Беспокойные помощники

— А кто эти роботы? — пискнула Балаболка. — Я такой сказки не знаю.

Умник почесал в затылке, нырнул в свою свалку знаний и тотчас вынырнул с ответом:

— Это големы, которые якобы могли функционировать вообще без магической поддержки, — пояснил он. — Они работали на особом зелье, секрет которого хранился в великой тайне. Только это сказки. Современная магия отрицает существование роботов.

— Да я и не думаю, что они существуют, — не стал спорить Дагон. — Но ведь раньше существовали. До катаклизма.

— Когда это было, — усмехнулся Хитрец.

— Если вообще было, — проворчала Лохмушка.

— Может, и не было, — грустно кивнул Дагон. — Все-таки столько тысячелетий уже прошло. Только, знаешь, это не так уж и важно. Было, не было. Главное, сейчас у меня есть мечта и я могу к ней стремиться. Даже если этого не было, это будет. Будет благодаря мне!

— А смысл? — спросила Лохмушка.

— Да как ты не понимаешь?! — воскликнул в ответ Дагон. — Если мы создадим всех сказочных помощников, то у нас, простых людей, и жизнь будет прямо как в сказке.

Лохмушка недоверчиво фыркнула. Умник почесал в затылке. Определенная логика в этих словах была, но что-то все-таки было не так. Вдали послышалась проникновенная брань тощего. Если отбросить призывы к хаосу и просто проклятия, то выходило, что он еще не оставил надежды добраться до юноши. Кусты по-прежнему не давали ему это сделать, и это тоже очень расстраивало тощего. Дагон насторожился, но ташасы сидели спокойно. Эльфийская магия на дух не переносит агрессию, так что выбираться из кустов тощий будет еще очень и очень долго.

— Ох, — пискнула Балаболка. — Йешки-барабошки, мы же Создателю про этих типов не сказали!

— Так сообщите, — предложил Дагон. — Заодно будет повод еще раз поговорить. Может, он уже не такой сердитый.

Умник в астрале потянулся к узору Создателя, и активировал его. Шар засветился изнутри. Снова послышалась негромкая, величавая музыка сфер. Ташасы подтянулись поближе.

— Говорить буду я, — строго предупредил Хитрец. — А вы все меня поддерживайте. Поняли?

Ташасы согласно закивали.

— Я тоже тебя поддержу, — пообещал Дагон.

Хитрец коротко кивнул в знак благодарности, мысленно уже настраиваясь на предстоящий диалог. Прошла минута. Потом еще две. И еще пять. И еще десять. Пока не стало окончательно ясно, что ответа не будет.

— Уснул он там, что ли? — проворчала Лохмушка.

— Или уснул, или не слышит, — уточнил Умник.

— Значит, ему не повезло, — беспечно сказал Дагон. — Ну, ничего. Эти типы въедливые, они до него рано или поздно доберутся и он все узнает из первых рук.

— Мы своего Создателя в обиду не дадим! — сердито пискнул Хитрец.

— Да! — буркнул Толстяк, и сжал кулачки.

— Ну, тогда вам только остается придумать, как опередить этих типов, — улыбнулся Дагон.

— Опередим! — воинственно запищали ташасы.

— Да, — сказал Хитрец. — Пока они завязли в кустах, бежим к башне.

— А там? — спросила Лохмушка.

— А там что-нибудь придумаем, — оптимистично заявил Хитрец. — Побежали.

Вся компания в едином порыве сорвалась с места. Последним был Толстяк. Красный ташас торопливо сорвал пару травинок, которые не успел попробовать, зажал их в кулачке и затопал вслед за остальными.

— Удачи вам, малыши, — сказал Дагон.

Те пропищали что-то в ответ и умчались, словно ветер. Даже листья прошуршали похоже. Взгляд Дагона упал на волшебный шар. Ташасы в спешке опять про него совсем забыли. Дагон задумчиво почесал подбородок. Интересно, если он вернет пропажу, ему это зачтется? Юноша прислушался к едва доносившимся из зарослей проклятиям и решил, что нет.

— А почему бы и нет? — сказал он сам себе.

Подобрав шар, Дагон встал, сориентировался в просвет по солнцу и быстро зашагал прочь. Путь до столицы был не близкий, но и ему путешествовать было не в новинку. Доберется.

