— Как что? — слова давались Шей'тару с большим трудом. — Аражи очень ядовитые, так что мне недолго осталось. А последнее желание умирающего, — он хитро прищурился, — закон!

— Ты мне это брось! — покачала головой я. — Про последние желания, про умирающего.

— Но он действительно умирает, — подтвердил его слова незаметно подошедший к нам Сэм. — Раненых много, а противоядие одно. Знахарка его всем понемногу дала, чтобы время выиграть. Если в Янкар вовремя попадем, успеем купить противоядие. Это большой город, и ар-диар там точно есть.

— И где этот город? Далеко? — вопросительно приподняла бровь я, ловя наглую конечность неугомонного ловеласа и мягко сжимая в своих ладонях.

— По ту сторону границы. Далековато, но должны успеть, — ответил парнишка, так и не успевший из-за нападения пауков включить свою иллюзию.

— Эй, — взмолился не особо прислушивающийся к нашему разговору Айверин, — ну хоть голову-то можно на колени положить?

Он состроил такую умильную рожицу, что я невольно улыбнулась и села ближе, ласково поглаживая его волосы.

— Стойте, а где Зар? — наконец опомнилась я.

— Не волнуйся, — Сэм успокаивающе положил руку мне на плечо, — малыш вон у той женщины. Она его покормила, и теперь Зарчик спит.

Ага, одна недавно тоже его просто покормила и спать уложила, а потом...

— Принеси! — решительно потребовала я.

Проследив взглядом за помчавшимся выполнять приказание Сэмом, я испуганно вздрогнула и с трудом удержалась, чтобы не зажмуриться, уткнувшись носом в плечо Айверина. Не сказать, чтобы я так уж боялась вида крови, но когда ее столько, что высохшая за день трава кажется мокрой, сменив цвет с зеленого на багровой, особенно жутко смотрящийся в сгущающихся сумерках. Хаотично разбросанные тела пауков и людей, разрезанная надвое телега и тихие стоны раненых умиротворения тоже не добавляли.

Островком спокойствия и уверенности была только пожилая женщина в белом платке и свободном синем платье, умудрявшаяся быть везде и всюду. Оказывать помощь раненым, лежащим прямо на земле, под раскидистыми кронами деревьев. Командовать мужчинами, собирающими разбросанный товар. Отдавать распоряжения своей помощнице, симпатичной девушке лет двадцати в изодранной зеленой юбке и светлой кофточке, забрызганной кровью. Одна ее рука покоилась на перевязи, но несмотря на это девица активно помогала старухе: поила раненых, подавала бинты и мази, успокаивала женщин.

Три относительно целые повозки были бережно подняты и составлены в ряд, а еще одну пытался починить воевавший вместе с Аем жилистый седой старик. Рядом вертелся вихрастый белобрысый мальчишка лет десяти, который больше мешал мужчине, нежели помогал. И зачем, спрашивается, нужны все эти телеги, если нет ни одной лошади? Этот вопрос я, похоже, произнесла вслух, так как неожиданно получила ответ.

— Их уже ловят, — сказал Сэм, поставив рядом со мной корзинку, где мирно спал Зар. — Вон там, — парнишка кивнул на тянущуюся вдаль дорогу, — излучина реки и луг, будем надеяться, что лошади дальше не ушли. Без них нам никуда: раненых не вывезти, да и товар эти торгаши не бросят. Хорошо хоть, согласились нас взять. Доедем с ними до Поста, это пропускной пункт на границе с Зеленой зоной, а потом каждый сам по себе.

Побледневший Айверин попытался приподняться и что-то сказать, но бессильно упал назад, дернулся пару раз и затих.

— Ай, милый, — я испуганно схватила мужчину за плечи, — очнись, пожалуйста! Не умирай!

— Барбариска, успокойся, — Сэм присел рядом и осторожно обнял меня, — не тряси его. Да жив он, жив! Ну, не реви, а, — жалобно вздохнул он. — Знахарка сказала, что травяной отвар поможет раненым продержаться. Так что у нас в запасе дней одиннадцать, а если очень повезет, то двенадцать. До Поста три дня, там оставим Ая...

— Что? — я гневно зыркнула на мальичшку. — Айверина я не брошу!

— Никто не собирается его бросать, — терпеливо пояснил тот. — Шей'тар не выдержит долгого пути. С этой стороны границы есть отличная корчма, ему там хорошо будет. А мы с тобой отправимся в Янкар за противоядием. Два дня туда, два обратно. Итого семь. Выходит, у нас в запасе четыре дня на разные непредвиденные обстоятельства. Нам ведь еще надо деньги раздобыть и на ар-диар, и на проходную пошлину. Бесплатно нас через врата не пустят.

— Что это за Пост?

— Это пропускной пункт на границе Желтой и Зеленой зон. Слушай, давай потом поговорим, а. Пойду обозникам помогу — чем раньше мы поедем, тем лучше. Кстати, вот держи, — Сэм протянул мне бурдюк, — это вода.

Напоследок улыбнувшись, мальчик поспешил включиться в работу, перетаскивая раскиданные тюки и ящики в повозки. Женщины, равномерно распределяющие этот груз, злобно косились на мальчишку, но не прогоняли.

С тревогой взглянув на так и не пришедшего в себя Айверина, осторожно промокнула выступившую на его лбу испарину и задумалась о том, что бы я могла сделать для ускорения процесса отправки. Встать я не в состоянии, следовательно, к погрузке непригодна. А вот с ранеными наверное могу помочь. Напившись, я бодренько (ну почти бодренько — на четвереньках) отправилась на трудовые подвиги.

Лекарка с материнской теплотой глянула на "подоспевшую подмогу" и, улыбнувшись, пообещала, что обязательно воспользуется моей помощью, но в другой раз, а пока я могу взять в дорожном мешке пару чистых рубашек и разорвать на бинты. Устало вздохнув, женщина промокнула лоб, поправила выбившуюся из косы седую прядь и вновь склонилась к раненому. Выполнив ответственное поручение и порядком устав, я с трудом вернулась обратно к Айверину и Зару, легла рядом и, кажется, задремала.

— О, вот и наши отважные охотники на скакунов вернулись! — привел меня в чувство хохот Умника. — Восторженная толпа приветствует их криками радости и счастья. Целых пять жеребцов! И это я не об охотниках! Этих-то всего двое!

Возмущенный вопль одной из женщин: "Где вы столько шлялись, нарф вас задери?!" — на крики радости не очень-то тянул, и я невольно рассмеялась — с Умником точно не соскучишься.

Воин, гордо восседающий на статном вороном жеребце, лишь криво усмехнулся и спрыгнул с коня, не удостоив женщину даже взгляда. Я невольно залюбовалась этим парнем под язвительные комментарии чем-то недовольного Умника. Не знаю, как остальные орки, а этот был очень красив. Правда, красота эта была несколько мрачноватой, но это только добавляло мужчине шарма. Резкие черты лица, хищные глаза пронзительно черного цвета, немного вытянутые к вискам, черная с отливом в синеву коса, крепкая мускулистая фигура, а силой и опасностью за версту веет. А уж какие слова знает! Умник аж от восторга взвыл и за своим блокнотиком кинулся.

Жена его, фигуристая дамочка с миленьким вздернутым носиком, тоже в долгу не осталась, и если бы старик не вмешался, супруги еще долго ругались бы.

— Хорошо, я замолчу, — согласилась Красселта, зло сверкнув яркими зелеными глазами. — Пусть только этот придурок объяснит, зачем он всю упряжь на лошадях перерубил? Как мы теперь их запрягать будем?

— Пусть лучше эта курица головой подумает, что было бы, если б я этого не сделал сразу же после нападения, — усмехнулся "придурок". — Или ей аражей мало? Нужна была в дополнение еще и толпа обезумевших лошадей, да еще вместе с телегами?

"Курица" виновато замолчала, явно представив картинку.

— Но где мы теперь сбрую-то возьмем? — осторожно поинтересовалась она.

— Вот четыре целых упряжи валяется, — орк указал на мертвых лошадей, — их и закрепим, потом с пятой что-нибудь сообразим.

— Деда, — мальчик шмыгнул веснушчатым носом, дернув старика за рукав, — а почему аражи этих лошадок отпустили?

— Не знаю, внучек, — тонкие губы старика вытянулись в одну линию, а в серых цепких глазах на миг мелькнуло недоумение. — Странно вели себя эти твари, очень странно.

— Да что тут непонятного? — тут же прокомментировало мое персональное наказание. — Просто паучки человечинку свеженькой любят, а не в котлетках!

— И часто у вас тут целые стаи милых барашков бегают? — тихо спросила я, когда Сэм, закончив все дела, подошел ко мне.

— Нет, они обычно по одному охотятся, — мальчик помог мне встать и поднял корзинку с Заром. — Идем, наша телега последняя.

— А как же Айверин?

— Его перенесут, не переживай.

Почти добравшись до цели, мы услыхали позади тяжкий стон. Сэм, перехватив мой взволнованный взгляд, подтолкнул меня к повозке, водрузив на ящики колыбельку, и умчался проверять, что там с нашим другом. Я же, едва не свалившись, в последний момент ухватилась за шею лошади.

— Прости, лошадка! — ласково погладила ее гриву. — Я тут за тебя немного подержусь.

Животное медленно повернуло морду и злобно зыркнуло на меня.

— И не надо на меня так смотреть! — прикрикнула я, медленно двигаясь вдоль крупа. — Эх, мне б только до телеги добраться. Хорошая лошадка, хорошая, — я легонько похлопала по теплому боку, — стой, не шевелись!

— Ага, лошадь — создание устойчивое! — хихикнул Умник. — Вот смотри: с одной стороны у лошади две ноги, хотя с другой... тоже две!

Вот шутник аражев! Вижу я все, мне б только как-нибудь аккуратненько их миновать и хвост не задеть, а то можно и в лоб получить. Мне бы только в бортик вцепиться и порядок. Животное посмотрело на мои мучения, фыркнуло и...сделало пару шагов назад, ровно столько, чтобы я смогла ухватиться за деревянный край телеги.

— Спасибо, лошадка!

Мама дорогая, оно мне кивнуло! Это что же здесь за зверушки водятся?!

Собравшись с силами, я залезла в телегу. Не Bugatti, конечно, но тоже ничего так машинка. Общими усилиями с одним наглым образованным и высокоинтеллектуальным типом голосом разума мы составили ее основные характеристики: тип кузова — кабриолет; рабочий объем двигателя — одна лошадиная сила; переднеприводная — лошадь ведь спереди приводят; ручной тормоз — упряжь; дополнительный тормоз — кучер; емкость топливного бака — да кто знает, сколько эта зверюга жрет; максимальная скорость — пока не проверено, а то, что Умник сказал, даже писать не хочу.

Айверина уложили на мешки с чем-то мягким, Сэм сел за руль. Никто из обозников присоединиться к нам не пожелал, а рыжеватый мужчина с пышными бакенбардами и колючими льдинками в голубых глазах желчно бросил:

— Этих технарей не с собой брать, а под кустом прикопать надо.

— Сколько можно повторять, — сердито крикнул Сэм, — мы не технари! Это просто оружие! Да, это технология, но вон на той карете, например, прибор от дождя установлен, и он тоже технический. Я же не заявляю, что вы все здесь технари!

— Что?! — опешил рыжий, чуть не уронив короб. — Как технический? Ретан, что этот сопляк говорит?

— Ну да, это хардвэ, — усмехнулся идущий следом орк. — Ты еще скажи, что я тоже технарь.

— Да... — начал было тот, но тут же резко сменил тон. — Нет, нет, я не то хотел сказать, Ретан. Ты не технарь!

— Отстань от парня, Ярич, — строго велел глава обоза, загружая последнюю коробку на свою телегу.

— Но, Центур, — бросился к командиру рыжий, — мы не можем так рисковать!

— Не дергайся, — хмыкнул Ретан. — Возможно, мальчишка просто купил хардвэ. Возможно, он технарь. Но я не позволю вам его убить, мы ему жизнью обязаны. И в отличие от людей орки знают, что такое честь!

— Сэм, а чего этот Ярич так испугался? — осторожно спросила я, когда мужчины отошли.

— А ты не знаешь? — улыбнулся он. — Да все просто: с орками лучше не связываться. Опасные типы и злопамятные. А уж если кто-то скажет орку, что он не с Варто, это вообще жуткое оскорбление. Орки считают своей родиной Варто, даже если родились и живут в другом мире. А уж мстить зеленые умеют.

Когда грузчики заходили на второй круг, Ярич попытался дать Сэму подзатыльник, за что был злобно покусан нашей "машинкой". А ей-то этот мужик чем не угодил? Да, крутая у нас лошадка! О! Точно!

— Слышь, крутая лошадка, а если тебя BMV назвать? Ну что, Бумер, как ты на это смотришь? Согласна?

Мама дорогая, она опять кивнула.

— Сэм, — позвала я парнишку, — это что за животное? Оно меня понимает?

— Есть тут у меня одно предположение... — Винфорд внимательно оглядел коня и улыбнулся. — Но, похоже, мы ему нравимся. Думаю, стоит его выкупить. Если они не догадываются, что это за зверь, то много не попросят. Пойду спрошу.

— Ну что? — спросила я, когда обескураженный мальчишка вернулся. — Сколько хотят за Бумера?

— Представляешь, — хмыкнул он, — сказали, если заберем, то еще и золотой дадут. И хихикали противно при этом.

— То есть они так сильно хотят избавиться от лошадки? — приподняв бровь, уточнила я.

В ответ раздалось лишь сердитое ржание.

— Что такое, лошадка? — я с удивлением уставилась на зверя. — Что случилось?

Лошадь зло оскалилась.

— Похоже, ему слово "лошадка" не нравится, — пояснил Умник. — Он ведь мужик!

— Хорошо, а если буду называть тебя конем, так устраивает? — спросила я у ло... коня.

Жеребец снисходительно кивнул и насмешливо высунул длинный язык.

Блин горелый, оно что, издевается надо мной?

— Короче, Бумер наш со всеми потрохами, — буркнул мальчишка, подбрасывая на ладони золотой.

— Всегда бы так, — хмыкнула я, — покупаешь что-то, а тебе за это платят. Ты-то чем не доволен?

— Лучше бы мы его купили, а так... — мальчик устало вздохнул, — в общем, заставить его слушаться будет сложновато.

— А что, без денег эта зверюга не слушается?

— И без денег не слушается, и с деньгами не слушается, — с усмешкой пояснил Сэм. — А если б они деньги взяли, то Бумер при желании смог бы к ним вернуться. Сама понимаешь, торгаши очень этого не хотят.

— Занятный зверик, — я внимательно рассматривала наше новое приобретение. — Ну и кто он такой? И чего эти так радостно ручки потирают?

— Это... — начал Винфорд, но Бумер мгновенно оказался рядом, мягким толчком головы повалив паренька на землю.

Блин горелый! Этот конь ведь только что в упряжи был, а теперь рядом с нами стоит и ржет. А вон и упряжь на дороге валяется.

— Ах ты, скотина! — возмущенный вопль мальчика вызвал дружный хохот с соседних телег, а на морде коняги расцвела добрая ласковая улыбка. — Ах, так, — гневно сощурился технарь, — сейчас я про тебя все расскажу!

В ответ раздалось бодрое приветливое цоканье, и над головой паренька зависло черное копыто. Похоже, Бумер хотел помочь Сэму встать, но мальчик этого не понял.

— Да молчу я, молчу! — буркнул он, торопливо отползая.

Надеюсь, Винфорд был в здравом уме, когда покупал ЭТО. Ладно, я парнишку потом расспрошу, должно же это четвероногое чудо когда-нибудь спать.

Подталкиваемый в спину черной напастью мальчик добрался до повозки.

— Барбариска, держи, — он протянул мне золотой.

— Положи в кошель к остальным, — я указала на сумки, куда Айверин упаковал свои вещи.

Паренек порылся в мешке, нахмурившись, перетряхнул его целиком и отбросил в сторону. В мешок тут же сунулась черная ехидная морда "таможенника".

— Кошеля здесь нет, — заявил мальчишка, а "проверяющий" подтвердил это кивком головы.

— В других посмотри, — велела я, подтягивая к себе одну из котомок.

"Таможня" была начеку: вдруг у нас что-то запрещенное есть, а ему совесть не позволяет перевозить контрабанду! Сначала в группу недозволенного попала колбаса, которая была согласно таможенным правилам немедленно уничтожена, затем сырные лепешки и яблоки. Когда обалдевшие "контрабандисты" опомнились, от нашей провизии осталось меньше половины. На мое тихое незлобивое возмущение "проверка" привела свои контраргументы — высунутый язык и высокоинформативное восклицание "бе-е-е".

Мама дорогая, ЧТО мы взяли?!

— Слышь ты, лошадь! — сердито начала я.

— Р-р-р!

— Чего рычишь? Слово "лошадь" не нравится? Короче, если ты конь, то встаешь на место и ведешь себя прилично. А если нет, — я показала зверюге сжатый кулак, — то лошадь, лошадь и еще раз лошадь!!

Бумер задумчиво склонил голову набок, а через секунду стоял впереди телеги, причем уже в упряжи. Правда, последнее слово он все равно оставил за собой:

— Бе-е-е!!!

Наши дорогие друзья с соседних телег уже и сидеть не могли от хохота.

— Сэм, может, мы им этого монстра обратно вернем? Доплатим, например.

— Думаешь, возьмут? — усмехнулся мальчишка. — К тому же денег-то мы так и не нашли. Эти, поди, сперли! Или Айверин где-то спрятал. Он на прошлой стоянке в лес уходил.

— Этого мы не узнаем, — вздохнула я, — пока он не очнется. Хорошо, хоть один золотой у нас есть. Ладно, пусть Бумер остается. Авось удастся приручить, — заявила я и, стараясь не улыбаться, добавила, — но в таком виде решительно нельзя ехать! Сейчас я ему гриву и хвост расчешу и заплету в косички, где-то здесь у меня ленточки были.

Я сунула нос в мешок, сделав вид, что увлечена поисками этих самых лент.

— Муррр, — Бумер, вновь выбравшийся из упряжи, легонько боднул меня головой и, уставившись преданными глазами, попробовал облизать лицо.

Наши "друзья" уже и смеяться не могли, тихо постанывая из-под телег.

Скривившись, я попыталась увернуться, отталкивая приставучую морду, которую можно было бы назвать умильной, если бы не крайняя наглость.

— И не смотри на меня так!

Мама дорогая! Этот... эта... это чудо на несколько секунд опустило голову, а затем снова воззрилось на меня — только теперь большими кошачьими глазами!

— Мур? — жалобно уточнило чудо.

— Хорошо, пока прощен, — милостиво кивнула я, — давай на место, ехать пора!

Пока обозники, изображая лошадей, бессовестно над нами ржали, Бумер, красуясь, прошествовал мимо них, беззаботно помахивая хвостом и без малейших усилий приводя в движение нашу "машинку".

Глава 10. Последствия необдуманных решений.

Умар ал'Никс в раздражении пнул вариатор, и тот, будто напугавшись, послушно переключил канал. Видеть наглую девицу, посмевшую у него на глазах любоваться посторонними мужиками, желания не было, тогда как вторая девица, вовсю флиртующая с эльфами, могла его изрядно повеселить. И хотелось думать, что и отвлечь. Но и тут ему не повезло — мальчишку мучила сильная головная боль, и слегка подташнивало.

В принципе, передавать игроку физическое состояние куклы вариатор не должен был, но либо Умару прибор бракованный попался, либо его легендарное везение сработало. И грейму передавался полный букет ощущений. Или это ему просто казалось. Но если так, то казалось весьма достоверно.

Сам Ильсан тоже не был в восторге от своего состоянии, к тому же хорошо знал, чем все это закончится. Такие приступы, как начались лет пять назад, так и продолжались с завидной регулярностью. И главное, никакие снадобья не помогали. Ильсан самолично спер у знахаря кучу всего бесполезного. А сейчас, стоило им покинуть место последней стоянки, приступ вновь запустил в многострадальную голову мальчишки свою щупальца. Или гномов. Точно, гномов, перепутавших свой рудник с чужой головой. Не могли, что ли, гады бородатые кайло поменьше взять или долбиться пореже? Да с такой работоспособностью можно всю страну топливом на год вперед обеспечить. Так можно и без сознания целый день проваляться. А до постоялого двора не один час пути — несмотря на поздний вечер и давно потемневшее небо, проклятый Найвэн решил проехать как можно больше, загоняя и коней, и несчастных мальчишек. Непонятно, как Неор еще держится.

Прошел час, а лучше Ильсану не становилось. Боль только усиливалась. Мальчик вцепился побелевшими пальцами в густую гриву коня и с силой сжал колени. Обычно, если удавалось отвлечься, то приступ можно было немного отсрочить. И получить шанс встретить его хотя бы в постели. Но как отвлечься, когда ты верхом на коне? Разве что над эльфами приколоться. Слабительного им подсыпать или колючек в косы напихать. Но для этого двигаться надо, а стоит ему хотя бы головой качнуть, как у проклятых гномов наступает очередной пик трудового энтузиазма, что в полной мере на бедной больной черепушке сказывается. Эх, повезло ушастым — пусть живут спокойно. Только и остается, что смотреть в одну точку и стараться как можно меньше шевелиться.

— Ильсанариаль, слушай, — Имар тряхнул мальчика за плечо, — ты давно Княжну знаешь?

Ответить тот не успел. Перед глазами поплыли яркие разноцветные круги, сменившиеся зыбким, затягивающим сознание маревом. Лишь мысль напоследок мелькнула, что эльфы — величайшее зло мира, и их нужно душить еще в колыбели. Дальнейшее Умар видел урывками, а Ильсан, похоже, и вовсе не соображал, что происходит.

Мальчишку несколько раз ударили по лицу, пытаясь привести в себя, но лишь усугубили приступ. Как и гвалт, поднявшийся вокруг. В горло Ильсана полилось что-то терпкое и противное. Затем чужая рука схватила его за шиворот, вздернула вверх, усадив перед собой на лошадь. Если эльфы о чем-то и разговаривали, то мальчик этого не слышал. Сквозь шум в ушах пробивал лишь голос Неор.

— Корчма? Это как-то несолидно — я все-таки Княжна!

— Хорошо! Корчма так корчма! Но нам с золотистиком один номер на двоих.

— Что?! Да как вы могли такое подумать! Я девушка приличная! Да мы там всю ночь... о поэзии будем беседовать! О прекрасном!

И вот тут сознание полностью покинуло Ильсана, вслед за которым отключился и Умар, которому в ближайшее время нечего было здесь ловить.

Барбариска

Вот этот способ перемещения мне нравится: ножки сбивать не надо, едешь себе на телеге и в ус не дуешь. Умник, правда, пару раз выдвигал предложение пройтись пешочком в целях улучшения фигуры. Но оно не прошло даже в первом чтении, при одном голосе "за" (Умник), двух "против" (я и Зар) и одном "воздержавшемся" (Сэм).

— Эй, еще Бумер есть, — не сдавался мой напарник, — давай у него спросим. Он точно "за" будет.

— А животные к выборам не допускаются! И вообще, я занята! — отрезала я, вернувшись к прерванному занятию — ничегонеделанию.

Вечер уже золотил края неба, но над самой головой еще проглядывала подернутая фиолетовой дымкой голубизна. Среди зелени, словно маленькие оранжевые солнышки, блестели березки, мелькали крохотными озерцами пышные синие кусты. По правую руку поднимались скалы, в опускающихся сумерках показавшиеся величественным Эльбрусом. Вон и эдельвейсы на вершине.

— Какой Эльбрус, дура? — ядовито пробурчал Умник. — Там высоты метров сорок максимум. Какие эдельвейсы? Полынь натуральная! Лучше о своем положении подумай!

Не буду я его слушать. Вот не буду, и все. Хорошо-то как! А самое приятное в окружающей действительности — это то, что пауков нет! И такое все вокруг милое и доброе.

— Да кто тут милый?! — вскричал Умник. — Обозники, которые вас шлепнуть пытались?

— Да, вот хоть Сэм, — улыбнулась я, — смотри, как он с Зарчиком играет — загляденье просто.

— Что-то я особой радости на лице этого подкидыша не наблюдаю! — фыркнул Мистер Ехидство. — Бездна Рувала, это что?! Она достраивается! — совершенно обалдевшим голосом закончил он.

— Кто достраивается? — не поняла я, с умилением разглядывая малыша. — Лучше скажи, ты видел, как Зар улыбнулся?

— Улыбнулся — это сильно сказано, но что-то похожее есть. Видать, детеныш не безнадежен!

— Это же замечательно! — я попыталась вернуться к прежнему радужному расположению духа.

Да только кто ж мне позволит.

— Надо еще выяснить, — продолжал зудеть Умник, — зачем этот Сэм с нами увязался. Одного ребенка тебе мало было, второго подобрала! И зачем, спрашивается?

Вот зараза приставучая, весь настрой сбил! И мысли потекли совсем в ином направлении. Оказывается, наши миры не сильно и отличаются. И на Мэйдесе все как у нас: ни копейки денег, а двое детей на руках, больной "муж" и наглая прожорливая скотина. Это я о Бумере. А вы что подумали?

— А вот и врешь! — захихикало мое персональное наказание, теперь уже не единственное. — У тебя целый золотой есть!

— А вот и не вру! — фыркнула я. — Да я сама правдивость! Разве у меня хоть одна копеечка есть? Вот то-то же!

Золотой — это здорово! Но его вряд ли на все хватит. Раненому необходимо хорошее лечение и своевременный уход врача.

— Точно, — хохотнул Умник, — и чем своевременней и дальше уйдет врач, тем больному лучше!

— Ну, это смотря какой врач, — не удержалась от улыбки я.

Хм, и где мне взять столько денег? А если что-нибудь продать?

Я рассматривала свои вещи, пытаясь определить их ценность. Да-с, не густо: купальник, драное парео, кроссовки и барахло, что мне селяне выделили. Это точно никому даром не нужно. Есть еще кулон, альбом и пояс. Кулон — вещица красивая, но совершенно непонятная. Уверена, Барсик подкинул мне подвеску явно неспроста. А Зар настойчиво старается кулон спрятать. Зачем? Амулет опасен и его лучше никому не показывать? Может, оно... как его... хардвэ? Наверно, лучше эту штучку не светить. Еще обвинят бог весть в чем! Пояс явно магического происхождения и меняет вид в зависимости от моего наряда. Мне это в принципе без надобности, а какая-нибудь модница может польститься. Хотя... вдруг он не просто так в кустах валялся? И не его ли попросила забрать Кэрлин? А если не пояс, тогда что? Альбом? Кулон? Зара?

— Вот точно! — радостно воскликнул Умник. — Давай Зара продадим, от него никакой пользы, окромя вреда!

— Отстань! Есть от Зара польза! А вот от альбома точно никакой. Его и продам.

— Не смей! — бабахнуло в голове так, что я даже подпрыгнула. — Альбом не продавать!

— Ты чего орешь? — опешила я. — Почему не продавать?

— Я считаю, — уже спокойнее продолжил мой товарищ, — альбом не зря в Блуждающей валялся. Он нам нужен!

— Зачем? Ничего ведь особенного, кроме того, что открыть нельзя.

— А если там внутри самое важное? — заговорщицки прошептал он. — И это поможет нам мир спасти?

— Ты же утверждал, что там местная Камасутра. И как это она нам пригодится? — я торопливо закрыла рот ладошкой, а то не дай бог Сэм решит, что я спятила, раз хихикаю без причины.

— Есть же такое выражение "любовь спасет мир", — торжественно провозгласил Умник, тщетно скрывая смешки. — Народ здесь просто не знает, как правильно "спасаться". А вот альбом откроют, сразу всему научатся. И мир спасен!

— От чего? — я наигранно округлила глаза. — От демографического кризиса? Думаешь, тут Сдвиги бывают из-за недостатка этого?

— Хватит надо мной прикалываться! — Умник обиженно надулся. — Не важно, какая причина. Главное, альбом ты только через мой труп продашь!

— Ладно, не продам, — расхохоталась я. — Зачем мне разлагающиеся останки непонятно чего в голове!

— Дура! — после этого глубокомысленного замечания Умник удалился, "громко хлопнув дверью".

Это что ж получается, и продать нечего? Может, у Ая в вещах порыться и что-нибудь ценное на продажу найти? Правда, боюсь, после такого самоуправства он, как очнется, сам меня первому встречному продаст.

Но придумать я ничего не успела, мое неуемное любопытство нашло себе новую жертву. "Жертва", ни о чем не подозревая, продолжала развлекать Зара, и я невольно залюбовалась мальчишкой. Хороший он парень. Вот только что ему от нас надо?

Шей'тар глухо застонал, его пальцы судорожно сжали тряпку, заменяющую раненому одеяло. Синие глаза широко распахнулись, но взгляд еще какое-то время оставался мутным.

— Ай, как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросила я, помогая парню приподняться и усаживая спиной к стоящим на телеге ящикам.

— А ты с какой целью интересуешься? — сквозь гулкий кашель уточнил он. Краешки бледных губ изогнулись в подобии улыбки. — Для тебя я всегда в форме.

— В форме он, — фыркнула я, поддерживая другу голову и поднося к его губам бурдюк с водой, — пей давай, спортсмен!

Мужчина сделал несколько мелких глотков и вновь закашлялся, не замечая, что с силой сжимает мою руку.

— Я в порядке, — прошептал он, делая тяжелый вздох после каждого слова.

— Это настой из трав, — я протянула парню бутылочку, которую получила от знахарки, — он поможет тебе сохранить силы.

— Неужто виагра? — усмехнулся мужчина, с видом великомученика делая пару глотков.

— А у вас тут тоже виагра есть? — со смешком уточнила я, заставляя его выпить все снадобье до капли.

— Есть. Только мне она не нужна! — гордо заявил Ай, пытаясь положить руку мне на колено и тут же бессильно роняя ее.

— Н-да, — буркнул Умник, — с таким дыханием не о женщинах, а о месте на кладбище думать надо!

— Умник, — мысленно зашипела я, с трудом подбирая слова от возмущения, — чтоб я такое больше не слышала!

Достав из котомки остатки лепешек, я размочила их в молоке и приступила к ответственной операции под кодовым названием "накормить любимого мужа", рука которого медленно доползла до моей ноги и таки взгромоздилась на колено.

— А ты упорный! — засмеялась я.

— А то,— заявил он, проглотив первую порцию тюри, — упорство и труд презерватив перетрут!

— А здесь и презервативы есть? — продолжила я нашу высокоинтеллектуальную беседу.

— Есть, — ответил за жующего Ая Сэм, — технарей тут, конечно, ненавидят, но их изобретениями исправно пользуются. К магу-то идти накладно, а так дешево...

— И сердито! — закончила я.

— Почему сердито? — опешил мальчишка.

— Не обращай внимания, — я весело ему подмигнула, — просто у нас так говорят.

— Я-то могу и не обращать, а вот тебе стоило бы кое над чем призадуматься.

— Над чем?

— А над тем, почему ты нас понимаешь. Или у вас там все такие полиглоты, на любых языках разговаривают?

От неожиданности я чуть не выронила ложку, которую как раз в этот момент подносила ко рту Айверина. А ведь точно, откуда я их язык знаю? Призадумавшись над словами мальчика, я краешком глаза заметила, что мужчина сильно недоволен высказыванием Сэма и еле сдерживается, чтобы не обругать паренька.

Ладно, об этом я подумаю потом. Сейчас главное — Ай.

Закончив с ужином, я в лучших традициях анекдотов поинтересовалась у "мужа", где же его заначка. Он сначала отпирался, а потом все ж ответил, что сложил деньги в кошель на моем поясе. Я тут же кинулась проверять, но там ничего не оказалось.

— Тогда не знаю, — вздохнул Шей'тар, — я тут временно отсутствовал — мало ли что могло произойти.

Хм... А ведь я тоже отсутствовала.

— Сэм, ты не видел, в кошельке кто-нибудь рылся?

— Я раненых помогал перетаскивать, мог и не заметить. Тебя мы вместе со стариком перенесли. Потом знахарка подходила. Вроде все.

Блин горелый, могли и спереть. Но выяснять отношения сейчас не в наших интересах. Если мы безосновательно обвиним знахарку, она может и обидеться, и зелья нам больше не даст. А без снадобья Ай долго не протянет.

Мы с Сэмом помогли Шей'тару лечь обратно, и я, смочив водой тряпку, промокнула выступившую на его лбу испарину. Айверин слабо улыбнулся и провалился в глубокий сон-обморок. Я же вплотную занялась Сэмом.

— Сэм, иди сюда, — ласково позвала я, — нечего делать вид, что управляешь лошадью.

— Р-р-р-р!

— Ладно-ладно, конем! Сэм, кому сказала, иди сюда. Ну?

— Что? — парнишка уставился на меня честными-пречестными глазами.

— Давай колись!

— Чем? — искренне удивился он.

— Не чем, а в чем! Во-первых, зачем ты с нами отправился?

Мальчик тяжко вздохнул и, поняв, что я все равно не отстану, ответил:

— Хотел тебе помочь. Тебя ведь чуть не сожгли из-за меня.

— Ты ведь технарь? — осторожно уточнила я.

— Да.

— Значит, не должен испытывать дружеских чувств к местным жителям.

— К ним я ничего и не испытываю, но ты не такая. Ты меня селянам не сдала, хотя могла. Тогда я решил за тобой проследить и помочь сбежать.

— И?

— И понял, что Ай вовсе не зейт и не собирается тебя на казнь везти. Вот я и подумал, почему бы нам вместе немного не прогуляться. Ты ведь тоже технарка, — хитро улыбнулся мальчишка, — только из другого мира.

— Нет, что ты! — запротестовала я. — С чего ты это взял?

— Подслушивал, — хмыкнул он, — когда ты Аю о себе рассказывала.

— И как ты это сделал? Тебя же рядом не было.

— Очень просто, есть тут у меня один фантик. Я покажу, — Сэм что-то нажал у себя на плече, — слушай.

Из рукава тут же зазвучал тихий голос старика, который сидел на движущейся далеко впереди нас повозке. И слышать их мы никак не могли.

— Это запись?

— Нет, — покачал головой Винфорд, — прибор позволяет услышать то, что происходит даже на больших расстояниях.

— Стражи не только охраняют порядок, — продолжал меж тем старик, и тем его рассказа заставила меня навострить уши. — Они и судьи, и палачи. Если ты попался Стражу, не жди снисхождения. Их не интересует, аристократ ты или простолюдин, градоправитель или раб. Не перечисляй заслуги свои — ибо не помогут они. Какова бы ни была причина твоего преступления: за наживой ли ты гнался или родных спасал — это не имеет для Стража никакого значения. Ни слезы и мольбы, ни крики и угрозы, ни деньги и посулы — ничто не спасет от возмездия. Суровым оно будет, но справедливым — ровно таким, какое ты заслужил по закону, не больше, но и не меньше. Если ты вершишь злодеяния, то рано или поздно Страж покарает тебя.

— Деда, — уточнил Стакс, тот самый мальчишка, который помогал старику чинить телегу, — если они такие грозные и справедливые, то почему не извели всех преступников. Почему кругом столько зла?

— Так, мало их, внучек. Не везде успеть могут. Вот и надеются людишки, что их наказание минует. Или по мелочи пакостят, чтоб внимание не привлечь. К тому у них и поважнее дела есть. Если бы Стражи не помогали при Сдвигах, куда бы больше людей погибло. А теперь, Стакси, перечисли-ка мне правила счета.

Сообразив, что больше ничего интересного мы не услышим, Сэм отключил жучок, и звук пропал.

— Супер, — восхитилась я. — А что это за Стражи?

— Так дед ведь рассказал. Раса такая, вроде как за порядком следят, за соблюдением законов. В глобальном смысле, разумеется, на мелочи они не размениваются. Во время Сдвигов опять же появляются, зоны выравнивают. Про Стражей вообще мало что известно. Магией владеют, эмоции чужие угадывают, бойцы хорошие. Кто-то их демонами называет, кто-то оборотнями — в монстров каких-то, говорят, превращаются.

— Вампиры?

— Нет, ты что! Ничего общего с этими кровососами! Вампиров легко узнать — клыки, глаза красные. И, кстати, вампиры оборачиваться не могут.

— А как Стражи выглядят?

— А кто их знает?

— Интересно, — протянула я, не забывая о своем первоначальном вопросе. — Сэм, а как ты объяснишь то, что я ваш язык понимаю?

— Язык? — расхохотался мальчишка. — Это мягко сказано, я бы уточнил — языки, причем все!

— Как все языки? — я обалдело похлопала ресницами. — Ну, учила я школе какой-то язык, но не помню какой. А местных так вообще ни одного не знаю.

— Может, и не знаешь, — хихикнул Сэм, — зато очень даже хорошо говоришь. Я проверял: на всех знакомых мне языках к тебе обращался, а ты преспокойненько отвечала, и именно на том языке, на каком был вопрос. И на разных наречиях людей, и на эльфийском, и на орочьем, даже язык урсов и шаффтов понимаешь, а на последнем, кроме самих шаффтов, почти никто не говорит, я только пару слов и знаю.

Поняв, что парнишка вовсе не шутит, я разразилась доброй прочувствованной тирадой на великом могучем, почти не переживая какой перевод услышит Сэм.

Сама того не замечая, я достала Зара из корзинки и крепко прижала к себе. Это удивительно, но рядом с беспомощным малышом я чувствовала себя куда спокойнее, чем с тем же Айверином. Чем Зар сможет мне помочь в случае опасности, я не понимала, но ощущения не менялись: тепло, защита, уверенность, безопасность.

Легко общаясь с местными жителями, я даже не задумывалась, как и почему их понимаю. Если такая мысль и возникала, то мелькала где-то по краю, задавленная другими более шокирующими мыслями, не говоря уже о том, что происходящие со мной события не оставляли времени, чтобы сесть и хорошенько подумать. На первый план выходил ряд более глобальных вопросов: "Как я сюда попала?", "Что это за мир?" и "Как отсюда выбраться?". И несколько проблемок помельче: "Кто такой Зар?", "Что надо Аю, и не выйдет ли мне это боком?", "Что надо Сэму?" и "Кто такой Бумер?". Вопросов накопилось, хоть блокнотик, как у Умника, заводи.

Араж! Опять я не о том думаю! Языки...

— И откуда я все эти языки знаю?

— Я могу только предполагать, — пожал плечами мальчишка, взлохматив ладошкой и без того растрепанные волосы. — О Блуждающей много слухов ходит. Будто она способностями разными наделяет. Один парень с Варто говорил, что после Блуждающей ночью стал видеть как днем. И с языками, наверняка, та же история.

— А вдруг это что-то типа бонуса, — задумчиво протянула я, — в качестве извинения за перемещение в другой мир?

— Думаешь, боги постарались? — усмехнулся Сэм. — Да не существует никаких богов. По крайней мере, у нас на Сантеро. А вот в остальном Калейдоскопе этих богов, как нарханов нерезаных, у каждого народа свои. Недавно еще один новый культ возник и начал быстро набирать силу — Темных Богов каких-то. Только я все равно в них не верю!

— Если ты чего-то не видел, не значит, что этого не существует, — ляпнула я первое, что пришло в голову.

— Точно, — улыбнулся мальчик, — мы, например, далеко не весь спектр излучения видим, тут специальные приборы нужны, чтобы разглядеть. А если, — он задорно мне подмигнул, — и для богов такие приборчики существуют?

— Точно, нам бы только лавочку найти, где ими приторговывают! — поддержала я, и мы весело расхохотались.

Сэм, кстати, очень часто смеялся, что неимоверно раздражало Умника, раз за разом вспоминавшего анекдот про девочку, которая до сих пор ходит в каске и улыбается. Но я не обращала внимания. Открытый веселый характер — это же замечательно. Не каждый умеет радоваться жизни. А проблемы и неприятности — они, как тараканы, сами заводятся. И встречать их с улыбкой — дорогого стоит!

Хотя у тебя, дружок, не все так радужно: мелькает иногда что-то такое в глазах — просто обнять и плакать. Что же с тобой случилось, малыш? Вот и новый вопрос в копилку. Эх, если б деньги с такой скоростью множились, я бы уже олигархом заделалась. Не могли, что ли, эти боги вместе с языками мне какой-нибудь волшебный кошелек с неиссякаемыми золотыми подарить...

— Даже если боги и есть, — продолжил технарь, отвлекая меня от размышлений, — то помогать кому-либо они явно не стремятся. Я бы другие варианты поискал. Например, Блуждающей Стражи регулярно пользуются, и вот они тоже знают все языки. Вдруг твоя способность как-то с этим связана?

— Подожди, а как Стражи выглядят? — спросила я, с подозрением вглядываясь в лицо Зара, и, погладив нежную щечку, почувствовала невидимые сквозь человеческую иллюзию коготки на маленькой ручке, схватившей меня за палец.

— А это никто не знает — иллюзии Стражи мастерски ставят.

Хм, даже так...

— А ребенка они могли потерять?

— Нет, — покачал головой мальчик, — у них не бывает детей, совсем. Только взрослые.

Жалко, хорошая была версия.

— А как же они размножаются? — решила не сдаваться я, уж больно версия подходящая.

— Никак. Их количество не меняется. Разве что уменьшается, если убьют кого-то из Стражей. Ты думаешь, что Зар — это Страж?

— С чего ты это взял? — фыркнула я, понадеявшись, что парнишка мысли читать не умеет, и это просто догадка.

— Ты — человек, — спокойно пояснил Сэм, — Зар нет. У него когти на руках и ногах, но пока не прикоснешься и не заметишь. Ты говорила, что в вашем мире только люди, вот и выходит, что это не твой ребенок. А когда я рассказал про иллюзию, решила, что малыш — Страж. Так?

Я кивнула.

— Вот и не так, — ответил за меня мальчик. — Такие способности и врожденными бывают, у магов, например. И вампиры умеют мороки наводить.

— Зар — вампир?

Хм, а энергетические вампиры иллюзии ставить могут?

— Ага, вампир, — хохотнул мальчишка, — по ночам из колыбельки выбирается и кровь сосет!

Видимо, Бумеру такая версия показалась забавной: он остановился, повернул к нам хитрую черную морду и заржал самым натуральным образом.

— Дурррраки! — вынес вердикт конь, продолжив путь.

— Сэм, — ошеломленно прошептала я на ухо пареньку, понадеявшись, что лошадка нас не услышит. — Что это за зверюга?

— Можешь не шептать, у него очень хороший слух. У лингрэ вообще много способностей.

Бумер недовольно глянул на мальчишку зеленым кошачьим глазом, подумал-подумал и кивнул, давая свое барское позволение на дальнейший рассказ.

— Лингрэ — это один из видов магической нечисти, — мальчик хлебнул воды из бурдюка (замучила я его, похоже, разговорами) и продолжил. — Любители шуток и злых розыгрышей, превосходно владеют телепортацией и умеют менять облик. А если найти к ним подход, могут быть полезными. Но пока мало кому этот подход найти удавалось. А Бумеру ты нравишься, и мы сможем его использовать.

— Р-р-р-р-р! — слово "использовать" лингрэ явно не обрадовало.

— Ладно, ладно, — рассмеялся парнишка, примирительно поднимая руки, — сдаюсь, никто не будет тебя принуждать. Но мы же можем стать друзьям? — улыбнулся ему Сэм. — Хороший помощник-лингрэ дорогого стоит. Я понадеялся, что люди не знают, кто он такой, и продадут задешево.

— А они знали, — хмыкнула я. — Только Бумер их так сильно достал, что они поспешили от него избавиться при первой же возможности и даже золотой приплатили.

— Точно, — кивнул Винфорд. — И сейчас лингрэ наш. Да ну его к аражу! Все равно пока сам не захочет, фиг его заставишь. Давай лучше твою способность еще раз проверим — прочитай этот документ.

Мальчик протянул мне сложенный вчетверо сильно измятый лист бумаги, который я аккуратно развернула. Ну и каракули!

— Что там? Читай! — Сэм нетерпеливо подтолкнул меня под руку, заглядывая через плечо.

— Бред какой-то. Ничего не понимаю.

— Не понимаешь или не можешь прочитать? — уточнил парень.

— Не понимаю.

— Просто прочитай.

— Слушай, мелкий, — вздохнула я, — у тебя липучек в роду не было? Пристал как репей! — взглянув на его расстроенную мордашку, я сменила гнев на милость и начала читать. — Двадцать четвертый квадрант, семьдесят шесть, бета, формула какая-то, сходящаяся последовательность, снова цифры, юго-восток шестой сектор, ускоритель, формулы какие-то, шагра-энергия. Все? Или продолжить? — ехидно поинтересовалась я.

Сэм на мою язвительность не обратил никакого внимания, с восхищением рассматривая меня и листок.

— Ты понимаешь, что это значит? Этому документу четыреста лет, он еще до Катастрофы написан.

— Четыреста? А по-моему, его на днях писали!

— Наверняка отец с древнего документа переписал. Он часто с раритетами работал. Правда, не все перевести мог. Представляешь, что можно сделать, если мы ему весь текст переведем?

— Новую Катастрофу? — фыркнула я.

— Технари не имеют к ней отношения, — серьезно отозвался технарь. — Зато смогут все исправить.

— Но здесь очень мало информации, вряд ли можно разобраться.

— Это все, что я нашел на столе у отца, — пожал плечами Сэм. — Наши разведчики давно ищут подобные записи. Но мы их опередим. У них ведь нет такого переводчика! — восторженно закончил мальчишка. — К тому же, у меня уже есть одна версия.

— Какая?

— Ходили слухи, что к Катастрофе привели испытания одного прибора, вариатора. По некоторым данным он был построен незадолго до Катастрофы в секретной лаборатории станции Ди-Шалд. Так вот, в Библиотеке Виссэра могут храниться записи по этому эксперименту. Поэтому я и иду в столицу Белой зоны, чтобы найти их и доказать, что ни технари, ни вариатор здесь ни при чем.

— Хорошо, — кивнула я. — Нам сначала надо Ая вылечить.

— Я помогу, — улыбнулся Сэм, бережно складывая листок и пряча его в карман. — Нам же все равно по пути.

— Я тут вот что подумал, — раздался в голове голос Умника, — а где он эту бумажку с формулами прятал, когда мы его встретили? Он же в одних плавках от скайдера... от корабля своего удирал. Неужто в труселя зашил?

Я представила Сэмми с ниткой в руке, опасливо оглядывающегося и торопливо скручивающего записку в трубочку и ныкающего ее в резинку от трусов.

— Над чем это ты хихикаешь? — обиженно нахмурился Сэм.

Пришлось пересказать.

— Вот, значит, что ты про меня думаешь, — отсмеявшись, заявил мальчишка, — и вовсе не так.

— А как?

— Потом расскажу! Может быть...

Грунтовая дорога, по которой мы ехали вот уже второй час, вела тяжелую, но упорную борьбу с подступающим к ней лесом. Деревьям просека чертовски не нравилась, и они старались задушить ее в своих крепких зеленых объятьях. Трава осторожно заползала на края утоптанной полосы, но в центр благоразумно не совалась, опасаясь колес и сапог путников, чьими стараниями дорога раз за разом выигрывала этот неравный бой. А вот еловые ветки никого и ничего не боялись, нагло свешиваясь вниз и норовя попасть в лицо зазевавшимся путникам. Тех же, кто пытался их отталкивать или обрывать, безжалостно кололи острыми иголочками.

Когда уже совсем стемнело, деревья соизволили расступиься, открывая довольно большое пространство для ночлега. На поляне имелось десять специально оборудованных парковочных мест, каждое из которых включало в себя привязь и кормушку для лошади, низкий деревянный настил с навесом и костровище, обложенное черными обугленными камнями.

Бумер уперся всеми четырьмя копытами, отказываясь останавливаться поблизости от недовольно крививших рожи обозников. Он выбрал самый дальний лежак и мгновенно выбрался из упряжи, давая нам понять, что дальше и шагу не ступит, и не помешало бы покормить несчастную уставшую животинку.

Пока мальчик перетаскивал наши сумки на выложенную еловыми ветками платформу, я с интересом огляделась. Стоянку по всему периметру окружали высокие металлические штыри, богато украшенными рунами и расставленные через равные промежутки. Глава обоза прошелся по кругу, прикасаясь к каждому стержню, и в его навершии загорался желтым небольшой камешек. И вскоре вокруг лагеря заискрилось самое натуральное защитное поле. Не в силах справиться с любопытством, я осторожно коснулась рукой желтоватой светящейся преграды — и поле мягко спружинило, не пропуская меня.

— Это что, теперь никто не войдет и не выйдет? — с улыбкой, уточнила я.

— Точно, — кивнул Центур.

— А как оно работает? Вы маг?

— Нет, я не маг, — мужчина покачал головой, пригладив ладонью непослушный ежик светлых волос. — Поле любой может включить, если ключ есть. А работает оно, разумеется, с помощью магии.

— Удобная стоянка, — похвалила я. — И сколько это стоит?

— Сама ночевка бесплатная. Главное, для следующих путников все приготовить. Хворост собрать, лежанки перестелить, мусор убрать. А вот ключ — дорогой, но после нескольких поездок он окупается.

— И много таких стоянок по пути будет?

— До Поста больше не будет. А вот в Зеленой зоне они не чаще попадаются.

Глава обоза, кивнув на прощание, отошел, зато заявилась Красселта, заинтересовавшаяся проделками Бумера. Лингрэ развлекался тем, что показывал сидящему на одеяле Зару длинный узкий язык, пытаясь лизнуть малыша в нос, а тот с совершенно серьезной мордашкой этот язык ловил.

— А чего это ребенок у тебя не улыбается? — с подозрением спросила она, разглядывая Зара. — Больной, что ли?

— Сама ты больная! — обозлилась я. — Чего это он должен тебе улыбаться? Ты ж не скоморох. Вот был бы у тебя один глаз и рожа кривая, тогда б он поржал!

— Ах, ты дрянь! — взвизгнула Красселта, бросаясь на меня, но орк перехватил свою жену и оттащил назад.

Усевшись на край лежанки, я взяла ребенка на руки и собиралась напоить его молоком, перепавшим нам от щедрот попутчиков, как мимо меня, выбив из рук бутылочку, пронеслась черная пушистая молния. Огромный котяра с горящими зелеными глазами и вздыбленной на загривке шерстью остановился неподалеку и грозно зарычал-зашипел:

— Дуррра! Брррось! Отррряфффа! Умрррешшшь!

— Что? — я машинально протянула руку к бутылочке и еле успела ее отдернуть: острые когти прошли в опасной близости от моих пальцев.

Сэм, подхватив бурдюк, из которого я наливала молоко, принюхался:

— Странновато пахнет.

— Точно! — черная бестия яростно хлестала себя по бокам распушенным хвостом. — Оррряфффа!

— Сначала была черная зараза, — задумчиво протянул Умник, — теперь черная бестия. Да мы коллекционеры, блин!

— Ты кто? — я удивленно рассматривала зверюгу.

Дожили. Уже и коты говорящие мерещатся.

— Дура! — отозвалось говорящее чудо. — Я Бумер!

— Кто?!

— Дура! — снова отозвался тот.

Ладно, с лингрэ мы потом разберемся. Сейчас куда важнее выяснить, кто нам такой подарочек в молоке устроил.

— Сэм, ты уверен, что нас пытались отравить?

— Да!

Мама дорогая! Это что же получается... я только что чуть самолично ребенка ядом не напоила. Дрожащие руки так сильно прижали Зара к груди, что тот возмущенно запищал.

— Зачем? Зачем?— на глаза сами собой навернулись слезы. — Что мы им такого сделали? Мы же их от аражей спасли. А они!

Бумер посмотрел-посмотрел на эту истерику, прошелся рядом, потерся пушистым боком о мои коленки и со всей дури цапнул меня за лодыжку, заставив подскочить от неожиданности.

— Успокоилась? — состроил невинные глазки лингрэ.

Действительно, чего это я? Разревелась тут. Ну-ка, Барбариска, соберись. Слезами горю не поможешь. А нам еще надо с этими гадами разобраться!

Я передала малыша Сэму, велев охранять как святыню.

— Ты знаешь, кто это сделал? — спросила я у Бумера, встряхнув бурдюк с отравленным молоком.

