— Да пошёл ты. Я не страдаю.
— Возможно, это только временно, — зевая, произнёс он и вышел из комнаты.
Альдан, оставшись в одиночестве, выругался и тоже откинулся на спинку кресла. Перед лицом возникла Лаура с бешеными глазами. Даже её красивое лицо превратилось в отвратительную гримасу. Потом вспомнилось лицо Принцессы. Отчуждённое, насторожённое... лишь в редкие моменты он видел в её глазах веселье и лёгкую улыбку на губах.
И эта ненависть... значит ли, что того она уже не любит?
Вздохнув, он закрыл ладонью лицо.
Какого Ликого он вообще об этом думает? Подумаешь, принцесса! Подумаешь, красивая! Да у него таких красавиц целая комната наберётся. Да и покрасивее есть! Чтобы ради одной, которую, по сути, красавицей и не назовёшь, тащиться к этой безумной ведьме?! Да Лаура, увидев его, ещё парочку проклятий наложит. Тогда вообще житья не будет.
А то и действительно отсохнет...
Нет! К Безликому всё и всех! Он просто забудет об этом, и в Люкению больше ни ногой!
Решительно встав, Альдан тоже направился к выходу с твёрдым намереньем больше об этом не думать.
— Отец!
— Ты в своём уме, Келина? Ты только недавно вернулась из плена, — возмущённо кричал на дочь король Анаквий. Келина застала его в опочивальне, когда он готовился лечь спать и, как и в прошлый раз, просилась сопровождать жрицу в её путешествии.
— Но, отец, мы теперь едем не на битву, а просто с визитом. Более того, в противоположную сторону, в самое дальнее королевство. Там уж нас никто не достанет.
— Ты забыла, что Алекион это королевство разбойников. Ты только на Шаторию посмотри. Да она хоть и королева, но сама в былые времена не раз учувствовала в разграблении дорожных повозок. И если бы не наши торговые соглашения, и не то, что каждый второй и третий житель этого королевства с малых лет способен держать меч в руках, мы бы давно с остальными королевствами объединились и разогнали бы этих варваров.
— Тем не менее, королева Шатория всегда была умной правительницей, да и грабежи не такие уж и частые. По большей части они честно ведут торговлю. А её старшая дочь не разделяет разбойничьи повадки матери. Скоро она сама станет королевой, и, я уверена, рассвет торговли с Алекионом ещё впереди. — Принцесса упрямо нахмурилась. — Отец!
Анаквий устало потёр переносицу.
— И почему ты не мужчина?
— Отец, я знаю всё о королевстве и самой королеве. Я могу помочь Риане поскорее добыть этот талисман. К тому же, туда добираться всего три дня, шесть дней туда и обратно и несколько дней там. Ты и заметить не успеешь, как я вернусь.
— Это опасное путешествие, Келина, — упрямо продолжил Анаквий, но девушка почувствовала, что он начинает сдаваться.
— Единственная опасность, которая может мне там угрожать, это всё те же разбойники. Но вряд ли у них будет причина нападать на нескольких воинов, у которых из товара только мечи да сапоги.
— Там опасное место, — продолжал упорствовать Анаквий.
— А где сейчас не опасно, отец? — возмутилась Келина. — Если продолжится война, нигде не будет безопаснее, чем в самом дальнем королевстве. Чтобы дойти до Алекиона, придётся пройти либо через нас, либо через Коргирию. В любом случае Алекион будет если не последним, то точно вторым.
— Но...
— Отец, пожалей меня, наконец, — начала давить на жалость Келина. — Завтра прибывает герцог. Если ты не забыл, это мой бывший жених. Позволь мне оттянуть момент нашей встречи ещё хотя бы на несколько дней.
Король вздохнул, и принцесса поняла, что победила. Ей было не очень приятно давить на отца своей несостоявшейся свадьбой. Она знала, что Анаквий переживает по этому поводу. Он видел, как она хотела этого брака, как хотела стать королевой, и частично винил себя в том, что уступил герцогу Зеленовскому. Келина всё это знала, поэтому берегла данный аргумент напоследок. Если всё остальное не убедит отца.
Хотя на самом деле предательство жениха её уже не так сильно трогали. Конечно, ей было неприятно, но не так сильно, как она показывала. Основной причиной её путешествия было желание развеяться. С тех пор как она вернулась из так называемого плена, отец долгие месяцы не выпускал её. Почти всё лето она провела в стенах замка, и это стало её по-настоящему удручать.
Поэтому, наконец, получив согласие отца, она, на радостях поцеловав его в лоб, убежала из его комнаты, чтобы — не дай Небесные! — он опять не передумал.
Возвращаясь в свои покои, она вдруг заметила Лекамира, который, о чём-то задумавшись, направлялся во внутренний двор. Внутри её что-то ёкнуло, и она остановилась. С тех пор, как она говорила с Рианой о своих чувствах, прошёл всего день, а казалось, целая вечность. Она с тех пор чувствует постоянную неловкость рядом с Лекамиром. Словно призналась не жрице, а ему самому.
Она же привыкла относиться к нему нормально.
Пора это вернуть.
Принцесса вздохнула. Если она отправится с Рианой, значит, и с Лекамиром. И если она продолжит его избегать, он может что-то заподозрить.
Ещё раз глубоко вздохнув и собравшись с мыслями, она последовала за рыцарем.
Лекамир, как оказалось, направлялся к солдатским казармам, но не дошёл, а остановился возле тренировочной площадки и задумчиво смотрел куда-то в сторону оружейного склада.
— Что вас гложет, Лекамир? — спросила Келина, пытаясь вести себя как обычно.
Лекамир же удивлённо повернул к ней голову и грустно улыбнулся, увидев её.
— Всё та же проблема, принцесса, что и всегда. По крайней мере с тех пор, как наступила весна.
— Так всё дело в жрице Риане? — всё ещё стараясь сохранять спокойствие, произнесла она и встала рядом с ним. Не как принцесса, но как боевой товарищ.
Лекамир же, погружённый в свои проблемы, не обращал внимание на то, что принцесса ведёт себя нервозно. Впрочем, он вообще редко обращал на такое внимание. Его бдительность обострялась, только когда вокруг были враги или подозрительные люди. Вот тогда он замечал даже малейшие перемены в движении бровей.
— Король всё чаще требует от меня результат.
Келина внимательно на него посмотрела.
— Риана всё ещё не знает, кто её избранник?
— Знает. Но не говорит. — Он вздохнул. — И почему-то мне кажется, что она выбрала кого-то другого. Возможно, одного из той тройки генералов.
Келина нахмурилась, моментально позабыв все свои переживания.
— А почему она не хочет рассказать, кто избранник?
— Говорит, что ещё не готова. Это так непривычно... обычно она ничего не скрывает и всегда рассказывает всё, что можно и нельзя. А тут вдруг секреты. Я опасаюсь, что перестаю её понимать. Это путешествие изменило её.
— Она становится человеком, Лекамир, — попыталась приободрить его Келина. — А человеку свойственно быть немного закрытым. Может быть, она сама ещё не может что-то понять, и потому не рассказывает ничего, пока не разберётся в этом.
— Может...
— Не переживай слишком сильно. И чаще уделяй ей внимание. Может быть, видя твою заботу, она примет нужное решение. Ты не должен опускать руки и сдаваться.
Лекамир усмехнулся и посмотрел на неё.
— А вы, принцесса, оказывается, разбираетесь не только в управлении и знатных семьях.
— Я много в чём разбираюсь, Лекамир, — горделиво улыбнулась принцесса. — И скоро буду разбираться и в искусстве сражения.
— Ну, до этого вам ещё трудиться и трудиться, — улыбнулся рыцарь. — И, к слову, сдаётся мне, вы не слишком тщательно тренировались в моё отсутствие? — он кивнул головой в сторону арсенала для тренировок. — А ну на площадку! Покажите мне, чему научились за моё отсутствие.
— О, я всего лишь отрабатывала движения, — несколько смутилась принцесса.
— Вот и покажите, — сказал рыцарь и сам направился к площадке, попутно отстёгивая лишнюю амуницию.
Келина же, глядя ему вслед, улыбалась, радуясь, что их отношения не поменялись. Она слишком дорожила их дружбой, чтобы позволить каким-то сентиментальным чувствам из детства всё разрушить.
Однажды Риана пожелала ей влюбиться, а она только усмехнулась этому. Зачем ей это, если она уже была влюблена? И пусть это навсегда останется любовью безответной, она рада, что всё-таки почувствовала, что это такое — любить кого-то.
И теперь это чувство будет защищать её... защищать от всяких проходимцев.
Келина недовольно поморщилась.
Не надо было позволять этому мошеннику дотрагиваться до неё. Келине теперь казалось, что его мерзкая магия поселилась на её коже и постоянно напоминала о своём хозяине. Навевая сны, в которых она вновь видела блеск его голубых глаз, кривоватую улыбку, слышала его грудной смех. Вновь и вновь показывая картины, где он стоит рядом и ветер играет в его волосах, в то время как сам он протягивает ей руку, в ожидании, когда она положит в неё свою ладонь.
Эти сны обманывали её, заставляли поверить в то, что он в неё влюблён, и более того, что она сама в него влюблена. Каждый раз она просыпалась с тоской, которую ненавидела даже больше, чем его самого.
Но теперь всё изменится. Теперь Лекамир вернулся. Рядом с ним она вспоминает, как много лет назад впервые увидела молодого улыбчивого рыцаря, и как затрепетало её сердце. Вновь и вновь возвращаясь к этим воспоминаниям, она крепко удерживала их в сердце. Так, чтобы мерзкая магия Альдана не проникла внутрь.
Как бы этот мерзавец ни старался, ему ни за что не удастся завладеть её сердцем. Как бы его магия ни старалась. Какие бы сны ни насылала, какие бы образы ни показывала.
Лекамир защитит её.
Её тело от злобных разбойников, её сердце от непрошеной любви...
А сны пройдут! Обязательно пройдут! Когда-нибудь...
Вернуться к оглавлению
Глава 19. Шанс.
Риана нетерпеливо ходила по двору, наворачивая круги вокруг Лекамира, его лошади, своей лошади и прочих подвижных и не очень предметов. Ей и так не нравилось, что пришлось задержаться в замке на целых четыре дня, и не терпелось поскорее отправиться в путь. Эгрант с остальными, наверно, уже давно прибыл в Коргирию и возможно даже добыл уже амулет, а она тут ждёт, когда Его Величество, наконец, попрощается с дочерью и закончит напутствие своим рыцарям.
Жрица прекрасно понимала его отцовские чувства и нежелание отпускать дочь куда-то, учитывая, чем закончилось их прошлое совместное путешествие, но было невыносимо ждать, когда же он наконец попрощается.
Ещё ей совсем не нравилось своё собственное нетерпение. Это неведомая ей ранее черта характера, от которой она становилась только раздражительной...
Риана глубоко вздохнула несколько раз и попыталась расслабиться, напоминая себе, что в любой ситуации можно найти положительные стороны. И что именно на положительном стоит сосредоточиться.
— Не волнуйтесь, жрица, никто из нас не позволит, чтобы с вами случилось что-то плохое, — сказал один из пяти сопровождающих их рыцарей, сэр Табирий, по-своему истолковав её настроение.
Остановившись, она подняла на молодого улыбчивого рыцаря глаза и улыбнулась ему в ответ. Табирий, как и все Люкенцы, был светловолос, а ещё он был очень молод, но весьма силён, одно то, что он едет с ними это доказывало, так как Лекамир лично отбирал тех воинов, которые будут их сопровождать.
— Я знаю, — сказала Риана. — Мне наоборот не терпится поскорее отправиться в путь.
