Трилогия о маге. Свободное плаванье

Виттер кивнул, пройдя в указанном направлении и от всех трёх стрел зажёг свой костёр — у него никто не отнимал право иметь свой уголок. Поухаживав за любимицей и дав ей себя лизнуть в лицо, охотник сам разоружился, видя, как хозяин стоянки хлопнул в ладоши, развёл руки с электрической дугой и набросил петлю защиты по периметру — полностью перестал светиться.

— Присаживайся, — похлопал Грей по свободному месту на крышке серебристого сундука. — Чего тебе хочется, Виттер? — Спросил маленький милорд, кивнув в сторону исходящего кошмарами Зопала.

— Убить всех, — честно ответил спасённый, не скрывая кровожадности.

— А надобно? — Испытующе спросил и глянул Грей.

— Одного, — после долгой паузы и раздувания носовых пазух до десятка белых костяшек. Голос разума был услышан и озвучен Виттером.

— Хорошо, — кивнул Грей.

В условиях Царства Снов он без проблем соединил две плошки в нужную форму, над которой "выжал" свой тестообразный шар серебристо-синего цвета. Достав из пояса волшебный кинжал, мастер целиком погрузил его в полученную жидкость и коснулся пальцем острия. Жидкая магия вспенилась, изошлась голубым парком и за считанные удары сердца впиталась в клинок — в реальности Прайма мастер бы не смог такого провернуть без существенных потерь. Чуть побледнев, он скрыл все прочие признаки боли. Проделав это на виду у Виттера, Грей обратился к нему, не терпя возражений:

— Кинжал Чёртовой Задницы. В реальности передам — будет твоим по праву. Он должен пройти боевое крещение. Клинок сам выведет тебя к первой жертве. Постарайся одним ударом проткнуть солнечное сплетение и сердце. Не отпускай рукоять и не вынимай из трупа ровно триста шестьдесят пять ударов собственного сердца. Я дам тебе вот эту склянку. После истечения означенного срока вынешь своё оружие из жертвы и начнёшь тонкой струйкой выливать содержимое на кинжал, от кончика до кончика и по всему вытаскиваемому лезвию. Я дам тебе вот этот алмаз.

Перестав вертеть оружие перед истинным зрением, мастер вложил его в ножны, оставленные рядышком на крышке сундука. Из другого поясного кармашка Грей достал не пораненной правой рукой и показал Виттеру небольшой кристалл, мутный и с трещинами. Прямо на глазах алмаз стал причудливо синеть от подушечек пальцев, а мастер без пауз продолжал говорить:

— Его надо успеть приставить к сердцу жертвы в миг после изъятия кинжала из раны. Первая попытка заклинать вызовет срабатывание великого рассеивания магии, кристалл будет мешать и всем дальнейшим попыткам. Я вставлю в твой язык вот эту горошину. Примерно на декаду или месяц магия в ней даст тебе понимание языков. Втолкуй своей жертве, кто и за что убил — кто и для чего оживил. Я дам тебе вот эту набедренную повязку с пространственными карманами для твоих вещей, здесь достаточно просторные карманы. Сам выберешь побрякушки для того, чтобы сойти в Зопале за своего. После боевого крещения кинжала Чёртовой Задницы следующие твои задачи, Виттер, это сбор информации и устранение военачальников в обеспечение мира между Культака и Нью-Уотердипом. Для Культака допустим шпионаж, защита и ловушки — без ответных нападений и диверсий в Пограничье. Покамест год Трёх Кровавых Потоков стоит тебе провести в Амне, с Года Синего Огня тебе надлежит обязательно находиться в Уотердипе или его окрестностях. По окончанию беседы повторим здесь ритуал твоего связывания с фамильяром. Вопросы, предложения?

— Кто вы, милорд?.. — Осторожно спросил благоговеющий служащий, боясь навлечь гнев.

— Мертворождённый ребёнок лунного полуэльфа Коринны, урождённой Деслентир, и человека Хаскара Второго Хунаба. Я не хочу говорить о себе и своём прошлом, Виттер Рейш, — отрубил Грей, сноровисто возвращая всё обратно в кармашки кушака.

