Она потёрла переносицу, чувствуя, как голову словно начинает стягивать обруч. Раньше она не понимала, как голова может болеть сама по себе, без раны. Теперь же именно это она и чувствовала. И открытие это было не из приятных. Подняв глаза, она прямо посмотрела на короля.
— Я дала слово, что талисманы будут доставлены. И мне бы очень не хотелось это слово нарушать. А теперь извините меня, но я только что узнала, что такое головная боль, и мне хочется пойти отдохнуть. Смертность не во всём является приятной.
После чего, не дожидаясь разрешения, она развернулась и пошла к выходу. Ей было горько и грустно. Она не любила спорить. Было бы гораздо лучше, если бы они просто поверили в её слова. Теперь же приходится ссориться. А это было прямой противоположностью того, чего она на самом деле хотела.
Лекамир, который в течение всего разговора стоял немного в стороне, взглядом проводил жрицу. Внутри он завидовал её способности вот так запросто закончить разговор с королём. Как ему самому хотелось бы так же взять и уйти.
— Ваше величество! — воскликнул Зермон, как только жрица удалилась. — Это всё одна большая ошибка! Я говорил, что лучше...
— Но не может же жрица настолько сильно ошибаться, — не слушая его и задумчиво глядя в пол, проговорил король.
— Возможно, враги запутали её, я всё-таки советую придерживаться плана.
Анаквий резко поднял руку, затыкая мага, и устремил пристальный взгляд на рыцаря.
— Сэр Абретис, а что скажешь нам ты?
— О чём Ваше Величество желает знать? — поклонился Лекамир.
— Вы вживую видели наших врагов. И провели с ними более двух месяцев. Что вы о них скажете?
Лекамир задумался, не зная как ответить на этот вопрос. С одной стороны, он, так же как и король, не доверял им, с другой же... Эгрант произвёл впечатление дружелюбного и доброго человека, немного увлечённого и любознательного, но точно не похожего на злодея. Тем не менее, он без труда поверил в его талант полководца. Одно то, как он разбирается в картографии, говорит о многом. Аккес же... Аккес, с одной стороны, устроил кровавую бойню посреди деревни, с другой... Лекамир видел, как тот общается с Зикой. Его неимоверно бесило это общение, но он должен был признать, что этот варвар не так уж и плох. По— своему...
— Они... — начал он, пытаясь подобрать слова, — выдающиеся личности. Весьма способные и даже опасные... но я... я склонен верить в слова жрицы. За всё это время я ни разу не слышал, чтобы они обсуждали что-нибудь о их планах или стратегиях. Единственное что их интересовало, это те самые талисманы. И ещё... — Лекамир замялся, не уверенный, стоит ли о таком говорить, но король требовательно смотрел на него, что он сдался. — Они очень привязаны друг к другу. То есть, они больше походят на братьев, чем на военачальников одной армии.
— Это совсем ни на что не похоже, — раздражённо сказал Анаквий, потерев свой лоб. Кажется, головная боль начиналась и у него. — Но всё это могло также быть притворством, чтобы усыпить твою бдительность, Лекамир.
— Я не думаю... — начал рыцарь, но король, казалось, его не слушал, продолжая говорить сам себе:
— Всё это выглядит ещё более подозрительно...
— Ваше величество, — пытался встрять маг, но Анаквий его опять остановил и вновь посмотрел на Лекамира.
— Что у вас со жрицей? Насколько ты продвинулся?
Лекамир молчал, пытаясь придумать, что сказать королю. Чтобы не соврать и не говорить напрямую. Вряд ли ему понравится правда.
— Мне сложно сказать точно... Риана... то есть жрица, отказывается говорить на тему предназначения.
— Она уже полгода здесь, сэр Абретис, — вновь нахмурился король. То, что он опять называет его не по имени, плохой признак. — И вы всё ещё ничего не добились. Я уже начинаю жалеть о том, что поручил вам это дело. Возможно, кто-нибудь другой справился бы быстрее.
Лекамир в этом сильно сомневался, но не перечить же королю.
— Простите, Ваше Величество, — сказал он. — Но не думаю, что благосклонность жрицы можно завоевать одним старанием. Выбор всё равно делает она.
— Просто... — король устало вздохнул, — продолжай стараться. Должны же мы хоть какую-то выгоду извлечь из всего этого. Всё! Свободен.
Повелительно махнув рукой, он велел Лекамиру покинуть зал, чем тот тут же воспользовался, радуясь, что обошлось без подробного пересказа об их путешествии. Хотя, зная короля Анаквия, он не сомневался, подробных расспросов ему всё равно не избежать.
Анаквию же сейчас было не до историй о приключениях. Самое главное он узнал. Риана по-прежнему намерена помогать врагам. Найденный талисман уже попал к Дракону. А сама жрица до сих пор не готова отдать свои силы.
Припомнить к этому неожиданное предложение брака генерала Альдана и его скоропостижный отъезд...
Нет, они явно что-то замышляют. А замышляют всегда что-то нехорошее.
