Зверь лютый. Книга 31. Корзно

Средневековые жители устраивали свои посёлки в тех же урочищах, что и насельники эпохи неолита и раннего железа. Часто на расстоянии нескольких десятков метров. Почти все древнерусские поселения — в микрорегионах, освоенных в эпоху первобытности.

Причины — в свойствах участков. Они изначально оптимальны для обитания, наиболее удобны для создания систем жизнеобеспечения с большим весом присваивающего хозяйства.

Ещё — элементы культурного ландшафта прошедших исторических эпох не полностью утрачивались в периоды запустений. Новые насельники выбирают некогда заселённые участки, на которых первичные леса так и не восстановились.

"Кустовое" расселение — от товарности хозяйства.

Такая система ломает повсеместную манеру переезжать каждое десятилетие на новое место. Здесь есть десятки селений, которые стоят на одном месте больше сотни лет. Ещё больше неподвижность на уровне "кустов". Да и зачем? Новины распахивать? — Всё, что можно, распахали до нас ещё в неолите. Землепашество — не главное. Озеро даёт рыбу, а огромные пустые пространства между "кустами" — "дары леса".

Эта земля не попадёт под удар Батыя. Возвращаясь из Белоозера после ухода татар, епископ Ростовский Кирилл подобрал на р. Сити обезглавленное тело великого князя Юрия Всеволодовича, погибшего в бою, и привез его для погребения в Ростов. Тогда же и образовалось самостоятельное Белозерское княжество. Стол получил Глеб — годовалый сын князя Василька Константиновича, взятого в плен на Сити и казнённого татарами.

После гибели на Куликовом поле белозерских князей старшей линии, княжество перешло под власть Дмитрия Донского.

Затем — "чёрная смерть".

1352 г. "Того же лета бысть мор силен зело в Смоленске, и в Киеве, и в Чернигове и в Суждале, и во всей земле Русстей смерть люта, и напрасна и скора, и бысть страх и трепет велии на всех человецех. В Глухове же тогда ни един человек не остася, вси изомроша, сице же и на Белеозере".

1364 г. "Бысть мор велик в Новгороде и Нижнем и... по всем странам и по волостям... А на Белеозере тогда ни един жив обретеся".

Войны с Новгородом:

1398 г.: "И поидоша на князя великаго волости на Белоозеро, и взяша белозерские волости на щит, повоевав и пожгоша и старый городок Белозерскый пожгоша, а из нового городка вышедши князи белозерскыи и воеводы князя великаго, и добиша челом воеводам новгородчким и всем воем, и взяша у них окупа 60 рублев, а полона поимаша бещисла, и животов поимаша бещисла...".

После несчастий город перебрался в другое место, на тридцатиметровой высоты гряду на южном береге. Где и стоит Белозерск 21 в.

* * *

Глава 629

Борис Жидиславич привык к Суздалю. К людям, которые живут с хлебопашества, с Суздальского Ополья, с боярских вотчинных земель. А здесь... перекати-поле. Рыбаки, охотники, промысловики. И не голь-рвань, а вполне обеспеченные люди. Да ещё и живут не малодворками, а "кустами". В смысле: придави одного — сотня разбираться прибежит.

Попытка взять горлом? — Да пшёл ты.

Перехитрить, улестить? — У нас купцов-болтунов толпы ходят. Нагляделися.

Силой? — А сил-то и нет. Пара-тройка слуг — не сила. А у местных и боевое оружие кое-где в домах висит.

Жидиславич ничего толком сделать не смог — "не слушаются они".

Честно говоря, убеждая Боголюбского послать боярина в Белоозеро, я на такое, примерно, и рассчитывал. По счастью, первый поход Даньслава прошёл по краю волости.

Все сделали устраивающие их выводы. Боря отрапортовал Боголюбскому:

— Трудами моими и милостью божьей на воров новогородских наведён страх великий. Отчего они бежали в испуге, великого ущерба не нанеся.

Местные:

— Придурок-то суждальский верно сказал: придут воры новогородские.

