Зверь Лютый. Книга 20. Столократия

"Общее согласие" хорошо для крестьянской общины. Где жизнь идёт "как с дедов-прадедов заведено". Всеволжск, просто по необходимости выживания, непрерывно менялся. Рос и вширь, прихватывая новые земли, людей, и "вглубь" — запуская новые производства. На это накладывалась изначальная неоднородность общины.

"Демократия" возможна там, где все примерно одинаковы, имеют примерно сходное представление об обсуждаемых проблемах. Это естественно, если у всех примерно равный опыт, сходный образ жизни, близкая по объёму и составу собственность.

Принцип Фукидида — "Равными правами обладают только те, кто способен причинить друг другу равный ущерб".

А какой "равный ущерб" если у тебя есть корова, а у меня нет? Я твою корову зарезал, а ты можешь только бабу мою пришибить. Это уже не равноправие, а эскалация будет.

Напомню: неотделённых сыновей на вече не пускают — нет семейного опыта, нет своего хозяйства. В "демократию" — не годны.

Пришедшие из Пердуновки имели одно представление о "правильно", выходцы из племён — другое. Это касалось практически всего: что есть, что носить, что строить... И, особенно — что нужно делать в первую очередь. Даже внутри круга моих ближников, проведших рядом со мной несколько лет, возникали конфликты чуть не до драки.

Ещё хуже было то, что за каждым из них уже стояли люди. Которые, видя "поражение своего лидера", теряли веру в него. И — в систему в целом. В общине нарастало количество ссор, "нерукопожатостей"... Энергия людей уходила в "выяснение отношений", в "перемывание косточек", в разные формы саботажа или вредительства.

Нет-нет! Вредили не городу или мне, а другому начальнику. Но общество-то у нас... общее.

Вал дрязг, с которыми шли ко мне, рутинных решений, ежедневно требуемых от меня, обрушивался подобно штормовой волне. Топил, не давал вздохнуть, оглядеться, полностью съедал время. Времени не хватало не только на серьёзные новые дела, которые без меня сделаться не могли, но даже на элементарное общение с моими женщинами. А ведь и новые появляются...

Я снова чувствовал себя "во всякой бочке затычкой".

"Если не можешь заткнуть всех — заткнись сам".

Что я и сделал. Сбежал. Не из города — из сформировавшегося "поля должностных обязанностей". Свалил заботы на других. Себе оставил "вкусненькое" и "горяченькое", а остальные — пусть каждодневную жвачку жуют.

К решению, помимо событий этих месяцев, которые меня совершенно задёргали, подтолкнула "водомерка" — там столько разных передач, приводных ремней, рычагов...!

Надо к механике "механической" делать механику "социальную".

Надо проводить административную реформу.

М-маразм!

У меня нет администрации, чтобы её реформировать!

Значит — создать!

Из той, довольно аморфной группы людей, которая называется "мои ближники", сформировать структурированный, формализованный аппарат управления. "Приводные ремни" для "моих людей".

Феодальное общество очень структурировано. Но не по "рангу службы", а по "родовой чести". Государи среднего средневековья не создают развитых административных структур. Нет необходимости, нет ресурсов. Есть феодализм. В котором каждый "знает своё место" от рождения. Барон уступает дорогу графу. Граф — решает все вопросы графства. У него есть, возможно, сенешаль, или мажордом, или куропалат... Тоже — феодал. Ему, исходя из его родовых свойств, повелевают:

— А сделай-ка, дружок, вот такую хрень.

Феодал — профессиональный тяжеловооружённый кавалерист. И — всё. Профессионалов в других областях среди них — нет. Бывают таланты, самородки. Особенно — из инвалидов с детства.

Как тот парень, что написал "Саксонское зерцало". И так вбил в этот сборник законов свою любовь неудавшегося рыцаря к Роланду из "Песни о Роланде", бретонскому маркграфу Карла Великого, что возник парадокс: статуя "символа рыцарства и преданности сюзерену", стала символом Магдебурского права, выросшего из "Зерцала". Символом простолюдинов, вырвавших вольности у феодалов. Полсотни "городов Роланда" — тому свидетельство.

