— Да будет так! — торжественно ответил Гарри, воздев палочку, а затем, усевшись на парту, спросил:
— Тебе так необходим этот средневековый пафос?
— Не знаю, — Трейси забралась на соседнюю парту. — Оно само так получилось, честно. Я хотела предложить тебе любую помощь на Слизерине, какую смогу, а выдала вот это — просто почувствовала, что так надо. Так что я теперь твой вассал...
— И я тебе, как вассалу, велю — иди в гостиную, а то до отбоя не успеешь, — Гарри слез с парты, — а от Снейпа я тебя точно не спасу. Да и нам пора...
Гарри и Гермиона вышли из класса последними, и Гермиона тихо поинтересовалась:
— Гарри... Тебе не кажется, что это уже многовато будет?..
— Я рассчитываю на твою помощь с ними, — хмыкнул Гарри, — и к тому же, ты выше всех классификаций.
— То-то же...
Раскол на Слизерине не смогли не заметить даже самые отпетые гриффиндорцы. Правда, достоверных сведений не было даже у преподавателей, но слухи ходили... И Гарри не слишком удивился, когда его отловили в коридоре близнецы Уизли и заявили:
— О великий...
— И ужасный...
— Гарри...
— Поттер!
— Мы...
— Преклоняемся...
— Перед...
— Твоей...
— Шалостью!
— Одно...
— Твоё...
— Имя...
— Повергло...
— Слизерин...
— В хаос!
— Ни мы...
— Ни легендарные...
— Мародёры...
— Не смели...
— Мечтать...
— О таком!
— Что ещё за мародёры? — прервал их Гарри. — И хватит идиотничать!
Близнецы переглянулись, почесали в затылке, после чего Фред ответил:
— Мародёры — наши предшественники, учившиеся здесь во времена твоих родителей. Мы не раз встречали их следы и даже пользуемся кое-какими наработками, но главное... Главное мы тебе покажем, если ты скажешь, как вы с Гермионой нас различаете.
— Мелкие детали внешности и поведения, — близнецы определённо продешевили — никакого секрета Гарри из этого делать не собирался, — хотя, насколько я вижу, вам, в общем, почти безразлично, кто из вас кто.
— Вот она, спихология-то, — Джордж напустил на себя возвышенный вид. — Верно я говорю, брат Дред?
— Верно, брат Фродж, — согласился Фред. — Но мы — ребята честные. Если уж мы...
— Что-нибудь пообещаем...
— Мы это...
— Всегда делаем!
Близнецы оттащили Гарри к окну, выложили на подоконник лист пергамента, Джордж коснулся его палочкой и произнёс:
— Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость!
Пергамент оказался интерактивным планом Хогвартса... Причём сделанным в те времена, когда даже маглы такое считали фантастикой. Да и сейчас немного компьютеров, способных на такое...
— Говоришь, однокашники моего отца? — спросил Гарри. — Эти Мародёры были чёртовыми гениями, опередившими время лет на двадцать...
— У маглов тоже такого нет?
— Пока нет, но кое-какие наброски уже делаются, — Гарри поправил очки. — До серьёзного результата ещё лет десять... Но главный вопрос не в этом, а в подписи. Сохатый, Бродяга, Лунатик и Хвост... А у моего отца было трое друзей — Сириус Блэк, Ремус Люпин и Питер Петтигрю. И Ремус Люпин носил прозвище Лунатик...
— Так Мародёры...
— Твой...
— Отец...
— И его...
— Друзья?!
— Это...
— Самая...
— Лучшая...
— Шалость! — возопили близнецы.
Гарри поморщился — манера Уизли говорить по очереди изрядно раздражала... Но могло быть и хуже. Говори они не по очереди, а хором с небольшой рассинхронизацией — и головная боль собеседнику обеспечена. Подбросить, что ли, идею — только надо будет Непреложный обет не разговаривать так с ним стребовать...
А близнецы продолжили:
— Будет...
— Справедливо...
— Если мы...
— Отдадим...
— Карту...
— Тебе!