— Пошли, покажу! — кот направился к дальнему навесу, но дорогу нам преградил орк.

— Что случилось? — нахмурился он.

— Это ты у меня спрашиваешь? — я от злости чуть дар речи не потеряла. — Это вы нас травануть решили!

— Травануть? — приподнял бровь воин. — У вас все в порядке? Хорошо. Не переживайте, я разберусь.

— Ха! Пока вы там разберетесь, нас всех убьют! — не унималась я. — Предлагаю устроить проверку: наливаем всем молочка, кто отказался пить, тот и отравитель!

— А все остальные — трупы! — радостно влез Умник.

— Ну и плевать на них! — желчно бросила я.

— Я все выясню, — Ретан попытался успокаивающе положить мне руку на плечо, но я резко вывернулась.

— Как вы могли? — горячо воскликнул Сэм, шагая вперед. — Зар еще ребенок! Он чем виноват? Хотели меня убить, так меня бы и травили! Мальца-то за что?

— Да они нас всех убить хотели! — сердито буркнула я. — Вот и спасай таких!

Я попыталась оттолкнуть Ретана, но силы были явно не равны. На шум заявился и глава обоза.

— Не стоит раздувать скандал, — нахмурился Центур. — Люди и так на взводе, мало ли что натворить могут. Я выясню, кто подсыпал яд, и прослежу, чтобы подобное больше не повторялось. А в качестве компенсации Ретан принесет вам продуктов, — заметив мою насмешливо приподнятую бровь, воин поспешно добавил, — хороших.

Уроды аражевы! Тысячу чертей им в штаны и пару нарханов в придачу!

Но в одном Центур прав — нельзя с этими придурками ссориться. А со знахаркой тем более: Ай без лекарства не выживет. Придется нам быть поосторожнее, а при первой же возможности свалить куда подальше.

Глава 11. От опасности мы не бегаем.

Барбариска

Ночь полностью вступила в свои права, рассыпав по небу большие яркие звезды. Но лес за стеной все равно казался темным и мрачным. Свет и большой круглой луны будто застревал на верхушках деревьев, раскрашивая их в серебристые тона и не смея двинуться дальше. Возможно, испугался гулкой песни волков, легко перекрывающей прочий шум лесной чащи.

Улыбнувшись невидимым ночным певцам, я вернулась к обустройству уютного гнездышка для Зара. И тут услышала странный шум — Айверин, которого мы, не рискнув тревожить, оставили в повозке, пришел в себя и сейчас собирался перебраться через бортик и спуститься к нам. Сэм проводил нашего друга к ближайшим кустам, а я, накормив Ая и напоив лечебным отваром, вновь уложила его спать. Вскоре раненый забылся тяжелым зыбким сном, что-то бормоча в бреду и то и дело сбрасывая одеяло. Укутав его поплотнее, я заставила Бумера подогнать телегу впритык к нашей лежанке, для безопасности. Затем подхватила на руки Зара, обернулась и застыла с открытым ртом: гнездышко, которое я подготовила для малыша, уже было занято одной наглой черной бестией, вольготно там развалившейся. На этот раз котик был размером с неплохую такую овчарку.

— Бумер, а ну кыш оттуда! — строго велела я.

Но тот, не обращая никакого внимания на мои слова, потянулся всем телом, выпустив от избытка чувств коготки, сладко зевнул и пропел, указав мордой на Зара:

— Котенышшшша давай! — и требовательно похлопал лапкой рядом с собой.

— Ага, щас, бегу и падаю, — фыркнула я. — Ты туда, поди, блох напустил, а я тебе ребенка отдам, как же!

— Сама ты дура вшивая! — кот подскочил и зло зашипел, выгнув спину. — Котеныша давай, говорю!

Я оглянулась в поисках чего-нибудь тяжелого, чтобы поговорить с этой заразой по душам, но меня отвлек острожный укус за палец. Услыхав очередной вопль "дай!", Зар согласно кивнул.

— Ты хочешь ночевать вместе с эти грязным комком шерсти? — изумленно воскликнула я.

"Да".

— Сама ты грязная! — большие зеленые глаза с вертикальным зрачком светились таким ангельским терпением и добродушием, что сразу становилось ясно, котик вовсе не злопамятный, просто злой и память у него хорошая. — Котенышшшша дай!

— Дай, — подтвердил Зар.

— Ты смотри, — язвительно хохотнул Умник, — еще и трех дней не прошло, как заговорил. Акселерат, блин!

— Ты разговариваешь?! — от неожиданности я плюхнулась на мягкое место, хорошо хоть не мимо лежака.

— Да, — еле слышно сказал малыш. — Нельзя. Люди.

— Ты не хочешь, чтобы тебя посторонние слышали?

"Да", — одними глазами ответил Зарчик, не утруждая себя болтовней.

— Котенышшшша дай! — просительно взвыл лингрэ, вытянувшись во весь свой немаленький рост и поставив лапы мне на живот.

— Да, отдай ты ему эту мелочь! — с раздражением бросил Умник, чертовски недовольный тем, что я вожусь с малышом. — Нам этот маленький монстр без надобности, а Бумеру, глядишь, на что и сгодится. На ужин, к примеру.

— Какой еще ужин? Он детей ест?! — я испуганно шарахнулась в сторону, крепче прижимая к себе Зара.

Блин горелый! Я еще от прошлого происшествия не отошла, а тут этот людоед нарисовался!

— Успокойся, — расхохоталось мое персональное наказание, — пошутил я. Для вас он не опасен.

— Дурррра! — поддержал его Бумер, обиженно хлещущий хвостом по бокам. — Я хорррроший! Котенышшшш сссспать ррррядом, защщщщита.

Защита? Ну-ну...

— Когти покажи, — велела я.

Котик, горделиво усмехнувшись, уселся, изображая черную пушистую статую, а затем неожиданно подскочил, расчертив воздух десятью неслабыми такими лезвиями. Отлично — оружие у лингрэ есть! Уроду, который попробует ребенку навредить, мало не покажется! Главное, чтобы эти коготки самого Зара не поранили.

— Не поранят! — уверенно заявил Бумер, словно прочитав мои мысли.

— Хорошо, отдам.

— Урррря! — кот разбежался и, сиганув мне на грудь, принялся облизывать мое лицо.

— Бедненький! — аж прослезился Умник. — Проголодался!

— Слезь с меня, зараза блохастая! — рявкнула я, пытаясь устоять на ногах, одной рукой удерживая Зара, второй отрывая наглую тварь.

И это еще хорошо, что Бумер вновь форму изменил: одно дело, когда на тебя прыгает обычный мелкий кот, и совсем другое — лохматый волкодав, по ошибке похожий на кота.

Закончив свое мокрое дело, котяра оставил мои щеки в покое, спрыгнул на землю, незаметно перетек в волкодавистую форму и довольный плюхнулся на лежанку. Я уложила рядом малыша. И мохнатое одеяло осторожненько подтянуло к себе ребенка, свернулось кольцом вокруг, еще и хвостом сверху прикрыло для надежности.

Вот интересно, с чего это вдруг у Зара и Бумера такая любовь друг к другу возникла? Зарчик даже вслух заговорил, чтобы я позволила ему остаться с котиком, а ведь раньше притворялся обычным ребенком. С тем, что мой Зар весьма и весьма непрост, я уже смирилась. И правильно, что он способности свои скрывает, но от меня-то мог бы и не таиться.

Я отодвинула кончик лохматого хвоста, закрывший Зару личико, поцеловала малыша, напоследок показав "одеялу" кулак и еле успев отдернуть пальцы от клацнувших рядом зубов.

— И правильно, — хихикнуло в голове, — нечего руки куда попало совать, вот сигнализация и сработала.

Полюбовалась на высунутый язык наглой "сигнализации" и послушав проникновенное "бе-е-е", я уселась около костра. Но непонятное беспокойство отпускать меня явно не собиралось, заставляя поминутно оглядываться на Зара и его охранника, да и за Айверином одним глазком приглядывать.

Сэм уселся рядом, сосредоточенно разглядывая огонь.

— Ты с Бумером лучше не ссорься, — тихо проговорил он, немного помолчав, — лингрэ очень злопамятные. Но если с ним подружиться, хороший помощник выйдет.

Парнишка подбросил в костер несколько веточек, заставив язычки пламени радостно взметнуться вверх.

— Сэм, что-то случилось? — обеспокоенно спросила я, заметив блеснувшие в его глазах слезы.

— Все в порядке, — мальчишка резко отвернулся.

— Сэм, а ну говори, что случилось, — с наигранной серьезностью велела я, подсев ближе, — я ведь живой с тебя не слезу, пока все не расскажешь.

— Вот и ты туда же! — зло огрызнулся Винфорд. — Еще бы, мертвым я куда меньше вреда приношу.

— Сэмми, милый, — я осторожно обняла паренька за плечи, — что за глупости ты говоришь. Я вовсе не хочу твоей смерти. Я просто имела в виду, что не успокоюсь, пока ты не расскажешь, что случилось.

— Пытать будешь? — усмехнулся тот, стряхивая мою руку.

Нет, дружок, так просто от меня не избавиться.

— Обязательно буду, — улыбнулась я, крепко прижимая в себе мальчишку. — Объятия и поцелуи — самые жуткие пытки.

Он фыркнул, но вырываться не стал, наоборот, вцепился, как утопающий в соломинку.

Маленький мой, да что же с тобой такое?

— Если не хочешь ничего говорить, можем просто посидеть и помолчать, — я осторожно погладила мальчика по голове и со смешком шепнула на ухо, — могу пореветь с тобой за компанию. Исполним арию плакальщиц на два голоса. А если Бумера за хвост дернуть, то и на три.

Сэм невольно хихикнул.

— О! Я тут вспомнила, как Ай мне об этом мире рассказывал, — рассмеялась я. — Слушай. "Ай, а почему катастрофа произошла? — Да араж его знает! — Ай, а почему зоны местами меняются? — Да араж его знает! — Ай, а я смогу домой вернуться? — Да араж его знает! — Может, ты устал, мне прекратить расспросы? — Нет, нет, ты спрашивай, Барбариска. Кто ж тебе еще кроме меня все объяснит!"

Мы дружно расхохотались.

— А хочешь, я тебе о мире расскажу? — предложил Сэм.

— Хочу. Надеюсь, у тебя словарный запас побольше будет, и кроме "аража драного" я и другие слова узнаю.

— Это да, запас большой, — горько прошептал мальчик, — я про себя такого наслушался, — он поднял голову и, глядя мне в глаза, твердо заявил. — Я — ходячая неприятность! Я всем, кто рядом, несчастья приношу.

— Не выдумывай, — перебила я. — С чего ты это решил?

— Это не я решил, это все так говорят. Теперь и ты будешь меня бояться.

— Разумеется, — я легонько щелкнула паренька по носу, — я тебя уже боюсь, и куда сильнее тех милых паучков, что нам встретились.

— Не веришь, — констатировал он, перехватив мой взгляд, и, облегченно вздохнув, опустил голову мне на плечо. — Странная ты. Обычно все верят и боятся. А ты под волну неудач попала, а не веришь.

— Под эту волну я попала еще раньше, — хмыкнула я, — задолго до встречи с тобой. Так что к моим неудачам ты никакого отношения не имеешь.

— До встречи со мной тебе везло, — Сэм напряженно замер, прижимаясь ко мне, — из Блуждающей без проблем выбралась, от урсов сбежала, что в принципе невозможно. А как со мной встретилась, так сразу чуть на костер не угодила, потом аражи, теперь вот — яд в молоке.

— Не говори глупости, — я ласково дунула на непослушные светлые волосы, заставив их смешно встопорщиться, а их хозяина немного расслабиться. — Если бы я твой комбинезон не подобрала или вообще обошла место крушения стороной, никакого костра и не было бы. И аражи сами по себе появились. Наоборот, если бы ты не убил этих тварей, мы бы погибли. Это же удача в чистом виде! Ну, а яд... его не ты подливал, а кто-то из этих гадов. Так что не бери в голову, это всего лишь совпадения.

Сэм потерся щекой о мое плечо и задумчиво произнес:

— Хорошая ты. Давно со мной так не разговаривали. Разве что Гюнтер иногда, когда не занят. Остальные "аражевым бедствием" называют, и это еще самое ласковое.

— Другими словами, из дома ты сбежал?

— Ага.

— А родители? Они наверняка волнуются.

— Мама во время Сдвига пропала, лет десять назад. А отцу все равно. Знаешь, мне иногда казалось, отец знает, что с мамой произошло, потому и не ищет. И Шефлина, сестрица моя, догадывается. Только мне ничего не говорят. Ну и араж с ними! — Сэм с силой сжал кулаки. — Я ее сам найду! И докажу, что сантерцы не виновны в Катастрофе!

— Обязательно найдем, — я чмокнула лохматую макушку, заставив парнишку рассмеяться, — и про Катастрофу все узнаем!

— Хорошо бы, — протянул он. — Я когда отцу сказал, что хочу на поиски мамы отправиться, он даже от бумаг своих не отвлекся, рукой махнул и пробурчал, что я могу проваливать, куда мне вздумается.

— Это он в сердцах сказал. Я уверена, твой отец уже передумал.

— Ты его не знаешь. Антерис Винфорд и родственные чувства — понятия несовместимые. Отец только о науке и думает, — мальчик немного помолчал и попросил тихо. — Давай не будем о нем говорить. Лучше о своем мире расскажи.

Какое-то время мы, обнявшись, сидели около костра. Я периодически бросала встревоженные взгляды вокруг и снова вглядывалась пляшущий веселый огонь, который почему-то навевал отнюдь не радостные мысли, и истории о Земле получались немного грустные. Ностальгия, блин.

— Я не хочу, чтобы с тобой и с малышом что-то случилось, — неожиданно заявил мальчишка, — поэтому утром я уйду. Прослежу, чтобы ночью вам никто не навредил, и уйду.

От этих слов я даже растерялась, не зная, что сказать. Я, конечно, слышала про разбитое зеркало и тридцать три года несчастий, про потерянную удачу и прочее, но...

— Нет! — я решительно отмела все сомнения. — Ты нам нужен! И ни в какие глупые россказни я не верю! Некогда нам унывать, еще столько всего сделать надо. Причину Катастрофы, например, выяснить. Вот что я тебе скажу, дружище, никогда нельзя сдаваться! — улыбнулась я и, подмигнув Сэму, пропела:

— Наверх вы, товарищи, все по местам,

Последний парад наступает.

Врагу не сдается наш гордый Варяг.

Пощады никто не желает!

Огни наших костров, маленькие пляшущие точки, почти терялись в окружающей непроглядной тьме, да и вокруг них было видно лишь на пару шагов. Это заставляло меня чуть ли не поминутно вскакивать, бежать к лежаку и, отодвигая хвост недовольно шипящего Бумера, проверять, как там Зар. После двенадцатого раза котику мои нашествия надоели, и он включил иллюминацию: по всему его телу разлилось теплое равномерное мерцание — этакий фосфоресцирующий зеленый бублик с Зарчиком в центре.

— Ну что, довольна? — хихикнул Сэм. — Теперь скакать не будешь?

— Постараюсь, — улыбнулась я, пытаясь разглядеть, кто скрывается в чаще и возмутительно громко рычит, а временами скребется где-то совсем рядом.

Защитное поле казалось совершенно несерьезной преградой. Упрямая логика твердила мне, что опасности нет, ведь никто, кроме меня, не беспокоится, но доверять магии я еще не научилась.

Наши соседи уже спали. Только трое, сидящих у дальнего костра, продолжали бодрствовать и ругаться почем зря. Центур сдержал данное мне слово и устроил обозникам настоящий допрос. Ярич и Красселта в ответ орали так, словно им операцию по смене пола без анестезии делают. Непонятно с чего рыдал белобрысый мальчишка, размазывая по чумазому личику слезы и сопли. Вот и сейчас Центур продолжал что-то втолковывать старику Бертану, нервно комкавшему в руках край серой дорожной куртки.

Видела я все на удивление четко и ясно, даже пуговки на светлой рубашке Центура могла сосчитать при желании, а вот слух остался на прежнем уровне, и понять, о чем они спорят не выходило.

— Шла бы ты лучше спать, — предложил Сэм, — я подежурю.

— Не хочется, — пожала плечами я. — К тому же мы с тобой не договорили.

— Не о чем разговаривать, — досадливо отмахнулся мальчишка, — я уже все решил!

— А ты не разговаривай! Ты слушай! — фыркнула я, не собираясь больше с ним сюсюкаться.

Надо бы с переживаний в деловое русло разговор перевести, чтобы жалеть себя перестал. Ну и отвлечь немного.

— Во-первых, — решительно начала я, — что касается твоего невезения. Думаю, для начала следует выяснить, какие исследования были проведены? Какова репрезентативная выборка совокупности случаев, выделенная для анализа? Какие критерии были выбраны для анализа? Каков процент случаев с положительным результатом? Каковы основные признаки генеральной совокупности, из которой извлечена данная выборка? Представлены ли они приблизительно в той же пропорции или с той же частотой, с которой данный признак выступает в этой генеральной совокупности?

Мальчишка изумленно распахнул зеленые глаза, а потом согнулся пополам от хохота.

— Хватит, — простонал он сквозь слезы. — Ты прям как мой папочка на лекции!

А я что? А я ничего! Хватит, так хватит!

— Другими словами, — с самым серьезным видом продолжила я, — можно сделать вывод, что все твое фатальное невезение не более чем совпадения и наветы недоброжелателей. Не перебивай! Если человеку постоянно говорить одно и то же, он поверит и в то, что он — зеленая пятнистая обезьяна, выступающая на ярмарках. Ну, или источник вселенского несчастья. Забудь ты все эти глупости про неудачи.

— Думаешь?

— Уверена. Просто проанализируй все случаи, когда срабатывало твое так называемое невезение, и убедишься, что это либо совпадения, либо сознательная подтасовка фактов.

— Попробую, — тихо отозвался Сэм. — Смотри! — он указал куда-то вверх. — Правда, красиво?

Проследив за его взглядом, я невольно улыбнулась. Усыпанное звездами небо почти своим вниманием три "сестры". Старшая, сине-голубая Эрл'лария, заняла почти треть неба, средняя, серебристо-серая Сантеро, горделиво пристроилась рядом, ну а младшенькой, желто-коричневой Варто, пришлось существенно потесниться.

Как пояснил Сэм, мне очень повезло — соседние планеты, почему-то именуемые здесь лунами, редко так близко к Мэйдесу подходят, выстраиваясь в одну линию и окрашивая ночь в свои цвета. Вот и сейчас "сестры" великодушно осветили нашу полянку, почти полностью проигнорировав лес, оставшийся таким же черным и мрачным, как и был. Между густо переплетенными кронами не проскальзывало даже крохотного лучика. А ведь совсем недавно заходящее солнце свободно пронизывало ту же самую чащу. Странно, да?

Почти убедив себя, что вся эта чертовщина мне лишь кажется, как очередной грозный рык заставил меня придвинуться ближе к мальчику.

— Сэм, ты вот еще о чем подумай, — вздохнула я, — ты ж теперь единственный мужчина в семье. Одна я и с раненым "мужем", и с ребенком не справлюсь. А ведь есть еще Бумер, которого мы по твоей милости купили.

— О да! — усмехнулся Сэм. — Остаться один на один с Бумером — это просто ужас!

— Точно.

— Я ведь зачем его взял... — вдруг опустил голову мальчик. — От меня неприятности, от него неприятности, вдруг они друг друга нейтрализуют.

— Типа, клин клином вышибают? Нет, дружок, скорее неприятность в квадрате получится. Тут плюс на минус надо.

— Плюс на минус? То есть мне надо найти кого-то, наделенного удачей. А это мысль! Только где его найдешь...

— Обязательно найдем. Ты, главное, сбежать не вздумай!

— Я ж о вас забочусь! — возмутился парнишка.

— Интересно, как ты о нас позаботишься, если геройски сбежишь? — хмыкнула я.

— Да, останусь я, останусь, — Сэм положил голову мне на плечо, — ты только потом не пожалей.

— Не буду! — пообещала я, обнимая парнишку.

Умар устало щелкнул выключателем и встал. Нелегкий денек выдался, и следовало получше отдохнуть. Но грейм никак не решался покинуть комнату. Предчувствие не отпускало. Очень нехорошее предчувствие. Правда, определить, какой кукле грозит опасность, он не мог, да и беспокоился за обоих одинаково. Но и тело требовало свое. Казалось бы, что тут сложного — лежи себе в кресле, картинки чужой жизни рассматривай, а выматывает не хуже многочасовой тренировки. Сейчас бы завалиться в уютную мягкую постель и забыть обо всем.

Мужчина хмыкнул, поджав тонкие губы, и, переборов себя, отправился в комнату отдыха, бессовестно эксплуатировать заклинание бесконечного времени. Был у этого способа, правда, один недостаток — в комнату отдыха в любой момент мог кто-нибудь заявиться и согнать его с любимого дивана. Но плюсы были существенней. И выбор был очевиден. На миг возникло малодушное желание записать все, что происходит с куклами на специальный кристалл, какими любил пользоваться дядюшка Нарвис, но было решительно и бесповоротно задавлено. Не время сейчас спать, не время.

Эта мысль была последней, а потом его безжалостно разбудили, спихнув с дивана. За магическим окном бушевала магическая гроза, а усевшийся рядом ал'Хризан принялся громогласно сетовать на тупость и упертость мерзких дроу, портящих ему всю игру. Умар хотел было его послать... хм, правила почитать, но его опередили. ал'Зитта, небрежно поправляя и без того идеально уложенные локоны, насмешливо заявила, что глупо раскрываться перед друзьями и конкурентами. А лучше с Чаира пример взять. Араж догадаешься, что он, зараза лохматая, замыслил. Правда, улыбочка Луитти, стоило ей отвернуться, окрашивалась весьма занимательными красками. Тут и полный идиот догадается, что эта стерва что-то задумала. А Умар идиотом точно не был.

Оставив этих пауков плеваться ядом, ал'Никс поспешно покинул банку, то бишь, комнату отдыха и вернулся к своему вариатору. Беспокойство, терзавшее его с самого начала, только усилилось, сделавшись просто нестерпимым. И, похоже, в этом он был не одинок.

Ильсан очнулся глубокой ночью от ощущения опасности. Интуиция у парнишки работала неплохо, заранее предсказывая неприятности. Или неприятностей этих было слишком много, и в дело вступали привычка и логика.

Мальчишка лежал на кровати в незнакомой комнате, укрытый мягким пушистым покрывалом. Вторая постель пустовала, а ее хозяин обнаружился на полу. Спящим. А вместо подушки эльф почему-то удумал использовать руку Ильсана, вытянутую поверх одеяла. Мальчик осторожно высвободил руку и тронул Эйри за плечо, но эльф этого будто не почувствовал. Спать сидя нархански неудобно — это Ильсан знал не понаслышке — у Эйри наверняка все тело затекло, но просыпаться он не спешил. Как бы не тряс его мальчишка.

Интуиция продолжала орать, требуя проверить, как там Неор. Не в силах ей сопротивляться, мальчишка попытался встать, но тут же упал обратно. Приступ прошел, но последствия его остались: слабость, легкое головокружение, тошнота. Одному не добраться, придется эльфа будить. Беспокойство Ильсана передалось и Умару, попало на благодатную почву и расцвело пышным цветом. Потому он и не знал, что ему делать — то ли ему здесь остаться, то ли к Барбариске уже мчаться. Но мальчишка уже все решил за него, почуяв странный запах и не сумев разбудить Эйри. Бросать его в такой ситуации было бы предательством. Пребывая в расстроенных чувствах, ал'Никс не сразу сообразил, что мальчик его не слышит и даже постороннее присутствие не ощущает. Но уходить было поздно. А может, просто любопытство замучило. Умар старательно гнал от себя эту мысль, мысль о собственном благородстве была куда приятнее.

Ильсан с трудом поднялся и направился к двери, радуясь, что заботливый эльф его раздеть не додумался. Мальчишка и обувь надевать не стал, не рискуя за ней наклоняться, так босиком и отправился. Но далеко не ушел: из-за резкой боли в висках пришлось схватиться за стоящую около соседней кровати тумбочку. Чуть пузатую расписную вазу не уронил. На всякий случай принюхался, но странный запах исходил не от букета. Тот пах, как и положено — застоявшейся водой и начавшими подгнивать цветами, которые не мешало бы выкинуть.

Посчитав эту разумную вроде бы мысль за руководство к действию, Ильсан прижал вазу к груди и, злорадно хихикая над возникающими в голове образами, двинулся в обратный путь. Потихоньку добрался, придерживаясь одной рукой за шкаф, и, примерившись, выкинул букет на голову Эйри. И следующую пару минут с восторгом слушал трогательную благодарную речь эльфа, размазывающего по щекам тухлую воду.

Хм, а я где-то уже слышал такой монолог, даже с теми же интонациями. Ладно, подумаю об этом потом.

— Как ты себя чувствуешь, папочка? А что тебе сегодня снилось? — ехидно поинтересовался мальчишка, которому монолог эльфа показался знакомым. Но странностей на сегодня хватало, и об этом мальчик решил подумать потом.

Эйри смерил его долгим ласковым взглядом и, выплюнув изо рта стебелек, ответил:

— Эх, сынок, тебе до этого еще спать и спать!

— Идем скорее! — поторопил Ильсан, догадываясь, что и "папочку", и "будильник" ему еще припомнят, и скучно им точно не будет. — С Неор что-то случилось!

Мальчик потянул эльфа за собой, покрепче вцепившись в его локоть, чтобы не упасть.

— Тебе лучше лечь, — обеспокоенно воскликнул тот, — я сам посмотрю.

— Нет, я должен там быть! Я дойду!

Эйри криво усмехнулся, насмешливо приподняв бровь, и, подхватив мальчишку, практически потащил его к двери. В коридоре Ильсану стало получше. Сладость прошла, и даже голова перестала кружиться, что и вовсе удивительно, потому как воздух там был довольно спертый, насквозь пропитавшийся противным, но ставшим почти привычным запахом.

Их комната располагалась у лестницы, которая вела вниз, на первый этаж. Там было темно и тихо, как, впрочем, и на этом этаже. Комната Неор, как пояснил эльф, находилась на другом конце узкого длинного коридора, слабо освещенного четырьмя небольшими факелами. Но на полпути Эйри неожиданно остановился и замер, к чему-то принюхиваясь.

— Стой здесь! — велел он, бросаясь к деревянной двери, выкрашенной белой краской.

Эльф скрылся в комнате, откуда тотчас раздался истошный женский крик, столь же быстро оборвавшийся. Это придало Ильсану сил: он и не заметил, как пролетел оставшуюся часть коридора и застыл на пороге, с ужасом уставившись на Неор. В спине девушки торчал острый нож. Тонкая рука бессильно свесилась вниз, платье и роскошные золотистые волосы изрядно перепачкались в крови, сильно контрастируя с белым покрывалом, небрежно откинутым на спинку кровати.

Комната Неор как две капли воды походила на ту, в которой совсем недавно проснулся сам Ильсан. Две кровати, небольшой столик, массивный шкаф у распахнутого окна и почти свежий букет на тумбочке. Эйри обошел пустую кровать, на которой валялось скомканное одеяло, словно кто-то в спешке из него выпутывался. Эльф напряженно замер, рассматривая что-то на полу. Вытянув шею, Ильсан попытался разглядеть, что же его так заинтересовало, но со своего места ничего не увидел. А сделать хотя бы шаг вперед не решался. Неор была его единственным другом, и видеть ее такой он просто не мог. А уж как она кричала...

Вот, кстати, странно, почему этот крик никто, кроме них, не услышал. Ни одна дверь даже не скрипнула, и в коридоре по-прежнему было тихо. И тут, словно в ответ на его мысли, на нижнем этаже раздался шум. Кто-то поднимался по лестнице, громогласно обещая все кары небесные идиотам, что орут среди ночи и будят честных граждан. Ильсан хотел было позвать на помощь, но эльф, молниеносно оказавшись рядом, зажал ладонью рот и гневно зашипел на ухо:

— Тихо ты! Хочешь, чтоб нас обвинили в убийстве? Уходим, быстро!

Дойти до своей комнаты они уже не успевали: в конце коридора появился свет фонаря, покачивающегося в чьей-то руке. Эйри резко дернул мальчишку за руку, затаскивая в спальню Неор, и осторожно прикрыл дверь. Аражевым гномам сие действие очень понравилось, и они с радостными криками вернулись к прерванному занятию — промыслу полезных ископаемых в бедной больной черепушке Ильсана. Застонать вслух ему не позволили. Эльф подтащил его к окну и прошипел:

— Тихо! Не вздумай орать, если не хочешь потом объяснять страже, как мы тут оказались. Лезь в окно.

В ответ мальчишка молча приложил два пальца ко лбу, всем известным жестом показывая весьма низкую степень умственных способностей эльфа. Ильсану только скачек через окна для полного счастья не хватает, тем более с третьего этажа, как он успел заметить. Эйри, криво усмехнувшись в ответ, схватил мальчика в охапку и без раздумий сиганул в окно. У самой земли парень извернулся, приземлившись на ноги, и, не отпуская Ильсана, рванул за угол. Там между стеной дома и сараем он усадил мальчишку на какие-то ящики и облегченно вздохнул. А вслед им уже неслись крики людей, обнаруживших тело. Кто-то причитал о несчастной судьбе девушки, кто-то возмущался, что ни аража на улице не видно и убийца наверняка уже удрал, кто-то звал стражу и пытался выставить посторонних из комнаты.

— Идти сможешь? — спросил Эйри, положив руку мальчику на плечо.

— А сам как думаешь? — огрызнулся тот, сжимая виски руками, но головная боль не унималась. — Теперь ты и меня ножичком, как Неор?

— Чего? — обалдело выдохнул он. — Я-то здесь при чем? А... — понимающе протянул эльф, насмешливо приподняв бровь, — ясно. Да и жива эта девка, жива!

— С ножом в спине? — ядовито фыркнул Ильсан.

— Видать, сильно ты головой ударился, когда с лошади упал. Ты где там Неор углядел? Ее от двери не видно. Она на полу за кроватью лежит. Живая, между прочим, только в обмороке.

— А та девушка? На ней платье Неор.

— Платье да, а волосы нет.

Нарф меня задери, а ведь точно — у погибшей волосы золотистые, а у Неор черные.

— Тогда кто? — пробормотал мальчик, с удивлением уставившись на Эйри.

— Эльф. Потом объясню. Пока стража не начала корчму обыскивать, нам надо вернуться в свою комнату. Сделаем вид, что мы все это время спали.

— Ха, да наверху такой шум, что все из комнат повыскакивали, и наше отсутствие наверняка заметили.

— Никто ниоткуда не выскакивал. Уверен, эльфы еще спят, — возразил Эйри, — туарра их почти моментально вырубает.

— Подожди, а почему я смог проснуться? Я же наполовину эльф, значит, туарра и на меня должна действовать. А тебя я почему так легко разбудил? Я слышал, пока эта дрянь не выветрится, эльфов и орочьим пением не разбудишь, что уж говорить о паре стаканов тухлой воды.

— Сон у меня очень чувствительный, — фыркнул Эйри. — Да и окно я вечером открыл, всю гадость и выдуло. Иначе мы бы тоже не проснулись. Ну что, передохнул? Тогда пошли, нам еще на третий этаж лезть.

Эльф снял сапоги, затолкал их за пояс и, усадив мальчика на спину, полез вверх по деревянной стене, цепляясь за нее острыми когтями. Возможно, если бы голова у Ильсана получше работала, он бы удивился сильнее. А так просто принял этот факт к сведению, вообразив, что либо этот парень — дроу, маскирующийся под светлого, либо вообще не эльф. А может, ему это все примерещилось. И убийство, и прыжки из окна, и этот дикий подъем.

В комнате эльф сгрузил мальчишку на кровать, быстренько сдернув с него одежду и кинув ее на стул. И тут, не иначе как от шока, на Ильсана напало безудержное веселье.

— Спасибо, папочка, ты так заботлив! — сгибаясь от хохота, простонал он.

— Кончай ржать, сынок! — велел Эйри и добавил, многозначительно поправляя подушку. — Иначе я пожалею, что не придушил тебя в раннем детстве. Тихо, сюда идут.

Парень метнулся к своей кровати и, в рекордные сроки переодевшись в ночную рубаху, нырнул под одеяло. Ильсан торопливо уткнулся лицом в подушку, укрывшись одеялом с головой, но перед этим заметил человеколюбивый взгляд с соседней койки и поднятый, видимо, для приветствия кулак.

В дверь постучали, сначала тихонько, потом все громче и громче, затем кто-то, недолго думая, предложил ее выбить. Немного приподняв краешек покрывала, Ильсан заметил, как в комнату влетел какой-то идиот. А что? Идиот и есть — мог бы сначала проверить, заперто или нет, а не пинать дверь с разбега. На пути растрепанного мужчины в серых пижамных штанах встала коварная тумбочка, о которую он благополучно споткнулся и приземлился прямо на голову "спящего" Эйри. Представив, какие незабываемые ощущения сейчас испытывает эльф, Ильсан прикусил уголок подушки, тихонько всхлипывая от смеха.

Вошедшие следом стражники отскребли своего незадачливого помощника с эльфячьей лепешки и откинули одеяло, чтобы сим кулинарным шедевром полюбоваться. Эйри же и глазом не моргнул, изображая крепкий здоровый сон. Ильсан еле успел зажмуриться, как одеяло сдернули и с него.

— Хм, эльфы мальчишку не кормят, что ли? — раздался смешок над его головой. — Вон уже подушку грызть принялся.

— Нет, господин окур, — перебил его молодой звонкий голос, — этот пацан у них больной на всю голову. Ушастые его сюда без сознания притащили. Говорят, с лошади навернулся.

Когда стражники ушли, Эйри мгновенно вскочил, бросился к двери и застыл там, внимательно прислушиваясь. Ильсан же решил воспользоваться случаем и проверить давно интересующий его вопрос.

— Ты что делаешь, зараза малолетняя?! — взвыл парень, оборачиваясь ко мне. — В конец обнаглел?! Чуть самый главный для эльфа орган не оторвал!

Несмотря на грозный вид, в его глазах прыгали задорные лингрятки. Да какое там прыгали! Скакали как безумные, отталкивая друг друга, чтобы выбраться на первый план и показать мне язык.

— Придется на правах отца выпороть тебя как следует! — эльф решительно протянул руку к поясу, позабыв, что поверх ночной рубахи ремни обычно не надевают.

— Не трожь меня! — Ильсан на всякий случай отскочил в сторону: смех смехом, но кто его знает.

— Это я тебя трогаю?! — "изумленно" округлил глаза Эйри. — А кто только что меня за основополагающую часть тела хватал?!

— Фу, какая недотрога — даже ушки не потрогать! — озорно пропел мальчишка, подмигнув эльфу. — И хвост!

— Только сейчас догадался? — улыбнулся парень. — А я думал, ты поумнее будешь!

Веселые лингрята поторопились удрать из его стремительно меняющих форму глаз, утаскивая за собой острые ушки. И оборотень, усмехнувшись, шагнул вперед.

— Не подходи, собака злобная! — хихикнул Ильсан, прижимаясь спиной к стене.

— Ты меня обижаешь! — Сейфи состроил обиженную рожицу. — Какая я тебе собака!

— Прости, друг, — повинился мальчишка, — совсем забыл — ты ж хомячок!

— Ну что ж это такое? — скорбно вздохнул он. — Оскорбление за оскорблением! Я ж как-никак покрупнее буду!

— Неужели, целая крыса?! — восхитился Ильсан.

— Еще больше, тебе примерно по пояс.

— Ух ты, крыса-мутант! — расхохотался мальчишка, еле увернувшись от летящей в его голову подушки.

Хотел запустить снаряд обратно, но "эльф", сделав предостерегающий жест, вернулся к двери.

— Тихо! — строго велел Сейфи, торопливо одеваясь и вновь активируя иллюзию. — Все вопросы потом. Пэр Вест, — он окинул мальчика насмешливым взглядом, — будьте любезны надень что-нибудь. Вдруг срочно уходить придется.

— Сейфи, что там происходит? — Ильсан спешно натянул штаны и вытащил из-под кровати ботинки.

— Ушастых будят, комнату Неор обыскивают, — буркнул перевертыш, затягивая поверх изящной туники ремень, аккуратно пригладил волосы и, обернувшись ко мне, показал кулак. — И не забывай, сынок, для всех я — Эйрифисейнталь!

Оборотень неожиданно замолчал и, метнувшись к своей кровати, притворился спящим.

— Что? Опасность? — испуганно заметался Ильсан, не зная, что делать.

— Опасность, и еще какая!

— Эльфы?

— Хуже.

— Стражники?

— Хуже!

— Да кто тогда?!

— Неор! И что еще хуже...

— А что, бывает что-то хуже?

— Бывает, — печально вздохнул "эльф". — Это пэри Эра'стуар в слезах. И раз ты ее приволок, то и успокаивать будешь сам!

— Вот уж не думал, Сей... Эйри, что ты гад такой! — зло уставившись на оборотня, заявил Ильсан. — Я ж не умею девчонок успокаивать!

Сообразив, что в комнате от опасности не укрыться, Сейфиттин, отшвырнув в сторону одеяло, молниеносно проскочил мимо опешившей девушки в коридор.

— Пойду послушаю, что там стража нарыла, — бросил он на ходу.

— Ильсан! — заплаканная девушка бросилась ему на грудь.

Он не устоял под этим напором и вместе с ней шлепнулся на кровать. Дальнейшее вспоминается как в страшном сне. На первой минуте рева он ласково утешал девушку, на десятой — пытался вставить хоть слово, на шестнадцатой — мужественно терпел, на двадцать первой — чуть не заплакал сам (и вовсе не от жалости к Неор), на двадцать пятой — сухих мест на рубашке почти не осталось; на тридцать восьмой — понял, что еще пара минут, и убийца можно расслабиться: он эту девицу сам придушит.

А вернувшийся в комнату Эйри чуть не удрал снова, справедливо полагая, что Ильсан собирается вручить ему переходящий сопливый приз, но, пересилив себя, уселся на безопасном расстоянии и пригрозил девчонке:

— Если не прекратишь реветь, отключу эрт. И эльфы увидят твое опухшее от слез личико!

Как все оказывается просто, — мысленно восхитился Ильсан, — а ему еще учиться и учиться.

— Неор, — подозрительно сощурился Эйри, — скажи-ка, почему на Алейстале твое платье, а на тебе его костюм?

— Мы так играли, — девушка предприняла новую попытку зареветь, но оборотень был настороже.

— Иллюзию отключу! — напомнил он.

— Но мы действительно просто играли, — шмыгнула носом девчонка, — он как будто Княжна, а я — охранник. А потом Аль улегся на мою кровать и заснул. Устал, наверное. Я его будила-будила, а он не просыпается. Тогда и я легла спать. Потом проснулась. Там ходил кто-то.

Неор замолчала, крепче вцепившись в Ильсана.

— Кто ходил? — поторопил ее Сейфи.

— Не знаю. Я зажмурилась. А он в окно выпрыгнул. Высокий такой, в плаще. А потом я нож увидела. И упала, — Неор снова всхлипнула и попыталась уткнуть свой нос в любимую рубашку Ильсана.

Тот же без всяких магических университетов в мгновение ока освоил телепортацию. А как иначе объяснить его почти мгновенное перемещение на подоконник?

— Сейчас стражники постояльцев допрашивают, — сообщил Эйри, насмешливо наблюдая за этим бегством, — эльфы спали, ничего не видели и не слышали. Остальные тоже. Но и те, кто не спал, никакого мужчины в плаще не видели.

— А нож чей? — спросил Ильсан.

— Нож с кухни. Пока основная версия — это ограбление. Здесь в окрестностях разбойничья банда водится.

— Банда, — удивленно хмыкнул мальчишка, — которая вместо ножей и топоров использует туарру? Молодцы стражники, сообразили, на кого убийство списать.

— А почему нет? Очень даже неплохо в общую картину вписывается. У аптекаря с первого этажа мешок с травками сперли, туарру скурили, пошли эльфов грабить. Кстати, Неор, у тебя что-нибудь пропало?

— Нет, мои вещи на месте. Эйри, а что теперь будет? — прижав насквозь мокрый платочек к глазам, пискнула пэри Эра'стуар.

— Дальше поедем.

— А что с Алейсталем?

— Не тащить же его за собой. Поместят в стазис-поле. Потом пришлют за ним отряд с магом-телепортистом.

— А почему мы так не можем? — похлопала ресничками Неор.

— Как? — опешил Сейфи. — В стазис-поле?

— Нет, телепортом.

— Не знаю, — пожал плечами оборотень. — Может, подходящей специализации ни у кого нет. А может, у эльфов какие-то свои соображения есть.

Глава 12. Хайтов бояться — в лес не ходить.

Барбариска

За болтовней мы и не заметили, как почти все пространство между деревьями затянуло густой пепельной дымкой. Она уже полностью поглотила дорогу, и казалось, что вокруг только лес и туман. И что самое жуткое, туман этот медленно полз к нам, выкидывая вперед длинные гибкие щупальца. А еще в нем что-то скреблось, выло, рычало и царапалось, заставляя испуганно вздрагивать на особо громких нотах. И не хотелось даже думать, что за зверюшки могут скрываться там.

Мглистые лапы ткнулись в охранное поле, несколько раз толкнули его, пробуя на прочность. Защитная стенка с честью выдержала испытание, лишь на миг заискрила и погасла, но тут же быстро восстановилась. Сэм резко вскочил на ноги и, выхватив из костра горящую головню, швырнул ее в сгусток тумана, сумевший пробраться внутрь заграждения. Мерзкая тварь увернулась и попыталась достать мальчишку бешено хлещущей туманной плетью, но, коснувшись вовремя подставленного факела, противно завизжала и отползла назад. Пока ее товарки раскачивали защиту, облепив стену полупрозрачной серой пленкой, их предводительница предприняла еще несколько попыток атаки, но безрезультатно. Сэм успешно отбивался, хватая один факел за другим, а я только сейчас сообразила, зачем он заранее приготовил эти деревяшки, уложив их рядом с костром.

Я же замерла на месте, не в силах сдвинуться и даже закричать. Нет, я не испугалась, страх странным образом отступил, я даже хотела прийти Сэму на помощь, но меня словно что-то сковало — я сидела и тупо смотрела на разворачивающееся передо мной сражение. Когда в груди неожиданно разлилось знакомое жжение, я поначалу обрадовалась, но на этот раз оно не помогало, а, наоборот, оттягивало силы.

Зарчик, что ж ты делаешь? Зачем?

Хищник, отчаявшись поймать такую шуструю добычу, сделал ложный выпад, заставивший мальчика отшатнуться и упасть, и выбрал новую цель. В считанные мгновения туман оказался так близко, что я смогла разглядеть мелкие завихрения воздуха в сером призрачном сгустке и даже почувствовала голод твари и ее радостное предвкушение. "Еда-сила-жизнь-вкусно!" — гудело в голове на множество голосов.

Промелькнувший перед моим лицом яркий всполох развернулся в огненный щит, призрачная мерзость испуганно отпрянула, а подоспевшие Ретан и Центур отогнали ее в сторону. Вместе с Сэмом они прочно зажали тварь в клещи, быстрыми ударами факелов дробя на мелкие кусочки, которые немедленно прижигались. Чем тоньше становился клочок тумана, тем свободнее я себя чувствовала и вскоре даже встать сумела. Спасшего меня щита больше не было, и я, благодарно кивнув Зару (а кто еще?), поспешила вооружиться горящей веткой.

Когда жуткое нечто окончательно исчезло, глава обоза кинулся к ближайшему металлическому стрежню защиты и, приложив ключ, что-то зашептал. Другие туманные хищники заволновались и утроили усилия, стремясь проникнуть к нам.

— Дополнительные силы в оградительный контур вливает, — пояснил Сэм, обнимая меня. — Не бойся, хайтаррасс больше не прорвется. А быстро он тебя подчинил. Не думал я, что ты такая слабенькая. Хорошо, что остальные спят: чем больше хайт народу подчинит, тем ему легче на сознание других влиять. Если бы еще трех-четырех человек захватил, у остальных не было бы шансов. В одиночку орк бы не выстоял.

— В одиночку?

— У орков врожденный иммунитет к ментальному воздействию, — Винфорд подкинул в костер несколько веточек и пробурчал себе под нос. — Надо бы амулет тебе какой-нибудь купить, пригодится — силу не только хайты могут вытягивать.

Ха! Да у меня тут свои вытягиватели есть, и без всяких хайтов прекрасно справляются. Зачем, интересно, Зару столько энергии? Неужели огненные щиты такую кучу сил сжирают? Надо бы потом уточнить.

— Странно, — Центур, вернувшийся к нашему костру, задумчиво потер висок, — для укрепления стены вместо обычных пяти всего один заряд понадобился, да и в том надобности не было. Словно кто-то еще до меня защиту до максимума зарядил.

Так вот куда моя сила пошла! Зар, милый, спасибо! Ты всех нас спас! А почему, интересно, Бумер не вмешался?

Видимо, последнюю фразу я произнесла вслух, так как неожиданно получила ответ.

— Нечисть против хайтаррасса бессильна, — покачал головой Сэм, — так что Бумер очень даже мудро поступил, не вмешиваясь. Все равно бы не помог, а тварь бы подпитал.

— Идите-ка вы спать, — предложил Центур.

— Думаете, я усну, с такими-то соседями за стеной? — фыркнула я.

— А я тебе помогу! — радостно заявил явившийся к шапочному разбору Умник.

Шлялся где-то полночи, гад такой, а потом — "здрасьте, вот он я!"

— Что значит, где-то? — возмутился он. — Кто ж виноват, что тут связь не берет. Давай я тебе лучше сказку расскажу.

— Соседи нас больше не побеспокоят, — Центур успокаивающе мне улыбнулся, — я же сказал, защита на максимуме.

— А люди?

— Люди вас тоже не тронут. Мы с Ретаном подежурим, все будет в порядке.

— Пошли, — Сэм решительно потянул меня к лежаку, — тебе надо отдохнуть, укус хайта даром не проходит.

— Так ведь он меня не задел!

— А это не обязательно, хайтаррассу достаточно просто в глаза посмотреть, чтобы жертва и двинуться не смогла. Тварь тебя точно зацепила, скоро голова кружиться начнет, потом озноб.

— Подожди, — взволнованно перебила я. — А ты? Ты к хайту куда ближе был.

— Так я же мужчина, я сильнее, — уверенно ответил технарь, — вот на меня меньше и подействовало.

Возможно, врал, но мои мысли уже плыли и путались, и оценивать реальность объективно я не могла.

— Лучше сразу заснуть — сны, конечно, не из приятных будут, — терпеливо объяснял Сэм, — но иначе слабость надолго может затянуться.

Мальчишка чуть ли не силой заставил меня устроиться рядом с Заром и Бумером, который тут же лизнул меня в щеку и ласково погладил пушистым хвостом. Вздохнув, я крепко обняла малыша и попыталась расслабиться.

— Умник, — вспомнила я, — ты мне сказку обещал.

— Обещал — расскажу! Разговаривают как-то Ретан с Яричем, Ярич и говорит: "Этой ночью я с хайтаррассом столкнулся". "И что?" — спрашивает Ретан. "Что, что! Узнал, откуда адреналин выделяется!" Или вот еще история...

Но я уже не слушала, с улыбкой засыпая под заботливо накинутым на меня одеялом.

Проснулась рано утром в ставшей уже почти привычной обстановке: крики, ругань — ничего нового. Араж драный, да что у них там опять случилось?!

— Сэм, — позвала я, — в двух словах объясни, чего все орут?

— В двух? — усмехнулся мальчик. — Пожалуйста. Стакс — сволочь!

— Хм, а подробнее?

— Мелкий паршивец Стакс подсыпал яд в молоко, а утром сбежал, закрыв поле снаружи. И мы теперь здесь заперты!

— Что?! — я выронила из рук плошку с водой, которой планировала умыться, и уставилась на технаря круглыми глазами. — Это пацан нас траванул?!

— Он не собирался вас травить, — тихо возразила знахарка, подошедшая проверить раненого. — Стакси просто пошутил.

— Пошутил? — разозлилась я. — Может, ему еще и медаль за это вручить?!

— Нет, вы не так поняли, — пожилая женщина тяжело опустилась на лежак, схватившись за сердце.

— Тарланна, милая, не волнуйся, пожалуйста. Все будет хорошо, — вмешался старик, обнимая жену за плечи.

— Это не яд был, — упрямо твердила та.

— Врешшшшь! Отррряфффа! — зашипел на нее Бумер, грозно встопорщив шерсть.

— Это не отравление, — тихо повторила она. — Стакс хотел вам слабительное подсыпать, но перепутал порошки. Хотел, чтобы технари просто побегали.

— Слабительное? — зло хмыкнула я. — И это, по-вашему, его оправдывает? Ладно, если б только мы с Сэмом "побегали". А младенец, а раненый? Их это ваше слабительное и убить могло!

— Поверьте, такого больше не повторится, — вмешался дед Стакса. — Он все понял!

— Точно! — саркастично кивнула я. — И от глубокого раскаяния запер всех нас здесь. А с учетом того, что у раненых каждая минута на счету, просто акт милосердия получается. Добрый милый мальчик!

На шум заявились остальные обозники.

— Мальчишка, конечно, виноват, никто не спорит, — на лице Центура не дрогнул ни один мускул, но колючие черные глаза выдавали раздражение и недовольство хозяина. — Я уже провел со Стакси беседу, он действительно осознал, что натворил.

— А сбежал, испугавшись наказания?

— Возможно. Но запирать нас он точно не хотел, иначе бы ключ на видном месте не оставил, — мужчина указал на лежащий по ту сторону стены ключ. — Вот только малец не знал, как охранный контур работает. И теперь нам проход не открыть.

— Давайте лингрэ попросим ключ достать, — предложил Сэм.

— А у него получится? — приподняла бровь я. — Бумер, ты где?

— Здесь, — мне на плечи упал увесистый пушистый воротник, лизнув в одну щеку и хлопнув хвостом по другой.

— Как там Зар?

— Хорошо!

— Ключ достать сможешь?

— Могу, — меланхолично протянул лингрэ.

— Так достань! — нетерпеливо велел Центур.

— Бе-е-е! — тут же отозвалась эта черная зараза, еле успев отдернуть хвост от справедливого возмездия.

Все наперебой принялись уговаривать Бумера "быть добреньким и принести дядям и тетям во-о-н ту железячку", пока лингрэ, спрыгнув на землю и надувшись от гордости, царственно прогуливался мимо нас. Точку в этом спектакле поставила Тарланна, заявив:

— Крынка сметаны!

— Замуррчательно! — облизнулся Бумер и моментально исчез, материализовавшись на той стороне защитного поля, подцепил зубами ключ и шмякнулся вместе с ним мне на шею.

— Убью гада! — заорала я, пытаясь стряхнуть цеплючую бестию.

Это родео Бумеру чертовски понравилось, и он, впившись в меня всеми когтями, выкрикивал:

— Уррря! Вперррред!

— Сметану не дам! — пригрозила знахарка.

— На! — кот, обиженно надувшись, швырнул в нее добычу. — Злюка!

Центур поймал ключ в воздухе и, сопровождаемый толпой зрителей, отправился к оградительному контуру, но отключить его не смог: защитное поле даже цвет не изменило.

— Стакс, похоже, переустановил код доступа, — после очередной неудачной попытки заявил глава обоза.

— И что это значит?

— А это значит, — хохотнул кто-то снаружи, — что вы здесь заперты! Но мы можем помочь вам найти этого Стакса! Не бесплатно, конечно.

Увидев тех, кто предлагает помощь, я непроизвольно отшатнулась, а затем бросилась к лежаку и торопливо схватила Зара, прижав к груди. Хотелось сбежать, куда подальше, только куда...

Черт, там же Сэм! Вернулась я еще быстрее, с трудом поборов желание спрятать мальчишку за спину (обидится еще — мы ж крутые воины, как-никак!).

— Не бойся, женщина, — усмехнулся пожилой темноволосый урс, внимательно наблюдавший за мной, — мы не воруем детей! Мы марры-наемники.