Анаквий чувствовал себя так, словно теряет своё королевство. Словно оно сыпется песком сквозь пальцы. Он уж не мог обеспечить безопасность для своих владений и людей. Чего он стоит как король и правитель, если зависит от прихоти тех, кто, по слухам, может легко всё раздавать, особо не напрягаясь?
И которые становятся только сильнее.
— Мэтр?
Услышав мрачный голос короля в абсолютно тихом зале, маг от неожиданности вздрогнул, но взял себя в руки и тут же услужливо наклонился к правителю.
— Да?
Анаквий посмотрел на волшебника решительным взглядом.
— Я согласен.
И Зермон Энотрий впервые за несколько недель улыбнулся.
Риана тем временем, стараясь побороть раздражение, вышагивала по своей комнате из угла в угол. Она не могла даже сосредоточиться на том, чтобы разобрать после похода вещи, потому все они вскоре были просто разбросаны по всей комнате.
Жрица никак не могла понять, как избавиться от этого раздражения. Раньше она ничего подобного не чувствовала, и потому новые ощущения приводили её в растерянность. В конце концов, вспомнив слова Богини, она села прямо на пол, удобно устроившись на скинутых ранее подушках и, прикрыв глаза, постаралась ровно и глубоко дышать. Это нехитрое упражнение позволяло организму сосредоточиться на дыхании и таким образом отпустить разбушевавшиеся эмоции.
Это средство её никогда не подводило.
И именно в таком виде её и застала принцесса Келина.
— О небесная... что здесь произошло? — спросила ошарашенная принцесса.
Приоткрыв глаза и увидев гостью, Риана радостно улыбнулась.
— О, Келина! — подскочила она. — Рада тебя видеть. За время нашего путешествия я успела соскучиться.
— Я тоже рада тебя видеть... Но что за погром? Ты что-то искала? — всё ещё озадаченно произнесла она.
— Да... — медленно произнесла Риана, оглядываясь по сторонам. — Свою внутреннюю гармонию, наверно... — и она вновь посмотрела на принцессу. — Как вы, люди, справляетесь с деструктивными эмоциями?
— Какими? — не поняла Келина.
— Ну... с яростью, гневом, раздражением. Те, которые вы считаете плохими эмоциями.
— По-разному... — Келина прошла в комнату и присела на единственное более или менее свободное кресло. — А что у тебя случилось?
— Случилось? — задумчиво прошептала Риана, невидяще смотря перед собой. — Анаквий боится мне помогать. У него сомнения и недоверие. Из-за этого на выполнение обещания придётся потратить больше времени. Поэтому я и расстроена.
— Ну, ты должна понять, что отец хочет защитить наше королевство. Я его прекрасно понимаю. Одно неверное решение, и будет война с многими жертвами.
— И я тоже хочу, чтобы жертв и страданий не было. Просто он не знает того, что знаю я. И мне приходится тратить время на то, чтобы его убедить.
— Так вот что тебя тревожит, — улыбнулась Келина. — Не недоверие отца, а потраченное время?
Риана задумчиво на неё посмотрела, после чего так же задумчиво осмотрела всю комнату.
— Ты не против пройтись? Не могу больше тут находиться.
— Можем сходить в сад. Там сейчас просто чудесно.
Риана была готова пойти куда угодно, лишь бы не находиться в четырёх стенах. И когда обе девушки неторопливо шли по коридорам замка, она вернулась к разговору, который они начали в её комнате:
— Знаешь, я никогда не задумывалась о значимости времени. Когда его у тебя в неограниченном количестве, нет смысла его беречь. А теперь... у меня только одна смертная жизнь осталась, а столько хочется успеть сделать... Когда я думаю о том, что каждый прожитый день — это минус день от отпущенного мне срока, то становится жаль каждую секунду, проведённую впустую. Столько всего, столько всего... — она опять задумчиво уставилась в пол. — Мне грустно от того, что приходится откладывать что-то на потом. Хочется всего и сразу.
— Такова жизнь. Всё и сразу не получается.
— Поэтому я не могу больше ждать. — Выйдя во внутренний двор, она прислонилась к ограде, за которой находился сад. — Через пару дней я выезжаю в Алекион за последним талисманом.
— Уже последним?
— Остался ещё один в Коргирии. Но туда отправился Эгрант. Думаю, теперь ему не составит труда договориться о передаче талисмана. Даже не прибегая к помощи... кстати! — Риана вдруг резко повернулась к принцессе. — Как прошёл визит Альдана? Он же должен был приехать с предложением перемирия. Поэтому, кстати, меня ещё больше удивляет реакция Анаквия. Что-то пошло не так?
Келина замерла сразу, как только прозвучало это имя. Тут же захотелось приказать, чтобы никто больше не произносил его вслух. Но в то же время ей было приятно его слышать. Она раздражённо вздохнула.
— Всё пошло не так, — сердито проговорила она. — Этот мерзавец, явившись во дворец, объявил себя принцем и попросил моей руки.
— Да ты что?! — Риана удивлённо отступила на шаг, разглядывая подругу. — Вот ведь прохвост. Хотя странно...
— Что странно?
