-Мой брат доказал, что умеет преподносить сюрпризы, — заметил Тирион, — или не он, а моя сестра или кто-то еще — один Неведомый знает, кто нынче в подручных у Серсеи. Может, раз Север устранился от войны, вам стоит пойти на переговоры.
-Я так и знал, что вы предложите это,— фыркнул Робин,— возможно, мне стоит благодарить богов, что вы не поспели раньше и не вступили в переговоры с братом — тогда бы он ушел не с половиной, а со всем своим войском. Платите свои долги, как настоящий Ланнистер? В уплату за то, что Цареубийца встал за вас поединком в этом замке?
Глаза Тириона изумленно расширились, потом в них мелькнуло понимание — и "Робин", похоже, уловил это. Надо признать, он быстро сообразил, как загладить свою оплошку.
— Если Цареубийце хоть немного дорога ваша жизнь, — сказал Аррен, — он будет покладистей, когда узнает, что вы наслаждаетесь свежим воздухом в небесной камере. Если же он не проникнется вашими страданиями...что же вам придется тут задержаться. Впрочем, вы в любой момент можете сами прервать срок своего заключения.
Он кивнул стражам и те с готовностью подхватив Тирона под руки, вывели его из Чертога. Тот почти не сопротивлялся, ошеломленный внезапной догадкой — в чертоге с ним говорил не Робин! Может лорды Долины и не разгадали тайну хозяина Орлиного Гнезда, но Тирион, немало общавшийся с Арьей, во время ее визитов на Север, быстро сопоставил вторжение Браавоса с этой странной забывчивостью. До него доходили слухи, что Железный Банк предоставил Арренам большой кредит, на условиях полного подчинения Долины финансовому диктату Банка. Теперь все части головоломки становились на свои места — вот только пользы от этого знания Тириону не было ни на грош. Если он начнет болтать о своих догадках с тюремщиком или кем еще, его сначала изобьют, а потом доложат "Робину", кем бы он не был на самом деле. Тирион жив лишь потому, что Безликий не рассчитывает, что кто-нибудь ему поверит, но стоит ему в этом усомниться — и "человечек" наконец-то полетит.
Набравшись отваги, Тирион лег на живот и подполз к краю, чтобы поглядеть вниз. Перед ним простерлась ужасающая своей необьятностью синева. Внизу проплывали облака, а под ними виднелись далекая земля. Не там ли нашел свой конец настоящий лорд Робин — Тирион почти не сомневался, что его уже нет в живых. Династия Арренов, если не считать боковых ветвей, прервалась — и Тирион был один из немногих, кто знал тайну, способную повергнуть Долину в пучину междоусобной войны.
— Эта тайна уйдет со мной в небеса, — проворчал карлик, отползая от края.
— Может и нет, — раздался позади негромкий голос.
Тирион едва не рухнул вниз, откатываясь в сторону, — тюремщик, чье имя он так и не запомнил, как-то сумел бесшумно войти в камеру. Сейчас он с откровенной насмешкой рассматривал прижавшегося к стене Тириона, но, как не странно, сейчас в его глазах не было обычной злобы. В руках он держал миску с бобами — и, против, обыкновения, он поставил ее на пол, рядом с Тирионом. Не обращая больше на узника внимания, он подошел к краю и уселся, свесив вниз короткие ноги.
— А тут высоко, — негромко сказал он.
Тириону некогда было раздумывать над странностями в поведении мерзавца: торопливо черпая из миски отборные бобы, он жадно давился ими. Украдкой он бросил взгляд на дверь — тюремщик оставил ее раскрытой и, похоже, совсем забыл, увлеченный созерцанием простершейся внизу пропасти. На мгновение у Тириона мелькнула мысль столкнуть тюремщика, но он тут же отмел ее — даже если мерзавец внезапно сошел с ума, у него хватит сил утащить карлика с собой. Вместо этого Тирион метнулся к распахнутой двери, выскакивая в коридор...и тут же вернулся обратно, белый как полотно.