Увы, талант — не профессия. Профессионалы — делаются школой, опытом, отбраковкой. Не наследственностью, хоть бы и голубых кровей.

Вполне по Марксу: "Майорат превращает в идиота старшего сына в каждом благородном семействе".

Это я прочувствовал на примерах Лазаря и Акима. Место в службе и, соответственно, уровень ответственности, задаётся не пригодностью человека, а родовитостью. "Местническое право".

"Зоны ответственности" в феодализме разделяются территориально:

— Граф Гуго отвечает за Париж. За всё в Париже. За оборону, юридику, просвещение, налоги, строительство, проституцию... За всё.

"Хозяин". "Господин". "Государь".

Феодализм — коллекция больших, средних, маленьких, мельчайших... "государиков".

Мне феодализм не нужен. Не нужна и его феодальная "демократия". Меня не устраивает польский сейм с его "Не позволяю!" — требованием консенсуса, правом любого шляхтича сорвать решение любого вопроса государственной важности.

Ни феодальная пирамида, в верхушку которой с такой удивительной частотой вляпываются попаданцы, ни демократия, крестьянская или шляхетская — неприемлемы.

Александр Сергеевич, отметившийся и в поле политологии (я ж говорю — "наше всё!") со мной солидарен. И предлагает третий путь — "закон".

"И горе, горе племенам,

Где дремлет он неосторожно,

Где иль народу, иль царям

Законом властвовать возможно!".

Пушкин — поэт. Чем и хорош — выражает чувства. А не политические поползновения к "общему благу".

"Владыки! вам венец и трон

Дает Закон — а не природа;

Стоите выше вы народа,

Но вечный выше вас Закон".

Счастливые времена! Но мы-то, знающие, во всех подробностях — откуда берутся... — Что вы сказали? Дети? — И про детей — тоже всё знаем.

А ещё — как делаются законы. В разных думах, радах и, извините за выражение, парламентах. Это — наше счастье! Что там детей не делают!

Александр Сергеевич! Вы хочите "вечного" закона? — Да боже мой! Их есть у меня!

Только вот какая, извиняюсь, заковыка получается...

Если "закон вечный" — то от природы, а если не от неё, то, извиняюсь, п-ш-ш-ш...

О каком законе речь? О законе сами знаете какого Исаака? Тут я безусловно согласный. Но то — закон природы. А вот если "Закон" — "Ветхий Завет" или "Русская Правда", то... извините, Александр Сергеевич, стихи — у Вас хорошие, а вот истинность утверждения...

А уж мой случай... и вовсе — "из ряда вон". Не только — "из ряда случаев", но и "из ряда законов".

Я — попаданец, "нелюдь". Второго человека с таким понимаем целей, ценностей и возможностей — в этом мире нет. Просто потому, что для моего понимания — нужно "долго и упорно учиться". Хотя бы лет десять в нормальной, "в высшей мере средней" совейской школе.

Я — единственный (что очень не радует: посоветоваться не с кем), кто в состоянии ставить задачи и оценивать пути их решения с учётом восьмивекового опыта человечества. Компетентно накладывать на меня Liberium veto... У кого-то ещё есть такой опыт?

"Народ мудр, но не в каждый отдельный момент своего существования, а как сумма исторического опыта".

У попандопулы "исторический опыт" принципиально иной.

Я — не о каких-то сверх-сложных или туманно-глобальных вещах. Об очень конкретном.

Если туземец видит блоху или вошь — он её давит ногтём или сбивает щелчком. Неприятно, конечно, но... божья тварь. Спаслась в Ноевом ковчеге вместе со всеми остальными.

Я — не брезглив. Могу вынуть таракана из супа и продолжить есть. Обсасывать, правда, не буду.