— Точно, — кивнул рыжий кот, хитро сощурив желтые глазищи. — А если хорошо заплатите, запросто Стакса вашего найдем.

— А если не заплатим? — хмыкнул Центур.

— Тогда мы других работодателей поищем! — рассмеялся из-за плеча командира черный урс с кокетливой белой кисточкой на хвосте.

Ха! Вот что с людьми безвыходные ситуации делают: вчера они Сэма голыми руками готовы были разорвать, а сейчас уставились, как умирающие от жажды на стакан воды.

— Да, — в который уже раз повторил мальчишка, — я смогу выйти. Нет, открыть для вас защитное поле не смогу.

— Так пусть один идет, — с ходу предложил Ярич, — сам кашу заварил, пусть и придурка малолетнего сам ищет.

Марры недовольно скривились, чувствуя, как денежки за поиски Стакса вот-вот уплывут из их загребущих лапок.

— Я его одного не пущу! — решительно заявила я, не спуская подозрительного взгляда с урсов.

— Тогда пусть Бертан платит! — не успокаивался Ярич. — Его ж внучок такую глупость учудил.

— Заплачу, — огрызнулся старик, — только с тобой пополам. Думаешь, я не знаю, что это ты Стакси на такую глупость подбил?

Не слушая дальнейшую перебранку, я отвела Сэма в сторону.

— Ты точно открыть не можешь?

— Открыть точно не могу!

— А провести кого-то с собой?

— Нет, — поторопился ответить мальчик.

— Интересно, — протянула я, приподняв бровь, — с чего это у меня такое чувство, что ты мне лапшу на уши вешаешь?

— Что я делаю? — удивленно раскрыл глаза Сэмми.

— Обманываешь! Это у нас образное выражение такое.

— У нас тоже есть такое, образное! Шаграл полировать, — улыбнулся паренек и пояснил. — Это минерал такой. С помощью прибора, который на шаграле работает, можно выяснить правду тебе говорят или нет. А если камень отполировать, тогда прибор сбоить начинает.

— Вот и не полируй мне шаграл! — засмеялась я, щелкнув мальчишку по носу. — Значит, провести сможешь?

— Да, но только одного человека.

— Тогда я с тобой пойду!

— А как же Зар и Ай? — запротестовал Сэм. — Ты их одних оставишь?

— О них знахарка позаботится, если хочет, чтобы мы ее внука нашли.

— Так ведь с урсами придется идти, — заявил вдруг Сэм. — Не люблю я кошек!

— Не любишь кошек? — фыркнула я. — Да ты просто не умеешь их готовить!

— Готовить?! — паренек весело расхохотался, уткнувшись мне в плечо.

— Сэм, слушай, а чего это коты там ржут?

— А того, — простонал сквозь смех мальчишка, — что некоторые дамочки болтают много.

— Хочешь сказать, что нас слышно? — опешила я. — Мы же далеко стоим.

— Ха! Знаешь, какой у урсов слух!

Я прекрасно понимала, что нарываюсь, но остановиться уже не могла, как будто меня черт какой дергал.

— И нечего обзываться! — обиженно буркнул Умник. — Больно надо, дергать тебя!

Отмахнувшись от него, я продолжила веселиться.

— А чего вон тот котик с хвостом на голове мне рукой машет? — сделав удивленные глазки, выпалила я.

— На обед, видать, приглашает, — заявил Винфорд, вытирая слезы. — У меня только один вопрос, а хвост-то у него почему на голове?

— Так это ж у него надо спросить. Может, мутант? — "наивно" предположила я.

После этих слов Сэм спрятал лицо в ладонях, а "мутант" и его дружок, рыжий молодой урс, просто согнулись пополам в приступе дикого хохота.

Тарланна перехватила меня прямо перед выходом, ее губы дрожали, а в усталых серых глазах застыли боль и затаенная надежда.

— Ты это... — женщина, опустив взгляд, отряхнула широкую юбку, перекинула толстую косу на грудь, а потом обратно за спину, нервно дернула узкий ворот, словно он мешал ей вздохнуть, и наконец решилась. — На вот возьми, это для Стакси, — она протянула мне небольшой сверток из плотной цветной ткани и, заметив мою вопросительно приподнятую бровь, схватила меня за руку и затараторила. — Тут еда. Он голодный небось. Ты ведь сама мать, должна понять. Что бы ни натворил Стакс, он мой внук, и я его люблю. Возьми пирожки, пожалуйста.

"Спаси его!" — прочитала я в ее глазах и кивнула, а сверток передала Сэму, чтобы сунул в мешок.

Урсы-наемники с насмешкой наблюдали, как мы с Сэмом продираемся сквозь защитное поле. Да, ощущения, доложу я вам, премерзкие: словно у тебя сотый размер одежды (это не про меня!), а ты пытаешься в брючки сорок второго влезть. Уф, влезли... тьфу ты, выбрались.

Уперев руки в боки, я приветливо улыбнулась котикам. И вовсе это не оскал! Хотя с кем поведешься...

— Это что, нам с вами идти придется? — фыркнул командир урсов и, сдув со лба седую прядку, добавил. — Не люблю я людей!

— Это, отец, ты их просто готовить не умеешь! — подмигнул ему "мутант", поспешно заплетая косу.

Хвост, похоже, ему разонравился. Почему это, интересно?

— Ничего, Верран, еще научусь, — улыбнулся кот. — Меня Курран зовут.

— Лариса, — представилась я и указала на мальчика, — Сэм.

— Расценки вы знаете?

— О-о-о! — тут же проснулся Умник. — Мальчики по вызову, звонить 02!

— А ничего так мальчики, симпатишные! — мысленно включилась в игру я. — Надеюсь, расценочки приемлемые? Переплачивать я не собираюсь — командир староват, рыжик мелкий чересчур, а у сиамского котика мордаха уж очень недовольная. Зато Верран такая лапочка: сам весь черненький, а ладошки и конец хвоста белые!

— Ты чего хихикаешь? — шепотом поинтересовался удивленный моим поведением Сэм.

Ага, так я и сказала!

Курран смерил меня изучающим взглядом и, решив, что все люди просто чокнутые, уверенно направился в чащу.

— За мной! — приказал он.

— Стойте, а почему именно в эту сторону? — я быстренько догнала урса и заступила ему дорогу.

— Мы видели следы в лесу, наверняка там побывал ваш пацан, — ответил Курран, спокойно огибая меня и продолжая путь. — Осмотрим это место, потом определимся с направлением.

Вздохнув, я двинулась следом, надеясь, что Стакс недалеко ушел и за день мы обернемся. Дольше Зар без меня не продержится. Так и сказал, когда я его поцеловала напоследок:

— Иди. День. Быстро.

Мне вот интересно, он и раньше мог меня на денек опустить? Или это с Бумером связано, и Зарчик научился временно подключаться к лингрэ? Ладно, потом разберемся.

Я внимательно огляделась по сторонам. Утром местность вокруг лагеря уже не казалась такой мрачной. Теплые лучи солнца свободно проникали сквозь резную листву, раскрашивая подлесок в светлые тона, а их собратья, умудрившиеся застрять в переплетении ветвей, дополняли новыми линиями причудливый узор из света и тени, раскинувшийся на земле. Яркими маленькими солнышками покачивались на легком ветерке оранжевые листики березок. А густой травяной ковер наполнял воздух душистым ароматом и коварно цеплялся за ноги, мешая идти. Также как и ночью, в роще что-то скреблось, выло, рычало и царапалось. А еще щебетало, шуршало, пищало. В общем, занималось своими обычными делами.

И чего здесь можно было испугаться? Всей-то разницы — светло и тумана нет. Хайтаррасс, конечно, тварь жуткая и опасная, только ведь я испугалась задолго до его появления... Вот уж не думала, что на собственной шкуре испытаю правдивость пословицы "у страха глаза велики".

— Ну что ж, — Курран осмотрел несколько сломанных веток и следы на земле. — Теперь ясно, куда направился ваш мальчишка. Поторопимся.

— А этот, хайтаррасс, он куда делся? — я дернула Сэма за рукав. — Где-то здесь прячется?

— Здесь нет, — ответил за него Верран, — а вот там, куда мы идем, хайты очень даже встречаются. У них где-то там убежище.

— А почему мы туда идем, если там так опасно? — удивленно вскинула бровь я.

— По земле! — фыркнул пушистик.

Блин горелый, везет мне на приколистов! А я что рыжая, что ли?

— Хочешь, историю про лингрэ и орка расскажу? — состроив серьезную мордашку, обернулась я к чернышу.

— Хочу, — не заметил подвоха Верран.

Ну он сам напросился! Хм. А чего это со мной? Я ж обычно с незнакомыми людьми, тьфу, котами так себя не веду, а тут словно с цепи сорвалась. Умник, правда, говорил, что это защитная реакция организма на укус хайтаррасса, вроде нервного срыва. У каждого по-своему проявляется, у меня вот через смех. Да только Умнику-то откуда знать про местных тварей, коли он мое сознание? Правда, эта зараза и соврет, не дорого возьмет. Ладно, араж с ним, мне историю пора рассказывать.

— Пошел, значит, орк на охоту... — размеренно начала я, сдвинув для солидности брови и срочно припоминая все известные анекдоты.

Блин, вроде коты, а ржут как кони!

Эти урсы, кстати, вполне адекватными ребятами оказались. Верран — до чего болтливый парень! — всю дорогу развлекал меня разговорами. Оказывается, у котов есть два клана: лирр'ши'исс и марр'ши'исс. Вот с маррами мы сейчас и встретились.

Представители этого клана работорговлей и похищениями младенцев не занимаются, предпочитая наемническую стезю. А из-за их криминальных собратьев, лирров, отношение других рас к маррам было двояким: вроде и неплохие ребята, а с другой стороны, кто этих котяр разберет — лирр он там или марр. Так что лучше настороже держаться, так на всякий случай.

Были среди марров и те, кто выбрал вполне мирные профессии. Торговцы-урсы путешествовали по всем зонам, не боясь нападений: сами торговцы, сами охрана — хрен кто нападет. В лекари шли те, кто обладал шаманскими способностями, но до вэррака не дослужиться не мог. Их травяные сборы пользовались большим спросом у людей. Из котов получались отличные повара, знающие толк в приправах, любой ресторан не отказался бы заполучить себе такого кулинара.

Марры-оружейники изготавливали холодное оружие, а изюминкой их ассортимента был крелл-кэн. Верран даже показывал мне эту штуку: легкая металлическая перчатка без пальцев, из которой при определенном движении ладонью выскакивают длинные острые иглы-когти. На мой вопрос, зачем им эти когти, когда свои есть, парень, хмыкнув, ответил, что свои иногда очень не хочется о всякую падаль пачкать.

Испокон веков урсы считали, что они выше разных приземленных работ: вот воины — это да, наемники — это отлично, а всякие там дворники, пахари, лесорубы — это фи! Хотя один трубочист все-таки был. Нет, этот парень не был любителем печной сажи и труб, скорее тех, к кому в спальню эти трубы вели. Однажды из-за своей то ли невнимательности, то ли наглости, а может, просто камин перепутал, посетил он одну милую даму, оказавшуюся женой градоправителя.

Пробирается, значит, котик в комнату, культурно отдыхает, только уходить собрался, а тут — бац — муж входит. Что делать? Надо же как-то объяснять свое присутствие. Вот и пришлось бедолаге срочно устраиваться трубочистом, ибо обещал "рогатый" муж утром лично проверить, где и как ночной гость работает. И оказался урс перед выбором: либо работай, либо из города беги. Почему не убежал? Так не захотел! Долго потом градоначальник в толк взять не мог, отчего это у него труба такая грязная, что каждую ночь чистить приходится.

Верран и дальше собирался развлекать меня разными историями, но его отец, а по совместительству командир, настоятельно велел ему заткнуться. Тот и послушался. Правда, перед этим закончил объяснять, как правильно читаются их фамилии и какая буква на что указывают. Верран Тар-тои-марр — впереди ставится фамилия семьи, затем указывается положение в клане, в конце — название клана. А вот в дальнейших объяснениях я очень скоро запуталась и быстренько сменила тему разговора.

Деревья шелестели листвой, словно по эстафете передавая друг другу сообщение о чужом вторжении и требование наказать наглецов. А вся прочая живность-растительность старательно выполняла их указание: то корень мне под ноги выкинет, то веткой по лбу хлопнет, то желудь сверху уронит, то насекомая зараза в рот залетит. Одно непонятно, почему только мне?!

Несмотря на эти мелкие неприятности, шли мы быстро. Правда, это только с моей точки зрения, а вот урсы были с этим категорически не согласны. Чего я только о себе не наслушалась. А общий смысл сказанного сводился к тому, что марры первый раз встречают такую замечательную леди, столь легко и бесшумно передвигающуюся по лесу. В конце концов, Умнику эти наезды надоели, и он велел мне озвучивать то, что он будет говорить, слово в слово. Судя по вытянутым лицам котиков, этот раунд мы с Умником выиграли вчистую.

А вот идти становилось все тяжелее. Окружающая нас растительность менялась буквально с каждым шагом, словно кто-то щедрой рукой рассыпал здесь мощнейшие удобрения. Стволы деревьев стали значительно выше и толще, кроны пышнее, а ветви на их вершинах переплелись в сплошной зеленый полог. Кусты превратились в густые непроходимые заросли, а последний десяток метров мы с трудом продирались сквозь плотную стену разросшегося сверх всякой меры шипара.

— Правильно идем, — заявил вдруг Сэм, снимая с острого шипа большой кусок ярко-желтой ткани. — Это от рубашки Стакса.

— Н-да, — протянул Курран, покачав головой. — Если он направляется туда, куда я думаю, нам следует поторопиться.

— Тел-Кристо? — повернулся к нему Винфорд.

— Скорее всего, — тихо ответил урс, которого сородичи уважительно именовали вэрраком, — вряд ли у мальца хватит сил справиться с притяжением.

— Точно, главное, преодолеть желание идти туда, — добавил Сиорро, сверкнув яркими голубыми глазами.

— А для этого, — вздохнул рыжий Улвар, — надо догадаться, что это не твое желание и не твое решение.

— Да о чем вы все говорите? — обеспокоенно нахмурилась я. — Что за притяжение?

— Нет времени объяснять, — отрезал командир урсов, — вперед!

Лес закончился неожиданно. Обогнув очередной разросшийся кустарник, я с ходу нырнула в высокие, скрывшие меня с головой заросли папоротника. С трудом лавируя между длинными прочными стеблями, мы вскоре уткнулись носом в непрозрачную красную стену, границы которой терялись в вышине. Да и в обе стороны, насколько хватало взгляда, была все та же преграда.

— Это что? — я беспечно ткнула пальцем в стенку. — Ой! — испуганно отдернула руку, свободно провалившуюся внутрь этого милого заборчика.

— Граница между зонами, — улыбнувшись, ответил Сэм. — Не бойся, сквозь нее можно проходить спокойно, разве что немного покалывать будет, и все.

— А почему она красная?

— Потому что впереди Красная зона, а когда обратно в Желтую зону пойдем, то стена желтой будет.

— И везде так, когда в новую зону попадаешь?

— Да.

Урсы уже давно перешли на ту сторону, а я все стояла, не решаясь сдвинуться с места.

— Это не страшно, — Сэм вздохнул и, взяв меня за руку, потянул за собой, я же крепко зажмурилась и осторожно шагнула вперед. Действительно, не страшно. Мокро только, словно сквозь воду идешь. Правда, одежда при этом оставалось сухой. Кожу слегка покалывало, но совсем не больно, скорее даже приятно. А через несколько шагов мы оказались в самых настоящих джунглях.

В этом непонятно откуда взявшемся тропическом лесу царил мрачноватый сырой полумрак. Сквозь густые кроны вставших перед нами деревьев солнечные лучи почти не проникали. Нагромождение тесно и причудливо переплетенных стволов и ветвей казалось непреодолимым препятствием, но коты каким-то образом умудрялись находить проходы в сплошной сети лиан, спускавшейся почти до земли. Над яркими крупными цветами сновали мелкие птицы, а внизу вился противный рой мошкары, не желавший оставлять нас в покое.

Курран фыркнул в усы и что-то забормотал, касаясь каждого из нас сухой веточкой. Особых изменений я не почувствовала, в отличие от разозленных мушек. Они зависли вокруг нас маленьким пищащим облаком, но добраться до лакомства больше не могли. А потом и вовсе удалились, гордо помахивая крылышками и делая вид, что не больно-то и хотелось.

— Тел-Кристо уже близко, — сообщил Курран, — теперь уже нет сомнений, что Стакси ведут. И вряд ли он поводок скинет.

— Да объясните, наконец, в чем дело? — возмутилась я, заступив вэрраку дорогу.

— Потом, — отмахнулся он.

— Если в Тел-Кристо так опасно, я должна знать, с чем мы столкнемся. Предупрежден, значит, вооружен.

— Неплохо сказано, — усмехнулся Курран. — Хорошо. Если вкратце, то это место Взбесившейся Магии. Чем ближе ты подходишь, тем сильнее тебе хочется поскорее туда попасть. И ты легко находишь дорогу, словно тебя ведут. Что создает этот зов, сама аномальная область или магические твари, там обитающие, никто не знает.

— А исследовать Тел-Кристо не удается, — добавил Сэм, — как магические, так и технические приборы сходят там с ума и творят, араж знает что.

— Вот араж как раз и знает! — нервно хохотнул Верран. — Они ведь оттуда и выползают, как и прочая колдовская пакость. До Катастрофы там был...

Раздавшийся детский крик оборвал нашу беседу, заставив всех настороженно замереть.

— За мной! — рявкнул вэррак и, оттолкнув меня, бросился вперед.

Крик оборвался также неожиданно, как и прозвучал. Урсы мчались впереди, легко находя дорогу среди этого нагромождения зелени. Я бежала изо всех сил, думая только об одном, как бы ни упустить из виду спутников. А тут еще и Умник со своими приколами:

— Да здравствует всенародный день бега! Во главе небольшой группы спортсменов с большим отрывом идут участники от братского народа урсов. Ура, товарищи! За ними юное перспективное поколение! И только представительница класса пенсионеров заметно отстает! Поддержим ее приветственными криками: "Вперед, бабуся!", "Поднажми!", "Так держать!"

— Умник, заткнись, — мысленно прошипела я. — Тоже мне, пенсионерку нашел!

— Догонишь Сэма, — хихикнул тот, — причислим к молодому перспективному, а если еще и похудеешь, то и к стройному поколению!

— Отстань. Я и так на трех диетах худею.

— Почему это на трех?

— Двумя не наедаюсь!

Я поднырнула под очередную лиану и чуть не заорала от ужаса, когда меня схватили за руку.

— Верран, гад лохматый! — с трудом придя в себя, прошипела я. — Разве можно так пугать? Я же чуть копыта не откинула!

— Копыта? — удивленно расширил глаза парень, рассматривая мои ноги. — Нормальные, вроде. За мной. Быстро.

Марр, не отпуская моей руки, рванул за остальными. Сил на споры и ругань уже не осталось. Когда мы выскочили на открытую местность, я упала на колени, тяжело дыша и вытирая пот сорванным с головы платком. Сэм помог мне встать, удостоившись медали "за поднятие тяжестей". Заявив Умнику, что всякие глупости не озвучиваю, я обернулась и замерла, восторженно рассматривая открывшийся передо мной вид.

Джунгли, трусливо жавшиеся по периметру, уступили место небольшому городку, расположившемуся в маленькой долине среди холмов. Вернее, живописным развалинам оного. Невысокие одноэтажные домишки скрывались в густой зелени, и оттого казалось, что время пощадило эти здания и хозяева вот-вот вернутся домой. Но не всем зданиям повезло с таким соседством, некоторые растительность обходила десятой дорогой, и они хищно скалились темными провалами окон. В центре городка находился замок, старый и разрушенный, с чудом сохранившимися остатками стен и высоких башен. Лишь одна его башня стояла возмутительно целая, словно и не было всех этих лет разрухи и запустения.

Мы же стояли на своеобразной полосе отчуждения, кольцом окружавшей город. Кроме нас, камней и песка здесь ничего больше не было. Даже звуков. Со стороны джунглей не доносилось и шороха, да и город особым разнообразием не радовал. Однако не оставалось сомнений, что там вовсю кипит жизнь. К счастью, не разумная.

Курран подобрал с земли несколько мелких камешков, встряхнул и, рассыпав на земле, стал внимательно изучать.

— Что он делает? — я осторожно дернула Веррана за рукав.

— Мальчишку вашего ищет, — ответил он, — вероятности анализирует, определяет наши шансы на успех. Мой отец — вэррак! — гордо закончил парень.

— Ясно. А это Тел-Кристо?

— Место Взбесившейся Магии, — вздохнул урс. — А в прошлом Тел-Кристо. Магическая школа, одна из самых крупных. Здесь обучались представители почти всех рас. Жили тут же, занимались исследовательской работой. Собственно, все в городке было построено магами и для магов. А после нескольких сильных взрывов магический фон на территории школы будто с ума сошел. Заклинания сбоили, частенько ударяя по своему создателю, одни артефакты не действовали совсем, другие выдавали такое, что уж лучше б тоже не работали.

— А что случилось? Катастрофа?

— Может и Катастрофа, а может эксперимент какой из-под контроля вышел. Правда, маги, которым удалось выбраться из города, хором твердили, что они здесь ни при чем. Хорошо еще, что аномальное излучение локализовать удалось, и дальше этой долины оно не расползается. После Катастрофы его просто некому было бы сдерживать. А сейчас маги периодически сюда наведываются, фон издали проверяют, сигналки разные ставят.

— А ты откуда это знаешь?

— Мы с отцом уже раз шесть сюда ходили, — пояснил марр, — охраняли магов-инспекторов.

— Так аражи отсюда выползают?

— И аражи, — кивнул парень, — и хайтаррассы. И прочая дрянь.

— А почему их не уничтожат? — поинтересовалась я, повязывая свернутый полоской платок на голову.

— Здесь с ними магией не справиться, — ответил Курран, — а простые солдаты в Тел-Кристо заходить не рискуют. Да и толку от них. Сюда только такие искатели приключений как мы суются.

— А снаружи? Когда твари выползают, их же можно убить?

— Можно, — фыркнул Верран. — А можно за охрану от тварей неплохие деньги брать. Ежели всех истребить, кто ж платить станет. Да патрулируют границы Тел-Кристо, патрулируют. Но не так часто, как народу хотелось бы.

— Все, хватит болтать, — перебил его Курран, — с направлением я определился. Уверен, мальчик где-то в этой части города, — он махнул рукой вправо. — Разделимся на две группы. Верран, Сиорро, идете с людьми по этой улице, мы вон по той двинемся, встретимся на площади. Будьте осторожны. В дома без необходимости не соваться.

Глава 13 Тел-Кристо и его обитатели

Барбариска

Спуск с холма прошел успешно. Я, правда, едва кубарем не покатилась, споткнувшись о камень, но Верран был начеку и поймал меня в последний момент. Узкая улочка вывела нас к проспекту, широкому и относительно ровному. Дома стояли далеко от дороги, отгородившись небольшими лужайками, в которых с трудом угадывались газоны. Сейчас же от былой ухоженности не осталось и следа, разве что декоративные каменные вазы, грязные и потрескавшиеся. Узорная плитка мостовой иногда выглядывала из густой травы, затянувшей улицы.

Сиорро, насторожив уши, двигался впереди, высматривая и вынюхивая опасность. Кремово-коричневый хвост, словно верный пес, держался у ноги хозяина, лишь самым кончиком выдавая волнение марра. Кот подходил то к одному, то к другому зданию, заглядывал внутрь и возвращался назад. И тут какой-то араж дернул меня проявить инициативу. Воспользовавшись тем, что Верран прикрывает нам тыл, а Сэм с любопытством наблюдает за Сиорро, я решила доказать свою полезность и проверить дом напротив, где в одном из окон мелькнула смутная тень.

— Берегись! — раздавшийся в голове вопль заставил испуганно шарахнуться в сторону. — Не туда! — отчаянный крик Умника опоздал: я уже благополучно влетела в возникшее справа радужное марево. Несколько мгновений невесомости, и быстрое, весьма чувствительное падение в кромешную темноту.

— А-а-а! — левую ладонь что-то пробило насквозь, на фоне этого отбитая задница и несколько синяков не казались чем-то ужасным.

Прикусив губу, чтобы не заорать, я осторожно потянула из раны предмет, оказавшийся маленьким и гладким на ощупь, вроде тонкого металлического стержня. Замотав рану платком и смахнув выступившие слезы, я прижала руку к груди и сжалась в комок, покачиваясь и тихонько подвывая от боли. Раздавшийся шум заставил испуганно вскинуть голову и широко распахнуть глаза, хотя смысла в этом и не было.

Ой, мамочка, только не аражи!

Страх немного притупил боль, и я смогла сосредоточиться, но звук больше не повторялся. Облегченно вздохнув, я осторожно ощупала пол вокруг себя. Нашарив среди битых камней более-менее ровную плиту, я, стараясь не тревожить рану, пересела.

Находилась я в маленьком замкнутом помещении, совершенно одна, и не могла понять, откуда я это знаю. Ни зрение, ни слух, ни обоняние не могли мне дать этой информации, сообщая только о темноте, тишине и затхлости соответственно. Но я была на сто процентов уверена, что ребят рядом нет, зато есть опасность — поблизости просто вероятная, а чуть дальше по-настоящему серьезная — и шуметь ни в коем случае нельзя. Это было какое-то внутреннее ощущение, новое и непривычное. Может, это знаменитая женская интуиция? Только раньше она что-то не работала.

— Женской интуиции не существует! — насмешливо фыркнул Умник. — Это все бабы придумали, чтобы скрыть свою глупость. Хватит сидеть, ищи пластинку-ключ и побыстрее!

— Что искать? — опешила я. — Какой ключ?

— Это тонкая прямоугольная пластина, — терпеливо пояснил он. — Как заденешь, сразу поймешь, что это он.

— А ты откуда это знаешь?

— Знаю... — начал он и снова исчез, оставив после себя чувство пустоты.

Интересно, где это он пропадает и почему? Ладно, не важно, сейчас главное — выбраться.

Я растеряно повертела головой, гадая, где здесь выход. И тут глаза словно иголочками закололо, и кромешная тьма сменилась легкими сумерками. Новое зрение позволяло различать очертания предметов, и я принялась торопливо осматриваться. Так и есть, небольшое прямоугольное помещение без окон, с выломанной, болтающейся на одной петле дверью. Сломанная мебель, куча рассыпавшихся книг, широкий длинный стол с осколками стекла. Через пролом в стене виднелась еще одна комната, такая же маленькая и захламленная, как и первая. Из коридора ощутимо тянуло сыростью. Дольше оставаться здесь не имело смысла, и, поднявшись, я направилась к выходу.

— КЛЮЧ! — гневно полыхнуло в голове.

Чтоб его! Раскомандовался.

— Да поищу я этот ключ, поищу. Но будь любезен объяснить, зачем он мне нужен.

— Домой хочешь вернуться?

— Хочу!

— Значит, ищи!

Вздохнув, я приступила к обыску помещения, безуспешно стараясь не шуметь и прекрасно понимая, что найти в этом хламе нужную вещь попросту невозможно. Тем более одной рукой.

Все вещи в комнате были либо сломаны, либо изрядно покорежены и к дальнейшему использованию не годились. А книги и вовсе рассыпались прямо в руках. Ключа я так и не нашла. А все мало-мальски похожие пластины были забракованы Умником. Зато обнаружились четки из гладких круглых бусин, короткий невзрачный нож с непонятными рунами на лезвии и относительно крепкая сумка с длинной лямкой. В одном из ящиков стола лежали прочные стеклянные стержни со скошенным краем и полой трубочкой внутри, заполненные чем-то темным. Точно такие же, как и впившийся мне в руку. Затолкала их в сумку к прочему найденному богатству. Надо будет проверить, не попала ли в рану какая-нибудь зараза.

Хотела было уйти, но Умник опять завопил, что ключ точно здесь.

Ну и где я ему тайники найду? Я только про двойное дно знаю. Или...

Я провела рукой по днищу стола и, коснувшись чего-то металлического, ощутила мягкое холодное покалывание. В прикрепленном к столу кармашке пряталась маленькая, не больше пяти сантиметров, пластина со странно искривленными краями. Что-то она мне напоминает... На пазл от детской игры похожа. Ну и при чем здесь ключ?

Блин горелый, вопросов все больше и больше. Еще бы ответы найти.

Запихнув ключ в карман и повесив сумку на плечо, я уверенно направилась к двери. Возражений не последовало.

Темный мрачный коридор, поросший серым лохматым мхом, оптимизма не внушал. Оба его конца терялись в темноте, и я замерла, не знаю, куда идти. Умник же, посчитав свою миссию выполненной, отмалчивался. А может, и вправду сеть здесь плохо ловит.

С робкой надеждой я подергала ближайшие двери, но и здесь мне не повезло — заперто. Что ж, выбора нет — нужно продолжать путь. Да кто ж мне позволит?!

Ванну! Ванну! — решительно потребовал организм, возмущенный таким безответственным к себе отношением. — Как нет? Тогда просто отдохнуть. Опять нет?! Тогда хоть пожрать дай!

Ну и чего орать? Щас все будет! Хотя еда — это громко сказано. Сверток с едой у Веррана в сумке остался, но я приберегла один пирожок на черный день. Судя по тому, как жалобно взвыл желудок, этот черный день уже наступил. Вздохнув, я присела на стоящий у стены ящик, выудила из кармана пирожок, поднесла ко рту, и... тут "свет" погас.

Не знаю, кто и зачем играется с моим зрением, но хвалебную речь в их честь я произнесла — не удержалась. А что приличными там были лишь предлоги, так я здесь ни при чем — сами виноваты!

Шорох, раздавшийся совсем рядом, заставил прикусить язычек и трусливо прижаться к стене.

— Здесь кто-нибудь есть? — испуганно прошептала я, засовывая надкушенный пирожок обратно в карман.

— Ну, я есть, — отозвался из темноты тихий грустный голос. — И что?

— А ты кто?

— А ты уверена, что хочешь это знать? — хихикнул тоненький голосок почти над самым моим ухом. — Сама сунулась к нам в логово, и еще спрашивает. Потрясающе!

Незнакомец (вот руку даю на отсеченье — это ребенок!) прошелся вокруг, рассматривая меня, и отсутствие света ему явно не мешало.

О! Как говорил добрый дядя-электрик, да будет свет! Интересно, сколько еще фокусы со зрением продолжаться будут? Так, не отвлекаемся!

Рассмотреть собеседника, легкой тенью скользнувшего в приоткрытую дверь, мне не удалось. А заглядывать в комнату, которая еще минуту назад была заперта, не хотелось. Удрать, что ли, пока коридор свободен?

— Уходи, — всхлипнули из-за двери. — Я не смогу долго ее сдерживать, она есть хочет.

Решено — никуда не иду! Что я — гадина какая, просто так сбежать? А если ребенку помощь нужна? Больше не раздумывая, я толкнула дверь и вошла.

— Не подходи, — печально сказал голосок.

Я распахнула дверцы шкафа и обомлела, увидав это чудо.

— Дура, — злобно прошипела девчонка, проскакивая у меня под рукой и перебираясь в другой угол комнаты. — Кому сказано, не трожь! Жить надоело?

Ей было лет одиннадцать-двенадцать не больше. Худенькая фигурка, грязное изодранное платье, спутанные, давно не мытые волосы и огромные зеленые глазищи на изможденном чумазом личике.

— Уходи, — повторила девочка, закусив губу в отчаянной попытке не зареветь.

— Есть хочешь?

— Хочу, — она выхватила у меня пирожок и вдруг замерла. — А с чем он?

— С мясом, — улыбнулась я.

— Забери его сейчас же! — заявила малышка, изо всех сил вцепившись в пирожок.

— Ешь спокойно, мне же не жалко.

— А мне жалко, — прошипела девчонка, сглатывая слюну, — тебя! Если я его съем, ты будешь следующим блюдом! — и жалобно добавила. — Пожалуйста, забери!

Выполнять столь идиотскую просьбу я не собиралась, но неожиданно проснувшаяся интуиция упрямо требовала последовать этому совету. Чувствуя себя последней сволочью и чуть не плача, я шагнула вперед, вытащила еду из судорожно сжатых пальцев и отошла в сторону.

— Теперь ешь, — велело это зеленоглазое чудо, — чтоб у меня соблазна не было.

Есть на глазах голодного ребенка, было выше моих сил, так что я просто засунула злополучный пирог в карман.

— Выход там, — махнула рукой девчонка, — иди.

— Пойдем со мной, — позвала я, протянув к ней руки, — я тебе помогу.

Девчушка отшатнулась и, глубоко вздохнув, растеклась туманом.

На этот раз я почему-то не испугалась, отстраненно подивившись, что где-то такой уже видела. Память послушно подкинула картинку: стоянка, ночь, хищники, раскачивающие защитное поле, Сэм с факелами...

— Все еще хочешь взять меня с собой? — уточнил из пелены насмешливый голос.

Полупрозрачная серая дымка, слегка колыхаясь, висела в воздухе, занимая почти все пространство комнаты, но вместо иррациональной жути, охватившей меня при нападении сородичей девчонки, сейчас возникло только огромное желание помочь. И мешающая трезво мыслить жалость. Может, я просто дура, раз переживаю из-за опасного хищника, но...

— Ты не поверишь, но я действительно хочу взять тебя с собой.

— Странная ты, — туман медленно закружился вокруг, не делая попытки приблизиться, — обычно нас все боятся. Ты что, хайтов первый раз видишь?

— Неа, — с деланой беспечностью усмехнулась я, — второй, первый ночью был.

— О! — ехидно фыркнула хайтаррасса. — Так это вы у Великого Учителя кусок оттяпали?

— У Великого Учителя? — приподняла бровь я.

— Ага, — кивнула девочка, снова принимая человеческий облик. — Он ночью сам на охоту выполз, а вернулся потрепанный. Такой разнос моим братикам и сестричкам устроил, только клочья летели. Теперь они раны уползли зализывать, часа через два выползут, не раньше. А Учитель в спячку залег. Так что без проблем выберешься.

— Подожди, Учитель — это та тварь, которая на нас напала?

Рассмеявшись, она сжала пальцы одной руки в кулачок, накрыла его второй ладонью и, прочертив в воздухе вертикальную линию, воскликнула:

— Великий Учитель! Создатель хайтаррассов! Гроза нечисти!

— Гроза нечисти? — удивленно нахмурилась я. — А сам он кто тогда?

— Это только глупые люди могут считать хайтаррассов нечистью, — пафосно пропела хайта, явно цитируя кого-то. — Мы — высшая раса! Мы очищаем этот мир от разных мерзопакостных сущностей, среди которых вампиры занимают наипервейшее место!

— А чего тогда людей едите?

— Так вампиры бегают быстрее, — расхохоталась девчонка, — и сдачи дать могут. Магов огня среди них много, вот и приходится кого попроще ловить.

Она уселась на стол, беззаботно болтая ногами, но нервно дергающийся уголок рта выдавал малышку с головой — такая дурашливость нелегко давалась девочке. Или для хайтов такие скачки настроений просто норма? Я ведь ничего об этих твар... существах не знаю.

— А сюда ты зачем залезла? — девчушка заинтересованно склонила голову на бок. — И что искала в лаборатории Ксантая?

— А Ксантай это кто? Хайтаррасс?

— Неа, — фыркнула она. — Это Главный Враг. Учитель даже упоминать о нем запретил, а ходить в лабораторию вообще смерти подобно. Потому я сюда и хожу...

— Умереть хочешь? — сердце словно тисками сжало.

— Не знаю... — пожала плечами девочка. — Может быть. Только Хайт меня все равно не трогает, даже заботится, как умеет. А другие в этот коридор не суются, потому я здесь и прячусь, когда обед начинается.

— И давно ты обеды прогуливаешь?

— Месяц уже, — малышка потерла кулачками полные слез глаза.— Ты не представляешь, как мне яблоки надоели. А внутри кольца больше ничего съедобного и нет, — со вздохом закончила она.

— Так возьми пирог, — я вытащила из кармана злополучное угощение.

— Ты что, дура?! — хайта гневно свела бровки. — Я же сказала, мне нельзя мясо. Иначе лита не смогу контролировать. Туман, в смысле.

— Это твоя вторая ипостась?

— Нет, скорее способность. Чем больше мяса сожрешь, тем сильнее проявляется.

— Слушай, — мне в голову пришла одна замечательная идея, — а если его из пирожка вытащить? Поделимся по-братски: тебе пирог, мне мясо.

— А давай, — обрадовалась она, протянув руку за своей частью пирожка и поспешно запихивая ее в рот. — Вкусно-то как!

Погладив малышку по спутанным волосам, я уселась рядом.

— А если ты не будешь мясо есть, то и туманом не сможешь оборачиваться?

— Смогу, только недолго, — ответила девочка, — но зато и голода нет.

— Тогда что мешает тебе уйти отсюда?

— С тобой, что ли? — усмехнулась она.

— А хоть бы и со мной!

— И не боишься?

— Не боюсь, — я осторожно обняла ребенка за плечи, — ты сама ведь сказала, что контролируешь свой голод.

Прикасаться к хайтаррассе было страшновато (хищник все-таки!), но ничего такого не произошло — ребенок как ребенок. Мысленно обругав себя, я крепко прижала к себе худенькое дрожащее тельце, шепча ласковые слова, успокаивая и утешая.

— Так ты, правда, хочешь забрать меня отсюда? — с робкой надеждой прошептала девочка, вцепившись в меня обеими руками.

— Правда! — кивнула я. — Я уже давно тебе об этом толкую. Меня, кстати, Барбариской зовут.

— А я Виталерра, — шмыгнула носом хайта. — Я бы пошла с тобой, только кольцо все равно не пустит!

— Какое кольцо?

— Барьер невидимый. Я еще в первый день, как мне лита подсадили, сбежать пыталась, но пройти не смогла, — в глазах девочки снова заблестели слезы, — там везде по кругу... Сначала нормально иду, а потом... Просто не могу дальше идти и все.

— Не реви, — велела я, пытаясь поймать все время ускользающую мысль — разберемся. А Учитель и братики-сестрички нормально проходят?

Малышка кивнула, уставившись на меня, как дошкольник в ожидании чуда на Деда Мороза.

— Значит, выход есть, — уверенно заявила я, отгоняя предательскую мысль, удрать отсюда и побыстрее. — Надо просто его найти. У нас целых два часа в запасе.

— Ага, а потом братики-сестрички выползут — злые и голодные.

— А братиков-сестричек у тебя сколько?

— Шестеро пока. Скоро семь будет.

— Как это?

— Это они подарок для Хайтавэрона готовят. Сначала сожрать пацана хотели, а потом передумали и лита ему подкинули.

— А что за пацан?

— Не знаю, — пожала плечами она, — мелкий, лет десяти.

— Стакси, — ошеломленно прошептала я.

— Так ты за ним пришла? — девочка обиженно отвернулась.

— Пришла за ним, а заберу двоих, — улыбнулась я, притягивая ее к себе. — Что с ним собираются делать?

— Лита ему подсунули, как и мне. Размножаются так они. Ловят кого-нибудь, запирают, — малышка испуганно вздрогнула и словно заледенела вся, — потом лита выползает и... либо ты выживаешь и становишься хайтом, либо умираешь... Я выжила. Только очень больно было, — девочка снова разрыдалась.

— Не плачь, моя маленькая, все будет хорошо, — ласково шептала я, укачивая малышку. — Наверняка это можно исправить.

— Нет, Учитель сказал, что это необратимо.

— Нашла кого слушать, — фыркнула я, — нечисть какую-то. Может, он специально вам зубы заговаривает, чтобы вы не ушли. А мы найдем хорошего мага, и он тебя вылечит.

— Правда? — слезы малышки почти высохли.

— Конечно! — твердо заявила я, поглубже заталкивая сомнения.

Легко, оказывается, обмануть того, кто сам обмануться хочет.

Собирать малышке было нечего, прощаться не с кем, так что больше препятствий для побега не было. Осталось только Стакси по дороге прихватить. Он, скорее всего, еще не заразился — лита не сразу до жертвы добирается.

Если кто-то бегал в темноте по длинным полуразрушенным коридорам, обязательно меня поймет. Оставалась, правда, надежда, что хайты, увидев подобное чучело, сами от страха умрут. Или от хохота. Пару раз свернув, мы оказались в узком затянутом паутиной проходе, который вывел нас к небольшому старательно расчищенному тупичку за лестницей.

— Пришли, — объявила хайта, ткнув пальцем в тяжелую железную дверь.

Кабинет Учителя на фоне остальных помещений выглядел идеально чистым: ничего не сломано, не разрушено, пыли и той нет. А что захламлено немного, так это вовсе не бардак, а рабочий беспорядок. Стеллажи вдоль стен заставлены потрепанными, но явно ухоженными книгами, разномастными склянками, колбами и прочим научным скарбом. На длинном рабочем столе посреди разбросанных бумаг и грязных пробирок обнаружились хорошо знакомые мне стрежни. Рука до сих пор ныла, но боли, к моему удивлению, не было. Правда, разбираться с очередными странностями сил не было. Как и желания дожидаться хозяина этого кабинета. Что-то мне совсем не улыбается стать частью его экспериментов!

Лерка подошла к металлической двери, притаившейся в углу за книжным шкафом, я хотела последовать за ней, но тут мое внимание привлекли четки в верхнем ящике стола. Целый ящик с четками. Пытаясь успокоиться, я машинально поглаживала гладкие фиолетовые бусины, не сразу заметив, что они нагреваются. Руку сильно обожгло, и я от неожиданности крепко сжала пальцы. Висок кольнуло что-то острое и холодное, в глазах потемнело...

День-то какой замечательный! И никакие однокурсники мне его не испортят!

Сегодня я как обычно прятался... отдыхал в ветвях дуба, в своем гнездышке. Здесь я чувствовал себя спокойно и уверенно. И мог без угроз и насмешек обдумать свои планы. А главное, эти про мое убежище не знают!

Ну, из деревни я! И что? Нашли из-за чего цепляться. А этим я еще докажу, что из деревни не только придурки приезжают! Я им всем докажу!!

Чтобы успокоиться, я отодвинул ближайшую ветку, распахнув свое смотровое окно. Вид отсюда открывался просто восхитительный. Справа и слева высились две башни Школы. Днем серые невзрачные, вечерами они окрашивались в официальные цвета курса, в этой башней проживающего. Основное здание школы отсюда не было видно, но я и по памяти мог легко его нарисовать. Четырехэтажное здание с большими арочными окнами по центру (там, где общие залы) и широкой парадной лестницей, на этой неделе облицованное белым мрамором. Цвет стен и лестниц частенько менялся, а некоторые Смотрители еще и материал умудрялись изменить.

Около года назад Смотрителем выбрали делара Фиоллайстиоля, так после его "творческого подхода" ученикам пришлось на второй этаж по лианам забираться. А колючие кусты, заполонившие коридоры первого этажа, учителя потом три дня выжигали под горестные вопли мага природы. Не удивительно, что с тех пор имя эльфа таинственным образом исчезло из списков претендентов на этот ответственный пост.

Вокруг замка раскинулся роскошный парк, где я сейчас прячусь... отдыхаю, то есть. Хорошо здесь.

Я, когда Тел-Кристо впервые увидал, даже замер от восторга — захотелось срочно взять кисть и запечатлеть эту красоту. Тут Ксантай ко мне и прицепился, упырь аражев!

— Что это за замок без защиты? — говорит.

— А какого нархана она тут нужна? - не долго думая буркнул я. — Здесь же целый город магов!

Лучше б я тогда промолчал.

С этого разговора все и началось — стоит мне на что-нибудь засмотреться, как эти вурдалаки тут как тут. Только здесь, на дереве, я чувствую себя свободным и могу сколько угодно любоваться открывающимся пейзажем.

Красиво... Покрытые густыми травами холмы огромными зелеными волнами набегают-накатывают на долину. Иногда на поверхности этого бескрайнего моря появляются белоснежные барашки из пляшущих на ветру одуванчиков. На берегу, словно стражи, охраняющие Тел-Кристо, стоят громадные сосны. А по ночам восходят в небе "сестры", освещая это чудо и подмигивая мне с вышины.

И мне жаль тех, кто не видит этой красоты.

Наверное, этого тоже не следовало говорить. Но ведь они сами ко мне привязались! И Ксан, и дружки его. Эльфом недоделанным дразнят!

Нет у меня в родне никаких эльфов. И не было. Сами они недоделанные. И отец меня, между прочим, признал! Так что теперь я - граф Айррас, а не сын какой-то служанки! И учебу в Тел-Кристо отец оплатил! Правда, на этом он счел свой отцовский долг выполненным, и на его помощь, а уж тем более наследство мне рассчитывать не стоит. Но ведь и я не придурок беспомощный, сам справлюсь.

Если этого упыря рядом не будет!

Нарф его задери! Только вспомни эту нежить, тут же и объявится. Хоть чесноком натирайся, как ведунья из отцовской деревни советовала. Так пробовал уже, не работает. Интересно, это все вампиры так нагло чеснок игнорируют, или только мне повезло на такого выродка нарваться? Ничего, как расы начнем изучать, я уж отыграюсь! Сделаю из Ксана наглядное пособие!

Кровосос проклятый! Он-то какого нархана тут забыл? Других мест в парке нет?

Высокий мускулистый парень нервно прохаживался по дорожке, прямо под моим деревом, накручивая на палец одну из множества своих красных косичек.

— Ой, какой красавчик! — трепетно пропищали какие-то девицы, пробегающие мимо.

Да какой он красавчик?! Урод он, каких мало, и сволочь последняя!

Ишь вырядился, гад! Черную шелковую рубашку где-то раздобыл. Формы ему, что ли, мало? А про алый платок на шее я вообще молчу — жуть просто! Цвет глаз решил подчеркнуть, что ли?

— Ксан, — черноволосая девушка повисла на шее парня, радостно болтая ногами, — я так по тебе соскучилась!

— Лита! Мой любимый ужин! — воскликнул вампир, приподнимая прядь волос красотки и игриво кусая в шейку.

Гад! Это моя Леди!

— Не трожь ее! - спрыгнув с дерева, я бесстрашно бросился на противника.

Упырь, не ожидавший нападения, шарахнулся в сторону, спрятав Литу себе за спину, но, заметив меня, расхохотался и прошипел:

— Хайтаррасс! Ты что, следишь за мной?

А девушка, которую я хотел защитить, обидно рассмеялась.

— Сколько можно повторять, — разгневанно заорал я. — Меня зовут Хайтавэрон Айррас! Ты не смеешь меня оскорблять!

— А ты, малыш, на дуэль меня вызови! — ядовито предложил Ксан. — Хайтаррасс, он хайтаррасс и есть!

Клыкастый обнял мою Леди за талию, и парочка, хихикая, удалилась.

Я бессильно опустился на траву.

Ну разве я виноват, что мое имя так легко складывается в вампирье слово "хайтаррасс" и означает "придурок"?..

В себя меня привел сильный удар по лицу. Открыв глаза, я увидела над собой взволнованное личико Лерки.

— Я замок на двери открыла, — сообщила она. — Зову тебя, зову, а ты уже минут пять без сознания валяешься! Что с тобой?

— Не знаю, — я с силой сжала виски, пытаясь унять боль.

— Вставай. У нас времени нет!

Подняться удалось лишь с помощью хайты.

— Сейчас, еще минутку... — я тяжело оперлась о стол.

Четки, до сих пор зажатые в руке, гулко стукнули о каменную столешницу.

Не из-за них ли у меня глюки начались?

— Идем! — поторопила Виталерра.

Прихватив из ящика горсть бус, я затолкала их в сумку и поспешила за девочкой.

В дальнем от двери углу полупустой каморки, облицованной голубым камнем, сидел мальчишка, забравшись на широкую скамью с ногами.

— Стакси, — окликнула я, бросаясь вперед.

— Стой! — неожиданно сильная рука Лерки перехватила меня и оттащила назад, ткнув пальцем в пол. — Лита на свободе! На лавке сиди! — велела она мальчишке.

Заметить туман на серо-голубых камнях было не просто, как и пробраться мимо растекшейся по всему полу дымки.

Мальчик, не послушавшись совета, вскочил на ноги, собираясь бежать к нам, и туман на полу тут же разволновался — рябь стала сильнее, и немного сдвинулась в сторону мальчика.

— Стакс, назад, быстро! Наверх! — крикнула я.

На этот раз парнишка послушался и, метнувшись обратно, запрыгнул на лавку.

— Помоги... — прошептал, размазывая слезы по чумазой мордашке.

— Поможем, обязательно, — улыбнулась я, стараясь говорить уверенно и спокойно. — Ты только не спускайся, хорошо. Мы что-нибудь придумаем.

— Мы? — насмешливо фыркнула хайта. — Ты здесь стой, — велела она, решительно шагая вперед.

Проходя мимо, злобно пнула лита ногой, заставив туман откатиться и недовольно замерцать. Усадила паренька себе на спину, девчонка легко вытащила его из комнаты, еще и дверь умудрилась захлопнуть.

— Я это... — срывающимся в рыдания голосом начал мальчик, — не хотел ... чтоб умерли... это... я ушел, а тут эти...

Да уж, исчерпывающие объяснения, — мысленно усмехнулась я.

— Так, не реветь! — я положила руку ему на плечо, а другой приподняла подбородок, заставив посмотреть мне в глаза. — Это все не важно! Я знаю, что ты не хотел причинить нам вред. Давай мы сейчас плакать не будем, хорошо, — я крепко обняла паренька. — Оставим слезы хайтам, им нужнее.

— А зачем им слезы?

— Вот увидят хайты, что мы сбежали, тут слезки и пригодятся!

— Точно! — хихикнула Лерка. — А уж как они им понадобятся, когда Учитель проснется!

— А что за учитель?

— Пошли отсюда, — я взяла мальчика за руку. — Лерка тебе все по дороге расскажет.

— Ого! — язвительно воскликнул Сэм, увидев нашу пеструю (читай, грязную!) компанию, выбирающуюся из провала в стене. — Малолетки размножаются. Там внизу младенцев, что ли, выдают?

— Нет, — огрызнулась Лера, — там мозги выдают! Сходи, вдруг и ты что-нибудь получишь. Только боюсь, тебе это вряд ли поможет!

Сэм даже задохнулся от возмущения, а Верран, распушив от ярости хвост, солидарно шипел на хайту. Остальные молча схватились за оружие.

— Мальчишку нашла — это хорошо, — кивнул мне вэррак. — А это, — кот злобно посмотрел на Лерку, — зачем с собой притащила? Ты сама-то хоть знаешь, кто это?

— Маленькая девочка, которой нужна помощь! — твердо заявила я.

— Маленький хайтаррасс, я бы уточнил, — насмешливо перебил меня Верран.

— А помощь нужна уже всем нам, — добавил Сиорро.

Испуганно расширивший глаза Стакси, позабыв, что урсов он вообще-то боится, рванул к ним и спрятался Веррану за спину.

— Не, ты только посмотри, — фыркнул Умник, — как мелкий быстро приоритеты меняет. Далеко пацан пойдет!

Сэм заинтересованно уставился на Лерку, а та, вызывающе ему улыбнувшись, гордо подняла голову. Правда, положив ладонь малышке на плечо, я почувствовала, что она вся дрожит.

— Это она от предвкушения дрожит, — пояснил Умник. — Ты только посмотри, какой шикарный выбор блюд.

— Умник, или говори что дельное, или заткнись! — мысленно рявкнула я. — Они же ее убьют.

— Эти точно не убьют, — усмехнулся Умник. — Урсы огненной магией не владеют, а остальное ее просто не возьмет. О, смотри! Рыжик самым сообразительным оказался — за факелом, поди, побежал.

— Послушайте, — я примирительно подняла руки вверх, — у нас всего час остался, чтобы выбраться отсюда, пока остальные хайты не выползли. Голодные!

— А эта, значит, сытая? — уточнил Сэм, подмигнув Лерке.

— Тоже голодная, — обозлилась девчонка, — но я питаюсь только высокоинтеллектуальной пищей, так что вам всем ничего не грозит.

