— Я уже сказала, что Вы мне противны, зачем напоминать о таком? — удивилась принцесса.
— Потому что Вы, моя дорогая... — он приблизился к ней, заглядывая будто прямо в душу, — похоже, вы влюбились в меня.
Келина замерла на месте, под напором этих голубых глаз, но потом смысл его слов дошёл до неё, и она возмущённо воскликнула:
— Эта полная чушь! — чувствуя, как её сердце начинает бешено биться, она сделал шаг назад. От того, что Альдан находился так близко, её сердце готово было выпрыгнуть из груди. Не иначе как тоже рвалось в бой, чтобы убить этого наглеца. А ещё выколоть эти глаза...
Альдан, горько усмехнувшись, выпрямился и продолжал смотреть на раскрасневшуюся от возмущения девушку.
— Я же уже сказала Вам, что люблю другого! Так что прекратите говорить всякую чушь!
— Вы всё говорите о каком-то мужчине, но у меня складывается впечатление, что его всё-таки не существует.
— Но магия не подействовала...
— Магия могла не подействовать также и потому, что Вы уже были влюблены... в меня.
— Я же сказала, что это чушь. А ещё я сказала, что ненавижу Вас.
— Тогда скажите, кто он? Кто тот человек, ради которого, по Вашим словам, бьётся ваше сердечко? — продолжал настаивать Альдан, сам не зная для чего.
— Чтобы вы убили его? — мрачно переспросила Келина, сверля того взглядом. — Я помню, что Вы грозились устранить соперника. Похоже, вам плевать не только на его жизнь, но и на моё разбитое сердце.
Альдан молча смотрел на принцессу, в то время как она обиженно смотрела на него. И зачем только подошёл? Зачем начал её дразнить? Он надеялся узнать, что на самом деле всё это неправда, что она на самом деле не ненавидит его или ненавидит по-настоящему, независимо от проклятия.
Но это не так.
Её широко раскрытые глаза, её прерывистое дыхание, её едва бессознательное желание дотронуться до него, пусть даже и с целью якобы оттолкнуть его, когда он слишком близко приближался. Всё это говорило о том, что принцесса неравнодушна к нему. И самое печальное, Альдан сам чувствовал то же самое. Ему хотелось смотреть на неё не отрываясь целый день, хотелось обнять её, прижать к себе и целовать до тех пор, пока она не начнёт задыхаться от этих поцелуев. Потом он бы дал ей вздохнуть и вновь целовал бы уже в постели, куда отнёс бы девушку на руках и откуда не отпускал бы до самого утра...
Ну почему? Почему именно она?
Резко отстранившись, он холодно посмотрел на неё.
— Вы не тому отдали своё сердце, принцесса. Именно поэтому оно и будет разбито.
Келина возмущённо ахнула, не догадываясь об истинном значении этой фразы.
— А вот это уже не Ваше дело! Он не такой, как Вы!
Альдан грустно усмехнулся и, поклонившись, сделал шаг назад.
— Всего хорошего, принцесса Ястреб. На этот раз я прощаюсь с Вами, так как уже завтра рано утром покидаю замок.
— Что ж, я этому очень рада! — всё ещё пребывая в гневе, сказала Келина. — Надеюсь, мы больше никогда не встретимся!
Генерал Дракона посмотрела на неё. Даже сердитая, девушка продолжала смотреть на него с не осознаваемой надеждой во взгляде. И он догадывался, на что именно она надеялась или чего именно ждала... Альдан даже не мог точно сказать, кто из них двоих пострадал от его проклятия больше. Она ли, из-за того, что не понимала происходящее и не отдавала себе отчёт в собственных чувствах, или же он, кто всё прекрасно видел и знал настоящее положение вещей, но ничего не мог сделать.
Альдан знал, что Лаура ненавидит его, но зачем было наказывать принцессу? Или же её ненависть выражалась в том, что он наблюдает за несчастьем женщины, которую странным образом полюбил? А это действительно мучительно.