Прямо перед дверью лежал тюремщик: посреди лужи крови, с отгрызенной головой и вспоротым брюхом из которого вывалились жирные кишки. А над трупом, оскалив зубы, стояла собака — обычная, на первый взгляд, дворняга, но что-то в ее рычании и лихорадочно поблескивающих глазах было такое, от чего волосы на голове Тириона встали дыбом. Пятясь задом, он вернулся в камеру и чуть не обгадился, когда ему наплечо легла рука. Подпрыгнув на месте, Тирион заорал, но узкая ладонь закрыла ему рот.
— Дурак! — раздался над ухом знакомый голос, — хочешь чтобы сбежалось все Гнездо!
Не веря своим ушам, Тирион обернулся — и увидел хорошо знакомую ему по Северу, сероглазую девушку с короткими темными волосами и круглым лицом.
-Арья!?
— А ты ждал Императрицу, — ухмыльнулась девушка, — или Сансу?
-А...это, — он кивнул на дверь, в которую уже просунулась оскаленная собачья морда. Тириону показалось, что она ухмылялась.
— Это мой друг, — бросила Арья, — а теперь и твой тоже. Ну, а теперь, сваливаем отсюда, пока этот лже-лорд не хватился важного пленника.
Ведьма
Раскатистый хохот вновь огласил королевские покои, заставив всколыхнуться пламя факелов. Обнаженное женское тело выгнулось дугой и неминуемо свалилось бы с ложа, если бы не удерживающие его кожаные ремни. Обрамленная желтыми космами голова повернулась в сторону оторопевшего Джейме, уставившись безумными глазами, светящимися в полумраке будто два зеленых уголька.
-Лучше не подходите к ней, сир Джейме, — вынырнувший из-за его спины Квиберн протер женщину тряпицей, особое внимание уделив небольшой выпуклости на животе, — похоже, ваше присутствие приводит ее в возбуждение.
-Как и всегда, — угрюмо протянул Джейме и сам ужаснулся своим словам. Неужели у него поворачивается язык шутить сейчас? Неужели это хохочущее, брызжущее пеной существо — женщина которую он любил всю жизнь, владычица огромной Империи?
Впрочем, сегодня Империя была уже не столь огромной, как раньше.
-Сир Джейме, находясь здесь вы ей ничем не поможете, — негромко сказал Квиберн, — вы только ее беспокоите...
-Я не помогу, а вы? — раздраженно бросил Лорд-Командующий, — она так лежит уже две недели, не приходя в себя...
— Я делаю все что могу, — сдержанно ответил Десница.
-Что-то незаметно,— покривился Джейме, — а эта...как ее Кеция? Что делает она?
-Вы можете спросить об этом у нее, — ответил Квиберн, но в глазах его промелькнула толика страха.
-Это ведь ее рук дело, верно? — Джейме обвиняюще указал на Серсею, — из-за нее произошло все это?
-Я бы не хотел кого-то обвинять, но...
-В Пекло вашу осторожность!— взорвался Джейме. С неожиданной для него силой, он ухватил Квиберна за грудки и встряхнул так что тот вскрикнул, — это она?
— Можно сказать и так, — прохрипел Квиберн. Джейме презрительно фыркнул и отпихнул мейстера-расстригу.
— Вы понимаете, что мы не можем скрывать это до бесконечности?— произнес он. — Как только народ узнает, что королева в таком состоянии, начнется бунт — а ведь у нас и так хватает врагов по всему Вестеросу.
-Столицу мы контролируем, — заверил его Квиберн.
-"Мы"? Кто именно?
-Пташки, Золотые Плащи и..., — Квиберн замялся.
— И кто?
— И адепты "Звездной премудрости".
-Еще лучше, — Джейме скривился, — ваши адепты не пользуются любовью в народе.
— Это не мешает им много знать о нем.
— Но и не спасет нас от бунта,— заметил Джейме, — где эта карга?
— В подземелье, — пожал плечами Квиберн, — у них там очередной обряд.
— И вам, похоже, не хочется там появляться, — Джейме криво усмехнулся при виде явного страха в глазах Квиберна, — ладно, я сам поговорю с Кецией .