Но при виде вши у меня включаются воспоминания (не мои, но яркие) о тифе двадцатых годов двадцатого века в России. А блоха — символ "Чёрной смерти" — эпидемий чумы европейского средневековья.

У меня — такой опыт есть. У туземцев — нет. И они просто не понимают: почему я "впадаю в истерику" и начинаю "закручивать гайки" и "откручивать головы".

Почему нужно, при виде блохи, остановить все работы, срочно приступить к изоляции, помывке, обработке, провариванию, дезинфекции...

— Господь милостив. Мора не попустит.

Они правы: в ближайшие годы, насколько мне известно, в этой местности ни чумы, ни тифа — не будет. Но меня начинает трясти. От риска, хоть бы и малого, возможной катастрофы. И противоэпидемиологические мероприятия — в полный профиль. Если сумею вдолбить вот такую реакцию... то, с божьей помощью, и дальше обойдёмся без мора.

Так что не вякайте, а исполняйте. Извиняюсь.

Из чего вытекает "вертикаль власти".

Общество должно делать то, что я приказал. А не то, что оно само считает нужным. Потому что его "родное", "исконно-посконное" мнение, "сила вещей" приведёт к катастрофе Батыева нашествия, к "Великой чуме" 14 в., к столетиям разгула "людоловов", к крепостному праву и прочим... эпизодам отечественной истории.

То, что мой вариант не приведёт — отнюдь не факт. Но есть надежда. На разумность потомков. Если удастся "вправить им мОзги". А "нормальная", традиционная, дорога гарантированно "ведёт в преисподнюю". В смысле — в РИ.

"Государство как раз и существует для того, чтобы не дать придавленному ежедневными тяготами, легко впадающему в гнев и раздражение человеку возможности управлять страной напрямую".

"Придавленному" — не дам.

Вывод? — "Государство — это я".

Факеншит! Вот и дожил. До-дерьмократил и до-либерастил. До абсолютизма, тирании и деспотии. А ведь хотел-то только одной очень простой вещи: чтобы дети малые не дохли от угарного газа беструбных печек...

А что? Есть другие варианты? По критерию детской смертности в обозримом времени и пространстве? Или будем ждать 18 века с первыми Петровскими указами, запрещающими этот отопительный маразм хотя бы в столицах?

Как-то коллеги-попаданцы не понимают. Или не говорят внятно. Эффективно действующий прогрессор обязан стать тираном.

Ну, исключая экзотику, когда попандопуло вляпнулось в тело законного монарха. Тогда — та же тирания по смыслу, но в пристойных одеждах сию-местных законов и понятий. Которые для человека 21 в. — коктейль из идиотизма с маразмом. Повезло? — Наслаждайтесь этим дринком.

Или прогрессор теряет голову.

"О стыд! о ужас наших дней!

Как звери, вторглись янычары!..

Падут бесславные удары...

Погиб увенчанный злодей.

И днесь учитесь, о цари:

Ни наказанья, ни награды,

Ни кров темниц, ни алтари

Не верные для вас ограды.

Склонитесь первые главой

Под сень надежную Закона,

И станут вечной стражей трона

Народов вольность и покой".

Вот кто бы возражал! Сща, сща! Нарисую "Закон". И первым спрячу голову. Не-не-не! Не под подушку — под "сень". Его, только что нарисованного. А "народов вольность и покой" пусть там, на часах в сенях постоят. А то лезут и лезут, ходют и ходют...

Власть.

Какой она должна быть? Монархией или республикой? Президентской или парламентской? Федеративной или унитарной? Либеральной или тоталитарной? Какая? Гуманитарно-общечеловекнутая или национально-просриатическая? Народно-дерьмократическая или обрыгально-олигархическая?

Что лучше?

Уточните критерий "лучшести". "Лучше" — кому, где, когда, какой ценой, на какой срок? Сформулируйте "критерий оптимальности власти". Попробуйте взвесить единообразными числовыми оценками качество... Не "власти" — качество общества, ею управляемого.

