Chelyaber

* * *

В ноябре закончился чемпионат СССР по советскому настоящему футболу. Киевское 'Динамо' уступило свой титул и место в следующем розыгрыше Кубка Чемпионов совсем молодому 'Спартаку' Олега Романцева. Сам Романцев, Ринат Дасаев, Фёдор Черенков, Юрий Гаврилов и Сергей Родионов выводили в поле молодняк, иногда и шестнадцатилетний, как матёрые волки учат охоте своих щенков, и это дало Романцеву вкусить плодов древа футбольного изобилия, ибо не скудеет земля талантами, а если им ещё и помогать...

В отличие от Лобановского, Олег Иванович провёл два крупнейших международных турнира под наблюдением Савельева и оба выиграл. И с Семёном Геннадьевичем сильно старался дружить. И дружил, насколько это возможно, всё-таки Савельев теперь Первый заместитель Главы СССР. Но во врачебной помощи Семён Геннадьевич никогда не отказывал, всех принимая в своей клинике в Тургояке. Там постоянно была очередь, но почему-то футболистов сразу ставили в её начало. Киевлян, к сожалению, тоже, но честная конкуренция с киевлянами, Романцева не пугала.

В следующем сезоне в Высшую лигу ворвётся футбольный монстр Савельева и доказывать свою состоятельность придётся уже ему. А какое тут может быть честно, если в 'Челябер' сами просятся изгнанники киевского 'Динамо' — Блохин и Буряк, причём Буряк подписал явно заниженный контракт, а ведь Буряк — далеко не идиот, какой-то расчёт у него имеется. Он сейчас играет на месте Воронова, чистого либеро, и очень эффективно играет, стоит признать, если судить по первой лиге и осенним матчам Кубка Кубков. В любом случае, Воронову в 'Челябере' уже есть достойная замена. Может и не равноценная (Воронов хотя бы в силу возраста гораздо более ценен), но вполне достойная. Года три-четыре, с медицинской помощью Савельева, Буряк ещё поиграет. Олег Блохин тоже может задержаться надолго, хотя покупателя на него продолжают искать, но по цене Марадоны, то есть совсем не торопятся.

И Воронов, и Харламов уже отказались от участия в Чемпионате Европы 1984 года, сославшись на занятость подготовкой к Олимпиаде в Лос-Анжелесе. Тренером олимпийской футбольной сборной был назначен именно Романцев, поэтому он с обоими немедленно созвонился, но увы, в футбол они и на Олимпиаде играть не собирались, хотя новый формат проведения турнира позволял заявить любых трёх игроков старше двадцати пяти лет.

* * *

Седьмого декабря 1983 года, Катарина Витт родила в Лейк-Плэсиде дочь — Анастасию Воронову-Витт. Девочку уже ждала выбранная лично Челябером кормилица мексиканка, а Катарину возобновление тренировочного процесса, от которого она отвлеклась всего на три недели.

Тренироваться в группе Савельева было жутко интересно. На этот раз группа была интернациональная, кроме самой Катарины в группе было ещё девять немцев, в том числе биатлонист из ФРГ Петер Ангерер. От Франции готовились к олимпиаде Жан-Поль Бельмондо и его нынешняя подружка Кароль Буке, от Англии Джейн Торвилл и Кристофер Дин, один американский конькобежец, один итальянский саночник и шестнадцать русских, считая самого Савельева, который готовился повторить победу 1980 года. С ума сойти! Второй человек во власти целого СССР готовится наравне со всеми. Кстати, тренировками бобслеистов руководит Максим, и Семёна Геннадьевича он гоняет едва ли не больше других. Сам Савельев тренирует лыжников и лыжниц, биатлонистов и 'многостаночника' Фатыхова, за остальными только приглядывает, тренируются они либо самостоятельно, либо под контролем Максима с Челябером.

На день рождения Анастасии, в Лейк-Плэсид приехал сам Синатра, со своей выездной студией, а гостями очередного выпуска 'Полуночного Синатры' стали Максим, Катарина и Челябер.

— Детей нужно рожать, как можно больше, — перевела Катарина Фрэнку ответ енота, — этот мир заселит тот, кто быстрее размножается, а не на лыжах катается. И те, кто сейчас смотрит вашу передачу, в это время могли бы заниматься действительно важным делом.

