Скай

— Может, ты согласишься заранее? И заодно проверим, как держит свое обещание консул, второй человек в стране.

Советники, подошедшие ближе якобы рассмотреть огненные буквы на стене, с большим интересом прислушивались к их разговору. Я краем глаза наблюдал за Ксюшей, но девушка, прижавшись к руке брата, словно маленькая, не обращала никакого внимания на окружающих и на меня в том числе.

— Не-ет, — наконец медленно ответил Дарт, — зная тебя, предпочту соглашаться только с открытыми глазами. Итак, что ты хочешь, любовь моя?

— Ого! Господин консул, вы только что признались мне в любви при всем народе?

— Амун, не испытывай мое терпение! — Он говорил это с улыбкой, но взгляд выдавал беспокойство.

— Мое желание совсем простое, как я уже говорила.

— Амун!

— Дарт! Займись со мной любовью — прямо здесь и сейчас!

Кажется, люди вокруг перестали дышать, ожидая ответ консула. А я имел счастье видеть, как краснеет сын Николая Светлова.

— Ладно-ладно, я пошутила, — ласково улыбнулась Амун своему незадачливому жениху, тот нахмурился, и, чувствовалась, что готов сразу простить, а принцесса добавила небрежно, — не прямо сейчас, а сразу после песни. Согласен?

— Ты это серьезно? — глаза Дарта сузились.

— Более чем, — невинно улыбнулась Амун.

Даже Ксюша удивленно подняла голову, с беспокойством посмотрев на брата.

— Ни хрена себе, — еле слышно прошептал Федор за моей спиной.

Я резко к нему повернулся, хотел сказать, как он меня достал со своими закидонами, но встретился с серьезными голубыми глазами. Таким он был, когда я впервые увидел его несколько дней назад.

— Федь, с тобой все в порядке? — вырвалось у меня.

— Нормально, — спокойно кивнул он, — только башка раскалывается. Знаешь, я не помню половину из того, что было до прихода сюда. Все как в тумане.

— Даже то, как заглядывался на Амун, когда она разделась? — Невинно поинтересовался я.

— Что? — Недоверчиво округлил глаза парень. И покраснел не хуже, чем Дарт. — Ёёё, чем меня поили?

Только собрался его пожалеть, как он ухмыльнулся:

— Она, правда, при нас разделась? Да не смотри ты так! Я шучу...

— Ладно, Федь, проехали! А инъекцию ты помнишь?

— Вроде да. Ты еще сказал, что я не умру.

— Какая избирательная память! — Я не знал, что и думать. Его ведь действительно поили какой-то дрянью. Может, с ним не все так плохо.

— Серый, а с тобой все в порядке?

— В каком смысле?

— Ты сказал, что будешь петь... И гитару принесли. Вот, держи. Охранник мне дал.

Беспокойство в его лице было неподдельным, когда он протянул мне гитару, до этого прислоненную к стене. Вполне земную на вид. Я опробовал струны, и слегка подстроил звучание. Отличная вещь!

— Буду! Не переживай! Попросил меня один друг. Который верил в меня.

— Тарас, что ли? Я тоже в тебя верю...

Нас прервал Дарт. Консул тронул меня за плечо, и я пожалел, что не услышал, чем закончились разборки с Амун. Хотя какая разница, спою — и уйдем, пусть хоть любовью занимаются, хоть на головах ходят. И пусть только попробуют меня остановить!

— Сергей, ты на самом деле решил уйти сразу после песни?

— Да.

Дарт задумчиво кивнул:

— Хорошо. Жаль, что нам не удалось нормально пообщаться. Может, передумаешь? Наш предок ясно написал, что есть еще месяц, прежде чем портал будет уничтожен.

— Нет, Дарт! Я не могу остаться!

— Понял. Тогда... все готовы. Можешь приступать.