— Нет, это ж надо, — расхохотался технарь, — меня придурком, конечно, называли, и не раз, но чтоб так изящно. Браво! Как ты ее приручила-то?

— Доброе слово и хайту приятно, — улыбнулась я.

— Точно! — пафосно поддакнул Умник. — Хайты тоже люди! Долой дискриминацию по степени прозрачности и вкусовым предпочтениям!

Какое-то время обе стороны молча рассматривали друг друга, не зная, что предпринять.

— Отец, — нарушил тишину Верран, — а разве хайты могут разговаривать? Я думал, что это просто хищники. А если мы ошибаемся?

— Мы-то можем и ошибиться, — ответил Сиорро, — но инстинкты нет. А опасностью от нее тянет и еще как! Бросай ее здесь, — приказал он мне, — и пошли!

Улвар тем временем вернулся с двумя сухими ветками, поджег их с одного края, передав одну другу, и оба настороженно замерли, отгородившись от нас этим оружием.

— Эй, поосторожнее, размахались тут! — возмущенно заорала я, когда Сиорро попытался-таки достать факелом Лерку и чуть не подпалил меня. — Спички детям не игрушка. А ну, гаси, свою дымовуху! Лера идет с нами. А кого это не устраивает, могут проваливать на все четыре стороны. Сэм, забирай мальчишку, уходим!

— А с чего ты взяла, что Сэм пойдет с тобой, а не с нами? — спросил Сиорро.

Улвар коротко кивнул, соглашаясь с товарищем. Вэррак же не вмешивался в разговор, уставившись круглыми от изумления глазами на мою грудь.

И чего, спрашивается, пялится? Можно подумать, он что-то там не видел. Нет, грудь у меня ничего так, приличная, но чтоб в ступор вгонять, такого еще не было. Блин горелый! Нас тут скоро сожрут всех, а Курран про какие-то глупости думает!

— А что? — хихикнула одна ехида. — Приговоренному к смерти положено предсмертное желание! Так что давай, все в твоих руках!

Сэм, больше не улыбаясь, рассматривал хмурую девчонку, жмущуюся ко мне.

— Ты ей веришь? — серьезно уточнил он.

— Верю, — так же серьезно кивнула я. — Лера в состоянии контролировать себя. Она спасла жизнь мне и Стакси.

— Знаешь, — губы парнишки дрогнули в легкой улыбке, — я, пожалуй, рискну и пойду с тобой. Тем более у меня есть, чем ее успокоить!

— То есть без этой твари ты не пойдешь? — Курран наконец-то поднял взгляд и посмотрел мне в глаза. — Это твое последнее решение, тенира?

После этих слов ошарашенно замерли все остальные коты.

Да что происходит, в конце концов?

— И она еще спрашивает?! — насмешливо фыркнул Умник. — Сначала лазает неизвестно где, рубаху на груди рвет, а потом удивляется.

Я опустила взгляд, так и есть: разрез на самом интересном месте — на амулете Барсиковом. Выходит, в нем все дело...

— Хорошо, тенира, уходим вместе, — принял решение вэррак, — но постарайся не приближаться к хайту.

— Обязательно, — кивнула я, даже и не думая выполнять его указания.

— Но как же... — начал Сиорро.

— Никаких возражений! — отрезал командир. — Жизнь тениры важнее!

Вот оно, значит, как. И для чего я им понадобилась? Они ж людей вроде не жрут? Или кулон — это знак власти?

— Ага! — заржал Умник. — Королевской! Барбариска — королева облезлых драных котов! А ее вотчина — помойки и их окрестности!

Знаете, в этот миг я в полной мере поняла значение фразы "лучшее средство от головы — топор". Я бы даже сказала, не "от головы", а от заведшихся там наглых паразитов. Себя любимую, правда, жалко, а то б обязательно применила это чудесное средство.

— Да ладно тебе, уже и пошутить нельзя, — почти извиняющимся тоном заявил Умник и, рисуясь, жалобно всхлипнул. — Не надо меня убивать! Я ж хороший!

Глава 14. Чужая душа потемки? Ничего, у меня фонарик!

Барбариска

Мы торопливо выбрались из развалин Шестой башни, где до Катастрофы жили студенты факультета боевой магии, а в подвалах, куда я так неудачно (или удачно!) свалилась, располагались лаборатории самых одаренных учеников. Правда, дослушать их истории Курран не дал, велев Лерке заткнуться и поживее перебирать ногами. Насмешливо фыркнув, хайта подчинилась и, ухватив меня за руку, потащила за собой. Мы с ходу проскочили заросший сверх меры парки повернули к узкой тенистой улочке.

— Нам туда, — хайта указала большую груду камней, перегородившую проход, — а там и до перехода в Желтую рукой подать.

— Ты там была?

— Нет, — покачала головой малышка, — я теперь стыки зон чувствую. Как только границу пересечете, считайте, что в безопасности — они еще дня два в другую зону пройти не смогут, сил не хватит. На зверье в джунглях будут охотиться.

Вэррак скептически хмыкнул и, присев на корточки, вновь раскинул свои камушки. Внимательно изучил узор, задумчиво передвинул один из камней и также молча вернул на прежнее место.

— А ведь она права, — нехотя согласился Курран, осторожно ссыпая ритуальные камни в кошель на поясе, — если в ту сторону идти, вероятность спасения значительно повышается. Хорошо, показывай дорогу, — обратился он к девочке, — но помни, я за тобой слежу.

Лерка состроила серьезную и ответственную мордашку и важно кивнула, но уже ныряя на еле заметную тропку, огибающую развалины, показала урсу язык и умчалась вперед. Вэррак вздохнул и знаком велел нам следовать за девчонкой. Хайта оказалась на удивление хорошим проводником, играючи лавируя среди завалов и без проблем обходя опасные участки, вроде раскачивающихся прямо над головой каменных плит или торчащих поперек дороги острых металлических штырей.

Остановилась она на границе пустынной каменной полосы, опоясывающей весь город.

— Дальше я идти не могу, — Лера со вздохом опустила глаза. — Кольцо...

Урсы, беспрепятственно преодолевшие "кольцо", радостно скалились с той стороны. А вот Сэм поглядывал на Лерку с сочувствием. С трудом отцепив от себя Стакса и препоручив его заботам Сэма, я повернулась к хайте.

— Уходи! — оттолкнула меня девочка. — Прощай.

— Лер, а другие хайты ведь здесь спокойно проходят, так? — спросила я, пытаясь ухватить за хвост упорно ускользающую от меня мысль. — А в какой форме они обычно передвигаются?

— Думаешь? — повеселела девочка и, обратившись туманом, метнулась вперед.

— Внимание! — весело и торжественно прозвучало в голове. — Напряженный момент на поле! Нападающий команды "Хайты Юнайтед" Виталерра беспрепятственно прорывается в зону противника, обходит полузащитника Барбариску и... ГОЛ! Пушистый мяч Сиорро в воротах!

— Умник, — хохотнула я, — хватит "полузащитника" смешить, вон и "мяч" уже обиделся!

— Сиорро, не злись, — я с улыбкой протянула урсу руку. — Лера просто пошутила!

Кот, проигнорировав мою руку и зло сверкнув яркими синими глазами, легко поднялся с земли и принялся яростно отряхивать от пыли пушистый черный хвост.

— Уходим! — строго велел Курран. — Время!

Мы снова сорвались на бег с препятствиями, только теперь нам противостояли не обломки зданий, а густая колючая трава и хлещущие по лицу ветки.

— А чего это ты говорила, что пройти не сможешь? — Сэм ласково дернул Лерку за длинную темную прядку. — Легко ж проскочила!

— Учитель сказал, — пояснила она. — Эту преграду мне не преодолеть, пока я мясо есть не начну.

— А чего не ела тогда? — не отставал мальчишка.

— Боюсь, — вздохнула хайта, — лита тогда сильней становится, туман, в смысле. После мясной пищи его контролировать сложнее. Я потому и стараюсь в человеческом виде ходить, чтобы лита вверх не взяла. Вот и не сообразила, как кольцо пройти, — она обиженно нахохлилась. — А много бы ты насоображал, если бы целый месяц одни яблоки жрал?

— Ты голодная, что ли? — Сэм быстро снял с плеча мешок. — А у нас пирожки есть!

— С мясом? — весело фыркнула девчонка.

— Ага.

— Я тоже есть хочу! — сунулся к ним Стакс.

— Потерпишь, — технарь легонько щелкнул его по носу, передавая девочке завернутые в цветное полотенце пироги. — Если ты, мелкий, полдня не поешь, ничего страшного не случится. А вот если хайта голодать будет... Догадываешься, кем она закусит?

— Не бойся, — Лерка тепло улыбнулась испуганно шарахнувшемуся в сторону мальчугану, — не буду я тебя кусать. На, держи, — она протянула ему часть добычи.

Пирожков с мясом оказалось всего три, и Стакси их съел, даже не заметив. Хайта, торопливо запихивающая угощение в рот, окинула нас внимательным взглядом, тоскливо вздохнула и выдала всем по пирожку.

— Ешьте, мне хватит, — грустно сообщила она, но голодные глаза малышки были с этим категорически не согласны.

Коты переглянулись и дружно вернули продукты на место. Хорошие ребята, оказывается!

— Ага, счас! — насмешливо фыркнул Умник. — Это они просто о своей шкурке беспокоятся, вот и кормят хищника. Ты, кстати, молодец, что свою порцию голодающим пожертвовала, — похвалил он. — Так, глядишь, и лишний вес сбросишь.

— А у женщин не бывает лишнего веса! — гордо заявила я. — Это дополнительные места для поцелуев!

— Класс! — заржал этот вредитель. — Надо Айверину сказать, ему понравится! Хотя нет. Обойдется. Пусть свои места ищет. Для поцелуев.

В речушку, встретившуюся нам на пути, я плюхнулась прямо в грязной пропыленной одежде (как говорится, и сам помоюсь, и одежа постирается). Восхитительно прохладная вода ласково обняла меня, успокаивая и придавая сил, а пляшущие на песчаном дне солнечные зайчики заставляли счастливо улыбаться. Расслабившись, я почти не обращала внимания на происходящее, и когда ноги что-то легонько коснулось, с визгом вылетела на берег.

— Ты чего? — Сэм, выхватив нож, метнулся ко мне.

— Все в порядке, — отдышавшись, выдохнула я, благоразумно умолчав, что от неожиданности спутала мелкую рыбешку с пытающимся сожрать мою ногу хайтом.

Блин горелый! Эта гонка мне, наверно, еще долго в кошмарах сниться будет.

Когда Виталерра, нервно вздрогнув, сообщила, что ее братишки-сестренки выбрались из своих нор и бросились в погоню, мы постарались прибавить скорость. И все, кроме нас со Стакси, сделали это совершенно спокойно. Нет, ну какая зараза говорила, что должно второе дыхание открываться? Да у меня и первое вот-вот закончится!

— Они здесь! — испуганно крикнула Лерка.

Я обернулась и чуть не упала, зацепившись ногой за корень, еле-еле удержав равновесие в последний момент.

Араж драный! Не стоило туда смотреть, ой не стоило. Деревья позади нас затянуло мерцающим серым туманом. Хайтаррассы были еще далеко, но с каждым мгновением стремительно приближались. Темное марево двигалось неравномерно: то один, то другой клок тумана длинной извивающейся плетью вырывался вперед, но основная масса, недовольно колыхаясь, тут же нагоняла его, поглощая без остатка.

В полумраке джунглей, без надежного костра под боком, это казалось особенно жутким, а коварный ветер, усиливая панику, доносил отголоски хриплых выкриков.

— Мое! Не отдам! Еда! Хочу! Не трожь! Много! Вкусно!

Похоже, хайты уже делили шкуру неубитого медведя. И в чем-то они правы — им до обеда куда ближе, чем нам до Желтой зоны.

Курран, что-то прошептав, взмахнул рукой, и позади нас вырос колючий забор из высокого кустарника, сплошь увитого синими лианами.

— Это ненадолго их задержит, — урс пошатнулся, но с помощью Улвара устоял на ногах и поковылял к спасительной цели, ускоряясь с каждым шагом.

Не сбавляя бега, я бросила взгляд через плечо. Какое там ненадолго! Туман эту преграду даже не заметил, мощной волной перехлестнув через кусты.

Урсы вырвались далеко вперед, Сэм, посадивший Стакси себе на спину, не отставал от них. Мои же силы стремительно таяли, и усталость брала свое, требуя упасть и сдохнуть прямо на месте. Но сердце упрямо билось в груди, временами срываясь с ритма и испуганно сжимаясь от страха. От страха погибнуть в шаге от спасения.

— Беги! — требовал Верран, упрямо держащийся рядом со мной. — Сто метров всего осталось! Не сдавайся! Мне тебя не поднять!

— Да я как-то и не просила, — задыхаясь, буркнула я. — Не жди меня, уходи!

— Не вздумай сдаваться, тенир-олвэ! — рявкнул кот. — Я тебя не брошу!

Он вцепился в мою руку и потащил за собой, а Лерка уперлась руками мне в спину, работая буксиром. Никогда в жизни я так быстро стометровку не бегала — еще бы, с такими-то помощниками и огромной голодной мотивацией позади! Вот бы нашей сборной пару хайтов в команду, все бы забеги на олимпийских играх выигрывали!

Граница медленно приближалась, и последние метры я проделывала уже на автопилоте, задыхаясь от ужаса и спотыкаясь на каждом шагу. Но когда призрачная лапа ухватила меня за ногу, никакой спазм уже не мог сдержать рвущийся из горла крик. Сильный толчок в спину заставил меня пулей проскочить бескрайнюю желтую стену и кубарем покатиться по земле. Лерка, радостно смеясь, упала рядом, а злобный вой с той стороны сообщил, что мы спасены — сил на преодоление грани у тварей не нашлось.

— Все хорошо... — тряхнула головой, прогоняя страшные воспоминания, улыбнулась встревоженному Сэму и вновь забралась в воду. — Так, мальчики налево, девочки направо! Сэмми, будь другом, вымой это чучело, — я кивнула на обиженно надувшегося Стакси. — Лерка, за мной! Вон кусты подходящие, в божеский вид будем тебя приводить, ну и меня заодно.

С облегчением скинув одежду, мы с Леркой вымылись и даже поплескались в свое удовольствие. Уже одевая тщательно выстиранную рубашку, тут же облепившую тело, я озадаченно уставилась на свою ладонь, где от недавней раны и следа не осталось. Решив подумать об этом после, я выкинула проблему из головы и занялась насущными делами. Погреться на солнышке и высушить одежду Курран нам не позволил, велел двигаться дальше. К моему удивлению, его активно поддержал Умник — по крайней в той части, что касалась мокрой одежды. И что вовсе уж странно, этот нахал попросил меня склониться над зеркальной гладью воды, посетовав, что настоящего зеркала под рукой нет. Да и все встречные ручьи и лужицы заставил украсить моим расплывчатым изображением. Ну и что он там высматривает, скажите на милость? Еще и вздыхает тяжко. Я что, так ужасно выгляжу? Раньше его мой внешний вид не особо волновал. Чо-то изменилось?

В общем, к стоянке мы вышли чистые, довольные и голодные (от яблок мы с Леркой отказались наотрез). Встретили нас радостными криками, слезами и... руганью. Это Ярич с Красселтой не преминули уточнить, где мы шлялись так долго. Отмахнувшись от них, я тут же обзавелась черным лохматым воротником, который с криком "Урррррряяя!" кинулся облизывать мне лицо, между делом сообщив, что "котенышшшш и дрррругой" спят.

Как Стакси вспоминал код для снятия оградительного контура, и какие при этом слова говорили обозники, это отдельная история. Удивительно, но один из перлов, высказанных Яричем, и оказался паролем — убегая, расстроенный мальчуган сгоряча брякнул подслушанную когда-то фразочку, не заметив, что случайно активировал переустановку кода.

Нет, ну вот кто мешал Яричу пораньше со своей руганью к защите сунуться? Можно было бы никуда не бегать. Хотя кому я вру, все равно бы пошла пацана искать. Даже зная, что нас ждет, пошла бы.

Вскоре обоз был полностью собран в путь. Нашу повозку привычно поставили в самый конец, загрузив ящиками и коробками, на которых и растянулся лениво помахивающий хвостом Бумер.

Подойдя ближе и заглянув через бортик, я застыла в изумлении. Рядом с мирно спящим Айверином, под завязку напичканным травяными настоями, сидел Зарчик и увлеченно играл огромным ножом, которые совсем недавно висел у Шей'тара на поясе, а после был убран мною в один из мешков. Испуганно вскрикнув, я торопливо отобрала игрушку, не сразу сообразив, что Зар сидел! А уж когда ребенок встал и, держась за стоящую рядом коробку, шагнул ко мне, я еле устояла на ногах, изо всех сил вцепившись в бортик телеги.

Ходит! Мама дорогая, он ходит! Это что? Это как? Вот скажите мне, как можно за полдня вымахать на полгода? Ведь всего несколько часов назад малышу был месяц, ну от силы два, а сейчас не меньше восьми. Только эмоциональная сторона, похоже, не изменилась.

— Здравствуй, мой маленький, как же я соскучилась! — с трудом придя в себя, я подхватила Зара и крепко прижала к себе.

— Хм... — Красселта с самым ехидным видом вертелась по близости, да и остальные поглядывали заинтересованно.

Думаете, я с вами объясняться буду? Как бы не так! И вообще, лучшая защита — нападение! Пусть лучше сами объясняют разгневанной матери, что это они с ее малышом сделали, пока она отважно Стакси спасала. Ну, вот и отлично, сразу от меня отстали со своим любопытством. Хотя на вопрос о том, кто такая Лера, я все же ответила, честно и открыто. Так прямо и сказала: "А не пойти бы вам, господа хорошие?.." Они и ушли, правда, недалеко, по пути прихватив с собой Сэма, сочинившего историю о чудесном спасении эльфийки из лап хайтов. Урсы, пофыркивая в усы на особо доблестных подвигах "отважного юного героя", не стали опровергать эти выдумки, тем более что Лерка действительно эльфийкой оказалась. Вернее, полуэльфийкой, но это она мне потом по секрету рассказала. А занятная, кстати, девочка получается — человеко-эльфо-хайт.

Интересно, о чем это Сэм теперь с Яричем шушукается? Но допросить мальчишку не удалось, Бумер, лишившись всеобщего внимания, разобиделся и наотрез отказался становиться конем.

— Сама тащи, — нагло заявил он, вольготно развалившись на телеге. — Я — маленький! Меня жалко!

Вот ведь гад лохматый! А меня, значит, не жалко?!

Следующие десять минут я под общий хохот пыталась поймать лингрэ — тот вертелся на расстоянии вытянутой руки, но в руки упрямо не давался. Потом в забаву "погоняй наглого кота" включились Сэм и Стакси, за что и были покусаны. Лерке повезло больше. Подгадав, где хитрая зверюга материализуется в следующий раз, девчонка поймала кота в крепкие, надежные объятия, за что и удостоилась звания "дура-бяка". Хайта в долгу не осталась, нежно и напевно высказав все, что думает о вредной нечисти. Заметив мою ироничную улыбку, девочка покраснела и, опустив глаза, объяснила, что монолог этот слышала от проезжего эльфа, когда бросилась ему на шею с криком "Папочка! Ты нашелся!"

Бумер, как и все, впечатленный эльфийскими монологами, от словесных аргументов перешел к более действенным методам — когтям и зубам. Пришлось срочно разнимать спорщиков. Лерке хватило укоризненного взгляда, а Бумер для "успокоения" затребовал огромную крынку сметаны. После клятвенного обещания купить, все, что его душенька пожелает, пушистая зараза в упряжь таки встала, только ипостась не сменила, заявив, что такого уговора не было. Тогда, грозно сдвинув брови, я пригрозила этой лошадке, что отныне к Зару ее и близко не подпущу. Горестно вздохнув, лингрэ сдался и, обернувшись конем, впрягся в телегу, правда, от оценки моих умственных способностей не удержался. Ну и ладно, пусть "дуррра", зато едем потихоньку!

— Тише едешь — хрен приедешь! — тут же прокомментировал Умник.

В общем, тронулись мы далеко за полдень. Ехать решили всю ночь, чтобы не терять времени зря, да и от хайтов подальше убраться. Короткие остановки позволяли лошадям отдохнуть, а людям размять ноги и прогуляться по своим делам до ближайших кустов.

К вечеру все мои мужчины от мала до велика уснули. Лерка сидела на козлах и делала вид, что управляет Бумером, а тот старательно ее не замечал. Идиллия!

Я устроила себе уютное гнездышко, подложив под спину выуженный из какого-то мешка рулон ткани. Да, жестковато, но что поделаешь. Лучше плохо сидеть, чем хорошо бежать за телегой. Умник тут же заявил, что он бы поспорил с этим высказыванием, мне бы бег точно не повредил. Нет, вы на него посмотрите — как всякие глупости говорить, он на месте, а как на мои вопросы отвечать, так "абонент временно недоступен". Думает, что я забуду и отстану? Зря! Ой, зря! Вот высплюсь, как следует, и с новыми силами выбью из него всю правду.

Но и с этим мне не повезло — уснуть, как бы я не старалась, не вышло.

— Ларис, ты не бойся, спи, я покараулю, — Лерка по-своему поняла мои безуспешные попытки уснуть и, бросив бесполезное занятие по управлению Бумером, забралась ко мне на колени. — Родственничков своих я издалека почую, да и остальных тварей, измененных взбесившейся магией Тел-Кристо тоже. Фон у них особенный.

— Это хорошо, — улыбнулась я, — только иногда люди поопаснее любых тварей будут.

— Ха! Людей я тоже запросто засеку, если попробуют к нам сунуться, Голод подскажет.

— Ты ж целую миску каши съела, — усмехнулась я, — и до сих пор голодная?

— Не, — хихикнула она, — сейчас я сытая, и Голод спит, но о приближении "пищи" он мне все равно сообщит.

Какое-то время мы, обнявшись, сидели и любовались ночным небом, а когда уставшая девочка сладко засопела, уткнувшись мне в плечо, я уложила ее рядом с Айверином, укутав обоих теплым одеялом.

Звезды, словно боясь разбудить малышку, ловко скрылись за тучами, погрузив лес во тьму, в которой зеленые светящиеся лианы, опутавшие края телег, смотрелись до жути пугающе, особенно эффектно сочетаясь с горящими среди деревьев алыми и желтыми точками. Приближаться, впрочем, эти точки не спешили, да и обозники не проявляли беспокойства, так что и я постаралась расслабиться. После обещания Бумера предупредить в случае опасности мне это даже удалось.

Сон, правда, до сих пор обходил меня стороной, и да щекочущий нервы зеленый полумрак вряд ли позволил бы заснуть. Оставался один выход — посмотреть записи эмппов, которые я прихватила в лаборатории Хайта. Шей'тар, увидав эти бусы, возликовал и принялся, азартно потирая ладошки, подсчитывать будущие барыши. Оказывается, эмоциональные проекторы памяти стоят чертовски дорого. После Катастрофы секрет их производства был утерян. К тому же, и сами записи могут представлять собой определенную, возможно, даже материальную ценность.

Взяв с меня слово, никому эмппы не показывать и уж тем более не продавать, Айверин отбыл в очередной обморок, так и не объяснив, как я без денег ему лекарство должна покупать. Отсутствие денег пока не сильно меня напрягало — продуктов нам Тарланна в благодарность за спасение внука с лихвой выдала, а вот по приезду в город денежный вопрос встанет очень остро.

— О, придумал! — радостно вмешался в мои размышления Умник. — Мы Бумера продадим!

Привычно отмахнувшись от его шуточек, я вытащила из кармана эммпы и сжала в руке первую бусину.

Пригласил Ее вечером на свидание. Согласилась! Ура! И даже по имени меня назвала, а не каким-то там хайтаррассом.

Что рассказывали на оставшихся лекциях, не помню — думал о моей Леди, о том, как Ее очаровать.

Цветы! Все девушки любят цветы. Нужен букет! Денег почти нет, а стипендия только через неделю. О! Придумал — неподалеку, за вторым корпусом, есть чудесная клумба, а в темноте меня все равно никто не заметит.

Сегодня просто замечательная ночь: яркая, светлая, и "сестры хоровод водят", щедро одаривая всех своим светом. А тенистая аллея парка просто создана для влюбленных: все лавочки, к огромной радости целующихся парочек, прячутся под сенью раскидистых деревьев, позволяя укрыться от посторонних глаз и побыть наедине друг с другом.

Как же я этим ребятам завидую! Но ничего, еще несколько минут, и придет Она. И мы тоже найдем себе укромное местечко. Я ведь специально выбрал для встречи Мост Поцелуев. Это так символично! И красиво: ивы опускают свои тонкие ветки, игриво касаясь воды, шелестят серебристыми листочками юлтары, переплетаются ветвями, образуя роскошную арку. Ажурные деревянные перила моста бросают на воду причудливые тени. Тишина и покой.

Я обязательно приду сюда с альбомом и красками. Эта красота заслуживает того, чтобы быть запечатленной на века.

О! Вот и она! Моя Леди!

Но почему на ней все тот же черный брючный костюм, в котором Лита была на лекциях? Почему она не принарядилась? Ведь мы же договорились о свидании...

— Привет, Хайт! — произнесла красавица, легко взбегая на мост и усаживаясь на перилах. — Ну, где конспект по алхимии, который ты мне обещал? И вообще, зачем мы здесь? В башне было б куда удобнее готовиться к семинару.

— Это тебе, — я протянул девушке огромный букет, сорванный полчаса назад на клумбе у башни травников.

Лита машинально поднесла букет к лицу, вдыхая аромат, и лишь затем, сурово сдвинув брови, поинтересовалась:

— Хайтавэрон, что это все значит? Свидание?.. Какое еще свидание?! Я что, из-за такой ерунды потратила свое время?!

Как Она может так зло говорить? Я же люблю Ее!

Я с отчаянием смотрел на девушку, не зная, что сказать.

Литайравэль еще что-то выговаривала мне, но я не слушал, с тревогой наблюдая за разливающейся по ее лицу бледностью. Я ничего не успел сделать, как девушка, резко рванув ворот рубашки, упала на колени и стала судорожно хватать ртом воздух. А любовно собранные мною цветы беспомощно рассыпались по земле.

Что с ней? Что с моим Чудом?

Я помог ей встать и на миг зажмурился, пытаясь унять бешено бьющееся сердце, разбитое злыми словами любимой и ее волнующей близостью. Литайравэль раздраженно отшатнулась и, не удержавшись, полетела в воду.

Нет! Этого не может быть! Она не могла меня бросить!..

— Ты чего стоишь, придурок! — заорал неизвестно откуда взявшийся Ксан.

— Убирайся! Она моя!

— Пшел с дороги, хайтаррасс! — вампир отшвырнул меня в сторону и прыгнул следом за девушкой.

Вынырнул он уже с девушкой на руках и, прижимая мою Леди к своей груди, выбрался на берег.

— Что с ней? — закричал я, подбегая к ним, но голос неожиданно сорвался, перейдя в хрип. — Что ты с ней сделал? Почему она не дышит?

— Я сделал?! — прорычал в ответ Ксантай. — Ребята, уберите этого дебила, пока я еще могу сдерживаться.

Двое его дружков оттащили меня назад, запихав мне в рот что-то грязное и неприятно пахнущее.

— Ксан, отойди, — велел Тарин, белобрысый верзила с факультета травников.

Он проверил у девушки пульс и принялся ее целовать.

Что?! Как он посмел?! Она моя!!

Я дернулся сильнее, но тут же получил от орка сильный удар локтем в бок, и согнулся пополам в отчаянной попытке отдышаться.

— Не рыпайся, дебил! — фыркнула эта зеленомордая сволочь. — Он ей воздух в легкие вдувает.

— Не получается, — травник поднял голову и растерянно взглянул на Ксана. — Стоп. А это еще что?

Обернувшись, я с ужасом увидел, как на нежной коже девушки, вокруг рта и аккуратного носика, растекается пугающая синева с ярко-синими точками.

— Похоже на отравление асгалой, — вынес вердикт Тарин. — Но где Лита могла ее найти?

— Араж драный! - рявкнул вдруг Ксан, клыкастым вихрем умчался на мост и вскоре вернулся с моим букетом.

Тарин перебрал цветы, тщательно подобранные бутон к бутону, и грязно выругался, вытягивая хрупкий стебелек с множеством ярко-синих бархатных цветочков.

— Асгала! - травника ухватил меня за грудки, потрясая своей находкой. — Ты где ее взял, придурок?

— На клумбе, — пожал плечами я.

— На клумбе?! — потрясенно повторил тот. — Парни, этот хайтаррасс, похоже, нашу лабораторную делянку оборвал! Как только защиту прошел? Там ведь пароль нужен.

— К нархану пароль! — зло бросил упырь. — Что с Литой?

— Прости, Ксан. Я ничем не могу помочь, — печально развел руками Тарин, — нужен целитель и срочно.

Ксантай подхватил девушку на руки и мгновенно исчез в темноте. Тарин снял рубашку, бережно завернул в нее асгалу, осторожно собрал остальные рассыпавшиеся цветы.

— Тащите этого к декану, — приказал он Кай-раману и второму бугаю.

Тут силы окончательно покинули меня, ноги подкосились, заставив сломанной куклой повиснуть на руках однокурсников. Слезы градом покатились из глаз.

— Вот еще, таскать этого хайтаррасса! — насмешливо заявил орк. — Пусть здесь сидит. Я сейчас защитный контур вокруг него проведу, никуда не денется.

Меня отпустили, и я упал на траву, не замечая, как смыкается вокруг меня зеленое силовое поле.

Как же так? Как же так? Как же так?..

Запись закончилась, вернув меня в реальность. Несколько минут я сидела, глубоко дыша и размазывая по лицу слезы. Оставаться равнодушным при просмотре эмппа было попросту невозможно. Ты не просто видел картинку — ты переживал ее вместе с записавшим, полностью погрузившись в его чувства. Я ощущала и боль Хайта, и страх, и растерянность, и огромную, граничащую с безумием любовь. И в то же время была собой, понимая всю глупость его поступка, погубившего девушку. Или Ксану удалось ее спасти?..

Вдохнув побольше воздуха и сжав следующую бусину, нырнула в новое воспоминание.

Дверь распахнулась, и в кабинет вошла ОНА — девушка с картины. Граф Айррас частенько усаживался в кресло рядом с камином, над которым висел Ее портрет, брал бутылку лучшего эльфийского вина и любовался красоткой.

Я хоть и не часто бывал в кабинете отца, но с первого раза и на всю жизнь запомнил ее — мою чернокудрую надменную красавицу. Девушка была диво как хороша: тонкие аристократические черты лица, лучистые фиалковые глаза, милые острые ушки, черные волосы, уложенные в изящную прическу, длинный витой локон, спускающийся на высокую грудь, элегантное голубое платье с глубоким декольте. Восхитительно совершенный образ. А холодный взгляд и гордая, немного презрительная улыбка делали этот образ еще притягательнее.

Я не сразу решился нарисовать Ее, боясь своими неумелыми мазками испортить неземную красоту. Но даже сейчас мой рисунок, бережно хранимый у сердца, и вполовину не передавал всей Ее прелести.

Девушка, застывшая перед куратором, походила на мою Леди как две капли воды. И глаза, и волосы, и острые ушки, и грудь. А вот прическа и наряд другие: простая коса ниже талии и строгий дорожный костюм без особых излишеств. Да и улыбка была не гордой, а скорее, озорной. Но все равно это была Она. Моя Королева! Моя Леди! Моя Мечта!

Она специально сменила прическу и одежду, чтобы никто не догадался, кто она такая! О, боги! Это Она мне улыбается, мне одному!

— Делари Литайравэль Телизорвэ, потрудитесь больше не опаздывать на занятия! — грозно сдвинул брови маг. — Садитесь, последний столик в среднем ряду свободен.

Да как он смеет так с ней разговаривать!

Литайравэль Телизорвэ... Литайравэль Телизорвэ. Какое чудесное имя! Просто песня!

Красавица, чарующе улыбнувшись, двинулась к своему месту.

О, как жаль, что эти парты одноместные! Сидеть рядом с Ней, что может быть лучше?! Нет! Что это?! Она споткнулась! Какой идиот раскидал сумки на Ее пути?!

Я кинулся на помощь, но, зацепившись за стул, свалился девушке под ноги. Эльфийка потеряла равновесие и, слабо вскрикнув, начала падать. Я торопливо вскочил, шагнув к ней. Но... этот несносный упырь меня опередил. Оттолкнув меня в сторону, вампир легко подхватил Литайравэль на руки.

— Сумку свою забери, придурок! — насмешливо бросил он. — Такая красотка чуть ножки об нее не поломала!

Гад! Ненавижу!

А Она... Она смеется, обнимает его за шею и смеется. Почему?..

— Прекратите балаган! — скомандовал Кобрэ Флинкар, наш куратор. — Садитесь уже!

Я пересел на соседний ряд, чтобы видеть Ее.

Да, она смеялась, но это все сделано специально. Это такой хитрый ход, чтобы остальные не поняли, что Она моя!

Подождав, пока все рассядутся и прекратят хихикать, учитель начал первую лекцию, рассказав, какая у нас чудесная и замечательная школа, и как он и все преподаватели рады приветствовать нас в ее стенах, и как нам всем нархански повезло. За следующий час мы узнали, кто, как и когда закончил сие учебное заведение. Зато предметам, которые мы будем изучать в этом году, было выделено секунд десять и фраза: "Короче, сами почитаете".

Закончив речь, куратор демонстративно прищелкнул пальцами, и перед каждым студентом на столе возникла нить с десятью яркими фиолетовыми бусинами. Я даже рот приоткрыл от изумления.

— Это эмппы, — подтвердил мою мысль пэр Флинкар. — Думаю, вы и так знаете, как ими пользоваться. Эмппы являются собственностью школы и выдаются вам только на время учебы. Дополнительные бусины можно заработать хорошими результатами на экзаменах и занятиях. За особо выдающиеся заслуги можно получить бусину в собственность.

Ух ты! Отличная новость! Сам я еще не скоро на эмпп смогу заработать, а тут бесплатно....

Просмотр чужих воспоминаний отнимал, на удивление, много сил. Хотя, возможно, это только я столь эмоционально реагирую. Наверняка, есть какие-то техники и способы работы с эмппами, чтобы на выходе не чувствовать себя выжатой, как лимон. Так что проанализировать увиденное получилось далеко не сразу. Воспоминание раскрыло и характер Хайта, и причины его любви-ненависти, но судьбу девушки так и не прояснило. Здесь он впервые встретился с Литой, значит, до отравления еще далеко. Интересно, а свидание Ксана и Литы в парке, которое Хайт подсмотрел с дерева, оно было раньше или позже ядовитого букета?

Хотелось тут же включить "новую серию" и узнать, чем же все закончилось, но спать хотелось еще больше. После небольшой стоянки обоз вновь двинулся в путь, и телега мерно раскачивалась, навевая сон. Устроившись поудобнее, я закрыла глаза и... проснулась уже утром, бодрая и отдохнувшая. Сладко потянулась, разминая мышцы, мелком подивившись тому, что жесткие деревянные ящики вполне можно использовать вместо перины — у меня ничего не болело, не ныло, и даже синяков от их острых углов не осталось.

— Вот, — важно заявил только-только объявившийся Умник, — стоило немного похудеть, и как результат — отличное самочувствие.

Настроение было отличным, и ругаться не хотелось. Даже с ним. Тем более, что на этот раз он прав, несколько килограмм я все-таки скинула — одежда, реквизированная Аем в деревне, была мне в обтяжку, а сейчас застегивалась вполне свободно. Если дело так и дальше пойдет — скоро болтаться будет. Хорошо, что у меня пояс есть с чудесной пряжкой, намертво прилипающей к ремню в любой его части. Открывалась она также просто — достаточно было сжать ее края и слегка потянуть не себя.

— Да, хайты в качестве тренажера для похудения просто великолепны. Запатентовать их, что ли?— мечтательно протянул Мистер Ехидство. — Это ж сколько можно денег срубить, ежели их поставку на Землю наладить. Так, это нужно обмозговать.

— А ну стоять! — грозно велела я. — Есть тут у меня к тебе парочка вопросов. Ну что, Умник, приступим к допросу! Кто ты такой? Кто приказал тебе искать ключи? Куда ты все время исчезаешь? Что за обмороки? Кто такие Тени?

— Эй-эй-эй! Столько вопросов на одного маленького меня?!

— Будем чистосердечно признаваться, — нахмурилась я, — или в несознанку играть?

— Да ты что, гражданин начальник, мне никак дело шьешь? — насмешливо фыркнул он. — Да я тут вообще ни при делах, зуб даю! Знать ничего не знаю, век воли не видать!

— Хватит паясничать, подсудимый! — мысленно рявкнула я. — Клянетесь ли Вы говорить правду, одну только правду и ничего кроме правды.

— Да, господин судья.

— Что вы можете сказать по обсуждаемому делу?

— Хорошо, я признаюсь, — со вздохом ответил Умник, — я не твое сознание...

— Это я и без тебя поняла! А кто?

— Я твое ПОДСОЗНАНИЕ! — торжественно закончил он.

— Опять за рыбу деньги...

— Зря не веришь, это чистейшая правда. У вас на Земле все про подсознание знают, только услышать его не могут. Как говаривал дядюшка Фрейд: "Голос интеллекта тих, но он не устает повторять — и слушатели находятся". Ты вот только здесь и нашлась!

— Слышь, гений ты мой, а слова Фрейда ты откуда знаешь? Я ж его не читала, только слышала краем уха!

— Все подсознания связаны в единую информационную сеть, где могут получить любые сведения. А вот услышать подсознание не каждому под силу!

— Вот, подсудимый, — обрадовалась я, — Вы и признались! Выходит, ты из всепланетного интернета для подсознаний инфу качаешь, все знаешь и мозги мне уже который день пудришь! А ну быстро говори, что это за мир? Что этим Теням надо?

— Ладно, серьезно, так серьезно, — вздохнул обвиняемый. — Только на один вопрос ответь. Я тебе так надоел, что ты решила от меня избавиться?

— Нет, почему... — растерялась я.

— А потому, что мне запрещено что-либо тебе рассказывать. Я и так стараюсь, подсказываю, как могу. Советы под шуточки маскирую, чтоб никто не догадался. Только эти иногда замечают, и... "абонент временно не доступен". А могут и полностью заблокировать. Ты главное запомни — я на твоей стороне, и зла тебе не желаю.

Блин горелый! И что мне прикажете делать?

— Как что? Мир спасать! — хихикнул Умник.

Вот и пойми — прикалывается он или серьезно говорит.

Махнув на этого шутника рукой, я решила заняться насущными делами. Накормила Зара, влила остатки молока, перемешанные с лекарством, в рот Айверина (периоды забытья, как и предсказывала знахарка, становились все длиннее), выслушала речь Бумера на тему, какие мы бяки и как его, бедняжку, обижаем, обсудила с Сэмом наши дальнейшие планы. Лерка же продолжала сладко спасть, наверстывая упущенное.

Выбралась из-под одеяла девчонка ближе к полудню, сладко потянулась и, широко распахнув глаза, уставилась на Винфорда. Сэм, уплетающий бутерброды с копченым мясом, приветливо махнул ей рукой.

— Видишь — я мясо ем, — подмигнул он Лерке, — и ты садись... чай пей!

— Лер, не слушай его, вот овощи бери, хлеб.

— А я и не слушаю. Ты ешь мясо, ешь, — нежно улыбнулась она технарю, — нафаршировывайся! Отличное блюдо получится — мясо с мясной начинкой. Ням! — облизнулась мелкая нахалка.

Бедный парень даже поперхнулся, а хайта звонко расхохоталась, наблюдая за его ошарашенным лицом.

— Я же пошутила.

— Дура! — отмер мальчишка. — Ты так не шути, а то кто вас, хайтов, знает.

— Так ты первый начал, — фыркнула девочка, принимаясь за еду.

— Вот они — мирные семейные будни! — торжественно, с легким оттенком ехидства, провозгласил Умник. — То, что ты хотела!

— Да я как-то детей особо и не хотела, — честно ответила я. — А если уж заводить, то собственных и обычных!

— Неа, — хихикнул он, — с этими интереснее! А уж с Заром какой сюрприз будет!

— Какой?

— Сама потом увидишь! — расхохотался наглец, уходя в глухую "несознанку".

Глава 15. Хочешь спастись от дроу? Спроси меня как!

Вот уж действительно, болтун — находка для шпиона. Ну, кто его просил языком трепать? Пошутить хотел. Ну, вот и дошутился. Сюрприз, видите ли, будет.

А уж какой будет сюрприз, если Барбариска до всей правды докопается. Нет, в том, что ему влетит, грейм не сомневался, только не знал, за что больше — за наглое вторжение в чужую голову или за самого Зара. И главное, не объяснишь, что ничего подобного Умар не хотел, пытаясь всего лишь упрочить свою позицию в игре — эти объяснения даже слушать не станут.

Бездна Рувала! Да с чего он вообще должен оправдываться? И перед кем?!

И не сбегал он вовсе, а вариатор спешно отключил... из-за усталости, надо же и греймам когда-то отдыхать. Да и как можно работать... хм, играть в таких жутких условиях — то непонятное чувство тревоги душу рвет, то нелепое желание выглядеть хорошим в ее глазах все нервы выматывает.

Да кто она ему такая?! Сегодня есть, завтра нет. И вообще, его цель — выиграть, а не каких-то глупых девиц оберегать. Да и Сезариан сам виноват — не нужно было под руку так некстати подворачиваться. Хотя, возможно, все не так и плохо — Сезариану к таким виткам не привыкать, и Умар еще сможет его использовать, когда сила восстановится. Тем более что и спорить с ним больше не посмеют.

И если Зар еще мог быть полезен, в отдаленной перспективе — возможно, весьма отдаленной, то от остальных проку не было. Худо-бедно мог пригодиться только Шей'тар — защитить от стражников или полезные знакомства помочь свести, но и втравить куклу в неприятности он мог запросто. От прочей братии, навязавшейся на и так занятую голову Барбариски, проблем набиралось куда больше, чем пользы. Да и кто они вообще такие, чтобы Умар ради них своей шкурой рисковал? Ну ладно, не совсем своей...

Стоп! А что значит, не своей? Это, между прочим, они к его Барбариске примазались! Так что пусть идут лесом! Да прямо к аражам в за...

Хотя вряд ли пойдут. Да и она не отпустит. Терпеть придется.

Ал'Никс раздраженно перещелкнул выключателем, с удивлением осознав, что не очень-то и злится, скорее, сам себя накручивает, и готов терпеть и Барбариску, и всю ее разношерстную команду. И даже удовольствие получает от такого общения. Иногда.

И что ему теперь делать с этими выводами?

Грейм досадливо поморщился и вновь активировал вариатор.

Он, конечно, мало похож на Скарлетт О'Хара, но тоже не прочь воспользоваться ее советом и не будет думать об этом сейчас. Потом подумает. Как-нибудь.

А пока глянет, что там с Ильсаном. Вариатор, словно сочувствуя грейму, уже второй день не сбоил и послушно показывал Барбариску. Но теперь, когда опасность миновала, беспокойство выбрало себе новый объект и принялось терзать Умара с новой силой. А прибор безропотно установил нужную связь.

Мальчишка был жив (что несказанно порадовало Умара, к его собственному изумлению) и практически здоров. Если не считать, конечно, приближающейся глухоты, если капризная девчонка сейчас же не замолчит. Грейм еще никогда так искренне не сочувствовал эльфам, а ведь он слушает этот рев всего лишь пару минут. Эльфы же, похоже, не один час суетятся вокруг своей ненаглядной "Княжны", Ильсан, зажав ладонями уши, уныло поглядывает на это безобразие из-под раскидистых ветвей клена, и только Эйри взирает на происходящее с чопорностью и хладнокровием настоящего перворожденного.

Умар с удовольствием бы посмотрел, что станет делать надменный эльф, когда узнает, кто является истинными перворожденными. Хотя, скорее всего, самодовольно поржет. Неужели никто из эльфов до сих пор не разглядел его истинной сущности? Или им и Неор за глаза хватает, и разбираться в поддельных эльфах просто сил нет? Хотя командир, кажется, что-то подозревает — вон как недовольно косится в его сторону. Или Найвэн просто злится, что Эйри не помогает им запихивать "Княжну" на лошадь.

Персонально для Неор у проезжего купца была куплена чудесная вороная лошадка, что возмутило несносную девицу до глубины души — ведь она еще не всех эльфов затискала... хм, почтила своим монаршим вниманием. Лошадка тоже искренне возмутилась — а может, напугалась пронзительного безутешного рева — и нервно перебирала ногами, громко всхрапывая.

Пайвэ, к удивлению Ильсана, постоянно отирающийся возле Неор и успевший порядком ей надоесть, и на этот раз предложил ей свое седло, руку, а если бы девица от него не шарахнулась, то, возможно, и сердце. Пэри Эра'стуар не обладала способностью Ильсана чувствовать ложь, но, похоже, подсознательно ее ощущала. Ничем другим объяснить ее странную неприязнь к эльфу мальчик не мог. Молодой эльф был статен, красив, изысканно элегантен, сыпал комплементами и обворожительно улыбался. Ко всем прочим достоинствам, Пэйвэ носил титул Лорда, чем несказанно гордился, хотя согласно правилам лесных разведчиков, отменяющим во время боевого задания любые титулы и привилегии, кроме звания командира отряда, держался подчеркнуто вежливо и ровно со всеми.

Чем не мечта всех окрестных девчонок? Тот же Имар на его фоне, словно обычная рабочая лошадка рядом с элитным скакуном с бескрайних степей Варто. Еще и больно дерется, лошадь наглая! Зато не обижается, и вообще отличный парень. Другому бы Ильсан такое вслух сказать не осмелился. Или осмелился? Вон рожа у этого Пайвэ какая надменная, так и хочется пыльным мешком огреть. И взгляд противный — холодный и злой, тщательно скрываемый за теплой дружеской улыбкой.

Неор, со всей пылкостью отыгрывающая роль эльфийской Княжны и побывавшая в объятиях (прорыдавшая на груди) каждого из своих охранников, а в некоторых и не по разу, почему-то избегала общества Пайвэ. И уж точно не целовалась с ним по кустам, делая вид, что изучает местную флору и фауну. А дружки этой наглой фауны, которую следовало бы сравнивать не с лошадкой, а с озабоченным жеребцом, очень умело выкручивали уши несчастным полуэльфам, желающим приобщиться к знаниям, и очень заковыристо ругались разными заумными словами. И что самое обидное, "опытные, бывалые воины" ненамного старше самого Ильсана. Может, именно поэтому ему так легко находить общий язык и с Имаром, и с Илиасом? Пэри Эра'стуар, правда, утверждала, дело не в этом, просто у ребят "глаза красивые".

Вот и сейчас, проигнорировав красивые слова Пайвэ, девчонка решительно заявила, что поедет с Имаром и проворно юркнула черноволосому красавчику за спину. Тот, в свою очередь окатив Лорда торжествующим взглядом, усадил девушку в седло, вскочил на коня позади нее и, присвистнув, тряхнул поводья. Командир лесных разведчиков, временно переквалифицировавшихся в телохранители, укоризненно покачал головой и велел остальным трогаться в путь.

Делар Линтаравэй был мрачен, как никогда. Ильсан и так не часто видел улыбку на этих губах, мягких, чувственных, как томно вздыхала Неор на ухо мальчишке, а сейчас эльф и вовсе превратился в памятник самому себе. После второй жертвы, когда стало предельно ясно, что убийца среди нас, Найвэн подверг всех строжайшему допросу, но безрезультатно. Ильсан в точном соответствии с легендой, сочиненной Сейфи, горько всхлипывая, поведал печальную историю своей жизни. И почти не соврал при этом. Страдал он без родного папочки? Страдал. Рад, что Эйрифисейнталь его нашел? Да просто счастлив! С дедушкой вот едем знакомиться.

Командир снисходительно кивнул, стряхнув руки Ильсана со своего рукава — тактика Неор давала свои несомненные результаты, а отточенные на Роддуке приемы вранья помогли закрепить успех. Делар Линтаравэй ему поверил. Да и как тут не поверишь, когда мальчишка практически одну лишь правду и говорил. А что приврал немного? Да кто ж тут виноват? Просто детство тяжелое было. И учителя плохие. В смысле, хорошие, если Сейфи считать.

Запутавшись в размышлениях, Ильсан преспокойно отбросил эту мысль, задумавшись о том, почему никто из эльфов до сих пор не раскусил Неор. Почему не почувствовали обман... хм, художественный вымысел Сейфи? Хотя, если быть честным (эта мысль вызвала нервный смешок и иронично изогнутую бровь оборотня), Сейфи и сам Ильсан раскусить не может — то ли защита на нем стоит, то ли тот просто уникум редкостный. В том, что редкостный, мальчишка и так не сомневался. Но почему эльфы-то ничего не замечают?

Умар с удовольствием объяснил бы Ильсану, что далеко не всех эльфы умеют распознавать ложь, иначе от них бы житья не стало. И что уникум редкостной здесь как раз Ильсан — редко у кого из эльфов столько способностей проявляется. Но мальчишка, к сожалению, его не слышал. Зато слышал (и слушал) хитрые нашептывания оборотня, и ал'Никс не был уверен, что это не приведет мальчика к очередным неприятностям. Правда, поводов сомневаться в себе Сейфиттин не давал. По крайней мере, пока. Да и возможностей что-либо изменить у грейма не было — копаться в настройках вариатора было рискованно. Так не только с мальчишкой не свяжешься, так и из игры запросто вылетишь.

А может, и хорошо, что с Ильсаном связи нет. Не мастак он с детьми общаться. Да и в утешении рыдающих девиц Умар не силен. Какое счастье, что ему Барбариска досталась. С Неор он бы давно свихнулся. И бросился бы к Координатору со слезными просьбами отпустить его домой. Но ради справедливости стоит признать, что пэри Эра'стуар еще неплохо держится. Это не так-то просто каждое утро в своей комнате трупы находить. Тут и самому взвыть в пору.

Привал давно закончился, а Сейфи, допрашиваемый последним, все еще злился, бурча себе под нос заковыристые ругательства. Ильсан его прекрасно понимал — непонятные убийства и делар Линтаравэй в придачу и терпеливого эльфа из себя выведут, не то что вспыльчивого оборотня. Правда, об истинной расе Сейфиттина никто не догадывался, эльфы и сами нархански нервничали, больше заботясь об успешном утаивании собственных чувств, чем о слежке за чужими.

— Ильсан, и где, нарф тебя задери, твоя знаменитая удача? — тяжко вздохнув, проворчал Сейфи. — Мы только-только до границы с Синей зоной добрались, а у нас четыре трупа за три дня!

— И заметь, — фыркнул мальчишка, — это не наши с тобой трупы. Так что удача очень даже работает.

— Если и дальше все пойдет такими же темпами, — не стал слушать "эльф", — у Княжны не останется охраны.

— Найвэн кого-то подозревает? — Ильсан притормозил, чтобы максимально увеличить расстояние до основной группы.

— Подозревает, — кивнул оборотень. — Нас с тобой.

— Нас?! Почему?

— С остальными он давно знаком, а нас первый раз в жизни видит. Хотя обо мне он слышал.

— О каком тебе?

— Об Эйрифисейнтале, разумеется. В общем, мне пришлось рассказать Найвэну всю правду.

— Всю? — насмешливо приподнял бровь мальчишка. — И какую?

— Что ты мой сын!

— А разве это тайна?! — от удивления тот чуть с коня не навернулся. — Мы же об этом с самого начала договаривались. Я и Найвэну уже сказал, что ты мой папочка.

— И правильно сделал, — пояснил оборотень, — я просто подробностей добавил.

— Каких?

— Взрослых! — хохотнул Сейфи. — Таких, чтобы репутации Эйри не противоречили. А Княжну мы по дороге случайно встретили и спасли.

— Неор не подозревают?

— Да, вроде, нет. Проверить точно не смогут, им запрещено снимать с нее эрт. Ты, кстати, что Найвэну ляпнул о причине нашей поездки?

