— Мардан! — возмущенно воскликнула Лин.
— Да-да, ваше высочество. Сейчас леди Лаксме пойдет к себе, и вы не будете ее третировать, делая предложения, которые ее смущают и заставляют страдать. Вы можете идти, леди.
Удивительное тепло разлилось в груди у девушки. Необычное взаимопонимание возникло между ней и Поладом. Как она могла сравнить его с коршуном или волкодавом? Очень милый веселый человек. Илкер вскочила.
— Спасибо... господин.
— Ну-ну, — усовестил он девушку. — Какой я тебе господин? Можешь называть меня Мардан. По крайне мере когда нас никто не слышит.
— Спасибо... — назвать его по имени она так и не решилась. Тут же вспыхнула. Почему она устремилась выполнять приказ? Ведь она должна подчиняться принцессе.
— Ваше высочество, я могу идти? — прошептала она.
— Иди, — принцесса будто откусила лимон.
— Спасибо, ваше величество, — Илкер сделал реверанс.
— До свидания, Илкер, — холодно отозвалась королева.
Уже у порога девушка не выдержала и обернулась:
— Простите... а леди Езниг... Она еще в тюрьме? — поинтересовалась Илкер — ее давно беспокоила судьба девушки. Конечно, она виновата, но все же...
— Я отправил ее в отчий дом, — с добродушной ухмылкой объяснил Полад, — и подобрал ей мужа, который не позволит ей заниматься, чем не положено.
Илкер с легким сердцем покинула столовую.
После ужина, в одиночестве отправившись в спальню, Лин сбросила маску взбалмошной принцессы. Она вспоминала сегодняшний вечер. Мардан Полад категорически запретил приставать к Илкер, но ведь она хотела как лучше.
Все началось две недели назад, когда брат попросил взять к себе еще одну горничную и освободить ее от работы. Лин с радостью выполнила просьбу, тем более что она ничем не жертвовала ради этого. Для брата она бы сделала и больше. Ллойд ухаживал за Илкер и при этом делал все, чтобы горничная не узнала, кто он на самом деле. Имя, под которым его знали все в Энгарне, он не назвал. Это походило на небольшой заговор: всем, кто знал о происходящем, запретили говорить Илкер, что лесника в Жанхоте уже лет десять как нет. Многие думают, что брат хочет развлечься с бедной девушкой, — обычное дело среди знати. Принцесса игнорировала подобные сплетни. Какое им дело до планов принца? Эолин нежно любила брата и безгранично ему доверяла: брат не мог поступить плохо. Все, что он делает, — правильно.
Больше всех о судьбе Ллойда переживала мать. Полад относился к нему спокойней, часто приговаривая, что принцу вообще не место в Энгарне, но королева с этим не соглашалась, поэтому пыталась найти ему невесту. Почему-то ей казалось, что можно всю жизнь прожить с женщиной, не открывая, кто он на самом деле, и быть при этом счастливым.
Впервые вопрос о помолвке встал, когда принцу исполнилось девять лет. Кашшафа вдруг захотела помириться и в знак дружеских отношений договорилась о будущей свадьбе принцессы Кашшафы и принца Энгарна. Полад пошел на этот шаг лишь потому, что был наслышан о короле Манчелу, и считал, что тот разорвет помолвку не далее чем через год. Полад не ошибся.
Королева-мать взялась за принца, когда ему исполнилось шестнадцать. Сын уже давно не посещал балы, игнорировал званые торжества, на которых была возможность познакомить его с подходящей девушкой. Королеву это огорчало, но она ничего не могла поделать: Ллойд поступал так с одобрения Полада. Тогда Эолин поступила по старой поговорке: если город не хочет приблизиться к королеве, ей самой придется идти к городу. Если принц не желает знакомиться с девушками, которых подобрала мать, девушки сами с ним познакомятся. Поскольку принцесса Лин до шестнадцати лет фрейлин не держала, мать стала выбирать особенных фрейлин для себя: безупречно красивых, образованных и достаточно знатных девушек — потенциальных невест. Пока Ллойд живет во дворце, он непременно столкнется с какой-нибудь из них. Однако долгое время все уловки матери проходили впустую, она добилась лишь того, что принц почти перестал бывать во дворце, целыми днями пропадая в лесу.