Вздохнув, мужчина развернулся и ушёл. По крайней мере, он знал, что если будет держаться подальше от неё, то и она будет меньше мучиться. И решительно выкинув из головы все мысли, генерал Дракона направился к королеве. Сейчас ей нужно уделять как можно больше внимания. Потому что пора прекращать все эти игры и поговорить с ней серьёзно. Тем более что у него появилось на одну просьбу больше.
— Риана?
Лекамир нашёл жрицу на балконе, прислонившейся к парапету и задумчиво глядящей вдаль.
Он подошел, молча встал рядом. Вид с балкона был не самый лучший: степь с сухой травой, да стада животных, которые перегоняли на новое место. По-видимому, это странным образом умиротворяло её.
— Что случилось? — сказала она, посмотрев на друга.
Рыцарь нахмурился, и подал знак Марвину, который стоял неподалёку, чтобы тот внимательно наблюдал за всем происходящим поодаль и подошёл к жрице.
— Я не могу говорить точно, но неспокойно здесь, Риана. Воины, слуги, даже местные простолюдины... все тихорятся и шепчутся. В замке люди делятся на праздных и недовольных. Боюсь, зреет заговор. Мы прибыли очень не вовремя.
— Заговор против кого? — насторожилась жрица и тут же озабоченно осмотрелась. — И где Келина? Не стоит оставлять её одну, если тут всё так неспокойно.
— Принцесса всегда находится под охраной. Я не хотел её пугать. Решил сначала поговорить с тобой. Тебе стоит поскорее забрать талисман, и мы сможем уехать до того, как тут что-нибудь начнётся.
— Не могу с тобой не согласиться, — задумчиво сказала девушка и вдруг посмотрела на рыцаря пристальным взглядом. — Ты ведь знаком с Келиной давно? Какой она была до того, как стала махать мечом?
Лекамир от неожиданного вопроса остолбенел, но так как Риана направилась к выходу, был вынужден её догонять.
— Она... — он задумался, пытаясь вспомнить. — Она ходила в платьях, как и подобает принцессе, волосы были длиннее, а ещё она часто присутствовала с королём в зале совещаний. Хотя сейчас тоже.
— Я имею в виду по характеру, — спрашивала жрица на ходу, спеша поскорее вернуться в зал, где находилась королева со своей свитой и сама Келина. — Или она всегда была такой... невесёлой. Улыбалась ли она?
— Боюсь, такие вопросы надо задавать не мне, — неуверенно ответил рыцарь. Почему-то ему было неловко обсуждать принцессу. — В то время я редко видел её. Лишь только возле короля или когда она прогуливалась по саду. Общаться мы начали, только когда она попросила меня научить её сражаться.
— Так она сама попросила тебя?
— Да, но его Величество одобрил это, иначе я бы, конечно, не посмел...
— Ясно, — почему-то грустно сказала жрица и вовсе замолчала.
К их сожалению, когда они дошли до зала, тот был уже пуст, не считая некоторых приближённых королевы и двух принцесс, сидящих в стороне и разговаривающих о чём-то своём. Недалеко от Келины неизменно стояли Анисий и Баритан, чуть дальше находились Табирий и Данарий, так что оба они вздохнули спокойно, приближаясь к девушкам.
Какими-то жестами и кивками Лекамир спросил своих людей, всё ли в порядке, и те кивнули утвердительно. Риана же прямо поинтересовалась у принцессы Ласкиты:
— Где же королева Шатория? Я весь день хотела с ней поговорить, а теперь она вообще куда-то пропала.
— О! Моя мать уже удалилась к себе, прихватив с собой фаворитов.
— И одного проходимца, — добавила Келина с кислым лицом.
Ласкита же только улыбнулась, посмотрев на неё.
— И Альдана. Он тоже хотел с ней поговорить.
Риана нахмурилась. Неужели он решил сам узнать у неё про талисман? Но ведь он сказал, что отставил это дело ей? В любом случае, нужно будет самой поговорить с королевой и всё выяснить. Хотя было бы гораздо проще, если бы Альдан сам забрал талисман и сразу отвёз Первородному. Тогда и ей бы не пришлось ехать сюда. По крайней мере, не в такой спешке.
— То есть королевы сегодня больше не будет? — на всякий случай уточнила жрица.
— Боюсь, что так, — кивнула Ласкита, и что-то похожее на раздражение промелькнуло в её взгляде. — Она не из тех, кто слишком нагружает себя обязанностями. Если уж удалилась к себе, да ещё с мужчинами, до утра в лучшем случае её не будет, а то и до обеда.
Келина презрительно хмыкнула. Но, опомнившись, обрадовалась, что никто не обратил на это внимания.
И чего, собственно, ей злиться? Из-за того, что он просил её руки, притворяясь женихом, уговаривал выйти за него, а теперь развлекается с другой женщиной? Да ещё с той, которая гораздо старше его, раздавшаяся в талии и с редеющими волосами? Может, ему именно такие и нравятся... ей-то какое до этого дело? Она с самого начала не хотела ни его внимания, ни предложения руки и сердца. Так чего злиться-то?
Но сама не зная почему, она продолжала злиться. А потом опять нахлынула грусть. Уж лучше бы он был здесь и изводил бы её своими глупыми предположениями. Гораздо лучше...
Не подозревая о смятении принцессы, Риана стояла рядом, прикусив губу и раздумывая о сложившейся ситуации. Но ей не было дела до Альдана и его любовных приключений. Жрица думала о том, как бы застать королеву пораньше и сразу перейти к делу до того, как та увлечётся очередным представлением. Лучшим решением было поговорить с ней за едой. По крайней мере, Шатория будет в добром расположении духа и не станет перебивать.
Решив не беспокоить раньше времени Келину, она просто попросила её быть осмотрительней, после чего все разошлись по своим комнатам. Лекамир приказал своим рыцарям посменно сторожить комнаты девушек и даже сам полночи отстоял в коридорах замка. После всего услышанного, он не доверял местной страже. И знал, что король голову ему снесёт, несмотря на все его заслуги, если с принцессой или жрицей что-либо случится.
Как и предсказывала Ласкита, королева не выходила из своих покоев до самого обеда. А к трапезе пришла в компании своих фаворитов, состав которых изменился. Сама же Шатория выглядела явно чем-то недовольной и даже раздражённой. Поэтому, несмотря на объёмное телосложение, по залу она прошлась широким, размашистым шагом, как в годы удалой юности.
Риана удивлённо за ней наблюдала, пытаясь определить момент, когда лучше всего обратиться с просьбой.
— Мама сегодня не в духе, — фыркнула принцесса Ласкита и очаровательно улыбнулась всем, как ни в чём не бывало.
— Что-то произошло? — спросила Риана в надежде, что ничего не помешает их планам.
— О, Жрица, а вы оглядитесь вокруг, — высокопарно произнесла принцесса, — кое-кто сегодня утром покинул мою мать. И что-то мне подсказывает, она так и не получила того, чего хотела.
Принцесса еле заметно улыбнулась, явно радуясь этому факту.
Риане же было всё равно, кто чего не получил или чем недоволен. У неё было дело, и она не намеревалась более его откладывать. Поэтому, она резко встала и, наплевав на всякий этикет, обратилась к Её Величеству.
— Королева Шатория. В день моего приезда я сказала, что моё прибытие связно не с паломничеством, а с некой целью. И боюсь, дело срочное, поэтому я не могу более его откладывать. Прошу тебя выполнить мою просьбу, чтобы я могла продолжить свой путь.