— Как договаривались, — улыбнулся мальчик. — С дедушкой едем знакомиться. Ой, папочка, — Ильсан обиженно надул губки, в точности как Неор, — а ты так и не сказал, кто же мой дедушка — эльф или хомячок?

— Придет время — узнаешь!

Барбариска

Лес, зеленой стеной встающий по обеим сторонам дороги, сменился широкими лугами. Яркие россыпи цветов, усеявшие травяной ковер, невольно притягивали взгляд. А пряный, чуть сладковатый запах кружил голову. И приятные ощущения на этом заканчивались. Солнце с каждым часом жарило все сильнее, проверяя нас на прочность и заставляя жалеть о лесной прохладе. А редкие облачка особой надежды не внушали. Только и оставалось, что тяжко вздыхать, обмахиваясь огромными лопухами, сорванными Сэмом на обочине. Из веток и драной красной тряпки, бывшей некогда симпатичным парео, мальчик устроил навес, укрывающий Айверина от солнца, куда мы, к сожалению, безуспешно пытались запихать и Зара. Лерка же, сидящая на козлах, старательно отговаривала "натрудившего лапки" Бумера спрятаться в "домик" вместо Зара.

Ближе к обеду командир объявил небольшой привал, чтобы дать отдых лошадям и наглой твари, нытье которой он слышал даже в начале колонны. "Наглая тварь", на ходу высказывая все, что думает о глупых людишках, тут же рванула вперед, загнав нашу телегу под единственное раскидистое дерево, растущее на берегу мелкой прозрачной речушки и дающее замечательную тень (за что ему огромное спасибо!), обернулась котом, гордо задрала хвост и, нырнув в густую траву, занялась охотой.

Всякие мышки-норушки на полянке наверняка водились, но ловить их было и в половину не так прикольно, как людей, возмущенно требующих потесниться. Правда, после нескольких укусов и пары царапин им и на солнце стало вполне уютно. Исключение мы сделали только для Тарланны и Бертана, проводившего внука тревожным взглядом и устало прислонившегося к шершавому стволу дерева. Тревожить раненых и перетаскивать на пару часов в тень знахарка не разрешила, велев устроить им укрытие наподобие нашего — покой им был сейчас куда важнее.

Сэм и Лерка по примеру Стакси нырнули в реку, шумно радуясь и рассыпая брызги во все стороны. Я же улеглась под деревом, устроив рядом Зарчика. Как мало человеку надо для счастья! Тень, мягкая травка под спиной, шелестящие над головой листочки. И как быстро это счастье надоедает. И хорошо, что под рукой есть чужие воспоминания, способные разогнать любую скуку.

— О! Так ты у нас эмпподайвер? — Умнику тоже не терпелось поразвлечься. — Тогда, как твой инструктор по дайвингу, я просто обязан провести ознакомительную лекцию. Итак, усаживайтесь поудобнее, берите ручки и записывайте. С давних времен разумные расы стремились изучать прошлое. Но как узнать, произошло ли событие, описанное в летописях, на самом деле? Ведь историю, как известно, пишут победители. Как узнать истинную причину первой войны между эльфами и гномами? И на самом ли деле эльфийский принц Оликсэринталь Ливинтэй похитил гномью принцессу Берриту ре'Орн, или все было с точностью до наоборот, как утверждают надежные источники? Можно ли достоверно выяснить, почему триста двадцать шесть лет назад сменилась династия орков, и действительно ли жена Правителя Кажера наставляла ему рога, или это происки завистников? Как выявить источник магического взрыва в Тел-Кристо и понять, является ли Катастрофа тому причиной или следствием? Возможность самому увидеть и прочувствовать исторические события люди получили еще пятьсот пятьдесят лет назад, после изобретения эмоционального проектора памяти.

— Слышь, инструктор, а ты откуда это все знаешь?

— Так с местного "интернета" скачиваю, когда доступ есть.

— Информационное поле этого мира хакнул? — хмыкнула я.

— Если б, — вздохнул он. — Хакер из меня еще тот:. Похоже, здешний провайдер чужаков из другого мира не жалует. Не подключиться толком, да и связь сбоит все время. Иногда удается выудить что-то конкретное, надергать инфу то тут, то там. А бывает и просто в пустоту выносит.

— С Тенями? — уточнила я.

— Было пару раз, но... давай на эту тему не будем, хорошо? — последнее слово Умник многозначительно выделил.

Выходит, за нами следят? И мои мысли могут слышать?

— Твои — нет! А вот мои, как выйду в интернет, могут и проверить. Так что давай лучше про эмппы.

— Хорошо, — улыбнулась я. — Не будем тебя подставлять, про эмппы, так про эмппы.

— Если вкратце, то маги придумали, как с помощью специальной обработки придать неким камням особые свойства — сохранять воспоминания. Причем, в отличие от вашего кино здесь происходит полное погружение по всем аспектам: картинка, звук, тактильные ощущения, запах, вкус, эмоции. Ты как бы становишься на это время тем человеком, который оставил это воспоминание. Солгать в такой записи невозможно. Одно плохо, пользоваться эмппами может только маг. Или тот, кого он подключит.

— Стоп! Как это маг? А я как смогла?

— Вон и я думаю, как? Похоже, свершилось чудо, и ты таки обрела магические способности.

— Откуда?

— Не знаю, — буркнул он. — Слушай, а ерунда, которой ты в подвале укололась. Ну, стержень этот. Не могла ты от него заразиться?

— Заразиться магией? — насмешливо фыркнула я. — Бред какой-то! Так не бывает!

— Это на Земле не бывает, — вздохнул Умник. — Думаю, нам надо с каким-нибудь магом посоветоваться, стерженьки эти показать.

— Вот и погугли там, в "интернете", где нам этих магов найти.

— Договорились!

— Да без проблем! — кивнула я, доставая бусины.

Попросив Тарланну присмотреть за малышом, я выбрала эмпп и сжала его в ладони.

Теперь мне все ясно — Ей нравятся вампиры, она сама мне об этом сказала.

Ну чем он лучше? Чем? Только тем что вампир?

Странные у моей Леди вкусы. Но если я не хочу Ее потерять, то должен стать таким как он. Будем рассуждать логически. Чем вампиры отличаются от людей? Силой, умением превращаться в туман, способностью накладывать иллюзии, также они пьют кровь, еще, вроде бы владеют любовными чарами.

Вот оно! Любовные чары! Он Ее приворожил!

Ну что Она в нем нашла? Он же не умеет вести конструктивный диалог и отстаивает свою точку зрения только кулаками. Но в любой ситуации надо искать положительные стороны — после разговора с Ксаном у меня появилось целых два дня, свободных от занятий, а целитель в госпитале любезно согласился принести мне нужные книги.

Ага, на эльфов вампирьи чары не действуют, только на людей. Получается, что все-таки не приворот, и вампиры Ей действительно нравятся. Значит, другого выхода у меня нет.

Отступать я не привык. Необходимо уровнять наши шансы. Итак, какие есть способы стать вампиром?

Прошлые попытки обрести силу вампиров провалились. Я долго думал и понял, что заклинание следует усилить декоктом с кровью вампира. Позавчера ходил ее добывать. Правда, успел набрать совсем немного. Нарфов упырь едва стержень не сломал, да и мне потом два дня отлеживался в больничке пришлось. Но сегодня все готово к эксперименту. Наконец-то я покажу всем этим насмешникам, кто тут хайтаррасс!

Залпом выпив зелье, я улегся в центр пентаграммы и прочел заклинание.

Что это? Раньше такой реакции не было...

Меня словно потащило куда-то по узкому тесному лазу, пробило моей головой какую-то преграду. И все это в полной темноте и тишине, вскоре и остальные органы чувств отказали. Было нархански страшно... Но как настоящий ученый я должен пройти все о конца. Внимательно все изучить и запомнить.

Но эксперимент, к сожалению, сорвался. Меня со страшной силой потянуло вниз, зашвырнув в собственное тело. А затем накатила такая боль, что я еле дополз до склянки с очищающим настоем. Несколько часов я без сил провалялся на полу. К счастью, приступы жуткой боли сменялись беспамятством и редкими минутами спокойствия, иначе этот день я бы не пережил.

— Проснись! Ну, проснись же!

— А... что... — застонала я.

Обычно выйти из чужого воспоминания было несложно, но на этот раз я никак не могла очнуться. Чужая боль продолжала терзать меня, пока мне на голову не выплеснули ведро воды, а в ногу не впились чьи-то острые зубы.

— Ну, и чего вы так орете? — голова раскалывалась и готова была развалиться на части, если бы крепкие ладони не сжимали ее. — Мне и так плохо!

— Плохо? — прошипел мне на ухо Сэм. — Да все намного хуже!

Эти слова заставили меня подскочить и тут же вновь упасть на руки мальчишки. Перед глазами все плыло, но кое-что заметить все-таки удалось.

Обоз стоял посреди дороги, а все пространство вокруг — впереди, сзади, вдоль кромки леса, вплотную подходящего к дороге, даже на деревьях — было занято эльфами. Только выглядели они странно — полностью черная кожа, ярко-белые волосы и пронзительно синие глаза.

— Дроу, — шепнула Лерка.

Вперед вышел высокий статный воин, небрежно смахнул несуществующие пылинки со своего роскошного синего камзола с серебристой вышивкой и горделиво задрал подбородок.

— Нам нужны только Планшет и женщина, — надменно заявил он, окинув обоз цепким взглядом. — Выдайте их и свободны.

Синеглазый красавчик застыл в эффектной позе, опустив одну руку на рукоять меча в богатых ножнах. Ни дать, ни взять — прекрасный принц. Ну, или статуя из черного мрамора.

Ох, и красивый, зараза! Высокий, стройный, белоснежные волосы, уложенные в сложную прическу, тонкие изящные черты лица, острые ушки. Не парень, а воплощенная девичья мечта.

— Смотри внимательней, — пробурчал Умник. — Запоминай этого негритоса.

— Запоминать? — хмыкнула я. — И как я его потом отличу? Они ж все на одно лицо, как...

— Как китайцы! — любезно подсказал мой вредный друг.

Умник — он и в Африке Умник! В своем репертуаре.

— Милый, — хихикнула я, — ты уж определись, кто они — негры или китайцы. И вообще, что за расистские мысли?

— Запоминай, кому сказал!

— Так он от остальных только одеждой и отличается! Переоденется, и я его уже не узнаю!

— Ну, пойди крестик ему на лбу, что ли, нарисуй! А то выискался тут: только появился, а уже Планшет ему вынь да положь! Аража ему в штаны, а не Планшет!

— Умник, кончай мутить воду! Это они меня ищут, что ли? И альбом мой?

— Предполагаю, что да, — нехотя ответил он.

— Так давай отдадим. Толку с него!

— Только посмей! — Умник взвыл так, что я непроизвольно закрыла уши ладонями, но от его воплей это, к сожалению, не спасало.

— А зачем этот планшет вообще нужен?

— Не знаю, — излишне поспешно ответил он. — Но раз из-за него такую кучу народа нагнали, то Планшет точно надо сохранить. Вот чует мое сердце, он нам еще пригодится. Засечь его дроу не смогут, так что молчишь и изображаешь партизанку на допросе.

— А если стрелять начнут?

— Прыгаешь в телегу и любуешься ежиками!

— Какими? — не поняла я.

— Теми, кто спрятаться не успеет!

Командир дроу, брезгливо искривив губы и недовольно постукивая носком сапога, выслушивал объяснения Центура, что у них и женщин-то всего три, и никаких планшеток они в глаза не видели, а вот те (это мы, то есть) весьма подозрительные личности. Дроу поначалу лениво глянул в нашу сторону, не посчитав достойными внимания, но потом неожиданно развернулся к нам всем телом и с шумом втянул воздух, словно надеялся унюхать этот чертов планшет. Резко вскинул руку — и в воздух тот час взвилась призрачная змейка-петля, замерла на миг и, определив цель, помчалась к нашей повозке.

— Ложись! — рявкнул Сэм, оттолкнув меня и повалив Лерку на землю, но сам увернуться уже не успел.

Магическое лассо обвилось вокруг его груди и потянуло жертву к хозяину.

— Держись, я сейчас! — хайта рванула на подмогу, но запнулась о корень и вновь упала.

— Нет! — я клещом вцепилась в мальчишку, но заклинание не обратило на это никакого внимания, легко потащив за собой нас обоих.

Дроу небрежно стряхнул меня, щелчком пальцев заставив удавку сжаться сильнее.

— Планшет!

Сэм, задыхаясь, упал на колени, плотные кольца слегка распустились, позволив ему глотнуть воздух, и вновь стиснули мальчика в смертельных объятиях.

— Не трожь его! — наконец очнувшись, заорала я.

— Планшет! — велел мужчина, беспечно играясь змей-заклинанием и жизнью Сэма.

— Отдам! Все отдам! — я так испугалась за мальчика, что была готова отдать все, что есть, а чего нет, достать.

— Планшет! — протянул раскрытую ладонь эльф, ослабляя удавку.

— Сейчас, только достану!

— Не смей этого делать! — душераздирающе взвыл Умник. — Планшет гораздо ценнее мальчишки!

— Я сама решаю, что для меня ценнее!

— Для тебя ценнее Планшет, — не сдавался он, — это твой билет в лучшую жизнь! Или домой!

— А может, у меня теперь другие ценности?

— Дура! — прошипел Умник. — Ну, хоть время мне выгадай. Этот гад еще узнает, как Правила нарушать!

Умник исчез, а я в безумной надежде честно тянула время, изображая активную деятельность, демонстративно потроша мешки, охая и хватаясь за голову.

Ну и где эта болтливая зараза? У дроу, хлыща ушастого, терпение ведь не безграничное! Но, к счастью, его вполне хватило — вскоре объявился донельзя довольный собой Умник и снисходительно заявил:

— Все, северный пушной зверек котенку!

Дроу неожиданно покачнулся, изумленно распахнув глаза, застонал, сжав виски ладонями, а потом и вовсе упал без сознания. А змея-удавка, во время поисков альбома спустившаяся с шеи Сэма и ползавшая вокруг него кругами, наконец-то исчезла. Я и сама не поняла, когда успела подскочить и обнять еле стоящего на ногах мальчика, а Лерка встать впереди нас, недобро сощурившись. Да уж, разозленный хайт — это вам не фунт изюма!

Ближайшие дроу спешно закрыли собой командира, взяв нас на прицел, а один из эльфов склонился к нему, проверяя пульс. Очнувшийся красавчик раздраженно оттолкнул его руку, поднялся с помощью охранников, недоуменно оглядываясь и потирая виски.

— Где я? — глубокомысленно изрек он.

Ошарашенные дроу уставились на свое начальство круглыми глазами, но на поставленный вопрос тем не менее ответили. Начальству это не понравилось, и вскоре выяснилось — последнее, что помнит его ушастая Светлость, это охота в лесу около замка его отца пять дней назад. За каким нарфом он сюда притащился и на фига ему какой-то там планшет, дроу ответить не смогли, за что и огребли несколько пинков с щедрой ноги Княжича. Зачем ему чужая баба, когда от своих отбоя нет, прояснить тоже никто не смог.

Посовещавшись, эльфы нашли крайнюю, задав мне те же вопросы и втайне надеясь, что и пинки сменят адресата. Нет, это ж надо — у них принц с приступами амнезии, а я отдувайся?! Что ж, сами виноваты!

— О! Любимый мой! — восторженно взвыла я, бросившись принцу на шею.

Опомнившиеся охранники с трудом оторвали меня от монаршего тела, но облобызать половину озадаченной мордашки дроу я таки успела.

— Что с тобой, родной мой?! — я в почти настоящем отчаянии заломила руки, даже слезу пустила. — Ты меня не узнаешь?! Это же я, твоя невеста!

Эльф от шока чуть не упал, к счастью, охрана не дремала — успела подхватить последний момент.

И тут, как говорится, Остапа понесло!

— Ты же искал женщину, — пропела я, бросая пламенные взгляды на Княжича, — так это я, твоя невеста. Ты на мне жениться обещал.

— Мало ли что я на тебе обещал! — хихикнул в голове Умник, но я отмахнулась, боясь упустить вдохновение.

— А планшет — это заверенное у нотариуса свидетельство о помолвке! — заявила я, сурово сдвинув брови. — Ты обещал, что встретишь меня вместе с почетным эскортом и доставишь на белом коне в свой замок! Ну, и где конь? — я капризно надула губки и обиженно похлопала ресничками.

Глаза дроу (причем всех) становились все больше и больше. Еще и Умник влез с рацпредложением открыть клинику пластической хирургии, даже слоган сочинить успел: "К черту скальпель! Увеличиваем глаза вербальным методом!"

— Дорогой, — печально вздохнула я, продвигаясь ближе к принцу, — ты поклялся усыновить троих моих деток, а мужу заплатить отступные, чтобы он меня отпустил. Сто золотых!

"Муж", давно очнувшийся, умирал в телеге от хохота, безуспешно закрывая рот одеялом — приглушенные смешки все равно были хорошо слышны.

— Вот слышите, — я ткнула пальцем в повозку, — мой муж рыдает от горя.

"Рыдания" стали куда громче и выразительней.

— Чт-то? — пролепетал эльфик, пятясь назад.

— Любимый, куда ты? — я в отчаянии простерла к нему руки, — Ты говорил, что ради такой красавицы тебе ничего не жалко!

Охранники Княжича окинули меня критическим взглядом и синхронно постучали себя пальцем по лбу, показывая умственные способности своего принца. Тот же, пребывая в полнейшем шоке, даже не заметил столь непочтительного поведения подданных.

— А еще ты приказал через неделю устроить бал в мою честь и представить свою будущую жену отцу и придворным!

Дроу с надеждой обернулся к охранникам, которые медленно попятились, старательно отводя глаза.

— Бал назначен через десять дней, — ответил замешкавшийся парень со шрамом, когда его ухватили за грудки и основательно встряхнули.

Через десять? Ого! Вот это совпадение!

— Через десять?! — силы покинули принца, и он отбыл в спасительный обморок.

"Жениха" быстренько привели в чувство и оттащили в сторонку посовещаться.

Араж! Замышляют что-то, собаки ушастые. Надо срочно брать инициативу в свои руки.

— Все обещания Его Светлости записаны, — набрав побольше воздуха, проорала я, — запротоколированы, подшиты к делу у королевского нотариуса и заверены эльфийской тайной канцелярией!

Воин со шрамом, поддерживающий под локоть полуобморочного принца, злобно на меня зыркнул и вновь вернулся к прерванному совещанию.

В голове мелькнула паническая мысль: "Мама дорогая, что ж я несу?", но была отогнана как несвоевременная.

— А еще там указано, — решительно заявила я, — что с этого дня ответственность за мою жизнь и жизнь моих детей несет именно Княжич!

Шушуканье усилилось, и вскоре ко мне выслали парламентера, молодого парнишку с ясными голубыми глазами и широкой улыбкой.

— Его Светлость велел узнать, не согласитесь ли Вы разорвать помолвку и вернуть ему документы, если он предложит вам отступные?

Хм! Видать, крепко эльфик головой шарахнулся, если на такой бред купился!

— О нет! — пискнула я, собираясь разразиться слезами и повиснуть на парламентере, но тот сразу же просек этот маневр и, ловко увернувшись, выдвинул новое, весьма заманчивое предложение.

— Двести золотых!

— Триста! — не в тему вклинился в мой спектакль Сэм.

— Согласны!! — радостно взвыли дроу.

— Каждому! — припечатала я.

А что? Это ж классика! Я же не виновата, что у них здесь кино нет.

Полюбовалась, как медленно гаснет на мордашке Княжича вспыхнувшая было надежда, и добавила.

— Деньги вперед, и можете считать, что помолвки не было, — радужно улыбнулась я. — А в качестве моральной компенсации за мое разбитое сердце, я оставляю за собой право обратиться к Княжичу за помощью, если она понадобиться.

Тот обреченно кивнул и велел выдать мне деньги. Ушлые дроу попытались обойти в подсчете Бумера, но быстро сдались и, потирая свежие царапины, отсыпали нам тысячу восемьсот золотых. Откуда они смогли их раздобыть посреди дороги, меня не особо волновало — это их проблемы, зато нам теперь не придется о деньгах беспокоиться. И Бумера продавать не нужно. Не потому ли он так усердствовал?

— Бумаги! — потребовал принц.

Я незаметно выдернула лист из книги Ая и растерянно оглянулась — вряд ли Княжича заинтересуют подробности жаркой ночи главных героев. На помщь опять пришел Бумер. Лингрэ выхватил у меня листок и демонстративно его сожрал.

— Хорошо, — кивнул дроу, уточнив. — А второй экземпляр?

— Он в Янкаре, у нотариуса, — ответила я. — Мы как туда направляемся. И я обязательно уничтожу второй экземпляр.

— Повторите Ваши слова, — попросил один из помощников принца, доставая какой-то камень.

— Осторожнее, — шепнул Сэм.

Детектор лжи, что ли? Хорошо, что только сейчас достали!

— Этот кристалл для записи, — пояснил Умник. — Вроде эмппа.

— А ты оттуда знаешь?

— От дядюшки, — съязвил тот. — Любит он такие камешки. Целую коллекцию собрал.

Я со вздохом отмахнулась от его шуточек, обдумала свои слова и сделала знак начать запись.

— Я даю вам обещание, что второй экземпляр ничем не повредит Его Светлости.

— Клятва принята, — возвестил эльф.

Княжич виновато улыбнулся мне на прощание, и дроу наконец убрались.

— Ой, не могу! — Айверин расхохотался в голос. — Разве можно так смешить умирающих?

— Так ведь смех жизнь продлевает, — весело фыркнула я. — Так что я тебе сейчас пару деньков подарила!

Подтянулись обозники, тиши мышей сидевшие по своим повозкам, а сейчас вновь осмелевшие.

— Чего уставились? — хихикнул мой "муж". — Завидуете, какая у меня жена красавица, что к ней даже дроу клеятся?

— Так сбежали дроу, — криво усмехнулась Красселта, — от красоты-то такой!

— И ничего не сбежали! — заявил Айверин. — Просто Княжич не посмел разрушить наше счастье, вот и уехал с разбитым сердцем! И, вообще, — он привел последний убойный аргумент, — валите отсюда!

Обозники послушно убрались, пробурчав в ответ что-то ласковое и жизнеутверждающее. Мы тоже спешно похватали свои вещи и забрались в телегу, Бумер играючи сдвинул ее с места, привычно пристроившись в хвосте колонны.

Я устроилась поудобнее, прижав к себе Зара. Руки еще слегка дрожали, и сердце испуганно трепыхалось в груди.

Повезло. Как же нам повезло. Зря Сэм говорит, что неудачи приносит. Без удачи здесь явно не обошлось. Хотя стоит признать, что и Умник основательно потрудился. Правда, от объяснения, что он такого наговорил Теням, и как вообще умудрился с ними связаться, этот хитрец опять сбежал.

Зато стало ясно, почему дроу так легко купились на мой бред. Оказывается, о похождениях Княжича давно среди темных эльфов слухи ходят, Аю об этом растрепал его дружок-собутыльник дроу. Дэнавиарэ Муарр, любитель бурных вечеринок, охоты и прекрасных дам, так достал своего отца, Князя клана Клиар-арэ, что тот пообещал женить парня на первой попавшейся женщине, которая ему на приставания принца пожалуется. И неважно, кем она окажется. Да хоть шаффткой, тогда, может быть, Княжич поостережется от нее гулять.

— Ха! Да так любая девица может заявиться к Князю и сказать, что принц ее соблазнил, — фыркнул Сэм.

— Может, — согласился Айверин, — если не боится на камне поклясться. И подвергнуться страшным пыткам, ежели признаю, что она солгала.

— Чего-чего? — возмутилась я. — Ты какого аража про пытки только сейчас говоришь?!

— Не переживай, — усмехнулся дорогой "муженек", — ты была настолько убедительна, что даже я поверил.

— А как же камень правды? — спросила Лерка.

— Так Барбариска и не врала камню, — пожал плечами хитрец. — Раз никакого второго экземпляра не существует, то значит, он и не сможет навредить Княжичу. А что сразу его не включили, то кто виноват, что они такие идиоты? А если честно, не слышал я о камнях правды. Вернее, слышал, только что-то мало в это верится. Мне так кажется, что не в камне дело, а в маге, который эту безделушку держит. Вон он как раз и способен ложь почувствовать.

— Почему же сейчас не почувствовали? — не сдавалась малышка.

— Почему-почему. Придурки, потому что.

— Не было среди них такого мага, — перевел для Лерки Сэм.

И я мысленно с ним согласилась. Если маг (или камень) действительно могли распознать мою ложь, то мне бы даже договорить не дали, чтобы не позорила их длинноухую Светлость. А камень... Может, Умник прав, и это просто эмпп? И запись потом покажут нужному магу. А вот тут уже прав Айверин, я говорила чистую правду. А значит, опасаться мне нечего. Будем надеяться.

Глава 16. Сорвать занавеску тайны.

Деньги, полученные от дроу, я завязала в платок, тщательно затянув узлы, и спрятала в мешок, велев Бумеру не подпускать к ним никого чужого. А Сэм пообещал защитное поле вокруг нас растянуть, когда мы на ночь остановимся.

— Слушай, мальчик-склад, — я шутя щелкнула технаря по носу, — интересно, а откуда ты все эти полезные штучки достаешь? Ты ведь со скайдера в одних трусах сбежал.

— Так оттуда и достает! — не забыл прокомментировать Умник.

Мальчишка усмехнулся и приподнял рубашку.

— Смотри.

— Куда? Я и раньше видела, что у тебя ничего нет.

Он взял мою руку и приложил к груди:

— Чувствуешь?

— Ой! Что это? Какие-то пластинки тоненькие, — я немного отодвинулась и присмотрелась, — а так не заметно.

— Фантики, — улыбнулся Сэм, вновь заправляя рубашку в штаны.

— Фантики?

— Универсальные шпионские штучки, разработанные по принципу минимизации и незаметности. Это Шин их фантиками обозвал за мягкость и форму.

— А Шин — это? — начала я.

— Папин помощник, — продолжил мальчик. — Шутник наш.

— Так, ты в сторону-то не сворачивай, — перебил его Айверин. — К аражу Шина. Ты давай рассказывай, что у нас полезного есть.

— У нас? — иронично приподнял бровь Винфорд.

— Вообще-то, я хотел сказать "у меня", но посчитал, что это не очень скромно, — как ни в чем не бывало отозвался Шей'тар.

— У тебя, — рассмеялся Сэм, — есть луч, прослушка, индивидуальное защитное поле радиусом три метра, нейтрализатор чужого защитного поля, правда, в минимальной комплектации.

— Что значит, в минимальной? — возмутился "хозяин" фантиков. — Побольше взять не мог?

— Не мог, — со вздохом повинился мальчишка, — отец в любой момент мог в кабинет войти. Так что схватил, что успел. А в минимальной комплектации, значит, что отключить чужую защиту, и простую, и магическую, нельзя, а вот самому ее пройти можно.

— Очень даже отличная комплектация, — улыбнулась я. — Благодаря ей мы спасли Стакси и нашли Леру.

— Ага, — малышка поднырнула мне под руку, напрашиваясь на ласку.

— Ну вот, расхлюпались, — поморщился Шей'тар. — Сэм, ты хоть не рыдай. Что там у нас еще есть?

— Устройство записи и воспроизведения, ну и так по мелочи.

— А вот здесь поподробнее. В мелочах всегда самое ценное прячется!

— Может и ценное, — пожал плечами Винфорд, — только он все равно не включается. Я уже все способы перепробовал — и нажим, и нагрев, и даже охлаждение. Никакого эффекта.

— Не переживай, — подмигнула я мальчику, — это будет наше стратегическое секретное оружие. И выстрелит в нужный момент.

— Выстрелит? — перепугалась Лерка, бросаясь его спасать.

— Сработает, — перевел Сэм, перехватывая дымчатый вихрь и усаживая рядом.

— А они точно не опасные? — шмыгнула носом девчонка.

— Точно.

— А если потеряются?

— Нет, не потеряются, — улыбнулся мальчик, — фантики сами не отклеятся.

— А если силой снимут? — уточнила я.

— А если силой снимут, сломаются.

— Так ведь их, поди, заряжать надо? — призадумался Айверин, наверняка планируя будущие высоко прибыльные продажи. — Или ты с собой и батарейки таскаешь?

— Нет, не таскаю, — покачал головой мальчик, — заряда надолго хватает. А в случае необходимости фантики способны использовать энергию человеческого тела.

— Вот ведь конкурентов развелось, — пробурчал внаглую подслушивающий нас Бумер.

Внимательно глянув на нашу лош... нашего боевого коня и сделав себе мысленную зарубку, прояснить потом этот вопрос, я вернулась к обсуждению. И хоть мужчины уже вовсю трепались о своем о женском — то бишь, об оружии — мне тоже было интересно. Особенно, когда Сэм наглядно продемонстрировал это самое оружие. Больше всего потемневший согласно приказу Сэма луч напоминал странные изрезанные перчатки. Все пять пальцев были закрыты специальными насадками, защищающими руку от воздействия энергии, или от жара, если использовался огнемет. На внутренней стороне ладони располагался круглый активатор, связанный с насадками через тонкие мягкие трубки и свободно передвигающийся по ладони, чтобы при желании его можно было включить любым пальцем. И все вместе это успешно маскировалось под естественный цвет кожи. На ощупь, при беглом касании, отличить луч от кожи тоже непросто — мало ли какие у владельца болезни, наросты, к примеру, на пальцах, а то и вовсе бородавки. Заодно и хватать за руки поостерегутся. А вот рукопожатия шпионам советовалось избегать. Так на то они и шпионы, а не дипломаты какие-нибудь.

Айверин разочарованно повертел оружие в руках и нехотя вернул мальчишке. Успешные прибыльные продажи медленно, но верно накрывались большим медным тазом — луч следовало настраивать и, хуже того, постоянно заряжать на специальном и довольно громоздком приборе. А более автономные и мощные шаг-пуры достать просто нереально — коршуны их практически из рук не выпускают. Вот и пришлось хитрецу смириться и вычеркнуть Ди-Рактион, главную научную базу технарей, из своей сырьевой базы, а разговор плавно перетек на технарский сленг и бытовые новшества, облегчающие человеку жизнь.

От восторженного выбора технических приспособлений для улучшения нашей телеги нас отвлек возмущенный возглас Бумера, заявившего, что он уже устал нас от подслушивания прикрывать. И вообще, он нам в охранники не нанимался. Пусть вон Сэм своих коршунов вызывает, а бедный несчастный пушистик умывает лапки. А так как слова у лингрэ никогда не расходились с делом, тут же обернулся котом, вспрыгнул на телегу и принялся демонстративно намывать свой хвост.

Обоз, не заметив потери бойца (а может, не пожелав замечать), продолжил путь. Мы растерянно смотрели им вслед, не зная, что делать. Ни угрозы, ни уговоры не помогали — сдвинуть Бумера с места не удавалось. Нет, выкинуть-то вполне себе удавалось, но наглая тварь неизменно возвращалась, а руки смельчака украшались новыми царапинами.

— Барбарисик, будь добра, достань мою фляжечку, — с тяжким вздохом попросил Айверин, состроив умилительную рожицу.

— Какая еще фляжечка? Тебе нельзя!

— Так раны продезинфицировать нужно. И вообще, умирающему от яда смерть от пьянства не грозит!

— Айверин! — нахмурилась я. — Хватит чушь нести! Мы тебя вылечим!

— О! Отличный тост! — хихикнул тот. — Наливай за "вылечим"! Не боись, от Берритиных эликсиров еще никому плохо не было!

— А кто это? — спросила Лерка.

— О! Это известная женщина, хоть и гномка. Она внесла очень серьезный вклад в развитие алхимии, — глубокомысленно изрек Шей'тар, подмигнув мне, — и производства эликсиров! Потом как-нибудь расскажу. А сейчас силы бы подкрепить, а? Эликсирчиком...

— Нет! — отрезала я. — Пока Тарланна не разрешит, не дам. Мало ли как твой эликсир может на действии лекарства отразиться.

— Отлично отразится! Бумер, сметанки хочешь?

— Муррр?

— И колбаски.

— Мурр?!

— И рыбки тоже.

— Муррр?

— Так мы все это ему уже обещали! — вмешался Сэм. — Не работает!

— В эликсирчик под рыбку?

— Ну, мурр.

— Ну так ускорься тогда!

Ну что за придурошная лошадь!

Это еще хорошо, что я сидела. Бумер рванул вперед с такой скоростью, что меня откинуло назад, приложив затылком о ящик, и припечатало сверху хайтой. Судя по ругани, Сэму и Айвернину тоже досталось. Я попыталась добраться до Бумера, но не преуспела. Сэм тоже. В лицо бил сильный ветер, глаза слезились, а местность вокруг слилась в сплошную зеленую стену.

— Стой, чертова лошадь! — заорала я.

— Я — конь!! — злобно отозвался лингрэ и резко встал на месте, повернув ко мне недовольно скалящуюся морду.

Пока мы высказывали Бумеру наше "восхищение", нечисть ехидно хихикала, сыто облизываясь, а потом, невинно взмахнув хвостом, заявила:

— Сами же скорость просили!

Оглядевшись, я заметила, что никого из обоза рядом не наблюдается.

— Где остальные?

— Там! — мотнул головой коник, указав на дорогу. — Мы их обогнали!

— Как обогнали? А почему не остановился?

— Так не просил никто.

— А почему мы раньше тащились, как черепахи?

— Так не просили!

— Убью сволочь блохастую! — рявкнул Сэм.

— Подожди, — остановила я, подозревая, что это бесполезно, а то и чревато неприятными последствиями. — Бумерчик, а почему ты не сказал, что так быстро ездить можешь?

— Не спрашивали, — кот беспечно растянулся рядом с Заром, пытаясь лизнуть малыша в нос.

— Сейчас спрашиваю!

— Нет, ну это просто наглость! — прошипел лингрэ, показав клыки. — И так им не нравится, и эдак! А раз не нравится, то сами и везите!!

Вот вредная ...! Уговаривай его теперь!

— Бумер, милый! — я сладко улыбнулась и почесала его за ушком.

— Муррр? — вопросительно уточнил тот.

— Нам все очень-очень нравится! Вот любой тебе подтвердит!

— А кто меня сейчас ругал? — злорадно уточнил лингрэ.

— Мы?! — "изумилась" я. — Да мы даже ругательных слов никаких не знаем! Вот все тебе подтвердят!

Все подтверждающе расхохотались, а Зар подтверждающе дернул кота за длинный пушистый хвост — и правильно, нечего перед носом всякими хвостами размахивать!

— Злые вы! — обиженно заявил Бумер, запрыгивая на бортик телеги.

— Уйду я от вас! — тут же продолжил Умник, умирая со смеху.

И ведь лингрэ таки ушел... метра на три. Сел, надувшись, у дерева, спиной к нам.

Блин горелый, даже жалко стало! Ну что ты будешь делать? Эх, пошла подлизываться.

На этот раз мне повезло. Лингрэ милостиво простил "идиотов, тупых аражей и дебилов" и даже объяснил, почему мы при таких его способностях еще не доехали. Сил у него нет, тратить приходится — на исключительно важные вещи. Но это пока. А вот как получит он всю свою силу назад, так и развернется на полную катушку.

Мама дорогая! Если он свернутый такое творит, то что будет, когда эта нечи... пушистая прелесть вовсю развернется. И куда, интересно, о столько силы тратит? Не на Зара ли? Вон у них любовь какая! Иначе с чего это малыш так быстро вымахал?

Н-да, отвлекаться точно не стоило. Пока я ублажала мерзку... милого котика, Айверин умудрился добраться до фляжки. Или помог кто, черный и пушистый? Я же знаю, что эта зараза на расстоянии предметы передвигать умеет.

Да ладно, чего уж теперь. После драки, как говорится, кулаками не машут. Сама велела Айверину отдохнуть. Но я же не думала, что ему помогут отдохнуть до полной нирваны.

Давать ему лекарство я поостереглась — неизвестно, как оно со спиртом взаимодействует. Отправила молодежь купаться, нечего им на "уставшего папочку" любоваться, вручив им переходящее пушистое знамя и примкнувшего к нему Зара. Зная ответственность Сэма, за малыша можно было не беспокоиться. Да и Бумер не позволит причинить ребенку вред. Шей'тар же от купания отказался, заявив: "Пусть моется тот, кому лень чесаться!"

Мужчина чувствовал себя на удивление хорошо — возможно, гномий эликсир и есть лучшее лекарство от укусов аражей? С моей помощью он вылез из телеги и уселся под деревом, обмахиваясь неизвестно откуда взявшимся веером. Правда, таинственное исчезновение, а также появление вещей в присутствии Шей'тар уже не казалось чем-то странным. Тем более с таким лохматым подельником.

Я же, движимая только благими намерениями, прихватив котелок, сходила к озеру и выплеснула воду Шей'тару на голову. Пусть освежится немного, глядишь, и протрезвеет.

Дожидаться обоз особого желания не было, но без лечебных настоев Тарланны Шей'тару долго не продержаться, а лекарство когда еще найдешь. Посовещавшись, решили задержаться на этой полянке, уютной и относительно безопасной. Высокий кустарник надежно скрывал ее от дороги, ветви деревьев создавали спасительную тень, озеро обеспечивало прохладой и веселым развлечением для детей, а близлежащий лесок сладкими ягодами и пойманным зайцем, которого приволок жутко довольный собой Бумер.

Отмывшийся и посвежевший мошенник, проигнорировав мой возмущенный возглас, выдал Сэму нож, велев заняться обедом. Под его чутким руководством мальчику удалось освежевать и зажарить зайца, хотя лингрэ сердито бурчал что-то о нецелесообразной порче ценных продуктов. Лерка же, уложив Зара спать, надувшись, сидела на другом конце поляны, демонстративно зажав нос. И так тяжко вздыхая, что мальчишка не выдержал и помчался кормить ее ягодами и лесными орехами с обнаруженного неподалеку низкорослого, почти стелящегося по земле куста. К тому изрядно колючего. Девчонка уважительно поглядывала на царапины своего рыцаря и, легко, прямо руками, раскалывая орехи, предлагала ему самые лакомые кусочки.

Умиленно наблюдая за детьми, я вдруг с удивлением подумала, что безумно рада их присутствию. Впервые за много лет. Обычно особой любви к детям я за собой не замечала, удерживая класс на уважении, терпении и внешней мягкости. А в школе работала ради отца, считающего профессию учителя честной и благородной. Как и службу в ВДВ. Но туда бравый генерал меня не пустил, заявив, что это не женственно, да и свое частное охранное предприятие работать не взял. Правда, надежды я не теряла и предпринимала одну боевую операцию (попытку) за другой. И уж точно никогда не думала, что буду так любить чужих детей. А может, дело в том, что я считаю их своими?

Особенно остро я почувствовала это во время нападения дроу, перепугавшись за жизнь Сэма. С удивление осознав, насколько он мне дорог. Да и о Лерке с Заром, как оказалось, я беспокоюсь гораздо больше, чем когда-либо о ком-то вообще беспокоилась. Даже больше чем о себе, любимой.

Все, Барбариска, хватит нюни распускать! Какой из тебя к аражу десантник?!

Осознала, приняла к сведению и пошла дальше! От тебя другие зависят, так что изволь держать себя в руках!

Правда, держать себя в руках не особо получалось. Айверин, подслушавший мой аутотренинг, сдуру произнесенный вслух, предложил подержать в руках его, но я выбрала эмппы. И прилично, и от собственных переживаний отвлекает.

Уселась поудобнее, мельком подивившись, что бусин в связке куда меньше, чем в прошлый раз, и включила запись.

Вся наша группа собралась в классной комнате. Куратор собирался объявить о начале и условиях последнего экзамена, но почему-то задерживался. Повертев в руках свой первый личный эмпп, решил от нечего делать записать ребят из группы, на память.

Команда Ксана, как уважительно называли нас одногруппники, всегда садилась на ближний к окну ряд. На первой парте наша отличница, умница и просто красавица Элинсаурэль. За ней подрастерявший за прошедший год свои аристократические замашки Ронг, невысокий парнишка со светлыми волосами, сегодня взлохмаченными сверх обычного. Наверняка устроили с орком дружескую потасовку на перемене. Сейчас же юный герцог, хитро сощурив зеленые глаза, готовил очередную шуточку, осторожно приподнимая роскошные золотистые локоны Элин. Опять жука ей хочет за шиворот сунуть, что ли? Вот болван. А потом обижается, когда эльфка с ним на свидание идти отказывается.

Кай-раман, сидя прямо на парте, торопливо затягивал в хвост свои непослушные темные лохмы, чему-то белозубо улыбаясь. Он вообще веселый парень, наш орк, а еще надежный, как скала, и крепкий. Такой в любой схватке незаменим.

Усадив Литу, я привычно занял место позади девушки. За эту последнюю парту мы пришлось в свое время выдержать настоящий бой с Кай-раманом, предпочитавшим держаться от преподавателей как можно дальше. Я, в принципе, придерживался тех не правил, но кроме крепкого удара моя позиция усиливалась еще рядом причин, которые ответственный орк посчитал важнее подбитого глаза и ссадины на лопатке.

Вспомнив о причинах, я поспешил воспользоваться своим преимуществом и, привычно протянув руку, погладил длинные черные волосы Литайравэль, спадающие на хрупкие плечи девушки мягкими пушистыми волнами. Дернул витую прядку, эльфочка также привычно обернулась, гневно сверкнув бездонными фиалковыми глазищами. И тут же улыбнувшись. Улыбка ей к лицу. Ей вообще все к лицу. Мою красавицу даже официальная форма нашего факультета не портит. А уж как комфортно устроилась на ее высокой груди эмблема нашего факультета — огненная комета с длинным хвостом, перечеркнутая серебристой молнией. Я бы и сам не отказался там устроиться.

Сообразив, что еще немного и начну пускать на нее слюни, совсем как Хайтаррасс, я спешно отвернулся, переключив внимание на второй ряд, где и обреталась наша местная знаменитость. Этот придурок Хайт даже на встречу с куратором приперся в грязном рабочем халате с набитыми всяким хламом карманами, расставив и разложив на парте склянки, пакетики и измятые до состояния мусора бумажки. Преподаватели давно пытались убрать это чудо с первой парты — ну кому захочется каждый урок такое лицезреть? — но всклокоченный (сегодня даже больше обычного) парень упорно не понимал намеков. Бить его они не решались. Впрочем, это вряд ли помогло бы. Я пробовал, и не раз. Правда, каждый раз давал себе зарок этого не делать — жалко идиота. Худющий гад, словно целый год не ел, синяк под глазом (это уже не моя работа). Этот недоумок к тому же и драться совсем не умеет, как и вовремя отступить. Только умение не отступать хорошо в бою, а не когда девушка тебе твердит изо дня в день, что любит другого, а ее парень устает тебя за дверь выставлять.

К сожалению, надолго моих благих намерений не хватало. Но он сам виноват, нечего к моей девушке приставать. Хайтавэрон непонятно с чего решил, что Лита его невеста. Я ему и объяснял, и рассказывал, и упрашивал, и бил, чего скрывать, — не помогает. Ходит за нами хвостом и все тут! Нархан его возьми, да над нами уже весь факультет смеется!

И это еще не самое худшее! Три месяца назад это недоразумение неожиданно от нас отстало. Целый месяц мы жили спокойно. Потом все завертелось с новой силой. Правда, Хайтаррасс ходил уже за мной, требуя немедленно его укусить. Сначала я объяснял, что вампиром надо родиться, через укус это не передается — не действует. Затем вручил ему учебник "Все расы Мэйдеса" со статьей о вампирах. Этого хватило ровно на час, пока он не прочел всю книгу от корки до корки и не вернулся ко мне с горой разнообразных брошюр и свитков, в которых якобы написано обратное. Но раз ему так не терпится ходить по ночам и кусать всех подряд (это его слова, вампиры подобным не занимаются!) к концу второго месяца я не выдержал и пообещал его убить, а труп отдать некромантам, чтобы подняли в виде упыря — у них как раз материала для экзаменов не хватает. Но и это, к сожалению, не помогло!

Появление куратора отвлекло от неприятных воспоминаний.

Араж, не успел про Виктана и его команду рассказать. Если коротко, то отличные ребята. Мы с ними вроде как соревнуемся: то они верх берут, то мы. Бывает, деремся иногда, но это так, по-дружески. За год много чего было.

Пэр Флинкар, окинув группу пристальным взглядом, привычно поморщился заметив бардак на первой парте и начал речь. Поначалу я не очень-то прислушивался. Обычные преподавательские увещевания про внимательность, усидчивость, прилежание, и тому подобный бред. Дальше стало интереснее. За пять дней экзамена нам предстояло пройти своеобразную полосу препятствий, над которой потрудились ответственные (хотя я бы сказал наглые и вредные) старшекурсники. Участвуют группы по пять человек. Вернее, пять боевых магов и один целитель, или травник. А может, и того, и другого, если найдутся желающие.

Конечно, найдутся! Мы с Тарином уже давно это обговорили. И за целителем дело не встанет.

ЧТО?

— Почему Хайт с нами? Нас ведь и так пятеро! — возмутился я. — А у Виктана в команде как раз четверо!

— К ним присоединится девушка из соседней группы боевых, — отрезал пэр Флинкар. — Хватит возмущаться, Ксантай, этот вопрос уже решен.

Араж!! Вот ведь Виктан, стаю нарханов ему в штаны! Подсуетился гад. А нам этого хайтаррасса за собой таскать...

— Теперь о приятном, — натянуто улыбнулся куратор, — по результатам уже прошедших экзаменов и количеству набранных баллов лучшим учеником на первом курсе становится пэр Айррас. Хайтавэрон, подойди, пожалуйста. Эти двенадцать бусин, переходящий приз, по праву твои, пользуйся. А эти три, — тут учитель сделал паузу, — поступают в твою безраздельную собственность. Молодец, Хайт, потрясающая работоспособность. Мастер АртеАлер высоко оценил твою помощь в его исследованиях по магическому улучшению животных, эти бусины как раз от него. Более того, ты получаешь в свое распоряжение отдельное помещение под лабораторию в подвале Шестой башни. Поздравляю. Садись.

Это что, учитель нас обрадовать решил, включив в нашу группу лучшего ученика? Вот счастье-то!

— Ксантай! — окликнул меня пэр Флинкар. — Ты второй по результатам. А если бы усерднее занимался, мог стать первым. Талант — он, конечно, много значит, но без старания и трудолюбия не обойтись. Но твои большие успехи отмечает мастер-огневик Консэлайра, так что тебе тоже выделили лабораторию в Шестой башне. А это твои бусины: восемь переходящих и три личных. Молодец!

Возвращаясь на свое место, я перехватил полный ненависти взгляд с первой парты.

Нет, но сейчас-то в чем дело? С Литой все понятно, там я ему соперник. А сейчас? Айррас и так лучший!

Или никто в принципе не должен получать ни эмппы, ни тем более лаборатории? Кроме него, разумеется.

Это воспоминание оставило после себя странные чувства. Оказывается, посмотреть на одну и ту же историю с другой стороны — это не пустая фраза, а очень даже объективная реальность. Это удивительно, герои те же — эмоции и ощущения совершенно другие. А негативные поступки Ксана, так раздражающие Хайтаверона, с нового ракурса приобрели совсем иную окраску. Я и раньше не считала Ксантая плохим парнем, а сейчас и вовсе уважением прониклась. Такое терпение не каждому дается. Лично я бы прибила идиота еще на стадии отравления Литайравэль.

К счастью, девушка выжила и успешно закончила (почти закончила) первый год обучения. Было бы интересно глянуть на происходящее ее глазами. Возможно, среди эмппов, подобранных в лаборатории Ксантая, найдется хотя бы парочка бусин, которые вампир подарил своей девушке. А может, она взялась за ум и на следующий год выбилась в лидеры, получив в награду собственные камешки.

Пока же оставалось довольствоваться чувствами лишь двоих участников любовно-магической истории. А что, очень даже классический любовный треугольник получается: он, она и оно — ходячее недоразумение по имени Хайтавэрон. Это ж надо — влюбиться в портрет, отравить девушку на первом свидании, на полном серьезе претворить в жизнь безумное желание стать вампиром. Целеустремленный мальчик, ничего не скажешь!

Стоп! А ведь он своего добился — хотел отомстить всем своим врагам и отомстил, мечтал, чтобы его все боялись — теперь хайтаррассы на любого смельчака дрожь наводят.

Осталось лишь незначительные детали этой истории прояснить. Как именно Хайтаверон все это провернул? Где накосячил? И не ему ли Тел-Кристо обязан мощным взрывом, взбесившейся магией и жуткими монстрами. И самый главный вопрос — как вылечить Лерку?

Возможно, ответ на все эти вопросы скрывается в глубинах чужой памяти. Но часто туда нырять все-таки не стоит — силы эта штука тянет и еще как. С сожалением повертев четки в руках, я надергала с края парео красных ниточек, с полотенца желто-белых, и повязала красную на только что просмотренный эмпп. Белыми решила помечать бусины Хайта. Надо только определиться, какие я смотрела, какие нет.

Сэм с Леркой убежали на поиски ягод, Айверин спал под деревом, а Зар увлеченно наглаживал хвост весьма этим довольного Бумера.

— Присмотришь? — спросила я, кивая на малыша. — Я недолго, только самое начала у бусин гляну и сразу назад.

— Ага, — согласно мурлыкнул кот, — иди, с Заром ничего плохого не случится.

Возможно, я повела себя безответственно и любая мать прибила бы меня за это упаковкой памперсов, но почему-то компания лингрэ казалась мне совершенно безопасной и для меня, и для ребенка. Словно нет для нас более родного существа. Будто и не нечисть это вовсе, а бабушка родная.

— Дедушка! — возмущенно прошипел лингрэ, явственно подтверждая, что внаглую пасется в моих мыслях.

Препоручив "дедушке" заботу о ребенке, я вновь взяла четки (вроде бы те самые, уже просмотренные). Отсутствовала я не больше пяти минут, но для полнейшего банкротства этого вполне хватило. Зар при полном попустительстве (а то и помощи) Бумера запихал в кошель на поясе все наши деньги. Собственно, винить кроме себя было некого. Могла бы лучше следить за ребенком. Или пояс могла не снимать. Ну, или хотя бы в сумку убрала, а не бросала рядом на траву.

Но и меня можно понять. Не было на поясе никакого кошеля, вот хоть убейте! Нет, я знала, что ремень этот непростой — и цвет под одежду меняет, и в длину вытягивается, чтобы на моей талии сомкнуться. Уменьшился, когда я немного похудела. Но чтобы на нем несуществующие кошели появлялись, такого я даже не предполагала. Причем, похоже, бездонные. А хуже всего то, что никаких денег там не оказалось. В кошеле вообще ничего не было. Глубокая и гулкая пустота. Но ведь я собственными глазами видела, как Зар ссыпал туда последние монеты. Даже если предположить, что наши деньги просто сперли, но эти-то монеты не должны были исчезнуть.

Высказывать свои претензии малышу, я, естественно, не стала, а вот Бумера энергично ухватила за шкирку. Сопротивляться лингрэ и не подумал. Висел в моей руке поникшей пушистой тряпочкой и, вздыхая, повторял, что так надо, что так правильно. И что им это кое-кто подсказал. А вот сообщать кто это, решительно отказался.

Ай совершить такую глупость не мог, скорее отрубил бы себе руки, чем лишился "несметного" богатства. Сэм и Лерка отрицательно мотали головами и обиженно дулись на такое недоверие. Зар молчал. Пришлось плюнуть на расследование и вернуться к печальным мыслям о необходимости где-то раздобыть денег. И срочно. Правда, на этот раз идея продать Бумера не казалось уже такой дрянной.

— Не переживай! — кот виновато потерся о мою ногу. — Зато я немного отдохнул, можем еще один рывок сделать. Как раз до Поста доберемся. Только потом помочь не смогу — отдохнуть нужно будет. Немного, а потом я весь ваш. Так мы едем?

А что, заманчиво...

