— Мы согласны — нестройным хором проблеяли парни, радостно улыбаясь.
— Мальчики, вы не поняли. Нужна охрана, а не стадо баранов, — ехидно произнес я.
— Посмотрите на себя — чтобы из вас сделать охранников, придется много трудиться. Вам придется изучать письмо и чтение, учить счет, законы страны, правила торговли, и много других вещей. Тренироваться и учиться придется по 16 часов в день. Жить будете в пристройке к казарме, — по мере того, как я говорил, их лица вытягивались, — кто не будет прилежен или не сможет выдерживать нужный темп, отошлем в деревню. Мне слабаки за спиной не нужны. И последний важный штрих — учиться придется все свободное от заданий время. А теперь, те, кто готов тяжело трудиться, шаг вперед, — я даже сбился с дыхания, говоря такую длинную речь.
Шагнули все. Подумав, я решил никого не выгонять. Ленивые, слабые и нерешительные в процессе отсеются.
Два следующих дня парни обустраивались: набивали сеном матрасы, мыли стены, окна и полы в комнате, которая станет им домом на годы. Прибрав помещения, занялись собой. Мылись, стриглись, перешивали из старых платьев моих братьев что-то более подходящее на себя...
Выстроенные через два дня ребята выглядели намного лучше.
— Тренировать вас буду лично, — четко проговорил я, отслеживая реакцию.
Все заулыбались, зашушукались, переминаясь с ноги на ногу.
— Вы не смотрите, что я мелкая и худая. Вам, чтобы умаяться — хватит, фыркнул я.
Парни заржали во весь голос. Ну-ну... Смеется тот, кто смеется последний.
— Выйди из строя, — ткнул я в одного из наиболее неуклюже выглядящих.
Парень вразвалочку медленно побрел ко мне.
— Обратите внимание на то, как он выглядит. Переваливается, как пьяная утка, а на его осанку вообще без слез не взглянешь, то ли кривой, то ли горбатый, — с усмешкой указал на эту несуразную фигуру.
Все засмеялись еще громче и стали тыкать в вышедшего пальцами. Тот сердито посмотрел на меня и покраснел.
— Не поняла, а вы почему смеетесь?! Считаете, что выглядите лучше? Х-ха!!! И еще раз — Х-ха!!! Такие же горбатые и кривые! — грозно выкрикнул я.
Все замолчали и опустили глаза. Отправив вышедшего парня на место, я прошелся вдоль строя.
— Вы все здесь на чучел похожи. Мне же нужны подтянутые, крепкие воины, с которыми в люди не стыдно выйти. Для этого вам придется работать, работать и еще раз работать.... И когда-нибудь из вас получиться что-то приличное. А теперь о правилах, которые вам придется соблюдать, если хотите на меня работать, — сообщил я этому собранию беспризорников.
— Правило первое — молчание.
Я посчитал данное требование важным. Проводя много времени со мной, парни несомненно заметят некоторые несуразности в моем поведении. И не желал, чтобы они разболтали о них, кому не следует.
— Меньше болтать, как между собой, так и со слугами и родственниками. Лучше всего, если будете кратко и четко отвечать на вопрос, обращенный лично к вам. Со всеми проблемами обращаться ко мне, так же кратко и четко. Правило второе: серьезно и ответственно относится к делу и окружающим. И правило третье: беспрекословное и быстрое выполнение всех моих приказов. Первый месяц вам дан на привыкание, но те, кто к концу этого срока соберет более двадцати нарушений, будут отчислены и отосланы в деревню.
К концу речи парни стояли навытяжку, не улыбаясь.
— Все, кого не устраивают выше перечисленные правила, можете возвращаться в деревню, — закончил я свой инструктаж.
Я понимал, что набор правил далек от совершенства. Однако успокоил себя тем, что время само подкорректирует все неувязки.
Для нас начались рабочие будни...