Все вокруг замерли, кто от удивления, кто от потрясения. Даже младшая принцесса Микра, которая выглядела так печально, словно у неё умер близкий родственник, удивлённо встрепенулась. Никто не смел обращаться к королевской особе подобным образом. Не все ещё до конца осознавали, кем является Риана, и во многом потому, что сама Шатория не устроила Посланнице Небес должного приёма. Потому подобное поведение гостьи для них было верхом неуважения.
Сама же королева, казалось, тоже забыла, что Риана — жрица и оттого имеет право обращаться к кому хочет и когда хочет. Что даже короли не вправе ей приказывать. И она хотела уже возмутиться, призывая стражу, однако вовремя опомнилась и даже сдержала раздражение, кивком позволяя к себе обратиться.
— Говори.
— Я прибыла по просьбе Первородного, чтобы выполнить древнюю просьбу собрать подаренные амулеты.
— Амулеты? — удивилась королева, на миг даже забыв о гневе.
— Их ещё называют частицы Вигоры, — пояснила жрица. — Они выглядят как удлинённая капля размером в пол-ладони.
Узнавание скользнуло по лицу Шатории, и Риана обрадовалась, что не придётся долго искать. Раз по описанию догадались, значит понимают, о чём речь. Королева же нахмурилась и пристально посмотрела на жрицу.
— Ты просишь отдать древний артефакт, который наши предки наказали ни в коем случае не уносить с того места, где он хранится? Это не просто кощунство, но и преступление.
Несмотря на гнев Шатории, Риана не изменилась в лице и продолжала спокойно говорить:
— Однако и твои предки перенесли этот артефакт с того места, где он находился изначально. И именно оттуда его переносить и нельзя было. И нельзя до тех пор, пока посланник не явится за ним. И я...
— Мои предки и являлись посланниками, — гаркнула королева. — Они перенесли артефакт в замок для того, чтобы охранять.
Она гневно смотрела на Риану. И внутри у неё всё кипело. Именно после того, как эта странная девица с необычным цветом волос явилась в её замок, всё и испортилось. Сначала Альдан перестал уделять ей внимание, потом и вовсе уехал. С первого дня он соблазнял её, но, так и не доведя дело до конца, уехал. Впрочем, связь их только окрепла, и когда она выполнит его просьбу, он уже не отвертится и окажется полностью раздетым в её постели со связанными рука и ногами, и она насладится его молодым, крепким телом.
Что касается странной жрицы, что и на жрицу не была похожа, то девчонка посмела явиться сюда и требовать, чтобы ей отдали талисман с магической мощью. То, что передавалось из поколения в поколение со строгим наказом сохранить, любой ценой. Хотя на самом-то деле Шатории было глубоко плевать на этот талисман и на завет предков. Она готова была ухватиться за любую возможность выплеснуть плохое настроение и отплатить наглой девице, которую винила в своих проблемах.
— Этот амулет будет и дальше храниться в замке, и никто, тем более, какая-то жрица не отберёт его! — гневно выкрикнула королева.
— Ваше Величество, — вмешалась принцесса Келина, видя, что всё оборачивается очень плохо, — эти амулеты собираются по всему свету...
— Как вы смели приехать сюда, воспользоваться моим гостеприимством, да ещё и требовать от меня отречься от предков и вековых традиций? — всё ещё негодовала королева. Встав, она вдруг поняла, как ей выполнить самую последнюю просьбу будущего любовника. — Стража! Схватить этих проходимцев и заточить в подземелье!
Услышав это, Лекамир вскочил и выхватил свой меч из ножен, готовый стоять намертво. Баритан, выхватив свой двуручный меч, даже зарычал на приближающихся стражников. Остальные рыцари тоже не замедлили достать клинки, а Данарий, наложив стрелу на тетиву, уже ждал команды, чтобы пустить её кому-нибудь в глаз.
В результате жрица и принцесса оказались окружены шестью воинами вставшими на их защиту.