* * *

На своих двух-четырех, даже прыжками, это совсем не то же самое, что на лодке вниз по течению. Да еще всякие отвлекающие факторы бесцеремонно под лапки лезли. Под те, что ноги. Или в те, что руки. Цветы, ягоды, причудливые насекомые, извивающиеся корни, овраги, заросли — всего и не перечислить.

На полпути ташасы вспомнили про забытый волшебный шар и дружно махнули на него лапками. Почти в самом конце Толстяк хватился, что камушек тоже не забрали. Еле-еле уговорили красного не возвращаться прямо сейчас. До башни Квадруна Ворчливого ташасы добежали, когда солнце уже коснулось краем верхушек деревьев.

— Ну вот, мы снова здесь, — ворчливо пропищала Лохмушка. — И этот злой дракон на двери тоже здесь. И что мы будем делать?

Хитрец поднял небольшой камушек, хорошенько прицелился и метнул его в дверного дракона. Тот казался спящим, но проснулся мгновенно и дернулся навстречу. Только челюсти клацнули. Дракон бросил на нарушителей спокойствия гневный взгляд и свирепо рыкнул, выдохнув струю черного пламени и растертые в порошок остатки камушка.

— Эй, привет! — с безопасного расстояния крикнул ему Хитрец. — Нам с Создателем поговорить надо.

Дракон злобно рыкнул в ответ, всем своим видом выражая несогласие.

— Против него трое типов что-то замышляют, — добавила Балаболка.

Вместо ответа дракон оскалил пасть и продемонстрировал острейшие зубы. Мол, пусть только попробуют.

— А вот и они, — проворчала Лохмушка. — Легки на помине.

Тяжелую поступь земляного дракона ташасы услышали издалека, но поначалу не придали ей значения. Мало ли кто мог мимо проезжать. Мост через реку был перекинут рядом с башней, а плавать земляные драконы так и не научились. Им самим это было ненужно. Дракон мог и по дну реки протопать. А вот седоки, те хотели и через мокрую речку сухими перебраться, и с сиренами под водой нос к носу не столкнуться. Поэтому дракон топал прямиком к мосту.

Когда тяжелые лапы уже заклацали когтями по камню, Лохмушка обернулась и увидела, что следом за драконом плетутся те самые типы злодейской наружности. Еще один сидел в седле. Невысокий, важный, усатый, в лазурном сюртуке — он казался типичным городским чиновником. Аура как искрящийся голубой туман облегала блеклый астральный образ. Тут никаких тестов не надо. Сразу ясно — не маг, причем абсолютный. Такой вполне может оказаться каким-нибудь важным чиновником из городской администрации, а то и повыше. Образ портило только одно: на блеклых плечах его астрального образа болтался такой же зеленоватый плащ, как и у тех троих, что плелись следом. Сразу было ясно: одна шайка.

Дверной дракон смерил всю компанию взглядом и презрительно фыркнул. Ташасы поспешно юркнули в траву. Все-таки недругов было многовато. Вот дверной дракон, тот был настроен по-боевому. Глаза горели, зубы сверкали, челюсти клацали. Драконы глянули друг на дружку и без слов все сказали. Тот, что земляной, так и встал посреди моста. Ни шагу дальше.

— Ну, чего встал?! — прикрикнул на него чиновник. — Осталось-то два шага. Вон дверь, там и отдохнешь.

— Точно к Создателю идут, — пропищала Балаболка.

— А ты думала, они тут просто прогуливаются? — буркнула в ответ Лохмушка.

— Прямо под ними проходит природная линия, — задумчиво пропищал Умник. — Если ее как следует раскачать...

— Действуй! — скомандовал Хитрец.

— Уверен?

— Да. Надо их задержать, пока мы не придумаем, как предупредить Создателя. Скорее, а то они сойдут с линии.

Чиновник как раз начал вылезать из седла. Умник с Хитрецом дружно потянулись к водной линии. Под мостом закрутился едва заметный поначалу водоворот. Речной поток дублировал происходящее на астральном уровне. Новая линия устремилась вверх, прошла сквозь камень и закачалась. Самое время было зафиксировать ее на шпиль, но шпиля не было. Трое типов с удивлением уставились на раскручивающуюся прямо под ногами линию.