Первым делом следовало научить их осанке и правильной ходьбе. На их стойку буквой зю и тягание ног, без слез смотреть нельзя. Не менее важным навыком, является умение быстро воспринимать и, не менее быстро реагировать на приказы, и работать в команде. Я помнил лишь один способ обучения, пришедший к нам из глубины веков, это умение маршировать в строю. Римские легионеры слаженным маршем прошли всю Европу, и еще несколько столетий удерживали от развала римскую империю. Вот с этого я и решил начать обучение.
С большим трудом выстроил свой отряд, больше похожий на стадо, в два ряда.
— А теперь мои хорошие, после команды "направо" все дружно поворачиваем в эту сторону, — сообщил я, пойдясь взглядом по мальчишкам.
— Напра-а-аво! — громко скомандовал, и вопросительно посмотрел на них.
Все стояли, недоуменно переглядываясь между собой.
— Вы что, не знаете где право и лево? — изумился я.
Они неуверенно покивали головами.
— Кто знает, что такое право? Двое?! А почему не повернулись, когда прозвучала команда? — попытался я изобразить грозный голос.
Мда... у данного тела это получилось похожим на циплячий писк. Еще раз МДА! Ни вида, у меня нынешнего, ни голоса. Так можно и комплекс неполноценности заполучить! Ну, и как, при таком раскладе, внушать своим подчиненным страх и уважение. Хрен бы с тем страхом, но, при имеющейся мелкости и дохлости, даже уважение заполучить сложно.
— Ну-у-у... мы знаем право, но не поняли, что надо делать, когда орут это слово, — пробурчал один из парней.
Пришлось объяснять и затем демонстрировать повороты, оглашая команды, и маршировать, высоко поднимая ноги.
— Все поняли? — уточнил я.
Народ активно закивал головами.
— Надо отвечать — так точно! — гаркнул я.
Народ вразнобой проблеял что-то маловразумительное.
— А ну-ка все вместе, хором "Так точно!" О-о-о-х-х... Не курсанты, а стадо баранов! — не сдержался я, выведенный из себя их непониманием.
Еще с час мы тренировались кричать хором, пока не стало получаться более-менее слаженно.
— А теперь вернемся к право-лево, — сообщил я радостную весть, когда мальчишки уже охрипли от криков.
Пришлось еще раз все показывать, но и это не помогало. Два часа пытался вбить в них понимание, что необходимо делать, но на мои команды они упорно разворачивались кто в лес, кто по дрова. Вымотавшись, как бобик, приостановил занятия и послал всех на урок к магистру.
На следующий день тоже не произошло заметных сдвигов. Пришлось прибегнуть к уловкам. На правую ногу навязали пучок сена, на левую солому. И дальше занятия пошло намного проще.
— Сено! Сено! Правой! Правой! — орал я.
На сено парни реагировали правильно, а вот при команде — направо, начинали сбиваться.
При переходе на обучение маршу, возникли новые проблемы. Мне с трудом удавалось подбирать команды, что самому не запутаться.
— Сеном, ша-агом ма-арш!!! — надрывался я, обалдевая от собственных указаний.
— На Се-ено! — командовал я, когда колонне требовалось повернуть вправо.
С марш-бросками тоже проблема возникла. Деревенские парни никак не могли взять в толк, зачем, как кони, бегать просто так по кругу. Пришлось рысить в горы, брать каждому по камню килограмма на три-четыре, и затем двигаться к деревне и складывать их неподалеку от дороги. Крестьянам сказали, что могут использовать все, что мы натаскали, для строительства. Мы носили булыжники месяца четыре, но каждый раз, когда доставляли следующую партию, место оказывалось пустым.
Со временем все втянулись в тренировки и привыкли к расписанию занятий.
Подьем в шесть утра, рысью к реке, где все обливались водой, затем бежали назад, переодевались. Далее следовали массаж, растяжка, разминка. Затем, завтракали, и начиналась тренировка. Мы бегали, прыгали, маршировали с песнями, метали ножи, стреляли из луков и арбалетов, отжимались и подтягивались... Владению мечом нас обучали то Ирвин, то Рэм, которым так же нелишне было позаниматься.