— То, что он признался о своём прохождении. Хотя это даёт ведь ему возможность посвататься к принцессе... Но зачем? Не понимаю.
— Это всё его злостные интриги, — буркнула принцесса. — Он продолжал ухаживать за мной, даже когда я говорила, что не верю ни единому его слову.
— Он бывает настойчивым, — задумчиво улыбнулась Риана, вспоминая их последний разговор. — Он предлагал тебе стать его любовницей?
— О небесная!! Нет, слава богам. Откуда у тебя таки мысли? — ужаснулась принцесса.
— Просто, в последнюю нашу встречу мне он предлагал, — улыбнулась Риана.
— Вот же подонок! — возмутилась Келина, чувствуя какую-то неприятную горечь внутри. Но ведь она же знала, что он неисправимый бабник, который не пропускает ни одной женщины. Но с одной стороны, знать о том, что где-то кто-то вроде есть, и с другой стороны слышать об этом напрямую... да ещё от подруги...
В груди начало что-то жечь, наполняя её гневом, обидой и разочарованием.
— Не сердись. Это вполне нормальное проявление интереса. Он по крайней мере тактичен.
— Вот уж не согласна, — продолжала возмущаться принцесса, стараясь прогнать неприятное чувство. — Он постоянно следовал за мной, навязывая своё общество, сколько бы я ни говорила, что его усилия бесполезны. Даже когда я доказала ему, что его магия на меня не действует, он продолжал упорствовать...
— Что? — удивилась Риана. — Почему не действует?
Принцесса прикусила губу, понимая, что сболтнула лишнее, а ведь она никогда не была болтушкой. Затравленно оглядываясь по сторонам в поисках способа не отвечать, она заметила, что недалеко от них туда-сюда снуют слуги. А уж лучших сплетников ещё поискать.
— Давай отойдём куда-нибудь, — сказала она, надеясь, что всё-таки удастся избежать ответа.
Направившись подальше от сада, они прошли во внутренний двор, где, к счастью принцессы, было ещё больше народа. Поэтому прогулка продолжалась и продолжалась, и когда принцесса немного успокоилась, наслаждаясь тишиной, Риана нетерпеливо переспросила.
— Так как получилось, что на тебя не действует его магия?
Принцесса обречённо вздохнула.
— Он... не может влюбить в себя того, кто уже влюблён, — проговорила она, тщательно стараясь не смотреть на неё. Чувство тревоги всё сильнее распространялось у неё внутри. Её тайна, та которую она так тщательно в себе хранила, становится известна слишком многим людям.
— Что? — Риана же, напротив, старалась заглянуть Келине в лицо, чтобы по её взгляду всё понять. — Так ты влюблена?
Чувствуя, как краска стыда заливает её лицо, Келина кивнула.
— Это не то чтобы... — начала она оправдываться.
— Это же замечательно! А он тоже любит тебя? Так вот почему ты решила стать воином! Чтобы получить свободу и быть со своим возлюбленным?
Келина подавила смешок. Риана сейчас так напоминала Олею. Даже возникла мысль, что эти двое слишком часто проводят время вместе. Но потом необходимость отвечать опять навела на неё тоску.
— Нет, Риана. Я стала изучать воинское мастерство не поэтому. А этот мужчина не знает о моих чувствах. И это даже к лучшему.
— Но почему? Он любит другую?
Келина опять нахмурилась, позволив своему сердцу на миг обрести свободу и вспомнить все те чувства и переживания, о которых уже почти забыла. Она в то время была наследной принцессой, будущей королевой, которая была готова на всё ради своего королевства. Романтические чувства были в самом низу её списка необходимых вещей.
— Я ничего ему не говорила, потому что...
Она вдруг остановилась, обнаружив, что они пришли к военному складу, неподалёку от которого на тренировочной площадке проходила подготовка рыцарей и воинов. Звуки мужских голосов и лязганье металла были слышны по всему двору.
Задумчиво Келина глядела на это, и тоска появилась в её глазах.
Риана внимательно следила за её взглядом, пока принцесса, грустно глядя перед собой, продолжала говорить с надломленностью и печалью:
— Потому что во мне течёт королевская кровь, а он, каким бы благородном, смелым и известным ни был, всё равно остаётся простым человеком.
Поражённо глядя на принцессу, Риана проследила за её взглядом и увидела того, кто стоял посередине тренировочного поля и что-то говорил остальным воинам.
— Лекамир? — догадка поразила Риану. — Ты влюблена в Лекамира?
Келина горько опустила глаза.
— С тринадцати лет. С тех самых пор, как он впервые приехал в замок. Тогда он был просто странствующим героем. Гораздо позже он стал Первым рыцарем на службе отца. Со временем я смирилась с тем, что мы навсегда останемся принцессой и рыцарем и ничего между нами невозможно. Я запретила себе и думать о нём. Просто глубоко в сердце хранила эти чувства. Я молилась Богине, чтобы всё прошло, но теперь рада, что она не прислушалась к моим просьбам. По крайней мере, эти глупые чувства оберегают меня от дара этого проходимца Альдана.