И вдруг, три года назад, Ллойд собрался жениться. Фрейлина Дьаланка Зимран не стала ждать, когда принц обратит на нее внимание. Она сама подошла и попросила объяснить какие-то тексты в Книге Вселенной. Попросила спокойно и серьезно, без малейшего намека на флирт. Не успели они оглянуться, как Ллойд беседовал с Дьаланкой часами. Когда девушка уходила, он сидел у окна и о чем-то мечтал. Иногда брал книгу, делал вид, что читает, но на самом деле опять любовался небом. Королева была на седьмом небе от счастья, однако на семейном совете Полад попросил принца не торопиться со свадьбой.
Лин, которая тогда была нескладным подростком, а не красивой девушкой обрадовалась такому совету. Она недолюбливала избранницу брата: Дьаланка казалась ужасно умной, но совершенно бездушной. Больше всего раздражало ее лицемерие: нежная и обаятельная с Ллойдом, она становилась надменной и злой, как только он уходил. Заметив, что по какой-то причине принц не торопится просить ее руки, девушка постаралась остаться с принцем наедине. Но тут на помощь брату пришла Лин: она прилипла к брату, как репей, не отставала от парочки ни на миг. Чисто интуитивно она мешала им, хотя по детской наивности не понимала, чем именно мешает.
Но Ллойд то и дело отсылал сестренку, находя надуманные предлоги. Это пробудило еще большую ненависть к будущей невестке: Дьаланка отбирала брата, который раньше так сильно ее любил! Лин готова была сражаться до конца, но леди Зимран внезапно удалилась из дворца и больше никогда здесь не появлялась. Принцесса ликовала... пока не поняла, что девушка чем-то отравила брата. Отравила не тело, а душу: Ллойд разом отстранился от всех; уехал в свой замок, который как нарочно с незапамятных времен назывался Ецион-Гавер — Обитель печали; два года не бывал в Жанхоте и по большим праздникам. С тех пор он никогда не слушал "правил приличия", жил так, как нравилось, там, где нравилось, и королева-мать прекратила всякие попытки женить его.
Недавно принцесса узнала, почему же расстроилась помолвка. Герард рассказал, что с самого начала удивлялся, как же принц не видит, что за штучка эта Дьаланка. Он все надеялся, что принц поиграет с ней и бросит, но когда понял, что у друга все всерьез, вынудил его послушать, что говорит предполагаемая невеста, когда принца рядом нет. А девушка, как нарочно, разоткровенничалась с подружкой-фрейлиной, сообщила, что терпит Ллойда лишь потому, что он принц. По ее словам, получить в мужья лорда Нево намного лучше и если бы сохранилась хоть крошечная надежда, что Герарда можно окольцевать, Дьаланка никогда бы не тратила драгоценное время на Ллойда. Но раз это невозможно, Ллойд тоже подойдет. Он богат, а при умной жене может стать не только принцем, но и королем. Герарда же всегда можно заполучить в любовники... Лин не представляла, что чувствовал любимый брат, услышав подобное. Наверно, если бы такое случилось с ней, она бы не смогла жить дальше.
И вот, когда они уже потеряли надежду вернуть его, Ллойд вдруг ожил, подружился с горничной Илкер и стал то и дело появляться во дворце. Правда, поселился в домике, который раньше занимал лесник. Илкер матери, конечно, не нравилась. В качестве невестки она ее не представляла. Принцесса тоже. Она хотела только одного: чтобы брату было хорошо, жениться для этого не обязательно. Конечно, Лин сморозила глупость, предлагая Илкер стать фрейлиной. Во-первых, у Ллойда это вызовет неприятные воспоминания. Во-вторых, "леснику" — как представился Ллойд — проще встречаться с горничной, чем с фрейлиной. Вот только когда-нибудь девушка все равно узнает правду. Разве удержишь воду в ладонях? Так и слухи, которыми полнится дворец, не удержишь. Лин после рассказа брата одарила приданным горничную Пайлун, но та все равно постоянно следила за Илкер, оберегала ее. Леди Лаксме — ее высочество хихикнула — узнает правду, и кто знает, что тогда будет.