Приближалась ночь, Барбариска и компания спокойно дрыхли в гостинице, и ал'Никс надеялся, что до утра они никуда не вляпаются. Хотя с их везением, всего можно ожидать. Правда, обычно та же удача позволяла им без проблем выпутаться из, казалось бы, безвыходных ситуаций. А вот к Ильсану фортуна была не так благосклонна, но пока не трогала, позволяя ходить по самому краю и собирать все шишки на свою ушастую голову. А по ночам какая-то зараза повадилась убивать эльфов из его команды. Как долго мальчику удастся избегать их участи?

По уму Умару следовало отправиться на нижний уровень, искупаться в бассейне и, заперев дверь своей виллы от ненужных визитеров, завалиться спать, как того требовало онемевшее от длительной неподвижности тело. Но беспокойство за мальчишку не позволит ему уснуть, и это Умар знал не менее четко. Выбрав компромиссный вариант, грейм просто сходил в душ и заглянул в комнату отдыха. Растянулся на любимом диванчике, укрылся пледом (похоже, не он один тут дрыхнет) и, поставив таймер на пятнадцать минут, закрыл глаза. Шум моря за виртокном навевал приятные воспоминания и успокаивал, так что удалось продержаться целых двенадцать минут.

Пара подходов силовой гимнастики позволили немного размяться и вернуться к пыточному креслу. Хорошо хоть, связь установилась всего с третьего раза. Ильсан был жив, здоров и очень зол. А мысли мальчишки удивительно сочетались с переживаниями самого ал'Никса.

Очередная ночь, очередная корчма. Как бы очередного трупа не было. Еще и делар Линтаравэй после того, как приставленных к Неор охранников нашли мертвыми, финт ушами учудил — в целях полнейшей безопасности велел Княжне ночевать в комнате Ильсана. А под дверью еще парочку эльфов для надежности пристроил. И сейчас мальчишка задавался вопросом, доверяет ли им Найвэн или, наоборот, надеется, что они девчонку наконец-то ее шлепнут?

Ильсан сидел на подоконнике и, свесив ноги вниз, оценивал обстановку. В темноте двор (вернее, помойка и сортир, на которые выходили окна их номера) смотрелся особенно эффектно — хозяин этого третьесортного трактира, выбранного в целях конспирации, не поскупился на иллюминацию, даже на заднем дворе пару мутно мерцающих фонарей установил. Легкий ночной ветерок приносил с собой гнилостные запахи и мешал думать. А Ильсану не очень-то хотелось повторить судьбу тех, кто имел глупость ночевать с Неор в одной комнате. А может, это она их сама того?.. Нет, быть того не может.

Итак, что мы имеем: на второй этаж при желании можно залезть. Отпилить ветку? Муторно, да и хозяин вряд ли позволит. Может, он ему дорог как память? Капкан под окном тоже отпадает. А если на окно какую-нибудь ловушку-шумелку повесить?

Эта мысль натолкнула мальчишку на одну интересную идею. От папаши-эльфа Ильсану досталась занимательная магическая способность. Правда, в несколько искаженном виде. Всем известно, что эльфы умеют ускорять рост растений. Вот Ильсан и решил это проверить. Сработала. Ускорялись почему-то одни шипы, зато хорошо так ускорялись, качественно: с ладонь длиной и на любой поверхности. А еще удавалось отсрочить этот самый рост до нужного, скажем так, момента. К примеру, когда папуля Роддуке обедать сядет. Выл он тогда знатно, а несчастный стул велел сжечь. Благо дерево отменно горит. С тех пор сидел он строго на чем-то металлическом. Ильсана это бы не остановило, в отличие от хорошей порки. К счастью для мальчишки, нашел его Роддук не сразу — за неделю мужчина немного остыл, успокоился и бил уже не остервенело, а вдумчиво и основательно. Потому и сумел вовремя остановиться.

Сейчас же пороть Ильсана было некому, и фантазия разыгралась. К тому же подоконник был удачно деревянным. Мальчик провел над ним рукой, цепляя заклинание. Вот и все — сюрприз готов! Теперь-то мы сорвем занавеску тайны и выясним, кто убийца!

Предвкушающе хихикнув, полуэльф с чистой совестью растянулся на кровати и закрыл глаза. И, видимо, задремал, так как проснулся от сдавленного крика и тихой яростной ругани со странными шипящими нотками. Ильсан торопливо вскочил, зажег магический светильник и застыл с открытым ртом. Посреди комнаты стоял большой скальный кот с Варто и проникновенным шепотом высказывал все, что он думает об эльфах и полукровках в целом и об Ильсане в частности.

Сообразив, кто угодил в его ловушку, мальчик осторожно попятился.

— Привет, пушистик! — как бы Ильсан ни опасался возмездия, удержаться от смешка не смог. — А крупные нынче хомячки пошли!

Эх, зря он это сказал — теперь Мейра араж заткнешь. Не кусается, и за то Стражам спасибо.

А красивый, кстати, котик. Сейфи и так парень симпатичный, хоть и умудряется выглядеть незаметным. А кот так просто шикарный вышел: серенький, пушистый, довольно крупный. Гибкое поджарое тело, длинные лапы и острые коготки, которые Ильсан уже видел, когда они по той стене взбирались. И хвост, серый, длиннющий, по бокам так и хлещет, так и хлещет. А распушился-то как! А ушки-то какие! Высокие, заостренные (эльфам на зависть!), с длинными темными кисточками на концах. Интересно, а как бы Найвэн смотрелся с такими ушками?

Но дорисовать в своем воображении эту чудную картинку Ильсан не успел — дверь неожиданно распахнулась, и в комнату влетела смеющаяся Неор. Увидав посреди спальни злобно скалящегося хищника, а на полу кровавые следы, девчонка истошно завизжала и, что вполне предсказуемо, хлопнулась в обморок. Но на этом неприятности не закончились — на вопли Неор, естественно, слетелись эльфы и прочие любопытные.

— Что случилось? — встревоженно воскликнул Найвэн, уставившись на оборотня, который уже успел перекинуться и теперь стоял в центре комнаты во всей своей первозданной красе. — Почему Княжна кричала?

— Почему-почему? — процедил сквозь зубы тот. — Если бы Княжна соизволила постучать в дверь, я бы успел одеться и не шокировал бы ее своим видом.

— А кровь откуда? — не отставал настырный эльф.

Ильсан испуганно глянул на подоконник — Мейр набросил на него полотенце, но оставались еще следы на полу. Кое-что смекнув, он торопливо вырастил около окна шипы, и, повернувшись к эльфам, изобразил виноватую мордашку.

— Это все из-за меня. Я поставил ловушку на убийцу, — он указал на шипы, — но забыл предупредить отца. А он так ругался, даже одеться забыл.

— А зачем он вообще раздевался? — недоуменно нахмурился Линтаравэй.

— А он всегда так спит! — не моргнув глазом, солгал мальчишка. — Поэтому мы и не хотели, чтобы Альсарианнэль ночевала в нашей комнате.

Имар, опустившись на колени, обеспокоенно всмотрелся в лицо Неор, затем поднял с пола и перенес на кровать. Хитрая девчонка давно пришла в себя и сквозь опущенные ресницы с любопытством рассматривала оборотня. И не только Ильсан это заметил. Сейфиттин даже позу поэффектнее выбрал. Зря — после картинок, которые Ильсан развесил перед побегом в комнате Неор, девчонку голым мужиком уже не смутишь. Хорошо хоть, выдавать их Неор не собирается.

Девушка застонала, "приходя в себя".

— Княжна, — бросился к ней Найвэн, — как вы себя чувствуете? Мы сейчас же заберем вас отсюда.

— Все в порядке, — улыбнулась она, печально вздохнув, — я останусь здесь.

При этом девица так многозначительно посматривала на Сейфи, что Ильсану стало предельно ясно: от разговора оборотню не отвертеться. Оставалась надеяться, что большего девчонка не потребует. Она ж воспитанная как-никак!

Только что же ей сказать? Правду? А стоит ли ей доверять? С одной стороны, девушка их не выдала ни тогда, ни теперь, но это и в ее интересах. С другой, пэри Эра'стуар просто взбалмошная девчонка, не угадаешь, что ей может прийти в голову в следующий момент.

Сейфиттин выпроводил всех из комнаты, не спеша оделся и, выглянув в коридор, громко велел принести ужин и добавил что-то шепотом. Неор, как почуявшая добычу кошка, с горящими от восторга глазами увивалась вокруг оборотня, задавая один вопрос за другим. Но Мейр упрямо отмалчивался, заявив, что на голодный желудок ничего не скажет. Вскоре рыжеватый мальчишка-разносчик притащил огромный поднос, заставленный тарелками с гречневой кашей, хорошо прожаренной курицей и аппетитно пахнущими пирожками. Оборотень снял с подноса два больших кувшина, переставил на стол и брезгливо подцепил с тарелки пирожок. Принюхался и уточнил у изнывающего от любопытства мальчугана:

— А скажи-ка, любезнейший, мясо внутри этого деликатеса раньше мяукало или гавкало?

— Всякую фигню спрашивало! — хихикнул тот, выскакивая в коридор и торопливо захлопывая дверь перед летящим в его голову пирожком.

Сейфиттин, ругнувшись, выкинул остальные пироги в мусорную корзину и отломил себе половину курицы.

— Что, папочка, поедание ближних своих претит вашей утонченной натуре? — ехидно уточнил Ильсан. — Или пирожки с котятами изжогу вызывают?

— Ты кушай, сынок, кушай. А то когда еще доведется! — оборотень любезно пододвинул к нему один из кувшинов и, выпустив когти на одной руке, демонстративно постучал ими по столешнице.

Не ожидая подвоха, мальчик сделал большой глоток, недовольно зыркнул на весело скалящегося оборотня и, скривившись, проглотил ненавидимую с детства гадость. В кувшине самого Мейра оказалось вино. Ильсан оценил шуточку, но оставлять ее без ответа не собирался. Неор, что ли, на него натравить? Сказать, что Сейфи с нами пошел только потому, что влюбился в нее без памяти. Хотя Неор как наказание за молоко — это уже слишком. Нужно что-то простое, ему одному понятное.

Оборотень заметил задорный блеск его глаз, насмешливо покачал головой и быстренько спровадил Неор из комнаты. Окрыленная порученным заданием девушка умчалась выяснить, собирается ли Найвэн нанимать в охрану марров, которые этим вечером предложили ему свои услуги.

А пушистик — молодец: одним ударом двух нарфов завалил — и девушку отвлек, и мальчишке мозги сможет промывать без свидетелей.

— Я так понял, — проникновенно начал Мейр, — что ты собирался надо мной подшутить? Планировал рассказать Неор какую-нибудь трогательную историю, чтобы она от меня вовек не отстала? Наверняка хотел сообщить нашей "Княжне", что я влюблен в нее без памяти? Ага! — торжествующе воскликнул он, хлопнув ладонью по столу. — Значит, я прав! А ты, сынок, учись держать эмоции под контролем. Кстати, ты еще одного не учел — в эти игры можно и вдвоем играть. А уж убедить девушку в том, что это именно ты страстно в нее влюблен, я легко сумею. Тем более что это ты предложил ей сбежать, а не я. И запомни на будущее, — оборотень хитро сощурился, — есть тут у меня одно хорошее наказание для таких весельчаков как ты.

Ильсан исподлобья зыркнул на друга, порадовавшись, что вовремя передумал использовать Неор. Но от своего намерения подшутить над оборотнем не отказался.

— И что это мы сейчас задумали? — ехидно поинтересовался Сейфи.

— Что, так заметно?

— Мне — да. Да и те, кто наблюдательностью не обделен, увидят. Если хочешь, помогу с контролем эмоций. Потренирую.

— Давай, — вздохнул мальчик.

— Хорошо, только потом не жалуйся.

Мальчику следовало насторожиться еще на этой фразе, но он послушно кивнул.

— Отлично. Возьми шляпку Неор, бусы, помаду и зеркало. Изобрази Неор, которая готовится к балу в эльфийском дворце. Учти, смеяться при этом нельзя. Н-да... — насмешливо искривил губы Мейр, — я еще и задание не договорил, а ты уже ржешь. Как же ты его выполнять будешь?

— Все. Я готов.

— Тогда вперед. Напоминаю, хихикать нельзя.

— Так Неор же хихикает, — запротестовал Ильсан.

— Ладно, можешь смеяться. Но я сумею отличить, когда это нужно для роли, а когда нет.

Мальчик подошел к кровати, нацепил шляпку и, красуясь, повертелся на месте.

— Ой, бал! — пропел он, похлопав ресничками. — Я же опаздываю, надо поторопиться. Так, платье скоро принесут, пока накрасим губки.

Ильсан встал перед зеркалом, с восхищением глядя на свое отражение.

— Ой, какая я хорошенькая, — кокетливо повел плечиком, — все эльфы мои будут!

Оборотень упал на кровать, согнувшись пополам от хохота.

— Ах ты гад! — с возмущением заорал мальчишка — Тренировка, значит? Урок, да? А по-моему, ты просто надо мной прикалываешься!

— А это и есть тренировка, — вытирая слезы, выдавил Сейфи. — К тому же, в задании не сказано, что мне тоже нельзя смеяться. Не обижайся, малыш, — примирительно улыбнулся он, — это просто упражнение для выдержки.

Ильсан упрямо улыбнулся в ответ, решив доказать, что его выдержке любой может позавидовать. И урок продолжился под смех и фырканье учителя.

— Заканчивай! — неожиданно подобрался Сейфиттин, усаживаясь к столу. — Сюда идут!

Глава 17. Реклама — двигатель торговли.

Давненько Умар так не хохотал. Ровно с тех пор, как Барбариска затеяла семейные разборки с Айверином. Правда, в тот раз полностью предаться веселью помешали странные всплески раздражения, переходящие в глухую злость, и на нее, и на него. На него даже больше. Как он вообще смеет ее лапать?! И она тоже хороша — нашла с кем нянчиться! У ал'Никса, может, свои кандидаты на это место есть. Вернее, один кандидат, зато родной и любимый — он сам.

Грейм досадливо поморщился — эта мысль не стала неожиданностью, Умар частенько ловил себя на желании оказаться на месте Шей'тара. Но признавать, что это банальная ревность, не собирался. Ведь, если хотя бы на миг признать, что он ревнует, придется смириться и с причиной этой ревности. А делать этого ал'Никс не хотел. Ну не могла ему понравиться подобная женщина! Та же Неор гораздо симпатичнее, хотя до греймы ее далеко. До любой греймы, даже самой страшной. Еще и дура к тому же, в отличие от...

Ну, вот опять! Опять всякая чушь в голову лезет! Никого он не ревнует! Этот Айверин его просто так бесит! Куклу с игры сбивает! Вот! Вот это правильная мысль — все дело в игре! Умар не для того сюда явился, чтобы позорно проиграть!

Не повезло ему с Куклой. Все зло от баб! Нужно было согласиться с первоначальным выбором. Тогда ему хотя мужик попался. Может, поэтому его так тянет к Ильсану? А еще тут весело. Одна Неор чего стоит. Да и Сейфиттин прикольный парень.

Поняв причину своего раздражения, ал'Никс решительно выкинул из головы неприятные мысли и вернулся к развлечению. К сожалению, мальчишка уже прекратил изображать Неор, с тревогой прислушиваясь к происходящему в коридоре. Торопливо сдернув с себя шляпу и украшения, Ильсан плюхнулся на стул рядом с оборотнем и принял независимый вид. И очень вовремя — в номер без стука влетела Неор, успевшая переодеться и накраситься (хотя последнее все равно не было видно за иллюзией). Найвэн замер на пороге с поднятой рукой, но стучаться было уже поздно, стоять на пороге глупо, так что эльф едва заметно пожал плечами и невозмутимо шагнул вперед.

— Мы нанимаем урсов! — радостно возвестила пэри Эра'стуар. — Теперь никто не умрет!

Делар Линтаравэй недовольно дернул уголком рта, услыхав такую оценку своей работы, но кивком подтвердил слова девушки.

— Ночь мы разбили на смены по три часа, — проинформировал он. — Дежурить будем парами, в каждой эльф и урс. Первая пара стоит в коридоре, у двери, и вторая на улице, около окна вашей комнаты.

Проверив каждый угол комнаты, шкаф и пропыленное пространство под кроватями, для успокоения заглянув даже в тумбочку, Найвэн наконец убрался, а Неор, гневно топнув ножкой, потребовала от Сейфи объяснений. Только правду так и не узнала — Сейфиттин Мейр сочинял новые легенды быстрее, чем девица меняла наряды.

По новой версии получалось, что добрый, милый, замечательный во всех отношениях оборотень случайно узнал, как страдает без своего настоящего отца один маленький несчастный ребенок (на этих словах Ильсана передернуло). И тогда он (героический оборотень) нашел отца бедного мальчика (почему-то злобно надувшегося) и теперь везет Ильсана с ним знакомиться. И он (благодетель!) даже не догадывался, что малыш девушку с собой потащит. Мальчишка гневно фыркнул, намекая, что вот сейчас пушистик точно попал. Его счастье, девушку "любимой" не назвал!

Правда, саму девушку рассказ впечатлил куда больше. Она даже прослезилась от избытка чувств и обрушила на Мейра бесконечный поток вопросов. Почему Сейфи от эльфов прячется? Так не любят они оборотней. Что собирается делать дальше? Добраться до Таиндэ, передать мальчика с рук на руки отцу. А она как же? Поедет с ними. А если эльфы догадаются? Не догадаются, если она болтать не будет. А Князь разве свою дочь не узнает? Не узнает, потому что они сбегут еще до аудиенции. А как сбежим? Князь за одну работенку телепортационный амулет обещал отдать. А за какую работенку? На этом вопросе Мейр слегка завис, а затем нагло ушел от ответа, завив если кто-то сейчас же спать не ляжет, то он (отзывчивый и терпеливый) шепнет Князю, чтобы тот свою "дочурку" на бал в честь праздника Радуг не брал, потому как она очень устала в дороге и танцевать не хочет!

Девушка обиженно надулась и приготовилась вновь зарыдать. В общем, парни насилу "Княжну" успокоили и в кровать затолкали — в хорошем смысле этого слова! Уснула Неор быстро, видать, действительно утомилась.

Дежурить решили по очереди. Ильсан ответственно обошел комнату по периметру, по примеру Найвэна заглянул в шкаф и тумбочку, под кровать Мэйра, получил от него подзатыльник и убрался дежурить на подоконник. От нечего делать полистал занимательную брошюру "Магические амулеты — защити себя сам", презентованную купцом из соседнего номера. Лениво подумал, а не купец ли эльфов убивает, чтобы потом амулетики свои всем втюхивать? Но обсудить эту гениальную идею было не с кем — Сейфиттин спал, а охранники внизу только ругались сквозь зубы, когда в них попадали свернутые из страниц брошюры бумажные шарики. После четвертого "последнего предупреждения" один охранник, светло-серый урс с драным ухом, демонстративно выпустил когти, а второй недвусмысленно натянул тетиву лука, певуче выругавшись. На виновато жалобную физиономию эльф не купился, и стрела впилась в стену над самым ухом, победоносно согнав мальчишку с подоконника.

Новая мишень внимания к своей персоне тоже не оценила, отвесила Ильсану еще один подзатыльник и осталась дежурить. Сразу уснуть не получилось. Неор что-то бормотала во сне, стонала, подскакивала, растерянно оглядываясь по сторонам, и вновь проваливалась в сон.

— Что это с ней? — окрикнул он оборотня.

Тот подошел ближе, уселся на края кровати и протянул руку — Ильсан привычно зажмурился, ожидая удара, но Сейфиттин лишь усмехнулся и поправил одеяло, велев, не обращать на девчонку внимания. Тут и у более крепкого человека нервы сдадут, что уж говорить о семнадцатилетней девчонке. А если кое-кто сейчас же не уснет, то он обязательно узнает, что делают с непослушными мальчишками злобные оборотни с окончательно истрепанными нервами. В принципе, Ильсан был не прочь это все узнать, но глаза, нарушив все его планы, закрылись сами собой. И Умару волей неволей пришлось отключаться, хотя он всерьез намеревался выследить убийцу. Вот и имей дело с малолетками. Только самое интересное начинается, а их спать тянет.

Хотя идея выспаться была неплоха. Раз уж все куклы спят, то и ему сам бог велел. Вот он сам себе и велел. Ведь, как ни крути, он бог этого мира, да и остальных миров Калейдоскопа. Осталось только в права наследства вступить. Правда, мама говорит, что с этим сложности какие-то. И злится, когда дядя об этом заговаривает. Они вообще часто ругаться стали. И Умар не всегда был согласен с мамой. Может, ал'Руот им и родственник, но ведь нельзя отрицать тот факт, что он преступник. Хотя и дядя Нарвис тоже не прав, отказывая ему в возможности исправиться. А может, прав — ведь за четыреста лет ал'Руот так ничего и не сделал.

Да ну его в Бездну! Не сделал и не сделал. Умар и сам справится. Осталось только в игре победить. Маме точно понравится.

На этой умиротворяющей мысли Умару удалось выкинуть все остальные из головы и наконец уснуть, предварительно забаррикадировав дверь в комнату отдыха каменной стеной.

В целом ночь прошла спокойно — каменную стену никто не пробил, хотя попытки были. Умар, не открывая глаз, подпитывал заклинание и переворачивался на другой бок, натягивая одеяло на голову и делая мысленную зарубку, поквитаться за ругань, доносящуюся из коридора даже сквозь прочные звукоизолирующие стены. У Ильсана тоже все было в порядке. По крайней мере, трупов на постоялом дворе не нашли. Возможно, в лесу какого эльфика и прихлопнули, но мальчишка об этом не думал, радуясь, что сквозь их охрану душегубу пробраться не удалось. Или этот гад просто отдохнуть решил? Не может же он без выходных и перерывов на обед работать?

Когда вся команда, включая Найвэна и Сейфи, собралась в обеденной зале на первом этаже, и все тот же нахальный мальчишка-разносчик притащил завтрак, Ильсан понял, что время для его страшной мести пришло.

— Хотите веселую историю послушать? — невинно поинтересовался он.

— Хотим! — Неор радостно захлопала в ладоши, опередив нахмурившегося и собирающегося что-то сказать Сейфи.

— Отлично! Слушайте.

Решил как-то хайтаррасс проверить, какая раса круче. Поймал эльфа, поставил перед ним пять бутылок гномьего самогона и говорит:

— Сколько выпьешь, эльф?

Тот глянул с возмущением и отвечает:

— Ни одной. Здесь только самогон, а перворожденные пьют исключительно прекрасные эльфийские вина.

Хайт тем временем приводит пять красоток, на любой вкус: и брюнетки, и блондинки, и рыженькие.

— Сколько сможешь полюбить?

Эльф с грустью:

— Одну, так как остальные человечки.

— Мало, — говорит хайт, сжирает эльфа и отправляется дальше. Ловит гнома, предлагает те же пять бутылок.

— Сколько выпьешь, гном?

— О, это же наш самогон, эликсир номер двести пятьдесят восемь. Только три бутылки и осилю.

— Мало, — говорит хайтаррасс.

Показывает девушек:

— Сколько сможешь полюбить?

— Так одну — они ж дылды такие, я пока до первой допрыгну — устану.

— Мало, — говорит хищник, съедает и его.

Теперь очередь человека. Тот выпивает четыре бутылки, падает без сил и засыпает.

— Слабак, — смеется хищник, закусывая мужичком.

Смотрит хайтаррасс, а под кустом оборотень спит, хватает его и подсовывает пять бутылок:

— Сколько выпьешь?

— Шесть!

— Но тут только пять!!!

— А какой оборотень ходит в гости без бутылки!

Выпивает. Хайт приводит девиц:

— Сколько сможешь полюбить?

— Шесть.

— Ты обалдел, что ли, блохастый? Здесь же только пять!

— А ты, прозрачненький, мне тоже понравился.

Умар никогда не слышал такого хохота, а еще эльфы, называется. Орки за соседним столиком и то культурнее ржут. Главный герой анекдота тоже улыбался, но так многозначительно, что мальчишка даже струхнул, поспешно прикусив язычок. Тем более что предстоящий переход из одной зоны в другую не особо располагал к шуточкам. С обычными приступами этот переход не шел ни в какое сравнение — выкручивало так, что хоть голову отрывай и выбрасывай. Отпускало, правда, тоже быстро. Но трясти начинало еще задолго до перехода.

Умару хватило и воспоминаний, и он малодушно сбежал. Правда, признаваться в этом он не собирался, даже себе. У него там Барбариска, между прочим, без присмотра. Проверить бы надо. Но, похоже, вариатор был с этим категорически не согласен, раз за разом возвращая грейма к Ильсану. Помянув Бездну Рувала и всех ее тварей, ал'Никс выключил чертов прибор и отправился завтракать. Выждав нужное время, повторил попытку. Связь, как он и предполагал, вновь установилась с мальчишкой, но, к счастью, переход в Синюю зону эльфы уже миновали, о чем напоминали только легкая слабость и мельтешащие перед глазами мушки.

Синяя зона мальчишку разочаровала. И уж таких мучений точно не стоила.

Где величественные коэлны, где стройные юлтары с резными серебристыми листьями? Где искрящиеся в густой траве прозрачные ручьи?

Река, через которую они недавно переправились на пароме, ничем эльфийские ручьи не напоминала, а если вода и блестела на солнце, то от маслянистых радужных пятен. А рыбки и вовсе кверху брюхом плавали.

А вот говорить, что в свинарнике бабки Астахи чище в их распрекрасной Синей зоне, не стоило. Лекция его пресветлейшества Найвэна Великолепного о пристойном поведении юных эльфов и о мерзких людишках, которые совершенно не умеют беречь родную природу, грозила затянуться надолго. А весь смысл мог многочасовой нравоучительной болтовни уместиться в двух словах — это был человеческий участок Синей зоны, а до эльфийских земель предстояло еще целый день ехать.

Имар, правда, сжалился над мальчишкой и украдкой шепнул ему, что уже через час они прибудут в Пэлатти. Вдохновленный близостью спасения, Ильсан глубоко вздохнул и, состроив заинтересованную мордашку, приготовился слушать. Или делать вид, что слушает. Это у него тоже неплохо получалось.

В город они прибыли точно по расписанию — через час. Правда, тот, кто назвал это место городом, явно погорячился. Рынок ему подходило больше. Просто один огромный рынок. Здесь и простых жителей почти нет, либо торговцы, либо покупатели. А еще хозяева и работники различных ресторанчиков, пивнушек, постоялых дворов, ночлежек, борделей...

— Слышь, мелкий, — толкнул его в бок Илиас, — рано еще тебе это знать.

— Илиас, ты что, мысли мои читаешь? — опешил мальчишка. — Откуда тогда знаешь, о чем я думаю?

— А не надо, так явно на бордель пялиться, — поддержал друга Имар, проследив, что Найвэн и остальные уже зашли в корчму. Эльф озорно подмигнул мальчику и прошептал с самым заговорщицким видом: — Не ходи туда. Там такое можно увидеть!

Интригующее начало! Ильсан только-только навострил ушки, чтобы узнать, что же такое увидал там его ушастый дружок (хотя и подозревал, что юный делар никогда в подобных заведениях не был), но тут какие-то аражи принесли Пайвэ.

— Чего застряли? Вас только и ждут, — нудным голосом процедил он.

— Уже идем, — с самым невинным видом кивнул Ильсан. — Мы тут с Имаром поспорили немного, обсуждали одну профессию, где требуется огромное терпение и сноровка. Вот Имарианзинтэль утверждает, что вы с этим справитесь как никто. А я что-то сомневаюсь...

Эльф удивленно глянул на собрата, не веря, что его так высоко ценят, но заметив серьезное выражение лица Имара (и как только удержал-то?), надменно улыбнулся и со словами: "Да, я лучший во всем!" — гордо удалился.

Интересно, а утонченным эльфам можно так дико ржать? Эх, и почему их Найвэн не видит? Хотя хорошо, что не видит, опять ведь Ильсану все шишки достанутся — дескать, это он Имара с Илиасом с пути истинного сбивает.

Когда, отхохотавшись, они ввалились в трактир, оказалась, что комнаты и еда уже заказаны, и их спутники восседают за столом в ожидании обеда.

— Вы чего так долго? — ехидно хмыкнул Сейфи.

— Так бордель рассматривали, — честно ответил Ильсан, но, перехватив зверский взгляд Пайвэ, быстренько поправился. — Вернее, сначала у нас научный спор вышел, а потом мы бордель увидели...

— Ильсан, как тебе не стыдно! — недовольно скривился делар Линтаравэй. — Ты что, не можешь сказать, к примеру, "гостиница"?

— Конечно, делар Найвэнмуаринтаэль, — послушно кивнул мальчишка, лучезарно улыбнувшись, — я тоже сразу подумал, что это гостиница, а потом пригляделся — бордель!

— Ильсан! — аж побагровел эльф. — Замолчи сейчас же! Эйрифисейнталь, вам необходимо срочно заняться образованием своего сына. Он не знает элементарных вещей!

— Лично? — серьезно уточнил оборотень, а Ильсан с Имаром переглянулись, с трудом подавив улыбку. — Не думаю, что это хорошая идея. А вот опытную наставницу поискать можно.

И чего это с остальными эльфами такое странное творится — рот ладошкой закрывают и отворачиваются? Смущаются, что ли? Или в борделе ни разу не были? Вот урсы точно были — вон как довольно ржут за соседним столиком.

Короче, обед прошел в теплой дружеской обстановке. Но что-то Ильсану подсказывало, что еще одной нудной познавательной лекцией он обеспечен.

Барбариска

Благодаря Бумеру мы существенно обогнали обоз и добрались до городка еще затемно. Особой фантазией основатели, видимо, не отличались, назвав свой город просто и незамысловато — Пост-ив, что в переводе означало "у Поста". Изначально на небольшом пропускном пункте, носившем гордое название Пост, поставили лишь будку с окошком, куда следовало вносить пошлину, и казарму для стражи. Правда, сие кособое сооружение больше смахивало на сарай, да, собственно, им и являлось, пока по обе стороны от стены не выросли таверны, магазинчики, рынок и прочие нужные и полезные для жизни учреждения. Тогда то и местный гарнизон, состоящий из четверых бравых стражников, было решено увеличить. Постройка новой казармы ввела местного градоправителя в непомерные траты, но быстро окупилась на столь же солидных взятках за проход через Пост не очереди. А судя по роскошному особняку самого градоправителя, не только большая часть взяток, но непосредственно пошлины шли в безразмерный карман пэра Юнчера.

Грань, озаряющая окрестности изумрудной зеленью, простиралась во все сторон, насколько хватало глаз, и в темноте смотрелась особенно эффектно. В прошлый раз облепившие стену джунгли и яркий дневной свет значительно принижали ее величественность и монументальность. Здесь же помимо трехметровой полосы отчуждения, поросшей только травой и редкими низенькими кустарниками, вдоль всей Грани тянулся силовой заградительный барьер, который, сливаясь с гранью, искажал ее цвет, делая его немного темнее, и бросал на землю диковинные зеленые тени. А главное, отлично выполнял свою главную функцию, не пропуская никого в обход Поста и кармана пэра Юнчера.

Разумеется, сил и средств на такую стену у градоправителя не было, поставили эту защиту жители Зеленой, что б к ним "никакая гадость с этой стороны не лезла". А пэр Юнчер, сволочь пузатая, к этой кормушке просто примазался, мешая честным людям работать.

Ругать пэра Юнчера наш проводник, тощий нескладный подросток с хитровато бегающим взглядом и "честного человека" ничем не напоминающий, мог часами. К счастью, к гостинице, на удивление презентабельного вида, мы добрались куда быстрее. Поклонившись Айверину, парнишка исчез также быстро и незаметно, как и появился. Хозяин гостиницы, высокий мужчина с ухоженными бакенбардами и цепким внимательным взглядом, увидев знак, поданный Шей'таром, уважительно кивнул и расплылся в радушной улыбке. Нам тут же были предложены все мыслимые и немыслимые блага, какими только располагала данное заведение. Айверин благосклонно кивнул, ограничившись ужином, двумя неплохими комнатами и обещанием найти нам проводника до Янкара. К тому же, странный знак из замысловато сложенных пальцев, значение которого Ай объяснять отказался, обеспечил нас приличным кредитом, но волшебным, к сожалению, не был — завтра к вечеру и комнаты, и ужин, и проводника следовало оплатить. Когда же я попыталась его повторить (правда, безуспешно), Шей'тар зашипел разъяренной кошкой, заявив, что, не имея нужного ранга, знак ар показывать нельзя — это чревато существенным сокращением срока жизни.

А нам и продать-то, кроме коня, нечего. Да и тот поначалу продаваться отказывался, как и оставаться одному в конюшне. Пришлось уговаривать. Помогла Лерка, вернее, огромный кусок колбасы в ее руках. Под обалдевшим взглядом конюха Бумер выхватил у девочки колбасу, задумчиво ее прожевал и милостиво кивнул, позволяя увести себя в стойло.

Вернувшись в комнату, мы застали у постели Шей'тара низенького лысоватого мужичка в сером сюртуке и слуховой трубкой в руках. Осмотрев больного, врач поцокал языком, потер переносицу и огорченно развел руками. Поставил на стол склянку с темным, резко пахнущим отваром:

— Подарок от заведения, — пояснил он, подхватил стоящую у кровати трость и вышел.

— Что он сказал? — обеспокоенно спросила я.

— Сама же слышала, ничего, — усмехнулся Айверин. — Ар-диар нужен. Иначе... — он замолчал, но я и так поняла, что будет иначе.

— А разве это не...? — Лерка сунула свой любопытный нос в склянку и недовольно поморщилась.

— Нет, просто укрепляющий отвар. Подарок от заведения, — насмешливо фыркнул мужчина, потерев затекшую шею. — Боятся, что я здесь загнусь.

— Не смей так говорить! — возмутилась я. — Мы обязательно найдем тебе противоядие. Завтра прямо с утра на рынок, продадим Бумера, а потом сразу в Янкар.

Айверин печально улыбнулся, отхлебнул из склянки, скривился и тут же вернул улыбку на место, на этот раз не горькую, а плутовато-торжествующую. Выслушав познавательную лекцию о правилах продажи, о выборе подходящего лоха, то бишь, покупателя, и о своевременном стратегическом отступлении, я решительно отправила Айверина спать, заявив, что и без него прекрасно знаю, что значит "сделать ноги". И вообще, утро вечера мудренее — будет утро, будут деньги.

Шей'тар покорно позволил отвести себя в кровать и даже попытался приобнять, но болезнь взяла свое, и мужчина бессильно откинулся на подушки, со вздохом закрыв глаза. Отправив Лерку в комнату Сэма, я вновь намочила полотенце, почти мгновенно сохнущее на горячем лбу Ая, и пододвинула кресло поближе к его кровати. Отвар местного доктора не помог, жар не спадал, и парень всю ночь метался в бреду, уснув лишь под утро. На рассвете я не выдержала и влила в приоткрытый рот мужчины новую порцию настоя Тарланны, наплевав на предупреждение знахарки, что лекарство лучше давать строго по часам. Спокойно выжидать положенное время и смотреть, как он мучается, я просто не могла.

Заснула я прямо в кресле, и утром ныла буквально каждая мышца. Но легкий шорох с кровати заставил меня вскочить, позабыв про все свои болячки. Настой наконец подействовал, и температура спала. Ай даже нашел в себе силы (не без моей помощи) сесть, прислонившись к спинке кровати, лежать он категорически отказывался. Его одежда промокла и пропиталась потом. Заглянувшему к нам Сэму я велела притащить таз с водой и отправила кормить Бумера, а сама принялась расстегивать рубашку Айверина.

— Помочь? — предложила Лерка, сунув любопытный нос и всю заспанную мордашку в комнату как раз в тот момент, когда я стягивала с мужчины штаны.

— Ну уж нет, — хмыкнул хитрец, подмигнув мне, — кыш отсюда, пигалица. Как истинный джентльмен я не хочу пугать впечатлительную юную леди своим выдающимся... хм, умом!

Хайта, хихикнув, убежала заказывать завтрак.

— Да что ж это такое, — хрипло прошептал Ай, рассматривая что-то в разрезе моей блузки, — женщина добровольно снимает с меня штаны, а я лежу как бревно. Позор на всю оставшуюся жизнь!

— Спокойно, муженек, я и "поумнее" парней видала! Ладно-ладно, не обижайся, — я чмокнула Ая в щеку и легонько щелкнула по носу.

На возмущение сил у парня уже не осталось. Он просто сидел, блаженно зажмурившись, и нарочито тяжко вздыхал, позволяя мне аккуратными мягкими движениями смывать с его груди испарину и грязь.

— Зачем ты это делаешь? — мужчина перехватил мою руку, задерживая ее на своем животе.

— Ну, вряд ли тебе нравится валяться здесь грязным, — усмехнулась я.

— Я не про мытье, — он серьезно посмотрел на меня, крепче сжав руку, — я вообще. Почему ты мне помогаешь?

— Ты тоже помог мне, тогда в деревне, — я осторожно высвободилась из захвата, продолжая прерванное занятие, — а бросать раненых это как-то... нехорошо это.

— И теперь я у тебя в долгу? — прошептал он.

— Теперь мы квиты, вернее будем, когда я противоядие найду, но если хочешь, — улыбнулась я, — можешь рассказать, зачем я тебе понадобилась.

— Я ищу кое-что, хочу с твоей помощью перевести пару документов.

— А что ты ищешь, если не секрет?

— Город... — Ай закашлялся и застонал сквозь зубы (похоже, отогнанный отваром яд снова активизировался), — помоги мне лечь, — выдавил он, медленно погружаясь в омут боли и бреда.

Осторожно уложив Айверина, я закончила свое мокрое дело, смыв всю грязь, отложила тряпку и задалась неразрешимым вопросом, как в одиночку его одеть, не потревожив при этом, а после плюнула и просто укутала мужчину чистой простыней.

После завтрака, оставив Виталерру за главную, мы с Сэмом отправились к Бумеру. Тот уже отдохнул и нетерпеливо перебирал ногами, ожидая нас. Не менее радостно нас встретил и конюх, почему-то сидящий на балке под самым потолком. Спустившись с помощью Сэма, он по широкой дуге обошел Бумера и что есть духу припустил к выходу, обещая призвать на наши головы всяческие кары. Но стоило лингрэ сердито заржать, как мужичок споткнулся и, не рискуя встать, пополз спиной к двери, истово клянясь в своей пламенной любви и преданности.

— Ну и зачем ты его напугал? — вздохнула я, погладив хитрую черную морду.

— А будет знать, как про моих меле гадости говорить!

— Меле? И что это еще за зверь?

— Зверь? — радостно осклабился конь, озорно меня рассматривая. — Ага, еще та зверюга!

— Объяснять, значит, не будешь?

— Неа! Мы же торопимся!

— А куда мы торопимся? — лукаво улыбнулась я.

— Как куда? Хавать!— заявил наш боевой конь, почему-то подмигнув Сэму. — Ну и меня любимого заодно продадим. Только апргрейд кое-какой забацаем, и вперед. Так, глазки свои ясные закрываем... А ну живо закрыли, кому сказал!

Открыв по требованию глаза, я восхищенно застыла — перед нами, красуясь, пританцовывал серебристо-серый статный конь с ярко-бордовыми волнистыми полосами по бокам. Да уж, таким стилизованным узорам любой автовладелец в нашем мире позавидует.

— Аль'эйлитан, — с едва скрываемым восторгом прошептал Сэм.

— Кто? — не поняла я.

— Это очень дорогая и редкая порода. Только орки таких лошадей разводят. Молодец Бумер! Сходство потрясающее.

— А то! — гордо заявил лингрэ. — Я старался!

— Только волн таких у них не бывает, — нахмурился мальчишка.

— А я один такой — уникальный!

— Умница! — похвалила я. — Только на рынке болтать не вздумай, ты теперь обычная лошадь!

— Сама ты лошадь! — обиделся он. — Я — конь!!!

— Ладно-ладно, конь.

— Педальный, — не преминул добавить Умник, как обычно где-то всю ночь шлявшийся и не подумавший даже поздороваться.

— Бумер, а ты долго сможешь такую расцветку удерживать?

— Не боись, продать успеешь.

— Обычного коня можно максимум монеты за три продать, — размышлял Сэм. — За аль'эйлитан, думаю, золотых пять можно попросить. А если он еще и уникальный...

— Подожди, — перебила я, — а как Бумер потом выбираться будет?

— Сбегу, — беспечно отозвался тот.

— А если новый хозяин в стражу заявит?

— Обязательно заявит, — усмехнулся Винфорд, — еще бы, такого дорогущего коня украли.

— Украли?

— Ага, это мы с Бумером придумали, инсценируем разбойное нападение.

— Интересно как?

— Есть тут у меня один занимательный порошочек, который разные видения вызывает. Обычно неприятные. Охране, наверняка, будет казаться, что они от толпы бандитов отбиваются — и это при легкой дозировке. А если побольше выпьют, то и с армией аражей запросто схлестнутся.

— Глюки, что ли? — нахмурилась я, схватив мальчика за руку. — Так ты наркотой балуешься?

— Какой наркотой? — не понял он.

— Порошками этими!

— Нет, ты чего! — возмутился Сэм. — Что я, совсем идиот?! Я вообще никакую дурь не принимаю! Тем более орочью, она у людей только кошмары и вызывает.

— Тогда откуда она у тебя?

— Ярич дал, — пояснил мальчишка, криво усмехнувшись, — сказал, что это лекарство Тарланна нам передала для восстановления сил. И при этом так гаденько хихикал, что я сразу неладное заподозрил, присмотрелся внимательнее и понял, что это гурс. У него запах специфический. Я в химии неплохо разбираюсь, да и на уроках мы разные вещества разбирали, в целых профилактики — свойства там, побочные эффекты.

— Подожди, а мне почему ничего не сказал?

— Так ты бы этот гурс тут же выкинула, — пожал плечами технарь. — А так он нам пригодится.

— Что-то меня терзают смутные сомнения, — задумчиво протянула я, — что с одного раза по запаху наркотик не определить. Или у тебя по этой части богатый опыт?

Парнишка на миг замер, словно, что-то припоминая, а потом расхохотался, уткнувшись лбом мне в плечо.

— О! Точно, — простонал он сквозь смех. — Опыт богатейший. Сейчас расскажу. У нас урок был о вреде гурса. Короче, учитель нам гурс раздал, велел изучить, чтобы мы потом его опознать могли. А тут его куда-то срочно вызвали. Тогда Итон и говорит: "А слабо, парни, попробовать, что это за штука?" Типа, эксперимент научный. Мы его послали, конечно, но он не успокоился и свой материал для опыта проглотил. Что тут началось! Сначала он гонял нас с криками: "Смерть мутантам!" Когда мы отгородились от него силовым полем, он нашел нового врага — шкаф с реактивами. "Берегись моего меча, жуткий монстр! — орал он. — Смерть твоя пришла!" И смерть к "монстру" таки пришла — никогда не думал, что демонстрационный штатив — такое страшное оружие. "Упыри", прятавшиеся в недрах "монстра", полегли все, да и сам он не устоял, а банка с гурсом, приготовленная для других классов, разлетелась на мелкие осколки. Мало того, что наши порции в воздухе кружились, так еще и чужие добавились. Вот тут и вошел учитель, не сразу сообразивший, что происходит, и оттого не успевший выставить защиту. Когда мастера Травеля дурь наконец отпустила, и он увидел, во что превратился кабинет химии, а заодно и биологии, нам всем сразу стало не смешно. А в соседнем классе, кстати, столько "чудовищ" оказалось, начиная с учителя Руводана. Ага, вам вот с Бумером тоже смешно. А нам пришлось кабинеты отмывать, ремонтировать, гурс с пола собирать и очищать, чтобы можно было закончить лабораторные работы. Я его тогда так нанюхался, что теперь и за версту учую. Хорошо еще, что на нас маски специальные были, которые от основного воздействия этой дряни защитили.

— Бедненький, — рассмеялась я, взъерошив мальчику волосы. — Все-то тебя обижают!

— Ага, — притворно всхлипнул он.

— Так вас в школе что, наркотики учат делать?

— Нет. Только состав изучаем, и как каждый элемент влияет на организм человека. Там дальше планировался просмотр наглядных экспериментальных материалов, типа твоих эмппов. Но благодаря Итону мы воздействие гурса увидели в реальности.

— Но все равно мне эта идея с порошком не очень нравится. А если тебя с наркотиком стража схватит?

— Не схватит. Не станут же они мальчишку обыскивать, с которого и получить-то нечего. А чтобы те, кто Бумера стеречь станет, гурс не унюхали, мы его в вино добавим.

— Ага, — фыркнула я, — а охранники, разумеется, не запомнят, кто им это вино притащил.

— Я ничего и не буду притаскивать, я гурс поблизости спрячу. А Бумер его телепортирует прямо им в вино. Не переживай, — Сэм ободряюще похлопал меня по плечу, — все хорошо будет. Да у нас и выхода другого нет. Хотя... можем Лерку магам на опыты продать, — предложил он, ловко увернувшись от подзатыльника.

Мама дорогая, каких лошадей на рынке только не было! На любой вкус, цвет и кошелек.

— Что значит, каких лошадей на рынке нет? — прошипел мне на ухо Бумер. — Таких, как я!

— Так ты ж не лошадь, а конь! — парировала я, зажав пасть этому нагшлому чудовищу.

Сдается мне, говорящую лош... коня мы араж продадим. Тем более, что торговец из меня никакой. Эх, держите меня семеро! Помирать, так с музыкой!

— Внимание, уважаемые дамы и господа! — приосанившись, заорала я. — Спешите видеть! Только сегодня и только сейчас уникальная порода...

— Аль'эйлитан, — подсказал Сэм.

— Уникальнейшая порода аль'эйлитан. Этот конь — самый быстрый конь в мире! До врат он доскачет в считанные секунды.

— А ну докажи! — подначил кто-то из собравшейся вокруг толпы.

— Хорошо, — пожала плечами я. — На старт, внимание, марш! Вот!

— Чего вот? Он же на месте остался!

— Что значит, остался?! Он уже вернулся! Я же говорю, всего пара секунд! А стать какая, а выправка!

Бумер горделиво поднял голову и принялся, красуясь, вертеться из стороны в сторону.

— Да что-то он выглядит больно худым?

— Такая порода — аль'тыгыдым! — это вырвалось как-то само собой. — Редчайшая разновидность — знаменитейший тыгыдымский конь! Таких в мире всего десять штук. Вы можете приобрести его всего за девять золотых и три серебрушки. Но и это еще не все! Совершенно бесплатно за эти же деньги вы получаете магическую чудо-уздечку. Благодаря ей достаточно указать коню конечный пункт вашего путешествия, и дальнейший путь может проходить уже без вашего вмешательства!

— И даже без вашего участия, — поддакнул Умник.

— Не отвлекай! — мысленно шикнула я и, широко улыбнувшись будущим покупателям, завопила еще вдохновеннее. — Если вы приобретаете тыгыдымского коня сегодня, то в качестве подарка получаете чудесное седло, не позволяющее вам упасть, даже если вы провели всю ночь в трактире за... чтением книг! Торопитесь, предложение ограничено! О! У нас первый покупатель. Мужчина в синем сюртуке платит девять золотых и три серебрушки. Кто больше?

Похоже, новичкам везет. Или просто сегодня был мой день. Забрав честно заработанные двадцать золотых, мы передали Бумера усатому мужичку, еще не до конца поверившему в свою удачу и задумчиво рассматривающему радостно оскаленные зубы лингрэ. В гостинице все уже было готово к моему отъезду. Умница-Сэм сложил мою сумку и даже выпросил у хозяина гостиницы продуктов на дорожку, заявив, что папочка Ай за все заплатит. Правда, платить пришлось мамочке. Щедро отсыпав мальчику целых пять золотых, велела передать их Айверину, когда очнется. Стыдно, конечно, раненых эксплуатировать, но путь уж лучше он с хозяином торгуется, а то, боюсь, иначе мы без штанов останемся. Надеюсь, проводник с меня никакой доплаты не попросит — ведь согласно договоренности его услуги входят в стоимость нашего проживания.

Ладно, будем решать проблемы про времени их поступления. Пока на повестке дня совсем другой вопрос — что делать с Заром. Тащить с собой маленького ребенка просто глупость, а оставить здесь не позволит энергетический канал. Ответил на этот вопрос, как ни странно, сам Зар — выудил из моей сумки эмппы, рассмотрел внимательно и, положив рядом с собой, заявил:

— Иди одна. Одна бусина в день. Энергия.

— Ты сможешь продержаться, вытягивая энергию из эмппов? — уточнила я.

— Да, — кивнул малыш.

На поездку туда и обратно уйдет как минимум три дня. Еще день на непредвиденные обстоятельства. И бусин, которыми не жалко пожертвовать, тоже четыре. На крайний случай у Зара остаются другие четки. А вот у Айверина лишнего времени нет, так что никаких крайних случаев и непредвиденных обстоятельств. Это нам не по карману.

С собой я прихватила лишь эмппы с магическими раскладками и формулами, которые я понять при всем своем желании не могла, но не теряла надежды на встречу с магом, способным все это мне разъяснить. Или хорошо за них заплатить. Еще одни бусы легли в карман сумки с той же целью. Лишние деньги никогда не помещают. Как и развлечение в дороге. Следом за ними в сумку отправился и пробивший мою руку стержень. Для анализа. Мне только заражения крови или еще какой заразы для полного счастья не хватало. А вот планшет и ключ к нему, которые ничегошеньки не открывал, брать не стала — к чему со всякой ерундой таскаться, все равно ведь через три дня вернусь. Правда, Умник ожидаемо разорался, что это Айверин мой — ерунда всякая, а Планшет ценнейшая в Калейдоскопе вещь, но я также привычно его проигнорировала и, поцеловав на прощание детей, спустилась вниз, где меня ожидал субтильный черноволосый типчик, хитро взиравший на меня из-под падающей на глаза челки.

Машинально проверив привязанный под одеждой мешочек с золотыми, я последовала за проводником, который решительно свернул в какой-то проулок, заявив, что так мы путь срежем. Минут через пять он не выдержал, со вздохом шлепнул меня по руке, вновь потянувшейся к заначке, и пробурчал что-то про идиоток, которые не умеют себя контролировать. Затащил за какие-то ящики и, пояснив, что делает это только ради старшего, выудил из своей сумки тонкий, но удивительно прочный тряпичный пояс, прошитый множеством кармашков, куда велел перекладывать свое добро. Разумеется, если я не хочу лишиться этих денег еще до того, как мы пройдем врата. А лично он охранять мои деньги не нанимался, только провести. Выбора у меня не было — пришлось подчиниться. Коллега Шей'тар недовольно покачал головой и, проверив заначку на ощупь, поправил на мне куртку, не прекращая осуждающе кривить губы.

— Нет, ну где, интересно, старший раздобыл это чудо? — усмехнулся он, черные хитрые глаза потеплели, а в мою ладонь легла золотая монета, только что выуженная из моего нового пояса. — Не позволяй никому к себе прикасаться. И сама за пояс не цепляйся. А лучше вообще о нем позабудь. Н-да, чувствую, намаюсь я с тобой. Ладно, нам бы только врата пройти, а там разберемся.

Обиженно поджав губы, я последовала за парнем, как никогда сильно ощущая свою полную бесполезность и не зная, куда девать руки. Как назло, ничего путного в голову не приходило. И проводник вновь пришел мне на помощь — в одну руку мне ткнулся небольшой букетик, оборванный с ближайшей клумбы, во вторую непонятно откуда взявшийся веер. А у ворот я и вовсе перестала думать и о руках, и о спрятанном золоте — дорогу нам преградила широко улыбающаяся пушистая компания.

— Еле тебя нашли, тенир-олвэ, — радостно шагнул ко мне Верран и замер, желая, но не решаясь меня обнять. — Хорошо, что успели. Почти без отдыха гнали. Отец такого Центуру наговорил, что тот и сам лошадей подгонял, старался.

— И что же он такого наговорил? — улыбнулась в ответ я, жестом велев проводнику не вмешиваться.

— Только правду, — ответил за сына вэррак. — Вероятности лжи не любят.

— Зато частенько переплетаются с чужими вероятностями. На наше счастье, — подмигнул мне Верран, по-свойски закидывая руку на плечо.

