Зверь Лютый. Книга 20. Столократия

Понятно, что я могу встать в позу:

— Ваше всё — дерьмо. Возьму по цене мусора.

Это — тупой наезд, прямая обида. ОМП — оружие массового поражения. Они — будут поражены. Всей массой. Неприятно. И массово мне ответят. Взаимно. Будет повтор Акимовых игрищ. Оно мне надо?

* * *

К моему удивлению, купцы зашли с другой стороны:

— Э... вали Иван... Люди спрашивают — чем ты будешь платить? Старыми дирхемами или нашими сумами?

Я уже говорил: при оплате — серебро идёт как ещё один товар. Фактически, весь торг — бартер. Не — в штуках с номиналом, а — весом с качеством. Старые Саманидские дирхемы — качественное серебро, нынешние булгарские сумы... не очень.

— Я буду платить русским товаром. Но ты прав. Выставить товар против товара... и вести аукцион сразу по двум... Это неудобно. Поэтому мы введём... э-э-э... промежуточное расчётное средство. Николай, дай-ка сюда бумажку. Вот. Это — моя бумага. Я сам её делаю. На этом квадратике стоит печать. Видите: с этой стороны — синий рябиновой листок, с этой — знакомая вам арабская цифра. Есть цифры 1, 2, 3, 5. Мы будем считать, что вот эта бумажка даёт право купить товара на пять гривен. Что она стоит 5 кунских гривен. Когда мои люди покупают — они платят этими бумажками. Когда они продают — они их принимают. Понятно?

Муса осторожно переводил, несколько раз переспрашивал. Потом купцы бурно заспорили. Позвали мустауфи. Он же "казначейский" — должен понимать. Долго ему кланялись. Уточняли. Чуть не побили "жёлтого эфенди" и не передрались между собой..

— Люди говорят "нет". Они хотят, чтобы ты платил старыми дирхемами. У тебя есть, мы знаем.

Откуда они знают?! И знают неправильно — моих дирхемов не хватит на весь товар каравана. Да и не буду я качественным серебром набивать чью-то мошну!

— Вы хотите вражды? Я — нет. Давайте подумаем... Купцы хотят продать свой товар за серебро. Я тоже так хочу. Давай поменяем порядок. Сначала я выставлю свои товары. Пусть они купят. За серебро. А потом я куплю их товар. За их серебро, которое стало моим. У купцов есть столько сум, чтобы скупить мой товар? Напомню: это товары Клязьменского каравана. Вы осилите?

Ну-ка, ну-ка ребятки, как у вас с "необходимым уровнем оборотных средств"?

Купцы никак не могли придти к общему согласию, а я разглядывал квадратик бумажки, который я собираюсь...

"На земле весь род людской

Чтит один кумир священный,

Он царит над всей вселенной,

Тот кумир — телец златой!".

Золото на "Святой Руси", как и в "Серебряной Булгарии" — не в ходу. Основное платёжное средство — кусковое серебро. А в смысле иносказательном, как Мефистофель и поёт, кусочек шкурки "золотого тельца" я держу в руках.

Что радует — сам сделал.

Ещё в Пердуновке, когда я начал строить "белые избы" и заселять туда людей, подталкивая "трудовую инициативу масс" необходимостью погашения ипотеки, возникла потребность учёта материального выражения этой самой "инициативы". Тогда из своей, свеже-сделанной "жестяной бумаги" я и нарезал таких квадратиков. Фишки, талоны, карточки? Штампанул своей хитромудрой синей красочкой, поташно-кровавого происхождения, рябиновый листочек на одной стороне и арабскую цифирьку на другой.

Что ж она тогда значила? Ногату, резану, векшицу? Уж и не вспомню.

Тогда не пошло — смысла не оказалось. Внутри вотчины между насельниками торг маленький, идёт по прежним правилам: "ты мне — я тебе", "свои люди — сочтёмся". Наружу... Я продавал товары или платил хлебом или серебром. А долги людей мне — удобнее гасить через "амбарные книги". Притащил ведро малины — записали. Раз в год пересчитали, с долга скинули. К любому сомнительному месту можно вернуться и перепроверить.

