Прибыл даже посыльный от короля Дракона. Услышав об этом, принцесса Келина вся внутренне сжалась, но, увидев самого посла, коренастого услужливого вельможу, она с облегчением вздохнула... а потом расстроилась... потом разозлилась, и весь вечер была непонятно почему угрюмой... Ни в чём не повинный посол же передавал поздравления и наилучшие пожелания, однако его слова многие выслушивали с опаской, будто он не желал молодым долгой жизни, а угрожал эту жизнь прервать.
Сама церемония обетов была довольно короткой и скорее формальной. Всего-то надо было произнести заученные слова перед двумя храмовниками в красном и синем балахонах. Представителя Многоликого по понятным причинам на свадьбы не приглашали.
Ритуал прошёл настолько быстро, что Олея даже не успела понять, понравилось ей или нет. Хотя позже, когда начался приём гостей, она на самом деле начала чувствовать себя королевой. Потому что всё внимание и хвалебные речи были направлены только на неё. В подобном восхищении принцесса не купалась даже в свой день рождения.
Она была по-настоящему счастлива в этот день. Музыка, танцы, и именно у неё самое шикарное платье. И теперь уже её муж был весьма галантен и не раз за вечер делал ей комплименты и даже приглашал танцевать. Хотя, конечно, он стал немного смелее после того, как невеста сказала "да". Вздохнул, расправил плечи и заулыбался. Неужели действительно боялся, что ему могли перед всеми отказать. Да если бы Олея хотела, она бы нашла способ ему отплатить и без унижения своего отца. О чём тут же ему и сообщила. Улыбка на лице Коргия стала чуть более натянутой, и он поспешил напомнить ей:
— Мы теперь муж и жена, прекрасная Олея. И с этого дня я наделён гораздо больше властью, чем раньше. В том числе и над тобой.
Она нарочито беззаботно рассмеялась.
— Так же, как и я, милорд, — и посмотрела на него хитро. — Не забывайте, что я родилась и выросла в Люкении, и пусть Вы будете здесь королём, я всегда останусь местной любимицей и буду иметь от этого власти не меньше, чем мой супруг.
Улыбка на его лице стала ещё более натянутой.
— Я всё же надеюсь, что мы найдём точки соприкосновения и будем жить без ссор и скандалов.
— О, милый мой супруг, это всё зависит от вас. Если вы будете делать меня счастливой, — она опять стрельнула на него хитрым взглядом, — я буду делать счастливым вас.
Подобные взаимные выпады длились весь вечер, и по окончании супруги всё же нашли общие темы и даже узнали друг друга лучше, что оставляло очень оптимистичные надежды на благополучную жизнь в браке.
Однако Коргия, что теперь носил титул наследного принца, смущали ещё две вещи. Одной из них была принцесса Келина, которая после того странного разговора едва перемолвилась с ним парой слов. И хотя она вела себя непринуждённо, будто всё происходящее на неё никак не влияет, всё же за весь вечер ни разу не улыбнулась и удалилась с праздника задолго до его окончания. Впрочем, никто не обращал на это внимание, а кто обратил, благоразумно держали свои домыслы при себе.
Коргий же надеялся, что Келина не будет совершать никаких глупостей и портить ему дальнейшую жизнь. Ведь, скорее всего старшая принцесса останется старой девой, а значит, будет всю жизнь жить при дворце, рядом с ними. Это немного удручало, и ещё не зная о планах отца на помолвку старшей дочери, герцог начал обдумывать возможность поскорее устроить брак принцессы Келины.
Ещё его беспокоила жрица. Он до сих пор испытывал неловкость из-за того, что произошло в его саду, когда он пытался сделать ей предложение и получил отказ. И теперь, даже видя её приветливую улыбку, Коргий не мог преодолеть смущение. Возможно, со временем...