— Нам она не особенно и нужна, мы её наизусть помним, — продолжил Фред, — а это всё-таки работа твоего отца. Мы сами её как-то у Филча изъяли...
— Экспроприация экспроприаторов, — торжественно пояснил Джордж. — Он держал её в ящике с пометкой "особо опасно", так что, похоже, что-то подозревал, но открыть не мог. Мы и сами не сразу сообразили, как она работает, а ведь мы гении.
— Занятно... — протянул Гарри. — И как она выключается?
— Скажи "Шалость удалась", — объяснил Фред. — А если попытаться её открыть неправильным паролем, она начнёт ругаться.
— Ну, спасибо, — Гарри сложил карту и протянул руку Фреду. — Не знаю пока, что именно, но что-нибудь я с её помощью устрою.
— Речь...
— Не мальчика...
— Но мужа!
И близнецы ускакали с инфернальными завываниями, в которых с трудом опознавалось "Show must go on"...
Кофеварка тихо булькала, Гарри потягивал кофе и листал учебник артефакторики, пытаясь разобраться в работе карты.
Карта была аналоговой, но по сложности не уступала некоторым профессиональным компьютерам. Судя по всему, либо Поттер, либо Блэк, а может, и оба, были настоящими гениями. Даже если они использовали готовые решения — а кое-где явно так и было — просто увязать всё это друг с другом было делом непростым... Определённо, в ком-то из этой парочки пропал схемотехник.
Вторую половину Мародёров Гарри не рассматривал — Петтигрю был бесполезнее Рона Уизли, а Люпин был гениален только в угрызениях совести.
Себя Гарри считал, причём вполне заслуженно, хоть и не гением, но человеком талантливым... Но сейчас ему банально не хватало знаний. И потому Гарри пил кофе и читал учебник — тут и Гермионе не к чему было придраться, даже если бы она и собиралась. Но Гермиона сидела напротив и занималась тем же самым — пила кофе и читала учебник. Правда, по нумерологии, но зато за пятый курс — третий она уже сдала и теперь собиралась сдать сразу за четвёртый и пятый, в если получится, то и за шестой. И больше на уроках нумерологии не появляться... А ещё лучше — напроситься к профессору Вектор на индивидуальное обучение.
Гарри на такое пока не замахивался, добивал четвёртый курс нумерологии и древних рун — в артефакторике без этого никак... Да и просто интересно.
— Гарри, ты заметил, как странно на тебя смотрел профессор Люпин? — неожиданно спросила Лаванда.
— Ничего странного, он всегда так смотрит, — пожал плечами Гарри. — Видимо, так он полнее наслаждается угрызениями совести.
— Э-э...
— Поверь, у его совести очень сложные отношения с ним и со мной.
— Любовный треугольник, — вставила Гермиона. — Даже, пожалуй, с элементами БДСМ.
— Это как?
Гермиона закрыла учебник, пересела на диван к Лаванде и принялась рассказывать — почти шёпотом, так, что её слышала только сама Лаванда... Которая при этом краснела, закатывала глаза и вздыхала. Джинни и Парвати посмотрели на неё, переглянулись и хором припечатали:
— Извращенка!
— А что, вы знаете, про что они? — неосторожно спросил Дин Томас.
— Дин... — зловеще протянула Парвати.
Дин всё понял и заткнулся. Больше того, судя по его физиономии, понял он всё правильно... А Гарри решил, что у него появилась неплохая возможность подколоть Гермиону — жаль только, одноразовая. Да и пронять дочь врачей пошлыми шутками сложновато... Но всё равно весело.
Раскол на Слизерине, пусть и окончательный, на учёбу повлиять не мог никак. Учёба шла своим чередом... Но не учитывать новые реалии преподаватели не могли.
Проще всех было профессору Бербидж — на её уроках слизеринцев вообще не было. Макгонагалл они опасались и потому вели себя на трансфигурации тихо... А вот Снейпу приходилось нелегко. С одной стороны, своего декана слизеринцы уважали, но с другой — полоса отчуждения, получавшаяся сама собой, декана не радовала. Декан, величественно обозрев разделённый класс, заявил:
— Если кто-то считает, что ваша мелкая политика важнее зельеварения, я готов донести до него всю глубину его заблуждений прямо сейчас. Желающих нет? Я почему-то так и думал... Итак, рецепт на доске, приступайте.
Гарри, неспешно взвешивая ингредиенты, наблюдал за классом. Обычно пустое пространство разделяло факультеты — но сегодня всё было не так. Многие слизеринцы вообще устроились среди гриффиндорцев, Дафна и вовсе уселась рядом с Гарри, многозначительно глянув на Гермиону. Гермиона ответила столь же многозначительным взглядом, а сам Гарри только вздохнул. Не то, чтобы его не устраивала такая компания... Но шутка зашла слишком далеко. Кажется, Дафну пора одёрнуть... Но обеим это так явно нравилось, что рука не поднималась.
Урок, как ни странно, прошёл спокойно — неприятности начались после него. И начались, разумеется, с Малфоя, который ляпнул:
— Стая грязнокровок ведёт себя, как стая обезьян.
— Это всё, на что хватает твоей фантазии? — с презрением спросила Гермиона.
— Не припоминаю, чтобы разрешал грязнокровке тявкать, — похоже, Малфоя прорвало.
— Не припоминаю, чтобы тебя кто-то спрашивал, — сообщила Дафна, когда Гарри шагнул вперёд, а за его плечом неожиданно появилась Сьюзен.
— Ах ты, сука-агх!.. — Малфой шарахнулся назад, схватившись за лицо, а Сьюзен шагнула вслед за ним и ударила в живот.
— Что здесь происходит? — Снейп выскочил из кабинета с палочкой в руке, явно ожидая худшего...
— Драко Малфой вообразил, что может распускать язык, — сообщила Дафна. — Его глупость и стала причиной его проблем...
— Пять баллов со Слизерина, — брезгливо произнёс Снейп. — Мистер Малфой, ваш отец узнает о вашем постыдном поведении.
— Кто-нибудь понимает, что тут вообще произошло?.. — спросила Лаванда, проводив преподавателя взглядом.
Вечером компания собралась в пустующем классе, и первым делом Гарри сказал:
— Спасибо, Сьюзен. Ты ухитрилась опередить нас обоих...
— Я живу, чтобы служить тебе, Лисан аль-Гаиб, — Сьюзен преклонила колено.
— Это лишнее... Но ты ведь не остановишься? — вздохнул Гарри.
— Не остановлюсь, — подтвердила Сьюзен. — Я сделала свой выбор и не изменю его.
— Похвально, но не всегда разумно, — Гарри покосился на апостолов. — Впрочем, ты осознаёшь последствия...
Сьюзен промолчала.
— Меня больше интересует поступок Снейпа, — заметил Джастин. — Снимать баллы со Слизерина... Это как-то нетипично.
— Он, конечно, не любит гриффиндорцев, но идиотов не любит куда больше, — отозвалась Гермиона. — А кроме того...
— Учитель промыла ему мозги?
— Не совсем так, но мыслишь ты верно, — кивнула Гермиона. — Снейп на стороне Учителя... И только после того — всё остальное. Советую никогда об этом не забывать...
Дафна, устроившись на подоконнике, выглянула наружу и сообщила:
— Хагрид во дворе...
— Интересно, что он там делает? — Гарри выглянул в окно. — Хм, уже ёлку тащит...
— Кстати, у кого какие планы на каникулы?
— Как обычно, — пожал плечами Гарри. — Медосмотр...
— А что это? — поинтересовалась Сьюзен. — Обследование у целителей? Но зачем? Гарри, ты болен?!
— Полное обследование, — подтвердил Гарри. — Как у астронавтов. Не самая приятная процедура, но, как оказалось, полезная... По крайней мере, мы полностью здоровы и за этим тщательно следят. Попутно выяснилось немало интересного и полезного для всех, но в этом я не настолько разбираюсь. Не думаю что тебе это требуется...
— А кто такие астронавты?
— Сьюзен, ты же выбрала магловедение?..
— Там этого нет...
— Серьёзно? — оказывается, вздёргивать бровь Гермиона научилась не хуже Снейпа.
— Не вижу ничего удивительного, — Гарри пожал плечами, — было бы странно, если бы в Хогвартсе рассказывали о космонавтике. Очень уж убого магический мирок на этом фоне смотрится... Если кратко, астронавты — люди, управляющие космическими кораблями или вообще работающие в космосе, за пределами атмосферы. Если хочешь подробностей, на каникулах подберу тебе книги...
— Конечно!..
— Вот и отлично, — кивнул Гарри. — А теперь предлагаю расходиться — время уже к отбою.
По мере приближения Рождества накал противостояния немного спал... Но лучше от этого не стало — Слизерин раскололся окончательно и бесповоротно. Снейп по-прежнему не вмешивался, Дамблдор, может, и пытался что-то сделать, но возможности его были ограничены, да и он явно плохо понимал, что происходит. Разумеется, уверен Гарри был не на сто процентов, однако выглядело всё так, словно Дамблдор считал происходящее интригой Малфоя-старшего или Министерства — хотя логичнее было бы заподозрить Учителя... Но, возможно, у Люциуса или у Фаджа, а то и у обоих тоже был какой-то "хитрый" план, который они пытались провернуть. При этом, разумеется, предполагалось друг друга надуть...
Планы Министерства были особенно опасны — идиотизмом и непредсказуемостью, из него следовавшей. Тем более теперь, после смерти Амбридж... И уж Дамблдор это знал это едва ли не лучше всех.
Так или иначе, но Дамблдор не мог ничего сделать, а Снейп — не собирался, и это было замечательно. Можно было обдумать предстоящий разговор с Учителем, не отвлекаясь на текучку... Потому как разговор вряд ли будет простым. Конечно, она уже не раз давала понять, что ответит на его вопросы... Вот только сам Гарри не до конца понимал, что и как спрашивать. Это было неприятно, и Гарри упорно медитировал, пытаясь найти ответ... И не получая его. Оставалось только вспомнить французского императора и его знаменитое "Главное — ввязаться в битву", и действовать по обстоятельствам. Гермиона этот план полностью одобрила и поведала о недавно вычитанном выражении "кривая вывезет". Гарри на это заметил, что кривая, конечно, вывезет, но вопрос в том, куда именно — а то она ведь может и под горизонт событий уходить...
1993. Рождество
Закрыв папку с отчётами врачей, Учитель внимательно посмотрела на сидевших напротив подростков, на стоящий на столе думосбор и сказала:
— Полагаю, у вас ко мне вопросы... Что ж, пора отвечать. Может быть, не на все, но...
Луна провела палочкой по краю бронзовой чаши, и над ней возникло то самое воспоминание.
— М-да... Расслабилась, — протянула Учитель, — можете не верить, но это — действительно случайность.
Гарри верил — Учитель могла не говорить о чём-то, но никогда не лгала им и вообще старалась избегать прямой лжи, предоставляя собеседнику возможность обмануться самостоятельно.
— Эти люди?.. — Гермиона остановила воспроизведение.
— Десять Взятых. Десять магов, когда-то служивших мне, — Учитель прикрыла глаза. — Ревун, не самый сильный из моих слуг, но один из самых полезных — он мог создать ковёр-самолёт для целой армии... Костоглод, силач, тупица и редкий ублюдок... Меняющий Облик — ещё больший ублюдок, но мастер превращений... Повешенный — чуточку меньшая сволочь, но хороший боец, а главное — один из тех немногих, кто был действительно верен... Хромой — моя правая рука, единственный, кого мне действительно жаль, тем более, что я обошлась с ним по-свински, а он так и оставался верен до конца... Крадущийся В Ночи — шпион, отравитель и алхимик, убит в бою... Несущая Бурю — лучший маг ветра, дезертир и предательница... Безликий — не гений, но силён в прямом бою, правда, это ему не помогло... Луногрыз — тоже боевик, хотя я уже толком и не помню, чем он меня заинтересовал... И, наконец, последняя по счёту и первая по паскудству — Душелов, моя родная сестра. Я сбилась со счёта, сколько раз она меня предавала...