— С-спасибо, — высказался служащий, совсем не имён желавший. Знать имена бывает опасно. Пожевав губами, подобранный Виттер продолжил: — Милорд Грей, чем я могу услужить вам лично?

— Научишь стрельбе, объединим опыт установки ловушек, — спокойно ответил Грей, переведя взгляд на кошмарную возню у основания его Горы.

— Это всё?.. — Неслабо удивился Виттер.

— Пока да. Мы оба — принципиальные индивидуалисты-максималисты. Посмотри, куда это нас завело, — невесело хмыкнул Грей, проведя рукой на панораму.

— Угу...

— Со мной всё не как у людей, Виттер. Скажи, ты сам избавишься от своего кошмара или мне водрузить на него Гору?

Вопрос отнюдь не праздный. Следующий высказыванием служащий доказал наличие ума и наблюдательности:

— Простите, милорд Грей, не появится ли Подгорье или Скуллпорт?.. — Через длинную паузу произнёс Виттер, помянув огромную каверну со своим городом-под-городом.

Маленький господин вновь огорошил мужчину, крепко зажмурившись, а потом расслабившись и бесшабашно улыбнувшись.

— Любовь к женщине, любовь к детям, любовь к фамильяру, любовь к другу, любовь к Родине, любовь к оружию, любовь к кушанью... Познай себя. Победи себя. Полюби себя. Вот тебе мои слова, служивый, — изрёк доморощенный мудрец. — А теперь... в сравнении посмотри на мой Кошмар...

И Грей скрюченными пальцами провёл перед своей грудиной, вырывая что-то чернильное, сжимая в кулаках, которые соединил перед собой, раскрыл и плюнул, растерев нечто между ладонями, повернувшимися и перевернувшимися на сто восемьдесят градусов. Поднеся тыльную сторону левой ладони ко рту и поцеловав, он чуть сместил руки, словно дверцу раскрыл правую кисть и дунул между пальцами левой руки — в кошмарно бурлящее месиво унеслось нечто змеевидное и словно бы воплощающее в себе саму тьму с чернильно-чёрной нитью в середине. Одновременно фейри-дракончик выдохнул сумеречные клубы дыма, заволокшие всю их стоянку так, что кошмарная перспектива теперь едва просматривалась — звуки так точно заглохли.

Виттер считал, что его теперь ничто не способно напугать в жизни. Однако человек обомлел и с замиранием пялился на очертания города, посреди которого злополучная пирамида оказалась съедена кем-то непредставимо громадным и неописуемо отвратительным. Охотник наслушался басенок про китов, в чьей пасти помещался целый корабль. Теперь он был склонен верить в существование таких существ — одно из них сейчас точно находилось поблизости и смачно пожирало Зопал. И если бы не туман и близость милорда Грея, одним прикосновением унявшего позорные позывы, Виттер, к стыду своему, осознал, что неминуемо бы обделался.

Мастер очень вовремя вмешался, поскольку не удалось заглушить пиршество, сотрясавшее большую половину пространства данного спаренного сновидения. Смазанным очертаниям трапезничающего чудовища аккомпанировала симфония сосуще-чавкающих крещендо с потрясающими аккордами.

Заворожённо глядя на выносящую мозг трапезу, где в качестве блюда выступали враги Виттера, он стал ощущать всё нарастающее чувство утраты чего-то. Сто уханий сердца. И вот за туманной пеленой Кошмар сожрал кошмар. Мозг рейнджера напрочь отказался думать по этому поводу. Зато с сердца словно камень свалился. И от возложенной на чело маленькой ручки полился бальзам на душу, устраняя все фантомные боли на местах ритуально нанесённых увечий.

Вдруг мелкий сосед рейнджера рукой сорвал скрывающий покров тумана. Скуление застряло в горле Печени.

— Ну, приветик, что ли, Ночной Змей! — Громко и раскатисто выкрикнул тот, кто взял псевдоним Грей.

— Ты!? — Взревела чудовищная Тварь, которая не поддавалась иному описанию, кроме как — Пожиратель Кошмаров.

— Я. Не признал али не рад долгожданной встрече, а? — Бесшабашно спросил малец, дрыгая ногами и стуча пятками, в отличие от забывшего дышать Виттера.