Так сундучок с этой бумажно-квадратной хренью и лежал в подвалах. Я ещё переживал: столько ценного материала перевёл в клочки. А вот теперь, когда Аким всякое чего из моих Пердуновских подвалов приволок — как найденное.

— Вали Иван, люди хотят знать: если у них останутся эти... листики — что они с ними смогут сделать?

— Всё, что они делают с сумами. Например, придти сюда в следующий раз и снова ими заплатить

— Это... неудобно. Им отдавать долги в Булгаре серебром. Они говорят — "нет".

Туфта. Попытка обмана. Купцы привезут в Булгар не серебро, а товар.

Они берут у своих кредит и получают прибыль четырежды: при покупке товаров в Ага-Базаре, при продаже мне, при покупке у меня, при продаже моих товаров в Булгаре. Только после этого они получат серебро для отдачи кредиторам.

Тратить время на объяснение неудачности их попытки обдурить меня "неточностью изложения"?

— Я ценю благорасположение эмира и всегда иду навстречу людям блистательнейшего. Поэтому сделаем так. Все бумажки, которые останутся после торга, будут мною выкуплены по указанным на них цифрам за обычное кунское серебро.

— А если...

— А если кому-то не хватит этих бумажек, полученных за его товар, то он может взять их в долг у другого купца. И мы с тобой, Муса, не будем указывать — что и как они должны говорить между собой. Или — купит у меня. За серебро.

* * *

Знаменитое решение Верховного Суда США: "Не дело судье указывать как торговать курицу в Бронксе".

Есть нормы "Русской Правды", скоро будет "Договор с Готским берегом". Где, например, возврат долга купцу-иноземцу имеет более высокий приоритет, чем обязательные выплаты даже властям. Мне это всё... рано. Я не буду влезать во внутренние расчёты между булгарскими купцами. По крайней мере — без явной и существенной выгоды.

Последняя фраза: "за серебро" имеет оттенки... которые присутствующие пока не улавливают. Я предполагаю, что большинство серебра сейчас — русского, булгарского, арабского... примерно шестисотой пробы. А за эталон беру старый дирхем, где проба 925. Соответственно, кунская гривна на треть легче бумажной.

"Бумажная гривна" — абстракция, идеал. Понятие — "чистое серебро". Для привкуса реализма — "самое чистое из используемого". Тем более, что все знают: такое серебро у меня есть и в большом количестве. По нему и равняюсь.

Определить пробу серебра — не просто. Но у меня теперь есть Изя. Который знает — как, и имеет — чем.

Тема очень не новая. Актуальна со времён древнего лидийского царства, где торговцы нуждались в средстве для определения пробы драгоценных металлов первых в мире серебряных и золотых монеты. Им оказался сланцевый чёрный лидийский камень. Это не 100% способ пробирования. Погрешность — 2-3 единицы.

Процедура требует внимания, опыта, хорошего цветовосприятия. И минимальных средств.

Смазывают пробирный камень ореховым или костяным маслом, вытирают насухо. Делают натер испытуемым драгоценным металлом. Натер шириной 2-3 и длиной 15-30 мм. Рядом делают такой же натер похожими по цвету эталонными пробирными иглами.

"Пробирные иглы" — эталонные полоски, изготовленные из драг.металлов.

Наносят мокрую черту поперек двух натертых полосок, стеклянной палочкой смоченной в реактиве. Через 15-20 сек. (для золота и серебра) реактив просушивают и определяют пробы, сравнивая оттенки испытуемого металла и пробирных игл.

"Черту" наносят "пробирным реактивом" — растворами солей, водными растворами кислот или смеси кислот.

* * *

"Изя — такой! Изя — может!" — таки да.

Он может сделать эти натёры на своём "лидийском камне", он знает — чем провести мокрую черту из того, что у него есть, он в состоянии различать оттенки цвета.

Можно использовать азотнокислое серебро. Мда... Во-первых — его нет, во-вторых... — а зачем "во-вторых"?