Я огляделся. Советники и вновь прибывшие иномирцы, собрались полукругом вокруг нас. Амун, очень довольная собой, устроилась на неизвестно откуда взявшейся табуретке. Ого, Дарт — что, согласился? Ладно, какая разница. Ксюша вот где? Для нее же пою! Сразу увидел. Стояла у самого выхода из пещеры, прислонившись плечом к стене. Теребила в руках фонарик. Встретиться с ней взглядом не удалось — да и к лучшему. Каждый раз спохватываюсь на том, что забыл о решении оставить ее здесь. Пора прекращать. И немедленно. Если не уйду сразу после песни, я просто не выдержу. А что сделаю? Упаду на колени и буду умолять уйти со мной?

— Я готов!

Дарт кивнул и отошел, встав рядом с Амун. Рядом остался только Федька.

Как только прозвучали первые аккорды, тишина воцарилась мертвая, но я уже не видел народ, видел только Ксюшу, такую одинокую, с печально опущенной головой. Музыка стала проникать в самое сердце, все чувства обострились. Я играл только для нее. Пусть мы расстанемся, но этот момент навсегда останется со мной. Я всё, всего себя вложил в эту песню, с первых слов, с первых аккордов... Ощущал, как бушуют во мне чувства, как слова идут словно из самого сердца. Всю свою боль, тоску, отчаяние, всю любовь и всю душу вложил в эти звуки... И меня словно не стало — была только песня и она — моя Ксюша, для которой я пел.

— Ты меня на рассвете разбудишь,

Проводить необутая выйдешь,

Ты меня никогда не забудешь,

Ты меня никогда не увидишь!

Только с последним звуком, я вернулся в реальность. Ксюша так и стояла у стены, и было не понятно, слышала она мое пение или нет. На меня не смотрела.

Вручил гитару Дарту:

— Пока! Дорогу найдем. — Даже простые слова давались с трудом. Я был опустошен.

— Счастливо, Сергей! — Дарт еще раз пожал мне руку и вдруг шепнул: — Поторопись, пока тут все в эйфории!

Амун стояла рядом с ним, и мне показалось, что в ее глазах блестят слезы. Но, возможно, это была лишь игра света. Она кивнула мне и улыбнулась Федьке:

— Прощайте, ребята!

Иномирцы расступались, пока мы шли к выходу. Я даже не понял, чего их столько собралось. Но сейчас было не до них совершенно. У самого выхода, возле крутых ступенек, где все еще стояла Ксюша, я резко затормозил. Эх, ведь не собирался же!

— Прощай!

Она вскинула голову и, наконец, посмотрела на меня в упор. В потемневших глазах не было ни слезинки, ни сожаления, ничего. Неужели даже не попрощается? Я даже дышать перестал.

— Пока, Федор, — произнесла Ксюша, отвернувшись от меня, — ты забавный и милый.

После этого развернулась и пошла в сторону консула.

Я резко выдохнул и одним махом взлетел по ступенькам. Быстро пошел к выходу из пещер, не оглядываясь на едва поспевающего за мной Федьку. Он включил фонарик и освещал нам путь, не произнося ни слова, за что я ему был очень благодарен. У самого выхода парень протянул мне мой шлем.

— Вот! Ты оставил там...

— Спасибо.

Комп сразу среагировал на команду указать путь к порталу. Надо же — совсем близко. Еще минута, и мы в туннеле, ведущем к бассейну. Двери послушно открываются от прикосновений. До сих пор могу все... Когда это кончится? Когда пройду портал?

Да какая разница!

Всё! Домой! К Сашке, к Тарасу, к Светке. И забыть... Забыть все, как страшный сон.

Вот и круглый зал с бассейном посередине.

— Раздеваться? — Спросил Федя. — Вода-то холодная.

— Это еще зачем? Открыть портал! Вода слегка забурлила, словно отзываясь на приказ. — Домой, дядя Федор! Домой! Прыгаем на счет три!

— Понял!

— Раз... два... три...

На этот раз не было никаких спецэффектов, мы просто нырнули, а когда снова вынырнули на поверхность, оказались на озере в кромешной тьме. Да, про время суток как-то не подумали, а может и к лучшему. Увидимся со всеми утром.

До берега еще надо было доплыть, помогла выплывшая из туч луна, осветив недалекий берег. Вот и кончились наши приключения, как и не было. Палатки были на месте, во всяком случае наши. На столе горел фонарь. Словно для нас оставленный. Мы выбрались на берег и я шепотом попросил Федора не шуметь. Он согласно кивнул. Не хотелось мне сейчас никого видеть.