В качестве основного оружия я выбрал палку, длиной сантиметров семидесяти, с металлическими набалдашниками с обоих концов. Меня, в пору проживания в другом мире, очень впечатлила информация, прочитанная в Интернете, как четыреста монахов шаолиньского монастыря, с металлическими посохами в руках, разогнали десятитысячное японское войско. Насколько правдива информация, не знаю, но, виденное по Интернету, выступление монахов этого монастыря, было впечатляющим.
http://www.youtube.com/watch?v=a7X_iEfvWho&feature
Три часа в день посвящали учебе умственной. Историю, политику или основы экономики вел магистр Жаколио. Он так же преподавал общий обзор религии. Остальное время занимался с парнями я. Учил их письму, счету, проверял, насколько усвоили законы этого мира...
Чтобы ребята честно занимались, я вначале отловил одного из пытавшихся сачковать и хотел для острастки выгнать, так он в ногах валялся, умоляя, пришлось на первый раз оставить. Больше симулянтов не было.
Парней временами шатало от усталости, но я ободрял их словами:
— Помните, на то, чтобы избавиться от старой привычки необходимо сорок дней, а чтобы выработать новую привычку, или во что-то втянуться, надо девяносто дней. Так что еще немного и вам станет легче. Кому совсем невмоготу, никогда не поздно вернуться в деревню.
На эти слова они скептически улыбались, никто не сдался и не ушел.
Для поднятия боевого духа и хорошего настроения мы маршировали под песни из кинофильма "Гусарская баллада": "Жил был Анри четвертый" и "Давным-давно".
Я как мог, подбадривал парней, пытался поддерживать стремление заниматься, но бог ты мой, кто бы поддержал меня!!! Как тяжело порой заставить себя пойти на тренировку, или на лекцию! Я никогда не любил скучную жизнь, но старался и не перенапрягаться. Всегда балансировал на грани необходимо/интересно. Потому никаких больших достижений ни в чем не имел. Здесь же необходима такая целеустремленность и воля, которую правильнее назвать фанатизмом.
Временами становилось совсем невмоготу. Тогда я представал раздетым перед зеркалом и, глядя на собстенное отражение, вспоминал узников Бухенвальда. Передо мной стоял маленький скелетик, эдакий суповой набор. Приходилось многократно повторять себе, что если тело не укрепить, не сделать здоровым и сильным, то могу вскоре умереть от болезней. Временами твердил о долге перед душой девочки. Когда и это уже не помогало, шел учиться танцевать или пел. Мне это всегда хоть немного поднимало настроение.
По вечерам мы всей семьей собирались в гостиной и пели песни. Через пару месяцев я стал приводить моих парней из команды, чтобы поучаствовали в посиделках. Поскольку местный репертуар не вдохновлял, я старался вспомнить все, что знал в том мире. Для меня и братья, и сестры, независимо от возраста, ощущались почти ничего незнающими и не умеющими детьми. Поэтому, сначала я выбирал детские песенки из мультфильмов: "от улыбки станет всем светлей...", "по дороге с облаками", "с песней весело шагать по просторам...", почти все из "бременских музыкантов"... Песни нравились всем неимоверно. Все умудрялись запомнить текст за один вечер, и уже на следующий день слышал, как кто-то тихонько напевает выученное вечером.
После семейного совета, на котором приняли решение об изменении жизненного курса, я попробовал ввести совместные тренировки с командой, но родственнички морщили свои благородные носики, и сильно кривились. Пришлось тренировать их отдельно.
И все равно, в "семействе датском" не все шло так, как хотелось. То утром кого-то не поднять, то лекцию пытаются пропустить, то тренировки. Сестрички постоянно ныли, что девочек физическими упражнениями нагружать вредно. Танцевальные движения все разучивали с гораздо большей охотой. Они, конечно, занимались, но совсем уж спустя рукава. Требовалось придумать какой-то стимул и как можно скорее.