— Им ничто не мешает заниматься этим и во время передачи, — улыбнулся Синатра, — телевизор в этом деле людям не помеха. Спасибо вам, Челябер, ваше мнение наши женщины услышали, а мужчины и так были за. Катарина, вы готовитесь выступить на олимпиаде в пяти дисциплинах?

— Завтра продолжу готовиться, у меня был трёхнедельный перерыв. Форму я потеряла, но не настолько, чтобы не успеть за два месяца восстановиться.

— И как вы оцениваете свои шансы?

— Довольно оптимистично, но, если вы хотите сделать ставку, Фрэнк, обязательно посоветуйтесь с Арчи Муром. В этом вопросе он настоящий гроссмейстер.

— Вы хорошо знакомы с мистером Муром, Катарина?

— Он мой агент, агент моего мужа и его тренер. Арчи наш друг, но хорошо знает Арчи Мура только Арчи Мур. Он скоро на одних ставках станет самым богатым человеком в Мире. Если, конечно, раньше не разорит все букмекерские конторы. Челябер считает его величайшим мошенником человечества — а это похвала. Даже больше того — признание.

— С Арчи Муром мы обязательно встретимся в этой студии и попросим ответить на все вопросы. — заверил аудиторию Фрэнк Синатра, — Мистер Воронов, какие изменения в вашей жизни произойдут, в связи с рождением дочери?

— Теперь мне нужно кормить семью, Фрэнк, и лучше не олимпийскими медалями. За американский футбол мне заплатят восемь миллионов долларов. Олимпиада для меня теперь всего лишь хобби. Ещё мне интересно попробовать себя в амплуа тренера.

— Восемь миллионов — это все три премии, вместе с MVP от Associated Press.

— Полагаете, Associated Press сможет меня прокатить?

— В случае победы в Супербоуле — вряд ли.

— Премию за Супербоул я тоже посчитал. — кивнул Максим.

— Но вы не собираетесь продлевать контракт с 'Джайентс', даже в случае смены в клубе управляющего собственника?

— Не собираюсь. После Олимпиады в Лос-Анжелесе — я планирую выйти на профессиональный ринг, а до неё — набраться опыта как тренер.

— Вы тренируете Катарину?

— В том числе, но не по фигурному катанию. Фигуристов тренирует Челябер.

— И лично вас тоже?

— В качестве фигуриста — да. Я тренирую горнолыжников, конькобежцев, бобслеистов и саночников. Имею неплохой шанс поставить олимпийский рекорд как тренер. Мои подопечные будут бороться за семнадцать комплектов медалей

— Но в горных лыжах самая ожидаемая участница — Катарина Витт.

— Это ей аванс за внешность. — усмехнулся Максим, — Умения у неё пока совсем мало.

— Но шансы есть?

— Шансы есть всегда, Фрэнк. Интенсивность тренировок теперь усилится, а после двадцать второго января мы переберёмся в Сараево, обкатывать олимпийские трассы. Более точные прогнозы я дам накануне стартов, когда появится больше данных. За гаданиями обращайтесь к мистеру Муру, он в этом деле гроссмейстер, Катя правильно сказала, добавить нечего.

— Я не собираюсь делать ставок на Олимпиаду в Сараево. — заверил Максима Синатра, — А вот на Супербоул сделал. Не как Арчи Мур, конечно, но один к четырём поставить успел.

— Все умные успели, — усмехнулся Воронов, — И многие заработают на этом гораздо больше меня.

* * *

Девятнадцатого декабря 1983 года завершился регулярный чемпионат НФЛ. 'Джайентс' выиграли все шестнадцать матчей турнира, первые два миллиона премии в семейную копилку упали.

Двадцать третьего, в Нью-Йорке (а также Париже и Москве) прошла премьера 'Рождественской комедии' MGM Pictures Company. Хороший фильм снял Леонид Гайдай. Три независимых друг от друга события — в Нью-Йорке, Париже и Москве, замысловато и остроумно сплелись в единый комический сюжет. 'Никаких смешных идиотов, никаких падений на банановой кожуре, это комедия для умных. Для умных она интересная и смешная' — провокационно прокомментировал на выходе из зала Жан-Поль Бельмондо.