— Заметили, — пискнул Умник. — Отпускай.

Окончательно лишенная контроля и опоры, линия пошла вразнос. Типы дружно рванули назад. Земляной дракон взбрыкнул и помчался вперед. Верхушка линии нарисовала зигзаг на мгновенно опустевшем мосту. Пыль, листья, мелкий мусор закружились в вихре. Чиновник всеми силами пытался удержаться, но не преуспел. Когда дракон неграциозным, но мощным прыжком покинул мост, рука сорвалась. Чиновник пролетел совсем рядом с драконом и бухнулся лицом в дорожную пыль. Линия рухнула. Вода забурлила. Вспенившийся поток сорвал несколько кувшинок, и их сразу унесло течением. Звездочки, недовольно поблескивая, вливались обратно в природную линию.

На балконе появился Квадрун Ворчливый с толстенной книгой в руках. Ташасы дружно запищали, но Создатель, забрав что-то, сразу ушел обратно. Вниз он даже не взглянул.

— Эй, скажи Создателю про этих типов! — крикнул Хитрец дверному дракону.

Тот только фыркнул в ответ. Мол, сами отобьемся.

— Вот упертый, — проворчала Лохмушка.

— А снизу мы не докричимся, — пропищал Хитрец. — Балаболка, залезай на стену, попробуй оттуда докричаться, а мы тебя снизу прикроем.

— А почему я?

— Ты меньше всех, а значит и легче всех, — пояснил Хитрец. — Давай скорее.

— И выбирай плющ потолще, а то еще свалишься, — буркнула Лохмушка.

Розовая ташаска храбро пискнула, разбежалась и, подпрыгнув, ухватилась за зеленую ветку.

— Молодец! — крикнул Хитрец.

Балаболка помахала им лапкой и быстро полезла наверх. Плющ так разросся, что казалось, будто стену покрывает зеленая паутина. А внизу тем временем разворачивалось настоящее сражение. Чиновник поднялся на ноги, рявкнул на своего дракона и решительно направился к крыльцу. Он даже наступил на первую ступеньку. Тут дверной дракон так рявкнул на него, что чиновника без всякой магии унесло на начальную позицию. Хлестнувшая по пыли струя черного пламени показала, что шутки шутить тут никто не собирается и никому не рекомендуется.

— Да я... — неуверенно возмутился чиновник.

Дверной дракон только рыкнул на него. Земляной переступил всеми шестью лапами, смещаясь вправо, и задумчиво уставился на проплывающие мимо облака. Весь его облик говорил: это не мое дело и не надо меня в него впутывать. Одним союзником меньше, но оставались еще подозрительные типы. Они явно не собирались бросать чиновника одного. Осторожно, но быстро все трое цепочкой двигались через мост. Впереди тощий, позади неприметный. Едва над головой главаря просвистел первый камень, все трое выхватили боевые жезлы. Ташасы с писком метнулись под мост.

— Да вы что?! — рявкнул на своих чиновник. — Никакой стрельбы! Спятили, что ли?!

Троица неохотно опустила жезлы. Балаболка перелезла по листьям через край и выпрямилась. Она стояла на стене. Вверх, до балкона, оставалось еще два раза по столько же. Балаболка глянула вниз. Там раскручивалось настоящее сражение.

Трое подозрительных типов ругались и гонялись за удиравшими ташасами. Те выписывали круги и при случае кидались камнями. Дверной дракон плевался огнем и в тех, и в других. Черные сгустки магического пламени разбивались о землю, и медленно, нехотя угасали. Земляной дракон продолжал робко пятиться и уже сошел с дороги по другую ее сторону. Посреди поля боя метался чиновник, гневно взывая к хаосу и требуя порядка. Его никто не слушал, и только дверной дракон плевался в него пламенем, когда тот неосторожно оказывался в зоне поражения. Поскольку каждый плевок сопровождался гневным рыком, чиновник всякий раз успевал отскочить, но настроение его от этого не улучшалось.

— Создатель! — запищала Балаболка что есть силы. — Созда-а-атель!