Глава 4. Ярмарка
Первое, что следовало сделать, это обновить семье гардероб. Рэм и Ирвин носили одежду, переделанную из отцовских вещей, девочки — из платьев матери. В таком виде в высшее и не очень общество их нельзя выводить, а то получат чувство собственной неполноценности. Следовало срочно найти способы зарабатывания денег.
Для этого было решено посетить ближайшую ярмарку в Торнске. Там стоило изучить, на какие товары спрос, что носят из одежды, присмотреться, на чем мы можем заработать. Так же необходимо было закупить тканей на новые одежды, да и всяких мелочей нужных в хозяйстве целый список набрался. Магистр Жаколио, мудро посоветовал взять с собой всех парней из команды, грамотно рассудив, что, во-первых, мы не знаем обстановку на дороге и в городе. А во-вторых, мальчишкам тоже стоит присмотреться к миру.
Сообщение о поездке на ярмарку была воспринята всеми с энтузиазмом. Оставшиеся до ярмарки три недели мы занимались, как сумасшедшие.
Время тренировок боя с палками и стрельба из маленьких арбалетов, были увеличены вдвое. Так же было увеличено время на разучивание новых песен и в качестве танца изучали простейшие элементы стэпа, именуемого по-русски чечеткой, брэйкданса и нечто на тему фламенко и русских народных. Для настоящего исполнения всех этих танцев, необходимо учиться не один год. Нам это и не было нужно. Я даже не знал, доведется ли эти навыки когда-либо использовать. Но лучше перебдеть, чем недобдеть, поэтому, мы на всякий случай разучивали и это.
Для меня и Кристы сшили из старых платьев по две пары брюк, одни простые, принятые в этом мире для мальчишек, другие в старинном японском стиле. Когда я впервые увидел по телевизору японца в этих брюках, то поначалу принял их за юбку. И лишь когда он начал орудовать мечом, а потом и скакать на лошади, понял, что это за фасончик. Почти как у запорожских казаков, только внизу не собрано. Правда, на лошади мне ездить рановато пока, слишком размеры малы, ноги настолько раскорячатся, что в подобное мабу, в смысле, "позу всадника", без должной тренировки не встанешь.
В качестве средства передвижения выбор пал на карету. Во-первых, магистр человек пожилой, ему комфорт тоже нужен. Поэтому, решено было, четверо из команды едут верхом, мы с Крис и магистр Жаколио в карете, остальные на телеге, ведь не тащить же покупки на себе.
Выехали мы на рассвете, останавливались пару раз поесть на очень короткое время. Еще раз пять за дорогу все покидали карету и телегу, и шли пешком рядом, даже ехавшие верхом присоединялись. И коням от этого отдых и нам разминка.
Добрались до города за час до заката. Остановиться мы намеревались у друга магистра, тоже мага, поэтому сразу направились к нему.
— О-о!!! Кого я вижу! Осел ты, старый! Наконец-то выбрался из своих гор, а я уж и не надеялся встретиться с тобой. По крайней мере, на этом свете! — радостно заорал хозяин дома, увидев нашего мага.
— Сам ты, осел старый! И не позорь меня перед учениками, а то не посмотрю на возраст, и та-а-ак насоваю, что мало не покажется, — стараясь не рассмеяться, попытался изобразить грозный вид магистр Жаколио.
— Вся это толпа — твои ученики?! Ну, ты и гигант! Прямо герой эпоса! — почти неприлично заржал такой по виду добропорядочный старичок.
— Не то, чтобы совсем уж мои ученики, да и не совсем все... — замялся наш маг.
Шустро подбежавший к нам старичок, улыбаясь, хлопнул его по плечу.
— Ты всегда любил преувеличить, Алхимик, — воскликнул он и стукнул друга по второму плечу.