— Чего верно-то?! Нахрена бы мы тут корячились? Рвы-валы-городни... На кой оно? Не в валах сила, а в славе. Новогородские завсегда белозерских боялись. Посмыкали тама по краю и ходу. Полные штаны наклавши.

Все довольны. Кроме меня. Потому что я ожидаю, по летописи, второго похода Даньслава в эти места.

Мне бы радоваться: белозерцы, подобно новгородцам, мои конкуренты на Северах. Выжгут их — и слава богу. Но всучив мне владения "от Зубца до Сурожа", Боголюбский с Благочестником втянули меня в войну с Новгородом. Сам я воевать не рвусь, но победа мне нужна. Для этого полезно "поднять боевой дух" моих союзников. А то пока они только с мирным населением воевать горазды. Ни одного успешного крупного воинского столкновения.

Ещё: полезно себе добавить "славы боевой".

Слава — товар скоропортящийся. "Глория", — как я уже неоднократно, а до меня ещё больше, — того, "мунди". В условиях, когда я навязываю "Святой Руси" часто непопулярные в среде военно-феодальной знати решения — особенно.

Ещё полезно побить новгородцев. "Чтобы помнили". В смысле: боялись.

Попытка представить себе маршрут повторного похода Даньслава, в предположении, что всё пойдёт как в летописях, показала интересную вещь.

Новгородцы идут от Ладоги по Свири. Это далеко и там мы с ними ничего сделать не сможем. Вывалившись в Онежское, они лезут вверх по Вытегре или Андоме, впадающим в это озеро в его юго-восточном углу. И переволакиваются в одну из трёх речек — Шола, Ковжа, Кема. Которые сливаются при впадении в Белое.

Даньслав придёт в эту точку.

* * *

"Если местность не становится полководцу другом, она становится его могилой".

Речки-реченьки, давайте дружить!

* * *

Забавно. Огромный край. Леса, болота, озёра. Но я, сидя за тыщу вёрст, никогда те места в глаза не видав, могу точно сказать, просто глядя на карту от Драгуна, куда приведёт свой отряд опытный командир через, примерно, месяц.

Буду точен: новгородцы могут войти в край с северо-востока. Там тоже неплохая речка с волоком из Онежской системы. Но грести сотни вёрст в обход... с какой стати? Могут выкатится на Андозеро юго-западнее. Но для этого нужно пройти через Белое. И иметь довольно сил, чтобы дальше скатиться по Андоге в Шексну, а оттуда в Волгу. Дальше-то хорошо — их Молога рядом. Но пройти вот так... Не, столько наглости у новогородцев нет.

Наглость новгородских ушкуйников беспредельна. Но она поддерживается расчётом. Если у них достаточно сил, чтобы пройти про Шексне, то и нефиг в обход ходить: сам Белоозеро укреплений не имеет, а город богатый — бери и пользуйся. Если силёнок хватит.

Остаётся Ковжа. Это река. И там же единственное на всю округу укреплённое, с рвом и валом, селище-городище. Они туда неизбежно придут. Потому что это единственное место, где запись предыдущего похода "взял добычу на данниках суздальских" естественно переходит в запись о втором походе "и побил суздальских насельников". Там — "пачка" русских деревень.

Ушкуйники? Они же грабить идут? Добыча — где люди. Люди на озере в больших количествах в трёх местах.

Вот эта Ковжа и её округа.

На южном берегу — Маэкса. Большое селение, в 11 га, два больших "куста" селищ, высокая грива, на которой через столетия Белозерск поставят.

Сам Белоозеро. Самое богатое место. Треть населения, половина достояния, две трети сокровищ. Добыча — там. А защита... так себе.

От Ковжи до Белоозера напрямки вёрст сорок озёрной глади.

"Играем за противника": как бы я сделал.

Поднялся бы от Онежского по Вытегре и перевалил в Ковжу. Тамошние жители частью перебиты, частью разбежались. Системы наблюдательных постов Жидиславич... проспал. Каких-то заград.отрядов... А зачем? "И враг бежит, бежит, бежит". Чего ради там комаров кормить?