— Спать? — тихо спросил он.

— Да!

Наша палатка была застегнута. Внутри аккуратно застеленные койки.

— Мне показалось, — шепотом заметил Федор, — там, дальше, еще две палатки.

Застегнув молнию изнутри, я включил фонарь и обалдел:

— Твою девизию! Федь, а скафандры?

— Так я спрашивал, снимать или нет...

— Тише ты! Ладно. Поздняк метаться. Снимаем, короче, и спрячем подальше... Пока в багажник отнесу.

— Ага. Я помогу тебе.

И как я не понял в этой суете. Ведь даже шлем оставался на мне. Да ладно — шлем, стаммеры торчали из разгрузки! Удивительно, но все влезло в два полиэтиленовых пакета из строймаркета. Шлемы занимали места не намного меньше самого скафандра. Ботинки решили оставить. Вполне походили на обычные. И на них же не написано, что могут останавливать опасный пол, состоящий из замораживающих молний.

Прогулявшись к машине, которую нашли на том же самом месте, нам удалось без особого шума и суеты уложить пакеты в багажник и вернуться обратно в палатку.

Федька сразу растянулся на своей койке и широко зевнув, сказал, что будет спать. Я тоже почувствовал страшную усталость. Как будто сразу навалилась. Посидел на краю койки, пытаясь осознать, что все кончилось, но как-то не удавалось, и радости было мало. А Федор уже похрапывал, и я плюнул на все — утро вечера мудренее, без сил повалился на свое жесткое ложе. Отрубился, наверное, едва коснувшись головой подушки.

Не помню, что мне снилось, но разбудили меня весьма безцеремонно. С удивлением узнал Сашку в маленькой фурии, трясущей меня за плечи.

— Саш, ты чего?! Дай поспать! — Попытался я отмахнуться, но ту же сел, до конца осознав ее присутствие. — Саша? Ты что тут делаешь?

— Это я тебя хотела спросить, — буркнула она, садясь на Федькину койку. Парня не было на месте. Ну вот, начинается.

— Не понял!

— Твой Генка меня сюда привез. Сказал, что видеть хочешь. А ты где-то гуляешь! Целый день!

— Ааа! Генка... А где Федор?

— Это такой грубиян белобрысый? — Презрительно осведомилась Сашка.

— Хм. Наверное. Он тебе что, нагрубил?

— Пока нет. Ты завтракать идешь? Я кофе сварила.

Я широко улыбнулся сестренке:

— Знала бы ты, малявка, как я рад тебя видеть!

— Можешь не примазываться, — отрезала она, — кофе уже готов, если ты глухой. Поторопишься — может, еще успеешь выпить его горячим.

— А кто там еще? — Насторожился я.

— Кто-кто — Генка, Тарас, Леночка и этот, белобрысый.

— О как! Иди, мелкая! Буду через минуту!

Эпилог.

Прошел примерно месяц с памятных событий, а тоска все не проходила. И кто придумал, что время лечит? Правда, теперь, мне успешно удавалось ее скрывать. С утра до вечера я с головой погружался в новую работу. Теперь мне не надо было никуда ездить, и я сам устанавливал себе расписание, о чем давно мечтал. За все время, лишь дважды приходилось срываться с места и гнать в Питер, в главную контору.

Андрей Светлов оказался не то что бы идеальным боссом, но в разы лучше, чем прежний, да и платил мне на порядок больше. Тарас был прав, что уговорил меня у него работать, и мне стоило поблагодарить друга, да все забывал.

Я оглядел пустую квартиру, проверяя, не забыл ли чего. Все вещи, включая нехитрую мебель, уже отправились по Ленинградскому шоссе к моему новому дому, я же собирался выехать этим утром. Проснулся поздно и долго бродил по квартире с чашкой горячего кофе в руках, не зная, печалит меня или радует этот отъезд. Жильцы, уже оплатившие первые два месяца, должны были въехать только завтра, и я мог бы еще ночь провести здесь, но смысла не видел никакого. Да и новый дом посмотреть хотелось. Ключи от квартиры квартиросъемщикам отдадут Генка с Леночкой, как раз кто-то из них должен подъехать с минуты на минуту и забрать их у меня.