Надо бы попробовать "капельный способ", но нет хромпика.

А вот та хохмочка, после которой Архимед бегал голым по городу и кричал "Эврика!" — здесь не пройдёт. Не знаю, как было у древних греков в их Сиракузах, но по сравнению веса изделия и веса вытесненной им воды — на "Святой Руси" пробу не поймаешь.

"Тело, впёрнутое в воду — выпирает из воды" — верно. Но у нас — несколько не по гречески.

Греки работали с золотом. Речь в эпизоде про Архимеда — о короне Сиракузского тирана. С серебром так не получится: олово легче серебра, свинец — тяжелее. В сплаве можно подобрать комбинацию, которая по удельному весу будет похожа на чистое серебро. Про "Лейденский папирус" — я уже...

Архимед — не поможет. Вывод? — Работаем с Изей.

Изя очень смущается, но уже чувствует себя мастером: дал ему двух мальчишек в подмастерья.

Я был прав насчёт изменчивости службы и необходимости присяги. Вместо изначальной задачи: разделение металлов в "белых марийских нагрудных коньках с шумящими подвесками", наиболее "горячей" стала другая. Необходимо научить нескольких моих воспитанников быстро и точно определять вес и пробу серебра. Потому что платить серебром, где это необходимо, мы будем как обычно, кунами, а вот продавать... только за бумажные гривны. В смысле: по курсу старого саманидского дирхема.

Иначе мои люди просто не понимают: нет навыка проверять качество серебра. "На зуб" можно проверить только поверхность, серебрение. Карточка с цифирькой проще: или — есть, или — нет. Чисто дискретно.

Если ты отгрыз от бумажки треть или четверть — её ценность не изменилась, это не обрезанный дирхем. Лишь бы цифирька с листочком целы остались.

Убираем из денежного оборота серебро, и квалификационные требования к моим приказчикам сразу снижаются. Ещё отпадает куча дополнительных забот. О точных "аптекарских" складных весах с Верхней Волги, которые все русские купцы с собой обязательно таскают, о наборе гирек, чтобы серебро взвешивать — я уже... Теперь — не надо.

Серебро на руках есть — нужен инструмент по переводу. Старого в новое. И вот тут мне крайне полезен Изя. С его реактивами и знаниями. Чтобы, ежели вдруг — "пруха пошла" — обмен трёх серебряных (кунских) гривен на две рябиновские (бумажные) происходил быстро, удобно, качественно...

Стандартный путь — специализация. Функция оценки товара (торговец) отделяется от функции оценки платёжного средства (меняла). И назначаются разным людям.

За совершенно маленькую дольку. Говоря словами Бени: "вы даже не заметите".

Я не ввожу понятий бумажные деньги, ассигнации, купюры... Просто — временное расчётное средство. Пока — на одну торговую сессию, на пару-тройку дней пока идёт этот торг. Собственный рынок с бумажными деньгами... рано. Осенью? Когда у осаженных мною крестьян и "приголубленных" туземцев пойдёт их урожай. Или зимой? Когда — "продукция народных промыслов". Или — позже?

Почти все насельники мне должны: кто — ипотеку, кто — десятину. Долг гасится товарами по фиксированным ценам. Основная масса товаров проходит через мои склады. Нужны ли мне, в таких условиях деньги? С их свойством анонимности? Принёс "взнос" — на складе записали, пошёл на другой склад — получил "топор новый", записали.

Деньги нужны при торге между насельниками. Нужно ли мне развивать эту форму? Не вообще когда-нибудь, а "здесь и сейчас" — в эту зиму? Человек, который продал товар другому человеку, не отдал его мне. Я могу купить товар на рынке. Но хватит ли ёмкости моих складов, чтобы погасить рыночную "волатильность", пресловутую "узость рынка"?

* * *

Денежное обращение вызывает появление "капиталистических отношений".

"Частная собственность на землю ежеминутно и ежесекундно порождает капиталистические отношения" — кто сказал?! Ленин? — Ленин, вы ошибаетесь. Правильнее: "частная собственность" плюс "денежное обращение".