Хотя он должен был признать, что рад, что всё закончилось так, как закончилось. Если бы Риана каким-то образом согласилась выйти за него, то вся его жизнь сложилась бы по-другому. И не в лучшую сторону. Он до сих пор сидел бы в своих горах, мечтал о королевстве и был бы вынужден терпеть то, что его жена где-то путешествует без него. Тогда он не подумал о том, что жрицы должны много путешествовать. Конечно, плюсы такого брака были бы... но минусов гораздо больше. К тому же, посмотрев на неё сейчас совсем другим взглядом, новоиспечённый принц заметил, что она очаровательна, но вовсе не такая красавица, как, например, принцесса Олея, его жена. Конечно, и в жрице была некая притягательность, но даже эти её красные волосы...
Коргий поморщился. Жрица всегда их либо стягивала в хвост, либо заплетала в тугую косу. Иногда он видел две косы. Или эта её манера всё время ходить в штанах и при оружии. Вечно отсутствующий взгляд и задумчивость. Или наоборот она начинает общаться со всеми подряд. Даже со слугами здоровается.
И сегодня. Такой большой праздник. Риана, конечно, надела роскошное платье вместо заурядных штанов и даже выглядела прелестно, но прическа простенькая и не шла ни в какое сравнение с теми, что носили придворные дамы, а сама жрица старается держаться в стороне. Ей бы блистать на балу, ведь она всё-таки жрица, пусть и не слишком красивая, а она даже не старается. Нет, он определённо рад, что она не стала его женой.
И в очередной раз порадовавшись своему выбору, Коргий посмотрел на свою красавицу-жену и пригласил её на танец.
А Риана, даже не догадываясь о размышлениях будущего короля, скучающе рассматривала бальный зал. Она не могла заставить себя радоваться этому красивому празднику. Внутри неё всё было неспокойно. Ей хотелось сорваться с места и бежать... бежать...
— С тобой точно всё хорошо? — беспокоясь в очередной раз спросил Лекамир. Риана так же как и всегда ему улыбнулась. Рыцарь был одет в парадный мундир и выглядел великолепно. Девушка то и дело замечала восхищённые взгляды дам разного возраста. Каждая из них мечтала, чтобы отважный рыцарь пригласил её на танец.
Лекамир же не обращал внимания на них, но не раз предлагал потанцевать своей спутнице. И один раз жрица согласилась. Потом же у неё в голове появилась мысль попросить Лекамира, пригласить принцессу Келину. Но та уже куда-то пропала. Поэтому весь оставшийся вечер они простояли в стороне, постоянно улыбаясь всем, кто подходил к ним, желая пообщаться со жрицей Богини или построить глазки привлекательному рыцарю.
Риана с радостью со всеми общалась и не уставала отвечать на одни и те же вопросы. Более того, иногда увлекалась так, что порой в горле пересыхало и приходилось просить Лекамира принести ей что-нибудь попить.
Наконец, когда день подошёл к концу, а жених с невестой направились к выходу, Риана, пока всё внимание переключилось с неё на молодожёнов, поспешила уйти в более тихое место.
Побродив немного по пустующим коридорам, девушка сорвала с головы ленты и распустила волосы, позволяя им просто спадать на плечи. Она так редко распускала их, что уже и отвыкла от этого. Вскоре ноги привели её во двор, а дальше к оборонительной стене, и наконец, Риана вышла на зубчатый парапет. Стражники, которых в связи с пребыванием гостей было гораздо больше, чем обычно, не удивились, увидев жрицу. Она уже не в первый раз приходила сюда днём или ночью и так же задумчиво глядела вдаль.
А Риана нигде не могла найти покоя. Сердце её билось всё сильнее, и всё больше и больше хотелось скинуть тяжёлое платье и бежать, бежать... Лишь бы были её Авок и Керен по бокам и ветер в волосах. На неё все эти стены нестерпимо давили, она с каждым днём чувствовала себя как в заточении. Словно они сжимались, стремясь задушить её. Вся её сущность стремилась на свободу, на дорогу, в просторы необъятного мира...