...Принцесса так задумалась, что когда лорд Нево шагнул из ниши в галерее, она вскрикнула от испуга.
— Прости, я не хотел тебя пугать, — взгляд Герарда наполнился виной. — Можно с тобой поговорить?
Лин игнорировала лорда уже две недели после той выходки с дневником, когда она бегала по всему дворцу, чтобы надрать ему уши. Разве за таким длинноногим угонишься? Принцесса искоса взглянула на широкоплечую фигуру лорда. Ее высочество точно знала, что половина девушек Жанхота от него без ума, но сама о нем старалась не мечтать.
Напомнила себе проступок Герарда: он взял ее дневник. Личный дневник, в котором она пишет о сокровенных переживаниях! Да, она рассеяна и часто бросает дневник в неподходящих местах. Но это же не повод читать записи... Лорд клялся, что и обложку ни разу не открыл, лишь спрятал, чтобы подразнить ее, но Эолин все равно не простила. Тем более в порыве ярости, она устроила во дворце такое представление, что разговоров еще на полгода хватит. Но сейчас принцесса решила помиловать виновного.
— Пойдем в музыкальный салон, — предложила принцесса. — Я буду играть, а ты будешь со мной разговаривать.
Герард с готовностью согласился. Он шел чуть позади, но это не мешало ему, затаив дыхание, следить за принцессой, пытаясь угадать, что на уме у прекрасной леди. Лин же сохраняла непроницаемый вид.
Как только они открыли двери в музыкальный салон, слуги помчались зажигать люстру, но Эолин попросила, чтобы принесли еще подсвечники и зажгли камин — так ей казалось уютнее. Она открыла орган, поставила перед собой ноты:
— Можешь начинать, — и заиграла красивую печальную мелодию. Даже королева, которую называли "леди с ледяной душой" плакала, когда слышала, как принцесса играет.
Сорот облокотился на рояль:
— Лин... — трепетно позвал он. — Ты так и не посмотришь на меня, Лин? Я не знаю, как мне вымолить твое прощение... Если бы я мог вернуть обратно тот день... Честное слово, мне жизнь не мила, когда ты со мной не разговариваешь. Все-таки мы выросли вместе.
— Давай забудем о том, что произошло, — предложила принцесса, не отрывая взгляда от клавиш.
— Давай, — облегченно выдохнул Герард.
— Ты что-нибудь слышал о Ллойде? — продолжила она беседу.
— Мне он не пишет, — с сожалением промолвил лорд.
— Он никому не пишет. А я волнуюсь.
— Не знаю, почему меня не отправили с ним. Даже обидно, откровенно говоря. Но, мне кажется, ты напрасно волнуешься. Все будет хорошо. Его нет всего неделю. Еще дня два-три и вернется. Не переживай. Если бы случилось что-то серьезное, Полад бы наверняка знал.
— Спасибо, — благодарно произнесла девушка, мельком взглянув в голубые глаза Сорота. — Ты умеешь успокаивать.
Лорд всмотрелся в ее лицо — не шутит ли принцесса? — и неуверенно улыбнулся.
— Надеюсь, ты говоришь искренно.
— Искренно, Герард. Скажи, а что ты думаешь, о горничной, к которой ходит Ллойд?
— Думаю, что принцу предоставили слишком большой выбор невест, и он теперь копается в них, как сытая нищенка в отбросах, — лорд засмеялся, но, не встретив поддержки со стороны Эолин, посерьезнел. — У Ллойда удивительная способность выбирать не тех девушек. Полагаю, с этим ничего нельзя поделать.
— Ты считаешь, она ему не подходит?
— Эолин! — пораженно воскликнул Сорот. — Принц и горничная — это же смешно!