— Эй, Табирий, — послышался весёлый голос сэра Баритана. — Хватит заигрывать с посланницей Богини!
— Вовсе я не... — пытался оправдаться молодой рыцарь, но покрасневшие щёки его выдали, хотя его товарищи и не слушая начали смеяться. Даже сэр Марвин, самый старший и вечно мрачный из них, усмехнулся в бороду.
Баритан же, несмотря на то, что и сам был немолод, любил посмяться и подразнить более молодое поколение. А уж над юным Табирием, который с сияющими глазами смотрел на четвёртую жрицу, сами боги велели...
— Найди себе другую даму сердца, мальчик. Эта тебе не по зубам, — продолжал он смеяться.
— Иди, потягай тяжести, Баритан, если тебе заняться нечем, — подал голос сэр Анисий и похлопал возмущённого и ещё более красного Табирия по плечу. — Все мы тут немного влюблены в нашу жрицу, и только попробуй утверждать, что ты не такой.
Он повернулся к Риане и тепло ей улыбнулся.
— Да идите вы! — возмутился Баритан. — Да, я восхищаюсь нашей жрицей сильнее вас всех вместе взятых.
— Вот и не ревнуй!
Риана, слыша перепалку рыцарей, только рассмеялась. Она была очень благодарна им за то, что они отвлекли её от тяжких размышлений. С большинством из них ей удалось познакомиться ещё в прошлых путешествиях, поэтому была вдвойне рада, что они вновь их сопровождают.
Она помнила даже сэра Данария, который, в отличие от других, был одет в более лёгкий доспех и орудовал не мечом, а луком. Этот рыцарь был молчалив и редко вступал в разговоры с остальными. Однако на его губах часто мелькала улыбка во время подобного веселья, и даже сейчас он улыбался, а когда заметил, что Риана его рассматривает, подмигнул девушке.
— Хватит вам галдеть, — послышался командный голос Лекамира, хотя глаза его тоже искрились весельем, которое он старался скрыть.
Рыцари притихли, а Табирий, с всё ещё красным лицом, вздохнул, радуясь, что никто больше не думает его подначивать. Что поделать, на поле боя он мог выстоять против нескольких врагов, но с женщинами до сих пор испытывал неловкость.
Риана, наконец, вскочила в седло и приблизилась к своему другу.
— Не сердись на них. Они же просто шутили.
— Да не сержусь я, — усмехнулся Лекамир и кивнул на Анаквия с дочерью. — Просто его величество рядом, не стоит вести себя так фривольно.
— А-а-а... — Риана опять нетерпеливо посмотрела в их сторону и протяжно вздохнула. Если так будет начинаться каждое их путешествие, она больше времени будет проводить при сборах, чем в самой дороге. Вот и Лекамир терпеливо ждёт, хотя она видела, что он уже так же устал от этого ожидания. Сочувствуя ему, она наклонила голову, стараясь заглянуть ему в глаза, и спросила: — И не надоело тебе носиться со мной по всему свету?
Рыцарь, посмотрев на жрицу, улыбнулся в ответ.
— Шутишь? Да это гораздо лучше, чем сидеть в замке и тренировать новобранцев. Я рад любому глотку свободы.
— В таком случае повезло, что и тебя приставили ко мне, раз уж я из тех, кому не сидится на месте.
Лекамир ничего не успел ответить, потому что в этот момент к ним, наконец, подошла Келина, готовая отправиться в путь. Сам же рыцарь удостоился грозного отеческого взгляда, от которого любому стало бы не по себе.
В пути воины окружили девушек со всех сторон. И хотя Риана не уставала повторять, что ей защита никакая не нужна, Лекамир и слушать её не стал. Какой бы выдающейся воительницей она ни была, от стрелы в уязвимое место никто не застрахован. Однако все эти предосторожности были напрасными. Весь их путь был настолько же тихим, насколько и скучным. Три дня пути и две ночи между ними ничего особенно не происходило. Разве что Риана с любопытством осматривалась по сторонам.