— Я так и думал, что ты будешь здесь, — послышался голос Лекамира.
В его голосе были явно грустные нотки. И жрица обернулась к нему и как всегда мягко улыбнулась, стараясь его приободрить.
— Я становлюсь предсказуемой да?
— В последние дни, — он вздохнул и встал рядом с ней, ещё раз окидывая её внимательным взглядом. — Ты вообще изменилась после того путешествия на остров.
Риана грустно улыбнулась и опять посмотрела вдаль.
— Да, изменилась, — сказала она. — Но так и должно было быть, хотя, признаться честно, меня это немного пугает.
— Всех пугают изменения.
— Это хорошо. Но, — она опять посмотрела на него, и Лекамир обрадовался, увидев в её глазах весёлые искорки. — Я рада тому, что меня это пугает. Ведь это значит, что я такой же человек, как и все.
— Знаешь, мало кто радуется тому, что он такой же как все, — улыбнулся рыцарь, глядя на неё.
— Да... — жрица откинула назад непослушные пряди, что играли с ветром, и глубоко вдохнула тёплый ночной воздух. — Только не вовремя всё это...
— Что именно?
Риана грустно опустила голову, и Лекамир уже пожалел, что спросил. Ему больше нравилось её весёлое настроение. Но девушка вдруг запрокинула голову и посмотрела в небо.
— Скоро полнолуние, — сказала она.
Её друг тоже посмотрел на почти полную луну и поморщился. Он знал, что это полнолуние означает.
— Ещё не поздно отказаться, — рыцарь посмотрел на её упрямое выражение лица. — Откажись, прошу тебя. Ты ведь умрёшь...
— Я дала обещание, Лекамир, — спокойно, но твёрдо произнесла жрица. — И завтра утром я уеду.
— Риана, он же убьёт тебя. Ты что, думаешь, за такое короткое время этот варвар изменился? Он же с самого начала хотел убить тебя. Вспомни ту ночь, когда мы бежали из Сенкины, он же был как дикий зверь, который готов на всё, чтобы вцепиться тебе в глотку. И после тоже... Даже на острове... он так на тебя смотрел...
— Как? — вдруг спросила Риана, повернувшись к нему, и Лекамир замер, увидев в этот момент её взгляд.
Плечи его опустились... всё стало понятно. Бесполезно было дальше делать вид, что ничего особенно не произошло. Или стараться что-то изменить. Похоже, на этот раз он разгромлен. Вздохнув, рыцарь посмотрел ей прямо в глаза.
— Этот варвар смотрел на тебя так, будто ты принадлежишь ему, — тихо сказал он, наблюдая за её реакцией. Жрица оставалась спокойной, не выказывая особого любопытства, и Лекамир опять обречёно вздохнул. — И я никак не могу этого понять. Ведь вместе с тем он хочет убить тебя. Но ты всё равно собираешься пойти на этот бой?
— Я дала ему слово. Я должна пойти.
— Даже если он убьёт тебя?
Она робко улыбнулась.
— Я верю, что он этого не сделает.
— Откуда ты это знаешь? По мне только об убийстве этот безумец и мечтает.
— Я верю, — вздохнула она и опять посмотрела вдаль. — Я верю, что он этого не сделает. Ведь если... если... — Риана опустила голову, — тогда это будет значить, что я ошиблась. А если я ошиблась, тогда скверная из меня жрица.
— Я этого не понимаю, — раздражённо всплеснул руками рыцарь. — Зачем вообще? Эх...
Он замолчал, и она успокаивающе погладила его по плечу.
— Всё хорошо, Лекамир. Так и должно быть. Что бы там ни произошло при нашей встрече, я верю, что мы оба останемся живы. А если же кто-то из нас умрёт, то даже не имеет значения, кто из нас, потому что это будет означать, что я проиграла. Не состоялась как жрица и... Я должна верить, что у него получится...