Серсея за его спиной снова разразилась взрывом хохота. Джейме бросил на нее полный боли взгляд и вышел из комнаты. В дверях он столкнулся с Сареллой — девушка-мейстер несла очередную миску с маковым молоком. Джейме скрипнул зубами — каждый день когда Серсею пичкают этим пойлом делает ей только хуже. Почти бегом он спускался по лестнице, с каждой секундой чувствуя, как в нем разгорается гнев. Направлен он был не только на Кецию и адептов Звездной Премудрости, но и на саму Серсею: история с "воробьями" ничему не научила сестру, вновь связавшуюся с фанатиками. Джейме был уверен, что именно Кеция свела его сестру с ума — и с каждый шагом эта уверенность распаляла его ненависть к проклятой старухе. Он не чувствовал благодарности за то, что Кеция спасла ему жизнь и армию — Серсея, еще до того, как с ней случилось все это, проговорилась, что с нее потребовали плату . Теперь понятно, что Серсея расплатилась своим рассудком — но он заставит ведьму привести ее в чувство.
За спиной Джейме скользила по стенам, корча жуткие гримасы, черная тень. Спустя нескольких месяцев вынужденного бездействия отродье Саломеи, наконец-то получило четкий приказ и конкретную цель.
В оскверненной септе Хайгардена давно уже не служили Семерым: в нишах, где раньше стояли извания богов, щерились демонические идолы. Перед каждым из них лежала отрубленная голова. Тут же горели и черные свечи, освещавшие начерченный на полу круг. В нем, меж колдовских символов, сидела Саломея, уставившаяся на серебряную чашу до краев наполненную кровью. В центре чаши вскипали крупные пузыри, что, лопаясь испускали облачко черного дыма, принимавшего очертания призрачных человечков, пляшущих над чашей. Вглядываясь в эту пляску Саломея шептала самые сильные из своих заклятий.
Свое колдовство Саломея вершила в одиночестве — даже перед самыми ближайшими соратницами она не раскрыла бы тайну тени Джейме Ланнистера Тем более она не посвещала никого в свой замысел — в Цитадели хватало адептов Звездной Премудрости и никто бы не поручился, что среди них нет шпионов Кеции-Нахав. Это должна сделать только Саломея — и никто больше. Используя свою связь с братом королевы, Саломея через насланную ею тень, искуссно помутняла его разум, взращивая гнев и отчаяние. Даже калека может нанести смертельный удар — много ли надо старухе? А если он окажется на это неспособен — это сделает тень.
Саломея, конечно, знала, что страшна не Кеция сама по себе — даже если бы она не посещала шабаш на Острове Ликов, отрывочно усвоенных ею знаний из стигийских книг, было достаточно, чтобы содрогнуться при звуке страшного имени. Но знала она и то, сколь коварен Ньярлахотеп, что даже самые верные сторонники не могли чувствовать себя в безопасности от его жестоких розыгрышей. Саломея знала нужные молитвы и сейчас она взывала к Ньярлатотепу, прося его о дозволении сбить спесь со слишком возомнившей о себе колдуньи. Саломея понимала, что весь Вестерос слишком мал для них двоих. Оставаться же на вторых ролях рядом со старой ведьмой было слишком унизительно для наследницы королев Хаурана. С жестокой улыбкой она наблюдала, как маслянисто-красную поверхность медленно заволакивает черная пленка. Как-только она затянет чашу полностью — дело будет сделано.
Джейме ворвался в подземелье, озираясь в поисках Кеции. Колдунья была тут — а с ней и около сотни адептов в черных одеяниях, украшенных россыпью похожих на звезды точек. На алтаре, перед статуей Душелова, заливался криком грудной младенец. Культисты выводили монотонные песнопения, но при виде Джейме все они замолкли.
-Что здесь происходит? — резко произнес Джейме, — колдунья, Красный Замок не место для подобного непотребства!
— Тебя волновали людские жизни, когда я спасала твою шкуру? — вопросом на вопрос ответила Кеция, — для этого пришлось убить куда больше людей — и детей и взрослых.
-Моего разрешения не спрашивали, — угрюмо ответил Джейме, — а сестра, обратившись к тебе дорого поплатилась.
-Да и я предупреждала ее, — ответила колдунья, — Ньарлатхотеп всегда берет свою плату.