Тарас звонил только вчера утром и сказал, что закончат дом к вечеру. Но я немного нервничал, потому что вечером он так и не отзвонился. Светку днем увезли в больницу с какими-то болями в животе, как сообщил мне Федор, и я не решился беспокоить Тараса, хоть Федька и уверял, что врачи сказали — ничего страшного. А телефон Славки, бригадира, куда-то дел. Можно было попросить разузнать Федора, но почему-то отложил на утро. А сейчас и вовсе забил, вспомнив, что Федька по утрам еще учится. В конце концов, на улице тепло — бабье лето, палатка со спальником до сих пор в багажнике, если что — поживу на берегу в палатке, не растаю. Пожалел, что так и не приобрел надувной матрас, как у Тараса. Да не проблема, можно по дороге заехать и купить, деньги есть.

Ах да, сегодня проснулся не сам, а от звонка. Сашка сказала, что у них сегодня выходной, потому не в школе, и что на осенние каникулы приедет ко мне в новый дом, хочу я этого или нет. Я побурчал для приличия, но на самом деле был совсем не против ее приезда. Да и Федор хотел приехать, пожить. Этого я сестре не сказал. Что они с Федькой тогда на озере не поделили, так и не понял, но почему-то терпеть не могли друг друга. Да еще оба отмалчивались, как партизаны, когда об этом заходила речь.

Ничего, приедут на каникулы, и разберусь-таки. Не дело, что два таких светлых и дорогих мне человечка не могут найти общий язык.

Светлов тоже звонил, спрашивал зачем-то название моего сайта и мой ник. Дал, конечно, пусть смотрит, если так надо, мне там скрывать нечего. Или заинтересовался военной историей? Впрочем, может это малому захотелось. Не важно.

Я уже хотел убрать новенький ноут в сумку, единственное из моих вещей, что еще оставалось не упакованным, но решил напоследок выйти на сайт. Пока жду Генку, вполне могу посмотреть, не зарегился ли Светлов в самом деле.

ВИФ 'Стрелец' — загорелась привычная надпись. Сходил за последним бутербродом с колбасой, предусмотрительно оставленном в опустевшем холодильнике и налил себе еще кофе.

Только потом, неторопливо жуя свой не слишком приятный завтрак, внимательно взглянул на форум. О как — три личных сообщения! Радует конечно, но сперва посмотрим, кто последний регистрировался. Кернар? Ни о чем не говорит. А что в участниках? Таак. Сегодня. Хмм, Густав19, а это... я вдруг выронил бутерброд и чуть не подавился. Откашлявшись, сделал большой глоток кофе и сморгнул выступившие на глаза слезы.

Сердце отчаянно стучало в груди, словно пыталось разорвать грудную клетку. Не может этого быть! Если это шутки Федора, убью! Кроме него, никто...

Я еще раз взглянул на новый ник. Принцесса Ксю... Аватарки нет. Питер. Оф-лайн.

Ну надо же, личные сообщения светятся! Трясущейся рукой сдвинул мышку, нажимая на ссылку, и, кажется, перестал дышать.

Так и есть, все три от нее!

Проклятье, и чего так сердце заболело?!

Первая была пустой. Только вопрос. Судорожно открыл вторую. Волнуюсь, как пацан. Как будто это возможно. Во второй тоже ничего. Нет есть — маленькая точка.

А вот в третьей — текст. Буквы почему-то расплывались перед глазами. Пошел в ванную и долго промывал глаза, словно оттягивая тот момент, когда прочту текст. Ведь сразу пойму... Или нет?

В дверь зазвонили. С полотенцем в руках, распахнул дверь и крикнул Генке:

— Подожди, буквально пять минут. Я сейчас.

Личка с текстом никуда не исчезла, а то я уже испугался.

— Да что случилось? — Генка притопал за мной в комнату, — А, наш форум! А что там такое?

— Уйди! — Попросил я. Ну не мог я читать такое при нем.