Можно пройти тихо и быстренько. Не ввязываясь в грабежи по дороге, скатиться вниз. Выйти в озеро и, не приближаясь к берегу, не тревожа здешних "кустовиков", дунуть прямо к Белоозеру. Он же стоит на реке в двух верстах вниз, озеро просматривается плохо. Ну, встанет мужичок на самую верхнюю точку, ну посмотрит вёрст за десять. Из которых две — ещё до озера.

Последние вёрсты пройти ночью.

Ввалиться в Шексну и, высадившись частью у верхнего конца той гривы, частью прямо с реки у подошвы — в атаку. Да у них там уличные мостовые прямо к воде выходят!

Конечно, там 5-6 сотен мужиков. Но иные в отход ушли, другие по дворам сидят, пока соберутся — стен нет, ушкуйники уже в городе. Кто из местных выскочил — кистенём в лоб. Подмога скоро не подойдёт — сельской округи нет.

На мой вкус — очень красиво получается. А Даньслава я дураком не считаю.

А что должен делать "не-дурак" с этой стороны?

Выбор "вероятной точки столкновения" задаёт и тактику.

Точнее: две.

1. Перехватить противника за несколько вёрст до "устья трёх рек" и... "поливая встречным, кинжальным и перекрёстным".

Мда... чёт я сомневаюсь. Кема в нижнем течении шириной метров сто — сто пятьдесят. Берега низкие, болотистые. Ушкуйники на реке — как в своём дому. Они к таким стычкам привычные. Мечом их не достать, а стрелы кидать они и сами горазды. И луки у них добрые.

2. Пожертвовать им те два "куста", Никольский да Кемский. Убедить их вылезти в озеро. И встретить на озёрной глади. Озеро 4-5 метров глубиной, дно плоское, ни островов, ни отмелей.

В таком бою у меня есть ряд "фигурных болтов".

Мои ушкуи лучше новогородских. Особенно после прохождения Даньславом волоков.

Сигнальщики. Которые превосходят новгородскую судовую связь и по дальности, и по информативности.

"Водомерки". Которые превосходят в скорости, дальнобойности и скорострельности.

"Плевательницы" — ушкуи с огнемётами.

Тащить туда "дрочилу"? — На Свияге мы успешно применили требушет по толпе лодок сувашей. Здесь так вряд ли. И ушкуйники народ более продвинутый, и "толпы" не будет. Бить требушетом по редким подвижным целям типа ушкуй... толку не будет.

Ещё? — Спешно ставить вышку на верхнем конце в самом Белоозере. Двойную, в тридцать метров. Да той гривы пять... И вторую нормальную, в пятнадцать метров, на ту сторону в Ковже, да подзорные трубы... Связь через озеро на сорок вёрст. Летние северные ночи коротки — чтобы подойти к городку скрытно в темноте Даньславу надо выходить из Ковжи засветло. Можно углядеть и подготовится.

Ещё? — Ещё хрень. С Борисом Жидиславичем. Которому я не верю, в котором предполагаю агента новгородцев. Хрень — с туземцами. Которые сплошь свободные гордые славяне. То есть навыков подчинения — не имеют. Ты им объясни да убеди, покажи да дай попробовать. Нет, потом-то, конечно... пойдут и умрут, храбро и геройски.

"Пусть бережет меня вещая птица -

Жареный русский петух за плечом!".

Вот когда "вещая птица" клюнет...

Начинало светать, когда я позвал вестового. Парень глаз продрать со сна не может. Терпи. А ты думал — у Воеводы сладко есть да мягко спать? — Правильно думал. Именно так. В свободное от основной работы время.

— Всё по теме Белозерье шифровать. Потом сигнальщикам. Пиши. Точильщику.

Что непонятного?! Что воинские операции нужно начинать с разведки — странно?

Через два дня первая группа из хозяйства Точильщика отравилась в Белозерье.

Одновременно с первыми телеграммами отправил пакет конной гоньбой в Новгород-Северский. Боголюбский должен понимать, что я собираюсь устроить на его территории. Дать согласие, как минимум, и оказать помощь.