-Плата слишком велика! Верни ей рассудок!
— Рассудок ей может вернуть лишь сам Ньярлатхотеп! И лишь когда сочтет нужным.
Не помня себя от гнева Джейме шагнул вперед, вынимая меч, но навстречу ему качнулось не менее полусотни человек, с ритуальными ножами в руках. Из под надвинутых капюшонов горели фанатичным огнем глаза. Джейме понимал, что они не дадут ему прорваться к Кеции.
Понзительный вой вырвался из-за его спины и тело Джейме обдало ледяным холодом, когда черная тень, пронесясь сквозь его тело, обрушилась на фанатиков. Их ножи с легкостью проникали сквозь тело, словно сотканное из черного дыма, не причиняя ему вреда — зато каждый удар призрачного меча сносил головы, выпускал кишки, разрубал человека от плеча до поясницы. Испуганные культисты кинулись врассыпную, а черная тень метнулась к Кеции — и застыла, не в силах двинуться дальше.
Кеция стояла перед тенью, держа в дрожащих руках черный кристалл с множеством граней. Внутри камня вспыхивали и гасли красные искорки. Ведьма читала заклинания — сначала дрожащий, сбивающийся, с каждым произнесенным словом ее голос становился все сильнее и увереннеей. Причудливые узоры на стенах замерцали фиолетовым светом, тут же продырявимшим множество прорех на теле призрака. Он взвыл, заметавшись по полу, будто пытаясь найти укрытие, когда Кеция выкрикнула:
— Суббъхаккуа Ньяратхотеп!!!
Тело призрачной тени вытянулось в тонкую ленту, будто влившуюся в черный кристалл. Грани камня замерцали, переливаясь кроваво-красными всполохами, но тут же погасли, будто задитые чернилами. Погасло и фиолетовое свечение на стенах.
Саломея вглядывалась в содержимое серебрянной чаши, пытаясь угадать свершилось ли ее колдовство, когда черная пленка вдруг лопнула, брызнув ей в глаза кровью. Саломея отшатнулась, закрыв лицо руками, когда из чаши взметнулось нечто огромное, нависшее над ведьмой подобно кобре. Мощный толчок опрокинул ее на спину и сильные руки, сорвав одеяния из черного шелка, силой раздвинули ее бедра. Саломея закричала, но ее крик тут же захлебнулся, когда призрачная ладонь сдавила ее горло. Что-то холодное и твердое проникло ей между ног и глаза Саломеи вылезли из орбит, когда тень овладела ее корчащимся телом. Призрачная плоть терзала нежное лоно, истекавшее кровью, текшей также из носа, ушей и глаз ведьмы. Громогласный хохот разнесся по септе, разом погасив все свечи и в наступившей темноте вырвался ужасаюший вопль, в которой смешались разом страх, боль и наслаждение.
Когда испуганные слуги осмелились заглянуть в септу, то нашли там лишь потухшие свечи, круг на полу и опрокинутый кубок в луже крови. Хозяйка Хайгардена бесследно исчезла, также как и все ее колдовство.
Джейме медленно обвел взглядом подземелье — вокруг него сгрудились уцелевшие фанатики, готовые кинуться при любом неверном жесте. Он посмотрел на Кецию и увидел, что на ее губах играет слабая улыбка.
-Владыка дал знак кому он благоволит, — произнесла она, — и он же избавил тебя от власти ведьмы — дав собственную отметину.
Тощая рука указала на освещенную факелами стену. На ней плясали тени адептов, статуи и Кеции. Не было лишь тени самого Джейме.
Сестра
Вход в пещеру смердел гарью, падалью и душной змеиной вонью. На черном камне валялись обгорелые кости — людей и животных. Рейнис с сомнением бросила взгляд на ползущую рядом большую змею с человеческой головой.
-Тебе нужно это сссделать, — раздался в ее мозгу шелестящий голос, — иначе все напрасссно.
Из черного зева внизу послышался утробный рев и шипение, во тьме блеснул отблеск далекого пламени. Рейнис еще раз покосилась на человекозмея, но увидела лишь кончик хвоста, исчезавший в пещере. Отбросив колебания, женщина двинулась вперед.