— Сожру!!!

— Ха-ха! Горой подавишься, а мной потравишься! Окстись, Ночной Змей! — Звонко и бесстрашно заявил Грей, всё время пребывания в этом сновидении находившийся в своём истинном обличье.

— Не впервой, — осклабился Ночной Змей, приближая свою неописуемую морду, предвкушающе облизывавшуюся и при этом разрастающуюся, как всякая змеиная башка, заглатывающая кажущуюся слишком большой добычу.

— О, да, ха-ха! Тебе видней! — Продолжал веселиться мальчик, пока взрослый обтекал перед кошмарной мощью Исконного существа, которым мамочки пугают непослушных деточек. Сказочки оказались реальнее некуда!

— Веселишься?! Не боишься?! — С некоторым недоумением и подозрением уставился Ночной Змей, плававший словно в дымчатом Океане Тьмы, бьющимся волнами о Лунную Гору. Пожиратель Кошмаров, естественно, не собирался так просто съедать дойную корову, отчего-то и почему-то переставшую вкусно пахнуть непередаваемым ужасом.

— Ха! Так ты же сам только что слопал мой страх перед тобой, Ночной Змей! — Ответил мальчишка и звонко рассмеялся в лицо Исконному, появившемуся ещё до Зари Мира.

— Гадёныш! А если блевану? Как в прошлый раз-с-с-с... — предупреждающе прошипел Ночной Змей с жирным намёком, провоцирующим столь любимые этим существом лакомства — кошмарные фобии.

— Ха, Фатум! Это же одним из твоих Имён назван высший двеомер школы Иллюзий! Какой хитроумный обман! Недоумки воплощают тебя, а ты и рад жиреть с убитых душ! — С сарказмом выкрикивал безумно бесстрашный Грей, пока Виттер не мог и волоском пошевелить, хотя нет — как раз вставшие дыбом волосы и шевелились.

— Догадливая сикилявка, — прошипел Ночной Змей. — Тем слаще будет тебя пожирать-с...

— Ха! Повторяю для тугодумов — ты меня больше никогда не испугаешь и не застанешь врасплох, Ночной Змей! Ну же, выблюй лакомку, отрыгни Кошмар! Или слабо? Или не можешь?!

Всё лучше проявляющую свою сущность Ночной Змей завился многомильными кольцами, из его глотки раздался отхаркивающий кашель, впрочем, без особых последствий. Мастер не смеялся, но жадно всматривался засветившимися глазами. Омерзение исказило детскую физиономию, но не стало поводом отвернуть истинное зрение.

— Я ещё узнал, Ночной Змей, что твоё реальное тело заточено Эстеларами на Плане Фугу. Смекаешь, ась?

— Ты воплоти!!! — Взревел разъярённый Исконный, зашуршав и загремев тысячами погремушек. Кошмарный скрежет чешуи был стократ хуже проведения гвоздём по стеклу и нарошного царапанья мелком по ученической доске.

— Ты фантом!!! — Обличил указующий перст Грея, эмоции которого Виттер затруднялся определить, даже не думая об этом. После вскрытия правды рейнджеру полегчало настолько, чтобы стремительно наклониться вперёд и взять к себе на руки свою любимую псину, находившуюся в обморочном состоянии.

— Змеёныш-ш-ш-ш, — гневно прошипел чудовищно колоссальный монстр, раздувшийся кольцами шире и выше Горы Уотердип и нависающий всей своей Кошмарной тушей, которой обманом скормили материальную составляющую вкупе с настоящей магией, теперь навсегда пометившей Ночного Змея для обмишурившего его иллюзиониста, как минимум избавившегося от собственных страхов и заимевшего компас на Пожирателя Кошмаров — на его конкретный фантом.

— От Ночного Змея слышу! — Иронично бросил мальчик и звонко посмеялся над Исконным, для которого веселье столь же ядовито, как для людей кислота. Грей резко оборвался: — Эй, ты обиделся что ли? Или трусливо поджал хвост и сбегаешь от серьёзного мужского разговора?!

— Глумишься? Твоим яйцам ещё лет десять вызревать, Лариат Хунаба! — Рявкнул задетый за живое Ночной Змей, впервые обратившись к Магии Имён, чтобы хоть так попробовать припугнуть зарвавшуюся сопельку.