Фактически — я решаю свои проблемы в плане предстоящей войны с Новгородом. Формально — оказываю посильную помощь сюзерену в деле защиты его собственных владений. Но он-то меня о такой помощи не просил! Соответственно, даже если он помощь примет, то требовать большой благодарности я буду не вправе. Но ждать, пока Боголюбский узнает, да созреет, да ко мне обратится — нет времени.

Факеншит! Снова варианты! Или, на время операции, передать власть в регионе моему человеку, или вдолбить Жидиславичу обязанность... взаимодействовать с моими.

Мои ребята уже ни боярству, ни брюху, ни бороде не кланяются. Подмять их не удастся, но надо, чтобы Андрей втолковал местным, чтобы те прибрали свой гонор. Иначе... перережутся.

Андрей, как я понимаю, был раздражён. Это нормально для него, но беседы в Чернигове и Новгород-Северском... Подарков там ему не приготовили. Всё больше "дай" и "не". А "наказать этих сук..." — нельзя. Ещё его, в очередной раз взбесило, что я был прав, предсказывая: "Даньслав вылезет с Новгорода".

Ну и на: "ты кричишь? — вот ты и полетишь".

Другой оттенок: Боголюбский послал гонцов с грамотками в Белоозеро, Ростов, Ярославль, ко мне. Но, понимая спешность и зная уже о моём телеграфе, погнал их к ближайшей вышке, которая нынче за волоком с Болвы. Сигнальщики, конечно же, государевы грамотки просигналили по адресатам, гонцы поскакали дальше, доставляя оригиналы. А я получил копии всех распоряжений Боголюбского. Что позволило сэкономить время.

Два дня стоянки, встречи с местной верхушкой, кое-какие наезды по делам моих здесь работающих людей. И бурная переписка с Всеволжском.

Упа — двести вёрст до Оки, оттуда 1200 — до Всеволжска. Даже вниз по течению, по высокой майской воде, со сменными гребцами — восемь дней.

Шексна — четыреста вёрст, четыреста пятьдесят — от Стрелки до Шексны. Почти тыщу вёрст против течения... Как быстро ребята смогут их пройти? Время...

* * *

"Старый Соломон Маркович уже столько отложил себе на "чёрный день", что таки ждал его с большим нетерпением".

Не могу сказать так про себя. Но удовольствие, азарт от предвкушения успешности использования разнообразного "отложенного" — были.

* * *

Нас, и белозерцев, само собой, спасли две вещи: телеграф и "Кон-Тики".

Первое позволило начать шевелиться раньше, организовать хоть какое-то упреждающее действие.

Синепарусная расшива, оставшаяся без работы из-за взбрыков хана в Саксине, была использована для быстрой доставки людей и груза к Белоозеру.

Бойцы не только загрузились в неё сами.

— Дик, а куда вы "водомерки" дели?

— Внутрь втащили. Они на ходу, ежели далеко... не очень. А так и отвезём, и по дороге светить не будут — мешковиной прикрыли.

— Интересно... Слипы оставь.

— Сли... Кого?

— Вон те... мостки. По которым вы "водомерки" в расшиву втаскивали. Придёте на место, выедете расшивой ворогам навстречу, спустите посередь озера. Они будут вокруг новгородских ушкуев бегать и издалека бить. А стрелки с высокого борта расшивы стрелы пускать.

— А... ага... а если мы на расшиву ещё и самострелы тяжёлые поставим? Ну, коли она тоже в бой пойдёт?

— А люди есть?

Экипажи — стрелок-заряжающие — снимались с остававшихся "водомерок". А на их место ставились подготовленные уже новобранцы. Моя любовь к непрерывным процессам, к просвещению всея и всего, готовность принимать во Всеволжск разного рода калек и давать им дело, а не подаяние, позволяло формировать достаточные команды из одноруких, сухоруких, слепых, одноглазых... которые топали по педалям ножных арбалетов.

Введение в рассмотрение "Кон-Тики", просто потому, что он простаивал у пристани, меняло картинку возможного боя. Появлялась плавучая крепость с дополнительной функцией носителя малых судов.