Курран, иронично приподняв бровь, глянул на сына, но возражать против такого самоуправства не стал. Раз уж тенир-олвэ не против. Правда, и объяснять, что еще за тенир-олвэ и с чем его едет, не стал, загадочно хмыкнув и заявив, что все идет как нужно. Главное, вероятность лишними вмешательствами не сбить. Потому-то они меня и искали, чтобы в Янкар проводить. И посторонние услуги нам теперь без надобности. Черноволосый типчик пожал плечами, меланхолично ответив, что ему без разницы, оплату он все равно возьмет, а там хоть аража не корми. С этими словами он попытался раствориться в толпе, но был перехвачен бдительным Сиорро. Под присмотром урса типчик добросовестно отработал часть своей оплаты, провел нам мимо недовольно ворчащей очереди и пузатого стражника, милостиво кивнувшего в ответ на уже знакомый мне знак и пропустившего нас на мост, соединяющий две части Пост-Ив.

Здесь, облегченно вздохнув, мой бывший проводник наконец улизнул, подмигнув мне на прощание. На мое удивление, Курран и остальные урсы последовали его примеру, один лишь Верран, подхватив меня под руку, решительно двинулся на ту сторону.

— А как же... — начала я.

— Они с нами не идут, — ответил урс, приведя самый убойный аргумент, — так вероятность легла.

Сообразив, что дальнейших пояснений не последует, я принялась любопытно вертеть головой. Вторая половина города ничем от первой не отличалась. Перед воротами раскинулась такая же площадь, сияющая фасадами питейных заведений, гостиниц и магазинчиков, также шумел рынок за зеленой стеной деревьев и сероватой стеной какого-то длинного сарая-склада. Также устало вздыхала длинная очередь, с завистью поглядывая на спускающихся с моста.

Пройдя площадь и проигнорировав рынок, урс уверенно свернул налево, и вскоре на нашем пути встали весьма непрезентабельные строения бедняцкого квартала. Марр подобрался, натянув на руку свое излюбленное оружие, перчатку с выскакивающими из пазов когтями, и внимательно присматриваясь и прислушиваясь к скользящим по сторонам странным теням. К счастью, нападать на нас никто не спешил. На окраине города нас поджидала миловидная русоволосая девушка лет семнадцати, держащая под узду двух лошадей. До аль'эйлитанских и уж тем более до аль'тыгыдымских эти коники явно не дотягивали. Но для поездки вполне годились. Только, похоже, ждали здесь не нас.

— А Март где? — нахмурилась девчонка, словно невзначай опуская руку на рукоять торчащего из-за пояса ножа.

— Если верить одной из сложившихся вероятностей, в баре Станны. Гонорар пропивает.

— У Станны? Вот ведь кабелина нарфова! — прошипела девица не хуже урса. — Такое, значит, у него задание!

— Погоди, не злись, — вмешалась я, защищая парня, честно пытавшегося мне помочь, — это я его задание.

— Ты? — опешила девчонка, оценивающе окидывая взглядом мою фигуру.

— Я. И это вовсе то, о чем ты думаешь. Он должен был отвести меня в Янкар, но не мог надолго тебя покинуть. Поэтому уговорить Веррана проводить меня, а сам помчался тебя искать.

— В баре Станны?

— А ты там никогда не бываешь? — простодушно улыбнулась я, старательно похлопав ресничками и исподтишка показывая урсу кулак.

— Бываю... — задумчиво протянула красотка. — Ой, так он меня ждет, а я здесь! На, забирай, — она сунула мне в руки уздечку, а сама вскочила на второго коня и, пришпорив его, скрылась в лабиринте бедняцкого квартала.

— Ну и кто тебя за язык тянул? — досадливо хмыкнул Верран. — Из-за тебя придется на одном коне ехать.

— А я-то тут при чем? — возмутилась я.

— Если бы ты ей этот бред не наболтала, она бы не сбежала. Вместе с нашей лошадью.

— Если бы ты про свои вероятности не трепался, — парировала я, — ничего бы не случилось! И вообще, какая разница — один или два — если я все равно верхом ездить не умею?

— Как не умеешь? А отец сказал, что вероятность быстрее добраться этим путем до Янкара очень высока...

— А какова вероятность того, что я с этой лошади не навернусь?

— Огромная, — усмехнулся кот, — если я сзади сяду и за талию тебя обниму.

— Чего-чего?! — вызверился вдруг Умник. — Ты посмотри, какой наглец! Еще молоко на усах не обсохло, а туда же: обниматься. Вот ведь паразит блохастый!

— Умник, ты чего? — удивилась я, послушно забираясь на лошадь.

— Нет, вы только посмотрите, — не унимался он, — куда это он свои лапы мохнатые тянет?! А ну не трожь, кому сказано!

— Умник, а ты что, ревнуешь, что ли? — усмехнулась я.

— Вот еще! — фыркнул тот. — Просто удивляюсь, где это он у тебя талию нашел?! Хотя он прав, благодаря моим тренировкам, ты уже похудела на целых двадцать... грамм!

— Ой как смешно! — обиженно вздохнула я. — Да еще пара недель такой жизни, и я буду выглядеть как заветная мечта анорексички!

Урс же, приняв мой вздох на свой счет, поспешил вскочить на лошадь и, пообещав меня удержать, тронул поводья.

Глава 18. Разные грани удачи.

Никогда еще ал'Никс не был в такой ярости. Правильно у них на Земле говорит — все зло от баб. И Умар даже знал эту бабу. Клушу безмозглую. Это ж надо было додуматься бросить Планшет и отправиться неизвестно куда за дурацким противоядием. И какого аража им вообще этот Шей'тар сдался? Ну, полезный временами, с этим не поспоришь. Но проигрывать из-за какого-то идиота, не способного от аража увернуться, лично он, ал'Никс, не намерен. Только выбора у него нет. С куклой ему не повезло. Бездна Рувала! Как же ему не повезло с куклой. Ну и где, спрашивается, была его хваленая удача, когда ему эта дура досталась?

Видеть ее не хотелось. По крайней мере, не сейчас. Отключаться пока рано, он и не устал совсем. Перещелкнув рычаг, грейм подключился ко второму каналу, который непонятно почему генерировал его вариатор. К сожалению, нужна настройка произошла только с третьей попытки. Но так даже лучше — и он пар выпустил, и она о себе правду услышала. И плевать, что правда эта была глубоко нецензурной.

Вздохнув, грейм попытался расслабиться, проникшись чувствами мальчишки. Но тот тоже злился. Все, как и следовало ожидать, свалили на рынок, а Ильсану делар Линтаравэй велел из комнаты не выходить, пока не выучит первые пять глав из толстенной книги эльфийского этикета. Имар, который, собственно, и притащил этот талмуд, сочувственно похлопал парнишку по плечу. Но стоило эльфу выйти за дверь, как из коридора донесся дружный хохот. А Илиас еще и что-то ехидное добавил, по поводу его способности выучить все это хотя бы к концу недели. Наивные! Ильсан уже лет шесть как всю книгу наизусть знает. Мальчишку не только Роддук наказывал. Родная мать принимала в этом самое активное участие, называя пытки книгами и этикетом "светским воспитанием".

Выждав для безопасности минут десять, мальчишка отбросил талмуд и выбрался через окно на крышу. С умилением прочил приколотую там записку: "Смотри Найвэну не попадись, мелочь наглая!" — кивнул и с чувством выполненного долга перепрыгнул на ветку ближайшего дерева. Спуститься с него и вовсе проблемы не составляло.

Потолкавшись немного в оружейных рядах и полюбовавшись отличным кинжалом из файрадской стали, денег на который все равно не было, а спереть не позволили совесть и глазастый торговец, мальчишка вышел к центральной аллее и окунулся в привычный торговый шум.

— Зелья! Похмельные зелья! Сам пью! И ребенку наливаю!

— Дрова! Кому дрова!

— Подштанники стеганные, ни разу не надеванные!

— Эй, народ, налетай, башмаки покупай!

— Берегитесь! — истошный вопль над ухом застал Ильсана врасплох и чуть не оглушил. — Грядет пришествие Темных богов! Хоо-гирра близко! Никто не спасется! — приплясывал вокруг него тощий белобрысый парнишка в серой хламиде с отцветающим фингалом под левым глазом. — Никтоооо!!! Но ежели дадите золотой, то...

Ну Ильсан и дал... в глаз, в правый, для симметрии. Эх, не спастись ему теперь!

— Зелья! Приворотные зелья!

— Ленты атласные!

— Колбасы мясные!

— Эликсиры молодости! Настойка мудрости!

— А ежели золотой дадите... Ой, не надо!

— Дрова! Кому дрова!

— Диковинные животные! Птицы!

Отмахнувшись от очередного зазывалы, мальчик свернул к "звериному рынку" — там всегда можно было увидеть что-нибудь диковинное. Пустырь на отшибе был целиком заставлен разномастными клетками, обитатели которых рычали, пищали и шипели на все лады. Пройдя пару рядом, мальчик ничего необычного не заметил, разве что огромную толпу, окружившую одну из клеток.

Активно работая локтями, Ильсан протолкался вперед и застыл, изумленно распахнув рот. Вампир-торговец — уже само по себе необычно. Не часто клыкастую братию в этом качестве встретишь. Интересно, что же он продает?

Вампир, высокий крепкий парень с копной тонких темно-вишневых косичек, окинул зевак насмешливым взглядом и лениво привалился к решетке из прочных железных прутьев.

— Ну что, — хмыкнул он, озорно сверкнув красными глазами, — еще смельчаки найдутся?

Потеснив лопоухого мальчишку, Ильсан сдвинулся вправо, чтобы лучше рассмотреть зверя и чуть не задохнулся от возмущения. В клетке на длинной толстой цепи сидел кот.

Сейфи?.. Да как этот упырь смеет его в клетку сажать?! Оборотни — свободная раса!

Чтобы не закричать, мальчишка прикусил губу и вцепился в решетку так, что пальцы побелели.

Почему Сейфиттин молчит? Это какая-то игра? Задание?

Протиснувшись вдоль прутьев поближе к вампиру, Ильсан вслушался в его речь.

Скальный кот — это он и так знает. С Варто — и это знает. Что-что? Откуда кот? Эльфы продали? Да этот Найвэн совсем охренел, что ли?!

У парнишки от возмущения перехватило дыхание, а руки сами с собой сжались в кулаки, почти проминая оказавшуюся под пальцами решетку. Кот тем временем встал, потянулся и, помахивая хвостом, прошелся вдоль решетки, наглядно демонстрируя мальчишке, что он вовсе не кот, очень даже кошка. И фигурка у нее изящнее, и кисточки на ушках длиннее.

Ильсан облегченно и излишне шумно выдохнул, чем и привлек внимание вампира.

— Что, парень, хочешь Ланку прикупить? Боишься, что денег не хватит?

— И сколько вы хотите за свою кошечку? — хрипло выдавил Ильсан.

— Десять золотых!

— Сколько? — Умар обалдел вместе с мальчишкой. Скальные кошки, даже такие красивые столько не стоили. Но почему-то пройти мимо Ильсан не мог. — А если половину?

— Нет, — с усмешкой качнул головой вампир, — полкошки я не продаю!

— Очень смешно, — огрызнулся мальчик, впившись напряженным взглядом в кошку, на этот раз изображавшую изящную статуэтку.

Умар бы посоветовал парнишке уходить отсюда и побыстрее — ни к чему хорошему подобные покупки привести не могли, тем более что десять золотых — это все, что у них было, но Ильсан все равно не мог его услышать. Зато активно слушал неожиданно проснувшееся предчувствие, требующее немедленно купить Ланку. Обычно, во время торговых сделок Роддука, предчувствие не ошибалось, и удача неизменно сопутствовала отчиму Ильсана. Разумеется, если тот принимал совет полукровки и придерживался нужного порядка действий. Сейчас же порядок был прост — забрать Ланку и никуда от себя не отпускать. По крайней мере, в ближайшие дни.

Заметив, что отступать мальчик не собирается, торговец клыкасто усмехнулся.

— Что, денег нет? — участливо уточнил он. — Хорошо, бесплатно забирай. Только одно условие: ты должен зайти в клетку и лично открыть замок на цепи.

Красноволосый приглашающе распахнул дверцу. Собрав все свое мужество и приняв самый независимый вид, мальчик шагнул вперед и почти не вздрогнул, услышал за спиной металлический лязг запираемой двери. Скальная кошечка, лениво мяукнув, вспрыгнула на крышу большой деревянной будкой, стоящей посередине клетки, и улеглась, недовольно помахивая хвостом, едва не сбивая висящий на стенке ключ. Мальчишка не успел пройти и половину пути, как внутри конуры раздался гневный рык, и на свободу выбралось нечто огромное, жуткое и лохматое. Ильсан не сразу и сообразил, что это собака. По крайней мере, полуэльф очень на это надеялся. Справиться со столь сильным противником он бы не смог при всем своем желании. Крепкое поджарое тело зверя покрывала густая коричневая шерсть с ярко-рыжими полосами по бокам и на морде. Такие же полосы украшали и лохматый хвост пса, а длинные уши — пушистые кисточки, как у скальных котов. На этом красота заканчивалась, и начиналась опасность — на лапах и холке угрожающе покачивались острые наросты-шипы, а на узкой вытянутой морде сердито сверкали яркие зеленые глаза с вертикальным зрачком.

— Хороший песик! — ласково прошептал он, осторожно пятясь к выходу. — Как дела?

Ответом ему стал дружный смех торговца и зрителей.

— Не боись, пацан, — подбодрил его вампир, — если откроешь замок, мурата тоже даром отдам!

— Славный, милый песик! — срывающимся шепотом выдавил Ильсан, вызвав новый взрыв хохота.

Обозлившись, Ильсан предпринял новую попытку добраться до ключа, но мурат был настороже и ближе чем на пару шагов не подпускал, словно в какой-то игре повторяя все действия мальчика. Ильсан шагнет вперед, мурат тоже, отступит, и пес к будке возвращается, пройдется из стороны в сторону, и зверь параллельным курсом движется, насмешливо тявкая. Правда, вскоре песику эта игра наскучила, и он, предупреждающе рыкнув, демонстративно прочертил когтем полосу на деревянном полу и довольный уселся на своей половине.

И вот как в таких условиях ключ добывать? Подойти и вежливо попросить, что ли?

Мальчишка и сам понимал, что это идиотская мысль, но выбора не было. Не уходить же, когда цель так близко. Разве что прием Роддука попробовать. Папаша частенько говаривал: "Запомни, парень, дебилы — такие же люди, как и мы с тобой. Тут главное, с первого взгляда определить статус клиента. А вдруг он шибко умным, зараза, окажется. Тогда просто цены назвал и все. А ежели дебил конченый заявится, или того лучше, наш постоянный покупатель, тогда широкую улыбку на морду и поехали".

Набрав в грудь побольше воздуха и широко улыбнувшись мурат, Ильсан завел привычную песню. Согласно наставлениям Роддука перечислил все преимущества, которые клиент, пес то бишь, получит от сделки, отметил все достоинства своего собеседника, подчеркнул свою безмерную радость от встречи с таким замечательным... хм, муратом. Чем дольше длилась эта прочувствованная тирада, тем громче становился смех зрителей, постепенно переходящий в тихие всхлипывания. И когда мальчишка почти уверился в бесполезности своей затеи, трижды обругал себя дураком и дважды идиотом, пес неожиданно развернулся и, подцепив зубами ключ, притащил его Ильсану, выплюнув прямо под ноги.

Зрители потрясенно замерли, через миг разразившись криками восторга. Вампир поначалу хмурился, удивленно разглядывая пса, а затем произнес пылкую и не очень цензурную речь, обращенную почему-то тоже к мурату. Тот же, не обращая внимания на угрозы и оценку своего умственного уровня, лениво чесал за ухом, что злило вампира еще больше. С трудом взяв себя в руки, клыкастый глубоко вздохнул и приглашающе махнул рукой. Снял цепь, Ильсан ласково почесал Ланку за ухом, удостоившись дружеского облизывания ладони, забрал у торговца кольцо от невидимого магического ошейника, оставшегося на кошке, и двинулся к выходу. На мурате ошейника не было, но вампир, злорадно ухмыляясь, пообещал, что пес будет слушаться. Раз уж сам, гад такой, Ильсана выбрал.

Провожать их отправилась целая толпа, норовящая из любопытства ткнуть чем-то острым злобно рычащего и еле сдерживающего мурата, либо подергать за хвост Ланку.

— Чего это ты зверей распустил? Приличным людям пройти негде! — еще и возмутился лысоватый толстяк в сером сюртуке, неосторожно повернувшийся к кошке спиной и пребольно цапнутый пониже спины.

Припомнив уроки Сейфи и недавнюю речь вампира, Ильсан подробно объяснил наглецу, куда ему следует идти и что делать, и, ласково улыбнувшись, добавил, что через минуту снимет с мурата магический ошейник. Народ оказался на редкость сообразительным — и улица очистилась почти мгновенно. Во избежание новых неприятностей мальчишка свернул в проулок, чтобы обойти ярмарку по широкой дуге, но удача отвернулась от него, впрочем, как и всегда.

Взволнованно галдящие люди, отталкивая друг друга, пытались рассмотреть что-то, лежащее на земле. Сквозь крики и причитания Ильсан услыхал очень знакомый надрывный плач и, обреченно вдохнув, двинулся на звук. С помощью мурата мальчишка пробрался вперед, распугав любопытствующих. Около грязной стены прямо на куче мусора отчаянно рыдала Неор, вцепившись в руку Осминарэля. К сожалению, эльф был давно и безнадежно мертв. И защитить свою "Княжну" от зевак и трясущего девушку за плечи стражника не мог. Заметив Ильсана, Неор оттолкнула городового и бросилась мальчишке на шею, безутешно всхлипывая. Добиться от нее связных ответов не получалось при всем желании. Еще и стражник гневно потрясал кулаками, требуя объяснений. Спасли их, как ни странно, эльфы во главе с Найвэном, разогнавшие толпу и нейтрализовавшие стражника, заявив, что со своими соотечественниками и их убийцами сами разберутся. Городовой, вовсе не желавший тратить время на какие-то там трупы, тем более что их вскоре уберут с его территории, взял с Найвэна расписку, что к городу у эльфов претензий нет, и милостиво отпустил всех присутствующих.

Делар Линтаравэй тут же забрал Неор, чему тот был несказанно рад.

— Что здесь происходит? — грозно спросил он у мальчишки, видимо, уверившись, что все неприятности на свете происходят исключительно по его вине.

— А я знаю? — возмутился полуэльф.

— Он позже пришел, — тяжко вздохнув, пояснила Неор. — Мы с Мином заблудились, и вот... — слезы, ненадолго остановленные приходом эльфов, хлынули с новой силой.

— Осминараэль заблудился? — удивленно воскликнул Илиас, заворачивая тело погибшего в плащ. — Да быть такого не может!

— Мы гуляли, а тут толпа, — пояснила пэри Эра'стуар, шмыгая носом, — а он, — девушка кивнула на второго охранника, покаянно опустившего голову, — куда-то делся. Мы звали-звали, а его нет. Он нас бросил!

— Дальше, — поторопил ее Найвэн.

— Дальше он, — грязный пальчик указал на погибшего, — сказал: "Иди за мной". Я пошла, а тут страшно, грязно и воняяяяяет! А он говорит: "Иди". А тут кто-то в плаще как выскочит с ножом и....

И остальные слова просто утонули в шуме рыданий.

— Уходим отсюда, — приказал командир. — Вы двое, — кивнул он Илиасу и провинившемуся охраннику, — останетесь здесь. Допросите присутствующих, осмотрите место преступления. Потом доложите.

Поддерживая еле стоящую на ногах Княжну, эльф двинулся в сторону гостиницы, Имар шел рядом, обеспокоенно посматривая на Неор. Пайвэ, усмехнувшись, словно невзначай, оттеснил парня и подхватил девушку под локоток, что-то нашептывая ей на ухо. Ильсан со своим зверинцем прикрывал тыл.

— Это еще что? — нахмурился Линтаравэй, совершенно не элегантно ткнув пальцем в кошку.

— Это я себе котенка купил, — улыбнулся ему Ильсан, наивно похлопав ресницами.

— А это?!

— А это щенок! Его торговец в нагрузку к котенку дал.

— Ну, если это щенок, — усмехнулся Имар, — то встречаться с взрослой особью я точно не хочу!

Ильсан в ответ лишь плечами пожал. Ну вот почему, спрашивается, ему никто не верит? Ведь правду же сказал.

Пока они добирались до гостиницы, Найвэн успел надоесть всем без исключения. Как и его лекция о безопасности и правилах поведения истинной Леди.

— Поймите, Княжна, — в очередной раз повторил он, — Вы должны...

Но девушка не дала ему договорить и, резко вырвавшись из его объятий, сердито рявкнула:

— Женщина должна быть любимой, счастливой и красивой! А больше она никому ничего не должна!

Похоже, все силы Неор ушли на эту гневную тираду — девчонка пошатнулась и упала бы, если б Имар не подхватил ее на руки. Пайвэ, на миг замешкавшийся, досадливо цыкул.

В сопровождении Ильсана и еще парочки эльфов Имар поднялся на второй этаж. Неор, быстренько оглядевшись, соскочила с рук эльфа, прямым ходом направившись в комнату с Сейфи. Медом ей там намазано, что ли? Не могла другое место выбрать?

И тут Ильсана, сам того не подозревая, выручил мурат. Незаметно подкравшись к девушке, тот тихонько гавкнул. Реакция последовала незамедлительно — девица истошно завизжала, заставив бедного песика прижать ушки и для надежности прикрыть лапой голову, и прицельно упала в обморок Имару на руки. И то правильно, чего платье марать. Правда, после мусорной кучи оно и так не розами пахнет, пятном больше пятном меньше, какая разница.

— Ты чего Княжну пугаешь? — возмутился черноволосый эльф-охранник.

— А я-то здесь при чем? — обезоруживающе улыбнулся Ильсан. — Что, щеночку и поздороваться нельзя?

Отвечать мальчишке эльф посчитал ниже своего достоинства и, пройдя вперед по коридору, распахнул дверь в комнату Княжны. Имар, нежно прижав к себе бесчувственную девушку, двинулся вслед за ним, на прощание подмигнув Ильсану.

— А ты, собака злобная, — Ильсан ласково потрепал мурата по голове, — никак сводником заделался?

Тот согласно кивнул, звонко тявкнув.

— Ты что, меня понимаешь?

Мурат поднял на мальчика честные-пречестные глаза, старательно виляя лохматым хвостом. Вот и думай теперь — то ли обычный пес, то ли нет...

Кошка, не обращая внимания на происходящее, прошла в комнату, принюхалась и, безошибочно определив кровать Сейфи, вольготно на ней разлеглась. Мурат остановился рядом, с тоской оглядел оставшееся на постели место и отправился искать себе другую лежанку. Сообразив, что сейчас он останется без койки, Ильсан рванул к своему месту, но опоздал. Пес одним прыжком преодолел полкомнаты и всем весом плюхнулся на жалобно заскрипевшую кровать. На просьбы, угрозы, увещевания эта лохматая зараза не реагировала, сделав вид, что она тут уже давно лежала, и вообще спит.

Ильсан вздохну и решил попытать счастья с кошечкой. Он ласково погладил ее, почесал за ушком, добившись громкого довольного мурчания, хотел было ее аккуратно пододвинуть, но, полюбовавшись на предупреждающе оскаленные зубки, передумал и ретировался на подоконник. А что? Здесь даже лучше — видно всех, кто входит!

Барбариска

Это я, значит, дура?! Я? Да пусть только вернется, аскарида вонючая!

Будет он мне еще заливать, что он мое сознание. Да я таких заковыристых выражений и не слышала никогда. Хотя запомнить не помешает. Надо же драгоценному теплую встречу устроить.

С трудом заставила себя отвлечься от тщательно подготавливаемой для Умника речи, но окончательно успокоиться не смогла. И пусть ехать нам оставалось совсем ничего — часа через два должен был показаться домик пасечника, где Верран планировал сделать остановку, но сам способ перемещения оставлял желать лучшего.

Вы знаете, какой самый страшный зверь в этом мире? Хайтаррасс? Араж? А вот и нет! Это лошадь! Теперь-то мне ясно, почему урс наотрез отказался уступить даме седло, заявив, что в будущем не прочь котяток понянчить. Ну еще бы — с таким-то пыточным инструментом, в простонародье именуемом лошадью. Лично у меня болело все что можно и что нельзя, не спасало даже свернутое одеяло, которое марр укрепил перед седлом.

Ехали мы по широкой лесной дороге, которая знавала и лучшие времена. Ровные участки, выложенные камнем, частенько сменялись бездорожьем, густо поросшим травой и мелким кустарником, и приходилось замедлять ход, чтобы коник не поломал ноги в какой-нибудь яме. Становилось полегче, но стоило лошади вновь ускориться, и я была готова была отдать все деньги мира тому, кто наконец-то снимет меня с этого монстра, а то и убить всех, включая чертову лошадь, урса и любого, кто близко ко мне сунется.

Не удивительно, что к дому пасечника я приехала в самом что ни на есть добром и радужном настроении, решительно свалилась с коня и без сил растянулась на копне сена возле сарая.

— Если повезет, — Верран присел рядом на скамеечку, — Игнат нас приютит, накормит-напоит и за лошадкой присмотрит, пока мы ходим в Янкар. Если нет, коня отпускаем, он дорогу назад сам найдет, и обратно пешком идти придется.

На этой фразе я усиленно закивала: отпускаем и еще как — я на этого монстра больше не полезу!

— А может и не приютить? — уловила главную мысль я.

— Может, — кивнул урс, — вредный он, старик-то.

Вредный он или нет, на первый взгляд определить не удалось. Напротив, седой мужчина в тельняшке и свободных серых штанах выглядел очень добродушным и походил на бывшего Игорешкиного капитана, чей семидесятилетний юбилей мы отмечали в том году: такой же невысокий, крепкий, с небольшой бородкой и пышными усами. Но дальнейший разговор все расставил на свои места — зеленые глаза старика недовольно хмурились, и на все просьбы Веррана он отрицательно мотал головой. Но я почему-то чувствовала к "морячку" удивительное расположение, словно родственную душу встретила.

— Фок-грот-брамсель мне в левое ухо! — ворчал вредный дедок, покуривая трубку. — Валите отсюда! Якорь вам в глотку!

— И медузу в печень! — со смешком вступила в переговоры я, с трудом поднимаясь на ноги. — Капитан, нам бы только трюм набить, да пару часиков у вас перекантоваться. А там и с якоря снимемся, разрази меня гром!

Старик чуть трубку от удивления не выронил.

— Тысяча вонючих китов!!! Ты еще кто такая? Откуда?

— С Земли, — честно (все равно ж не поймет) ответила я.

— С Севастополя, что ль? — прищурив глаз, неожиданно спросил дед.

— Нет, из Екатеринбурга... — машинально ответила я. — Стоп! А вы откуда про Севастополь знаете?

— Так я, почитай, двадцать лет там по морям ходил, пока сюда не попал, якорь им в глотку! Так мы с тобой земляки?! — старик нащупал позади себя лавку и тяжело сел. — Эти дети тухлых моллюсков опять за свое! Никак, мачту им в зад, не наиграются! Да не стой ты там, в дом иди. Эй, юнга, — окликнул он Веррана, — слушай мою команду, конягу вашу в сарай отвести, почистить, покормить, у меня тут слуг нет. А нам с боцманом переговорить надо.

— Эй-ей-ей! — наигранно возмутилась я. — Какой боцман, меньше чем на старшего помощника я не согласна!

— Ладно, старпом, давай за мной, — усмехнулся капитан. — Ты чего это ходишь, словно рому перебрала?

— Последствия небольшой конной прогулки, — со вздохом ответила я.

— Это мне знакомо, — дед пригладил бородку и, обняв за плечи, довел-дотащил меня до дома, где и усадил на кровать. — Сам впервые на коня сел, как сюда угодил. Лет пятьдесят назад. Так Датана, жена моя, тогда еще будущая, меня отварчиком одним поила. Все последствия как рукой снимает: и мышцы не болят, и силы добавляет. Долголетию опять же способствует. Мне уж девяносто годков минуло, а я до сих пор ого-го-го!

— Ничего себе, — восхитилась я, — а выглядите максимум на семьдесят.

— На-ка вот, выпей, — добродушно хмыкнул он. — Я рецептик-то улучшил, тысяча тухлых моллюсков, на медке настаиваю.

— Ого! — я с улыбкой приняла кружку и осторожно заглянула внутрь. — Тысяча тухлых моллюсков на меду — это нечто!

Дедок расхохотался, присаживаясь рядом со мной.

— А веселая ты девка! — похвалил он. — Пей давай, нет там моллюсков. Не обращай на старика внимания. Так-то я нормально разговариваю, особенно, когда беседа важная. А эти все моллюски и якоря — это ж игра просто. Прям как дома себя чувствуешь! Ностальгия, разрази меня гром! Я уж двадцать лет как без моря живу, — вздохнул капитан. — Здесь ведь раньше море было, а теперь только лужа, озерцом именуемая. Эх!

Я выпила настой, на удивление сладенький, и, подложив под спину подушку, вытянула трясущиеся от напряжения ноги.

— Меня Игнатом зовут. А тебя?

— Лариса, друзья Барбариской прозвали.

— Слушай, Лариска-Барбариска, я тебе много сказать не могу — эти не позволят. Будь я один, не побоялся бы, а у меня ведь дочка есть и внученька, такие красавицы. Хотя об этом потом. Ты этих слушайся, — строго велел он, — что говорят, делай. Я вот как-то раз поперек пошел, Датаны своей лишился, хорошо хоть дитя уберег. Опасные они.

— Это вы, Игнат... как по батюшке-то?

— Просто Игнат.

— Это вы, Игнат, Теней имеете в виду?

— Их, тысяча вонючих китов, их. Но там еще и другие есть. С ними бы тоже поосторожней надо.

— Другие? — удивилась я.

— Ага, такие же как ты, к... Ой, — старик хлопнул себя по лбу рукой, — дурень старый, чуть не проболтался.

— Такие, как я? С Земли, что ли?

— Нет, — покачал головой дед, — с Земли редко кто попадает. Случайность это. А тебе, девочка моя, умнее надо быть, хитрее. Этим ни в коем случае не показывай, что ты все знаешь. Вот тогда и выиграть сможешь, ежели четыре ключа и планшет найдешь. Тогда и Координатору хвост прищемить получится! Больше ничего не могу сказать. А так помогу, чем могу. Вот настой с собой дам, пригодится. Медок опять же бери. Ой, что ж я болтаю-то, вы голодные, небось.

Старик засуетился, накрывая на стол, а я, вдохнув чудные запахи, перебралась поближе, попутно заметив, что тухлые моллюски на меду очень даже неплохо действуют — мышцы почти не болели. Когда я приканчивала третью булочку, макая ее в медок, к нам присоединился Верран.

— Дед Игнат, — сочувственно улыбнулась я, — тяжко без моря-то живется?

— А то, — вздохнул он, — поначалу совсем тяжко было, потом привык. А после Сдвига и вовсе сухопутной крысой стал. Теперь вот пчел развожу, а доченька моя, Датана, в городе мед продает. Ты к ней загляни, она тебе поможет. Точно, юнга? — Игнат дружески подмигнул Веррану.

— Точно! — усмехнулся урс. — Если капитан сказа поможет, то обязательно поможет. Мне только одно не понятно: я уже раз пять у вас бывал, помогал, как мог — а всего лишь юнга. А Барбариска только появилась и уже старпом?

— Ты юнгой хочешь быть? — грозно сдвинув брови, спросил у меня старик.

— Нет!

— Вот видишь, — развел он руками, — она не хочет. Пришлось старпомом назначать.

— Так я тоже не хочу, — фыркнул кот.

— Не хочешь, как хочешь. Тогда будешь боцманом. И как боцману тебе задание — привести палубу в порядок!

— Это же юнга делает! — возмутился новоявленный боцман.

— Точно, вот и организуй юнгу на уборку. Как нет юнги? А это твои проблемы, ты же боцман! Да ладно, сиди уж, шучу! — рассмеялся дед и, повернувшись ко мне, грустно вздохнул. — Ты мне лучше, дочка, расскажи, как там, дома-то.

— А вы туда вернуться не пробовали? — осторожно уточнила я.

— Не вышло у меня. Но ты не переживай, — шершавая мозолистая ладонь ласково растрепала мои волосы, — выиграешь, в качестве приза можешь возвращение домой потребовать. Я-то другой приз выбрал, так уж обстоятельства сложились. Ты давай про Землю рассказывай, про страну нашу. Как там?

Рассказывать было трудно — как скажешь старику, что Союза нет давно, и проблем в стране куча. Выкручивалась, как могла, про достижения в основном вещала — про космические корабли и полеты на Марс, про компьютеры и нано-технику, что без микроскопа и не увидишь, про интернет и реальность виртуальную. Не особо, впрочем, удивила — они тут с магией и не такое творят, оказывается.

Заметив, что я уже клюю носом, дед Игнат, взяв обещание на обратном пути заглянуть и закончить рассказ, отправил меня спать. Дорога у нас трудная, отдохнуть не помешает. И сходить перед сном в уборную, что располагалась в конце сада, тоже.

А неплохой у морячка огородик. А вот эти грядочки на делянку травников из Тел-Кристо уж больно смахивают. Ярко-синие цветочки по краю — это же асгала, которую Хайтавэрон Лите вместо нормального букета преподнес. Похоже, Игнат не только медком торгует...

Усмехнувшись, я двинулась было дальше, но неожиданно проснувшееся предчувствие заставило вернуться и, вытащив из кармана платок, сорвать асгалу. Авось не траванусь. Хайт ведь не отравился, пока девушку ждал. Да и Игнат как-то свои травки в город поставляет. И если помимо платочка еще во что-нибудь завернуть, проблем быть не должно.

Уснуть, несмотря на усталость, не получалось. Проворочавшись несколько минут из стороны в сторону, я, тихонько ругнувшись, достала из сумки четки. После работы с эмппами меня неукоснительно клонило в сон. Надеюсь, и этот просмотр не станет исключением.

Состав, придающий человеку свойства вампира, почти готов. Сила и выносливость уже увеличились, проверено на Ксане — последний спор я, Хайтавэрон Айррас, выиграл вчистую. Теперь его очередь в больничке валяться. Да, отличный состав вышел. Но некоторая доработка не помешает. Превращение в туман еще не стабильно.

Кажется, я знаю, какого элемента не хватает. Насколько я помню, он хранится в кабинете АртеАлера. Наведаюсь туда сегодня вечером.

Нет, не могу ждать. Я успею, точно успею. Профессор через целых пять минут вернется.

Я же говорил — успею. И успел. Правда, колбу какую-то случайно задел, но это не проблема. Перехватил ее у самого пола и вновь закрепил над горелкой. Вроде не заметно. С поиском элемента пришлось попотеть, но тоже успел — и отсыпал сколько нужно, и коробочки на место поставил. Телепортировался в самый последний момент, профессор уже входил в комнату. Даже часть его разговора с пэром Кобрэ разобрать удалось. Что-то там про осторожность, контроль над магией и опыт по усилению магических свойств аражей. Интересный, кстати, опыт, надо бы потом результаты изучить.

Но это потом. А сейчас...

Мое средство готово, и можно делать укол. Завтра я буду уже другим!

Запись закончилась, и меня привычно потянуло в сон. Мелькнула, правда, мысль, что это воспоминание может пролить свет на взрыв в Тел-Кристо, но пробудить меня уже не смогла.

Глава 19. Змеиная приманка.

Вернуться к Барбариске Умар не решался — наговорил лишнего, а извиняться... Извиняться он не умел. Поэтому старательно тянул время. Но признаться в этом не был готов даже себе. Ведь у Ильсана такие интересные события происходят. Как же можно их пропустить?

Подкрутив настройки, грейм нырнул по привычному уже каналу.

Ильсан все также сидел на подоконнике, уставившись в окно. Раздавшийся в коридоре шум заставил мальчишку спрыгнуть на пол и насторожиться. В комнату на полной скорости влетел Сейфи — бедная дверь чуть с петель не сорвалась — потрясенно замер, во все глаза уставившись на кошку.

— Сейфи, я тебе котеночка купил! — радостно шагнул к нему Ильсан, но оборотень не обратил на него ни малейшего внимания.

— Ланка! — бросился он к кошке, принимаясь ее тормошить и целовать. — Откуда? Как же я рад! Ланка! Что же ты молчишь? Скажи что-нибудь! Лана! — с каждой новой фразой голос парня становился все тревожнее.

Отпустив недовольно шипевшую кошку, Мейр обернулся к Ильсану.

— Что ты с ней сделал?! — прорычал он, задыхаясь от ярости. — Говори, что с моей сестрой! — оборотень основательно встряхнул мальчишку.

— Не знаю, я ее на рынке купил, — пролепетал изрядно струхнувший мальчишка, в таком состоянии он Мейра еще не видел — глаза парня частично трансформировались и горели бешенством, а острые когти оставляли на плечах Ильсана глубокие царапины. — Подожди, какая еще сестра?

— Моя! — рявкнул Сейфи, отшвыривая его в сторону.

Вздохнув, парень вернулся к сестре и сел рядом, ничего не замечая вокруг.

— Как же это? Ведь Лорд сказал... — растерянно шептал он, ласково поглаживая ее.

Не зная, что делать, Ильсан забился в угол и сжался в комок. Побои его не пугали — к этому он давно привык, а вот то что единственный друг...

Мурат, осуждающе фыркнув на Мейра, спрыгнул с кровати и улегся рядом с мальчиком, прижавшись теплым боком и пару раз утешительно лизнув его в нос.

— Защитничек, — донесся еле различимый шепот со стороны окна, но рядом никого не оказалось.

Оборотень даже в окно выглянул, но, похоже, никого там не обнаружил. Махнув на странный шепот рукой, он повернулся к полуэльфу.

— Ильсан, ты это... прости меня. Я не хотел причинить тебе вред.

— Ага, не хотел — и мои плечи наглядное тому подтверждение!

— Извини, — еще раз повторил парень, усевшись рядом на пол. — Это моя сестра, — кивнул он на кошку, вновь растянувшуюся на кровати. — Сейтлана. Ее похитили. Лорд Эвринэ. Ты еще нашу беседу в Кадаре подслушивал, помнишь? Этот араж меня шантажировал, заставлял выполнять его задания. Я ее целых три года искал. Я даже замок Эвринэ перерыл сверху донизу, только напрасно — сестры там не было.

— Но теперь-то все хорошо, — Ильсан выбрался из своего угла и сочувственно сжал плечо друга, — ты ее нашел.

— Нашел, — огорченно вздохнул тот, — но она словно обычная скальная кошка. Я не чувствую в ней разума.

— Так что мы тогда сидим? — решительно заявил мальчишка. — Надо поговорить с вампиром!

— С каким вампиром? — подобрался оборотень.

Теперь, когда появилась цель, прежнее самообладание вернулось к Сейфиттину почти полностью.

— Это торговец, который мне ее продал.

— Ясно, — кивнул Сейфи, выскакивая в коридор

Вернулся он быстро, с Имаром, которого подпихнул к Ланке и приказал:

— Охраняй! И чтобы шерстинки с ее хвоста не упало!

— Но, Эйри... — начал тот.

— Все объяснения потом. Охраняй!

— Эй, он меня охраняет! — возмущенно закричала Неор, влетевшая следом за ними в комнату.

Пэри Эра'стуар успела переодеться, но размазавшаяся по губам помада выдавала хозяйку с потрохами — времени на умывание у девицы просто не осталось.

— Точно, — подтвердил юный эльф, торопливо стирая розовые следы со щек, — я Княжну охраняю!

— А поцелуи теперь входят в необходимый минимум охранных мероприятий? — невинно поинтересовался Ильсан, привычно уворачиваясь от подзатыльника.

— Хватит, — Сейфи не был настроен на шутки. Схватив Неор за руку, он усадил девушку рядом с Ланкой, которая тут же принялась заинтересованно ее обнюхивать. — Имар, охраняешь обеих!

Поманив за собой мальчишку, оборотень, стремясь сократить путь, сиганул в окно. Но далеко уйти им не дали: мурат выпрыгнул вслед за ними и, используя спину Мейра как трамплин, встал во главе поисковой экспедиции.

— Урод блохастый! — приласкал его оборотень. — Живо назад, охраняй Лану!

Пес отрицательно мотнул головой, широко расставив лапы и встопорщив иглы.

— Ильсан, прикажи своей шавке возвращаться!

Мурат, злобно оскалившись, зарычал, и мальчик спешно положил руку ему на загривок. Пес еще разок рыкнул для острастки, за что удостоился от оборотня ответного шипения.

— Эйри, ну хватит, — попросил полуэльф, и не подозревавший, что Мейр и в человеческой ипостаси умеет так шипеть. — Давай Лохматик с нами пойдет, а? Он нам пригодится, будет вампира вынюхивать.

Похоже, новая кличка мурату не понравилась — руку Ильсана резко стряхнули и демонстративно клацнули рядом зубами.

— Я бы предпочел, чтобы он остался охранять Лану, — неуверенно пробормотал Сейфиттин.

— Ура, берем! — обрадовался мальчишка. — Лохматик, за мной!

— Хорошо, пусть идет, — вздохнул оборотень, — но чтобы под ногами не путалась. Унюхает хозяина, пусть гавкнет, что ли. Я с ним сам разберусь.

Мурат недовольно рыкнул, но больше возмущаться не стал, пристроившись рядом с мальчиком, подальше от оборотня.

Целый час они таскались по рынку, к сожалению, безрезультатно. Выяснить удалось, что торговца зовут Ксанталл Руол, и после продажи зверей его никто больше не видел. И где искать, тоже никто не знал — вампир особой общительностью не отличался, предпочитая компанию своей наглой лохматой зверюги.

— Эйри! — Ильсан вновь дернул друга за рукав. — Может, пора уже мурата задействовать? Сам же видишь, твой способ поисков не работает.

— Ты уверен, что это чудовище на нашей стороне? — раздраженно зашипел оборотень. — Сам же слышал, они с упырем не разлей вода были. С чего бы вампиру его отдавать?

— Так тем более, раз Лохматик... И не рычи на меня! — пригрозил Ильсан псу. — Не нравится? Тогда говори, как тебя зовут. Молчишь? Вот и молчи! Раз Лохматик, — продолжил полуэльф, нарочно выделив голосом прозвище, — очень привязан к этому Ксанталлу, то без проблем найдет его.

— Ладно, пусть попробует.

Мурат окинул парней насмешливым, как показалось Ильсану, взглядом и со всех лап рванул вперед. Ильсан с Сейфи еле за ним поспевали.

— Доволен? — возмущенно рявкнул Мейр, когда парни оказались перед дверью их собственного трактира. — Только время потеряли!

— А если вампир там? — пожал плечами мальчишка.

— То есть, этот аражев зверь нас целый час по рынку просто так таскал?!

Кто еще кого таскал, — подумал Ильсан, бросаясь вслед за другом по лестнице. Когда полуэльф добрался до номера, Сейфи уже допрашивал Имара, выясняя, не было ли посторонних на охраняемой территории.

— В комнату никто посторонний не заходил, — доложил эльф, — мы, как сидели здесь вчетвером, так и сидим. Костар и Лик у двери дежурили, никого не пускали. Все в порядке, все живы.

— Точно, — подтвердил один из охранников, — в комнате никого больше не было, лишь Неор один раз в дамскую комнату выходила, и все.

— Ясно, — язвительно протянул Сейфи. — Нет здесь никакого вампира! Твоя шавка, Ильсанчик, над нами просто издевается!

— Но... — начал полуэльф, — может, его просто не видно? Вампиры же умеют иллюзии создавать.

— Такие, что даже по запаху не определишь? — вспылил оборотень и, сообразив, что ляпнул лишнее, поспешил исправиться. — Урсы бы его почуяли.

Те согласно кивнули. Но Ильсана что-то смущало в словах эльфа. Он даже зажмурился, пытаясь поймать ускользающую мысль.

"В комнату никто посторонний не заходил, мы, как сидели здесь вчетвером, так и сидим..."

"Мы, как сидели здесь вчетвером, так и сидим..."

Вчетвером. Нарф его раздери! Вчетвером.

— А кто еще был в комнате? — торопливо спросил Ильсан. — Ты сказал, что вас четверо было!

— Ну да, — кивнул эльф, — я, Неор, кошка и пес.

— Пес?! — изумленно уставился на него Сейфи. — Он был здесь?!

— Да, — кивнула Неор.

— Этого не может быть, — воскликнул Ильсан. — Лохматик с нами на рынок ходил!

— Нет, — заспорила девушка, — он почти все время на подоконнике сидел. А минут пять назад сбежал куда-то.

— Да что тут происходит?! — в бешенстве заорал оборотень. — У вас что, у всех массовые видения?

— Или у вас! — гневно поджала губки Неор.

— Да эта зараза блохастая, — взвыл Мейр, указав на мурата, — мне всю спину оттоптала, когда по мне скакала. Мороки так не могут!

— А зачем он по тебе топтался? — хихикнула Неор.

Оборотень аж задохнулся от возмущения, собираясь высказать нахалке все, что о ней думает, но его прервал истошный женский крик.

— Убили! Ааааа! Убили! Эльфа убили!

— Ну и кого там завалили? — устало спросил оборотень. — Аражев убийца и сам не дремлет и нам отдыхать не дает. Здесь сидите. Пойду проверю, что там.

Вернулся он мрачнее тучи, заявив, что Пайвэ задушили и теперь неприятностей не оберешься. Найвэн рвет и мечет. Лорд Муилнэ — та еще сволочь. И за сыночка родного любого на части порвет и не заметит. Найвэн сразу предупреждал, что с Пайвэритэлем поосторожнее надо быть. Но даже предположить не мог, что маньяк и до этого шпиона доберется. Пайвэ — парень хитрый, кого попало к себе близко не подпустил бы.

Делар Линтаравэй тщательно всех допросил, но результатов, как и всегда, не добился. В комнату удалось вернуться лишь поздним вечером. А вот уснуть не вышло, особенно после того, что рассказал Сейфиттин.

Нет, вы больший бред слышали? Неор — убийца! Да как может молоденькая девчонка справиться с взрослыми опытными воинами? Хорошо еще, что оборотень при всех эту чушь не ляпнул, точно бы в лоб получил. Последнюю жертву, между прочим, подушкой задушили. Это ж какая сила нужна!

И главное, только у Неор алиби нет. Ильсан с Сейфи вампира искали, Имар Неор охранял, Найвэн и другие эльфы вместе в баре сидели. Потом Пайвэ спать ушел, во сне его и убили. Получается, что все на виду были. И только Княжна на несколько минут в дамскую комнату ходила. По версии Сейфи, она через окно вылезла, по карнизу пробралась в комнату эльфа и убила его. Да и во всех остальных случаях у девчонки алиби нет, кроме того, ее каждый раз рядом с убитыми находили. А в те дни-ночи, когда Сейфи ее караулил, жертв не было.

— В принципе рассуждения логичные, — пожал плечами Ильсан, — но как она могла такое провернуть? Девка же. Или в нее демон вселился? — со смешком предположил он.

— Очень может быть, — даже не улыбнувшись, ответил оборотень. — Ты разве не заметил, как она беспокойно спит? Стонет всю ночь, просыпается постоянно.

— А ведь точно, — поддакнул мальчишка, — а дома вроде нормально спала. Правда, я всего разок это видел, когда картинки с голыми эльфами расклеивал. Нет, не верю я, что Неор убийца! А ты тоже хорош. Не мог раньше сказать?

— Сказал бы, — вздохнул Мейр. — Если бы доказательства были. Короче, ты спи давай, а я пойду подежурю.

Ночь прошла спокойно, без потерь и истошных криков. То ли благодаря Сейфи, то ли маньяк решил выходной взять. Выехали, как и планировалось, на рассвете, не успев толком позавтракать. Такая спешка никого не удивила, в отличие от целой сотни эльфийских лучников, поджидавших отряд на границе Пэлатти. Делар Линтаравэй на радостях тут же рассчитал урсов, умудрившихся содрать с него всю оплату целиком.

С дороги свернули почти сразу, благо лес примыкал к ней вплотную. Эльфы растворились в нем, будто сахар в стакане чая, и Ильсан, как ни прислушивался, не мог обнаружить их присутствия. Но был уверен, теперь к ним даже мышь незамеченной не подберется.

Давно (и незаметно) закончились человеческие земли. Собственно, Пэлатти был последним человеческим поселением, а леса за ним уже целиком и полностью принадлежали эльфам. На границе, защитой от любопытных, встала непроходимая чаща, а все проходы, видимые только эльфам, надежно охранялись.

По мере приближения к столице лес становился все светлее, а после и вовсе стал напоминать ухоженный парк. Могучие коэлны подпирали кронами небо, тянулись ввысь молодые дубки, выстроившиеся ровными рядами, шелестели листочками серебристые юлтары. А еле заметные среди высокой травы тропинки легко ложились под ноги.

До Катастрофы эльфийская столица славилась уникальным природным явлением — после дождя над городом вспыхивали одна за другой сотни радуг, выгибаясь большими и маленькими мостиками, переплетались, создавая причудливые узоры, медленно гасли и тут же возникали в новом месте, бликуя на солнце. Но Сдвиги уничтожили не только страны и континенты, волшебные радуги, не выдержав такого испытания, стали появляться все реже и реже. А сейчас, организуя народу праздник — к сожалению, всего лишь раз в году — в дело вступала магия.

Так что Ильсану и Неор нархански повезло — отряд прибыл в Таиндэ очень удачно: как раз к празднику Радуг. Праздничная атмосфера царила здесь с самого утра — эльфы радостно улыбались друг другу, дарили цветы и сладости. И разведчики не оказались исключением — смешливые золотоволосые девицы тут же украсили их головы плетеными венками, источающими такой приторно-сладкий аромат, что Ильсан невольно расчихался, заработав недовольный взгляд Найвэна.

Не рискуя выкидывать венок у всех на глазах, Ильсан немного задержался у журчащих искрящихся водопадов, красивым каскадом сбегающих к подножию холма. Делар Линтаравэй, не заметив отсутствия мальчишки, повел Неор и нескольких эльфов охраны к ухоженной цветущей аллее, заканчивающейся большой, выложенной камнем площадкой, украшенной круглым фонтаном в виде распустившегося цветка и малахитовыми красавицами, замершими в причудливом танце. С этой площадки и начиналась белоснежная мраморная лестница, ведущая к замку Князя.

Светлое четырехэтажное здание со множеством башен, шпилей, подвесных и обычных мостиков было хорошо видно из любой точки парка, раскинувшегося на пологих склонах гигантского холма. Как и две огромные радуги, соединяющие парковый пруд, полукольцом огибающий замок, с Радужным озером, блестящим где-то далеко внизу.

Залюбовавшись ими, Ильсан не услышал шаги за спиной и, получив увесистый пинок, кубарем полетел на землю. По многолетней привычке мальчишка извернулся и быстро вскочил на ноги. Слетевший с головы венок подбирать не стал, порадовавшись, что и от ударов в спину польза бывает.

Напротив него, красуясь, замер щеголевато одетый темноволосый эльф с перекошенным от ярости лицом и злыми темно-фиалковыми глазами.

— Ублюдок! — не сказал, выплюнул он, положив ладонь на рукоять меч. — Убийство моего брата не сойдет тебе с рук!

— Ваше Сиятельство, не сейчас! — остановил его невысокий эльф с серебристыми волосами, стянутыми в тугую косу. — Его ждет Князь. Вы сможете разобраться с мальчишкой позже.

— Лизард, ты уверен, что это он? Хлипкий какой-то. Разве такой слабак мог справиться с моим братом?

— Уверен, делар Пайриттивэль, — подобострастно кивнул Лизард. — Сила не важна, тура-найлис само справится.

— Ты маг, тебе виднее, — согласно кивнул Лорд и почти нежно улыбнулся Ильсану, — а с тобой, щенок, мы еще встретимся.