Риана вдруг отступила и отвернулась. Плечи её опали, и сама она казалась сейчас такой беззащитной, что у него сердце защемило. Теперь уже Лекамир успокаивающе положил ладонь ей на плечо. Ему хотелось, чтобы жрица знала, что он всегда будет на её стороне.
— Было бы гораздо проще, — сказал рыцарь, вздыхая, — если бы ты выбрала меня.
Она улыбнулась и положила свою ладонь на его.
— Наверное, — обернувшись, девушка ему улыбнулась, — многие были бы этому рады.
— Я бы тоже был этому рад, — упрямо сказал он.
— Уверен? — серьёзно переспросила Риана, глядя ему в глаза. — Ты действительно был бы рад остаться именно со мной? Знаешь, ты в любом случае можешь отправиться со мной в путешествие, для этого не обязательно становиться моим Избранником. Мы можем оставаться друзьями, — она испытующе посмотрела на него. — Подумай об этом.
Лекамир вздохнул, понимая, что она смогла рассмотреть то, о чём сам рыцарь в полной мере не задумывался. Когда он смотрел на жрицу, когда думал, как хорошо бы им было вместе, то думал прежде всего о совместных путешествиях. И скучал по большой дороге, по местам, в которых бывал и ещё хотел бы побывать, о свободе выбора своего собственного пути. Но он по-настоящему не задумывался о том, как создать с Рианой семью. Ему это виделось скорее как дополнение к остальному...
— Наверное, ты права. Но это не значит, что я хотел тебя использовать или что-то вроде того. Ты действительно мне дорога.
— Я знаю, Лекамир.
Рыцарь глубоко вздохнул и запустил руку в собственную шевелюру, нервно взъерошив волосы.
— Теперь мне предстоит ещё как-то всё это объяснить королю. Я прямо так и вижу, как захожу и говорю "Ваше Величество, жрица мне отказала и сбежала на смертный бой...", — он обернулся к ней и без всякой надежды спросил: — Ты ведь не позволишь мне последовать за тобой?
Она улыбнулась, покачивая головой.
— Нет.
— Ну вот. "Ваше Величество так-то и так-то, сбежала, с собой не взяла, и, возможно, так и не вернётся, потому что тот дикий варвар может её убить". Ох... — Лекамир опять опустил плечи. — Боюсь, после этого меня обезглавят, и мы встретимся уже у богов.
— Не переживай так. Анаквий не убьёт своего лучшего рыцаря только потому, что ему отказали.
— Только если сам не приказал жениться. — Рыцарь, склонившись, облокотился о каменный парапет, устремив взгляд вдаль дороги, куда совсем недавно смотрела и сама жрица.
— Ну, это будет ему уроком. Нельзя распоряжаться жизнью другого человека. Хочешь, я сама ему обо всём скажу.
— Ну, уж нет, — усмехнулся Лекамир. — Ты, конечно, можешь ему всё высказать, но доложить о провале должен я сам. Я никогда ни от кого не прятался, и прятаться не собираюсь. И знаешь, — рыцарь строго на неё посмотрел, — кем бы там этот варвар ни являлся, если твои надежды не оправдаются, и он лишит тебя жизни или как-то причинит вред... Мне плевать... я найду его и сверну шею. Не знаю, как, не знаю когда... но клянусь, я не остановлюсь, пока не убью его.
— Очень кровожадно.
— Если он осмелится обидеть тебя, другого он не достоин.
— Наверно, мне нужно поблагодарить тебя за такую преданность, — улыбнувшись, Риана, обхватила его за руку и положила голову ему на плечо. — Я рада, что мы с тобой встретились и подружились. И я действительно дорожу нашей дружбой, Лекамир. И если ты такой кровожадный, то я тоже буду очень сильно недовольна, если Анаквий тебе что-то сделает из-за моего отказа.
Лекамир затрясся, и она вдруг поняла, что он смеётся.
— Я бы очень хотел посмотреть на то, как ты гоняешься за ним с мечом.