А ещё в этой комедии снялась Юлька (исполнил Высоцкий своё обещание), причём не в эпизоде, а в добротной роли второго плана. Похоже, Владимир Семёнович, как сценарист этого фильма, эту роль писал специально для неё. Юлька играла саму себя, только в неожиданных для себя ситуациях. И, конечно, на премьеру она лично припёрлась в Нью-Йорк.

— Ты — свинья, Макс.

— Я самец, Юленька, а значит кабан. Тогда свинья — это ты, как моя сестра.

— Я тут не причём! Ты духовный свиносамец! Ты мой старший брат и где твоя помощь?

— Вообще то, ты живёшь в квартире, которую выдали мне.

— Ага. С родителями. Вот сам бы с ними и жил.

— И чем же тебя мама с папой перестали устраивать? Пороть наконец-то начали?

— Дурак!

— Не трать моё время, сестрица, е меня завтра игра. Так что давай без детских эмоций, сразу как взрослые люди. В чём я перед тобой провинился?

— Мне нужна помощь Савельева, но ты её ни разу родной сестре не предложил.

— Извини. Понятия не имел, что ты болеешь. Завтра же устроим обследование.

— Ты ещё и идиот, Макс! Я здорова, просто выгляжу неподобающе. Разве смогу я с такой грудью стать звездой Голливуда?

— Я в Голливуде не очень-то разбираюсь, но разве там в звёзды по грудям выбирают? Или ты планируешь сниматься в голливудской порнографии?

— Дурак! В Голливуде не снимают порнографии, это удел маргиналов и люмпенов. Но если мне случится сниматься в откровенной сцене, мою грудь должно быть не стыдно показать.

— А сейчас тебе стыдно? Честно признаюсь, пока не знаю, как объяснить твою проблему Семёну Геннадьевичу. Может, ты нарисуешь, что хотела бы иметь?

— Нарисую.

— Только сама понимаешь — это небесплатно. Савельев обязательно приставит к тебе своего агента и будет за твои сиськи забирать себе половину гонораров.

— Треть! — обрезала Юлька, — Остальное доплатишь ты, из своих двух миллионов.

— Из этих двух миллионов, треть уйдёт в налоги, но так и быть, доплачу. Ты только учти, когда рисовать начнёшь, что далеко не всем мужчинам нравится объём. Мы хоть и идиоты, но не в этом деле, именно в нём мы ценим гармонию. Может, тебе профессионального художника нанять? Это обойдётся гораздо дешевле, чем потом всё заново переделывать.

— Я тут никого не знаю, Макс.

— Ну, так знакомься. Художников и я здесь не знаю. Тебя в Нью-Йорк Бельмондо пригласил? Вот пусть он тебе в этом деле и поможет. Наверняка, он и сам неплохо рисует, так что в художниках точно разбирается. Квартиру-студию я, как брат, тебе на месяц оплачу, так уж и быть.

— Бельмондо ещё и рисует?

— Он не только рисует, именно он и решает — какие именно сиськи будут звёздными в Голливуде.

— Но он же уедет в Лейк-Плэсид.

— Я оплачу тебе студию в Лейк-Плэсиде, так даже дешевле получится.

— И что, я подойду к Бельмондо и попрошу нарисовать мне модную грудь? Макс, ты настоящий дикарь, Цивилизованные люди так не делают, у него ведь подружка есть.

— Я тебе не предлагал заместить его подружку. Этому и Савельев рад не будет, он ведь Буке тренирует. Подружись с Кароль и попроси её. Она тебя точно поймёт.

— Я слишком плохо говорю по-английски, Макс. — расстроенно оценила свои перспективы Юлька.

— А как же ты, сестрица, собиралась стать Голливудской звездой? Одними только сиськами? Кто там и каких сисек ещё не видел? — усмехнулся Максим, — Сама же говорила про Голливуд какую-то возвышенную ахинею, как всё у них лепо и благообразно. Если ты действительно хочешь стать звездой, то Семён Геннадьевич организует это за половину гонорара, а за треть — только сиськи по твоим рисункам. Звони завтра, через три часа после матча. Помогу — чем смогу.

— Ты злишься на меня, Макс?

— Я адекватно реагирую. Ты отжала у меня магнитофон, когда я уезжал в институт. Ты уговорила родителей переехать в Москву и отжала у меня квартиру. На мои деньги ты перетрахалась со всеми московскими мажорами и сейчас пытаешься перейти в 'голливудскую' лигу.

— Я делаю карьеру, Макс.

— Ну и делала бы дальше, я ведь тебе не мешал. Ты ко мне-то зачем обратилась, Юленька Анатольевна? Если только за сиськами — ну так и рисуй их тогда быстрее, а я спать пошёл, у меня завтра игра.

— Не злись, Макс. И не ревнуй меня. Я тебе завтра позвоню. Через три часа после игры.

* * *

'Шлюха', — мысленно сплюнул Воронов.

'За это ты её ограбил на половину всех гонораров? За нравственность лучше всего бороться долларом?' — саркастически поинтересовался Карлсон.

'Нет, за нравственность лучше всего бороться Инквизицией, но у нас её, к сожалению, нет. А эту дуру я не граблю, это её же пенсионная страховка. Сама она ведь об этом позаботиться не в состоянии. По уму её реальный максимум — штукатур-маляр. Вот эту стену штукатурь/крась до обеда, а эту после. Главное, чтобы никаких приспособлений сложнее ведра ей не давать, а тут ведь деньги... Настоящая магия, хоть и низкоуровневая. Она же совсем с ума сойдёт...'

'Ты начал борьбу за мировое господство через спорт, а она начинает через кинематограф. Намного ли твой поступок умнее?'

'У меня был расчёт'.

'Брось. Себе то не ври, ведь я — это ты, только считаю быстрее. Весь твой расчёт подогнан под хотелки. Ты с самого начала планировал стать звездой спорта, а это не самый рациональный путь к мировому господству'.

'Не скажи. Спорт — это очень важная часть шоу-бизнеса. Бизнеса, продукцию которого покупатель оплачивает не только деньгами, но и временем. Это зрители, болельщики и фанаты, которых у тех же банков нет. Мы развиваемся гармонично и довольно этично'.

'Помогаем строить мир гламура и блядства', — засмеялся Карлсон, — 'В котором ты, со своими доброжеланиями и добродетелями, окажешься настоящим сумасшедшим и первым взойдёшь на костёр Блядской Инквизиции'.

'Твой путь превратил бы меня в натуральное чудовище. Он рациональней и прагматичней, но мне его не вытянуть, оставаясь человеком. Чтобы его воплотить, мне самому пришлось бы превратиться в 'многомерное чудище'. Я медленнее тебя считаю, но здесь и считать нечего. Мир блядства и гламура ударно строят и без нас. Вполне естественный процесс эволюции этого общества. Мы лишь пытаемся сохранить в нём зёрна разумного, доброго и вечного, как это я понимаю. Ради этого иногда мошенничаем, но по крайней мере до сих пор не стоим по колено в крови, и 'мальчики кровавые' ещё не мерещатся'.

* * *

Сиськи Юльке сделали. Максиму не нужны были никакие рисунки, математика рулит. Математическую модель идеальной женской фигуры, Карлсон рассчитал за пятнадцать минут. То есть, рассчитал он её за пятнадцать секунд, минуты понадобились на составление программы лично её коррекции.

Юлька подружилась с Кароль Буке, но младшей женой в гарем Бельмондо не пошла. Один раз предстала, но чисто чтобы продемонстрировать исходный материал, с которого следует ваять. Юльке хотелось доминировать самой, но слава Создателю, с Кароль она в конкуренцию не вступила. Карлсон определил, что подружка в постели ей понравилась намного больше, чем сам Бельмондо, и её она считает даже большим авторитетом.

Паинькой Юлька не стала и для начала наставила рога Джейн Торвилл. Причём так, что никто не видел, но все точно знали. Не иначе, Челябер постарался. Савельев высказал пожелание, чтобы Юлия Воронова не вредила подготовке спортсменов к Олимпиаде в Сараево. Иначе придётся ему сначала лечить спортсменов от психических травм, и останется ли при этом время для самой Юльки — неизвестно. 'Кобелей тут и холостых хватает. Значит что? Значит, ты специально нам вредила' — против железной логики не попрёшь, не про любовь же к Дину Савельеву рассказывать, ещё в жабу за такое наглое враньё превратит, и Юлька, видимо, назло Максиму, соблазнила Вадима и Аслана через день.