Идеи "рыночников" понятны: баланс спроса и предложения на свободном рынке сойдётся, в конце концов, на марксистских "общественно необходимых затратах труда".

Только где вы видели "свободный рынок"? Это "в конце концов" — очень нескоро. Я — точно не доживу.

Ещё и в 19 в. офеня-"коробейник" становился "тысячником" за одну ходку. Просто нарвавшись на подвыпившего дворянчика, вздумавшего проявить широту души перед загулявшими деревенскими девками. А мелкий прасол — превращался в миллионщика. Прикупив хлеб перед голодом, и нажившись на смертях русских людей. Это идеал баланса спроса и предложения?

"Узость рынка" провоцирует возникновение картельных сговоров. Здесь это просто норма жизни. Цеховые уставы — повсеместно содержат такие правила. "Все так живут".

Ещё: вовлечение властей, "административного ресурса". Вгоняя основную массу населения в нищету, в рабскую зависимость. Ведёт к "внеэкономическим способам принуждения". Нынешний русский пример такого полурабства — "закуп".

У Ленина "частная собственность" порождает капитализм. В условиях доминирования капиталистических отношений в обществе. У меня, в средневековье, "капитализм" будет порождать рабство, крепостное право, кабалу. Феодализм.

Идея как-то... не сильно популярная. Но очевидная: "капиталист" должен поддерживать защищающую его власть — феодала. Или — стать феодалом сам.

Или власть защищает богатство, или богатство само становится властью. Или их обоих "съедят".

Вот прямо сейчас, во второй половине 12 в., в городах Северной Италии, поднимающихся на трафике из Леванта, начался процесс освобождения тамошних крепостных крестьян. Быстрый рост капитала потребовал такого же роста лично свободных работников. Годовой оборот Генуэзского порта в конце 13 в. будет выходить на уровень миллионов золотых.

Во всей остальной Европе пока доминирует обратное — закрепощение.

"Свободный рынок" — отсутствует, рынок вообще — узок и незначителен. Основная форма — натуральное хозяйство. Введение в таких условиях свободного денежного обращения — неизбежно ведёт к катастрофам. Экономическим: "котировки рухнули!", социальным: "возмущённые пайщики забили насмерть...".

Хотя сначала, веками, будет просто: "Хлеб вздорожал! Бей грызунов!". Aux crouqants!

А как с этим у "сверстников"? В смысле: в близких эпохах? Не про "капитализм", а хотя бы просто "про деньги".

Марко Поло посвятил бумажным деньгам хана Хубилая целую главу в своей "Книге о разнообразии мира":

"В Канбалу монетный двор великого хана, да такой, что про великого хана сказать можно — алхимию он знает вполне, и вот почему.

Приказывает он изготовлять вот какие деньги: заставит он набрать коры от тутовых деревьев, листья которых едят шелковичные черви, да нежное дерево, что между корой и сердцевиной, и из этого нежного дерева приказывает изготовить папку, словно как бумагу; а когда папка готова, приказывает он из нее нарезать вот как: сначала маленькие [кусочки], стоящие половину малого ливра, или малый ливр, иные ценой в пол серебряный грош, а другие в серебряный грош; есть и в два гроша, и в пять, и в десять, и в безант, и в три и так далее до десяти безантов; и ко всем папкам приложена печать великого хана. Изготовляется по его приказу такое множество этих денег, что все богатство в свете можно ими купить.

Приготовят бумажки так, как я вам описал, и по приказу великого хана распространяют их по всем областям, царствам, землям, всюду, где он властвует, и никто не смеет, под страхом смерти, их не принимать. Все его подданные повсюду, скажу вам, охотно берут в уплату эти бумажки, потому что, куда они ни пойдут, за все они платят бумажками, за товары, за жемчуг, за драгоценные камни, за золото и за серебро: на бумажки все могут купить и за все ими уплачивать; бумажка стоит десять безантов, а не весит ни одного.