Квадрун Ворчливый ее не услышал. По крайней мере, на балконе никто не появился. Внизу услышали. Толстяк задрал голову и на бегу помахал ей лапкой. Балаболка помахала в ответ и снова запищала:

— Создатель!

И опять никакого эффекта. Снова и снова пищала Балаболка, уже и чиновник ее услышал. Сам тоже закричал:

— Уважаемый Квадрун, прекратите это безобразие!

— Создатель!

Нет ответа. Балаболка пискнула еще раз и тоскливо глянула вверх. Создатель словно оглох. А ведь мог бы сделать своим творениям голос погромче, раз со слухом плохо. Балаболка издала еще один вопль, не получила ответа и поняла: хочешь не хочешь, а надо бы забраться повыше. Эх, если бы плющ до самого балкона рос, было бы не так страшно. Но плющ покрывал лишь четверть оставшегося пути. Дальше — голый камень. Балаболка снова глянула вниз. Подозрительные типы разделились, и ташасам приходилось демонстрировать чудеса ловкости, чтобы не столкнуться ни с одним из них. Того и гляди поймают.

— Ох ведь йешки-барабошки, — грустно прошептала Балаболка.

Вздыхая и очень себя жалея, она полезла выше. Уже не так бодро, как по стене, но и не мешкая понапрасну. На это времени не было. Стебли плюща становились все тоньше и попадались все реже. Потом и вовсе закончились.

— Создатель! — запрокинув голову, заверещала Балаболка.

На этот раз ее вообще никто не услышал. Ни наверху, ни внизу. Разве что ветер, да и тот сразу умчался куда-то. Балаболка с тоской посмотрела вверх. Башню построили далеко не вчера. Так далеко, что она одной магией и держалась. Камни были покрыты редким мхом и частыми трещинами. Цементирующий раствор на стыках пересох и выкрошился. Было куда поставить лапку. Если бы не высота... С такой высоты как шмякнешься, так непременно в лепешку. Говорят, магические создания не умирают, а просто угасают и рассеиваются, но розовая ташаска вовсе не желала рассеиваться.

— Создатель! Создатель, йешки-барабошки!

Балаболка пискнула еще пару раз и полезла дальше. Она карабкалась очень осторожно, выбирая трещины пошире и прижимаясь к камню. Пару раз раскошенный камень разваливался под лапкой. Серое крошево падало вниз, а Балаболка вжималась в стену и тряслась от страха. Вот бы еще чуть-чуть, и навернулась бы вниз. Непременно бы навернулась. Балаболка прогнала страшную мысль, и поползла дальше. Половину пути она уже одолела.

— Создатель! Эй, Создатель! Да высунь ты свой нос наружу!

Тишина. Балаболка потянулась к следующей трещине. Камень под лапкой хрустнул. Балаболка тихонько пискнула от страха. Свежая трещинка змейкой скользнула по камню, отсекая кусочек. Тот самый, за который обеими лапками держалась Балаболка. Сам бы он, может быть, и удержался бы еще на месте, но с повисшей на нем ташаской задерживаться на стене не стал. Почувствовав, что съезжает вниз, Балаболка попыталась уцепиться за соседнюю трещинку, но лапка соскользнула. Розовая ташаска с протяжным писком полетела вниз.

Тощий тип змеей бросился на Толстяка. Хитрец предостерегающе пискнул и красный ташас, не оборачиваясь, сиганул в сторону. Тощий тип грохнулся в пыль и грязно выругался. Даже не попытавшись встать, он перекатился по земле и попытался заграбастать Лохмушку. Правая рука выстрелила, как разряд из жезла, и поймала... Только не лохматый бочок ташаски, а гладкую ножку эльфийки. Тощий тип так удивился подобной замене, что даже не сразу выпустил соблазнительный трофей. За это чуть было не пострадал. Спасло его врожденное миролюбие эльфов. Пока разгневанная его фамильярностью эльфийка убеждала себя, что превращение одного нахального типа в рассеянное по всей округе удобрение пойдет только на пользу природе, тот успел опомниться, выпустить ножку и принести свои извинения. Весь его вид говорил о самом искреннем раскаянии. Еще бы! Все-таки он ухватил за ножку не какую-нибудь лесную плясунью, а саму Леонору Мечтательную.