Тогда видно, что весь этот набор этикеток — вторичен. Как ярлычки на ящичках библиотечного каталога. Отражают принятую систему классификации — УДК. И ничего — о качестве самих книг.

Если вам нужен сборник задач по тригонометрии, вы можете найти соответствующий ящик. Но этикетки каталога ничего не скажут о качестве выбора. Никто не укажет вам задачи, которые в данном задачнике опубликованы с неправильными ответами. Только один путь — прорешать их всех. В этом — одна ошибка на сотню, в этом — на двадцатку. Прорешали? — Теперь можете сравнить. По критерию ошибочности. Только по этому. Не — "лучше".

В моей ситуации есть важная вводная — я. Человек с принципиально иным опытом. С необычными знаниями. Например, я знаю длину экватора земного шара. Или — учение о классовой борьбе. Я слышал о диалектике. И о "переходе количества в качество".

Количество моих знаний в некоторых областях много выше, чем у аборигенов. И много меньше — во множестве других. Означает ли это, что я представляю собой "новое качество"? "Верблюд трёхгорбый одноногий"? Может ли "качественно новый человек" построить "качественно новую систему власти"? Для существующего общества. С тем, чтобы преобразовать это общество в нечто "качественно новое"?

Возможно ли это? — Очень сомневаюсь.

Истинно ли это? — Пока не "прорешаешь всех задач" — не узнаешь.

Хорошо ли это? — "Хорошо" — кому? "Хорошо" — когда?

"Не разбив яиц — яичницу не сделаешь" — англичане часто говорили похожие мудрости:

Charles Darwin said you can't make an omelette without breaking a few eggs.

Первое "разбитое яйцо" из этих "few" — моя душа.

Честно: роль сверх-человека, этакого "супер-пупер" — очень напрягает. Потому что снаружи нет тормозов для удержания собственной глупости. Я-то себя знаю, помню случаи в своей жизни, от которых десятилетиями краснеют уши. Я — человек, "человеку свойственно ошибаться".

Ошибки у меня были, есть и будут. Но построить социальные механизмы, сдерживающие мой личный идиотизм во власти — невозможно. Потому что, применительно к попандопуле, ни один абориген не может квалифицированно отличить личный заскок от гениальности послезнания.

"Беспредельная власть — власть беспредела".

"Беспредельщиком" здесь — быть мне. Это моя социальная роль в том... "Городишке Солнца", который я пытаюсь построить на Стрелке.

Отвратительно. Пугающе. Всякая система должна иметь "сдержек и противовесов". Иначе она сгнивает или идёт в разнос. Но "сдерживать" или "противовесить" попандопуле — терять в прогрессе.

Попандопулолупизм — всегда абсолютизм.

С мутантом, выродком, нелюдью — в роли абсолюта. Нечто подобное, краешком и с другой стороны, затронул Айзек Азимов во "Втором Фонде".

С мощной долей тоталитаризма. Потому что разнообразие аборигенов, их этических и поведенческих систем, требует учёта этого разнообразия в реальной деятельности. "Учёт" — съедает время. Время — прогресса.

Вот вы потратили год на уговаривание какой-нибудь этно— лингво— социо— конфессио-... группы. Сколько детей — их детей! — умерло за этот год? В каждом конкретном случае можно посчитать.

Факеншит уелбантуренный! Нахрена я до этого додумался?!

Абсолютизм. Тирания. Деспотизм. В какие бы одёжки они не маскировались.

Коллеги — не понимают? Не могут вообразить себя в роли "президента и государя всея..."? Так тот президент или государь против попандопулы — мелочь, кочка на болоте! Вы — один. Единственный. На всё человечество. Был бы с собой паспорт — показал. Другого такого нет.

"Читают на твоем челе

Печать проклятия народы,

Ты ужас мира, стыд природы,