— Она дочь графа, — пыталась защитить брата принцесса.
— И что же? Да этих графов, как грязи на дороге после дождя. Все равно они не пара. Это же видно.
— Это тебе видно, — опечалилась Эолин. — Мне видно. А он никого слушать не хочет. Я с ним говорила, мама говорила. И Мардан говорил.
— Не надо с ним разговаривать, надо запретить и все. И познакомить с хорошенькой леди.
— Ха-ха, — деланно рассмеялась Лин. — Попробуй его затяни на светский прием. Ты что, не знаешь Ллойда?
— Знаю. И хоть он мне друг... Но слишком много королева ему позволяет. Он, конечно, не наследный принц. Но матери-то все равно должен помогать, все-таки вдова.
— А ты ему говорил об этом? — поинтересовалась Эолин.
— Говорил, — Сорот махнул рукой. — Смеется. Пойдем, говорит, лучше поохотимся. А какая с ним охота?
Эолин еще раз кивнула.
— Надеюсь, Ллойд вернется невредимым. И еще надеюсь, что однажды он станет прежним. Как ты считаешь, это возможно?
Сорот пожал плечами:
— Сомневаюсь. Чтобы человек изменился, он должен захотеть измениться. А ему нравится быть таким, какой он есть.
— И тут ты опять прав, — согласилась принцесса. — А теперь расскажи мне что-нибудь веселое.
Принцесса заиграла другую мелодию, задорную, быструю. Герард на секунду призадумался, а затем в его глазах вспыхнула искорка, и он, будто припоминая давнюю историю, принялся рассказывать. Голос его, немного с хрипотцой, постепенно крепчал, словно события, когда-то пережитые им, придавали ему сил. Лин смеялась над рассказом и очень надеялась, что умело скрывает чувства. Пусть даже Сорот не узнает, как тяжело на душе. Разве может Ллойд стать прежним, неся тайну семьи?
1 юльйо, Гибельный лес
Ялмари спал мертвым сном. Под утро ему привиделась Илкер. Она ходила по домику лесника, в котором он жил последнее время, гладила вещи руками. Затем поставила стул к окну, залезла на подоконник. Откуда-то появились занавески — бледно-голубые в синий цветочек, и девушка цепляла пришитые к их краю петельки на металлические крючки. Он не мог сохранять невозмутимость, глядя на вытянувшуюся в струнку фигурку. Подкрался сзади, стянул ее с подоконника, закружил по комнате. Илкер приглушенно взвизгнула, счастливо рассмеялась.
— Отпусти, — прошептала она.
Ялмари не торопился исполнить просьбу. Илкер так близко. Он склонился к ее губам, но девушка неожиданно растворилась в воздухе.
Он стоял в домике лесника. В окна ярко било солнце, так что больно было глазам. Тонкая голубая занавеска болталась на двух металлических крючках. А в груди разрасталась тянущая пустота, будто кто-то медленно, по каплям, пил его жизнь. Он смотрел на занавеску и знал, что проживет остаток дней с этой пустотой, потому что Илкер умерла.
Проснулся от ужаса. Сначала тупо сверлил глазами потолок, соображая, где он и что с ним. "Это сон", — сказал себе. Но даже повторив эту фразу трижды, не нашел покоя.
В суете последних дней он вспоминал о девушке мельком, но после сна, который казался таким реальным, он еле сдерживал себя, чтобы не помчаться в Жанхот. Хотел увериться: ничего плохого с Илкер не случилось.
Ялмари осмотрел себя. Маг не ошибся — плечо зажило. От клыков зверя остались тоненькие красные шрамы. Завтра уже и их не будет. Он поднялся. Рядом на стуле лежала чистая одежда. На куртке тоже ни одной дырки. Даже прежние швы исчезли — что-то наколдовал маг. Принц тщательно побрился, оделся, шляпу взял в руки. Маг ждал в столовой за накрытым столом. Казалось, он просидел так всю ночь.
Едва поприветствовав хозяина дома, Ялмари задал вопрос:
