— Ладно. Ничего. Мы пойдем с тобой, и вместе его поищем.
Бран сморщился, но Улла, дернув его за плащ, сделала страшные глаза, повернулась и пошла вперед. Брану ничего не оставалось, как только последовать за ней.
Бурдюка возле речки они так и не нашли. Хелмунт молол сплошную чепуху, и под конец Бран не на шутку разозлился.
— Да он над нами издевается! — бросил он спутнице. — Ты чего, не видишь?
Улла сказала, повернувшись к Хелмунту:
— Так где же он, Хелмунт?
Раб пожал костлявыми плечами. Его нахальная улыбка выводила Брана из себя: так и тянуло врезать этому типу кулаком по морде. Он сжал зубы. Хелмунт произнес:
— Не знаю.
— А он вообще у тебя был? — спросила Улла.
— Вроде был.
— А может, его не было?
— Может, не было.
Бран не вытерпел:
— Да хватит уже, кончай измываться! А ты — чего ты с ним все возишься? Он в лицо тебе смеется, ты чего, не понимаешь, что ли? Ослепла?!
Улла прижала к груди ладони, Бран увидал на ее глазах набухающие слезы — и гнев моментально улетучился.
— А ну, вали отсюда, — приказал он Хелмунту. — Быстро, ну?!
Тот без возражений пошел прочь. Подождав, покуда раб не скроется за скалой, Бран подался к девушке:
— Ну, чего ты расстроилась, родная? Не хватало еще переругаться из-за этого типа. Не будем ссориться, хорошо? Ну, скажи, хорошо?
Она прижалась щекой к его груди.
— Не сердись, — услыхал он ее тихий голос, — пожалуйста...
— Что ты, я вовсе и не думал.
— Мне так плохо, когда ты на меня сердишься... и кричишь...
Убить бы этого козла! Обхватив девушку за плечи, Бран шепнул ей в ухо:
— Я нечаянно. Он меня разозлил, этот дурень. Я не хотел.
Улла не ответила. Они стояли молча, обняв друг друга. Так их и застала Раннвейг.
Девочка выбежала из-за скалы. Увидев их, остановилась, всплеснула руками и сердито произнесла:
— Совсем взбесились! А если бы это кто другой был, а не я?
Улла ответила:
— Но ведь это не кто-то другой, — Бран услыхал по голосу, что она улыбается.
Раннвейг, подойдя, метнула на Брана оценивающий взгляд.
— Между прочим, — сказала она Улле, — Арнор собирался тебя искать. Вот если бы он вас застукал! Вы просто ненормальные.
— Ну? — очень тихо спросил Бран. — Все уже прошло?
— Да, — потянувшись, Улла поцеловала его в губы. Раннвейг фыркнула, как рысь.
— Идем уже! — сказала она. — Неровен час, кто-нибудь заявится.
— Ты права, — Бран выпустил Уллины ладони. — Иди, искорка. Вы ступайте первые, я немного подожду.
— Да идем, что ли, — Раннвейг схватила Уллу за плащ. Вдвоем они зашагали по тропинке. Возле скалы Улла обернулась, и Раннвейг потянула ее за руку. Бран выждал несколько минут, и лишь после этого вернулся в поселок.
Как обычно перед Праздником Середины Зимы, все были так заняты, что даже вчерашние события как-то поблекли в памяти людей. Конечно, они судачили о произошедшем, за день Бран услышал сотню версий, кто бы мог быть тутошний таинственный убийца, однако это была лишь болтовня, ничего существенного.
Волей-неволей Бран тоже включился в общую суету. День минул незаметно, и, не придя еще в себя после давешнего транса, Бран смертельно устал.
Ночью, сидя в кузнице, он ждал Уллу. Он продрог, но не зажигал огня. Улла все не шла, и он незаметно задремал.
Он проснулся, будто от толчка, сел, не понимая, что его разбудило.
— Улла? — в полголоса окликнул он.
Тишина. Бран прислушался. Через несколько секунд услыхал снаружи звуки: мужской голос что-то в полголоса бормотал. Кто это шляется? Не дай Бог, увидят Уллу! Бран прокрался к двери и, приотворив, выглянул наружу.
Было темно. Луна не светила, звезды ярко горели на безоблачном небе. Бран перешагнул порог, и его мгновенно прохватило холодом. Плащ он оставил в кузнице, о чем сразу пожалел.
Было тихо. Он прикрыл за спиной дверь, молясь, чтоб не заскрипела. Обошел сарай. Выглянул из-за угла — и проворно подался обратно.
На тропинке копошился человек. Бран не видел, кто это, не мог понять, что он делает в сугробе. Человек опять забормотал и пнул сугроб ногой. Нагнулся. Радостно вскрикнув, что-то поднял из снега. Кажется, сунул за пазуху. Огляделся. Поправил капюшон и двинулся вперед. Бран вжался в стену, затаив дыхание. Человек прошел рядом, на расстоянии нескольких шагов, и тут-то Бран его узнал. Это был Хелмунт.
Прибавив ходу, Хелмунт миновал кузницу. Бран снова выглянул из-за угла и понял, что раб направяется к воротам.
Под ногой у Брана скрипнул снег. Хелмунт резко обернулся, да так, что Бран едва успел отпрянуть в темноту. Хелмунт постоял, озираясь. Пойти, что ли, за ним? Нет, заметит. Да и Улла должна вот-вот...
Словно в подтвержденье, он услыхал торопливые легкие шаги. Ее шаги он мог узнать из тысячи. Бран вернулся к двери. Она шла, темнея распахнутым плащом. Приблизившись, обняла его за шею.
— Ты ледяной такой, — запыхавшимся голосом промолвила она. — Ты что, снаружи меня ждал?
— Да, — Бран улыбнулся. Уллины глаза были, точно два колодца, в их черной глубине мерцали звезды. Наклонившись, Бран поцеловал ее долгим поцелуем.
— Идем... внутрь, — задыхаясь, сказала Улла. — Ты весь дрожишь.
— Это я соскучился.
Ее пальцы нежно коснулись его губ.
— Дурачок, — она потянула его за руку. — Идем, идем, заболеешь.
Пропустив девушку вперед, он толкнул перед нею дверь, уткнулся лицом в затылок, пьянея от запаха волос. Она тихо засмеялась и поймала его руку. Они ступили в темноту.
И ни в тот день, ни после, Бран ни словом не обмолвился о Хелмунте.
Глава 16
Через неделю был праздник Середины Зимы.
Всю неделю Бран не спускал с Хелмунта глаз. Следить за этим типом оказалось нелегко, ведь он без конца сновал туда-сюда по поселку. К тому же, Бран не мог быть рядом постоянно, потому что знал, что Хелмунт — не дурак. Он понимал, что Хелмунт сразу распознает слежку, да и не хотел, чтобы Улла о чем-то догадалась, во всяком случае, сейчас. Ведь он вовсе не был уверен, что Хелмунт скрывает нечто важное.
За всю неделю Брану лишь два раза удалось проследить за Хелмунтом: один раз до реки, второй — до кладбища. На кладбище Бран его потерял. Он без конца ломал голову, для чего Хелмунт туда шатается. Бран подозревал, что этот тип там что-то прячет, вот только пока не мог поймать его за таким занятием.
На праздник выдалась хорошая погода, светило солнце. Все, кто мог ходить, собрались в капище. Туда привели быка и несколько свиней: конунг должен был принести их в жертву.
Бран со всеми не пошел, вместо этого он отправился к реке. Там, где берег был пологим, Бран сел на камень. Река дышала холодом и влагой, солнце отражалось в свинцовых мелких волнах.
Бран ждал Уллу. Она не появлялась, и он основательно замерз. Кутаясь в плащ, набрал в горсть мелкой гальки, принялся швырять в реку, стараясь разбить намерзший у берега тонкий лед.
Шаги. Бран поднял голову. Кто-то шел со стороны поселка. Человек торопился, спотыкаясь на камнях, но то была не Улла. Бран вскочил и бросился под скалы, спрятался за громадный, обросший инеем валун. Когда шаги приблизились, выглянул из укрытия. Увидал над собою, на тропе, высокую темную фигуру. Идущий оглянулся. Солнце светило ему в лицо.
Хелмунт.
Брана это совсем не удивило. Подождав, покуда шаги не смолкнут в отдалении, он выбрался на тропу, пошел следом, стараясь не шуметь. Бран точно знал, куда направляется Хелмунт.
На кладбище он опять его увидел, Хелмунтов плащ темнел на фоне снега. Бран отступил и скрылся за менгиром. Хелмунт целеустремленно шел вперед. Бран боялся, что потеряет его снова, поэтому решил рискнуть. Выскользнув из-за камня, сторожно, будто на охоте, двинулся идущему вослед. Бран зорко наблюдал за его движениями. Пару раз даже пришлось ничком упасть в сугроб: ему показалось, что Хелмунт хочет оглянуться.
Хелмунт добрался почти до края кладбища, обошел старый разрушеный курган. Древние менгиры торчали из-под снега, словно зубы умерших чудовищ. Хелмунт подошел к одному из них и, встав на четвереньки, принялся разгребать снег. Раб возился довольно долго, потом наконец встал и отряхнулся. Над кладбищем висела тишина. Светило солнце, снег искрился россыпью алмазов, и ветра не было. Хелмунт постоял, озираясь, потом запахнулся в плащ и зашагал назад.
Бран плашмя упал на землю, заполз глубоко в кусты, осторожно подняв голову. Через две минуты Хелмунт прошел мимо по тропинке. Слежки он, похоже, не заметил.
Бран лежал в сугробе, пока не начал коченеть. Пальцы свело от холода, а ноги одеревенели. Тогда, решившись, он выбрался наружу. Одежда и волосы были забиты снегом, но это его не волновало. Он бросился к менгиру и нетерпеливо расшвырял утоптанный Хелмунтом снег. Увидав небольшую плоскую плиту, сдвинул ее в сторону.
Здесь был тайник, небольшое углубление в земле, где лежало что-то, завернутое в грубый холст. Земля была тверда, как камень, и смертельно холодна. Бран оцарапал пальцы, вытаскивая спрятанное наружу.
Распутав мешковину, он увидал внутри несколько предметов: свернутый плащ, какую-то одежду, башмаки, несколько кремней и пустой колчан для стрел. Да он просто вор. Обычный вор! А я-то считал...
Бран сел на снег и вздохнул. Он сам не знал, что надеялся найти. Но — обычное воровство... Такого Бран не ожидал. Даже от Хелмунта.
— Ворюга, козел паршивый. И нашел ведь еще, чего украсть, всякий мусор. Придурок... Нет, он действительно придурок.
Бран встяхнул пустой колчан, и внутри что-то зашуршало. Бран потряс колчан возле уха. Нет, не показалось. Он повернул колчан отверстием вниз. Длинный предмет выскользнул на снег.
Нож в ножнах.
Бросив колчан на рогожу, Бран взял кинжал. Ножны были из грубой замши, старые и потрепанные. Рукоятка, торчащая наружу, оказалась им под стать.
— Вот тоже еще, — Бран выдернул кинжал. Лезвие тускло блеснуло. Оно было длинное, длиною в две ладони.
— Эх, и украсть-то не умеет, — Бран сунул нож в ножны, повернул, собираясь запихнуть его назад — и замер.
На вытертой грязной замше было выжжено слово, руны, грубые и корявые, четко выделялись на светлом фоне.
— Серый.
Там было написано "Серый".
— Серый?! — Бран таращился на руны, открыв рот.
Так это...
Это могло значить, что...
— Нет, — Бран тряхнул волосами. — Это может ничего не значить. Возможно, кинжал так называется.
Тогда имя было бы выбито на клинке! Или же на рукояти.
— Да, верно. Верно, — Бран вскочил, но сразу же опомнился. Посмотрел вокруг. Пусто и тихо. Он присел и аккуратно сложил вещи, снова завернув в холст. Замуровал тайник, насыпал сверху снегу, чтоб все оказалось, будто раньше, и, отряхнувшись, быстро двинулся к реке.
С Уллой встретиться так и не удалось: похоже, пока Бран бегал за Хелмунтом, она не дождалась его и ушла. Просидев у реки еще битых полчаса, Бран решил, что нечего больше терять время, и отправился в поселок. Время уже подбиралось к полудню, и солнце стояло высоко. По дороге он не встретил ни души, лишь рабы возились у конунга на дворе, около сараев. Видно, уже начали праздновать. Словно в подтверждение, из-за домов донеслись радостные крики, и Бран направился туда.
Глава 17
На залитой площадке играли в биты. Зрители стояли вокруг, орали и хлопали в ладоши. Чуть поодаль, в стороне, рабы складывали огромный костер.
Подойдя к болельщикам, Бран выглянул из-за чьей-то спины, и человек поспешно отодвинулся, уступая дорогу. На площадке было с полтора дестятка игроков, в основном молодежь. Разрумянившиеся, без плащей, они азартно махали битами. Гладкий полированный камень скользил по льду, игроки сшибались, смеясь, толкаясь и вопя. До драки пока не доходило.
Кто-то подставил Бьорну Харалдсону подножку, и тот рухнул под ноги толпе, едва не повалив и Брана.
— А-а, это ты, — Бьорн поднялся, опершись на биту. — А чего ж ты тут? Идем, сыграешь.
К ним стрелой подлетел Грани, затормозил легко и ловко, только раскрошенный лед брызнул из-под башмаков.
— Идем-идем! — крикнул он, размахивая битой. — Нечего стоять!
— У меня биты нет, — с улыбкой отозвался Бран.
— Ну, так будет, — Бьорн сделал знак какому-то рабу. Тот сунулся в толпу, через мгновение воротился и подал Брану тяжелую деревянную биту.
— Ладно. Подержи-ка, — Бран скинул плащ слуге на руки, ступил на площадку, оттолкнулся, и ноги сами понесли его вперед.
Группа Бьорна играла против группы Эйвинда. Пока что перевес был на Эйвиндовой стороне, но после того, как Бран примкнул, игроков у Бьорна стало больше.
— Так нечестно! — сердито крикнул Хилдир.
Никто не обратил на него внимания, всем было не до того: камень был как раз у Эйвинда на поле. Бьорн Харалдсон что есть сил старался закатить его в лунку, а Арнор ему мешал.
— Бран! Эй, Бран! — заорал Харалдсон. — Принимай!
Бран обернулся. Камень со свистом летел к нему по льду, Эйвинд упал наперерез, да промахнулся. Зрители вопили, подбадривая их. Скользнув кому-то под ноги, Бран ударил битою о лед и перехватил подачу. Уклонился от чужих вытянутых рук.
— Давай! — орал Харалдсон, удерживаемый парой игроков. — Давай же!!!
Бран ринулся вперед. Эйвинд что-то крикнул. Арнор выскочил навстречу, но Бран увернулся от него.
Бран был почти у цели, когда удар в спину сшиб его с ног. Рухнув на лед, он разбил скулу. Зашипев от боли, перевернулся на бок. Над ним стоял Хилдир, и глаза горели торжеством. Ну, погоди ты у меня.
Хилдир перепрыгнул через Брана и саданул по камню. Выбросив руку вперед, Бран отбил Хилдирову биту. Вскочил. Толкнул противника плечом. Тот толкнул в ответ. Они уставились один на другого, будто петухи.
— Да шевелись же ты! — завопил тут Харалдсон. Отпихнув Хилдира с дороги, Бран завладел было камнем, но ненадолго. Хилдир заорал, изо всех сил ударил палкой — и сломал Бранову биту пополам.
На мгновенье оба замерли. Хилдир победно усмехнулся.
— Получи, придурок! — очень тихо бросил он. Бран схватил его за рубаху. Хилдир не остался в долгу, кулаком ткнул Брана в зубы. Болельщики шумели, но парням было не до них. Они рухнули на лед. Кулак Хилдира все норовил попасть в лицо. Бран вцепился противнику в запястье.
— Все! Хватит! — заорал Эйвинд. Чьи-то руки схватили их и потащили в стороны. Они сопротивлялись. Одежда на них была разорвана, по лицам текла кровь.
Их разделили. Развели.
— Драки не будет, — молвил Эйвинд. Бран поглядел ему в глаза — и сразу остыл. Вытер кровь с разбитых губ, покосился на Хилдира. Тот стоял в стороне и смотрел себе под ноги.
— Ты чего к нему полез? — спросил Брана Харалдсон. — Вот ведь лешие, всю игру поломали.
Бран, не ответив, вышел с поля. Раб подал ему плащ.
— Это я. Не оборачивайся, — тихо сказал рядом Уллин голос, и Бран ощутил на локте легкое пожатие.
— У тебя кровь течет, — прошептала она. — На щеке.
Бран утерся тыльной стороной ладони. Поморщился. Рука оказалась вся в крови.