Небрежно поправив выбившийся из сложной прически локон, эльф окатил мальчика полным ненависти взглядом и, еле заметным кивком велев магу следовать за ним, свернул на одну из тенистых аллей парка. Правда, стоило Лорду повернуться спиной, как из серых глаз мага бесследно испарились даже малейшие намеки на угодливость и раболепие, а губы исказила презрительная усмешка.

Выждав пару мгновений и на всякий случай оглядевшись, Ильсан торопливо метнулся вслед за своими, уже преодолевшими половину лестницы.

Тронный зал, в который их привели, был декорирован изящной лепниной и тонкими витыми колоннами вдоль одной из стен, украшен большими, искусно подобранными букетами в мраморных вазонах и живыми цветами. На светло-зеленых стенах, ведущих к огромным витражным окнам с изображением Пресветлой Дилайры, яркими малахитовыми змейками вились лианы. Часть зелени при ближайшем рассмотрении оказалась ажурной резьбой по камню, даже хрустальные капельки росы сверкали на изумрудных листочках.

Князь ожидал их на небольшом помосте напротив окна, небрежно откинувшись на мягкую спинку кресла. Второй трон пустовал, заставляя богато разряженных дам завистливо на него поглядывать. Но их призывные улыбки и блеск драгоценностей мало волновал Князя, в отличие от некоторых Лордов, будто бы соревнующихся друг с другом в вычурности своих нарядов и украшений. Сам же Князь ограничился элегантным темно-синим костюмом с минимумом вышивки и парой колец на тонких пальцах, тревожно сжимавших подлокотники кресла.

Найвэн, остановившись в нескольких шагах от трона, поклонился Князю, остальные члены команды последовали его примеру, а Неор старательно изобразила реверанс. Делар Авилэр широко улыбнулся и, распахнув объятия, шагнул к дочери, но на полпути резко, словно налетел на прочную стену, затормозил, пристально вглядываясь в иллюзию Неор. Нахмурился и взмахом руки отключил эртуарсаль, являя остолбеневшим от всего происходящего эльфам совсем другую девушку. На лица Найвэна и его разведчиков жалко было смотреть.

— Это не Княжна! — прошелестело по залу.

Ильсан, мысленно ухмыльнувшись, старательно изобразил удивление, во все глаза уставившись на незнакомку. Узнать в ней пэри Эра'стуар было почти невозможно — красавицу скрывала еще одна личина, на этот раз рукотворная и очень мастерски сделанная, не зря же Сейфи больше двух часов над ней колдовал. Неор обзавелась роскошной белокурой гривой и внушительных размеров грудью, черты ее лица изменились, добавив девушке возраста и солидности. Ильсан еще тогда подивился, зачем перестраховываться, ведь есть обычная иллюзия. Но Сейфиттин оказался прав — пригодилось.

— Это не моя дочь! Делар Линтаравэй, кого вы мне притащили? — внешне голос Князя был спокоен, но хлестал не хуже плети.

Ильсан невольно попятился, стараясь держаться поближе к оборотню, а Неор, испуганно ойкнув, спрятала личико на груди Имара, нежно ее обнявшего.

— Мы думали, что это Княжна, — пробормотал Найвэн, растерянно оглядываясь, но не находя у собравшихся поддержки.

— Вы что, не могли снять с нее эрт и проверить? — высокомерно бросил один из Лордов.

— Но ведь это запрещено! — воскликнул Имар, еще крепче прижав к себе Неор.

— А тебя никто не спрашивает! — грубо оборвал его другой советник.

— Делар Хэйгранталь, потрудитесь вежливо разговаривать с моим племянником, — холодно улыбнувшись, осадил его Князь.

Тот молча поклонился и отступил назад, пряча плескавшуюся в глазах ненависть.

Ильсан недоуменно посмотрел на друга — несмотря на зарождающееся доверие Имар так и не сказал ему, что княжеский племянник и брат Альсарианнэль. Но тогда какого аража он с сестрой целуется? Выходит, он либо знал, кто под маской скрывается, либо у эльфов такие поцелуи в порядке вещей.

Развить эту мысль, а то и допросить втихаря Сейфи ему не позволили — набирающий силу скандал охватил весь зал.

— Подлог! Измена! Предатели! — злобно неслось со всех сторон, подтверждая слова Мейра, что дворец Его Светлости Князя Суартинавэля больше походил на котел с ядовитыми змеями, так и норовившими побольнее ужалить своего владыку, а то и устроить заговор.

Князь властно поднял руку, и в зале наступила тишина, изредка нарушаемая недовольным сопением советников.

— Делар Линтаравэй, я слушаю объяснения, — потребовал Суартинавэль.

— Мы встретили Княжну... простите, Ваша Светлость, эту девицу в Кадаре. Ее привели Эйрифисейнталь и его сын, — эльф указал на Ильсана и Сейфи.

— Этих двоих и девчонку ко мне в кабинет, остальные свободны.

Имар, по-прежнему обнимая Неор, решительно двинулся в сторону неприметной двери, прятавшейся в стене, справа от трона. Делар Авилэр против такого самоуправства не возразил и добавил, скорее для остальных, чем для племянника:

— Имарианзинтэль, проводи их и проследи, чтобы ничего не натворили, пока я не подойду. Делар Линтаравэй, забирайте своих ребят, отправляйтесь в ваши комнаты, без необходимости их не покидать. Собрание окончено!

Длинный узкий коридор привел Ильсана и его друзей в просторную светлую комнату, выдержанную в зеленовато-коричневых тонах. На кабинет это помещение походило мало, скорее, на уютную гостиную, куда допускались лишь самые близкие.

Имар усадил расстроенную Неор на диванчик с мягкими подушками, стоящий в углу, у стены, а Ильсан плюхнулся в кресло около камина, прихватив с маленького деревянного столика пирожное и гроздь винограда. Ну не обеднеет же Князь, в самом деле? У него и поважнее дела есть — вон они на письменном столе целой горой валяются.

— Неор, успокойся, все будет в порядке, — нежно шептал Имар, обнимая девчонку, которая нервно комкала кончик его черной косы. — Дядя тебя не обидит.

— Так ты что, знаешь, кто она такая? — Ильсан подскочил в кресле, изумленно уставившись на эльфа.

— Знаю, — улыбнулся тот.

— И давно догадался? — почти ласково уточнил оборотень.

— Практически сразу, — делар Туварэн озорно сверкнул глазами. — Что я, сестренку свою не узнаю, что ли? Мы же все детство вместе провели, в доме моего отца. К тому же она на наш с Альси тайный знак не ответила. А уж когда Неор начала строить мне глазки, все сомнения разом отпали.

— И ничего я не строила! Сам ты...

— А имя откуда узнал? — перебил девицу Сейфи.

— Я сказала, — всхлипнула Неор, вцепившись мертвой хваткой в Имара и его несчастную косу.

— А разве мы это не обсуждали? — гневно обратился к ней оборотень. — Я ведь просил наши настоящие имена никому не называть!

— Но Имар хороший, добрый, — робко пискнула девушка. Реветь она боялась — оборотень очень красочно объяснил, что в этом случае произойдет с ее нарисованным лицом.

— Не переживай, Сейфи, — усмехнулся эльф, — я и так знал, кто ты. Дядя отправил меня тебе на помощь. Ты мне лучше скажи, как там Альси?

— С ней все в порядке. Суар придет, расскажу. Не хочу дважды не повторять.

— Ой! Так ты тоже Князь? — сообразила вдруг Неор, гневно хмуря бровки. — И мне ничего не сказал!

— Прости, любимая, — улыбнулся Имар, придерживая острые кулачки девицы, пытающейся устроить семейную разборку. — Да там и говорить нечего. Князем я все равно стать не могу. Разве что если других наследников не останется. Да и тогда Лорды вой поднимут. До сих пор вспоминают, как сестра Князя за простого лучника замуж вышла. Или для тебя это что-то меняет? — с легкой тревогой спросил он.

— Нет, конечно, — Неор чмокнула эльфа в щеку, — я же тебя люблю. А дядя Князь — это просто приятное дополнение.

А пэри Эра'стуар, оказывается, не такая уж и дурочка: столько времени их за нос водила. Даже Сейфи не заметил, как эти голубки спелись.

— Но ты меня обманул, — надула губки девушка. — За это ты должен сделать мне подарок!

— Хорошо, — эльф вернул красавице поцелуй. — Что ты хочешь?

— Мне бы колечко... — задумчиво протянула она. — А то пальчики мерзнут!

После этих слов парни уже не могли сдержаться, расхохотавшись в голос.

— Похоже, дорогой племянник, тебе не отвертеться, — рассмеялся шагнувший в комнату Князь. — Ну что, Сейфи, докладывай, — велел он, усаживаясь в кресло. — При этих можно говорить?

— Да, Ваша Светлость, — с улыбкой кивнул Мейр, — за паренька я ручаюсь, а девица уже фактически член вашей семьи.

Полюбовавшись на недовольную мордашку Имара, Сейфиттин перетащил от камина к столу мягкое кресло и с удовольствием туда плюхнулся.

— Ваша Светлость, Ваше задание выполнено! — торжественно заявил он, закинув ногу за ногу.

— Сейфи, ну-ка прекращай меня "светличать"! — дружески погрозил ему пальцем Князь.

— Хорошо, Суар, — улыбнулся оборотень. — Альси в безопасности, твои враги ее не найдут.

— И где она?

— В Кадаре. Живет, к свадьбе готовится.

— Что?! — делар Авилэр сгоряча ударил кулаком по столу, заставив бумаги подскочить и разлететься. — Ты соображаешь, что говоришь?! Моя дочь готовится к свадьбе?! С кем?

— С одним парнем, которого выбрали ее новые родители.

— Немедленно верни ее.

— Поздно. Свадьба на завтра назначена, — Сейфиттин вдоволь насытился произведенным эффектом и соизволил все объяснить. — Да все в порядке, Суар. Раз она выйдет замуж под чужим именем и под чужой личиной, то замужней дамой будет считаться вовсе не Княжна Альсарианнэль Авилэр, а девушка из обедневшей аристократической семьи Эра'стуар.

— Хорошая идея! — оценил находчивость оборотня Князь.

— Вовсе нет! — возмущенно закричала Неор. — Не хочу я замуж за Тойна. Ой, то есть не я... она не хочет. Не захочет. Наверное. Он же такой дурак. Я из-за него и сбежала.

— Точно, — подтвердил Сейфи. — Я просто не мог упустить такую удачу, Суар. Искать Княжну среди замужних дам твои враги точно не догадаются.

— Подожди, а как же некое обстоятельство? — осторожно спросил делар Авилэр, заговорщицки подмигнув Мейру.

— Ну, здесь тоже проблем не будет! Неужели ты забыл, что Альси унаследовала твою способность ложные воспоминания накладывать. Думаю, счастливый муж, ни разу не побывав в постели жены, будет свято уверен, что провел с ней незабываемые ночи.

— А что ему жена ответит, когда он утром проснется не на супружеской кровати? — невинно похлопал ресничками Илсьан.

— Я б сказала, — хихикнула в ответ Неор, — дорогой, ты такой затейник!

И тут разговор на несколько минут прервался, ибо никто не мог и слова вымолвить от хохота. Дальнейшая беседа шла в основном между Суаром и Сейфи.

— Ну что, — подвел итог Князь, — теперь, когда основные моменты ясны, предлагаю разойтись по вашим комнатам и отдохнуть. Или у кого-то есть вопросы? — усмехнулся он, повернувшись к Ильсану. — Нет, малыш, твои мысли я не читаю. У юнцов всегда много вопросов. Так что ты хочешь узнать?

— Почему Вы сняли с Неор иллюзию? Это план такой был, или...

— Нет, — покачал головой эльф, — изначально мы хотели, чтобы Неор жила здесь под видом моей дочери.

— Но это опасно для нее, — подхватил Имар, — поэтому я уговорил дядю изменить план. А Сейфи вовремя принял меры по маскировке.

— Я предполагал такое развитие событий, — ответил оборотень.

— Спасибо тебе! — от избытка чувств юный эльф схватил Сейфиттина за руку. — Даже я Неор не узнал. И отдельное спасибо за знакомство с такой чудесной девушкой!

— Ну, за это ты Ильсану спасибо говори, — фыркнул кот, осторожно высвобождая ладонь. — Это он такое чудо разыскал.

— Обязательно скажу, — кивнул Имар, подмигнув мальчику, — с Ильсаном мы обязательно договоримся.

— Вот и отлично, — улыбнулся Князь, — а теперь, дети, брысь отсюда! И чтобы до ужина я никого из вас не видел. Отдыхайте. А вечером бал в честь праздника Радуг.

— Ой! Бал!!

Да, зря он это сказал. Отдыхать Неор теперь точно не станет, да и новоиспеченному женишку не позволит!

Барбариска

Да что б я еще когда-нибудь согласилась путь срезать! Да ни за что! Не дорога, а дебри какие-то. Яма на яме и ямой погоняет. Целую вечность мы шли, бежали, продирались сквозь густой колючий кустарник, оставивший на моей коже глубокие кровоточащие царапины, отдыхали немного и снова шли. Затем я свела близкое знакомство с поросшим лопухами и полынью оврагом, куда кубарем скатилась, безбожно ругаясь и поминая Веррана и всех его родственников. Марр с трудом вытащил меня и часть пути волок на себе. Слишком долго для несчастного урса, и слишком мало для несчастной меня. Дальше ковыляли уже вдвоем, поддерживая друг друга. Проползли через какой-то узкий тесный лаз у основания перекрывшей тропу скалы. И наконец-то вышли к заветной цели — на горизонте, словно яркая звезда на темном небе, показался Янкар.

В здешних местах Янкар считался довольно крупным городом. Здесь даже встречались трех, а то и четырехэтажные здания. На окраине располагалась магическая школа, в самом центре большой театр, куда съезжались зрители со всей округи, и музей. А уж гостиниц, ресторанов, магазинчиков и кафешек и вовсе тьма-тьмущая. И все это сверкало и переливалось яркими магическими огнями, освещая вечерние улицы не хуже солнца.

Верран же, проигнорировав все это разноцветное великолепие, свернул к парку. Улицы позади него уже погрузились в сон, лишь одинокие фонари разгоняли вечернюю тьму. Домики здесь стояли одноэтажные, утопающие в зелени. Почти каждый имел уютный дворик с клумбами и скамеечками. К одному из них и свернул Верран, легонько постучав в окно. Открывшая дверь пожилая женщина приветливо кивнула урсу, но комнату сдать отказалась, заявив, что завтра к ней внучок из деревни приезжает. А так бы она со всем удовольствием.

Возвращаться в центр, к гостиницам, сил не было — вообще, непонятно, какого аража урс меня сюда приволок — так что пришлось включить все свое обаяние и чуть ли не на коленях умалять бабку пустить нас хотя бы на эту ночь. Клятвенно пообещав ранним утром покинуть дом, я устало опустилась на постель и мгновенно уснула.

Выполнить обещание было куда труднее — ныла буквально каждая клеточка тела, а глаза отказывались открываться. Утро оказалось не таким уж ранним, но хозяйка, полюбовавшись моим унылым видом, ругаться не стала. Лениво поплескав в лицо холодной водой, я вышла на крыльцо, где меня поджидал Верран.

— Нельзя было в гостинице, что ли, остановиться? — пробурчала я.

— Нужно так, — важно заявил он, — отец сказал.

На обед, чтобы сэкономить и заодно передать привет и гостинцы мы заглянули к Датане, дочке деда Игната. Здесь нас встретили куда приветливее: прогонять не стали, сразу же усадив за стол и забросав вопросами. Датана оказалась такой же общительной, как и ее отец, и вскоре мы болтали, как давние подружки. Я даже потребовала рассказать мне секрет вечной молодости — ну просто не может мать двадцатилетней девицы так молодо выглядеть и иметь такую стройную фигурку. Про роскошные черные кудри и большие голубые глаза, я вообще молчу.

— Простой секрет, — рассмеялась женщина, кокетливо приподняв прядь волос, — острые ушки и хорошая наследственность.

— Так ты эльфийка!

— Полукровка, — поправила меня Датана.

— Мне говорили, что полукровок тут не любят.

— Не любят, — согласилась она. — После Катастрофы много стычек между расами было. Эльфы с гномами почти двести лет воевали. Многие до сих пор общий язык найти не могут. А в полукровках чужаков видят. К счастью, не все. И не в Янкаре. Это межрасовый город, здесь порядки терпимее. Да и меня тут почти каждый житель знает. Отец с мамой спасли этот город пятьдесят лет назад. Так что их дочь и внучку никто не обидит.

— Спасли город? — спросил Верран. — Как им это удалось?

И не этот ли приз взял дед Игнат? — мысленно добавила я.

— Не знаю, — пожала плечами женщина, разом ответив на оба вопроса. — В обмен на его жизнь и жизнь всего города отцу поставили условие никому ничего не рассказывать.

— Кто поставил?

— Некие сильные маги. Мама однажды нарушила этот запрет и погибла. Боюсь, как бы Кэрлин глупостей не наделала. Дочка это моя.

— И где она сейчас? — уточнила я, припомнив, что уже встречала девушку с таким именем. Да и сходство вроде есть.

— Ушла год назад, — печально вздохнула Датана. — Заявила, что хочет вернуть все на свои места. Весточки присылает изредка. Говорит, что все в порядке. Да я и так это знаю. Я всегда ощущаю, что с моими родными.

— Как это?

— Не знаю, — улыбнулась она. — Само выходит. Наследственность.

— И у Кэрлин?

— Квартеронам меньше способностей достается. Но моей Кэри их не занимать. Ее бабушка, Датанавиарэль, сильным магом была. Вот и внучка ее всех насквозь видит, правду и ложь с первого слова различает. А уж какие мороки наводит. Совсем крохой была, такое выдумывала — у деда волосы дыбом вставали.

Подумав, я все же рассказала о пленнице урсов, с которой встретилась неделю назад — мать должна знать, что с ее дочерью, даже если это не очень хорошие новости. Но, к моему удивлению, Датана совершенно не расстроилась.

— У лирров, говоришь, — задумчиво протянула она. — Похоже на нее. От опасностей она точно не бегает. И к лиррам наверняка не просто так забрела.

Припомнив странности той встречи, я мысленно с ней согласилась.

— Может, и не просто так. Но ведь опасно же.

— Опасно, — кивнула полуэльфийка. — Только на привязи-то не удержишь. К тому же в данный момент ей лишь одна опасность угрожает.

— Какая? — испугалась я.

— Ушки свои отморозить, — рассмеялась Датана. — Замерзла она. А в остальном полный порядок. Ни боли, ни страха я не чувствую.

— Везет тебе, — вздохнула я, сообразив, что и мои дети сейчас совсем одни, но тут же получила подтверждение, что у Зара все в порядке. И у Бумера. Ну и остальные где-то там шляются. Никто бедному котику ни сметанки, ни колбаски не принесет.

Глава 20. Праздник шуткой не испортишь.

Барбариска

Удача — дама капризная. Но до сегодняшнего дня я не понимала, насколько. Приличных слов просто не хватало, а слезы сами собой наворачивались на глаза. Руки мелко дрожали, безжалостно терзая край платка. Хотя отчаянно хотелось вцепиться ими в воротник очередного аптекаря и вытрясти с него аражево противоядие.

Закончилось. И здесь закончилось.

Целый день мы с Верраном бегаем от одного лекаря к другому, слушая одно и то же:

— Нет. Раскупили. Может быть, завтра.

Да нет у Айверина никакого завтра. И не будет. Если я противоядие не найду. И плевать мне, что ингредиенты к ар-диару закончились. Нападения аражей у них, видите ли, участились. Можно подумать, это мои проблемы. Запасы надо было делать.

Оказалось, что проблемы именно мои. И руганью их не решить. Как и слезами.

Но кое-что я все же выревела. Последнюю надежду. Последний шанс.

Призрачный шанс. Несбыточная надежда. Возможно. Но Барбариски не сдаются.

И слезы не помогут? Шантаж? Угрозы? Мольбы? Что ж, унижаться, так унижаться. Ха, да я, можно сказать, мастер мелкой лести и подхалимажа.

Ждите, Эдигоран мудрый, Барбариски идут к вам! И никакая склочность вам не поможет. И на вредность надеяться не стоит. Когда у Барбариски есть цель, задача и план действий — ее ничто не остановит. Итак, найти, восхвалить, оторвать от опытов, заставить делать ар-диар. Проще простого!

Найди дом Эдигорана мудрого не составило труда. Только не так я представляла себе жилище знаменитого мага. Старинный двухэтажный особняк, еще сохранивший местами остатки былой ухоженности, представлял собой весьма жалкое зрелище: светлая краска стен потемнела и облезла, а в щелях между камнями поселилась серая плесень. Резные ставни на ближайшем к двери окне болтались на одной петле, на других и вовсе отсутствовали. Да и внутри это чудо архитектуры смотрелось не лучше. Обстановка в доме если и знавала лучшие времена, то это было так давно, что и эльфийские пенсионеры не припомнят. Дневной свет, пробиваясь сквозь поистрепавшиеся грязные занавески, оставлял на пыльном полу яркие полосы.

И хозяином этого пыльного великолепия наверняка был маленький плюгавенький старик со всклокоченными волосами и куцей седой бороденкой, облачавшийся по утрам в длинную темную мантию, скрывающую грязь и следы экспериментов.

— Умник, кончай ржать, — мысленно возмутилась я, — я сказала "экспериментов", а не то, что ты подумал!

— А что? Мантия же черная — это тоже не видно, — расхохотался тот, нее соизволив даже извиниться за свои выходки. — Ты дальше давай представляй. Мне этот Эдик уже нравиться начинает!

Долго обижаться на этого наглеца у меня почему-то не выходило, да и воображение расшалилось не на шутку, водрузив на крючковатый нос призрачного старикашки большие круглые очки, а в руку сломанный карандашик, которым маг задумчиво почесывал затылок.

Полет фантазии и едкие комментарии Умника прервали шаркающие шаги на лестнице — хозяин наконец-то решил почтить нас своим присутствием.

— Бедный дедушка! — посочувствовал ему Умник. — Устал, еле ходит.

Маг, действительно, еле ходил, но совсем по другой причине — уткнувшись носом в книгу, он что-то увлеченно читал, временами делая пометки на полях. Удивительно, как только с лестницы не скатился. На карандаше, собственно, сходство и заканчивалось. Не было ни крючковатого носа, ни очков, ни бороды. Мантии с...

— С "экспериментами", — любезно подсказал Умник.

— Тьфу на тебя! Нет ее, ни с экспериментами, ни без.

Вместо мантии знаменитый маг носил черные штаны, голубую рубаху на шнуровке и пушистые серые тапочки. Ни густой взлохмаченной шевелюрой, ни возрастом этот парнишка не тянул на Эдигорана мудрого, и был зачислен мною в разряд учеников. Хотя лекари, как один, твердили, что маг живет один и посторонних терпеть не может.

— Вы еще кто такие? — недоуменно нахмурился парень. — Чего явились?

— Где твой учитель? — Верран, видимо, сделал те же выводы, что и я.

— Учитель? — маг растерянно запустил руку в волосы, отчего резинка, стягивающая куцый хвостик, лопнула, и светлые не очень чистые пряди рассыпались по плечам. — Не знаю. В лаборатории, наверное. А здесь-то вы его чего ищите? К нему домой и идите! И вообще, вы мне мешаете проводить эксперимент! Что смешного я сказал?

— Нет, ничего, — кусая губы, выдавила я, Умник и вовсе хохотал в голос. — Мы хотели просто уточнить...

Договорить мне не дали.

— Вон отсюда!

Пространство вокруг поплыло, большие карие глаза мага, превратившиеся в огромную воронку, поглотили его целиком. Голова закружилась, и через миг перед моим носом оказалась закрытая дверь. Так быстро меня из дома еще никогда не выставляли.

— Колданул, араж драный! — недовольно прошипел Верран, которого выкинули столь же бесцеремонно.

Настаивать мы не решились — если у Эдигорана такие ученики склочные, то что от самого мага ждать. Да и день уже близились к вечеру. Так что, пнув на прощание дверь и пожелав хозяевам спокойной ночи, мы убрались восвояси. Вернее, на поиски гостиницы. С ночевкой нам снова не повезло. Гостиница была довольно уютной, но и стоила немало. Сил после беготни по городу и принудительной телепортации не было. Плюнув на дороговизну, я выложила нужную сумму, клятвенно пообещав себе поискать что-нибудь подешевле. Желательно, вообще бесплатное.

Веррунчик, бросив наши сумки в номере, попытался улизнуть по важным делам. "Важные дела", игриво помахивая хвостиком, прогуливались под окном.

— Иди, — улыбнулась я. — Такие дела нельзя надолго оставлять без присмотра.

Урс понимающе фыркнул и моментально исчез. Мелькнула было мысль, а не прогуляться ли мне в парке, уж больно вечер хорошо, но тут же исчезла, отправившись дрыхнуть к остальным. Да еще и мышцы взбунтовались, заявив, что если я сейчас же не лягу в постель, то они объявляют забастовку, строят баррикады и дружно скандируют: "Да здравствует революция измученных организмов!", "Органы и ткани, объединяйтесь!", "Свободу костно-мышечному аппарату!" Пришлось срочно сдаваться и подписывать капитуляцию.

Отужинав и приняв душ, я блаженно растянулась на кровати. Как же мало человеку нужно для счастья. Мягкая кровать и сон, тут же поймавший меня в свои нежные объятия.

Убедившись, что его кукла крепко спит и в ближайшее время совершать подвиги не намерена, Умар отключил вариатор и привычно отправился в комнату отдыха. Такая роскошь, как сон, ему не грозила. Сам виноват — никто не просил его заводить сразу двух кукол. Тяжело, да. Он не спорит. Но и шансов на победу в два раза больше. К тому же — и это было очень странно — сама мысль о том, что придется расстаться с кем-то из них, пугала до невозможности.

В который уже раз подивившись сам себе, грейм запер дверь и, заказав ужин, растянулся на любимом диванчике. Комната отдыха, повинуясь магическому приказу, активировала иллюзию морского берега. Пол превратился в мелкий белый песок, на который плавно накатывали большие волны, вместо дивана возник мягкий лежак с навесом от заходящего солнца. Коктейль в руке, к счастью, коктейлем и остался. Похоже, сил и времени на шуточки у Луитти с Тигарой не осталось. Хотя...

Нет, сидящая на песке у самой воды женщина в красном парео не могла быть чужой шуткой. Ни Лу, ни Ти ее никогда не видели. Тогда откуда?

Женщина обернулась и приветливо помахала ему рукой. Рассмеявшись, она зачерпнула ладонью горсть воды и запустила в грейма, заставив его костюм безнадежно промокнуть. В ответный полет отправилось яблоко, которое женщина легко перехватила в воздухе и, промурчав что-то благодарно-возмущенно, принялась грызть. Улыбнувшись, грейм поспешно выставил силовую завесу — получить огрызком в лоб почему-то не хотелось.

Ал'Никс блаженно зажмурился. Было удивительно хорошо. И не важно, чья это шутка — наглых грейм или его больного подсознания, видеть женщину было нархански приятно. Он даже пригласил ее на ужин ее, наколдовав два кресла и маленький столик, но призрак не заинтересовался ни фруктами, ни мясной нарезкой, почему-то стремительно исчезающей с блюда, ни красным вином в пузатом бокале. Покачиваясь в зависшем в воздухе кресле, женщина что-то ему рассказывала, но слов грейм разобрать не мог. Его глаза закрылись, и кресло-качалка прочно встала на песок толстыми диванными ножками.

Легкий ветерок играл волнами и ерошил распустившиеся волосы парня. Свернувшись клубком, Умар почувствовал, как его плечи укутывает что-то теплое, а виска нежно касаются чьи-то губы, и, улыбнувшись своим глупым мыслям, заснул.

Покидать волшебную иллюзию было жаль. Вариатор, разумеется, послушно показал бы ему его женщину, но это было не то, о чем он мечтал. Хотелось встретиться с ней лицом к лицу, возможно, получить кулаком в глаз — и вполне заслуженно, он бы даже не спорил, а затем обнять и...

И все-таки чертова Луитти от своих шуточек не отказалась. А как иначе можно объяснить его состояние? Интересно, не будь в его мыслях Барбариски, с кем бы он целовался на песке? И нет ли тайно уставленной записи?

После тяжелых и упорных поисков записывающий кристалл нашелся в соседней комнате и был безжалостно взломан. Луитти вряд ли бы понравилось его новое содержание, но остальных любовная сцена с прекрасной греймой и бородавчатым шаффтом в главных ролях очень бы порадовала.

Весьма довольный собой ал'Никс вернулся к вариатору, активировал первый канал, но, подумав, переключился на мальчишку. Его вид точно не будет будоражить замороченную Луитти фантазию. И все-таки, почему заклятие сработало именно так? Что послужило причиной — заклятие, выбравшее Барбариску, или Барбариска, исказившая заклятие?

Окунувшись в чужие мысли, пришлось срочно выбрасывать любовные глупости из головы — Ильсан был в опасности. Вернее, неуклонно чувствовал ее приближение. И грейм вновь пожалел, что не может его предупредить — опасность была вполне реальна. И стремительно приближалась. Но магического чутья грейма у мальчика не было, а собственно он старательно пытался игнорировать, отвлекаясь то на исследование выделенной ему комнаты, то на оценку умственных способностей того, кто подсунул ему эту чудесную пижаму — зелененькую с желтыми ромашками и голубыми зайчиками. Наверняка, Имар удружил. Наверное, не стоило его называть "милым ушастым зайчиком".

Обыск комнаты положительных результатов не дал — другой одежды в шкафу не наблюдалось. На широкой, застеленной светло-зеленым покрывалом кровати тоже. Столик у зеркала порадовал горой баночек, тюбиков и расчесочек и полным отсутствием чего-то полезного. Зеркало отразило недовольно надутую физиономию и растущее за окном дерево. Это было уже лучше — значит, выбраться из спальни труда не составит. Да и спускаться невысоко — всего второй этаж. А плотные зеленые шторы отлично справятся с ролью веревки. На подоконнике, правда, валялся изображавший статую Лохматик, но и он вряд ли станет препятствием.

Разочарованно вздохнув, Ильсан облачился в пижаму — можно было и нагишом лечь, но у Неор вошло в привычку врываться в его комнату без стука, и опозориться очень не хотелось.

Уснуть так и не удалось. Вредное предчувствие не успокоилось, требуя немедленно покинуть замок, а желательно и Таиндэ. И чем быстрее, тем лучше. В идеале уходить нужно прямо сейчас. Но не бросишь ведь здесь Сейфи и Неор. Да и куда бежать? В замке, по крайней мере, он не один и сможет найти помощь. Князь вроде неплохой человек, Имар тоже. Да и Сейфи его в обиду не даст. Ну и бал посмотреть охота — когда еще доведется.

Самовнушение помогало мало — похоже, Лорд Пайриттивэль напугал мальчишку куда сильнее, чем он думал.

Уступив кровать развалившемуся там мурату, Ильсан перебрался на подоконник и, обхватив колени руками, печально уставился на готовящийся к празднику парк.

В небе продолжали играть яркие, подсвеченные магией радуги. От дерева к дереву протянулись витые гирлянды из цветов, шаров и лент. В свете цветных фонариков развивались на ветру семицветные полотнища. Даже над притаившимися среди зелени фонтанчиками, расцвечивая струи, вспыхивали крохотные радуги. И только несчастные мраморные статуи остались без украшений.

Посчитав это вопиющим нарушением праздничного порядка и желая хоть ненадолго отвлечься от тревожных мыслей, Ильсан выгреб из шкафа целую гору одежды, которую недолго думая выкинул в окно и, спустившись по дереву, припрятал ее в кустах. Добывать женский гардероб мальчишка отправился в спальню Неор. Скомпрометировать даму он не боялся, тем более что этим успешно занимался Имар, тискающий девицу в одной из беседок.

Понаблюдав за ними пару минут, Ильсан решил, что на сегодня ему научных изысканий в межличностных и межполовых отношениях людей и эльфов более чем достаточно, и неплохо было бы эмпирически их подтвердить, нарядив наконец статуи. Цели, задачи, а главное последствия предстоящего эксперимента мальчишка представлял себе плохо, но отказываться от веселья не собирался.

В комнате Неор обнаружилось шикарное бальное платье нежно-голубого цвета с кучей кружев и лент, перетянутое серебряным пояском. Ильсан не сомневался — знай пэри Эра'стуар об этаком чуде, утащить в сад ее бы не удалось. А значит, можно без проблем вернуть должок Имару. Сгоняв в свою комнату и незаметно прошмыгнув обратно, мальчишка аккуратно снял с манекена платье и убрал его в шкаф, взамен натянув подаренную Имаром пижамку с зайчиками.

Сразу выбраться в сад не удалось — прыгать со второго этажа было высоко, да и под окном красовалась огромная клумба, миновать которую не получилось бы в любом случае. Свернув не в тот пролет и перепутав лестницы, Ильсан вышел в незнакомое крыло замка, где чуть не столкнулся с магом Лорда Пайриттивэля. Надменный выскочка Лизард даже не заметил болтающегося у его двери мальчишку и быстрым шагом покинул коридор. Вместо того, чтобы тихо улизнуть и благополучно вернуться в парк, в неугомонную голову Ильсана пришла очередная пакость. Да и дверь в комнату мага, а может, и его хозяина, была преступно не заперта. Мальчик, правда, ощутил легкое магическое покалывание, но войти это не помешало, а от нехороших предчувствий полуэльф привычно отмахнулся.

— Не стоит этого делать, — заявил проснувшийся вдруг здравый смысл, — и статуи наряжать не стоит. Это чревато неприятностями.

— Когда это нас останавливало! — воскликнула бесшабашность. — Ушастых, что ли, испугался?

— Вот еще! — отозвалось уязвленное самолюбие. — К тому же эти снобы нас презирают. Думаю, мелкая пакость в самый раз будем. А может, не такая и мелкая...

— Так ведь эльфы узнают, кто это сделал! — обиженно взвыл здравый смысл.

— Будут неприятности! — вновь напомнило предчувствие.

— Ты всегда об этом трещишь, — парировала бесшабашность. — Раньше проносило, и сейчас пронесет.

— Те, кто запивают соленые огурчики молочком, — хихикнуло чувство юмора, — тоже надеются, что пронесет. И ведь каждый раз не ошибаются!

— Хватит нести глупости! — возмутился здравый смысл. — Злить эльфов опасно.

— А кто узнает, что это мы? — фыркнула бесшабашность. — Не пойман — не виновен!

— Тайну от Стража не скроешь! — припечатал здравый смысл. — Особенно, если собственную одежду использовать.

— Так мы и не будем собственную, — рассмеялась бесшабашность. — Зря мы, что ли, сюда пришли? Сейчас у Лизарда костюмчиками разживемся, и айда в парк.

Вслушиваясь в этот монолог, Умар хохотал до слез. Не удивительно, что у парня крыша едет — при такой-то жизни. Но, тем не менее, операция прошла успешно. Вернувшись на центральную аллею, Ильсан нацепил черный камзол мага на первую же подходящую статую, водрузил на голову шляпу, а к руке вместо меча примотал отломанную у соседнего куста толстую ветку. А плащ Лизарда, чтобы мраморная дама не мерзла.

Развесив остальную одежду, Ильсан заторопился обратно — вдруг Имар с Неор уже закончили целоваться, как бы процесс вручения "подарка" не пропустить. А ведь еще наблюдательный пункт надо бы найти. Пробегая мимо первой мраморной парочки, мальчик услышал громкий смех и торопливо нырнул в кусты. Парень с девушкой, с улыбкой рассматривающие его творения, самого мальчика даже не заметили.

— О! Тайнитарэль, смотри, — со смешком пропела сероглазая девушка, кокетливо накручивая на палец светлый завитой локон. — Делар Муилнэ младший! Как живой!

— А кавалер-то какой! — весело ответил парень, еле достающий девушке до плеча. — Даме свой плащик предложил!

Эльф озорно улыбнулся, совсем как Имар. Он и походил чем-то на Имарианзинтэль — такой же невысокий, черноволосый, разве что глаза фиалковые, а не голубые.

— Ой! А штаны-то делар Муилнэ где потерял? — засмеялась девушка.

— Ритт, прости, мы не вовремя, — серьезно обратился к статуе Тайнитарэль, прижимая руку к сердцу, — такой интимный момент испортили. Пойдем, Люнирэль, — расхохотался он в голос, — не будем мешать влюбленным.

— Подожди, он даме цветы забыл подарить, — заявила эльфийка, пристраивая свой букет рядом с малахитовым зеркальцем, которое держала мраморная красавица. — Вот так лучше! Тай, как думаешь, кто это?

— Наверняка Леди Мирэйливэль. Вот смотри.

Рядом с каменной возникла иллюзорная фигурка стройной черноволосой девушки в роскошном зеленом платье, которое тут же сменилось копией накинутого на статую плаща. Иллюзия брезгливо глянула на свое новое одеяние и вновь застыла, высокомерно забрав подбородок. Тонкие аристократичные черты ее лица заострились, образуя маску надменности и превосходства, а яркие зеленые глаза так и обжигали холодом. Больше всего призрачная Леди напоминала статую, прекрасную и величественную. Не поэтому ли эльфов так развеселила шутка Ильсана?

— Сходство почти идеальное, — улыбнулась Люнирэль. — Только волосы не очень похожи.

— А так? — спросил эльф, наколдовав мраморной Леди роскошную прическу с блестящими в ней бриллиантами.

— О, да! — захлопала в ладоши девушка. — Так гораздо лучше. Хотя грудь у оригинала поменьше будет.

— Исправить?

— Нет, так оставь — пусть хоть разок увидит у себя настоящую грудь!

— Так этим снобам и надо, — кивнул Тай, — пусть постоят народу на радость.

Парочка, смеясь, удалилась, а Ильсан, полюбовавшись улучшенной композицией, помчался дальше. Выбрав подходящее дерево, откуда хорошо было видно спальню Неор, мальчишка вдоволь насладился разгорающимся скандалом и счел себя отомщенным. Правда, подозревал, что Имар в долгу не останется. Но это будет потом, а пока его ждет парк и мраморные статуи, доведенные им до совершенства. Пропускать основное действо Ильсану не хотелось.

Проходящие мимо эльфы по-разному реагировали на учиненное им безобразие — кто-то недовольно кривился, кто-то отворачивался, пряча улыбки, а некоторые откровенно хихикали, подталкивая друг друга локтями. Но никто и попытки не предпринял разоблачить каменные изваяния. Видать, не пользовались Ритт и Мирэйли всеобщей любовью.

Сидеть на одном месте Ильсану быстро наскучило, и он умчался на поиски новых развлечений.

Стемнело очень быстро. Сцена, обустроенная на большой поляне в центре парка, давно ожидала артистов и зрителей, которые коротали время в увитых плющом беседках или в шумных павильонах с выпивкой и закуской. Вдоль дорожек выстроились столики с прохладительными напитками, стоило кому-то взять бокал, как на его месте возникал новый.

Один из столиков особое внимание Ильсана — располагался он в тени развесистых кустов и большой популярностью не пользовался. Это позволяло мальчику незаметно для взрослых пригубить знаменитое эльфийское вино. Полуэльф справедливо полагал, что в бутылки с эльфийскими этикетками, которыми торгует папаша Роддук, наливают такую бурду, которая с настоящим вином и рядом не лежало. Интересно было сравнить.

Заметив шествующую по аллейке парочку, Ильсан торопливо нырнул в кусты и притаился. Ничего не подозревающий Имар подвел свою даму к столику и протянул ей пузатый бокал с темно-рубиновым вином. Неор, старательно разгладив голубое платье, которое они все таки нашли, уселась на лавочку и, приняв бокал, пригубила вино. Мальчик не видел ее лицо, зато отлично слышал восторженные возгласы и причмокивания. Пустой бокал вернулся на свое место на столике и, полыхнув золотистым цветом, исчез, чтобы тут же вернуться вновь — чистым и наполненным.

Проводив взглядом удаляющуюся парочку, Ильсан выбрался на дорожку и взял тот же самый бокал. Вряд ли княжич для своей невесты гадость какую выберет. Мальчишка не успел сделать и пары глотков, как из глаз сами собой брызнули слезы, а в горле полыхнул настоящий костер. И это вино?! Больше на гномий эликсир похоже!

Полуэльф жадно глотал воздух, пытаясь отдышаться, и молча злился, слушая за спиной звонкий смех. Сделав небольшой круг по парку, заклятый друг и аражева предательница вернулись и бессовестно потешались над несчастным ребенком. Неор сжалилась первой, протянув еще один рубиновый напиток.

— Выпей, — улыбнулась она. — Не бойся, это сок.

Подозрительно зыркнув на девушку, Ильсан принял бокал и, прежде чем выпить, осторожно принюхался. Сок наконец-то унял пожар, и по всему телу разлилось приятное тепло и приятная легкость, а бесшабашность, и так не особо пугливая, вконец обнаглела.

— Как тебе наше угощение, дружище? — дружески похлопал его по плечу Имар.

— Будешь теперь знать, как мое платье трогать! — добавила Неор, грозно сдвинув бровки.

— Буду-буду, — со вздохом кивнул Ильсан.

Пока расстроенный мальчик придумывал достойный ответ, музыка смолкла, и в тишине парка зазвучали трубы.

— Идем скорее, концерт начинается! — воскликнула пэри Эра'стуар, подхватывая друзей под руки.

Пробежав аллейку, они выбрались на широкую дорожку и незаметно влились в бурный поток спешащих на представление эльфов.

Перед украшенной цветами и гирляндами сценой полукругом, тремя расширяющимися к концу крыльями, выстроились ряды плетеных кресел. Имар провел друзей вперед и усадил в первом ряду среднего крыла.

— А чего это мест так мало? — удивился Ильсан. — Разве все сюда поместятся?

— Это основная площадка, — пояснил плюхнувшийся рядом оборотень. — Есть еще несколько, куда магически передается изображение с главной сцены.

Места быстро заполнились, зазвучала тихая музыка, под которую Князь, приветственно махнув подданным, прошествовал к своему креслу, по правую руку от Имара. Одновременно с ними к первому ряду левого крыла подошли оба Лорда Муилнэ, отец и сын.

— Ильс, ты только посмотри, — возмущенно шепнул Имар, — эти выскочки даже в праздник себя поскромнее вести не могут. Наверняка, за кустами ждали, чтобы одновременно с дядей прийти.

Но Ильсан его уже не слушал. Освещающие площадку фонари погасли, исчезли сверкающие в небе радуги, кроме одной. На темный поначалу помост выскочила худенькая эльфийка в искрящемся всеми цветами радуги платье, и представление началось. Девушка-радуга и ее партнер, олицетворяющий темный вечер, танцевал так, что не только Ильсан затаил дыхание, по зрительским рядам прокатывались восхищенные вздохи, легко превращающиеся громкие аплодисменты. А когда танцор заключил Радугу в объятия, и его черный костюм стал серебристым, а в небе вновь засияли яркие веселые радуги, зал взорвался восторженными криками.

Концерт продолжался. Нежные лирические баллады сменялись зажигательными танцами и веселыми песнями. Стараниями магов на сцене вырастали сказочные города, цвели небывалые растения, а звери устраивали настоящие цирковые номера. Благодаря Тайнитарэлю, оживали древние эльфийские легенды.

Ильсан даже разочарованно вздохнул, когда маги покинули сцену.

— Сейчас на эту сцену приглашается Ильсан Тимейрэл, — провозгласил ведущий.

Ильсан не сразу понял, что говорят именно о нем. Привыкнуть к тому, что здесь его считают сыном Эйрифисейнталя, он не успел. Да фамилию Тимейрэл не часто слышал. А уж то, что его могут вызвать на сцену, вообще в голове не укладывалось.

Укоризненно взглянув на запыхавшегося Имара, с честными-пречестными глазами усаживающегося на свое место, мальчик решительно встал и, хитро усмехнувшись, поднялся на сцену.

— Что Вы исполните? — поинтересовался ведущий.

— Песню! — невинно улыбнулся мальчишка, заставив читающего его мысли Умара предвкушающе потереть руки.

— Хорошо. Начинайте, наши музыканты подхватят.

Приосанившись и подмигнув Имару, Ильсан улыбнулся и запел:

Проводился у эльфей

Конкурс по длине ушей.

Долго спорили, рядили,

Только нарфы победили.

Опешившие музыканты позабыли, что должны играть, а зрители уставились на певца, раскрыв рот. Раздавшие с задних рядов смешки и улыбка Князя подбодрили мальчика. А подмигнувший ему Тайнитарэл оживил частушку: и на площадке рядом с Ильсаном появились два иллюзорных эльфа, измеряющих уши и отчаянно спорили, а нарф, сидящий позади них, меланхолично чесал задней лапкой за длинным, озорно торчащим ухом. Хохот усилился. А какой-то не совсем трезвый голос выкрикнул:

— Давай дальше, парень!

— Точно, — подхватили другие эльфы, — продолжай.

С усмешкой пожав плечами, мальчик выполнил это пожелание. Следующие частушки, сопровождаемые яркими картинками, как и предполагал Ильсан, имели грандиозный успех.

Как-то меткий лучник дроу

Собрался стрелять в корову.

Громко бедная мычит,

Ведь в заду стрела торчит.

Гном затеял с эльфом спор,

Что ведется с давних пор.

— Гномы лучшие на свете!

Так он начал разговор.

Эльфа длинен монолог,

Спит наш гном без задних ног.

А эльфы, оказывается, не такие уж и снобы. Только Лорд Муилнэ недовольную рожу скорчил. А вот его сыну представление понравилось, со сцены отлично видно, как он отворачивается и закусывает губу, чтобы не расхохотаться. Но заморачиваться его странным поведением Ильсан не стал. Тем более что публика требовала продолжения.

Как-то урсы нарывались

И на эльфов вылупались.

Добрый эльф, эстет притом,

Им хвосты связал бантом.

Дайте новеньку дубинку,

Дайте резвого коня,

Бить поедем наглых орков

И орканского царя!

Три вампира-раскрасавца

К дроу забрели на танцы.

Этих танцев результат —

Восемнадцать вампирят.

Твердит эльфик человечке:

— Уйди по-хорошему!

Все равно любить не буду —

Морда как у лошади.

Под громкий хохот и аплодисменты мальчик спустились со сцены, улыбкой поблагодарил Тайнитарэля и уселся на свое место, не забыв незаметно для остальных показать Имару язык.

А вот выступавшему следом статному среброволосому эльфу не нужны были никакие иллюзии, чтобы зал почтительно замер — его песни без всякой магии заставляли плакать и смеяться вместе с героями. Завершился концерт новым танцем Радуги. На последнем аккорде девушка вскинула руки вверх, и весь зал поднялся на ноги. Кресла исчезли, и зазвучала свирель, открывающая бал.

Вдоволь повеселившись, да и подустав от липнувших к нему эльфийских красоток, мечтающих через Ильсана познакомиться с княжичем, мальчик решил вернуться в свою комнату. Но далеко отойти не сумел. Стоило ему свернуть на тихую тенистую аллейку, как на его запястьях неожиданно защелкнулись магические тюремные браслеты, позволяющие полностью контролировать заключенного.

— Ильсан Тимейрэл, — заявил один из эльфов, демонстративно подкидывающий на ладони управляющий кристалл, — вы арестованы за убийство Лорда Муилнэ и других эльфов из отряда Линтаравэй. Следуйте за нами,

Ответить Ильсану не позволили. Тело, повинуясь командам, двинулось следом за тюремщиками. Свободными остались разве что глаза. Только лучше бы и они не подчинялись Ильсану. Тогда бы он не увидел, как разворачивается и уходил Сейфиттин, не предпринимая ни малейшей попытки помочь.

Маг, управляющий кристаллом, и два воина-охранника, за чем-то удерживающие мальчика за руки, привели его в дальний конец парка, где за маленьким столиком с напитками и фруктами восседала богато одетая эльфийка. Та самая Леди-статуя из парка. Тайнитарэл ее отлично изобразил, один в один — и красота, и надменность.

— Уверены, что этот сопляк убил Пайвэритэля? — высокомерно протянула Мирэйли, откидываясь на спинку мягкого кресла.

— Да, Леди Эвринэ. Он носитель тура-найлис, — с поклоном ответил маг.

— Повесить! — бросила красотка, двумя пальчиками отрывая от грозди виноградинку.

От этого безразличия и невозможности пошевелить хотя бы пальцем Ильсана сковал такой ужас, что и связанного с ним грейма бросило в дрожь. Было жутко самому вставать на табурет и одевать на шею петлю. Но управляющий кристалл не оставил мальчику выбора. Леди Эвринэ отстраненно наблюдала за происходящим, потягивая вино из бокала. По взмаху ее руки один из воинов шагнул вперед, собираясь выбить опору из-под ног Ильсана.

— Что здесь происходит, Мирэйли? — раздался позади ледяной голос, заставив мага склониться в поклоне, а охранников почтительно замереть.

— Мы судим убийцу, дорогой Ритт! — нежно улыбнулась ему эльфийка.

Араж* — опасный хищник, слово используется как ругательство.

Пэри* — вежливое обращение к незамужней девушке (пэр-эри — к замужней или пожилой женщине).

Пэр* — вежливое обращение к мужчине.

Нарф* — мелкий хищник, всеядный, не брезгует падалью, нарфы часто охотятся стаями, тогда становятся очень опасны, могут напасть и на крупных хищников, и на человека.

Мэйдес — один из миров Калейдоскопа.

Варто — один из миров Калейдоскопа (родина орков).

"Кресло императора" — вид казни, когда приговоренного сажают на специально сконструированное кресло и вгоняют снизу кол.

Сантеро — один из миров Калейдоскопа (родина технарей).

Скайдер — небольшой четырехместный летательный аппарат.

Шипар — густой колючий кустарник.

Зейт — должность в аппарате исполнительной власти (чиновник, для мелких городков представитель государственной власти, занимается сбором налогов, обладает правами судьи).

Подорожная — документ, удостоверяющий личность, в котором указывается имя, основное место жительства, цель путешествия; позволяющий свободное и беспошлинное передвижение по зонам. Свобода передвижения и беспошлинность весьма относительные, определяются стражниками дорожной службы и зависят от происхождения, сословия, статуса, должности проверяемого и т.д.

Дорожная служба — официальное отделение стражи, следящее за порядком на дорогах.

Окур — воинское звание младшего командного состава в страже, в армии (единое для всех зон).

Делар — вежливое обращение к эльфу (мужчине).

Делари (эльфск.) — вежливое обращение к перворожденной (незамужней женщине).

Эртуарсаль* (эльфск.) — магический предмет, обычно диадема, используется эльфийками для создания иллюзий. Возможно сокращение — эрт.

Ил'яхзи — технический прибор, позволяющий создавать иллюзии, его действие магически не определяется, можно смоделировать от 5 до 10 образов; в зависимости от сложности прибора к зрительной добавляются дополнительные виды иллюзии — слуховая, тактильная, вкусовая.

Шагра-станция — станция, работающая на шагране. Шагран — вид энергии, который начали использовать на Сантеро незадолго до Катастрофы.

Кровник — обладающий правом на кровную месть.

Камр — амулет, блокирующий магию; камень, нейтрализующий магию.

Хардвэ — технология, любая вещь технического происхождения.

Туарра — курительная смесь, которая оказывает бодрящее воздействие на орков и людей, а у эльфов вызывает очень глубокий сон.

Аналог нашего выражения "чертики в глазах".

Хайтаррасс* — некая туманная субстанция, неизвестной природы; хищник, предположительно результат неудавшегося магического эксперимента, по некоторым данным разумен.

"Сестры хоровод водят" — образное выражение, описывающее природное явление, когда ночью одновременно всходят все три луны, то выстраиваясь в одну линию, то вновь расходясь.

Асгала — ядовитый цветок, используется для приготовления различных зелий.

Куратор — руководитель, закрепленный за группой студентов.

Коэлны, юлтары — знаменитые деревья эльфийского леса.

Пэлатти — город-рынок в Синей зоне.

Файрадская сталь — вид стали, производимой гномами.

Пресветлая Дилайра — эльфийская богиня, встречающая умерших в Изумрудных Садах.

Полностью книгу можно купить на сайте "Призрачные миры" в удобном для вас формате.