— Надо мной нет больше власти этого имени, — угрюмо заявил Грей, резко прокиснув, что не укрылось от Исконного, сильно уменьшившегося, но всё ещё продолжавшего вить кольца и возвышаться башкой над стоянкой на склоне Горы.

— Ты меня обманул и ещё чего-то смеешь хотеть? — Вопросил Ночной Змей, которому не часто удавалось с кем-либо нормально пообщаться, так сказать. Кто сумел перестать быть его Едой.

— Я хочу прокатиться на тебе и увидеть твою Охоту, Ночной Змей, как ты ищешь по своему вкусу и ловишь чужие кошмары. Я хочу собирать предостережения и чужие ошибки, ведь именно не до конца пережитые трагические случаи вновь и вновь вызывают кошмарные сновидения.

— А что взамен, прохвост?

— В ближайшую ночь я нашлю кошмары на целый город, — пообещал мастер с каменным лицом.

— Вот как нашлёшь — так и поговорим, — важно покивала чудовищная башка, принимая обещание.

— Э, не, ты уже сожрал аванс, Ночной Змей. Покажи и научи меня, тогда мои потуги с городом увенчаются успехом и твоим пиршеством, — требовал он справедливой сделки.

— Залезай, — после короткого раздумья, согласился Ночной Змей, когда стократ уменьшился, заполз на перевал и опустил морду совсем близко к электрической петле вокруг скромной стоянки. Виттер дрожал, как осиновый лист на ветру.

— У меня есть к тебе вторая сделка, Ночной Змей, — заявил суровый мальчик, вставший на сундуке, но не спешащий сходить с него. — Поклянись мне, что отныне и до перерождения в другом теле Коринны Хунаба, урождённой Деслентир, ты перестанешь её терроризировать и что в ближайшее сновидение Хаскара Второго Хунаба ты явишься к нему и поведаешь о своих приставаниях к его жене и сероглазому сыну.

— Грых! Они выперли тебя из своей семьи, Лариат. Какое тебе до них теперь дело? — Едко осведомился Ночной Змей, считавший кошмары Джаспера Хунаба весьма пикантными — из-за силы и малого возраста подверженного им человечка.

— Я люблю родителей и всегда желал им добра, — насуплено ответил малыш, переживая за брата, даже каплей ответственности за которого родители не поделились с его близнецом, рано повзрослевшим сознанием.

— Так ты хочешь заставить меня совершить Доброе дело, гхы-хгыр?! — Аж подавился Ночной Змей.

— Догадливая сикилявка, — покивал мальчик, удало улыбнувшись почти до ушей. А потом резко заиндевев. — За Хаскара Второго Хунаба не прошу. Я ему уже говорил о защите от кошмаров — ты напомнишь одним фактом своего разговора с ним.

— З-защ-щита-с-с-с!.. Ненавиж-жу-у-с-с! — Шипел-скрежетал Исконный Гад.

— Поклянёшься?

— Плата-с?

— Сам рассказ о плате уже станет частью расплаты, клянусь, — важно заявил взрослый ребёнок.

— Предлагаешь-с поверить-с тебе-с? — Скептично изогнулся гигантский Ночной Змей, теперича длинной от силы в пяток миль.

— Да. Знакомься, Виттер Рейш. Я скормил тебе наживку под соусом его кошмара, Ночной Змей. Он не смог избавиться самостоятельно и отказал мне в помощи ему — тогда я обратился к Исконному специалисту в деле Избавления от Кошмаров, — переиначил всё иллюзионист, шиворот-навыворот извратив чудовищную трапезу Пожирателя Кошмаров. — И ты бескорыстно помог этому человеку, Ночной Змей. Говорю тебе спасибо от нас обоих, — серьёзно поклонился Грей. — Виттер Рейш — первый, кто по-настоящему доверился мне. Второе место вакантно...

Ночной Змей как-то забулькал и задрожал, став издавать странные звуки. Как оказалось, это он так смеялся, тем самым доказывая, что ничто человеческое ему не чуждо — просто не всё из этого вкусно или съедобно.